Аннотация: На фикбуке опубликован под названием "Так страшно умирать..." Казалось бы, все давно решено. Давно построен план, распределены роли. Но что если в ход событий вдруг вмешается инстинкт самосохранения? Провал реквиема по Зеро. Закончен.
Два часа до конца
Он ходил по маленькой комнате из стороны в сторону. На лице не было видно ни тени эмоций, но та, что знала его лучше всех, могла рассмотреть страх и волнение в глубине аметистовых глаз.
Эта комната принадлежала им двоим. Да, императору Священной Британской Империи, человеку, завоевавшему целый мир, подчинившему миллиарды людей мощью гиаса и дамокла, следовало бы жить в гораздо более роскошных покоях, но Лелуш ви Британия этого не хотел. А кто мог спорить с ним теперь? Разве что его вечная подруга, бессмертная желтоглазая ведьма. Но и она тоже не любила больших пространств.
Именно сегодня должен был быть воплощен в жизнь план, получивший кодовое название Реквием по Зеро. И давно решенное теперь казалось императору... нет, не глупым и даже не ошибочным. Лелуш просто боялся. Боялся умирать. Он снова раздумывал. Перебирал в голове детали своего плана, и, сам того не осознавая, искал возможность спастись. Если бы только найти ошибку! Хоть какую-нибудь. Хоть что-нибудь, позволяющее отменить договор с Сузаку и самим собой. Но в идеально продуманном плане не было даже намека на это.
Тихий стук в дверь прервал размышления императора, но не заставил заговорить. Нулевой рыцарь не нуждался в приглашении. Даже и сам стук был лишь проявлением вежливости. Ненужной вежливости, ведь Сузаку пришел прощаться навсегда.
Как всегда немного взъерошенные каштановые волосы, темные круги под глазами, неестественно прямая спина. Будущий Зеро боялся ничуть не меньше. Но на губах все же появилась улыбка. Насквозь фальшивая, но оттого ничуть не менее дорогая для Лелуша. Как же хотел император улыбнуться в ответ! Но не мог. В отличие от рыцаря, несмотря ни на что искренне любившего своего бывшего друга, Лелуш ненавидел Сузаку. Ненавидел за то, что тот останется жив. И за то, что может улыбаться даже сейчас, в последние часы его жизни. Которую прервет своими руками. Да, император ненавидел своего убийцу.
В этой последней для Лелуша игре они с Сузаку вновь оказались по разные стороны доски, хоть и выполняли один и тот же план.
Час до конца
- Ты сомневаешься. - Уверенно заявила появившаяся на пороге комнаты девушка.
Император не ответил. Голос мог выдать обуревавший его страх. В первый раз желтоглазая ведьма ошиблась, не поняв истинных чувств Лелуша. Волнения, как ни странно, почти не было, лишь часто-часто билось сердце, будто бы предчувствуя скорую гибель. Смертельный ужас овладел сознанием подростка. Как же жалел в этот миг император, что уже использовал гиас на себе. Всего лишь забыть о скорой гибели, вот все чего ему хотелось . Здесь и сейчас не было ни кровавого императора, ни хитроумного зеро, ни даже язвительного школьника Лелуша. Лишь маленький мальчик с огромными фиолетовыми глазами, заполненными болью и страхом.
- Лелуш. - В голосе девушки можно было заметить нотки грусти. - Может, ты передумаешь?
Ему захотелось кричать. Громко, срывая голос, закричать на ведьму, чтобы она не смела предлагать ему такое. Соблазн был настолько велик. А память вновь подкидывала счастливые моменты жизни. Жизни, которая сегодня оборвется. Маленький мальчик внутри Лелуша заливался слезами, оплакивая скорую смерть, но император лишь отрицательно покачал головой, отвечая на вопрос вечной подруги.
А ведь она бессмертна. И ненависть в желтоглазой девочке вспыхнула как листок бумаги в адском пламени. Но он снова мог сдержаться. Лишь блеснул и тут же погас в аметистовых глазах злой огонек.
- Нет. - Как можно более твердо. И все же...
- Понимаю. - Ведьма подошла ближе. Голос ее был спокойным и уверенным. Как раз то, чего так не хватало Лелушу в этот миг. - Я верю в тебя.
Напряженная струна в громким визгом лопнула. Плечи Лелуша безвольно опустились, по щекам потекли слезы. Он уселся прямо на пол, закрыв лицо бледными руками с тонкими аристократическими пальцами. Даже в этот момент он все еще оставался императором. Желтоглазая ведьма опустилась рядом с ним на колени и просто обняла, не говоря больше ни слова. Теперь говорил он.
- Я боюсь... знаешь, это страшно... не хочу... умирать... любимая, если бы только... не хочу...
Одежда, принесенная девушкой, выпала из ее рук. Наверное, это было странно, что одежду императору приносит его подруга, но Лелуш не терпел посторонних в своей комнате.
Даже император может позволить себе слабость. Пусть только перед смертью. Но время закончилось. Через десять минут перед девушкой, надменно приподняв голову и гордо распрямив спину, стоял ее... любимый? На красивом лице лишь высокомерное равнодушие. И никто никогда не предположил бы, что всего несколько минут назад этот человек рыдал от отчаянья и страха на груди зеленоволосой ведьмы.
Церемониальное облачение в этот день шло Лелушу больше чем когда-либо ранее. В свой самый последний день император не мог быть некрасивым.
Десять минут до конца
Светящиеся гиасом глаза. Он так и не смог лишить себя последнего оружия, последней уверенности в себе. Он помнил свои слова. Стрелять может лишь тот, кто сам готов быть застрелен. Он и был готов. Но все же...
Он почти ненавидел себя за это решение. Да, завтрашний день для целого мира ничто по сравнению с одной жизнью. Даже жизнью императора. Его жизнью. И все же понимание этого не спасало от всепоглощающего ужаса. Он прекрасно владел собой. Ни жесты, ни выражение лица, ни голос уже не смогли бы выдать истинные чувства, но глаза все еще отражали страх и ненависть. Зеркало души. Какое точное определение. Он даже усмехнулся про себя. Гиас. Гиас мог решить даже эту проблему. Без скрывающих линз глаза переставали быть живыми, становясь лишь проводником силы короля.
Королем он не был. Подросток по имени Лелуш был Императором. Власть не перешла к нему по наследству. За власть он боролся и убивал, не пожалев даже собственную мать и сестру. Все это ради завтрашнего дня для целого мира. Вот только теперь император ненавидел мир, ради которого должен умереть. Что будет значить счастье, если он его уже не увидит?
Лелуш вздохнул, но все же решительно встал. Из зеркала на него смотрел человек с пустыми глазами и презрительной полуулыбкой на бледных губах. Кровавый император. Последний император Священной Британской Империи. Завоеватель, равного которому не видела планета. Сын своего отца.
Он вдруг подумал, что где-то сейчас надевает зеркальную маску тот, от чьей руки ему суждено умереть. Подумал и из последних сил улыбнулся, вспоминая лицо бывшего друга и верного соратника. Сузаку. Того, кому доверил целый мир и себя самого. Самого ненавистного человека на огромной планете. И в тоже время самого близкого.
