Уленгов Юрий : другие произведения.

Чистильщики пустошей. Книга 3. Охота на Беркута

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.28*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Отряд чистильщиков в дальней экспедиции, среди неприветливых гор Тавроса, на берегах манящего и такого опасного моря. Без поддержки. Практически без связи с Базой. Надеясь только на себя. И что делать, если выяснится, что где-то на Базе сидит предатель, ведущий свою игру, а они здесь нужны только чтобы отвлечь внимание и... погибнуть? Дойти до конца. Добыть правду. И вернуть себе доброе имя.
  Глава 1.
  
  Солнце палило немилосердно. Все, чего хотелось - стащить промокшую футболку, покрывшуюся белыми пятнах от выступающей соли, развалиться в теньке и глотнуть чего-нибудь холодного. Пива, к примеру. Однако сделать это было нельзя. Беркут вздохнул, поправил солнцезащитные очки, и, прогнав мысли об отдыхе, продолжил вглядываться в выжженную степь.
  С очками вообще забавная история вышла. Раньше их с успехом заменяло тонированное забрало шлема. Вот только в здешних широтах носить шлем днем было просто невозможно. Нет, и в землях Альянса бывало жарковато, и в других местах, куда заносило отряд. Но так не палило нигде. Еще на подходах к Тавросу стало понятно, что ходить здесь в шлеме - верный способ в буквальном смысле вскипятить мозги. Непривычное южное солнце было немилосердно к пришельцам, выгоняло бойцов на броню из духоты техники, заставляло глаза слезиться и болеть. Водители безбожно ругались и проклинали свою профессию. И ведь это только начало! Маршрут отряда предполагал визит в самые южные точки Тавроса, и можно было легко представить, каково там придется.
  Потому, когда в Янкизе отправленный на разведку рынка Барсук вернулся, сияющий, как начищенный медяк, с полоской тонированного пластика на лице - он произвел фурор. Командиру, глядя на бойцов, не оставалось ничего, кроме как отпустить личный состав на рынок партиями по пять человек. На эту картину стоило посмотреть! Обвешанные оружием и амуницией здоровенные лбы, с устрашающими физиономиями пытаются разглядеть эти самые физиономии с напяленными на них очками в мутной амальгаме треснувшего зеркала. Ошалевший от внезапно свалившегося на его голову счастья торговец только поправлял сбивающуюся на нос кепку, и приговаривал 'всем хватит, всем хватит', заискивающе заглядывал в глаза бойцов и интересовался, много ли их еще, подсчитывая в уме прибыль.
  Беркут улыбнулся воспоминаниям, и бросил взгляд на вход в хранилище, из которого как раз выползал, жужжа приводом, саперный дрон.
  По мнению Беркута, это была пустая трата времени, на что красноречиво указывали свежие следы тяжелой техники. Густая степная трава успела подняться, и определить по протектору, кто тут катался, было невозможно, но факт оставался фактом - совсем недавно здесь кто-то был. С той же целью, что и у них. И командир отряда разведки готов был биться об заклад, что схрон окажется пустым.
  Хранилище расположилось в распадке между двумя холмами. До ближайшего поселка было не меньше часа езды по странной местности, из голой степи внезапно переходящей во внушительные холмы. И хотя место здесь людным не было явно, Беркут все равно недоумевал, как хранилище не обнаружили еще раньше. Ведь следы явно указывали на то, что неизвестные опередили их совсем немного. Местные, в окружении флегматичных коз, шлялись везде в поисках подходящего пастбища, а распадок был как на ладони. Хотя, может, поэтому и не нашли? Всем известно, хочешь спрятать что-нибудь - спрячь на видном месте. Ну, это не его забота. Его - предписанное Уставом охранение прилегающей территории, пока саперы разбираются со входом. Однако, любопытство разбирало.
  В левом ухе раздалось шипение, треск, и сквозь помехи прорезался голос.
   - Беркут - 'Дому'.
   - На связи, 'Дом'. Что у вас?
   - Сейчас тебя сменит Рог. Командир вызывает. Как принял?
   - Принял, 'Дом'.
  Неужели сейчас получится уйти с этого солнцепека? Вообще-то Беркуту, как командиру подразделения разведки, можно было и не торчать здесь, однако он никогда не прятался за спины своих ребят. Ни от врага, ни от солнца. Сказано в Уставе - разведка должна нести охранение - значит, должна. И он первым пример показывать должен. А иначе, какой из него командир?
  По крайней мере, сейчас станет понятно, что там, с этим хранилищем. Вообще, вся затея Беркуту не очень нравилась. Если в Альянсе при обнаружении подобного объекта полагалось связаться с Базой, и вызвать научников в сопровождении дежурного отряда для изучения и транспортировки найденного, то, как быть сейчас - Беркут не особо понимал. Да, командование вроде бы позаботилось, и отряду была придана пара грузовиков с прицепами для перевозки возможного хабара, но сколько его таскать за собой? А если там габаритное что-то? Да и вообще, мало воодушевляла бойцов перспектива таскать за собой грузовики, набитые скарбом. Это все равно, что написать на них большими белыми буквами: 'Добыча'. Маневренность уменьшается, вероятность нападения увеличивается.
   Даже в Альянсе и сопредельных землях, где не понаслышке знали, кто такие чистильщики, нет-нет, да и находились самоубийцы, позарившиеся на оружие и технику. А в этих диких местах, где городская Стража боится высунуть нос за ворота, а караваны ходят в сопровождении целой армии, но все равно периодически пропадают, в местах, где о чистильщиках и слыхом не слыхивали, тягать за собой драгоценное наследие погибшего мира было как минимум неразумно. Черт-те что, на самом деле! Чем вообще командование думает? По уму - нужно обустраивать временную базу, засылать сюда три отряда, и планомерно утюжить территорию острова, зачищая его от тварей, и свозя на базу находки. А в том, что находок будет много - Беркут не сомневался.
  На острове царила анархия. Все города, волею судьбы оказавшиеся на пятачке суши, перешли на полное самоуправление. Анклавы, скорее, а не города. Общей власти, координации, сотрудничества - нет. Кто в таких условиях будет что-то искать? Теоретически, поиск могли бы осуществлять военные из Ахтияра. Но лишь теоретически. Вояк, закрывшихся в своем городе, севших на воздушное сообщение и морскую добычу топлива, продающих его по сумасшедшим ценам, и обстряпывающих какие-то свои дела с Осамом, на острове не любил никто. Даже хорошо вооруженный караван легко мог пропасть вне стен Ахтияра. Потому вояки далеко не вылезали, предпочитая шариться по своим же окрестностям.
  Тем не менее - факт оставался фактом. Здесь кто-то был, и вряд ли им не удалось справиться с замками, если уж на само хранилище вышли.
  
   - Беркут - Рогу. - Вновь ожил наушник гарнитуры.
   - Беркут на связи.
   - Выхожу из кустов на шесть часов от тебя. Не шмальни.
   - Принял. - Улыбнулся Беркут.
  
  Рог решил не ползти по крутому, поросшему скользкой тропой склону, подставляя голову палящему солнцу, а поднялся по балке, рассекающей холм. Хорошо хоть доложился. А то мог бы и пулю схлопотать, просто так, на звук. Хотя звуков от Рога ожидать не приходилось. Снайпер обычно двигался бесшумно.
  Изначально именно Рог должен был занять здесь позицию, однако парня вчера срубил с ног тепловой удар, и Колдун запретил ему покидать кунг, несмотря на то, что разведчик всячески упирался. Видимо, ему удалось все же сбежать от строгого доктора, или доказать тому, что с ним уже все в порядке.
  Часть кустов за спиной шелохнулась, и направилась к Беркуту. Только когда куст отодвинулся от своих собратьев на несколько метров, стало можно различить очертания снайпера под маскировочной накидкой. Измазанная черными полосами физиономия радостно ухмылялась.
   - Что, сбежал-таки от Колдуна?
   - Ой, да ну его - отмахнулся снайпер. - Достал он меня. Ну, словил я солнышко вчера, и что теперь? Ночь повалялся, и как новенький. А он заладил: три дня, три дня. Ну, какие три дня, если вместо меня любимый командир должен на солнцепеке торчать?
   - Не подлизывайся. - Усмехнулся Беркут.
   - Я? Да ни коем случае!
   - Что там внизу?
  - Да черт его знает. Кстати, да. Ты бы поторопился. А то ... Скиф нервный какой-то.
   - Ладно, давай, неси службу, боец. Не по себе станет - маякуй. Сменим.
   - Да нормально все будет, не переживай. - Отмахнулся снайпер.
   - Смотри у меня! - Беркут показал ему кулак, и двинулся вниз. Ему тоже не хотелось спускаться по солнцепеку. Да по балке и скрытно выходит. Нельзя расслабляться.
  Уже зайдя под сень деревьев, он обернулся. Снайпера на холме не было. Зато у зарослей на вершине стало на один куст больше. Беркут усмехнулся, и начал спуск.
  Балка позволила ему выйти практически к самому лагерю. На выходе он опознался по рации собственноручно выставленному секрету, призванному следить за подступами к холму, и, поправив автомат, двинулся к машинам.
  Техника, выстроенная буквой 'П', выглядела впечатляюще. По бокам, практически упираясь в холм, вытянулись длинные туши 'Крузеров'. За ними, параллельно друг другу притихли 'Скаут' разведки и командирский 'Кирасир'. Мордами наружу, готовые в любой момент сорваться с места, замерли два 'Ермака'. Наружную стену предсказуемо образовали два 'Жнеца', развернувшие к дороге башни, и готовые распылить на молекулы любой источник угрозы.
  Отряд выглядел внушительно, однако это не помешало каким-то безумцам на мотоциклах и квадроциклах атаковать колонну в бескрайних югороссийских степях. Что характерно - даже когда залпом нехотя повернувшего башню 'Жнеца' снесло половину банды, вторая половина преследование продолжила. Пришлось притормозить оба 'Ермака', и устроить бойцам экзамен по стрельбе из турельных пулеметов. Этот инцидент только усилил недовольство Беркута организацией экспедиции, и он попробовал поговорить об этом с командиром. Но тот был непреклонен. И Беркут его понимал. Дробить отряд на чужой территории было нельзя, оставлять находки на хранение даже в том же Акмеджите, мэр которого так радушно их встретил, и все рассыпался в благодарностях, нацепив на толстую морду фальшивую улыбку, нельзя было также. А не выполнить задачу поставленную командованием было невозможно. У командира разведки проскочила было мысль, выгребать хранилища уже перед отъездом, но тут его собственная жаба взбунтовалась. Ну и что, что оно тут десятки лет лежит? А вот именно сейчас, по закону подлости, кто-нибудь наткнется - и прости-прощай. Нет, забирать надо сразу. Да и неясно же, сколько времени отряд пробудет на Тавросе.
  Пока что, за неполные две недели, особым спросом их услуги не пользовались, несмотря на уверения мэра Акмеджита, что остров просто кишит тварями. Может быть на горном юге, по соседству с Мертвыми Землями, так и было. Но здесь, на просторах степного запада все было относительно спокойно. Вся работа пока ограничилась зачисткой гнезда водных упырей неподалеку от Акмеджита, за которую, впрочем, Акмеджитский правитель щедро расплатился. Гнездо было небольшое, упыри, в основном, молодые, и операция прошла легко. 'Жнец' нескольким залпами раздолбал небольшую скалу, под которой ютились твари, и группе зачистки остался только контроль. Во всех же селениях, в которые отряд заезжал по пути, на чистильщиков лишь глядели с недоумением, и качали головой в ответ на предложение услуг. В конце концов, командир плюнул, и отряд направился на разведку хранилища, возможные координаты которого дали еще на Базе. Дополуночные карты не соврали, и вот они здесь.
  Беркут протиснулся между 'Ермаком' и 'Скаутом', и направился к штабному 'Крузеру'.
  Забравшись в кунг, он увидел, что командный состав весь уже в сборе. Ждали только его. Научный отдел, в лице Колдуна и Болтуна, сам Командир, Хмур, как представитель боевого крыла, ну и теперь разведка, которую представлял сам Беркут.
  Едва он сел, на него воззрился Колдун.
   - Рог наверху?
   - Ну да, сменил меня. - Беркут напустил на себя беззаботный вид, ожидая неминуемого продолжения.
   - А ты знаешь, что я - категорически против? - Продолжил доктор.
   - Знаю. А еще я знаю, что согласно Уставу, подступы к месту исследований должны быть оцеплены. А людей не хватает. Или ты Кока предлагаешь там с разливной ложкой посадить?
   - Ну, я предупредил. Если что - я умываю руки.
   - Я тебя услышал. - А что ему еще отвечать? Он и сам с удовольствием дал бы Рогу поваляться в санитарном отсеке научников. Но резерва не было. Не просто же так он сам на позиции торчал?
   - Закончили? - Невыспавшийся командир обвел собравшихся хмурым взглядом. - Можно приступать к основной части?
   - Извини. - Проговорил Беркут.
   - Извиняю. Болтун, докладывай.
  Главинженер отряда наклонился вперед.
   - Докладывать особо нечего. Хранилище пустое.
  Все заговорили одновременно, но Скиф взмахом руки заставил всех замолчать.
   - Продолжай. - Кивнул он Болтуну.
   - С помощью дрона толком не разглядишь, но создается впечатление, что хранилище вывезли недавно. Места, где стояли ящики еще не успели припасть пылью. Я прошу Хмура разрешить направить внутрь группу с моими ребятами.
   - Разрешаю. - Кивнул командир штурмовиков. Скиф также кивнул одобрительно.
   - Давайте, ребята. Действуйте. Не нравится мне, что схрон вывезли перед нашим приездом. Особенно учитывая, сколько лет он простоял запечатанным до этого. Муть какая-то. Беркут, как гарнитуры?
   - Работают. - Кивнул разведчик. - Не идеально, но вполне терпимо. Лучше, чем без них. Спасибо, Болтун.
   - Не за что. - Хмыкнул научник. - Обкатаете в полях - всем выдам. А то бегаем, как глухари, без связи практически. Станции волну держат?
   - Да, вроде неплохо. Во всяком случае, здесь, в пределах прямой видимости.
   - Ну и отлично. - Вмешался Скиф. - Болтун, нечего ждать. Выдай ребятам, что внутрь полезут, связь. Заодно и проверим на прохождение сигнала.
   - Есть. - Кивнул инженер. - Пусть ко мне зайдут.
   - Договорились. Давайте уже закончим с этим. Надоело мне тут сидеть. На море посмотреть хочу. - Закончил совещание Скиф.
  
  ***
  
   - Мы вошли. Как принимаете?
   - Принимаем чисто и отчетливо. Что наблюдаете? - Скиф лично сел за координацию действий бойцов, ушедших в хранилище.
   - Здесь действительно кто-то был совсем недавно. Куча следов обуви, частично смазаны. Видно, как волокли ящики. Я думаю, это на днях было. Еще толком припасть пылью свежей не успело.
   - Принял. Двигайтесь аккуратно. Мало ли, какие сюрпризы там могли оставить.
   - Есть.
  Скиф откинулся на спинку кресла перед радиостанцией, и обвел взглядом присутствующих.
   - Ну что, господа офицеры? Какие мысли?
   - Да никаких мыслей пока. Это не может быть совпадением. Других вариантов не вижу. - Проговорил Хмур.
   - А перец этот акмеджитский, не знал он, куда мы направляться планируем? - Вступил в разговор Беркут.
   - Трудно сказать. Данные о хранилище получены на Базе. Вообще, руководство, согласовывая все нюансы по работе здесь, о вывозе хранилищ договаривалось отдельно. Но сильно сомневаюсь, чтобы они выдали их местоположение. Это глупо.
   - А сам он знать не мог? - Продолжил Беркут.
   - Теоретически - мог. Все же бывшая столица. Там по-любому документы хранились какие-то. Вопрос только - уцелели ли они? Ты город-то видел?
  Город Беркут видел. По большому счету, он уменьшился в несколько раз. Уцелело всего несколько кварталов, и административный в их число не входил. Под шумок бедствия, охватившего весь мир, на Тавросе активизировались ногаи, и без того постоянно мутившие воду, и даже во сне видящие, как головы ненавистных 'захватчиков' болтаются на шестах. Изначально сложная обстановка на острове в последние годы накалилась донельзя, и Полночь послужила катализатором. Отмашкой к началу резни послужил ядерный удар по Керкинитиде, направленный на закрытие особо крупного Прорыва. Давно зреющий заговор против действующей власти лопнул нарывом, и вошел в стадию активных действий. Часть военных перешла на сторону повстанцев, и двинулась на Акмеджит. Всего лишь за одну ночь кровавая резня захлестнула столицу. Правительственные войска, верные присяге, оказались в меньшинстве, но отбивались до последнего, надеясь на помощь с материка. Но ее не последовало. Тогда решили, что это отрыжка независимости, за которую Таврос боролся столько лет, и, наконец, заполучил. Отчаявшиеся бойцы буквально вросли в землю, защищая гражданское население. За каждый взятый квартал нападавшие платили сотнями жизней. Когда стало ясно, что город не удержать, и захватчиков не выбить, командующий правительственных войск дал отмашку артиллеристам, и захваченная часть Акмеджита перестала существовать. Ее просто стерли до основания, вместе с захватчиками. Акмеджит встретил кровавый рассвет полуразрушенным. Как выяснилось позже, таким же рассвет был и на материке. И по всей планете. Цивилизация практически погибла, и сейчас корчилась в предсмертной агонии.
  Беркут мотнул головой.
   - Тогда я вообще ничего не понимаю.
   - Не переживай, боец. Ты не один такой. - Криво усмехнулся Скиф.
   - Болтун, когда ты с Базой связаться сможешь? - Командир взглянул на инженера.
  Инженер бросил взгляд на часы.
   - Через два часа спутник будет проходить над нами. Минут пять - максимум - у нас будет. Реально же стоит рассчитывать на две-три минуты. Потом на сутки - опять тишина.
   - Ясно. Хмур, поторопи ребят. Через час у меня должен быть готов подробный доклад.
   -Есть. - Хмур потянулся за станцией, и забубнил в гарнитуру.
  В наушнике у Беркута зашипело.
   - Беркут - Рогу.
   - На связи.
   - Беркут, у меня нарушитель.
   - Что? - Начальник разведки подался вперед. - Доложи подробнее!
   - Задержал нарушителя. Следил за лагерем. Сейчас нейтрализован.
   - Сейчас к тебе пришлю ребят Хмура. Сдашь нарушителя им. Удвой бдительность.
   - Принял. Жду. Да не кусайся, сучонок! Это я не тебе. Пусть поторопятся.
  Беркут повернулся к Хмуру, но тот, слышавший разговор, уже отдавал в рацию распоряжения, и лишь кивнул разведчику.
   Беркут встал.
   - Скиф, Рог поймал нарушителя. Сейчас его ребята Хмура приведут.
   - Ну, пойдем, встретим.
  
