Евгений проживал в городе N тридцать три с половиной года и за это время, привык искренне обожать свой городишко. Просыпаясь, он первым делом вспоминал о своем чувстве, бежал в ванну и долго улыбался, глядя в треснувшее зеркало, а как-то раз он даже заплакал от накрывшей его нежной, городской благодати. Обожание его было тихим, и, окружающие ни о чем не догадывались, считая Евгения человеком не далеким, а особо жестокие даже убогим. Но случай заставил всех, кто знал о существовании Евгения, не на шутку встревожиться, когда его со всей серьезностью занесло в канаву страсти.
Причиной всему стала неожиданная влюбленность Евгения в самую красивую барышню в городе, овдовевшую так удачно, что можно было заподозрить криминал.
Евгений воспринял свою влюбленность тревожно, ведь противоположным полом он увлекался лишь однажды, и, это занятие показалось ему слишком сомнительным, для того, чтобы тратить на это силы. С болью, заполучив некоторый амурный опыт, он решил, что любить от ныне будет только свой город, но в самом абстрактном смысле, так сказать платонически и бескорыстно.
Увидев молоденькую вдову в магазине ритуальных принадлежностей, он нагло подмигнул ей, но она не поняла его, и, даже немного струхнула или по крайней мере, сделала такой вид. Евгению, вдруг стало обидно, и, в этот же вечер он разбил три светофора, после чего на какое то время ему сделалось легче, но на следующий день сильно тошнило.
Евгений двое суток ничего не ел, размышлял, пока до него не дошло, что пора вытащить на свет божий свое неоднозначное и часто его самого пугающее либидо. И, он принялся разрабатывать план показа своей либидной сущности. План долго не строился, глумился над потугами интеллекта Евгения, но после выпитой бутылки кубинского рома его коварные очертания забрезжили, заиграли всеми не мыслимыми цветами, как снежные вершины Памира на восходе, и, Евгений уснул довольный, словно сытый крот.
Возможно, план Евгения был слишком прост, но так могло показаться лишь человеку поверхностному и ни разу с Евгением не беседовавшему. Семён был не из таких, он не раз сильно выпивал с Евгением, и был уверен, что знает друга, также хорошо, как свою жену Любу. Кое-кто скажет, что говорить так слишком самонадеянно, но Люба уже шесть лет лежала холодным рельсом в параличе, и, Семен мог позволить себе такое утверждение.
Евгений, возвращая потерянное в алкоголе спокойствие, холодным капустным рассолом, обсудил свой план с Семеном и остался доволен его реакцией. Особенно Евгению понравилось, когда тот покачивал головой и пощелкивал языком, как бы подзывая своего пса Цезаря.
После утреннего разговора с другом, Евгений решил отоспаться, а на следующий день, приступить к реализации плана вызволения, из плена предрассудков, своего либидо. Спал Евгений не спокойно, ворочаясь и постанывая, как безвинный перед судом, но смог проспать весь день и половину ночи. Окончательно проснувшись в три часа, он с нетерпением ждал рассвета, выпив подряд три стакана крепкого чая без сахара с лимонным ликером.
К обеду, Евгений, сидя на кожаном диване, изучал только что купленную видеокамеру Panasonic. В комнате висел не суетливый полумрак, а за окном гудела автомобильная неразбериха и кто-то громко ругался матом. Евгений выглянул на крик в окно, вспомнил о не умерших пока чувствах к городу, и, смутился своей мысли о том, что он всерьез собирается что-то изменить в себе. И красота предстоящих перемен, щёлоком разъедала в нем понимание, созданной в муках, структуры привычек и желаний.
Заиметь камеру он планировал давно, Евгений мечтал попробовать себя в качестве режиссера домашнего порно. Семён, придушив ложный стыд, с не скрываемым азартом, согласился на главную роль, видя своей партнершей только Любу, которую друзья решили не спрашивать, ей один чёрт деваться некуда.
