Следующие пять женихов были так себе. Ну, парни и парни. Все были вежливые, все хорошие. Не было только чего-то особенного или я не рассмотрела. Сделала себе пометку на списке. Лето уже закончилось, у нас бы наступила пора сбора урожая, ну а здесь пора сенокоса. Сено, правда, заготавливали в течение всего лета, но сейчас усиленно косили траву, ей ещё надо просохнуть.
На меня уже перекладывали не только обязанности по дому, но и скотину выгулять, подоить, покормить. И вроде бы знала, на что иду и готовилась, а всё не то было.
Мне выдали мужскую, заношенную до дыр одежду, усадили в седло лошади и послали пасти коров.
Единственное, что понравилось из всего - скакать верхом. У нас были в основном волы, лошадиный навоз мы меняли на коровий, смешивая один к одному и удобряли им почву. А здесь, полей и не было, были луга. Зачем же тут был навоз?
Однажды когда я была верхом, меня заметил дворянин, ехавший мимо на лошади. Вначале он крикнул мне посторониться, но внезапно моя лошадь понеслась. И я не удержалась в седле.
Мужчина не растерялся и припустил меня, зацепившуюся за сбрую лошади, догонять.
- С тобой всё в порядке? - спросил он, бережно опуская меня на землю, выпутав из упряжи.
Голова кружилась. Меня держали крепко нежные руки. Какое-то время я тихо дышала, стараясь успокоиться и привести в норму головокружение.
По щеке провели ладонью. Я подняла взгляд, встречаясь с зелёными глазами.
- Ты очень красива, порода чувствуется.
Он был тоже красив: зелёные глаза, светлые волосы. На лице были светлые аккуратные усы. Лицо было правильным.
Он наклонился и поцеловал. Во мне словно всё перемешалось, неизвестные доселе чувства вспыхнули с новой силой. Тело откликнулось на неизвестную ласку. Я неумело ответила на его поцелуй. Он меня ещё крепче сжал в охапку, а потом отстранился, заглядывая в глаза.
- У тебя уже есть на примете кто-то для первой ночи? - волшебный миг разрушился, и я с силой оттолкнула незнакомца. - Я тебя чем-то обидел? - А у меня навернулись слёзы на глаза. - Прости, я не хотел. Меня Велидух звать, если всё же надумаешь...
Молодой мужчина вскочил на лошадь и ускакал в сторону столицы.
А я грустно смотрела ему вслед.
Всем нужно лишь моё тело.
- Привет! Чего грустишь? - ко мне подошёл маленький мальчик с синими глазами. Волосы завивались золотистыми кудряшками вокруг головы.
Я отвлеклась от грустных дум и переключила внимание на малыша лет пяти. Он выделялся среди остальных детей.
- Привет! - я присела на корточки рядом с ним. - Да так, взгруснулось просто.
- Тебе поцелуй понравился?
- Что? - растерлась я.
На душе вновь вспыхнула обида.
- Давай, я тебя поцелую.
И я рассмеялась, у него такое серьёзное выражение лица было. Он надул губки.
- Хочешь, я тебя поцелую? - уже предложила я.
У мальчонки загорелись глаза. Он подошёл ближе, подставляя губы, так смешно. А я чмокнула его в щёчку и потрепала по голове.
Мальчик улыбнулся.
- Хочешь, я тебя буду ждать?
Я тяжко вздохнула. И правда, не хватает всем женихам детской непосредственности. Когда можно говорить то, что думаешь так, как оно есть.
- Ты замечательный. Как тебя звать?
- Лучик.
- Замечательное имя и очень тебе подходит. - Вспомнила про своё задание, поэтому сказала: - Ну, мне пора. Мои коровы уж все разбрелись, наверное.
- А можно я с тобой побуду? А то родители заняты, а мне скучно.
Я кивнула. Посадила его на лошадь, потом кое-как забралась сама. Он взял поводья, а я обняла его, и мы поехали.
- А как тебя звать? - спросил Лучик.
- Мари.
- Тебя в честь Мары назвали? О, не слишком ли жестоко?
Раньше мы и правда в богов верили, во множество разных. И Мара была там богиней смерти. Но уж сколько столетий прошло, если не тысячелетий, сейчас мы верим совсем другое. А имя и правда Мару славящее, да только я никогда не задумывалась.
- Так, Лучик, не говорят. Да и сейчас уже в богов не верят. Говорят, на небесах есть обитель божья, где живёт Бог.
- А ты видела?
- Только ты никому не скажешь?- он помотал головой. - Обещаешь?
- Обещаю!
- Видела!
- Красивая?