  Услышав про нарушителя, Беркут готовился к чему угодно, но только не к тому, что они увидели. Между двумя гориллами Хмура из штурмовой группы, испуганно озирался чумазый мальчонка лет тринадцати. У бойцов, казавшихся на фоне тщедушного пацана еще больше, на лицах застыло недоумение. Беркут чувствовал, что на его лице точно такое же выражение. А вот Скиф выглядел невозмутимым. На то он и командир.
   - Ну, привет, разведчик. - Чтобы его лицо было на одном уровне с лицом мальца, Беркуту пришлось присесть на ступеньку 'Крузера'. - Рассказывай, что высматривал?
   - Да ничего я не высматривал! Пусти! - Паренек, видя, что вред ему причинить никто не спешит, осмелел, и дернул плечом, стряхивая с него руку Гоба - одного из штурмовиков.
   - Рог говорит, что он прямо перед ним выполз - Пророкотал боец. - На брюхо улегся и лагерь разглядывал.
   - Ну, разглядывал, ну и что? Интересно же! Второй раз в жизни такую технику вижу!
   - Второй?! - Беркут со Скифом переглянулись. - А в первый раз когда видел?
   - Да когда? Вчера. Только машины не совсем такие. Ну, такие, но без вот этих - Мальчишка кивнул в сторону 'Ермака'.
   - Интересно. Как звать-то тебя, боец? И откуда ты тут взялся?
   - Я не боец. Я Кир. Из Белой я.
   - Ого! Далеченько ты забрался! И что ты тут делаешь, Кир из Белой?
   - Смотрю. Интересно же. Второй день такие танки ездят. - Пацан буквально пожирал взглядом технику.
   - Это не танки. Это 'Жнецы'. А теперь расскажи мне подробнее, где ты еще 'танки' такие видел?
   В эту секунду в животе у Кира отчетливо заурчало.
   - Да он же голодный! - Улыбнулся Скиф. - Кир, ты есть хочешь?
  Пацан нехотя кивнул.
   - Беркут, чего ты к пацану пристал? Давай накормим бойца сначала, а потом и разговоры разговаривать будем!
  Разведчик согласно кивнул, и все трое двинулись в сторону полевой кухни. Кок, едва завидев худющего мальчонку, скрылся под навесом, и зазвенел посудой. Беркуту подумалось, что все кашевары в отрядах одинаковые. Единственная их цель - от пуза накормить любого, кто появился в поле зрения. Вот и сейчас, Кок, не дожидаясь распоряжений, уже спешил к столу под навесом с тарелкой ароматной каши с мясом, и огромным ломтем хлеба собственной выпечки. Пацан накинулся на еду, а Скиф кивнул отрядному повару на кофейник. Через минуту Скиф и Беркут осторожно дули на горячий напиток, а Кир заканчивал расправляться с кашей.
   - Так что, сынок - Заговорил Скиф - Расскажешь, где танки видел?
   - Да тут же вчера и видел! - Широко улыбнулся пацан. - У деда коза пропала, вот он меня и отправил искать. Я по холмам лазал, когда вижу - колонна целая пылит танков этих самых. Мне интересно стало, и я в кустах спрятался. Они приехали, стали здесь вот также, и в гору полезли. А что там? - Вдруг перевел тему пацан - Я сколько раз здесь с дедом коз пас - и не видел ничего. Это тайник такой, да? А что в нем?
   - Я тебе потом расскажу, хорошо? - Взглянул ему в глаза Беркут. - Честно.
   - Ну, хорошо. Так вот, в гору полезли, и начали какие-то ящики таскать, и загружать в машины. Быстро так. Я спустился вниз, хотел на оружие посмотреть. Близко-близко подобрался!
   - И хорошо ты их рассмотрел? - Задал следующий вопрос разведчик. Не в силах терпеть жару, он принялся закатывать рукава футболки по самые плечи.
   - Да, хорошо! Они...Ой! - Воскликнул вдруг паренек.
   - Что 'ой'? - Спросил Беркут, разминая бицепс.
   - Я у них такую же картинку видел! - Произнес пацан, и ткнул пальцем в татуировку на плече у разведчика. На треглавой мышце Беркута красовался щит, на котором черный меч пронзал багровое солнце.
   - Что?! - В один голос вскричали чистильщики.
   - Ты уверен? - Скиф аж подался вперед.
   - Да, точно уверен! Я одного очень близко рассмотрел! Я, когда в кустах прятался, он... Ну, в общем, он чуть не отлил на меня. Я прямо у него под ногами лежал. А он без майки был. И вот точно такой щит с мечом и солнцем был там!
  Беркут со Скифом обескураженно переглянулись.
   - А что еще ты видел?
   - Я.. - начал пацан, но в этот момент одновременно зашипела рация Скифа и гарнитура Беркута.
   - В канале Хохмач. Вошли в основной зал. Здесь все заминировано. Повторяю: все заминировано. Нужен дрон. Мы выходим.
   Скиф схватил рацию.
   - Хохмач, здесь Скиф. Выходите очень осторожно. Повторяю: очень осторожно! Это может быть наша разработка! Как принял?
   - Принял тебя, Скиф. - Голос Хохмача даже сквозь треск помех звучал удивленно. - Выходим осторожно.
   Скиф тем временем был уже на ногах.
   - Болтун, на связь!
   - Болтун в канале.
   - Через сколько связь с базой?
   - Через час.
   - Выметайся на улицу. Будем думать, что делать.
  
   - Надо запускать туда дрона и разминировать. Это однозначно. Сейчас, когда вход демаскирован, туда может сунуться кто угодно. Мы уедем, а там пастухи переночевать решат. И порвет всех в клочья. Я - за разминирование, однозначно. - На лице инженера была написана решимость.
   - А может, там свой заряд поставить, отъехать в сторонку, да и рвануть его по радио? Чего дроном рисковать? - Предложил Хмур.
   - Хохмач, ты был внутри. Твое мнение? - Командир отряда обратился к заместителю Хмура.
   - Там еще несколько дверей в зале. Хрен его знает, что за ними. А если там взрывчатка? Зачем они вообще минировали? Может, вывезли не все, вернуться собираются. Вот и поставили, чтоб любопытные не лезли. А если там еще взрывчатка - рвануть может так, что мама, не горюй! - Пожал плечами боец.
   - Болтун, с какого расстояния безопасно взорвать сможем заряд? - Скиф снова смотрел на инженера.
   - С небольшого. Если там действительно что-то еще - то заряд надо снимать. Гора помешает прохождению сигнала. Да и оборудование у нас... Издалека не получится, однозначно. - Вид у Болтуна был виноватый.
   - А часовой заряд?
   - А если там склад биологического оружия? - Вмешался Беркут.
   - Согласен. Не годится. Ладно. Делаем так. Отъезжаем на безопасное расстояние, и ты запускаешь дрона. Работаешь, как можно аккуратнее. - Болтун в ответ фыркнул.
  - Ладно, хватит сидеть. Работаем!
  
  Дрон снова вполз в разверстый зев искусственной пещеры. Болтун, глядя на небольшой дисплей, куда выводилась картинка с камеры дрона, аккуратно, высунув от усердия кончик языка, шевелил рукояткой джойстика. Вообще, в этот раз с оборудованием им повезло. Командование, отправляя отряд в столь дальнюю экспедицию, постаралось снабдить бойцов по максимуму, пытаясь хотя бы этим компенсировать невозможность вызвать подкрепление. Носимые радиостанции с гарнитурами, управляемый дрон, те же 'Ермаки', опять же. Под расписку о неразглашении, которую пришлось подписать всем офицерам, отряду были выданы параметры связи через спутник. Болтун, узнав о возможности спутниковой связи только челюсть уронил. И хотя связь была возможна только раз в сутки и то на крайне короткое время, само ее наличие укрепляло веру в то, что когда-нибудь человечество все же вернется к былому величию. И то, что в далеком космосе еще болтались устройства, сотворенные руками человека, и с ними даже можно было связаться, внушало определенный оптимизм.
  Дрон скрылся в темноте, и Болтун буквально впился взглядом в дисплей.
   - Прошел коридор. Куда дальше? - Спросил инженер у Хохмача.
   - Большой зал слева. Аккуратнее там. Мы так и не поняли, на что среагирует закладка.
   - Понял тебя. Иду дальше.
  Скиф и Хмур, стоя в укрытии могучего 'Жнеца', вытягивая шеи, вглядывались в черноту прохода, сами не понимая для чего. Картинку видел только Болтун, вместе с направляющим Хохмачом укрывшийся под толстым стальным щитом неподалеку от пещеры. Дальше отходить было рискованно - связь с дроном могла пропасть.
   - Так что ты говоришь? Мальчонка видел кого-то из наших? - Хмур был просто ошеломлен.
   - Он опознал татуировку. - Мрачно проговорил командир.
   - Но как? Ведь никого здесь нет и близко! Кто сейчас где?
   - Стерх - на базе, его отряд на дежурстве. Капитан где-то в степях катается. Про остальных не знаю. Я твердо уверен, что на Таврос двинулись мы одни. Иначе я бы об этом знал. Зачем Базе темнить?
   - Тоже верно. Наоборот, наладили бы сотрудничество, связь держали бы.
   - Вот и я о том же. Дело в том, что если они здесь - то появились гораздо раньше нас. Вот в чем фокус. - Скиф взглянул на командира боевой группы.
   - Да... А где пацан? Дай, я с ним поговорю!
   - Да поговори, не пугай только. Нормальный парень вроде. С Беркутом он.
   - Да чего мне его пугать? Нормально. - Хмур потянулся было за рацией, вспомнил о непривычной гарнитуре, вдавил клавишу вызова.
   - Беркут - Хмуру.
   - Беркут в канале.
   - Боец, тащи сюда пацана. Поговорить с ним хочу.
   - Что значит, 'тащи'? Больше некому? - Удивленно возмутился Беркут.
   - Ну, пришли его с кем-нибудь, раз сам ленишься.
   - Хмур, блин! Самого молодого нашел - в конец колонны пилить?
   - В какой конец колонны? Он что, не с тобой?
   - Да нет, он у Кока остался.
   - Беркут, у какого Кока? Кок вон сидит, кастрюлю чистит!
   - Ну, у него и спрашивай.
  Хмур повернулся к Скифу.
   - Слышал?
   Но Скиф не смотрел на Хмура. Выдернув из подсумка бинокль, он вглядывался туда, где хрупкая мальчишеская фигурка маячила на фоне входа в пещеру.
  Забыв про рацию, Скиф гаркнул во все горло:
   - Посторонний на площадке!
  И в ту же секунду земля вздрогнула. Холм, в котором находилось хранилище, вспучился горбом, а потом просел внутрь. Звук пришел позже. Глухой низкий грохот напомнил гром, по броне загрохотали камни и комья земли. Скиф пригнулся, а когда все закончилось, и он смог снова взглянуть на вход в пещеру - только выругался. Ошарашенный Болтун тряс головой - видимо, легкая контузия, а Хохмач... Хохмач на руках нес маленькое тельце. И что-то подсказывало командиру отряда чистильщиков, что жизни в этом тельце больше нет.
  
  Глава 2
  
  Беркут сидел, откинувшись на спинку кресла, голова с закрытыми глазами покоилась на подголовнике. Умом он понимал, что его вины в произошедшем нет, но все равно не смог отправиться к старосте вместе с остальными.
  В поселок они заехали вчетвером, оставив отряд в паре километров от Белой. Когда 'Ермак' въехал на пятачок перед колодцем, выполняющий роль главной площади поселка, там было людно. Несколько человек с ружьями слушали рослого мужчину, что-то им говорившего, оживленно жестикулируя. Вокруг них собралось почти все местное население, и, когда Скиф открыл заднюю дверь, и взял на руки тело мальчика, над площадью повисла мертвая тишина. По живому коридору, образованному жителями, Скиф, в сопровождении Болтуна и Колдуна, с телом на руках, прошествовал к колодцу. Положив свою страшную ношу под ноги мужчине, явно главному здесь, Скиф поднял голову и что-то проговорил. Беркут, не нашедший в себе сил даже выйти из машины, не услышал его слов, но увидел, как толпа колыхнулась. Расталкивая людей, к колодцу на подгибающихся ногах вышел старик, и, вдруг, в голос зарыдав, упал на колени перед телом мальчика.
  Толпа качнулась вперед, и Беркут, взявшись одной рукой за ручку двери, вторую положил на автомат. Штатный пулемет 'Ермака' был демонтирован, чтоб не пугать местных, и лежал в багажнике. Автоматическое оружие офицеры, по той же причине оставили в машине, и сейчас стояли практически безоружными перед толпой моментально пришедших в ярость селян. Скиф снова что-то сказал, глядя старосте прямо в глаза, и тот поднял ладонь, сдерживая людей. Завязался разговор. Беркут расслабился.
  Через несколько минут староста что-то сказал в толпу, и люди начали расходиться. Перед колодцем остался лишь убитый горем дед, рыдающий над внуком, да несколько женщин, оживленно обсуждающих произошедшее. Староста с офицерами отряда двинулся в сторону большой избы. Колдун, проходя мимо старика, так и стоящего на коленях, остановился, положил руку ему на плечо, и что-то сказал. Беркут, увидев выражение лица старика, вздрогнул. Он все так же не мог слышать отдельных слов, но он был уверен, что знает, что ответил старик доктору. 'Будьте вы прокляты' произнесли растрескавшиеся губы. Колдун отвел глаза, и отправился вслед за старостой, Болтуном и Скифом. Проходя мимо автомобиля, Скиф сделал Беркуту знак, означающий, что все нормально. Разведчик сглотнул, и снова откинулся на спинку кресла.
  Офицеры вышли из избы старосты через полчаса, и, не оборачиваясь, двинулись к автомобилю. Скиф, тяжело опустившись на сиденье рядом с Беркутом, лишь отмахнулся в ответ на его вопросительный взгляд, и знаком приказал трогаться. Разведчик взглянул в зеркало, включил заднюю скорость, и, осторожно развернувшись, направил бронеавтомобиль к выезду.
  Скиф заговорил, только когда строения Белой растаяли в зеркале заднего вида.
   - Они обвинили во всем нас. - Мрачно проговорил командир.
   - Это вполне ожидаемо. - Раздался с заднего сиденья голос Колдуна.
   - А вы хотите сказать, что это не так? - Беркут поймал в зеркале взгляд доктора.
   - Нет. Я так не считаю. И хотя произошедшее - не более, чем нелепая случайность, наша вина в том есть. Но! - Повысил голос отрядный доктор - Общая вина. Не твоя личная, Денис.
  Беркут вздрогнул, как всегда при упоминании настоящего имени. Обращение не по позывному обыкновенно означало начало разговора 'по душам', но сейчас это было то, чего ему хотелось меньше всего. Он лишь крепче сжал руль, и впился глазами в дорогу.
   - Пойми, нам всем тяжело. Но если мы все начнем рефлексировать - ничем хорошим это не закончится. Мы за сотни километров от Базы. На чужой и незнакомой территории. И если под влиянием чувств и эмоций мы начнем делать ошибки - грош нам цена, как профессионалам. В такой обстановке нельзя руководствоваться чувствами, и ты сам прекрасно это знаешь. А в свете последних событий нам нужно быть собранными, как никогда.
  Беркут угрюмо кивнул. Обстановка действительно была непонятной. Сеанс связи с Базой, продлившийся, не больше двух минут, не только не внес ясности в ситуацию, но еще больше ее запутал. Сообщение о том, что хранилище было вывезено людьми, похожими на чистильщиков вызвало замешательство. Но потом поступил ответ, что действительно, схрон был эвакуирован вторым отрядом, действующим на Тавросе. Что произошла накладка, и два отряда были направлены к одному хранилищу. На вполне логичный вопрос, почему хранилище оказалось заминировано ответа не поступило. Пошли помехи, сквозь которые можно лишь было разобрать приказ действовать далее, согласно плану, потом спутник ушел из зоны досягаемости, и связь прервалась.
  Сеанс принес больше вопросов, чем ответов. Скиф не подавал виду, но офицеры видели, что он крайне зол. Мало того, что его сразу не поставили в известность, что на территории Тавроса будут действовать два отряда, так еще и теперь ничего не объяснили. Не дали никакой информации ни по самому второму отряду, ни распоряжений по взаимодействию с ним. И вопрос о минировании хранилища оставался открытым. Однако отряду не оставалось ничего, кроме как продолжать действовать по разработанному плану.
   - Значит так. - Подал голос до этого молчавший Скиф, когда в пределах видимости показалась техника отряда. - Как и намечали, движемся дальше. Заезжаем в... - он заглянул в планшетку, сверяясь с бумагами - ... в Алмазное, и если и там все спокойно - едем на юг острова. Здесь ловить нечего. Через пару дней весть о погибшем парнишке облетит все окрестные селения, и работать станет совсем невозможно. Поедем через Омуль. Крюк большой, но в Акмеджите особо просили туда заехать. Там только рыбаки и несколько отрядов Стражи, отправленной из Акмеджита, а с гор периодически наведываются наши клиенты. Нужно бы разведать, что там и как. По сведениям Базы, там есть чего посмотреть. И если местные еще не приватизировали там все, в чем лично я, если честно, сомневаюсь, нам там будет, чем заняться.
  Возражений не последовало.
  Подъехав к лагерю, Беркут дождался, пока 'Жнец' отъедет в сторону, открывая проезд, и завел броневик на территорию. Тяжелая машина снова зарычала мультитопливным двигателем, закрывая проход.
  В отряде все шло своим чередом. Люди, не занятые в охранении, чистили оружие, ремонтировали и подгоняли амуницию. Полевая кухня выплевывала в небо кольца дыма, и из-под навеса доносился аппетитный запах. Бойцы поводили носами, и сглатывали, однако к кухне никто не приближался. Кок был ярым приверженцем питания строго по расписанию, а когда он священнодействовал на кухне, отвлекать его было попросту опасно для жизни. Беспрепятственно проникнуть в святая святых могли лишь офицеры отряда, но и они не рисковали лишний раз отвлекать повара.
  Как только они выгрузились из машины, зашипела, отъезжая в сторону дверь 'Крузера' научников, и в проеме показалась помощница Болтуна - Айя. Невысокий рост, короткая стрижка, миловидное лицо. Беркут знал многих, кто тайком пускал слюни в ее сторону, однако сам видел в ней только товарища по отряду. Не из-за высоких моральных качеств, просто ему нравился другой тип девушек. Айя была красива, но не той красотой, за которую ценятся хрупкие городские барышни, нет. Напористой, дышащей здоровьем красотой женщины-воина. Сидящая, как перчатка, форма не скрывала тугие узлы мышц, равномерно распределенных по всему телу, и, хотя Айя была прикомандирована к научному сектору, нормативы она сдавала наравне с разведчиками Беркута, совсем немного не дотягивая до штурмовиков Хмура. Но это и логично. С крепкими от рождения штурмовиками, чьи показатели были улучшены с помощью направленных изменений на клеточном уровне, вообще мало кто мог сравниться, они были созданы для специфических задач, и справлялись с ними великолепно.
  Покачивая бедрами, на которых уютно устроились крест-накрест две кобуры, девушка двинулась к офицерам.
  Кивком поздоровавшись со всеми, она обратилась к своему непосредственному начальнику.
   - Нам очень повезло. Мы нашли часть механизма взрывного устройства. Его вышвырнуло из хранилища в момент взрыва. Вот только тут что-то странное. Скан готов поставить свой компьютер на то, что это часть нашего стандартного оборудования.
  Офицеры переглянулись. До личного состава еще не доводили ни того, что рассказал мальчик, ни результатов переговоров с Базой. Похоже, настало время это сделать.
   - Айя, солнышко. - Обратился к девушке Скиф. - Собери, пожалуйста, всех, кто не занят в карауле, под навесом у Кока, через... - он взглянул на запястье - М-м-м... Через пятнадцать минут. Нам надо кое-что рассказать вам.
  
