Наш район
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Наш знаменитый район
Ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал.
Александр Пушкин,
из письма Петру Чаадаеву
Поставьте памятник деревне на Красной площади в Москве.
Там будут старые деревья, там будут яблоки в траве.
И покосившаяся хата с крыльцом, рассыпавшимся в прах.
И мать убитого солдата с позорной пенсией в руках
Николай Мельников
...хотелось кусать пальцы от боли при виде этой улыбки или свернуть шею самой судьбе за то, что она допустила всё это.
Фазиль Искандер, сов.пис. "Сандро из Чегема", 1991г.
В моём повествовании все герои и персонажи, даже отбросы и хлам общества - толстосумы и бандиты, живодёры и живоглоты, олигархи и быдло, будут жить и жировать, действовать и бездельничать в одном из известных русских уголков, в Пригородном районе Н-ской области. Я его для краткости буду называть - наш район. И чтобы вы поближе узнали этот знаменитейший район, я не могу не рассказать о нем, читайте с наслаждением. Я иначе и не рассказываю, только для удовольствия.
Наш район, да и вся Сибирь, где он обосновался - весьма удивительный и загадочный мир. О Сибири за века сказано и написано немало, а теперь и наш район самолично дождался своего талантливого и дотошного летописца, то есть, естественно, меня.
Наш район покуда в литературах был представлен скромно, в кое-каких книгах о нём упомянуто скользь, даже энциклопедии, особенно современные, нас почти не балуют, два-три предложения, штуки четыре запятых, - вот только такая необширная фактура о нас просочилась в справочниках, получается, словно мы не производим на пишущих лиц впечатления, кроме того, ходят слухи, будто бы во властных коридорчиках гуляет мнение, что в крупную текущую отечественную историю нас, всем нашим районом, запускать рановато, по причине нашей приверженности старине глубокой. Да и Бог с ними, и с властями, и энциклопедиями, они наврут или обидят, и при этом недорого возьмут...Только один я собственноручно расскажу вам всё необходимое, интересное, познавательное о нашем чудесном районе, к тому же поведаю о нём со всеми-всеми подробностями.
История нашего района - личная история каждого из нас, насельника данных местностей, потому что мы очень тонко чувствуем уходящее и приходящее время, и давно видим - ничего хорошего от него, от этого времени, ждать нам уже не приходится.
Я горжусь нашим районом, как основной и главной частью России, но мой рассказ - не путеводитель по достопримечательностям и не прославление достижений своего края, и не откровение. Район - это наша малая сельская Родина. Живём мы так, каждый, хоть порой и в городских апартаментах, но душой там - в тихой, ласковой Родине. Наш район - милые притихшие деревеньки у кротких сибирских, застенчивых речушек с купальными мостками, больше для стирки белья, чем для плескания в воде, со скромными баньками по берегам, бродами и кое-где с запрудами на скорую руку, Мы - это перелески да берёзовые колки, затихшие болотца и тайга с непроходимыми рямами, бескрайняя и настороженная. Мы нашли себе место для жизни безошибочно, лучше нашего района и представить себе невозможно.
Не зная, где мы живём - не поймёшь нас и не оценишь. Район не просто место обитания - это мы сами и есть. Широк и многосторонен наш район среди России, тут мы - в Азии, а тут - в Сибири, а здесь вот - на Востоке, вот и пойми, что у нас за душой. Мы самый азиатский из азиатских районов страны, узкоглазости азиатской у нас только, конечно, маловато. А так - питание и размышления - восточные: едим много, думаем медленно. Сторона сибирская, варнацкая да разбойная, что вы хотите, далёкий закоулок уходящей в небытие великой Российской империи, медвежий угол великого и могучего Советского Союза, где жизнь остановилась в испуганном забытьи, всегда дремучий переулок прогресса, тоскливое, пропащее место, окруженное тайгой с голодными волками и свирепыми медведями.
Мы, если не окраина нашей Галактики, то уж точно конец Вселенной, и мне совершено ясно, Вселенной, прочно забытой кем-то и почему-то утерянной. Напрочь забытой, брошенной и далёкой от чего-то весёлого, нарядного и праздничного. У нас и часы вроде бы идут медленнее, чем везде. Плохо это или хорошо - кое-кому может быть и неясно, но так есть. Заплутали мы в степях да болотах, сбились с пути по урочищам непроломным, таёжным, по буреломам, по чащобам непроходимым.
Чтобы вам было понятно, где географически числится наш район, поясняю - на глобусе он виден справа. Как ни посмотрю на карту, наш район всегда на своём месте, согласно постоянной дислокации: он в России, но чуток сбоку. И всегда соответствует своему названию - Наш.
Мы, если знаете, целиком - Западная Сибирь. Скромно, но видно со всех сторон. Наш район примерно между Уралом и Тихим океаном, чуть ниже нас из примечательного - Индия, а выше Васюганские болота и наш завистливый сосед - Болотнинский район. Неровно он на нас дышит, но на него и мы управу найдём, она никогда не запаздывает, управа-то, у нас на Руси.
Давным-давно геологи, зачем-то для своих, видимо, надобностей сиюминутных, выявили под всей Сибирью, где проживает и наш район, какую-то огромную каменную платформу, глубоко-глубоко под землёй, естественно. Чудовищный, уверяют, пласт, не то гранитный, не то мраморный, тысячи две или три километров в длину, и столько же в ширину. А уж в толщину - не докопаешься! Вот на каком мощном основании воздвигнут наш район, чем мы, несомненно, будем долго гордиться. Заслуг же особых нам такое достижение не принесло, и нас мало знают в продвинутых и денежных странах, сидящих на жиденьких и не глубоких платформочках, но богатеющих почему-то и жирующих.
Десять миллионов лет тому назад на месте нашего района плескалось, утверждают знающие ученые-специалисты, нечто неприличное и неподходящее для проживания человеческого существа. Океан тут бурлил или море, но, понятно, без рыбных запасов ещё, поэтому и не ступала сюда ни нога людская, ни весло, выстроганное.
И сорок тысяч лет назад ещё никто и не помышлял, что здесь построят наш район, хотя океан уже почему-то отсюда убрался. Мамонты, бродя по здешним просторам, просто хохотали над вымыслами, будто вместо их пастбищ тут возникнут наши руинированные домишки. Дохохотались. Мамонтов нет, а развалюшки-избушки - вот уже и стоят. Но если мамонтов ещё отыскивают в вечной мерзлоте, то мы, я думаю, уйдём бесследно, растворившись как дымок...
От того равнодушного мира осталось совсем мало, почти ничего, а жили-то тут вначале, после мамонтов, какие-то пусть дикие, но племена, даже если и не совсем люди.
Люди живут на этом месте, клянутся историки-летописцы, более четырёх тысячи лет. Гомер ещё только сочинял свою Одиссею, а наш район уже существовал, только он назвался, естественно, по-другому. Говорят, смешное название было, потому и досмеялись те людишки, как прежде до них мамонты.
Я тогда была с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был
Анна Ахматова. И всё.
Через лет пятьдесят, может чуток раньше, чуток попозже, похоже, досмеёмся и мы, нынешние жители, случится так - никто и не вспомнит, что мы тут были, жили, чего загадывали, о чем-то мечтали.
И тогда спросите себя - зачем всё это здесь было с нами, нашими предками, со всеми русскими? Зачем мучался, выживал и веками прозябал наш район?
Зачем были и ушли в небытие: варвары, дикие кочевники, язычники, самоеды, аборигены, туземцы, ясачники, чернь всякая, блаженные, витязи, княжеские дружинники, землепроходцы, ратники, поселенцы, смерды, быдло, ушкуйники, орочи, шорцы, киргизы, татары, кандальники, холопы, тиуны и толмачи, золотознатцы, кузнецы, медники, гончары, бондари, кожевники, кричники, скотобои, офени, мелкие торговцы, портные, купеческие сидельники, приказчики, гости, священники, попы, чернецы, скинувшие рясы, монахи, послушники, углежоги, звероловы, бортники, дровосеки и лесорубы, прасолы, казаки, арестанты, раскольники, староверы, чалдоны, кержаки, варнаки, хлебопашцы, гречкосеи, разбойники, голытьба, чаерезы, охотники, нигилисты, заключенные, переселенцы, ямщики, крестьяне, каторжане, большевики, колчаковцы, эсеры, кулаки, монархисты, комбедовцы, нацмены, колхозники, активисты, стахановцы, добровольцы, зэки, политические, ссыльные, тунеядцы, целинники, коммунисты, советские люди, демократически настроенные персоны, либералы...
Кто-то на нашем месте обретаться, конечно, будет. Но не мы. Не мы - русские. Вот это я знаю точно, точней не бывает. Если пришло время уходить народу, его ничем не удержишь.
Встречаешь у нас в районе какие-то каменные тысячелетние изваяния, они будто памятники в честь неизвестных теперь побед над неведомыми нам врагами. Это остатки жизни тех людей и племен, уже забытых и неизвестных, а потому и никому не интересных, и в анналах истории ничем не сохранившихся. Неизвестный каменотёс, что высек на горной скале мчащегося лося много тысяч лет назад, был гениален, а кто он и почему вытесал именно лося - забыто напрочь. Толща веков, что дух захватывает, древность завораживает, а когда-то и у развалин наших монументов будут также в задумчивости стоять забывшие нас люди, но уже не наши потомки, и также огорчаться, что ушла бесследно в небытие ещё одна мощная цивилизация. Вернее не ушла, а сама себя погубила...
Вопрос о наших древних предках в районе, о том, на каком языке они говорили, какого были роду племени, пока ещё не может считаться окончательно решенным. Важно, что они не ощущали себя татарами, варварами, монголами, то есть недоумками чингисхановыми. И врагами русских и славян не были.
Заселение земель русскими, нормальными и настоящими жильцами района, началось давно, сначала две-три тысячи лет назад, а потом ещё раз почти 400 лет назад. Именно здесь, свернув на юг с Сибирского затёса, или с Великого Сибирского пути, или с Московского тракта, заблудились переселенцы, да так заплутали, что до сих пор дороги куда надо, толком не найдут. Шли на восток наши предки, в края привольные, дальние, где вдоволь зверя и рыбы, земли и леса, и где привольное житьё людям простого звания. Искали, говорят, землю обетованную. А шли и оседали на этих землях, и прижились тут кое-как. Она - обетованная или нет, нам знать не ведомо, живём себе, поживаем, но настроение и отношение к жизни у нас - задумчивое. А вас, что нынешняя белиберда не вгоняет в задумчивость? Выгляньте в окно, на дворе демократия. Вы или не заметили, или отлучались ненадолго. Или всё-таки дурачка включили, что, естественно, спасает.
Сто лет назад наш район был местом ссылки татей, разбойников, кандальников, лихих людишек, отъявленных каторжников и неисправимых государственных преступников, они лишь преступили закон своей страны и были наказаны. Отчизна всех исправила и перевоспитала - мы, Сибирь, самый миролюбивый край мира. Сравните нас со Штатами, там сброд проходимцев, авантюристов, висельников и преступников всех мастей и со всего мира прибыл завоёвывать земли у индейцев, отнимать чужое. Ни чести, ни порядочности, ни благородства. Вы же знаете сегодняшних янки, чувствуете одно бандитское у них за душой, так что ничего не прошло бесследно, ничего не изменилось.
В древности мы были краем ссылки и каторги, добровольно здесь жили только жёны декабристов и отчаянные первопроходцы, а что вы хотите, мы - знаменитая Сибирь и сибиряки давно превратились в достопримечательности, по всему разумному миру о нас рассказывают увлекательно и пугающе, наряду с медведями, клещами, вечной зимой, трехметровыми снегами и непереносимыми морозами Лето у нас можно признать летом лишь по названиям месяцев, за лето туземцы успевают лишь просушить пимы и насладиться убийством залётных комаров, невнятные для посторонних летние удовольствия.
