Чиркова Вера : другие произведения.

Потомственная ведьма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Ведьма Вика - современная молодая женщина, решительная, деловая и проницательная. Но в душе она - белая и пушистая, никогда не пройдет мимо несправедливости и жестокости, не простит подлеца и не откажется наказать негодяя. Вот только с личной жизнью ей никак не везет... мужики попадаются не той породы. Откуда же смелой ведьме было знать, что ее судьба живет в другом мире, и для того, чтобы в этом убедиться, ей нужно пройти очень непростой путь и преодолеть немало ловушек. Купить книгу в Лабиринте
  Звание Баба-яга.
  Потомственная ведьма
  
   Пролог
  
  - Прекрасно выглядишь. Прошу!
  Высокий и импозантный мужчина элегантно подставил мне локоть. Я секунду помялась, незаметно вздохнула и положила вялую ладошку на сгиб белоснежного рукава.
  Ради справедливости отметив, что он и сам просто потрясающе смотрится в черных облегающих джинсах, черной же шелковой рубашке и белом пиджаке "от кутюр".
  Его волнистые черные волосы, забранные в хвост, прекрасно дополняли так лелеемый некоторыми девушками облик крутого мачо, от которого у меня почему-то сводит оскоминой скулы.
  - Взгляни, - подвел меня хозяин дома к огромному зеркалу, отражающему нас в полный рост. - Не правда ли, прекрасная пара?
  - Шутишь! - легкомысленно фыркнула я, а в сердце больно заныла незажившая рана.
  Совсем другого мужчину я мечтала бы увидеть вместо него рядом с собой...
  А вот этого сейчас не нужно. Заметив, как разгорается в глубине зрачков холодное зеленое пламя, спешно беру под контроль издерганные нервы.
  - Нет, - твердо и надменно ответил он. - И у тебя будет время в этом убедиться.
  - Надеюсь, - буркнула я и тихо вздохнула - вот чего мне действительно не хватало в последние дни, так это именно времени.
  Хотя сначала казалось, что вот как раз его у меня в избытке. А ведь начиналось все так просто, так незамысловато! Собралась я немного развеяться, отдохнуть от трудов неправедных...
  
   Глава первая
   День первый, очень безалаберный, принесший мне только неприятности
  
  Домофон заголосил спозаранку.
  - Пожалуйста, прошу... заклинаю, не откажите... мне очень нужна помощь! Я хорошо заплачу! - Упитанный, седеющий и лысеющий мужчина смотрел с экрана так умоляюще, что я сдалась.
  - Проходите. - Вот что делает с нами, женщинами, проклятая жалость, ведь времени-то у меня в обрез.
  Я потому и встала так рано, чтобы все успеть. И ничьи визиты мне сегодня даром не нужны. Будь ты хоть самый выгодный клиент. Да хоть олигарх.
  Но...
  Мне самой сейчас несладко. Точнее, паршиво и погано, причем - не первый день. И даже не первый месяц. Так мерзко, что я даже решилась на крайние меры. Отринуть на несколько дней все дела, и важные, и очень важные, и предаться крупномасштабному разгулу.
  И потому просто не смогла отказать коллеге по несчастью. Ну знаю, что никакой логики, но я же женщина? И к тому же далеко не простая.
  - Можно стакан воды? - Лысачок уже устроился на диванчике в холле, где я обычно принимаю клиентов, и, прижимая к пузику ноутбук, заинтересованно озирает эксклюзивный дизайн, обошедшийся мне в кругленькую сумму.
  Зато клиенты впечатляются прямо с порога.
  Да что там клиенты. Я сама, когда впервые увидела, пять минут ничего сказать не могла. Приличного.
  Даже хотела вначале заставить дизайнера лично утащить отсюда всех этих заспиртованных змей и жаб, расставленных по полочкам, ко всем... их предкам, но тут пришла посоветоваться одна из тех, кто гордо называет себя экстрасенсами, ахнула, завистливо вытаращила глазки... и вопрос снялся сам собой.
  К тому же позже я выяснила, что трехголовые змеи и гигантские пиявки, плавающие в стилизованных под старину сосудах, - просто муляжи. Как и мохнатый паук размером с котенка, висящий в углу на капроновой паутине и мерно покачивающийся от скрытого в стене вентилятора. В другом углу у меня сидит на жердочке чучело филина и посверкивает светодиодными глазищами.
  - Вот, - поставив перед клиентом стакан, уселась я в свое кресло перед сложенным из необработанных камней очагом с висящим в нем закопченным котелком. - Рассказывайте, у меня очень мало времени.
  - А мне нечего рассказывать...
  - Тогда вам не ко мне, а к психиатру, - почти рявкнула я, но смолкла, заметив, как испуганно сжался под моим озверевшим взглядом клиент.
  Да что ж ты такой зашуганный? Неудивительно, что спозаранку проблемы мучают.
  - Простите... я неправильно выразился, я надеялся, что это вы мне расскажете... куда она от меня ушла.
  - Фото.
  - Вот. - Клиент торопливо достал из кармана мобильник и сунул мне под нос.
  - В следующий раз приносите на бумаге, - мельком глянув на изображение стройной девицы в крошечном купальнике, строго приказала я. - А теперь давайте предмет... ну, вы принесли какую-нибудь вещь, которая принадлежала лично ей?
  - Так ничего же не осталось, она все забрала. И половину моих вещей тоже... все самое ценное.
  - Не может такого быть, чтобы не осталось ничего, - сообщаю, красноречиво оглянувшись на огромные напольные часы с кукушкой. - Можно заколку, носок, что-то из белья, любое, что она носила хотя бы несколько часов.
  - Вот, - страдальчески попыхтев, лезет мужчина в карман и, смущаясь, подает непрозрачный пакет.
  Хм. С ними все ясно. Но не мое это дело, мне сейчас найти изменницу нужно, и обойтись полумерами не получится.
  Значит, придется потратить силу... ну и ладно, ночью все восстановлю с избытком.
  Осторожно коснувшись пальцем черной кожи, горестно вздыхаю - даже этот лысый и старый счастливее меня. Еще вчера у него была любимая девушка, и он долгими зимними вечерами не сидел у телевизора в обнимку с котом. Или с мышкой в руке у компа.
  Картинка возникла на редкость ясная, вовремя он прибежал, да и принес то, что нужно.
  - Как платить будете? - Я, конечно, очень добрый и жалостливый человек, но в шесть утра искать чью-то пропавшую любовницу бесплатно? Извините, это не про меня.
  - Чеком?
  - Наличными или немедленным перечислением на счет.
  Он серьезно кивает, уточняет сумму и номер счета, затем, взглянув на меня уважительно, нажимает в ноуте несколько кнопок.
  - Где она?
  - Там же, где и ваш друг, - проверив прохождение гонорара, сообщила я. - Черноволосый такой, я видела вас вместе за столом, вы пили что-то из высоких бокалов, ваша девушка была в белом платье без бретелек... вспомнили? Они сейчас сидят рядом... по-моему, в самолете, из-за скорости картинка очень блеклая и сразу погасла.
  - Серега!.. - ошеломленно охнул лысый. - Ну, гад! А как мне ее вернуть?
  - Приходите через неделю, займусь. Сегодня мне некогда, я сейчас ухожу.
  - А вечером вы свободны?
  Это что, это он меня клеит, что ли?
  Вот этот толстоватый и лысоватый?
  О ужас, до чего я докатилась. Ко мне скоро старички с коробочками домино подсаживаться начнут.
  - Я улетаю, - гордо демонстрирую ему авиабилет, - по очень важному делу. Как вернусь - созвонимся. Вот моя карточка, потерять ее невозможно.
  Он покосился на меня еще более уважительно и взял визитку. Вот зуб дала бы - обязательно попробует потерять или забыть где-нибудь. Только не стоит по всяким пустякам зубами разбрасываться.
  Заперев за ранним клиентом калитку, торопливо направляюсь в дом, времени мало, а сделать нужно так много. Но сначала - телефон.
  - Алло? Мне очень жаль, но я вынуждена вас огорчить. Меня нет дома. Но я вернусь... - на миг задумываюсь, непросто определиться в таком тонком вопросе, - во вторник вечером и с удовольствием решу все ваши проблемы. Свое сообщение вы можете оставить после звукового сигнала...
  Чпок. Телефон переключен на автоответчик.
  Чпок. Мобильник выключен и брошен в сумку, симку сменю позже.
  Чпок. Решительно отключаю домофон, а заодно и Интернет.
  Уф. Кажется, все. Я облегченно выдохнула и слегка позавидовала своим бабкам, у которых всех этих заморочек не было. Как спокойно им жилось-то.
  Все, кому нужны были услуги ведьмы, просто стучали в калитку. Ох, пьяные ж ежики! Они ведь и в мою обязательно стучать начнут.
  Все-таки я - потомственная ведьма, вернее, Баба-яга.
  Ну, разумеется, так я себя никогда не называю при клиентах. Таковы уж современные стереотипы, ведьм никто не боится, экстрасенсов вообще боготворят, а от словосочетания "Баба-яга" почему-то начинают зеленеть и трястись.
  Хотя если бы задумались, то давно бы для себя определили, что на деле все это - просто разные названия одного и того же явления.
  Впрочем, о чем это я? Если бы большинство людей сначала думали, а потом действовали, на земле давно был бы рай. А у меня бы не было ни одного клиента. И, соответственно, ничего из столь милых моему сердцу безделушек. Вроде трехэтажного особнячка и дачки на берегу южного моря.
  Но такого, к счастью, пока не происходит, вот и бегут ко мне с утра пораньше все, кому очень уж приспичило срочно отдать кровные денежки, для того чтобы услышать давно известные вещи.
  Однако сегодня клиенты мне абсолютно без надобности, потому-то я так решительно и отключила все возможные пути к своему доброму сердцу. А от тех, кто не поверит автоответчику и все-таки дерзнет проверить на прочность мою калитку, поспешила отделаться самым простым и действенным методом - вывесила на ней объявление: "Меня нет дома".
  Напечатанное на принтере большими красными буквами. Не знаю уж, почему, но напечатанным объявлениям народ верит в разы больше, чем рукописным.
