Мишку Синицина, приятели прозвали Цинцерон, за тягу к выдаче экспромтом вельми своеобразных афоризмов...
Каждой собаке своя колбаса.
Некрасивых девушек придумали штатские.
Я алхимик, я из чистого мизера, делаю дырявый.
Если кошка сидит на дереве, значит кому-то надо ее оттуда снять.
Хорошая водка, это когда бюль-бюль, и сразу оглы.
Сколько волка не корми, а у слона хобот всё равно длиннее.
Каждому фрукту, свой кактус.
Сыр бывает бесплатным, только для второй мышки.
Как судно назовёшь, такой и стул будет.
Данное владение словом, помогало ему порой и в учебе, хотя и не всегда. Кто то еще помнит, что в Советской Высшей школе, была такая абсолютно никакая дисциплина, как История партии. Занудятина, в которой окопались бездари и начетчики, садистки мучающие студентов и адъюнктов зазубриванием цитат и дат пребывания Старика Крупского в Польше и прочих Лондона. И вот одному такому Мишка попался на зачете. Надо сказать, что намедни была мощная веселуха и Мишка был с жуткого бодуна и все эти каутские, съезды, Зорге, тезисы, только добавляли ему головной боли. А садист препод, представлялся ему неким Янусом с ликами Швондера и Шарикова. Данный адепт Маркса, Энгельса, Плеханова (прозвище у него было Плеханов, так как его любимый дополнительный вопрос был - а что про это думал Плеханов?), обожал задавать дополнительные вопросы, а по зачетам вел отдельную ведомость, где ставил оценки, которые учитывал на экзаменах. Короче, как гласил еще один Мишкин перл - "Мы садисты не отказываем себе ни в чем".
И вот этот самый Плеханов невзлюбил Мишку, после одной полемики по работе Ленина "О компромиссах", когда Мишка привел в качестве яркого примера политики компромиссов, поведение Ильича при известном его ограблении бандитом Кошельковым, когда Ленин героически отдал грабителю, пистолет, бумажник и личный автомобиль. И вот теперь садист-препод, засыпал слишком умного студента дополнительными вопросами. Мишка изворачивался, как мог и Плеханов насладившись по полной, задал последний вопрос: "Ну хорошо Синицын, назовите мне сорок значимых революционных деятелей времен Великой Октябрьской революции. М шкаф напряг память и начал вещать... Ну во-первых Ленин, во вторых Маркс, Энгельс и Плеханов, без которых не было бы революции, а дальше он стал вытягивать из памяти полузабытые имена... Калинин, Ворошилов, Фрунзе, Бухарин, Буденный (маршал прошел с натяжкой), и набралось четырнадцать персон и тут Мишку осенило и он гордо добавил: "И 26 Бакинских комиссаров". Аудитория с интересом наблюдавшая за буриме, радостно грохнула смехом. А Плеханов выдержав паузу сказал ехидно: "Зачет я вам Синицин поставлю, а вот по допам троечка вам, Бакинских комиссаров было не двадцать шесть, а двадцать семь).
И с тех пор, у Мишки появилась новая шутка, которую он любил вставлять, в момент удачной ловли мизера: "А Микояна то, забыли ".