Аннотация: Под землей вообще нет границы. Туда спускаются разные лица.
Переход под границей.
Не дожидаясь ни от кого разрешения на уход, я тут же побежал по лестничным ступеням в свой гостиничный номер. За сорок пять секунд, как во время службы в армии, я переоделся в форму горного лыжника. Сверху спортивного костюма горнолыжника надел черную куртку с эмблемой "SECURITY". Проверил наличие в карманах своих документов, а также наличие американских долларов в потайных местах. Поправил на голове черную, вязаную шапочку. Окинул взглядом порядок в гостиничном номере. Положил в карман магнитную карточку замка двери гостиничного номера. Захлопнув за собой входную дверь в номер гостиницы, в несколько секунд быстро спустился в вестибюль.
- Если бы на нашем горнолыжном курорте проводились соревнования по скорости переодевания, то вы обязательно могли занять первое место. - гордо и удивленно, сказал мне, Мирза. - У вас чуть больше минуты ушло на сборы. В то время как я при своей спортивной форме, дома каждый день собираюсь по целому часу на работу и люблю поспать.
- Мой муж всегда одевается за сорок пять секунд, как на службе в советской армии. - гордо, сказала Людмила. - В то время как я могу собираться из дому по несколько часов. Меня, наверно, можно записать в книгу Гиннеса, как самую медлительную даму на сборы. Из-за моей нерасторопности мы с мужем часто откладывает разные мероприятия.
- По этой причине, чтобы не откладывать немеченые мероприятия, мы покидаем вас прямо сейчас. - сказал я, присутствующим, направляясь следом за Мирза на выход из вестибюля гостиницы. - Встретимся ровно через три дня.
Прямо из вестибюля гостиницы мы направились на автомобильную парковку возле гостиницы "Palan Hotel" к зеркально-серебристому джипу японского производства. Мирза издали нажал на кнопку дистанционного открытия своего автомобиля. Я прошел на правую сторону джипа и открыл дверцу пахнущего свежей краской, совершенно, новенького автомобиля. Видно было сразу, что Мирза живет в Турции не плохо. Ни то, что я нищий в Государстве Израиль.
- Сколько обошелся шикарный автомобиль? - спросил я, Мирза, когда мы медленно отча«лили от гостиницы.
- Я вообще не знаю стоимости своего автомобиля. - ответил Мирза. - Когда мне исполнилось сорок лет, то я получил инкогнито такой дорогой автомобиль с полной оплатой всех возможных страховок сразу на целых десять лет. Даритель оказался тайный, но я думаю, что наш дедушка Исмаил постарался. Ты увидишь, какой у нашего деда бизнес. Любой европейский фермер позавидует. Мы уговаривали дедушку Исмаила поселиться вместе с нами в Турции. Но дедушка Исмаил напрочь отказался от нашего предложения жить вместе с нами в Турции. Сказал нам, что от него польза больше будет, если он останется при своем хозяйстве в Азербайджане. Дедушка Исмаил, в который раз оказался прав. За короткий срок дедушка Исмаил наладил связи с бизнесменами Турции и европейских стран. Сейчас у него бартерные сделки и торговля с многими зарубежными странами. Наш дед стал ни просто хорошим бизнесменом, но также хорошим хозяином целого района. В настоящее время дедушка Исмаил расширяет свое хозяйство. Строит собственный завод по переработке сельскохозяйственных продуктов. Открыл в разных населенных пунктах несколько магазинов. Конечно, если бы ни наши многочисленные родственники по обеим сторонам границы, то в одиночку дедушка Исмаил ничего не смог бы добиться в современном бизнесе. Впрочем, ты там сам увидишь.
- Представляю! Какой подарок приготовил ты своему деду к столетнему юбилею. - восторженно, сказал я.
- Я действительно приготовил своему деду ценный подарок. - загадочно, подтвердил Мирза мои выводы. - Но это пока лишь мой тайна. Ты узнаешь об этом подарке моему деду Исмаилу, когда будешь сам на столетнем юбилее деда.
