Katsurini : другие произведения.

Глава 7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава 7 полностью обнова от 18 октября 2013
  
Глава 7.
  
  Даша
  
  Вчерашний день был замечательный. Даже не смотря на неприятные воспоминания о переулке, всё же вышло неплохо.
  
  Среди ночи раздался звонок. Ну кого так поздно черти принесли? И ведь, наверняка, ошиблись номером. Не верится, что кто-то из знакомых мог совершить такую гадость. Телефон, правда, на вибро стоит, но под подушкой будит меня очень сильно. Сердце стало бешенно стучать. Вот такое свойство организма. И это только на телефонный звонок или звонок в дверь. На будильник реагирую нормально.
  
  - Да?
  
  - Даша, подъём!
  
  - Лёша, ты что ли?
  
  Слезла с постели и пошла в кухню, чтоб сестру не разбудить. Посмотрела на часы - полпятого.
  
  - Подурел, ночь ещё!
  
  - Прости, малышка, я хочу встретить с тобой восход солнца.
  
  Я схватилась за голову. А предупреждать? Моча в голову ударила?
  
  - Прости. Если не хочешь, ложись обратно.
  
  В голосе чуть ли не обида. Если б он не уезжал, я б серьёзно на него обиделась и послала бы. А тут - что поделать. Расставаться плохо нельзя.
  
  - И что ты от меня хочешь?
  
  - Я у подъезда тебя жду.
  
  Весело. Бросила трубку, пошла одеваться. Ночью обычно прохладно, что б такое надеть? В штанах будет жарко. Надела сарафан и накинула кофту на плечи.
  
  Выхожу. И правда холодно.
  
  - Привет.
  
  Я кивнула.
  
  - Прости, не хотел тебя будить...
  
  - Ага, не хотел..., - бурчу.
  
  - Пойдём обратно в подъезд.
  
  - Зачем? - но сама отрыла домофон. Зашли, он закрыл глаза, постоял с минутку, потом поцеловал.
  
  Ну вот, соскучился что ли? Что, в подъезде будем этим заниматься?
  
  Лёша отстранился, а я увидела, что мы уже не в подъезде.
  
  - Где мы? - я широко распахнула глаза. И поняла, что мы высоко на дереве. - Ох! - чуть было не свалилась с ветки, но Лёша удержал.
  
  Вид открывался обалденный. Никогда не видела такой красоты. Солнышко слегка касалось неба и оно уже начинало желтеть, раскрашивая небосклон желто-розовыми красками. Лёша развернул меня к себе спиной и обнял меня.
  
  - Смотри, любовь моя.
  
  Я стояла и любовалась этим чудесным зрелищем. Да, оно того стоило, чтобы поднять меня среди ночи. Чтоб стоять вот так в обнимку на высокой сосне и любоваться на пробуждающееся небесное светило. А небо уже было оранжевым, облака мимо проплывали, переливаясь солнечными цветами. Цвета темнели с каждой минутой всё больше. Золотое марево показалось на горизонте. А потом постепенно появился первый солнечный лучик. Золотое солнышко! У меня даже слёзы выступили от умиления. Рассвет.
  
  - Любимая...
  
  - Как же красиво.
  
  Солнышко показалось полностью, а мы ещё какое-то время стояли так.
  
  - Ты выйдешь за меня замуж?
  
  Я словно очнулась. Удачный момент, что ещё сказать. Ничего чудесней и не придумаешь.
  
  - Да.
  
  - А сейчас?
  
  - Что?
  
  - Замуж сейчас выйдешь?
  
  - А? - я немного не поняла. Как можно сейчас выйти замуж. - Но ведь расписаться не получится, ещё слишком рано.
  
  - Ну, расписываться это нужно для государства. А сейчас у нас есть наши Боги: Солнышко, Матушка Сыра Земля, Деревья, Воздух, Ветер. Дарёнка, ты согласна стать моей женой в сей миг, сей час?
  
  - Д-да, - я уже заикаться начала.
  
  Он надел колечко мне на безымянный палец левой руки, всё так же придерживая меня за пояс.
  
  - А ты, Сокол мой, согласен стать моим мужем в данный миг? - повторила я.
  
  - Да! Подними руку ладошкой вверх.
  
  Я послушалась. Внезапно на моей правой ладони появилось сияние, которое потом исчезло. На руке лежало колечко, дубль моего кольца, только у меня оно было всё фигурное - солнышко с крылышками, волнами. А это было просто ободком серебряным, с выгравированным рисунком. Я надела на оттопыренный безымянный палец руки, лежащей на моём животе. Кстати, тоже левая рука. Вроде у нас на правую руку надевают. Чудно...
  
  - Отныне и навсегда, - сказал он.
  
  - Отныне и навсегда, - повторила я.
  
  И он развернул меня к себе и поцеловал. И я почувствовала, как энергия разлилась по мне. Это было волшебно, чудесно, волнующе. Мои волосы внезапно распустились, ветер развевал их. И внезапно я почувствовала себя без одежды. Открыла глаза. Мы светились. И ОН тоже был без одежды. И мы больше не были на сосне, мы парили в воздухе, а вокруг нас был светящийся шар. И мы летели.
  
  - А нас не увидят?
  
  - Нет, магическое поле делает нас незаметными.
  
  Мы поднимались всё выше и выше.
  
  - Чувствую себя голой, - пожаловалась я.
  
  - Я тоже.
  
  Он повернул меня вновь от себя, и мы полетели, любуясь природой. Мимо проносились деревья, дома, реки, поезда, над нами летели самолёты.
  
  - А мы помехи для самолётов не создадим?
  
  - Нет, это поле отгораживает нас от действительности. Мы словно на другом уровне планеты, но при этом можем видеть то, что творится здесь.
  