Мы, то больше к Европе склоняемся, то к Азии. На данном этапе Азия, конечно же, захватывает всё. И Москва мне сейчас больше всего напоминает Бомбей, где на улицах одного квартала можно встретить и нищих, и шикарные автомобили.
Сергей Шнуров, 36-летний лидер скандальных групп "Ленинград" (ушедшей в небытие) и "Рубль" (ныне здравствующей)
Мы ещё цепляемся за жизнь в своём районе, который со всех сторон разлёгся вокруг крупного населённого пункта - Новосибирска. С тех пор, как в конце девятнадцатого века через реку Обь недалеко от устья небольшой речушки Каменки был построен железнодорожный мост и пошла ласкающая слух властей легенда, будто у моста вырос именно город. Это заблуждение.
Сборище казарм и бараков строителей моста и железнодорожной колеи в одном местечке среди леса на берегу реки под названием Гусевка возле рыбачьей хижины рыбака Гусева, стало вначале всего лишь посёлочком Александровским. Потом по смене императора, вследствие безвременной кончины данного Александра, а именно Третьего, поселение стали именовать Новониколаевским при станции железной дороги Обь, теперь уже по имени нового хозяина земли русской, императора Николая Второго, впоследствии народом поименованного Обмановым.
Советская власть в свою очередь отвергла ненавистного ей императора Николашку, прозванного ею уже Кровавым и называла поселок Н-ском. Но городом по научным понятиям, я думаю, он так и не стал, ни тогда, ни после, да и стать не мог... Так - остановка по требованию на Великом Транссибе. Н- ск проезжают, как убогий полустанок на пути к станции назначения, интерес он вызывает только у неразвитых крестьян да освободившихся из заключения арестантов, колодников, каторжников и зэков советского образца.
Называть Н-ск городом - совсем не означает, что он действительно город, со всеми его признаками и отличиями. Самолюбование властей не доводит до хорошего, и сборище вонючих, кривых и грязных домишек никогда городом не станет, как вы их не назовите. Возможно, он некоторое время и пытался стать городом, твёрдо отрицать шаги к городскому образу не посмею, но тут же оговорюсь, если и было такое, то тлишь при Советской власти, но демократия спихнула Н-ск с правильного пути развития в клоаку грязи и ненасытного воровства, а в таких условиях городам не станешь.
Ах, Н-ск, населённый пункт грёз, или простите, вернее - грязи...Кому как нравится. Определить населённый пункт Новосибирск жутким местом, грязным и тоскливым - не так сложно - обширные помойки и мусорки другого наименования не имеют. Какая он общая вонючка, где толкутся гнусные и паскудные людишки.
Не город, а именно населённый пункт среди дикой и пустынной, к тому же на глазах пустеющей и ещё, Сибирской равнины, с выражением "звериной серьёзности", без лёгкости очаровательности и яркости. Настолько серый, кстати, поселок, с серыми буднями, с серыми жизнями, где всё похоже на запылённый, серый холст неудачной, скучной живописи. Бедный, замызганный, донельзя замусоренный посёлочек, в который уже никогда не придёт солнце и радость. Как вздохнул классик: "посёлок дрянный и пыльный".
Какой уж тут двадцать первый век. Людей-то не видно - одни испуганные и безликие тени. Скисшиеся от безнадежности лица, унылые взгляды, сгорбленные фигуры, тусклое небо, растерянное солнце, равнодушные облака, понурые деревья, захандрившая трава, всё сплошь покрытое пылью. И речка-то здесь тусклая, как верно кем-то подмечено, и грязноватая, и пугающая своим металлическим отблеском. На всём печальный налёт времени, неуёмная грусть, неизбывная тоска...И какие-то враждебно-кричащие громадного вида рекламы в иностранных буквах. Они не предлагают или зовут, тем более приглашают, а, угрожая, издеваются. Так и кажется, что дома и проулки этого перевалочного пункта по обслуживанию поездов Транссиба построены для убийств, а не для жилья. В унылых серых коробках проще убить, чем радостно жить. Такие рабочие поселки любит снимать на кино великий режиссёр наших дней - Алексей Герман. После его фильмов непременно хочется повеситься или утопиться, настолько они жизнерадостны. Режиссёр Герман толк в искусстве знает не понаслышке.
... я объездил много стран, познал много городов и городков, более известных, чем город моего детства, познал города, наделённые наукой, культурой богатством. Но моё маленькое местечко осталось для меня единственным и незаменимым.
Залман Рубашов (1889-1974) ( фамилия в Израиле Шазар), третий президент Израиля (1963-1973), из книги "Утренние звёзды"
Я бы рад показать вам радостный, весёлый и деловито-спешащий Н-ск. Но, увы, лакировщик из меня аховый, почти некудышный. Всё, что я вижу в новом демократическом населённом пункте под тем старым названием Н- ск - мокрые и безнвадёжно грязные иулицы, замусоренные до нельзя, тротуары в окурках, остатках импортной жвачки, кругом брошенные жестяные банки из-под пива, пластиковые пакеты, которые гоняет ветер, между столбами он увешен аляповатыми, кричащими что-то на иностранном вывесками, базар, с рядами нищих, просящих милостыню, привычные их ночлежки под открытым небом, люки да колодцы теплотрасс, а главное. Тусклые лица людей, которые давно разучились радоваться. Бездомность и безнадёжность, нищета и убогость... Успешных, тех, кто успел урвать при разделе бывшей общенародной собственности, я не вижу, с хамскими рожами и вороватыми мордами, они для меня нелюди.
Когда из населённого пункта уходит бодрая деловитость, он хиреет и становится убогим. Н- ск уже ощутил свою бесцельность и, сначала едва ощутимая лень с каждым днём давит и давит, и в конце концов задавит его как энергичный и деловой посёлок. Воровство, лакейство и торгашеское живодёрство, укоренившиеся сегодня в нём, будущего не имеют.
Город! Ага! Безликое скопище домов и чадящих автомобилей. Большинство улиц, где не хочется задерживаться - унылые фабричные корпуса, невзрачные домишки типового образца и конвейерной штамповки, разбитый асфальт, запылённые витрины магазинов, провинциальное однообразие. Изношенные, щербатые асфальтовые нагромождения вместо улиц, потасканные, зашорканные тротуары, мусорно-заплёванные, залитые серой грязью автомобильчики, пожухлые автобусы, дребезжащие, разваливающиеся трамвайчики. Да и, посёлок-то больше предстаёт как безобразное, жалкое и отвратительно беспорядочное нагромождение невнятных домов с неописуемой грязью во дворах, с поражающим зловонием, с неустроенностью и запущенностью, сплошная неприметная рухлядь. Убогие блочные коробки, загаженные подъезды, обшарпанные присутственные места. Дома-то предстают какие-то неопрятные и неухоженные, на разной стадии разорения, дряхлости, загрязнённости и ветхости. Подворотни, правда, стали ароматнее - то воняли сортиром, а сейчас пахнут взрывчаткой.
Горе, думается граду тому, в котором и улица, и кабак, безнужно скулят о том, что собственность священна! Наверное, в граде сём имеет произойти неслыханнейшее воровство. Михаил Салтыков-Щедрин
Н- ск - бетонно-штукатурное селение, а жители все - барыги, барахольщики, прислужники лакейского типа, быдло, шушера и шапокляки, ворьё сплошное и недоноски. Другого ему сейчас не дано, нормальный люд к нам в район стремится, только у нас себя человеком чувствуешь, а не букашкой или волком озлобленным, как в этом протухшем Н- ске. У нас в районе - народ с претензиями, но в душе простодушный, некоторые благочестивые деревенщина и глупость. Мы, возможно, и нерасторопны по части прихваток и увёрток, как обалдевшие от жадности и скупости новосибирцы, зато спокойны, дружелюбны и всегда вежливы. И пускай мы - дремучесть и кондовость, мы - русские и нам иначе не с руки. У новосибирских замотанных и затюканных обормотов - пахота от гудка до гудка, от звонка и звонка, в своих офисах и конторах, ни размышлений, ни философии на вольном воздушке. Зоной попахивает, в угрюмость толкает, звероватость, безрадостность и выпивку. Кайло, как всем известно, мысли затормаживает, а лопата - окончательно гробит. Напашутся за день по свои офисам друг дружке дерьмо впаривать, бизнесом своим оттягиваться, вечерком пойлом поддельным обожрутся, а с утречка опять - предприниматели да девелоперы, менеджеры, так сказать. Какие они к шуту бизнесмены - всего лишь убогие лавочники- спекулянты, китайскими дерьмовыми шмотками приторговывать, живодёры, живоглоты и мироеды. Какая тут радость, и удовольствие в таком разе напрочь отсутствует.
И безумно хочется добавить в Н-ск ярких, ослепительных красок, чтобы серые, грязные улицы невнятной и убогой архитектуры засверкали самобытностью, и сибирской, и русской. Новосибирск, по запальчивости, конечно, ещё и по надменности и неоправданной спеси местных властей называют городом. Это по недоразумению. Обычно город - поселение мастеровых и ремесленников, весёлых и знающих себе цену людей, с чувством собственного достоинства, а он посёлок торгашей и лакеев.
По Н-ску любят болтаться без дела крестьянские зеваки из убого-недоразвитых краёв, что наших, что импортных. Толпы туда-сюда снуют немалые, оказалось много убогих развелось у нас по весям разным. Нравится им, зевакам бесцельным, атмосфера не ихняя - бензинчик, пыль стойкая от гудронированных проезжих направлений, зола, духи польской подделки, спиртное вонью иностранной, ароматические помойки, пластит, тротил и динамитик - из новомодных - где ещё такое нюхнешь? У себя в деревне теперь навозец свинячий и не более, тянет к новёньким запашкам.
Если вам нравятся прогулки по безликому и унылому посёлку Н-ску, обожаете его ароматы, то вы не поймёте и не полюбите наш район, человек с таким испорченным навсегда вкусом не сможет оценить богатство жемчужины, наша прелесть создана временем, в нашем районе века, бесконечно развиваясь и сплетаясь, создали неподражаемый и изысканный русский вкус прошедших лет. Прошлое у нас манит, привлекает и создаёт неповторимую атмосферу надёжности, спокойствия и уверенности.
До чего же я люблю ваше исполненное угрюмого очарования уродство! Какими будоражащее горьким юмором окрашена ваша отталкивающая неряшливость! А ещё город называется!
Леопольд Тырманд, польский писатель, "Злой".
У каждого города есть, прежде всего, своё прошлое. Его можно осуждать, но никак нельзя стирать, говаривал классик. У посёлка Н-ск теперь прошлого нет, царское _ грязно и убого, советское обгажено и затоптано, к тому же он стал бандитским притоном и жидовской вотчиной, а для этих существ, бандитов -живоглотов и жидов - живодёров, кроме злата, не существует ничего, а главное - и прошлого.
Н-ск - носитель традиций? И каких, простите? Хранитель исторической памяти? Да в нём улицы раз по пять переименовывали, с приходом каждого нового правителя давая иные названия. Какую память он хранит? Как стреляли русских на его улицах чехи и полячишки остервенелые? Как расстреливали и рубали босых и голодных работяг и пахарей колчаковцы? Как купчишки да золотопромышленники по публичным домам куролесили? Как потом по подвалам чекистским их всех и постреляли? Не знаю, может и поделом живодёров отстреливали... Кто нынче о прочно забытом, вспомнит?
Он - сосредоточие культуры? Обалдеть! Провинциальные нравы, деревенские обычаи. Когда в подворотнях всегда мочой тянет, это, я вас умоляю, не культура. Возможно, он ещё вырастет в город, даже со столичным флёром, но позднее и если дадут вырасти. Сейчас Новосибирск если и какая столица, то пока не городская и слишком крохотная, и неприметная, почти неощущаемая ни кем. И имеем в наличии хаотично разбросанную желдорстанцию, безжизненную в целом и ненатуральную, грязновато-удушливую, если быть до конца честным. Уровень мышления здесь как был сто лет назад примитивным, так и остался - посёлок Новониколаевский, его людишки и сортиры.