- Да в этом, нет ни какой тайны! - удивленно, воскликнул я. - На всем Кавказе принято дарить к столетнему юбилею горца острый кинжал, дорогую черкеску, вороного жеребца и белую кобылу. Все остальное у столетнего джигита давно имеется.
- Наверно я слишком молод, а ты слишком стар, чтобы умел читать мои мысли. - расстроено, сказал Мирза.
- Возраст конечно почет и уважение в горах Кавказа. Но я не собираюсь так быстро стареть. - возмущенно, сказал я, на выводы Мирза. - По сравнению с возрастом моего и твоего дедов, я просто немного повзрослевший мужчина.
Мирза перестал рассказывать мне про своего деда Исмаила. Джип прибавил скорость на свободной от автомобилей государственной трассе, по сторонам которой вскоре снег сменился зеленой травой и лиственными породами деревьев. От большого объема выпитого мной крепкого пива меня потянуло ко сну. Я стал дремать. Каким-то образом сквозь сон чувствовал скверное положение в настроении Мирза. Меня стало беспокоить странное предчувствие. Надо разобраться в том, что беспокоит меня. В скверном настроение Мирза. Лишь бы у нас в пути не было беды.
- Я так думаю, что моя куртка с эмблемой "SECURITY" здесь не причем. - сказал я, всматриваясь в лицо Мирза. - Я не откажусь от своей поездки с тобой в любом случае. Такая у меня натура. Если согласился, то доведу все до конца. Но я не люблю, когда меня держат за салагу. Понимаю, что брать меня в заложники ты не будешь. Иначе бы ни стал оставлять свою семью под залог до моего возвращения. На другие криминальные авантюры я не гожусь. Поэтому лучше честно расскажи, зачем я тебе нужен в переходе через границу. Правда никому не помешает в разумном деле.
- Скажу тебе откровенно. - останавливая джип у края дороги, сказал Мирза. - Мне твоя куртка совсем не нужна. Ты мне нужен как осведомитель, который поможет разоблачить предателей в нашей семье. Я тебе вполне доверяю. Сразу видно по тебе, что на такого человека как ты можно положиться, как на самого себя.
- Я ни сыщик и кроме русского языка другого языка не знаю. - удивленно, возразил я. - В этом деле я пас.
- Именно в этом качестве ты мне нужен. - продолжал настаивать на своем Мирза. - Среди моего окружения из родственников, друзей и знакомых все прекрасно разговаривают на русском языке. Тебя я представлю, как иностранного туриста заблудившегося в горах Турции. Скажу, что ты не знаешь других языков, кроме языка иврит. Дальше сам в деле все поймешь, как поступать с предателями во время их разоблачения. Мокрого дела нет. Ты толковый мужик. Разберешься в чем проблема моего подозрения на близких людей.
- Я толком не знаю язык иврит. - продолжал возражать я против планов Мирза. - Знаю просто набор слов.
- Твоего базарного набора слов на языке иврит вполне достаточно, чтобы произвести впечатление на окружающих меня людей. - продолжал Мирза раскручивать план своих и моих будущих действий. - Все равно никто язык иврит в моем окружении не знает. Это тебе ни какой-то европейский язык, который можно выучить по программе телевизора.
- Ты не боишься, что я мент, могу сдать тебя местной полиции за переход границы? - спросил я, Мирза.
- Служба туризма в Турции работает не чуть не хуже Интерпола. - серьезно, ответил Мирза. - Прежде чем решиться с тобой на разговор я проверил твою карточку по туризму в Турции. Мне известно, что ты репатриировался из Республики Таджикистан в Государство Израиль в 1993 году. Образование высшее по специальности историк и художник...
- Ладно! Не будем вспоминать мою историю. - согласился я, с просьбой Мирза. - Рассказывай свой план действия.