  Через указанное время весь отряд собрался у полевой кухни. Бойцы выстроились в две шеренги перед офицерами. Скиф обвел взглядом свой отряд. Свою семью. Тех ребят, с которыми раз за разом они выходили победителями из любых ситуаций. Тех, кто горячо любил свое дело, и своего командира. Как и он их. На Базе многие пеняли Скифу, что в его отряде практически не соблюдается субординация, что офицеры слишком распустили бойцов. Но Скиф только отмахивался. Он знал, что в боевой обстановке его отряд превращается в превосходно откалиброванный механизм, каждая деталь которого работает без сбоев. Знал, что все его приказы, как и приказы других офицеров, выполняются беспрекословно. Так зачем гнобить людей, которые все свое время проходят в боевых походах, а редкие недели отдыха на Базе, выпадающие на их долю, заполнены изнуряющими тренировками и повышением квалификации? Зачем гонять муштрой тех, кто находится на службе каждую минуту? Отнимать у людей и без того нечастые моменты человеческого общения? Ни к чему хорошему, по мнению Скифа, это не приведет. Пока отношения в отряде не мешают выполнению боевых задач - они останутся прежними. Вот и сейчас. Скиф был уверен, что многие другие командиры отрядов умолчали бы и о переговорах с базой, и о самом факте нахождения на Тавросе другого отряда. Как и о том, что именно заряд, установленный чистильщиками, едва не погубил их же собратьев. Но Скиф молчать не собирался. Его отряд - это его братья. А какие между братьями могут быть секреты?
   - Ребята. - Негромким, хорошо поставленным голосом начал Скиф. - Я буду говорить без предисловий. Хранилище вывез другой отряд. - Бойцы зашевелились, на лицах возникло озадаченное выражение, но никто не нарушил тишину. Все ждали, что дальше скажет командир.
   - Научный отдел идентифицировал взрывное устройство по уцелевшему фрагменту. Это штатная взрывчатка, применяемая в наших отрядах. Мальчик, погибший утром, видел вчера здесь людей и технику. Он однозначно опознал в них чистильщиков. База подтвердила наличие на Тавросе второго отряда. - Заметив, что один из бойцов собирается что-то спросить, командир предостерегающе поднял руку, и продолжил. - Я не знаю, почему нас не поставили в известность. Я не знаю, почему мы получили координаты одного и того же хранилища. Точно так же я не знаю, почему те, кто появился здесь раньше нас, заминировали хранилище. Но одно я знаю точно! Те, кто руководит Базой, кто координирует наши действия и ставит нам задачи - очень компетентные люди. Вы сами неоднократно их видели и общались с ними. Так вот. Я считаю, что, если нам о чем-то не было сказано - это было в интересах Братства. Я так же знаю, что эти люди - такие же, как и мы с вами. И так же, как и мы, они могут ошибаться. Только этим я объясняю то, что мы приехали к уже эвакуированному хранилищу, которое оказалось заминированным. И если бы не случай с местным парнишкой - этот неприятный инцидент можно было бы просто выбросить из головы. Подумав, я решил, что причин для особого беспокойства нет. Мы продолжаем работу в штатном режиме, и двигаемся в Омуль, не пропуская по пути ни одного селения. То есть, работаем так же, как если бы находились дома, на родной земле. Разве что, там было бы не так жарко. - Скиф улыбнулся, и промокнул платком выступивший на лбу пот. По рядам бойцов пробежал смешок. - Поэтому, если вопросов ни у кого нет - готовьтесь сняться с лагеря. Через час мы выдвигаемся. Нет вопросов? Ну и отлично. Разойтись!
  
  
  Беркута не отпускало острое чувство дежа вю. Так же, как и вчера, основные силы отряда остались на подступах к поселку. Так же, как и вчера, он сидел за рулем 'Ермака', везущего офицеров на встречу со старостой. Разве что настроение было чуть лучше, и он даже получал удовольствия от управления мощным автомобилем.
  Этот поселок был больше, чем Белая, и староста даже заседал в отдельном строении, вместе с начальником местной стражи. Насколько понял Беркут, стражей здесь являлись все жители поселка. Мужское население по очереди разбирало оружие, и, строго по графику, торчало на бревенчатых стенах, радуясь, что сегодня не их очередь плестись за стадом, медленно тая на солнцепеке, и мечтая о полуденном сне. Судя по лицам ополченцев, дежуривших на стенах, это занятие здесь было вроде внепланового выходного. А это значило, что работа им здесь обломится вряд ли. Однако Скиф решил воспользоваться случаем, и пообщаться с местными. Самому же Беркуту не давала покоя мысль о втором отряде, и он надеялся, что в этом поселке, название которого начисто выветрилось из его памяти, они смогут что-то узнать.
  Проехав некое подобие базарчика, он остановил машину у одноэтажного дома, играющего здесь роль мэрии. Навстречу им вышел мужчина, такой же приземистый и основательный, как здание, на крыльце которого он остановился. Не говоря ни слова, он мотнул головой, и офицеры вошли внутрь. Внутри, так же молча, хозяин показал на стулья, стоящие вокруг грубого стола, за который он уселся
   - Рассказывайте. - Проронил, наконец, он.
  Скифа он выслушал все с тем же невозмутимым выражением лица. Когда командир закончил, он посидел молча несколько секунд, а затем неожиданно спросил.
   - Чай холодный есть. Будете?
   - А почему нет? - Улыбнулся Скиф.
  Староста встал, и вышел из комнаты. Через минуту вернулся, легко неся в больших руках сразу пять больших, дутых бокалов, похожих на пивные. Поставив бокалы на стол, он сделал большой глоток, рукавом отер пол со лба и наклонился вперед.
   - Мужики. Я слабо понимаю, кто вы и откуда, но, если там, откуда вы приехали, заработка вам хватает на такие машины - он мотнул головой в сторону 'Ермака', видневшегося в окне. - На такие шмотки - движение головой в сторону офицеров, - и на такие цацки, как у вас - снова движение головой, вроде бы не отличающееся от предыдущих, но, тем не менее, явно указавшее на оружие - Значит, дела у вас там, мужики, совсем хреновые. Не завидую ни вам, ни тамошним жителям. У меня здесь все спокойно. Бывает, вылезает какая-нибудь астролябия, не без этого. Но только на такой случай, у меня у каждого мужика ружье в сундуке лежит. И не только ружье. Мы тут живем с дедовских времен, и со своими проблемами сами в состоянии разобраться. Я, вот честно, против вас ничего не имею, но в услугах ваших не нуждаюсь.
   - Дело в том, что астролябии, как вы выражаетесь, разные бывают. - Начал было Болтун, но староста прервал его все тем же универсальным движением головой.
   - Пока таких, чтоб от картечи не дохли - не было. Ну, а если появятся, вас звать, думаю, поздно уже будет. Хорошее вы дело, мужики, делаете, но здесь - не нужное. На юг вам надо. Вот там, слышал, да. Бедуют. Ночью нос боятся из дому высунуть. Из Темных Земель, будь они неладны, постоянно лезет что-то, в горах непонятные какие-то бродят. А здесь - слава Богу - спокойно все. Чем помочь могу - помогу. Не задаром, конечно. - Улыбнулся староста. - А так - извините, мужики. Не придумаю же астролябию для вас специально. Еда, вода - надо?
   - Еды не надо, спасибо. А вот воды набрать свежей было бы неплохо. - Поблагодарил Скиф.
   - Ну, вода - она бесплатно. Вон, колодец на площади. Машиной же набирать будете? Ну, вот оттуда и набирайте. Я прослежу, чтоб не мешали. Еще что-то?
   - А пива здесь есть, где глотнуть? - Неожиданно для себя самого брякнул Беркут.
  Болтун, Скиф и Колдун посмотрели на него с удивлением. Разведчик почувствовал, что краснеет. Как мальчишка, ей-богу! Но не виноват же он, что уже сутки буквально грезит холодным хмельным напитком?
  Староста понимающе ухмыльнулся.
   - Есть где, чего ж негде? Вы не смотрите, что поселок небольшой. К нам и фермеры приезжают, чего продать-купить, и караваны останавливается. Так что у нас тут и рынок свой, и харчевня имеются. Только вы по улице на броневике своем не раскатывайте-то, не пылите, да гусей не пугайте. Тут недалече пройтись, по улочке прямо, а там справа и увидите. 'Пьяный омуль' называется.
   - Спасибо.
  Чистильщики встали, по очереди пожали руки старосте, и вышли на улицу.
  Возле машины Скиф остановился.
   - А что, мужики? Может, и правда, холодненького да пенного хлебнуть?
   - Да можно. - Протянул Колдун.
   - Ну, раз можно, так давайте пройдемся.
  Чистильщики повернулись, и пошли в указанном старостой направлении.
  Харчевня производила хорошее впечатление. Видимо, действительно, заезжие здесь были картиной привычной. На своих же односельчанах денег много не заработаешь. С десяток столов, покрытых относительно свежими цветными скатерками, и даже барная стойка с высокими табуретами. Сделав заказ, чистильщики уселись за стол. Беркут с наслаждением отхлебнул из большого бокала, покрытого пенной шапкой, Болтун с выражением райского блаженства вгрызся в копченую рыбу. Несколько минут они молча наслаждались. Расправившись с первой порцией приятного на вкус напитка, они развалились на стульях, и Колдун проговорил.
   - Что-то не так здесь, Скиф. Фигня выходит какая-то.
  Командир вопросительно посмотрел на доктора.
   - Вокруг Акмеджита - спокойно. Здесь - спокойно. Зачем мы здесь нужны? - Достав из кармана кисет, доктор принялся набивать трубку. - Зачем нас сюда направили-то?
   - Направили нас сюда по просьбе мэра Акмеджита. - Произнес Болтун. - А вот зачем мы ему - это вопрос другой.
   - Это, ребята, как раз, очень просто все. Акмеджит раньше был столицей Тавроса. И тамошний мэр спит и видит, как бы снова сплотить все города на острове, и основать единое государство. Под своим, само собой, началом. Это, если хотите, предвыборная кампания у него такая. Мол, я тут порядок навожу. И денег для этого не жалею. - Хмыкнул Скиф.
   - Да, но вот только зачем это нам? Пока что мы ничего от этого не получили. А дома работы хватает, ребята не справляются. - Вступил Беркут.
   - Ну, во-первых, мы налаживаем контакт и завоевываем лояльность к Альянсу. А это, мой друг, значит весьма немало. - Повернулся Скиф к разведчику. - У нас, если хочешь, дипломатическая миссия настоящая. Я даже удивлен, как это нам никого из КВБ не подсунули. А вот тебе во-вторых. Хранилище нашли? Нашли. Вывезли? Вывезли. База подтвердила, что второй отряд тут есть. А это что значит? Значит, что мы получили ресурсы, и, возможно, технологии. А, следовательно, стали чуть сильнее. И неважно, кто именно вывозил схрон. Мы делаем общее дело. И вообще, что я вам, как детям малым это объясняю? Взрослые мальчики, все понимать должны сами. Ну, и, кроме того, есть еще и 'в-третьих'.
  Чистильщики удивленно воззрились на командира, а тот, довольный произведенным эффектом, дождавшись, когда официантка заменит бокалы, и уберет тарелки с костями, продолжил.
   - Одна из попутных, но отнюдь не второстепенных задач, поставленных Базой - как можно больше узнать о Ахтияре. Нашим не нравится их тесное общение с Осамом. Осам всячески поддерживает Эмират, и разделяет их взгляды. А какие взгляды у Эмирата - вы знаете сами. Базе отчаянно не нравится, что город, населенный военными и моряками, набитый, по некоторым данным, военной техникой и оружием, город, имеющий вполне боевой флот, и занимающийся разработкой морских нефтяных месторождений, мутит что-то непонятное с вероятным противником. Вот так-то ребята. И в свете этого, отсутствию агентов КВБ в этом походе я удивляюсь еще больше. Также не исключаю, что мы являемся фактором, отвлекающим внимание от второго отряда, выполняющего какую-то особенную задачу. - Скиф обвел взглядом офицеров. - Бойцам о моих догадках и домыслах знать, само собой, не стоит. Ибо это, по большей части, мои личные предположения, что касается первой части, и секретная информация, что касается второй.
  Офицеры задумались.
   - Прошу прощения, господа. Могу ли я вас угостить? - Раздался голос, и над ними, будто из ниоткуда, возникла тучная фигура.
  
  Глава 3
  
  - 'Гнездо' - 'Птенцу'.
  - 'Гнездо' на связи, 'Птенец'. Что у тебя?
   - Консерва, коробка, тяжелый, два поезда, тяжелый, два балласта, консерва. Скорость - шестьдесят, первая консерва - отрыв два по пятьсот. Как принял, 'Гнездо'?
   - Принял, 'Птенец'. Сворачивайся.
   - Есть. Отбой.
  Яр повернулся к строю.
  - Значит так. Птах засек колонну. Слушаем и запоминаем. Впереди, на удалении от колонны в километр - дозорный 'Ермак'. За ним - 'Кирасир'. Дальше - 'Жнец', два 'Крузера'. За 'Крузерами' идут два грузовика, пустые. Замыкающим - второй 'Ермак'. - Расшифровал он бойцам услышанное по рации. Хрустнув шеей, командир продолжил.
   - Повторюсь еще раз. Наше основное оружие - это внезапность. Мы должны их ошеломить. Тяжелую артиллерию, мы, к сожалению, использовать не можем. О причинах вы все знаете сами. Кроме военных Ахтияра, на острове такой силы нет ни у кого. А они так далеко не забираются. Потому действуем так. Твоя задача, Дюк - обезвредить 'Жнецов'. И чем быстрее - тем лучше. Если хоть один из них успеет дать залп - мы покойники. Если силы останутся - долби по обстановке. Выбивай 'Кирасира', глуши 'Крузер' штурмовиков. Старайся сделать так, чтобы 'Жнецы' заперли колонну. - Мрачный Дюк, будто вырубленный из каменного монолита, кивнул.
  - Следом вступают Брут и Драго. - продолжил командир. - Первая цель - 'Кирасир'. Потом жгите 'Крузеры'. 'Ермаки' возьмем из пулеметов. Особое внимание - головной машине. Мы ее пропускаем, даем колонне втянуться между холмами, но уйти разведка не должна. Они на тебе, Эл. - Снова короткий кивок.
   - Дальше на арену выходит Крип. Как звери? - Обратился командир к маленькому, жилистому бойцу.
   - Бесятся. - Довольно улыбнулся тот.
   - Ты точно сумеешь их удержать?
   - С гарантией.
   - Отлично. Дальше. Одновременно со зверьем вступают остальные. Основная задача - не дать им поднять головы. Устройте свинцовый шквал, только зверей не завалите раньше времени. Я же постараюсь сделать так, чтобы они нас не увидели. Если никто не накосячит - уже через пять минут все закончится. Потом - контроль. Пленных не брать. Баб не трахать. Если выживут - пулю в голову, и вся любовь. У нас другие задачи, и развлекаться будем в следующий раз. Всем все ясно? - Двенадцать голов синхронно кивнули.
   - Ну, вот и отлично. - Командир взглянул на часы. - На позиции. Десятиминутная готовность.
  
