Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Игорь Третья часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
  
   ИГОРЬ
  
   Третья часть
  
   Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
   -1-
  
   -Ты неподражаем! Более наивного человека не встречал. Нашел, кому поверить. Эта Муся самая примитивная потаскуха. Одно то, что она делает в постели, лишнее тому свидетельство.
   -Положим, это ничего не доказывает.
   -Неловко распространяться на такую тему, все-таки ты мой отец. Я нисколько не оправдываю себя, больше того, все ее штучки приводили меня в восторг, и сам изо всех сил старался показать свой товар лицом. Она за одну ночь преподала мне столько уроков секса, что тебе и не снилось. Впрочем, Галина мать, как я понял, так же наилучшим образом проявила себя с тобой на этой стезе. Сказочки о том, что я был у Муси чуть ли не третьим, пусть прибережет для других - таких простофиль, как ты.
   -Главное для нас, чтобы она сдержала свое обещание.
   -От этой шлюшки можно ждать чего угодно. Но я все равно благодарен тебе за то, что ты унизился до разговора с нею, до просьбы.
   -В конечном счете, ее можно пожалеть.
   -Ты просто уникум, эта тварь нагадила нам, а ты сочувствуешь ей. Чего Мусе не хватает? Ты же был у нее дома. Он ломится от дорогих вещей, она живет в полное свое удовольствие. Мужики липнут к ней, так ей их мало, она трахается с подругой.
   -Она сказала, что из-за тебя рассталась с ней, и никто ее больше не навещает.
   -Больше ей верь. А с Зоей она поссорилась не из-за меня, а из-за Паши, которого они не поделили. Ты видишь тонкости там, где один обман и фальшь. Повторяю, Муся и Зоя обыкновенные сучки, ищущие острых ощущений. Денег у них достаточно. У кого сейчас есть такая техника? Японские телевизор, видео, магнитофон... Куча всего! Допускаю, что Муся предпочитает иметь дело не с первым подвернувшимся партнером, с ее внешними и прочими данными не каждый клиент ей подойдет. Она погрязла в разврате, выйти из него не в состоянии, и с наслаждением втягивает в него новых людей. Если ей удается заполучить сколько-нибудь неординарного мужика, она испытывает, развлекаясь с ним, особенно сильное удовольствие. Главное для нее, довести другого до своего уровня, растоптать в нем человеческое достоинство.
   -Мне показалось, в ней сохранилось чувство, которого ты не видишь.
   -Любезное твоему сердцу чувство я заметил много раньше. Как бы я попал на американский балет, если б не ее чувства? Я ей понравился, подошел для пополнения коллекции, был недостаточно испорчен, льстила идея совратить меня. Это удалось. Но я не могу испытывать к ней благодарность. И вообще, кто она мне? Я от скуки, безделья пришел в ее дом и исполнил свою роль в опере, партитура и музыка к которой была написана до моего прихода. Стоило мне услышать увертюру, я сразу понял, что меня ждет. Мне оставалось спеть свою партию или откланяться. Я решил спеть.
   -Можно подумать, у тебя не было другого выхода.
   -Ограничиться светской беседой за столом, заваленным дорогими винами и деликатесной едой, с людьми, настроенными заняться блудом, трудно.
   -Ты хотя бы разговаривал с Мусей?
   -Разумеется. Долго и тошно обсуждали наше будущее в плане работы, политические новости и прочую муру. Но знаешь, когда полураздетая красивая женщина прижимается к тебе всем своим телом, а ты занят единственной мыслью, чтобы твой член не вылез из трусов, уже не до разговоров.
   -Что привело тебя в этот дом?
   -Тоска, скука, желание развлечься.
   -Другими словами, ты знал, на что идешь.
   -Но не в таких масштабах. Как ты мог убедиться, Муся не производит гнусного впечатления. И я не видел причин отказываться от приглашения - оно было и неуместно после посещения балета.
   -Просто ты не пожелал заглянуть внутрь этой девушки, поняв одно - не встретишь ее сопротивления.
   -Я не привык усложнять простые вещи. Муся сочинила сказочку о собственной утонченности, ты на нее клюнул. Смешно, до какой степени ты прямодушен.
   -Исключаешь малейшую возможность правдивости ее рассказа?
   -Во всякой лжи есть доля правды. Только для меня это пустой звук. Я был с ней в деле, отец. Не то слово, она искушена в сексе. У нее были хорошие учителя. Что слова? Они даны и для объяснения пошлости.
   -Не все так просто.
   -Проще простого. Твой сын сознательно пошел к Мусе, чтобы переспать с ней, зная о том, что он нравится ей. Но неожиданно для себя оказался вовлеченным в вакханалию, где повел себя не лучше и не хуже других. А всякие штучки- дрючки насчет случайности, непредвиденности наших гнусностей - для балды.
   -То, что Муся могла влюбиться в тебя, такое представить нельзя?
   -Предположим.
   -В таком варианте не видишь никаких изъянов в своем последующем поведении?
   -Не вижу. Мы оба взрослые люди, все, что делали, совершали без обмана. Более того, Муся быстро поняла, с кем имеет дело, внесла в него очень смелые, но приятные элементы игры, о которых я только читал и слышал. Идя ей навстречу, не забывая и о своих интересах, я увлекся новинками и песню не испортил.
   -Муся сказала, что никто до тебя не был с ней так нежен и внимателен. Это еще больше повысило твой авторитет как мужчины.
   -Я действительно очень старался, чтобы у нее не создалось впечатления, будто я потащил ее в постель только затем, чтобы удовлетворить свою похоть.
   -Ваша близость, пришедшая тебе по вкусу, не вызвала никакого отклика в твоей душе?
   -Почему? Я испытывал благодарность девушке, которая отдавалась мне с такой полнотой.
   -Никакой грязи в этой близости ты не чувствовал?
   -В эйфории, в которой я тогда пребывал, вообще никаких мыслей не возникало. Я чувствовал себя на вершине блаженства. Тем тяжелее далось мне появление Зои, которая нагло и бесцеремонно вмешалась в нашу любовную игру. То, что Муся позволила ей это, заронило сомнения, куда я попал. Я хотел встать и уйти, но Зоя вцепилась в меня мертвой хваткой. А так как я еще не кончил, решил, ничего не потеряю, коль скоро Муся все это позволяет, заняться сексом с ее подругой, ничем не уступающей ей. Таким образом, я оказался втянутым в этот бардак. Позднее понял, Муся изначально преследовала цель опустить меня до своего уровня.
   -Но ведь ты мог уйти.
   -Мог. Но было лень что-либо предпринимать. И хотелось досмотреть эту пошлую комедию до конца. И принять в ней посильное участие. Я уже стал участником этого зверинца, и не без интереса наблюдал за тем, как подружки кувыркались друг с другом. Я к тому времени полностью, несмотря на сильное опьянение, осознал цену нашей с Мусей "любви". Дальнейшие события целиком подтвердили мои мысли.
   -Подожди, если я правильно запомнил твой первый рассказ, первая женщина, с которой ты спал, была Зоя, ее после ссоры с Пашей тебе пришлось уламывать. А когда добился своего, в самый неподходящий момент появилась Муся, вмешавшаяся в процесс. Так что, ты соврал?
   -С пьяных глаз. Зоя послала меня кое-куда, тогда я схватил Мусю и потащил ее за собой. Все у нас было хорошо, пока не вмешалась Зоя. Я был зол на Мусю, которая позволила подруге трахнуть меня. (Поэтому, видимо, в своем рассказе поменял их местами.) После этого я покатился по наклонной плоскости...
   -Прямо скажем, твое поведение в тот вечер последовательностью не отличалось. Ты пришел к Мусе, знал о том, что она к тебе неравнодушна, начал ухаживать за ней. Но стоило твоему приятелю поссориться со своей девушкой и предложить тебе ее взамен Муси, ты тут же начал волочиться за Зоей и склонять ее к сексу с собой. Но, встретив ее сопротивление, не задумываясь о приличиях, потащил Мусю в постель, показав ей тем самым, что тебе, в общем-то, все равно, с кем спать. Видимо, ты сам понял, что ведешь себя недостойно даже в сложившихся бардачного толка условиях, потому постарался исправить создавшееся у Муси впечатление: проявил неожиданную для нее нежность, чем подкупил ее. Тем более если ей верить, таких ласковых любовников у нее до той поры не было. Она столкнулась с тем, что ты не обладаешь достаточной техникой, и, желая отблагодарить тебя за внимание к ней и закрепить тебя как любовника, даже имея более серьезные виды, стала отдаваться тебе со всей полнотой и умением. Она увидела, что тебе это по нутру, и была рада возникшему между вами близкому контакту. И в тот момент, когда ваше соитие еще не успело разрешиться оргазмом, появляется Зоя, которая грубо отстраняет Мусю и, пользуясь твоим потворством, завершает то, что не успела Муся. Представь себя на ее месте, какая бы она ни была, все же нельзя отказывать ей в наличии чувств, которые ты так грубо попрал.
   -Она могла вмешаться...
   -Начать борьбу за самца? Она самоустранилась, что вполне логично.
   -Однако она даже не оскорбилась наглостью подруги. Более того, как только я кончил, подружки показали мне высший пилотаж лесбийской любви.
   -Учитывая их прошлые отношения и обиду Муси на тебя, а также возможную неудовлетворенность тобой, не приведшим ни ту, ни другую женщину к оргазму, они позволили себе проигнорировать твое присутствие. Муся уже поняла, что ты из себя представляешь, что ей с тобой ничего хорошего не светит. Дальнейшие события лишь подтвердили правильность ее выводов. Все вы уже полностью освободились от всех табу, ничем не стесняя себя. Обильное питие, танцы обнаженными дали свой результат. Твой приятель пустил в ход руки, положив их тебе на бедро, не встретил сопротивления, взял у тебя в рот, вызвал у тебя эрекцию...
   -Я уже лыка не вязал. Но оттолкнул его.
   -Когда подруги подкинули тебя к Паше?
   -Он обиделся на всех, включая меня, и ушел спать. А женщины пожелали, чтобы я занялся с ними сексом. Надолго меня не хватило, тогда-то они и подложили к спящему Паше.
   -Они хорошо знали, что делали.
   -Я на этих шлюх не в обиде, но ничего общего с ними иметь не желаю. А Муся, дорожи она моей дружбой, не стала бы вовлекать меня во всю эту оргию. И как она мыслила себе отношения со мной, содействуя Паше?
   -Она разозлилась на тебя, ты нарушил все ее планы.
   -В любом случае поступила подло, написав и отправив Гале такое письмо.
   -Ты уже встретился с Галей?
   -Да, и рассказал без подробностей, что со мной произошло.
   -А то, что происходит?
   -А что происходит?
   -Роман с Пашей.
   -Он кончился. Галя дороже интрижки с Пашей.
   - Паша не станет преследовать тебя?
   -Изнасилует в подворотне, подловив меня?
   -Ты только не злись, пожалуйста.
   -Думай, что говоришь. Мне все это дается очень непросто...
   -Ты уже привязался к Паше?
   -Тебе это не понять, отец. Ты никогда не испытывал влечения к мужчинам. Я много лет боролся со всем этим и угодил в постель не самого плохого мужчины. Паша - прекрасный любовник.
   -Ты любишь его?
   -Я хотел спать с ним.
   -А с Галей?
   -Не хочу ее терять. Поэтому отказался от Паши.
   -А что он? Как принял твое решение порвать с ним?
   -У нас произошло очень тяжелое объяснение. Боюсь, он в меня влюблен, по крайней мере, так утверждает. Говорит, я толкаю его на самоубийство. Это, конечно, слова, но он переживает наш разрыв. Он только-только начал свыкаться с мыслью, что я у него надолго, если не навсегда. Умолял меня не рвать с ним, позволял мне иметь любые отношения с Галей, лишь бы и дальше встречаться со мной наедине. Но я был настолько непреклонен, что отказал ему в последней просьбе - в оральном сексе. Мы уже неделю не поддерживаем никаких отношений, даже не здороваемся.
   -Он не может как-то отомстить тебе?
   -Распускать слухи, что я гомосексуалист? Так об этом уже позаботилась Муся. Ведь она сообщила о моей связи с Пашей не только Гале. Но у нас ходит столько разных сплетен о студентах и преподавателях, что никто их всерьез не воспринимает.
   -Он не может шантажировать тебя тем, что сообщит Наташе? Не следовало приводить его в наш дом. У Наташи неплохое мнение о нем, он умеет втираться в доверие.
   -Он не такой плохой, как ты о нем думаешь. Добрый, отзывчивый, честный, страстный...
   -И все это сочетается с распутством?
   -Он не больший развратник, чем твой сын. Его беда в том, что у него нет любимой женщины, а есть любимый мужчина, если он не заблуждается.
   -У тебя самого сложилось такое мнение?
   -Он очень привязался ко мне, и готов ради меня пойти на любые жертвы.
   -На словах.
   -Ты его не знаешь. Он ни от кого не скрывал, что гомосексуалист, а я догадывался о том, что нравлюсь ему. Свои намерения он продемонстрировал, когда проверил меня, положив руку на мой член, вызвал эрекцию и взял, как бы шутя, в рот, а я всего лишь оттолкнул его. Быть может, именно он попросил наших девок положить меня к нему в постель. Я уже рассказывал, что проснулся в Пашиных объятьях, заключенный в его мощные тиски (он атлетического телосложения, не то что я). Никакой брезгливости, злости на него я не почувствовал, напротив, мне понравилось... И он это сразу понял, откинул в сторону одеяло, смотрит на меня и улыбается. Невинно, как младенец. И говорит: "У тебя не на меня стоит? Не стесняйся. Я давно тебя хочу. Если не против, займемся любовью. Тебе понравится". Я разозлился, с кем он меня путает, неужели решил, что я педик. Никогда им не был и не буду. А то, что у меня стоит, так вовсе не на этого жеребца.
   -Это были твои мысли?
   -Примерно такие.
   -А что ты ему сказал?
   -Послал.
   -Что вполне устроило его?
   -Он обхватил меня сзади и стал лизать и щупать, не позволяя расслабиться. И говорил при этом ласковые слова, объяснялся в любви.
   -Ты мог его остановить?
   -Мог. Но не стал. Я презирал себя. Не за то, что Пашка лапает меня, млея от восторга и моей податливости, а за собственную низость, позволившую мне принять активное участие в этом бардаке. Я хорошо понимаю, почему в тюрьмах, пропуская через себя слабаков, называют их презрительной кличкой "опущенный" - они занимают самую нижнюю ступень в иерархии блатных...Но презирая себя, я испытывал удовольствие от всего того, что он делал со мной, и уже понимал, что не окажу ему сопротивления, когда он захочет взять меня. Надо отдать ему должное, он хорошо знал, как нужно обращаться с новичками. Возможно, дальнейшее его поведение объяснялось и тем, что он любил меня, и потому подавлял свое желание, стараясь вызвать во мне ответную страсть. Он не спешил воспользоваться моей слабостью, моим состоянием. Ласкал, говорил нежные слова, извинялся неизвестно за что и ждал, когда я сам, добровольно, перевернусь на живот... Что, в конечном счете, я и сделал... Я никогда раньше не находился в мужских объятьях, не знал мужских ласок, не слышал слов любви от мужчины, обожающего мое тело...Он вел себя со мной, как ведут себя мужчины с девственницами. И сам я чувствовал себя девственником, хотя первым, кто лишил меня - морально - девственности был мой детский приятель Ленька. Когда он возбужденный появился в ванной, я не остался равнодушен к его виду. Я впервые видел другого - не себя - в таком распаленном виде. Но сконцентрировал в себе волю, чтобы не выдать свое состояние. Ленька, пользуясь тем, что я проиграл ему спор, добился того, чтобы и у меня встал, направив на мой пенис сильную струю воды, регулируя ее давление и температуру, а также движение взад - вперед. Ему понадобилось для этого считанные минуты. Таким простым способом он развратил меня, я уже не хотел оказывать ему сопротивления, хотя брать в рот у него отказался, согласился на мастурбацию. Он кончил, а я почему-то кончить не мог. Тогда он взял у меня в рот - я не возражал, - и как раз в этот момент пришел ты. Так что я задолго до ... был подготовлен к тому, чтобы стать Пашиным любовником. Он, такой многоопытный и сильный, страстно желающий обладать мной, своего шанса не упустил. Он не мог не воспользоваться моим подспудным желанием, прорвавшимся из тьмы наружу, отдаться ему, а не только обстоятельствами - моим мерзким состоянием (подавленностью, апатией, почти нежеланием жить).
   -Твоя главная ошибка заключалась в том, что ты согласился пойти к Мусе.
   -Я знал, куда иду и с кем. Фактически он еще раньше не скрывал, что желает меня, делая разные намеки и восхищаясь моим умом и красотой.
   -Тебе льстили его обожание и привязанность к тебе?
   -Я - самодовольный и ограниченный болван. Паша ходил за мной по пятам, уговаривая пойти с ним - без меня он будто бы не может развязаться с Зоей, что мне стоит - Мусе я нравлюсь, она давно желает со мной переспать. Наши отношения с Галей кончились, я был свободен и хотел хоть как-нибудь покончить с мыслями о ней. И я сдался.
   -Хорошо, но почему уже после бардака встречался с Пашей?
   - Паша преследовал меня, объяснялся в любви, ловил на улице, приставал. Однажды поймал в темном переулке, припер к стенке и полез мне в штаны. Ему удалось, несмотря на мое сопротивление, возбудить меня. Но затащить в парадную, где он хотел заняться со мной оральным сексом, я не дал, стал грязно обзывать его. Он начал униженно просить у меня прощения, выглядел, как побитая дворняжка.
   -И ты его пожалел.
   -Простил, но к нему пойти отказался, сказал, что между нами ничего больше быть не может. С большим трудом освободился от него. Он писал мне любовные записки (я рвал их при нем), умолял пощадить его чувства, поверить в них, пытался убедить меня в том, что не может совладать с любовью ко мне, что ни с кем ему не было так хорошо, как со мной: никого до меня он, по его словам, по-настоящему не любил. Я пытался в ответ уверить его, что люблю только женщин, извинился перед ним за свою ошибку. Он продолжал преследовать меня, в то же самое время за мной начала охотиться Муся, настаивающая на том, чтобы я снова пришел к ней. Но я даже не стал разговаривать с нею, чем разозлил ее окончательно. Дальше было письмо Гале, наша очередная с Галей размолвка, мое унижение...Все вместе позволило Паше разжалобить меня, я согласился прийти к нему на просмотр по видео французского фильма "Зверь". Я понял его намерения, но устоял против соблазна. И когда он попытался раздеть меня, я влепил ему пощечину, сказал, что мы договорились, он не станет ко мне приставать. Стал одеваться, чтобы уйти. Он тут же встал передо мной на колени...Я его пожалел.
   - Ты размяк и позволил ему все остальное.
   -Его жалкий, понурый вид и мое идиотское положение вызвали у меня нервный смех. Обессилев до слез от смеха, я стал вразумлять его, что мы оба смешны, а он подошел ко мне, обнял - я не успел глазом моргнуть, - как он расстегнул молнию на моих джинсах и стал у меня сосать... Я сдался.
   -После чего вы стали встречаться у него дома?
   -Редко, всего несколько раз. Не могу сказать, что мне не нравился секс с ним, но я его совсем не любил, не хотел терять Галю, поэтому сказал ему, что расстаюсь с ним. Он тут же схватил бритву, и чуть было не вскрыл себе вену, я успел отвести его руку - он сильно порезался, с трудом остановили кровь. Тогда-то он и заявил мне, что может покончить с собой, так как невосполнимо любит меня. Так и сказал...
   -Все это плохо корреспондируется с его поведением у Муси. С тем, как он вел себя с тобой в присутствии чужих людей.
   -Он объяснил мне это. Во-первых, сильным опьянением, во-вторых, злостью и обидой на всех нас, наплевавших ему в душу.
   -Это ему-то, предложившему поменяться парами?
   -Он хотел обострить обстановку, чтобы в результате ссоры выйти на меня. Он давно мечтал сойтись со мной, но не знал, как ко мне подступиться. И выбрал момент, когда я был пьян, расслаблен и зол на Мусю. И когда почувствовал мое состояние, не удержался от желания и взял у меня в рот. Убедившись в том, что не противен мне, мечтал только обо мне. Потому легко отправился спать.
   -Ты не думаешь, что он вступил в сговор с женщинами?
   -Думал. И даже не очень рассердился, так как сам, борясь с собой, желал его. А тут все получилось как нельзя просто. Я уже спал, когда меня положили в его постель. Я ведь сопротивлялся больше для порядка. Он уже понял, что я стану его любовником. И это произошло. Но у меня хватило сил покончить со всем этим. Иначе вся моя жизнь пойдет под откос. Это я допустить не могу. Галя поможет мне противостоять моим гомосексуальным наклонностям. Мы снова близки, но, к сожалению, нам негде встречаться. Тот случай, когда ее мать не возражает против моих визитов в их дом, даже готова оставлять нас одних, но я категорически не желаю бывать в нем. Галя простила мать, но не понимает меня. Но я как-нибудь улажу этот небольшой конфликт. Не беспокойся, все будет хорошо.
   -Я рад, что твои личные дела пошли на поправку. И готов помочь тебе, буде это возможно...
   -2-
  