Вспомнил он и зеленоволосую девочку с золотистыми глазами. Любимую? Да. Именно сейчас он осознавал это четче чем когда-либо. Бессмертная ведьма. Испуганная маленькая девочка, так желавшая, чтобы ее любили. Он и любил. На миг позволил себе представить, что могло бы быть, если бы не... Но тут же оборвал себя. Нет никакого если бы. И не может быть.
Была еще и та, ради которой он все это затеял. Маленькая сестра. Наннали. Такая слабая, но одновременно и такая сильная. Это воспоминание придало сил и уверенности, на мгновение даже отгоняя страх перед смертью. Ведь это все для нее. Он выполнит обещание. Он построит новый мир, пусть и ценой собственной жизни.
Новые лица мелькали в памяти. Карен, Огги, Ллойд, Корнелия, Нина, Ривал... Сколько же тех, кто останется жить! В новом мире. Добром мире. Без него. Может быть, так будет даже лучше?
Пусть он навсегда останется в их памяти кровавым императором, дьяволом во плоти. Но они смогут жить дальше и быть счастливыми. В этот раз Лелуш улыбнулся уже почти искренне. Ему было ради чего умирать. Ненависти больше не будет. Ненависть умрет вместе с ним, а те, кто ему дорог, будут жить в новом мире. Разве это не стоит жизни?
Дверь маленькой комнаты бесшумно закрылась за императором. Время пришло. До конца оставалось десять минут.
Минута до... начала?
Жесткое кресло. Нет, не кресло - трон императора. И хрупкий темноволосый подросток на нем. Вот только кажется так лишь со стороны. Все собравшиеся зрители не видят на медленно движущейся машине мальчишку, ведь для них сегодня умирает последняя надежда на счастье. И на белом троне для них сидит демон. Кровавый император кровавой империи. Что значит белый цвет для того, кто по горло измазан в чужой крови? Кто швырял чужие жизни в грязь по одному лишь желанию. Кто уничтожал чужие души оружием, по сравнению с которым Фреи покажутся детской игрушкой. И красным огнем гиаса горят глаза императора. Пустые, безжизненные глаза демона во плоти.
Машина движется медленно. За ней следят тысячи, десятки тысяч взглядов. Нигде не слышно криков, разговоров, даже шепота. Лишь дыхание и полыхающие ненавистью глаза людей. Кажется, будто сейчас прорвется невидимая плотина, и воздух наполнится криками злобы и отчаянья, но машина все так же продолжает движение, а люди все также молчат. Все они боятся.
Но их страх не сравнится со страхом того, кто сидит сегодня на белом троне. Вот только знают об этом очень и очень немногие. Возможно, и вовсе никто. Мысли императора крутятся на всего лишь одной вещи, ведь все остальное вдруг стало совсем неважно. Забылись причины, все то, что заставляло раз за разом рисковать собой и убивать. Осталось лишь слово надо, не подкрепленное больше ничем.
Ожидание было невыносимо, и Лелуш уже сам мечтал умереть. Только бы не ждать, цепляясь за каждое оставшееся мгновение. Но, не смотря на это, так боялся потерять хотя бы эти, последние секунды жизни. Последние вздохи, последние биения сердца.
Но вдалеке появляется темная фигура, а сердце императора на миг замирает, чтобы после забиться так быстро, будто пытается сделать как можно больше ударов перед тем как остановиться навсегда. По человеческому морю проносится волна удивления и надежды, но Лелуш не видит этого. Его взгляд не отрывается от одетого в черный, придуманный им самим костюм человека и отблескивающей на солнце непроницаемой маски зеро. Зеро. Ноль. Никто. Под этой маской когда-то скрывал свое лицо и сам Лелуш. Кажется, что это было многие годы назад, хотя прошло всего лишь чуть больше двух месяцев.
НЕТ. НЕТ. НЕТ.
Навязчивое слово бьется в голове у темноволосого подростка в белом одеянии. Нулевой рыцарь Его Величества, бывший друг императора приближается, уходя от автоматных очередей, и Лелуш поднимается, чтобы встретить свою смерть, но из горла сам собой вырывается всего одно слово:
- Умри!
На целую секунду его убийца застывает на месте. Его рука с оружием, будто отказываясь подчиняться, то дергается вверх, то опускается вниз. Мучительный миг проходит, и скрытые маской губы шепчут:
- Да, Ваше Величество.
Вместо того, чтобы проткнуть грудь императора, оружие зеро вонзается в его собственное сердце. По толпе проходит удивленный вздох. Надежда, поселившаяся в сердцах людей с самого появления зеро, медленно угасает вместе с падающим человеческим телом. Глаза Лелуша расширяются от ужаса, но этого никто не видит. Все смотрят лишь на тонкую изломанную фигурку рядом с прикованной сестрой императора. Маска медленно соскальзывает с головы убийцы.
И в ярко-голубое небо смотрят пустые, мертвые зеленые глаза нулевого рыцаря Его Величества.
Секунда новой жизни
Все вокруг смотрели на черную фигурку у подножия императорского трона, но лишь один человек из многих тысяч не отрывал взгляда от бледного лица самого императора. Зеленоволосая ведьма, а это была именно она, видела алую вспышку заполненных гиасом глаз, и ее губы на миг изогнулись в легкой довольной улыбке. Девушку вполне можно было понять. Сила короля, данная ей Лелушу, действовала лишь один раз, да и зеркальный шлем зеро должен был надежно защитить Сузаку от возможности использовать гиас. Так почему же рыцарь исполнил последний приказ императора?
Ответ на этот вопрос ведьма, конечно же, знала. Но вот делиться информацией с Лелушем совсем не хотела. По крайней мере пока. Подруга императора всегда любила загадки, ну а ее... На этой мысли девушка неожиданно запнулась. И впрямь, а кто же для нее Лелуш? Очередное развлечение в вечной жизни? Но нет, подросток с аметистовыми глазами стал действительно близок для нее. По-своему, пожалуй, ведьма даже любила его. Вот только были ли чувства взаимны?
Император же в этот момент думал совсем о другом. Миг слабости и бесконтрольных эмоций уже прошел, и теперь Лелуш ви Британия спешно придумывал новый план действий, попутно пытаясь угадать причину внезапно сработавшего гиаса. Когда-то он сам повелел Сузаку жить. Гиас не должен был сработать. Но взгляд вновь натыкался на изломанное тело бывшего друга рядом с закованной в цепи Наннали. Его сестра была абсолютно неподвижна, лишь по щекам текли слезы, а тонкие девичьи пальцы, сжавшие мертвую руку зеро, едва заметно дрожали. Лелуш надменно вскинул голову и с поистине императорским величием опустился на белый трон. Это было единственным, что он мог. Мысли роились в голове, но складываться в единую картину никак не желали.
Казнить всех тех, с кем когда-то вместе воевал? Убить свою сестру? Снова? Но зачем тогда все это? Отступить? Но как? Они не примут помилования. Любую клетку можно сломать, из любой тюрьмы сбежать. Помилование будет означать мою слабость. Я не могу позволить себе быть слабым сейчас. Будь у меня немного времени, я мог бы инсценировать их смерть. Но сейчас...
Наверное, император все же принял решение. Бледные пальцы выстукивали четкий ритм на ручках трона, дыхание выровнялось, и даже сердце снова забилось в нормальном для человека ритме.
Повелительный взмах рукой, и машина медленно, но неотвратимо двинулась вперед.