- Не знаю, видно было лишь серый камень или может не камень. Неприступные стены, закруглённые по краям.
Мы нашли нужное мне стадо и стали за ним следить. На ночь над будет загнать коров в хлев.
С Лучиком было весело. Он спрашивал про мою жизнь в соседней губернии, и я ему рассказывала.
- Так тебе понравился тот парень?
- Какой?
- Тот, важный из себя.
- Поначалу понравился. А потом как отрезало.
- Почему?
- Ты ещё мал, не поймёшь.
- А ты попробуй объяснить.
Как же это растолковать ребёнку?
- Понимаешь, дворяне - они чужие.
- А разве ты здесь не чужая?
Ну как же это сказать, чтоб малыш понял?
- Дело в том, что когда я выбираю себе кого-то в мужья, я становлюсь как бы частью его семьи. Мы хоть и чужие по крови, но родственне душами становимся. А потом вместо того, чтобы стать женой своему мужу, миловаться с ним, любить друг друга, приходится миловаться с другим, совершенно чужим мужчиной.
- Хочешь сказать, что тебя пугает не близость с мужчиной, а близость с другим мужчиной.
Я кивнула. Взглянула на мальчика более пристально. Что-то последнее предложение было вовсе не детским.
- Кто ты?
- Лучик.
- Правда? - кивок в ответ. - А где твои родители?
- Мари! - он осуждающе на меня посмотрел.
Я сникла. И правда, что я хочую услышать? Я отринула все мысли.
- Скажи, а твои родители тебя не заждались?
- Им нет дела до меня. Они видят лишь моего брата.
- У тебя есть брат? Один? - кивнул. - Старший?
Получив утвердительные ответы на свои вопросы, я больше не стала спрашивать, а он ничего не рассказывал о себе, но я так поняла, что мальчик очень одинок.
- А разве тебе не надо помогать родителям?
Мальчик рассмеялся. Сказал, что к управлению его не допускают.
Управлению? Я по новому взглянула на Лучика. Сын дворянина? Порода и правда чувствовалась, он вёл себя не так, как крестьянские дети. Уж не с братом ли я его целовалась? Хотя глаза другого цвета, да и волосы.
Уже пора было сгонять коров в стадо и гнать домой. Что я и сделала. С Лучиком пришлось проститься, он убежал в сторону столицы. Дойдёт ли? Всё же не близкий путь?
Я осталась вновь одна.
Сегодня последняя ночь в этом доме. А меня уже не радуют все эти женихи. А ведь только четверть лета прошло, ещё три четверти выбирать себе будущего мужа.
Наступила осень, сезон дождей. А у меня и одежды нет на более тёплую погоду. С Лучиком я тоже не виделась. Зато Велидуха несколько раз встречала.
Я гуляла с очередным парнем вечером, куталась в тёплую шаль, которую выделила мне мама Груздя - плотно сбитого парня.
С одной стороны я понимала, что одежда мне необходима. От семьи до семьи, мне давали какую-то старенькую и заношенную, но на время, а с другой - не хотелось быть обязанной дворянину.
- Это в счёт извинения за то, что обидел.
Я кивнула, поблагодарила и взяла. Тут же оделась в тёплую душегрейку, а тёплый платок накинула сверху.
Возможный жених ревностно так глядел на меня и на Велидуха. И я поняла, что Груздь точно вычёркивается из моего списка.
Зима наступила внезапно, в один день. Целый день валил хлопьями снег, всю ночь и на утро дверь моего нового дома невозможно стало открыть. Хорошо к хлеву был крытый ход, выходящий прямо из дома. Тур сидел за столом и занимался с младшенькими, читал с ними книгу сказок. Это был первый парень, которого я заметила с этой стороны. Я внимательно прислушивалась к его речам, пока шила из старой мужской рубахи одежду малышам. Он очаровывал.
Потом мы вместе кормили скотину. Общались.
- Ты умеешь читать? - решила я начать разговор.
- Да, так, немного, - парень смутился. - Сейчас можно и почитать, а то всё некогда было.
А и правда, ведь весна и лето - не до развлечений. А зимой можно заняться домашними делами и увлечениями.
Предыдущие парни тоже могли уметь читать, но я уже упустила возможность с ними познакомиться с этой стороны.
Время, проведённое с Туром было замечательным. Мы много общались, занимаясь своими делами. Он любил работать с деревом, выстругивал какие-то мелочи, в сарае было много брёвен, которые заготовил он впрок. Дерево упало в лесу (да-да, тут были не только луга, но и леса), собрались отец с сыном, да распилили его, ободрали да высушили. И зимой есть, чем заняться.