  
   -Она простила мать и навязывает ее мне, всячески зазывая меня в их дом. Я не могу объяснить причину нежелания бывать там, а Галя считает, что я капризничаю и злопамятен. И вот новая история. Я-то удивляюсь тому, что Галя ни словом не обмолвилась по поводу письма Муси. Для себя решил, если зайдет такой разговор, отпираться не стану и подтвержу все факты, приведенные Мусей - за исключением отношений с Пашей. И вот на днях Галя без всяких разговоров дала мне это пресловутое письмо и попросила прокомментировать его. Я просмотрел начало письма, сложил пополам, сунул в карман и сказал, что почти все в нем - правда. Дочитывать письмо отказался. Галя заявила, что не верит ни одному слову и не понимает, почему я свидетельствую против себя. Я ответил, что, несмотря на пережитый стыд и огромное чувство вины перед ней, не желаю и не смею ничего отрицать. А вот некоторые опровергают, заявила Галя. Кто, спросил я. Твоя возлюбленная, был ответ. И прозвучало это так фальшиво, что я разозлился и спросил, как можно ядовитее, которая. Галя разрыдалась, она поняла, письмо не клевета. Я обещал, это никогда не повторится, но она не стала меня слушать и ушла. Теперь у нас уже не пустая ссора. Разрыв. Она не желает видеть меня...
   -Тебе надо настоять на встрече и покаяться.
   -Я пробовал... Все время жил в страхе, ждал разоблачения, и все же не думал, что она станет бить лежачего.
   -Кто тебя бил, помилуй? Разве она на это способна? Испытывая все муки любящей женщины, искала у тебя защиты, будучи уверена в том, что получит ее даже путем твоей лжи...
   -Ты бы только слышал ее голос, в нем - столько лицемерия...
   -Она не актриса. Думаю, этот разговор вызван какими-то неизвестными нам обстоятельствами.
   -Известными! Ты так разжалобил Мусю во время визита к ней, что она подкараулила Галю в институте и сказала, что письмо - сплошное вранье, вызванное ревностью к ней, влюбленностью в меня.
   -Муся поступила так из лучших побуждений.
   -Она спросила меня?
   -Ты же ее избегал.
   -Я говорил с этой дурой, был у нее.
   -Зачем?
   -Затем.
   -И что?
   -Ничего. Не волнуйся, мы не трахались. Я пожалел ее, понял, простил. И узнал кое-что новенькое.
   -Что еще?
   -Оказывается, подружки сняли нас с Пашей на видеокамеру. Как только я расстался с ним, мой любовник взял у Муси видеокассету.
   -Выходит, он знал о том, что вас снимают.
   -Очевидно. Муся сказала мне, что он был даже рад этой съемке, так как хотел располагать свидетельством нашей с ним любви. Сообщил Мусе, что мы по-прежнему встречаемся, и он хочет порадовать меня просмотром этого кино. Эта идиотка поверила и подарила кассету ему. Теперь волнуется, как бы Паша не использовал ее против меня.
   -Он станет шантажировать тебя.
   -Зачем выставлять себя на посмешище, а то и хуже того. Нас могут выгнать из института.
   -Ты только не поддавайся на шантаж, когда он станет заманивать тебя к себе.
   -Уже. Просил прийти на просмотр по видео одного запрещенного фильма, привезенного ему из-за кордона. Я отказался.
   -Нужно каким-нибудь образом изъять эту кассету.
   -Легко сказать. Он ни за что не отдаст ее. Ни за какие деньги. Даже если я пойду ему на уступки.
   -Ты это не сделаешь, надеюсь.
   -Разумеется, нет. Иначе все начнется сначала. Особенно теперь, когда я снова один.
   -Тебя тянет к нему?
   -То, что он заполучил кассету и скрывает ее от меня, имеет свою хорошую сторону. Я его возненавидел. Какая к черту любовь, если он сподобился на такое. Позволил снимать нас, а теперь вдобавок ко всему хранит у себя такую бомбу против меня. Я чуть не свалился со стула, когда узнал про съемку. Муся стала извиняться передо мной, откуда ей было, видите ли, знать, что я перестал встречаться с Пашей. В ее куриной башке совмещались мои близкие отношения с Галей и Пашей одновременно. Ведь она сама недавно спала с мужчинами и с подругой, а теперь осталась одна, и никто ей не нужен, кроме меня, но она понимает, что недостойна, и прочая чепуха. Я даже подумал, я и она остались одни, она, кажется, действительно любит меня, секс с ней нам удался, не стоит ли... Хватило ума не лезть к ней под юбку, кое-чему я все-таки научился. Теперь мы большие друзья. Она обещала сделать все, чтобы вернуть кассету. Только едва ли ей это удастся, даже если станет спать с Пашей - ради меня она готова, я ее отговорил. Знаешь, что она сказала мне в конце моего визита к ней? Я чуть было не умер от смеха. "Главное, ты прости себя, не ищи виновных, даже если сам не без вины". Так глубокомысленно это сказала и несколько картинно поцеловала меня в лоб...
   -Что побудило ее говорить с Галей?
   -Разве я не сказал? Она хотела наладить отношения между нами, приписав их прекращение влиянию своего письма. И очень расстроилась, когда узнала, что своим разговором с Галей все испортила. Пустила слезу, а я, как и ты, терпеть не могу женских слез, они выводят меня из себя. Мне ничего не оставалось, как простить ее. Я же еще и утешал Мусю, дожил... Все это ерунда, но как мне вернуть Галю? Хоть расскажи ей, с чего я в свое время так резко оборвал наши встречи...
   -Ты можешь рассказать, как Люда обманула нас?
   -Я не ищу себе оправданий, а то мог бы открыть ей глаза на мать.
   -Если б не этот чудовищный обман, ничего того, что с тобой произошло дальше, не случилось.
   -Кто знает? Я такой мерзавец, что хватило бы малейшей ссоры между нами.
   -Не клевещи на себя.
   -Что ты обо мне знаешь?! Я убить могу, человека убить, не моргнув глазом, если посчитаю его достойным смерти.
   -Это неправда!
   -Я и Мусю мог убить. И себя. Себя должен был прикончить, прежде всего, никого другого... Только хваленой воли у меня маловато, жидковат я...
   -Ты пугаешь меня, сын.
   - Все это одни слова. Я не способен на самоубийство, как и мой любовник. Мы слишком сильно любим себя, жизнь, будь она неладна, свой ум, способности, женщин, любим спать с ними, обладать их телами ( души пусть оставят при себе). Я, как выяснилось, и мужчин люблю, этого засранца Пашу люблю и ненавижу: он все еще имеет власть надо мной, мне стоит большого труда не встречаться с ним , чтобы подставить свой зад... Но больше всего я люблю себя. Нет ничего, за что я отдал бы свою жизнь, просто свободу распоряжаться ею.
   -Никто на твою свободу не покушается.
   -И это ужасно. Я ведь предлагал Гале жениться. Куда нам спешить, заявила. "Если ты у меня есть, так есть. А если бросишь, будучи мужем, бросишь".
   -Убедительно.
   -И просто. Как первородный грех. Как скорлупа. Как промокашка. Как круг...
   -Ты совсем у меня дурачок, Игорек.
   -Круглый, стопроцентный болван.
   -Твоя вина давит на тебя. Признайся во всем Гале. Тогда ей легче будет тебя простить.
   -Не простит. Ты бы видел ее глаза, когда я спросил, которую возлюбленную она имеет в виду. Она сбежала от меня. Как от чумы.
   -Другая возлюбленная и которая - разные вещи.
   -Что ты бубнишь?
   -Что означает, которая возлюбленная? Ты просто не понял, о ком Галя тебя спросила.
   -Я, по-твоему, придурок?
   -А кто еще?
   -То ты советуешь мне во всем признаться, то прикинуться идиотом. Что-нибудь одно.
   -Выбери сам. Но действуй. Муся предоставила тебе шанс. От нее открещиваться бесполезно. А все остальное можно забыть. Женщины мудрее нас. Мы резонерствуем, они, как дети, глаголют истины. Муся права, найди в себе силы простить себя, не ищи виновных, даже если ты сам виноват...
   -Банальность, па...
   -Вся наша жизнь - сплошная банальность. Без нее нет жизни. А мы рождены не для того, чтобы умирать раньше отпущенного нам срока. Что тебе самому говорит твой внутренний голос?
   -Он вещает, чтобы я оставил все, как есть, не ворошил прошлое, жил рассудком, не слушал папу - до сих пор его советы к добру не приводили... Если Сергеева станет тебя осаждать, скажи ей, Игорь счастлив оттого, что по стечению обстоятельств ее дочь не желает ничего общего иметь с извращенцем...
  