  Покончив с делами, я занялась сборами. Вечером меня ждет важное и строго секретное мероприятие. Слет, или, попросту говоря, шабаш ведьм. Ну разумеется, на Лысой горе, какие могут быть сомнения?
  Вот только не стоит вспоминать старые сказки и повторять распространенное заблуждение, что на Земле такая гора всего одна. Ничуть не бывало, почти в каждой стране имеется такое место, а у нас, в России, так даже целых три.
  И вот в ближайшем из них я и собираюсь нынешней ночью оторваться по полной.
  Для начала, добравшись до вершины заветной горы на фамильной метле, подаренной мне еще прабабушкой, обязательно выпью за встречу с коллегами традиционный ковш настоянной на семи травах хмельной медовухи. Чтобы отпустили заботы и тревоги, расслабились натянутые нервы и страстно захотелось всю ночь напролет нестись в сумасшедшей ведьминской пляске. Да не по молодой травке и камням, а там, в вышине, среди хрустально подмигивающих звезд, под понимающую лукавую усмешку полной луны.
  А под утро, едва восток забрезжит нежно-розовым заревом рассвета, так восхитительно будет пробежаться нагишом по росяным кустам и травам и нырнуть в ледяной омут. Чтобы напоследок, свежей и помолодевшей, вылететь вместе с толпой таких же бесшабашных ведьм, между собой зовущих себя Бабками-ёжками, навстречу встающему солнцу, повернувшему к лету.
  После таких встрясок жизнь кажется не такой уж серой и беспросветной, а на душе начинает потихоньку таять смерзшаяся куча обид на последнего возлюбленного. И на всех предыдущих. Хотя, если честно и по секрету, не так много их было, как думают мои знакомые. Просто иногда, чтобы не начинали особо жалеть и не развивали бурных поисков кандидата для знакомства, я рассказываю одной из подруг байку про очередного сумасшедше красивого, высокого и стройного брюнета, вдрызг разбившего мне сердце.
  
  Однако вскоре выяснилось, что мои планы пошли наперекосяк. Из-за различных досадных мелочей и недоразумений сборы в дорогу и устройство домашних питомцев затянулись, и в результате я опоздала на свой рейс.
  Мне бы насторожиться, задуматься: а не судьба ли намек подбрасывает, мол, не стоит тебе туда лететь? А если уж так хочется - выбери другой путь.
  Но я судьбе не поверила, подсказку не поняла, от интуиции отмахнулась, вот и попалась, как лохушка на Казанском вокзале на бесплатное гадание.
  Нет, сначала все вроде исправилось. И билет я по знакомству на следующий рейс обменяла, и долетела без проблем.
  На такси до деревушки с редким русским названием Ивановка тоже вполне нормально доехала.
  Даже до обрыва над безымянной речушкой через деревенскую грязюку пробралась без происшествий.
  А на обрыве было так чудесно! День клонился к вечеру, ласковое солнышко подсушило пригорки, и на них, как его крошечные изображения, распустились желтенькие цветочки мать-и-мачехи. Внизу прозрачно поблескивала речка.
  Вот тут я искренне уверовала, что удача на моей стороне, и самое последнее предупреждение судьбы в виде перешедшей мне дорогу старушки с полупустыми ведрами сочла банальным совпадением.
  Не суетясь, достала из сумки метлу, увеличила ее до нормального размера, пригладила ладонью чуть смятые прутики.
  Ну, милая, не подведи. По-байкерски повязав голову косынкой, забросила сумку на плечо и села на сиденье.
  - Вперед, родимая. Земля, прощай!
  Обрыв и речка рванули вниз, а небо - навстречу, наполняя душу свежим ветром и восторгом.
  Эх, и хорошо-то как!
  Так уж вышло, что летать мечтают все, а доступно это только нам, Бабкам-ёжкам.
  
  В какой момент небо вдруг разинуло огромную черную пасть и схлопнуло ее за моей спиной, я не запомнила.
  Помню только, что было странное и жуткое ощущение падения... все вертелось в голове и вокруг меня, а вот сколько это длилось, не имею никакого понятия.
  
   Глава вторая
   День первый, ну очень-очень безалаберный, продолжается в совершенно неожиданном месте еще более неудачно и необычно, чем начался
  
  Некоторое время после того, как ужасный полет закончился, я не могла пошевельнуть ни рукой, ни ногой. Тело казалось чужим и непослушным, а в голове, как на пьяной карусели, бешено вертелись невнятные обрывки мыслей и чувств.
  Такое впечатление, будто свою медовуху я уже выпила, и далеко не один ковш.
  Очень не скоро и с великим трудом мне удалось осмотреться, и выяснилось очень загадочное и еще более неприятное обстоятельство. Судя по всему, попала я в совершенно незнакомый дремучий лес. Больше всего похожий на дикую тайгу; насколько мне помнится, только там и остались такие непроходимые заросли и огромные деревья.
  Осторожно пошевелив раскинутыми конечностями, вяло порадовалась своей удаче - отголоски боли хоть и остались, но все сгибалось и разгибалось. Даже позвоночник.
  Хуже всего обстояло с головой. Нет, было бы неверно сказать, что, рухнув с высоты птичьего полета непонятно куда, я сразу резко поглупела. Ничуть не бывало. Рассуждать я могла, и довольно связно, и где-то в глубине подсознания замирала от тревоги и ужаса.
  И одновременно чувствовала себя слегка пьяной, по-детски бесшабашной и легкомысленной, какой не была уже лет двадцать.
  И это мне очень не нравилось, просто до отвращения.
  Постаравшись собрать в кулак всю силу воли, я приказала себе забыть о непонятном недомогании и озаботиться главным вопросом - как отсюда выбраться?
  Но для этого прежде следовало подняться на ноги и осмотреть местность, возможно, где-то рядом обнаружится дорога или какой-нибудь признак человеческой деятельности. Сосредоточившись на этой задаче, я оперлась о землю и попыталась сесть.
  Получилось не очень хорошо, что-то мешало, кроме необычной веселости разбегающихся мыслей. Как-то не так все было, неправильно и неудобно.
  Но я женщина упорная и целеустремленная, и просто так сдаваться вовсе не в моих правилах. Поэтому настойчивых попыток не прекратила, четко понимая только одно: пока светло, нужно постараться выбраться из этого необычного леса. Даже можно сказать странного, исподволь я уже успела кое-что рассмотреть.
  Потому и не сдавалась. Каждый олух знает: чем диковиннее и непривычнее лес, тем страшнее могут оказаться его обитатели. А я сейчас вовсе не в той форме, чтобы с невиданным зверьем сражаться.
  Еще и сумка, как назло, куда-то запропастилась, а в ней у меня и метла, и заговоренные снадобья.
  - Какая хорошенькая! - неожиданно сказал кто-то прямо надо мной до невозможности восхищенным голоском.
  И вот за этот восторг я сразу простила незнакомцу всю его наглость.
  Впрочем, он тоже был ничего. Стройный как тростинка, юный, изящный и зеленоглазый. Даже копна волос медового цвета почему-то слегка отливала зеленью. Или это тут отсвет от деревьев такой?
  - Ты кто? - вежливо спросила я, полулежа возле пенька.
  Огромного такого, как от баобаба.
  - Гном.
  - Не рассказывай мне сказки, - преодолевая головокружение, небрежно фыркнула в ответ. - На самом деле гномов не бывает. А те, которые в сказках, все как один маленькие, коренастенькие, борода до полу, в накачанных ручках огромная кувалда... или как это еще называется... да не важно, а на голове колпачок... вот. А у тебя - сам посмотри. Рост... ну, почти средний... плечики хрупкие... бороды нет, волосы светлые, опять же, кувалды не видно... да и колпачка тоже... Нет, ты не гном. Ты, скорее, на эльфа похож.
  Собеседник возмущенно фыркнул, отвернулся и побежал прочь.
  Я так и обмерла, ну вот что я наделала? Уйдет ведь, а я даже не успела спросить, в какой стороне его деревня и как до нее добраться.
  - Эй! Э-эй! А ты куда это? Стой! - взвыла отчаянно, и он немного притормозил. - Ты чего, обиделся? Ну прости, пожалуйста. Пусть будет гном, раз ты так хочешь. Только не бросай меня тут, помоги выйти на дорогу.
  - Пошли, - скомандовал гном и, снова развернувшись, поскакал к огромным поваленным стволам, окружавшим полянку.
  - Подожди, не так быстро! - Я с трудом поспевала за ним.
  Состояние опьянения понемногу начинало проходить, но видела я все вокруг как в туманной дымке. Да и тело еще казалось каким-то чужим, неудобным и неуклюжим.
  Парнишка ловко взлетел на невероятно толстое бревно и легко попрыгал с одного ствола на другой.
  - Куда?! Эй, постой, не беги ты так, я же через эти бревна в жизни не перелезу! Да и метла куда-то подевалась... И как меня угораздило в эдакую глухомань залететь... - причитала я, все яснее понимая, что безнадежно отстаю.
  - Прыгай через бревна, а не ползи под ними, - скомандовал эльф, который упорно продолжал считать, что он гном.
  Ну или очень хотел так думать. Да и пусть себе, я знаю уйму людей, которые считают себя вовсе не теми, кто они есть на самом деле.
  Вот один мой почти жених почему-то упрямо мнил себя потрясающе красивым и не менее щедрым. В упор не замечая в зеркале ни обвисших щек, ни маленьких глазок. И при этом наивно полагал, что я их тоже не вижу. А заодно не замечаю, что принесенные им цветочки явно пережили не одну уценку.
  Тут я спохватилась и с огорчением признала, что мои мысли снова норовят ускользнуть куда-то не туда. Да что ж это со мной такое?! Меня же вроде позвал с собой этот... гном.
  Ну и как прыгать через такие огромные бревна? Я же не кошка! Но руками все же за бревно схватилась и обмерла от потрясения, рассмотрев совершенно неожиданную картину.
  Это были не мои руки и пальцы заодно. На моих никогда не имелось густого и белого пуха. И когтей - длинных, крепких и даже на вид опасных.
  Похоже, рановато я решила, что моя голова уже почти в порядке. Какой может быть порядок, когда такая ерунда мерещится?
  - Эй, метаморф! Не отставай.
  - А почему ты меня так обзываешь? - вяло обиделась я.
