Чепенко Евгения : другие произведения.

Вера в сказке про любовь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.73*158  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОЗНАКОМИТЕЛЬНЫЙ ФРАГМЕНТ Полный текст. Жанр: современный любовный роман. Аннотация: Сказ о том, как Вера со Светом дружбу водила. Знакомимся. Вера Поликарповна, неунывающий библиотекарь, автор дамских романов и счастливая владелица розового велосипеда. Ее тридцатый день рождения прошел в обществе вина, лучшей подруги и любимого кота. Она давно не верит в сказки, не собирается замуж и не грезит детьми. Но все меняется, когда в доме напротив появляется ОН, Свет... Где-то смешно, где-то грустно, где-то может будет горько, но в жизни многое зависит от точки зрения, и Вера об этом расскажет. Время создания: конец августа 2013 - июнь 2015 гг
  
  
  Вера в сказке про любовь
  
  Жанр: современный любовный роман.
  Аннотация:
  Знакомимся. Вера Поликарповна, неунывающий библиотекарь, автор дамских романов и счастливая владелица розового велосипеда. Ее тридцатый день рождения прошел в обществе вина, лучшей подруги и любимого кота. Она давно не верит в сказки, не собирается замуж и не грезит детьми. Но все меняется, когда в доме напротив появляется ОН... Где-то смешно, где-то грустно, где-то может будет горько, но в жизни многое зависит от точки зрения, и Вера об этом расскажет.
  Женская история ни о чем или сказ о том, как Вера со Светом дружбу водила.
  
  От автора: Роман - не роман. Повесть - не повесть. Разговор по душам и только.
  
  Глава 1
  
  Суббота
  
  К двадцати пяти, в крайнем случае, к двадцати семи годам, каждая приличная, уважающая себя свободная девушка мечтает срочно, желательно на следующей же неделе, выйти замуж и родить ребенка. Ребенка родить на следующей же неделе, конечно, не получится, с природой не поспоришь, но вот зачать вполне себе задача посильная. На беду, к указанному возрасту все подходящие "приличные музчинки" уже заняты, неприличные нафиг не нужны, а "брачные дембеля" умны, осторожны и изворотливы - дичь стреляная, редкоуловимая.
  В двадцать девять свободные девушки, все еще не сошедшие с дистанции, чихают на первый пункт плана и отчаянно пытаются реализовать второй. Для второго годятся и "дембеля" и "женатики", но не те, ни другие, к огромному разочарованию барышень, в дополнительных детях не нуждаются, а пользованные презервативы предусмотрительно уносят с собой.
  После тридцати, так и не отважившееся на искусственное оплодотворение и судьбоносное свидание с "неприличником", дамы успокаиваются, налаживают одинокое размеренное бездетное существование, подбирают ободранного уличного кота, приобретают страсть к хорошему виски, и с любопытством первооткрывателя изучают жизнь как таковую.
  Бинокль я купить сначала стеснялась. Мало ли, гостя вот так приведу, а тут оружие массового изучения. Две недели промучалась, подслеповато щурясь в окно, плюнула на имидж, в ближайшем военторге обзавелась полезной вещью, и глядючи на "Уральские пельмени" обозвала вещь зюкзюком. До сих пор радуюсь.
  Каринка тоже радовалась после покупки, но попеременно, пока я у нее зюкзюк не отнимала. Потом она отжимала его обратно - две минутки радости, и снова в бой шла я. В итоге зюкзюком обзавелась и она, переиначив на свой лад в "зыркзырк". Вот так мы и стояли с зюкзюком и зыркзырком по средам и субботам на моей кухне напротив окна, изучая аполлоноподобного Хуана из соседней элитной новостройки "Пандора".
   Звучное латиноамериканское имя родилось у нас не сходу. С месяц назад, когда в пару - тройку квартир "Пандоры" въехали первые жильцы, а в остальных подходил к концу или шел полным ходом ремонт, попался мне на глаза в окне четвертого этажа голый мужик. Бесцеремонно отодвинув на малярном столе ведра, кисти, тряпки и валики, он так вдохновенно "общался" с лежащей на освободившемся от ведер, кистей, тряпок и валиков месте блондинкой, что я просто не смогла не залюбоваться этой картиной и не обжечься кипятком из чайника.
  - Аполлон, - авторитетно заявила я Каринке спустя неделю.
  - Хуан, - вкрадчиво уточнила она, созерцая ту же блондинку, но уже стоящую на коленях.
  Хуан, так Хуан, кто я такая, чтоб спорить о мужчинских достоинствах с Каришей? Мужчинок у нее было на целых один больше, чем у меня.
  Созданием Хуан оказался крайне точным: являл свой божественный голый зад исключительно по средам и субботам с восьми до десяти вечера. В остальное время он тоже появлялся, но при галстуке и лишь для того, чтоб пораспоряжаться рабочими, да пометить новую территорию всякими мальчиковыми ништяками: адская стереосистема, домашний кинотеатр, здоровенный холодильник, беговая дорожка, внушительная боксерская груша - пока все, что успел.
  - Динозавр, - определили мы с подругой, узрев два последних экспоната. Динозавры - вид особый, окольцовыванию не поддающийся ни при каких ухищрениях, обитающий исключительно в офисах, самолетах, встречах, двусторонних диалогах и, самое основное, в спортзалах. Если из обычного трудоголика еще можно раскаленными щипцами женской хитрости вытянуть время на "личную жизнь" и свадебное путешествие, то этого не пронять ничем. Динозавр привлекателен со всех сторон, но пользы от него, как от манекена. Так... Чисто со стороны поглазеть, как юная блондинка приобретает нашу с Каринкой мудрость на личном опыте.
  - Может, женится? - настраивая зюкзюк, романтично пробормотала я, глядя, как Хуан легко и непринужденно предвосхищает все вероятные попытки любовницы заполучить миллионы вероятных причин для воссоединения душ.
  - Ага, - не вникая в смысл моих слов, ответила подруга.
  Я расстроено вздохнула. Девочку было, конечно, искренне жаль, столько усилий потратить на Динозавра - это не шутки. Но с другой стороны: кто не рискует, тот не пьет шампанское.
  - Отставка! - провозгласила победно Карка, радостно и со стуком впечатав окуляры своего зыркзырка в мое кухонное стекло.
  - Где? - инструктаж по технике безопасности откладывался на неопределенный срок в связи с боевыми реалиями. Я оглядела кислую мину блондинки и суровое фэйс Хуана. Буря готова была вот-вот разразиться над их головами.
  - Тфу, б**ть, - в сердцах сплюнула Карина, когда буря миновала, и ребята разбежались взаимным поцелуйчиком. Случилось ли расставание или же нет - осталось тайной за слоями кирпича, бетона, проезжей частью и двумя стеклопакетами. Квартиру блондинка покинула в гордом одиночестве, хозяин же впервые за все время изменил личному графику и вытянувшись на неприличного размера кожаном диване погрузился в медитативное созерцание футбола.
  - Обалдеть! - восхитилась я.
  - Переехал, значит. Субботний вечер с футболом, - мечтательно протянула Каринчик.
  - Ты о футболе так размечталась?
  - О футболе, - скептично взглянула на меня подруга, отложила бинокль и откинулась на кухонном стуле. - Чего делать будем, когда Хуан шторы вывесит?
  - Учиться жить без его голой задницы, - я еще немного понаблюдала за нашим общим героем, убедилась, что залип он в телик всерьез, и последовала примеру Карины.
  - С ума сошла?! Это как "Рабыню Изауру" на середине бросить!
  - Ну не тырить же у него жалюзи и шторы, в конце концов, - не поняла я, к чему она клонит.
  - Вер, прыгни на его "траходром", а?
  Я подавилась остывшим чаем, который на свою беду попыталась отхлебнуть.
  Карина смотрела на меня задорным, обещающим немыслимых приключений взглядом, я отвечала кашлем и слезящимися глазами.
  - А сама? - наконец, вышло произнести у меня.
  - У меня на следующей неделе Турция с Жориком. Все и так чики-чирики: пузико, денежки, второй подбородок - не мужчина! Мечта! А у тебя только ободранный хамоватый Фофик и есть, и тот по бабам дворовым, подвальным шарахается. Вот где он сейчас?
  - Мау! - словно услышав слова Карины, провозгласил Пофиг из-за холодильника.
  - Ой, господи, - вздрогнула подруга и правдоподобно прижала ладонь к сердцу.
  - У меня еще Эдуард есть, - решила не сдаваться я подобному неоправданному наезду.
  - А если Эдуард поломается?
  - В ремонт отдам или новый куплю.
  - К Хуану еще руки прилагаются, язык и туловище ничегошное, - просветила меня Карина.
  - И блондинка, - закончила мысль я.
  - Блондинка - балласт, к тому же ты тоже блондинка и тоже ничегошная.
  - И ничего уже не хотящая, - снова договорила за подругу я. - Ткнула б ты пальцем в него года три назад. Мне б даже команда "фас" не понадобилась, - я, сощурившись, взглянула на окна "Пандоры". - А сейчас как-то лениво уже. Глаза мазать, чехол натягивать, волосики на бюгудю навинчивать, с каблучков не падать. И все ради чего? Ради строго распланированного секса с Динозавром? Нет. Я внезапности хочу и долго лениво валяться на кровати.
  - Эх ты, - махнула рукой Карина, но все-таки заулыбалась. В десять лет девочки мечтают о любви вечной, в пятнадцать - о любви преданной, долгой и красивой, в двадцать - о страстной, фееричной и всепоглощающей, в тридцать о любви мечтать надоедает.
  В недрах Кариночкиной сумочки голосом Фомина зачирикал телефон.
  "Ла-ла-ла. Все будет хорошо", - надрывался аппарат, пока хозяйка отчаянно пыталась добыть его из хитросплетения многочисленных, якобы привносящих в жизнь женщины удобство и эстетику, кармашков. Наконец, злостная трубка нашлась и Карина сладко промурлыкала:
  - Да, Жорж? Конечно, все готово. И я договорилась о скидочке, - она рассмеялась словам собеседника. - А ты мой мужчина. Уже собираюсь и бегу.
  Я поднялась из-за стола, дошла до буфета и включила чайник.
  - Жорж?
  - Он самый. Мужчинка мой.
  - Не, я не о том. Жорж?! - меня начал душить смех.
  Карина пожала плечами.
  - Все по теории. Шкаф зови тумбочкой, тумбочку зови шкафом. Вот был бы он под два метра - был бы Жориком или котиком. Уменьшать и ласкать то, что и так до тебя уменьшено природой и обласкано любимой мамой, нельзя. Вот Хуан вполне сойдет на зайчика.
  - На кролика он сойдет, - я прошла вслед за подругой в коридор и наблюдала, как она матерясь втюхивает ноги в изящные босоножки на тонком высоком каблуке. Справившись с туфлями, она выпрямилась и одернула платье.
  - Я поскакала. А ты все ж подумай о Динозавре. В конце концов, не жениться ж ты на нем собралась.
  - Замуж выходить, - поправила я.
  - Это в позапрошлом столетии бабы замуж выходили, а нынче мужик пошел не тот. Теперь мы женимся.
  - Тфу на тебя еще раз. Не хочу. Я женщина ранимая, вдруг влюблюсь, а он бросит, предаст и растопчет мое нежное девичье сердечко.
  Карина сурово нахмурилась, глядя на мое деланно серьезное выражение лица. Не выдержали мы одновременно, рассмеялись.
  - Ладно. Пока, нежная барышня.
  - Счастливо, умудренная женщина.
  Я закрыла дверь и направилась на кухню проверить действия объекта. Объект спокойно дремал на диване. Я пожала плечами и задумалась о планах на воскресенье.
  
  Воскресенье
  
  Я глубокомысленно созерцала лысину Рудольфа Альбертовича и остервенело грызла нижнюю губу.
  - Доченька, а как дела на работе? - попробовала разрядить обстановку мама.
  - Нормально, - голос слегка сорвался на визг при ответе, отчего Альбертович, и без того напряженно сидящий напротив, подпрыгнул.
  Мама протянула руку и успокаивающе что-то там под столом лысому погладила. Я понадеялась, что ладонь или, на крайняк, коленку. Лысому помогло не очень, дергаться меньше он не стал.
  - Как Карина?
  - Хорошо.
  В комнате вновь воцарилась гнетущая тишина.
  Когда родители развелись, а отец вновь женился, я, несомненно, желала маме счастья, тем более что с развода минул не один год, но к реальности оказалась не готова. Мамино счастье походило на немую бритую каланчу, откликающуюся на имя Рудольф. Мама рядом с ним казалась тоненькой, хрупкой и невесомой. Вот так размахнется своими граблищами ведь и поломает ненароком родительницу.
  Я продолжила сосредоточенно, а главное молча изучать Альбертовича, Альбертович в свою очередь изучал столешницу. В принципе, это знакомство ничем существенно не отличалось от моего знакомства с мачехой три года назад. Она точно так же готова была начать дергать глазом и подпрыгивала при каждом резком звуке. В дальнейшем тетка оказалась ничего так, правда с единственным существенным недостатком: взрослой и чертовски незамужней сукой-дочерью. Я в сравнении с той барышней - прелесть. Папа, по глазам видела последний год начал призадумываться о вторичном разводе. Последняя мысль натолкнула меня на новый уточняющий вопрос:
  - Дети есть?
  На этот раз подпрыгнули оба: и маман, и бритый.
  - Есть, - выдавила родительница.
  - Сын, - уточнил Рудольф.
  - Это хорошо, - плотоядно улыбнулась я, чем спровоцировала дальнейшее умалчивание стратегической информации со стороны потенциального отчима. Не так он меня понял, да и бог бы с ним. Я конечно женщина здоровая и по мужской ласке фанатею все еще, но чистая квартира и возможность делать, что хочу и как хочу, не оглядываясь ни на кого вокруг, уже перевешивают чашу тоскливого одиночества, делая одиночество не таким тоскливым.
  - Может еще чаёчку? - попробовала разгладить измятую скатерть первичного знакомства мама.
  Мы с Рудольфом одновременно оглядели наши все еще наполовину полные чашки и согласно кивнули. Видимо оба порешив на том, что порой стакан все же наполовину пуст, а не наполовину полон. Маман радостным галопом, почирикавая, словно освободившаяся из плена птичка, поскакала на кухню, звеня нашими чашечками. Альбертович подождал, пока она скроется за поворотом, и уставился на меня уже далеко не безобидным взглядом.
  - Вера, - начал проникновенным шепотом он.
  Я заулыбалась и уставилась на него горящими в предвкушении боя глазами. Острые ощущения - это всегда интересно. Альбертович Рудольф осекся и прищурился. В мгновение оценив ситуацию, я поводила бровями вверх вниз, чем спровоцировала ожидаемый смешок с его стороны. Очевидно ж, что передо мной далеко не тюфяк и не слабак, как показалось вначале. Мужик сильный, с таким лучше дружить, раз он решил мамку окучить.
  - А квартира на две трети моя, - без предисловий прошипела я.
  - А она мне на**р не нужна, - точно так же ответствовал бритый. - У меня своя.
  - А тортику принести? - закричала с кухни мама.
  - Да! - получилось у нас с Рудольфом одновременно.
  - Пенсионер? - задала я новый наводящий вопрос.
  - Трудоголик.
  - Зарплата?
  - Регулярно, - не растерялся дяденька, окончательно меня покорив.
  - Вредные привычки? - я расслабленно откинулась на спинку дивана, демонстрируя тотальное благодушие.
  - Доху... Полно.
  Поправка вышла очаровательнейшей.
  - А вот и чаёк, - запричитала мама, несясь с подносом с кухни так, словно собиралась выиграть соревнования по международному домохозяйскому биатлону. Видимо наше с Рудольфом перешептывание не производило впечатления мирного диалога. Напрасно. Мы подружились.
  - Мам, торт чудесный, как обычно, - закинула я дров в прогорающий костер материнской нежности. Родительница заулыбалась и почему-то потянулась обнимать что-то у Альбертовича под столом. Нет бы дочку обнять, а она части тела мужика чужого. Я улыбнулась матери в ответ и запихнула в рот кусочек растолстина побольше, чтоб жевалось подольше. Говорить расхотелось вообще. Хотелось завалиться на свою одинокую девичью кровать, потискать ободранного, протестующего, стремящегося к весенне-летнему загулу Пофига и похлюпать под "Аватар", завывая вместе с Леоной "I see you".
  - Ну что, - многообещающе произнес лысый. - Завтра вечерком познакомлю со Светом.
  Я непонимающе уставилась на великого инноватора и только мгновение спустя сообразила, что Свет - это имя. Назвал дяденька сына, ничего не скажешь. Такой же лысый бугай? Или в маму пошел? Вот, кстати... Я открыла рот и вовремя его закрыла. Все же нетактично спрашивать, где мама Света, мало ли какую рану могу зацепить. Тоже не дело.
  - Как у него на работе? Повышение дали? - заинтересовалась родительница чужим ребенком, отчего родной ребенок получил незабываемый прилив обиды и забил себе в рот кусок торта еще больших размеров, нежели предыдущий. Рудольф увлеченно понаблюдал за процессом, сочтя его очевидно чем-то сродни фокуса, и обернулся к возлюбленной.
  - Да, все отлично.
  - Они с сыном программисты, - гордо произнесла мама, глядя мне в глаза.
  - М-м-м, - протянула псевдовосхищенно я. Круть.
  - Я слышал, Вер, Вы писатель? - поддержал светскую беседу Альбертович.
  - Угум-гум, - кивнула "писатель".
  - Романы про любовь пишет. Библиотекарь, - не добавила родительница дочери крутости в глазах чужого дяди. Впрочем, если верить выражению глаз дяди, он это все уже слышал не один раз и даже выучил названия пары-тройки творений.
  - Я прочитал "Библиотекарь для темного демона. Крещение любовью". Неплохо.
  От неожиданности я открыла рот и вытаращилась на смертника. Он правда любовный роман прочел? Никто ж из родных-близких не читал. Зачем он это так со мной? Там же секс есть... Мне как-то резко поплохело.
  - А вторую книгу не начинал еще? - заинтересовалась мама.
  - Времени пока не было, но купил.
  Я икнула. Организм испытал острый недостаток текилы в крови. Или виски. Лучше виски. Спас меня от жесточайшей пытки телефон Альбертовича, потребовавший немедленного внимания к звонящему. Ухватив удачу за хвост, я бегом собрала манатки, распрощалась с влюбленной парой и ретировалась домой, подальше от своей писательской славы.
  ...
  - И ты что?
  - Сбежала, - повторила я недовольно Карине.
  Подруга шумно выдохнула в трубку, то ли смех ее разбирал, то ли душил кашель - черт разберет.
  - Готовься, Верунчик. Будет ржачно. Он вокруг сына бетонный забор возведет, особенно после той пикантной сцены в парке под деревом.
  - Ой, я-а-а, - простонала я, закрыв глаза ладонью. К состоянию "поплохело", так и не покинувшему мое грешное тело, добавилось "померла со стыда". Вспоминать, что там мог вычитать мамкин ухажер, из жалости к себе самой не стала, и надо же было додуматься мне по приходу позвонить за утешением Карине.
  - Да, ладно, хорошая сцена. Подробная.
  - Молчи, - предупредила я следующий краткий и точный эпитет в адрес своих излияний. - Вот если б это ты написала, а прочитала мама Жоржа...
  - Не пугай, у меня сердце слабое, - пробормотала подруга, сдерживая смех.
  - Ха-ха.
  - Серьезно, - перешла на нормальный диалог Карина. - Тебе не все ли равно, что там прочел и чего не прочел родительский хахаль? На святую деву ты не похожа, монашкой не представлялась, на великую культурную ценность не претендуешь. Любовный роман, он и в Африке любовный роман, в какую фольгу его не оберни. Регенты, англичане, шейхи, опекуны, полицейские, эльфы, пираты, вампиры - один хрен, сюжет не меняется. Есть она, есть он и есть тыдыщ, то бишь любовь. Женщинам ж антураж - для эстетики восприятия, главным всегда и везде остается пресловутый Тыдыщ. У кого-то Тыдыщ целомудренный и чистый, как роса поутру, у кого-то стерильный, как наволочка в больнице, бывает грязный коврик у порога, или симбиоз камасутры со справочником по анатомии. Еще медленный эстонский Ты-ы-ы-ыдыщ, когда трехтомник венчает первый скромный поцелуй. И не забудь сверхзвуковой Тыдыщ, когда в четвертом абзаце первой главы его естество входит в...
  - Ты увлеклась, - перебила я Карину.
  - Я увлеклась, - не прерываясь и не меняя интонации, согласилась она. - Короче, пофиг.
  - Пофиг гуляет.
  - А Хуан? - вписалась в поворот диалога Карина.
  - Не знаю. Я про него забыла.
  - Ну, так иди глянь. Не отлынивай. Давай, давай, - нетерпеливо подстегивала она, пока я разувалась и шла на кухню. Взяв с холодильника "зюкзюк", я направила оружие массового наблюдения на темные соседские окна.
  - Мальчик гуляет, - резюмировала я в трубку и вернула бинокль на место.
  - С кем?
  - Не знаю.
  - А-а, - разочаровалась Карина, - гуляет, в смысле вне дома. Печально. Чего оденешь? - вернулась она к прежней теме.
  - Носки, - я как раз направилась за ними в комнату.
  - Будешь очаровывать Света носками? Чудное имя, кстати.
  - Политкорректная стала, да? Женское оно... Имя.
  - А вот здесь, дорогая моя, ты придираешься уже. В оригинале там что-то русское, красивое. Пересвет, например. Или... Не помню, чего там еще на "свет" заканчивается у славян, но это точно будет мужественно.
  - Главное, чтоб вся мужественность в имя не ушла.
  В трубке послышалась возня и приглушенные голоса. Карина тихо взвизгнула и неприлично захихикала.
  - Жорж домагивается? - предположила я, и по новому смешку подруги поняла, что угадала. - Я потом перезвоню.
  - Уг-ку, - ответила Кариша. Кнопочку "завершить" на смартфоне я нажимала уже на более громком "не дергай за сись..." За что конкретно там дергал Жорж я услышать не успела, да и чего-то как-то не хотела.
  Теряю я ее, однозначно теряю. Последний незамужний рыцарь покидал ряды ордена Благородных Девиц, сраженный вражеским мечом в самое сердце. Как бы там не шутила Карина, но Жорку она любила. Мама Жоры, понятное дело, от потенциальной дочери не в восторге, но ее понять можно. Если б такая девица вздумала с моим сыном "дружбу" водить, я б ее убила, честное слово. Каждой женщине хочется видеть возле сыночка милую, добрую, серьезную девушку, а не великовозрастную раздолбайку с непредсказуемыми выходками. Ежели она сукой окажется, ведущейся на материальное добро, а не бабой нормальной? Впрочем, волновалась Жоркина мама почем зря. Каринка в плане отношения к мужикам к моменту первой встречи с благоверным уже сильно смахивала на меня. Проще говоря, ей было приятнее существовать наедине с собой, чем готовить кушаньки заядлому холостяку, о чем она этому самому холостяку и сообщила на первой же минуте знакомства. Как сейчас помню кафе, мороженое, мы и Жорж с товарищем возвышаются над нашим столиком.
  - Можно к вам присоединиться, дамы?
  - Перепих - не тема. Мне лениво. Стиркой, готовкой не занимаюсь, вежливость к родственникам не проявляю, льстить не буду, и только на этих условиях готова выйти замуж.
  Прилив впечатлений от подружкиных речей смыл обоих соискателей без труда, чего она собственно и добивалась. Одного Карриша не учла, что Жорж попадется ей в бассейне после фитнеса. Диалога или тем более взаимного влечения у них там не сложилось само собой. Он все-таки не мазохист подходить к странноватой на всю голову тетке, да и еще тогда, когда она не при параде. Хочешь спугнуть мужика - смой косметику и одень резиновую шапочку для плавания. Даже если шапочка будет розовая и в цветочек, краше твой туго обтянутый череп от этого не станет.
  Это в любовных романах ее прекрасное запретное тело скользит в воде, заставляя героя сгорать от желания прикоснуться и заполучить героиню в койку, сломив всякое сопротивление с ее стороны. В реале, получив от ворот поворот, мужик со спокойной совестью идет дальше. Баб что ли на свете мало? Если б не грибковая инфекция, каверзно поразившая ноги будущей влюбленной пары, и не уникальная способность Каринки в жажде расправы сносить всех и вся - фиг бы они с Жориком заговорили. А если б не время, проведенное за совместным выбиванием материальной компенсации из фитнес-центра, то фиг бы они сходили на свидание. Подруга до сих пор с блаженной и романтичной улыбкой вспоминает, как Жорик чесал и мазал ей пятки. Лично мне с моим живым воображением от этих рассказов не по себе. Впрочем, у каждого своя романтика.
  Я полюбовалась на свои шерстяные белые носки и отправилась к окну. Открыв раму пошире, высунулась на улицу и принялась дурным голосом на максимальной громкости орать: "Пофи-и-иг". Старые жильцы были в курсе, что это не припадок у соседки, а кота домой жрать зовут. Зато частые прохожие с удивлением косились на странноватую женщину. Минуты две я погорланила - обычно этого вполне хватало, чтоб питомец услышал хозяйку и потрусил домой на глаза показаться. Через полчасика еще поору, на случай, если далеко где был и не слышал.
  Я выпрямилась, и надо же мне было взглянуть на полюбившееся четыре окна "Пандоры". Оттуда на меня, не мигая, смотрел впечатленный Хуан. Видимо помещение проветривал и сквознячок донес истошный женский вопль. Как-то меня так пробрало прямо... Нет. Не от смущения. Смущение я переросла лет пять назад. Пробрало меня ёрничать. Еще как назло эта блондинка в памяти всплыла. В общем, я возьми да и изобрази наигранное сексуально-заманчивое закусывание нижней губы в адрес аполлоноподобного. Аполлоноподобный сначала дернулся, потом пожал плечами и отвернулся. Ладно, юмор у всех разный. Я закрыла окно, опустила штору и отправилась на кухню писать продолжение очередной романтишно-эротишной эпопеи.
  