  
  
   -3-
  
   -Игорь, что это ты тут расселся посреди ночи?
   -А ты, Петя, что разошелся так поздно?
   -Тут недалеко, по неотложному делу. А ты, я вижу, занимаешься?
   -В некотором роде.
   -Давно пришел?
   -До двенадцати. А вы, как сурки, уже дрыхли.
   -Откуда Наташа взяла, что у тебя бывает изысканная речь? Что так старательно прячешь от меня?
   -Скучный медицинский трактат. Иди, куда шел. И мне туда надо.
   -Могу пропустить без очереди. А я пока посмотрю твою скучную книгу.
   -В другой раз. Иди писай.
   -Какая муха тебя укусила?
   -Це-це. Не боишься на этом сквозняке простудить яйца?
   -Ты пьян?
   -Что ты ко мне пристал? Сижу, занимаюсь, никому не мешаю. Так нет, появился этот тип в одних трусах - конец спокойствию. Шел себе и топай. По-моему, просто неприлично торчать в таком виде перед сыном.
   - Чем старше становишься, тем наглей...
   -Ну что?! Я тебе разрешил?
   -"Архипелаг Гулаг"?! Где взял?
   -Там больше нет. Хочешь почитать?
   -Завтра же вернешь!
   -И никаких разговоров? Напугал до смерти. Ты не забыл, куда спешил?
   -Тише, мать разбудишь.
   -Ладно, раз ты не идешь, пойду я. Книгу не трогай.
   -Обормот!...
   -Интересно? Только такие книги не для ночного чтения, кошмары будут сниться.
   -Ты их, похоже, не очень-то боишься.
   -Да, оторвись от книги. Она долго пробудет у нас, прочтешь.
   -Сейчас вернусь...
   -Я иду спать, через пять часов вставать.
   -Потерпи полчаса.
   -Если будешь прорабатывать...
   -Не буду.
   -Ладно, потерплю. А тебе не советую.
   -Что? Понял, это такая хохма...
   -Только по системе "бекицер", как-никак ночь...
   -Сначала удовлетвори мое любопытство, откуда притащил "Архипелаг"?
   -Пашка, назовем его так, дал.
   -С этим именем у меня связаны не самые лучшие ассоциации.
   -Он вполне добрый малый, ничего плохого мне не сделал.
   -Ты опять с ним?
   -Нет. Такой ответ тебя устраивает?
   -Однако книгу получил от него.
   -Успокойся, от другого человека.
   -Что же дразнишь меня?
   -А что ты так перепугался?
   -Ничуть. Просто ты дал себе слово...
   -Я дал, я и взял... Имею право. Но не воспользовался им. С Пашкой я завязал.
   -А с кем не завязал?
   -С женщинами.
   -Ладно, оставим пока эту тему... Когда должен вернуть книгу?
   -Она некоторое время побудет у нас, так как человек, который дал мне ее, не живет дома. Пока ему негде ее держать.
   -Прочтем и вернешь. Мы не можем рисковать.
   -Не трусь. Никто, кроме нас с тобой, не узнает. Мать не станем беспокоить.
   -Вечно ты берешь меня в свои сообщники.
   -Святое дело, отец!
   -Ладно, там посмотрим, что делать дальше. Когда будешь читать?
   -Твое присутствие мне не мешает. Если не будешь задавать дурацкие вопросы.
   -Стервец!
   -Тише, мать разбудишь... А ты?
   -Что ты шепчешь? Где и когда я могу читать, чтобы никто не видел? Ночью.
   -Па, ты настоящий парень!
   -Слушай, парень, ты опять начал шляться по девочкам?
   -Кто донес? Шагу ступить нельзя - сразу заложат!
   -Значит, это правда относительно твоих шашней с несовершеннолетней девчонкой?
   -Подумаешь, познакомился с девчонкой в дискотеке. Дядя, говорит, давай потанцуем, если умеешь. Сопливая девчонка из ПТУ...
   -Что ж ты от нее не отлипал?
   -Ну, знаешь?! Враки, стану я связываться с малолетками.
   -Что Галя?
   -Галя есть Галя. Никуда не делась. Учится.
   -Вы по-прежнему не встречаетесь?
   -Мы выдерживаем характер.
   -Ты?
   -Оба... Я, по известным тебе причинам, не желаю бывать в ее доме.
   -А тот инцидент, из-за которого вы поссорились, исчерпан?
   - Я попытался еще раз объясниться с ней, она меня поняла. Паша в нашем разговоре не фигурировал.
   -Что ж, это уже полдела.
   -Никаких дел у нас нет, и в ближайшее время не предвидится. Пока она, словно мы муж и жена, обижается за своих стариков, которых я игнорирую.
   -Она ведь не понимает причину.
   -А я не могу ее назвать. И если даже назову, все равно не пойду в ее дом. Так что нечего навязывать мне своих родителей. Я ведь ее к вам силком не тяну.
   -Мы бы как раз хотели видеть Галю у нас.
   -Она к нам не рвется. Видимо, ты перестал нравиться ей.
   -Ты приглашал?
   -Было дело. Когда вы втроем ходили к Васильевым.
   -Ее нетрудно понять.
   -А вот я не понял.
   -Пора тебе стать серьезнее. Галя вправе рассчитывать на то, что будет вхожа не только к тебе, но и к твоим родителям. По той же причине желает, чтобы ты приходил к ним.
   -Я ей не муж!
   -Ты как-то старательно подчеркиваешь это обстоятельство.
   -Ставлю точки.
   -Все же я верю в два твоих качества.
   -Выкладывай, что они из себя представляют.
   -Ум и порядочность.
   -Эко куда хватил?! Благодарю, ваше сиятельство. Но моя порядочность не простирается столь же далеко, как ум, к которому у меня тоже есть претензии. Не стройте иллюзий.
   -Игорь, я давно их не питаю - и на свой, и на твой счет. И все же...
   -Тебе не кажется, что твоя жена и моя мать, недоумевает, куда запропастился ее супруг?
   -Она приняла снотворное и спит сном праведника. Если можешь, проясни мне свои нынешние отношения с Галей.
   -Я возобновил их из-за тебя... Не делай удивленного лица, я не люблю, когда дурачат моих близких, а через них и меня. Мы с тобой оказались в одной упряжке глупых ослов.
   -Более весомых мотивов для встреч с Галей не нашлось?
   -Есть один. Никто пока вне постели мне заменить ее не может.
   -Я не про постель.
   - В постели некоторые лучше ее, но я не сексуальный маньяк. Больше того, с некоторых пор я противник половых излишеств, отнимающих силы, дающих ничтожно мало и на слишком короткое время. И если б даже стал импотентом, это из колеи меня бы не выбило, я не стал бы спешить с визитом к врачу. По мне, выдающаяся личность, скажем, ученый или композитор, лишенные способности миллиардов пресмыкающихся, могут не считаться с этим минусом. Любовь - даже самая сильная и непостижимая - всего лишь отдых, передышка от тяжелой и нужной работы. Все это я могу хоть сейчас сказать при маме Наташе.
   -Не станем ее будить. Я передам ей это близко к тексту.
   -А мы запишем на пленку. Принесу магнитофон, Петьку не разбужу... Спит, поросенок... Перемотаю... Готово...
   -Только без трепотни.
   -Дорогие предки! Настоящим заявлением ваш старший сын желает пролить свет на вещи, которые так вас волнуют. Во имя поставленной перед собой много лет великой цели обещаю впредь не водить сомнительных знакомств, не назначать опрометчивых свиданий, не произносить плохих слов, не давать никаких других, кроме этой, глупых клятв, не обижать и любить Петьку и не покидать отчий дом, по меньшей мере, до окончания вуза. Данное заявление сделано мною в здравом и трезвом уме на родном языке. Ваш непутевый сын Игорь. Спокойной ночи, уважаемые предки. Приятных вам сновидений!...
  
  
  
  
  