Зеленоволосая девушка, так никем и незамеченная, скрылась в толпе глазеющих на процессию людей. Теперь тишина нарушалась тихим обсуждением произошедшего, но, вопреки ожиданиям, император не призывал подданных к порядку. Лелуш ви Британия в этот день был непозволительно добр.
Ведьма еле заметно усмехнулась. Она еще не знала, как будет действовать Лелуш. Впрочем, видеть она это не хотела. Что бы он ни сделал, девушка вряд ли сумеет ему помешать. Да и примет любое его решение. Кровавый император всегда поступал исключительно правильно, но это было не самым важным. Рядом с ним его бессмертная подруга забыла слово скука.
За миг до смерти
Наннали судорожно сжала остывающую руку Сузаку, будто бы пытаясь поделиться с ним своим теплом. Впрочем, это ничего не могло изменить. Девочка, а теперь, наверное, уже молодая девушка, понимала ситуацию. Несмотря на эмоции, она все еще оставалась дочерью императора Священной Британской Империи. Бывшего императора. Нынешнему Наннали приходилась сестрой.
А ведь было время, когда девочка и помыслить не могла о том, что ее Лелуш превратится в жестокого убийцу. Он ведь всегда был таким ласковым, заботливым с ней. Даже тогда, когда уже возглавлял террористов, прикрываясь зеркальной маской и прозвищем зеро. Наннали не знала, был ли брат искренен с ней. Наверное, нет. А был ли он вообще до конца искренен хоть с кем-нибудь? Ответ на этот вопрос мог дать только сам Лелуш, но он не спешил это делать. Девочка и не спрашивала.
Она так и не смогла заставить себя оторвать взгляд от пустых, мертвых глаз Сузаку и посмотреть в лицо своему бывшему брату. После того, что он сделал, Наннали даже в мыслях стала называть его императором. Точнее старалась это делать. В отличие от Лелуша, принцесса никогда не нуждалась в лицемерии и контроле эмоций. Просто не было повода. Сейчас же она как никогда нуждалась в этом, но увы, подобные навыки не могут приобретаться настолько быстро.
Из аметистовых глаз, совсем таких же как у императора, все-таки потекли слезы. Лишь рыдания Наннали смогла сдержать. Она и вообще сидела, не шевелясь. Малейшее движение прорвало бы плотину самоконтроля, а сейчас девушка не могла позволить себе такую слабость. Слез было пролито достаточно.
Когда Наннали узнала в кровавом императоре своего брата, когда в первый раз нажала на кнопку выпуска фреи, когда Лелуш, не колеблясь, применил на ней гиас, а она ничего не смогла ему противопоставить. Когда весь мир содрогнулся от деяний хрупкого темноволосого подростка, который когда-то выпускал с ней вместе бумажного голубя. Желание принцессы так и не сбылось. Брат не выполнил своего обещания.
Впрочем, об императоре девочка старалась не думать. Ее мысли вновь переключились на другого человека. Почти любимого, почти друга. Почему Сузаку пошел против Лелуша? Зачем? Ведь они сражались на одной стороне. И почему так глупо? Ведь Сузаку был личным телохранителем брата, у него были пути гораздо проще и надежнее.
Сузаку. Для Наннали он всегда был воплощением чести и достоинства. И когда рядом с кровавым императором девушка увидела бывшего друга, сердце чуть не остановилось. Ведь даже те, кто начинал вместе с братом, встали по другую сторону баррикад, так почему Сузаку?.. Рыцарь. Это всегда было его титулом. Тот, на кого всегда можно положиться, тот, кто никогда не предаст. Что же случилось с ним? Неужели Лелуш и на нем применил свою страшную силу? Но нет. Иначе не лежало бы сейчас затянутое в темный костюм зеро переломанное тело Сузаку рядом с ней. Тут, на его месте, должен был лежать совсем другой человек. Наннали и сама не могла понять, была ли она рада тому, что брат выжил. Разумом она понимала - кровавый император не должен жить, но где-то глубоко в сердце еще теплилась так и не убитая до конца любовь к Лелушу.
Не к тому Лелушу, что сидел сейчас на троне, у подножия которого девушка была прикована, но к тому, что сидел у ее кровати ночами, помогая уснуть и заботливо вытирал с лица пролившийся суп. Был ли еще жив тот Лелуш? Наннали не знала. Испытание властью дано пройти лишь очень немногим. И принцессе было искренне жаль, что ее брат не стал одним из них.
Наннали знала - она скоро умрет. Но в отличие от императора, она почти не боялась. Слишком сильны в ней были другие эмоции. Смерть Сузаку, предстоящая казнь тех, кто за время войны с Лелушем успел стать близок. Да и жить в этом мире Наннали не хотелось. Брат обещал ей добрый мир. Но кто же знал, что добро он видит совсем не так, как представлялось это его маленькой сестренке.
За миг до... жизни?
- Моя сестра - предатель.
Тихий, спокойный голос разнесся по площади, и не было ни одного человека, который не услышал бы этих слов. В возникшей тишине даже звук падающей иголки показался бы громким. Люди, затаив дыхание, ждали продолжения его речи.
Губы Лелуша едва заметно растянулись в насмешливой улыбке. Впрочем, ее никто не увидел.Ненавистное всему миру лицо кровавого императора отображалось сейчас на каждом экране страны, но усмешку на нем могла бы заметить лишь его вечная подруга. Или, быть может, бывший друг, чье тело сейчас лежало у подножия императорского трона.
Зеленоволосая ведьма тоже этого не видела. Не хотела видеть. Она лежала на широкой мягкой кровати в комнате Лелуша и ждала возвращения любимого.
Девушка наконец-то определилась со своими чувствами и теперь хотела узнать о чувствах своего избранника. Ну а остальные... Да, некоторые из них были ей симпатичны. Карен или Наннали, к примеру. Но долгая жизнь научила ведьму терять и даже самой убивать тех, кто ей дорог. Никто из тех, кто должен был умереть сегодня, так и не стал для нее кем-то по-настоящему близким.
Волновалась она лишь за Лелуша. В том, что он останется жив физически, девушка уже нисколько не сомневалась, но вот его чувства вызывали некоторое беспокойство. Бессмертная ведьма вовсе не была уверена, что Лелуш сможет придумать план, в котором его сестра останется жива. Она такого плана не видела и, хотя император всегда славился способностью находить выход из самых безнадежных ситуаций, сомневалась, что такой план и вообще существует. Что же почувствует Лелуш, убивая ту, ради которой все это было затеяно?
Наннали тоже затаила дыхание вместе с людьми, которые стояли на площади. Она знала, что ее судьба уже решена, но где-то очень глубоко еще горел огонек надежды. Надежды выжить. В этот момент принцесса уже не могла думать ни о ком, кроме себя. Ей вдруг отчаянно захотелось жить. В любом мире. Даже в мире Лелуша. Даже пленницей. Просто жить. Она подняла голову и посмотрела в аметистовые глаза императора с горящими птичками гиаса, но так и не увидела в них ответа на свой вопрос. Эти глаза были пусты. Будто бы ее брат давно потерял душу. Впрочем, девочка давно уже думала, что так оно и есть. Может быть, это и было платой за страшное оружие, подавляющее волю людей?
Лелуш же сомневался. Что если его план не сработает? Что, если его верный рыцарь не разгадает его намерений? Впрочем, к этому император был готов. Он давно уже привык терять близких людей. Только одну из тех, кто должен был сегодня умереть, Лелуш убить не мог.