Н-ск, как место обитания до безобразия сер и удручающе провинциален, а как место для проживания - вонюче индустриален, а что вы хотите, промышленность в нем решила резко возрождаться - дымят пять котельных и четыре пекарни, они и не дают дышать полной своей грудью. Центральная часть у него - административно противна и скучна, в сероватых, невзрачных коробках домишек имеется большая скученность руководящих голов, что отвращает, потому что головы сплошь бестолковые, а также нагловато-вороватые. А в километре от центра - сортиры с выгребными ямами, вонь, помойки и свалки.
Н-ск, посёлок, населённый пункт... От того, что я люблю все его лужи, ямы, помойки, свалки, грязь, смрад и чад - он не изменится. Я, пожалуй, соглашусь с весьма многочисленными утверждениями, что жить в населённом пункте с очередным названием - Н-ск, практически невозможно.
Если вы полгода выжили в такой дебильной населённой точке, как Н-ск, то смело можете отправляться в любую горячую точку мира с ежедневными бомбёжками с демократических штатовских бомбардировщиков или мелкими междусобойными войнушками подлинных демократов с мнимыми.
Кстати, данный Н-ск - забитый провинциальный и слегка заторможенный населённый пункт, не ровня ещё, конечно, по грабительским прелестям и по количеству деятелей вполне конкретной экономической сферы - досточтимому бандитскому Петербургу гг. Путина и Медведева, или славной вотчине г. Ельцина и уралмашевской ОПГ - Екатеринбургу. Сфера породила деятелей, она их быстро и ныне похоронила. Не достигли пока уголовных вершин сибиряки-недотёпы в бандитстве и убийствах, потому и президентов не доверяют им в сибирских трущобах воспитывать. Но и в Н-ске жизнь всесторонне готовит к демократическому образу жизни и рыночным отношениям всех, кто сумел выжить в этой известнейшей горячей точке российского процветания. Эх, многим быстро о нашей той, прежней советской жизни память отшибло. Враз... Раз так - получите страну бандитского Петербурга, где будто и не было веков русской культуры.
Кстати, в любом солидном городе, как справедливо отмечал классик, есть известная всему городу и приличная пивная, откуда не стыдно и уползти нам карачках. А в Н-ске? Какую забегаловку или тошниловку вы назовёте приличной и где бы можно в компании приличных людей досыта насосаться пивком? Третье тысячелетие на дворе, а этот населённый пункт так и не создал себе знаменитой пивнушки, да и такого не предвидится. И это - город?
Есть в стране края сытые, а есть - насыщенные: памятью, историей, традицией, хорошими и добрыми людьми...
Классик, 2008г.
Наш район, понятно, дикая провинция, но это понятие географическое, а не культурно - эстетическое. На территории района много чего встречается: люди, звери, пейзажи и вторсырьё в ограниченных объёмах. В некоторых справочниках на том месте, где на карте обосновались мы, написано: проживают различные нации, национальности, народности и племена. Из племён сохранились синяки, карпухи, алкоголики и пьяницы, татары и некоторое количество евреев, из наций возвышаются олигархи, остальные - электорат и быдло по народности. Есть ещё бомжи, бродяги, пенсионеры и другие диаспоры с чуждым для нас менталитетом, не буду в них тыкать пальцем и грозить им же - слово "чужой" полезно лишь при дрессировке охранных псов, но не при воспитании людей.
О нашем же районе давайте начнём повествовать подробнее и уважительнее, он заслужил любое наше сочувствие, и некоторое уважение. На первых страницах о районе хотелось написать для вас так: Советский Союз. Конец 20 века. Конец стране. Кирдык нормальной жизни. Наш район - 4 объекта федерального значения, какие - никто и слыхом не слыхивал, вроде бы могилы неких попов, страдальцев за веру, как они страдали и мучились, также доподлинно неизвестно, в народе поговаривают запойные были, за что Всевышний и отдал их на расправу, другие уверяют, пили не больше московских архиреев, а вот верой с большевиками не сошлись, наверное, я так думаю, напрасно, с большевиками не резон спорить, за ними была сила, а за попам - только ряса. Ещё наш район - 49 разных памятников и слабо узнаваемых бюстов с монументами, носы у всех похожие, у кого шапка на голове, а половина - лысые, вот и гадай кто за человек45 изображён, ели вдруг надписи сотрутся. Из цифр имеем - 114 выкопанных колодца, 172 улицы, 251 переулок, 631 тупик, 3742 км от Москвы, столицы вашей Родины, 12547 огородов и приусадебных участков, 37865 орденоносцев, медалевладельцев и других некстати засидевшихся, по мнению властей, в нашей палестине людей.
Не так далеко мы от Москвы, как хотелось бы и как должно быть, и тупиков вместе с тем, что ни говори, на отдельно взятый район многовато. Цифра огородов радует - значит, оставили кой чего разгромленные янками и пьянчугой Ельциным Советы во главе с коммунистами обывателю - будет, где ещё населению приложить трудолюбивые китайские руки. Трудно в одночасье-то разбомбить и разграбить созданное проклятыми коммуняками, даже Ельцину - алкашу не удалось пропить, а уж на что запойный господин случился, прямо зависть берёт некоторых других либерастов с демократами...
Кстати, за среднюю температуру летом у нас принято считать плюс 20, а уж зимой установлено - те же 20, но как понимаете уже со знаком минус. В крайности мы не впадаем, а живём как обычные люди, и погода у нас людская, даром что Сибирь...
Не стану слишком утомлять вас арифметикой, но некоторые из циферок про наш район ещё приведу. Общее население района пока не подсчитано и подсчёту по новым веяниям уже не подлежит, так как если взять и сдуру назвать количество оставшихся после победоносных демократических реформ, то приведённый баланс вызовет неудовольствие вышесидящих демвластей и острую печаль у нас, которые и являются тем уцелевшим населением. Так что на сохранившееся население мы имеем 141 попа, 93 тысячи откормленных морд чиновников и 39 тысяч худосочных рож крайне прожорливых клерков всяких рангов, 1547 воров, грабителей и бандитов, из которых 411, к сожалению, карманники, 322 - закоренелые убивцы, 4392 нищих, а среди них 522 бомжа. Ранее в районе во всю мелькали купцы и купчишки - 649 штук, теперь вместо такого мизера имеем 976 торговых живоглота, 637 живодёра от торговли, 291 барышника, 743 спекулянта, 475 лавочника из унылых торгашей, 1128 челноков, 17 бизнесменов, 9 олигархов и несметное количество безработных. Или не имеющих законно оплачиваемой работы...Я никак не привыкну к вновь созданной демвластями породе людей, которым негде работать - в бытность мою нормальным и думающим человеком, то есть когда я жил в Советском Союзе, такое безобразие отсутствовало как факт и я не готов вам толково объяснить, кто такие безработные и как их кормить, и как их считать... При этом заметьте, число чиновников за многие века только растёт и растет, только вот появись среди народу такое поверье - если хочешь кого-то оскорбить, скажи ему не только обычное - "эх, ты, козёл, вонючий!", а просто новое изобретение - "эх ты, клерк, поганый!". Прибавлять прежнее ругательное - "бюрократ-взяточник" или пугающее "коррупционер" не требуется, всем понятно и так, что дело с поборами со стороны чинодралов - швах и совсем дрянь. И цифры мздоимцев на одну бедную и несчастную душу населения просто запредельные и умопомрачительные. Что вы хотите, вчера сантехник за один показ своей пьяной и неумытой физиономии в дверном проёме входной двери моей квартиры потребовал с лёту пару поллитр. Где это видано! Такие цены! О расценках чиновников я и не говорю, у него раскрыть рот, в условных единицах, стоит две мои месячные зарплаты, а пальцем он шевельнёт - мне голодом сидеть полгода... Ужаснись, незнакомый прохожий, мне твой взгляд ошалевший знаком...
Цифровое изобилие я взял из разных старорежимных справочников для понимания обстановки и утоления вашей любознательности. Про старину вы теперь знаете, а вот нынче нас, то есть уцелевшее от горбачёвской "перестройки- перестрелки", ельцинской "демократизации-либерализации" население, надо заново открывать. Цифрами нас нынче не балуют, чтобы не свихнулись с ума-разума от достигнутых снова успехов, но кое-какие цифровые обрывки я уловил. Сегодня о районе знают по-иному, примерно так: новая разноцветная Россия. Начало 21 века. Пригородный район уже на подъёме, самое в районе процветающее дело - гробоотделочный комбинат: 220 гробов час. Всем районом уже вступили в Союз гробовщиков земного шара, мы - самые уважаемые и завидные его члены. В районе хороним больше единой Европы и Мавритании, вместе взятых. Больше нас отпевают только Чикаго и Китай, но там цивилизация другая, и подсчёт отходящих иной.
Количество новых подсчитанных демократических достижений такое: 319 литров наличного самогона в год на любую районную душу и 499 литров на морду потребляющего, 532 казино и игорных зала, 569 брошенных жилых домов, 764 стриптиз-бара, 1258 бродячих собак различных пород, 2707 беспризорных ребятишек, 4911 бездомных кошек, 5222 наркомана.
С бродячими собаками демвласти, думается, переборщили, не было смысла разрешать псиного перенаселения, про кошек - спорить не буду, животная не обидная, а стриптиз-бары - не убеждают, согласитесь, в них полезного мало - смешивать просмотр голых баб и наипользительное дело, распитие спиртного, в одну кучу, для нормального мужика не позволительного, чего бы мне не намекали про таковские заокеанские нравы. Плох стриптиз или хорош, не готов спорить, но каждый народ имеет право видеть своё красивое, если это он способен оценить и понять. Плох стриптиз или хорош - не важно. Он - в России. Это печально. Говорящей должна быть душа, а не тело. У русских всегда было много иных, более важных и достойных занятий, кроме бесовщины. Хотя сейчас в свете прогрессивных взглядов стриптиз не нарушает представления о прекрасном власть предержащих, и иже с ними депутатствующих особ. Евреи всегда обожали разглядывать голых русских девок. Я у них такую странность давно заприметил, потому что являюсь человеком огромного интеллектуального потенциала, с неистребимым умением анализировать происходящее вокруг.
Получилось так, мы живём одновременно в двух временах: во вчерашнем дне - хорошо жить нам не дают, а в нынешнем - правильно жить мы не научились. Живём, как привыкли, как умеем - суета, беготня, беспорядок, и мысли наши далеки от вечного, как наша деревня Кумышкино от Марса.
После нападения на страну штатовской демократии до расцвета цивилизации вновь как далеко теперь не только нашему району, ещё дальше укатились наши незадачливые соседи, болотнинцы и те, из Бердска, о них обо всех я ещё упомяну не раз и более подробно, но то ли они поселковые жители, то ли деревенские, они уже и сами не знают, кто они и зачем...Недоумение и слёзы на глазах..Что-то у них раньше было, какая-то надежда, какие-то стремления, бодрость и мечты, но нынче напрочь исчезло, а прежде всего радость и упорство...Так и чудится, навсегда эти края покидает жизнь человеческая... Да и судите сами из всей нашей земли, отличной когда-то пашни сейчас двадцать процентов занимают посевы зерновых, невзрачный убогий клинышек, двадцать - частные огороды, четыре - усадьбы и дороги , тридцать два - заросли крапивы, 14 - бурьян и десять мёртвые пустыри...Крапива теперь символ земли российской, а не белая берёзонька, что во поле стояла...
