Лучи заходящего солнца, преломляясь в витражах узких окон, освещали небольшую комнату, стены которой были украшены гобеленами фаризской работы. Один взгляд на них привёл бы любого знатока в ошеломление. Ибо ценность этого, слегка выцветшего от времени, убранства превосходила все пределы воображения. Второй взгляд поверг бы знатока в ужас - на некоторых гобеленах явно были заметны следы от вытертых ими рук. А опустив взгляд вниз, знаток, скорее всего, упал бы в обморок, поняв, что с бесценным ковром, застилающим всю комнату, его владелец обходился так, как будто это подстилка из соломы.
Невысокий стол, на котором стояли бутылка вина и два бокала, а также два кресла из красного дерева, покрытые затейливым орнаментом, составляли всё убранство комнаты. В креслах удобно расположились двое мужчин.
- Как я слышал, ты выбрал себе супругу, Жиль.
- Не совсем так, Ва..
- Мы одни.
- Не совсем так, Геллерт. Я лишь решил, что иной супруги у меня не будет. А станет ли ею Луиза - решать лишь ей самой.
- Она умна и настойчива, не так ли?
- Совершенно точно.
- И прекрасно понимает, что наследник Высокого Рода может знать многое из того, что неведомо другим. И, значит, она рано или поздно начнёт расспрашивать тебя о том, что случилось с её дедом, и куда исчез её отец.
- Это весьма вероятно.
- И столь же вероятно, что ты не станешь молчать.
- Она умна и не болтлива, Геллерт. Я хочу, чтобы она вошла в мой дом, а это означает, что я должен быть честен с нею.
- Не надо так на меня смотреть. Похоже, ты не совсем понимаешь, о чём мы говорим. Тебе стоило бы почаще присутствовать на совещаниях в Малом Кабинете. Чаще, чем раз в полгода.
- Геллерт, ты же знаешь, что ...
- Знаю. Знаю и ценю. Наша дружба вряд ли была бы возможна, не будь я совершенно уверен в том, что политические игры и подковёрная возня вызывают у тебя рвотные позывы. Но есть вещи, в которых ты просто обязан разбираться, чтобы не наделать глупостей.
- Геллерт...
- Я прошу и требую выслушать меня.
- Да, Ваше Величество.
- Как бы ты не бегал от дел правления Короной, тебе, несомненно, известно о том, что уже не первый год и даже не первое десятилетие зреет заговор, временами опасно приближаясь к своему исполнению. И возглавляют его, увы, не какие-то "безвестные бастарды, воспитанные свинопасами", как это бывает в пьесах бродячих актёров, а весьма и весьма уважаемые люди. Некоторые из которых принадлежат к Высокому Роду.
- Мне это известно. Честно говоря, я не понимаю, почему ни твой отец, ни ты не натравили на них своих ... специально обученных людей. Мне представляется, что это решило бы проблему.
- Ты действительно кое-чего не понимаешь. Заговорщики умны, осторожны и аккуратны. Они не торопятся и почти не совершают ошибок. И поэтому уже много лет наша тайная служба ведёт с ними игру "ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь". Так понятнее?
- Пока не совсем.
- Против верхушки у нас нет никаких убедительных доказательств причастности к коронной измене. Если мы сейчас возьмёмся за этих людей, то в результате мы можем получить именно тот мятеж, который и стараемся предотвратить. Мятеж, к которому присоединятся те наши подданные, что сейчас верны Короне, - сочтя, что я сошёл с ума, и вернулись времена Эгора Кровавого. Вполне возможно, что настоящие вдохновители заговора именно этого и добиваются. Они-то сидят на тронах по ту сторону наших границ, и им такое развитие ситуации лишь на руку.
- Понятно.
- Ещё не до конца. Похожие причины удерживают и заговорщиков. У них вполне достаточно сил и средств для того, чтобы хоть сегодня организовать резню во дворце, убить меня и взять под контроль столицу. Одновременно обезвредив немалую часть верных мне людей. Но тогда они немедленно столкнутся с единым фронтом тех баронов, что верны Короне и которых не так просто достать - скажем, с бароном д`Арк и его союзниками. И, тогда, скорее всего, мятеж закончится очень печально. Для них. И многолетние усилия по его подготовке пропадут впусте.