А значит...
Огромная белая машина все так же медленно двигалась вперед. Тысячи взглядов были устремлены на нее. Туда, где сидел на троне хрупкий темноволосый подросток. Кровавый император. Демон во плоти. Люди ждали. И пауза не затянулась. Лелуш ви Британия улыбнулся. На этот раз открыто. Почти весело, торжествующе. А потом вновь заговорил.
Секунда нового мира
Наннали слушала тихий голос брата, но не могла поверить своим ушам. Неужели этот подросток действительно был Лелушем? Нет, тот Лелуш тоже умел говорить убедительно, но этот... Никогда еще принцесса не слышала ничего более красивого. Этому голосу хотелось верить. А его обладателю - поклоняться. Потому что на троне больше не сидел император. Этот Лелуш был больше чем человек. Здесь и сейчас он был почти богом.
Наннали, как и люди на площади, не понимала, что именно говорит ее брат. Она вслушивалась в мягкие, завораживающие нотки восхитительного голоса, даже не пытаясь выделить из них отдельные слова и фразы. Зачем? Мыслей в голове не было совсем. Ни у кого. Кроме, пожалуй, самого Лелуша. И... Джереми Готвальда. Потому что в речи императора прозвучало его имя.
Эту методику Лелуш хотел опробовать уже давно, но даже не надеялся это сделать. Свой гиас, силу короля, как казалось ему до момента смерти Сузаку, император изучил лучше, чем что бы то ни было. Голос, вызывающий у людей восхищение и даже некоторое подобие гипнотического транса, был одним из лучших изобретений Лелуша. Да, он не был ученым, но выдающиеся интеллектуальные способности помогли проанализировать воздействие гиаса на сознание людей и создать аналог, обладающий, впрочем, несколько иными свойствами. К сожалению, такой гиас требовал почти максимальной сосредоточенности и огромных усилий со стороны использующего. Лелуш знал: через полминуты использование гипноза станет невозможным, а еще через шесть сознание просто отключится. Но он должен был успеть. Обязан.
- ... это великая честь и великая ответственность - избавить мир от предателей, посмевших пойти против Священной Британской Империи. - На площади все так же было тихо, но каждый человек пытался вспомнить. Все знали, что император говорил, но вот что именно он говорил? Ответ на этот вопрос знали лишь два человека. - Джереми Готвальд. Я прошу именно вас стать тем, кто оборвет жизни этих людей.
Пять.
Высокий мужчина, с маской, закрывающей один глаз. Склоненная в знак признательности голова. Автомат в его руках.
Четыре.
Смертельный ужас в глазах осужденных. Страх во взглядах стоящих на площади людей. Повелительный взмах рукой. Дрожащие пальцы, сжавшие белоснежный подлокотник трона.
Три.
Крики боли тех, кто боролся против Императора. Крики ненависти и отчаянья тех, кто устремил взгляды на умирающую надежду этого мира. Кровь на белоснежных одеждах. Легкая улыбка на губах палача.
Две.
Медленно удаляющаяся машина. Из последних сил удерживаемое безразличие на лице темноволосого подростка. Кровь его сестры у подножия трона. Звенящая тишина на площади. Искривленные горем и злобой лица людей. Слезы в глазах Ривала и Милли.
Одна.
Неестественно прямая спина кровавого императора. Четкие, выверенные шаги. Двадцать восемь. Двадцать семь. Двадцать шесть. Металлический привкус во рту. Тонкие струйки крови из под темных волос.
Ноль.
Закрывающиеся двери спальни императора. Беспокойство на лице зеленоволосой девушки в неизменном белом костюме. Опускающееся на пол тело. И едва слышный шепот из приоткрытых губ.
- Я смог...
Минуты новой жизни
Зеленоволосая ведьма раздраженно нахмурилась, увидев на пороге комнаты императора. Он в который раз пренебрег своей безопасностью, использовав их недавнее изобретение. Про себя девушка даже усмехнулась странности мышления людей. Лелуш ведь не смог умереть там, на площади, но истощил свой организм настолько, что без должной помощи вполне мог умереть здесь и сейчас. К счастью, его вечная подруга прекрасно знала, что делать в такой ситуации.
Она отвела в сторону темные пряди и поморщилась. Подумать только, кровь из ушей. Это значило, что этот ненормальный гений держал свой гипноз до самого конца. И как еще не свалился перед своими подданными? Впрочем, ответ на этот вопрос ведьма тоже знала. Ну конечно, все операции Лелуша были просчитаны до последней секунды, иначе и быть не могло. Теперь сомнений не оставалось - сестра ее любимого жива, как и остальные осужденные.
На мгновение девушка даже позволила себе задуматься о том, кто стал исполнителем воли императора, но в уголках полураскрытых губ Лелуша показалась кровь, и это заставило отвлечься от раздумий. Из ящика совсем простого письменного стола, больше подошедшего бы обычному школьнику, ведьма достала закупоренную пробирку с темно-красной жидкостью. Это было даже смешным - по вкусу и цвету регенератор напоминал кровь, хотя в составе выдуманного Лелушем раствора ее, конечно же, не было.
Миг, и на девушку уже смотрят фиолетовые глаза с птичками гиаса. Их обладатель еще не воспринимал действительность, но несомненно был жив. Больше того, назло целому миру, жить он собирался еще очень и очень долго.
Лелуш посмотрел в золотистые глаза своей любимой и улыбнулся. Он все-таки справился. А металлический привкус во рту... пройдет.
Наннали открыла глаза и увидела белый, неровно освещенный потолок. Она попыталась восстановить предшествующие сну события, но в памяти упорно всплывали лишь боль и отчаянье. Где-то на краю сознания мелькнуло бледное лицо с аметистовыми глазами - брат. Воображение нарисовало вместо усталого равнодушия презрительно-высокомерную ухмылку, и Наннали вспомнила.
Тысячи людей, не отрывающих взглядов от тонкой фигурки в роскошном белом одеянии. Алое сияние гиаса в глазах брата. Нет - Императора. Изломанное тело Сузаку рядом с ней, у подножия трона. Повелительный взмах рукой и автоматная очередь, оборвавшая жизни ее друзей. Теплая, вязкая кровь на руках. И боль. Много боли. Искривленные страхом и ненавистью лица. Слезы на своих щеках.
Чьи-то руки осторожно коснулись ее волос, и принцесса, вздрогнув от испуга, повернула голову. Рядом с кроватью сидел Лелуш.
Жизнь после смерти
- Ты рисковал.
Кажущееся спокойствие зеленоволосой ведьмы не могло обмануть Лелуша, и он приготовился к долгим спорам. Но ошибся. Девушка только укоризненно вздохнула. А потом улыбнулась. В золотистых глазах появилась несвойственная ей нежность
- Не оправдывайся. Знаю, ты не мог иначе. Кстати, я тут подумала... - На лице подруги Лелуша появилось мечтательное выражение. - Я тебя люблю.
- Что? - Наверное, так удивлен император не был еще никогда.
- Я люблю тебя, что же тут непонятного?
Лелуш ви Британия мог спланировать идеальную военную операцию, составить безошибочные экономические расчеты, но... Что сказать, когда любимая девушка сама признается тебе в любви? Или не сказать?