  - А как мне тебя называть?
  Да, действительно, а как? Ну, есть у меня, конечно имя, как у всех нормальных людей, только его всяким встречным-поперечным лучше не открывать. В нем-то ведь вся наша суть, а вдруг у кого желание появится наговор или приговор... Нет, упасите нечистые силы!
  Значит, имечко нужно новое придумать, и лучше попроще, иначе с такой дурной головой, как у меня сейчас, сама же первая и забуду. Так-так, ну и как же меня звать-то будут?
  О, Вия. И со вкусом, и коротко. И что-то такое сакральное так и слышится. Так что...
  - Будем знакомы. Меня зовут Вия.
  - Талм, - коротко бросил он, то есть гном, и снова кузнечиком запрыгал от меня по огромным стволам, даже в поваленном состоянии бывшим много выше моего роста. Ну чисто баобабы.
  И это по ним я прыгать должна? Да я же ни за что не допрыгну.
  А может, все же попробовать? Не зря же такие когти появились на ручках-то?
  Как щас зацеплюсь.
  Ну зацепилась. Висю. Нет, вишу... или вешу? Как-то не так, но разве в этом суть?
  Дальше-то что делать?
  Ну повисела... еще повисела... может, хватит? Что там такими когтищами делать положено? Если они все глубже в дерево вонзаются, чем дольше я висю... или все же вишу? Тут мысли мои снова запутались, и пришлось резко мотнуть головой, чтобы вспомнить, чем это я тут занимаюсь.
  Так, значит, о когтях. Как мне прыгать на бревно, если они в дереве по самые пальцы засели?
  Прежде мне всегда казалось, что у котов когти на удивление легко туда-сюда вонзаются и вынимаются. Может, и мои точно так могут?
  Я попыталась вытащить когти из дерева, но они и не подумали вытаскиваться. И до каких пор мне теперь тут висеть? Чего ждать? Пока когти отсохнут или ноги до земли отрастут?
  Боюсь, такое счастье мне не грозит. Ноги-то у меня теперь тоже, оказывается, белые и пушистые.
  - Р-р-рав! - раздалось прямо под моей... хм, ну там, где ноги.
  Когти мгновенно втянулись и рванули выше, ноги, еще секунду назад равнодушно болтавшиеся где-то внизу, рывком подтянулись и зацепились когтями на уровне ушей, но уши ждать не стали, а прыгнули вслед за руками. Руки выпустили когти и впились в кору на самом верху бревна, но ноги уже снова были рядом.
  И ведь пошло. Да еще как пошло! Руки хватаются, подтягивают тело, ноги прыгают вперед и отталкиваются...
  Пришла в себя я от громкого звонкого хохота. Опомнилась, уселась на чуть шершавом, прогретом солнцем широком боку огромного ствола и бдительно огляделась.
  Так, а где оно? Ну, которое рычало?
  И чего это гнома так распирает от дурного смеха?
  Да не просто распирает. На спину рухнул, тощими ножками в узких штанишках над собой болтает, ручками за живот держится... и звенит, звенит колокольчиком на весь лес!
  Нехорошее подозрение потихоньку родилось в моей бдительной ведьминской душе и начало расти. Сначала медленно, как растет нерасстоявшееся тесто в квашонке. А потом разбухло, взыграло... и рвануло из меня мощным потоком.
  Выходит, вот этот самый мелкий паршивец надо мной, старшей Бабой-ягой клана, поиздеваться вздумал? Подкрался и рявкнул, гаденыш, так убедительно, что я от страха чуть собственные уши не оттоптала. Вот и рванула, сама не поняла куда. А он, значит, за этим со стороны наблюдал и веселился? Я задумчиво поскребла выпущенными когтями теплую кору, прищурилась и припала к бревну, готовясь к прыжку.
  Ну, погоди же, пакостник малолетний. Сейчас ты на себе любимом испытаешь всю действенность собственноручно изобретенного метода. Посмотрим, как ты будешь бегать от того, что рычит в ночи.
  А уж рыкнуть по делу, а иногда и просто для порядка, я всегда умела.
  - Р-р-рау!!!
  Мощный толчок задними лапами, и я уже лечу прямо на гнома, валяющегося на мягком ковре из мха.
  Мне даже немного жаль его стало где-то на середине полета. Молодой, симпатичный, волосы красивые, чуть зеленоватые, и глаза тоже зеленые... были.
  А я его когтями... Ах, поздно!
  Никакого гнома на примятом мху уже не лежит.
  Я повела неожиданно чутким носом... а, так вот же его след. И размашисто прыгнула в ту сторону.
  Но его и тут уже не было.
  Так вот ты как!
  А я тебя вот так!
  Я перелетала со ствола на ствол, изгибаясь на лету в немыслимые позы, в какие и в прошлом-то веке не выгибалась, а его запах летел и летел впереди, дразня и сердя своей недостижимостью.
  Ну, погоди ты у меня, шустрый гном! Вот поймаю - жалеть точно не буду.
  Испытаешь на своей шкурке остроту моих когтей. Будешь знать, как подшучивать над настоящей Бабкой-ёжкой, как мы иногда шутя величаем сами себя.
  - Слышь, Вия! Хватит играть. Меня уже обедать ждут, если сейчас не придем, попадет обоим, - важно объявил откуда-то сверху звонкий голосок.
  Опля. Ну вот, милый, ты и попался. Сиди-сиди на той тонкой веточке, а я тут, снизу, покараулю. Никуда тебе оттуда не сбежать.
  Я в предвкушении припала к стволу и вильнула... телом.
  Что-то белое метнулось перед глазами, и в душе все так и оборвалось.
  А это еще кто?
  Выпустив когти, осторожно поворачиваюсь назад...
  НЕТ.
  Этого не может быть. Просто никогда.
  Длинный пушистый белый хвост, в нетерпении мечущийся по бревну возле моего тела, просто не может быть моим собственным.
  Нет, я ничего не имею против хвостов, особенно против красивых, если они, разумеется, не растут из моего собственного... хм, тела.
  Но Бабам-ягам, и тем более цивилизованным ведьмам, просто не положено подобного безобразия. Это же несокрушимый удар по нашему древнему званию и имиджу. Как я теперь в таком легкомысленном виде с клиентами-то буду общаться?
  "Скорее всего, я просто заболела, - внезапно родилась в мозгу спасительная идея. - Лежу в горячке, и мне видится, будто я - белая пушистая кошка размером с рысь". Потому что никем иным я себя представить бы не смогла, ведь в глубине души всегда была твердо уверена, что я именно белая и пушистая.
  - Вия, ну ты что, обиделась, что ли? - внезапно прорвался сквозь мои размышления звонкий голосок, и узкая ладошка ласково погладила по спинке, заставляя от незнакомого удовольствия крепче зажмурить глаза. - Ну хватит уже тут лежать с закрытыми глазами. Идем, обедать пора. Ну, Вия, я же вижу, что ты не спишь.
  - Мрр... - раздался в моей голове странный звук и вдруг обрел не менее странный смысл. - Как пррриятно ты меня гладишь. Теперррь еще за ушком почеши... вот так, пррравильно...
  - Талм! Сколько можно тебя ждать? - Чей-то грозный голос так громко рявкнул над моей головой, что я подскочила.
  И глаза открыла.
  Ого! Вот этот точно на гнома похож, плечами, по крайней мере. Хотя волосы тоже чуть зеленоватые и ленточкой в хвост завязаны, я прекрасно рассмотрела, когда он, пристально меня изучая, нагнулся ниже.
  - Молчи, - молниеносно склонившись к моему уху, шепнул Талм, а я и спорить не стала.
  Сама понимаю, не дура какая-нибудь, что в иных ситуациях молчание - это чистейшей пробы золото. Я, когда надо, вообще могу молчать, как одичалый партизан в непроходимом лесу.
  Только если бы со мной именно за молчание расплачивались, то не видать бы мне трехэтажной избушки еще лет триста. Ведь нашу сестру язык кормит.
  - Где ты это нашел? - хмуро поинтересовался сердитый незнакомец и потянул меня за воротник.
  Ну или за то место, где он находиться должен.
  А вот такого хамского обращения с собой я никогда не терпела. И никому не прощала. Потому развернулась тугой пружиной и щелкнула зубами.
  Громко так щелкнула, как автоматический замок в моей двери щелкает. Только наглец, который меня хватать вздумал, уже успел отдернуть свою мускулистую руку.
  - Прогони ее, - скомандовал плечистый гном худенькому Талму. - Не видишь, какая дикая?
  "Это я? - жарким костром вспыхнуло в душе праведное возмущение. - Наследственная Баба-яга для тебя - дикая? Ах же ты, лесник нечесаный! Ну, теперь я тебе такого оскорбления вовек не прощу!"
  - Неправда, - обиженно заныл Талм. - Ничего она не дикая, мы с ней так весело поиграли!
  "Поиграли? Вообще-то мне казалось, что я тебя ловлю с намерением наказать", - хотела возразить я. Но вовремя вспомнила, что еще минуту назад собиралась изображать немого партизана.
  - Вот, смотри, какая она ласковая, - гладя меня по головке, уговаривал парнишка.
  Ну чего же ты смотришь так подозрительно, вражина? Не веришь, что я, такая белая и пушистая, могу быть ласковой?
  Сейчас докажу. Иди сюда, гном.
  Я подвинулась поближе к Талму, высунула язык и провела по его глазастой мордочке.
  Тьфу.
  Почему же он горький, как хина?
  И отчего так ошарашенно на меня смотрит? Вернее, смотрят, потому как глаза вылупили оба гнома. Ну да, а как они хотели? Язык у меня тоже стал... больше, чем был раньше.
  Намного больше. Почти половину личика одним мазком шутнику умыла.
  - И как ты ее зовешь? - озадаченно поинтересовался плечистый.
  - Вия. Правда красивое имя?
  - Ничего. Сам придумал?
  - Ага, - спрыгивая вниз, бойко соврал младший и поманил меня за собой.
  Иду уже, иду.
  "Куда ж я теперь денусь от собственного персонального гнома", - сползая с бревна, буркнула я про себя и подозрительно оглянулась на свой хвост.