- Дело обстоит так. - стал вводить меня, Мирза, в план своих действий. - Когда мы перебрались жить в Турцию, то родственники с обеих сторон границы всячески помогали нашей семье встать на ноги. Предоставили нам жилье. Устроили на хорошую работу. Благо, что азербайджанский и турецкий языки имеют родственные корни. Скажем, как русский язык с украинским и белорусским языками, даже намного ближе. По-этому нам легко было адоптироваться в Турции. Когда мы твердо встали на ноги, то я задумал обзавестись собственным бизнесом, а не быть просто инструктором по горнолыжному спорту в горнолыжном курорте "Паландокен". На эту тему я поговорил со своим отцом и с дедушкой Исмаилом. Оба меня поддержали. Но когда я стал выяснять, сколько стоит построить канатную дорогу горнолыжного спорта, то оказалось, что такая сумма нам не под силу. Однако от своих планов я не отказался. Решил заняться алмазным бизнесом с Россией и поставками черной икры из Азербайджана. Несколько раз летал в Якутию и в Азербайджан. Закупил на законном основании партии алмазных россыпей и черной икры. Когда привез в Турцию алмазы и черную икру на продажу, то оказалось, что российские и турецкие налоги почти съели всю мою прибыль.
Тогда у меня созрел план поставки алмазов через границу контрабандным способом, причем на полном законном основании в обход государственных налогов с обеих сторон границы. С этим вопросом я обратился к поставщикам алмазов из Якутии. Оказалось, что они тоже были не против такого предложения. Осталось лишь разработать план наших действий и подобрать надежных людей, которые будут доставлять мне алмазы из России к границе Турции. Причем, с обеих стороны должны быть самые доверенные люди. Когда с обеих сторон границы были подобраны надежные люди, я связался с поставщиком алмазов по электронной почте Интернет компьютера в зашифрованных письмах известных только мне и поставщику алмазов. Кроме нас двоих никто об электронной почте ничего не знал. Даже курьеры с алмазами получали инструкции о своем продвижении в пути своего следования и ничего не знали о месте своего конечного пути. Благодаря современной телефонной и компьютерной связи мы могли вести своих курьеров с алмазами до места обмена волюты на поставленные алмазы. Со временем мы упростили оплату поставки контрабандных алмазов. Я делал банковскую предоплату на аккредитив в промежуточный банк первой категории. После того, как получал легально и контрабандой поставки партии алмазов, то давал распоряжение банку посреднику на законном основании выставлять платеж о сделанной работе. Конечно, в банковских документах отражались суммы реальных поставок алмазов. Однако я тут же совершал предоплату на новую сделку, которая шла на оплату поставленных контрабандой партий алмазов и на будущий бартер.
Так как валютные и алмазные обороты были постоянны с увеличение поставок, то банки с обеих сторон фактически не контролировали законность поставок валюты и алмазов между партнерами. В такой банковской работе, которая представляла сотни миллионов долларов, спрятать десятки миллионов долларов не представляло никакого труда. Тем более что некоторые сделки алмазных поставок, как легальных, также контрабандных, возвращались поставщику алмазов бартерными сделками, которые тоже имели разницу доходной цены между партнерами с обеих сторон границы. Мало того, некоторые сельскохозяйственные товары от бизнеса дедушки Исмаила я отправлял поставщику алмазом, как зарубежный товар от европей-ских фирм. Дедушка Исмаил ничего не знал о таких сделках. Сельскохозяйственную продукцию, дедушка Исмаила переправлял своим посредникам в города Нахичевань и Баку. Дальше заказ оформлялся, как поставки сельскохозяйственных товаров из Европы через транзит в Азербайджане.