Во многих наших поселениях из прежнего вида на колосившиеся поля и луга с травой по пояс, на перелески и берёзовые колки, сохранились бурьяны во всю былую пашню, а из остальной природы раньше радовавшей глаз - грязные просёлки...На пустынных и притихших улицах - унылые собачонки, грустные курицы и редкие опечаленные гуси...
Утомил я вам цифрой? Что поделаешь, статистика вещь абсолютно скучная, особенно когда радости в ней маловато. А какая радость может быть в цифрах потерь и разорения...
Кто хотя бы однажды видел Италию, и в особенности Рим, тот уже никогда не будет до конца несчастным...
Гёте, вел. нем. поэт
Наш Пригородный район теперь - признанный центр запашистого навоза, сокрушительной бедности, убойного самогона и вечернего, пьяного мордобития.
Улавливаете, как быстро меняется наш район? На глазах одного поколения не стало этого поколения. А от района осталась неприглядная картинка - серо, убого, скучно, пыльно, уныло, плоско, безрадостно, безотрадно, обшарпано. Всё мелкое, случайное, нелепое...Ни навоза толком, ни самогона вволюшку, и мордобой вялый, не задорный. Признаки разумной жизни исчезают в ста метрах от границы нашего района, признаки нормальной, проезжей дороги до неё не доходит, но чтобы понять, в чём сила нашего района и кто в нём выживет и останется жить, зайдем всё же издалека.
Наш район со дня возникновения расположили на Западно-Сибирской низменности, невдалеке от популярных среди диких комаров Васюганских болот, не предусмотрев по проекту ни географически, ни политически ни одной приличной возвышенности, с которой мы могли бы наблюдать за нашими завистниками - Болотнинским районом, где население жадное и больше нас пьющее различные спиртные напитки, и даже самогон.
У нас кулундинская степь переходит в барабинскую лесостепь лишь затем, чтобы вместе упереться в Великое и Бескрайнее Васюганье, которое на тысячу километров на север сплошным болотом создаёт впечатление всемирной катастрофы и фантастических безжизненных катаклизмов. Россия в целом страна, тридцать лет скачи, никуда не доскачешь. Тут не просто расстояние между точками А и Б, от деревни до деревни - сибирская земля, по которой преодолеть тридцать верст не арифметика, а целая жизнь - попробуй пробейся через непроходимую тайгу, бескрайнюю степь или непролазные болота.
Каждая местность влияет на образ жизни, взгляды, веру и характер местных жителей. Горожанин - отчуждённо презрителен, надменен и заносчив, абориген пустыни - замкнут, молчалив и нетороплив, горец - молниеносен, ловок и горяч, мы же, болотные соседи, степняки - таёжники - беззаботные дети природы, доверчивые и наивные, у нас всего много - прошлого и будущего, времени и простора, размаха и неторопливости. Всё есть и никому не завидуем, бескорыстно помогаем, дружелюбны и добродушны. Без возвышенностей мы, конечно, не особо страдаем, так как чуток западнее нашего района, если представляете масштабы и географию, имеется Большой Камень, многие века надежно защищавший наше население от отеческой заботы московских доброхотов. Теперь-то отчетливо видишь, чтобы оградить наши карманы от столичных попечителей, обязательно надо было выдумать такой Большой Камень, да и всё-таки ещё повыше. Со временем Большой Камень переименовали в Уральские горы, после чего спасения нам не стало - московские торбохваты спокойно перелетают над ними на всяких боингах и проезжают их на заграничных джипах, чтобы вплотную заботиться о нефтяных и газовых богатствах Москвы, найденных у нас в Сибири. Для нас, сибиряков это не есть гут, как говорится на некоторых цивилизованных языках. Денежкам-то Москва крылья подрубает, они через Урал не перелетят, а в столицу их спокойно вместо стародавней сибирской дани меховыми шкурками тащат поездом - крайне заботливы к нам москвичи. Через наш район по Транссибу московские хозяева возят к себе всякие богатства, которые они расположили повсюду - лес, газ, нефть и другие деньги. Наши-то товарняки с дровишками, рухлядью и иной мелочью идут с сибирской неспешностью, мы скоромно пропускаем ихние спешащие нефтевозы, стоим на разъездах, полустанках и просто среди тайги или в степи. Кто попрёт против московских? Но наш-то район обошла стороной огромная и бесценная помощь столицы, так как кроме четырёх, пусть и громадных, помоек-свалок мусора, других природных ресурсов нам не доверили. В необеспеченном виде мы мало кому интересны. Недра наши, конечно, неприкосновенны, да в них толком ничего и нет. Но не будем о низменном и грязном, поговорим сразу о подлецах.
При демократии наш район задышал по-другому, сейчас уже хрипит и кашляет, то ли чем несъедобным подавился, то ли предсмертные хрипы. Бог значит, им судья. О нашем дружелюбии и жизнерадостности ходила слава по всей Руси великой, теперь знают о печали и боли. Были у нас души не испорченные подлостью и рабством. И наш черед настал хлебнуть горя. Мы ещё выпьем до дна полную чашу горя собственного.
Сегодня для меня Москва, как и вся жизнь, нечто чужое и малосимпатичное. Другая страна, другие люди, даже те, кого я хорошо знал, изменились.... Сегодня лично для меня много противного. ...меня уверяют в том, дескать всё надо перетерпеть, всё это дескать временно. Но, к сожалению, жизнь человеческая это тоже временно.
Александр Курляндский, сов. Сценарист и писатель, "журн. "Алфавит", N3 2000г.
Москву мы, подданные, устраиваем в одном виде - штаны спущены, зад оголён, наклон вперёд, улыбка добродушна и угодлива, руки поддерживают кальсоны. Полная готовность, чтобы тебя имели без помех и бессчётное число раз. Нам с Москвой перечиться негоже, собачится давно пора, чтобы выжить. Но мы до неё не долаемся.
Москва испокон веков нами руководит, ведёт нас, сирых и убогих, в дали заманчивые. А все её указы коротки, одинаковы и незатейливы: "Сыскав оного неслуха, бить кнутом и денег с него взять!". Древняя русская присказка: "Москва у России под горой, всё в неё катится!". Москва - посёлочек не из шутливых, цепяляют, оглянуться некогда. Предки наши издревле знали своего заступника, и, я думаю, подальше обходили его стороной. Столица для нас выглядит сволочной и загребущей, как ей и полагается по преданьям старины глубокой. Воровство, казнокрадство и мздоимство - к таким московским выкрутасам все подготовлены задолго до встречи с ней вживую. В стране всегда был важен господин с московской пропиской. Этим абсолютно всё сказано - прописанный хозяин жизни ихней и всей нашей. Но москвичи изначально, конечно, не так уж слишком вороваты, заносчивы, высокомерны, просто они так на самом деле, и иначе им нельзя, не выжить в зверских столичных условиях. В другом же, столичные вертопрахи и вертихвостки считают, что за их московской городской окраиной жизнь замирает. Пусть благодарят Бога - есть ещё наш район, мы последняя линия обороны жизни. Устоим мы - выстоит и страна. Мы - некрополь эпохи и усыпальница страны. Голос наш всё глуше и глуше - дряхлеем... Московским благодетелям полюбить нас не просто: неопределённые мы какие-то тюхи и лохи, и не при богатстве. Невостребованные балбесы. Кого тут уважать и ценить! Для московских зверей география и какой-либо познавательный интерес заканчивается на кольцевой дороге и что лежит восточнее - столичному обывателю неведомо, и оттуда все без исключения прочие обязаны доставлять на Москву если не дань или ясак, то деньги уж во всяком случае, много и часто. Мы кладовая ихних московских богатств. И мы больше, похоже, уже не требуемся хозяйчикам: сторожа из нас ненадёжные, а как работяги на добыче ихнего - дороговаты, есть пить просим. Хозяйчик уже подсчитал - черномазых выгоднее на охрану своих богатств поставить, а желтых и узкоглазых - богатства для хозяевов черпать. Но если бы я увидел хоть намёк на стремление московских властителей к собиранию и сохранению русских земель и народа русского, то простил им вороватость, и стяжательство, и алчность.
А фейс-контроль? Это английское выражение москвичи быстро добавили в свой лексикон. Бугай у входа в любую забегаловку сейчас за секунду оценит вашу одежду и лицо. И решит - нет, этому сюда нельзя, запрещено, ты - свободен. И не поможет то, что вы иностранец - мало денег, а в этом городе удовольствие получают только те, кто может себе это позволить, а вы на них не похожи. Заявленное страшно почётное звание "житель города Москвы" - нам никогда не дотянуться до таких достоинств и статей. И пожизненно, и наследственно. Угораздило же некоторых родиться в недосягаемости величия и аристократизма...
Вот такая она, современная Москва. Она оценивает, как вы выглядите, на какой машине ездите, похожа ли ваша спутница на Барби - вот почему бренды здесь любят выставить напоказ. Возможно, однажды, если у вас будет не та одежда и не то лицо, вас и в город этот не пустят.
У нас же люди делятся на тех, кто московских чинодралов не любит и тех, кто их ненавидит, имеются ещё и те, кто не любит их очень сильно за то, что москвичам плевать на Россию, у них и других мест для проживания множество. Мы же, русские, гадов нутром чуем, а жить можем только на святой Руси. Эх, была же Москва когда-то Златоглавою и матушкой, и она сейчас не промах - Дуболомная, казалось бы, дешевле, но страху для нас, забитых провинциалов, больше. В районе не хуже и не лучше, чем в Москве - просто всё по-другому. Воздух иной, атмосфера - а не только навозный душок. Глубинка у нас, глухомань и до столицы, я уже говорил, слава Богу, не ближний свет, а то бы мы ощутили до упора все прелести переходного периода от коммуняк к загогулинам. Если ты не способен переносить чистый воздух и вкусную здоровую пищу, то живёшь в Москве и обожаешь демократию по-ельцински. Не Москва-столица уже стала, а местность, где и зоопарк-то от голода разбежался. В Кремле не то шакалы, не то скунсы вонючие с гиенами импортными оттуда.. Джунгли они есть джунгли. А чем каменные джунгли отличаются от классических? Только низкой температурой.
А наш район богат замечательным, вкусным воздухом, с навозной отдушкой. Дышим чистым, деревенским, его у нас, к счастью, пока не отнимают и не ограничивают нас в потреблении. Так что, вдыхаем полной грудью. Да, у нас воздух, а что осталось у вас - загадка. Но вы тем и дышите, как можете.
Чем отличается наш район от Москвы? Мы - в России. Историей, отношением к жизни, будущим, мы - единственный по-настоящему спокойный и русский район, мы ценим связь времён. И Бог не забывает наш район - глада и мора, необоснованных, у нас почти не было. Вот взаимное ожесточение возникло вновь в неограниченных размерах. В таком бедствии наш район оказался впервые за всю русскую сибирскую историю, почти за пять веков, даже в Гражданскую такой дикой ненависти не видали. Но надежда на лучший исход не покидает души населения. Мы верим: вместо грязи, разрушения и примет упадка - солнце над горизонтом. И пусто, пусто кругом. Наконец-то.
Рядом с нами прозябает небольшой городок Бердск, унылый фабричный городишко, безобразные предместья, зачуханые окраины, убогие дачные посёлочки, не самое тоже приятное для нас соседство, потому что там говорят на своём бердском языке. Что говорят, зачем говорят, с кем говорят - не ясно, но мы знаем, что ничего хорошего на таком языке не скажешь. Так и мучаются в Бердске, бедолаги, а будут на будущее знать, какой язык у себя вводить, какой разучивать. Мне, например, английский и американский ни к чему, мне на них говорить не о чем. Незначительный городок Бердск не стоил бы упоминания в такой чудесной книги, если бы не был нашим соседом, со своим бердским языком, уже непонятным никому...
Какой тут гнус! Бывало, в ладони хлопнешь - на каждой руке слой
битых комаров чуть не в палец толщиной...