  Это надо же, сколько живу, никогда до сих пор не знала, какое у меня богатое воображение. Мало того что придумала каких-то неправильных гномов, так еще и вообразила себя кошкой хвостатой.
  И лес этот, абсолютно неправильный, что вокруг в небо вершинами уходит, тоже я придумала? И вот эти совершенно неизвестные цветочки, и эти кустики, усыпанные крупными фиолетовыми ягодками...
  Стоп.
  Стоп, говорю сама себе. Какими такими ягодками?
  Сейчас же весна.
  РАННЯЯ. Между прочим. Еще даже самых первых ягодок с месяц, а то и дольше, ждать нужно.
  Да и не могла я придумать таких смешных ягодок.
  Интересно, а на вкус они какие?
  Умм... ничего так, сладкие, чуть с кислиночкой, но запах и вкус...
  Абсолютно незнакомый вкус.
  Тянусь сорвать еще ягоду и натыкаюсь рукой... да какая же это рука - лапа... вот ей на колючку и наткнулась.
  - Ай!
  Как больно. Хорошо колючка толстая и на веточке крепко сидит, в лапе не осталась. Зато оставила ранку, вот и кровь появилась...
  Машинально провожу по алой капельке широким языком... и в голове взрывается недавняя боль.
  Ох, голова моя, голова...
  - Вия-а-а!
  - Да что ж ты так орешь-то, Талм! - болезненно сморщившись, простонала я, протянула руку, чтобы прикрыть глаза от яркого солнца...
  И подскочила как на иголках, когда мне в лицо ткнулась мохнатая когтистая лапа.
  Так, а вот это уже перебор.
  Теперь я уже окончательно пришла в себя и чувствую себя абсолютно здоровой.
  И способной рассуждать совершенно благоразумно.
  - Вия, тебе лучше? - Перед моим взором возникла встревоженная мордочка гнома, в зеленых глазках застыли светлые слезинки.
  Эх, гном, ну не реви же ты так. Мужчины не плачут. Когда их могут увидеть.
  А в остальное время... что они, не люди, что ли?
  - А что со мной было?
  - Ты зачем ягоды заманихи ела? Отравиться решила? - обиженно пробурчал мелкий.
  - Откуда мне знать, что это заманиха? У нас в лесу она совсем другая.
  - Так! - не выдержал старший гном, упорно сверливший меня сердитым взглядом. - Мало того что ты тащишь на стоянку метаморфа, так еще и обманул меня! Этот метаморф вообще непонятно из каких дебрей пришел, раз даже заманиху не знает.
  - Ну и что? - встал передо мной, загораживая своим телом, Талм. - Зато она красивая... такая пушистая и игривая зверушка.
  За это оскорбление я его чуть не цапнула. За что? Да за то, что перед самым носом находилось, вот за это и хотела цапнуть.
  Хорошо сдержаться успела. А расслышав следующие слова, и вовсе мстить раздумала.
  - И раз она сюда попала неизвестно откуда, значит, ей помощь нужна. А то пропадет ни за медник, вон чуть заманихи сдуру не нажралась. Повезло, что я успел у нее изо рта ягоду вытащить.
  А вот если бы он знал, что вытащил вовсе не первую, а десятую или двадцатую, тогда точно бы рыдал как девчонка. Стало быть, говорить об этом ему не обязательно. Просто возьму на заметку, что не все растения тут безвредны.
  - Талм, но ты же знаешь, что метаморфы опасны, - нудно гудел старший гном. - И к стоянке их приучать нельзя. Потом в жизнь не отвадишь.
  Ну, наглец, даже не задумывается, что я все слышу и понимаю! И на провалы в памяти больше не жалуюсь. Да и на отсутствие мстительности - тоже. И никогда не пошла бы после этих слов на вашу стоянку, да что-то в рассуждении меньшого показалось очень правильным.
  Теперь, после... хм... отравления, мыслить я стала так же четко, как и раньше. И сразу поняла, что нахожусь вовсе не на родной земле.
  Потому что у нас там гномов нет. А если бы и были, то на вот этих зеленоволосых они были бы похожи в самую последнюю очередь.
  Хотя все остальное вполне могло ввести в заблуждение. Солнце - точно такое же, может, немного пожарче, но это еще выяснить нужно, на какой мы широте. Трава зеленая, но незнакомая. Ни одной родной травки, а уж я-то их наизусть знаю. Да и деревья эти, размером с баобаб, но по виду сосны, а по листьям - нечто среднее между кленом и дубом... Ох.
  Стало быть, вовсе не случайно я вдруг превратилась здесь в огромную кошку. Вероятно, так сработало чувство самосохранения, нашедшее для меня самый оптимальный в данном случае облик. Следовательно, именно оно и разум затуманило, сделав на время беспечным и ветреным, - разумеется, тоже неспроста. Пусть такое превращение мне чрезвычайно не нравится, но, видимо, придется временно согласиться с мудрым подсознанием, явно не желающим никаких неприятностей для моего тела и рассудка. И попытаться просто выжить в этом странном месте... а может, и в целом мире.
  - Ладно, - тяжело вздохнул старший гном. - Бери. Но если хоть одно замечание - уведешь подальше и сам запутаешь. Дай клятву.
  - Даю, - буркнул Талм и, отвернувшись ко мне, тихонько всхлипнул, вытирая кулаком слезы.
  - Эй, гном! - укоризненно уставилась я в зеленые глазки. - Я ведь тебе уже говорила, что мужчины не плачут?
  До стоянки мы шли с полчаса, и все это время мое сознание то прояснялось, и тогда я начинала понимать всю трагичность происходящего, то снова впадало в беспечное легкомыслие, но я больше не старалась с ним бороться. Просто изучала все вокруг и пыталась найти в своем положении хоть какие-то позитивные моменты. И все было бы относительно прекрасно, если бы не старший лесник.
  Я, конечно, Бабка-ёжка очень терпеливая - до поры до времени. Или когда очень нужно. Потому-то кое-как и стерпела, что этот неправильный гном всю остальную дорогу до их драгоценной стоянки вел меня за шиворот.
  Правда, не очень крепко хватался, так, чуть-чуть придерживал. После того как я ему показала, какой длины у меня теперь клыки.
  Глаза у него от демонстрации моих зубок вмиг стали такие круглые, даже меня саму заинтересовало, что же такого особенного он там увидал. И я бы не удержалась, заглянула в ручеек или озерцо, но, к сожалению, вокруг даже лягушачьей лужи не обнаружилось. А просить зеркало у гномов я не стала. У меньшого его и быть не могло. Откуда взяться зеркалу, если у Талма и карманов нет?
  А вот у его плечистого родича... кстати, пора бы уже выяснить, как его зовут. Нет, не в гости зовут, а по имени. Так, о чем это я... А, про зеркало. Вернее, про карманы. Карманы у него были. Потому что одет он в длинную жилетку, перетянутую широким кожаным поясом, и на ней не только карманы. Но и карманчики, и всякие сумочки на поясе вроде дамских театральных, и что-то вроде ножен - правда, оттуда ручка не от меча торчала.
  Скорее всего, то, что торчало из ножен, было топориком или молотком. Однако зачем это гному, я пока не догадалась, но очень надеюсь, не для войны какой-нибудь.
  Потому как войну в любом ее проявлении я просто терпеть не могу.
  - Вот и наша стоянка, - быстро нагнувшись к моему уху, шепнул Талм, и я невольно отвлеклась от своих мыслей, чтобы изучить стояночку.
  Обалдеть.
  Дай боги всем такие стояночки. Мне-то, наивной Бабке-ёжке, при этом слове что виделось?
  Шатры цыганские, шалаши корейские, в каких они живут, пока лук выращивают... ну, на крайний случай, палаточный лагерь на турслете. Или дикое поселение отдыхающих у южного моря.
  А вот тут стояли самые настоящие домики. Скромные такие, этажа по три-четыре, не больше. Но не квадратные, как у нас, а круглые. Вроде башен. Или грибов огромных. Со всех сторон окошками и балкончиками утыканные. Ничего себе архитектурка, мне нравится.
  Только стояли домики вовсе не на земле и не на фундаментах, а на тех огромных пеньках, что после дубобаобабов остаются. И самый ближний к тропке, по которой мы пришли, оказался домом Талма. Ну и, само собой, того гнома без имени, который меня за провинности выгонять собрался.
  Знать бы мне еще, что тут у них провинностью считается. Надеюсь, не любопытство, потому как мне очень захотелось выяснить, как дом не меньше шести или восьми метров в диаметре на пеньке, что раза в два или три €уже его, держаться умудряется.
  Ну, это я думаю, что метров восемь, точнее определить пока не могу, так как ни одного привычного глазу предмета для сравнения поблизости не имею.
  А что сама? Сама я тоже неизвестно какого роста. То ли шестьдесят, то ли семьдесят сантиметров от земли, когда на всех четырех лапах стою. А на двух... неудобно оказалось. Спине больно, и равновесие удержать трудно. Это только в цирке собачки с улыбочкой на задних лапках стоят.
  А я собственноручно испробовала, и мне не понравилось. Ну, пусть собственноножно. Или собственнолапно. Все равно не понравилось.
  - Вия. Вылезай оттуда.
  Все-таки злые эти гномы - не дали рассмотреть толком, как это все устроено. Ладно, полагаю, выгонять еще не сейчас будут, успею попозже рассмотреть. Оказывается, этот домик чем-то похож по устройству на карусель. И, судя по следам, то есть по тропинкам, которые не от крылечка, а прямо от стен идут, может поворачиваться, как моя старая избушка поворачивалась.
  Старая, что еще от бабки досталась. Разумеется, она никуда не делась, так на даче под Пензой и живет. Ноги, конечно, от любопытных туристов за современным фундаментом прячет - для конспирации.
  Да не тяни же ты меня за шиворот, гном бестолковый! Ведь всем известно: если хочешь, чтобы в доме можно было жить, то самому во все вникнуть нужно. И как доски класть, и как шурупы вкручивать, и какой кабель надежнее... Нет. Не кобель. Кобелей надежных не бывает, они все ветреники, им всегда черт в чужих баб меду кладет, но ты, Талм, этого не слышал.
  Тебе про это рано знать, судя по тому, как на тебя твой старшой покрикивает.
  - Кстати, а как его имя? - шепнула я младшему гному, когда он отправился в ванную руки мыть.