  "...Ира таяла в его руках, одна за другой волны оргазма смывали ее с головой, заставляя растворяться в этом мужчине. Сейчас его демоническая сущность правила бал, заставляя..."
  Опять "заставляя". Чертовы повторы. Чтоб мать их. О чем это я?
  "Сейчас его демоническая сущность правила бал, вынуждаяя..."
  - Б**ть! - я выругалась вслух и стерла дополнительную букву "я". Эротичный настрой начинал медленно сходить на нет. Еще разочек матюгнувшись продолжила ваять нетленку.
  "...вынуждая отдаваться ему целиком, без остатка. Глаза его горели..."
  Слишком много "его". Местоимения - адская ловушка.
  "...без остатка. Кем бы он ни был, что бы ни сотворил, Ира готова была идти следом. То невероятное абсолютное ощущение близости раз за разом сжигающее ее изнутри".
  Б**ть. В философию ушла.
  Я нервно поерзала на диване, стараясь устроиться поудобнее. Держать ноутбук на коленях - задача не из разряда приятных, но вполне себе терпимая. В искусстве жертвы неизбежны.
  - Вер, еще вина?
  Я перевела невидящий взгляд на лысого, постепенно возвращаясь в реальность.
  - А что ты там пишешь? - проявил недюжинное любопытство Альбертович, так и не дождавшись ответа на предыдущий вопрос.
  - Про то, как голый демон с огромным чле...
  - А-а, мне вина еще дольешь?! - практически взвизгнула мама.
  Рудольф задумчиво оглядел ее полный бокал и потянулся к бутылке.
  - Конечно, долью.
  - Какой все-таки ненормированный график, - запричитала родительница, стараясь отвлечь любимого мужчину от дочерней тотальной честности.
  - У кого он нормированный, - поддержал ниочемную беседу Рудольф. - Это ненадолго, не переживай, - успокоил он маму.
  Словно повинуясь словам хозяина квартиры, задребезжал дверной звонок. И это означало только одно - к нам явился Свет. От этой библейской мысли я хрюкнула, подавляя приступ смеха. Ну да. Со вчера мало чего поменялось и имя до сих пор слегка прикалывало.
  Альбертович неторопливо отправился открывать. Мама же, пока суженый отвлекся, сурово погрозила мне пальцем, на что я заулыбалась и изобразила непотопляемый жест "V".
  - Знакомьтесь! - с интонацией ведущего мирового телешоу провозгласил вошедший Альбертович. - Мой сын Пересвет...
  Права была Кариша. Пересвет он. Я, затаив дыхание, ждала обладателя имени. Даже ноутбук закрыла и в сторону отставила. Каков он, мужественный сын бритого программиста? С чем пришел он к нам? Добрый ли человек, али злой?
  И вот в дверном проеме возник он...
  - Хуан Рудольфович?! - всплеснула я руками, понимая, что хуже врага, чем мой бескостный язык у меня просто нет. Да и у мамы моей тоже.
  Победная, гордая улыбка сползла с лица Альбертовича.
  - Какой Хуан? - не понял мамулин суженый.
  А теперь, по закону жанра, поскольку я вся такая язвительная прям такая, и вся такая нахальная, и неприступная, и не нуждающаяся в отношениях, мужик проникнется раненой гордостью, воспылает дикой страстью и прилипнет ко мне, как банный лист к заднице. Ну да... Разбежался и прыгнул.
  - Ой, да это, наверное, очередной персонаж! - вступилась моя находчивая родительница. Кровные узы на лицо, а точнее на язык. Мама только на первый взгляд божий одуванчик, на деле она у меня кусается. - Вера и на улице так же себя ведет с прохожими. "Ой, мама! Смотри это же Астарот!" Или "это же Катя!" Вот и думай какой Астарот, какая Катя... А давайте перейдем сразу к главному! Свет, ты голодный, наверное?
  Рудольф расслабился, заулыбался, Рудольфович же, смерив меня прохладным взглядом, кивнул маме и прошел к ближайшему креслу. И вот что поразительно: я не напряглась, не расстроилась и даже не ощутила и намека на "печальбеду". Когда по настоящему устаешь от чего-то, начинаешь воспринимать жизнь под иным углом. А я от многого устала. Стоит лишь задуматься о жизненных устоях, воспринимаемых нами с детства как должное, и волосы дыбом встают. В тридцать женщина должна быть замужем, иметь детей, лучше всего двух, при случае похвастаться высшим образованием и, несомненно, шагать ввысь по карьерной лестнице. Но почему именно так, а не иначе?
  Если должностные, образовательные вехи можно объективно объяснить возможностью чувствовать себя независимой, не голодной, одетой и обогретой, то остальное... Остальное вызывает массу вопросов.
  Для чего нужны дети? Чтобы кто-то принес стакан воды в старости? Вроде прислуги. Или может для того, чтобы не было скучно? Вроде игрушек. Или потому что так принято? Вроде все пошли, и я пошел. Сколько женщин рожают ребенка по-настоящему ради ребенка? Сколько женщин наслаждаются процессом роста своих чад, не матеря и не шпыняя их?
  А замужество. Кто сказал, что штамп в паспорте сделает двоих людей семьей? Он, штамп, волшебный разве и улаживает все конфликты? Или быть может, сделает женщину и мужчину умнее и терпимее вдруг по щелчку? Фразы "я люблю" ой как мало для заключения брака. Нужно понимание и искреннее осознание для чего двое женятся, иначе это просто узаконенный перепих.
  Или поведенческие нормы морали. Вежливость, радушие... Я думаю о чем-то, почему я не могу сказать человеку в лицо, что именно я подумала? Разве это так ужасно говорить правду? Если я вру - я вежлива, если я говорю правду - я веду себя асоциально. Выходит ложь - благо? Я попыталась с порога сказать Хуану кто он, мама меня прервала. Кто из нас двоих свободнее сейчас: я или она?
  Пока я преуспевала в субъективной философии, родительница, непрерывно щебеча, накрывала всем на стол. Это я уже, плод любви пикачу и черепашек ниндзя, предпочитаю устраивать столовую на кухне, а вот мама моя, воспитанная на фильмах о весне и Волге, мультиках про Чебурашку и большой важности серванта с хрусталем в каждой советской квартире, предпочитала накрывать поляну по старинке - то есть в гостиной, возле телика. Вино, водка, три вида салата, нарезка, горячее, тортик и чаёк. Рудольфовича по молодости лет посадили супротив меня - событие оказалось досадным для него и почему-то смешным для меня. Причем, чем больше хмурился Хуан, пережевывая мамулькины голубцы, тем больше веселилась я, особенно когда подкатывали воспоминания про нас с Каринкой, вечерами дежуривших у кухонного стекла.
  Я доедала добавку, когда Рудольф пнул сына под столом и посигналил проявить вежливость в адрес вероятной сводной сестры. Я отложила вилку и нарочито выжидающе уставилась на взбешенного Пересвета. Нет, он, конечно, не хмурил лоб, не грубил и не пинал отца в ответ, лицо его было непроницаемо, но вот желваки... Зубы аполлоноподобный сжимал с такой силой, что это становилось очевидным. Забавный Динозавр. Никогда раньше к ним так близко не подходила и не изучала, всегда как-то ума хватало держать свою чувствительную натуру на расстоянии пушечного выстрела, а тут нос к носу столкнули. Интересный опыт.
  - Книги пишите? - садистским тоном начал любезничать Свет.
  Несмотря на полную боевую готовность, я поперхнулась. Неожиданно противно у него это вышло и злобно главное-то как.
  - Пишу.
  - Про любовь? - он это таким тоном спросил, равно что: "Чем занимаетесь по вечерам? Дьявола вызываете? Младенцев в жертву приносите?"
  - Да, все больше как-то про секс.
  Краем глаза зацепила мамино нервное рвение пресечь безобразие, прерванное тут же коротким жестом Альбертовича. Что примечательно, маму и папа не мог остановить, а у этого вышло. На досуге надо будет обмозговать.
  - М-м, - понимающе кивнул Хуан. - Люди часто реализуют на бумаге то, чего им не хватает в жизни.
  - Да-а, - зловеще протянула я. Так меня еще никто не выводил. - Где б в реале взять мужика, чтоб и мозг был, и во-о-о-от таких размеров, - я развела ладони на соответствующее моим фантазиям расстояние друг от друга, - пе...
  - Вера! - в очередной раз осекла меня мама, и тут же вновь умолкла под давлением Рудольфа.
  - Я вот тоже думаю, где б бабу взять, чтоб и мозг был, и рожа, и заскоков на манипулирование не было.
  - Не-е, мужик, - призадумалась я, полностью растеряв гнев. - У меня планка о двух пунктах, а у тебя нереальные запросы. Либо мозг, либо покладистость, третий вариант, может, и найдешь, но чтоб при этом еще и рожей вышла - это ты загнул.
  Свет сурово меня оглядел и нарочито медленно, я бы даже подметила, изящно уложил в рот здоровый кусок голубца. Ну, ясен пень, мы гордые, мы дурацкие диалоги начинаем, но не заканчиваем.
  С выражением лица аглицкого лорда Хуан пережевал капусту и запил ее вином. И не подавился, подлец. Правда, спесь с него все же сошла. Где-то с полчасика попозже, пока мы поедали обязательный к поеданию торт, у Рудольфовича зазвонил телефон. Вызов он сбросил, потом через пол часа еще раз сбросил... и еще... "И так пока, увы, совсем ничего не осталось", - хотелось продолжить мне, когда входящий звонок был уже пятым по счету, а еда на столе подошла к концу.
  Альбертович обеспокоено хмурился, глядя на сына. И не мудрено. Рабочие звонки подобным образом могут поступать лишь при критическом течении офисных дел, но тогда их не сбрасывают и не игнорируют с каменным выражением лица, тем более в нашей-то ситуации. Мои закидоны должны были заставить Пересвета с благодарностью окунуться в "неотложные" нуждики, а он нет. Зубы сцепил и скидывает, скидывает... Значит, имеем вариант второй: звонки личные. Тогда их частота пугающе напоминает преследование.
  Словно в подтверждение моих размышлений Хуан вновь, покосившись на экран, сбросил вызов.
  - Сын, все хорошо?
  - Да-а, ерунда, - легко и слегка раздраженно отмахнулся мужчина. И вот после этого замечания мне припомнилась раздосадованная блондинка в вечер, когда Рудольфович остался впервые ночевать в новой квартире. Как бы не она была столь настойчива. Может, Карина все-таки оказалась права, и мы были свидетелями расставания?
  - Бывшая девушка? - не удержалась я от ехидной улыбки.
  - Вера, - угрюмо отреагировала на мою реплику мама. На этот раз терпение родительницы было исчерпано, выражение ее лица лучше всяких слов о том говорило. Еще одна моя шуточка или выверт и мамочка обидится, а обиженная мамочка - это больно. Я насупилась, виновато потупила глазки и затихла на весь остаток вечера, вдруг представ перед гостем не ехидной сукой, а покладистой благовоспитанной барышней. В конце концов, какая женщина так не умеет? Это мужиков природа наделила физической силой, а женщина - создание нежное, слабое. Амбиции те же, а нежная, слабая, вот и юли как хочешь. Говорят все бабы - змеи. А ты поди выживи длинная, тонкая, мелкая, да еще и без яду среди других змей и стада бизонов к тому же. Не станешь ядовитой, не тяпнешь за хвост такого бизона с повадками женоненавистника - затопчет к ебе**м.
   Короче говоря, и маму порадовала, и чайком загрузилась, и Альбертовича послушала (нравился он мне все больше и больше), и, наконец, Хуана в самое сердце поразила. Или по крайней мере сердце его успокоила, отстав со своими агрессивными выпадами. В самом деле, неприятно это - озлобившаяся непонятно на что, на кого и когда женщина, вымещающая свое недовольство на первом встречном. Тут мамочка немного права: Рудольфович не может отвечать на все мои жизненные вопросы. Если так задуматься, у мужика их тоже скопилось не мало.
  Вот посмотреть на его фразу: "где б бабу взять, чтоб и мозг был, и рожа, и заскоков на манипулирование не было". Это получается взгляд Динозавра на охотниц на Динозавра.
  Витиевато, но тем не менее.
  Наш Пересвет отчаянно устал общаться с барышнями, старающимися его перехитрить. Причем, скорее всего, до такой степени, что даже банальная попытка дев напроситься на простенький комплимент воспринимается им с отвращением. Большинство умных женщин, ценящих себя, любят, когда их любят, а потому обходят Динозавра стороной. Флирт же ведут девушки хитрые, не слишком дальновидные, но фигурой, мордашкой, одежкой вышедшие, и оттого надеющиеся на успех операции покорения садов Эдема. Мы с Кариной зовем их Кукушками.
  Не увиливать от флирта с нашим монстром помимо Кукушек будут еще Простушки. Суть общих черт внешности и характеров таких барышень вытекает из названия. Причем, что занятно, Простушка не обязательно некрасивая, чаще наоборот, она от природы девушка симпатичная, но при этом неуверенная в себе, затюканная, тихая, глаза все куда-то отводит, челочку прилизывает - и вуаля! Имеем создание не склонное выпрашивать комплимент и разворачивать военные действия по захвату соседних государств. Зато имеем барышню, ожидающую Любовь... Вот прямо так, с большой буквы "Л". Настоящий принц придет и разглядит за неприметной внешностью ее прекрасную душу.
  Любопытно, что я лично не припомню сказки, где бы принц реально сам разглядывал за неприметной внешностью душу будущей возлюбленной. Золушка? Однозначно нет. В оригинале наша героиня трижды появлялась на балу в образе принцессы. Спящая красавица? Уже само название говорит за себя. Рапунцель? Точно нет. Белоснежка? Снова мимо. Звездные талеры? Морозко? И снова нет. Старушка в лесу? Это и вовсе из разряда "Спасти рядового Райна". Может у народов мира и найдутся сказки с нужным для Простушки сюжетом, но от реального в них будет не много, ведь даже Простушки влюбляются в принцев, а не в горбунов-звонарей. Такова наша природа.
  Пообщался Динозавр с клюющим на него контингентом и выводы свои злобные сделал: все бабы хитрые суки, жаждущие напялить на него узду. Дурак дураком. Правда и я не лучше. Словно в поговорке, увидели мы друг друга и даже пообщались.
  ...
  - Он раненый. Ты раненая. Вы созданы друг для друга. Верка, прыгай, пока свободный!
  - И чего я на нем делать буду?
  В трубке то и дело звучал женский голос, возвещающий об отбытии очередной партии отпускных счастливчиков.
  - Тебе инструкцию написать?
  - Напиши, - рассердилась я. - Мне и одной неплохо.
  - Здоровый секс с мужиком еще никому не вредил.
  - Карина, - предупреждающе произнесла я. - Тема закрыта.
  - Ну, попробовать стоило, согласись.
  - Соглашусь. Как настроение перед отпуском?
  - Ой, отличненько! - Каринка перешла на шепот. - Мой пузан всю неделю в тренажерку бегал.
  Я припомнила Жоржа с его изящной фигурой Винни-Пуха.
  - И как? Помогло?
  - Помогло. В кровати стонать начал. Лежит и стонет, лежит и стонет: "Зайка, подай чайку". Я его убедила, что он и без того красавчик, а отдых у нас будет активный, так что валяться в плавках ему будет особо некогда.
  Я улыбнулась и покачала головой.
  - Девушка, вы скоро? - прошипела на меня подошедшая студентка.
  - Скоро, - так же прошипела я ей в ответ, прикрыв трубку ладонью. - Зато старался, - это уже было сказано Карине. - Ладно, я перезвоню, как приземлишься. У меня тут посетители.
  - Давай.
  
  Глава 2
  
  - Вер, ты спишь?
  - М-м-ным-ным, - промямлила я в трубку, потерла глаз и приподнялась в кровати, заглядываясь на будильник. Шел третий час ночи.
  - Это хорошо. Ты только не переживай.
  Да. После этой фразы я однозначно не буду переживать. Сон как рукой сняло.
  - У тебя все хорошо?- просипела я взволнованно и откашлялась.
  - Я ж говорю, не переживай. У нас с Жоржем все отлично. Включай ноутбук. Я тебе там на почту ссылочку отправила. Посмотри.
  Ссылочку? И разбудить меня при этом? Теряясь в догадках и путаясь в тапочках, я бросилась к столу.
  Пока машина включалась, у меня зубы сводило от ожидания, а сердце бухало в груди. Догадок по идее должно было быть много, но то ли из-за позднего часа, то ли из-за Каринкиной непредсказуемости в моей голове ничего не рождалось. Я понятия не имела, что там может быть.
  Youtube загрузился быстро.
  На коротком видеоролике с названием "а ей все..." я, высунувшись из окна, самозабвенно орала своего кота.
  - Ты не переживай только. Там лица не видно и улицы тоже, - я вздрогнула, о присутствии подруги как-то совсем позабылось.
  Говорят, жизнь надо прожить так, чтоб о тебе знал google и не знал youtube. Моя жизнь не удалась.
  - Ты глянь на количество просмотров.
  - Б**ть, - только и сумела выдавить я, на трясущихся ногах присаживаясь на краешек стула.
  - Комментарии не читай, - предупредила меня Карина.
  - Догадываюсь.
  - В общем, если честно, - начала свою успокоительную речь подруга, - это был вопрос времени. Рано или поздно кто-нибудь из местных или прохожих додумался бы заснять историческое действо. Удивительно, как раньше тебя миновало.
  - Спасибо. Это помогло, - словно в романах, из уст моих сочился яд.
  - Не перетаскивай с больной головы на здоровую. Это кто-то из "Пандоры", судя по расположению оператора.
  - Хуан?
  - Фиг знает. У меня тоже первая мысль, но квартир-то много. Чего делать будешь?
  Ощущая себя исследователем редких форм заболеваний, я прошлась по ссылкам и выяснила, есть ли у автора еще ролики. Оказалось, нет. Аккаунт, видимо, получился одноразовый.
  - Ку-ку, - подала голос Карка.
  - Я думаю.
  - Думай вслух.
  - Я стесняюсь.
  - Поздно. Жорж вчера сознался, что в первое знакомство принял нас с тобой за лесби.
  - Правильно. Проще для самого себя когда "баба лесби", чем когда "рожей не вышел". Ложись спи. Я утром перезвоню.
  - Я тебя бросаю в беде? - нарочито услужливо поинтересовалась Каринка, чем вызвала у меня первую улыбку с момента полученного нервного потрясения.
  - Бросай.
  - Думай. Если что в любое время. Телефон при мне. Ты знаешь.
  Говорят, женской дружбы не существует. Это истинная правда. Особенно лет до двадцати пяти.
  Девушек много, все они разные. Бывают склочные, неприятные, мелочные до абсурда, и напротив, очаровательные, общительные, готовые последнего гада пригреть. Каждая из этих особ имеет свои взгляды на жизнь, на любовь, на поведение с окружающими, и, наверное, только каждая сотая не имеет подругу. Предыдущие же девяносто девять к тридцати годам обзаводятся хотя бы одной "предательницей", читай: бывшей лучшей подругой. Таков принцип существования женского организма, данного нам матушкой природой: если в радиусе ста метров появляется приличный мужик, начинается инстинктивная гонка, а в гонке нет подруг, есть лишь жажда получить выигрыш. Мы называем эту жажду любовью. Сколько раз на вопрос "почему ты переспала с мужем или парнем лучшей подруги" мы слышим ответ: "потому что я эгоистичная сука"? А сколько раз слышим: "я влюбилась"?
  Нас с Кариной судьба свела за два года до моего дипломного. Она каталась на пары за спиной Васюты-байкера, а я на автобусе по пробкам в компании друга Юрки-недомузыканта. Уточнения ради поясню, недомузыкант - это когда молод, чертовски неформален, отчаянно свободолюбив, носит выражение лица "Джанго", знает на гитаре целых восемь песен группы Кино, двенадцать ДДТ и иногда на потуге пару битловских хитов. Юрка со мной дружил, я с Юркой тоже "дружила", пока брюнетка в топике призывно не заулыбалась моему недомузыканту со спины железного коня Васюты. Сам Васюта на тот момент уговаривал ученых мужей в управлении факультета войти в его байкерское положение и не отчислять. Брюнетку я возненавидела сразу, потому как Юрка, несмотря на всю свою крайнюю неформальность, оказался весьма подвержен влиянию улыбок девочек в мини с блестками. Погоревав с полгода о бездарно утраченной юношеской любви и расставшись с "другом", я остыла к брюнетке и пропиталась стыдом к самой себе за влюбленность в носатое бесперспективное, склонное к выпендрежу трепло. Причем чем ближе маячили ГОСы, тем больше возрастало чувство стыда, так что, защищая диплом, я уже вовсю приветливо улыбалась брюнетке, которая, в свою очередь, давно забила на Васюту и глубоко чхала на Юрку, которому больше единственной злополучной улыбки так и не перепало. А уже после успешной защиты перепало мне, причем прямо в баре.
  Брюнетка оказалась барышней умной, забавной и что немаловажно честной. После пятого бокала вина в баре она очень честно и очень по секрету заявила: "никогда не дружи с мужиком, в которого влюблена". Изречение было мудрым, хотя и пьяным. В тот момент в моей нетрезвой голове воспарили истинно свободные мысли, до того момента лишь делавшие робкие попытки покинуть крепкую клетку общественной морали и "приличного" родительского воспитания. Сразу после первой фразы брюнетка выдала еще две: "ты мне нравишься" и "бабы друзьями не бывают, поэтому мы с тобой сейчас торжественно поклянемся мужиков друг друга друг до друга не допускать". Смысл последней фразы, как ни странно, я поняла.
  С тех пор много воды утекло, много разочарований прошло, но Каришка всегда оставалась где-то рядом со мной, а я рядом с ней. Мы дружили вдвоем, избранники кровати в нашем совместном обществе не светились.
  Я отложила телефон и задумчиво уставилась на экран ноутбука.
  Угадать Хуан это или нет - задача не простая. Если да, то становилось понятно, чего на знакомстве у родителей он молчал в тряпочку о нашем свидании возле окон. Если не он, то... И что "то"? Непонятно. Я вернулась к видеозаписи и взглянула на дату добавления: за сутки до ужина.
  Еще пару минут бесполезно поразмыслив, я поднялась из-за стола и отправилась на кухню, где на холодильнике дожидался своего часа зюкзюк. В темных окнах "Пандоры" вряд ли можно было бы хоть что-то рассмотреть без тепловизора. Часто вот так увлекаешься чем-нибудь и вдруг понимаешь, что получила вескую причину для приобретения какой-нибудь очень нужной штучки. Бинокля-то у меня тоже изначально не было. Потом микрофоны у мужика по квартире развешу, камеры, а там и до частного сыска недалеко... или до тюрьмы...
  В общем, в темных окнах я ничего не видела, но думать так было гораздо легче. Содержимое человеческой головы, наверное, самая потрясающая и самая непутевая штука во Вселенной. Никогда не знаешь, какой сюрприз подкинут тебе твои собственные размышления, к чему приведут страхи и сомнения, насколько сильно заставят заблуждаться мечты, и какой самооценкой наградят амбиции.
  Я на время отложила бинокль и не спеша сварила кофе. Желтоватый свет ночника в темное время суток делал мою маленькую кухню самым подходящим местом для долгих и чертовски бесполезных размышлений на тему жизни, как таковой. Ну, а хороший, крепкий кофе придавал этим размышлениям горьковатый бодрящий аромат.
  Пока варила, все же сходила за ноутбуком и прочла комментарии. Было бы странно, если б не прочла. Не любопытных людей не бывает. После прочтения отзывов о самой себе подумалось, что вежливых людей тоже не много. Самое безобидное замечание по теме содержимого ролика: "аха-ха, тетка жжот". С каких пор я стала теткой, которая "жжот"? Наверное, в глубине души до последнего ощущаешь себя девушкой, которая грациозно плывет, - это как минимум.
  Как ни странно, большая часть реплик, высказываний, оскорблений и прочего словесного хлама вообще не относилась к содержанию видео. Народ неприкрыто философствовал. Темы выбирались разные, меня или Пофига никак не касающиеся, однако, полагаю, злободневные. Бывало, конечно, выскакивали и неожиданности. "Валить из этой страны надо" - именно этой фразе я присудила первый приз оригинального нежданчика.
  Феофан, который выбрался из кровати сразу как я покинула спальню, наелся своих консервов и теперь, мурлыча на манер деревенского трактора, пытался поудобнее пристроиться на моих коленях.
  - Мужчины, - обратилась я к коту. - Вы причина всех наших несчастий.
  Поф вздохнул и уткнулся лбом мне в живот. Против такой ласки устоять оказалось невозможно. Я перевела взгляд с питомца на окна Пересвета. Там по прежнему царила темнота.
  Печальная картина. Одинокая, обиженная видеороликом женщина в обнимку с котом и чашкой кофе посреди ночи вглядывается в окна успешного сексуального мужика. Есть куда ниже падать? Или это предел?
  В такие моменты самобичевания понимаешь, что пора плюнуть на реальность и отправляться досыпать. Ни к чему хорошему уже мысли не повернут, вместо привычного юмора, начнет заносить в унылые дебри печали и одиночества, а это прямой путь к депрессии и усталости. Жизнь одна, и стоит попытаться прожить ее смеясь.
  Пофига взяла с собой. Он не возражал.
  