Примастырив камеру на, мореном под орех, столе Евгений, с третьего дубля записал видео для вдовы. На котором он, пуская слезу, проникновенно читал стихи собственного сочинения; когда я встретил вас/я просто обмер/ и плакать я хотел/ и чуть не помер/ и танцевал стриптиз, послесловием он вскрыл себе вены. Евгений знал, что ни чего страшного ему не грозит, резал он не глубоко, да и что бы добиться желаемого исхода, нужна теплая ванна, а в это время во всем городе отключали горячую воду, и всем жаждущим суицида, приходилось вешаться или травиться таблетками. В самом деле, идти в баню, чтобы вскрыть себе вены, глупо.
- Ой, счастливая ты Ирка, и муж у тебя старенький умер, храни господь его душу, и новенький на подходе, вона как старается, стихи читает.
- Ты, что не видишь он же псих, больной. Ты знаешь, где он ко мне приставал, в магазине..., где гробами торгуют.
- Романтично..., а то что псих, так мужики они все психи. Счастливая ты Ирка.
Вдова уже жалела, что показала подруге, найденную в почтовом ящике, кассету. Её подруга Лена, так давно мечтала выйти замуж, что готова была на самые рисковые брачные эксперименты.
Выпроводив, утомившую рассказами о своих грязных эротических фантазиях, подругу, Ирина принялась обходить все семь комнат, включала везде свет и заглядывала под многочисленные кресла, стулья, столы и диваны. Убедившись, что она одна в квартире, Ирине сделалось весело, как после конопляного дыма, но она взяла себя в руки и слегка всплакнула.
Внимательно слушая вечерние новости, она размышляла об обряде самосожжения индийских вдов. Выглядит это карнавально и весело, огромный погребальный костер, по обычаю весь в цветах и цветных листьях, рядом с костром возвышение, с которого, на потеху незамужним старым девам, прыгают благодарные, готовые к священной кремации, вдовы. Ирина почувствовала мощный поток идей, какой бывает при употреблении ЛСД, и, помечтала о собственной канонизации.
Решив, что когда нибудь это произойдет, Ирина встала перед высоким, во весь рост зеркалом и сняла с себя одежду. Несколько минут она любовалась своим телом, нежно его ласкала, послюнявив пальцы, она крутила розовые соски, словно пыталась настроить любимую радиостанцию, и, если бы она не заметила желтое пятнышко синяка на правой ягодице, то осталась бы вполне собой довольна.
Сделав себе на живот витаминную маску, она очень боялась, что живот ее станет дряблым. Ирина уселась в скрипучую кресло-качалку, доставшуюся её покойному мужу от деда, который в свою очередь, добыл это кресло, мародерствуя по Волге в голодные годы становления Советской власти.
Раскачиваясь в кресле, она с волнением, как будто впервые в жизни делала укол в вену, напевала; “Я так хочу, чтобы лето не кончалось, чтоб оно за мною мчалось, за мною вслед... “ Когда петь ей наскучило, Ирина наугад взяла с полки книгу в потёртом кожаном переплете и принялась читать вслух “...действительно ли вы что-то подразумеваете под словами шизофрения или это просто культурный миф, нужный, чтобы упрятать приносящих беспокойство людей в психбольницу...” Продолжая читать вслух, Ирина погрузилась в свои мысли. Она думала, что хорошо бы завтра купить себе что нибудь не нужное, но фундаментальное, например дырокол. Огромный, зеленый, похожий на стильную бельевую прищепку. Ирина вообще питала слабость к различным не сложным механизмам. “...Определили воображаемую, реагирующую на голос машину - она вновь услышала свой голос,- похожую на телефонный коммутатор: вы говорите машине, чтобы она соединила вас с номером 348, в ходе разговора с 348 абонентом вы просите его прислать в Детройт Ф.О.Б. 247 свиней. Машина сразу же разъединяет вас с первым абонентом и соединяет с абонентом 247. То есть она фальсифицирует использование числа - логический тип числа. И если она будет так поступать не со стопроцентной регулярностью, а время от времени, тогда ее можно назвать сумасшедшей машиной...”
- Фу, как не интересно - Ирина бросила книгу на пол - И ведь кто то, делает на этом деньги.
Мысль о деньгах, воскресила в ее сердце, образ покойного мужа и Ирина подумала, что нужно помолиться за спасение его грешной души, и решила сходить в церковь, на днях.