  Хотя вполне возможно, что они эту комнатку называют совсем по-другому. Но ведь это же не значит, что и я вдруг начну ломать язык? Для меня это была, есть и будет - ванная. Только так, и никак иначе.
  - Его зовут Атаний, - бдительно озираясь, торопливо сообщил Талм. - Он мой старший брат. Меня в этом году мама в первый раз на заготовки отпустила, если провинюсь, он может меня обратно отправить.
  Вот, значит, как. Оказывается, мы с Талмом друзья по несчастью. Над нами обоими висит угроза расправы за неповиновение, и средоточие этой угрозы - гном с топориком по имени Атаний.
  Ладно, не переживай, Талм, прорвемся. Или я не Бабка-ёжка. Надеюсь, мои способности никуда не исчезли вместе с метлой, сумочкой и праздничным платьем.
  
  - О чем это вы тут шепчетесь? - появляясь в дверях, ехидно спросил гном Атаний и подозрительно уставился на брата.
  - Я Вию умываться учу, - кротким голоском соврал Талм и мазнул мне по лицу... ну, то есть по мохнатой морде, мокрой ладошкой.
  Пф. Какая гадость. Кто тебе сказал, гном, что кошки любят умываться?
  А братец твой, между прочим, совершенно не умеет воспитывать подростков. Если он и дальше будет так рычать на парнишку по поводу и без, то пусть не обижается, если получит через пару лет законченного вруна.
  Я еще раз оскорбленно фыркнула и важно пошла прочь из ванной. Туда, откуда вкусно пахло обедом. И сразу вспомнила, что с утра, кроме чашки кофе и бокала с самолично настоянным квасом, ничего во рту не держала.
  И если вот эта комнатка не кухня, то я не Бабка-ёжка. И не важно, что она расположена вовсе не там, где обычно располагаются кухни в нашем мире, зато ароматы тут просто замечательные. Почти как у моей бабушки на кухне, а она готовила так, что пальчики оближешь.
  Больше не сомневаясь, я запрыгнула на широкую лавку, приделанную к стене в переднем углу, и приготовилась терпеливо ждать, пока мне выдадут мою порцию. Стараясь не обращать внимания на озадаченную мордочку Талма, делавшего вилкой какие-то странные знаки.
  Наверное, беспокоится, как я в своих лапах вилку удержу. Да уж постараюсь. Не языком же мне это мясо с тарелок слизывать.
  Тут в комнату вошел Атаний, хмуро нас оглядел, положил на свою тарелку внушительный кусок тушеного мяса и поставил ее на пол.
  Чудак. Видимо, не желает сидеть с нами за одним столом. Ну, как хочет, просто мне кажется, что ему там будет не очень удобно. Хотя некоторые народы привыкли только так кушать, и если здесь тоже такие порядки, то зачем тогда нужно было ставить в комнате стол?
  А Атаний подобрался поближе, ухватил мою тарелку и потянул к себе. Забыл, что ли, что его собственная уже стоит на полу?
  - Р-р-рав! - возмутилась я, разглядев, как от меня уплывает несколько кусков румяного мяса, и Атаний резво отпрыгнул.
  И не просто испугался, а еще и вляпался в стоящее на полу блюдо.
  - Талм! Я тебя предупреждал? - разнесся по кухне грозный рык.
  - Да что ты все время на ребенка орешь, как жандарм? - не выдержав несправедливых упреков, от которых у меньшого снова слезинки на ресничках повисли, возмущенно рявкнула я по-человечьи.
  Или по-гномьи? Или по-гномовски? Ну, это не важно. Важно, что рявкнула.
  - Сам во всем виноват, а парнишку замордовал. Ты свою тарелку на пол поставил, ну и ел бы себе там спокойно, чего к нам-то полез?
  - Э... э... - Старший гном вылупил зеленые глаза и начал заикаться, так что даже немножко жалко смотреть стало. - Это я тебе, метаморф, на пол еду поставил!
  Ах ты... козел зеленоволосый! Чучело огородное! А я-то, дурочка, его еще жалеть вздумала!
  Это он, значит, меня, потомственную Бабку-ёжку, с полу, как приблудную собачонку, кормить вздумал?! И решил, будто я такое оскорбление с рук ему спущу?! Да ни за какие коврижки!
  Однако отомстить я не успела. В дверь кто-то постучал и сладким таким голосочком позвал:
  - Атаний!
  Ля-ля-ля. И кто же это там у нас?
  Я ведьма понятливая, немедля в сторонку метнулась, на широком подоконнике за занавеской в клубок свернулась и в щелочку выглядываю.
  Талм за мной к оконцу бросился, рядом сел, прикрыл своим худеньким тельцем.
  Атаний тоже ужом крутнулся. Мясо с пола мигом собрал, в тарелку сложил и на стол поставил. А следы преступления, в смысле наступления на мясо... нет, не войну он ему объявлял...
  В общем, все это он быстренько сапогом по полу размазал и не менее сладенько отвечает:
  - Я тут!
  Ох. До чего же люблю я фильмы про любовь смотреть. Да и в театре, если актеры хорошо играют...
  Сама-то? А что сама? Не старуха древняя, поди, всего двадцать семь с хвостиком. Правда, невезучая в этом смысле, как проклял кто. Хотя я и лично проверяла, и подруг просила - бесполезно. Прибиваются к моему порогу то альфонсы, то артисты... не в том смысле, что в кино снимаются, а по жизни только играть и умеют.
  Тьфу, снова отвлеклась.
  А гномка... нет, лучше гномиха... или просто гнома? Нет, некрасиво как-то, но не важно.
  В общем, девица оказалась разбитной. И хозяйственная, в смысле по всем действиям видно, что на хозяина глаз положила. Ну, не знаю, я свидетелем не была, клала ли она на него еще что-нибудь, кроме глаз, а наговаривать попусту на девку не хочу.
  Потому как она к нам с добром, то есть с пирожками, как Красная Шапочка, пришла, и негоже ее без подарка назад отправлять.
  Да она пока и сама уходить не собиралась. К столу присела, глазками стреляет... Эх. Ну точно как одна из стажерок с особыми способностями - собиралась я ей сегодня объявить, что вполне созрела она... да нет, не для сбора урожая, а для посвящения в полноправные Бабки-ёжки.
  И пузырек у нее из рукава так же ловко появился. Хотя силы ведьминой я в ней в упор не чую, так, может, в этих местах и сила другая?
  А самое главное - интересно, что она с этим флакончиком делать собирается? На меньшого гнома мельком зыркнула, а он как раз занят был, моим хвостом с оконного переплета пыль сметал... Гномка не оплошала, поспешно своего зелья в чашку Атания капнула и снова сидит как ни в чем не бывало, глазками хлопает.
  А вот этого, миленькая моя, я страсть как не переношу. И никакими пирогами тебе своих действий не оплатить. И несмотря на то, что этот несносный Атаний меня глубоко оскорбил, такие запрещенные методы даже на нем применять не позволю.
  Подтянув лапой к себе поближе гномчика, я кратко объяснила ему на ухо всю ситуацию. Он даже покраснел от возмущения, так проникся.
  А тут как раз и Атаний с чайником вошел. Ну это надо же, насколько одинаково в различных мирах идет прогресс! Чайник медный точь-в-точь такой, как я на выставке старины видела. Там еще, помнится, рассказывали, будто он теперь такой дорогой, за старость свою, чуть не на вес золота. Так, может, когда назад соберусь, прихватить парочку? Вот только как я теперь назад, даже подумать пока боюсь...
  - Стой, Атаний! Она тебе что-то в чашку капнула! - бросился к брату Талм, тот, оказывается, уже какой-то душистый отвар по чашкам разлил.
  - Ну чего ты врешь? - так и подскочила гномка. - Тебе просто показалось!
  А глазки-то как бегают! И тут она чашечку незаметно со стола пальчиком смахнула. К счастью, чашка не разбилась, зато чай на полу с мясным соусом смешался, тут никакая экспертиза ничего не определит.
  - Талм, - строго уставился на брата старший гном, - ты точно сам видел, что она в чашку зелье капала?
  Засмущался младший, засомневался. Ногой по полу возит, сопит тихонько.
  - Талм? - старший уставился на него очень укоризненно и рыкнул погромче.
  Ох как страшно. Рычать я и сама умею.
  Слезла потихоньку и под столом сзади к красавице подобралась. Принюхалась... хорошая вещь этот кошачий нюх - сразу кармашек определился.
  - Я, - говорю, - видела. Вот из того пузырька, что в этом кармане спрятан.
  И зубами за карман - хвать.
  Что тут началось... Гномиха эта принялась орать, как павлин поутру. И карман из моих зубов выдрать пытается. А при этом еще и меня норовит по спине огреть. Поварешкой. Неизвестно, когда только ухватить успела.
  Я, естественно, поддаваться ей не собиралась, крутилась волчком, Талм за мной метался и рыдал, Атаний носился вокруг и матерился. Замечательно матерился, нужно будет себе записать.
  Вот так мы минут пять и бегали. Пока в дом какие-то посторонние гномы не понабежали и один, видимо, их старший, потому как с бородой, не рявкнул наконец громовым голосом:
  - Стоять!
  Да мы и так уже стоим. Не сидим же. Хотя посидеть спокойно после такой разминки не помешает.
  Талм хлюпать перестал, меня к себе подтянул, за шею обхватил и смотрит на вошедших диким волчонком. Я карман гномки отпустила, но слежу за ней в оба.
  Только она попыталась туда ручкой сунуться, как я тихонько рыкнула и показала свои зубки. Гномка все сразу поняла.
  Этот, с бородой, на мою скамейку сел, принялся Атания расспрашивать, с чего весь сыр-бор начался. Нет, он конечно, немного не так выразился, это я на более культурный язык перевожу.
  Когда бородатый про капли услышал - брови сдвинул, на гномку сердито глянул и приказал ее карманы обыскать.
  А что там искать, когда карман, мной пожеванный и измусоленный, за сто метров видно?
  И пузырек сразу обнаружился. Гномы его осторожно открыли и все по очереди издалека понюхали. После чего физиономии у них стали очень мрачными и суровыми, а у хозяйственной гномки личико красными пятнами пошло.