- Тоже понятно.
- Тогда вернёмся к твоей избраннице. Наследница рода д`Орс представляет серьёзную опасность для этих людей уже просто своим существованием. Она была любимицей и отца, и Гастона. Которые не только баловали и учили её, но и не стеснялись делиться с ней увлекательными историями, отнюдь не вымышленными. Что ни для кого не секрет. А та информация, которую ты явно намерен ей сообщить, делает эту опасность для них - неприемлемой. Молодость, унаследованный авантюризм, желание отомстить за любимых людей... Луиза представляет для заговорщиков ходячий "гремучий камень", который в любой момент может... поджарить им задницу. Если она заявится сюда и открыто выложит свои обвинения - нам придётся делать именно то, чего и мы, и наши противники стараемся пока избежать. А потому вполне возможно, что прямо в эту минуту они уже прилагают усилия для того, чтобы ликвидировать эту опасность.
- Проклятье...
- Вот теперь ты действительно начинаешь понимать. Пойми тогда и то, что мне крайне неприятна мысль о том, что единственный человек, на которого я могу положиться во всём, мой единственный друг, может потерять разум из-за потери, которую ничем и никак не восполнить. Или оказаться перед лицом выбора, предложенного шантажистами, что взяли в заложники то, что ему крайне дорого.
- И чего же ты от меня хочешь?
- Да того же, чего хочешь и ты сам! Женись на ней, Жиль, пырпырник тебя задери, убеди её и женись! И не медли! Войдя в Высокий Род, она окажется под особой защитой Короны. Под той защитой, с которой эти твари пока что не решаются мериться силами - по названным мною причинам. А у тебя появится возможность убедить её не делать поспешных шагов. Ну, а пока, хотя бы, постарайся убедить её погостить в твоём замке. Подольше погостить. Убедительно постарайся. У твоего Ренье и ворона над стеной не пролетит без пропуска в клюве. А у Борха, по слухам, даже мыши в подвале строем ходят. Сманить бы их у тебя...
- Мышей?
- Остряк. В общем, я прошу и требую, Жиль д`Арк, избавь меня хотя бы от этой головной боли.
- Слушаюсь, Ваше Величество.
- Мне кажется, что в этой бутылке ещё что-то осталось. Не будешь ли ты любезен исправить это недоразумение?
- Будь здоров, Геллерт
- И тебе не хворать. Ты меня понял?
- Целиком и полностью.
Последние лучи солнца чуть подсветили поднятые собеседниками бокалы с красным благородным вином. Падающие на гобелены отблики напоминали пятна крови.
"Поместье д`Орс
Благородной госпоже
Луизе д`Орс.
Луиза.
Я обещал не досаждать Вам своим обществом. Но некоторые обстоятельства вынуждают меня просить Вас о встрече. Место и время оставляю на Ваше усмотрение.
Жиль д`Арк."
"Замок д`Арк
Сиятельному господину
Жилю д`Арк.
Жиль!
Я весьма благодарна Вам за то, что Вы столь скрупулёзно выполняете своё обещание. Хотя должна признаться, что подобная педантичность уже вызывает у меня некоторые сомнения в искренности тех слов, что Вы произнесли при нашей последней встрече. Я буду рада встретиться с Вами, и надеюсь получить хоть какие-то свидетельства тому, что Вы не являетесь тем чёрствым заплесневелым нудным сухарём, каким описывает Вас людская молва.
Когда леса в предгорьях украсятся осенним нарядом, я собираюсь совершить прогулку по горной дороге, над известной Вам рекой, и полюбоваться их видом. Буду рада Вашему обществу. Мы можем встретиться в полдень Осеннего Праздника у трактира на развилке.
Луиза д`Орс."
Перечитывая в очередной раз ответ Луизы, Жиль мерно прохаживался по обеденному залу. Эту привычку он унаследовал от деда и отца. На лице его было довольно трудно описуемое выражение. Пожалуй, правильнее всего было бы описать его словом, которое приличные люди стараются не использовать. Наконец, Жиль убрал письмо в карман и вызвал слугу.
- Пригласите Ренье.
- Да, господин.
Через пару минут в зал вошёл комендант замка.
- Слушаю, господин.