  Беркут любил ездить в машине головного дозора. Не шумят движки колонны, не нужно держать дистанцию, а самое главное - не приходится глотать пыль из-под колес машин, едущих впереди. Но сегодня он решил быть замыкающим. Почему - он и сам не мог этого объяснить. Просто перед самым маршем он принял решение, что их машина пойдет в конце колонны. Рог только обреченно вздохнул. Это Беркут с Жуком смогут закрыться и оградить себя если не от жары, то хотя бы от пыли, а ему предстоит всю дорогу глотать эту прелесть, стоя за пулеметом. Но - работа есть работа, и с этим ничего не поделаешь.
  Первый контракт, принятый от местного населения сложным не выглядел. Когда возле их столика в харчевне возник человек, и предложил угостить их выпивкой, офицеры посчитали, что их просто с кем-то спутали. Однако визитер уже размахивал руками, привлекая внимание разносчицы. На столе появились новые бокалы, рыба, какие-то орехи.
   - Вы позволите присесть? - Поинтересовался человек.
  Судя по всему, ему было действительно жарко. Лишние килограммы не способствуют хорошему самочувствию в такую погоду, а у нежданного визитера их было немало. Льняная рубаха промокла на груди и в районе подмышек, а высокий лоб покрывали бисеринки пота.
   - Присаживайтесь, конечно. - Проговорил Скиф. Человек благодарно кивнул, и проворно, несмотря на тучность, подставил стул, выхватив его из-за свободного столика. Усевшись, он взял со стола бокал, и стал жадно пить. Офицеры к пиву не притрагивались, ожидая разъяснений.
  Утолив жажду, толстяк достал откуда-то из-под рубашки платок не первой свежести, и промокнул лоб.
   - Извините, что помешал вашей беседе, но вы же те, о ком говорят в последнее время? Те, кто охотится на тварей? Санитары?
   - Чистильщики. - Поправил Болтун.
   - Извините, конечно. Чистильщики. Скажите, то, что говорят - это правда?
   - Ну, в зависимости от того, что вы имеете в виду, уважаемый. - Скиф с интересом изучал гостя.
   - Говорят, что вы за определенную плату беретесь избавить от всяких монстров. Тварей, что после войны рыщут. Или врут? - Вдруг расстроился толстяк.
   - Не врут. Чистая правда. - Кивнул Скиф. - А вы с какой целью интересуетесь? Праздное любопытство, или интерес какой?
   - Что вы, что вы? - Толстяк чуть не поперхнулся пивом, и замахал руками, расплескивая жидкость из бокала. Капля попала Беркуту на штаны, и он, незаметно поморщившись, стер ее рукавом.
   - Извините, я не представился. Меня зовут Джай. - Толстяк сунул Скифу, выделив его, как главного, потную, сальную ладонь. Командир посмотрел на нее, но пожимать руку не стал. Толстяк смутился, и спрятал руку под стол.
   - Извините. Я хотел бы предложить вам контракт. Это же так называется, верно?
   - Верно. - Кивнул Скиф. - А вы, собственно, кто? И что за контракт? Хочу сразу предупредить, что мы - не наемники. Мы не зачищаем банды, не устраняем конкурентов, не сопровождаем караваны. Наша специализация - твари Прорывов.
   - Конечно-конечно, и я о том же! - Невпопад ответил толстяк, кивая головой, и снова расплескивая пиво. - Именно о тварях!
   - Но староста заверил нас, что поселок не нуждается в наших услугах. Что они вполне способны решать свои проблемы сами.
   - Они-то может и способны - горестно вздохнул Джай. - А я вот - нет.
   - Давайте все же перейдем к делу. - Мягко произнес Колдун, картинно бросая взгляд на запястье.
   - Да-да, извините, господа. Я просто очень волнуюсь. Дело в том, что я живу не в поселке. У меня ферма в часе езды отсюда. Я коров развожу.
   - В часе езды на чем? - Уточнил Скиф.
   - На фургоне, конечно. Извините. - Снова зачем-то извинился Джай. - По расстоянию это тридцать километров. У меня старый фургон. - Пояснил он.
   - Ясно. А в чем проблема? И почему с поселковыми ее не решили?
   - А оно им надо? - Горестно вздохнул Джай. - Им не нравится, как я веду дела. Они даже за деньги отказываются помогать, и были бы рады, если бы меня и вовсе сожрали там вместе с моим скотом.
   - Ясно. Так в чем проблема? - Перешел к делу Скиф.
   - Уже месяц время от времени что-то нападает на мои стада. Убивает одну-две коровы, выжирает внутренности и уходит. Обычно это случалось на водопое, когда коровы в балочку спускались. Там тяжело за всеми уследить, знаете ли. - Снова вздохнул фермер. - А в последний раз стадо не вернулось домой к вечеру. Мы поехали искать, и нашли трех мертвых коров, и работника. Теперь рабочие боятся выгонять стада на выпас, и этим приходится заниматься моим сыновьям. А я... - его толстые губы задрожали. - А я очень люблю своих детей! Помогите, а? - Он с надеждой обвел взглядом офицеров.
   - На первый взгляд работа по профилю. Но есть одно 'но'. Уважаемый Джай, вы знаете, сколько стоят услуги отряда?
   - Да неважно, поверьте! Я готов заплатить любую цену! У меня дело гибнет, понимаете? - Скиф внимательно поглядел на толстяка. Складывалось такое впечатление, что именно гибель прибыльного бизнеса для него являлась основной трагедией, а вовсе не мертвый работник, или угроза для его сыновей.
   - Деньги - вперед. Компенсация горючего отряду. Если работа не по профилю - деньги не возвращаются. Попытка обмана - деньги не возвращаются. - Отчеканил командир. Толстяк ему не нравился, но выбирать не приходилось. Если сейчас не взять заказ, то придется возвращаться в Акмеджит. За топливом и припасами. А делать этого Скифу не хотелось.
   - Конечно-конечно! И топливо у меня есть, приедете - под крышку заправлю - Болванчиком закивал головой Джай. - А деньги... У меня - вот. Хватит этого? Берете таким? - С этими словами Джай достал из-за пояса холщовый мешочек, развязал тесемку, и, прикрыв стол широкой спиной от любопытных взглядов, высыпал на скатерть содержимое.
  За столом повисло молчание. Болтун хмыкнул, достал из нагрудного кармана складную лупу, и взял в руки один из зеленоватых камней, высыпавшихся на стол. Покрутил, посмотрел, даже на зуб попробовал, после чего кивнул Скифу.
   - Этого хватит. - Все тем же ровным тоном произнес командир чистильщиков. - Отметьте на карте, где находится ваша ферма. Мы выдвинемся завтра утром. - Скиф достал планшет. - Не обсуждается! - Чуть повысил он голос, видя, что Джай хочет возразить. - Приедем - будем разбираться на месте. Не переживайте, избавим мы вас от этой твари. - Успокоил он фермера. - Не будем вас больше задерживать. Вы же спешите до темноты домой попасть, наверное? А то фургон у вас старый... - Командир явно давал понять толстяку, что его присутствие больше не требуется.
   - Да-да, конечно! - Джай вскочил, начал раскланиваться, потом вдруг замер, не до конца разогнувшись, и спросил дрожащим голосом:
   - Но... но вы ведь приедете, правда?
   - Мы - чистильщики. - Весомо проговорил Скиф. - А чистильщики слово держат.
  
  И вот теперь, спустя сутки, отряд пылил на первый частный заказ на Тавросе. Настроение у всех было приподнятым. Пропало чувство какой-то неуверенности. В этом не признавались ни бойцы, ни офицеры, но каждый ощущал себя не в своей тарелке. Они проехали тысячи километров, для того, чтобы делать свою работу. Вот только работы тут не было. И с каждым днем дух отряда падал. Опустошенное хранилище и смерть местного парнишки еще сильнее ударили по настрою команды. И вот, наконец, они в деле! Они нужны, их позвали, и они идут вперед.
  Окна замыкающего 'Ермака' были плотно закрыты, удушливая жара просто убивала. Пот противными, липкими ручейками стекал по шее под футболку. Тело под бронежилетом отчаянно чесалось. Но настроение у Беркута все равно было приподнятым.
  Жук, сидевший за рулем броневика, также был на подъеме. Во-первых, он тоже устал от бездействия. Во-вторых - управлять 'Ермаком' ему определенно нравилось. До этого Жук был механиком-водителем 'Скаута' разведки. И хотя он был прирожденным 'крутилой', и мог вести что угодно, и куда угодно, все же 'Скаут' резко проигрывал 'Ермаку' и по комфорту, и по управляемости. Когда командование приняло решение 'Скаут' в этот поход не тянуть, а придать разведке два 'Ермака', он едва не танцевал от радости. И сейчас рулил с удовольствием.
  Гораздо меньше удовольствия получал Рог. В шлеме с опущенным забралом, подняв шарф до самых глаз, он стоически глотал пыль, клубами вылетающую из-под колес грузовика, едущего впереди. И хотя Жук держал дистанцию в пятьдесят метров, это не спасало. Вся техника, съехавшая с останков разбитого асфальта, перла вперед по грунтовке, поднимая тучи пыли. И всю эту пыль приходилось глотать Рогу. Беркут уже несколько минут думал о том, чтобы забить на порядок следования, и вернуть Рога в салон, но, к несчастью бойца, пыль не мешала просматривать фланги. Так что достаточных оснований для этого Беркут не видел. Ну, ничего. Еще помучается, а там и доберемся. Да и вообще. Боец Рог, или где? Беркут решительно одернул себя за чрезмерную чувствительность.
  Беркут посмотрел вперед. Дорога делал поворот, и ныряла между двух длинных холмов с крутыми склонами. Разведчик поморщился. Место ему не понравилось. Он присмотрелся к левому холму, заметив над ним какое-то марево...
  ... и тут его накрыло.
  Такое с ним бывало редко, но он знал по опыту - если желудок будто сжали холодной рукой - хорошего не жди. Он с трудом сглотнул, выровнялся и потянулся за тангентой рации. Но было поздно. Колонна втянулась между холмами.
  Никто из бойцов отряда не видел, как под прикрытием морока, наведенного метаморфом, на одном из холмов поднялась фигура, затянутая в черный комбинезон. Секунду постояв, человек напрягся, отвел локти назад, и будто толкнул тяжелый груз в направлении 'Жнеца', идущего впереди.
  Раздался раздирающий слух скрежет железа, и тяжелая башня с орудийными пилонами оторвалась от платформы, и, сминаемая неведомой силой, врезалась в холм. Сам многотонный автомобиль, получив мощный удар в левый борт, поднялся на бок, броня деформировалась, проминаясь, бронированная машина на секунду зависла в шатком равновесии, и перевернулась, тяжело рухнув на землю вверх колесами. Следующий за 'Жнецом' 'Крузер', водитель которого пытался затормозить тяжелый перевозчик, все же не справился с инерцией, налетел на перевернутую машину огневой поддержки, кабина подпрыгнула, и начала заваливаться набок. Затрещала сцепка прицепа, еще миг казалось, что металл сцепки вот-вот разорвется, но, рассчитанный на перегрузки механизм выдержал, и кунг 'Крузера' завалился набок вслед за кабиной.
  Человек на холме снова сделал толчковое движение, и второй 'Жнец' постигла участь первой машины. И в ту же секунду с обоих холмов ударили толстые струи пламени.
  Одна из них врезалась в командирский 'Кирасир', уже начавший доворачивать башню в сторону холма, сжигая заживо людей, находящихся внутри. Дикий крик утонул в реве пламени, рвущегося из смотровых щелей и вентиляционных отверстий. Потерявшая управление машина остановилась, и по ней, пробивая тонкую броню, ударил пулемет. Откуда-то с холма, оставляя за собой дымный хвост, стартовала реактивная граната. Дозорный 'Ермак', казалось, успешно миновавший засаду, подпрыгнул, когда ему в корму воткнулся кумулятивный заряд, а затем окна броневика лопнули, выпуская наружу языки пламени. Через мгновение взорвался бензобак, машина перевернулась через крышу, и замерла.
  'Крузер' штурмовиков успел оттормозиться, когда сзади в него врезался грузовик, с трудом объехавший замерший поперек дороги искореженный 'Жнец'. Водитель грузовика, практически разорванный надвое пулеметной очередью, повис на ремне безопасности. Следующий толчок возвестил о том, что второй грузовик также не избежал печальной участи.
  Из 'Крузера' посыпались штурмовики. Укрывшись за кунгом, они открыли огонь по холму.
  Все произошло в считанные секунды. На ходу остался только замыкающий 'Ермак'.
   - Рог, в салон!!! - Срывая голос, заорал Беркут, дергая снайпера за пояс. Как только боец провалился в люк, по машине ударил пулемет. Жук странно дернулся и обмяк. Нога водителя продолжала вжимать педаль акселератора, и броневик мчался прямо в пылающий ад, в который превратилась еще минуту назад грозная колонна техники.
   - Держись! - Закричал Беркут, перехватывая управление, и выворачивая руль. 'Ермак' резко вильнул, и помчался прямо на склон. Сначала казалось, что автомобиль, набравший разгон, просто станет вертикально на крутом холме, но нога мертвого водителя сдвинулась с педали газа, и машина замерла.
  Как только 'Ермак' остановился, Беркут и Рог, успевший схватить из зажимов винтовку, выпали на землю.
   По броне забарабанили пули.
  На холме мелькнула какая-то неясная тень, заходя в тыл продолжавшим отстреливаться штурмовикам.
   - Беркут, справа-верх! Прикрой!
  Командир разведчиков больше не видел силуэт, над вершиной холма висело зыбкое марево. Однако он положился на Рога, и, подняв автомат, дал несколько коротких очередей поверх капота автомобиля. Рог вскинул винтовку, и закрыл глаза, будто прислушиваясь к чему-то. Казалось, парень сошел с ума, но Беркут знал, что это не так. Боец не зря был снайпером. Рог не просто метко стрелял. Он мог чувствовать врага. Вот и сейчас, когда вражеские силы скрылись за мороком - а в том, что это морок, Беркут не сомневался - Рог, с закрытыми глазами, будто сомнамбула, повел стволом винтовки.
   - Где же ты, урод? - Рог сейчас не видел деталей ландшафта, горящих машин, но он видел другое, то, что сейчас видеть было гораздо полезнее. Вот рядом пульсирует большое, красное пятно. Это Беркут. Впереди смутно различаются еще пятна, такие же. Это штурмовой отряд. За левым холмом красным аж полыхает. Там укрылись несколько человек, но сейчас их не достать. А вот красное пятно поплыло по холму справа, заходя в тыл штурмовикам. Это - враг. Ствол винтовки двинулся, приподнялся вверх, опустился, и, наконец, зафиксировался. Снайпер глубоко вдохнул, и на выдохе мягко потянул спусковой крючок. Винтовка коротко дернулась, сверху послышался звук, будто лопнул переспевший арбуз, и красное пятно погасло.
   - Есть! - Широко улыбнулся снайпер. - Минус один!
  А в следующую секунду его голова взорвалась красными ошметками, заляпавшими Беркута. Разведчик прижался к земле, а пулемет на холме продолжал поливать длинными очередями. Беркут заскрипел зубами.
   - Суки! Вы за это ответите!
   Перекатившись на бок, он вскинул автомат, и принялся наугад садить короткими очередями в марево, повисшее над холмом. Раздался сдавленный вскрик, и плотность огня резко ослабла.
   - Получили, сволочи? А вот вам еще!
  Он выдернул из подсумка выстрел, толкнул заряд в трубу подствольного гранатомета, и, поставив автомат под углом, наугад выпустил гранату. Описав параболу, заряд нырнул куда-то в центр марева, и взорвался. Послышались крики.
   - Вот так, уроды! - Прошипел разведчик, пихая в ствол еще один заряд, и выпуская его в том же направлении. Очередной крик сказал ему, что еще, как минимум, одна цель поражена. Приподнявшись на одно колено, Беркут зашарил по поясу, пытаясь извлечь из сбившегося набок подсумка новый магазин, когда его будто ударили кувалдой в лоб. Перевернувшись через спину, он упал, и, потеряв сознание, покатился вниз.
  