Впрочем, к активным действиям Лелуш был еще не готов. До кровати он добрался лишь с помощью насмешливой желтоглазой ведьмы, и встать самостоятельно будет в состоянии не раньше вечера. В этот момент он как никогда раньше сожалел о своей слабости. Император сделал попытку встать, но окружающий мир вдруг подернулся пеленой тумана, а затем и вовсе исчез, сменившись всепоглощающей тьмой.
Зеленоволосая девушка молча ждала реакции Лелуша. Она немного не понимала, что вызвало такое удивление. За прожитые десятилетия ведьма давно поняла, что нет никакой разницы от кого прозвучит признание. Этикет и вообще мало волновал ее. Пауза затягивалась. Девушка кинула взгляд на своего избранника и расхохоталась.
- Да-а... Всякое случалось, что уж говорить. Но чтобы в обморок... Такого со мной еще не было.
Джереми Готвальд ничего не понимал. План его императора не был выполнен, и нулевой рыцарь погиб. Зачем? Осужденные были живы, приказ его величества не оставлял сомнений. Возможно, целью Лелуша было убийство мифического зеро? Но почему именно рыцарь? И план реквием по зеро... неужели он изначально не должен был быть выполнен? Впервые в жизни Джереми не знал что делать. Он почему-то был рад, что смешная девочка с розовыми кудряшками, бывшая вместилищем души императрицы Марианны, осталась жива. Вот только воевала Аня совсем не на стороне Лелуша ви Британия. Но он приказал не убивать всех осужденных. Приказал так, что сопротивляться было невозможно, даже если бы такое желание вдруг возникло. Рука Джереми будто бы направлялась какой-то незримой силой, в момент автоматной очереди. Благодаря этому ни один из застреленных не был убит и не получил неизлечимых ранений. Но все, абсолютно все потеряли сознание. Да и количество крови не вызвало у людей на площади сомнений. Они думали, что все осужденные погибли.
Наверное, лишь двое точно знали - это не так. Помощь раненым оказывал тоже Джереми. Никто не должен был догадаться. Может быть, кроме странной подруги Лелуша. Кто эта девушка и откуда она взялась никому не было известно. Но Джереми и не хотел это знать. Если его император не счел нужным рассказать, значит так и надо.
Решения сына Марианны всегда были правильными. Сомневаться в этом Джереми еще не приходилось. И он надеялся, что в будущем ничего не изменится.
Жизнь после жизни
Лелуш открыл глаза и сел на постели. В комнате он был совсем один, но на столике рядом с кроватью стоял поднос с завтраком: маленькие ватрушки с джемом и стакан апельсинового сока. Только один человек мог зайти в это помещение без его личного разрешения, и кровавый император, кошмар этого мира совершенно по-мальчишески улыбнулся. Тихо, почти неслышно прошептал имя зеленоволосой ведьмы, которая так неожиданно призналась ему в любви, и покраснел, вспомнив собственную реакцию. Да, пожалуй, падать в обморок в ответ на слова любви было несколько необычно. Впрочем, обычным никогда не был ни сам Лелуш, ни его избранница.
Теперь же императору предстояло проверить выполнение своего плана. Наннали была жива, в этом он даже не сомневался, а вот остальные вполне могли и погибнуть. Это было бы очень неприятно с одной стороны, но как правитель Лелуш не мог не понимать, что подобное стало бы лучшим выходом. Сестра со временем успокоится, ведь, несмотря на всю ее решительность в войне против него, по своей натуре Наннали борцом не была. Однако других осужденных заставить отказаться от борьбы будет нелегко. Разве что гиас. Но и он подействует не на всех. Императору было нелегко принимать такое решение, и все же он точно знал - тех, на ком гиас уже был использован, придется тихо устранить. Труда это не составит, ведь для большинства людей они уже мертвы.
Проблема оставалась лишь одна. Где-то все еще пряталась Корнелия. Лелуш был уверен, что она жива. И не она одна. Впрочем, найти ее не будет слишком сложно. В его мире бунтовщики уже не смогут сделать многого.
Император едва заметно поморщился, поймав себя на этих беспечных мыслях. Ему ли было не знать возможности всего одного человека. Ведь когда-то и сам он начинал всего лишь с группкой террористов и только одним оружием - гиасом. Конечно, сила короля немало облегчила ему задачу, но и без нее Лелуш планировал уничтожение Британии. И, надо сказать, его планы вполне могли осуществиться. А значит Корнелию и всех оставшихся бунтовщиков поймать необходимо как можно быстрее.
Кроме того, раз уж планируемая смерть несколько отложилась, заниматься восстановлением хорошего отношения к себе целого мира Лелушу все-таки придется. На миг в его голову даже пришла мысль о том, что умереть было намного проще, но император постарался сразу ее отогнать. А как просто было скинуть ответственность за планету на Сузаку с Наннали, в то время как самому узнать ответ на вечный человеческий вопрос... Но нет, думать об этом было нельзя. Убив своего бывшего друга, Лелуш сам отказался от своего же плана. Теперь он должен сам отвечать за последствия своего опрометчивого поступка. И никак иначе.
Гипноз, уже использованный им во время казни оппозиции мог бы помочь, но император решил применить его лишь в случае крайней необходимости. Ведь проблема враждебности людей была далеко не самой главной. В первую очередь следовало разобраться с едва ли не рухнувшей во время войны экономикой.
Лелуш кинул тоскливый взгляд на огромную стопку бумаг, возвышавшуюся на столе. Впрочем, к этому он вернется немного позже. Сейчас ему предстояло совсем другое дело.
Смерть после жизни
- А что будет с теми, на ком ты уже не сможешь применить гиас?
Карен была единственной, кто посмел прервать речь императора. Лелушу едва заметно приподнял уголки губ в улыбке. Да, он узнавал девушку, с которой начинал эту войну. Он вспомнил, как заботилась эта девочка, еще даже не закончившая школу, о каждом человеке. Лелуш был стратегом. Он сожалел о жертвах этой войны, но ни один переворот не обходится без потерь. Карен понимать этого не хотела. Каждая жизнь отзывалась болью в ее сердце. И император в который раз поймал себя на мысли, что совсем не знает эту девушку. Ему было жаль, что Карен придется умереть. В памяти всплыла картинка.
Двое стоят напротив друг друга возле здания школы. Он задает вопросы. Она отвечает. Спокойное лицо, пустые глаза. Страшное оружие в действии. Сила короля. Гиас.
Лелуш уже применял гиас на этой девушке. Конечно, он еще попытается переубедить Карен. И, быть может, она добровольно присоединится к нему, как когда-то. Но в это император не верил. Шнайзель провел хорошую работу. Да и эти два месяца не прошли бесследно. Девушка больше не видела в нем Лелуша. Не видела и зеро. Перед ней стоял кровавый император, демон во плоти.
И все же он будет стараться. Но отвечая на ее вопрос, Лелуш нисколько не колебался.
- Они умрут. Или присоединятся ко мне добровольно. Я дам время на принятие решения.
Ненависть на лицах бывших осужденных даже была смешной. Но Лелуш нашел в себе силы не отвернуться и не опустить взгляда. Да, это было сложно. Но не шло ни в какое сравнение с тем, что пришлось испытать ему там, на площади. Когда капля за каплей он отдавал собственную жизнь на этот гипноз. За этих людей. За то, чтобы они выжили.