Прошло три долгих, пасмурных дня, после того, как Евгений подкинул вдове кассету, но ответа от нее, не было. План дал первую осечку.
- Нет, так некуда не годится, Вы, как хотите, а решать нужно сегодня - разговаривая сам с собой, Евгений сбросил на пол переполненную, оставшимися после Семёна, окурками пепельницу и, посмотрев на сизое облако пепла, пошёл за веником.
Работа по дому успокаивала Евгения, приводила в порядок его мысли, обнажала всё светлое в его не простой, многоцветной душе. В особенности, Евгению нравилась влажная уборка квартиры, он находил в этом занятии очень много практической философии, отличной от душного, академического бредка, пропахшего перегаром библиофила.
Собрав мусор на газету, Евгении уцепился краешком глаза за странное, как ему показалось, объявление о пропавшей собаке. Стряхнув мусор обратно на пол, и, вспомнив не цензурным словом Семёна, он ещё раз, уже вслух прочёл объявление. "13 октября с.г. на городском кладбище пропала собака, беспородная и очень ласковая, маленькая, рыжая, без правого глаза, отзывается на кличку Тупик. Золотой ошейник оставьте себе, верните собаку по адресу ул. Ветровая д. 4 кв. 5."
Евгений почувствовал вдруг такое волнение, такое восторженное возбуждение, что то по-кошачьи млеющее и упоительное прозвучало в голове, созвучное физиологическому желанию Евгения, обладать вдовой. Он, наслаждался этим чувством, около минуты, которая тянулась для него не менее часа. Пока из- за висевшего на стене календаря с голой красоткой, всё не рухнуло. Тринадцатое было в понедельник, а покойный сделался таковым в пятницу семнадцатого, да и адрес в объявлении, не имел к вдове ни какого отношения.
Евгений сидел молча, но по ритму его дыхания, угадывалось, что он озадачен и обижен. Просидев с полчаса, Евгений встал, заложил руки за спину и стал ходить взад и вперёд по комнате, чувствуя, что вот-вот расплачется и в отместку, что нибудь разнесёт в квартире. Уже не раз, он угрюмо смотрел на телевизор, но в дверь вовремя позвонили, и, он послушно, хотя и не без подозрений, отправился открывать дверь.
Ирина, обмотав шею красными бусами, голая лежала на шерстяном ковре. Закрыв глаза, шевелила не накрашенными губами, иногда жадно потягивали ноздрями. Она узнала об этом упражнении из газеты. Из той самой газеты, с объявлением о пропавшей собаке, на которое Ирина не обратила ни какого внимания, она даже его не прочитала. Единственная статья, заинтересовавшая её, была подписана "по материалам модных сайтов Интернета" и называлась, КАК НЕ ПРОЙТИ МИМО СЕБЯ практикум поведения в стрессовых ситуациях. Прочитав первичные признаки женского стресса, Ирина без ошибочно определила свой диагноз: легкая, сезонная депрессия с подозрением на осложнение после длительного сексуального воздержания.
Различные формы и методы мастурбации, как скорая помощь для одинокой женщины, Ирину не впечатлили, за исключением подзаголовка "шалости в зоологическом музее", но в городе N, не было зоологического музея, был краеведческий, но это НЕ ТО, решила Ира.
Её, холодной сталью, сразило не хитрое упражнение, как утверждала статья, из тайных ритуалов девадаси. Ирина, опуская не понятные слова, типа: интегральная йога, Ауровилль, община сикхов в Пенджабе, прекрасно уловила главную мысль совета. Неприятностей от стресса не будет никогда, если вы научитесь с ним разговаривать, интересоваться у стресса, чем вы заслужили столь изысканную месть и, если все сделать правильно, стресс станет вашим помощником на не простом поприще приручения человекообразных самцов. Идея, приручения самцов по средством стресса, очень Ирине понравилась, и, она решила развить её дальше.
Именно об этом она и рассуждала, лёжа на шерстенном ковре, раздевшись, что бы ни что не отвлекало её от серьёзности задуманного. Единственным претендентом на роль подопытного крысёнка, Ирина выбрала Евгения.