  - И как давно ты пробудился?
  
  - Как с тобой познакомился. А ты?
  
  - После гадания. Первый сон был как раз перед нашей встречей.
  
  - А почему ты назвала меня Соколом?
  
  - Сны... Ты ведь и правда Сокол, разве нет?
  
  - Ну да, который Финист?
  
  Я кивнула.
  
  - Слушай, а благословение родителей?
  
  - Я получил. Иначе б Боги не одобрили сей союз.
  
  - Куда мы летим?
  
  - В укромное место.
  
  И мы летели. Странно, но мне было не холодно. Хотя волосы развевались по ветру.
  
  - А этот ветер?
  
  - Этот? - и вмиг словно отвечая Лёше, ветер закружил вокруг меня.
  
  - Это ты делаешь?
  
  - Ага.
  
  И мы прилетели в горы. Тут было так красиво. Но вокруг были коттеджи.
  
  - Всё распродаётся, земля наша больше нам не принадлежит, - грустно вздохнул он.
  
  А потом я словно ощутила толчок и мы словно куда-то прошли. Я осмотрелась вокруг - не было ни коттеджей, только девственная природа.
  
  - Это мы где?
  
  - Дома.
  
  И тут же начали снижаться. Опустились мы на травку, и защитное поле пропало. На мне появилась моя одежда. Лёша тоже был одет. А на полянке возле кромки леса стояла избушка. Чуть не ляпнула, что на курьих ножках. но никаких ножек не было. Изба была новенькая и без отделки снаружи.
  
  - Прости, я не обустроил её ещё, но ведь у нас всё ещё впереди.
  
  - Это наш дом?
  
  - Да.
  
  Я улыбалась. Теперь у меня есть дом.
  
  - А сад у нас будет?
  
  Он кивнул.
  
  - Что ты хочешь посадить?
  
  - Вишню, черешню, сливу, яблоню, грушу, персик, шелковицу, виноград. А ещё землянику, смородину, малину, крыжовник. Пока всё, может ещё что вспомню.
  
  - Вот и займёшься, пока я буду в отъезде, хорошо?
  
  - А ты меня тут оставишь?
  
  - Нет, ты привязана к этому месту теперь, осталось лишь закрепить привязку, тогда сможешь в любой момент телепортироваться сюда.
  
  - Да?
  
  - Просто пожелать оказаться дома.
  
  - А обратно?
  
  - Обратно сложнее. Думаю, что не стоит телепортацию использовать повсеместно - это небезопасно. А вот из дома твоих родителей и обратно - можешь. Ну и в случае чего... хотя тебе оно не нужно, ты ведь поняла, как управлять своим даром.
  
  - Словом?
  
  - Мыслью. Главное сформировать приказ правильно. Кстати, не распускай волосы нигде, кроме нашего дома и дома родителей.
  
  - Почему?
  
  - Твоя сила... Она выходит из-под контроля, и ты начинаешь отдавать её всем вокруг. Когда я рядом, то я блокирую это, но ты ещё не обуздала свою силу.
  
  - Хорошо.
  
  Я села на траву. А потом легла. Мне было хорошо. Солнышко светит, птички поют. Воздух чистый-пречистый.
  
  - Дарёнка, никому не называй своего имени, я имею в виду то, тайное имя - Настасья. Да и на Травинку не откликайся. И Соколом меня тоже не называй. Только когда мы сливаемся воедино можешь.
  
  - Колдовство?
  
  - Магия.
  
  - А ты тоже сможешь приходить сюда?
  
  - Да.
  
  Мы лежали на траве, а потом он сел, потом наклонился и поцеловал меня. Вначале нежно, потом страстно. И я отвечала ему тем же. Я хотела его, слиться с ним воедино, принадлежать только ему. Быть одним целым со своей половинкой.
  
  - Здесь?
  
  - Да, - томно ответила я.
  
  Он вновь прикоснулся ко мне, и одежда исчезла, как его, так и моя. Он перешел от губ к ушам, прямо мурашки по коже. Нежно ласкал меня, гладил, прикасался не только руками, но и энергией. Прямо дух захватывало. Такая сила разливалась вокруг, я это ощущала, как его, так и моя. И мы воспарили в воздух. Не высоко, но всё же были над землёй, словно в нас вовсе не было веса.
  
  - Любимая... смотри мне в глаза.
  
  Я послушалась. Он нежно прикасался ко мне. А я видела вселенную в его глазах. И он слился со мной. Такое было не доступно описанию. Словно наконец я стала полной, единой со своей половинкой. Мир разлился ярким светом. Я словно стала частью вихря, рожденного из нас. Он спиралью поднимался к небесам...
  
  Когда я очнулась, мы были уже в Москве, одетые, стояли на вокзале. Это было на самом деле или только иллюзия? Совершенно не помню, как здесь оказалась. Казалось, что выпала из жизни, было утро, потом чудесный рассвет, что из этого было правдой? И вот я тут, он стоит около поезда и держит меня за руку.
  
  - Мне пора, - нежно наклоняется и целует. - Иди, не жди, пока поезд тронется. Даша, пожалуйста, будь осторожна, очнись!
  
  И я словно пришла в себя. Я проводила его, не стоит ждать, видеть, как он уезжает. Это так грустно, пойду-ка я отсюда. Отвернулась и пошла в переход, в метро. Толпа людей, я скольжу в ней, двигаясь её направлением. На автомате смотрю табло, в какую сторону мне ехать, еду... Стоят незнакомые люди, читают, спят, играют на телефонах и планшетах. Идёт побирушка. Давать не стоит, это всего лишь бизнес. Интересно, те, кто им занимаются, действительно находят инвалидов, готовых побираться и приносить им прибыль, или эти инвалиды сами идут побираться, потом те, кто курирует метро находят таких и заставляют работать на себя? А может есть и такие, которым по принуждению или по доброй воле отрезают руку или ногу, только чтобы попасть в этот бизнес? А дети? Младенцы, которых “матери” держат на руках... Говорят их накачивают героином, чтоб они не плакали. Какая мать согласится на такое? Воруют детей, значит. А может кто-то всё же соглашается отдать своего малыша? Ведь есть такие, которым и не нужны дети вовсе... Грустно, куда ж мы катимся, что позволяем подавать, кормить “этих”, чтоб и дальше убивали таких вот малышей героином?
  