И внезапно императору стало абсолютно неважно, что чувствуют те, что так осуждающе на него смотрят. Они ничего не знают. Им и не надо знать, ведь теперь большая часть из них будет вести мирную жизнь, абсолютно не связанную ни с политикой, ни с войной, ни с самим императором. Ну а остальные... Решение уже принято. Война не обходится без жертв.
Лелуш криво ухмыльнулся и поправил съехавшую маску кровавого императора. Как же это ему надоело! Но носить ее придется еще долго. Резкая смена поведения приведет только к беспорядкам. Сумасшедший правитель куда хуже тирана. Люди привыкают к любой жестокости, но не приемлют неизвестности.
Ставшая привычной за эти месяцы презрительная полуулыбка. Ужас и злость на лицах связанных. Отчаянные попытки освободиться и даже просто зажмуриться в безумной надежде на спасение.
Тому, кого играл император в этот раз, нравилось все это. Невозможно изображать того, кем не являешься. И это всего лишь темная сторона души Лелуша.
Лишенные скрывающих линз глаза загорелись красным огнем гиаса. Холодный, равнодушный голос. Не хочется ломать их души, но выхода нет.
- Исполняйте все мои приказы.
Без права на свободу
Ненавижу его. Нет, я ни о чем в своей жизни не жалею. Лишь о несделанном. И о том, что не смогла предвидеть будущее и понять, кто есть наш лидер на самом деле. Почему он просто не убил? Я бы рада была умереть. Но только не так. Что угодно только не так. Но выбора он нам не дал.
Мысли Карен были удивительно ясными и понятными. Да и эмоции не вызывали сомнений. Злость, ненависть, отчаянье. Лелушу казалось, будто эти чувства сопровождают его повсюду. Возможно, в чем-то так оно и было. Впрочем, император знал, насколько страшно умирать, и понимал - когда-нибудь все они порадуются, что им не дали выбора. Может быть, и Карен тоже.
Впрочем, для этой девушки смерть и впрямь была бы предпочтительней. Она боец до мозга костей. Лелуш иногда даже думал, что мирная жизнь станет для Карен куда большим испытанием, чем любая самая напряженная битва.
В любой системе есть недостатки. Став правителем, Лелуш осознал это по-настоящему. Никогда не бывает, чтобы все оказались счастливы, потому что радость одного всегда горе для кого-то другого. Карен же идеалистка. Она никогда не мирилась с малейшей несправедливостью. Возможно, это пройдет. Возраст. Император едва заметно улыбнулся, наблюдая за начинающими понимать собственную участь людьми. Когда-то он и сам желал утопии. Мечтал, зная невозможность этого. Карен не знала. Не хотела знать.
Интересно, что гиас подействовал и на нее тоже. Лелуш отчетливо помнил, что уже использовал на ней свою силу. Впрочем, ведь и Сузаку тоже... Но нет, думать об этом было нельзя. Не сейчас. Нет времени на чувство вины и боль потери. Император еще сможет позволить себе несколько часов слабости, но в данный момент это неприемлемо. А вот о повторном действии гиаса нужно будет узнать немного больше. И до этого отпускать дважды подчиненных из вида было бы глупым. Да и вообще следовало бы задержать всех формально умерших. Сначала в любом случае должна быть операция по изменению внешности, потом подробные инструкции.
С каким удовольствием Лелуш сейчас съел бы пиццу вместе со своей зеленоволосой избранницей... Но нельзя. Сейчас нельзя. И все же императору требовался отдых. Не физический, хотя и о здоровье стоило бы позаботится, особенно после этого гипноза, а моральный. Слишком многое пришлось решать Лелушу за последнее время.
В который раз он пообещал себе выделить день, а то и не один на что-то более приятное, но где-то в глубине души знал - ничего не выйдет. Опять ничего не выйдет.
Тяжело быть императором. Лелуш хотел было вздохнуть и откинуться на спинку кресла, но вспомнил о тех, кто находился в комнате. Попытался убедить себя, что не придает значения мнению этих людей, но обмануть себя не смог. Именно поэтому он лишь кивнул стоящему рядом с дверью Джереми Готвальду и вышел за дверь.
У него оставалось еще одно дело. Пожалуй, самое важное из всех, что он должен был сделать сегодня. Наннали. Сестренка.
Незаметная дверь беззвучно отъехала в сторону, открывая маленькую комнатушку. В ней едва помещалась большая мягкая кровать и табуретка рядом с ней. Именно на этом жалком подобии стула и расположился кровавый император.
Он вгляделся в безмятежное лицо спящей девочки и улыбнулся. Впервые за сегодняшний день открыто, без тени высокомерия и презрения.
Без права на чувства
- Хватит страдать, Лелуш.
Зеленоволосая девушка хмуро уставилась на неподвижно сидящего в кресле хрупкого темноволосого подростка. Она злилась. Этот император совсем не уделяет ей внимания. Ведьма не была глупой, и прекрасно понимала наличие у своего любимого множества важных дел, но обида почему-то никуда не уходила. Впрочем, девушка еще сдерживала себя, когда Лелуш занимался государственными делами, но, увидев его бесцельно сидящим в комнате, пришла в бешенство.
Эгоистично? Возможно. Но обладательница бессмертия, а в прошлом и гиаса любви давно уже разучилась думать о ком-то кроме себя. И сейчас ей просто не хватало нежности и заботы. Ну это помимо скуки, разумеется. Ее избранник целыми днями пропадал в кабинете, пытаясь справится с навалившимися экономическими проблемами, и приходил в их комнату уже ночью такой уставший, что речь не могла идти даже о разговорах, не то что о чем-то большем. Золотоглазая ведьма понимала его. Но что в это время было делать ей?
Она даже усмехнулась про себя. За эти три дня девушка съела столько пиццы, что, если бы могла растолстеть, уже весила бы больше центнера. К счастью, в довесок к бессмертию ей была получена и неизменная внешность.
А он тут сидит, страдает. Чувство вины, наверное. Подруга императора прекрасно знала, что иногда поддержка лишь даст еще больше погрузиться в свои переживания. Лучше всего было бы отвлечь, и ведьма даже знала чем именно. В конце концов он ведь ее любит?
Лелуш ви Британия в этот день был необычайно зол. Это замечали абсолютно все, ведь раньше за сдержанным и холодным императором такого не водилось. Давно привычная надменная маска сменилась нескрываемой злобой. Шарахающиеся во все стороны подданные лишь еще больше подогревали взрывоопасную смесь эмоций Лелуша. Причину этого он знал, но вовсе не спешил устранять.
У него не было времени. Будто бы ему было мало экономического кризиса! Так нет же, еще в Японии опять вспыхнуло восстание. Лелуш не понимал смысла подобных выражений протеста. Снова что-то взорвали. И чего этим добились? Ну подпортили настроение слегка. Но только император не терпел тех, кто портит ему настроение. Прежний Лелуш, обычный британский школьник, понял бы и простил. Лелуш ви Британия, кровавый император, поступит совсем по-другому.
Если бы еще сестренка наконец перестала его ненавидеть... Неприязнь Наннали по отношению к нему больно ранила Лелуша, отчего он еще сильнее замыкался в себе, прячась за маску высокомерия и ледяного спокойствия.
Но как же он устал! И вот, не в силах больше сдерживаться, император решил освободить хотя бы один вечер. И просто отдохнуть. Впрочем, сделать это не получилось.