   -4-
  
   -Да отвяжитесь вы все от меня! Сколько можно? Совсем ополоумели. Уже охотишься за мной, подкарауливаешь меня. Я хочу спать, а не болтать с тобой об одном и том же. Отстань от меня ради бога. Ложись спать, по-хорошему тебя прошу...
   -Игорь, ты не даешь мне слова сказать.
   -Брось трепаться. Правда, сил нет, валюсь от усталости. Завтра...
   -Ты же знаешь, я не отстану. Не теряй время.
   -Неужели не надоело? Не зли меня.
   -Мне нужно обсудить с тобой одно предложение.
   -Никаких предложений!
   -Сколько я должен унижаться? Не стыдно?
   -Только не дави на психику. Знаешь, где у меня сидят эти твои дешевые трюки? Куда ты постоянно лезешь? Лезешь и лезешь, прешь в каждую щель, как таракан.
   -Можно ведь не оскорблять друг друга.
   -Хуже - лезешь в душу.
   -Прости, сын.
   -Не разжалобишь. Довольно. Я ни с кем не стану больше обсуждать свои личные дела. На то они и личные. Я буду регулировать их сам. Когда появятся результаты, сочту нужным - сообщу тебе. И баста!
   -У меня состоялся разговор с отцом Гали, тебе полезно знать о нем.
   -Теперь еще один потц подключился. Что за любовь у людей встревать в чужие дела?
   -Если люди вовлечены в них, они несут ответственность. И не могут оставаться равнодушными.
   -Ваша вовлеченность стоит мне поперек горла. Не будь ее, все было бы нормально. Уж Сергееву то совсем не следует совать нос в мои дела.
   -Галя его дочь, ему не безразлична ее судьба.
   -Какая судьба?! До чего же ты любишь громкие фразы?!
   -Да, судьба. И твоя - между прочим.
   -Умора! Разве от наших отношений зависит жизнь? Вот ты что-нибудь потерял, расставшись со своими женщинами, которых любил до матери?
   -Дурачок. Я никого из них не любил.
   -Оставь! Я ведь читал "Диалоги", прости, что напоминаю о них.
   -Я любил и люблю только Наташу.
   -А что у тебя было с остальными? До и потом? Одна похоть?
   -Я отвечу. Мне лишь казалось какое-то время, что я в них влюблен. То была страсть, не любовь.
   -Вот оно что. Страсть! А у нас с Галей любовь?
   -Полагаю, любовь.
   -Твой сын, отец, как ты когда-то заметил, не способен любить.
   -Я никогда так не считал. По своему опыту знаю, за свое чувство нужно бороться, не опуская рук.
   -А если этим самым рукам не дают воли, если не позволяют открыть рта, чтобы... Ну тебя! Бесполезно махать ручками и дрыгать ножками, если вас не желают. С нами покончено, нас нет.
   -Если бы "нас" не было, Галя не решила бы уехать из Ленинграда в Подмосковье, где ей обещают работу и жилье. А продолжить учебу думает заочно.
   -Что ж, это ее дело, не станем мешать ей устраивать, как ты говоришь, свою судьбу.
   -Дурень, ты же локти будешь кусать, что позволил ей это.
   -Не мне мешать ей, поступить так, как она хочет.
   -Но ведь ты тому причина, ты!
   - Она не желает видеть мою рожу. У меня нет никакой возможности воспрепятствовать выполнению ее планов. Как ты не можешь понять, она не желает иметь со мной ничего общего! Я ей противен, физически противен. Тут я бессилен.
   -Ты ей поверил? Зачем ей уезжать из Ленинграда, не проще ли игнорировать тебя? И зная тебя, она может не бояться того, что ты станешь преследовать ее.
   -Я не мальчишка, чтобы бегать за ней и просить пятиминутного свидания.
   -Мальчишка и есть.
   -Иди ты, знаешь куда. Я отвергнут, отец, вышвырнут на помойку, с которой однажды вернулся, и даже не отмывшись, сунулся в чистую постель. Но был уличен и выброшен на свалку.
   -Итак, сдался?
   -Что ты ко мне пристал? Я достаточно унижался перед ней - и записки писал, и пытался заговорить. Все, выдохся я. Что мне остается? Выдать ее мать? Только это ничего хорошего не даст, она еще больше возненавидит меня, так как любит ее больше, чем меня.
   -В двух словах, что у вас произошло? Ведь ваши отношения, кажется, наладились.
   -В двух словах? Мой бывший любовник не заставил себя долго ждать и сообщил ей, как мы занимались с ним любовью. Даже готов предоставить в ее распоряжение ту самую видеокассету. Я знал, что именно этим все кончится.
   -Значит, до этого Галя не верила в твою связь с Пашей?
   - Мы ее вынесли за скобки наших разговоров, никогда не говорили о ней. Я решил, что, независимо от того, было или не было, прощен. А теперь выяснилось, я скрывал свою любовь к мужчине...
   -Если ты ничего предпринимать не намерен, разреши мне встретиться с Галей.
   -Она же поймет, почему ты встреваешь в это дело.
   -Разумеется. И если все же, несмотря ни на что, продолжает любить тебя, в чем я не сомневаюсь, едва ли упустит, быть может, последний свой шанс.
   -Ты большой юморист, у тебя ничего не выйдет.
   -Лучше пусть все катится в тартарары?
   -Не знаю, ничего уже не знаю... Что скажешь ей?
   -Не все сразу. Сначала я думал о том, что скажу тебе, чтобы ты согласился...
   -Прохиндей!... Сколько сердец разбил в молодости, если до сих пор так ловко умеешь
   добиваться своего? Я так не умею.
   -Добиваясь своего, я, в первую очередь, добиваюсь твоего, так как люблю тебя, паразита.
   -А я тебя, хотя иногда ненавижу... В целом ты хороший мужик, отец. Я бы на твоем месте такого сына, как я, давно послал на хуй.
   -Что-то мешает мне послать тебя туда... И прекрати материться, это тебе не идет.
   -Обычно я выбираю выражения. Но тут как раз такой случай, когда лучше не скажешь.
   -Значит, мы договорились? Я встречусь с Галей.
   -Делай, что хочешь. Хуже не будет.
   -Теперь можешь идти спать. И мне пора на боковую. Спокойной ночи, сын.
   -Спокойной ночи, папа. Я тебя люблю...
  
   -5-
  
   -Дело ваше - можете целоваться с Сергеевыми, но меня оставьте в покое. Ты проявляешь удивительную забывчивость и беспечность. Именно беспечность. Как только Сергеева поймет, что Галя никуда не уедет и останется в Ленинграде, она наплюет на нас. Твоя Людмила еще не раз подставит нам подножку. Что ж получается, баш на баш? Мы вам прощение, вы - дружбу? Как на базаре.
   -Это вовсе не так. Сергеевы хотят сблизиться с нами, у нас есть общие интересы.
   -Ты надеешься, Сергеев поможет тебе напечататься?
   -Я надеюсь на то, что дружба семьями укрепит твои отношения с Галей.
   -Наши отношения спущены на тормоза. Ни да, ни нет. Это, конечно, большое достижение, которым я обязан тебе. Мне позволено говорить с ними, нас уже терпят, не гонят прочь. Еще немного, разрешат целовать ручки.
   -Не все сразу. Дай Гале время.
   -Чтобы я стал ей менее противен? Она не может простить мне этого сукиного сына. Нет, не говорит это, но я вижу. И что я могу возразить? Как преодолеть ее физическую неприязнь ко мне? Когда-то она любила мое тело, а теперь оно ей противно...
   -Наберись терпения. Если б она не любила тебя, никакие разговоры нам не помогли бы.
   -Просто она ищет для себя предлог остаться в Ленинграде. Вот и все.
   -Какой же ты у меня все-таки дурак, сын.
   -Я не столько дурак, сколько педераст. Я бы на ее месте никогда не простил мне Пашу.
   -Он больше не цепляется к тебе?
   -Как только снова увидел нас с Галей, понял, что поставленной цели не добился, подстерег меня на выходе из института, поплелся за мной с видом побитой собаки, униженно прося у меня прощения. Он, видите ли, готов на все жертвы, чтобы я только выслушал его. Я послал его...
   -Правильно сделал.
   -Он заявил, что совершил такую подлость только из-за любви ко мне, что мастурбирует, просматривая кассету, на которой Муся сняла нас, занимающихся любовью.
   -Ты не предложил ему отдать тебе эту кассету?
   -Что толку? Во-первых, так просто он мне ее не отдаст, сам понимаешь, что потребует взамен. Но я ни ему, ни любому другому мужику больше свое очко подставлять не намерен. Во-вторых, без особого труда наше траханье легко переписать с одной кассеты на другую и продолжать шантажировать меня и Галю дальше. Лучше не обращать внимания на все это.
   -Да, ты прав.
   -Я хотел бы прийти с тобой к одному мнению относительно родителей Гали. Если считаете, что не можете без них обойтись, я согласен, встречайтесь у них. Не у нас. В любом случае, без меня. Ты хорошо знаешь меня, я скажу Людмиле что-нибудь такое, из-за чего окончательно потеряю Галю.
   -Мне не объяснить Наташе, почему ты отказываешься видеть их. И Галя тебя не поймет.
   -Неужели Люда может переступить порог нашего дома? Не пойму я и твоего всепрощенчества. Или ты пытаешься загладить старую вину перед ней?
   -Мы все должны переступить через прошлые наши поступки. У нас нет иного выхода, если мы хотим восстановления прежних твоих отношений с Галей.
   -Ты бы мог лечь в одну постель с орангутангом?
   -Дай Гале время... Кроме памяти о твоей связи с Пашей у нее не могла не сохраниться другая память, более сильная. Вот тебя влечет к ней, почему ты думаешь, что ее не влечет к тебе? Но она женщина, к тому же страдающая сторона, ей нужно время, чтобы прежнее желание пересилило ее неприязнь. Потерпи...
   -Я не умею притворяться, отец. Не могу дать себе по рукам, которые тянутся ее обнять... А ей это не надо.
   -Ты уверен?
   -Мне так кажется.
   -А ты позволь себе забыться, обними ее. Тогда увидишь, как она это примет.
   -Она оттолкнет меня.
   -Оттолкнет, так оттолкнет. Извинишься, что не смог сдержаться. Женщины, Игорь, любят, когда мужчины не настолько терпеливы, чтобы держать руки за спиной, когда с ними любимая женщина.
   -Ты разговариваешь со мной, как с ребенком. Забыл, мы были любовниками? Она, к твоему сведению, изнемогала от моих ласок...
   -Значит, ее тело не забыло твое. И она ждет от тебя, что ты не будешь вести себя, как истукан. Но смотри, не пережми, действуй шаг за шагом - по обстановке.
   - Я обязательно расскажу ей, как мой в прошлом ловелас - отец - учил меня - сына, как нужно обольщать женщину, которая раньше теряла голову, отдаваясь мне.
   -С тебя станется. Ты совсем у меня дурачок. Если хочешь знать, я завидую тебе.