  - Значит, говоришь, это твой метаморф неладное углядел? - задумчиво сказал бородатый, когда двое его подручных гномку куда-то повели. - Ну, за такую службу пусть живет на нашей стоянке сколько хочет. Мясо тебе для него на кухне давать будут, он небось сырое любит.
  - Еще чего! - вмиг разозлилась я. - Совсем вы, гномы, обнаглели! Один на пол тарелку поставить норовит, второй вообще сырое мясо предлагает... Да и с чего вы взяли, что я собираюсь тут с вами долго жить? Мне нужно только выяснить, куда я попала и как искать дорогу домой. А вы тут уж как-нибудь сами живите, без меня.
  - Вия, - всхлипнул меньшой, - не уходи!
  - Не обижайся, малыш, но у меня дома столько дел недоделанных, столько обязанностей, я как-никак старшая Бабка-ёжка нашего ковена. А ты найдешь себе другую игрушку.
  - Постой, метаморф, - окликнул меня бородатый. - Так ты что, не из местных?
  - Нет, конечно. Я ваших местных и в глаза не видала. Объясняю популярно: летела на Лысую гору, на слет Бабок-ёжек, вдруг бац - и мимо. Очнулась тут. Вот он свидетель.
  - Как... летела? - Глаза у бороды квадратными стали. - Ты что, там, у себя, птицей была?
  - Ой колхоз! Какой такой птицей? Я у себя там - Бабка-ёжка, в который раз для отсталых рас объясняю. Довольно симпатичная женщина двадцати семи лет с хвостиком.
  - Ой, - сказал Талм и поглядел на мою... хм, спину, - а у нас женщин с хвостиками не бывает.
  - Ох, чудо лупоглазое. У нас тоже не бывает. Это выражение такое... нет, не из тех выражений, что Атаний тут кричал, когда я ту девицу за карман держала. Кстати, Атанчик, не забудь мне их продиктовать, я запишу. У нас такого никто не знает.
  - Прославишься на весь чужой лес, - ехидно хмыкнул бородатый.
  Атаний, с досадой на меня оглянувшись, начал краснеть пятнами.
  А что я такого сказала-то?
  - Ладно, - решил тем временем бородатый. - Раз ты нам помогла, и мы поможем. Пока отдыхай, а завтра утром приезжает наш маг, он что-нибудь придумает.
  Вот это деловой разговор. Люблю решительных и умных.
  Только одно мне непонятно - почему за разоблачение применения простого приворотного зелья такая благодарность? Прямо словно я подвиг какой совершила.
  Но Талм, когда я его про это расспрашивать надумала, такие же квадратные глаза, как у бородатого, сделал:
  - Ой, Вия, ты же ничего не знаешь!
  Угу. Можно подумать, он раньше не догадывался, что я ничего не знаю. Нет, как ни верти, а гномы эти какие-то... нет, не то чтобы совсем тупые... но немножко провинциальные. Как лохи деревенские, которых на столичных улицах сразу отличить можно. Никуда не бегут словно ошпаренные, никого по пути с тротуара не сталкивают. Наслаждаются себе спокойно видами старинных домов и бесконечной столичной рекламы.
  - Она ему капли доверия капала, - обвив руками за шею, горячо прошептал мне в ухо Талм. - В корнях дробов дриады прячут свои сокровища. Пока живут, все копят и копят. А когда погибают или уходят в молодые деревья, в покинутом дробе больше никто не живет, и он начинает засыхать. Мужчины такие стволы летом пилят на бревна, а зимой из древесины делают доски, мебель - все, что нужно. Работают бригадами по двадцать гномов. Кто найдет клад дриады, половину отдает старосте. Их там потом как-то делят - и правителю долю, и налог, а та половина, что осталась, полностью идет нашедшему. Так вот, Атаний уже три клада в это лето нашел. И хорошо спрятал. А если его напоить каплями, он сам покажет, где сокровища лежат, и даже не вспомнит потом об этом.
  Так вот, оказывается, в чем дело. Получается, Атаний у меня в неоплатном долгу, раз я его от ограбления спасла. М-да. Теперь я, пожалуй, начинаю верить, что они все-таки настоящие гномы.
  Однако немедленно потребовать с него задолженность не получилось. Где-то хлопнула дверь, стало быть, хозяин ушел на работу.
  Так почему тогда мы тут сидим, кого ждем? Я же теперь здесь вроде почетного гостя, значит, самое время провести доскональную разведку. А насчет любого "провести" мы, Бабки-ёжки, всегда были весьма ловки. Особенно если дело касалось вот таких провинциально наивных гномов.
  Кстати, про гномов. Я вдруг вспомнила, о чем хотела спросить, когда мы шагнули с крылечка на свежую травку.
  - Талм, а сколько тебе лет?.. Сколько?! Что, точно уже двадцать пять? А ты не врешь?
  - Никогда, - обиженно надулся парнишка.
  - Да ладно "никогда"! Я сама тебя сегодня пару раз на вранье поймала. Ну и что, что за меня заступался. А с чего ты решил, что я сама за себя заступиться не могу? Это я просто пока не хочу. Тебе никогда не понять, как приятно, когда в кои-то веки твой внешний вид и внутренний образ полностью совпадают. Ведь не зря же всегда считала, что в душе я именно такая и есть, белая и пушистая.
  - А еще клыкастая, - огрызнулся гном.
  - Ну и что же, что к белому меху прилагаются пятисантиметровые клыки, ты еще про когти вспомни, - уже не сердясь, фыркнула примирительно и прикрыла глаза, позволяя гному чесать себя за ушком. - Так вот что я тебе отвечу - настоящие белые и пушистые непременно и должны быть с когтями и клыками. Иначе каждый второй захочет о твой белый мех грязные руки вытереть, а каждый третий - постелить у камина мягкую шкурку. Но мы ведь говорили не обо мне? А про то, почему ты тогда мальчишкой выглядишь по сравнению с братом.
  - Так ему уже семьдесят лет, - с откровенной завистью вздохнул Талм.
  - Не может быть! А сколько же тогда тому, с бородой? Пятую сотню разменял? Ни фига себе. Ну, вы, гномы, не дураки пожить. Нет, у нас, у людей, век покороче будет. Что, говоришь, не только гномы? А кто еще?
  От его перечня я села прямо на тропке и по привычке почесала лоб, хотя лапой это делать оказалось весьма неудобно.
  Как выяснилось, в этом мире полно всяких существ, которые у нас только в сказках встречается. Есть и эльфы светлые, и эльфы темные, и гномы горные, в отличие от моих, лесных. А еще демоны и вампиры, и даже дракон где-то обретается. А кроме того, всякая нечисть в виде дриад, леших и навок. И это еще не все. Люди тут тоже живут. Хотя могу себе представить, каково им в такой компании выживать. Наверняка все в боевом железе и с серебряными амулетами ходят.
  - Вия, ну что ты снова уселась посреди дороги? Пойдем дальше, там самое интересное.
  Местом, куда так упорно влекло Талма, была огромная веранда, пристроенная к двухэтажному грибочку каменной кухни.
  "Ну и интересы у ребенка, его что, брат хронически недокармливает?" - сердито думала я, впрыгивая следом за гномом на прогретые солнцем ступеньки.
  Ой! Вот потому и шьют у нас богатые дамы любимым собачкам сапожки и штанишки, что проникаются проблемами любимого животного до глубины сердца. Так почему моей проблемой еще никто не проникся? Ходить босыми лапами по горячим доскам - удовольствие ниже среднего.
  - Талм! - заорало со всех сторон, и мне пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть целую толпу таких же юных балбесов, как мой приятель.
  И балбесок. Вот теперь мне сразу стало ясно, что именно здесь для него самое интересное.
  Я женщина очень покладистая и терпеливая... до известного предела. Но от этой компании и святой сбежал бы через полчаса. А я сбежала намного раньше. Но и за это время мне успели причесать шерсть от хвоста к голове, чтобы пушистее была, повесить цепочку на шею и привязать на хвост с десяток разноцветных ленточек.
  И все это я вытерпела, но, когда они решили мне когти в зеленый цвет по здешней моде выкрасить, не сдержалась. Сделала вид, будто хочу в окошко посмотреть, и сиганула в него, как белка. Спасибо тренировку раньше прошла, когда гнома по стволам гоняла.
  Свой дом, в смысле дом Атания, я нашла быстро, пробралась на самый верхний этаж, выбрала комнатку по вкусу и удобно устроилась на мягкой постели.
  Не забыв предварительно надежно закрыть на щеколдочку двери, чтобы орда малолетних - ну, по местным меркам, разумеется, - короедов до меня не добралась. И лишь вытянув лапы, поняла, как же я за этот день устала.
  А еще чувствовалось какое-то неудобство в лапе. Задней. Подтянула поближе к морде, рассмотрела. Ну так я и знала. Заноза. И вот как мне ее вытаскивать, когда ни иголки нет, ни булавки? А если бы и были, то такими пальцами, как у меня сейчас, я все равно ничего выковырять не смогла бы.
  Пришлось изворачиваться. В самом прямом смысле слова, хотя ничего прямого в тот момент во мне и в помине не было. А было изогнутое, вывернутое и выгнутое. Но я все же справилась. Зубами дотянулась и занозу выдернула. И капельку крови языком слизнула, чтобы зажило быстрее.
  Вот тут меня и скрутило. Так скрутило, словно я ведро незрелого крыжовника съела и парным молочком запила. Ну или, кому понятнее, - как упаковочку магазинного салатика.
  Причем заболело разом все: и спина, и живот, и голова. И тотчас возникло опасение, не отравилась ли я здешними продуктами? Может, мне их вообще есть нельзя? Тогда чем питаться? Не с голоду же помирать?
  К тому же когда я из-за чего-нибудь расстраиваюсь, то обязательно должна стресс зажевать. А в нынешней ситуации мне сам бог велел жевать с утра до вечера.
  Но это я опять не о том. А вот почему мне так жестко лежать и что давит прямо в ребра, неплохо бы выяснить как можно скорее.
  А для этого нужно приподняться, а у меня ведь все так болит...
  И тут я вдруг четко осознала, что ничего у меня больше не болит. Вот абсолютно.