-Ох, и могуч ты Евгений, титан, ей богу атлант - закатив, красные от вчерашнего хмеля глаза, степенно сказал Семён, и, закурив сигарету улыбнулся, как бы от боли.
Оскалившись в ответ, Евгений протянул - Да уж, могуч, что есть, то есть.
Он подошёл к окну, и, погрузил указательный палец в цветочный горшок, проверяя, не пора ли полить цветы. Земля в горшке была влажная и жирная, как черная сметана, Евгений облизал палец, сплюнул и подумал, что на этом с Семёна хватит, не нужно рассказывать ему про все изменения плана. "Впечатлительный сильно, того и гляди, в обморок брякнется". Горячее, пульсирующее счастье, наполняло жилы Евгения.
-Но, ты мне скажи Семён - торжественно воскликнул Евгений - помогать мне будешь.
-Помогать... - Семён потёр лоб кулаком - помогать нет, ты Евгений зла на меня не держи, но не могу я лучшего друга на ТАКОЕ благословить, слаб я для этого, не атлант.
-А, ради дружбы Семён.
-И ради дружбы не смогу, не атлант.
-Ну, а если..., я тебе квартиру завещаю - решительно заявил Евгений.
-Ремонт бы не помешал, - огляделся Семён.
-Квартиру со всем содержимым - разошёлся Евгений.
Семён жадно посмотрел на видеокамеру - ну., только потому что просишь ты уж шибко настойчиво..., хорошо помогу, хоть и грех это - Семён перекрестился.
-Значит завтра, и принесёшь, - Евгений протянул свою руку Семёну...
-Ленка, ты мне нужна - вздыхая, сказала Ира в телефонную трубку.
Ей, вообще то, не очень хотелось делиться своим планом с Леной, но подруг у неё больше не было. И, как во время внезапного ливня, прохожий без раздумий запрыгивает в первый попавшийся, пропахший мочой, подъезд, так и сейчас Ирине позарез был необходим кто-то, кто бы одобрил её план.
-Неужели - послышался голосок Лены, с фальшивой ноткой обиды, - я думала, что у тебя всё ОК и подруга тебе поxyi.
- Ну, ладно тебе, знаешь ведь, на каких я сейчас нервах, прости, прости, прости, - Ирина состроила неряшливую гримасу раздражения.
- Прощаю, прощаю, прощаю, говори, что случилось.
- Приходи, всё расскажу, и не забудь взять свои чёрные зёрнышки.
В своё время, Лена училась в медицинском, мечтала найти лекарство против старости, заработать кучу денег и помогать бедным. Там же влюбилась в горького пьяницу хирурга, лишившего её девственности и подарившего ей триппер, и, как-то сама собой разочаровалась в медицине, зато нашла себя в мире не реальном, мистическом. Проходя практику в стоматологическом кабинете, Лена тайно вытаскивала из плевательницы вырванные зубы, собрав тринадцать штук, она закопала их на кладбище на тринадцать дней. Каждую ночь, она трижды читала древнее заклинание, купленное по случаю у заезжего колдуна. Выкопав зубы на четырнадцатый день, она тщательно их промыла в спирте и покрыла черным китайским лаком. С тех пор, Лена всегда, прежде чем принять важное решение, обращалась за помощью к своим черным зёрнышкам.
- Ох, чую не доброе., завтра жди - ответила Лена.
Удивительно, но в городе N, отсутствовали привычные городские звуки. Город выдавливал из себя, какой то мерзкий и давящий не то гул, не то свист. Сквозь жёлтый туман, по запутанным и пыльным улочкам, как лихие разбойники, носились бешеные порывы шершавого ветра, разнося по округе зловонное предчувствие приближающейся события. Превращая добропорядочных жителей города, в не вольных посетителей дешёвого кабака, где на сотку можно царственно напиться и где, поножовщина случается так же часто, как и битьё посуды.
Это была не спокойная ночь для жителей города N. Хотя, внешне всё было, как всегда, убого и дремотно.
- Ирка, шансов у тебя с ним не много, - закатив глаза, оцепенев в блаженстве, прошептала Лена, проводя ладонями над разбросанными по круглому зеркалу черными зернышками.