Из баек бывалых путешественников по Сибири
Кстати, подлётное время комара от Васюганских болот до нашего района - трое суток. Наши-то местные комарики добродушные животные, а эти - васюганские, прости звери! По кровососу они сравнимы с московскими олигархами, бизнесменами и прочими столичными мироедами, такие же ненасытные, жадные и приставучие. На такого комара, ни какие хвалёные, ни иностранные отпугивающие и губительные средства не действуют. Накомарники он тоже прокусывает с лёту. Вот вы настоящую комариную атаку выдерживали? Комар пикирует на тебя, как истребитель, с воем межпланетного звездолёта. Пытка! На дыбе у Малюты Скуратова спастись ещё можно было, от комариных туч спасения не бывает. Комары едят вас на завтрак, на обед, на ужин, не забывают они вас и на ленч, и на бранч - это по английскому времени, на полдник - по русскому. Они вообще вас не забывают и едят практически живьём. Вы вот улыбаетесь, потому что не знаете их так, как мы, вы не видели атакующий миллион комаров... Мухи мы, может быть, и не обидим, но комара...
Оводы залётные тоже для нас не слишком ценный подарок, они стоять на месте никому не дают, только прыгай. А мошкару - гнуса нам поставляет завистливый и злобный, соседний Болотнинский район. Наша местная мошка - милое и ласковое насекомое, вьётся рядом с тобой для создания природной атмосферы и достаточно. Не пристаёт, не кусается, не нудит - родное просто существо, хотя и безмозглое. Болотнинский гнус, размером с кулак, трех штук достаточно, чтобы человека сбить с ног, а налетает внезапно, без всякого подлётного времени, как штатовские бомбардировщики во время миротворческих, ковровых бомбёжек. Нападает также бандитски, тучами, и как янки, безжалостно губит малых и невиновных, подлюка, одним словом, что и дядя Сэм. Штатовские миротворцы с удовольствием оставляют после себя развалины и ободряющие лунные пейзажи, вот почему мы не любим ни их, ни болотнинского гнуса.
Из-за пакостей, которые творит нам Болотнинский район, по-нашему мнению, вообще одна вонючая конюшня, а пресловутый, недружелюбный Бердск, так и вовсе напоминает большой свинарник. И пусть они останутся такими в наших глазах, недругов всегда хочется видеть большими скотами, чем выглядишь сам.
И пусть соседи скалят зубы на нас и зеленеют от досады, нам их ухмылки только в радость, выходит, только мы правильно живём, по старине прелестной.
С остальной Большой Землёй, гнусной и вороватой, нас связывает лишь железная дорога, известная всем и каждому - Транссиб, больше с ней нас ничего не связывает. Там, далеко от нас - Россия, которую мы потеряли, из того говорухинского бреда - так жить нельзя.
Главные наши беды - вероломно напавшие на нас демократы и, кроме этих сволочей, конечно, завистники из Болотнинского района. Мы-то исторически на своей земле живем, а Болотнинский район был создан в 1911 году высочайшим повелением любимого ими царя-батюшки. Чего хорошего - не построят по царскому повелению, уж нам-то об этом хорошо известно. У них там, в Болотнинском районе посёлочек хоть и древний, его избы и острог рубить да ставить на болоте зачал сразу после похода Ермака-батюшки воевода Пьянь Горыныч Выпивохин, но исторической атмосферы тут не чувствуешь - злоба да зависть неописуемые.
Мы одна надежда Руси святой - когда знаешь, что существует на свете дорожный знак с перечёркнутым наискось красной линией словом "Москва", то надежда оживает в сердце: не всё потеряно, видать, в родной стране, осталось ещё немного настоящей России.
Какие бы дожди и демократии не обрушивались на наш район - в русском алфавите остаётся по-прежнему 33 буквы и это радует, так как три буквы мы всегда для вас найдём в качестве адреса. Знаем кого, и куда посылать в случае чего.
Политики, к нам не часто приезжают: наши унылость и неуют - заразны. Опасаются политические воротилы запачкаться. Заразность нищеты вообще не изучена. Все боялись гриппа, сифилиса и СПИДа. Нищета-то страшнее, от неё вылечиваются реже. У этих московских политиканов обо всём есть собственное мнение, высмотренное по телевидению и прочитанное в кремлёвских циркулярах, и они с этим мнением наезжают на нас в упор. Недоброхоты называют нас чёрной дырой русской демократии, но кто и где эту демократию видел, и не у нас она в дыру гавкнула, до нас она толком и не доползла, слава Богу. Политика, в целом и частями, до нас не долетает - ни блага, ни потрясения, по дороге они лопаются или сдуваются, как пузыри. Всё плохое для нас будто тонет в болоте. Редкие встречи политиков, сдуру попавших к нам, с районным электоратом проходят без излишней сплочённости. Бабульки, наиболее активный наш избиратель, насмотревшись телевизионных трансляций из столичных чертогов, начинают активизироваться помидорами навскидку и майонезом, яйца ещё где-то берут, куриные, но тухлые. Вонючий продукт и в их слабеющих ручонках обладает, оказывается, мощной поражающей силой. Не жизнь политическая под старушечьим прицелом, а престиж и самолюбие - под майонезом. Здесь важно, чем прилетит - просто соком или томатом целиком, вопрос уважения: гнилая помидорка, я думаю, предпочтительнее для рейтинга политикана, чем разбавленный напиток. Нашей местной особенностью стало - использование для поражения политических целей маринованных томатов и соленых огурцов. Слегка обнищал, поймите, народ, политик же - прет в район круглогодично, а где у нас зимой средства для закупки и гноения свежих помидоров - применяем консервированные, причём, тактико-технические данные не хуже. Меткость бабулек поставила в недоумение наши власти: а как удалить политически подкованный объект от народонаселения на расчетную дальность полёта разносолов? Гадают пока.
Почти со всеми краями земного шара можно
познакомиться, уточнив их широту и долготу, изучив
химию их земли, неба и воды, определив их флору и
фауну, - и на этом поставить точку. А есть края, где на
первый план выступают легенды, мифы, предвзятости,
любовь, пристрастия и предубеждения, и это
настолько искажает картину, что вместо трезвой,
объективной оценки погружаешься в какую-то
путаницу суждений, отливающую всеми цветами
радуги.
Джон Стейнбек, писатель США,
"Путешествие с Чарли..."
Наш район, конечно, не сердце Родины, но всё-таки почти её сердцевина. Мы же в глубинке. Оно и неплохо: жуткие политики наверху, так глубоко они не ныряют. Так что, если и денег у нас немного, то и головных болей по менее.
Мы всегда помалкивали о себе, чего нам на глаза было лезть, кто мы - приболотные насельники, суглинистые гречкосеи, нечернозёмные жнецы, глубинка немеряная, молчуны да пахари... Вот и забывают про нас. Затирают, чего, мол, от крестьян неумытых ждать, колхоз они недоразвитый, голь безлошадная, а теперь ещё и безтракторная...Стал наш район уже поле одного из тысяч сражений не местного, а всенародного значения. На нашем фронте без перемен...
Поверьте, в районе живём мы, русские люди, не богато и не бедно, а по-своему. У некоторых даже водятся русские деньги, я знаю очевидцев. Живём мы в той обстановке, которая не приняла демократов и либералов лет двадцать назад, и пускай жизнь у нас не та, что в тропических, счастливых местах, мы - не центр вселенной, но мы - её главная сокровищница и будущее, если доживем до этого самого пресловутого будущего.
В принципе, наш район не обозначен и на самых секретных военных картах. Поэтому янки ничего и не понимают в нашем районе. ЦРУ уже обкакалась дважды, а ФБР обделывается ежедневно, но про нас что-нибудь узнать - хрен вам, милые североамерикашки, а не информация. Нас голой бейсболкой не возьмёшь... Бутылка шнапса для нас не премия...
Мы вспоминаем своё историческое прошлое, чтобы отчётливее видеть настоящее и не опозориться в будущем. Святые отцы, что описывали рай, возможно, имели в виду наш район. Конечно, он был таким раем в далёком-далёком несбыточном будущем, возможно, и был уже рай в нашем районе, но мы не жили в то время. Библия - не наш современный путеводитель, седое прошлое нашего района не безоблачное было.
В районе пытаемся сохранить каждый исторический камешек, бьёмся за спасение каждой древней лужи, и всех болот в целом. Для нас сокровищница любое болото, пусть не богатая, но своя. Пробежимся коротенько по нашей старине: Кривое болото - числится с 11 века, Сердитый камень - обнаружен в начале 14 века, Пустая яма - известна с 15 века, Забытая топь - вторая половина 16 века. Такая глубокая древность, а храним как музейные экспонаты. Для кого-то было и осталось мрачное Средневековье, а для нас - расцвет, лучшие годы для природных памятников. Во мраке Средневековья наш район был светочем добра, маяком в тайге иллюзий. Скоро нагоним к себе туристов, пусть из-за любознательности побегают по нашим топям и болотам - туризм не отдых. Любой может увидеть: из толщи веков пришёл прекрасный для нас наш район.
Про любую нашу деревню, как и про каждую российскую, можно написать: "Лежит деревенька на равнине, возле речки, вдоль Московского тракта, который ведёт на восток либо ещё в какую иную сторону. Деревенька - избушек сто, деревянная церковь и этап. Вдоль русских трактов - иль этапы для ссыльных и каторжных, иль остроги для кандальников. В сёлах - постоялые дворы для путешествующих. Ямщину мужики держат, и ещё, какими другими работами для продвигающихся по тракту занимаются, бабы же хлеба пекут для прокормления оных". Века проходят, а у нас народ тракты только и обслуживает, проезжающих обихаживает. И города-то на Руси строились одинаково - сначала казацкая крепость для прикрытия царства от набега от кочевников, а потом слобода для мещан, что работают на проезжих.
И кто назовёт наш район дырой? Ещё докажите, что Москва - не дыра. Поспорим, кто из нас дырее! Наш район, заявляю вам гордо, лучший край земли русской. А не знаете - не спорьте. Мы самая овинная, медвежья, посконная, дремучая, таёжная и непонятная другим Россия. Может мы и захолустье, но не такое болотное, как кому-то хотелось.
Для меня Москва - просто деревня деревней, заносчивая, крикливая, суетная и замороченная, со своими тёлками и коровами, пастухами и жеребцами, доярками и скотниками. Удои, конечно, повыше, случки - почаще, зато и дерьма - побольше. Не тот это мир, что манит всех и допускает всё. Людей - маловато, личности - вообще наперечёт. Среда обитания в Москве не совместима с жизнью.
Я знаю самые-самые города планеты - самый подлый, самый опасный, самый гнусный, имею я право раздавать медали объяснять, почему именно они выбились в передовики - не сложно, но я не буду делать им рекламу, кому захочется узнать приватно - кто и почему, обращайтесь, я шепну вам на ушко.
По уверениям злых, но весьма осведомлённых языков, с политическими проблемами у нас в районе тишь, гладь, да божья благодать - местных реформаторов почти нет, жизнь и так невыносимая. Так что не надо распалять воображение сладостными картинами народных бедствий. Население живёт, как умеет. Если считать нас рядовым, обычным российским районом, то неплохо бы и зарплаты людям выплачивать. Учителя, я знаю, их ждут с особым нетерпением. Почему бы не порадовать педагогов?
Москвич, житель Москвы - это диагноз. К сожалению неизлечимой,
противной и неприличной болезни. Пусть идут себе с миром...Хотя
бы к черту...
Всеобщее русское мнение.
Что толстосумы знают о стране? Жируют в непонятной для нормального человека Москве, отдыхают заграницей, в курортном логове империализма, награбленные с нашей стране деньги держат в банках западнее российских границ. И то, и другое с жизнью большинства россиян не имеет ничего общего. Дом в Куршевеле и счет в немецком банке не повод быть свободным от назойливого Отечества и любимой деревни Охренеловки. Мы к ним туда наведаемся и спросим при случае...