  Зато рядом валяется вещица, которая мне прекрасно знакома, - моя собственная метла с сиденьем от цепочной карусели. Одиночным, разумеется, никаких пассажиров я никогда бы катать не додумалась.
  Значит, нашлась-таки моя метелочка, моя миленькая, хотя и непонятно, как сюда попала. А под ней лежит моя сумка, та самая, что на ремешке через плечо болталась, как у почтальона, когда я на слет летела. Только у меня лаковая, немного другого фасона и по размеру, пожалуй, чуть больше. Но я же и не какой-то почтальон, мне и положено.
  И никому никогда не догадаться, какие вещи у меня там хранятся. Впрочем, этот вопрос можно задать любой женщине, и той, которая припомнит половину содержимого своей сумки, можно смело вешать медаль за аккуратность и внимательность. Только сначала придется лично проверить это утверждение, поскольку все женщины обычно считают, будто досконально знают содержимое своих сумок.
  У меня одна клиентка, когда искала фотографию жениха, была страшно удивлена, достав пакетик с чем-то зеленым и мохнатым. Мы полчаса пытались опознать предмет и лишь экспериментальным путем определили, что это был пирожок. Прошлогодний.
  Вынырнув из воспоминаний, я внезапно обнаружила под сумкой собственные ноги.
  Нет, не мохнатые лапы, а обычные женские ножки. Довольно стройные, в надетых под платье черных лосинах и черных же ботиночках на небольшом каблучке.
  Потому что очень неудобно приземляться на шпильках и летать ранней весной без лосин и ветровки. Кстати, вот и она, моя любимая, на мне.
  И теперь интересно одно: где же все это раньше было? И куда делся тот белый мех, к которому я только начала понемногу привыкать? Или он еще не совсем исчез?
  Я поспешно зашарила в сумке и вскоре выудила пудреницу. Из маленького зеркальца, вставленного в крышку, на меня встревоженно взглянула моя собственная физиономия.
  И даже макияж почти не размазан. Класс. Так как же это у меня получилось-то?.. Ну-ка, думай, Бабка-ёжка.
  
   Глава третья
   День первый, ну очень безалаберный, продолжается. Количество и качество неприятностей резко возрастает.
  
  Подумать как следует мне не дали. В дверь загрохотали кулаком, и Атаний грозно закричал:
  - Вия, ты здесь?
  - Ну здесь, - буркнула я и отодвинула задвижку.
  Дверь распахнулась, и в ней, как в раме, нарисовались два гнома.
  Один - с растрепанными волосами и в присыпанной опилками жилетке, второй - с разводами от слез на лице. И оба с широко распахнутыми зелеными глазами и разинутыми ртами.
  Такое впечатление, что они еще никогда не видели Бабок-ёжек.
  Стою. Жду.
  Минута прошла, вторая...
  Рты открыли, сглотнули, мекнули... и снова молчат.
  Только выражение глаз поменялось. Из ошарашенно-изумленного перешло в непонимающе-настороженное.
  - Ну и зачем я вам так срочно нужна была? - уперев руки в бока, спрашиваю братцев, когда мне надоело стоять оловянным солдатиком.
  А действительно, чего это я стою? Где тут кресло?
  Отвернувшись от гномов, танцующей походкой добираюсь до кресла и, грациозно опустившись в него, закидываю ногу на ногу.
  Эх, сейчас бы мне для шарма тонкую сигарету в откинутую руку, но я на дух не переношу табачный дым. Поэтому вполне подошла обычная шариковая ручка. Кручу ее в пальцах и наслаждаюсь занимающимся заревом на гномьих ушках. И как я раньше не заметила, что они у хозяев чуточку похожи на кошачьи?
  Наверное, потому что у самой подобные были.
  Ну и долго мне еще, интересно, ждать ответа на простой вопрос?
  - Эй, гномы! Чего стоим, чего молчим? Последний раз спрашиваю - зачем вы меня искали?
  - Мы тебя не искали, - честно смотрит мне в глаза осмелевший первым Талм. - Мы искали Вию.
  Так, а я, по их мнению, кто?
  Озвучиваю свой вопрос, и гномы снова надолго зависают. Ни дать ни взять "Мейл.ру" в час пик с моего модема.
  - Не знаем, - настороженно бурчит наконец младший, и мне хочется одновременно расхохотаться и умиленно погладить его по зеленоватой гриве.
  - Совсем?
  - Угу, - угрюмо поддакнул старший.
  - И даже подозрений никаких?
  - А что такое "подозрений"? - делает шажок поближе Талм. - А ты кто?
  Ну вот и вопрос по существу.
  - Подозрения - это догадки. А я и есть Вия, недогадливые вы гномы.
  Эй! А что это вы нехорошо так насупились? И чего так, крадучись, ко мне двинулись?
  А, поняла, не дура. Не поверили. Ну так я вам докажу. Черт, а как именно я это сделаю? У меня ведь даже ленточки с хвоста на память о бело-пушистом облике не осталось.
  Гномы тем временем уже меня почти окружили, и судя по всему, готовятся напасть. Ну что ж, хочешь не хочешь, придется колдовать. Махнула рукой, буркнула пару слов и жду. Вот сейчас подействует, и они застынут на полушаге. Недолго в таком состоянии пробудут, но мне вполне хватит времени, чтобы объяснить им трагическое недоразумение.
  Сижу. Жду. Ну вот сейчас... ну давай же... А они как крались, так и крадутся.
  Нет. Уже не крадутся...
  - Ой! Ай! Вы, тупицы зеленоволосые!.. Отпустите, дурни колхозные!.. Ты что делаешь?!.. Ой, на ногу! Мм... У-у-у!..
  - Попалась ведьма, - довольно хмыкнул Атаний и, похлопав меня тяжелой ручкой по плечу, скомандовал: - Беги, Талм, зови старосту, я ее пока посторожу.
  Тупица. Идиот. Болван.
  Это еще самые ласковые из прозвищ, которыми я мысленно награждала Атания, с донельзя самодовольным видом расположившегося на моей кровати.
  Тогда как я, с накрепко примотанными к груди руками и связанными ногами, а главное, с куском тряпки во рту, сидела в кресле.
  И с ужасом наблюдала, как он сначала рассматривает мою метлу, потом старается оторвать от нее сиденье, а потом... Нет! Только не это!
  А гном уже подтянул к себе мою сумку и пытается сообразить, как открыть застежку.
  А ведь если он ее откроет... Ох. Лучше не думать о последствиях. Там столько зелий и заговоренных предметов, что тут будет просто море крови. И тогда у меня появится один, но могущественный враг - клан лесных гномов.
  Думай, Бабка-ёжка, думай. Ты ж не зря свой хлеб с маслом и икрой на завтрак кушаешь... Что я там недавно про кровь говорила? Ну, уж если не это, то не поможет ничто.
  Я с трудом подтянула к себе палец, тяжело вздохнула, заранее пожалела себя любимую, вытолкнула изо рта тряпку и куснула со всей дури.
  - Ты что это там делаешь, ведьма? - отбросив в сторону сумку, рванулся ко мне Атаний.
  "Поздно", - злорадно хмыкнула я, чувствуя, как по телу прокатилась уже знакомая волна резкой боли. Да и не такой уж резкой, как в первый раз. Видимо, организм постепенно привыкает.
  Атаний охнул и отступил назад, а я опустила вниз лапы и спрыгнула с кресла, удивляясь, куда делись стягивающие меня веревки.
  "Наверное, туда же, куда раньше исчезали метла и сумка", - само пришло в голову понимание.
  Первым делом я кинулась к сумке и отодвинула ее подальше от беспардонного гнома. Потом зубами подтащила к ней метлу и села рядом, бдительно поглядывая на оторопевшего Атания.
  Попробуй только сунуться, фашист, узнаешь, какой длины у ёжек когти.
  - А... - растерянно попытался что-то выяснить гном, но тут раздался топот нескольких пар сапог, и в комнату ворвался Талм.
  А за ним староста и еще несколько плечистых лесорубов.
  - А где... - уставился на пустое кресло младший и вдруг заметил на кровати меня. - Вия-а-а!!!
  - Ррр! - злобно оскалила я зубы на рванувшегося ко мне парнишку. - Не подходи, предатель.
  - Вия... это же я... Талм... - озадаченно остановился он. - Ты что... меня не узнала?
  - Прекрасно узнала, предатель. Втерся в доверие, лгун, а как только я в человека превратилась, сразу с веревками набросился. Не подходи! А то я за себя не отвечаю!
  - Нет... этого не может быть... - На его глазах снова висят слезы, но меня этим больше не проведешь.
  Не там лохушку искать вздумали, господа лесоводы.
  - Может... - виновато бормочет Атаний. - Я сам видел, как она снова в метаморфа превратилась.
  - Вия... - в зеленых глазках плещется раскаяние, - но мы же не знали!
  - Опять врешь, - злобно рычу я. - Как это не знали, когда я сама вам сказала, что это я?
  - Мы не поверили... - На низко опущенное лицо волной свешиваются зеленоватые волосы.
  - Потому что сами привыкли все время врать. Вот и другим не верите, - отрезала я. - Я к вам со всем добром, гномку эту выдала, твоих друзей развлекала, а ты на меня с веревками. А если бы я перекинуться не успела, что вы со мной делать собирались? Ну, рассказывайте.
  Атаний огорченно пыхтит, у Талма слезы уже ручьем, но я все дожимаю. Пусть пораскаиваются, им полезно.
  Они же не представляют, как я перепугалась на самом деле. Сразу историю своего мира вспомнила, когда даже не по подозрению, а по простому наговору, по доносу завистливой соседки или похотливого гаденыша женщины шли на страшные муки и на костер.
  - Вия, - решил наконец вступиться староста, - ты прости их, ничего плохого мы бы не сделали. Мы всегда проверяем, если кто подозрительный попадется... А ты правда можешь вот так, когда захочешь, в человека превращаться?
  Ага. Фигушки вы меня обдурите. Я-то до сих пор помню, что в человеческом виде накрепко связана веревками.
  - Могу, но не буду. И вообще, минуты лишней с вами не останусь. Утречком пораньше и улечу, а сейчас выходите все отсюда, я устала.
  Командую ими, а сама поглядываю - успею в окно, если что, выпрыгнуть? И сумку бы прихватить не помешало. А вот метла сама прилетит, такое на ней заклятие.