  Ближайшие двое суток я честно пыталась сосредоточиться хоть на чем-то. На работе, на персонажах или сюжете, на звонках обеспокоенной Карины, на новом сердечном увлечении мамы, на разводе отца (он все-таки это сделал - запустил процесс очередного саморазрушения), да или хотя бы на Феофане. Тщетно. Оказалось, предательство оператора из дома напротив задело гораздо сильнее, чем мне того хотелось бы. А если чуточку побыть честной с собой, то обижало предательство Хуана. Кому еще бы меня снимать? А может, и не настолько он глуп. Оказывается, веру в людей я все же сохранила. Чертовски хотелось поверить, что он не глуп. Почему?
  Если б я знала почему...
  Если б я знала почему, я б сейчас так не дергалась, ожидая, когда лифт поднимет меня на пятый этаж. И не дежурила б под парадной дверью минут двадцать, ожидая, когда какой-нибудь вежливый, направляющийся домой сосед впустит меня внутрь. Звонить самой Хуану было нельзя, поскольку упускался элемент неожиданности. Обвинение предполагалось запустить прямо в лоб, если получится, то промеж глаз и понаблюдать.
  Подергав напоследок рукав бесформенного свитера и поколупав заусенец, я вышла из лифта и принялась отсчитывать квартиры. План дома предусмотрительно изучила на сайте застройщика - еще один повод обвинить меня в преследовании. Встать перед стальной неприступной дверью я постаралась так, чтоб не попасть в поле зрения хозяйского глазка. И вот он... Момент истины...
  Я глубоко вздохнула, на всякий случай зажмурилась и позвонила.
  С минуту за дверью стояла тишина, затем она открылась и меня, грешную, ослепил божественный лик аполлоноподобного.
  - Привет, - рассеянно пробормотал он, явно недоумевая столь неожиданному визиту.
  - Ты же программист? - начала я свою презентацию. Глупая была. Это много позже я узнала, что разговор с человеком профессия, которого так или иначе связана с железом и ПО, никогда ни при каких обстоятельствах не стоит начинать с вопроса: "ты же программист?" Пока же я была мила, наивна и пребывала в блаженной неизвестности. А вот Хуан сразу подобрался и явно занервничал.
  - Утюг чинить не умею, - судя по интонациям его нервозность молниеносно переросла в раздражение.
  - А я им не пользуюсь.
  В свое оправдание поясню: в вопросах быта лучшее средство защиты - правда, бессмысленная и беспощадная.
  - Телевизоры настраивать не умею.
  - И не надо, - вновь вернула я раздражение в стадию нервозности. Еще разочек выдохнула и как можно искреннее попросила. - А помоги, пожалуйста. Альбертович утверждал, что ты хороший.
  - Альбертович, - на таком самоназвании отца Хуан едва заметно улыбнулся, - тоже вполне может помочь.
  - Он угрожал мне каким-то питоном* [Python - высокоуровневый язык программирования] и открещивался от, цитирую, "глупо-тьюба" в твою пользу.
  - А-а, - понимающе кивнул Свет. - Выложили тебя с твоим пофигизмом.
  - Уже в новостях было? Или это ты?
  - Тебе не помощь моя нужна, а уточнения, я это или нет.
  Что ж, относительно его ума я намек от жизни уловила. Он умен.
  - Не я, - покачал головой в ответ на мое молчание Хуан и попытался закрыть дверь.
  - Стой! - я протиснула руки и колено в щель между дверью и косяком. - А помочь?
  - Найми студента. Все сделает.
  - Пожалуйста, - было стыдно вот просто так уйти, оставив за ним последнее слово. Он меня раскусил и выставил, а я его при этом ни на что не уломала даже? Как-то это не честно.
  - Ладно. Сделаю, - он предупредительно прижал мое колено и руки дверью. Мол, пора, барышня, и честь знать.
  - А мне сказать ничего не надо? Показать там?
  - Не надо, - на этот раз он потянул за ручку чуть сильнее. Я сдалась и осталась в коридоре наедине со своими новыми эмоциями относительно сложившейся жизненной ситуации. И признаться, они радовали меня еще меньше, чем предыдущие.
  С другой стороны на его месте я б и вовсе выставила меня беспринципную вон из квартиры, даже не пообещав помочь. И с чего бы ему мне вообще помогать? Вежливости к нему я не проявила ни разу, разве что сейчас, когда мне что-то понадобилось. Приязни я у него тоже явно не вызываю. Тогда в чем истинная причина? В предполагаемых родственных узах?
  Я задумчиво уставилась на стену.
  Нет. Счастье родителей тут точно не при чем. Мы люди взрослые, к сантиментам давно не склонные. Иначе говоря, случившееся как-то не укладывалось в мое мировоззрение. Подвох, наверняка, есть, и я его еще найду или напорюсь на него. Скорее всего, именно напорюсь. По крайней мере, это уложится в рамки привычного. Бескорыстность - удел юных милых дам, пашущих на фонды сохранения детей Африки.
  С этой успокаивающей мыслью я покинула чистенькую, хорошо пахнущую, просторную парадную "Пандоры", а, придя домой, обнаружила Хуана за возведением непреодолимой стены между моим зюком и причиной его покупки. Мальчик наконец-то дорос до штор.
  
  Летними вечерами этот город неповторим. Повидавшие не первое столетие особняки сверкают современными аляповатыми витринами и ютят на своем фоне автобусные остановки со спящими бомжами и холеными барышнями, в руках которых скорее всего заприметится сумочка "CD" или "YSL". Паршиво говорящие по-русски уличные работники снуют меж жителей и гостей, собирая бесконечный поток мусора, летящий на мостовые. Непрерывно фотографирующие китайцы, сбившись в стайки и пугливо озираясь, послушно семенят за своими гидами в музеи или китайские ресторанчики. Пестро одетые, не слишком отличимые на вид от русских, итальянцы выдают свое происхождение шустрым экспрессивным говором. Пожилые нескладные американцы со своими длинными, словно жерди, американками, присыпавшись пудрой седых волос, вытравленных до белизны джинсовок и кипельно белых кроссовок, удивленно и немного растерянно оглядывают все, доступное глазу, будь то прохожий, здание или решетка радиатора, припаркованной у тротуара "волги".
  Вот любопытно. Порой обращаю внимание на такой затуманенный взор и ловлю себя на крамольной мысли. Может, шагающий по Невскому медведь-коммунист в ушанке с балалайкой и водкой на перевес напугал бы наших демократичных ковбоев гораздо меньше, нежели спешащие в метро питерцы? Две руки, две ноги, голова - разве так мы выглядывали когда-то из пасти оккупирующего планету врага? Или может, они на все города мира так смотрят? Зато юное поколение совсем не похоже на своих "предков". Тучные, прыщавые, они почавкивая своим покореженным английским бродят по городу, засунув руки в карманы шорт, и ничего не боятся.
  Многочисленные бабушки в длинных сарафанах и очаровательных шляпках, прогуливаются по паркам, держа под руку друг друга, и беседуют о чем-то своем. Русскоязычные гости северной столицы устраивают бесконечные забеги по музеям, театрам и публичным местам в диковатой жажде поставить галочку напротив всех пунктов в двух списках: "в Питере я видел" и "это я на фоне". Ведь важно не то, что я вижу или чувствую здесь и сейчас, а важно то, как я, сидя на кухне или стоя в пробке в автобусе, буду показывать знакомым фотки, сопровождая их подслушанными у гидов разрозненными фактами и датами из далекого прошлого.
  Впрочем, моя наблюдательность не столь высока, чтобы, гордо задрав нос, считать, будто мое мнение - последняя инстанция. Питер - город крайностей, город странностей, я вижу одну его грань, а мой сосед по трамваю в этот момент видит совсем иную. Одно я знаю точно, здесь проживает пять миллионов человек и больше половины из них - свободной души люди, стремящиеся не просуществовать от работы до отпуска и обратно, а прожить выданное им время, в полной мере ощущая всю гамму положительных эмоций, раскрашивая действительность во все оттенки радуги.
  Если ты идешь по улице и видишь, как тоненькая девушка в сопровождении друзей на носочках изящно вышагивает по гранитному парапету край Невы - она не сумасшедшая, она просто студентка балетной академии. Ну, а если парень, одетый словно ниндзя, под аккомпанемент своих товарищей являет восхищенным прохожим чудеса акробатики за аплодисменты - перед нами студент циркового училища. Прохожие в пестрых шляпах и забавных штанах, одетые по последней моде барышни, сине-белые болельщики Зенита, металлические черно-кожаные ребята с мотоциклами на стрелке Васильевского острова - список может выйти чертовски длинным. И это потрясающе.
  - За что пьем? - отвлекла меня от мыслей сидящая напротив Карина.
  - За мир во всем мире, - обернулась я к подруге, поднося свой бокал к ее.
  Палубу немного покачивало на волнах от пронесшихся мимо трех гидроциклов. Управляющие всеми тремя, парни забавлялись, окатывая струями речной воды многочисленных прохожих. На вид забава грубоватая, но только на вид. На поверку народ либо болел, кто из ребят на повороте выше фонтан устроит, либо улыбался негаданному душу в солнечный Питерский день.
  - Отстойный тост.
  - Предложи лучше.
  Карина задумчиво оглядела свою полупустую тарелку, затем заулыбалась.
  - Ладно, пойдет. О чем задумалась?
  - Последние три минуты - о Питере, последние дни и ночи - о родственнике новоявленном, - честно созналась я, поковыряв вилкой салат.
  - Сходи к нему еще разочек, - сочувственно произнесла Карина. - Поговори. Спроси в лоб за что, мол, барин, такая милость?
  Я отрицательно покачала головой. Нет. Идти и выяснять за какие такие заслуги буквально через сутки он исполнил мою просьбу?
  - Нет! - на всякий случай вслух уточнила я. - Хватит с меня позора.
  - Я бы не назвала благодарность позором. Пирожков ему напекла и вперед! "Спасибо вам, товарищ". За шторами теперь совсем ничего не видно?
  Я отрицательно покачала головой.
  - Думаешь, поймал тебя за шпионажем?
  - Спасибо, Карин! - я спрятала лицо в ладонях. - Этим еще себя не проедала, но теперь буду.
  - Да, брось, - искренне возмутилась подруга. - Из-за чего ты всегда так переживаешь? Зачем пропускать через себя всю окружающую гадость? Поспорила с кем-то, и вроде равнодушная, но меня ведь не обманешь, - Карина укоризненно покачала головой. - В мыслях ты снова и снова будешь прокручивать сцену, до тех пор, пока сама для себя не определишь, что сделано максимально верно, какие ошибки допущены. Ну, а после, ты успокоишься? Нет. После ты пролезешь оппоненту в голову, выясняя, а какая такая детская травма заставила его лезть на рожон. Разве это нормально?
  Я смущенно пожала плечами.
  - И даже сейчас, - не унималась Карина. - Твои шестеренки уже выдали ответ, почему ты пожала плечами и с какими предпосылками. Для тебя весь окружающий мир - доска с заданием по аналитике. Расслабься хоть немного. Ты уже достаточно знаешь о людях, чтобы просто не обращать на них внимания. Ты знаешь, почему я с Жором жить решилась?
  - Нет, - я знала, что Карина права и очень права. Жить, постоянно пытаясь выяснить суть поведения других глупо. И она была права насчет моих шестеренок. Я знала, к чему она клонит, но "нет" сказала только потому, что так будет логично. Она должна высказаться.
  - Все ты знаешь. Я спросила тебя, что ты думаешь про Жора.
  - Он любит тебя больше мамы.
  - В точку, - заулыбалась Карина. - Покорить друзей мужика - не сложно, отвадить баб, подруг мужика, - возможно, разделить его с работой - не смертельно, но победить ненормальную мамашу... Нереально. В общем, я все это к тому: убери ногу с тормоза, расслабься и не думай слишком много. Много думать - вредно.
  - А вот это тост! - осенило меня.
  Карина рассмеялась и подняла бокал.
  - За "не думать"!
  - За "не думать", - согласилась я.
  ...
  - Ну и что там? - прошипел голос подруги из динамика.
  - Свет горит и кто-то ходит.
  - Один ходит?
  - Да вроде один ходит, - я перехватила зюк поудобнее. - Но он - не он, непонятно.
  - Нет, вор, б**ть, виски сел попить и за Зенит поболеть.
  - Не умничай.
  - А ты не трусь! - ощетинилась Карка. - Пирожки в руки и пошла играть невинную Красную Шапочку.
  - Фу!
  - Ничего ты не понимаешь в сексе.
  - Я трубку кладу.
  - Перезвони потом. Жду и грызу ногти за тебя.
  - Спасибо, - я убрала телефон в карман джинсов, отложила зюк и, прихватив шедевр домашней выпечки, отправилась выдавать благодарности.
  Хуан несомненно посчитает меня чудовищно навязчивой двинутой дурой, в третий раз уже ему нервы мотать собралась, а ведь вроде как и общаться с ним желанием не горю. Со стороны понаблюдать, так принцип отшитой женщины в действии, хотя на деле все иначе. На деле я знала истинную причину своего поведения.
  Когда ты относишься к человеку паршиво, он вполне ожидаемо отвечает тебе тем же в равной степени или же в удвоенной. Тот, кого ты оскорбила, вряд ли оставит оскорбление без ответа и, тем более, вряд ли возьмется тебе помогать. А вот Свет оставил и взялся. Почему? Этот вопрос сводил меня с ума, не давал покоя сутками. Что он за человек такой, не как все? Я люблю людей, но они крайне редко от природы добры и благородны. Чаще за видимым благородством выпячивается самолюбование "какой я хороший", "какая я благородная", только проходя через ад, человек обретает истинное управление собственным эго, незамутненным комплексами и чужими похвалами. Да вот беда: в таком случае человек не способен уже быть Динозавром. И я в тупике! Чего Хуан от меня хочет?
  На этот вопрос я намерена была сыскать ответ во что бы то ни стало.
  Парадная была знакома, этаж тоже, руки тряслись, отступать не в наших принципах. Ожидая, пока дверь откроется, я дышать перестала.
  - При... веет, - неуверенно выдохнула окончание слова я, глядя сверху вниз на мальчишку лет пяти. Мальчишка не ответил, дотянулся, практически силком выдернул у меня блюдо с пирожками и принялся по одному крутить их в руках, рассматривая на предмет... Не знаю на предмет чего, только каждый новый изученный он небрежно отшвыривал в сторону и прямо на пол. Чуть позади мальчика стоял Свет и, не шевелясь, буравил меня тяжелым взглядом. Немая, ужасная по своей эмоциональной составляющей сцена на мгновение прервалась, когда блюдо глухо клацнуло об пол. Мальчишка поставил его и скрылся в одном из дверных проемов, ведущих вглубь квартиры.
  - Привет, - холодно произнес Свет. Я вздрогнула. Мужчина наклонился и собрал угощение.
  - Проходи.
  Обращение прозвучало как приказ, но заострить на этом внимание сил не оказалось. Я ступила через порог и осторожно закрыла за собой дверь.
  - Чаю хочешь? - все с тем же суровым выражением лица поинтересовался Свет.
  - Да.
  - С чем пирожки?
  - С мясом.
  Вот сейчас назвать про себя его Хуаном язык не поворачивался.
  Я прошла следом за Пересветом, молча присела на краешек указанного им стула и осторожно огляделась. В общем и целом обстановку кухни я знала, но вот так вблизи она выглядела гораздо лучше, с появлением штор еще и уютнее. Зато детская посуда, красочные схемы диких и домашних животных, фруктов и овощей под магнитами на дверце холодильника явились полной неожиданностью. Значит, тот малец мне однозначно не померещился. Образ Динозавра трещал по швам. Чего я еще пропустила? Где миссис Динозавр?
  - Черный? Зеленый?
  - Черный, - не особо задумываясь, выбрала я.
  - Тём! Чаю хочешь?
  На окрик никто не откликнулся. Впрочем, Свет, кажется, и не ожидал отклика, просто наливал сразу три чашки. Сложно представить ситуацию более некомфортную в моей жизни, нежели сложившаяся. Я сидела и с замирающим сердцем ожидала сбора хозяев за столом.
  Сбор случился неизбежно. Как только на стол опустилось блюдо с фруктами и сладостями, появился малец. Не обращая на меня ни какого внимания, он молча взобрался на стул и принялся поглощать конфеты одну за другой, запивая все это редкими глотками чая. Может, я заигралась со своими наблюдалками, но разве бывает так, что пятилетний ребенок не задал чужой незнакомой тетке ни одного вопроса? Он даже не взглянул на меня ни разу. И не так что нарочито не взглянул, дети в этом возрасте плоховато врут, а так что я реальный призрак.
  - Тём, еще чаю хочешь?
  Погруженная в свои диковатые размышления, я не обратила толком внимания, что Свет к нам присоединился, а малой, залпом допив чай, собрался улетать.
  И снова в ответ тишина.
  - Как хочешь, - пожал плечами хозяин и, как ни в чем не бывало, обернулся ко мне. - Сахар?
  Я отрицательно покачала головой.
  - Нет, спасибо.
  Мальчишка снова испарился в глубине квартиры. Наверное, у меня на лице что-то такое отразилось, Свет вдруг посмотрел пристально, тяжело, оценивающе. Он словно чего-то ждал. Или нет. Не ждал, он решал, как со мной поступить. В памяти всплыли рассказы о трупах случайных свидетелей мафиозных дел.
  Ни пошевелиться, ни подумать, ни проанализировать. Глупое положение.
  - Хотела "спасибо" сказать, - словно в оправдание своих действий невнятно пробормотала я, чем, кажется, слегка смягчила Пересвета.
  - Да, отец рассказал, что кота Феофаном звать, а Пофиг - это уже производное.
  - Он просто с детства себя так вел. Танк взрывайся над ухом, а ему хоть бы хны. Еще сядет перед теликом и вот смотрит. Так и прозвали.
  - Забавно.
  На этом замечании вновь воцарилось неуклюжее молчание. Я попыталась скромно глотнуть чаю. И как всегда случается в такие моменты от старания быть тихой и незаметной, подавилась и закашлялась. Из глаз потекли слезы, а Хуан, едва не уронив стул, подорвался помогать несчастной гостье, да как шарахнет своей лапищей мне по спине. Вслед за слезами искры посыпались! Честное слово. Я сорок раз пожалела, что вообще этот злосчастный напиток ко рту поднесла.
  - Ой, - спохватился Свет. - Больно?
  Продолжая отчаянно кашлять и краем глаза следить за вероятной траекторией его увесистых ладоней, я отрицательно покачала головой. Нет, ну что вы, сударь! Как можно? Я и не заметила.
  - Водички?
  - Нет, - на этот раз вышло у меня вслух. - Спасибо.
  - Это мой сын, Артём.
  Я обернулась. Малец стоял в дверях и с отстраненным любопытством за мной наблюдал.
  - Привет, - помахала я ему ладонью.
  Тём не ответил, только голову слегка вбок склонил, продолжая пристально изучать инородное тело в квартире. Если совсем недавно меня мучил факт странного безразличия мальчика к себе, то теперь смущало откровенное молчаливое внимание. Он словно не на живого человека смотрел, а на новый диван или не знаю... новые шторы. Что-то не слишком мелкое, вроде тарелки, но и не слишком масштабное, вроде автомобиля.
  - Артём хочешь пить, - наконец произнес приятным детским голоском мальчик и обернулся к отцу.
  - Воды или чаю? - спросил Свет.
  - Или чаю, - ответил Артём, прошел и вновь сел на свое недавнее место.
  - С сахаром. Конфет хватит.
  - Хватит, - согласился Тём и подвинул блюдо со сладостями мне. - Ешь.
  Я оторопело уставилась и на мальчика и на его отца.
  - Спасибо.
  - Это? - ткнул в меня пальцем Артём и обернулся к отцу, видимо вопрошая еще и взглядом.
  - Кто это, - поправил сына Свет. - Это Вера.
  - Вера, - поскольку букву "р" он не выговаривал, то прозвучало это как "Вела". Да, и вообще, насколько я успела подметить за все произнесенные мальчиком реплики, он многие звуки не выговаривал: "ш", "ч", "ю". И это ведь только то, что услышала.
  - Рудольф не говорил про внука, - заворожено глядя на Тёма, пробормотала я.
  Свет положил руку на плечо сына, уже успевшего потерять ко мне интерес и переключить внимание на кухонную салфетку.
  - Рудольф - хороший мужик, - с легкой прохладцей, не отрывая взгляда от макушки мальчика, произнес теперь уже очевидно бывший Динозавр, - но некоторых тем он предпочитает избегать.
  Я вдруг ощутила себя чудовищно назойливой грубой сукой, которая позволила себе буквально вломиться в чужую жизнь. Захотелось извиниться, откланяться и сбежать. Сбежать как можно быстрее к своему коту, подруге, родителям, выдуманным романам, зюку, в линзах которого голый Динозавр глупо и примитивно прожигал свое время. Вселенная из окон этой квартиры, мне не нравилась, она была не такая, страшная, она пугала. Мой мир, он не такой, он... он...
  - Больше не выкладывали? - спас меня от подступающей паники Свет.
  - Нет, - ответ вышел поспешным, а голос хриплым.
  Рудольфович сощурился, отчего в уголках его глаз собралась сеточка мимических морщин.
  - Если хочешь, иди, - с мягкой доброй улыбкой проговорил он.
  - Нет! - вот теперь я запаниковала. Как часто в жизни женщине хочется, чтобы мужчина угадал ее заветные желания. И невдомек мне было, что когда-либо я возжелаю, чтоб мужчина не угадал. - Нет. Я просто растерялась, - возможно, честность смягчит тот удар, который я сейчас ему нанесла. Им обоим нанесла.
  - Тёмыч скоро спать, а у меня вино есть. Посидим. Помнится, врать ты не любишь.
  В который раз за вечер я растерялась?
  - А тебе на работу там ничего?
  - В воскресенье? - искренне заулыбался Свет. - Чего я там забыл? Завтра у нас карусели.
  - Карусели - это здорово, - улыбнулась я в ответ. Хотя от откровенного равнодушия Артёма к теме обсуждения по-прежнему бросало в дрожь. Дети ведь все и всегда слышат, кругом суют свой мелкий нос. Я, конечно, на эксперта по детям не потяну, но и не в пещере ведь половину жизни провела, чтоб простых постулатов не знать.
  - Мультики, - вмешался в наш кривой и неловкий диалог Тём.
  - Можно и мультики, - тут же среагировал папа. - Я сейчас, - предупредил меня он и отправился на пару с сыном в гостиную к тому самому плоскому монстру, который мы с Каринкой считали приобретенным исключительно для футбольных нужд. А вон оно как оказалось.
  Знала я, что мульты включаются на большом плоском экране, а не на каком-нибудь ноутбуке, благодаря своему любопытству. Сначала последовала за ребятами, а потом тихонечко остановилась на пороге, страшась нарушить гармоничное существование отца с сыном. И меня, как, наверное, любую другую, оказавшуюся в такой ситуации женщину, до чертиков интересовало, где их мать. Женщиной тут и не пахло. Совсем и вообще. Более того, мать ребенка никто не пытался помнить. Рамки с фотографиями отражали чисто мужское трио: Рудольф, Пересвет и Артём всех возрастов. Может, конечно, в комнате мальчика есть хоть что-то. Комнату ведь по иронии судьбы я пока еще ни разу не видела: ее окна выходили на левую, солнечную сторону "Пандоры". Зюк быстро раскрыл бы намеки на детство в интерьере.
  Тём замер напротив "Смешариков", а Свет развернулся и пошел на меня. Я поспешила убраться на кухню к своему остывшему чаю.
  - Маме твоей Тём нравится, - без предисловий ответил на один из моих невысказанных вопросов мужчина.
  - Да, она, наверное, с порога потянулась к нему с намерением: "поцелуйки в носик", - я без зазрений совести передразнила мамину интонацию.
  Мой собеседник зажмурился и закивал головой, сдерживая смех.
  - Ничего, они квиты. Пока она его целовала, он отодрал от ее украшения бусину.
  - А-а, - протянула понимающе я, - вот куда делись ее лазурные любимцы. Никогда не разделяла маминых восторгов. Тёму спасибо.
  - Да, не за что. Обращайся, - теперь ощущение дискомфорта отступило. Перед взаимным легким юмором капитулирует любая проблема, главное поймать правильную волну.
  - Ну, так как? Вина? - Свет открыл холодильник и вытащил бутылку красного.
  - Давай.
  - Рудольф говорит, ты романы пишешь ничего такие.
  Я прислонила ладонь к лицу.
  - До сих пор надеюсь, что он это из вежливости сказал, на деле же никогда и ни за что не открывал.
  - Сдохни надежда, - Пересвет хитро улыбался и вытягивал пробку, зажав бутылку между колен. - Он долго ржал мне в трубку над некоторыми сценами.
  - Секса? - тут же предположила я наболевшее.
  - Не-ет, к сексу претензий нет. Претензии коснулись боевых сцен.
  - Фу-ух, - нарочито удовлетворенно выдохнула я.
  - К примеру, чисто гипотетически, если человеку проткнуть мечом ногу, то он скорее всего сознание потеряет или хуже того, помрет. Но уж точно никак не сможет продолжать бой, выдернув этот самый меч из ноги.
  - Будто не знаю, - махнула я рукой. - Только это ж скучно. Люди не летают, без антисептика могут помереть от единственной царапины, и прочее и прочее. Ску-ко-та! Взять, к примеру, Хью Джекмана в роли Ван Хельсинга - душка, и барышня ему подстать - секси. Но ты ж поди на таких каблучищах, как у нее, погоняй! Простишься с ногами на второй стометровке. Лукас - единственный, кто в этом вопросе позаботился о барышнях. А тот убойный корсет? Помаши колюще-режущими предметами в несгибаемой обертке с сиськами наружу! А вьющиеся блестящие локоны, обрамляющие изящное личико? В реале вся эта волосня в глаза полезет...
  - Понял, понял, - прервал мои излияния Свет. - Все пошли и ты пошла.
  Я открыла рот, собираясь обрушить на голову неверного возмущенную тираду о том, как он неправ. Однако мгновение спустя, закрыла, так ничего и не произнеся. Объективно-то, он был прав, а продолжать спор при таком раскладе, - самодурство.
  - Ну, да, - согласилась я.
  - Это многое проясняет, - Свет протянул мне бокал с вином. - За что пить будем?
  Сразу вспомнилась Карина.
  - Вообще говоря, у меня с тостами беда. А что именно проясняет? И что "это"?
  - Тогда за Пофига.
  - Давай.
  Я пригубила кисловатую жидкость.
  - Так что "это"? - если он так коряво собирался уйти от ответа, то не на ту напал.
  -.Твое поведение. Ты и вправду честная, без уловок.
  - А-а, - протянула я. - Ну, чтоб ты знал, я собиралась поспорить.
  - Неудивительно. Женщины всегда спорят. Причем, если мужик нравится, то весь спор сводится в глупый и всеобъемлющий флирт с ее стороны, а если не нравится, то несчастного ждут откровенные и довольно личные оскорбления.
  - Позволю себе предположение, что о вторых ты знаешь понаслышке, поскольку всегда в первой категории.
  - Лестно, но факт.
  - Скромный, - не удержалась я от улыбки.
  - Я тебе нравлюсь?
  Я поперхнулась вином, которое в тот момент опрометчиво собралась проглотить. Дежавю, да и только. Со слезящимися глазами, кашляя, я жестом остановила Света, намеревавшегося повторно оказать свою чудовищную первую помощь.
  - Это "да"? - не унялся гостеприимный хозяин, когда я немного пришла в себя.
  - Ты издеваешься?
  - Нет.
  Поразительно, но в глазах аполлоноподобного промелькнул неподдельный интерес.
  - Очень похоже, что издеваешься, - оттягивала я момент истины в надежде вовсе увильнуть от ответа.
  - Так "да" или "нет"?
  - Что "да" или "нет"? - загнала я ветвь дискуссии в тупик.
  - Нравлюсь или нет?
  - Кому?
  Если у Хуана сейчас начнет дергаться глаз, я пойму.
  - Тебе, - не покидал поле боя собеседник.
  - Кто?
  - Я!
  - Чем? - выдала я новый сюжетный поворот. Когда ночами сочиняешь сцены и диалоги, устраивать наиглупейшие ситуации в реальности начинаешь волей неволей.
  - Ну, откуда я знаю чем? Чем-то же я тебе понравился.
  - Правда? - вышло, что моего мнения и не требуется. Он уже убежден в положительном ответе на свой изначальный вопрос.
  - Ладно, сдаюсь. Все понял. В бессмысленных репликах ты спец.
  - О, да, - закивала я головой, расплываясь в самодовольной улыбке.
  - Чудачка.
  С громким топотом к нам ворвался Артём.
  - Мультики?
  Суть вопроса я естественно не уловила, зато Свет сориентировался мгновенно:
  - Хватит, малыш. Спать хочешь?
  - Спать хочешь, - после непродолжительной паузы согласно кивнул Тём.
  - Я отлучусь, - обратился ко мне Пересвет, беря сына за руку.
  - Хорошо.
  Тут же подумалось, будто я разрешение дала своим "хорошо". Наверное, надо было ответить что-нибудь наподобие "конечно" или "само собой", звучало бы не так неправильно. Но я ж неумная, я ж внезапная вся такая.
  Идя сюда с тарелочкой пирожков, я никак не рассчитывала оказаться в такой реальности. Да и что это за реальность такая в принципе? На родительском ознакомительном обеде, когда сын Свет вдруг превратился в Хуана, расстановка сил казалась очевидной и непоколебимой. Он плохой, я - неуловимый мститель. Но как говаривает Каринка, мститель неуловимый, потому как на*** никому не нужный. Так и сложилось. Теперь, вспоминая свое поведение, хотелось провалиться сквозь землю. Был, конечно, и второй вариант: Хуан - злой гений и все спланировал, чтоб врага извести, но такой вариант могла сочинить только автор любовного чтива в оправдание себя ценимой.
  Вообще, пока мальчиков не было, я успела передумать много мыслей, положительных и не очень... В основном не очень. Люди давно прекратили лишать меня душевного равновесия. На скандал я привычно отвечала скандалом, на оскал - оскалом. Око за око, зуб за зуб - учит сынов Израиля Моисей. Я с ним солидарна. Зачастую люди в повседневном поведении больше смахивают на мартышек: не применишь силу - сядет на голову и ноги свесит. И скинуть такого наездника потом куда тяжелее, чем изначально не дать ему забраться.
  - О чем размышляешь?
  От неожиданности я подпрыгнула.
  - Ты всегда так подкрадываешься?
  Свет прикрыл кухонную дверь и улыбнулся.
  - Я так хожу.
  - Уснул?
  - Нет, ты что, - еще шире заулыбался собеседник и долил в бокалы вино. - Дети, конечно, все разные, но, касаясь головой подушки, выключаются не все. Он там еще сейчас песни попоет, сказки посочиняет, а потом может быть уснет.
  Я было открыла рот задать мучающие меня вопросы, но снова закрыла. Все-таки не правильно такое поведение с моей стороны будет. Слон в посудную лавку забежал сервизы поглядеть.
  - Слушай, я зверюгу завести Тёму не могу, работа и прочие неприятности. Дашь свою потискать? Если не жалко конечно, - поспешно оговорился Пересвет.
  - Феофана что ли? - удивилась я. - Да ради бога! При условии целостности конечностей.
  - Я прослежу, - Хуан торжественно поднял руку, как это делают на суде в голливудских блокбастерах. Выражение лица при этом у него было презабавнейшее, так что я про недавнюю свою пренебрежительность к его персоне окончательно позабыла. Наблюдала только, как дурочка. Вблизи он оказался совсем другим человеком. Конечно, за столом напротив сидел все тот же аполлоноподобный мужчина, чей голый зад так влек нас с Каринкой долгие недели, но сейчас на это было наплевать. Он мог быть тощим очкариком или низеньким пузатиком. В любом случае его обаяние, харизма, легкая открытая полуулыбка и немного хитрый прищур глаз с лихвой бы компенсировали любой физический недостаток. Фактически, я сейчас описала идеального мужчину. Неудивительно, что юная блондинка в окне тогда постаралась ускользнуть от открытого разрыва отношений. Игра стоила свеч.
  - Пошли завтра с нами?
  - Куда? - растерялась я, путаясь в собственных эмоциях.
  - На карусели. Если планов других нет, само собой.
  Мою ранимую натуру подмывало ехидство относительно его мнения о моем свободном времяпрепровождении, но выглядел мужик и правда смущенным от своей оговорки. Так что я решила, что его собственной мысли достаточно.
  - Пошли.
  - Отлично! Мы за тобой за...
  Свет осекся на полуслове, подскочил со стула и бросился в гостиную, откуда далеко не тихо пиликал телефон.
  - Да? - гаркнул он нарушителю покоя так, словно убить собирался, как минимум. - Нет... Всю базу? - теперь лицо Пересвета приобрело суровый вид. - Да, сейчас гляну, - прижав трубку к уху плечом, он принялся включать ноутбук.
  Я тихонько поднялась и одними жестами показала Хуану, что, пожалуй, и честь мне пора признать. Он, естественно, попытался остановить, вежливый мальчик. Однако я, улыбнувшись и показав, что все было супер, выскользнула в прихожую. Последнее, что запомнилось о сегодняшнем вечере - это харизматичное немного виноватое лицо за закрывающейся дверью квартиры.
  