Примерно, в течение трех лет дела у нас шли прекрасно. Продать алмазы на черном рынке Турции нет никаких проблем. Так как фактически вся Турция сплошной черный рынок. Здесь можно продать и купить что угодно. Без предъявления документов на продажу и покупку товаров любой потребности. Особенно в туризме и в алмазной обработке, потребность оборота такого бизнеса растет с каждым годом большими темпами по всей территории Турции. На законном основании я взял банковский кредит на строительство горнолыжной базы. Выиграл конкурс на сооружение канатной трассы горнолыжной базы. Государство выделило мне участок на строительство комплекса горнолыжной базы. Я заключил контракт с хозяином горнолыжного курорта "Паландокен" о совместном пользовании новой горнолыжной базы с другой стороны горы. Так было выгодно обоим конкурентам. Развитие и прибыль горнолыжных баз можно было делить по вкладам с обеих сторон. Даже в случае провала моего бизнеса, партнер мог взять под свое начало мои расходы. У меня были гарантии со всех сторон на развитии горнолыжного бизнеса в Турции.
Однако в этом году меня дважды ограбили с партией алмазов на конечном пути следования на территории самой Турции. О моем передвижении через границу с алмазами и дальнейшее продвижение по территории Турции знали с обеих сторон границы три человека от России и три человека от Турции. Включая меня и основного поставщика алмазов. Если убрать с подозрения меня и основного поставщика алмазов, которые никак не заинтересованы в провале контрабанды алмазного бизнеса. Тогда получается, что кто-то из двоих со стороны Турции, а также кто-то из двоих со стороны России находятся в совместном сговоре по перехвату очередной партий алмазной россыпи из России.
- Я никак не пойму в чем могу тебе помочь? - удивленно, спросил я, Мирза, когда мы обратно устремились по государственной трассе в сторону армянской границы. - Неопытного туриста профессиональные авантюристы расколют при первой беседе со мной. Даже если буду прикидываться, что совсем не знаю никакого языка, кроме языка иврит.
- Я не думаю, что на моей стороне находятся профессиональные авантюристы, которые сразу догадаются, что со мной подсадка к их проделкам. - настаивал на своем Мирза. - Тебе надо просто прикидываться тупым туристом...
- Если нас задержат турецкие или азербайджанские пограничники? - стал прокручивать я все варианты своей защиты. - Какие песни ты будешь петь пограничникам насчет меня? Ведь я совсем не гражданин приграничных стран.
- По нашему маршруту пограничников с обеих сторон границы совсем нет. - ответил Мирза. - Даже если нас встретят пограничники или представители разведки, то у меня имеются документы на право поиска в горах потерявшихся туристов. В направлении вершин горы Арарат часто пропадают туристы, которые ищут здесь библейский Ноев ковчег.
- С моей проблемой мы разобрались. - продолжил страховаться я на пути к очередному происшествию. - У меня имеется вопрос насчет контрабанды. Если нас задержат с контрабандным грузом на одной из сторон границы. Тогда я точно попаду за решетку. Мне никак не хочется загорать на нарах ни в России, ни в Турции, ни в Азербайджане.
- Насчет нар ты слишком преувеличиваешь. - серьезным голосом, ответил Мирза. - В этот раз у нас не будет никакой контрабанды. Мы просто хотим проверить наш канал контрабандной поставки алмазов и выявить предателей на одной из сторон границы. Здесь никакого риска нет. Насчет тебя, как туриста я позаботился с обеих сторон границы. У меня давно двойного гражданство в Азербайджане и в Турции. В обеих странах я числюсь инструктором по горнолыжному спорту с правом поиска пропавших туристов до границы двух государств. В обоих случаях по двум сторонам границы ты пропавший турист с Государства Израиль, который ищет библейский Ноев ковчег на горе Арарат.
- Тогда у меня к тебе последний вопрос. - проявил я еще один свой интерес к авантюре Мирза. - Кто будет заниматься горнолыжным спортом в твое отсутствие на горнолыжном курорте "Паландокен". Ведь ты фактически оставил всю группу израильских туристов без своей опеки, на целых четыре дня до окончания нашего отдыха в горах Турции.
