Аннотация: Рассказ на конкурс Укол Ужаса - 6, по первому набору картинок на "простую" тему.
Хранитель болота проснулся и начал лепить голема из земли, болотной грязи и мха. Он вызвал в памяти леса нужную информационную матрицу и стал воспроизводить по ней облик симпатичного юноши, стройного и ясноглазого, с вьющимися льняными волосами. Как удачно, что в лесу есть заброшенное языческое капище. Молодежь слетается к нему, как мухи к забродившим ягодам, надеются урвать что-то для себя, прикоснуться к тайне. А тайна сама прикасается к ним - подкрадывается сзади на бесшумных мшистых лапах, окутывает, засасывает, переваривает. И становятся они частью Леса-без-Имени и его послушными марионетками.
pnbs
Голем с наслаждением зевнул и потянулся. В его зеленых, как мох глазах затанцевали искорки мыслей, и Хранитель болота почувствовал, как возникла синхронизация с ещё одной автономной псевдоживой единицей. Мысль использовать образы пропавших людей для своих целей - разведки, вербовки, диверсий - оказалась крайне удачной. Современные горожане испугаются медведя на улицах, но будут доверять себе подобным. Не ждут от них подвоха. Лишь бы лицо было посимпатичнее, а манеры - пообходительнее. Встречают по улыбке, провожают с щедрыми подарками. Сами идут следом, в гостеприимно распахивающиеся чащи, сами соскальзывают в темные омуты и покорно тонут среди прогретых солнцем кочек на ленивых болотах.
В Лесу-без-Имени нет времени, это людская выдумка - все-то им нужно измерить, обозначить и назвать. Но приходится считаться с навязанными ритмами и условиями - несколько раз в день по одноколейной железной дороге, разделившей Лес надвое, едут электрички и товарные составы. Одна из этих рукотворных грохочущих гусениц скоро будет здесь и привезет новую пищу, новую нарядную куклу, которую было так интересно сюда заманивать.
Как же мало нужно - порыться в архиве памяти одной из матриц, найти подходящую кандидатуру и способы выманить её из городского логова в лес, закачать новому голему в оперативку подходящую программу и всё, ждать пока ещё живую гостью с распростертыми объятиями. Если уж суждено стать матрицей, никуда от этого не денешься.
Утро началось скверно, иначе и не скажешь. После ночи в клубе так хочется поспать власть, проснуться часика в четыре дня или позже и не торопясь собраться на следующую вечеринку. Увы, не сегодня. Лина не хотела никуда ехать и сказалась было больной, но начальница была непреклонна.
- Хоть насморк, хоть кашель, хоть геморрой - за что мы тебе деньги платим? У журналистов нет выходных. Ты напишешь репортаж о таинственных энергетических шарах. Час назад нам в редакцию позвонил очевидец - турист и сообщил, что у него есть интересные свидетельства и он покажет место, где эти шары появляются. Ты оденься как следует, будешь там ночевать в палатке, фотографировать и записывать. Я жду хороший, увлекательный текст с огоньком и подробностями.
Напор Лизы Петровны пугал и подавлял волю, и Лина вынуждена была подчиниться. Её неприятно удивило, что ехать придется своим ходом, на электричке. В лес у платформы Темнолесье не ведут никакие дороги. Почему же не посылают туда "оперативника" Димочку, специалиста по походам и аномальным зонам? Оказалось, Димочка уехал на Урал, и только Лина пока без дела. Вот и выпал ей счастливый билет на край света.
Как назло, электричка упорно останавливалась на всех станциях. Лина то дремала, то слушала музыку на айфоне, то разглядывала вчерашний маникюр и думала, что унылому грибнику-туристу явно будет плевать на её прозрачные ноготки с аккуратной белой каемкой. У девушки не было ни своей палатки, ни спальника, ни чего-либо ещё такого же громоздкого и странного, что обычно тащат с собой в огромных рюкзаках нетрезвые люди с гитарами, нечесаными бородами и полными карманами вонючих папирос.
Надежда быстренько разобраться с загадочными шарами, написать репортаж для дурацкой газетки эзотерического толка, в которую её мама устроила по знакомству и благополучно вернуться домой ещё тлела в груди, но как только Лина увидела через грязное стекло станцию, на которой ей нужно было выйти, её энтузиазм угас.