- Поздравь меня, Ренье. Я идиот.
- Поздравляю, господин, - с невозмутимым выражением лица ответствовал комендант.
- Спасибо. А теперь к делу. В самом начале своей службы Вы выполнили необычное поручение моего отца. Причём сделали это лично. Теперь пришёл мой черёд озадачить Вас поручением в столице. Но я определённо требую, чтобы Вы нашли исполнителя, а не отправлялись туда сами. Исполнителя, который не постесняется изобразить из себя простака. Который будет настойчив. У Вас имеется такой?
- У меня их немало, господин. Но, если Вы позволите, я бы хотел поручить Ваше дело моему сыну. Ему уже пора показать, на что он способен - помимо умения владеть оружием и разбивать девичьи сердца.
- Вам виднее, Ренье. Если он справится, я готов рассматривать его в качестве Вашего возможного преемника. Но поручение не простое, учтите.
- Я слушаю.
Спустя час из ворот замка выехал всадник. Можно было подумать, что время замкнулось в кольцо - всадник как две капли воды походил на молодого Ренье, который когда-то так же отправился в путь по этой дороге. И даже удивлённо-сосредоточенное выражение на лице путешественника копировало то, что было некогда у его отца.
В мансардной комнатушке дешёвой гостиницы, что располагалась на окраине столицы, за обшарпанным, чуть покосившимся столом сидел невзрачный сутулый человек. Он неторопливо делал записи на листе бумаги, близоруко склонившись к нему так, что лица его было не видно - лишь изрядно облысевшая макушка и смешно оттопыренные уши. Писец расположился за столом странным образом - спиной к грязному оконцу, которое и так пропускало не слишком много света. Перо мерно скрипело по бумаге, говоря о том, что его владелец привычен к своему труду. В дверь постучали. Не отрываясь от работы, труженик пера буркнул: "Входите".
В комнату вошёл человек, который, некоторым образом, представлял полную противоположность её обитателю. Это был тот образчик человеческого рода, при встрече с которым в тёмном переулке у любого, кто ценит свою жизнь, немедленно возникает желание оказаться где-то в другом месте, желательно - как можно дальше. Такие люди вызывают опасение даже в том случае, если они не вооружены и спокойно потягивают пивко, уютно расположившись за столиком таверны. А вошедший был вооружён, и вооружён основательно. Меч и кинжал на его поясе уже говорили о многом - учитывая, что простому люду в столице было запрещено носить оружие. А браслет на правой руке, от которого внутрь рукава кожаной куртки уходила стальная цепочка, сообщал о том, что его владелец вообще не считает нужным считаться с законами Короны.
С точки зрения этих законов свинцовый шарик, которым, несомненно, заканчивалась цепочка, служил достаточным основанием для того, чтобы первый же встречный патруль стражи препроводил его обладателя в караулку. Для серьёзного предметного разговора о том роде деятельности, что нуждается в подобном снаряжении.
Дописав слово, человек за столом аккуратно положил перо на подставку и поднял голову. Несмотря на то, что его лицо находилось в тени, собеседник невольно сделал шаг назад. Ледяной взгляд того, кто секунду назад выглядел безобидным писцом, был страшнее, чем приставленный к горлу кинжал. Если визитёр был подобен большому и опасному хищнику, то хозяин скорее напоминал ядовитую змею, при встрече с которой любой зверь предпочтёт уступить дорогу.
- Адресат?
- Луиза д`Орс.
- Д`Орс? Это довольно далеко к северу от столицы. Я нечасто пишу письма, направленные в столь удалённые края.
- Те, кто порекомендовали мне Вас, сказали, что Ваши письма могут быть доставлены куда угодно.
- Разумеется, разумеется... Я всегда забочусь о доставке написанных мною писем, в меру своих скромных сил. И оплаты, конечно же...
- Назовите цену.
- Цена зависит от содержания письма. Письмо может испугать. Может - испугать до смерти. Может отправить человека в путь, который он не планировал. Что будем писать?
- Желательно, чтобы адресат кое-куда отправился. Скажем, к большому старому дубу, что стоит у дороги в трёх лигах от той развилки, где дорога направо ведёт в поместье, а дорога налево - к замку.