  Глава 3
  
  Воскресенье
  
  Говорят, питерцы способны отличать тысячи оттенков серого. Если взглянуть на нашу погоду, то удивляться подобному утверждению не придется. Скажи человеку "Питер" и первая ассоциация, которая возникнет в его голове, будет "дождь". Как по мне, так дождь здесь явление не более частое, чем, скажем, в Поволжье. А ту мелкую морось, что кружится между ливнями в период с сентября по май, и от которой можно найти спасение разве что в плотно закрытом помещении, назвать дождем язык не повернется. Я не раз наблюдала из окна Каринкиной квартиры на девятом этаже, как плотный молочный туман, став продолжением низкого тяжелого северного неба, ближе к земле превращается в капельки той самой вездесущей мороси. Люди, спеша в метро или гуляя по городу, совершенно не замечают, как слизывают с губ и стирают с лица перчатками капельки облаков.
  Конечно, сейчас грело солнце, пели птицы, и до сентября было еще далеко, но в душе у меня жило именно то смутное меланхоличное странное ощущение туманной мороси. Я спала не больше трех часов, половину ночи угробив на поиски. Словно в известной сказке: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Открываешь окно поисковика и глупо смотришь в него. Как должен выглядеть запрос? "Странный ребенок" или может "странная речь у ребенка"? Как парой слов объяснить бездушной машине, что именно я видела только что? Никак. По крайней мере, я этого сделать, увы, не сумела. От досады даже Пофига разбудила пообниматься, чем он был крайне недоволен. В общении с котом меня удача тоже обошла стороной.
  Только минут через пять я сообразила позвонить своему зубному. Тоже врач, как никак. Ее, наверное, впервые в жизни подняли ночью, чтобы задать "гипотетические вопросы для книги". Раньше я себе подобного не позволяла, так что Аня скорее всего решит отвернуться от моих челюстей раз и навсегда. Впрочем, не суть важно. После Аниной фразы: "ну, это похоже на задержку речи, тебе к логопеду". Я победно взвыла, бегом распрощалась и подступила к странице поисковика с новыми формулировками. Через несколько часов глаза слезились от напряжения, но я могла идти в бой, вооруженная подходящими знаниями. "Идти в бой", конечно, образное выражение. Скорее меня одолевали растерянность, удивление и страх.
  По началу я видела лишь верхушку айсберга. Алалия, эхолалия - уже человеку впечатлительному страшно. Но затем эти термины привели меня на форум "особых детей", и вот там я по настоящему испугалась.
  Наш мир - это то, что мы видим вокруг себя каждый день, а главное, то, что запоминаем вокруг себя каждый день. Увидели по телику отпадный сериал - запомнили. Получили в лифте укус от мелкой собачонки, взаимно поматерились с соседкой - запомнили. Съездили на море, обгорели - запомнили. И где-то в промежутках между этими бытовыми запоминалками мы не видим мир. Как сказал Бараш, разыгрывая из себя Создателя в одной из серий Смешариков: "когда я вас не вижу, вы не существуете". По тому же принципу живем и мы. Зато, когда мир вдруг открывает еще одну свою грань и далеко не радужную грань - это прочно выбивает из колеи. Неведение - блаженно. Оказывается, в этой фразе есть чертовски насущный смысл. Ночью в какое-то мгновение мне хотелось остаться сумасшедшей соседкой-кошатницей, наблюдающей через зюкзюк за Динозавром. Только время вспять не повернешь, да память не сотрешь.
  Поначалу в глаза бросилось то, как пишут на этом форуме и только потом то, что пишут. В этом закрытом клане для обозначения ребенка никогда не используется третье лицо. Никаких "он" или "она", всегда только "мы". А если и называют ребенка, то только по имени и чаще всего, уменьшительно-ласкательно. Эти женщины - обособленное сообщество, привыкшее контактировать между собой, помогать друг другу и драться со всем внешним миром. Новичок, вступающий в их ряды, тут же получает поддержку и советы. Порой в обсуждениях встречались темы, от которых у меня с непривычки волосы шевелиться на затылке начинали. Лекарства, врачи, педагоги, страхи, радости, удачи и неудачи... Они как воины на смертельной битве. Отступать некуда. За спиной ребенок. То, что иным матерям дается легко и просто, скажем, услышать однажды в свой адрес простое слово "мама", эти женщины вырывают у судьбы зубами. Конечно, встречались и равнодушные барышни и потерянные, и просто глупые, но основной костяк - воины, ведущие битву длинною в жизнь.
  И вот, стою я у зеркала воскресным утром, смотрю на себя и понимаю, что в глазах ничего кроме страха нет. Страха и воспоминаний о прочитанном. Что именно с сыном Света, выяснить у меня так и не вышло. Ну, разве, что про алалию поняла. А для мальчика с поведением Артема, которое я успела увидеть, терминов могло быть много. ЗРР, ЗПР, РДА, аутический спектр, СДВГ - это только то, о чем я хоть немного посмотрела. Но, наверняка, оставалась еще сотня другая названий, оставшихся за кадром.
  Еще позавчера, я бы думала: б**, во что я одета? Стоило или не стоило краситься? И поразмышляла бы о словах Каринки, что живое тело Пересвета куда как круче вибратора Эдуарда. Но то было позавчера.
  Телефонный звонок отвлек меня от мыслей. С учащенным сердцебиением я взяла трубку и облегченно выдохнула:
  - Это ты...
  - А ты кого ждала? - искренне поразилась подруга. - Вельзевула, жаждущего мести за все твои любовные романы с участием неправдоподобных няшек-демонов?
  - Я думала это Пересвет.
  - У-у, как ты думала интересно, - протянула Карина. - Давай, давай, выкладывай!
  Я помедлила, не зная, что и как сказать. В конце концов, решила быть лаконичной.
  - У него сына Артёмом звать, мы сейчас на карусели втроем идем.
  - Ёпт, - явно расстроилась Карина. - Прощай, дикий, необузданный, великолепный секс. Привет, детские сопли и бесплатная няня. Ты серьезно на это подписалась?
  - Хороший мальчишка, - я вдруг почувствовала странную обиду за Тёма. Словно меня наотмашь ударили, хотя, конечно, я знала Карку и знала, что она банально за меня беспокоится.
  - Женатый, козел?
  Я выдохнула с облегчением, окончательно поняв истинную причину недовольства подруги.
  - Нет. Там женщины и духа нету в квартире. По-моему, она у них не в чести.
  - Ну, ладно. Смотри тогда сама. Карусели, говоришь? - теперь в интонациях Карины промелькнули нотки размышления. Я хорошо знала эти нотки, слишком хорошо!
  - Вот не надо! Не беги вперед паровоза. Просто карусели.
  - Хорошо. Как скажешь. Просто карусели. Вечером звякну, выпытаю детали.
  - Выпытай, выпытай. Мне звонят.
  Карина продолжала что-то мурлыкать себе под нос, но трубку положила. Вдохнув и выдохнув для большего упокоения, я отправилась открывать дверь. За порогом стояли два милых, практически одинаково одетых мальчика. Джинсы, кеды и клетчатые рубашки с закатанными до локтя рукавами. Папа знает, как одеться сам, и также наряжает сына. Чудо, да и только.
  - Как вы узнали, где я живу? - вопрос на миллион. Гостеприимнее Веры на свете хозяйки просто нет.
  - Мы умные, - в тон мне ответил Пересвет.
  - Котик, - сказал Тём и безо всяких предисловий галопом поскакал внутрь квартиры за улепетывающим Пофигом.
  - Он любит котиков, - оправдал сына Свет и точно так же, не разуваясь, пошел за Тёмом.
  Я как-то уныло оглядела серые отпечатки подошв на полу и отправилась по следу. След привел на кухню, где Пофиг, вытаращив глаза и прижав уши, пытался всеми силами избежать принудительного изучения частей своего тела.
  - Это глаз, это рот, это нос, это хвост, - уверенно констатировал Артём, - это лапа, это... Это-это? - По вопросительному взгляду на отца, я догадалась, что парень встретил незнакомую часть тела.
  - Это попа, - дипломатично подсказал сыну Свет. - И она грязная. Не тыкай туда пальцем. Погладь котика.
  Котика погладили, попутно подергали за хвост и, наконец, отпустили. Никогда не видела, чтоб мой питомец так шустро с пробуксовкой стартовал с места. Теперь, когда моя мелкая скотинка будет метить углы или обувь, буду пугать его соседями.
  - Хотите кушать или чаю?
  - Карусели, - теперь Тём направился к выходу.
  - Карусели, - пожал плечами Пересвет и снова пошел за сыном.
  Я как Алиса в гостях у кролика и шляпника, честное слово!
  От машины, ожидающей нас внизу, опять пробрало называть Света Хуаном или Динозавром. Уж больно выраженные вещи он приобретал в личное пользование. "Volkswagen Amarok" - один взгляд на этого монстра награждал ощущением благоговения.
  - А я на велосипеде езжу.
  Свет засмеялся, пристегивая сына в детском сиденье:
  - Велосипед тоже хорошо.
  - Он розовый, с кисточками и с корзинкой.
  - Для Питера самое то. Одна моя знакомая любит повторять, что по духу северная столица схожа с Парижем.
  - Красивое сравнение.
  Я устроилась на переднем сиденье и постаралась избавиться от навязчивого образа молодой фигуристой блондинки. И дело даже не в том, что она первая, кто проассоциировалась со словом "знакомая". Просто мне стало вдруг предельно ясно, что я притянусь к этому мужчине так же, как и бедная девочка. Поганец не задумываясь пассажирскую дверь открыл передо мной, дождался пока сяду и закрыл - джентльменские замашки даром мимо барышень не пролетают. Наши нежные сердца не в силах справиться со столь изощренной лаской. И одно дело, когда мужику что-то от тебя надо... Что-то незатейливое... Скажем, секс или пиво. Каринка к незатейливым вещам причисляет борщ, я с ней по своим причинам не согласна, но в абстрактом примере сгодится. Так вот, нужен, допустим мужику секс или борщ, так он и цветы принесет, и в ресторан сводит, и двери подержит. Только Свету от меня явно ничего не надо. По крайней мере, не вижу ничего, что могло бы пригодиться. Вероятных любовниц на карусели с сыном не водят. Бесплатных сиделок находят детям, которым не нужна особая квалификация. Да и не тянет он на безалаберного отца. Ой, как не тянет.
  Влюблюсь я, дурная! Как малолетка, втрескаюсь.
  Наши мужчины, взращенные однополыми парами гиперзаботливых мам и бабушек, уж слишком ярко выделяют на фоне массы своей такую редкую жентельмятинку.
  - Не знаю, я во Франции не был, поэтому верю ей на слово.
  Я взглянула на профиль Света, а затем на Артёма, внимательно созерцающего меня.
  - Это-это? - ткнул в меня пальчиком ребятенок.
  - Это Вера.
  - Это Вера, - согласно кивнул Тём и отвернулся к окну.
  - Сложное у тебя имя, - Пересвет аккуратно выехал с парковки.
  Не скрою, что замечание не поняла совершенно.
  - Почему?
  - Идентично слово "вера" и имя "Вера". Он не примет разницу, запутается и перестанет использовать оба обозначения: и слово, и имя.
  - А как тогда быть?
  - Не знаю, - пожал плечами Свет. - Никак.
  И снова я с этими мальчиками как будто на полной скорости в стену въехала. Что значит "никак"? Так не бывает, это же просто элементарные слова.
  - А если я буду тетя Вера? Или тетя?
  - Не поможет. Он со вчерашнего вечера имя запомнил. Пассивный словарь обширный и пополняется, а вот активный у нас с ним - беда.
  Вот тут с пониманием последнего предложения трудностей не возникло, спасибо ночным хождениям по форумам и статьям.
   - А он нас слышит? - отважилась я задать первый вопрос по теме. Если сейчас получу по мордасам - не обижусь, честное пионерское.
  - Артём! - позвал сына Свет, после того как ребятенок бровью не повел, продолжил. - Нет.
  Следующим вопросом подмывало поинтересоваться, на кой х*р ему я. Поколебавшись и пару раз набрав в грудь воздуха, я отважно промолчала, что совсем на меня не похоже.
  - Скажи честно, что о моей маме думаешь?
  Такой незатейливый компромисс с совестью. Не решилась про себя, спрошу про маму.
  - Дипломатичная, спокойная, вкусно готовит, любит книги и театр, рассеянная. Отцовский идеал женщины.
  - Серьезно?
  Вместо ответа Свет взглянул на меня с укоризной.
  - Понятно, - и снова, как не в своей тарелке летаю.
  "Volkswagen Amarok" изящно вырулил с парковки и отправился бороздить городские просторы. Мне с моим воображением мгновенно взялись мерещиться: мафиозные сделки, оружие, путешествие в глухой лес с целью вывоза трупа конкурента (пикап все-таки). Страшно спросить, сколько этот презентабельно-внушительный монстр стоит.
  - Какие мысли? - решил, очевидно, продолжить быть гостеприимным и дружелюбным Свет.
  - Здравые или вообще в принципе? - застигнутая врасплох, я выдала ответ в соответствующей моей обыденной жизни манере.
  - А бывают здравые? - неожиданно подхватил мой собеседник.
  - Эй! Ты должен был сказать: Вера, как можно? Мы мало знакомы, но ты такая умная женщина.
  - Да?
  - Да.
  - Вера, ты такая умная женщина, - сказал он без тени сарказма, но умудрился при этом полностью повторить мои интонации, так что продолжить шутку я уже не сумела, сорвавшись на смех.
  Пересвет тоже не остался невозмутим. Лицо его осветила улыбка, да такая, что у меня смех мгновенно сошел на тихий всхлип. При искусственном-то освещении эта улыбка меня вчера за душу взяла, а при дневном совсем в зобу у вороны дыханье закончилось. Поразительным обаянием он блистал в любое время суток. Все-то я магию в иных мирах искала, да в сказках, а она вот, она, где... Матушка природа ее всю в одного парня впихнула, бесстыдница, на погибель встречных женщин.
  Смотрела я на шевелюру блестящих чуть вьющихся черных волос, на высокий лоб, на поломанный нос, на мягкий прищур ярких голубых глаз и не думала совсем ни о чем. Не отмечала, что чувствую, как могу ситуацию описать, какие эпитеты использовать. Не случалось, чтобы я дар наблюдения и анализа теряла, никогда не случалось. Отвернулся он к лобовому стеклу, отвернулась и я. Впереди дорога, дома, автомобили, а я все вижу эти глаза.
  И вдруг забытье прошло, а я сделала одно из самых важных открытий своей жизни. Все это - не магия. В сеточке мимических морщин край глаз отпечатался рисунок многочисленных улыбок сквозь боль, в двух незагорелых тонких вертикальных полосках меж бровей хранились преодоленные трудности, в уголках губ скрывалась искренняя, чистая улыбка. И разум. В его речи, в действиях, в выражениях лица жил разум, способный обворожить всякого, будь то друг или враг. Недавно он казался мне одним из тех центральных питерских фасадов, что внутри скрывают грязные коммуналки. На деле же фасад, вопреки всему своему великолепию, уступал содержанию. И я, будучи любопытной до безобразия, жаждала узнать подробнее. Никакой магии - только человек.
  - Приехали.
  Вот именно, Вера, приехали. Докатилась, дорвалась, и вроде ж умная баба была.
  Не фанатей от мужика раньше, чем он зафанатеет от тебя. Все равно, что в морду с плаката втрескаться, а потом в порыве дикой страсти в эту морду из зрительного зала швырять какой-нибудь х**ней: няшными мишками, зайками, рисунками, розовыми кружевными труселями... Представила, как выхожу из машины, разворачиваюсь и запускаю в Света последними. Не поймет, наверное, а может, и поймет. Кто его знает, кем он на досуге подрабатывает... Короче говоря, в шестнадцать - это адреналин, в тридцать - это тоже конечно адреналин, но уже больше тема для беспокойства.
  Притихшая, я выбралась из автомобиля, захлопнула дверь и, смиренно потупив взор, принялась ожидать мальчиков. Мальчики управились шустро, и вскоре я стояла в огромной очереди к разноцветным машинкам на рельсах, а они, мальчики, покупали билеты. Потом я, скрючившись и поджав ноги, сидела в фиолетовой машинке и смотрела, как мимо проползают огромные грибы, крокодил, пара уток, дракон, еще что-то галлюциногенное. Потом меня вертели в большой розовой чайной чашке, затем чухчухали на паровозике, там тоже были большие грибы. Крутить педали в зеленом вело-вертолете я отказалась, за что честно пропрыгала вокруг мальчиков с фотоаппаратом, пока они "летали". За преданность делу прикладной журналистики получила благословение отправится туда, куда Тём не проходил по росту, но очень хотел - на детскую американскую горку. Прокатившись с визгом и закрытыми глазами, я поняла, что старею и на взрослую горку не пойду уже никогда, ни за какую доплату. Свет долго беспощадно надо мной смеялся, но категоричность оценил по достоинству.
  Пока я в очередной раз заглядывалась на супер-мега-улыбку папы, малец задумчиво оглядел пожаротушительную карусель, полагаю, взвешивая все "за" и "против", и, решительно развернувшись, направился в одном ему известном направлении. Я пообвыклась с такими финтами, так что даже возражать не стала. Парень, не смотря на юность, всегда твердо знал, чего ему от жизни в конкретный момент надо. Взрослым бы порой такого качества. Да и к своим целям Тём всегда шел уверенно и молча. Тоже неплохо было бы наблюдать у великовозрастных.
  - Так куда мы? - решила я прояснить ситуацию.
  - В целом - в кафе, видимо... в частности - к машине. Он просто по косой путь срезает.
  - А-а, - оригинальностью ответа, конечно, не блеснула, но зато хоть чего-то ответила.
  Свет задержал на мне взгляд. Внимательно так смотрел, сощурившись. Я по началу порвалась улыбнуться смущенно, но вовремя очухалась и состроила ровно такой же взгляд в его адрес. Понятно, что он не нарочно это, просто сам по себе бог обаяния-соблазнения, но и мы, как говорится, не из лыка деланы. В общем, смотрит он на меня, смотрю я на него, такой стандартный ответственный момент противостояния мужского начала и женского в извечной игре сексуального влечения, и вот тут я начинаю угорать. Свет удивленно приподнял брови, видимо, нежданчиком моя реакция пошла. А я всего-навсего не сумела не представить, что вот так, глядя на мужика, точно в дерево врежусь. Я ж везучая, могу.
  - Это - это? - столкнулся впереди с неизвестным объектом Тём. Папка его тут же отвлекся от странной, чуточку непредсказуемой тети.
  - Это - это рекламный щит.
  - Рекламный щит, - как сумел, однократно повторил Артём и уже, не вникая в попытки отца исправить неверное произношение нового словосочетания, отправился дальше. Пацан узнал, пацан пошел по своим дальнейшим делам, а вы хоть в стену головой. В высшей степени категоричная личность.
  Слуха коснулся тихий усталый вздох. Исподтишка взглянула на Света, и успела поймать его в момент слабости: постарел вдруг лет на десять. Вроде и не хмурился, а выражение лица такое было, что мурашки по спине пробежали. Я поспешно отвела взгляд - сильные люди не любят, когда их ловят безоружными, по себе знаю.
  - И все-таки точно нравлюсь, - неожиданно вернулся к прежней дуэли мой оппонент. Я аж подпрыгнула.
  - Кому? - пришлось правдоподобно вытаращиться. Непередаваемый мужик, честное слово! Или несгибаемый. Это с какой стороны посмотреть.
  - Тебе, конечно. Тут больше никого.
  - Да?... Ну, кто я такая, чтобы спорить...
  Мой чудо-собеседник сказал что-то типа "пф". Вот так вот. Я справляюсь со своими бедами юмором, он спасается очаровыванием всего сущего женского населения. Могла бы сразу догадаться вместо того, чтоб в Динозавры записывать. Неочевидное и вероятное.
  - А я?
  - Что ты? - Свет сделал вид, что смотрит исключительно вперед и не обращает внимания на мое деланно насмешливое выражение лица и пристальный взгляд.
  - Нравлюсь?
  - Ну, определенно в моем вкусе, - небрежно заключил после недолгой паузы он.
  - Выходит я - баба с мозгом, рожей и без заскоков на манипулирование?
  - Это я так сказал?
  - Ага, - мне даже нетерпеливо стало. Загнала в угол зверя. Однозначно, загнала. Что же ты противопоставишь мне, хитрец, что придумаешь, дабы не капитулировать перед острым умом обаятельной жен...
  - Какой я дерзкий! - восхищенно воскликнул Свет, прерывая мои мысли мирового поработителя.
  Расхохоталась я, позорно проиграв поединок. Более очаровательной самовлюбленности наблюдать не приходилось. Реакция с его стороны последовала вполне предсказуемая: самодовольная, сексуальная полуулыбка и хитрый прищур глаз. Недооценила я противника, ох, как недооценила. И как полная дура фанатею от того, что недооценила. Каринка меня убьет.
  В машину глупая Вера села неприлично довольная, а вот Свет сел сильно недовольный, поскольку его телефон вновь принялся трезвонить. Картина "пока, увы, совсем ничего не осталось" повторилась с пугающей точностью. Звонящий явно не желал отступать. По крайней мере, в свете последних суток я очень-очень понимала девчонку (если это, конечно, была она, в чем, впрочем, я не сомневалась). Тут никакого расчета, чистые эмоции бал править должны. Неделя наедине с подобным кадром и прощай мозг.
  - Вер, дерни ремень, пожалуйста. Я не проверил.
  Я потянулась назад к Тёмке проверять, хорошо ли он пристегнут, и не сразу даже сообразила, что поняла смысл просьбы без уточнений. Чудеса в решете.
  Мы выезжали с парковки, когда телефон вновь напомнил о себе, только на этот раз звонящий сменился, поскольку Свет ответил. Ответил своеобразно. Этот его голос я уже слышала, суровый, жесткий, ледяной. От такого голоса не по себе будет в лучшем случае. Где-то что-то куда-то там "полетело" и, видимо, не вернулось, потому что Свет, выслушав незримого собеседника, очень тихо, сквозь зубы сказал "б**ть". Первый раз слышала, чтоб он неправильный русский пользовал. А затем наступил момент, о котором меня предупреждала Карина.
  - Вер, вы с Тёмом не посидите в кафе возле офиса? - и брови домиком поставил.
  Я впечатлилась, ресницами похлопала, на домик полюбовалась, воскресила мысль, что подруга меня убьет, и согласилась.
  - Спасибо, - он, кажется, сам слегка смутился, что попросил и получил согласие. Причем непонятно, что больше его смутило просьба или мое согласие. - У нас няня была. Замечательная бабушка, чудесная. Вот недавно переехала, а новую найти сложно. Вообще доверить кому-то сложно, - последнее он произнес с какой-то тяжелой ожесточенностью. Свет в своих эмоциях не лгал. Меня обмануть в принципе очень сложно, так что тут я была уверена в его искренности. А еще, судя по выражению лица, он пока не понял, что только что признался в доверии мне. Интересно.
  - Давно уехала?
  - На позапрошлой неделе.
  - С Тёмкой моя мама сидела, наверное, - я и не думала вопрошать.
  - Ну да. Они у деда, пока он на работе.
  - А ваша мама где? - отважилась я на опасный вопрос, правда сначала на Тёмку глянула. Не дай бог же слушает, не хочу стать причиной расстройства какого-нибудь.
  - Понятия не имею, - спокойно пожал плечами Свет. - Есть где-то.
  ...
  - Собственно это был весь ответ. Уточнять я струсила.
  - А дальше ты работала нянечкой, да? - из уст Кариши буквально сочился сарказм.
  - "Яжеговорила" слушать не буду, - предвосхитила я тематику ее дальнейших высказываний.
  - Кто б сомневался. Ну и чем вас потчевали?
  - Нам сказали кушать все что хотим и сколько хотим. Вот мы и пили чай с этими мелкими разноцветными печенюгами "прощай фигура". Забыла, как по науке звать.
  - Макарон.
  - Видимо. Тём поглощал их аппетитно.
  - А ты?
  - А я скромная. Пока сидели, игрушку ему на тему алфавита поставила на своем смартфоне. Парню понравилось вроде.
  - Свидание мечты, - удержаться от сарказма у подруги не вышло. - Эх, Верка, Верка...
  