Последний день мы провели в хлеву. Вначале просто общались, а потом он наклонился и поцеловал меня. Неумело, как-то наивно, но по телу бежали мурашки. Ноги не держали, и он завалил меня на сено и не мог оторваться от ласк. А я отвечала ему, прижимая его к себе.
Он задрал мне подол платья, гладя мои ноги.
Я чуть остранилась.
- Нам нельзя, ты ведь знаешь, закон, - прошептала я.
- Ты самая чудесная девушка, которую я когда-либо видел.
- Ты тоже замечательный.
- Впервые я хочу нарушить закон, ради того, чтобы ты была моей, только моей.
Платье было снято, он прокладывал дорожки из поцелуев. Всё было чудесно.
Но я внезапно отстранилась, не понимая своих действий.
Я смотрела в чудесные любящие глаза, а перед очами были другие - синие, улыбающиеся.
Тур остановился, а я выскользнула из его объятий и стала одеваться.
- Почему?
- Не знаю, не могу. Ты замечательный и мне с тобой хорошо, интересно.
Он подошёл ко мне, прикоснулся руками к щекам, а я вновь гляжу в синие глаза.
- Кто ты?
- Тур.
- Кто ты?
- Мари, что с тобой?
- Прости, Тур, я не могу, не жди меня.
И я выбежала из хлева. А потом и из дома. Снег валил вновь, засыпая всё вокруг.
- Кто ты? - выкрикнула я. Но голос потонул в снегу.
- Мари, - сзади с тулупом стоял Тур. - Оденься.
Он набросил на плечи тулуп.
- Мари, что с тобой? Мари!
- Я не знаю, Тур. Я целую тебя, а вижу другого.
- Кого?
- Я не знаю. Прости, ты и правда замечательный. Но я не могу так, целовать одного, а представлять другого.
Мы постояли ещё какое-то время, пока я не замёрзла окончательно. А потом я собрала свои вещи и пошла в следующий дом.
Долго бродила по округе, пытаясь привести в порядок смятение. Как такое может быть? Почему я до сих пор вспоминаю Лучика? Но он ведь ребёнок. Ребёнок! Почему же я думаю о нём, когда целуюсь?
Что со мной такое?
Лучик... Мне так тебя не хватает.
Хочу тебя увидеть. Почему ты больше не приходишь?
Села на заснеженную лавочку вдоль тракта. Бр, холодно. Надо идти. Не хочу ведь я умереть раньше времени.
- Давай, подвезу, - он что, следит за мной? Подняла взгляд на всадника. Красивый, в укороченной шубе, в меховой шапке.
- Неа, не хочу.
Велидух спрыгнул с лошади и не успела оглянуться, как меня перекинул через плечо, а потом и через коня.
- Отпусти! - мы уже мчались во весь опор. Перед глазами всё мелькало, поэтому я зажмурилась.
Мы остановились резко, меня опустили на снег у крыльца и, видя моё сопротивление, втащили мешком в дом.
- Отпусти, кому говорю.
Не успела я опомниться, как пуговицы отлетели в разные стороны с моего тулупа. Меня насильно раздевали. Я отбивалась, но Велидух был сильнее. Схватил уже голую меня и потащил куда-то.
Опустил он меня в тёплую воду, и я впервые расслабилась.
- Помоешься сама или мне тебя помыть?
Я стрельнула на него глазами и буркнула, что сама. Он заходил несколько раз, приносил вышитые полотенца, какую-то одежду.
А я лежала в огромной лохани и получала удовольствие от тёплой водицы.
Дверь хлопнула, но я лежала с закрытыми глазами, опять Велидух пришёл, что на этот раз?
Волосы мои стали распускать. Я обернулась с встретилась с синими очами.
- Лежи, - сказал он. Я замерла, боясь спугнуть видение. Лишь подобрала ноги, пытаясь скрыть свою наготу. Дверь толкнули, и я напряглась, ожидая увидеть Велидуха. Но щеколда выдержала. Дверь вновь толкнули.
- Расслабься. Не обращай внимания.
Легко сказать! Попробовал бы он. Волосы упали мне на плечи.
- Намочи их, - сказал Лучик. Я послушалась, ложась в воду. Потом мальчик сам намыливал их и смывал. Такие нежные ручки скользили по моим волосам и мне это нравилось. Какой он будет, когда вырастат? Красавец, с длинными золотистыми волосами, такими же синими очами?
Потом меня поместили в какой-то закуток с дыркой в полу, и Лучик забрался на стульчик рядом и смывал с меня мыльную воду, поливая из ковшика.
Его я уже не стеснялась.