  Дюк выполнил свою задачу на 'отлично'. Оба 'Жнеца' оказались нейтрализованы в первые же секунды боя, и намертво закупорили 'Крузеры' со штурмовиками и научниками. Гравитационные удары превратили грозные машины в кучи металлолома. Правда, на большее его не хватило. Дюк, перенапрягшись, израсходовал все внутренние резервы, и, обмякнув, опустился на землю. Продолжая держать морок, Яр сделал знак, и бойцы тут же утянули Дюка за холм, в укрытие. Пироманты тоже отработали по плану. В первые же секунды боя отряд лишился командира, наверняка сгоревшего заживо в командирском 'Кирасире'. Правда, дальше все пошло не так гладко. Штурмовики успели выгрузиться, и теперь огрызались короткими, неприцельными очередями. Да и экипаж замыкающего 'Ермака' не был уничтожен моментально, как планировалось изначально. Кто-то из разведчиков выжил, и сорвал удар в спину штурмовиков. Его беспокоило, что с соседнего холма, после того, как туда прилетела пара гранат, больше не доносятся выстрелы. Брут, тот из пиромантов, что оставался на одном холме с основными силами атакующих, также выдохся, и сейчас отдыхал за холмом. Если сейчас дать атакованным прийти в себя, бой рискует затянуться, а этого Яр совсем не хотел. Он адекватно оценивал опасность, исходящую от штурмовиков, и давать им разобраться в обстановке явно не стоило. Да и силы самого Яра были уже на исходе. Неизвестно, сколько еще он сможет удерживать морок.
   - Крип! - Голос командира звучал хрипло. - Спускай зверей!
   Маленький человечек кивнул головой, и плотоядно усмехнулся.
  
  Стрельба неожиданно стихла. Хмур, сменив магазин, оглянулся на своих бойцов. В строю осталось четверо штурмовиков. Ант лежал, привалившись к колесу 'Крузера', и хрипло дышал. При каждом выдохе на его губах надувался и лопался кровавый пузырь. Черт! Если бы Колдун был жив, а 'Крузер' научников - цел, бойца бы, возможно и удалось спасти. Теперь же... Хмур выругался.
  Еще один из его парней лежал у подножия холма. Он первым покинул кунг, и сразу же угодил под выстрел. Через искореженного 'Жнеца', под плотным огнем, к ним смог пробраться один из стрелков второго грузовика. Больше не было никого, и исходить стоило из худшего. В начале боя еще было слышно стрельбу из конца колонны, но судя по тому, что стихла она давно, Беркут со своими парнями тоже выбыли из игры.
   - Не расслабляемся! Держим сектора!
  Хмур хотел добавить еще что-то, что-то, что смогло бы ободрить ребят, но в этот момент послышалось утробное рычание. В очередной раз выругавшись себе под нос, он аккуратно выглянул из-за кабины.
  По противоположному холму спускались три твари. Гибкие, похожие на больших кошек, но в отличие от кошачьих, покрытые хитиновой броней. Удлиненные морды, и расширяющиеся книзу лапы, длинные хвосты, постегивающие по бокам.
  Его внимание привлек звук, донесшийся со стороны 'Крузера' научной группы. Хмур повернул голову
  Дверь лежащего на боку 'Крузера' задрожала, и громко хлопнула, распахнувшись. В проеме, как в люке, показалась светлая, короткостриженая голова. Айя!
  Показались руки девушки. Ухватившись за края дверного проема, она с трудом подтянулась, и тяжело рухнула на борт машины.
  Со стороны холма снова послышалось рычание, а затем одна из тварей прыжком преодолела немаленькое расстояние и приземлилась на бок 'Крузера', всего в паре метров от девушки. Многострадальный борт протестующе скрипнул, прогибаясь под весом чудовища. Девушка подняла голову, и замерла. Ее рука легла на бедро, пытаясь расстегнуть кобуру. Хмур вскинул автомат к плечу, и тут же бессильно опустил, опасаясь попасть в девушку.
  Айя наконец справилась с застежкой, и потянула пистолет из кобуры. Вряд ли он мог причинить твари хоть какой-то вред, но сдаваться без боя девушка не собиралась.
  Будто отвечая на движение девушки, монстр сделал еще один осторожный шаг вперед, и, в тот момент, когда Айя вскинула оружие, неуловимо мотнул головой.
  Окрестности разорвал дикий крик. Из плеча девушки бил кровавый фонтан. Рука, все еще сжимающая пистолет, исчезла в пасти чудовища.
  Девушка билась в конвульсиях, а Хмур ничего не мог сделать. Струя крови ударила монстру в морду, и это будто подало сигнал к действию.
  События понеслись вскачь. Тварь качнулась вперед, и щелкнула челюстями. Крик затих. Хмур вскинул автомат, и выпустил длинную очередь прямо в окровавленную пасть чудовища. Чудовище немыслимым прыжком ушло с линии огня, и скрылось за машинами.
  Хмур отскочил в сторону.
   - К холму! Магазины сменить! Бронебойные - к бою! Быстрее!
  Но было поздно.
  Поджарое тело спрыгнуло с круши кунга, подмяв под собой сразу двух бойцов. Короткий предсмертный крик - это вторая тварь добралась до стрелка из грузовика. Сразу три очереди хлестнули по твари, Хмур и два уцелевших штурмовика били коротко и прицельно, но пули лишь отскакивали от прочного хитина, заставляя монстра недовольно рычать и вертеться на места. Один из бойцов отбросил пустой магазин, и быстро примкнул новый. На этот раз короткая очередь принесла эффект. Бронебойные пули перечеркнули бок чудовища алой полосой, и оно, взвизгнув, отступило.
   - Что, сука, не нравится?! - Хрипло захохотал боец и выпустил новую очередь.
   - Сзади! - Крикнул Хмур, но боец не успел среагировать.
  Новый монстр, перелетев через лежащий на боку 'Крузер', оттолкнулся от склона, поменял траекторию движения, и ударом лапы снес с плеч голову чистильщика. Тварь приземлилась, крутнулась вокруг своей оси, и оскалила клыки. Хмур зарычал, а оставшийся в живых штурмовик, опустив бесполезный автомат, сделал шаг назад.
   - В сторону! - Послышался хрип.
  Штурмовик, не теряя времени, упал на бок, и воздух пронзила голубая молния, ударив монстру четко в оскаленную пасть. Тварь отшвырнуло в сторону, и она засучила лапами, лежа на боку. В воздухе резко запахло озоном, и Хмур почувствовал, как наэлектризованные волосы на руках встают дыбом.
   - Скиф! - Выдохнул он,
  Тяжело опираясь на поваленную машину, в прожженном, кое-где тлеющем и еще дымящемся комбинезоне, у 'Крузера' стоял, тяжело дыша, командир отряда. Вся левая часть его лица представляла собой один сплошной ожог. Несмотря на раны, Скиф снова глубоко вздохнул, и поднял руки к груди. Вокруг крепко сжатых кулаков в оплавленных перчатках стали собираться голубые светлячки. Их становилось все больше, и вот уже перед лицом чистильщика потрескивает разрядами идеально круглая сфера шаровой молнии.
  Скиф мотнул головой, и Хмур, однозначно поняв жест командира, прыгнул в сторону. Разряд электричества сорвался с рук Скифа, и с треском ударил в бок второго монстра, еще не оправившегося от ранения, причиненного очередью.
  В ту же секунду хлопнул одиночный выстрел, и голова Скифа мотнулась назад. Цепляясь обессилевшими руками за металл, командир медленно сполз вниз.
  Хмур захрипел. Нащупав языком поверхность фальшивого зуба, он, что было сил, сжал челюсти. Раздался хруст, и кислая жидкость выплеснулась в рот.
  Не теряя времени, Хмур раскусил и вторую псевдопломбу.
  И Болтун, и головастики с Базы, уверяли, что ускоренную трансформацию, вызванную двойной дозой мутагена, освобождающего волчий геном, ему не выдержать. Что ускорившийся метаболизм и ураганное перестроение клеток убьют организм. Но ему было все равно.
  Он хотел убивать.
  Затрещали кости, вытягиваясь, и меняя свою форму. Ткань комбинезона натянулась, и протестующе заскрипела, отказываясь выпускать наружу увеличившиеся мышцы. Пришла боль.
  Хмур поднял голову, взглянул прямо в глаза равнодушно палящему солнцу и заорал.
  Когда крик прекратился, бойца отряда чистильщиков, командира штурмовой группы Хмура больше не было.
  Опустившись на все четыре лапы, матерый оборотень резко напряг мыщцы, сбрасывая остатки превратившегося в лохмотья комбинезона, и молча рванул вперед.
  Первую тварь он просто сбил с ног мощным ударом грудью. Сильные челюсти сомкнулись на шее раненной твари, мерзко затрещал хитин, и монстр рухнул на землю, скребя песок когтями.
  Вкус крови только раззадорил оборотня. Развернувшись на месте, он зафиксировал местонахождение последней оставшейся в живых твари, и метнулся вперед.
  Чудовище, сидящее на крыше 'Крузера' приняло вызов.
  Два мускулистых тела сшиблись, и превратились в единый комок ярости, молча, без единого звука, пластующий врага когтями. Каждый пытался первым дотянуться до горла противника.
  И оборотню это удалось.
  Протяжный вой пронесся над холмами, когда, вырвав кусок мяса из горла твари, оборотень умылся кровью противника.
  И тут же с холма ударил тяжелый пулемет.
  Пули рвали тело оборотня, неестественно красная, горячая кровь фонтанчиками отмечала места попаданий.
  Наконец, оборотень затих.
  Хлопнул одиночный выстрел, добивающий последнего оставшегося в живых штурмовика, пытающегося отползти под защиту машин, и воцарилась тишина, кажущаяся неестественной после буйства звуков. Лишь потрескивали языки пламени, доедающие стальное тело 'Кирасира', да где-то среди машин стонал раненный.
  Яр оглянулся на подчиненных.
   - Быстро. Контроль - и уходим.
  Четверо бойцов, перехватив автоматы поудобнее, начали спуск с холма.
  
  Глава 4
  
  Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум.
  Его сердце бьется. Значит, он еще жив? Но почему тогда он ничего не видит и не слышит? Почему так тяжело дышать? И что так давит на грудь? А, это Рог. Дружище Рог, даже после смерти спасший своего командира. В который раз? Во второй? В третий? А вот он так и не смог уберечь своего бойца. Все, что он смог - это прикрыться телом мертвого товарища, скорчившись под днищем 'Ермака', когда те, кто напал на колонну, пошли зачищать раненых. Да, он пришел в себя на короткое время, заполз под машину, и накрылся трупом Рога. И именно Рог, уже мертвый, принял пулю, предназначенную ему, когда неведомый разбойник провел двойной контроль, заметив лежащее под машиной тело. Вернее, две пули: в грудь и в голову. От толчка Беркут стукнулся окровавленной головой об землю и опять потерял сознание. Чтобы прийти в себя сейчас.
  С трудом сдвинув тело, разведчик попробовал выползти из-под машины. Конечности не слушались, голова закружилась, пред глазами вспыхнули мириады огней, сливаясь в тошнотворный калейдоскоп пляшущих солнц. Но он все равно упрямо полз вперед, по сантиметру двигая тело, ставшее таким чужим. Ломая об грунт ногти, стиснув зубы, страшно хрипя и обливаясь кровью, вновь засочившейся из раны на виске. Полметра, которые потребовалось преодолеть, чтобы выбраться из-под броневика, показались ему самым длинным путем в его жизни. Но он все же справился. Справился, только для того, чтобы снова потерять сознание. Ему показалось, что где-то там, на краю ускользающей реальности, он услышал чьи-то голоса. Но ему было не до них. Он снова спешил в ласковые объятия забытья.
  Во второй раз он пришел в себя от тряски. Чьи-то сильные руки придерживали его голову, мотающуюся из стороны в сторону, а голос, пробивающийся сквозь заложенные уши, кричал кому-то, чтобы торопился, а то какой-то парень совсем кровью истечет. Какой парень? Это что, про него? Да ладно. Какая кровь? Судя по тому, как редко доносится теперь 'ту-дум', крови в нем не осталось. Нет, ну его, эту суету, крики. Назад, туда, где темно и тихо. Там хорошо. Там споко...
  
  Луч тактического фонаря, закрепленного под стволом автомата, еще несколько минут назад такой яркий и мощный, стремительно тускнеет. Но и этого света хватает, чтобы различить слегка светящиеся в темноте пятна зеленой слизи. Тварь прошла здесь, и это хорошо. В этом лабиринте несложно потеряться. Под старым заводом оказался целый подземный город. И во всем этом городе сейчас были лишь они четверо. Заблудившиеся, и отсеченные друг от друга.
  Устав строго-настрого запрещал отделению разведки соваться в погоню за монстром, без поддержки штурмовиков. Однако, в Уставе не было написано, что делать, если разведку отсекает от штурмовой группы стальной плитой, а объект стремительно уходит в подземелье. Этого Лизуна они выслеживали несколько дней. Крайне осторожная, псевдоразумная тварь никак не показывалась, понимая своим скудным умишком, подстегнутым неизвестным Креатором, что люди в черных комбинезонах с громкими палками в руках - совсем не такая беззащитная добыча, как рабочие, пытающиеся восстанавливать заброшенный еще до Полуночи завод. И вот, когда они все же подняли ее с лежки, она уходит в подвалы, и остановить ее может только Беркут со своими парнями.
  То ли тварь напичкана еще и электроникой, позволяющей контролировать охранные системы уже не кажущегося таким простым завода, то ли эти самые системы сами реагировали на вторжение чужаков, только четверка разведчиков, попав в подземный лабиринт, быстро оказалась разделена теми самыми щитами, один их которых лишил их поддержки штурмовиков. Оставшись один, Беркут лишь выругался, активировал индивидуальный маяк, и продолжил преследование. Нарушая все правила, и плюя на собственную безопасность.
  Еще один поворот, 'нарезка пирога' вокруг угла - и он выскакивает в огромный зал. И замирает.
  По периметру зал уставлен большими колбами. В них пузырится что-то зеленое, и сквозь зеленую муть видно, как внутри плавают уродливые тела. М-да. А заводик-то непрост!
  Тихий звук сзади, похожий на человеческий вдох носом, заставляет его пригнуться, и уйти в кувырок, а над головой проносится сгусток отливающей изумрудом кислоты. Перевернувшись через плечо, Беркут вскакивает на колено, но его сбивает рыхлая, неожиданно ловкая и невероятно тяжелая туша. Он лишь успевает перехватить автомат двумя руками, и пытается, сжимая одной рукой ствол, а другой - приклад, отжать морду твари от своего лица. Кислоту монстр уже использовал, и теперь ему нужно время, чтобы железы внутренней секреции выработали новую порцию. Но Лизун страшен не только кислотой.
  Бесформенная пасть распахивается, и наружу показывается язык твари. Сейчас он вытянется, вопьется в незащищенную шею между воротником и шлемом, пробьет тонкую кожу, и внутрь чистильщика, будто через капельницу, хлынет полупереваренная пища. Разъедая внутренние органы, она заполнит все, создав благоприятную среду для драгоценного содержимого. А через некоторое время, разорвав плоть, наружу хлынут несколько десятков новых Лизунчиков.
  Сил уже практически не было. Жало на кончике языка подрагивало в нетерпении, опускаясь все ниже и ниже. Смрадное дыхание твари не давало вдохнуть, и руки, изо всех сил сжимающие автомат, слабели.
  Что-то глухо бумкнуло под сводами зала, и тварь дернулась. Потом - еще раз. И еще. Язык вдруг втянулся внутрь, а туша обмякла, и стала в несколько раз тяжелее. Беркут не мог больше удерживать запредельный вес, и успел только задержать дыхание, когда многокилограммовое тело монстра погребло его под собой.
  Несколько секунд ничего не происходило. Плоть твари глушила любые звуки. Потом тело вдруг зашевелилось, и сползло набок. Беркут рукой в перчатке отер слизь с век, и открыл глаза.
   - Командир, я не помешал? Я смотрю, вы тут уединились так мило. Об этом, наверное, не надо никому рассказывать, да?
  Улыбаясь во весь рот, над ним стоял Рог. Лицо парня светилось неподдельной радостью. Радостью удачных выстрелов, выполненного задания, и возможности видеть живого командира. Улыбнувшись еще шире, Рог нагнулся, и протянул ему руку.
  
  Беркут попытался рывком сесть, хватая ртом воздух, но острая боль пронзила его. Он застонал, и снова откинулся назад, утонув в чем-то мягком. Секунду он пытался понять и вспомнить, что произошло. Ему это удалось, и сразу же острая душевная боль, куда сильнее, чем физическая, рванула сердце. Рог! Он вспомнил все произошедшее и заскрежетал зубами. Дьявол, как же так? Он опять попробовал подняться, но, едва напряг мышцы, понял, что делать этого пока не стоит. Он не первый раз получал ранение, и понимал, что состояние, в котором он сейчас находился, вызвано серьезной потерей крови.
  Расслабившись, разведчик попробовал понять, где находится. Увидеть ему удалось немногое. Струганные доски потолка никак не могли сообщить ему о его точном местонахождении. Беркут снова подумал о событиях, предшествовавших потере сознания. Отчаяние, злость и ненависть сплелись в груди в тугой комок. Отряд погиб. И, судя по картинке, виденной им под машиной - полностью. Если и был кто-то, кому посчастливилось выжить, прошедший отряд зачистки наверняка их добил. Но кто тогда вытащил его? Кто привез сюда и вернул к жизни? И где же, черт подери, он находится? Кто напал на отряд? Кому они помешали на Тавросе? От обилия вопросов у него снова закружилась голова, и он не нашел ничего лучше, чем закрыть глаза, и уплыть обратно в объятия Морфея. Сначала нужно набраться сил. А ответы на вопросы он найдет потом.
  
