Вечерний, раскалившийся за день, асфальт после внезапного ливня пахнет грязью. Дневная пыль это обязательно вечерняя грязь. Точно так и с настроением, уж если днем запылилось, то к вечеру обязательно грязь в душе, и хочется мыла и пара. Я поморщился, от накатившей изжоги. Твердь урбанизма под ногами ко всему прочему ещё и походила на остывшую гречневую кашу, а я ненавижу гречку.
Голова словно потухший мангал. Холодные угли идей, годные лишь для того, чтобы набить ими рот, уши (и ещё ...) сегодняшней клиентке. Сумасшедшей дуре. Испортила настроение на всю неделю. Я управляю мебельным салоном, на Достоевского. Хороший салон. Лучший. Дорогие магазины очаровывают тем, что там вас окружают шикарные вещи, которые про вас ничего не знают, хотя вы так много знаете о них. Вещи одинаково улыбаются всем. Можно притвориться знатоком-скептиком. Одновременно, это ещё и удобный повод для банальной, мещанской философии.
Три часа, сегодня, безуспешно пытался подобрать кровать очень дорого одетой тетке с лицом и фигурой базарной торговки мороженой рыбой. В итоге: она нахамила всем кому смогла, попыталась пнуть охранника и пообещала подать в суд и разорить салон. Сука.
После такого денька, особенно хочется верить Шекспировскому Макбету “Жизнь - это сказка, рассказанная идиотом, сказка полная смятения и ярости и лишенная всякого смысла”. Забавно. Верить Шекспиру не зная, отзывался ли вообще поэт на это имя. Хотя (это у Чехова) не Шекспир главное, а комментарии к нему.
- О чём ты думаешь, придурок. - грохнул голос таксиста, которому пришлось с визгом затормозить, чтобы сберечь крыло своей машины и мои ноги.
Молча извиняясь, разведя руки в стороны, я посмотрел на забрызганные ботинки, сплюнул и ругнулся. “О чём ты думаешь?” самый важный вопрос в жизни. Он же и самый неисчерпаемый.
- О чём ты думаешь, дружище? - спрашивал Сократ Платона.
“Ах, оставьте, пожалуйста. Я не хочу сегодня думать. Я очень хочу хоть что-то предчувствовать”.
Но было тихо и пусто на улице моих откровений, как на улице, по которой никто не ходит и где никто не живет. Вообще весь сегодняшний день рождал лишь печальный спор между мной и благородной тенью меня, и, ещё совсем не хотелось домой.
“Пустая болтовня отвлечёт меня от дневной досады”. Я подошел к старику (сущий сухоцвет) разбрасывающему крупу голубям и попросил прикурить.
--
Вы всегда здесь кормите птиц?
--
Нет. Только когда мой кот на улице.
--
А-а, вам некого больше кормить.
--
Нет. Я хочу, чтоб кот не промахнулся.
Циничный старикан. Благодетель лености “котов” и глупости “голубей”.
“Всё, нужна компания, алкогольупотребляющая и разнополая. Иначе, здравствуй засиженный мухами беспомощный гнев. Лучше Макса, компаньона не найти”.
У Макса выходной, он сегодня дома, набирая номер, думал я. Но такой подлянки не ожидал. Автоответчик.
--
Макс возьми трубку, отвечай ...
--
Слышу тебя.
--
Чем занят?
--
Засыпаю.
--
Брось, успеешь ещё.
--
А, чего хочешь?
--
В боулинг сыграем, с меня выпивка, с тебя подружки.
--
О'кей, через полчаса, “У СИЛЬВЕРА”
Отличный переход от гадких мыслей, скребущихся в голове, как осенняя редкая влага по жести карниза, к пусть и балаганно-бардельной, весёлости и беззаботности.
Вообщем вечер слепили.
Ночь встретили у Макса, благостно булькая кальяном, ожидая прорыва набухавшего порока. У меня Катя, смешливая и красивая, хотя Вика мне понравилась больше, но она серьезно запала на Макса и значит мне там, безнадёжно.
Практика /OneNightStands/ тем и хороша что, вдохнув сладкую пыльцу, не обязательно делать из неё мёд.
Утром, чмокнув обеих, я усадил проказниц в такси, пообещав перезвонить им ближе к выходным. (Соврал). Я, скомкав, выбросил их телефоны, как только машина отъехала от меня.
--
Макс, я возьму у тебя свежую рубашку.
--
Валяй.
