В те времена, о которых пойдёт речь в моей повести я был молодым впечатлительным человеком.
После окончания техникума приехал в Алтайский Край в пчелосовхоз "Кипрейный" и стал работать старшим зоотехником.
Крупное сельхозпредприятие раскинулось на огромной площади, вобрав в себя восемь таёжных деревень разбросанных в предгорьях Алтайского хребта Иолго, с вершин которого берут начало реки, питающие полноводную Бию.
На каждом из восьми отделений совхоза имелось по пятнадцать пасек и мне, как старшему специалисту, не было никакой возможности побывать в течение года на всех без исключения, так как я вынужден был передвигаться верхом на лошади и только на некоторые из них мог доехать на тракторе или грузовике.
Однако на одну пасеку, где старшим пчеловодом работал Матвей Кокорин - мужчина лет пятидесяти, мне пришлось ездить неоднократно.
Дело в том, что на пасеку Кокорина стал нападать медведь, подобное в таёжных местах Алтая совсем не редкость.
Проанализировав обстановку я вынужден был от имени сельхозпредприятия нанять охотника, чтобы избавиться от зверя наносившего хозяйству существенный ущерб.
Известный на всю округу охотник-медвежатник жил на пятом отделении совхоза в деревне Калиновка.
Я приехал в нужный населённый пункт в середине дня и застал таёжника за интересной и очень редкой работой. Охотник мастерил настоящие конные сани. Берёзовые полозья саней были готовы, даже подбиты полосовым железом, и Фёдору Чебыкину, так звали охотника, оставалось только скрепить их поперечинами.
Я поздоровался с хозяином дома и спросил, не уделит ли он мне несколько минут, чтобы переговорить насчет будущей охоты.
Стоящий передо мной человек имел на себе обычное крестьянское облачение, покрытое впереди крепким фартуком из прочного брезента.
Чебыкин был сравнительно невысок ростом, сух телом, в тёмных волосах его блестела седина. На вид мужчине было около шестидесяти лет, его слегка азиатские черты лица, выглядели правильными за исключением носа. Очевидно, этот орган когда-то давно получил травму, отчего кончик его немного развёрнулся в левую сторону.
Цепкий взгляд карих глаз красноречиво говорил, что их хозяин, несмотря на возраст, обладает прекрасным зрением. Под одеждой угадывалось мускулистое тело, крепкие ноги были обуты в добротные яловые сапоги.
Для жителей всех совхозных деревень я до этого момента оставался сравнительно новым человеком, но, по всей видимости, молва о молодом специалисте успела дойти и до тех, кто не работал непосредственно в хозяйстве, а занимался каким-то другим делом или достиг пенсионного возраста. Как бы то ни было, охотник знал, кто и зачем пожаловал к нему в гости.
- Заходи. - Пригласил Чебыкин. - Как говорится в известной поговорке, сани готовят летом, но спешить пока некуда, до снега ещё есть время. - Сказал он словами пословицы и смахнул стружки с широкой лавки, вежливо предлагая мне сесть.
Мужчина, в свою очередь, опустился напротив меня на толстый лиственный чурбан, слегка подправил залихватский чуб и заговорил первым.
- Совхозное начальство приходит ко мне только в одном случае, если на казённый скот или на пчелосемьи нападает зверь, что случается не так уж и редко. В наших краях благоприятные условия для благополучного обитания хозяев тайги. -
Он посмотрел пронзительно в сторону гор и дополнил.
- Я большой спец по отстрелу волков и медведей, умею охотиться на рысь и кабана. Занимаюсь этим делом больше сорока лет и в местной тайге, в радиусе пятидесяти километров, знаю по морде почти каждого зверя, за исключением пришлых издалека. Такие вторгаются на чужую территорию, только в голодный год, когда в окрестных лесах нет кедрового ореха, ягоды и грибов. Однако нынешнее лето, куда с добром урожайное и зверю нет резона бродить по чужим угодьям. Медведи, как правило, домоседы и стараются зимовать в своей собственной берлоге. -
Я утвердительно кивнул охотнику, давая понять, что в курсе нынешнего таёжного изобилия, а так же его охотничьего ремесла.