   - Ну как ты себя чувствуешь? Лучше? Вижу-вижу, не напрягайся. Тебе пока лучше не разговаривать. Узнал меня? Узнал. Это хорошо. Значит, с головой у тебя все в порядке. А то побаивались тут некоторые, что овощем станешь. Эх, астролябия... Встанешь - пожмешь руку сыну моему. Он настоял поехать, посмотреть, кто там шмаляет так. Да, жалко команду твою, жалко. Только как же вы так попали-то? Не пацаны сопливые вроде. Хотя, кто застрахован от засады-то? Никто, верно. Ну ладно, ты пока отдыхай, не буду тебе мешать. Спи, набирайся сил.
  
  Беркут не знал точно, сколько прошло периодов сна и бодрствования до того момента, как он наконец стал чувствовать себя сносно для того, чтобы подняться с постели. Болезнь уходила тяжело. Староста Алмазного - а, как выяснилось, именно он с сыновьями нашел Беркута, привез его в село и выходил - заходил часто, подолгу говорил, разведчик вяло пытался отвечать. Как маленького его кормил бульоном с ложечки, и с каждым глотком чистильщик чувствовал, как к нему возвращается здоровье и сила. Несколько раз приходил местный лекарь, осматривал рану, менял повязку, констатировал, что заживление идет семимильными шагами, и только удивлялся этому. Возможно, он бы удивлялся меньше, если бы знал состав стандартной аптечки чистильщиков, препараты из которой Беркут начал принимать с того момента, как смог говорить.
  Выяснив, что его снаряжение уцелело, он попросил старосту (того звали Голован, чему Беркут, подметивший универсальное движение головой, почему-то не удивился) принести ему плоский пенал аптечки. Вкатив себе несколько инъекций из шприц-тюбиков с красной полосой, он нырнул в сон, и проспал несколько суток. Зато, когда проснулся, смог сесть, разговаривать, и самостоятельно принимать пищу. Спецпрепараты запустили регенеративные процессы в организме чистильщика, прошедшего усиленную накачку на Базе, и его состояние стало стремительно улучшаться. И сегодня он решил, что сил достаточно, чтобы встать с постели. Решительно откинув грубую простынь, которой он был накрыт, боец осторожно сел, и спустил ноги с кровати.
  Когда впервые за долгое время он встал на ноги, его качнуло и повело в сторону. Справившись с приступом головокружения, он попробовал сделать шаг, и ему это удалось. Проковылял до стула, на котором висела одежда, присел, и, приводя дыхание в порядок, рассмотрел одежду, выданную ему. Плотные, грубые штаны, льняная рубаха без пуговиц, такая же, как и у самого старосты. Простые кожаные мокасины. Ну, лучше, чем ничего. Но где же его форма? Ее наверняка должны были уже выстирать. Или она оказалась настолько испорчена кровью, что вычистить ее невозможно?
  Беркута спас шлем и следование Уставу. Перед выездом колонны он с сожалением сложил очки, и, спрятав их в нагрудный карман, напялил опостылевшее железное ведро. Благодаря этому и остался жив. Пуля, из-за которой он и ушел в отключку, на излете попала в шлем, и отскочила от него. Однако этого удара хватило, чтобы чистильщик получил страшное сотрясение мозга. Ну а своему нынешнему состоянию он обязан второй пуле, навылет прошившей грудь, и, по невероятному счастью, не задевшей ни один из внутренних органов. Хотя, все равно, если бы не староста с сыновьями, он бы неминуемо истек бы кровью. Вообще, его спасение - это стечение кучи обстоятельств, которые, в сумме, иначе как десницей Судьбы и не назовешь.
  Голован с детьми, едущий в соседнюю деревню мог просто испугаться ехать к месту столкновения. Или не испугаться, но поехать сначала за подкреплением. Беркут мог не прийти в себя, и не выползти из-под днища искалеченного бронеавтомобиля. Одна из тяжелых пуль, которыми, как оказалось, разбойники дырявили мотор 'Ермака' могла попасть в него. Можно сказать, что в живых он остался лишь благодаря сумасшедшему везению. И искусству здешнего лекаря.
  Кто бы мог подумать, что в забытом Богом селении найдется врач, способный в полевых условиях провести переливание крови? А сыну старосты придется не только руку жать. Мало того, что он уговорил отца поехать на место боя, он еще и не размышляя дал Беркуту свою кровь. Хотя, кому, как не ему? Ведь невероятное везение сработало и здесь. Не так давно юноша ездил в Акмеджит, хотел устроиться в городскую Стражу. Какой-то из тестов он провалил, но, тем не менее, оказался единственным жителем посёлка, знающим свою группу крови! И теперь часть этой крови бежит по жилам Беркута.
  Одевшись, он достал из аптечки капсулу с зеленой полоской, и сел на стул. Подождав несколько минут, разведчик удовлетворенно кивнул. Внезапно возникший зверский аппетит спровоцировал обильное слюноотделение. После болезни следовало восстановить силы. Что ж, будем надеяться, что у хозяев найдется, чем утолить его жуткий голод. Поднявшись со стула, он толкнул дверь, и вышел из комнаты.
  
  Двести девяносто восемь! Двести девяносто девять! Триста!
  Беркут присел на корточки, выйдя из упора лежа, и внимательно прислушался к своим ощущениям.
  Кровь бежала по жилам, дыхание, несмотря на нагрузку, было ровным и глубоким, сердце билось равномерно. Отлично! Силы стремительно восстанавливались. В принципе, он уже ощущал себя готовым покинуть гостеприимный дом старосты, однако нужно было подготовиться, как следует. Путь ему предстоит неблизкий. Сначала - в Акмеджит, потом - в Янкиз. Сколько придется проторчать в городе-рынке - Беркут не знал. В одиночку в Альянс прорываться самоубийственно. Придется искать попутный караван. Учитывая, что с Альянсом отношений, как таковых у Тавроса нет - придется добираться попутными караванами. Сколько времени займет это путешествие - неизвестно. Но вернуться на Базу и доложить он обязан.
  А может, все будет проще. В Акмеджите наверняка есть дальняя связь. Тогда останется только ждать. Следственная группа примчится быстро. И они найдут и покарают виновных в гибели отряда.
  В дверь постучали. Беркут встал с пола, и присел на кровать.
   - Войдите!
  В комнату вошел Голован. Выглядел он донельзя обеспокоенным. В три шага староста пересек комнату, и протянул Беркуту какой-то свиток, сопроводив это своим фирменным движением головой.
   - Посмотри.
  Беркут, недоумевая¸ развернул лист бумаги, и сердце пропустило удар. Вглядевшись в знакомые лица, отпечатанные в примитивной типографии, он сначала пробежал текст несколько раз по диагонали, и лишь потом заставил себя читать вдумчиво.
  'Внимание гражданам Тавроса! Окажем помощь братскому Альянсу!
  Живыми или мертвыми разыскиваются ренегаты и предатели! Вооружены и смертельно опасны! Передвигаются автоколонной. Называют себя чистильщиками. Долгое время работают на враждебный Альянсу Эмират. На Тавросе совершили следующие преступления:
   - Разграбление и вывоз хранилища, имеющего стратегическую ценность для Тавроса.
   - Убийства мирных жителей.
   - Сбор и передача потенциальному противнику информации о количестве и боеспособности воинских формирований Акмеджита, Янкиза, Бухчи, Омуля и Ахтияра.
  В любой момент шпионы, убийцы и мародеры способны совершить новые преступления!
  В связи с чрезмерной опасностью данного бандформирования, братский Альянс назначил следующую награду:
  - 100 золотых - за любую достоверную информацию о преступниках.
  - 500 золотых - за информацию, позволившую задержать всю группу, или одного из ее членов.
   - 1000 золотых за голову каждого из преступников.
  Помните! Они хорошо вооружены, и невероятно опасны! При обнаружении не пытайтесь задерживать преступников! Только огонь на поражение!'
  И портреты. Скверные, переданные телеграфом и перерисованные местным художником, однако вполне узнаваемые.
  Скиф. Болтун. Хмур. Колдун. Беркут. Весь офицерский состав. И остальные тоже. Айя, Ант, Рог, Жук. Все были здесь. Никого не забыли, вплоть до водителей грузовиков. Но, что это, черт подери, означает?
  Беркут поднял голову на старосту. Тот все понял без слов.
   - Я тоже ничего не понимаю. Этим - Голован кивнул в сторону свитка - обклеен весь Акмеджит. Сыновья только вернулись оттуда. Они и привезли. - Предваряя следующий вопрос Беркута, староста замахал руками.
   - Нет-нет. О тебе они, разумеется, ничего не говорили. Однако, я думаю, что тебе лучше уходить. Не мы одни ездим в Акмеджит, а для здешнего люда - и сто монет большие деньги. Не говоря уже о тысяче.
  Разведчик выругался.
   - Я ничего не понимаю. Какой вывоз? Какое разграбление? Что за чушь? Хранилище было уже пустым, когда мы приехали. Да, пацан погиб. Но ведь по собственной неосторожности, если разобраться! Про Эмират - это же вообще бред!
   - Успокойся. Лично мне это и так понятно, хотя я вас и не знаю. Ни твои командиры - пусть им лежится спокойно, ни ты - не производите впечатления лихих людей. А в чем-чем, а в людях я разбираюсь, поверь. - Староста подошел к столу, плеснул из глиняного кувшина в кружку, отпил, и продолжил.
   - Я думаю, вас подставили. И разгром вашей колонны, и вот это - движение головой в сторону листа - крепко связанные события. И еще я думаю, что к себе в Альянс тебе возвращаться не стоит. Пока. Дело, конечно, твое, но я бы на твоем месте делать этого не стал. Таково мое мнение. Я пойду, а ты подумай пока. Только не затягивай. Многие знают, что ты у меня живешь. Как бы не вышло лиха.
  И староста вышел.
  Беркут схватился за голову. Твою ж мать, что же это такое? Абсурд же полнейший! Он же присутствовал при последнем сеансе связи с Базой! Ни намека не было! Лишь сказали, что схрон вывез другой отряд...Стоп! Другой отряд! Странности начались именно с этого! Им никто не сказал, что на Тавросе будут действовать два отряда! И - еще момент. Если на острове есть второй отряд, зачем тогда это? - Беркут взглянул на желто-серый, грубый лист бумаги. - Зачем развешивать такие объявления, если можно просто дать задание второму отряду найти и задержать нас. Или - уничтожить. Уничтожить... Да ну, бред же! Не могли это быть чистильщики! Никогда бы они не стали стрелять из засады по своим! Такого просто не может быть, потому что этого не может быть никогда!
  Обхватив ладонями затылок, Беркут раскачивался взад-вперед, сидя на кровати. Мысли метались, не желая выстраиваться в цепочку, но постепенно он все же обрел над ними власть.
  Итак, что мы имеем?
  Первое: На территории Тавроса действует второй отряд. Им об этом не сказали.
  Второе: отряд уничтожен из засады. Подчистую. В нападении явно участвовало несколько Высших мутантов.
  Третье: Все они объявлены убийцами, ренегатами, шпионами и предателями.
  Если предположить невероятное, и решить, что на Базе сошли с ума, и отдали приказ уничтожить весь отряд Скифа, для чего тогда объявлять их в розыск? Это нелогично. Выполнив задачу, второй отряд отчитался бы, и их просто вычеркнули бы из списков. Значит, что? Значит, объявления появились раньше, чем отряд попал в засаду. И тогда нападение можно объяснить тем, что какая-то группировка прельстилась наградой, и напала на них, надеясь получить вознаграждение. Уже реальнее.
  Беркут вскочил, и стал нервно мерять комнату шагами.
  Сейчас стоит абстрагироваться от причины. На Базе могла произойти ошибка. Роковая ошибка. Из-за которой их посчитали предателями. Или еще что. Вплоть до того, что на Базе окопалась крыса. И хотя это невероятно, тем не менее, сбрасывать со счетов такую возможность нельзя.
  Как ни крути, но ключом ко всему является как раз само нападение. Нужно установить, кто это сделал. И тогда разобраться в ситуации будет намного проще. А как установить? Да легко! Кто знал, когда и куда они поедут? Джай! Тот самый фермер, что нанял их. Больше никто не знал, куда они направятся. Более того! Джай собственноручно начертил на карте кратчайший путь к его ферме. А он пролегал как раз-таки по старой грунтовке, меж двух длинных холмов. На которых их ждали!
  Беркут остановился посреди комнаты. Теперь, когда цель стала более-менее ясна, он успокоился. Найти Джая. Допросить Джая. В случае причастности - убить Джая. Просто и понятно. Вот только делать ему это предстоит в не самых удобных условиях. На чужой земле, без поддержки, опасаясь и своих, и чужих. Вернее, даже не так: своих с сегодняшнего дня для него нет. Вокруг - враги. И так будет до тех пор, пока у него в руках не окажутся неопровержимые доказательства того, что их подставили. Только тогда можно будет попробовать вернуться на Базу, и обелить свое имя, и имя отряда. Ради тех, кто остался в той проклятой котловине. И ради себя.
  Решение принято. Задача поставлена. И все, что теперь нужно - изыскать пути ее решения.
  Резко толкнув дверь, Беркут решительно вышел в общую комнату.
   - Голован! Мне опять нужна твоя помощь.
  
   - Джай... - Задумчиво протянул Голован. - Знаю его, да. Урод. Редчайший. Мне даже странно, что он сюда заявился. Здесь любой с радостью пообщался бы с ним наедине.
  Прочитав вопрос во взгляде чистильщика, староста продолжил.
   - Живет он действительно там, где показал вам. Действительно разводит скот. Вот только он никогда не обращался к нам за помощью. Потому что единственное, что он может получить у нас - это палок. Или даже пулю, если кто уж сильно перенервничает.
  Староста вздохнул, и продолжил.
   - Поселок наш живет, в основном, за счет того, что разводит скот. Конечно, тот факт, что мы на пересечении караванных путей живем, этому весьма способствует. И Джая это сильно раздражало. Не знаю, что он за человек, и почему поселился особняком, только возить сюда мясо ему невыгодно было. Ехать далеко, жара, да тут и своих куча. Но эта сволочь нашла выход из положения. Он приехал к нам, когда в поселке стоял караван из Осама. Не знаю уж, почему, только Осам высоко ценит наши шкуры и мясо. Их даже не волнует, что приходится таскать с собой целые передвижные ледники. Всегда у нас много покупали. Так вот эта сволочь приехала и засела в кабаке с их главным. - Голован вздохнул. - Больше они у нас ни шкур, ни мяса не покупали. Эта скотина так сбила цену, что каравану удобнее сделать крюк, и зайти напрямую к нему. И у него же и скупиться. И ездили к нему, и разговаривали. И грозили даже. Нет, на своем стоит. Мой, говорит, товар, за сколько хочу - за столько и продаю. И с тех пор у нас не показывался. Мужички, кто погорячее, предлагали красного петуха ему пустить, да я не дал. Во-первых - человек, все же, во-вторых - в Акмеджите волосатую лапу имеет. Отмочи мы такое - и уже на следующий день дружно отправимся в Омуль на рыбный промысел. А этого не хочется. - Голован вздохнул.
   - Я удивлен, что он приехал сюда. И то, что вы были здесь - это не простое совпадение. Я не знаю, как он узнал время, но то, что приехал он из-за вас - факт. Выводы делай сам. Могу лишь сказать, что человек он гнилой. И пойти на такую мерзость вполне способен.
   - Мне нужно с ним потолковать. - Задумчиво проговорил Беркут. Потом встряхнулся, и посмотрел старосте в глаза.
   - Голован, продай мне машину!
  Староста хмыкнул.
   - Нет. Машину я тебе не продам. Во-первых - тебе нечего за нее предложить - видя, что чистильщик опустил голову, Голован продолжил - Во-вторых, у меня есть то, что, как мне кажется, подойдет тебе больше. И денег я за это не попрошу. Пойдем.
  Староста встал, и поманил чистильщика за собой. Они вышли на задний двор, и направились к сараю.
   - Я не всегда поселком заведовал. Еще двадцать лет назад я бы не поверил, что на одном месте осяду. Но, поди ж ты, встретил Зэю свою, и - вот итог - Голован красноречивым жестом обвел подворье. - А раньше... Ты про 'Крылатый Легион' слышал что-нибудь?
  Беркут лишь недоуменно развел руками.
   - Ну да. Где уж тебе, ты же не местный. 'Крылатый Легион' - это самая сильная мотобанда Тавроса. Была. И я там не на последних ролях был. - Видя недоверчивый взгляд чистильщика, Голован усмехнулся. - Не веришь? Хм. А зря. Ну, впрочем, дело твое. Сейчас докажу.
  Голован завозился с большим замком, висящим на сарае. Наконец, дужка щелкнула, и староста распахнул дверь.
   - Вот. Мое доказательство! - С гордостью произнес Голован, и потянул за покрывало, скрывающее что-то стоящее посреди сарая.
  Беркут присвистнул.
  Его взору открылся сверкающий хромом мотоцикл незнакомой чистильщику модели. Лупатая фара, без обтекателя, бак-'капля', v-образный двигатель. Беркут обошел вокруг мотоцикла, рассматривая его внимательнее.
  Внушительные грунтозацепы на покрышках говорили о том, что когда-то байк покорял не только степи, горы его тоже не пугали. Машина дышала скрытой мощью, а в силуэте угадывалось что-то хищное.
  На баке очень реалистично был изображен оскаленный череп в обрамлении горящих крыльев. 'Лишь дорога и ветер' - гласила надпись под черепом, сделанная готическими буквами.
   - Я думаю, это тебе больше подойдет - Произнес довольный произведенным эффектом Голован. - И жрет меньше, и проходимость лучше. И спрятать легко.
   Беркут поднял голову и взглянул на старосту.
   - Я даже не представляю, сколько он может стоить! - Выдохнул разведчик.
   - И не представляй. Прими это, как подарок. Мне он больше не нужен. Сыновьям тоже не стоит на нем кататься. А тебе он будет в самый раз. Этот байк повидал много всего, и ему скучно в сарае. Возьми его, и владей.
   - Спасибо. - Беркут подошел к Головану, и крепко обнял мужчину.
   - Да ладно. Будет тебе - Смутился Голован. - Пойдем, тебя еще приодеть соответствующе надо.
   И, подцепив с верстака объемную сумку, заторопился в дом.
  