Омлет с ветчиной, фирменное блюдо Макса. Сытный и вкусный, но после еды клонило в сон. Ночь получилась короткой. Кофе не помогал. Я поставил CD. Старый кубинец Качао, на контрабасе, выдавал весёлую мамбу. Говорят, что он эту мамбу и изобрёл. Музыка прогоняла дрём.
--
Макс, я думаю, мне хватит торговать мебелью.
--
Не торгуй.
--
Ты не понял. Мебель и торговля вообще не для меня. Это ошибка.
--
Серьёзность совершённой ошибки, измеряется возможностью её исправления.
Макс развалился в кресле так, как это делают, готовясь к визиту в вотчину Морфея.
--
Макс, не засыпай ещё полчаса. Что новенького в клубе.
--
У нас новый свет монтируют. Шик. Я пока отдыхаю, до среды. Слушай художник, хозяин хочет VIP зал обновить. Давай я этот заказ тебе устрою. У тебя хороший вкус.
--
Давай.
Злиться приятно, если умеешь. Простор, для рождения чувства не мудрёной, мирной радости. Поэтичная кутерьма. С широкого проспекта на улочку, через переулок и двор, в тупик злобы, и, сразу хочется в поле, на широком проспекте в поле не хочется. Склоняю голову перед злостью. Она, как маятник часов, умеет заставить слушать своё тик-так. А я, умею заставить злость лизать мне пятки, а потом смачно раздавить её пока не начала кусаться. Злиться приятно.
“Повезло с погодой, такая мерзкая, что самое время начинать работать”.
Выстрел второй /мечта/.
С Максимом мы знакомы с детства. Наши родители вместе что-то строили в Монголии. Он администрирует в модном клубе "KLOП'S", в тайне недолюбливает ди-джеев и любит текилу любое время дня и ночи.
- Пойду посмотрю, как выгружают мой багаж. - говорит он, когда надо отлить. А, что делать, побочный эффект пива с текиловой прокладкой.
Алкоголь толкает его на софизмы. Обтеклинившись (от много текилы), он скрипит по стаканам смоченным пальцем и несет всякую чушь.. вроде этой, которой недавно всех замотал. "Пушкин (А.С.) меня обманул. Ай да классик, ай да сукин сын. Обманул ребенка. Всю жизнь поломал". Макса заклинило, что рыбка золотая, вовсе не всесильна, раз не могла без помощи старика из невода выбраться. Была бы всесильна, утопила бы хрыча, как посейдоновский морской змей того сумасшедшего, который "Бойтесь данайцев..." С Максом никто не спорит, все равно пока не протрезвеет бесполезно. Бывает, по правде, сильные мысли выдает, не бесспорные конечно. Как - то раз он оценивал новый стрип-балет для клуба. Сидел за столом, молчал и вдруг рявкнет ни с того ни с сего: "Человек, утверждающий, что у него есть все, что он хочет, обычно не имеет того, что ему нужно" и опять замолчал, о чем он думал, и сам наверняка не помнит. В общем то он отличный парень и хороший друг.
В гостях у меня бывает разный народ, но самый желанный из них Макс. В квартире сразу прочно поселяется уверенность в незыблемости бытия. Пока ждем футбол, я показываю ему свои свежие этюды. Он, одним глазом пялится на слонов по Discovery, другим на этюды. Не хвалит, но и не ругает. Он всегда так.
Макс повернулся ко мне и спросил, как укусил: "У тебя есть мечта?"
Я посмотрел на Максима тихо. Он ухмыльнулся.
- Вчера к Куzе (DJ в "KLOП'S") приходил один тип из тех, что с ухоженными ногтями но с дурным запахом изо рта. Я ему. У тебя/ВАС есть мечта. Он оскалился мне интимной улыбкой человека обреченного получать меньше чем нужно и проживать больше чем можно. И я понял его мечту. Только это не мечта, а диагноз. А у тебя, художник, есть мечта?
Мне льстило, когда Макс обращался ко мне "художник" (пусть и не без иронии).
Я ответил: "Не знаю, а у тебя?"
- У меня есть, но я тебе не скажу, не обижайся только, просто она очень страшная. - Макс усыпил телевизор лентяйкой. - Художник, что значит не знаю. У каждого человека есть мечта, только не все помнят о ней. Напрягись.
Я напрягся и вспомнил (харизма Макса). Давно, еще в школе, я зашел в старую, деревянную церковь (такие остались еще в Архангельской губернии) и рассказал об этом.