  Сквозь пелену своих дум слышу объявление своей остановки. Выхожу из вагона. Поднимаюсь. Иду знакомым маршрутом. Переулок...Лёша... Что б я без тебя делала? Как бы жила, если б ты не ответил на мой зов? И жила ли б вообще? Возможно кто-то и может пережить изнасилование, но не представляю, как потом с этим жить? И почему насильникам и убийцам дают так мало срока? Покалеченная жизнь, да может и не одна. Интересно, как он их наказал? За покушение на жизнь. Ведь по сути, они б меня убили, может не физически, но душу б точно. Убил? Сокол ведь убивал. Они заслужили смерти, хотя смерть это слишком легко. Я б, наверное, заставила б их жить с чувством вины. Только вот совести у них нет, а значит, это чувство им не знакомо. Что б я пожелала б таким вот личностям? Кастрация? Это одноразово. Что ещё? Никогда чтоб не причинил никому вреда. А ещё чтоб совесть проснулась! В принципе наверное этого будет достаточно. Хотя может чтоб ещё и других спасал, если попадут в такую ситуацию. А ещё здорово б было, если б при соприкосновении с гадом ему передавал это проклятие. Итак, кастрация, совесть, никому не причинять вреда, помогать тем, кто в беде, и передавать проклятие тем, кто чинит насилие физическое над другими. Как бы это сформулировать правильно, чтоб ненароком кто-то не пострадал. Надо будет на досуге подумать. Теперь у меня времени много для этого.
  
  Да, а ещё теперь мне нельзя просто так раздражаться, а то в пылу ляпну что-то злое и оно исполнится. Нельзя бросать слов на ветер и всегда думать, прежде чем что-то сказать. Хотя я не думаю, что исполняется обычная речь. Всё же мне кажется это особый режим, в который надо переходить. Как вот тогда в переулке с Лёшей.
  
  Надо будет потренироваться.
  
  Травинка
   На утро ни свет ни заря пришёл отец. Я только встала, но мужики вставали обычно позже.
   - Здравствй, доченька. Травинка, нужно поговорить.
   Сокол, доселе дремавший на жёрдочке, открыл глаза.
   Отец тоже покосился в ответ и сокол даже крылья расправил.
   - Знаешь, дочка, - отец присел на мою лавку. - Тут вот какое дело.
   У меня сердце ушло в пятки. Неужто он хочет силой меня замуж выдать.
   Я сидела не шелохнувшись, глядя в пол.
   - Помнишь, тебе было в том году после боёв? - я кивнула. - Так вот, у нас тут парень был, ну, с кем ты гуляла прошлым годом.
   Я еле слышно вздохнула. Так, это уже интересно…
   - Ну так вот, ты ему обещана. Был сговор. Я не знаю, куда он делся, - вновь покосился на моего соколика, - но расторгнуть этот сговор можно лишь в случае твоей смерти. Поэтому сваты сватами, но ты всё равно не сможешь ни за кого другого замуж выйти. Прости меня, - он понурил голову. Я глядела на своего отца и не узнавала. Всегда такой чинный, а тут голову повесил. Он винит себя в этом?
   - Батюшка, ты что такое надумал? - встала, протягивая ему руки. - Если ты о Финисте, то всё в порядке. Я знаю, он жив, и чует моё сердце, скоро свидимся. За сговор за моей спиной не виню. Он мой суженый, не переживай.
   Отец облегчённо вздохнул. Даже улыбка появилась на его щеках.
   - Травинка, есть ещё кое-что.
   Ну вот, от одного отлегло в сердце, теперь другое.
   - Ты не обычная девица. А я не обычный хлебороб. Я ведун, бывший. А в тебе сокрыта СИЛА, наследие твоё. И твой жених, он тоже не обычный. Он сын волхва, и тоже СИЛУ имеет.
   - Батюшка, зачем пугаешь ты меня своими речами?
   - Прости, Травиночка, но ты должна знать.
   - Я знаю.
   - Но откуда?
   - Матушка сказала перед уходом.
   И на отцовских очах появились слёзы.
   - Прости, родная, - и чуть ли не выбежал от меня.
   А теперь я покосилась на сокола. Он ведь всё понимает. Сомнения закрались в душу. Но развивать мысль я не стала.
  
  
  