Ни скамейки, ни навеса, даже билетной кассы нет. Глушь и запустение - обшарпанные ступеньки уходят с асфальтовой платформы вниз и тропинка теряется в глухом темном лесу. Лина едва заставила себя выйти из электрички - было отчетливое желание ехать дальше до конечной и вернуться обратно в столицу, пропади оно все пропадом, пусть увольняют. Одной головной болью меньше. И золотой крестик на груди запульсировал, стал горячим, будто и ему хотелось поскорее убраться из этого захолустья обратно, к цивилизации.
Однако ноги сами спустились с подножки, и она окончательно поняла, что бежать поздно, когда поезд отъехал и умчался дальше уже без неё. Мрачный еловый лес был сзади, там, куда ей предстояло спуститься. И он же был спереди, отделенный от Лины только влажно блестящими рельсами. Ни души вокруг. Где же этот загадочный мужчина лет сорока, в грязной одежде, с корзинкой грибов или с чем там ходят туристы по лесу? У Лины появилось страшное подозрение, что это был дурацкий розыгрыш - коллеги решили пошутить над ней и отправили сюда, в неведомую глушь, а сами сидят в редакции, едят булочки и пьют кофе и смеются над ней, легковерной... И теперь придется несколько часов сидеть в тени и ждать электрички, идущей в город. А потом выслушивать насмешки и подколки. Ужас, ужас...
- Ангелина Петрецкая? - Кто-то неслышно подошел сзади и прошелестел у самого уха приятным баритоном, пощекотал своим дыханием шею. Лина отшатнулась от неожиданности и обернулась. Перед ней стоял очень, очень привлекательный парень примерно её возраста, с распущенными светлыми волосами, красиво падавшими на плечи. В его ярких зеленых глазах таилась улыбка и лукавство. Девушка отметила про себя, что ему идут и полинявшая джинсовая рубашка, и эти протертые джинсы, и кеды, вряд ли купленные в дизайнерском бутике. - Я Станислав, но лучше зовите меня Стиви. Это я звонил в редакцию и попросил прислать сюда журналиста с хорошим фотоаппаратом. Я гляжу, вы оделись как для похода в театр, в лесу вам будет очень неудобно ходить...
- Я не знаю, что надеть, когда идешь в лес. У нас в городе леса нет, а выглядеть хочется на все сто! - Лина изобразила сексуальный лук и томно приоткрыла рот, надеясь произвести на красавчика особое впечатление. Если он местный, пусть оценит стильную столичную девушку, потеряет голову и покорно побежит следом. Если же городской - ну ничего, и не таких охмуряли... Так даже интереснее.
Стиви учтиво забрал у неё сумку, в которой неким чудом поместился не только навороченный фотоаппарат, но и внушительного размера косметичка. Женщина ведь всегда и везде должна быть во всеоружии! Как Лина и опасалась, они спустились по ступенькам вниз к тропинке и вошли в лес, который ей так не понравился с самого начала. Крестик снова обжег грудь, и девушка тихо вскрикнула. Стиви шел чуть впереди и даже не обернулся, и Лине показалось, что он чуть ускорил шаг. Ей пришлось идти быстрее, а туфли с самым низким, но не самым устойчивым каблуком из всех, которые у неё были, не очень-то способствовали торопливым передвижениям по лесу. В какой-то момент Лине захотелось их сбросить и пойти босиком, и вскоре она так и сделала.
Тропинка под ногами была гладкой и прохладной, ступням было приятно ступать по ней. Ни шишек, ни стекол, ни веток не попадалось, и скоро девушка расслабилась и перестала напряженно смотреть под ноги.
Внутри лес оказался удивительно тихим, словно застывшим в неподвижности. Ни песен птиц, ни стука дятлов, ни каких-либо ещё звуков, знакомых по передачам "В мире животных" про лесных обитателей. Только тишина, покой, влажноватый воздух, пахнущий землей и чем-то хвойным, и далекое небо над головой. Они шли довольно долго, и Лине казалось, что наконец-то в её жизни случилось нечто особенное, похожее на настоящее приключение. Таинственный юноша ведет её в лес, наверно, у него там палатка, костер и пара теплых спальников. Не беда, если спальник только один - Лина поймала себя на мысли, что совсем не против, если Стиви захочет согреть её своим телом зябким вечером.
Вдруг Стиви остановился, подождал Лину и указал рукой на что-то светлое вдали, за деревьями.