Пока нам ещё не запрещают жить в одной стране рядом с хозяевами жизни. Иногда, по телевизору мы их видим. Оказывается, они тоже пока люди, с двумя ногами и мы их не совсем раздражаем.
Так и хочется у них, у хозяев и жизни и всех бывших народных богатств поинтересоваться: "Вы кроме Москвы где-нибудь бываете - или сразу - заграницу? В Россию, например, не тянет?".
О сладком угаре московской жизни мы знаем из ихнего меню, согласно прейскуранту, о котором они кричат на всех углах. Кой чего манит, но цены, цены... Не дорасти нам до московских соблазнов финансами. По телевизору нам заявили, что в московских театрах давки, нет отбою от посетителей. Из духовного и вечного дают: жареную осетрину, красную и чёрную икру, ананасы, свежую клубнику и шампанское. Народишко валит, но автор вечного неизвестен.
Москва испокон веков "тянула одеяло" на свою сторону. То, кричит, будто все, до единого, цари русские у них, там обретались, а по сему уважение ко всем столичным штучкам вековое имеется, и выказывать далее его надлежит всеми доступными способами, а лучше, как всегда - деньгами. Пожили немного, и уже объявляют, что Куликовскую битву, вроде бы, у них проводили, хотя и в незапамятные времена. Ишь, нашли олимпийские игры древности, где захотим - там и проведём, были бы финансы. Москвичи - рвачи известные, скоро себе и гибель Помпеи припишут, и окажется, что Тунгусский метеорит у них падал, где-то на Таганке. Гостей столицы на место падения будут возить. Пошляки и мерзавцы. Ради денег на уши встанут.
Одно успокаивает - Ниагарский водопад упёртые янки не дадут им приватизировать и поместить где-нибудь в Химках. Хотя, я как-то не уверен в чрезмерной сообразительности штатовцев, того и гляди, москвичи их сделают... Следите за развитием событий...
Москвичи - они такие теперь сибариты с аристократическим душком. Откуда что пошло, нам они, оказывается, уже неровня. Если кому и требуется неотложная психиатрическая помощь, так столичным мироедам и шкуродёрам. Не отзывчивые москвичи на людскую боль и на человеческие страдания. Столичные вертопрахи - не щеголи для нас, а пустые и надменные зубоскалы.
Новые обычаи белокаменной ошеломляют тех, кто здесь давно не бывал: сильно продвинулась первопрестольная в уважении к трудящимся. Сколько нужного введено в обиход: День специалиста интимных услуг, День демократа первой волны, праздники по указанию отмечаются вместе и непрерывно круглосуточно. Вместо известной библиотеки готовится к воздвижению Памятник известному эмигранту. Библиотеку снесли уже давно, но личность воздвигаемого эмигранта пока не согласовали промеж заинтересованными, и чтоб временно не пустовало место, организована автостоянка с продажей всякой некси-колы. Зато отлита и раздаётся медаль для отъезжающих: "В честь возвращения на исторические родины". Отбывающим на две родины одновременно и евреям разрешено давать в одни руки по две медали или сколько скажут.
А ещё, говорят очевидцы, сам Ельцин награждает непосредственно в Кремле некоторых желающих президентским Почетным знаком "За усердие на банкете", по льготам знак идет между Звездой Героя той страны и медалью "Матери-героине" - этого государства, примерно на четыре кило постной говядины.
Блага по стране распределены неравномерно. Одним: квартира в Москве, особняк на Рублёвке, пиво от пуза, рубашка от Кардена, киллеры, подрывы взрывчаткой. Другим - жизнь в Богом забытой Сибири. И не высовываться, рвань, непотребная.
Живём вроде бы вместе, в одном пока государстве, а чуть что - битые горшки за ваш счёт. Интересная получилась приватизация, страна - на наши изъезженные плечи, а деньги - в бандитские руки барышников.
Извечной бедностью мы никогда не хвалились, жили себе да жили, и никто нам не был указ. А голытьбы в районе всегда хватало.
Как по всем российским городам-весям живётся-можется, говорить не берёмся. В одной деревне и горох вырастает, что картошка, а в других краях - и вор на воре, и совсем в бога верить разучились. Не суди, не обобщай - первые библейские заповеди, не проклинай, опять же. Не держи ответ за всю державу, велика страна, разнолика, отвечай за себя. Кто болтает про две беды русские - сам подлинный дурак, и Отчизны своей знать не желает, да и сбежал уже давно на доисторическую родину.
Всемирно известную русскую спаниельку Муму утопили в Москве-реке, у Крымского моста, вот изверги столичные, всё себе захватили москвичи пресловутые - и казнить, и миловать. У нас бы такую собачку приветили, оставили проживать на всём готовом, а не топили. Скотина у нас бродит привольно, на божьём просторе, нам божье произволение...Но диких у нас в деревнях и посёлках редко встретишь, по всему видно дичают нынче только в Москве, некоей столице вашей родины....
Мы - знатные любители нечеловеческих живых существ. У зверей наших прав значительней, чем у людей. Их скоро и побольше будет, люди-то - за ненадобностью, и отойдут в мир иной, а на зверьё охоту можно устраивать богатеньким, зверь - всегда востребован, а мы теперь быдло и уже лишние.
Наш район может стать местом проживания всяческой и разнообразной дворовой живности: гусей, баранчиков и вкусных овечек шашлычной породы, молочных поросят, курочек-несушек для выпуска диетического яйца в промышленных объёмах и цыпушек на приготовление всемирно знаменитого на наших столах блюда "цыплёнок-табака на гриле", быков - производителей и голосистых коровёнок. Есть задумки разводить всё это в районе для пропитания и поднятия духа отдельных граждан.
Крестьяне наши по-прежнему воспитывают поросят и кроликов на откорм. Заводят на подворье и некрупных собачек. Огромные псы у нас сейчас невыгодны, кормёжки много, а охранять особо нечего, впустую цепь по двору таскает.
У нас в районе полнейшая свобода для фауны - курам позволено прогуливаться без опасения по всем основным магистралям, для гусей и уток сделаны переходы через трассы. Мы права лапчатых и парнокопытных блюдём на уровне мировых стандартов. Не принято у нас кур водить на поводке, для хряков не нужен ошейник.
Это же курам на смех, если мы не сумеем обеспечить права свободолюбивой живности и дать каждой свинье по луже. Будем вставать с петухами, но добьёмся. Но и безобразничать не позволим. Создана штрафстоянка для быков, вытрезвитель для медведей и камеры предварительного заключения для псов.
У наших деревенских дворняжек есть громадная привилегия перед городскими сородичами, эдакая, миленькая собачья привычка, которую мы не ограничиваем и не запрещаем - разлечься в пыли, среди дороги и провожать задумчивым взглядом редкого прохожего. Пусть себе лежат и философствуют на свои собачьи темы, если у кого-то и где-то там, не у нас, зачерствели сердца, то у нас нет места излишней жестокости.
А толстосумы у нас, которых, кстати, не так уж много в наших обедневших донельзя краях, имеют зверей своего круга. Животные они всегда похожи на хозяев. Вот и у денежных мешков - крокодилы, гиены, шакалы, удавы. Сходство полнейшее: и в характерах, и в привычках, и в поступках, и в поведении. Только коровам не положено гулять возле особняков властвующих. Оно и понятно, телок здесь и без них достаточно.
Наши звери и смеются, и улыбаются, и хохочут. Вы не поверите, а я вам скажу, они знают это и умеют этим заниматься. И смеются-то над своими, конечно, шутками, но вот с юмором у них, как ни печально, неважно. Смельчаки наши пробовали поделиться весельем со скотиной... Неудачно. Один хохмач медведю анекдот рассказал - не нашли больше того знатока, или анекдот бородатый был, или со смеху медведь рассказчика и схамкал... Медведи-то у нас по району расхаживают несколько чаще, чем в Париже ли в Карловых Варах...Даже жители наши встречаются теперь реже мудвежьих существ, демография хромает, говорят... А в целом у всех скотиняк манеры хорошие, не нагадят, где ни попадя, цветы на клумбах не жрут. Если и примут от кого в угощенье стаканчик - другой горячительного, то не слишком буянят.
Выпивал у нас в одной деревеньке как-то косолапый и хозяин, он медвежонком Мишку подобрал и делится с ним, чем мог, последним. Бутылку и ту на двоих. Даже в вытрезвитель вместе попадали, в разные, правда, камеры. Так хозяин бывало в буйности пару кроватей - нар вытрезвиловских переломает, а зверь - нет. Залезет под топчан и похрапывает, ощущает медвежья морда внимание правоохранителей, даром что малограмотный и пристально с Конституцией государства не слишком знаком.
Лошадь в вытрезвиловку возчика привозила. Я такую историю уже тысячу раз слышал, то тут то там своего возчика коняга ментам сдавать привозила, но упомяну ещё разочек, потому что сам просто свидетелем был и вся подобную катавасию не раз наблюдал...Наш возчик работал на мясокомбинате, и ему спасли лошадёнку от забоя, чтоб он создал экипаж, телегу собственно говоря, запряжённую одной лошадиной силой и вывозил с территории комбината всякой ненужный мусор. В пределах территории комбината выпивка строго не поощрялась, а возчик увлекался употреблением спиртосодержащих жидкостей, это как мне пояснили одно из доблестей извочничьей службы. А потому, как вырвется зпа проходную, так и к монопольке за казёнкой... И лошадёнку у магазина отановит, она стоит и ждёт своего водителя, который себе берёт шкалик другой себе и горбушку ей. С пяти-шести шкаликов он валится на телегу и впадает в непреодолимый сон. Тут-то менты вытрезвиловские его и ущучивают, им-то тоже свою деятельность для начальства выказать не терпится. Привезут его в вытрезвитель, а лошадь с телегой у ворот привяжут, и начинают все угощать животину горбушками с солью. Понравилось коняге всякий раз лакомиться хлебом с солью, она и сама стала за горбушкой приходить, бывает, как только возчик пьяный свалиться, она, не дожидаясь ментов к вытрезвителю и везёт телегу с возчиком.
Собаки наши ходят по улицам и хохочут; хорошей, ясно, жизни радуются, при плохой-то - не слишком наулыбаешься. Кто-то сомневается: есть ли хохот у собак? Отвечаю - имеется, и если вы не видели, то не приглядывались, и не прислушивались. И куры у нас смеются и коровы болтушки. Весёлая, выходит, местность тут и не нам менять порядки вековые. Зверюги имеют дар счастливого отношения к миру. На наших роскошных экологически чистейших харчах скотина жирует и имеет возможность жить не одну жизнь. Не стремится и в бифштексы даже. Утки живут, где это видано в других краях, по пятьдесят лет. Народ - иное дело, его харчем единым не приманишь, мрёт, только шум стоит, демократия вам не фунт изюма. Медведей и волков у нас не боятся - жизнь сегодняшняя, беспросветная - страшней. Но любители общения со зверьём у нас разочарованы не будут, волки, злые и коварные, в чащобах ждут вас. По сегодняшним меркам - рядовой аттракцион, забавный, но уже не пугающий. Новый русский кровосос по опаснее будет.
У нас считают, что на диких животных охотится хорошо бы осторожно, не вредите себе необоснованной отвагой. Идёшь по зимнему лесу и предполагаешь, что медведь, как согласно исконной традиции впал в спячку, посему медведя не боишься. А он, оказывается, впал в ярость по отношению к тебе и явно не спит. Обидно. Не готовьте себе такой конец славной медвежьей охоты.
Из любопытного по живности - в нашем районе живёт снежный человек. А может и семья снежников. Вам любой у нас об этом скажет. Но мы их не ловим и не ищем, мы к ним не пристаём, их не ловим. А зачем? Пусть себе живут. Мы же живём, и нас пока никто не ловит.