  На душе было тоскливо. С одной стороны, вроде бы и сокол заменил мне Финиста, но ведь это не то же самое, что быть с человеком. К тому же, замена - это ведь не он. Хотя кто его, конечно, знает, всё может быть, но это всё не то. Помню, что первый раз, когда я повстречала сокола, я с ним общалась мысленно. Теперь же этого не было. То есть, я уже была ни в чём не уверена. Живого любимого человека никто не может заменить. Ведь с ним можно пообщаться, прикоснуться, прижаться, обняться, поцеловаться. Мне так этого не хватало. С другой стороны, сватовство Рудака совсем выбило меня из колеи. Вроде бы и ничего не случилось, но его унизили, по сути, да ещё и отказали. Он сильно изменился с тех пор. Не знаю, почему его переклинило и тот парень, в которого половина деревни была влюблена, он пропал, вместо него появился жестокий и расчётливый, наглый тип. Это было грустно и я боялась его мести. А ещё, наверняка после этого поползли слухи, что я того(ну, с ума сшедшая). Что меня с одной стороны радовало, что не будет больше сватовства. А с другой - огорчало, ведь теперь меня точно никто замуж не возьмёт. А если Финист тоже подумает, что я сбрендила. Грустно всё это. Про то, что Финиста вообще никогда не увижу, не хотела даже думать. На душе было паршиво, видеть вообще никого не хотелось. И я утром выпасла козу, а потом взяла корзинку и пошла в лес по грибы, по ягоды. Сокол улетел на охоту, и я была одна. Карине только бросила, что иду в лес. Был последний теплый денёк бабьего лета. Тучи постепенно сгущались и должны были пойти дожди. В лесу стала искать грибы, да ничего не могла найти. Словно попрятались все. А я всё не сдавалась и пыталась что-то отыскать. Так и не заметила, как заблудилась. Села на сломанное дерево и разрыдалась.
  
  - Прости лес, прости Матушка Сыра Земля. что жалуюсь. Но тоскливо так, что жить даже не хочется. Дерево опустило свои веточки, словно жалея меня.
  
  - Плачь, деточка, легче станет...- слышала я чей-то шепот.
  
  А я плакала и жаловалась на свою горькую долю. Мне казалось, что никто меня не любит, никому я не нужна. Финист и тот, позабыл обо мне. Даже брат с войны вернулся, а его всё нет. Неужели он не на войне был, а просто бросил меня?
  
  Тут дождь стал накрапывать. А мне было всё равно, прислонилась к дереву и закрыла очи.
  
  Лёша
  
  У меня было плохое предчувствие. Что если мы с Дашей не соединим себя узами, то всё пойдёт наперекосяк. Я хотел быть с ней, всегда. И разлука меня страшила. Не представлял просто, как я буду без неё. После того, как мы расстались, я зашёл в ломбард. Мне надо было найти серебро, причём чистое. То, что сейчас продают под видом серебра и золота - это всего лишь сплав, где есть золото и серебро. А настоящее серебро можно было найти в ломбардах, в старинных вещах. Ещё предстояло очистить это серебро от старых родовых привязок, если таковые имеются, а скорее всего имеются. Зашёл в несколько ломбардов, благо, это Москва, тут магазины, ломбарды на каждом шагу. Обойдя несколько вдоль улицы, где располагался вход в метро, я не нашел чистый металл. Похоже, даже если и встречались такие вещи, то их тут же сдавали в ювелирные мастерские. Потом нашёл какую-то забегаловку. Туда зашла какая-то женщина. Потопталась немного, спросила, сколько стоит сдать кольца. Я стоял рядом и слушал. Хозяин лавки оценил серебряные украшения, и я видел, что глаза у него загорелись. Сам тоже присмотрелся. Было два колечка, колье, серьги.
  
  - Сколько вы дадите за это? - спросила женщина и погрустнела. Видно было, что эти украшения фамильные, но нужда заставила женщину пойти на этот шаг.
  
  Оценщик давал немного, всего пару тысяч.
  
  - Вы хотите их заложить или продать?
  
  Женщина подумала и сказала, что хочет продать.
  
  - Дам в пять раз больше, - шепнул ей я. - Встретимся на выходе.
  
  И я вышел. Оценщик больше не предложит, ему не выгодно будет. Хоть он и продаст потом эти украшения в ювелирные мастерские, поскольку есть негласный запрет на чистый металл. Женщина через минуту вышла. Окинула меня взглядом.
  
  - Вы правда дадите десятку?
  
  - Да.
  
  - Но почему?
  
  - Мне нужен металл, как и им, - кивнул в сторону мастерской. - Но я не спекулянт, мне выгода не нужна.
  
  - Мне нужны деньги...
  
  - Много?
  
  - На выкуп внучки. Хотя у меня это всё, что есть... И … этого не хватит, - она разрыдалась.
  
  - Пойдёмте.
  
  Я подхватил её под руку, и мы пошли.
  
  Она испуганно стала оглядываться.
  
  - Что вы от меня хотите? Ограбить? Или вы работаете на тех, кто украл мою девочку?
  
  - Нет, я помогу.
  
  Мы ушли, потом попали к ней в квартиру, где она мне рассказала, что пару дней назад её внучка пропала. Сын умер, невестка наркоманка, и девочку она взяла к себе, не желая ей материнской доли. Кое-как они сводили концы с концами на её пенсию, но всё же лучше, чем притон матери. И вот такое несчастье. Рассказала, где приблизительно пропала её внучка, по какому маршруту она ходила.
  
  - Сколько ей?
  
  - Двенадцать. Школа тут рядом, в соседнем дворе. Далеко я её одну не отпускала, но в школу она настояла, что будет ходить сама, всё ж не маленькая, а над ней уже смеялись, что до сих пор везде с бабушкой.
  
  - Если она пропала, то откуда вы узнали, что её с целью выкупа украли?
  
  - Я искала, но никто не видел. Милиция , хотя теперь это ж полиция... Они только через трое суток заводят дело.
  
  - А зачем вам тогда деньги?
  
  - Чтоб нанять детектива. Он сказал, что это стоит десять тысяч, хотя ещё какие-то расходы и прочее. Но эти драгоценности - это всё, что у меня есть. Берегла их для внучки. Мы не богаты, но хотя бы что-то.
  
  - Я помогу вам.
  
  - И сколько вы возьмёте?
  
  - Два колечка. Вас это устроит?
  
  - Да, благодарю.
  
  Ну, тогда я пошёл. В дверях я обернулся.
  
  - Мне нужна её вещь, желательно не стиранная, но ношенная. И фотография.
  
  Она достала фотографию на комоде.
  