  Глава 5
  
  Подъехав к холмам, Беркут заглушил мотор.
  В этом тяжело было признаться самому себе, но ехать к месту гибели колонны ему было страшно. Умом он понимал, что все уже случилось, и повторения не будет, но сердце раненной птицей трепетало и подпрыгивало в груди, когда он вел мотоцикл по той грунтовке, по которой совсем недавно он ехал в салоне разведывательного 'Ермака'. Усилием воли он загнал эмоции поглубже, и, стиснув зубы, выкрутил ручку газа.
  Мотоцикл ему нравился. Мощный и вместе с тем - оборотистый, он находился в прекрасном состоянии. Голован был прав: эта техника повидала многое. Подтверждения долго ждать не пришлось. Когда Беркут в первый раз уселся верхом на байк, и положил ладони на руль, его будто ударило током. Разведчику было знакомо это ощущение, и потому он не только не отдернул руки, но покрепче сжал руль, глубоко вдохнул, и прикрыл глаза. Через несколько секунд тишину сарая разорвал каскад звуков, вторгшихся в голову разведчика.
  
  Лица, люди в коже, символика 'Крылатого Легиона', и сам Голован. Молодой, затянутый в черную кожу, с густыми черными волосами, развевающимися на ветру. Визг резины на повороте, грохот дробовика, и злой лай пулемета. Шикарные, полуголые женщины, кажущиеся нереально красивыми в свете многочисленных ярких костров. Соперничество. Ночная гонка, вроде бы за право обладать сегодня очередной валькирией, а на деле - просто, чтобы выплеснуть пьяную удаль. Рука, выкручивающая ручку газа до предела, свежий ветер, бьющий в лицо. Дымящиеся мотоциклы, обгоревший остов автобуса, и трупы братьев, не сумевших провести колонну через бандитские земли. Месть. Страшная, кровавая. Освобождение рабов. И среди них - та, из-за которой хромированный зверь и стоит сегодня в сарае.
  
  Череда образов пестрым калейдоскопом пронеслась в голове Беркута. Он знал, что стоит потянуть за любой из них, будто за узелок - и перед ним откроется картина из жизни владельца байка. Рассказ о горе, или радости, история победы или поражения. Беркут мотнул головой, и убрал руки с руля. Он не хотел ворошить воспоминания Голована.
  Полуночная война, и разразившаяся следом за ней биологическая катастрофа отметила своим знаком каждого пятого, родившегося после Полуночи. Не оказался в стороне и Беркут. Правда, его Дар - видеть память вещей, из-за которого за него сражались КВБ и научный отдел, оказался неконтролируемым. Несмотря на все попытки генетиков Базы подтолкнуть, развить умение, Беркут так и не смог 'читать' вещи по собственному желанию. Лишь те предметы, хозяином которых был долгое время один и тот же человек, регулярно испытывающий острые ощущения, яркие эмоции, и передавший их своему имуществу, лишь эти вещи открывали разведчику свою тайну. И то далеко не всегда.
  Правда, то, что сейчас испытал Беркут, было на порядок сильнее его обычных ощущений. Богатая ли на эмоции жизнь Голована была тому причиной, или пуля, принесшая тяжелое сотрясение мозга что-то перестроила в голове разведчика - Беркут не знал. Да ему сейчас это было и неинтересно.
  Встав с мотоцикла, он занялся тем, для чего сюда и пришел.
  Когда спустя несколько часов в сарай заглянул Голован, чтобы позвать чистильщика за стол, он лишь всплеснул руками, и сокрушенно покачал головой.
   - Вот же... Астролябия! - Вырвалось у старосты его любимое словечко.
  Красавец-мотоцикл было не узнать.
  Еще недавно блиставший никелем и хромом, сейчас байк производил поистине удручающее впечатление. Отмытый некогда до зеркального блеска двигатель был заляпан маслом, и покрыт таким слоем пыли, будто его не приводили в порядок уже несколько лет. Никелированные обода со спицами были небрежно окрашены в черный. Видно было, что при окрашивании о чистоте никто не заботился. То тут, то там в краску въелись целые пласты грязи, создавая впечатление, что красились колеса несколько лет назад.
  Шикарное кожаное сиденье пестрело стежками и заплатами, две чересседельные сумки были обтянуты грубым брезентом.
  Но больше всего Голована поразил бак мотоцикла. На нем больше не было эмблемы и девиза Крылатого Легиона. Он был покрыт пятнами краски, кое-где проглядывал неокрашенный металл, а справа красовалась глубокая вмятина.
  Рядом с мотоциклом, в окружении банок с краской, растворителем, кистей и обрывков ветоши сидел перепачканный и усталый Беркут. Разведчик с интересом наблюдал за реакцией Голована.
   - Ты...Ты... - Только и смог выдавить из себя бывший байкер.
   - Тихо, Голован. Спокойно. - Беркут встал, жестами успокаивая старосту. - Ты же и сам понимаешь, что на таком байке мне долго поездить бы не удалось. Слишком он уж привлекает внимание. Понимаю твои чувства, но представь, что будет, повстречайся я с твоими братьями из Легиона. Долго я проживу, как думаешь?
   - Астролябия. - Повторил Голован, качая головой - Ладно. Есть пошли. Суп стынет.
  
  Въехав в котловину, Беркут остановился, и огляделся, не глуша мотор. Практически ничего не напоминало о разыгравшейся здесь совсем недавно трагедии. То ли предприимчивые местные жители, то ли еще кто, растащили искореженную технику. В мире после Полуночи ценился бесхозный металл. Что уж говорить о броне, остатках снаряжения и оборудования чистильщиков? Беркут покачал головой.
  Посмотрел на место, где ему пришлось принять бой, и где нашел свою смерть Рог. Воспоминание о друге снова больно кольнуло сердце. Сцепив зубы, Беркут развернул мотоцикл на месте, и направил его на холм.
  На холме было пусто. Даже трава, которая неизбежно должна была примяться, успела выпрямиться и скрыть любые следы. Беркут внимательно осмотрел весь холм, но не нашел ни одной гильзы, ни одного следа тех, кто устроил засаду.
  А вот в распадке за холмом было интереснее. Холм, с которого велся огонь, уходил полого вниз, и переходил в другой. И в ложбинке между этими холмами явно недавно побывала тяжелая техника. Вырванный дерн, капли масла, и отчетливые следы протекторов сразу бросались в глаза. Разведчик присел на колени, и всмотрелся в след.
  Да, дела... Следы, оставленные техникой нападающих, вполне могли быть следами машин, используемых отрядами чистильщиков. Поняв это, Беркут скрипнул зубами. Будь здесь штатный следопыт разведчиков, он бы смог много рассказать об этих следах, и машинах, их оставивших. Вот только он был в головном 'Ермаке'. И, судя, по рассказу Голована, в той машине не спасся никто. Как и во всем отряде.
  Беркут еще несколько часов провел на месте гибели колонны, буквально по сантиметру осматривая холмы, но кроме следов техники так ничего и не обнаружил. Когда начало смеркаться, он снова уселся на мотоцикл, опустил забрало шлема, и направился туда, куда так и не смогла доехать колонна. К Джаю.
  
  Подробную схему проезда к ферме ему набросал Голован, пока разведчик осматривал одежду и снаряжение, которые Голован вытряхнул из большой сумки, прихваченной в сарае. Кожаные штаны с заплатками и байкерскую 'косуху' из толстой кожи, украшенную символикой Крылатого Легиона, он сразу отложил в сторону. А вот потертая кожаная куртка с воротником-стойкой ему пришлась по душе. Примерив ее, он понял, что куртка непростая. Во все уязвимые для мотоциклиста места была вшита защита. Спина, плечи, локти - все было защищено. Беркуту это понравилось. И от падения с мотоцикла защитит, и от ножа подстрахует. Хорошая куртка.
  Кроме кожаной одежды в сумке не было ничего. Голован вышел и комнаты, и через некоторое время вернулся со свертком из одежды в руках.
   - Выбирай. Сын, чай, не зажал бы.
  Старшего сына Голована Беркуту повидать и отблагодарить так и не удалось. Отец отправил сыновей в Янкиз, с какими-то хозяйственными делами. Покопавшись в ворохе одежды, Беркут выбрал черную свободную кофту с капюшоном, и плотные штаны в пятнах камуфляжа. Крепкая ткань, множество накладных карманов. Очень практично.
  Еще вчера он дал Головану немного денег, и список, что нужно купить. Рюкзак бойца остался в искореженном 'Ермаке', и сейчас у него не было даже запасных трусов с носками, не говоря уже о таких необходимых вещах, как бритва, зубной порошок или мыло. Голован не подвел. Принес все заказанное, да еще и сложенное в удобный заплечный мешок.
  Помимо одежды, Голован принес из сарая черный мотоциклетный шлем, с глухим, тонированным забралом. В таком шлеме Беркут мог не опасаться, что его узнает любой встречный. Да, помощь Голована тяжело было переоценить. Беркут дал себе слово, что, если ему удастся выбраться из этой передряги, он сделает все, чтобы староста получил адекватную благодарность. Осталось только выкарабкаться.
  Под кофту Беркут надел свой бронежилет. Пуля, попавшая ему в грудь, неудачно прилетела сбоку, попав как раз в незащищенный стальными пластинами бок. Сам бронежилет не пострадал. Жарко, конечно, но лучше быть потным, чем мертвым. Ботинки разведчик также оставил свои. С виду - обыкновенные солдатские говнодавы, в каких ходит каждый второй. На деле же - непроницаемая для воды и великолепно вентилируемая обувь, с титановыми вставками, защищающими подошву, носок и голеностоп. Дорогого стоят такие ботинки.
  Уезжал Беркут под утро. Голован вывел его через неприметную калитку, выходящую прямо в степь, предварительно отправив куда-то охранника. Мотоцикл разведчик катил рядом с собой.
  Выйдя за пределы поселка, мужчины посмотрели друг другу в глаза, и крепко обнялись.
   - Спасибо тебе за все, Голован. - Разведчик придержал старосту за плечи. - Я под кроватью денег тебе оставил. Знаю, что так не взял бы. Спасибо. Сколько смог - столько оставил. Выживу - вернусь с благодарностью. Слово чистильщика!
   - Ты, давай, это... Береги себя. - Внезапно севшим голосом произнес Голован. - Хороший ты человек, видно по тебе. И поаккуратнее с Джаем будь. Та еще крыса. И помни - тебе здесь всегда рады будут.
   - Спасибо Голован! - Еще раз произнес чистильщик. Взглянул на старосту и добавил - Будь здоров. Я запомнил твою доброту.
  Повернувшись в сторону степи, разведчик взял мотоцикл за руль, и покатил его прочь от поселка, не заводя двигатель, чтобы не перебудить все население. Староста смотрел ему вслед, пока фигура в черной куртке не скрылась за возвышенностью.
   - Помоги тебе Бог. - Прошептал седой байкер. Толкнул калитку, и, прикрикнув на охранника, показавшегося из-за угла, направился к дому.
  
  На вылазку Беркут отправился, когда стемнело. Остаток светового дня он провел в небольшой роще, неподалеку от забора, окружавшего участок Джая. Замаскировал мотоцикл в кустах, подкрепился вяленым мясом, запив его ключевой водой из фляги, и даже немного подремал.
  Фермер жил богато. Настоящее поместье немалой площади было окружено крепким забором. Беркут понаблюдал немного с высокого дерева, отметил для себя возможные ходы отступления, с удивлением заметил, что за забором скрывается еще один, немного пониже. Следовало полагать, что ночью между заборами бегали собаки, которые сейчас сидели в вольерах. Само поместье состояло из нескольких разделенных невысокими ограждениями квадратов. В самом центре высился хозяйский дом. Да, неплохо живет фермер. Два этажа, резные ставни, дефицитный шифер на крыше. Что-то подсказывало Беркуту, что одними шкурами да мясом таких денег не заработаешь. Что ж, посмотрим, чем еще занимается Джай.
  К забору разведчик крался осторожно, с подветренной стороны, стараясь не наделать лишнего шума, который непременно потревожил бы собак. Прислушался, выждал, убедился, что псы сейчас находятся в другом месте, и, коротко разбежавшись, прыгнул. Руки в штурмовых перчатках - еще одном предмете привычного обмундирования - легко прижали к забору колючую проволоку, натянутую поверх бревен частокола. Сокращение тренированных мышц - и вот он уже легко спрыгивает на землю. Секунда на оценку обстановки, два коротких шага - и новый прыжок. Осколки битого стекла, воткнутого в бревна забора только хрустнули под кевларовыми пластинами перчаток. Спустя несколько ударов сердца чистильщик уже переводил дыхание, скрывшись в тени какой-то хозяйственной постройки.
  Охрана по двору не ходила. Или понадеялся на собак зажиточный фермер, или просто не хотел доплачивать работникам, однако двор был пуст. Только раскрылась дверь в небольшом домике, где жили работники, и молодая женщина прямо с порога выплеснула из таза мыльную воду.
  Дождавшись, пока луна скроется за густыми облаками, разведчик, перебегая от укрытия к укрытию, направился к дому. Рассудив, что хозяйская спальня определенно будет находиться на втором этаже, он легко взобрался по углу сруба, хватаясь за выступающие бревна, проверил на крепость дощатый козырек, опоясывающий здание, и, стараясь не скрипеть досками, двинулся вдоль стены.
  Возле первого окна он замер. Изнутри доносились странные звуки. Прижавшись спиной к стене, Беркут быстрым движением заглянул в окно, и так же быстро вернулся в исходное положение. Прикрыл глаза, восстанавливая в памяти увиденное, и усмехнулся.
  На кровати стояла на четвереньках молодая девушка. Судя по платью грубого покроя, задранному на спину - из работников. А сзади пристроился рослый парень, совершая резкие, дерганые движения. Парень тяжело дышал, а девушка постанывала, сжимая в зубах край подушки.
  Беркут еще раз улыбнулся. Интересно, Джай знает, что сынок его служанок пользует? Эх, дело молодое!
  Рывком миновав окно, разведчик двинулся дальше. Надо заходить внутрь через следующую же пустую комнату. Руки, цепляющиеся за край крыши уже начали затекать, устав держать на себе большую часть веса. Еще немного - и попадя внутрь придется восстанавливать кровообращение. Добравшись до следующего окна, Беркут таким же манером оценил обстановку внутри. Пусто. Отлично!
  Сняв с пояса нож, чистильщик аккуратно отжал деревянные штапики, удерживающие стекло в раме. Тонкое дерево чуть слышно хрустнуло, ломаясь, и боец замер. Убедившись, что никто не услышал шум, он, продолжая одной рукой держаться за край крыши, вставил в щель нож, и начал его раскачивать, аккуратно выдавливая хорошо подогнанное стекло из пазов. В какой-то момент стекло поддалось, и он едва успел удержать его от падения, подставив колено. Мысленно выругавшись, Беркут взял нож в зубы, подхватил стекло, и аккуратно положил его на подоконник изнутри. Сдвинул его вправо, и сведя вместе широкие плечи, сжавшись в немыслимый комок, стараясь стать как можно уже, нырнул в темноту комнаты.
  Мягко приземлившись, он едва успел вновь обрести равновесие, когда из темноты с рычанием метнулась какая-то тень. Рефлекторно выбросив вперед левую руку, он схватил за горло крупную собаку, из тех, что выращивают специально для боев.
  Псина глухо рычала, с оскаленных клыков капала мутная слюна, маленькие глазки светились злобой. Беркут смог лишь поблагодарить судьбу за то, что здесь оказалась именно бойцовая, а не сторожевая собака, которая попросту подняла бы лаем на ноги весь дом.
  Пес дергался, пытаясь вырваться и впиться в глотку нежданному визитеру. Чистильщик не стал ждать, пока это ему удастся, а лишь перехватил нож удобнее, и всадил его в грудь псу. Попал с первого раза, собака дернулась, и обмякла. На всякий случай, разведчик ударил еще два раза, с гарантией пробивая сердце, вытер нож о короткую шерсть и шумно выдохнул. Оказывается, все те секунды, что длилась безмолвная схватка с псом, он не дышал.
   - Прости меня, пес. Ничего личного. - Беркут потрепал по холке мертвую собаку, и встал в полный рост. За дверью послышался шум шагов и скрип половиц.
  Черт! Если сейчас сюда войдет кто-нибудь со светом, он увидит мертвую собаку и лужу крови! Однако ни убрать труп, ни вытереть кровь, или хотя бы накрыть ее чем-нибудь, Беркут не успевал. Беззвучно выругавшись, он метнулся к двери, и встал слева от проема, прижавшись к стене.
  Дверь открылась, в комнату упала полоса тусклого света, сразу осветив труп пса, кровь и занавеску, шевелящуюся от сквозняка, задувающего через вскрытое окно.
   - Что за... - Раздался удивленный возглас. Продолжить пришельцу не дал Беркут. Одной рукой он схватил руку мужчины, в которой тот держал керосиновую лампу, второй заблокировал свободную руку, резко дернул пришельца на себя, и коротко ударил головой в переносицу. Тело обмякло, и разведчик, выворачивая руку с лампой, швырнул мужчину в комнату.
  Это был Джай.
  Моментально закрыв за собой дверь, держа в одной рук отобранную керосиновую лампу, Беркут, не давая стоящему на четвереньках мужчине опомниться, нанес носком ботинка сильный удар в промежность фермера. Такой удар парализует, выбивает из легких весь воздух, и не позволяет кричать. В лучшем случае объект может чуть слышно стонать. Не дожидаясь, пока Джай придет в себя, чистильщик поставил лампу на комод, подхватил стул, и прижал им дверную ручку. Новым ударом ноги перевернул вяло шевелящееся тело на спину, и уселся сверху, прижимая лезвие ножа к горлу хозяина дома. В это время лицо разведчика попало в полосу тусклого света от керосиновой лампы, и глаза фермера расширились от страха.
   - Что, узнал меня? - Беркут нехорошо усмехнулся. - Это хорошо. Сговорчивее будешь. Один громкий звук - и я вспорю тебе артерию. Понял?
  Джай попытался кивнуть, но, почувствовав давление клинка, лишь медленно прикрыл глаза.
   - Я сейчас уберу нож, и мы с тобой тихо и мило побеседуем. Если будешь вести себя хорошо - никто в доме не пострадает. - Увидев на лице Джая промелькнувшую надежду, чистильщик продолжил. - Только ты раньше времени не радуйся. Я сказал только про нож.
  Разведчик неуловимым движением поднялся на ноги, и обрадовавшийся было фермер снова замер. Ему в переносицу смотрело дуло большого автоматического пистолета.
   - Ну что, собака. Рассказывай. Все. От начала и до конца. И помни - от твоей откровенности зависит жизнь и здоровье твоих близких. Говори!
  И Джай заговорил.
  