  Глава 4
  
  Понедельник
  
  "Твою за ногу!" Так подумалось мне, когда будильник напомнил, что уже понедельник, а в понедельник приличные люди на работу ходят. Верочка - приличный людь и на работу обязана приходить прилично. Кофе сбежал, стакан разбился, хвост Пофига отдавился... Начинался новый счастливый трудовой день.
  Если бы я работала в библиотеке под флагом ГОУ, то скорее всего мое рабочее место вполне было бы знакомо отечественному смертному, имевшему честь посещать обычную такую школу с раздолбанным стадионом, не слишком вкусно пахнущей столовой, компьютерным классом, набитым нерабочими персональными станциями ЭВМ, и видавшим виды читальным залом. Но я работала под флагом НОУ, что переводило меня в разряд "Ирма Пинс поможет всем попасть в Запретную секцию". Иначе говоря, моя каторга начинается с восьми: я бегу к двери, а они уже там, маленькие интеллектуальные стервятники-почемучки, ждут меня, кучкуются, в социальных сетях тусуются. Дверь открываю, а они мой зад на немецком обсуждают, иногда на испанском, реже на латыни. Профильный, конечно, у них аглицкий, но на этом быть пойманным не мудрено, вот и изгаляются, чертята. Зато малышня у меня ближе к обеду прибегает, они до перерыва на ланч успеть стараются, вот этих я могу купить запросто. У нас для младшего возраста стеллажи стоят с восхитительными изданиями. Когда родители платят официально, они точно знают за что платят.
  Говорят, в частном лицее или школе все просто: плати, и ребенок будет учиться. Не знаю где как, но я такого лично пока не наблюдала, скорее уж наоборот - плати, не плати, отчислят в порядке неуспеваемости. Неудивительно, что дети приходят сюда чудесными милыми малышами, а уходят интеллектуальными подрастающими змеенышами, не понаслышке знающими, что такое соперничество. Уже два выпуска наблюдала и, глядя на оба, верила - они вампирчиками вопьются в желанное и не отпустят до победного конца. Эдакий естественный отбор в действии. Впрочем, это так... очередное лирическое отступление-размышление пока в битком забитом поезде уворачивалась от назойливых прижиманий очередного "Скатушника".
  С легкого языка Каринки появилось определение "Скатушники". В реальности это такие мужичонки за сорок, отрастившие за годы брака пузико и дрябленькие мышцы, стойкие к алкоголю до появления хронической язвы, мало что получавшие от жизни за могучей спиной жены и низким трамплином дохленькой зарплаты. Они могут быть уже ушедшими к еще более убогенькой, чем они сами, любовнице, ушедшими к маме или просто ушедшими в никуда, а могут стоять на пороге этого судьбоносного храброго шага. Короче говоря, вот такой съехавший с катушек дяденька и облюбовал меня в метро. Ощущение непередаваемое, малоприятное, но поправимое. Скатушники в массе своей безвредные, а к красивой женщине могут разве только поприжиматься в общей давке, речь у них в открытом бою теряется.
  Счастливое удачное утро продолжилось, когда на подходе к территории лицея я влетела новым кедом в, пардон, фекалии. Не все питерские собаководы пока в курсе, что отходы за питомцами надо бы убирать, и не важно откуда убирать. С дорожек - само собой, с газонов - хотя бы потому, что дошколята там по травке бегают. И не важно, что это "плохо пахнущая органика". По словам нашего завхоза, сорок процентов собак страдают глистами, глистов больше восьмидесяти видов и больше тридцати из них вполне любят человечков. Нехилая такая арифметика выходит. Хорошо, что мой волосатый питомец двинутый на всю голову и за естественной троицей великого "По" (пожрать-поспать-посрать) домой является, а то бы сейчас устыдилась. Коты тоже не ангелы, детские песочницы за туалеты принимают.
  - Вера Поликарповна?
  - Я тут. Вся тут, - отозвалась я, возвращаясь в реальность к Марише, студентке старших классов. В старшей школе я была ученицей и дай бог если что писала, а они - студенты и пишут лекции.
  - Классный фильм, я за вечер посмотрела. Не оторваться.
  - Что эквивалентно "полночи не спала".
  - Ну, немножко, - заулыбалась Марина.
  - И как? Будешь сравнивать мистера Торнтона с оригиналом? - я картинно поводила бровями, отчего Маришка смутилась, но не отступила.
  - Буду.
  - Эх, ты меня в воспоминания ввела. Чувствую, вечером буду Крэнфорд пересматривать.
  Девчонка снова заулыбалась, только на этот раз уже понимающе, потому как упомянутую последней экранизацию она видела.
  Печатный вариант "Севера и Юга", конечно, выдавать мне не требовалось, у этих ребят есть волшебная шайтан-дощечка под народным названием "читалка" и шайтан-место под названием "Интернет". Во времена моей бабушки школьный библиотекарь был ключником неизведанной Вселенной, теперь школьный библиотекарь - просто человек среди полок. Раньше дети шли в библиотеку за величайшими впечатлениями жизни, теперь за впечатлениями обращаются к киноиндустрии. Конечно, я неправильный ключник, приобщать к умному доброму и вечному надо убеждением и открыто, а не подпольной хитростью, но тут уж как разумею. Зато читают не из-под палки, а потому что сердечко к харизматичному британцу нежностью прониклось, или потому что я возмущенно начинаю обсуждать с Вешенским, местным юным фанатом фантастики, что было, а чего не было в истории книжного и киношного Мак Сима. В вопросах любви и миссии переспорить взрослого дети еще долго остаются детьми.
  Правда и я страдаю временами. Из последнего несчастья: пришлось просмотреть тройку сезонов "Сверхъестественного". Несмотря на проделанные мной глобальные сокращения серий, общую покоренность слабой половины моих подопечных старшим из братьев я оценила. Теперь у меня одна беда: исполнитель роли Дина ни в одной классике не засветился. Такой бесценный экземпляр пропадает, аж печалька кроет. Никуда-то его в полезное русло и не применишь.
  Симпатичные актеры, да вдохновленные сценаристы - мое основное, часто используемое оружие. Есть, в силу специфики, и редко используемое: искренне и открыто сообщить ребенку, что он пока чертовски мал для подобной книги. Не поймешь ты, друг мой, некоторых изложенных тем, глуп ты еще, несмышлен. Правильно подобранные слова, и вот оно уже лезет искать, до чего это оно там не доросло.
  Звонок заставил каждого из присутствующих в библиотеке встрепенуться.
  - Давайте, ребят, - я поднялась со своего места. - Заканчивайте. На следующей неделе поработаем совместно. Мне тут в пожизненное владение попал восхитительный религиозный текст. Повозитесь, попробуете датировать.
  - Что за текст, Вера Поликарповна? - тут же оторвался от монитора Васнецов, чем совсем не удивил.
  - Вот в понедельник и узнаете, - улыбнулась я.
  Камень брошен, круги по воде поплыли знатные. Вплоть до следующего библиотечного часа Васнецов при содействии лучшего друга Коха не даст волнам угаснуть. Пару раз еще прибегут с надеждой выпытать подробности. Дети всегда такие дети.
  - Привет, - Люся, школьный психолог, пробралась сквозь плотный ряд научных грызунов и приблизилась к моему столу. - Как насчет выпить?
  Под "выпить" Люсинда подразумевала всегда одно и то же - кофе. Днем безалкогольный, вечером разбавленный.
  - А у тебя окно?
  Обычно она приходила после третьего урока. Видимо, сегодня план посещений сместился.
  - О! Да! У меня целый час, - признаться, она выглядела сейчас как ребенок, получивший огромную такую шоколадку. - Накрывай. Я за вкусностями.
  А под "вкусностями" она понимала свои безмясные салаты. Если б мне хватало терпения и желания готовить такие же сложности, скорее всего я была бы худее, здоровее и, съев кусок жареной свиньи под соусом, меньше бы мучилась угрызениями совести. Но совесть усмирить мне оказалось проще, чем жить, питаясь только травой.
  Вкусности сегодня имели ярко зеленый оттенок и хрустели.
  - Скорее бы отпуск!
  Мы расположились в крошечном закутке без окон площадью в четыре квадратных метра. Думаю, в оригинале задумывалось эта, с позволения сказать, комната, как хозяйственное помещение, но впоследствии сделалась частью библиотечной территории, а точнее кабинетом заведующей. Здесь имелся стол, компьютер, создающие колорит канцелярские примочки и два стула - невеликое богатство.
  Люся откинулась на спинку и, сбросив туфли, вытянула ноги.
  - Так и не решила, куда отправишься?
  - С моей зарплатой только дома с диваном не расставаться, - с серьезным лицом пошутила она. - В реальности поеду попугаю Прагу, а то мало ж местные "руссо туристо" видали, надо побольше им показать непотребностей и милых глупостей.
  - Это отечественный отдыхающий умеет. Прямо и не поспоришь.
  - И будет мне стыдно, и буду я бороться с собой, ибо, когда разумею я суть отдыха истинного, совершу паломничество в лоно праведного туризма - в Турцию.
  - Воровать, бухать и жрать?
  - Вер, ты ж книжки пишешь, - Люся прекратила созерцать потолок и переключилась на меня. - Могла бы и подыграть.
  - Ты смеешься, а мне лично порой провалиться охота. Последний раз было такое желание перед очаровательной пожилой финкой - менеджером семейной сауны, когда трое здоровых мужиков с пивом уселись в детском бассейне и ржали, как кони. Там мелко совсем, детки плавают, а они, извиняюсь, там свои яйца отмачивали. И я ведь с ними на одном языке говорю!
  - Оп-па-па, - Люся наставила на меня вилку, словно рапиру. - Не заводись. Их тут нет, убивать некого. У одних отдых - это интеллектуальное насыщение, у других - смена деятельности, у третьих - что называется "расслабон".
  - Мудозвонство это.
  Люсинда заулыбалась моей не слишком благозвучной характеристике.
  - Ах, оставим эту тему. Я тут на серию семинаров по трудным подросткам записалась.
  - Директор добро дал?
  - Дал. Долго пришлось распинаться, но все-таки за счет заведения гуляю.
  - Здорово, - я отправила в рот очередную порцию салата и прожевала, раздумывая над возникшей внезапно удачной возможностью.
  - Может и не здорово. Со мной трое предметников идут. Я надеялась сольно отыграть.
  - Только по определенной возрастной категории будет? - начинать опасно личные темы со школьными обитателями я бы никогда не стала, даже если прижмет. Сейчас появился реальный шанс получить интересующие меня сведения, не навлекая на себя сплетни или несуразные подозрения.
  - Ага, - Люся пожала плечами и умолкла, наслаждаясь своим кофе. Облегчать мне жизнь судьба явно не собиралась.
  - Может, тоже сходить. Хоть придумаю, как сладкую пару Кох - Васнецов усмирить, - тихо проговорила я. Расчет оправдался, и тема вновь оказалась поднята.
  - Да ну их. Обычные ребята. Заводилы. Без них все три десятых уснут.
  - Не уснут. Неделя осталась.
  - Неделя до свободы, - мечтательно заулыбалась Люся.
  - Они зубы заговаривать научились раньше, чем ходить. Причем оба.
  - Не кипятись, - снова повторила жест с вилкой моя собеседница.
  - Я совершенно спокойна.
  - Продолжай в том же ключе.
  После этой ее реплики наступила небольшая и запланированная мной пауза.
  - Люся.
  - М?
  Мое лицо приняло выражение "и тут гения осенило". Не знаю насчет своего актерского таланта, зато знаю, что я очень старалась.
  - А во сколько дети начинают говорить?
  - Смотря, что понимать под словом "говорить". Подражать речи начинают на первом году жизни. К концу второго года употребляет двухсловные предложения. Но это все индивидуально абсолютно, всегда оценивают нервно-психическое развитие ребенка в целом: моторное развитие, сенсорное, умственное, поведение, навыки, игровая деятельность.
  - А если что не так? Что с ребенком делать?
  - Впервые задумалась о такой вероятности, да? - понимающе взглянула Люся на меня. Похоже, судьба все-таки решила облегчить жизнь своей испытуемой. - Я тоже, когда столкнулась с подобной мыслью, как в пропасть взглянула. Если что не так, тогда ситуация вовсе индивидуальная сложится... А не сменить ли нам тему?
  У меня вышло улыбнуться довольно беспечно.
  Стоит ли упоминать, что сразу же после окончания чаепития, я занялась поисками описания развития детей по возрастам. На этот раз находки вышли куда как интереснее и подробнее. Во-первых, обнаружила чудесный центр абилитации и развития и негосударственный благотворительный фонд, почитала отзывы, рекомендации. Во-вторых, наконец, конкретнее изучила с какими вопросами приставать к Тёмке во время следующего свидания. Что это самое свидание может не состояться, мне даже в голову не приходило.
  Существовала мизерная вероятность, что Карина, несмотря на отсутствие важных данных о Хуане и его отпрыске, права, и во мне банально видят безотказную няньку. Однако, положа руку на сердце, признаюсь, мне было наплевать. Тём неожиданно оказался тем азартом, тем вызовом, который не дает разуму успокоиться, не дает заняться поисками другой головоломки, пока не решена текущая. Это не малец был бонусом к шикарному папе, это батя интуитивно воспринимался как бонус к загадочному разуму мальчишки.
  Сделав вопиющее с точки зрения любой здоровой молодой женщины заключение, я рассмеялась. Материнский инстинкт как дрых, так и продолжает дрыхнуть, либидо бунтует, но в пределах разумного, зато мозг предвкушает работы. Неудивительно, что я не замужем и сплю с Эдиком из тумбочки. Тетя Галя права, убеждая маму, будто добропорядочной жены из Верочки не выйдет. Ни добра, ни порядка во мне с годами не прибавляется. Одни убытки и дурь... Мно-ого дури.
  Я как раз непроизвольно потянулась по логической цепочке к кустам конопляника, когда в библиотеке без предупреждения возник ОН. По-крайней мере женщины так всегда пишут "ОН". От него коленочки трясутся и на седьмом десятке, его взгляд приковывает, его голос заставляет терять дар речи, его шутки вызывают приступ истеричного пугающе счастливого смеха, его фигура видится наяву сладким леденцом. Он может быть несовершенен внешне, но его внутренности заставляют женщину хотеть его целиком, всего, сразу и до гробовой доски.
  Возникшие на мою погибель ВНУТРЕННОСТИ возникли в сопровождении директора и очевидно представляли из себя чьего-то папу. Германович так и сказал:
  - Знакомьтесь, наша библиотекарша.
  - Библиотекарь, - поправила я, поднявшись со стула и склонив голову в вежливом приветственном поклоне.
  - Да-да, - отмахнулся от меня Германович. - Студенты обожают здесь бывать. Так же как и в случае со спортивным залом, библиотека пользуется популярностью. Вера Поликарповна не боится экспериментировать, брать для своих часов совершенно неожиданные и интересные темы. К слову сказать, это о ее следующем занятии пытался выведать у нас ученик старших классов...
  - Ну, Васнецов, - рассвирепела "библиотекарша", чем вызвала непроизвольную улыбку на лице посетителя и его мимолетный заинтересованный взгляд.
  - Пойдемте дальше.
  ...
  - И?
  - Я упала на стул, как только директор дверь закрыл.
  - Погоди, - насторожилась подруга. - Не разводишь? Это реальный мужик был или ты мне зубы заговариваешь?
  - Я себе зубы заговариваю! - возмутилась я. - Стою в кедах и понимаю, что организм требует срочных модификаций: штукатурка, укладка, тряпки и каблук. Высокий каблук. Кар, очень высокий каблук. Оголодала я, видимо, рано на безмузчинковую диету села.
  - А Хуан?
  - Не вспомнился.
  - Ох, ты! - выдохнула Карина. - Дай-ка угадаю. Дверной идеал имел невысокий рост, был поджар и гладко выбрит, на вытянутой моське красовался узкий нос и полная нижняя губа.
  - Зараза.
  - И да, чуть не забыла: темная густая шевелюра.
  - Какая я предсказуемая.
  - Верунь, ты не обижайся, но знаешь. Нормальные бабы фанатеют от кубиков на прессе, роста не ниже в метр восемьдесят, проникновенного сексуального взгляда, стильной упаковки, и только ты можешь зафанатеть от коротышки на мопеде в старой джинсовке. Чувствуешь трагичность ситуации? Конечно, ты к Хуану в кроватку не хотела, чего там делать, он же не в твоем вкусе!
  С сарказмом было решено бороться непрошибаемой наивностью.
  - Вовсе нет. Он стоял пешком и в костюме.
  - Раз в школу явился, значит женатый. Так что кеды остаются в силе. Кеды и Хуан, - уточнила Каринка.
  - Ты же была против него!
  - Хуан на фоне дверного гнома переходит из разряда "Аполлон" в разряд "Херувим".
  - Он не гном.
  - Без комментариев.
  - Я не фанатею, я коллапсирую. Во всем виноваты пубертатный период и фильмы с Полом Раддом. Одно плюс другое - и вот, устоявшиеся вкусовые предпочтения до конца жизни.
  - Знаешь, я бы больше удивилась, если б ты мне по полочкам сейчас свои причинно-следственные связи не изложила. А так, успокоила. Все понимаешь, все признаешь. Ну, и чтоб ты потом мне уши не крутила, я замуж выхожу.
  - Куда? - растерялась я.
  - Замуж, дорогая. Замуж - это когда он, она, зал с ковром и тетка с черной папкой и идиотскими вопросами.
  Такой темы я никак не ожидала. Кариша всегда была серьезной противницей всякого брачующегося. Белое платье, фата, принц с конем - не ее это мечты. Ее мечты я по накатанной уже долгие годы связывала со свободой и своеволием. Видимо, напрасно. Дальнейший диалог мог без труда обернуться минным полем.
  - Если ты сказала "выхожу", значит согласилась добровольно, а значит я могу без опаски тебя поздравить, да?
  - Да.
  Один аспект выяснила. Хорошо. Поехали дальше.
  - Если согласилась добровольно, значит предложение он делал сам, без твоих заморочек.
  - Попала.
  - И раз ты меня пока еще не приколола к стене булавками, значит он это предложение делал жуть как романтично и красиво.
  - Ага, - вот теперь голос подруги, наконец, выдал все ее до того скрытые эмоции.
  - Каринкин! Как же я боялась, что ты откажешь...
  - Хе*а се, новость...
  - Хочешь сказать, не угадала процентный расклад?
  - Нет, - после секундной паузы вздохнула Карина. - Ты меня знаешь. Он тебе звонил что ли?
  - Нет, - я покачала головой, хотя подруга все равно бы не увидела. - Что бы твой суженый там не сделал, сделал все сам. Он тебя обожает, дураку понятно. И не просто тебя, а тебя со всеми твоими закидонами. Разве бывают на свете мужики ценнее, чем те, что любят нас целиком, не отмахиваясь от непонравившихся кусочков нашего безумного свободолюбивого и агрессивного "Я"?
  Карина засмеялась.
  - И чего стоит нам рассмотреть такого мужика за всеми его закидонами.
  - Тоже верно, - улыбнулась я. - Но ты ведь рассмотрела. Дата уже есть?
  - Нет пока. У нас сегодня вечером свидание с мамой. Жорик проявил чудеса стратегии и позвал ее к нам слушать радостное известие. Теперь у нее будет не только возможность лишний раз рассказать как я не с того конца комнаты полы мою, но и в случае крайнего неприятия выбора сына с чистой совестью покинуть вражескую территорию, хлопнув дверью.
  - Зная тебя, предположу, что все твои надежды связаны с последним.
  - Эх, чертяга! Все, Верун, пошла я готовиться. Ты если обзаведешься печалькой - звони.
  - Хорошо, - я улыбнулась, послушала тишину на том конце и отложила телефон.
  В груди сжалось в комок уныние. "...Сей остальной из стаи славной екатерининских орлов"... Конечно, я не герой России, к которому относятся эти строки, но по крайней мере последняя из стаи точно. Последней осталась, последней и доживу. Любовь любовью, а не бывало вкруг меня мужика, которому я бы сознательно доверила свое личное пространство перекраивать и нарушать как вздумается. Холостячка - это не только диагноз, но и условный рефлекс. Чем ты моложе, а как следствие и глупее, тем проще сдаешь паспорт вивисекторам из ЗАГСа. С возрастом начинает работать инстинкт самосохранения и в дворец бракосочетаний уже с кем попало не тянет.
  Первый год женщина фанатеет от мужика с полным погружением в идиотизм. Ее завораживает его походка Чаплина, привычка не смеяться, а ржать как конь, способность терять носки в самых неожиданных местах, чрезмерная склонность к пятничным загулам в паб. При этом бывают женщины, которые фанатеют даже не имея ни нормального здорового секса, ни мало-мальски достойного внимания в свой адрес. И все это безобразие зовется страстью к "мужчине ее мечты".
  Через годик - полтора страсть начинает уходить, и вот тут умиление отступает, остается лишь мужчина-человек таким, каким он всегда был. Его невнимание уже настораживает, носки на люстре бесят, друзья раздражают, и сам мужик вдруг переходит из разряда "мечты" в разряд "козел". То ли время - кудесник из кудесников, то ли бабы - дуры, тут мнения да обстоятельства всяко разнятся.
  У Карины с Жориком испытательный полигон уже позади. От страсти они ушли к романтике и смирению с привычками друг друга, а затем и к освобождающему сексу после крупных ссор. И раз вот сейчас они, будучи циничными взрослыми холостяками, перешли к этапу свадьбы, значит впереди их ждала тихая любовь и совместная старость. Разве это не прекрасно - альянс двух взрослых умных людей?
  Я еще разочек вздохнула и переключила внимание на прежнюю свою деятельность, то есть поиск всего, что найдется по теме Артёмки. Ох, дамским угодником вырастет. Разбросает пирожки какой-нибудь соседки поюнее и зацепит. Меня вон как зацепил. Я улыбнулась собственной мысли и погрузилась в работу.
  К середине ночи глаза болели, поясницу ломило, ноги опухли, но все это не имело никакого значения, поскольку я во всех подробностях уяснила, что и в каком возрасте должны уметь дети, покопалась в переводах немецких статей на тему развития особых. Помимо прочего почитала историю исследований, начиная с позапрошлого столетия, испугалась и решила пока подробнее к вопросу истории не возвращаться. Ужасающие воображение картины во время чтения никак не способствовали бы крепкому сну, а спать мне тоже требовалось. И кстати, о сне. Было бы неплохо вздремнуть, иначе будильник покажется коварным посланником ада, а не просто бездушной сволочью, как это происходит обычно по утрам.
  Собираясь в кровать, я не преминула заглянуть в окна "Пандоры". Не знаю, признаться, на что рассчитывала, учитывая поздний час, но, увидев темноту в нужной мне квартире, я как-то немного расстроилась, погоревала и отправилась восвояси двигать благоухающего новой шампунью Пофига. Каждый из нас считал мою кровать своей единоличной вотчиной.
  