   -Нашел, кому завидовать.
   -Ты молод, умен, хорош собой. Ты любишь прекрасную женщину, а она любит тебя. У вас не самые лучше времена, но в ваших силах преодолеть все препятствия и не создавать их впредь для вашей любви.
   -Я хочу жениться на ней даже раньше, чем мы окончим институт. Мне нужна она каждый день и каждую ночь.
   -Это кому ты говоришь? Лучше скажи те же самые слова ей.
   -Прямо сейчас?
   -Когда она будет в настроении принять твое предложение. Когда ты обнимешь ее, а она прижмется к тебе... Можно подумать, ты никогда в жизни не объяснялся в любви.
   -По-настоящему не объяснялся. У меня слова застревали в глотке, я боялся, что она станет меньше любить меня и возомнит о себе больше, чем надо, что посягнет на мою свободу... А теперь эта свобода угнетает меня...
   -Пока ты не преодолеешь свой страх и вину, предлагать ей руку и сердце не советую. Да, ты очень виноват, но раскаялся, она приняла твое покаяние, теперь нужно идти вперед, не оглядываясь назад. Иначе никогда не снимешь камень с души. Главное, чтобы ты учел горький опыт, познав себя, не дал воли тому себе, кто может повторить твою ошибку. Учти, сын, тебя впереди ждут многие испытания.
   -Как бисексуала?
   -Не только.
   -У меня хватит силы воли и ума исключить любую привязанность к мужчинам. Паша преподал мне отличный урок.
   -К счастью, ты не был влюблен в него.
   -Но мне нравилось заниматься с ним любовью. Однако я сумел покончить с ней, завязать. Надеюсь, навсегда. Если Галя окончательно простит меня, нет сомнений, никто, ни женщины, ни тем более мужчины мне не понадобятся.
   -В случае женитьбы вам придется жить в ее доме, ты не думал об этом?
   -До женитьбы далеко. Но, женившись, я не собираюсь жить у них.
   - Но где-то ведь жить надо.
   -Иначе бы я предложил ей стать моей женой сегодня. Так что придется, видимо, дождаться лучших времен - когда мы начнем работать. Я буду рыть землю носом, чтобы не нуждаться в деньгах. Но у Сергеевых я жить не стану.
   -Однако Галя может иметь другое мнение на этот счет.
   -Если мы поженимся, моя зависимость от жены должна быть минимальной. Глава семьи, по моему глубокому убеждению, мужчина. Прости, отец, твое положение в семье для меня не пример.
   - Последние твои слова понятнее первых. Брак - это взаимная зависимость и ответственность, если в ней мало брака.
   -От ответственности я уклоняться не собираюсь, большую ее часть возьму на себя. И меньшую - зависимости.
   -А пока суть да дело, найди в себе силы простить мать Гали. Возьми пример с нее - ведь она фактически сумела простить тебя.
   -Если даже я прощу Людмилу, это ни к чему хорошему не приведет. Она еще выпустит коготки. Ее ненависть к нам не остыла, она лишь ждет своего часа и вцепится в наши глотки. Людмила добилась своего - Галя встречается со мной, уже не говорит об отъезде из Ленинграда. Со временем Людмила достигнет конечной цели - окончательно отшвырнет меня от дочери.
   -Не говори чепухи.
   -Если б мать знала то, что сделала Людмила, она ни за что не простила бы ее. А ты уже все забыл. Короткая ж у тебя память.
   -Эта женщина прожила нелегкую жизнь, поздно вышла замуж - и без любви...
   -Огромная беда!
   -Она любила меня, хотела ребенка.
   -Что же не родила от тебя, любимого человека?
   -Не скоморошничай.
   -Я говорю совершенно серьезно... Ты совсем не любил ее?
   -Не любил.
   - И если б она забеременела от тебя, ты бы на ней не женился?
   -Мне трудно ответить на твой вопрос. Мы оба были б несчастны в браке.
   -Ты был ее любовником, тебя вполне устраивала такая любовь. Но не ее.
   -Я не уверен, что и она любила меня. Замуж хотела, но это не обязательно по любви. Для нее было важно мое признание в любви, но я не мог его дать.
   -Ты, верно, боялся, что она захомутает тебя. Не вышло. Ничего, позднее она на тебе отыгралась, и заодно на мне.
   -На подсознательном уровне она боялась продолжения меня в тебе, пугала самая возможность повторения нашей истории у вас с Галей. Она хотя бы в то время была немолода и опытна, а ее дочь...
   -Ясно, нецелованная дочь заслуживала лучшей участи. Злодей - волк мог проглотить, не подавившись, бедную Красную Шапочку.
   - К тому же ты с самого начала далеко не лучшим образом зарекомендовал себя - принес без моего ведома "Диалоги", высокомерно отозвавшись о них.
   -Это Людмила могла поставить мне только в заслугу, так как сама о них не лучшего мнения, а с учетом своего отношения к тебе могла радоваться тому, что и твой сын не разделяет восторгов отца.
   -"Диалоги" ей, мало сказать, не понравились, но еще меньше ее восхитило твое отношение к ним, даже не к ним, а ко мне, твоему отцу. Ставя себя выше, иронизируя, ты показал свое высокомерие...
   -Просто она считала, что дочь заслуживает лучшего мужчины, чем сын бывшего любовника, не оправдавшего ее надежд, она была зла на тебя и перенесла все это на меня. А теперь затаилась.
   -Она осудила себя больше, чем мы.
   -Раскаялась? Ты ей поверил, так как сам в свое время был с ней недостаточно любезен. Понял, что уже оплатил грехи молодости, хотя в большей мере твой должок погасил я. Ты ждешь от меня снисхожденья, но оно пустой звук, как и твое прощение. Важны факты. Один из них: мать ничего не знает, а ты навязываешь свою любовницу всем нам. Я вынужден молчать в тряпочку, но прикрывать тебя не желаю.
   -Это шантаж?
   -Ты меня не понял. Я умываю руки. Чем дальше, тем больше сознаю, со всем этим семейством надо кончать.
   -Со всем?
   -Да. В интересах всех, включая Галю, которой я не нужен. Такие вещи я чувствую. После вашей , навязанной тобой, встречи она пошла, извини за тавтологию, навстречу тебе, но не мне.
   -Дурень, она ж тебя любит.
   -Я не слепой, это в прошлом. Она может простить, но любить не заставишь.
   -Ты рехнулся. Вконец спятил. Всего хочешь сейчас и сразу.
   -А ты не хотел, когда все в тебе стояло дыбом? Женщина, если она любит мужчину и уже была близка с ним, да еще как - до одурения, до потери сознания, - холодна, держит меня на дистанции, не допускает до себя. Я не какая-нибудь уличная дворняжка, которая радуется брошенной ей голой кости.
   -У тебя отсутствует воображение. Прежде чем снова стать твоей, она должна свыкнуться с мыслью, что ты, кроме нее, никого не любишь и не полюбишь, что происшедшее в будущем не повторится. Ей невыносимо трудно...
   -Отец, это литература, романы. Всем трудно. И мне... Но если невыносимо, как ты выразился, то все не имеет значения. Она и не вынесет, уже не вынесла, хотя из чистого благородства терпит мое присутствие... Если кого она и любит из нашей семьи, то... тебя. Ты сразу пленил ее, еще до того, как она увидела тебя, она без ума от твоих "Диалогов", довольна тем, что ты к ним вернулся... Если бы ты был свободен, мог делать с ней все что угодно...
   -Теперь я не сомневаюсь, ты не в себе.
   -Да, я свихнулся, если могу ревновать к тебе. Но я не слепой...И не глухой. Когда мы встречаемся, она говорит о том, какой ты замечательный человек, талантливый, честный, скромный...
   -Она переводит разговор на других людей, так как все еще не знает, как вести себя с тобой. Постарайся выкинуть из головы все то, что сковывает тебя, будь самим собой - тем, кого она любила, - но не торопись с интимной близостью, приближайся к ней постепенно. Представь себе, вы не лежали в одной постели, прежде она должна поверить в твою любовь, в то, что ты единственный мужчина, который осчастливит ее своей любовью...
   - Очень красиво! Непременно используй этот фрагмент в "Диалогах", там он будет на месте. А в жизни все значительно прозаичнее. Любит - не любит, к сердцу прижмет - от сердца отшвырнет.
   -Опять все сначала. Так дело не пойдет.
   -Я слышал, вы с матерью неделю назад уже ходили к Сергеевым. Мог бы известить меня об этом визите.
   -Разве Галя не приглашала тебя пойти с нами?
   -Звала. Знала, что я не пойду. Предпочла встрече со мной встречу с тобой.
   -Ты просто ненормальный.
   -Нормальный, ты забыл ответить на мой вопрос.
   -Разве ты его задавал?
   - Почему я узнал о вашем визите к Сергеевым от Гали, а не от тебя или матери?
   -Нам казалось, что ты быстрее примешь его от Гали, но она сообщила нам, что ты категорически отказался идти к ним.
   -Ты за моей спиной договариваешься с моей женщиной?
   -Она звонила тебе, не застала дома, спросила, придешь ли ты с нами, я ответил, что не знаю, и посоветовал ей позвать тебя. А когда мы узнали от нее, что ты не пойдешь, посчитали лишним говорить с тобой на эту тему.
   -Знаешь, кто ты?! Так и чешется язык сказать матери, что сделала со мной твоя любовница.
   -Ты хуже ребенка. Добиваешься расположения своей женщины, но не желаешь пойти ей навстречу. Отказываешь ей вправе любить свою мать.
   -Я ни в чем не отказываю ей, это она отказывает мне, избегает оставаться со мной наедине... Мы мерзнем на улице, я предлагаю отогреться в парадной, зову в квартиру приятеля, давшего мне ключ от нее, но она находит любой предлог, чтобы отказаться... А тут ваша дурацкая дружба с Сергеевыми, в которую я при всем желании вписаться не могу и не хочу. Я просто физически не выдержу и нагрублю ее матери, стоит ей о чем-то спросить меня, и тогда нашим отношениям с Галей окончательный пиздец.
   -Хватит материться. Как что, так это мерзкое слово.
   -Мне пиздец, отец. Лучше все это кончать самому.
   -Не дури, выкини из головы свои бредовые мысли, наберись мужества и терпения, не гони лошадей. Со временем Галя придет в себя от тех потрясений, причиной которых мы были...
   -Мы? Я один!
   -Не упрекай ее в беспамятстве. Поверь, ты, твое тело, твоя душа, открывшаяся ей после всех испытаний сохранились в ее памяти. Послушай меня хоть один раз...
   -Один?!... Хорошо, я подумаю... Я подумаю...
  