- Я полагаю, что адресат, получив письмо, всё-таки направится в некое иное место. Но, неподалёку от упомянутого Вами дерева, в согласованный нами срок будет прогуливаться человек, который сопроводит Вас в нужном направлении. Да, хотелось бы также знать, что должно быть указано в письме на тот случай, если адресат, по каким-то причинам, откажется от неожиданного путешествия.
- То, от чего он смертельно испугается.
- Я Вас понял. Письмо будет готово через несколько минут, а доставлено - в течение десяти дней. После полудня десятого дня, считая сегодняшний, Вас будут ждать в указанном месте. До заката. Не опаздывайте.
- Я буду вовремя. Так сколько с меня?
- Три кроны. Будьте любезны отдать их хозяину гостиницы, я ему несколько задолжал.
- Разумеется. Прощайте.
- До свидания.
Спустившись по скрипучей рассохшейся лестнице на первый этаж, громила подошёл к стойке и, ни говоря ни слова, поставил на стойку перед хозяином заведения увесистый, глухо звякнувший мешочек. Даже если бы в нём была одна медь, содержимое составляло явно более трёх крон. Но опытное ухо хозяина, разумеется, мгновенно распознало тот сладкий звук, с которым пересыпаются золотые монеты. Хозяин сгрёб кошель со стойки, кивнул гостю и вернулся к протиранию щербатых глиняных кружек сомнительного вида тряпкой.
Тем временем, обитатель мансарды отложил в сторону недописанный документ и, взяв чистый лист бумаги, аккуратно написал на нём несколько строк, после чего умело сложил лист и запечатал кусочком белой смолы, оставив на нём оттиск дешёвого перстня. Он уже было протянул руку к верёвочной петельке, спрятанной под столешницей, когда в дверь дробно постучали. Он покачал головой и негромко сказал: "Входи".
Вошёл гостиничный слуга. Этот малый был местной достопримечательностью. Он мог одновременно нести три подноса, уставленных тарелками и кружками - два в руках и один на голове. Фирменным же его номером было то, что он, стоя у края длинного стола, мог раздать принесённое устроившимся за столом клиентам, меча тарелки и кружки по столу так, что все они оказывались прямо перед заказчиком - и при этом из тарелок не высыпалось ни крошки, а из кружек не выливалось ни капли.
Мало кто знал, что основное применение таланты этого рябого парня с простецкой физиономией имели в области, весьма далекой от подачи выпивки и закуски...
- Слушаю тебя.
- Прошу прощения за беспокойство. Но только что пришёл человек от Лысого.
- И?
- К Лысому заявился посетитель, который сказал, что ищет того, кто умело пишет сложные письма. Одет, как обычный чуфырь, но Лысый уверен в том, что это воин. И не слуга удачи, а из тех, кто на постоянной службе. Лысый острямился и сказал, что ничем не может помочь.
- И?
- Вояка заказал кувшин пива, тарелку солёных семечек и уселся прямо напротив стойки. Тянет пиво по капле, семечек не ест, уставился на Лысого, как пырпырник на добычу. Лысый уже уронил одну кружку на пол, а с ним такого не случалось с тех пор, как он был мальчиком на побегушках.
- Ясно. Гони туда Красавчика. Пусть скажет гостю, что в "Дырявой бочке" семечки вкуснее. И можно встретить интересных людей. По дороге пусть попытается что-нибудь вызнать. Когда отправишь Красавчика, найди Пырпырника. Скажи, что нужно посетить северные края и доставить письмо. Срочное и важное. Вот оно. Действуй.
Слуга молча исчез за дверью, аккуратно её прикрыв. Через полчаса он снова появился, дробно стукнув в дверь и получив приглашение войти.
- Гость внизу, сидит, как на гвозде.
- Что удалось узнать?
- Ничего.
- Красавчик не смог ничего из него вытянуть?!
- Говорит, давно такого не встречал. Разговорчив, как снулая рыба.
- Ладно, давай его сюда.
Через минуту в комнатушке появился гость, который, очевидно, и был той самой неразговорчивой рыбой. "Писец" сразу мысленно согласился с оценкой Лысого. Выправку военного, привычного не только к бою, но и к парадному строю, было невозможно не заметить. А ещё опытный глаз хозяина сразу подметил, что под простецкой одеждой визитёра несомненно имеется пара острых неприятных сюрпризов.