- О безопасности группы израильских туристов можешь не переживать. - смеясь, ответил Мирза. - Сейчас на нашем горнолыжном курорте "Паландокен" конец сезона. В настоящее время инструкторов горнолыжного спорта почти столько же, сколько иностранных туристов. Так что израильская группа туристов без присмотра не останется. Я договорился с администрацией горнолыжного курорта "Паландокен", что меня на три дня подменят другим инструктором горнолыжного спорта. К тому же я являюсь соучредителем горнолыжного комплекса с обеих сторон вершины горы. Кроме того, за удачное разоблачение предателя я тебе дам вознаграждение в десять тысяч американских долларов.
- Несмотря на то, что я в настоящее время беден. Я все равно не польщусь на твое вознаграждение. - серьезным голосом, сказал я. - Такую сумму американских долларов я не могу записать в декларацию во время вылета из Турции. Я не могу принять твое вознаграждение на свой банковский счет. За любой вид получения американских долларов я должен подготовить отчет перед банком о каналах появления доходов. В противном случае могут арестовать мой банковский счет, а меня посадят в тюрьму на неопределенный срок. Пока не выяснят подлинный источник моих доходов. Я не могу подставлять семью ради каких-то долларов. Когда мы вылетали из Таджикистана на постоянное место жительства в Израиль, на тот момент международная компания МАК "Сандро", имела годовую прибыль в пятьдесят миллионов долларов. Но я, улетая, с собой в кармане имел всего шестьсот американских долларов. Так что если ты хочешь меня отблагодарить за удачное разоблачение предателя среди своих родственников, то когда откроешь свой горнолыжный туристический комплекс, не забудь пригласить меня на открытие своего бизнеса, то есть, как говорится среди наших совместных земляков "не забудь накрыть поляну в мою честь". Не забывай обычай.
- Я обязательно приглашу тебя на презентацию своего бизнеса, если даже мы не разоблачим предателя среди моих родственников. - пообещал мне, Мирза. - Я буду рад видеть тебя на презентации хотя бы за то, что ты мой земля, а также за то, что ты согласился участвовать в моей авантюре по разоблачению предателя среди моих родственников. Может быть, в дальнейшем мы с тобой будем даже компаньонами по поставкам туристов из Государства Израиль.
Пару часов vs ехали по современной государственной автомобильной трассе, совсем не разговаривая. Мирза думал о чем-то своем. В то время как я высыпался после огромного количества выпитого мной крепкого пива за столиком пивного бара в гостинице "Palan Hotel". Надо было хорошо выспаться перед ночным переходом через государственную границу между республиками Турция и Азербайджан. Если б сейчас была государственная граница Советского Союза, то, несмотря на хитрости деда Исмаила нас все равно могли вычислить на границе Советского Союза.
- Скоро в мой автомобиль сядут два родственника. - сказал мне, Мирза, когда мы стали ехать по проселочной дороге. - С этого момента прикинься полным профаном на звуки речи любого языка, даже если язык тебе хорошо известен.
- Ани ло медобер русит.(Я не могу говорить на русском.). - сказал я, на языке иврит. - Ани ло мевин русит.(Я не понимаю русский). Бевакаша, ахшав ата мадабер рак бе иврит. (Пожалуйста, сейчас ты говори только на иврите.)
Мирза вытаращил на меня от удивления свои глаза и едва не совершил аварию. Остановил свой джип буквально на краю огромного провала вблизи горной дороги. Немного придя в себя от страха едва несовершенной автомобильной аварии. Мирза вышел из своего джипа и стал так громко смеяться. Его смех громким эхом раскатился в горах. Поднял в небо огромную стаю птиц, которые долгое время не могли успокоиться от страха и с метались в ущелье.
- Ну, ты, даешь! - немного успокоившись от страха и смеха, сказал Мирза, садясь обратно в свой джип. - Я никак не ожидал от тебя, что ты сморозишь нечто такое на языке иврит. У тебя сейчас классно получилось.