- Нам туда. Иди осторожно, перешагивай через стволы, лежащие на земле, и постарайся не упасть. Ночью был дождь, ты перепачкаешь свое нарядное платье. И не наступи на муравейник!
Лина мысленно прокляла тот момент, когда утром зазвонил телефон и она позволила себя вовлечь в эту авантюру. Пути к отступлению нет, и она мужественно натянула туфли и пошла за своим проводником, внимательно глядя под ноги.
Стиви привел её на поляну сказочной красоты. На земле, на стволах деревьев повсюду был нежно-зеленый пушистый мох, кое-где росли неведомые красные ягоды, аппетитные на вид. Этот мох хотелось погладить, он так и приглашал лечь, растянуться во весь рост, забыть о проблемах суетной городской жизни. Теплые лучи солнца ласкали щеки девушки, неведомо откуда взявшийся ветерок гладил по голове и играл непослушными прядями, выбившимися из хвостика.
Лина оглянулась в поисках палатки и не увидела ничего даже отдаленно похожего на неё. Ни шалаша, ни землянки, ничего. Она повернулась к Стиви, чтобы задать вопрос, зачем он её сюда привел, но парень куда-то пропал. Хорошо, если зашел за дерево справить нужду. А вдруг тихо скрылся с её сумкой, и теперь ей придется покупать новый фотоаппарат и упрекать себя за легковерность?
Неведомо откуда взявшаяся усталость потянула девушку вниз, и она опустилась прямо на зеленый ковер из мха под ногами. Мох оказался пружинистым и удивительно мягким. Лина удивленно гладила его, наслаждалась этой лаской и незнакомыми прежде ощущениями в пальцах. Черт бы с ним, с фотоаппаратом. И с красавчиком Стиви. Пожалуй, ей всегда хотелось вот так посидеть в тишине. Почувствовать кожей лес. Ощутить себя его частью... Почему бы не скинуть одежду, ведь она не дает лечь на мох всей поверхностью кожи, это лучше, чем любой массаж, лучше, чем утонченные ласки мужчины, лучшее, что она помнит за свою недолгую пока жизнь...
Лина медленно разделась и легла на мох. Она закрыла глаза и почувствовала, как ветер целует обнаженную кожу, как приятная прохлада ласкает её и как все на свете теряет смысл и одновременно становится понятным. Ей давно следовало сюда приехать, почему она не могла сделать этого раньше? Внезапная мысль вспыхнула в голове, и девушка с русалочьим хохотом сорвала с себя цепочку с крестиком и забросила подальше в кусты. Стало ещё легче дышать, и лес заиграл яркими красками, как бывает после приема таблетки на танцполе. Лина смеялась, ещё никогда в жизни ей не было так легко и весело жить. Она даже не заметила, как стала потихоньку погружаться в землю.
Голова кружилась от счастья, воздух постепенно покидал легкие, а тело почти полностью погрузилось в биологическую жижу, которую скрывала под собой изумительная поляна. Этот зловонный компот из гнилостных бактерий, органических кислот и перегноя многолетней выдержки за считанные секунды справился с нежной кожей, молодыми мышцами, хрупкими косточками и не слишком здоровыми внутренними органами девушки, не понимавшей, что она гибнет и растворяется в болоте. Одурманенное сознание в эти последние секунды жизни показывало ей райские картинки, и нервные рецепторы отказывали один за другим, но она не чувствовала ни боли, ни страха, и инстинкт самосохранения блаженно молчал, пока она разлагалась заживо.
Когда моховая зелень скрыла последние кудрявые пряди, Хранитель болота удовлетворенно вздохнул. Красивая получится куколка, такую можно спокойно отправить в город, чтобы приманивала крепких, сильных мужчин. А они, в свою очередь, станут заготовками для кукол, утаскивающих в лес женщин... Этот цикл будет длиться вечно, его не остановить. Люди истребляют лес, питаются им, топят им свои дома. Лес же питается людьми, переплавляет их, чтобы снова и снова выходить на охоту, чтобы сохранять это зыбкое равновесие. Так было всегда, и так будет и впредь, пока есть хотя бы три дерева, тень под ними и земля, в которой живут их корни. Пока железная сеть городов окончательно не поглотила лесную мудрость.
Очередной голем, теперь уже с соблазнительными женскими формами, начал формироваться в грязевом тигле. Хранитель болот залюбовался своей работой и сделал глаза новой версии Лины зеленее, цвета лесного мха.