- Слушаю Вас, господин.
- Мне нужно написать особое письмо.
- Адресат?
- Луиза д`Орс
"Писец" невольно моргнул, на одно мгновение потеряв отстранённый вид. Такое с ним случалось не часто.
- О чём письмо? Особое письмо может испугать человека...
- Необычное, - прервал его гость.
- Вот как? Поясните.
- Оно должно уверить адресата в том, что он находится в полной безопасности и не получит никаких иных особых писем, кроме этого.
Человек-змея снова нервно моргнул.
- Боюсь, что это поручение не совсем соответствует моим скромным возможностям.
- Никто не просит от Вас невозможного. Просто сделайте всё, что в Ваших силах. Не более того. Но и не менее. Я пришёл к Вам по поручению человека, которому нравится лиловый цвет. Этот человек будет расстроен, если Луиза д`Орс получит какие-либо письма ... из-под Вашего пера, кроме того, которое он просит Вас составить и отправить. Крайне расстроен.
- Я Вас понял. Письмо будет отправлено немедленно. И я учту просьбу Вашего знакомого.
- Сколько с меня?
- Мне тоже нравится лиловый цвет. Я выполню Ваш заказ из уважения к Вам и Вашему знакомому.
- Он ожидал такого ответа. Но не любит быть должным. Примите эту безделицу в знак... уважения к Вашему непростому труду.
Гость сунул руку во внутренний карман куртки. Хозяин заметно настрожился. Однако в руке просителя оказался всего-лишь небольшой прозрачный камешек, ярко сверкнувший в тусклом свете из оконца. Положив его на стол, проситель встал, коротко кивнул и вышел из комнаты.
Хозяин покрутил в пальцах прекрасно огранённый бриллиант и ненадолго задумался. Потом взял лист бумаги и начал быстро, небрежно писать, не обращая внимания на брызги чернил. Дописав, он запечатал лист и нервно дёрнул за петельку.
- Да, господин?
- Пырпырник уже в пути?
- Конечно.
- Бросай свой фартук, седлай коня и догоняй его. Передай вот это. Поспеши. Ты должен успеть до того, как он доберётся до развилки дорог. Не успеешь - гони во весь опор по предгорной дороге. Доберёшься до владений д`Орс - ищи его там. У тебя тогда будет не больше трёх дней на поиски. Не справишься - не возвращайся. Не надо.
- Справлюсь.
- Действуй.
Рябой слуга опрометью метнулся за дверь, небрежно захлопнув её за собой. Он прекрасно знал, что в подобных случаях не стоит тратить время на показную вежливость. Спустя несколько минут он уже понукал коня, чертыхаясь на толпу и повозки, загромоздившие улицы города. У тех, кого он догонял, уже был почти час форы. И они тоже спешили. Выбравшись, наконец, из города и пригородной сутолки, он пустил коня в галоп, умело уклоняясь от встречных телег и всадников.
Через несколько часов, когда небо уже окрасилось закатным багрянцем, он добрался до развилки. Догнать Пырпырника с его людьми не удалось. Рябой мысленно вознёс небесам молитву о том, чтобы преследуемые выбрали западную дорогу, а не ту, что вела через прибрежные города. Нарушать указание Писца ему не пришло бы голову даже в страшном сне.
Ночевать в трактире, что располагался на развилке, было непростительной тратой времени. Поэтому он лишь наскоро перекусил, дав заодно коню небольшой отдых, и отправился в путь.
- Слышь, Грызло... Это... жрать-то нечего...
- Чо?! А куда краюха подевалась?
- Видать, бурундуки сгрызли. Во, смотри - дыра в мешке.
- Я, суконах, знаю, что это за бурундуки! Поймаю на горячем - грабли оторву ... бурундукам, суконах ...
- Может, на охоту сходить? Хоть что-то в брюхе будет.
- Ну сходи, кто мешает. А мне вот неохота бегать по скользким булыжникам через бурелом ради пары куропаток.
- Ну так нечего же жрать, говорю!