  Там была девочка с очаровательной улыбкой, карими глазами и двумя хвостиками с белыми бантами. Она была в форме.
  
  - Тут её подружка на первое сентября сфотографировала. Немного уже не свежая, но свежее нет.
  
  Я закрыл глаза и вынес образ на фотографии во вне. Увеличил до реальных размеров.
  
  - Скажите, а какого она роста?
  
  - Она уже с меня ростом. Вся в отца, он был высоким. Да и детки сейчас быстро растут.
  
  Я растянул изображение до нужного роста. Делаем поправку на возраст, прибавляя к снимку месяцы. Теперь нужно трехмерное изображение сделать. Сделал.
  
  - Вещь! - напомнил я женщине.
  
  Она подала майку. Прекрасно. Прикоснулся майкой к созданному фантому. И фантом ожил.
  
  - Вы экстрасенс?
  
  - Ну, можно и так сказать.
  
  Я открыл глаза, потом вновь закрыл.
  
  - Во сколько она вышла из дома?
  
  - Она в восемь выходит всегда. В восемь тридцать начинаются занятия.
  
  - Когда она пропала?
  
  - Вчера.
  
  Я внёс в фантом поправки на время. Потом запустил.
  
  Фантом покрутился на месте, пытаясь настроиться на волну девочки. Потом подошёл к выходу, обулся в невидимую обувь, сделал жест рукой, чтоб открыть невидимую дверь и вышел.
  
  Я пошёл следом. У школы фантом вроде с кем-то разговаривал. Потом прошёл в школу. Я в школу не пошёл, но следил за ним сквозь стены, которые представил для себя невидимыми. Потом ускорил жизнь фантома. Школьное время пролетело быстро. Потом фантом вышел и пошёл к воротам, я замедлил жизнь. Вновь с кем-то разговаривал. Потом переменился в лице и пошёл куда-то. Я следом. У магазина, точнее того ломбарда фантом остановился и вошёл. А потом сзади кто-то заткнул рот и девочка обмякла. Её оттащили внутрь. Потом к заднему входу. Потом куда-то в машину положили и увезли. Я запаузил фантома. Итак, раз увезли, значит, пора уматывать. Я всё равно не поспею за машиной. Я зашёл в какой-то подъезд, скрылся в тени, проверил наличие камер и, удостоверившись, что никто не видит и следов моих нет, я телепортировался домой. А потом дома создал фантом сокола. И телепортировал его в тот подъезд. Это напоминало тот день, когда я раздвоился, спасая Дашу. Теперь вылетел сокол, запуская фантом и следуя за ним. Я ускорял его или замедлял, следуя по городу. Потом девочку куда-то привезли, стали раздевать. Потом кто-то отвлёк и девочку бросили. Я стал осматривать ангар, это было складское помещение, где было много девочек. Большинство было голыми. Многие плакали, другие смотрели отрешёнными лицами. Зашёл какой-то тип, человеком такого назвать было нельзя. Он схватил девочку за волосы и поволок тут же к столу. Бросил её и стал расстегивать штаны. Тварь! Я подлетел, ярость во мне бушевала, убить бы его, но это слишком просто. И я рубанул невидимым мечом, создавая его из потока воздуха. Тип заорал и сложился пополам.
  
  - Никогда не причинишь никому вреда, не сможешь спать ни с одной женщиной и у тебя никогда не будет детей, да и тех, что у тебя есть тоже не будет!
  
  Девочки рыдали, забившись в угол, закрывая глаза руками. Некоторые были беременные. Ферма какая-то?
  
  Гадёныш лежал без сознания от боли. Евнухом тебе быть до конца твоих дней! Гад!
  
  И повернул голову, ища глазами фантома. Фантом нашёл своего оригинала. Девочка лежала на полу. Я подлетел. Осмотрел тело. Она была жива и ещё не пострадала. Не успели, твари! Девушки были в панике. Что мне с ними делать? Отпустить, вызвать полицию? Я накрыл девушек куполом, чтоб ни один гад больше не смог им навредить. И вылетел. Возле ангара дежурила охрана, ещё какие-то люди. Я представил каждого в спектре кроваво-красном. Связи... И потянулись кровавые ниточки. Я снял дубль проклятия с того типа, что остался в ангаре. Его (проклятие) наложил на каждого, пустив ещё и по ниточками. А ещё уничтожил одежду их, надругался, как они надругались над девочками, и заставил прийти всех в полицию с повинной и чтоб дали максимальный срок. Странно, но замешаны тут были не только особи мужского пола, но и женского. Что ж мне с ними-то делать? Просканировал и их. Они это делали осознанно, стараясь загубить как можно больше девочек, в то же время расширяя своё потомство и создавая свою армию. Может это и жестоко, кто-то скажет, что дети не виноваты в поступках родителей, но то, что делали эти недочеловеки - наложило след на детей. Насилие накладывает след, даже если и ребенок ни в чём не виноват. Но они выживут, но причинить вред никому не смогут, но и своих детей у них не будет. Это рождённые дети. Не рожденные же не должны появиться таким образом, иначе в момент рождения будет притянута гнилая душа. Откат... Младенец уменьшается, пока не становится совсем эмбрионом, потом вообще двумя яйцеклетками, слитыми в зиготу. И обратно до слияния. Слияния не будет! И вижу, как сперматозоиды погибают. Девочки стоят перепуганные. Теперь нужно подчистить воспоминания. Блин, это слишком много. У меня голова трещит по швам. Хорошо. Воспоминания трогать не буду в момент насилия. Девочки будут помнить только это. Но эмоций не будет, словно они просматривают чью-то чужую жизнь со стороны. Создал светящийся шар из этого заклятия и он разлетелся на кучу маленьких лучиков, проникающих в каждую девочку. Сил больше не было. Одежда(представил на каждой девочке), свобода (снял купол, открыл двери)... девочка (телепортация домой). И я отрубился...
  