Мы не говорили, разве что его короткие предложения-просьбы звучали время от времени.
Потом он сам завернул меня в махровый халат, как назвал эту одежду Лучик.
- Иди, - он меня подтолкнул вперёд на выход.
- Только если ты пойдёшь со мной.
Малыш закатил глаза, показывая что я веду себя глупо, но пошёл со мной.
Мы вместе вышли из уборной.
- У тебя всё в порядке? - спросил Велидух и уставился на мальчишку. Он держал меня за руку, и страха больше не было.
- Да, всё в порядке. Благодарю.
- Я тут приготовил горячий чай, садитесь, выпьем.
Лучик сел рядом, а Велидух поставил третью кружку на стол и принялся разливать чай.
Меня поили чаем: один молодой красивый мужчина разливал чай, а второй мальчишка подсовывал мне малиновое варенье. Мне кажется или у них соревнование ведётся? Друг с другом они не общались. Да и вообще пили чай в тишине. Появилась челядь на пороге столовой, но оба шикнули, мы остались одни, втроём.
Это было так странно! Но наблюдая за ними, я улыбалась.
Солнце уже село и в комнате стало темно. Велидух зажёг лампу, поставил на стол, а на меня стал наваливаться сон. Я откинулась на спинку дивана, глаза слиплись, хотя звуки ещё были слышны.
- Уходи! - голос Велидуха.
- Ага, разбежался!
- У меня больше прав на неё! - опять мужчина.
- Да? Только притронься к ней ещё раз! - мальчишка разошёлся не на шутку.
- И что ты мне сделаешь?!
А дальше я провалилась в сон.
Проснулась в мягкой постели.
Я раскинула руки в стороны, наслаждаясь периной и ощутила, что не одна. Ко мне повернулся Лучик.
- Проснулась? - Мальчишка сел на постели, обнажая своё худощавое голое тело.
Я тоже села и поняла, что тоже лежу голая. Хотела накрыться, но не успела.
Лучик перекатился и завалил меня вновь на подушки.
Но не успела я возразить, как он впился в меня поцелуем. Его тело прикасалось к моему. Но он ведь ребёнок! Я оттолкнула его, он чуть отстранился, заглядывая в меня совсем не детским лицом. От прежнего Лучика остались лишь синие глаза и золотистые волосы.
Он держал мои запястья в своих руках.
- Кто ты?
- Тот, кто больше не позволит ни одному мужчине прикоснуться к тебе.
А в следующий миг я проснулась.
Я и правда лежала в кровати, обнажённая, одна.
Одежда моя висела тут же на стуле. Я оделась и выскользнула из спальни.
Было утро. На диване сидел Велидух и пил чай.
- Доброе утро.
- Доброе.
- Благодарю за гостеприимство. Мне надо идти.
- Куда ты пойдёшь?
И правда, мне идти некуда. Пойду вновь смотреть женихов, наверное.
- Оставайся, я тебя не трону.
Я с сомнением посмотрела на молодого человека.
- Велидух, - я села к нему на диван. Но он шарахнулся от меня. - Что случилось?
- Я же сказал, что не трону тебя.
- Ты ведёшь себя странно, не находишь? То сам тащишь меня к себе, а теперь отскакиваешь, словно... Словно я прокажённая. Как я должна это понимать?
- Понимай, как хочешь. Если надо, я проставлю тебе все документы, что я был с тобой, воспользовался правом первой ночи и всё такое. Можешь оставаться и дальше до родов. У тебя есть девять месяцев. Малыша я оформлю тоже на себя.
Я ошарашенно хлопала глазами, не в силах сопоставить мозайку.
До родов? Право первой ночи?
- Ты что воспользовался правом первой ночи? - я наступала на парня, а Велидух отступал от меня, пока не упёрся в стену.
- Не подходи, - он сорвался на крик и в его глазах был ужас.
Я замерла, не зная как реагировать.
- Не подходи, к тебе не может никто прикоснуться, кроме НЕГО. Не подходи.
Я стояла и хлопала глазами.
- Кто ОН?
- Не знаю, но ты - ЕГО. Тебе некуда податься, к женихам ты больше не пойдёшь. Поэтому я предлагаю тебе пожить тут, в моём доме.
Я подошла к дивану и плюхнулась на него.
- Он взял право первой ночи?
- Я не знаю. Я ничего не знаю. Прости.
Парень съехал по стене вниз, закрываясь руками. Первый порыв был пожалеть, но я вспомнила предупреждение.
В сознании всплыл сон. Как Лучик целует меня, а вместо него уже взрослый мужчина, который говорит, что не позволит ни одному мужчине прикоснуться ко мне.