- Не ори, Харя. Добычи не было, считай, две недели. Редкий случай. Две недели - и ни одного чуфыря на дороге. Это, суконах, как раза три подряд двойку выкинуть. Секёшь? Жди сегодня удачи, точно тебе говорю. О, смотри, Хмырь бежит. И, судя по роже, с хорошими вестями.
- Грызло, там всадник. Один. Налегке. Идёт ходко, но не гонит. Проехал зелёный камень, будет на нашем месте через четверть часа. По виду - простец, но какая-то железячка на поясе болтается. Видать, для храбрости, - хохотнул Хмырь.
- Один чуфырь, без вара, да ещё и налегке? И что с него взять-то?
- А про коня ты не забыл, Харя?
- А чего с ним делать? Топать до базара, продавать? Да заметут же точняком.
- Харя, ты жрать - хочешь?
- Ну да...
- Ну да, тугунда. Лошадь, Харя - это большая бочка со жратвой. Ходячая. С ногами, головой и хвостом. Усёк?
- А их что, едят, что ли?!
- Ну и сопляк же ты ещё. Поди, твой папаша ещё к мамаше не подкатился, когда мы с братвой в осаждённом Дрегоре жрали такое, о чём я даже теперь вспоминать не хочу. И когда нам удалось добыть свежесдохшую лошадь, Харя - у нас, суконах, был праздничный пир. Понял?
- Понял, понял.
- Так, даём ходу. Хмырь, всё как всегда. Я встречаю, ты за булыганом, держишь чуфыря на стреле. Харя - ты сидишь на своём месте, с арбалетом. На своём месте сидишь, и сидишь тихо. Ты понял меня? - на своём месте и тихо, суконах! Ещё раз услышу, как ты бздишь, распугивая всё зверьё в округе - задницу смолой залью! Всё, пора.
Обогнув небольшой отрог горного хребта, дорога вышла на узкое место, где слева громоздились поросшие мхом валуны, а справа резко вниз уходил заросший ельником склон. Прямо над дорогой нависала большая сосна с раскидистой кроной. Ширина дороги здесь едва ли превышала десяток локтей.
В самом узком месте дорогу Рябому преградил человек, вооружённый внушительным и необычным оружием. В основе своей это была рогатина, та, с которой ходят на крупного зверя. Но её лезвие было значительно длиннее обычного, а на уровне перекладины имелся большой острый крюк. Понизу древко было оснащено стальным шипом в две ладони. Такое вооружение превращало своего пешего обладателя в крайне опасного противника для всадника, по крайней мере, при встрече один на один. Лезвие, даже при неточном ударе, могло опасно ранить коня, а крюк давал возможность стащить всадника на землю. И добить - хоть лезвием, хоть уколом шипа.
Рябой остановил коня в десятке шагов от встречного.
- Слышь, чуфырь. Лясы точить не буду. Твоя башка мне без надобности, а вот коня и кошель ты оставишь здесь. Если ты сильно борзый, можешь попробовать поиграться. Порадовать меня. Но не пробуй бежать - сразу получишь стрелу под лопатку. Ты меня понял?
Вместо ответа всадник безжалостно пришпорил коня, и тот с места взял в галоп. Каким-то невероятным образом наездник вспрыгнул ногами на седло и, оттолкнувшись в такт движению животного, сделал прыжок через голову Грызла. Извернувшись, как кошка, он приземлился за его спиной, уже держа в руке "железячку", которая оказалась лёгким гибким мечом из арковской стали.
Грызло ухитрился дожить до седин, занимаясь всю свою жизнь весьма рисковым промыслом - и это говорило о многом. Но сейчас он замешкался. Всего на долю секунды. Клинок Рябого мелькнул змеиным жалом, поставив точку в долгой карьере разбойника.
Хлопнула тетива лука, но Рябой небрежно отбил стрелу мечом, так, словно отмахнулся от назойливой мухи. Сделав несколько дёрганых больших прыжков, будто укушенный тарантулом заяц, он подобрался к Хмырю, успешно уклонившись ещё от двух выпущенных тем стрел. После чего одним движением "железячки" перерезал одновременно и лук, и горло лучника, а затем, не останавливась, укатился колобком в расщелину скалы, где замер, настороженно оглядываясь.