  Действительно, еще пять лет назад его ферма не могла похвастаться ни большими стадами, ни высокой прибылью. Не желающий жить в поселке, платить десятину и подчиняться правилам, фермер поселился здесь. Место было отличное. Рядом - лес, несколько родников, земля плодородная. Вот только как ни вламывал, как ни гнул спину Джай, но заработать денег столько, сколько, по его мнению, нужно было для безбедной жизни у него не получалось. Работников нанять было не за что, и фермер вместе с сыновьями пахали от зари от до зари, замертво падая в кровать только для того, чтобы подняться затемно, и начать все сначала. Он хотел уже бросить все, и перебраться в поселок. И так бы скорее всего Джай и поступил бы, если бы не встреча, изменившая его жизнь.
  Джай выкроил день, и поехал в Акмеджит. Потолкаться на рынке, по мастерским, поискать деффективных кибермулов. Только такие ему и были по карману. Без роботизированных лошадок Джай загибался. Последний падеж скота лишил его тягловой силы. Больше он не хотел покупать живых лошадей, для которых нужно было заготавливать сено, покупать дорогостоящий корм. Кибермулы просты в пригляде, и эффективны в работе. Но пробродив по рынку весь день, ему так и не удалось сторговать ничего подходящего. Незаметно наступил вечер, и ехать назад в одиночку было небезопасно. На последние свободные деньги фермер снял комнату на постоялом дворе, а когда ему показалось, что в унылом убранстве он вот-вот сойдет с ума, Джай сгреб золото, отложенное на покупку мулов, и спустился в харчевню.
  Заказав кувшин самого дешевого и кислого вина, он уселся в темном углу, и принялся старательно напиваться. Винные пары уже основательно играли в нем, когда к его столу подошел человек. Высокая, худощавая фигура, плащ с капюшоном, и остроносые сапоги.
   - Вы позволите?
  Джай удивленно огляделся вокруг. Пустых столов в харчевне хватало. Хотя, не все ли равно? Фермер пожал плечами, и приглашающе кивнул головой.
  Через час ему казалось, что они с Полозом - так представился подошедший - лучшие друзья уже много лет. Кувшин быстро закончился, его сменил другой - заказанный Полозом. И вино в нем было гораздо лучше той кислятины, которой фермер-неудачник давился до этого.
  Если бы Джай знал, что Полоз - Высший мутант, а его Дар - телепатическое Внушение - в одну секунду может сделать его безвольной марионеткой, он бы трижды подумал, прежде чем разрешить незнакомцу сесть за свой стол. Однако этого знать он не мог. Да Полозу и не понадобилось влиять на Джая. Он лишь иногда подталкивал усилием воли мысли фермера в нужном направлении.
  После второго кувшина собутыльник перевел разговор на тему денег, и Джай тут же выложил ему все: как он вкалывает до кровавого пота, но ничего не получается, как ему не хватает рабочих рук, и что он мог бы сделать с фермой, будь у него деньги.
  И тогда Полоз сделал ему предложение, от которого фермер отказаться не смог.
  Домой Джай возвращался на потрепанном, но собственном фургоне, в кузове которого стояла пара обесточенных до поры кибермулов. Обшарпанных на вид, но работающих, как часы. А под сидением лежал, позвякивая изредка на кочках, увесистый мешок с золотом.
  Вернувшись домой, Джай заявил родным, что ему удалось взять выгодный кредит в Долговом Братстве, и не откладывая приступил к реализации задачи, поставленной ему Полозом. Она была проста. За два года Джаю предстояло превратить свою ферму из медленно, но уверенно загибающегося предприятия в доходный бизнес. Такой, который составил бы конкуренцию поселку. Такой, который бы привлек внимание Осамских караванов, и дал бы возможность торговать с ними напрямую. На робкое возражение Джая, мол, зачем Осаму фермер Джай, когда есть целый поселок, Полоз лишь усмехнулся.
   - Ты, друг, просто сделай то, что тебе говорят. А об остальном другие люди позаботятся.
  И Джай сделал. Не за два года - за полтора ему удалось поднять ферму, и сделать ее процветающей. Конечно, не последнюю роль сыграли деньги, регулярно привозимые Полозом. Но Джай действительно был прирожденным фермером. Другой бы так быстро не справился.
  Летним вечером к нему домой приехал его благодетель.
   - Пора начинать второй акт. То, ради чего все и затевалось. Через неделю в поселке будет стоять караван из Осама. Ты должен приехать туда, и поговорить с их главным - Тиоманом. Говори в публичном месте, лучше - в таверне. Создай видимость деловых переговоров, громко говори о низких ценах. Нужно, чтобы все решили, что ты срываешь поставки поселка.
   - Постой-постой! - Вскинулся Джай. - Но мне же после этого в поселок путь будет заказан!
   - И зачем тебе этот поселок? - вскинул брови Полоз.
   - Но как же? Я не готов жить в полной изоляции!
   - Мой друг - глаза Полоза хищно блеснули. - Ты всегда вправе расторгнуть наш договор. Я тебя не неволю. Только вот долг тогда придется вернуть. С процентами. Сколько ты получил от меня за последние полтора года?
  Джай сглотнул. Даже без процентов сумма получалась астрономической. Привыкнув к легким деньгам, фермер не жалел средств на обустройство. Быть может, если продать все, что у него есть - сумма и наберется. Вот только где найти такого покупателя? Да и не хотел Джай расставаться с добром.
  Он согласился.
  Встреча прошла без сучка, без задоринки. Тиоман сказал, что через месяц он заедет к Джаю на ферму, и заберет пробную партию шкур и мяса. За неделю до срока у ворот вновь появился Полоз. И не один. Десять человек явно бандитского вида, каждый ведет в поводу по запасной лошади, тяжело нагруженной вьюками. Когда вьюки были внесены в разделочный цех и распечатаны - Джай обомлел.
  Такого количества древней техники он никогда еще не видел. О назначении большинства вещей он даже не догадывался. Все, что он понимал, это то, что эти вещи были извлечены из довоенных хранилищ. Все предметы предстояло тщательно упаковать, и зашить в туши, набитые мягким сеном. Именно этот груз интересовал Тиомана. А мясо... Мясо Джай несколько ночей подряд вывозил и закапывал в глубоком овраге.
  Первая отгрузка прошла идеально. Более того! Не ожидавший того Джай искренне удивился, когда Тиоман передал ему небольшой мешочек. Заглянув в него, фермер обомлел: внутри переливались драгоценные камни. Довольный произведенным эффектом Тиоман потрепал Джая по плечу.
   - Слушай внимательно. Я даю тебе эту вещь - В руки все еще ошарашенного фермера вложили какой-то кругляш. - Если к тебе придет человек, и скажет 'Я от Тиомана', и не покажет ничего - гони его. А лучше - убей. Ибо это враг. А если же он скажет те же слова, и покажет такой же медальон, как я дал тебе - верь ему, как себе. Ибо его устами я говорю.
  Джай с трудом понимая витиеватую речь человека с востока, разжал кулак, и посмотрел на ладонь.
  В его руке лежал тяжелый медальон из золота. В центре медальона рукой искусного мастера был сделан рельефный рисунок - сложный герб, составленный из копий, знамен, звезд и полумесяцев.
   - Помни. Верь лишь тому, кто покажет тебе его. - Напутствовал его Тиоман.
  
  Шло время. Новый 'бизнес' Джая процветал. В поселке на него действительно ополчились, но теперь ему было плевать на это. У него было почти все, чего он хотел. Почти - потому что выставлять богатство напоказ ему было нельзя. Пока нельзя. Но вскоре... Тиоман обещал Джаю, что, когда их дела здесь будут окончены - он заберет его с собой, в далекий Осам, где вчерашний фермер заживет беззаботной и зажиточной жизнью уважаемого человека. И Джай терпел.
  А недавно стало происходить странное. Пропал Полоз. В последний свой визит он говорил Джаю, что он сделал здесь все, что от него требовалось, и совсем скоро он отбывает в Осам. Говорил, мол, осталось ему лишь одно дело сделать. Вернуться туда, где он родился, и наказать убийцу брата. Джай, с которым Полоз никогда не откровенничал, смотрел на того с удивлением, но разбойнику было плевать. Он был пьян, весел и раскован. Обещал вскоре приехать и дать Джаю еще денег и новое задание.
  Больше Джай Полоза не видел.
  Прошел год. Караван заходил к Джаю, но туши, которые работники грузили в большой рефрижератор были начинены мясом, а не секретами далекого прошлого. Тиоман не появлялся. Джай было уже совсем воспрял духом, посчитав что с темными делишками покончено. Он даже не расстроился, что не уедет в Осам. В конце концов, на Осаме свет клином не сошелся. Он найдет, где устроиться, в случае нужды.
  И вот три недели назад раздался стук в ворота.
  Человек, заявившийся в ночи, был одет в черный комбинезон. На лице - черный вязаный шлем-маска. Он молча протянул руку, и в ней блеснул золотой медальон. Точная копия того, что когда-то был передан ему Тиоманом. Дав разглядеть примету, человек поманил Джая за собой.
  Три ночи старый фургон Джая не знал покоя. Три ночи фермер возил сокровища минувшей эпохи из лесного тайника к себе на ферму. Работники, отвыкшие от такой нагрузки, непрерывно забивали и потрошили скот, а наиболее доверенные набивали туши сеном, укладывая в них тщательно завернутую дополуночную технику.
  А когда все было готово, будто почуяв, заявился Тиоман.
  Довольный, он наблюдал, как грузят товар, а после отозвал Джая в сторону, и протянул ему награду. На этот раз мешочка было два.
   - Слушай внимательно. В поселке, с которым мы ранее вели торг, на днях остановится отряд воинов. Чистильщиками пустошей назовутся они. Ты должен нанять их. Придумай сам, что говорить. Они - охотники на тварей, что заполонили землю после Ночи Иблиса. Они запросят дорого. Не жалей ничего, отдай им эти камни. И ни в коем случае не едь вместе с ними. Говори, что хочешь, но они должны проехать между двумя холмами, что на полдороге к тебе от поселка. Сделай это, и в следующий раз я награжу тебя еще более щедро.
  Караван ушел, а Джай позвал старшего сына, велел ему караулить поселок, и немедленно сообщить на ферму, если там появятся чистильщики.
  
  Беркут сидел на стуле, и, стараясь казаться невозмутимым, вертел в руках золотой медальон, который Джай предъявил в качестве доказательства. Вот только невозмутимость сохранять было ему непросто. Подумать только! Какова ирония судьбы! Полоз, один из двух братьев-мутантов, по которым в свое время у чистильщиков была своя разнарядка. Один из бойцов Медведя, Стерх, когда-то убил одного из братьев - Дариуса. Полоза же чистильщики так и не смогли отыскать. Пока год назад Стерх, давным-давно ушедший на покой, не заявился на Базу. В багажном отсеке раздолбанного фургона лежал накачанный наркотой Полоз.
  Все сходилось с историей, рассказанной Джаем. Мстительный разбойник вернулся, чтобы покарать убийцу брата. Убить Стерха ему не удалось, но он уничтожил всю его семью. Чистильщик нашел его, схватил, и привез на Базу. Сейчас мутантом занимаются научники, а Стерх, отработав штраф за непотребства, совершенные им при поимке Полоза в каком-то полудиком поселке, принял под свое командование отряд кадетов, и колесит по Великой Степи, топя злобу и тоску по семье в крови созданий Полуночи.
   - Кто показывал тебе последний тайник? - Беркут перевел глаза на Джая.
   - Я не знаю этих людей. Их было много. У них были машины. И они... они были похожи на тебя и на...на твоих друзей. - Джай отвел глаза.
  В голове щелкнуло. Картина начала проясняться. Но верить в нее Беркуту не хотелось.
  На Тавросе действительно работает второй отряд. Вот только работает он, судя по всему, далеко не на Альянс и не на Базу. Вот куда делось содержимое хранилища! В бычьих тушах отправилось на Осам! Но зачем было уничтожать их отряд? Разве что...чтобы отвести подозрения?
  У Беркута застучало в висках, когда он понял, что это значит. Это значит, что на самом деле о втором отряде на Базе не знают! Для командования здесь лишь один отряд - отряд Скифа. И именно их решили выставить козлами отпущения. Мертвые не могут постоять за свою честь, а о хранилище, координаты которого были получены в КВБ знали только старшие офицеры Базы! И разграбление его не могло не навести подозрений. Подозрений...на крысу, окопавшуюся на Базе. На крысу, которая использует второй отряд в своих целях, а именно - для продажи дополуночных военных секретов и оборудования Осаму!
  Члены отряда настоящих ренегатов наверняка знают своего работодателя. Ведь он прикрывает их. Вот только это Беркуту не поможет. Отряд чистильщиков, в составе которого несколько Высших мутантов, прошедших спецподготовку, - неслыханное дело, кстати, такое количество Высших для одного отряда - ему не по зубам. А значит ему нужен Тиоман. 'Купец' из Осама не может не знать партнера. И Тиомана захватить гораздо реальнее. Вот тогда-то, обладая доказательствами, можно будет и вернуться в Альянс. Отмыть от грязи имя ребят, и свое собственное. Пока же - он предатель, шпион и убийца. И сумма за его голову назначена такая, что любой житель Тавроса сочтет за благо всадить ему в грудь заряд дроби. Значит, нужно быть осторожным. Тиоман... Ну что ж, жди меня, сволочь!
  Задумавшись, Беркут отвлекся, и не обратил внимание, что, наблюдавший за ним некоторое время лже-фермер аккуратно отодвинулся к кровати, и дернул за шнурок, висящий у изголовья. Где-то в доме раздался перезвон колокольчиков. Рука Джая нырнула под подушку.
   - Ах ты урод!
  Одним прыжком Беркут оказался возле Джая, и ударом ноги выбил из его рук огромный револьвер, который тот достал из-под подушки. Кулак врезался в челюсть хозяина дома, и голова его откинулась. В дверь постучали.
   - Хозяин! Хозяин! Все в порядке?
  Беркут схватил Джая за горло.
   - Одно слово - и ты умрешь! - Прошипел разведчик.
   - Отец, открой!
  В дверь заколотили с новой силой.
   - Не убивай - прохрипел Джай. - У меня жена... Дети...
   - Да? Жена? Знаешь, у тех, кто лег между холмами ни жен, ни детей не было. Но им очень хотелось их когда-нибудь завести! - Прорычал Беркут, теряя над собой контроль.
   - Я...Я заплачу! Я дам тебе, сколько ты пожелаешь!
   - Ах ты шкура! - У Беркута наконец-то пошли вразнос все защитные механизмы, не позволяющие чистильщику убить безоружного, и даже жалкого человечишку. - Деньги? Вот тебе, твои деньги, сука!
  Клинок вонзился в сердце. Хлюпнуло, Джай захрипел и засучил ногами.
  Выдернув нож, Беркут, не вытирая, сунул его в ножны. За дверь раздался топот множества ног, и треск ломающегося дерева. Не дожидаясь, пока доски двери разлетятся в щепки, Беркут натянул капюшон, зафиксировал пистолет в кобуре, и, застегнув куртку по самое горло, щучкой нырнул в оконный проем. Грохот сдавшейся двери, и звон стекла, вынесенного вместе с оконной рамой, слились в один звук. Приземлившись на руки, и погасив инерцию падения перекатом, Беркут выхватил пистолет, и большими скачками помчался в ночь.
Оценка: 7.28*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"