  
  
   -6-
  
   -Интересные дела! Вхожу в дом и что вижу? Свою невесту в объятьях отца! Старый ловелас!
   -А ты кто?
   -Я? Молодой, полный физических и психических сил мужчина, готовый круто изменить свою жизнь, женившись на этой замечательной женщине, которая до сих пор не дает мне ответа на мое предложение. Теперь я понимаю, кого она любит.
   -Как потенциального свекра.
   -Послушаем лучше ее. Что это ты молчишь?
   -Галя, не отвечай ему. Не торопи ее с решением.
   -Она сомневается во мне. Если б только все знала...
   -Она знает, мать призналась.
   -Тогда мои шансы равны нулю. Галя, скажи...
   -Что ты, в самом деле, за человек? Поговорите без меня.
   -Тогда будь любезен оставить нас одних. Ты ему все сказала?
   -Все, что считала нужным.
   -Что я сделал предложение, что у нас будет два года свое жилье, что потом мы, скорее всего, уедем?
   -Да.
   -И что скажешь, отец?
   -А что я могу сказать? Ты взрослый человек, поступишь, как захочешь, как тебе позволят.
   -Правда, Галя, мне повезло с отцом?... Мужик что надо!
  
  
  
   -7-
  
   -Этого грязного подонка нужно кастрировать, чтобы впредь неповадно было...
   -Все же что именно он сказал тебе?
   -Ни слова правды. Будто пригласил Петьку с единственной целью - показать ему свою коллекцию машинок и подарить ему одну или две из одинаковых, имеющихся у него. То же самое, что говорил тебе.
   -Ты сразу заподозрил бывшего приятеля, с какими намерениями он затащил к себе Петьку?
   -Не называй его моим приятелем. Я это дело так просто не оставлю, под суд его отдам.
   -Прежде подумай, что говоришь.
   -Боишься огласки? Ничего, хуже не будет. Парнишке на всю жизнь нанесена травма. Можно только представить, как эта мразь изгалялась над братом. Он мстил мне. Я не ожидал от него такой подлянки. Был уверен, что он любит меня и никогда не опустится до подобного мщения. Впрочем, еще тогда, после его разговора с Галей, стало ясно, в покое он нашу семью не оставит. У него чрезмерное самолюбие и своеобразное представление о кодексе чести...
   -Бесчестия.
   -Однажды он сказал мне, что любовники в отличие от супругов должны быть верны друг другу до тех пор, пока не расстанутся по взаимному согласию. Только тогда они могут остаться друзьями. В противном случае покинутый любовник имеет полное моральное право предпринять любые действия в защиту своей чести и достоинства.
   -Тебя не удивила подобная аргументация?
   -Я не уловил в его словах угрозы для себя, скорее - лишнее доказательство любви ко мне. Поэтому не стал вступать в полемику.
   -Он предупреждал тебя хранить ему верность. Боялся, ты сорвешься с его крючка.
   -Я б еще понял, если бы он совершил какую-нибудь пакость по отношению ко мне. Я даже понял, почему первой его жертвой стала Галя - он надеялся вернуть меня, если она порвет со мной. Но Петька?! Заманить к себе малолетку, совращать показом порнухи и всем остальным - это уже полный беспредел!
   -Петька - твой брат. В его лице он видел тебя. Все действия, предпринимаемые им с Петькой, вызывали у него приятные ассоциации, напоминающие близость с тобой. А то, что Петька младше тебя, лишь создавало дополнительную остроту его патологической страсти. И, разумеется, месть тебе за измену.
   -Все так. Что я наделал, отец?! Изгадил Петьке всю жизнь. Нет мне никакого прощения. Этот извращенец мог изнасиловать ребенка. Петька боится признаться, и еще больше стыдится...
   -Думаю, он ничего существенного от меня не скрыл, признался даже в деталях.
   -Парнишка без комплексов, но это ничего не значит. Слишком стыдно сказать родным, что тебя "опустили". Можно убедиться, но как это сделать, чтобы не оскорбить парня.
   -Только нам не хватало медицинской экспертизы! Петьке и без того тошно. Оставим мальчика в покое.
   -Этот сукин сын божится, что не насиловал, только поиграл с ним (его слова дословно). А началось, якобы, с того, что он предложил Петьке показать ему на выбор несколько мультиков, но Петька заявил, что видел их раньше и хотел бы посмотреть что-нибудь такое, что нельзя увидеть в кино или по телевизору. Затем увидел лежащую рядом с видеокассету, прочел название "Гнездо любви" и попросил показать ему этот фильм. На возражение, что этот фильм - только для взрослых, Петька будто бы начал канючить, что он не ребенок, в своей кампании, состоящей из мальчишек и девчонок, играет в разные игры, например, в больницу, где девочки делают мальчикам уколы в попу, а мальчики ощупывают девочек везде, проверяя, здоровы они или больны - все это делается нагишом. У одного из одноклассников папа привез из зарубежной командировки телевизор и видео, а также несколько порнографических фильмов, в отсутствие родителей эта компания их смотрела, но "Гнезда любви" они еще не видели. Пашка, якобы, на это беспардонное вранье зарвавшегося мальчишки заметил, что он ему не верит, позвал его к себе не для того, чтобы потом Игорь и родители имели к нему претензии. Петька будто бы обиделся и стал настаивать на своем, утверждая свою самостоятельность и взрослость, после чего Пашка пошутил, что у Петьки даже еще не стоит - так он мал. На это Петька, якобы, заявил, что нет ничего проще доказать ему обратное. Предложил на спор, если не докажет, то прокукарекает сто раз, в противном случае - Пашка покажет ему фильм.
   -Ты Паше, конечно, не поверил.
   -Ясное дело. Понял, куда он гнет.
   -Что дальше?
   -По версии Паши, Петька тут же снял джинсы и доказал свою правоту. Более того, предложил Пашке проделать то же самое, тем более что жарко. И вообще, якобы заявил -, не факт, что ты не импотент - это имеет смысл проверить. Пашка уважил просьбу нового друга, оба разделись, стали смотреть фильм, в чем их мать родила, с любопытством наблюдая за реакциями друг друга и комментируя их по ходу фильма.
   -Этот Паша просто больной!
   -Обыкновенный педераст. Рассказывая мне свою сказку, вволю издевался надо мной. Понимал, что я ему не верю.
   -Сказка имела продолжение.
   -Когда Петька увидел голых мужчин, он будто бы попросил Пашку задержать кадр и сделал сравнение в пользу хозяина дома, что не могло ему не польстить. Затем Петька спросил, какой длины Пашкин член, на что Пашка не смог дать точный ответ. Петька попросил сантиметр, замерил и пришел в полный восторг. Петька взял Пашкину руку и положил себе между ног. Пашка хотел сделать приятное мальчишке и отметил его столь ранние достижения, в которые трудно поверить, пока он, Пашка, не убедился сам. Петька спросил, правда ли, что трахаются не только мужчины с женщинами, но и мужчины с мужчинами и женщины с женщинами, есть ли у него такое кино. Пашка сказал, что по этому вопросу его может просветить старший брат, который хорошо знает, что это такое. Петька удивился, что тот имеет в виду. Пашка сказал, что его, Петьки, брат сам трахается с мужчинами. Петька заявил, что тот бессовестно врет, у брата есть женщина. Они поспорили. В случае выигрыша спора Пашка отдавал Петьке видео, в противном случае - Пашка выигрывал любое желание, которое Петьке легко выполнить, что называется, не сходя с места.
   -Какой гаденыш!
   -После просмотра кассеты Петька очень расстроился и стал просить отдать ему эту кассету, предлагая взамен себя, что он позволит ему почти все. Пашка сказал, кассета ему не принадлежит, дали ее под большой залог, в следующий визит к нему Петька может получить копию фильма, если выполнит свое обещание. Впрочем, сказал он, и без того он имеет право переспать с Петькой, проигравшим спор, но, к сожалению, мальчику прежде нужно стать совершеннолетним, тогда он к его услугам. "Кому охота попасть за решетку?" - сказал Пашка.- "Мало ли что может случиться дальше". Петька спросил, какое желание загадал Пашка, и стал с ним заигрывать, гладя и лаская его гениталии (так и сказал). Пашка сказал, что он шутил, ему от Петьки ничего не нужно, но тот уже вошел в раж и продолжал забавляться с его яйцами и членом, пока сам не кончил в собственный кулак. Затем Пашка отвел Петьку в ванную, а сам ушел на кухню, чтобы приготовить легкий обед на двоих. Думал, Петька принимает душ, а тот, неблагодарная свинья, потихоньку смылся, прихватив с собой кассету с записью, из-за которой они поспорили.
   -Паша - благородный дядя, Петька - вор и развратный тип. Паша требует кассету?
   -Или кассету, или 200 долларов, или 2000 рублей. Я ему показал кукиш. И вообще не поверил ему. Не сомневался в его вранье.
   -К сожалению, кое-что правда.
   -Пашка вне себя от злости, что какой-то мальчишка обвел его вокруг пальца.
   -Наши действия?
   -У меня есть приятель с видео. Возьму у него ключ от квартиры, когда его не будет дома. Убедимся, та ли это кассета и, если та, уничтожим ее.
   -Учти, Петька видел только ее начало.
   -Я помню. Буду помнить всю свою жизнь. Ты не представляешь себе, как мне больно оттого, что на мальчишку вылилась вся эта грязь, чему я причина. Он может угодить в психушку, уж если я попал туда из-за ерунды.
   -Не в психушку и не из-за ерунды. Есть нечто похожее в ваших судьбах, даже во всех наших. И тому я причиной.
   -В моей детской истории твоей вины нет. Я сам создал ее на пустом месте. Я не рассказывал тебе раньше, что задолго до того случая как-то боролся с Ленькой. После нашей возни он спросил, всегда ли мне удается управлять собственной волей, что у самого его это не получается, например, сейчас. Я попросил уточнить, хотя уже понял, о чем идет речь. Он признался, что почти каждый раз, когда мы боремся с ним, у него встает помимо его воли. Я отреагировал по-дурацки, с чего это вдруг, хотя мое состояние, мало отличалось от приятельского. Не хотел признаваться ему в своей слабости и стал поучать его менторским тоном, что мужчина должен владеть собой. Он растерялся, но не хотел выглядеть слабаком, назвал меня хвастунишкой, заявил, что я расколюсь в любое время, когда он пожелает. Мы поспорили на желание (как Петька с Пашкой, согласно его версии), но потом забыли о споре.
   А позже проспорил ему снова, стал его рабом, что позволило ему залезть ко мне в ванну и потребовать, чтобы я занялся с ним онанизмом. Он хотел победить меня, хвастунишку, помня о старом споре. Его злило, что у меня хватает силы воли, чтобы не выдать свое желание. Поэтому предложил новое испытание: я встаю под душ, если в течение трех минут у меня не встанет, он из хозяина превращается в моего раба. При этом он не прикоснется ко мне - только вода, ничего больше. Я рассмеялся и согласился. Тогда Ленька снял шланг с душем, включил воду и направил сильную струю на мои гениталии, манипулируя ею вверх - вниз. Концентрация воли скорее мешала мне, так как мои мысли сосредотачивались на пенисе, подвергаемом настоящей водяной атаке.
   Две минуты я еще продержался, но затем мой пенис сдался и встал под смех приятеля. Леньку это привело в бешеный восторг, он погладил мой пенис, одобрительно высказался в его адрес, сказал, что недооценивал меня и берет назад свои слова, что я не мужчина. Хотя, разумеется, не иду с ним ни в какое сравнение. А поскольку я его раб, он хочет увидеть, как я кончу под струей воды. Не хочу ли еще раз поспорить, он до меня не дотронется, а я все равно кончу. Я уже не опровергал его слова. Он энергично водил струей воды по моим гениталиям, отпуская при этом скабрезные замечания и сравнения относительно моей маленькой мошонки, в которой-то и заключена вся мужская сила . Он добился своего - я кончил, тогда он заявил, что теперь наступила его очередь, для чего ему потребуется помощь раба. Я схватил его дрын, но он сказал, что это детские погремушки. Заставил меня мыть его, тереть спину, ягодицы, гениталии, ноги. Он обнял и уткнулся в меня своим членом, стал щупать, и приказал мне взять у него в рот, пока он не кончит, либо встать так, чтобы поиметь меня в зад. На его стороне была сила - сила рабовладельца и мужчины. Я не только признал свое полное поражение, но и просил прощения за свою заносчивость и обиды, которые нанес ему за время нашей дружбы, обещал сделать все, что угодно, но только не то, что он требует. Он милостиво позволил мне дрочить его, а сам щупал меня, приговаривая, что у меня недоразвитые соски, что я - целка, и ему непонятно, почему у меня, бабы, между ног болтается какая-то палочка размером в спичку. Я так боялся насилия над собой, что терпеливо сносил его оскорбления . А потом он потребовал, чтобы я взял у него в рот.. Я сказал ему, что тогда он перестанет быть моим другом. И тут он неожиданно сам взял у меня в рот. В этот момент пришел ты... Я не стал ссориться с ним, так как он не сделал того, что мог сделать. Позже, когда мы мастерили книжные полки, я спросил, мог ли он подвергнуть меня тому суровому наказанию. Он ответил, что хотел сбить с меня спесь, чтобы я не так задавался перед ним, любившим меня. "Как это?" - спросил я. "Очень просто. Я тебя люблю. Поэтому у меня почти всегда стоит на тебя. И сейчас. Теперь прекратишь со мной все отношения?" Я впервые понял, как все это непросто и задумался о собственной половой ориентации, которая выглядела для меня тогда очень туманно. Как знаешь, эта история не прошла для меня даром. И ты, и я оказались в то время не на высоте, что лишь усугубило мои проблемы...