  Глава 5
  
  Суббота
  
  Утро выходного дня встретило меня ранним, чудовищно ранним звонком мамы:
  - Я собираю ужин на пятерых, поэтому ты забываешь свою адскую печатную машинку дома, одеваешься прилично и урезаешь свой активный словарный запас до дипломатических общепринятых тезисов и выражений.
  - Цитатами ограничиться можно?
  - Можно, если цитируешь Нестора или Толстого. Будешь оперировать Есениным, Маяковским или Шнуром - оторву уши.
  - Как насчет Библии?
  - Библию можно.
  - "...если у кого на голове вылезли волосы, то это плешивый: он чист", - торжественным голосом начала я.
  - От чего чист? - не поняла сходу мама. Мой намек на ее сильно лысого суженого видимо сбил с толку все ориентиры.
  - От паршивости. Ветхий Завет.
  - Боже, спаси мою душу! Библия под запрет!
  - Позицию уяснила. А кто три несчастных подопытных зрителя?
  - Рудольф, Пересвет и Артём.
  Заслышав имя мальца, я и проснулась, и приободрилась. Всю неделю из кожи лезла, придумать правдоподобную причину пыталась заполучить у Света личное время его сына и право на какой-нибудь крошечный маневр, а тут рыбку мне в сети мама сама загоняет.
  - Все устрою по высшему разряду.
  - Нет! - мама даже голос повысила. - Просто помалкивай и улыбайся. Была бы возможность я бы наврала, что ты не русско-говорящая или немая.
  Довела я, однако, родительницу до белого каления.
  - Я честно и искренне обещаю. Не как обычно, а на самом деле, - пришлось признаться.
  Мама тяжело вздохнула в трубку.
  - Поглядим. Свет о тебе совсем молчит, только плечами пожимает. Ты агрессивная, а страдают пожилые и мальчик.
  - Хорошо - хорошо, намек поняла. И не такие уж вы и пожилые, - спустя секунду молчания добавила я. - А мальчик не пострадает, мы с ним друзья навеки.
  - Эк, - крякнула мама. - С чего это?
  - У меня есть Пофиг и телефон с играми.
  - Железные аргументы.
  Вот дает! Все-таки есть еще ягоды у мамульца в ягодицах. Сарказм неприкрытый в ход пустила.
  - И когда съезд объединенной семейной партии?
  - Сегодня в шесть, не опаздывай.
  - Так точно.
  ...
  - Ты опоздала! - мамульчик стояла в коридоре со сковородой наперевес и хмуро на меня смотрела.
  - Вот и опала.
  - Она самая, но не на людях.
  Иначе говоря, Вере не уцелеть, но потом. Тоталитаризм тоталитаризмом, а расстрелы при гостях не устраивают.
  - Ты - настоящий дипломат.
  Неожиданно туловище мамы отодвинулось в сторону, и вперед вышел Тём. И, учитывая удивленный взгляд мамы на мальца, туловище она подвинула не по доброй воле.
  - Киса? - как обычно без предисловий и лишних уточняющих слов поинтересовался Артёмка.
  - Киса дома, - серьезно ответила я.
  - Идти, - уверил меня мелкий из клана мужчин.
  - Ляжешь спать, проснешься и будет киса, - если верить теории, пространные понятия, наподобие "завтра", "потом" или "с утра", будут для него эквивалентны белому шуму. Как вроде, если я совсем ничего и не сказала. А вот набор конкретных ступеней действий он осмыслит. Неплохо бы выяснить насколько длинную последовательность он может объять за раз.
  - Артём, иди сюда! - послышался из зала недовольный оклик. - И скажи Вере "привет".
  Тёмка ускакал вприпрыжку и молча. Многого Свет своими "скажи" не добьется. Для мальца "привет" то же самое что для меня "страпидустер". Один раз вслух сказать чисто любопытства ради можно, но на**ра - не понятно. Хау, бледнолицый вождь, ибо так принято для социальной вежливости.
  - Ты его понимаешь? - склонившись ко мне, прошептала мама.
  - Очень надеюсь.
  Расположение стола в гостиной с прошлого сбора не поменялось, поменялось только наполнение. Потчевать нас сегодня намеревались не голубцами, а фирменными тушеностями в горшках. Фирма тут в фокусе с закуской прячется: мама вместо крышек лепешки запекает - вкус непередаваемый, да и впечатление производит на гостей.
  - Привет, - искренне приветливо и, кажется, даже чересчур радостно улыбнулся Свет.
  - Привет, - постаралась улыбнуться не меньше, не больше я. Ответ на всякий случай будем давать симметричный.
  Альбертович на диване аж ровно сел.
  - Подружились что ли?
  Я вопросительно взглянула на обитателя "Пандоры". Мало ли что он своему родителю рассказывает, а чего нет. Лишнего сболтнуть не хотелось. Поразительно, сколь сильно меняют поведение человека скрытые мотивы. В данном случае меняют меня.
  - Похоже на то.
  Прозвучало неопределенно, не оскорбительно, не по дружески, без сексуальной подоплеки, не холодно. В общем, толкуйте, господа, как хотите.
  - Да, - добавила я на вопросительный взгляд Рудольфа.
  - Что "да"? - не сдавался мой новый батько.
  - Всем и на все "да". Я сегодня в благоприятном расположении духа.
  Сын с моей фирменной способностью переводить любой разговор в бессмысленный треп ознакомился. Теперь ознакомим отца.
  - Неожиданно, - заключил папа и сощурился, да так, что я от улыбки не удержалась. Лысая подозревашка - ни дать, ни взять. Не напрасно мама вокруг него так и порхает. Умильный мужик.
  Тихий смешок со стороны Света подлил масла в огонь моего самолюбия. О да, детки, я в ударе... когда мне что-то надо.
  Пока любовалась собой, а мужики мной, салат, что мамо опрометчиво поместила на край стола, пополз вместе со скатертью и всей своей салатной массой чвакнулся на диван. Никто не помер, квартира не сгорела и даже ваза не разбилась, но лица у мужчин сделались одинаково паникующими. Портретное сходство образовалось на лицо, и только сосредоточенная моська Тёмыча, вылезшего из под стола, срывала эффект.
  - Ох, - сказала вошедшая мама и правдоподобно ухватилась за сердце. Как на олимпийском забеге с отрывом в десятые доли секунды стартовали Рудольфович и Альбертович. Учитывая кровное родство с убийцей салата, лучше б сидели, честное слово.
  Скатерть дернулась сначала за одним бегуном, потом за другим, посуда жалобно звякнула и покатилась, посыпалась как хрустальный дождь куда попало.
  - Ой, - сказала мама, совсем не обратив внимания, что ее загребли две здоровые волосатые лапищи Альбертовича.
  - Это же к счастью, - забил в родительницу гвоздь новый сын.
  Артём, что после выхода из-под стола стоял рядом со мной и наблюдал сцену, вдруг рухнул на пол и заревел, навзрыд, громко. Это у обычных семей сейчас все бы закончилось уборкой, но наши приключения только начинались.
  - Бокальчики! - кричал между всхлипываниями несчастный ребенок и продолжал усиливать поток слез. Мама вообще забыла, что у нее сердце, и бодрыми перебежками принялась носиться по квартире, стараясь впихнуть мальцу все вкусное, прикольное и интересное, что можно только впихнуть ребенку. Но Тёмыч оказался бойцом стойким. Права потерянных хрустальных фужеров и бокалов были важнее торта и конфет. Торты и конфеты не вернут к жизни утерянное добро, поэтому, чем больше его успокаивали, тем сильнее он ревел.
  Отец правозащитника, товарищ оказался бывалый и сразу же после начала общественной акции перешел к реализации принципа: "с глаз долой, из сердца - вон". Никогда не видела, чтоб уборка проходила так быстро и качественно. Рудольф при этом где-то нашел еще точно таких же фужеров и бокалов.
  Как только стол приобрел свой изначальный вид, малец закрыл все краны и, как ни в чем не бывало, прямо на полу перешел к торту.
  - О, господи, - вспомнила мама, что у нее сердце. Теперь по квартире носились два мужика, правда они не вкусняшки искали, а "травяные капельки". Капельки нашлись быстро.
  Теперь на полу сидели двое довольных людей, двое других сидели напротив, тревожно всматриваясь в настроения двоих первых. И только я стояла над всем этим безобразием. Во-первых, мамчик сердцем не болеет точно, она просто за него, как за орган стресса хватается. Во-вторых, Артём, как любой особый просто не любит ситуации "из ряда вон". И только я одна - оплот разума и спокойствия в этом ненормальном семействе...
  - Вера, убери салат, - прервала мои самовосхваляющие размышления родительница.
  - Вера, убери салат, - слегка исковеркав фразу, повторил Тёмка, по-прежнему набивая рот тортом, точнее зелеными и розовыми его частями. Листики там, розочки, сердечки... Знали бы кондитеры, что некоторые их произведения едят по цвету. А если быть еще более точной, то сначала в ход шло все зеленое и только потом розовое. Миндальную стружку парень поочередно и тщательно выплевывал.
  - Я уберу, - ошпаренным котом подскочил Рудольфович. Через зюк он казался самоуверенным хозяином жизни. Без зюка он все больше и больше покорял мое нежное женское сердце такой редкой в наше время человечностью. Или это он вблизи от сына такой. Кларка Кента вырубал криптонит, моего Хуана - отпрыск.
  В общем, мужик сказал - мужик сделал. Диван был чист, я чиста, торт понадкусан...
  - Предлагаю считать торжественную семейную встречу открытой, - огласил первый тост Рудольф и засмеялся своей же шутке. Остальные тоже засмеялись. Пока все вежливо смеялись и звенели хрусталем, Тём в капусту покрошил четверть запаса мамулькиных бумажных салфеток с клубничками. Пересвет попытался заругаться на сына, тут же получил нагоняй от мамчика, понаблюдал как "деточке" подсунули еще полпачки таких же салфеточек и махнул рукой, а потом махнул полтора бокала шампанского.
   Не выдержала душа поэта.
  Я, конечно, поддержала бы аполлоноподобного всеми руками, вот только с родительницей спорить позорно струсила, поэтому поддержала товарища шампанским.
  Разговор за столом, понятное дело, за вечер так и не склеился. Кабы не новоиспеченный глава семейства, не сложилось бы у нас непринужденной болтовни, а Альбертович обладал чудесной способностью говорить много, с шутками и ни о чем. Урожденный политик, ей богу.
  Откровенно говоря, вот такие застолья в советскую эпоху, может, и служили поводом для дружеских посиделок, да приятных поболтушек. Это если судить по старшему поколению, а вот если судить по нам со Светом, то вся эта канитель в новое время очевидно удручала. Я готова была зуб поставить на то, что, вытуривая меня за дверь в тот памятный день, когда я, нахальная, но неотразимая женщина, старалась выманить у него помощи, он чувствовал себя много свободнее и увереннее. Сейчас даже алкоголь не спасал, расслабиться мы не могли оба.
  На пике подобных мыслей я с глубокой печалью взглянула на товарища по несчастью. Ждать в ответ ничего не ждала, поэтому, когда товарищ неожиданно подмигнул, я замерла.
  - Подойдите ближе, бандерлоги, - шипел в мультике мудрый Каа.
  Хуан ничего не шипел, но под его взглядом я тоже могла бы подойти ближе, если б край стола в грудь не упирался. Куда уж хуже, правда? А, вот и нет!
  - Подмигиваешь? - далеко не тактично прервал собственный длинный анекдот Рудольф. - Дорогая моя, дети хотят побыть наедине. Пора вызывать такси.
  Я со школы так отчаянно не краснела. И вроде застукали на безобидном... и вроде застукали не меня...
  - Вера? - потрясенно уточнила мама, глядя на мою потерянную моську. Хоть бы мимикой уточнила, прямолинейная моя. Ан нет! Вслух сдала. Конфликт отцов и детей в действии.
  - Наедине было бы неплохо...
  Теперь я в немом изумлении изучала Пересвета. Мало сейчас неприличных мыслей в голову старшего поколения пришло. Надо побольше!
  - Веру домой проводим и спать уложимся, да сын?
  - Да, - на автомате кивнул Артем.
  Сама не заметила, как облегченно выдохнула. У мамика отлегло от сердца громче моего.
  - Шуточки у тебя, - пробубнила я, стоило таксисту выехать со двора.
  - Я когда нетрезвый, у меня юмор хромать начинает.
  - Толтик, - благоговейно протянул Тём над большой понадкусанной им же массе теста и крема. Массу водрузили на пластмассовую подложку под прозрачный колпак. И все это безобразие ребенок себе на колени поставил, чтоб надежнее.
  - Вела, хочешь толтик? - тут же поинтересовался папа ребенка.
  - Кушайте сами. Вела потолстеет.
  - Ну и холосо. И так неприлично идеальная, могла бы хоть немного спуститься к грешникам.
  От меня не ускользнул отразившийся в зеркале любопытный взгляд водителя. Уловила я этот взгляд случайно, пока свой недоуменный на Света переводила. Признаться, просто не поняла, как толковать сказанное. С одной стороны: шутливый диалог вели. С другой: слишком серьезно он это произнес и язык уже на детский манер не каверкал.
  Я прищурилась и настороженно вгляделась в лицо своего спутника. Если бы он хоть нахмурился, хоть бровью повел, но нет. Преданный, немного затуманенный взор выдал в аполлоноподобном паршивого шутника. А я-то, наивная, думала одна умею людей в тупик ставить.
  - Не хочу к грешникам, богине и на Олимпе неплохо.
  Свет откинулся на спинку сиденья, глаза прикрыл и сладко улыбнулся.
  - А грешник давно надеется, что она все-таки ненадолго слетит к нему.
  Мы с таксистом переглянулись не сговариваясь. Наверное, на лице у меня сиял немой глобальный вопрос, потому что пожилой дяденька плечами так выразительно пожал. Мол, сам не понимаю, милочка, клеит тебя твой спутник, шутит или в стельку пьяный.
  Что еще сказать я не придумала, так и ехали остаток пути до дома в полном молчании. Молчание нарушил телефонный звонок, когда я все еще под впечатлением и обутая сидела посреди своей прихожей, погрузившись в размышления.
  - Что? - вышло не совсем вежливо, но мне было не до норм приличия.
  - Хочу восемьдесят девятую страницу из романа про зверя вживую и на себе.
  Я растерянно поморгала, затем, скинув туфли, побежала в гостиную, где на книжной полке стояли экземпляры опубликованных романов. Про зверя у меня был только один, так что безошибочно нашла упомянутую сцену. А когда нашла, что называется, в зобу дыханье закончилось.
  - Вера? - проверил мое присутствие на линии Свет.
  - Вера слушает.
  - Слушает и молчит?
  - Слушает и офигевает.
  Он засмеялся, да так, что у меня мурашки по спине пробежали. Тихо, расслабленно. От такого смеха кровь вскипает. Повезло мне, что сейчас далеко. Ну, или ясному соколу повезло, что я сейчас от него далеко.
  - В общем, зачем звоню?
  - Зачем? - поддержала я вопросительную интонацию.
  - Беру свои слова назад.
  - Бери! - что будет дальше, понятия не имею, но оно и неважно. Главное в жизни: вовремя пойманный сюрприз! - Уточнишь какие?
  - Я уже не помню. Короче, если исключить вот все эти... - Свет на мгновение задумался, видимо теряясь, каким словом обозначить дальнейшую мысль, - все эти про любовь, то выходит интересная книга.
  - Ага, - озадаченно согласилась я.
  - Ну, пока.
  На этом наш странный диалог закончился так же неожиданно, как и начался.
  
  Воскресенье
  
  - А потом?
  - А потом меня укусил Пофиг.
  - Мужи-ик, - довольно протянула Каринка. - Ревнует.
  - Вообще говоря, есть хотел, но твоя версия звучит красивше.
  - Слушай, Вер, сдается мне, нашелся у тебя равный противник...
  Я нарисовала очередную бессмысленную каракулю в блокноте, пока ждала продолжения фразы от подруги. К сожалению, на этот раз Кариночка решила поиграть в Далай-ламу.
  - Сказала "а", госпожа Великий гуру, говори весь алфавит.
  - Будто ты сама не догадалась, к чему веду. Когда в последний раз тебя в тупик ставили? Когда ты последний раз сходу не просекала, что у противника в голове творится и в намерениях. А этот парой фраз тебя в ступор ввел. Не знаю только, хорошо оно или плохо.
  - Ни то, ни другое, - быстро нашла я ответ.
  - Почему?
  - Он, конечно, клевый со всех сторон. Как штрудель в сиропе и под сахарной пудрой. Пару лет назад, проглотила б не пережевывая, а сейчас привлекает, но только моментами. Наплывами такими своеобразными. В остальном равнодушна я к сладкому стала. Малец его меня занимает больше.
  - Возраст мамочки?
  - Нет, дело не в этом, - я со стыдом вспомнила, что про Тёма умолчала подруге. - Знаешь, процессы в голове мелкого своеобразные.
  - О! Дорогая, ты в своем репертуаре.
  - Я признаю, Свет шикарный, и радиус поражения его обаяния обширный...
  - Но?
  - Но стоит мне покинуть поле его зрения, и я на свободе. Не замыкает меня.
  - Все. Прожженная холостячка, - без колебаний вынесла вердикт Карина. - Придется мужику на уши встать, чтоб тебя в загон заманить.
  - Мужики только в романах на уши встают. В жизни это делают женщины.
  - Ну, во всяком правиле есть исключения. Маркова уже не помнишь?
  Я задумчиво почесала ухо карандашом. Маркова я помнила. Очаровательный владелец двухлетней овчарки, трехкомнатной квартиры в Болгарии и кудрявой черной шевелюры. Марков был старше меня на год, холост и по его словам безоглядно влюблен. Безоглядно, но не взаимно, о чем я ему и сообщила.
  - Сколько раз ты ему отказала? Три? Четыре?
  - Да не отказывала я ему, и не три-четыре. Сразу правду сказала и все.
  - И поэтому он в Питер набеги совершал внеплановые, да? А Удальцова вспомнишь?
  - Не вспомню, - нахмурилась я. - Не хочу.
  - Молодец! Будешь великой Нехочухой!
  - Ты же только недавно подозревала Хуана в моем коварном использовании.
  - Мало ли я кого и в чем подозреваю. Да и потом, тобой разве воспользуешься? Где сядешь, там и слезешь, если вообще сядешь. И губу не раскатывай, я весь этот диалог не из матримониальных соображений затеяла, а из соображений констатации факта. Будь готова.
  - Как пионер?
  - Как Штирлиц! В наше время пионеры не выживают.
  - Вот это и пугает.
  - Ладно. Обсудили твоего Хуана, а теперь главный вопрос на повестке дня: моя свадьба.
  - Ты в белом? - без труда свернула я за Кариной.
  - В кремовом, подумываю на персик замахнуться. Замахиваться будем совместно. Заеду через полчаса. Отсчет пошел...
  Ну, полчаса - это сильно сказано. Будучи женщиной деловой, а значит по принципу состоящей в почетной гвардии людей-электровеников, Каринка семафорила под окнами уже через двадцать минут.
  - Чего так долго?
  - Полчаса без пары минут, проверь смску, - в таких случаях я всегда заведомо после фразы "отсчет пошел" отсылаю ей стартовое сообщение. Текст не важен, важно только время отправки. Холодная логика - непревзойденный способ борьбы с шустрым нетерпеливым человеком.
  - Хм, - задумчиво произнесла невеста, выезжая из двора. - Тогда погнали.
  - В свадебный салон?
  - Нет. Чего я там забыла? Атлас, кружева, бутафорию и бантики? - Карину аж передернуло.
  - Поехали туда, где подороже. Все чином будет. Зеркала, вежливые девушки, нежный шелк...
  - И цены. Нет, дорогая. Не в том я уже духовном состоянии, чтобы прынцессой быть или родне повод для попойки организовывать. Поедем мы с тобой к одной замечательной семье. Мама с дочкой, обе историки, занимаются созданием костюмов на заказ. Что-то там у них уже есть, а ежели не подойдет, они обещались состряпать за пару недель. Будем фантазию развивать.
  Я вдруг поняла, что со всеми своими новыми мужчинами так и не удосужилась уточнить у подруги детали бракосочетания.
  - А я тоже не в теме, - отмахнулась Кариночка. - Жорик сказал, сидеть в стороне и молчать. Он там что-то романтичное мутит. А когда мужик мутит что-то от души, печени и сердца, истинной женщине остается только молчать и вовремя восхищаться. Даже если оно дарит в порыве искренней любовной страсти лысую гвоздику на поломанном стебле, главное что дарит и что в порыве. Ну а научить, что дамы сердца предпочитают алые розы, можно по-тихому и со временем...
  - Короче! - прервала я поток очередных и без того известных мне мудростей.
  - Короче, Жорж сказал ехать туда, меряться и ни о чем не думать. Он уже обо всем договорился.
  - Ну и правильно, - после короткой паузы сделала вывод я. - А то ты бы после раздумий и подсчетов отправилась бы в ЗАГС в понедельник в обеденный перерыв. Дешево и сердито.
  - Зато неделя в Марокко.
  - Может, он круче придумал.
  - Нисколько не сомневаюсь. Ты понимаешь же, что сейчас ни ты, ни я не представляем, что нас в примерочной ожидает? Может корсетное безобразие с жабо вместо шеи или блестящий панцирь 3РО...
  - Мило. Идешь ты, а рядом он, Чубакой наряженный. Идеальная пара.
  - Чего доброго! С моей попой только "звезду смерти" изображать.
  - Не наговаривай почем зря. Это ж я! Хитрость не прокатит. Хвалить твой зад не буду.
  - Черт, - правдоподобно оскалилась Карина. - А я так надеялась. Жорик зовет ее булками. А где же, говорит, мои булочки, сейчас сделаем хот-дог.
  На последнем слове я зажмурилась и далеко не женственно захохотала.
  - Вот и меня ржать тянет, а на секс - не поверишь! - вообще не тянет. Зато ему эротишно. Мужское чувство прекрасного. Когда-нибудь мы его поймем... Когда-нибудь... Когда на земле останутся одни геи.
  - Типун тебе на язык.
  - Спасибо, - Карина со скрипом шин тронулась на светофоре, подрезав маршрутку. Суровый кавказский мужчина за рулем смерил нас неодобрительным взглядом.
  - Императрица Карина Федоровна, матушка, как вы смотрите на прогулку по парку и уединенное чаепитие в тени берез? - больше сорока минут спустя я крутилась перед зеркалом любуясь собой. Восхитительная штуковина из невероятного количества полупрозрачной, вышитой серебристой нитью и бисером ткани, струилась по мне, аккуратно намекая на все положительные аспекты женской фигуры.
  - С превеликим удовольствием, сестрица! - довольное лицо Карины говорило само за себя. Если мое платье было офигенным, то ее - охренительным. Никаких жабо и принцесс. Я ведь неспроста назвала ее императрицей. Она и в самом деле сейчас походила на тот потрясающий портрет Марии Федоровны в одном из залов Александровского дворца в Царском селе.
  Только любящий мужчина мог знать, как именно заставить свою прагматичную бесконечную упрямицу стать вдруг женственной и романтичной. А именно такой выглядела моя подруга. Беззащитной, немного потерянной и счастливой.
  - Боже храни меня, Вер, я похоже на старости ума лишилась.
  - Влюбилась что ли? - поняла я ее смущенную интонацию и непривычно тихий, мягкий тембр.
  - Оно самое. Если раньше я хоть недостатки его замечала, то вчера поняла, что гляжу на улице не на высоких мускулистых твердозадых, а на низких лопоухих пузатоватых. Ты только вдумайся! Ну, какая нормальная женщина не считает сексуальными первых, и возбуждается от воспоминаний об одном единственном мужике при виде вторых? Я ж их всех рассматриваю с позиции: а у этого правый верхний зуб кривой, как у Жорика, у того привычка подпрыгивать при ходьбе, как у Жорика, у третьего волосы из уха растут, как у Жорика...
  - Во-от давай без подробностей, - заикнувшись, воскликнула я.
  - Это не просто твое нервное "во-от"! Это, по идее, нормальная реакция нормальной женщины. А у меня сначала сердце ухает, потом умиляшка накрывает, а потом еще - привет психушка! - возбуждаться начинаю.
  - Ну, как вам?
  Хозяйка квартиры бесшумно скользнула в комнату.
  - Я бы прям так забрала, - без лукавства пробормотала я. - Даже если б одевать некуда было. Это потрясающе!
  Пожилая женщина смущенно улыбнулась.
  - Ну, мы доделаем и забирайте. Хорошо, когда что-то так сильно нравится. А невеста? Наша главная героиня, как вам?
  Карина, которая казалось вдруг погрузилась в состояние анабиоза, молчала и озадаченно смотрела на свое отражение.
  - Главная героиня тоже в восторге. Вы не видели, как она пару минут назад сияла. Она просто пока без дара речи, поскольку только что осознала, что влюблена в будущего мужа. Вы не обижайтесь. Она у нас барышня глубоко прагматичная. У нее это за тридцать лет впервые.
  Хозяйка рассмеялась.
  - Ну, любовь не такая уж страшная штука. Тут, главное, не паниковать и дышать глубже, - женщина оказалась с юмором. - Раздевайтесь, а уж вашему жениху я сама позвоню.
  - И я позвоню. Скажу, что у нас по плану паб, - прошептала моя напуганная суровой действительностью подруга.
  