- Давай водочки с тобой выпьем, и я расскажу, как мы будем дальше действовать, - предложила Ира, и не дождавшись согласия отправилась на кухню.
Собираясь выполнить просьбу Евгения, Семен одел свой самый лучший костюм, светлую рубашку и трепетно повязал шелковый галстук. Освежив шею одеколоном, а дыхание мятной конфетой, он посмотрел на часы, хотел присесть по обычаю, но боясь измять брюки передумал и молча перекрестился. В смысле наглаженных стрелок Семен был очень аккуратен.
Через полтора часа, они с Евгением затаскивали в подвал дома, где жила Ирина, два тяжёлых мешка.
- Свежие? - тихо спросил Евгений выйдя из подвала.
- Да...а, главное бесхозные - ответил Семен, сбивая с себя подвальную пыль.
Они крепко обнялись, поцеловались трижды и отправились в разные стороны. Семен по дороге слегка всплакнул.
Услышав настойчивый и до омерзения резкий звонок в дверь, Ирина с трудом подняла, сросшуюся с подушкой, голову и тупо посмотрела на часы, было без четверти девять, “Утро или вечер” - подумала она, ощутив, что изо рта у неё не хорошо пахнет. Всю ночь они с Леной под водочку бросали на зеркало черные зернышки
- Блять, Ленка дура опять чё то забыла, - крикнула Ира и на ходу застёгивая халат, отправилась открывать дверь.
Долго брякая дверной цепочкой, она открыла дверь и увидела стоящего с букетом чайных роз Евгения, который вежливо улыбался. Что ни будь сообразить Ирина не успела, мягко рухнув на пол после хлёсткого удара в челюсть.
Евгений, быстро закрыл за собой дверь.
- Ах, зачем, зачем ты душа моя на послание моё не ответила, не хотел я так, не хотел - приговаривал он, затаскивая Ирину на кровать - Теперь надолго вместе, навсегда.
Евгений сел рядом с лежащей Ириной и тихонько заплакал от страшного желания очистить Иринину душу, прибраться в ней и спрятать от неблагодарного мира. Он понимал, что спасти её душу можно лишь способом естественным и чистым, как и сама Ирина. Всё в нём кричало и бушевало так, что спине стало жарко, и он снял свитер.
Притащив из гостиной круглый стол орехового дерева в спальню, Евгений перевернул его ножками вверх, бросив между ними найденную в стенном шкафу песцовую шубу. Уложив на шубу Ирину, он поочерёдно привязал к ножкам стола ноги и руки Ирины, на манер распятия.
Слёзы текли по его щекам и капали на выбритый лобок, когда Евгений стоя на коленях просил у бесчувственной Иры прощения.
Выпросив., Он спустил штаны и, кряхтя взобравшись на Ирину принялся не ровными движениями, очищать её душу, пока семенная жидкость Евгения горячей струёй не вошла в жилище души Ирины.
ИЗ АУДИОЗАПИСИ ДОПРОСА СИВЧИКОГО ЕВГЕНИЯ ВАЛЕРЬЕВИЧА 1964г.р.
следователь - Вы изнасиловали гражданку Федорову?
сивчиков - Нет, я очистил её от мещанской грязи.
следователь - Расскажите, что вы сделали после изнасилования или очищения, как вам удобнее.
сивчиков - Я, гражданин следователь не всё помню, потому как меня преследовало тяжёлоё состояние благоговения и я почти непрерывно плакал, находясь в плену постоянных видений.
следователь - конкретней, прошу вас.
сивчиков - о видениях?
следователь - грамотный сука. (звук удара)
сивчиков - Не вынимая из Ири..., гражданки Федоровой, я уснул. Проснулся от её крика. Это удивительно, но она кричала, как если бы ей делали очень больно. Испугавшись, что в таком состоянии она не сможет понять моих объяснений, я ударил её еще раз. Она потеряла сознание, и, я вставил ей в рот кляп, хотя делать этого ни когда не собирался, мне очень нравилось слышать её голос. Гражданин следователь, если бы вы знали на что похож её чудесный голос...