  Очнулся у себя в квартире, уже за полночь. Голова вроде прошла. По стене добрался до кухни. Кольца... Два колечка лежало у меня на ладони. Я расплавил их взглядом, превращая в жидкость. Энергетический слепок... Снимаю его. Кольца без людских отпечатков. Чистое серебро, не касавшееся человека. Пришлось вновь делать откат во времени. Иду к холодильнику, и начинаю есть всё, что там есть. Как раз надо было доесть продукты перед отъездом. Спустя два часа я наелся и пополнил резерв. Но этого мало. Я вышел на улицу. Рядом с домом были газоны, вот только земля насыпная. Матушки-Земли тут нет, точнее она-то есть, но глубоко, сквозь бетон ещё нужно пробиться.. Вышел с территории новостройки. Нашёл площадку со старыми высокими деревьями. Тоже засыпаны какой-то дрянью, то ли раствор, то ли щебень.
  
  - Дерево, прошу, позволь мне пообщаться с Матушкой.
  
  Дерево зашелестело, кажется это липа.
  
  Закрыл глаза. Чувствую энергетические потоки.
  
  - Матушка Сыра Земля, позволь мне зарядиться от тебя.
  
  - Конечно, сын мой, - услышал я мысленно её ответ и почувствовал, как сила Богини идёт через дерево в меня, наполняя и дерево тоже своей энергией.
  
  - Благодарствую, Матушка, благодарствую, дерево, я поклонился.
  
  Теперь мне надо было забрать кольцо у ювелира. Если честно, мне оно было не нужно. Нужна была лишь запись о том, что кольцо откуда-то взялось. Само кольцо я собирался сделать сам. Пошёл домой, потом раздвоился и проверил, куда можно телепортироваться. Затем совершил переход. Кстати, в моём понимании, переход это просто шаг в другое место. Просто вначале я представляю себя в другом месте, словно отделяю часть своего сознания. Это нужно для проверки местности. В принципе, своего рода проекция. Когда я могу быть сразу в двух местах, причём как видимый, так и невидимый, управляю собой не только в ментальном плане или каком другом, но и в физическом, наносить физический вред кому-то. Как раздвоение на сокола только недавно. В таком варианте мне не могут нанести вред, поскольку тело в другом месте, а сознание даже в момент истощения - просто возвращается в тело. А вот потом закрепляю состояния нахождения там, и делая туда шаг, оказываюсь там. Просто представляю, что расстояния этого нет, что я нахожусь рядом с тем местом, куда иду.
  
  Постучал в ювелирный со стороны пожарного выхода. Через какое-то время открыл заспанный тот самый старичок, что вызвался сделать колечко. Забираю колечко, отдаю деньги. Кольцо и правда красивое. Благодарю дедушку. Он улыбается и уходит. Делаю с кольца энергетический слепок. Да, дедок-то непростой. Вложил туда кучу магии, вот только не светлой. Что ж мне с кольцом-то сделать? Ухожу туда, где есть деревья. Прислоняюсь к дереву.
  
  - Матушка, ты меня слышишь?
  
  - Слышу, сынок.
  
  - Что мне делать с этим?
  
  - Отдай его мне, мне ведь и темная магия нужна тоже, ведь свет и тьма - одно без другого существовать не может.
  
  Кольцо плавится, уходит под землю.
  
  - Благодарствую.
  
  Слышу смех Богини. Я ухожу.
  
  Теперь надо поговорить с родителями Даши. Смотрю на часы. Два часа ночи.
  
  - Боги, помогите, прошу вас.
  
  Иду в безопасное место и телепортируюсь к Дашиному дому. Вижу свет в кухне. Мысленно подтягиваюсь к окнам. Родители... Сидят, смотрят кино.
  
  - Боги, прошу!
  
  Домофон открывается. Захожу. Не то, чтобы я не мог открыть его сам. Просто не этого мне сейчас надо. Поднимаюсь, дверь открывается тихонько и отец впускает меня в квартиру.
  
  - Здравствуйте.
  
  Он кивает.
  
  - Проходи.
  
  Слышу, что дети спят. Прощупываю их мысленно. Спят.
  
  Разуваюсь и прохожу в кухню.
  
  - Ты звонил. Что ты хотел?
  
  Звонок? Боги... Я улыбнулся.
  
  - Я люблю вашу дочь. Дашу.
  
  Отец кивает, ждёт продолжения.
  
  - Я... хочу попросить у вас благословения на наш союз. Я завтра уезжаю, поэтому хочу перед отъездом попросить у неё руку и сердце. Но я хочу вашего благословения.
  
  - Ты хороший мальчик, - отец кивнул. - Слушай, сынок, хочу задать один вопрос.
  
  - Я слушаю.
  
  - Ты причастен к той аварии?
  
  - К чему именно? Какой аварии?
  
  - Я ведь был там, в машине, а потом словно кто вытащил оттуда. Никто, правда, меня не видел, а стена....
  
  - К аварии нет. А к тому, что вас в машине не оказалось и всему остальному - да.
  
  - Значит, ты не просто парень.
  
  Я подумал, стоит ли открываться и кивнул.
  
  - А Даша? Она обычная девочка?
  
  Я мотнул головой.
  
  - Она такая же, только сила другая.
  
  - Ты любишь её?
  
  - Больше жизни.
  
  Мама молчала, внимательно прислушиваясь к нашему разговору.
  
  - Тогда я не против, благословляю вас. Но согласие пусть она сама даст, если захочет.
  
  Я кивнул. Посмотрел на маму.
  
  - Она тебя любит, и пусть она будет счастлива, благословляю вас.
  