Приятно знать, что наш район не уступает и по громкости коровьего мычания ни Венесуэле, ни Найроби, ни каким-нибудь другим Каннам. Кому-то, понятно, и Сахара - родной и дорогой сердцу уголок. Но наши коровы у нас мычат громче и музыкальнее. Пущай любопытные из своих вашингтонов приедут и убедятся, если на слово не верят. И будут на наших коров в звуке равняться.
Из птичьего племени в изобилии имеем синичек, скворцов, ворон, стервятников. Недостаток ощущается соловьёв и, думается, кур - в смысле покушать. В остальных делах наше куриное поголовье славится. Наш популярный районный петух Федор - красавец и душка, поведение его безупречно, а манеры на заглядение, любимец публики, дамский угодник. Ласковый, симпатичный, очень яркий и крупный петух. Любит всех женщин, независимо от породы. Наш Фёдор ни в чём не ошибается, начинается дождь, а петушок закукарекал, значит - распогодится, хочешь, не хочешь. Стоит зимой на одной ноге, и на тебе - заморозки, никакого метеобюро не требуется. Если же на крыше сарайки распоётся - в ближайшие дни погода не изменится. И что удивительно - никогда не ошибается. Ещё Федя знаменит тем, что регулярно выезжает на различные конкурсы по голосистости. Он - серебряный голос района, платиновый голос области, золотой голос России. Нередко Федя - рекордсмен кукарекает по просьбе Правительства всей державы в Кремле, а в Белом доме он выводит рулады с подпевкой из хохлаток. Кудахтанье особенно умиляет министров силового блока и финансов. Наш Федор - красавец и душка. Любимец публики, дамский угодник. Ласковый, симпатичный, очень яркий и крупный петух. Любит всех женщин, независимо от породы.
Воробьёв в районе, как и по всей стране, привечаем - расплодились до крайности. Он у нас - святая птичка. В каждом крае - своё священное животное, где-то корова, где-то обезьяна, в России - воробей. И на гербе державы нашей - не орел должен присутствовать и олицетворять, а воробушек, маленький, пронырливый, серенький, неприхотливый. В столичных офисах и бутиках ненавидят воробья, и гадит, повсеместно, напропалую, и власть московскую, воровскую не признаёт.
Что мы всё о Москве, да о Москве? После ураганного шквала реформ жизнь уцелела и в других уголках необъятной страны. Ещё сохранились в Сибири русские очаги цивилизации - деревни Буготак, Ирмень, Карпысак, станция Отгонка, городишко Карасук, да и мать наших рек сибирских - Иня. Глухих деревушек и городишек по Руси великой - пруд пруди. Пока демократы - демократствовали, либералы - либеральничали, далеко от Москвы жили люди и это, несомненно, были мы. Многое нам не дано - и попостнее, и визг потише, но жизнь нормальная и человеческая.
По недомыслию и малограмотности отдельные недотёпы не слыхивали сладостных для уха русского имён, названий наших деревенек, сёл и посёлков, речушек. А живут тут не худшие образцы русского люда, но ненужность государству нашего района - вековая, выходит - исчезнем, если сами себя потеряем. Мы не народ перекати - поле, и если живём по всей матушке Руси, то в своём гнезде. Что такое наш район, да и вся Россия, собственно? Что за земля такая - Россия? Страна деревянных избушек-развалюшек, печальных церквей, каменных памятников Ленину, неубывающего снега, тоскливых песен, унылых погостов и усталых людей. Местность, где на удивление много пока русских, край неоправданно низких зарплат и безмерного восторга перед заграницей.
За идеал для себя мы взяли провинцию Чакабука в дружественной нам Индии, там тоже всё плохо и бедно, но проживающие терпят, при этом активно и многочисленно размножаются и живут себе, поживают. Не сытно и не зажиточно, точь-в-точь, как мы. Они босиком ходят - нам не завидно, а размножаться - готовимся, пока идёт первый этап: активно упражняемся в женско-мужском движении без последствий в виде детского поголовья.
Мы индийцев обожаем и завидуем им. Они хитрые всё же - единственные в мире у кого есть свой океан, по отзывам, кстати, неплохой постройки. У остальных - моря, озера всякие, проливы. А эти размахнулись на океан - и создали себе. Счастливые люди, индийцы, их - почти миллиард. Думаю, вряд ли они все знают, где находится Америка и зачем там - США, чего они вытворяют и почему существуют. Молодцы индусы, живут и на фиг им всякие америки с соединёнными штатами...В Индии, слишком тамошний народ счастлив сам по себе, нам бы такую жизнь безоблачную. Я вам больше скажу, индусам - великолепно: им некуда спешить, они же верят, что вот кончится эта жизнь, за ней для человека наступит следующая, пусть в образе кошки, но ведь жизнь. Поэтому торопиться не следует, всё успеешь попробовать и испытать, не в этой, так - в третьей жизни. А нам? И родиться, и вырасти, и выучиться, и жениться, и пропить всё, и украсть, и отсидеть... Ещё и до пенсии не доживаем! И всё за одну отпущенную жизнь, мы же в индийское перевоплощение не слишком верим.
Сибирь, нас убеждают, не Африка, и не Пакистан. А в чём, собственно? В Пакистане, я пока не был и возражать не стану, вполне допускаю, что тамошние туземцы пельменей в пищу не употребляют, но ведь и нам демократически настроенные персоны сумели ограничить вкушение сего необходимого для нормальной жизни сибиряков продукта. С Африкой тоже неувязочка, видел красоты местные по телевизору. Львы, тигры и шакалы всякие, которые вживую отчасти не впечатляют, а даже дают нам радость оттого, что на наших просторах подобной пернатой гадости не произрастает, живём, как у Бога за пазухой. Скрывать, конечно, не стану, обезьяне большой гурьбой понравились, зверь смешной и забавный и не надо каждый раз, чтобы посмешиться, подъезжать в зверинец и покупать билеты. Хорошо, что у них обезьяне проживают непосредственно вокруг, получается - и бананы вволю имеются повсюду, доступные всем и каждому. Умеют африканские власти устроить сладкую жизнь своим подданным. Сибирь вам - не Африка и не Пакистан, хотя и там люди живут, но ведь выживают как-то без злосчастной демократии.
Если уж речь зашла о сравнениях, то по средней упитанности мы превосходим пока Индию, Килиманджаро и Средний Восток вместе с республикой Ботсвана. По плотной наружности нам равных нет - впереди был только Судан, но там который год война и равняться трудно. По жирности тел мы, конечно, с пресловутыми США спорить не хотим, все они - жиртресты.
Как нам пожинать лавры? Они в наших местностях не произрастают. В нашей местности удаётся пожинать либо полынь из пахучих, либо крапиву из кусучих. Оба растения для прославления и почестей пригодны мало. В благословенных местах счастливчики и снобы почивают на лаврах, а нам достаются от их почивания сушеные отходы для приправ, но не для основного блюда.
Загадку России невозможно разгадать, и ни один сфинкс вам не поможет, потому что когда загадка исчезнет, наступит конец
Жорж Нива, франц. исследователь, трилог. о "площадках памяти России"
Мы, признаюсь, район не глупый, вдали, следовательно, от крупных очагов прогресса. От Лондона, например, удалены, от Тель-Авива и Анталии с кипрами. Но про нас там, как выясняется, слышали и, ясное дело, услышат ещё. То есть, в районе становится оживлённо в смысле мировой политики - всему миру на нас громко начхать. Но пойдёт шум в мировых столицах - знают бродяги, что мы их не боимся, они нам не свет в окошке, пусть они там опасаются. Мы как пришпорим коня - все затоскуют. В планах у нас такие цифры задуманы, что ещё кой кто ахнет от зависти. Примут ли нас такими в мировое сообщество? Поймут ли таких? Или нам, как истерзанному зверю отлежаться чуток, зализать раны, забыть боль и унижение... Может, мы и небольшое, но очень гордое население - самый проворный район, если что, нам равных - нет. Беготня и суета присутствуют, но других серьёзных колебаний почвы никогда не отмечалось.
Очередная чехарда, считаю, просто неуместна. Достаточно прыжков на месте, иначе реформы выйдут не только боком - лежмя ляжешь.
Прозябаем, а мимо нас - катит волна человеческого бытия... Мы ей не пригодились, есть в ней и что-то, наверное, заманчивое, но не для нас, оказывается.
Научно-технический прогресс в подлунном мире не шагнул, а прыгнул. Слишком далеко, слишком высоко, прямо поверх нас. И не увидели, и не догнали.
Нас давно отогнали на обочину главных событий всего мира, норовят вообще скинуть в грязное болото, но наша кровь покорителей загадочных и суровых земель Сибири не даёт нам жить тихо, не прыгая. Наши дороги не повернёшь вспять, или нас до корешка уничтожь, или карабкаться будем. Мы можем предъявить товар лицом, и вам не стыдно будет его посмотреть. У нас всё работает как часы... У богатых, там, где нас нет, всё трудится, говорят, как швейцарские часики - секунда в секунду, а у нас - как родные будильники - "слава" да "победа", то спешат, то отстают, точь-в-точь, как мы живём.
Идём мы, значит, своим курсом, образно говоря, посылаем всех к чёрту и чёртовой бабушке.
На лицах людей нынче заметна осмысленность - хоть видеть стали, откуда что берётся. Жить они умели всегда, сейчас задумались - зачем и как это непросто. Наверное, поняли - и как работать, и зачем это делается. Не жизнь, всеобщее упоительное безумство.
Ютимся мы в глухой провинциальной беспросветности, не выпячиваясь, без шума и повизгивания. А для чего шуметь? Власть шепот не слышит, а на сейчас мы голоса сорвали - хрипим полегонечку, надсадно, и совсем нескладно для демократии. Трудно поверить, что наш район в той же стране, где и Москва, и Барвиха, и Баковка, и Рублёвка. Для кого-то они - рядовые посёлки для житья, а для кого-то - пуп земли. Мы - существуем, живут - они. Как сказал умный мудрец: "Им есть куда бежать, нам есть, где умирать".
Кто и как посмотрит на них - не нам учить, но не праматерь они деревенек русских и не свет для нас неугасимый. Все они живут в каком-то другом мире, а нам не переплыть на тот берег и не попасть в эту жизнь. Наверное, мы самая обездоленная и бесправная часть страны, этого теперь самого сволочного государства, район наш для высших властей беспроблемный, похоже, махнули на нас рукой - ни защиты, ни помощи. Мы-то многое для себя о жизни уже решили, пока они там, за кремлёвской стеной раздумывают. Пусть хотя бы определят, какой башне Кремля рулить в державе, а то - все сразу руль вертят. Дорого, жутко и накладно. У нас в Сибири полно нехоженых троп - глухомань таёжная. А вокруг нас много плохого и не нужного. Телевизор ихний, скажем, лишнее это, нас он ни чему хорошему не учит.
Мы издавна хороший народ, простоватый и незлопамятный, пьющий понемногу, то есть, пора бы нам подумать в таком разе о своём величии, скромничали мы - до сей поры, считая, что есть великих держав достаточно и без нас: Польша, скажем, ещё не сгинела, особенно если пьяная, всегда и везде в дырявой бочке - затычка. В Польше, подтвердит любой вменяемый человек, с тупостью и дуростью, как в и любой затрапезной великой державе, испокон веков всё в порядке. Они - есть. Сегодня у Польши два крепких союзника - ненависть к русским и пятисарайная Грузия. И в этой команде она хочет покорить мир? Или утвердить в нём влиятельной державой. Забавно. Польша - авторитетная держава. Курьёз. В Польше к власти обычно пролазят провинциальные скандалисты, мелкие и пакостливые, оттого она, как признано миром - всегда и лает не на то дерево.