(множественные звуки ударов)
следователь - Вы же согласились помочь следствию, говорите по существу.
сивчиков - Я, отвязал её от ножек стола и усадив на стул, покрепче привязал её к нему, опасаясь, что очнувшись она опять начнёт совершать не обдуманные поступки. И отправился на кухню попить чаю, я ведь гражданин следователь невероятно исхудал за эти дни... понял по существу..., на кухне было много грязной посуды, я её помыл...
следователь - Дальше, дальше что вы сделали с гражданкой Федоровой.
сивчиков - Я услышал что Ирина пришла в себя, она издавала характерные звуки, характерные для человека у которого во рту кляп. Я намочил полотенце, что бы стереть с её лица кровь и отправился в спальню. Вытирая кровь, попросил её больше не кричать, а выслушать меня спокойно, но она все время пыталась вырваться и ни как не хотела успокоиться. И вот здесь у меня провал, я заплакал и помню лишь видение, о котором вы слышать не хотите.
следователь - (слышно как закуривает)
сивчиков - Когда видение ушло, я посмотрел на часы, было шестнадцать пятьдесят три, Ирина вроде бы успокоилась и я осторожно вытащил кляп. Она тихо попросила пить, я принёс ей воды, гладил её, как мог успокаивал. Говорил, что все настоящее и красивое у нас с ней впереди. Она плакала все это время, и, я тоже плакал.
следователь - Расскажите про пожар.
сивчиков - Какое-то время мы сидели молча, потом она просила отпустить её, но она ведь не понимала, что так как жила она, жить было больше нельзя и я принимался объяснять ей все заново.
следователь - о по-жа-ре.
сивчиков - Да, да. Так мы просидели до часу ночи. Потом я усыпил Ирину хлороформом, она так и не поняла, что я ей не враг, и, унёс её в машину. Зашёл в подвал и перенёс из него в квартиру два, заранее приготовленных, мешка.
следователь-В мешках были трупы?
сивчиков-Нет, в мешках было наше с Ириной прошлое, хотя вы правы, наше прошлое, к тому времени, уже было мертво и дурно пахло.
(звук сильного удара)
Да, в мешках были трупы, но это не я их.
следователь-Где вы взяли трупы?
сивчиков-По моёй просьбе, мне их достал Семён, Багульников Семён Парамонович. Он работает санитаром в морге, к тому же он меня обманул, я просил его о мужском и женском образце, не старше сорока, а он притащил мне двух старых мужиков, бродяг. Мошенник.
следователь-С этим потом, дальше.
сивчиков-На одного из них, я надел украшение Ирины на другого свои часы, разлил спрятанную в мешках бутылку с бензином, раскидал газеты и зажёг свечу.
следователь-Куда вы собирались увезти Федорову?
сивчиков-Не знаю, я хотел, что бы она решила сама куда нам с ней ехать, ведь мы начинали новую жизнь. Я отъехал километров на двести от города, ждал, когда она проснётся. Когда она проснулась, я вновь терпеливо ей объяснял какая прекрасная жизнь у нас впереди, она все время соглашалась со мной, а потом сказала, что голодна, и, пока я ходил за едой она сбежала.
следователь-Вы, как будто в обиде на неё?
сивчиков-Конечно..., в силу различных обстоятельств, на которых я не хочу останавливаться, Ирина должна мне быть благодарна, ведь ни кто иной как я, раскрыл её истинную природу, я был для неё единственной возможностью скакнуть в следующий эволюционный ряд...
(звуки множественных ударов, не цензурная брань следователя)
P.S.
Багульникову Семёну, по суду дали семь лет. Узнав, что жена его Люба не выдержала этой новости и умерла в муках, он пытался повеситься, но не смог. Лена пишет ему чувственные письма с обещаниями быть верной подругой по жизни. Федорова Ирина исчезла из города N, злые языки утверждают, что она забеременела от Сивчикова Евгения, и, утопилась. Евгения приговорили к принудительному лечению в психиатрической лечебнице, от куда ему удалось благополучно бежать, персонал уверен, что ему здорово помогли. Не задолго до побега, его навещала молодая женщина, с грудным младенцем, найти которую в последствии так и не удалось.