  - Благодарствую.
  
  - Останешься у нас?
  
  - Нет, спасибо, но мне пора.
  
  Я встал и ушёл. За дверью прислонился к стене. Хух. Не зря я переживал, значит, отец и правда знал про моё вмешательство. Он мог не согласиться. Ноги подкосились и я сел на холодный подъездный пол. Проверил мысленно девочку, она была дома, спала в кровати. Бабушка лежала рядом и обнимала внучку. Деньги я положил на комод. Всё ж мы договаривались, а деньги им пригодятся - кольца ведь я взял. Проверил подъезд на камеры видеонаблюдения, пусто. Соседи - все спят. Посторонних нет. Телепортировался на Дальний Восток. Солнышко уже было на закате. Переместился поближе к Москве, где уже встало.
  
  - Здравствуй, Солнышко.
  
  - Здравствуй, дитя.
  
  - Благословите, меня и Дашу, Боги, - обратился к окружающей себя природе, ведь я был на опушке леса.
  
  - Хорошо, Сокол, иди.
  
  - Благодарю, - земной поклон.
  
  Я прислонился к дереву и перешёл обратно, к Дашиному подъезду. Спать хотелось. Поглядел на небосклон. Солнышко скоро встанет, где-то через часа полтора. Часок можно поспать. Возвёл себе биологический будильник, сел на лавочку возле подъезда и закрыл глаза.
  
  Сокол
  
  Уже осень, а СИЛА не возвращалась. Раны давно за росли, а стать человеком я всё не мог. Да что же это такое? Травинка грустила. Если раньше болтала со мной, то после сватовства всё больше молчала. Ещё и отец разоткровенничался. Я видел её потерянный взгляд. О чём она думает? Меня ли вспоминает, или проклинает. До того, раз обмолвилась, что кажется ей, будто я и есть Финист. Но что я мог ответить? Сказал ей, что она права, но на соколином, вряд ли она что-то поняла. Вот так менять облик, оказался не в том, и всё, пиши пропало. Ни магии, не человек вовсе, ещё и подстрелить всякий может. Ратибор уж вернулся домой. Не без моей помощи, я ведь приглядывал за ним. Много люду полегло на войне. Жаль, столько хороших людей было. На меня самого порой такая тоска нападала, что я уж до конца дней соколом останусь и сила не вернётся, что Травинке я тоже не нужен как замена человека. Да и замуж не знаю, выйдет ли за другого. Всё ж она слово дала, что постарается дождаться. Может это и уберегло меня там, на войне. Да вот после вообще ничего не хотелось. Травинке совсем плохо было. Старался не оставлять её одну, да она сердилась, что я совсем не летаю. Поэтому каждый день я старался ненадолго улетать, когда она была дома.
  
  И вот, возвращаюсь я домой, а сердце стучит, словно беду чует. Круг дал возле дома, никого нет. Потом хозяйка вышла, глядит на тучу. А туча и правда огромная и темная.
  
  - Сокол, где ж Травинка? Ушла в лес, до сих пор нет.
  
  Я крикнул и поднялся ввысь. Лес... Полетел к лесу. Поднялся над лесом, да ветви всё загораживают, ничего не видать. Спустился низко, полетел между деревьями.
  
  - Здравствуй, лес, Лещий, уж не видел ли красну девицу тут?
  
  - Видел..., - зашумел лес.
  
  - Покажи дорогу, будь добр.
  
  И лес словно расступаться стал. Уж и дождь пошёл. Я летел, насколько позволяла соколиная скорость.
  
  Её увидел издали. Сидела, прислонившись к стволу дуба, очи закрыла.
  
  Что ж ты делаешь, любимая?
  
  Подлетел к ней, кричу по-сокольи, крыльями перед лицом машу.
  
  - Сокол, - иди домой, - отстань.
  
  Глаза не открывает. А я вновь пытаюсь до неё докричаться.
  
  - Травинка, вставай! - да только изо рта вырывается птичий крик.
  
  Что мне делать?
  
  - Травинка! - взревел я. - Я Финист твой!
  
  И обернулся в человека. Взял её на руки.
  
  - Леший, прошу, покажи дорогу к избушке!
  
  Лес вновь раступился. И я понёс её.
  
  - Дождик, прошу, не иди, погоди! - и дождик кончился. Я пошёл, насколько мог быстро. Травинка была холодная. Через какое-то время добрались мы до лесной избушки. Дверь попытался открыть мысленно, не выходит. Пришлось класть любимую на землю и открывать засов. Ведь и звери могли сюда пожаловать, поэтому запор делали. Для вот таких вот путников, охотников избушку мастерили в каждом лесу.
  
  Отворил, внёс любимую и положил на лавку.
  
  - Печка-печка, дай тепла, прошу.
  
  Но печка молчала. Ладно, и руками управимся. Нашёл огниво, дрова тут же. Растопил печь, внутри даже колодец был. Удобно. Интересно, кто додумался? Налил воды в самовар, поставил греться в саму печь. Травинку надо было раздеть. А я был в чём мать родила, только заметил. Ну да, раз СИЛ нет, значит, и всего остального тоже. Хорошо хоть облик человеческий вернул себе. Раздевание далось тяжко, мокрая одежда прилипла к телу. Потом растирал. Её надо было согреть.
  
  - Любимая, слышишь меня? Настасья!
  
  Стон... тихий, жалобный. Стал метаться по дому, в сундуке нашёл постельное бельё. Ей надо на печь. Забрался туда, там перина, жестковата, но ничего, сойдёт. Застелил постель, перенёс туда Травинку. Накрыл, ледяная просто. Лёг рядом, растирая.
  
  - Любимая, прошу, очнись.
  
  Покрываю тело поцелуями.
  