  Но гномы послушно помаленьку из комнаты вышли и дверь за собой прикрыли.
  Так, это хорошо, что я сейчас снова кошка. Слух у меня в этом облике намного тоньше. Подкралась к двери, ухо приложила - все они ушли или нет?
  Нет, не все. Кто-то неподалеку потихоньку носом хлюпает, и я даже точно знаю кто.
  Но на жалость больше не поведусь, хватит, дожалелась. Они, может, и правда ничего бы плохого не сделали, только я вовсе не мышь белая, чтобы позволять над собой эксперименты проводить.
  И про утро я им специально заливала, вот сейчас соберусь, на метлу сяду... только меня и видели.
  Достала я зубами из сумки булавку и долго мучилась, прежде чем придумала, как ее пристроить к спинке кровати, чтобы можно было быстро палец уколоть.
  А потом снова произвела над собой знакомый ритуал и оказалась лежащей на постели лицом вниз. Со связанными руками и ногами. Ох же и бестолковая! Опять не подумала, что человеком так лежать мне будет неудобно.
  Безобидное и почти не требующее магии заклинание для клубков само всплыло в памяти, и через миг веревки лежали у моих ног, смотанные в два ровных мотка.
  Так, теперь займемся подготовкой. Настроение у меня боевое, только всхлипы за дверью начинают на нервы действовать. А не слишком ли я поспешила окончательное решение принимать? Ну да ладно, сначала дело, потом все остальное. А приготовить мне нужно многое.
  Достать из потайного кармашка простенький на вид мешочек, развернуть. Некоторые, самые необходимые в дороге предметы рассовать по карманам, остальное рассортировать по степени нужности.
  Подправить макияж и прическу, брызнуть духами, протереть углом коврика ботиночки... ну вот я и в ажуре. Засунуть сумку в мешок вместе с курткой и метлой, шепнуть заветное словечко - и у меня в руках небольшой кошелечек в виде кисета.
  Его я повесила на шею, под платье, проверила еще раз, все ли предусмотрено, и вперед.
  На кухню, разумеется.
  И не важно, что сначала я собиралась улететь отсюда немедленно. Зато, поразмыслив, решила дать гномам второй шанс.
  В чужом мире нужно быть крайне осторожной, если хочешь выжить, а я очень хочу. Потому и останусь тут до утра. А утром раздобуду местную одежду, запасусь едой, и неплохо бы разжиться здешней валютой, боюсь, моя карточка туземных банкиров не впечатлит.
  -Так что радуйтесь, гномы, сегодня мы идем к вам, - открывая дверь, пробормотала я и сразу наткнулась на опухшие от слез глазенки Талма.
  Эх, гном, ну сколько раз тебе говорить, что не должны мужчины плакать?
  - Ну, будут меня тут кормить или как? - совсем невоинственно интересуюсь, разрываясь в душе между желанием потрепать утешающе эту несчастную глазастую голову и остатками мстительности.
  Ну да, грозная я. Как гроза летняя. Налетела, пошумела, дров наломала и растаяла в умытом небе.
  До следующего раза.
  - Будут! - вспыхнули радостью зеленые глазки.
  Гном с готовностью вскочил и рванул впереди меня по лесенке, а я потопала следом, испытывая огромное сожаление, что все же не решилась его погладить.
  М-да, весна, что ли, на меня так расслабляюще действует или это наша извечная бабско-ёжская жалостливость не ко времени проснулась?
  Так усыпить ее срочно тройной дозой самых суровых наговоров! От жалости слабость, а мне сейчас слабой быть никак нельзя.
  Слабыми в чужих мирах дороги мостят.
  Ой, а кто же это у нас на кухне такой нарядный гуляет? Я от изумления едва не споткнулась.
  Рубашечка белоснежная, волосы русые, с прозеленью, по плечам, рубашечку распирающим, шелком промытым рассыпаны...
  А зеленые глаза смотрят с тревожным вопросом - мириться я пришла или ссориться?
  А вот ни то ни другое. Как с вами обращаться, это я еще по вашему поведению посмотрю. Но это раньше я была у вас на положении бедной родственницы, теперь я - Баба-яга в тылу врага, и тактика будет соответственная.
  - Вия спрашивает, кормить ее будут? - счастливо сияет наивными глазками меньшой, и старший, светлея лицом, немедля пододвигает мне стул.
  И начинает ловко уставлять стол тарелками и мисками.
  Вот давно пора было так-то. А то на полу кормить собирался. Нет, не забыла я еще про это: пусть и незлопамятная, но не до такой же степени.
  Вилки у них хоть и двузубые, но имеются, а вот ножей не видать. А куски мяса... ну, когда я в кошачьем облике, то в самый раз, а вот подкрашенными губками аккуратно не поесть.
  - Ножика нет? - спрашиваю в никуда, загадывая, кто из них первый за ножом помчится.
  Рванули оба. Но нечто более приемлемое притащил Талм. Такой кухонный ножище, какими капусту по осени в деревнях рубят. Не все, конечно. До кого цивилизация дошла, те в комбайне крошат.
  Зато Атанчик чего приволок... Свой загадочный то ли топор, то ли кувалду. Нет, не отправила я его обратно. Любопытство мне бы этого в жисть не простило.
  Я инструментик из чехла вытащила и обомлела. Красота. Вот бы мне такой на хозяйство.
  Что значит "зачем"?
  Не знаю.
  Но что дома я бы ему применение нашла, отчетливо понимаю. Может, просто на коврике повесила бы, гостей пугать. И то польза.
  На что он похож? Хм. Да ни на что. С одной стороны ровный, как топор, и острый, аж синевой отливает. А с другой - закругленный и c зубьями. О, вот ветки в садике старые пилить! Хотя, пожалуй, великоват, руки уже оттянул... Я топорик аккуратно в чехол убрала и хозяину вернула.
  - Замечательный, - говорю, - у тебя инструмент, только мне и ножа довольно.
  И так он от этой похвалы разулыбался, что я даже загляделась. И что, спрашивается, ходит человек, то есть гном, с мрачным лицом, раз у него такая улыбка в запасе обалденная? С такой улыбкой только в шоу-бизнесе работать, а не лес валить.
  Ну, поужинали мы. Сказала я спасибо и в свою комнату уйти хотела, да посмотрела в несчастные глазки меньшого... и не пошла. Вместо этого уколола палец ножом и слизнула алую каплю.
  Идем, гном, погуляю с тобой напоследок.
  Нет, на улицу мы не пошли, уже стемнело, а подсветки и фонарей вдоль тротуара тут не предусмотрено.
  Повел меня сияющий от счастья гном вверх по лестнице. Ну, дошли, вот и верхняя площадка, вон моя комната, вон еще две двери, вон шкаф... эй, гном, и что ты такое придумал?
  Ой, оказывается, кое-что занятное. Шкаф открыл, а там лестница на чердак.
  У, как интересно. Лезли, пока до люка не добрались, распахнул его Талм, а там...
  Дыра прямо в звездную пропасть.
  Вылезли, огляделись... Эх, жаль, фотоаппарат в мешке, а мешок у меня имеется, только когда я в человеческом облике.
  Небо темно-синее, звезды крупные, и узор незнакомый, мы, ведьмы, в звездах разбираемся.
  И так мне грустно стало, хоть плачь. Что я здесь делаю, в этом чужом мире, на чужой крыше, когда у меня в родном мире своя собственная есть?
  Но тут из-за дальней горы краешек чего-то желтого показался - как сливочным маслом по сердцу.
  Луна. Ты и тут такая же, родимая моя, первый помощник Бабок-ёжек.
  - Вия, ты чего так вздыхаешь? На нас обижаешься?
  - Нет, глупый гном, луной любуюсь. У нас она точно такая же. Как вы ее зовете?
  - Селия.
  - А мы свою - Селена. Похоже, правда? Расскажи про свой мир, что знаешь.
  Хитрый гном поближе подобрался, за ушком меня чешет... мр-р-р... пр-р-риятно... и потихоньку рассказывает...
  - Мир этот Тезаром зовут, и еще у всех стран свои названия есть. Мы свой дивный лес зовем Даротом, летом живем на стоянках, а зимой перебираемся в город.
  - О, - встрепенулась я, - у вас и города есть? А чем вам тут зимой плохо?
  - Сюда зимой возвращаются из степи волки и метаморфы, - раздался за спиной голос Атания, и я даже оглянулась - не показалось ли. - У нас с ними соглашение, мы их не трогаем, а они за это наши дома стерегут. Конечно, приходится после них мыть и проветривать, они в морозы тут ночуют, зато никого чужого и близко не подпустят. А города наши - в горах, там летом женщины да малые дети остаются, ну, еще старики древние. Они надежно укрыты и скалами, и стенами, там женщины в безопасности.
  "Это значит, здесь они в опасности", - перевожу я для себя. А что же тогда те делают, кого я на кухне видела? Но Атаний ответил на вопрос прежде, чем я его задать успела.
  - Сюда на лето приходят те, у кого нет ни детей, ни постоянного мужа. Ну и совсем молодые девчонки, присмотреться, кто как работает, - осенью, когда в город возвращаемся, у нас пора свадеб.
  "И тут почти как у нас", - киваю я и вдруг замечаю, как из-за вершин деревьев выкатывается голубой шар и споро движется по небу немного ниже луны.
  - Ох! Талм? А это еще что такое?
  - Это Афель. Она всегда выходит после Селии, но потом ее обгоняет и первая скрывается за лесом.
  - Что... вторая луна?
  - Ну да. А у вас только одна?
  - Одна.
  Я расстроена дальше некуда, и лишь ласковая ладошка Талма, гладящая меня по головке, немного примиряет с такой несправедливостью. Едва нашла хоть что-то, похожее на родину, как на тебе, выкатилось это чудо голубое. Закрываю глаза и, удобно вытянувшись на прогретой за день деревянной крыше, вполуха слушаю рассказ гнома, попутно размышляя над своими проблемами.
  А потом голос Атания, рассказывающего про каменные мосты и дворцы гномьих городов, начинает расплываться в звездной россыпи мягким туманом, незаметно поглотившим все тревоги и невзгоды ушедшего дня.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"