Я показал крест на своих губах, что больше от меня Мирза не услышит ни одного слова на русском языке. Когда мы вскоре стали подъезжать к небольшому аулу в горах, то я во весь голос запел на языке иврит песню "Коше ли"(Тяжело мне), которая хорошо запомнилась мне с первого дня моего приезда в Государство Израиль. Мирза с ухмылкой удивленно посмотрел в мою сторону. Не говоря ни единого слова, Мирза просто покрутил пальцем у своего виска. Джип остановился возле небольшой хижины на краю дороги. Из хижины вышли два парня. Один парень коренастый крепкого телосложения. Другой парень худощавый небольшого роста. Мирза вышел к ним из джипа. Как подобает у мусульман родственникам или хорошим друзьям, Мирза трижды обнялся с парнями, почти порусски. Затем стал о чем-то говорить с ними на турецком или азербайджанском языке. Так как из этих схожих на звук языках я знал лишь некоторые слова, то оба языка в моем понятии были одинаковые. Потому что я все равно ничего толком не понимал на этих языках. Единственное о чем я догадывался, так это о том, что все трое парней говорили обо мне. Так как Мирза постоянно твердил слова Интерпол и турист, которые одинаково звучать на любом языке земного шара.
Прошло пару минут разговоров. Затем худощавый парень ушел обратно в хижину и вскоре оттуда вернулся с пакетом, в котором очевидно были продукты на время нашего перехода, через государственную границу двух республик. Парни поговорили о чем-то своем и вскоре повернули к джипу. За руль автомобиля сел коренастый парень, который назвал себя Исса. Худощавый парень по имени Абаз и Мирза сели на заднее сидение. Я остался рядом с водителем. Примерно один час мы ехали по горной дороге вблизи границы с Арменией. Когда горная дорога неожиданно закончилась, то мы до самого темна без зажженных фар джипа, словно на ощупь ехали по прогалинам в хвойном лесу, едва не цепляясь за стволы деревьев хвойного леса. Когда джипу некуда было ехать, то джип развернулся между деревьев. Из джипа вышли Мирза и Абаз. Я вышел следом за ними. В джипе остался лишь Исса, который помахал приветливо нам рукой и тут же уехал на джипе в обратную сторону. Все так же, не рискуя освещать дорогу фарами.
Мирза уверенно шагнул в сторону зарослей хвойного леса. Я последовал за ним. За мной шел Абаз с пакетом продуктов. Тусклая луна едва пробивалась сквозь хвойные заросли деревьев. Мы шли почти на ощупь. Едва замечая друг друга между стволами хвойного леса, который плотной стеной стоял в огромном разломе горного массива черной стеной стоящего по обе стороны хвойного леса. Таким образом, служащего нам ориентиром движения вперед.
Как только хвойный лес закончился у отвесной скалы, за которой слышно было рев горной реки, Мирза показал жестом руки, что нам нужно покушать. Абаз тут же развернул пакет с продуктами, которыми оказались куски жареной баранины, чурек и козье молоко. Мы присели на камни у края леса и принялись за свой сильно запоздалый ужин. Чурек и жареная баранина, завернутые в бумагу и в какую-то ткань, были горячими, словно их только что приготовили на огне. Козье молоко из бурдюка тоже отдавало свежестью парного молока из молодой козы, которую тут доили.