  Глава 6
  
  Питер - город контрастов. Никогда не устану это повторять и помнить. Вот ты бредешь по набережной канала или Невскому, ощущая дыхание Северной Венеции, а вот ты сворачиваешь на Большую Конюшенную и, кажется, попадаешь на мост, что прямиком ведет тебя в столицу Шотландии, где так процветает культ пива и эля. Каждый подвал так и манит оригинальной вывеской и слегка развязной теплой атмосферой. Здесь вам нальют, здесь вас поймут, развеселят, поддержат. Здесь все друзья, даже незнакомцы. Здесь все болельщики, даже если керлинг. Здесь все азартны, даже если нет.
  И любой завсегдатай знает, выходишь из паба - пройдись до конца улочки. Там, за поворотом, сердце любого пьяного русского тихо замирает в умилении. Там... рядом с памятником образцовому городовому. И на ум приходят старые пьесы из школьной программы, и тянет душу легкой тоской.
  Впрочем, есть на Конюшенной старый партизан, что неизменно сбивает спесь с европейского лоска города. Та самая советская пышечная. Да, да, она родимая, в которой все советские туристы ели еще ленинградские пончики. Все с теми же нарезными салфеточками из плотной бумаги, все с той же посудой и тем же кофе со сгущенным молоком и все с теми же очередями. Самое поразительное - это наследие постоянной длинной очереди... Но вернемся к пабам. Точнее к Каринкиному горю... или счастью - она пока не определилась.
  - Вера! - вещала моя подружка, грызя гренку. - Чего делать?
  - Честно?
  - Я столько стаута вылакала... Конечно, честно! По трезвому еще жажду услышать то, что хочу услышать, а так - давай правду.
  Я подперла щеку кулаком и пристально уставилась на Карину.
  Может дело в старой своеобразной дружбе, а может дело в моей врожденной романтичности, которую за тридцать лет жизнь так и не искоренила, но последние годы Карина напоминала мне женщин с портретов начала девятнадцатого столетия. Темные кудри, которые она неизменно старалась выпрямить, шоколадные живые глаза и замечательная в своей припухлости фигура. Наверное, оттого, что когда-то в юности она была грудастой худышкой, нынешняя, принявшая естественную женственность фигура удручала хозяйку. А как по мне, так выглядело изумительно аппетитно. Чего стоят взгляды "мальчиков" за соседним столом.
  - Расслабься и плыви. Ты ж давно знала, что любишь.
  - Давно, но не так. Ты... Это... Понимаешь, раньше я знала, где кончаюсь я, где начинается он. А сегодня поняла, что уносит!
  Вот в этом Карочка не изменилась со студенческой скамьи. Будучи пьяной, она излагала мысли кратко, странно, но понятно.
  - Ну и что? Его-то, очевидно, унесло давно и прочно, иначе с чего бы вполне себе прагматичный пузатик начнет заморачиваться по романтике бракосочетаний?
  Карина перестала отчаянно хрустеть гренками.
  - Я с этой стороны как-то не думала...
  - Редкий мужик любит сложности в отношениях с женщиной. Только в отношениях со своими великовозрастными игрушками они запоминательны и внимательны, а супротив - это уже чаще всего не мужики или не совсем мужики. Тебе не кажется, что тебе повезло?
  - Э-э-э, - обеспокоено протянула Кариночка. - Мне и так боязно, а ты еще больше пугаешь.
  Я состроила суровую физиономию и подняла указательный палец на манер великого старца.
  - Мудрость излагать будешь? - догадалась подруга.
  - Подожди. Я готовлюсь.
  - Ну.
  - Да. Вот, - я откашлялась. - Не ссы!
  - Спасибо, помогла!
  Мы заулыбались друг другу.
  - Сарказм?
  - Поймала.
  - Прошу прощения, - вмешался в наше уединение приятный мужской голос. - Вера Поликарповна?
  Мы с подругой одновременно уставились на новое действующее лицо. И если Каринчик недоуменно сморщила нос и нахмурилась, как бы всем своим видом вопрошая "чего надо?" и "кто тебя звал?", то мой организм выдал львиную долю адреналина, ведь над нами возвышался "ОН" и искренне улыбался.
  - Здрасьте, - приворожено промямлила тридцатилетняя и вроде бы умная женщина.
  - Ёпт, - не удержалась Карина.
  - Вы меня, наверное, не помните, - понял по-своему наши реплики мой вкусовой идеал. - Неделю назад я к вам заглядывал с директором. Всего на минутку...
  На этом он восхитительно умильно засмущался.
  - В библиотеку. Помните?
  То ли алкоголь реакцию замедлил, то ли идеал выглядел слишком идеально, но я не сумела дать звуковой ответ и просто кивнула.
   - Отвлекать вас совсем не хотел, просто увидел и подумал, что могу поздороваться, ну и спросить. Понимаете, неделю уже мучаюсь... А что за книга?
  - Книга? - озвучила мои мысли Кариша.
  - Да. Тот текст, что обещали завтра детям...
  - Рукописное "скитское покаяние", - перебила я его невнятные объяснения.
  - Да? Спасибо, - ретировался наш собеседник в соседний зал так же быстро и неожиданно, как появился.
  - Это чего сейчас было? - Карина повернулась к моему растерянному лицу.
  Только разве ж я знала? И сама ничего не поняла. Второй мужик за последние сутки, которого я совсем не поняла.
  Пребывать в неведении Карочке тоже не понравилось:
  - Сходи проясни!
  Меня почему-то такая обида вдруг накрыла и пофигизм.
  - Не хочу.
  - Но он же идеал тот самый...
  - Да, и пошел он, идеал! Достали.
  Зла я была не на шутку, поэтому угрозу исполнила, как положено. Иначе говоря, и думать забыла и о Хуане, и о парне в соседнем помещении. У них своя жизнь, у меня своя.
  И даже когда таксист уже глубокой ночью доставил меня домой, я все еще упорствовала этой мыслью. Все надоели, никого не хочу.
  Кое как избавившись от босоножек и тут же рядом прямо на полу в прихожей оставив сумочку, я забрела в ванную смыть с лица косметику. Эль уже успел выветриться, оставив после себя легкое ощущение досады и тяжести в голове. А может последнее - всего лишь следствие позднего часа.
  Из ванной я прошла в комнату, не глядя, включила свет и стянула платье через голову, следом сняла белье, потянулась к домашней футболке и только тогда сообразила, что устраиваю представление перед незашторенным окном. Я поспешно выключила свет.
  Итак, по закону жанра, сейчас там, у своего темного окна должен стоять герой и наблюдать, как героиня опрометчиво и сексуально демонстрирует свое тело. Всякое расстройство, как рукой сняло. Вместо этого стало любопытно, может и впрямь он там стоит. Для начала попыталась вглядеться в темные окна Пересвета невооруженным глазом. Не вышло. И вот уже мы с зюком в привычной позе капитана всех разведчиков маячим на кухне.
  Много ли женщине для приключений надо? Даже реальность необязательна. Главное - воображение!
  Что ж... по закону реальности, в окнах Света царило сонное царство. Никто ни за кем не следил, и никому до меня не было никакого дела. Вот так, успокоив подругу перед свадьбой, не поняв двоих красавцев и не став объектом подглядывания, разочарованная жизнью я отправилась в свою холостую постель, чтобы утром начать последнюю рабочую неделю перед школьными каникулами.
  
  Понедельник
  
  "Реально сидит?"
  "А сидеть можно нереально?"
  - Вера Поликарповна...
  Я отвлеклась от переписки с Кариной, которую сама же и начала в приступе легкой паники. На меня преданно смотрел Кох. Поправлюсь, как выяснилось Кох-младший. Васнецов собрал рюкзак и подскочил к моему столу следом за другом, едва не сбив того с ног.
  - А у вас еще что-нибудь такое интересное есть?
  - Есть, - тут же отозвалась я. - Собрание дневников Достоевского, к примеру. Некрасов. Все - конец девятнадцатого.
  - А в школу принесете?
  Я отрицательно покачала головой. К этому моменту за спинами двоих ребят уже собралась остальная толпа старшеклассников. Раздалось разочарованное гудение.
  - А вы считаете такие книги можно найти только у меня?
  - Не-ет, - подозрительно сощурился Васнецов.
  - Мы Вас знаем, - поддакнул Кирилл, навалившись на спину Коха-младшего. - Вы нас сейчас опять отправите куда-нибудь читать то, что нормальные люди не читают, или делать то, что нормальные люди в каникулы не делают.
  Старшеклассники засмеялась, зашумели.
  - Эх, раскусили, - деланно огорчилась я. - Ну, не хотите, как хотите...
  - Вера Поликарповна! - Мариша всегда была моей любимой студенткой. Никогда не могла устоять перед ее безграничным любопытством и способностью увлекаться надолго и всерьез.
  - Наш замечательный директор упоминал о помощи городским библиотекам волонтерами. Вы сходите к нему. Не представляете, что можно увидеть, если оказаться по ту сторону читального зала.
  На этом мой диалог с учениками завершился. Протестуя, галдя, обсуждая, они удалились из библиотеки. Их место понемногу начала занимать младшая группа.
  "Ты живая?" - потребовала внимания Карина.
  "Не уверена" - набрала я быстро и отложила смартфон, поскольку теперь предстояла настоящая битва. К моему столу неумолимо приближался ОН, мой навязчивый идеал. Кто самая везучая женщина в мире? Кто любит приключения? Без сомнений - Вера!
  Принадлежал идеал к роду Кохов, приходился очень старшим братом моему студенту, изъявил желание присутствовать на сегодняшнем уроке, а еще носил имя Тихомир. Снова судьбой посылаюсь к прадедам-славянам. Как выразился в русском дубляже отец Марти Макфлая: сэто будьба! Еще один мужик на мою голову.
  И ведь раньше встречала таких вот личновкусовых идеалов, но ни разу мне не повезло пообщаться. Первый женатый, второй на корабле мимо берега проплывал, у третьего голосок тоненький... Короче, не складывалось, и вот вдруг, когда я наконец-то решила, что весь мужской пол мне по боку, и сводным сексуальным брателлой обзавелась, и братом ученика. Я всегда знала, что Судьба - матушка юморная, но не настолько же!
  - Теперь понятно, как Олег умудрился увлечься чтением.
  - Нет. Чтением он увлекся благодаря Маришке. Это та, что сидела справа от него.
  - Эта та, с которой он в паре всегда доклады для ваших уроков делает?
  Я утвердительно кивнула.
  - Шахматный расчет, - Тихий Мир обворожительно заулыбался. - Уже страшно за Вашего парня.
  Вот тебе и идеал, Верка! Банальный, как банановая кожура. Это кто в наше-то время курсов примитивного НЛП на любую тему детсадовским способом выясняет у женщины про наличие мужчины? Хотя, может, это я с извечным девчачьим "я прекрасна настолько, что меня хотят даже статуи от фонтана" чересчур много себе фантазирую, а парень всего-навсего как попало беседу поддерживает. На этой крамольной мысли мне так отчаянно захотелось пошалить, почти как Карлсону.
  Я выдвинула верхний ящик своего стола, достала оттуда призовую коробку для первоклашек, привычным жестом фокусника открыла ее и протянула собеседнику.
  - Конфетку?
  Тихий Мир поморгал своими серыми глазами сначала на меня, потом на жевательных червяков с солодкой, потом снова на меня и только потом вслух немного растерянно подумал:
  - А они вкусные?
  - Вкусные, - подтвердила я.
  Кох-старший осторожно взял конфету, покрутил в руках, внимательно рассматривая.
  - Так что насчет парня?
  Я пораженно уставилась на самурая. Значит, не выдумала и желаемое за действительное не приняла, еще к тому же и на неоправданную отважность сподвигла.
  - Директор упомянул, что Вы не замужем...
  Да, он чертов камикадзе!
  - Вы вечером заняты?
  А вот это перебор. Где подвох? Должен быть подвох! Либо маньяк, либо женатый.
  - Жуйте конфетку, напишите мне свой телефон, и я вам позвоню. А пока, - я многозначительно кивком головы указала в сторону навостривших уши детей, - у меня уроки.
  - Прошу прощения, - смутился Тихомир.
  На написание номера и побег ему много времени не понадобилось. Я же, пока ребятня подтягивалась, успела Карише изложить сложившуюся ситуацию. Реакция последовала незамедлительная.
  "Какой-то он странный".
  "Что думаешь?"
  "Если пойдешь, то на завтрак и в людное место..."
  Карина продолжила наставительные послания на предмет осмотрительного поведения в компании малознакомого мужчины, только неблагодарный адресат вместо того, чтоб крутить на ус мудрости-разумности, углубилась в свои жизненные раздумья.
  ...
  - Итак? - я вопросительно взглянула на Тихомира.
  Ну, да. Зачем откладывать свое любопытство на неопределенный срок? В понедельник на ужин позвал, в понедельник и получил встречное приглашение на кофе. Не та я уже дева, что перезванивает через сутки минимум и затем при встрече томно молчаливо потягивает вино. Поменялись приоритеты, а с ними и поведение.
  Любопытно, сумеет ли что сообразить в ответ? Вот Свет бы сейчас выдал нечто неожиданное. Подумала так и сама себе удивилась. С чего вдруг вспомнила? А, главное, с чего вдруг с ним постороннего мужика сравниваю? Или его с посторонним мужчиной... В данном случае формулировка вопроса имеет значение.
  Тихий Мир нахмурился.
  - Вы мне так и не ответили.
  - Нет.
  - Ну, вот видите, а ответ хотелось бы услышать очень.
  - Так это и был ответ, - героиня моего романа заулыбалась бы сейчас, если бы я по невнимательности сцену столь нелепого свидания оставила в рукописи. Но я не оставляла, и улыбаться меня не тянуло. Глупо как-то все, утомительно. Наверное, пресловутое женское чутье ощущается именно так: зудящим червячком раздражения на фоне всего происходящего.
  Тихомир снова потерялся в дебрях беспощадной женской логики.
  Я же с каким-то отчаянным унынием вспомнила фразу Света "какой я дерзкий", а следом и сцену в такси.
  - Значит, могу беспрепятственно пригласить на свидание?
  Скоростной мальчик. Я прищурилась и внимательно оглядела собеседника. Мне заказ принести не успели, а он к сути своих намерений перешел.
  Не может быть такого, чтоб взрослый холостой дяденька так скучно и прямолинейно шел на первую встречную даму. Противоположный пол живет в святой и наивной вере, будто авторы дамского романа - великовозрастные барышни, беспрекословно верящие в любовь. Вот неправда, так неправда. Когда реальность не устраивает женщину, она создает свою... Это факт. И он справедлив для всех представительниц слабого пола нашей планеты. У каждой свой способ украсить вселенную вокруг себя. Ведь можно сделать так много всего...
  Перекрасить кухню в дикий желтый; купить эти восхитительные дорогие и ужасно ненужные, но ужасно соблазнительные туфельки на высоком каблуке; пофлиртовать с начальником, чтоб получить отпуск в августе, а не в марте; повилять попой перед мужем, демонстрируя новое летнее платье; скрепя сердце съесть мороженое, хотя уже неделю на диете; выключить футбол и снова повилять попой перед мужем; на улице засмотреться на симпатичных парней с плаката; дать мужу подзатыльник за то, что не видит перемены в гардеробе жены, а видит только футбол; услышать вопрос о стоимости нового летнего платья, обратно включить футбол, принести пиво, сухарики и, виляя попой, преданно орать "Зенит чемпион!"...
  - Что насчет завтра?
  Углубившись в субъективную философию, как-то и думать забыла, к чему я все это начала. А к тому, что Вера - не наивная девочка. Либо Тихий Мир меня в прошлом знал, либо у него какие-то замыслы на мой счет, либо он просто не в себе. Слишком большой уже мальчик, чтоб с первого взгляда на меня запасть. В конце концов, не юная порноактриса.
  - Не обижайтесь, но не интересует.
  На этом моменте наступил новый сюрприз.
  - Почему?
  Самое любопытное, что он не лгал. Искренне так спросил, я даже впечатлилась. Свет - он воробей битый, а этот какой-то странно наивный.
  - Честно?
  Кох-старший кивнул.
  - Ведете вы себя, как освободившийся из-под опеки жены муж. Причем, не разведенный, а так... на пару недель. Время поджимает, поэтому скорость - наше все, навыки флирта не обновлялись со времен знакомства с благоверной. Короче, не обижайтесь.
  Тихомир опустил взгляд на столешницу и засмеялся. Хрипловато так, негромко засмеялся - мне понравилось.
  - Ну, на самом деле, и вправду освободился, только не от жены, а с севера. А навыков толком и не было. Диплом сдал и сразу уехал.
  - Куда? - мне почему-то "Сибирский цирюльник" Михалкова вспомнился.
  - Работать, - неопределенно повел плечом Кох. - Годы в компании мужчин и немолодых женщин навыков флирта не добавляют. Бывали редкие прилеты сюда, к родным, но только меня и хватало на еду нормальную и сон.
  - Звучит не очень, - проявила я интерес, а заодно и сочувствие к собеседнику.
  - Выглядит еще хуже. А из жалости пойдете?
  Теперь засмеялась я. Кажется, впервые в его компании.
  - Может, помоложе девчонку поискать? Мы в Питере. Тут девушки не только красивые и умные, но еще и талантливые обязательно.
  - Разве я собаку или зубную щетку покупаю? - неожиданно сердито проговорил Тихомир.
  - Нет. Я - женщина, уставшая от мужчин, от флирта и от всего, что с этим связано. У меня масса скелетов в шкафу. За один, к примеру, как минимум с работы выгонят, - я припомнила добрым словом школьного психолога, которая исправно справлялась с тайной моего творческого начала. А узнай остальной педагогический состав или, что хуже, ученический, уйду я с работы по собственному желанию. Ни один родитель не потерпит рядом с чадом тетку, которая "жжот", даже если эта тетка умная и пользу приносит.
  Нам, наконец, принесли наш заказ. Пока девушка снимала с подноса чашки, Тихомир молчал, и только морщинка между бровей выдавала его недовольство моими словами.
  - Никогда не боялся скелетов, особенно если их владелец мне интересен.
  И вот симпатичный, настойчивый, обаятельный, я ему нравлюсь, а в душе так противненько-противненько ноет внутренний голосок: не хочу, не буду. Не хочу разбираться и понимать, говорит он правду или врет, не хочу таскаться куда-то ради того, чтоб слушать его рассказы о себе или отвечать на его вопросы, много еще чего не хочу. Это как с доступным шоколадом. В детстве налопаться не можешь, но чем старше, тем привередливее, избирательнее. Холостячкой я остаться в самом деле бесповоротно собралась.
  - Вы, Тихомир, не обижайтесь, но не выйдет.
  Кох-старший сердито сжал губы, но говорить вслух ничего не стал, только головой согласно кивнул. Я как можно мягче улыбнулась ему в ответ.
  - Вы ведь сразу собрались отказать, верно?
  Хотела было пожалеть, ответить "нет", но потом подумала, что не стоит.
  - Верно.
  - Думаете, что соврал насчет жены и прочего?
  - Не знаю. Не хочу об этом ни думать, ни пытаться понять где ложь, где правда. Верить слепо не умею - возраст уже не тот. У меня есть кот, мама и подруги. Еще немного и стану практически той самой училкой из анекдотов, - попыталась я свести в шутку диалог. Ну и заодно дать ему путь позлорадствовать в мой адрес - все проще отказ переварить. Редко я на подобные вещи расщедриваюсь, тем более малознакомым людям. То ли жалко его стало, то ли совестно, что не сразу расклад изложила.
  Тихомир улыбнулся, но настроение мужику я, само собой, подпортила. Тут уж никуда не денешься. Не напрасно судьба уводила стороной от предыдущих моих идеалов, давая только поглазеть издалека. В первую встречу от Тихого Мира аж дыханье ушло, а теперь вот ощущение неприятия не покидало, пока отказ твердо не высказала.
  ...
  - Ну и молодец!
  - Как ни странно, я с тобой согласна.
  Пофиг смерил хозяйку суровым, тяжелым взглядом. Но, к его несчастью, хозяйку этот взгляд только подстегнул в желании тискать свободолюбивое животное, словно плюшевую игрушку.
  - И не жалеешь совсем?
  - Нет, - я пожала плечами и окончательно вытянулась на кровати. - Мне наоборот спокойно, хорошо. Самой удивительно. Старею что ли?
  - Может, взрослеешь?
  - Твой вариант звучит лучше.
  - Вот и хорошо. Я тут выяснила, что ты ко мне на свадьбу придешь не одна, а в сопровождении.
  Я от неожиданности, прекратила потягиваться и села.
  - В каком смысле?
  - В прямом. Ты и мужчина.
  - Какой мужчина?
  - Пересвет.
  Больше на шутку походило, чем на реальный диалог. Кариша вполне могла так поюморить, только голос в этот раз какой-то уж чересчур серьезный.
  - Это... - я запнулась, не зная, что сказать. - Чего?
  - Ничего криминального. Я ему машину сегодня ободрала на Литейном и тобой прикрылась. Чего молчишь? - после недолгой паузы полюбопытствовала Каринчик.
  - Речь восстанавливаю.
  - А, - подруга моя бесценная засмеялась. - Я не нарочно. Зато сразу его узнала. Хочешь, любопытность скажу, благодаря которой ты потеряешь желание делать из меня Дездемону?
  - Ну, скажи.
  - Я как о тебе заговорила, так он в лице поменялся. До того злой был, на меня взирал, как на очередной дорожный столб, и тут вдруг - раз! - и внимательно, с интересом. Словно близнеца подсунули. Вот я и подумала, пусть сходит с тобой, поглядит на Веру при параде и без мальца. И мой на него пусть поглядит. Я пузатика, понятное дело, убеждаю в его исключительной неотразимости и непревзойденной сексуальности, но это же не означает, что реально хочу, чтоб он прекратил в себе сомневаться. Здоровая доля сомнений еще никогда не вредила человеческому эго.
  - Не уходи от темы, - начала сердиться я.
  - Эх, судя по голосу, вина с меня не снимается.
  - Очень даже может быть... Карин, ты не шутишь?
  - Нет, - голос подруги звучал теперь совсем серьезно. - Вер, не обижайся и прости. У меня в мыслях не было. Я, честно говоря, в ступор от него пришла, попыталась выкрутиться. Каюсь, про тебя заговорила просто, чтоб уехать, опаздывала безбожно. Каким образом дошло до приглашения вообще не понимаю.
  - А подробнее.
  - Удочку закинула, что похож на нового сводного брата подруги. На лице ни удивления, ничего подобного не промелькнуло. Подругу, говорит, Верой звать? И все, хоть головой о стену бейся. Я и так, и эдак. Опаздываю, мол. Ни в какую. Тогда я на сороку перешла. Трещала, трещала - без толку. И только, когда начала про свадьбу, он, наконец, ожил. Я обрадовалась, дальше - как в тумане!
  - Отпустил хоть быстро?
  - Быстро. Даже бесплатно.
  - Бессовестная.
  - О! - Карина облегченно выдохнула. - Значит простила!
  - Куда я денусь с подводной лодки?
  
