Мой друг, с которым мы вместе работаем на одном заводе, славный малый, но любит выкаблучиваться передо мной. Прочтет в Интернете что-нибудь заумное, запомнит и при случае ввернет какую-нибудь фразу. Так, в частности, предложил назвать этот рассказ "Криком души". Я нисколько не удивился - привык к его фокусам. И промолчал. Тогда он поделился со мной своей "эрудицией: был когда-то норвежский художник Мунк, самая известная картина которого "Крик". На этой картине будто бы на фоне кроваво - красного неба изображена кричащая в отчаянии человеческая фигура. И что "Крик" как эмблема экспрессионизма предвещала будто бы ключевые для модернизма темы одиночества, отчаяния и отчуждения.. ( Он запомнил все почти слово в слово, что прочел в Интернете, я позже проверил.) За пару дней до этого друг порадовал меня другим открытием - существованием в прошлом американского джазового пианиста Монка. По мне, что Мунк, что Монк - оба они мне до лампочки. Не знал, не знаю, и знать их не хочу. Но все же посмотрел, кто этот Мунк. Может, и стоит назвать свой рассказ "Криком души", хотя то, о чем я написал, и что произошло со мной, скорее, крик тела. Оно наорало на меня, оставшись одиноким на месяц, хотя никакого отчуждения не испытало, оставшись во мне. Об этом я сказал другу. Он многозначительно задумался и согласился: "Пожалуй, в конфликте интересов твоей души и тела больше пострадало тело. Душа всего лишь выказала недовольство тобой". Не мог в очередной раз не показать мне, какой он умный. Я к этому отношусь снисходительно, понимая, откуда растут ноги его зазнайства. Дело в том, что на поприще любви я много удачливее его. Вот он и компенсирует мое превосходство в женском вопросе попыткой доказать, что выше меня в интеллектуальном отношении. Чем бы дитя ни тешилось...
В свободное от работы и отдыха время я пишу рассказы. Сказать, что они пользуются большим успехом у читателей, не могу, но я все равно публикую их. Для меня процесс важнее результата.
Вообще-то с Интернетом нужно быть осторожней. Это большая помойка, не зря партия и правительство решили всерьез взяться за него. Я в полной мере смог убедиться в их правоте. Когда я посмотрел там информацию о Мунке и взглянул на репродукцию его "Крика", то она мне совсем не понравилась. Какой-то мужик в страхе за свою жизнь раскрыл рот, изображая ужас. Не понимаю, почему его картина так знаменита.
А за несколько дней до написания этого рассказа я узнал благодаря Интернету, что когда-то написал сказку "Душа и тело". У меня превосходная память, и я удивился - как это смог забыть ее, тем более что сказок никогда не писал. Открыл и поразился - надо же, ее написал однофамилец с моим именем. Чего только в жизни не бывает?! Прочел и ничего не понял. Какая-то абракадабра. Понравилось мне в этой, с позволения сказать, сказке только одно: "Душа влюбленного пришла в восторг, она забыла о своем желании покинуть ненавистное ей тело, даже смирилась с его необузданностью, когда хозяин нашел убедительные доводы и настолько покорил свою женщину, что она стала принадлежать ему". Правда, эти слова плохо вязались с другими - о вынужденных ограничениях бренного тела в период жениховства. (Сама эта тема тогда беспокоила меня.) Под давлением души я принял для себя ограничения: "сказка ложь, да в ней намек - добру молодцу урок". Если б я только знал, что этот намек вскоре подведет меня, и я окажусь не добрым молодцем, а простофилей.
В то время я встречался с двумя девушками. Так получилось потому, что одна из них, нравившаяся мне значительно меньше, не создавала проблем в нашем общении и без всяких церемоний стала моей подругой ( не люблю слово "любовница", тем более что далеко не всегда, как в моем случае, партнеров связывает любовь). А другая девушка, в которую я с ходу влюбился, познакомившись с нею позже, показалась мне недотрогой - наверное, потому, что она была явно не глупее меня и к тому же жутко начитанной, постоянно ставящей меня в тупик, называя незнакомые мне имена разных писателей и названия их книг. Поэтому я сдерживал свои порывы. Опять же столкнулся с конфликтом интересов между телом и душой, как их назвал мой друг. Я пришел к выводу, самое лучшее - соблюсти баланс между ними. Поэтому не разошелся со своей подругой, что устраивало тело, а для удовлетворения запросов души встречался с другой девушкой, тем более что и тело всеми своими фибрами. если предположить наличие их у него, как у души, стремилось к ней. Однако душа, беря реванш у тела, требовала не подпускать его близко к телу девушки. (Это в прочитанной мной сказке они сразу сумели договориться друг с другом.) Поэтому я вел себя безукоризненно с точки зрения души, выжидая ее санкции на большее сближение с девушкой.
Кончилось это для меня плачевно. Подруга узнала о моем непостоянстве, после чего бросила к радости души и меня, и мое тело, . А девушка, до которой я боялся преждевременно дотронуться, возможно, приняла меня за импотента и нашла себе другого парня. В результате на целый месяц я остался один. Мои упреки душа отвергла, она считала виноватой меня самого - видите ли, я предпочел ей тело, отдавая его на потребу подруге. Если б я не злоупотреблял им, то и вел бы себя с другой девушкой иначе - она, душа, вовсе не требовала от меня, чтобы я был полным истуканом и создавал у нее впечатление, будто я евнух. А мое тело, в свою очередь, разоралось, будто длительное воздержание для него смерти подобно, настаивая на том, чтобы я как можно скорее нашел замену своей бывшей подруге.
Я не предполагал раньше, не будучи бездушным и не игнорируя интересы тела, что столь велик конфликт интересов между ними . Но, к счастью, теперь тело и душа все же нашли общий язык и не подводят больше своего хозяина. Во всяком случае, они угомонились и пока еще не кричали мне, чтобы я дал поворот от ворот своей очередной девушке, не создали прецедент для крика тела, оставшегося перед тем на целый месяц без сладкого, чтобы и новая девушка получила основания бросить меня. С тех пор я больше не гонюсь за двумя "зайцами", что хоть как-то примирило душу с телом.. А чтобы со мной не случилась та же история, что в той сказке, я на своей девушке не женюсь. Подожду, когда тело и душа примут ту, которую когда-нибудь полюблю, единогласно и тем более без всяких криков.