Албания та же - великая задрипанная держава, сами знаете, когда она всемирный халифат и казанат, то есть что бы ни хрена не делать, а дядя чтоб кормил их неумытых. И, ясно, в великих - США, страна, что расположена рядом с Канадой в Северной Америке. В Канаде играют неплохо в хоккей, а чем величатся штаты - не нашего ума дело, тащатся себе и пусть колбасятся, мы их пока не трогаем.
Вот к нам однажды, неожиданно и резко, пришла большая и красивая жизнь. Осмотревшись в наших пенатах, надолго оставаться не захотела, то ли места гиблые, от ли морды не радостные. Опять живём по старинке, вкусно, но скучно и убого. Не времена важны, а люди, с которыми разговариваешь, пьёшь, споришь и веселишься, рядом с которыми живёшь.
В некоторых энциклопедиях и атласах расселения человеческой породы мы представлены широко и подробно. Одни называют нас - автономия в рамках выявленных отклонений и мутаций, другие, иностранцы, упоминают нас более неуважительно. По злонамеренному тупоумию, вероятно. Сочиняют какие-то несуразности: мол, границы - неопределённы, население - бродяжное, будущее - туманное. И у России-то поклонников нет, а противников - океан, что говорить про нас, мы им самое бельмо в глазу, и не сдаёмся. Живём пока, про нас даже официальные лица знают и помнят, в том числе и отечественные. Мы - древний и гордый народ, как и русские, и ничем почти от них и не отличаемся: говорим по-русски и пьём водочку, ходим в валенках, носим шубы, греемся у печки и недолюбливаем янки из Северной Америки.
Не спорю, если янки - тупая нация, то и мы не цвет мировой цивилизации, но янки, как целый народ - страшны. Там чудовищная малограмотность основной массы населения. Культура для них загадочное понятие. Полмира скупили: картины, книги, скульптуры, курганы языческие, дома древние, всякие. Скупили, привезли к себе, но культурнее не стали, воспитанности не добавилось. Чего доказали? Только что деньги имеются. К деньгам всегда неплохо и мозги добавлять - цивилизацию строят тысячелетия. Им, янки, когда не хватало своей истории - они понастроили себе колизеев заранее по проекту разрушенных. Так и не удалось им объяснить, что Колизей в своё время целым стоял и восхищал древних. Слушают янки и недоумевают: а почему все едут туда древние развалины смотреть, у нас-то теперь тоже ихние руины в наличии...Грешить на всех не буду, и в Штатах имеются образованные людишки, они уже слышали, как их страна называется. Если в Штатах едят корейские салаты - это не означает, что штатовцам надо знать, где та страна Корея находится.
Знатоки поговаривают, что заокеанский народ глуповат, отчаянно тёмен и невежественен. А вы поживите в глубинке, за океаном, вдали от центров нормальной культуры и цивилизации...Оскотинишься! Нам-то намного лучше - мы представляем, где Рижское взморье - пуп земли, центр обиженности, чадящий очаг мелкотравчатого прогресса. Возможно, культурности ещё поучимся у латышат. Или латышов, тут мы у себя в деревне путаемся в распознавании столпов мироздания.
А в Штатах и кашляют с североамериканским акцентом, и храпят, и ржут. Сволочи. В стране иммигрантов и гангстеров, беженцев-каторжан происхождение, родство и культура никакого значения не имеют. Важно, чей кольт стреляет первым.
Ах, УЗА, УЗА... Пара небоскрёбов и сараи кругом. Страна называется! Они сами себе пуп земли, сами себе само совершенство. Остальные, и люди, и страны, для них - либо рабы, либо враги. Как тесен мир! Куда не плюнь - североамериканские метисы, мулаты и афронегритосы воюют. Или кричат с винтовкой в руках о своей демократии, что - та же война. Весьма недалёкие люди, демократия деньгами - надежнее.
Нас уверяют, наивысшее наслаждение цивилизации - жить в Нью-Йорке и быть навсегда убитым в Чикаго. Такие вершины недостижимы для нас, сирых и убогих. А жаль... Пора и в США порядок наводить.
Я знаю, янки давно потеряли веру в торжество справедливости и законности - проблемы индейцев шерифа не волнуют. Мы - недавно, но быстро.
Слухи про ценности цивилизации до нас уже дошли. К вершинам духа для нас демократствующие при власти теперь относят: НАТО, Международный валютный фонд, ВТО, армию США и кока-колу. Бредни вроде порядочности и честности в список достижений человечества давно уже не входят.
Мы-то уже соображаем, что нам, аборигенам и язычникам с нашими варварскими и непрогрессивными обычаями путь к цивилизованным народам накрепко закрыт. Повадки и обычаи туземцев вызывают снисходительное умиление, но за нормальных человеческих особей высокоразвитые нации их не держат. Пить квас, носить тулупы и валенки, вкушать щи и борщ, угощаться пельменями, петь протяжные, утомительные и плаксивые песни, помогать слабому, сочувствовать несчастному - идиотские привычки, вычеркнутые образованным человечеством. В рабы русские твари ещё годятся, однако за один стол белый человек с грязным быдлом не сядет. Плясать рабы будут лишь под музыку сверхлюдей. Какой бы шиш я показал этим сверхлюдям... У сибиряка кулак, что лапа у медведя. Кто ещё не нюхал?
Только вот, культурные товары население района почему-то в массовом порядке покупать в торговых точках прекратило... Какие такие культурные? Скажем, у кого вы нынче в домашних условиях видели глобус или карту Родины на стене с флажками, отмечающими места побед и свершений? Липовые отговорки, мол, у многих цивилизовано настроенных граждан для таких дел имеются компьютеры, не убеждают...Ерунда! Вы слышали когда-нибудь от ихнего компьютера исполнение Гимна стахановцев или бессмертную "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью"? То-то и оно. Редко кого стали теперь рожать для превращения в сказочное действо. Вообще, рожать редко стали... А причина - потерян интерес к культурным товарам, и не только в нашем районе...
Но слава Богу, наш район по виду вроде бы глаз не обижает: одежонка у населения - посовременнистей, морды - потрезвей, взгляды - поосмысленнее. А вы мне - УЗА, УЗА. Одеты также плохо, как при Колумбе, манеры - гнусные, замыслы - вонючие. Не чета нам. В целом, пошлятина времён бостонского чаепития. Они сами, поди, уже забыли событие, но убожество неимоверное осталось. По нашим улицам глядишь - идут укоризненно ухоженные люди, скромно, но опрятно одетые. И это в современные паскудно-разбойничьи времена! Бедные мы, но потерять достоинство нас ещё не заставили.
Мы гордимся, что наш район заметен на картах мира, не такое примитивное у нас захолустье, как на Среднем ковбойском Западе: один врач на четыре городишки, пять шерифов на улицу и поезд раз в неделю останавливается на пару минут. Мы на Штаты ещё не раз плюнем. Окорочка свои гадостные, куриные везут, подлецы, к нам. Подавитесь - для нас они дороговато стоят. По - дешевле бы, чуток, на четверть бы цену скинули, а?
Скажу по-честному, с североамериканскими Штатами у нас всё-таки много общего: чувство юмора - мы любим, смеяться над янки, зависть - завидуем им кое в чём, история - наша, которую они не знают, их - которой у них нет. И с итальянцами нас многое сближает: наш " жигуль", конечно, на котором они гоняют как на "Фиате", наши макароны по-флотски, из которых они сделали себе спагетти. Англичане, которые нам испокон веков гадят, тоже ведь нам, как родные: такие же весельчаки, весёлые камикадзе-висельники, богатство у нас общее - наше всегда у них, приходится на их аукционах выкупать каждый год по-новому.
По выгонке дёгтя мы обгоним любую страну мира! Но кому сейчас нужен дёготь. Почему-то им перестали мазать мужичьи сапоги и ворота провинившимся девкам в деревнях. И сапоги, и девки нынче не цене, мужиков для сапог не стало, и девки из деревень - на Тверской, без всякого дёгтя на воротах.
Лапти напрасно отменили по жизни, выбросили из обихода по недомыслию. Армия в лаптях когда-то иго татаро-монгольское победила. У нас, в Сибири, правда, в них не хаживали, по богатству своему мы и сапогами могли пользоваться, но лапти чудесная сельхозутварь, как и коромысло, ухват для горшков и пимы, они же валенки. Проходимость чудовищная, и нарядные опять же, не в пример прочим чувякам и чуням. Мы бы выпуск лаптей скоренько отладили и всю Европу в них обули, не говоря об Африке. Для модниц могли бы лакированные лапти плести, ох и повыпендривались бы красавицы на европейских подиумах от души в наших лапоточках.
Когда у нас при Никите, верховном советском дурачке, обозный завод закрыли, многие радовались, мол, растем, хватит телеги да сани строить. А сейчас все стоном стонут кругом, просят - дайте телег, одноколок и дрожек. Где ж их взять - мастерство-то постройки напрочь утеряно, а могли бы на тележном промысле жить поживать и горя не знать.
Мы так прикидываем - только бы на мировой простор вырваться. Понятно мы сейчас египетские пирамиды не отгрохаем и еврейского мертвого моря не выкопаем, для изумления любопытствующих. Но у нас в наличии наш район. Догадываетесь, в чём изюминка компота? Изделиями и мыслью мы бы задавили всех прочих торгашей. В каждом уважающем себя населённом пункте планеты мы непременно поставили бы русскую чайную с подачей наших национальных горячительных напитков, борща, щей, кваса и с балалаечным сопровождением, чего недоразвитые народы ждут, не дождутся. Технология поставок знаменитых русских чайных давно разработана в светлых эмигрантских головах разных волн, чего и нам доподлинно известно. Из деликатесов думаем завалить тьмутараканское население подлунного мира нашей болотной клюквой, блинами, окрошкой и калёными семечками, создадим миру, что называется, клюквенно-лапотную благодать. Мы в первую бы очередь семочку калёную в Рязань отправляли, очень уж нравится нам, что когда рязанцы семочку лущат, но плюют шелуху не на пол. Тут и нас завидки берут, откуда что пошло.
...если Россия потеряет своё единство, расколется - тогда ничего сохранять не придётся, тогда исчезнем и мы. Кому сейчас какое дело, что исчезли Спарта и Афины и не существует больше великих и в прошлом империй?
Лев Аннинский , росс. писатель и публицист, рос. Газ.Трибуна, N44, 11.11.2010г.
И пусть наш район глухая провинция, ничего вы, дескать, миру не дали, а мир ведь у нас ничего и не просил. Из местных великих, у нас есть Агафон Передуев - величина мирового значения. Скоро предъявим земному шару, чем Передуев велик, не буду про последствия для землян загадывать, но задирист и гневлив Агафоша. Не чванимся мы по жизни, смиренно живём - можем, и картошки - вдоволь, и своя и вкусная. Чего её миру предъявлять - самим не хватает. Не будем себя нахваливать - другим мало чего достанется.
Наш район, колыбель героизма и здравомыслия, подарил безвозмездно и бесплатно необъятной Родине двадцать пять Героев Советского Союза и сорок - Героев Социалистического труда, пятерых академиков философии и парапсихологии, двух политиков европейского уровня (один уже сидит в местах не столь отдалённых, то есть его нам вернули), и частушку, которую считают народной. Частушка ныне забыта, но для вас напомню: "Лезла девка под корову, а попала под быка". Я так скажу громкая слава уроженцев района кое-кому не даёт спокойно уснуть до утра следующего дня.. У нас обширная россыпь талантов, отзвеневших по всему миру.
Вы ощутили, что наш район кладезь героев и если мы вырастили пока относительно немного героических лиц, то впереди у нас героические будни по пестованию героев нации. Но вот неразрешимая беда - если мы даём стране великих людей, то почему у нас проблемы в ассенизаторском деле? У вас так же?