Стоило Лелушу только немного отвлечься от дел, как сразу вспомнилась и смерть Сузаку, и подчинение бывших товарищей гиасом. Он понимал, что лишь его страх, нет, его трусость была всему виной. А ведь все могло бы быть совсем по-другому. Лелуш вспомнил мир, который представлялся ему в мечтах, и вздохнул. Все это могло бы быть, если бы...
-- Хватит страдать, Лелуш.
Голос его любимой ведьмы отвлек от размышлений. Судя по всему, плохое настроение в этот день было не только у Лелуша. Девушка подошла к креслу, где так уютно устроился уставший император, и спокойно уселась на колени этого самого императора.
По телу Лелуша прокатилась волна возбуждения. Любимая девушка в непосредственной близости будоражила воображение. Он осторожно коснулся ее губ своими...
Громкий, настойчивый стук в дверь прервал приятное занятие парочки. Ведьма и император поднялись из кресла. На лицах обоих читалось непреодолимое желание убить незваного гостя.
На пороге комнаты стоял Джереми Готвальд.
- Мой император, принцесса Корнелия арестована.
Без права на смерть
Принцесса Корнелия никогда не думала, что попадется из-за такой мелочи. Впрочем, самые грандиозные планы зачастую проваливаются именно из-за мелочей.
Когда большая часть ее сторонников погибла, а боевой дух выживших оставлял желать много лучшего, девушка решила отсидеться в безопасности, выжидая подходящего момента для нападения и собирая новые силы. Как у любого военачальника, у нее, конечно же, был запасной план действий. И первым пунктом в списке необходимых действий стояло изменение внешности самой принцессы и наиболее заметных ее бойцов. Вот только кто мог подумать, что услугами одного из лучших пластических хирургов мира решит воспользоваться не только Корнелия?
Разве что Джереми Готвальд. Сам Лелуш не додумался бы расспросить необходимого ему специалиста. Раньше - да. Но не сейчас. В прошлом, когда он еще был зеро, он мог думать лишь о боях и войне против Британии. Теперь на его плечах лежал целый мир. Думать еще и о мятежной принцессе Лелуш не мог. У него просто не было на это времени.
Впрочем, были у него люди, которые занимались обеспечением безопасности его жизни и власти. Такие как Джереми Готвальд. Раньше был еще и Сузаку. Вот только Сузаку предпочитал выполнять приказы, не принимая решений самостоятельно. Почти идеальный солдат. Лишь некоторая самостоятельность и необходимость осознания целесообразности приказа позволяла Лелушу считать его личностью с именем Сузаку, а не очередным исполнителем. Но даже это не помогло бы, если бы не детская дружба.
Всего этого Корнелия, конечно, не знала. Однако, когда вместо ожидаемого врача на пороге скрытого убежища появились императорские ночные кошмары, нисколько не удивилась. Принцесса никогда не была склонна недооценивать своего врага. Девушка боролась до последней пули, и даже попыталась убить себя, понимая, что не выстоит, но тщетно. Операцией по ее захвату руководил один из лучших стратегов Британии. Ее старший брат. Шнайзель. И теперь лишь слуга кровавого императора. Корнелия не желала для себя такой судьбы. Вот только выбора ей не давали.
Зато каково же было удивление принцессы, когда те, кого весь мир считал мертвыми, оказались живы и почти здоровы. Раны на их телах не были смертельны. А как эффектно выглядели тогда, на площади.
Корнелия даже скрипнула зубами от злости. Ее бывшие сторонники получили самую страшную из возможных кар.Все они были подчинены гиасом кровавого императора. Пока они получили лишь два приказа - не убивать ни себя, ни кого-то другого и не покидать этой комнаты.
Корнелия такого приказа не получала. Но, несмотря на это, сделать ничего не могла. Из-за введенного в организм неизвестного вещества, девушка даже говорила с огромным трудом, а уж об активных действиях оставалось только мечтать. Кроме того, в кресле неподалеку от двери сидел молчаливый охранник. Мятежная принцесса узнала его. Трудно было не узнать. Скрывающая один глаз золоченая маска, золотисто-медовый блеск второго. Короткие зеленовато-синие волосы. Джереми Готвальд. Тот, что стрелял на площади.
Дверь комнаты беззвучно открылась. За ней стоял самый ненавистный не только для Корнелии, но и для большей части мира человек.
Право выбирать
Император говорил, но его старшая сестра почти не прислушивалась. Лелуш неплохо маскировал изящными словесными конструкциями очень простую суть. Он действительно давал выбор, и принцесса была бы этому очень рада, если бы... если бы могла поверить в его слова. Смерть в обмен на сведения о ее сообщниках. Выдавать своих Корнелия не хотела, но альтернативой было полное подчинение.
Впрочем, девушка понимала, что применить гиас Лелуш может и сразу. Тогда зачем? Быть может, это блеф? Возможно, брат не может применить на ней свою силу, потому что уже применял ее раньше. Мятежная принцесса не помнила такого, но почему же тогда он просто не использует гиас? А значит нужно отказаться?
И все-таки как же не хотелось Корнелии служить кровавому императору! Но это ведь только ее жизнь. Если Лелуш все-таки не имеет возможности ее подчинить, а она выдаст своих сторонников, которые еще могут продолжить борьбу, даже после смерти девушка не сможет быть спокойна. Но как угадать?
Нет. Нельзя угадывать. Именно сейчас принцесса ясно это поняла. Она не имеет права рисковать доверившимися ей людьми. Сколько труда ей стоило произнести ставшими вдруг непослушными губами слова "я ничего не скажу" знала лишь она одна. А уже через миг была готова умолять об обратном. Но все же сдержалась.
Лишь сейчас Корнелия обратила внимание на темные круги под глазами Лелуша и чуть ссутуленную спину. Задумалась о том, что случилось, но, одернув себя, злорадно ухмыльнулась трудностям своего врага. Вот только удовлетворения ей это не принесло. Для нее уже через несколько секунд это не будет иметь значения. Ее личность будет уничтожена кошмарным оружием кровавого императора.
- Уверена?
Девушка лишь кивнула, не в силах заговорить. Она была уверена лишь в одном - если сейчас произнесет хоть слово, решение будет совсем другим. И если сейчас ее сводный брат будет медлить... Но он не стал. Одно движение руки, и глаза императора вспыхнули красными огоньками гиаса. Лицо, до этого выражавшее лишь усталое спокойствие, будто бы превратилось в странную по своей красоте маску.
Лелуш долго колебался. Он не хотел подчинять Корнелию. Убить ее после этого он уже не сможет - совесть не позволить ему лишить жизни не представляющего опасности человека, но и оставлять в живых сестру он не хотел. Корнелия была приспособлена для мирной жизни еще меньше чем Карен. Кроме того, она просто раздражала императора. Если та же Карен иногда была безрассудно смелой и даже готовой на самопожертвование ради цели, то старшая сестра Лелуша помимо вспыльчивости и непримиримости обладала также некоторым высокомерием и склонностью к жестокости. В отличие от большинства террористов, Корнелия любила убивать.
Император даже дал девушке выбор. Предложил смерть в обмен на свободу. Но она отказалась. Лелуш знал почему. Конечно же, Корнелия и не думала ему верить. Вот только он слишком устал, чтобы уговаривать. Слишком хотел вернуться в свою маленькую комнату и заснуть. Просто заснуть, обняв самого любимого во всем мире человека.