В это время Харя, устроившийся на развилке сосны прямо над тропой, попытался одновременно нацелить трясущийся арбалет на "чуфыря", который оказался матёрым волчарой, и изобразить из себя незаметную часть дерева. В результате он свалился со своего насеста, потеряв на лету арбалет. Упал удачно - прямо на спину коня, ухватившись за него, как младенец за мамку.
Ошеломлённая животина встала на дыбы, развернулась и кинулась в галопе назад по дороге, унося на спине внезапную ношу.
Выждав несколько минут, Рябой настороженно выбрался из своего укрытия. Он молчал, но про себя произносил множество слов, которые не используются в приличном обществе. Без коня его шансы вовремя выполнить задание Писца стремились к нулю.
Внезапно его лицо застыло, в глазах мелькнул ужас. Он начал лихорадочно рыться в кармане куртки. Не найдя искомого, внимательно осмотрел место недавнего боя. Выпавшее письмо обнаружилось на обочине дороги. По нему прошлось конское копыто, сорвав печать и истрепав бумагу. Но текст ещё можно было прочитать.
"Сим извещаю, что в Ваших местах ожидается интересное театральное представление на свежем воздухе. Сюжет достоин Вашего внимания. Благородная дама попадает в засаду злобных разбойников, но незнакомцы в масках, оказавшиеся на месте событий, выручают её. Незнакомцы представляются агентами тайной службы Короны и, препроводив даму в безопасное место, загадочно исчезают. Не пропустите представление!"
Рябой сел на камень у дороги и ухватился руками за голову. Он уже давно работал на Писца и прекрасно понял смысл послания. Если он не успеет доставить его вовремя, ему действительно не стоит возвращаться в столицу. Проще будет приладить петельку прямо вот на этой сосне и использовать её по назначению. Пусть даже без мыла. Посидев пару минут, он встал, встряхнул головой и припустил по дороге неторопливой трусцой.
К вечеру он добрался до приткнувшейся к горному хребту деревеньки. Выждав несколько часов, свёл из какого-то сарая ледащую лошадёнку и продолжил путь на её костлявом хребте, выражая свои мысли уже вслух, хоть и негромко. Остановился он лишь тогда, когда бедная тварь наотрез отказалась продолжать путь. Стреножив её, он позволил себе несколько часов сна.
Во дворе замка Арк жизнь шла своим чередом. Гвардия барона под присмотром коменданта принимала утренний моцион. Всё было как обычно - двое новичков упали с узкого бревна в грязную вонючую лужу (для поддержания лужи в требуемом состоянии при замке специально содержался десяток свиней), один намотался штанами на перекладину и бессильно завис вниз головой. Удивить Ренье сумел лишь один из опытных стражников. Преодолевая двухметровый барьер из гладко оструганных досок, тот попытался показать непростой трюк, сделав сальто над препятствием. И едва не свернул шею. Видимо, заключил с кем-то пари... Ренье сообщил акробату, что тот будет ежедневно чистить нужник до тех пор, пока не выполнит свой номер, как следует.
- Ренье.
- Да, господин.
- Я уже говорил, что доволен твоим сыном. Он надлежаще выполнил поручение.
- Благодарю, господин.
- Надеюсь, он достаточно быстро избавится от назначенного тобой урока.
- Полагаю, что к завтрашнему дню.
- Прекрасно. Ренье. У меня есть для тебя ещё одно не совсем обычное задание.
- Слушаю, господин.
- В день Осеннего Праздника известная тебе особа намерена посетить наши владения и полюбоваться видами на горы. Её намерение настолько не тайна, что о нём уже судачат во всех тавернах, смакуя возможные подробности и последствия этого вояжа. Разумеется, тебе это известно.
- Несомненно, господин.
- У меня есть некоторые опасения. Обеспечь ей охрану. Незаметную охрану, Ренье. Но незаметную лишь до тех пор, пока не будет никакой опасности для Луизы. При малейшей опасности твои люди могут и должны наплевать на скрытность. Её жизнь дорога мне.
- Я понял Вас, господин. Мои люди выполнят Ваше поручение со всем тщанием.
- Спасибо, Ренье. Полагаюсь на тебя.
Комендант коротко кивнул. Жиль постоял пару секунд, резко развернулся и ушёл. Ренье продолжил гонять своих подопечных, но на его лице появилось озабоченное выражение.