   -Я сам не понимаю, как мог проговориться Наташе. Она всегда была для меня очень близким человеком...
   -Была. А теперь?
   -К сожалению, не так.
   -Но вы все равно любите друг друга?
   -Да, но в любви очень важно взаимопонимание, но оно у нас бывает далеко не всегда.
   -И мы с Галей не всегда находим общий язык... Тебе не кажется, отец, что моя детская история и другие события, весьма схожие, сопровождают всех нас и твоих героев. Мы словно закодированы. Это меня всегда раздражало. Жалкая у нас фантазия!
   -Увы.
   -А ты сам избежал подобных мне и Петьке коллизий?
   -Разве я не признался в них в "Диалогах"?
   -Но то вымысел.
   -Мне уже трудно отличить вымысел от факта - они слились в одно. Вся моя практика подернута дымкой тумана "Диалогов", и я до сих пор иду по жизни на ощупь.
   - Какой же эпизод случился или приснился тебе, а не твоим героям?
   -Можешь меня расстрелять, не вспомню. Все сочиненное мною - моя собственная жизнь. Не меньше, чем вы, мои дети, и Наташа, жена.
   -Тебе в твоей личной жизни повезло больше, чем мне. Это сейчас - с высокой башни взрослой жизни - я с улыбкой вспоминаю прежний стыд и страх с почти непреодолимой тягой удовлетворить плотское желание. Я ненавидел Леньку за то, что он втянул меня в грех, но одновременно хотел грешить сам. Если до того эпизода в ванной я мастурбировал достаточно редко, не испытывая особых угрызений совести или вины, то после - презирал себя за слабоволие и возрастающее желание заниматься рукоблудием.
   -Все это мешало тебе - подростку и позже студенту.
   - Мои ровесники росли, как сорная трава, жили естественной жизнью, трахались от души, когда испытывали элементарное желание. А я вечно боролся с собой, боялся оказаться несостоятельным или малосостоятельным наедине с женщиной. Как теперь понимаю, во мне сидел дуализм - и в философском, и в житейском плане. С одной стороны, - дух и материя, идеальное и материальное как два самостоятельных, независимых друг от друга начал. С другой стороны - двойственность, раздвоенность - моя бисексуальность, двуполость, склонность к лицам как собственного, так и другого пола.
   -И ты замкнулся в себе, избегал всех, меня, в первую очередь, так как я постоянно пытался пробиться в твой сложный мир и не знал, как это сделать.
   -Тебя я стеснялся больше, чем других. Хотя ты многое знал обо мне, догадывался - пусть смутно - что меня гложет, все же не мог подступиться к бастионам, воздвигнутым моим Эго, противившимся установлению с твоей помощью связей с внешним миром. Мое Я всегда руководствовалось принципом реальности, изо всех сил стараясь сдерживать бессознательные влечения, хотя это плохо получалось у меня. А ты ставил во главу угла принцип удовольствия. Меня раздражала кажущаяся легкость твоего бытия, любовных романов, то, что ты нравишься женщинам. Как ты знаешь, до Гали у меня никого не было. До нее не меньше, чем к женщинам, меня тянуло к мужчинам - тем, кем я не был - сильным, мужественным, чувственным, хорошо сложенным. Вот оно раздвоение - эти мужчины, как и женщины, каждые по своему, были прямая мне противоположность. И потому привлекали мое внимание. Галя своей любовью дала мне успокоение, и я сам полюбил ее. Она помогла мне освободиться от склонности к мужчинам, я преодолел в себе зависимость от влечения к ним. Я всегда хотел быть сильным, ведущим, а не слабым и ведомым, что отвечает принципу реальности нашего современного мира. То, что Галя не так легко поддается управляемости, лишь придает мне новые силы, чувство того, что я в большей степени мужчина, чем женщина, сидящая в моем нутре. Она простила мне все мои прегрешения. Ей это далось нелегко - тем ценнее ее любовь ко мне...
   -Я рад за вас обоих, хотя простых отношений между вами ожидать не приходится. Тебе придется столкнуться с большими трудностями, сынок.
   -Когда ты так называл меня в последний раз?
   -Не помню. Может быть, вчера. Я всегда любил тебя, мечтал иметь сына - друга.
   -А я все время закусывал удила.
   -Да. У меня ни черта не получалось с тобой, ты постоянно оказывал мне сопротивление. Я чувствовал свою беспомощность. Ты упирался и поступал по-своему.
   -Я рос в своих глазах, когда выигрывал у тебя очередной поединок. Тут не было никакого эдипового комплекса. Я не ревновал тебя к матери, хотя, признаюсь, ваша любовь не так уж радовала меня, поскольку я не всегда находился в поле вашего внимания. Когда у тебя случился короткий роман на стороне, я втайне испытывал страх-радость оттого, что как бы нашел подтверждение своей правоты в отношениях с тобой. Но я не хотел, чтобы ты ушел из дома, перестал влиять на меня...
   -На ранней стадии твоей жизни мне казалось, что в наших отношениях сказался-таки эдипов комплекс. Ты уже не помнишь, как любил ложиться в нашу постель, особенно тогда, когда мы с Наташей ссорились и спали отдельно...
   -Видимо, уже тогда мне хотелось спать с женщинами. А ты мешал мне... Шучу. Я в фрейдистские гипотезы не верю, отец, Фрейд в большинстве вопросов явно перемудрил. Единственное, за что его ценю, это за выявление значения бессознательного в человеческой жизни. Однако все, что происходило и происходит со мной, прежде всего, совершается достаточно осознанно. Даже темные инстинкты подвластны моему разуму, допускающему их проявления в интересах тела. Физиология не менее интересная наука, чем психоанализ, но более объективная.
   -Они находятся в родстве.
   -Как мать и мачеха.
   -Как родные дети одной матушки - природы.
   -Мне даже неудобно спорить с тобой - дилетантом.
   -Именно такие профессионалы, как ты, облеченные в академические мантии, презирают природу, вознося свой великий разум, свое величественное Я.
   -Этот спор смешон, отец. Никто сейчас Фрейда всерьез не читает и не помнит. Жизнь развивается не по его теориям. И если дьявол не отказался от своих затей, это скорее угодно Богу, Великому Разуму, единственному правителю всего живого - от малой букашки до титанов мысли.
   -По-твоему, выходит, что Богу угодны войны, землетрясения, негодяи, вроде Паши?
   -Бог испытывает всех нас, удастся ли простым смертным выйти из любой передряги или погрязнуть в ней, достанет ли разума остаться людьми, какими Он хочет их видеть.
   -Давно ты начал так мыслить?
   - Все, что случилось со мной, дало толчок к вере. Я продолжаю верить в свой потенциал, хотя до сих пор не вылез из дерьма, куда угодил когда-то по собственной милости не без помощи других людей.
   -К сожалению, и я причастен к этому.
   - Все мы охотно попадаем в ловушки, проявляя слабину. Побывав на дне, я убедился: там нет ничего более привлекательного, чем наверху.
   - Рассуждаешь вполне здраво...Продолжай жить в этом духе.
   - Еще не погашены старые счета. Завтра покончим с этой мерзкой кассетой - пока она есть, я не могу чувствовать себя человеком. Вот только как быть с Петькой? По моей вине парнишка оказался в выгребной яме. Что сделать, чтобы он изменил свое мнение обо мне?
   -Ты должен поговорить с ним, объясниться, он умный мальчик, поймет тебя.
   -Хочешь, чтобы я выкручивался сам?
   -Да уж, пораскинь мозгами!
   -Что ты злишься?
   -Я не злюсь. Устал от непрерывной лжи, боязни кого-то обидеть, оскорбить...Мы с тобой философствуем о высоком и низком, тогда как Петька варится в себе, мучается, переживает, впервые в жизни столкнувшись со злом, заключенным в людях.
   -Ты говорил, он героически перенес все это.
   -Внешне спокоен. Но что делается у него внутри?
   -Чем я могу ему помочь, если выгляжу в его глазах последним ничтожеством?
   -Это не так, он любит и переживает за тебя больше, чем за себя. Именно в тебе он нуждается больше всего, в старшем брате, чей авторитет сильно пошатнулся.
   -Он не станет слушать меня.
   -Ты когда-нибудь говорил с ним по душам, прислушивался к его словам, вникал в его мысли, желания?
   -Нет, отец. Я всегда был жутким эгоистом. Шпынял брата, давал ему подзатыльники, не позволял трогать мои книги, отмалчивался, когда он задавал глупые, на мой взгляд, вопросы... В лучшем случае я не замечал его.
   -Он был тебе неинтересен, бесполезен.
   - Что ж мне теперь повеситься?! Да, я подлец, скотина, все еще сижу в том самом дерьме по самые уши, а высокопарно глаголю о Высшем Разуме... Правильно ставишь меня на место. Сказать Петьке все, как есть? Начистоту, как тебе? Так ведь он еще мал, может меня не понять, и будет презирать еще больше.
   -Быть может, его утешит твое доверие. У тебя есть близкий ему опыт, которым стоит поделиться...
   -Рассказать ему мою детскую историю?
   -Почему не рассказать - без лишних подробностей? А потом перейти к своим отношениям с Пашей.
   -Ты в своем уме?
   -Рассказать не так, как мне, иначе. Но без лжи.
   -Что я могу сказать, не солгав?
   -Ты не случайно встречался с Пашей, испытывал к нему жалость, сочувствие...
   -Значит так, Петька... Я долго думал, что бы такое сделать для своего приятеля, влюбленного в меня. Понимаешь, Петька, в жизни не все так просто, как кажется. Десять процентов мужчин предпочитают двуполой любви однополую. Пашка в общем-то не такой мерзавец, каким предстал перед тобой. Ты столкнулся с ним в самую трудную для него годину. Он сходил с ума от любви ко мне. Однажды я его пожалел, уступил, нас сняли на видеокамеру, видимо, у нас нашлись враги, решившие нам насолить. За эту кассету Паша выложил большие деньги, остался без средств существования...
   -Тебе бы в лицедеи идти, а не в медики. Впрочем, продолжай. Несмотря на сарказм, отдельные слова заслуживают внимания.
   -Так на чем ты прервал меня, Петька? Да, пожалуй, насчет последних денег я немного загнул. Представь его положение. Я отказал ему в своей любви, не говоря уже о том, что любовь из жалости вообще трудно считать любовью. Паша слезно умолял меня не бросать его сразу, но я даже не поговорил с ним по душам - так, как мы говорим с тобой сейчас. От ревности, обиды и злости у него помутился разум, он жил одной местью. Увидев тебя, он через тебя решил отомстить мне. Чтобы ты окончательно перестал меня уважать... Я благодарен тебе за то, что ты отказался смотреть эту гадкую кассету, сумел вынести ее из его дома, очень многим рискуя. Тем самым ты доказал, что любишь меня, недостойного твоей любви. Из-за меня пострадал, я очень виноват перед тобой, прости меня, если можешь... А теперь я постараюсь объяснить свое поведение с Пашкой... Ты слышал о моем нелегком детстве, непросто складывалась у меня и юность. Я не умел и не хотел быть вместе со всеми, рос угрюмым, одиноким мальчишкой, фактически без друзей. С девочками я вообще никогда не сближался, и к девушкам - позже - не знал, как подойти. Но, полюбив Галю, я изменился; казалось, никакие напасти мне теперь не грозят. Однако так случилось, что не по нашей вине мы перестали встречаться, мне стало невыносимо тяжело. Не знал, куда деваться от тоски и одиночества. И тут познакомился с Пашкой, оказался с ним в одной плохой компании, где все мы - мужчины и женщины - пили, гуляли, веселились, и я сошел с тормозов. Короче, под утро проснулся в одной кровати с Пашкой. Оба не помнили, как в ней оказались. Я не знал, что он влюблен в меня, хотя о такой однополой любви слышал. Он признался мне в любви, даже плакал, просил, чтобы я не отвергал его чувства... Настроение у меня было ужасное, да еще с перепоя, проведенная ночь мерзкой, а тут мне признается в любви сильный мужчина...Ты знаешь, я - медик, знаком с анатомией, физиологией, психологией; все эти печенки, селезенки, разные органы, включая половые, для меня как таблица умножения. Любые отклонения от обычной нормы удивления не вызывают. Но я не такой матерый волк, чтобы на личном опыте изведал все на свете. С такой любовью никогда не сталкивался. В другом месте, в другом настроении отвадил бы приятеля, не осуждая его за его склонность к мужчинам. Но в то утро кошки скребли у меня повсюду (прости, старик, и выше и ниже пояса), я пожалел приятеля и махнул на себя рукой - куда мне еще пропадать, когда хуже не бывает. Пошел приятелю навстречу, за что проклинаю себя, особенно теперь, когда этот подонок приставал к тебе. Я заговорил сейчас с тобой, так как понимаю, твое нынешнее положение хуже моего, а у меня есть опыт - я старше тебя - и решил поделиться им, чтобы помочь тебе побыстрее освободиться от того мерзкого ощущения, которое у тебя осталось...И как мужчина, и как врач должен сказать тебе еще вот что: если наряду с отвращением ты чувствовал нечто приятное, этого бояться не нужно, это нормально. Я говорю с тобой как с ровесником, возможно, не все тебе понятно, но верь, то, что с тобой случилось, забудется. И как ни противен этот горький опыт, он полезен... Я сам через многое прошел, но уцелел, находил, терял и снова находил... Я люблю тебя, брат...
   Нет, это чистая бредятина. Петька вытаращит глаза, когда услышит такое, решит, что мое место в психушке...
   -Я представил себя на его месте. Пожалуй, твоя исповедь, если ты ее немного откорректируешь, произведет на Петьку должное впечатление. Дерзай!
  