Разве многого он хочет? Для обычного человека это было бы очень мало, но для императора стало почти невыполнимой мечтой.
Дверь опять отворилась. И за спиной Лелуша тенью застыла та, с кем он желал провести вечер. Все сомнения были отметены в один момент.
- Выполняй все мои приказы.
Право любить
Золотоглазая подруга императора была недовольна. Она стояла за спиной своего избранника и молча смотрела на ту, что владела его вниманием в данный момент. Корнелия ведьме не нравилась. Принцесса недоделанная! Высокомерия в этой высокой девушке с фиолетовыми волосами хватило бы на троих кровавых императоров. Лелуш никогда таким не был. Да, он использовал в своих планах людей, нередко посылая их на смерть, но никогда не считал кого-то ниже себя лишь из-за происхождения.
Кроме того, ведьма была возмущена моментом ее поимки. Ну вот не могли это сделать на день позже? У ее любимого и без того наблюдался острый дефицит времени, а такая удача как свободный вечер вряд ли выпадет в ближайшем будущем. И так бездарно потрачен, подумать только! Впрочем, девушка небезосновательно надеялась, что эта ночь будет принадлежать только ей с Лелушем. Хотя...
Ведьма хмуро посмотрела на ссутуленную спину императора. Судя по всему, в мечтах ее избранника первым пунктом стоит долгий и крепкий сон без снов. Девушка была почти уверена, что свои мечты этот недоделанный стратег тоже оформил в виде четкого плана. Нет, стратегом Лелуш был превосходным, но мечты ведьмы были далеко не такими приличными. И сон в них вовсе не входил. А вот кровать очень даже.
Широкая кровать в маленькой комнате. Мягкий полумрак скрывает очертания предметов. Двумя алыми звездами горит пламя гиаса в глазах хрупкого темноволосого подростка. Тонкие, но сильные пальцы гладят разгоряченное тело девушки. Короткий, страстный поцелуй как олицетворение борьбы, но в этот раз она не намерена сопротивляться...
Но нет, это - личное. Ведьма чуть приподняла уголки губ в мечтательной улыбке и почти пропустила момент, когда Лелуш наконец-то принял решение. Короткая резкая фраза навсегда обрывала существование мятежной принцессы Корнелии, превращая ее в безвольную марионетку кровавого императора.
Только почему блестит ненависть в глазах подчиненной? Страх и ненависть в чужих глазах. Искаженное гримасой отчаянья лицо. Что может быть красивее? Кончик языка ведьмы быстро пробегает по губам, невольно реагируя на такие яркие и притягательные чувства. Это видит и так вовремя обернувшийся Лелуш. Лицо его остается невозмутимым, но даже Корнелия чувствует возникшее в воздухе напряжение.
Еще одна короткая фраза, и двое покидают комнату, превратившуюся в тюрьму для бывших борцов за справедливость. Ни один человек не мог бы сказать, что дистанция между этой парочкой не соответствует приличиям. Никто не увидел бы ни одного лишнего взгляда. И все-таки, каждый встретивший их на своем пути знал, куда и зачем они направляются.
Широкая кровать в маленькой комнате. Мягкий полумрак скрывает очертания предметов. Прохладно, но этим двоим вполне достаточно собственного тепла. Дверь медленно закрывается, отсекая их от окружающего мира. И усталость отступает, вытесненная совсем другими чувствами... или действиями?
Начало новой жизни
Корнелия ничего не понимала. Изучая гиас императора еще со Шнайзелем, она думала, что подчиненный человек теряет собственную личность, становясь послушной марионеткой, но в себе такого не чувствовала. Брата девушка по-прежнему ненавидела, вот только противиться его приказам больше не могла.
Одна короткая, мимоходом брошенная фраза, и принцесса больше не могла ни выйти из комнаты, ни даже убить себя. Впрочем, сделать это она не могла и до приказа. Неизвестный наркотик все еще действовал.
На удивление Корнелии, ничего спрашивать Лелуш не стал. Для него она будто бы превратилась в пустое место. Нелогично, но девушка даже чувствовала некоторую обиду на такое поведение императора, хотя должна была бы напротив радоваться, что момент выдачи ее сторонников отодвинулся. Быть может, за это время они успеют что-то предпринять.
Конечно, принцесса прекрасно понимала, что бойцам, коими и являлись ее последователи, всегда нужен предводитель. И все же надеялась. А вдруг кто-то не растеряется? Возьмет на себя принятие решений в ее отсутствие? Но это было самообманом.
Среди всех борцов с кровавым императором роль командира могла выполнить лишь Виолетта, но она была слишком подавлена расстрелом своего любимого. Очень немногие знали, что осужденные на самом деле живы. Вот только их участь была еще тяжелее смерти. Сама Корнелия уже не раз пожалела о принятом решении, пусть и не могла поступить по-другому.
Интересна была ей и девушка брата. Судя по имеющейся у нее информации, это была та самая бессмертная ведьма, подарившая императору его страшную силу. Никто не понимал, что же до сих пор связывает ее с Лелушем. Лишь сейчас Корнелия поняла. Золотоглазая девочка, прожившая, скорее всего, не одну сотню лет, была именно девушкой брата. Не было произнесено ни одного слова в подтверждение этого, но все было очевидно. Эти двое принадлежали друг другу и никак иначе.
Отношения ведьмы и императора интересовали не только мятежную принцессу. Уже наутро об этом говорил весь дворец. Отличное настроение Лелуша, которое не испортили даже накопившиеся за вечер дела, было только лишним подтверждением слухов. Конечно, о том, что зеленоволосая девушка на самом деле бессмертная ведьма, знали очень немногие, но это было не самым главным. Люди говорили о другом.
Когда сам Лелуш услышал в новостях предположение о возможном скором появлении в Священной Британской Империи императрицы, он взбесился. Диктатура у него или что? Как они посмели без его разрешения передавать информацию о... Вспомнив прошлую ночь, подросток улыбнулся. Жениться, он, конечно, пока не собирался. Но все же... Шарахнувшийся было министр финансов тут же успокоился, увидев на лице императора мечтательное выражение. Слухи оказались правдивыми.
А еще Лелушу вдруг пришло сообщение. Еще на старый мобильный телефон, которым он уже давным давно не пользовался. Тот самый, из-за которого тогда еще почти обычный британский школьник получил гиас.
Привет, Лелуш. Или мне теперь называть тебя по-другому? Мне жаль, что все так получилось, но все же поздравляю с успехами в личной жизни.
Это был его старый школьный друг. Ривал.
Возвращение в жизнь
Лелуш ошарашенно смотрел на сообщение в своем мобильном. Неужели он совсем забыл про своих друзей? Ведь прошло два месяца, а он так и не вспомнил ни про затейливую Милли, ни про веселого и безбашенного Ривала. Но зачем старый школьный приятель прислал ему сообщение? Неужели просто так, без всякого повода? В это поверил бы школьник Лелуш, но не император, ничего не делавший без причины. Быть может, Ривалу нужна помощь, но он не осмеливается попросить прямо?
Впрочем, задумываться над этим император не стал. Как и не пришло ему в голову просто ответить на нежданное сообщение. В одиннадцатый сектор отправился элитный десяток солдат Великой Британской Империи. А Лелуша ждала очередная встреча с младшей сестренкой.