  Глава 7
  
  Суббота
  
  Наверное, только с женщиной давно и прочно переставшей верить в сказки и чудеса, может произойти сказка и чудо. Наверное, только любящий мужчина может сотворить для нее эту сказку вопреки ее убеждениям. И не каждый мужчина способен настолько знать ту, кого любит, чтобы твердо быть уверенным, что где-то в глубине ее души живет маленькая девочка, верящая в истории о принцах и принцессах.
  Карина плакала.
  Я сидела рядом и пыталась спасти ее макияж. Каринчик тоже честно старалась спасти свой макияж, но эмоции били через край. Так что в итоге и мои, и ее усилия оставались тщетны. Тургеневские страсти мы устроили в небольшой уютной гостиной, в окружении антикварной мебели. За приоткрытой балконной дверью нас ожидала деревянная веранда с резными перилами и плетеной мебелью, а еще чудесный ухоженный сад. Кто ж знал, что Жорж отыщет за Гатчиной восхитительное отреставрированное поместье и снимет его.
  Словно в подтверждение моих мыслей Каринчик хлюпнула, вновь покрутила в руках потертый томик Диккенса и всплакнула еще немного. Эта книга и стала последней каплей, переполнившей чашу сдержанности и реализма. Она молчала, когда нас подвезли к дому, молчала, когда провели через все комнаты, молчала, когда слушала, что нас ожидает на ужин, но стоило Жоржу отвернуться и продолжить колдовать, как подругу развезло.
  - Ох, чего-то я - дура, похоже, - прогундосила Карина и проникновенно высморкалась. Я сдержала смешок. Со всеми этими аналогиями про принцесс и розовых единорогов как раз подумалось, что ни первые, ни вторые не сморкаются.
  - Ты - не дура, ты - невеста. Это страшнее.
  - Ну, спасибо! Успокоила, - она попыталась осторожно убрать с ресниц слезы. При этом на платке осталась добрая половина туши. - Притча о том, как старая дева замуж выходила.
  - Была б ты на моем месте, вообще б сейчас ржала сидела. В тебе сострадания-то никакого.
  - А вот это правда, - Карина заулыбалась и стерла еще немного туши. - Ладно, хорошего понемногу. Реанимируй мое лицо и пошли готовиться к празднествам.
  Я озабоченно вздохнула. Если у Карины была проблема с предстоящей порчей паспорта, то у меня были опасения по поводу предстоящих гулянок. У Жоржа в наличии имелись друзья, все еще в массе своей холостые друзья. Исключительно по желанию престарелых джентльменов в программу торжеств сегодня же включались две вечерние попойки. В стране сильно развитой демократии сие безобразие зовется "мальчишником" и "девишником". У Карины была я, у меня была Карина, загулять мы могли в любую ночь любых суток, поэтому обе были против. К сожалению, помимо нас девочек набиралось еще шесть, а мальчики, которых было аж двенадцать, очень рвались устроить жениху проводы. На слове "проводы" двое из двенадцати, тех, кого я за утро уже успела увидеть, подозрительно глупо подсмеивались.
  - Вер, а у меня будет большой торт с клевым мужиком внутри? - у невесты видимо мысли в голове крутились те же, что у меня.
  - Обойдешься. Глаз закрой, - я аккуратно растушевала тени.
  - Плохая ты подруга.
  - Я - очень хорошая подруга. И как только у тебя пройдут приступы лютой ревности, ты это поймешь.
  - Я не ревную.
  - А я - балерина. Другой глаз закрой.
  - И почему сразу лютой? - не унималась несчастная невеста.
  Я только плечами пожала. Да она ответ и не ждала, просто старалась сохранить хоть видимость независимой несгибаемой особы.
  - И я уверена, что зачинщик - Носов. Только его ума могло хватить на такую банальность.
  - Ты погоди виновных искать. Они еще ничего не сделали.
  Карина гневно нахмурилась и потрясла в воздухе Диккенсом.
  - Насквозь вижу!
  Я вынула из ее рук классика, восстановила макияж и отдала в распорядителю с Жоржем. Сама же отправилась осматривать выделенную мне кровать в одной из гостевых комнат. Спать сегодня намечалось в компании двоюродной сестры жениха и ее мамы. А вот мама самого жениха то ли к печали, то ли к радости, посещать свадебные торжества горячо оберегаемого сына отказалась. Но, как сказала Карина, сын был уверен, что родительница просто угрожает, на деле же появится пренепременно.
   Пока поднимала чемодан по лестнице, вернулась к мыслям о предстоящих нервных потрясениях. Каришу пугала перспектива голой девушки в торте, меня пугала перспектива Света на мальчишнике. Я как истинный русский электрик не знала, какого черта он решил засветить именно здесь и сейчас. Была ведь уверена абсолютно, что он если и появится, то завтра, к основным торжествам, поулыбается фальшиво и сбежит. А тут какой-то беспощадный подвох намечался. Подвох начал ощущаться еще тогда, в этом его странном согласии посетить свадьбу незнакомых людей. Чего ради? Мне отчаянно захотелось ухватиться за сердце и охнуть. Мамочке всегда помогало, может и мне поможет.
  - Привет, - раздался звонкий голос из комнаты, стоило мне попой толкнуть входную дверь.
  - Привет, Тань.
  - Твоя кровать там, - она пальцем указала на койку, что расположилась у глухой стены, рядом с входной дверью. Себе и матери находчивая девушка застолбила спальные места получше. Кто-нибудь на ее месте поступил бы иначе? Точно не я.
  - Что делаешь?
  - Думаю, что у мужиков там прикольнее будет.
  - Ты что-то знаешь?
  - Ничего конкретного. Просто предчувствие. Ты так не считаешь?
  - Есть немного.
  - Жоржу устроят напоследок веселье.
  Татьяна ехидно улыбнулась. А я с печальным вздохом опустилась на кровать.
  Конечно, я знала, что они обе правы: и Карина, и Таня. Но в отличие от них обеих я искренне была убеждена, что мужчина, который устроил все эти торжества, не станет веселиться так, как хотят его друзья. Слишком это глупо. Или может, я ошибаюсь.
  От собственных нестабильных мыслей стало страшновато. С еще одним горестным вздохом я поднялась и отправилась на поиски кухни с хорошим крепким кофе. Со всей этой нервотрепкой горячий ароматный напиток не повредил бы.
  - Карину ищешь? - надо же было мне на лестнице столкнуться с виновником общеженского беспокойства.
  - Нет. Пока кофе, а потом можно и Карину, - отшутилась я.
  - Давай провожу.
  - Да, я примерно запомнила, где тут что.
  - Все равно, - Жорж развернулся и начал спускаться вниз. - Идем?
  - Ага, - я немного растерялась от такой странной настойчивости.
  - Как комната?
  - Красивая, - я поравнялась с женихом и подозрительно на него покосилась. Он ж никогда ко мне интереса не проявлял. Ну, подруга Карины и подруга. И хрен бы с ней. А сейчас не хрен... Чего за дела?
  - Как дом?
  - Красивый, - как-то непроизвольно вышло ответить.
  - Платье тоже?
  - Ага.
  - Направо, - он открыл передо мной дверь. - Что вечером планируете?
  - Не знаю, - честно выдала я.
  - А я думал подруга невесты устроит проводы холостой жизни.
  Я недоверчиво уставилась на Жорика. Жорик в свою очередь явно обеспокоено уставился на меня.
  После нескольких секунд созерцания, я, наконец, сообразила, что от меня ответа ждут.
  - Она давно ж ее проводила. А по случаю свадьбы напились мы еще неделю назад в пабе.
  - И это все?
  - А чего еще? - уперто не желала вникать в суть вопросов я.
  Ощущала себя героем знаменитой песни: "я понял это намек, я все ловлю на лету, но не понятно, что конкретно ты имела в виду"...
  - Разве подруга не устраивает безумную ночь невесте? - уже немного сердито проговорил Жорж.
  И вот тут до меня дошло. Оно ревнует! Точно так же как и Карина. Внимание. Вернунчик, сейчас нужно ответить что-то очень дальновидное и умное.
  - Э, - выдала я. Потом подумала и добавила:
  - Ну...
  И где умные мысли, когда они так нужны?
  Жорж заметно занервничал, истолковывая мои нечленораздельные звуки по-своему.
  - А что значит безумная ночь? Это уж лучше ты ей устраивай сам. Не спорю, когда-то до тебя у нас бывало подобное не раз, а сейчас Кариша скучная стала. Жорик то, Жорик это. Знаю я ее, опрокинет стакан от нервов и спать пойдет... В любом случае.
  Жених честно постарался скрыть радость и облегчение.
  - А тебе друзья что-то в этом роде намерены устроить? - тут же пошла в лобовую я, отчего Жорж снова напрягся.
  - Нет!
  - Тоже нервничаешь?
  - Очень. Кухня там, - жених ткнул пальцем на ближайшую от нас дверь и галопом поскакал от меня прочь.
  Мужики, как дети, честное слово! Так запросто спалиться, что друзья девушку привести собираются. Интересно, они одну на всех притащат или не поскупятся? Хотя, какая теперь разница... После моих слов об очень верной невесте, у него глаз дергаться будет с перепугу от одного только намека на чужеродную женскую особь.
  ...
  - Нам до полного комплекта не хватает только вязания...
  Юлиана с укоризной покосилась на дочь. Невеста и без того напряженная была, а уж с постоянными замечаниями Татьяны, того и гляди, уничтожать возьмется все в пределах видимости. Я не удержалась от нового вздоха. Сколько еще их у меня случится за сегодняшний вечер? Как старушка на завалинке.
  Оставшиеся четыре милые дамы, амурные половинки четверых из двенадцати чертей Жоржа, сбившись в стайку, пили коктейли в двух метрах от нас и вполголоса общались между собой. На фразу Татьяны они среагировали приглушенными смешками и сочувственными взглядами в сторону Каринчика. Барышни явно не впервые вот так сопровождали куда-то своих суженых и успели неплохо сдружиться между собой, но не с Кариной. Она тоже суженого сопровождала, только, зная ее, предположу, что этих дам моя категоричная подруга к нужным или интересным людям не причислила, и оттого к квартету не присоединилась.
   Короче говоря, развеселая вечеринка у нас выходила. Четыре бесполезные чирикающие птички, Юлиана с Татьяной, разумная я и невеста с настроем голодного аллигатора. Что может быть интереснее?
  Конечно же кормежка голодного аллигатора!
  - Я в туалет, - сквозь зубы проговорила Карина и, не дожидаясь реакции со стороны своих гостей, отправилась на выход.
  - Туда же! - подскочила я следом, уже понимая в какой такой туалет она собралась.
  - И я! - подпрыгнула Татьяна. - Надоело сидеть, хоть пройдусь.
  Аргумент фиговенький, но Юлиана поверила, а квартет только притих немного. Полагаю, ощущают они себя не в своей тарелке. Думают, невестушка в туалете рыдать будет, а верная подруга и будущая родственница успокаивать, лапшичку на уши навинчивать, сиропом масляным сдабривать. Ну да, разбежались и прыгнули.
  - Каринка, стой! - зашипела на весь темный коридор я. - Куда намылилась?
  - Сюрприз устраивать!
  - Приключения начинаются, - счастливо проговорила Таня.
  - Не смей! - я уже даже не поняла, кому из двоих запрещаю. Одна полна жажды крови, вторая - жажды зрелищ. И только Вера - оплот благоразумия.
  Мои протесты результата не принесли. Карина только ходу прибавила:
  - Куда тут сворачивать?
  - Направо, и на улицу. Там за верандой сразу и прятаться удобно, и обзор в окна отличный, - с готовностью ответствовала Татьяна.
  - Вы совсем сдурели?! Карина!
  Конечно, никто меня не услышал, и вот мы всего пару минут спустя, как три полные ду... разведчицы, таращились на закрытую тусовку мужиков.
  Первой вышла из ступора Таня.
  - Я не поняла. Это они вот этому так многозначительно лыбились?
  - Не выступай так громко, - зашипела я на новоявленную родственницу, потянув ее за подол свитера вниз. - Может матч редкий какой-нибудь или особый.
  - Вот ерунда-то! - разочарованию Татьяны не было предела. - Развлечение для стариков: у телика посидеть. А гонора-то было! А таинственности!..
  Карина, сидящая напротив, глупо захихикала. И я была с ней солидарна. Перемудрили мы, чисто по-женски перемудрили. Девица тут мерещится, девица там. А какая может быть девица, когда "Зенит - чемпион"?
  Мужики одобрительно загалдели и принялись делиться друг с другом впечатлениями и пивом.
  - Говорят, наши фанаты англичан переплюнули, - как-то сразу в тему вспомнилось мне.
  - В плане фанатизма? - поняла меня резко подобревшая Кариша.
  - Ага.
  - Вы издеваетесь? - взвилась Таня.
  - Они же после той драки с пустыми трибунами играют? - теперь уже бесполезные для нас троих знания выдала невеста.
  - Ага.
  - Да ну вас. Я пошла.
  Разочарованная в жестокой действительности сестра Жорика покинула место действия.
  - Это случаем не затылок твоего Хуана?
  - Где? - я подползла к Карине поближе и влипла в стекло с ее стороны.
  - Так рядом с Жором. Чуть не в обнимку.
  Я пораженно уставилась на лохматую шевелюру Света. Он и впрямь был там, куда указала Карина. Причем они с женихом разговаривали, словно старые друзья.
  Как любой нормальной здоровой, не лишенной бренных остатков романтизма, женщине мне закралась крамольная мысль: а вдруг?! А вдруг наряду с прошлыми нашими встречами и его пьяным философствованием, сильно смахивающим на флирт, сегодняшнее явление Света свету состоялось исключительно ради меня? Вдруг он в друзья к Жорику прибился исключительно ради покорения меня? Такой прекрасной, такой недоступной, такой восхитительной, и обязательно сексуальной, еще умной, забавной, непредсказуемой, элегантной, точно независимой, и...
  - Жорик с таким лицом только дела обсуждает, - размазала меня о грешную землю Карина.
  - Ты не могла это попозже сказать?
  - А что? Уже размечталась, какая ты восхитительная и шикарная, и как он окольно, но ужасно мужественно к тебе через заборы лазит?
  - Почти...
  Каринчик приглушенно засмеялась.
  - Увы, моя несчастная подруга, увы... Я Жорика знаю. Они точно о делах.
  Я поморщилась и вновь взглянула на затылок Света. Общение наше было не столь долгим, как у жениха с невестой, но рабочим выпадам этого мужчины я уже успела стать свидетелем, и как бы не хотелось мне помечтать о единорогах, правду встретить стоило лицом к лицу. Единорог обсуждал перспективы развития сенокоса на радуге.
  - Чхал он на меня, - печально прошептала я.
  - А кто мне про штрудель втирал слишком сладкий? Я что-то пропустила? Уже не слишком сладкий? - Карина хитро сощурилась. - Или это у нас эффект от обратного пошел?
  - От обратного. Хочу, чтоб меня хотели. А ты вообще молчи! Не лютая ли ревность затащила вас, мадам, под окна будущего мужа поздним летним вечером?
  - Один - один.
  Мальчики снова оживились. На экране я не увидела никакого особого действа, но это я, а то они.
  - Вер, - после минутной паузы прошептала подруга.
  - А?
  - Я не хочу назад на свой развеселый девичник.
  - А чего хочешь?
  - Гулять.
  Она это с таким энтузиазмом произнесла, что страшно стало. И за Жорика страшно, и за людей в целом.
  - Боюсь разочаровать, но рискну. Кар, мы в деревне. Тут только один магазин и тот до шести вечера работал.
  Карина жалобно на меня посмотрела:
  - Придумай что-нибудь эдакое! Хочу тоже веселиться, он вон не загоняется что со мной и как я! Хочу мести! Мести хочу!
  - Ну-у, некоторые утверждают, будто отсутствие признаков ревности - доверие любимой женщине.
  - Вот именно, что "будто". Наивные так утверждают. Если мужик не дергается от ревности хоть чуток, значит он либо прост и прямолинеен, как баржа, что случается, но чудовищно редко, либо не дорожит, что вероятнее всего.
  И вот только я собралась начать рассказ о том, насколько жених дорожит своей мстительной невестой, как жениха понесло к двери. Карина, понятное дело, тут же позабыла, что гулять жаждала. Теперь она жаждала знать, куда нелегкая благоверного понесла.
  - Вера! Как тут... Куда идти-то? Бл*!
  Последнее восклицание относилось к отбитому о камень мизинцу. Много позже, вспоминая вечер в преддверии бракосочетания, я не раз удивлялась глухоте парней. Шпионки из нас были паршивые: выше дерева, громче водопада. Как они умудрились не раскрыть нас - большой вопрос. Впрочем, обо всем по порядку.
  Бежим мы, значит, в темноте край дома. Карина периодически сквозь зубы шепотом матерится, потому что во-первых, злая, во-вторых, мизинец болит. Я паровозиком за ней следую, костеря про себя Жоржа, которому неизвестно зачем понадобилось куда-то спешить, и всю планировку дома, ориентироваться в которой при свете луны было по понятным причинам сложновато. Как вдруг невезучая моя невеста издала победный рык. Никогда в ее исполнении такого не слышала. Гортанное тихое рычание, да еще и в темноте на улице.
  - Ты в лес собралась к диким предкам?
  Вместо ответа она рукой на меня махнула. А мне ответ уже не требовался, поскольку мы остановились и я, наконец, получила возможность оглядеться. Неверный жених в одиночку верно торчал под нашим окном, точнее под тем окном, где мы с Кариной в "дружной" женской компании сейчас должны были веселиться, танцевать и всячески отмечать последний холостой день ее жизни.
  - Вот олух, - вырвалось у меня.
  - Кто бы говорил, - раздался незнакомый шепот над нашими головами.
  Непростительно двум взрослым женщинам визжать даже доли секунды, но с безусловными рефлексами не поспоришь. В пятаке метров от нас заматерился тоже слегка напуганный Жорж.
  Пересвет улыбнулся:
  - Жор, я невесту нашел! С ней какая-то подозрительная особа.
  Я сурово нахмурилась. Кто тут подозрительная особа?
  Рудольфович кивком головы указал в мою сторону, словно отвечая на не озвученный вопрос.
  - Вы что тут делаете? - Карина взяла себя в руки первой. Как говорится, лучшее средство защиты - нападение. И средство работает безотказно до тех пор, пока на жизненном пути не попадается такой человек, как я... ну или такой, как Пересвет.
  - Он, - Свет указал на приблизившегося жениха, - ревнует. Я в открытое окно на вас любуюсь.
  У меня научился крайней честности или сам такой всегда был, а я пока не ведала?
  - Я не ревную, - обиделся Жора.
  В свете луны замерцали счастливые глаза Карины. Как говорится, борзая след взяла и черта с два ее остановишь.
  - Да? А чего ты там высматривал?
  - А чего ты тут посреди ночи высматриваешь?
  - Мы с Верой за приключениями собрались! Должны же отсюда до ближайшего ночного клуба такси доезжать.
  Далее последовала минутная немая сцена, включающая в себя один мой пораженный взгляд, направленный на подругу, один свирепый взгляд Жоржа, направленный на меня, и один любопытный взгляд Пересвета из открытого окна дома, направленный на всех нас.
  - Она ревновала, поэтому мы пошли следить за тобой, - без пауз протараторила я. Пора было заканчивать со всем этим фарсом. Не ровен час, поругаются так в ночь перед бракосочетанием. Карина умная, она меня простит.
  - Я не ревновала! - возмутилась умная Карина.
  - Мы у вас под окнами сидели, когда вы матч смо... - договорить не смогла, мне рот ладонью зажали. И кто? Родная подруга. Должна же понимать, что в предатели записалась исключительно ради ее счастья.
  Жених заулыбался и даже, кажется, еле слышно устало вздохнул. Кто бы мог подумать, что взрослый умный человек может сам себя накручивать совершенными глупостями.
  - Ребят, а ничего, если я у вас Веру уведу? - подал голос Свет.
  - Забирай, - отреклась невеста.
  - Оставь, - оценил свою выгоду жених.
  - Всем спокойной ночи! - я решительно шагнула к окну и протянула к Пересвету обе руки. - Ваня, я вся ваша.
  Подоконник возвышался в метре над землей, так что особого труда помочь мне вскарабкаться по стене Рудольфовичу не составило.
  - Ты знаешь, - прервал затянувшееся молчание мой спутник, - я почему-то посчитал, что приключение с видео - это у тебя что-то экстренное и внеплановое, а сейчас начинаю подозревать, что дни без приключений - вот что у тебя внепланово.
  Мы прошли по темному коридору в сопровождении фонарика в его смартфоне и повернули за угол. Голоса Карины и Жоры совсем стихли.
  - Шутник, - это был единственный достойный ответ, пришедший мне в голову.
  - А третья шпионка куда делась?
  - Заметил, да?
  - Ну, вас только глухой или пьяный не заметил бы. Так сложилось, что я был трезвее окружающих.
  - Третья ушла, она футбол не любит. А ты здесь по делу, полагаю.
  Свет фонаря неожиданно ударил мне по глазам.
  - Как узнала? Кто информатор?
  Я рассмеялась. Игра в шпионов у него отлично выходила. Лучше, чем у нас с Кариной.
  - Прослушка. С Жоржем уже встречались раньше?
  - Ты подозрительно проницательная. Не нравится мне это.
  - А тебе в политику надо. Еще ни на один мой вопрос не ответил, хотя сказал не мало!
  - У тебя, скорее всего, научился.
  - Сомневаюсь. Тактика разная. Я завожу диалог в бессмысленные короткие реплики, а ты во что-то философское и многословное.
  Я в очередной раз предательски залюбовалась сногсшибательной довольной улыбкой, на которую на мгновение упал свет фонаря. Опять он это со мной делает. К этому мужчине вообще не стоит подходить слишком близко, компас сбивает на раз.
  - Интересное наблюдение.
  - Так что насчет жениха?
  - Уговариваю его прорекламировать своему начальству одну замечательную, ужасно полезную вещь.
  - Мне стоит спросить какую?
  - А тебе интересно?
  Я задумчиво покусала губу.
  - Полагаю, что это надо вот так: там есть что мне интересное?
  - Абсолютно ничего.
  - Тогда не буду спрашивать.
  - Нестандартная женщина.
  - Где?
  - Ага, про разницу в диалогах я прочувствовал.
  - И как ощущения?
  - Противоречивые.
  Последовало довольно долгое молчание. Раньше такие паузы в общении с людьми для меня не были тягостными, наоборот, я использовала их, заставляя неугодных собеседников чувствовать себя неловко. Со Светом такой фокус не подходил - это мы уже выяснили за недолгое знакомство. Так что пока он помалкивал и спокойно оглядывался по сторонам, ориентируясь в планировке дома, я нервничала и, к своему сожалению, не слабо так нервничала. Все как по учебнику, и дыхание сбивается, и сердечко в груди пошаливает, и мысли такие непричные-неприличные, аж краснеть хочется.
  - Ты наверху?
  Не виноватая я, он сам напросился!
  - Вообще, в лиричном настроении предпочитаю снизу. Наверх - это когда пошалить охота...
  Свет фонаря снова ударил мне по глазам.
  - Это ты к чему?
  Я зажмурилась.
  - На юмор пробрало.
  - У тебя шутки, как у армейского старшины. Такие же соблазнительные, - на этой фразе ослепленную меня осторожно подтолкнули под локоть к лестнице. Я ее как раз видела с минуту назад, так что направление определила без труда.
  - А тебя где поселили?
  - На первом этаже в правом крыле. Спокойной ночи.
  - Спокойной, - пробормотала я и, слегка расстроенная таким окончанием диалога, шагнула на первую ступень, затем на вторую. На третьей мне, вдруг, пришла в голову гениальная мысль на словах отблагодарить Света за помощь в спасении брачующихся. Я развернулась, одновременно набирая в грудь побольше воздуха, чтоб, так сказать, благодарность была обширнее, шагнула и рухнула шестидесятикилограммовым мешком вниз. Воздух с удушенным писком покинул легкие.
  - Б, - сказал Пересвет. Я до сих пор не знаю, чем "б" было в оригинале, но осмелюсь предположить, что ничем приличным.
  Лучшее средство защиты - нападение.
  - А нефиг в глаза мне было светить!
  - Поранилась?
  - Нет.
  Вокруг царила кромешная тьма. Смартфон перестал светить. Мы с моим женским любопытством сориентировались мгновенно и теперь пытались определить, в какой позе лежит теплое туловище под нами. Точно не на спину его приземлилась. Он фонариком дорогу уже себе освещал, а не мне, так что, наверное, и к лестнице боком стоял...
  - Нигде не болит?
  Я немного подтаяла от такой заботы и даже смутилась.
  - Нет.
  - Тогда вставай.
  Действительно! Как можно было забыть, на ком лежу? Губу раскатала, заботу он проявляет. Как же! Кряхтя и прощупывая пространство перед собой руками, я зашевелилась.
  - Это мое ухо.
  - Извини...
  - Держи руку.
  - А где она?
  - Там рук нет.
  - Ой...
  - Достань уже телефон. Или своего нет?
  - Сейчас.
  Наверх я взлетела ласточкой. С юности меня не выводили из равновесия, не заставляли чувствовать себя неуклюжей и косноязычной. Касательно Света, по-моему, я это уже про себя повторяла, так что должна была бы отреагировать спокойнее, но...
  Но, словно старшеклассница, я прижалась к стене рядом с лестницей и держалась обеими ладонями за свои горящие щеки. Хотелось провалиться под землю со стыда. Как я могла перейти от наглого "Хуан Рудольфович" к кроткому "ой"? С каких вообще пор Вера, нащупав в темноте ширинку шикарного по всем параметрам мужика, говорит "ой"?!
  Так и не поверив собственным деяниям, я оттолкнулась от стены и на негнущихся ногах медленно отправилась в свою одинокую историческую кроватку. Надеюсь, хотя бы Карине повезло больше.
  
  Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги на Продамане.
  https://prodaman.ru/Evgeniya-Chepenko/books/Vera-v-skazke-pro-lyubov
Оценка: 7.73*158  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"