- Меня убеждали, что там нужно загадать желание и помолиться. Я до сих пор не знаю ни одной молитвы и поэтому придумал свою.
Как хорошо и как просто
Делать работу, которая нравиться
Получать за нее достойные деньги
И тратить их на любимых людей
Аминь.
Это и была моя молитва и желание. Наверное, это еще и моя мечта.
- Это не мечта. - ответил Максим.
Больше он ничего не спрашивал. Начался футбол. Мы важно обменялись рукопожатием перед матчем. Пари. Играли Спартак и Зенит. Макс учился в Питере и болел за своих. Попугав криком соседей и выкурив пачку на двоих, мы собрались "чего-нибудь съесть". Максу требовалось выпить (Зенит продул). У Максима всегда хороший аппетит, особенно когда на нервах. Я тоже был голоден. На "свежем" городском воздухе, мы весело утопили по шашлыку в двух кружках Guinness. Макс встретил мало знакомую ему девушку (даже не помнил ее имя) и укатил с ней на такси, оставив мне, ключи от своей бэхи, сказав, что ждет меня, ночью, в клубе. Свой автомобиль я продал, а новый еще не купил. Заправив под завязку Bertone и освежив его на мойке (Максу за аренду, пусть порадуется), я направил баварца в сторону дачного поселка "Сибиряк", желая повидать свою Татьяну. Под шум сосен, она решила дописать диплом, даже мобильник с собой не взяла, зато CD полный комплект. После кремлевских концертов, Таня открыла для себя Тома Джонса, я ей завидую (но Джонсу завидую больше). Таня меня любит и мне с ней тоже хорошо (“She'sALady”, спасибо Тоm). Обратно ехал довольный. Машин на дороге много, наверняка впереди авария. Красивой езды не получалось, плестись стадом было скучно. Однако Макс задал ребус и мне хотелось его решить.
Мечта, это не цель. Мечта должна быть обязательно не осуществимой. Что может быть вреднее сбывшейся мечты. Я хочу. Нет. Я мечтаю жить симбиозом нормальных, не совершенных людей. Совершенство напрягает. Совершенство ограничено, тогда как несовершенство безгранично. Безупречно совершенным не бывает никто и ничто, но все же иногда, на короткое время, это случается и тогда все, потолок, не куда стремиться. Прах. А я не люблю прах. Мечта, рожденного ползать червячка о полете, как о совершенстве, может сбыться только в клюве проворной галки, но настоящее совершенство и должно заканчиваться именно так. Да, несовершенство - это моя мечта. Мне нравиться несовершенство моей мечты (каламбур, прошу прощения).
Ночное буйство в "KLOП'S" напоминало мне прилет инопланетян, в общем то, как обычно. Я никогда не видел инопланетян, но всегда представлял их пришествие именно так.
Я нашел Максима у стойки. Он был уже изрядно обтеклинин, меня удивляло то, то он был всегда на текиле, но я никогда не видел его сильно пьяным.
- Ты знаешь как я ее, КАК я ее. - Макс кивнул в сторону сегодняшней девушки, - Вертлявая, чертовка, как мыло в ванной. И орет, так чудно ОРЕТ.
- Я знаю свою мечту, Макс.
- Не слышу тебя...
- Я знаю мечту - кричу прямо в ухо.
- Потом, потом...
Я выпил бурбона. Еще бурбона и еще бурбона. Посмотрел на выплясывающего Макса и подумал, что наверное секс все же можно назвать моральным грехом, когда он становиться единственным критерием оценки женщины.
Палитра праздника (после бурбона) начала смешиваться энергичнее, и я радостно прилип к этому талантливому озорству, до четырех утра. Потом я устал и отправился домой, пешком (я живу рядом). В палатке около дома я подарил знакомой два банальных комплимента, в духе "без сентиментальных осложнений" и купил себе пару бутылок Боржоми "на завтра", которые разлетелись в дребезги, когда меня кувыркали по парадняку трое, обиженных на жизнь, подростков. Они, конечно же, в начале попросили закурить, но их игра была намеренно бездарна. Все таки они совершенные уроды (тератология ни при чём). Прах. У них нет шанса вернуться к нормальному несовершенству. Мне их жаль, а им меня нет.
Их спугнул сосед, вернее его грозный кавказец ГОР, умница пес, что так рано захотел гулять (с меня сарделька).
Дома смотрю в зеркало. Обидно. "Похоже, у меня будет фингал, черт, льда то нет, надо хоть мясо из морозилки приложить".