- Луиза. Прошу тебя, возьми хотя бы пятерых.
- Мама. Я и двух-то беру лишь потому, что не хочу тебя волновать. Ты прекрасно знаешь, что дорога от нашего поместья до замка Арк совершенно безопасна.
- Твой отец в юности едва не оказался на этой безопасной дороге в руках бандитов.
- И как раз после этого случая общие усилия наших людей и людей д`Арк привели к тому, что любой разбойник теперь предпочтёт сам сдаться властям, нежели быть пойманным в этих краях. Насколько я помню, последнего искателя лёгкой поживы пару лет назад "случайно обнаружили" беспробудно уснувшим. Головой в огромном муравейнике. Не повезло ему, бедолаге. Видимо, слишком много выпил.
- Луиза!
- Мама! Мне не десять лет! Я и сама способна постоять за себя, а с двумя гвардейцами в сопровождении я вообще могу считать птичек в небе и любоваться облаками в нём же.
- Ты несносная дочь. Дай я тебя поцелую. Пожалуй, тебе и правда стоит опасаться не столько разбойников, сколь этого ужасного человека.
- Это пусть он опасается меня, - рассмеялась Луиза.
- Ох, девчонка, девчонка... Ладно, тебе пора в путь.
- До встречи, мам.
К таверне на развилке дорог, уходящих одна на запад к замку д`Арк, а другая на восток, к поместью д`Орс, Рябой добрался на два дня позже, чем следовало. Последнюю лигу он прошёл пешком, оставив совершенно заморенную лошадёнку прямо у дороги. Он любил животных (в отличие от людей) и вполне искренне пожелал ей успешно вернуться к хозяевам или обрести новых. Своё же положение он полагал совершенно плачевным. К этому времени Пырпырник, несомненно, уже спланировал операцию и засел со своей кодлой где-то в окрестных лесах. Найти его теперь было не проще, чем догнать зайца в поле.
Просидев пару часов в таверне, Рябой, аккуратно выуживая сведения из хозяина и посетителей, убедился в том, что здесь Пырпырник не появлялся. А значит, ещё у столицы выбрал прибрежную дорогу. Теперь найти его можно было, только двигаясь в сторону поместья, держа глаза и уши наготове. Рябой вполне обоснованно полагал, что "благородная госпожа" из письма являлась либо Луизой д`Орс, либо её матерью. Других подходящих особ в этих местах не было. А слухи о том, что именно Луиза собирается завтра встретиться в этой таверне с бароном д`Арк, не прошли мимо его ушей. Выводы были очевидны и не слишком приятны.
Чуть подпоров подкладку куртки, он выудил из тайника пару крон. С их помощью он, уже совершенно законно, стал обладателем очередного средства передвижения. И направился по восточной дороге, полагаясь, в основном, на удачу и милость небес.
Как ни удивительно, но небеса прислушались к молитвам человека, который имел на своём личном счету куда больше убитых, чем многие известные публике душегубы. Видимо, случай был особый...
Всего через пару лиг Рябой услышал странный звук, напоминающий клёкот хищной птицы - при условии, что птица весьма велика и изрядно охрипла. Он немедленно остановил кобылу. Человек, которого он уже почти отчаялся разыскать, заслужил своё прозвище именно тем, что похвалялся когда-то встречей с существом, которое, по его утверждению, издавало такие звуки. Впрочем, от описания внешности этого существа он старательно уклонялся.
Рябой соскользнул с седла и поднял руку, в которой был зажат истрёпанный листок бумаги. Постояв так несколько секунд, он убрал листок обратно в карман и присел на поваленное дерево. Обрадованная кобыла немедленно устремилась к сочной травке у обочины дороги. Через минуту из леса неслышно появился высокий жилистый человек. Черты его лица и, особенно, форма носа, весьма напоминающая клюв, тоже служили поводом для шуток по поводу его прозвища. Впрочем, шутить осмеливались немногие. Человек молча протянул руку. Рябой встал с бревна и передал листок.
- Где печать?
- Были сложности.
- Ты ведь знаешь правила. Мне придётся рассказать.
- Знаю.
Пырпырник внимательно изучил письмо. Его явно интересовал не только текст, но и состояние послания. Он даже понюхал его.