Хорошо подкрепившись, мы едва протиснулись в расщелину скал между двух огромных стволов хвойных деревьев. Несколько минут пробирались в расщелине скалы прежде чем почувствовали вокруг себя пещерное пространство. Лишь после этого Мирза включил небольшой фонарик, который составлял единое целое брелка на ключах от автомобиля. Свет фонарика настолько тусклый, что едва освещал ноги Мирза идущего впереди нас. Нам приходилось идти буквально стопа в стопу, чтобы не оступиться о камни в полной темноте пещеры и не провалиться в бездну. Определить время прохождения пещеры было сложно, так как мои мысли были полностью сосредоточены на том, куда ступали мои ноги, которые в любой момент могли провалиться в расщелину между скал и увлечь меня за собой в бездну. Так как кроме места становления моих ног я практически больше ничего не видел. Лишь ощущал с одной стороны отвесную скалу, а с другой стороны пустоту, глубину которой трудно было определить. Даже камушек, упавший из-под моих ботинок не успевал долетать до дна промытой расщелины, пока мы проходили расщелину в скалах способную вернуть к нам звук упавшего камушка на дно этой расщелины. Получается, что расщелина, промытая водой за миллионы лет, исчислялась расстоянием не в десятки и не в сотни, а в тысячи метров. От таких мыслей у меня по коже бегали мурашки. От страха волосы на моем теле становились, словно иголки у ежика и сквозь колючие волосы-иголки проступал от страха холодный пот. Мои ноги буквально подкашивались. Я боялся, что оступлюсь случайно об камни и вместе с попутчиками улечу в бездну. Тогда даже моя мама не узнает, где находится могилка моя.
Многие годы своей сознательной жизни я бывал в горах Северного Кавказа и Средней Азии. Пробивался с группой студентов, сквозь государственные границы разных стран по горным массивам Гималаев в сторону Памира. Прошел не один десяток пещер и расщелин в скалах. Зависал в страховке строп на скалах, когда подомной были глубокие пропасти в сотни метров. Но мне никогда не было так страшно как здесь в пещере, где невозможно увидеть и ощутить глубину пропасти. В голове одни мысли, что пропасть под моими ногами та самая бездна, которую боятся все. Как только моего лица прикоснулся свежий воздух, то я сразу понял, что скоро будет выход из опасной зоны бездонной пропасти. Вскоре я отчетливо услышал, как из-под моих ног осыпаются камушки, падая в воду, плещутся, словно рыбешки, которые резвятся в кристально чистой пресной воде. Почему бы и нет? Я много кратно раз встречал признаки жизни в глубоких пещерах, куда никогда не проникал солнечный свет, от которого жизнь на Земле. Я видел, как в полной темноте без солнечных лучей живут слепые почти прозрачные рыбки, рачки и какие-то моллюски.
Примерно около часа мы шли навстречу свежего воздуха, который вскоре превратился в свежий ветерок. Мы почти дремали перед выходом из длинной пещеры. Окончательно взбодрились от свежего ветерка, когда почувствовали безопасность своего движения за пределами огромной пещеры. Сразу поспешили к выходу из огромной пещеры, которая закончилась в расщелине между высоких серых скал, с узкой полосой темного неба над головой. Отвесные скалы долго сопровождали нас к темно-зеленому хвойному лесу, тщательно скрывая от людских глаз вход в пещеру. В который раз я удивлялся тому, что старик Исмаил, будучи юнцом, почти случайно с угрозой собственной жизни впервые прошел такой опасный участок пути сквозь огромную пещеру на другую сторону границы. Затем сознательно преодолевал несколько раз в обе стороны границы бездонную пещеру, чтобы впоследствии обзавестись детьми по обеим сторонам границы. После чего, будучи глубоким стариком, помог опасным путем встретиться своим детям по обе стороны границы. Преодолевая вместе со своими потомками опасный участок пути к продолжению жизни.