  - Если не очнёшься, возьму тебя силой, слышишь!
  
  Вновь стон.
  
  - Давай, просыпайся! - тормошу. Ресницы дрожат, силится открыть очи.
  
  - Вот так, открывай очи ясные!
  
  - Финист...
  
  - Давай, любимая!
  
  Слёзы...
  
  - Травиночка, не надо, не плачь.
  
  Губы дрожат, слёзы блестят в уголках глаз.
  
  - Где тебя носило?! - голосок-то прорезался.
  
  - Да с тобой я был, перекинуться не мог!
  
  - Сокол?
  
  - Угу, - обнял её, у самого слёзы на глазах.
  
  - Слушай, Настенька, разговор есть, - собрался и так и лёжа на ней на ухо шепчу.
  
  - Может поменяемся местами? Тяжеловат ты.
  
  Я перевернулся, не разрывая объятий. Любимая оказалась сверху. Прижиматься к ней было приятно. Мужское естество тут же дало о себе знать.
  
  - Что это? - она чуть повернулась и провела рукой по НЕМУ.
  
  - Тс... Дай договорить.
  
  Стала трогать ЕГО. Все мысли тут же улетучились.
  
  - О, Боги, Настенька, что ты делаешь?
  
  - Трогаю. Доселе голого мужика ещё не трогала, надо ж узнать, раскрутим ли мы вихрь?
  
  - Глупенькая...
  
  Притянул её к себе и поцеловал. Так хочется слиться с ней, до боли хочется. Силу воли в кулак собираю. Отталкиваю любимую.
  
  - Ты, совсем совесть потеряла! Хочешь гнев Богов вызвать! Я ведь не удержусь, возьму тебя прямо тут.
  
  - Тогда...
  
  - Ты станешь моей женой?
  
  - Угу.
  
  - Садись!
  
  Села. Я сел сзади и стал распускать её мокрую косу.
  
  - Это обычай древний, сейчас его почти не используют, но для нас он как раз подходит. Повернись.
  
  Послушалась. Сидим на коленях друг напротив друга. Руки сложили лодочкой.
  
  - Потри ладошки. Теперь медленно их разводи, повторяя за мной, вставляя своё имя.
  
  Разводит.
  
  - Я, Ясный Сокол из волхового роду, Хранитель Силы, прошу благословения Богов на наш семейный союз.
  
  - Я Настасья из роду землепашца, из рода ведунов, Хранитель Силы, прошу благословения Богов на наш семейный союз.
  
  Меж наших ладоней засветился шар.
  
  - Тебя, Настасья, я беру в жёны, тако бысть, тако еси, тако буди.
  
  - Тебя, Ясный Сокол, я беру в мужья, тако бысть, тако если, тако буди.
  
  Разводим медленно руки и шар делится на две половинки, ладони поворачиваем друг к другу. И медленно подводим светящиеся ладони друг к другу. А потом совмещаем их, сцепляя в замок. Свет вырывается и с силой пытается нас оттолкнуть друг от друга, но мы крепко держимся за руки. Потом постепенно СИЛА угасает, но мы светимся, опускаясь на печь. И я целую свою жену.
  
  После поцелуя она отстраняется.
  
  - А благословение родителей?
  
  - Твоего отца я давно получил. А моего - он благословил, когда запрашивали у Богов.
  
  - И что дальше?
  
  - А что ты хочешь?
  
  Она покраснела, отвела очи в сторону.
  
  - Ты не хочешь мне ничего рассказать?
  
  - Хочу много всего. Только не всё можно. Спрашивай.
  
  - Ты на войне был?
  
  Кивнул.
  
  - И что там?
  
  - Много смертей, ранение, я прилетал к тебе соколом.
  
  - Когда мысленно общался?
  
  Кивнул.
  
  - А почему улетел?
  
  - Пока ранен был, мог покидать гарнизон, а ты меня вылечила своим словом. Пришлось возвращаться.
  
  - А потом?
  
  - Когда война окончилась, мне было уже всё равно. Я хотел крови. Хотел до того, что готов был напасть на того, кто первый попадётся. Попалась ты с козой. И когда ты повернулась, я очнулся и понял, что мне жить теперь не хочется, я хотел умереть, потому что хотел напасть на мирного человека, на ТЕБЯ!
  
  - А стрела? Она была случайна?
  
  - Бывают ли случайности в нашем мире? На всё воля Богов! Я просил у них вмешательства, и та стрела поразила меня.
  
  - Ты знаешь, как я переживала за сокола, то есть тебя.
  
  - Знаю, и это помогало мне бороться. Я вновь влюблялся в тебя, с новой силой. И мне хотелось жить. А потом когда Рыжий пришёл к тебе свататься, меня вновь переклинило. Я чувствовал себя бесполезным.
  
  - Ты спас меня.
  
  - Возможно, но я не тот, кто тебе был нужен. Ты ведь сама хандрила, тосковала.
  
  - Прости.
  
  - Ты не виновата. А я ничего не мог поделать, не мог стать человеком. От этого бессилия я тоже поддался твоей хандре.
  
  - Прости.
  
  - Это ты меня прости.
  
  - А почему всё же стал человеком?
  
  - Потому, что не знал, что делать, ты умирала, я паниковал, и я жутко хотел стать человеком, чтоб суметь помочь тебе. И я им стал, только сила не вернулась.
  
  - Благодарствую, Боги, Лес, Леший, Матушка! - я склонил голову, вспомнив, что не успел выразить благодарность Богам.
  
  - Благодарствую, - она тоже голову склонила.
  
  А потом мы легли на печь в обнимку и уснули. Было так хорошо рядом с моей женой. Мне уже ничего не хотелось более. А ночью мне привиделась Инара. Она колдовала. И было жутко.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"