   -4-
  
   -Эту грязную страницу своей жизни я закрыл. Теперь нужно постараться забыть все, что с ней связано, и идти дальше. Но пока Петька меня не простит, буду помнить, что натворил. Я обещал с ним поговорить, но не могу набраться духу. Я пытался, он боится смотреть мне в глаза. Мальчишке явно плохо, не оправился от нанесенного ему удара, его психическое состояние внушает опасения. Я слишком хорошо помню то, что случилось со мной, ребенком, в куда менее серьезной ситуации. Понимаю, что малодушничаю, но вынужден просить тебя взять на себя этот трудный разговор с братом, можешь рассказать ему все, что считаешь нужным. Лишь бы Петька не свихнулся, не сбился с пути, совсем не ушел в себя. Тогда к нему будет еще труднее найти доступ. Успокой его, он тебя любит, доверяет. Я могу все испортить, если стану говорить с ним.
   -Вижу, придется мне тебя выручать. Больше ждать нельзя, с каждым днем он все больше замыкается в себе. Мать вообще ничего не может понять, что со всеми нами случилось.
   -Я долго думал, отец, что еще можно рассказать ему, как объяснить, почему я отдался мужчине. Конечно, ему рано знать все это, ты - по своему усмотрению - выбери, что можно использовать...
   Я с самого раннего детства старался преодолеть в себе женские черты, раздражавшие меня. Чтение медицинской литературы помогло мне понять себя, но не облегчило участь, которая мне грозила. Я родился мужчиной, но не был им. Это противоречие мучило меня, я не видел способа, как его преодолеть. Ты как мужчина не служил для меня образцом, так как, по моему мнению, сам являлся носителем тех же черт. Мать, хотя она в большей мере обладала мужскими чертами, все же была женщиной и вызывала во мне лишь одно чувство - ревность к тебе, занявшему мое место ее мужчины, которым я ни с какой стороны не мог быть, тем более что сам принадлежал к женскому типу. Таню я любил чисто по-братски, но не допускал в свой тайный мир - не столько потому, что стеснялся ее, сколько из-за уверенности в том, что ей, женщине, не дано понять меня, рвущегося быть мужчиной. Далеко не все это сознавал, но чувствовал на уровне интуиции.
   -Видимо, ты чересчур сильно старался изжить в себе женские черты, не понял, что со временем они могут уйти.
   -С самой колыбели, едва осознал, что мальчишкам от природы предписана агрессивность, позиция силы, я боролся с женским началом. Ты мало рассказывал мне о своей тайной жизни, поведав ее в "Диалогах". Насколько близко к своему герою жил сам?
   -Память не удержала сколько-нибудь значительных фактов из моего детства, кроме того, что я в измененном виде описал в "Диалогах". Моя фантазия не намного богаче фактической стороны жизни, но первую подпитывал внутренний мир - он всегда казался мне существеннее внешнего.
   -Витя не был для тебя тем же, что для меня Ленька? У него явно мужской тип. Ты тянулся к нему?
   -Мы были вечными соперниками. Возможно, я бессознательно отбил у него девчонку, в которую он влюбился раньше меня. Тем самым я доказал себе, что мужчина никак не в меньшей степени, чем он.
   -И потому стремился стать мужчиной де-факто, чтобы окончательно убедиться в том, кто ты есть?
   -Мне никогда не приходили в голову подобные мысли. Но я мечтал владеть ею.
   -На что у тебя не хватило тех качеств, которыми обладал твой друг. Ему просто не повезло, что Лена влюбилась в тебя.
   -В конечном счете, все встало на свои места.
   -Ты предал ее.
   -Мое самолюбие было уязвлено ее неуступчивостью. А я не проявил должного умения, воли, характера, той самой силы, которой мне не хватило, чтобы преодолеть ее сопротивление.
   -Более ярко выраженному мужчине она бы уступила?
   -Вероятно.
   -Хотя любила только тебя?
   - Так мне казалось, по крайней мере.
   -С матерью ты вел себя иначе?
   -Я шел к ней на ощупь, боялся ранить первую любовь, жившую в ее памяти. Она оценила мою любовь и деликатность. Хотя я не скрывал свои плотские намерения, и время от времени демонстрировал их, встречая мягкий отпор.
   - Но, в конце концов, добился своего?
   -Мы соединились, когда поняли, что любим друг друга.
   -Но не она твоя первая женщина. .И Лена бросила тебя по той же причине?
   -Да. К тому же я предал ее любовь.
   -Из-за женщины? Но это смешно считать изменой.
   -Я любил, и не стал скрывать свои чувства к обеим.
   -Неужели был таким простофилей? Впрочем, это на нас похоже. Мы ставим плотины, затрачивая на это много сил и времени, и сами же их прорываем, как только заканчиваем строительство и можем получить электрический ток.
   -Точно подмечено.
   -Просто мы не мужики. Я доказал на практике, кто я не в последнюю очередь.
   -Это продолжает мучить тебя? Боишься снова сорваться?
   -Не мучает, но в глубине души боюсь. Бисексуальность вообще в природе людей, а во мне она проявилась вследствие моей природы. Первый, кто на деле дал мне ее почувствовать, был Ленька. Анализируя эпизод в ванной комнате, я прихожу к выводу, что сам его спровоцировал. Иначе б ни при каких условиях он не осмелился предложить мне свои условия выполнения спора.
   -Каким образом ты инициировал его на это?
   - Задолго до того эпизода в ванной. Мой приятель детства физически сильнее меня, по природе технарь, с руками, любил играть в войну, его любимый предмет - физкультура, увлекался футболом, заинтересовал им и меня, старавшегося изо всех сил стать мужчиной. Возможно, подсознательно он почувствовал наличие во мне девчоночьих черт. Он не без оснований считал меня значительно умнее его, постоянно списывал, завидовал моим ранним познаниям, увлечению медициной, способностям. Его угнетало мое превосходство, которое я подчеркивал. Мое высокомерие бесило его, но он тянулся ко мне. Чтобы хоть как-то компенсировать свое интеллектуальное отставание, он искал у меня слабости, чтобы использовать их и не позволить мне смотреть на него сверху вниз. Кроме того, раннее физическое развитие искало выхода, он заигрывал с девчонками, но те шарахались от него, когда он приставал к ним. Тогда-то он и выбрал меня своей мишенью. Не стесняясь, не только расспрашивал то, что я знал от тебя и из книг, но и интересовался тем, как я справляюсь со своими мужскими проблемами. В шутку, задираясь, он, более сильный физически, чаще всего брал верх надо мной, но иногда играл в поддавки. И как-то, когда позволил мне в борьбе взять верх над ним, в ее пылу с него сползли не только брюки, но и трусы. Вид у него при том был самый боевой. Он не только не застеснялся, но и возгордился тем, что выглядит настоящим мужчиной, и спросил у меня, как с этим делом обстоят мои дела. Я ответил, что взрослеть не спешу - всему свое время. Но он уже заметил, что я не остался равнодушен к его виду, опрокинул меня навзничь и проверил мою собственную реакцию. Я оказался застигнутым врасплох, у меня от всей этой возни, его вида и разговоров случилась крошечная эрекция, которую он даже не заметил. Я зарделся, как девица, а он, пока я раздумывал, как вести себя дальше, предложил мне пощупать друг друга, чтобы сбросить лишнюю энергию. И без особого сопротивления с моей стороны спустил с меня брюки и трусы, схватил меня за пенис, ожидая от меня ответного хода. Мне хотелось продолжить эту игру, но я возмутился. Я грязно выругался, Ленька смутился, извинился, и мы оба сделали вид, что ничего не произошло. Но он уже понял, что я слаб на передок. Обычно после игры в футбол все мы, игроки, принимали душ. В один из таких дней весной, из-за отсутствия горячей воды все, кроме меня и Леньки, разошлись по домам. Ленька предложил мне мыться холодной водой, тут же разделся и полез под душ. Вода была очень холодная, он и минуты не простоял. Я сказал, что простою под струей воды ровно столько времени, сколько надо, чтобы помыться. Ленька возразил, что я нипочем не продержусь больше, чем он. Мы не спорили. Я боялся окоченеть, но мужественно выдержал суровое испытание, растирая тело руками. Ленька, не одеваясь, стоял рядом и отсчитывал время. Вид у меня был жалкий, когда я выключил воду. Ленька похвалил меня за стойкость, выхватил из моих рук полотенце и стал обтирать мое тело. У самого у него все это время стоял. Я, боясь того, что у меня вот-вот встанет, оттолкнул его, ухмыльнулся, покрутил пальцем рядом с его лбом и стал одеваться. В ответ он заявил, что по сравнению с ним я ребенок, мужчиной стану не скоро, если вообще когда-нибудь стану, в чем он сомневается, когда видит то, что у меня между ног. Уже одевшись, я бросил ему, что могу порекомендовать книги, в которых написано про то, что дети, не умеющие владеть собой и потакающие своей распущенности, имеют шанс, став взрослыми, оказаться не способными иметь дел с женщинами. В книгах, как ты понимаешь, ничего подобного я не вычитал, но моя ссылка на ученые труды настолько умерила Ленькин пыл, что его член тут же поник и утратил воинственный вид. Вот видишь, сказал я, уже начинается. Он не хотел уступать мне последнего слова, заявил, что умеет владеть собой, что приказал себе, и - пожалуйста - уже не стоит. Тогда как у меня маленький членик, которым в любом состоянии нечего делать, а про надежды, что с годами он вырастет, могу забыть. Я ему не ответил, считая выше своего достоинства пререкаться на такую скользкую тему. Однако в глубине души был уязвлен, связав отставание в столь важном вопросе не только от Леньки, но и от многих других ровесников со своим немужским поведением, которое пытался в себе изжить. Кроме того, я не мог скрыть от себя, что обнаженный и возбужденный Ленька заводит меня, мне доставляет удовольствие смотреть на него, а его прикосновения приятны. И будь на то моя воля, я б уже тогда согласился на щупанье друг друга, и тем более не стал бы отталкивать приятеля, от которого исходило столько тепла и чувственной силы, когда он прижался ко мне. Мне стоило немалых трудов контролировать себя. Все это я хотел тогда обсудить с тобой, но стеснялся, и счел самую возможность такого разговора лишним свидетельством своего немужского поведения. Стоит ли после всего этого удивляться эпизоду в ванной? Он вполне закономерен, вытекал из предыдущих наших поступков, как сток воды из той же ванны при открытой задвижке.
   -Ты вышел из ванной, когда я пришел, понурым, сутулым, бледным. Майка на тебе была грязная, брюки расстегнуты, волосы не причесаны. А твой приятель - тот вообще вышел спустя десять минут после тебя, буркнул "здрасте", не ел с нами, сразу ушел.
   -Я хорошо помню свое состояние. Сильное отвращение к себе и одновременно жгучее любопытство при мысли о том, как он возьмет меня сзади, если того потребует.
   -Ты бы ему это позволил?
   -Я чувствовал себя виноватым. Кодекс чести - я проиграл спор. И подспудное желание подчиниться сильному. Так, видимо, девственницы решаются отдаваться мужчинам, испытывая страх, любопытство и желание.
   -Думаешь, он мог поступить с тобой так?
   - То, что он не проявлял колебаний и требовал своего, каким бы чудовищным мне тогда оно ни казалось, вызывало у меня невольное признание его права на все. Мужское начало во мне потерпело полный крах, а женское, сгорая от стыда и унижения, готово было уступить насилию, исходящему от мужчины, по всем статьям одержавшего верх надо мной.
   -Этот эпизод не мог не отразиться на твоих будущих отношениях с Пашей.
   -Очевидно. Но если с Ленькой я чувствовал, что подвергаюсь бесчестию, то с Пашей - желание уступить его любви и перестать испытывать гнет своей бисексуальности. Я открыл предохранительный клапан, спустил давление и в какой-то мере избавился от старой травмы, не отпускавшей меня долгие годы. Удовлетворив его желание, я обрел покой и - не скрою - получил удовольствие, которого не знал раньше. Что касается моих отношений с Ленькой, он не столько желал унизить меня, сколько получить наслаждение. Его неоднократные попытки обратить на себя мой интерес терпели неудачу, я демонстрировал ему свое превосходство и силу воли, позволяющую мне не поддаваться искушению распущенности. Тем большее блаженство он стремился испытать, победив меня в споре, выявившем его могущество и мою слабость. После этого эпизода он никогда не напоминал о случившееся с нами, но мне казалось, ждет каких-то сигналов от меня. Но я не давал ему ни малейшего повода... Впрочем, возможно все было не так, после моего психического срыва мы оба боялись испытывать судьбу.
   -Тебе неизвестно, как сложилась его дальнейшая жизнь?
   -Вполне благополучно. Работает высококвалифицированным слесарем. Мы как-то встретились и вспоминали детство. Он сказал, что был влюблен в меня, ему казалось, что и я к нему неравнодушен, но все это быстро прошло, как только он, наконец, заарканил девицу из соседней школы, которая избавила его от гомосексуальных наклонностей.
   -Я до сих пор не могу простить себя, что невольно предал тебя тогда, рассказав Наташе.
   -А я тебя простил, так как понял, все дело только во мне одном. Хотя долгое время списывал все свои недостатки на тебя - того, у кого я их унаследовал. А то, что почитал как достоинства, приписывал собственным заслугам, и находил удовольствие, когда мать, конфликтуя с тобой, принимала мою сторону. В эти моменты моя агрессивность наполняла пустой сосуд моей мужественности.
   -Как сказали бы на Востоке.
   -Я не случайно столь откровенен с тобой.
   -Ты перестал видеть во мне врага.
   -И соперника. Могу любить тебя такого, какой ты есть. В конечном счете, мы больше похожи друг на друга, чем не схожи.
   -Сейчас тебя не так сильно занимают мысли, к какому типу - мужскому или женскому - ты принадлежишь?
   -Я выдержал экзамен, исполнив женскую роль, понял, что сыграл эту партию неплохо, но она не по мне. Быть и чувствовать себя мужчиной приятнее и менее хлопотно. Особенно тогда, когда тебя любит женщина, и ты сам любишь ее. Моя жена не разочаровала меня...
   -Галя - женщина, лучше которой ты бы никогда не нашел.
   -У тебя самого никогда не было предпочтений женщинам мужчин, хотя бы следов этого?
   -Нет. Я рано влюбился в девчонку, грезил только о ней, и познал любовь с женщинами.
   -А зависть к другу как более одаренному физически не испытывал?
   -То была скорее белая, чем черная зависть. Мы - друзья с самого детства. Можем сказать друг другу все, что думаем, без обиды.
   -Он часто изменяет жене. У тебя такой потребности нет?
   -Я лишь однажды сбился с пути, увлекшись другой женщиной. Это стоило мне очень дорого. Я люблю Наташу, никто, кроме нее, мне не нужен, хотя мы далеко не всегда понимаем друг друга.
   -Сын не должен спрашивать отца о том, не остыла ли для него с годами постель матери.
   -Считай, что спросил. Не остыла, нам обоим хорошо вместе до сих пор.
   -И тебя совсем не тянет к другим женщинам?
   -Не тянет.
   -Счастливчик.
   -Тебе это трудно представить?
   -Почти невозможно.
   -Тогда зачем ты связал себя женитьбой на Гале?
   -Мне с ней хорошо, но я не знал других женщин, кроме двух шлюх, они не в счет.
   -И ты изменишь жене при первом представившемся случае?
   - Не знаю, как поведу себя, отец. У меня нет уверенности в том, что я буду примерным мужем. Хотя постараюсь.
   -И это ты говоришь через два неполных года женитьбы ?
   -Я не желаю обманывать себя и тебя.
   -То же самое может произойти, если ты встретишь достойного, на твой взгляд, для любви мужчину?
   -Нет, на это я наложил табу.
   -Все расписал по полочкам.
   -Желательно знать, что ждет тебя впереди.
   -Тут у нас есть расхождения.
   -Ты импульсивен, а я стараюсь быть предсказуемым. Что лучше?
   -Наверное, второе. Просто я никогда не увязывал женитьбу с мыслями о возможности адюльтера.
   -Просто ты отстал от жизни, старик.
   -Возможно.
   -Сколько у тебя было женщин, не помнишь?
   -Мало, Игорь.
   -Но сколько?
   -Пять или шесть.
   -За всю жизнь?
   -Мне хватило.
   -Вот я и говорю, ты счастливчик. Едва ли я буду таким... Ладно, мы говорим не о том. Меня больше беспокоит брат. Когда ты поговоришь с ним?
   -Завтра, если ничто не помешает.
   -Ты не думаешь, что он может поделиться с матерью?
   -Это исключено. Он сгорает от стыда и жалеет тебя, чтобы рассказывать матери.
   -Он меня презирает, и мне нечего сказать ему в свое оправдание. Больше всего я жалею о двух вещах, что в историю, касающуюся двух людей, оказались замешаны двое других - моя жена и брат.
   -Я не в счет?
   -Ты у меня вроде доктора. Вся моя подноготная тебе хорошо известна. Словно история моей болезни написана тобой, если считать ею то, о чем мы говорим.
   -Тебе кажется, что в сущности ничего не случилось?
   -В сущности, я обогатил собственный опыт: был любим еще одним человеком.
   -Какая это любовь, Игорь?! Я не имею в виду ее однополый характер, а то, при каких обстоятельствах она протекала и к каким результатам привела. Выходит, ты оправдываешь своего любовника?
   -Я ставлю ему в вину только то, что он сделал с Петькой. А если говорить об оправданиях, я нуждаюсь в них не меньше его. Мы оба оказались в любовной горячке, он раньше меня и в большей степени. Я быстро избавился от этой лихорадки, как только подоспело лекарство.
   -Галя?
   -Она - не в последнюю очередь. Но я попал в переплет волей тебе известных обстоятельств и рока, если хочешь. Все обошлось, если не считать того, что случилось с братом.
   -Остальное не заслуживало внимания?
   -Мы уделили остальному много внимания, увязнув в нем по самое горло. В дерьме, как ты мог бы подумать.
   -Я так не говорил.
   -Но думал? Так ведь?
   -Мне трудно понять, как можно было это допустить.
   -Однополая любовь, отец, ничуть не хуже двуполой.
   -Если это любовь!
   -С таким доводом ты согласен?
   -Умозрительно.
   -Довольно и того. На больший либерализм в твоих суждениях я не рассчитывал.
   -Паша сказал мне, что и ты любил его.
   -Да, я позволил ему любить себя не только из одной жалости и сочувствия. Меня самого тянуло к нему. Меня манила неизвестность - то, что он мог дать мне.
   -Тело?
   -Да, тело! Он прекрасно сложен, красив, настоящий плейбой. Когда в тебя влюбляется такой парень, не знающий, как к тебе подступиться, это мало кого оставит равнодушным.
   -У него было много любовников, не ты один.
   -Но любил он только меня и не обманул моих ожиданий. Однако я пресытился им и нашей любовью. Его мужество больше внешнее, я бы на месте Паши избил меня за то, что бросил его без всяких объяснений, а он ползал передо мной на коленях и имитировал резание вены. Моя женственность давно сидела у меня в печенках и действовала на нервы. Я убедился в том, что могу прожить без мужчин. Паша с его превосходными данными для занятия любовью и опытом любви - лучшее лекарство от такой любви. Он меня к ней подвел, и он же от нее избавил. Кроме того, секс это еще не все. Без него никак, но с женщиной он никак не хуже, даже лучше.
   - С Петькой он поступил гнусно, согласен?
   -Да, но не нужно приписывать ему больше того, что он хотел и сделал. Петька, конечно, герой, но не такой маленький, чтобы не понять, что вступать в такой спор с взрослыми более чем рискованно. Иногда мне начинает казаться, что все мы - ты, я, Петька вылупились из одного яйца. Такой вот феномен - однояйцовые близнецы разного возраста, принадлежащие скорее к женскому типу, чем к мужскому, Обстоятельства играют с нами разные, но в чем то сходные шутки, причем не столько они нас выбирают, сколько мы сами подбираем их по себе. Детерминированная случайность - это из твоих писаний - как нельзя лучше характерна для нас - троих. То, что происходит с нами, во многом дело случая, избранного нами самими из миллионов случаев, которыми кишмя кишит жизнь. Это не предопределено свыше, не фатум извне, а судьба, заложенная в наших генах. Мы и герои "Диалогов", так или иначе, зациклены даже не на своих пупках, а на том, что ниже их. Словно это может позволить нам стать настоящими мужчинами. Боюсь, что и Петька, столкнувшись с похожими проблемами в детстве, направит все свои мысли на собственные гениталии, хотя у него они более чем соответствуют нормам. Это не должно приводить в ужас, с этим надо мирно сосуществовать и по мере сил и возможностей направлять в необходимое русло. Я повернул руль в нужную сторону. Надеюсь, что брат значительно раньше меня станет рулить, куда надо... Что ты скажешь ему?
   -Что ты просил меня поговорить с ним, так как чувствуешь себя не в своей тарелке и не в состоянии смотреть ему в глаза...
   -Пожалуй, я не стану обременять тебя, я передумал. Никто не может заменить меня в этом деле. По моей вине брат оказался втянут в него, и только я один должен объясниться с ним и просить у него прощения...
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"