Едва выбравшись из расщелины между отвесными скалами, на небольшой клочок земли поросшей густой травой между хвойных деревьев. Мы, не сговариваясь, расположились на полянке на свой первый завтрак за границей. Абаз удивительным образом не упустивший в пропасть пакет с продуктами, достал остатки продуктов из целлофанового пакета. Развернул на траве кусок ткани, в которой хранились продукты. Разделил продукты на три равные части. Конечно, продукты не имели той первой свежести, которая была вчера во время нашего ужина. Холодный жир козьего или бараньего мяса прилипал к зубам и деснам. Мясо тяжело пережевывалось. Чурек тоже был ни настолько вкусным, как вчера вечером во время ужина, когда горячее мясо и горячий чурек, имели горячий свежий испеченный запах. Хорошо, что козье молоко не потеряло свой вкус и помогало нам избавиться от жира на деснах во время еды. Когда мы покончили с ранним завтраком, так тут же сразу собрались продолжить свой путь сквозь заросли хвойного леса, который удивительным образом разместился в огромном котловане между скалами, укрывавшими от любопытного взгляда узкую щель, ведущую в длинную пещеру под границей между двумя государствами. Здесь бы устроить метро между двумя странами или хотя бы место экскурсий туристам по древним тропам контрабанд и нарушителей границ. Даже сама жизнь старика Исмаила, как легенда о человеке создавшим две семьи по обе стороны границы, могла быть интересной зарубежным туристам и просто местным жителям. Но, к сожалению, это место так и останется тайной на все времена. Никто и никогда не укажет общественности этот опасный участок перехода под границей между двумя государствами. Едва ли когда-то найдется такой любопытный подросток, как Исмаил, который, рискуя собственной жизнью, пойдет налаживать отношения с женщиной за границей с целью продолжения рода.
Мы выбрались из зарослей леса перед рассветом. Когда первые лучи восходящего солнца едва проявились черточкой кроваво-красного цвета, на горизонте далеко в долине за кромкой хвойного леса на небольшой возвышенности. Такой вид кроваво-красного рассвета больше пугал, чем радовал. Можно было подумать, что за черточкой кроваво-красного горизонта пролилась чья-то кровь, которую осветили первые лучи восходящего солнца. Выставили рану напоказ всему миру. Словно предупреждая человечество о грядущей беде, в которой прольется людская кровь. У края леса на небольшой полянке стоял серебристый джип. Мирза показал нам рукой оставаться на месте, а сам осторожно подкрался к дверце джипа со стороны водителя и резко открыл дверцу джипа. В тоже мгновение из джипа вывалился парень, которого Мирза едва удержал на руках у самой земли. Парень из джипа, словно Магули свалившийся с пантеры по кличке Багира, сразу принял защитную позу, едва коснувшись ногами земли, зарычал как зверь. Мирза тоже встал в оборонительную стойку. Парень из джипа схватил Мирза за руку и рывком сделал прием броска, перекинув Мирза через свое правое плече. Мирза, перекатившись по траве через спину, обратно встал в оборонительную стойку и совершил такой же бросок парня из джипа. Все выглядело настолько правдоподобно, что я едва сдерживал себя, чтобы не пойти на помощь Мирза. Но после бросков Мирза и парень из джипа крепко обнялись.
После чего Мирза с парнем из джипа подошли ко мне и к Абазу. Мирза стал на азербайджанском языке знакомить нас. Я назвал себя Алекс, так как меня зовут в Государстве Израиль. Парня из джипа звали Махмуд. Как я понял с азербайджанского языка, Махмуд был двоюродным братом Мирза по линии отца. Во время разговора Махмуда, Мирза и Абаза, я понял, что между азербайджанским и турецким языками имеется все-таки какая-то разница. Так как одни и те же слова азербайджанцы Махмуд и Мирза говорили немного ни так, как турок Абаз совсем с другим акцентом. Перезнакомившись, мы тут же сели в джип. Мирза сел за руль джипа. Махмуд сел рядом с Мирза. Я и Абаз сели на заднее сидение в салоне джипа. Мирза уверенно повел джип в сторону долины, которая, несмотря на первые лучи восходящего солнца все еще находилась в ночи. Но с каждым километром нашего пути, джип и восходящее солнце словно соревновались, кто первым прибудет в долину. Золотистые лучи восходящего солнца освещали одновременно обе противоположные стороны долины. Образуя черный коридор спящей долины между двумя освещенными противоположными сторонами долины, которые проснулись раньше центра долины. На верху долины утро, а в низу долины ночь. Наш джип был буквально на черте между утром и ночью, стараясь проскочить в одно измерение жизни.