- Вы угадали. В Ключёвке медведь разорил пасеку, что стоит на девятом километре, на краю Тёмной Пади. Вам наверно известна эта лощина? - Спросил я. - Пришлый медведь или местный зверь, пасечнику от этого не легче, к тому же совхоз уже понёс ощутимые убытки. -
При упоминании Тёмной Пади Чебыкин резво поднялся с чурбана и коротко просвистел, глядя в сторону дома. Из открытых дверей избы, в тот же миг, выбежала маленькая рыжего окраса собачонка, зыркнула на меня зоркими коричневыми глазками и, подпрыгнув, словно мячик, ткнула в руку хозяина носом.
- Это моя помощница на зимней медвежьей охоте. - Кивнул Чебыкин на собачку. - Её зовут Умка. Она "волкодав" и не боится любого медведя. -
Матвей лукаво усмехнулся, подставил призывно руки, и собачка мгновенно на них запрыгнула, доверительно лизнула Федора в лицо.
Шутливый тон в голосе медвежатника не вызвал у меня интереса к собачонке, невозможно было связать охоту на свирепого медведя с этой крохой. Однако Чебыкин продолжил разговор, теперь уже больше обращаясь к своему питомцу, чем ко мне.
- Летом нам с Умкой трудно справляться с медведем, придётся ждать осени, когда зверь на зиму в берлогу заляжет. -
Охотник скупо улыбнулся и спросил у меня, чуть склонив набок голову.
- Никак Кокоренскую пасеку грабит косолапый?
- Действительно его насеку. - Подтвердил я, удивляясь проницательности Чебыкина. - Дважды приходил зверь на пасеку и, судя по следу, очень крупный медведь, рамки с мёдом унёс вглубь Пади. Полностью разорил две пчелосемьи, считайте убыток почти на триста рублей.
- В Тёмной пади живут самые агрессивные медведи в округе. Я знаю это семейство давно. - Коротко прокомментировал моё сообщение Чебыкин.
- Кокорин сильно напуган, требует на пасеку сторожа, только почему-то никто не соглашается наниматься к нему в охранники. - Продолжал я. - Руководство совхоза решило обратиться за помощью к вам, лицензию на отстрел получили, оплата за работу по старому тарифу. Вам наверно известны расценки? -
Охотник кивал головой вслед моим словам и продолжал поглаживать собачку.
- Добычу заберёте себе. - Поспешил дополнить я. - Мы уже подыскали покупателя мяса и шкуры зверя.
- Покупатель это хорошо, но возможно нам не придётся убивать зверя, не каждый медведь заслуживает смерти даже за такое преступление как воровство мёда. - Скупо улыбнулся медвежатник. - Мёд любимое медвежье лакомство, от которого он и получил своё название и это обстоятельство должно смягчать наказание за хулиганство, хотя я уверен, зверь понимает, что преступил закон и навредил человеку.
Мы попытаемся мирными средствами отпугнуть косолапого от пасеки. Возможно, это пришлый зверь, в таком случае он покинет Падь, как только почувствует опасность, исходящую от человека. - Охотник вновь уселся на чурбан. - Надо посмотреть на месте. Завтра я приеду в Ключёвку часам к десяти, там и встретимся.
Не забудь привезти мне наряд на работу и укажи в договоре, что оплата остаётся неизменной даже в том случае, если я сумею отвадить медведя от пасеки мирным путём. Сейчас не самое подходящее время бить зверя. -
На этом мы расстались. Умка, спрыгнула с рук хозяина и проводила меня до тяжёлых почерневших от времени ворот, от которых скупо тявкнула мне вслед.
Вечером того же дня ко мне в дом пришёл человек.
Я знал мужчину только в лицо, очевидно, встречался с ним где-то в посёлке или конторе совхоза.
Мы познакомились.
Оказалось, мужчина работает сторожем на пасеке расположенной с другой стороны Тёмной Пади, но охраняет её только в зимнее время, когда ульи стоят в омшаннике.
Обычно в летний сезон, пасечные сторожа становятся помощниками пчеловодов, но мой гость признался, что на дух не переносит пчелиного яда и поэтому в тёплое время года старается держаться подальше от домашних насекомых.
Сторож сказал, что в деревне у него есть небольшая изба, в которой он живёт летом вплоть до холодов и только когда оканчиваются все пасечные работы, перебирается на пасеку и приступает к своим обязанностям.
- Сейчас я числюсь сторожем на пасеке, что стоит на шестом километре, это в трёх километрах от Кокоренской. - Начал он разговор, чтобы объяснить цель своего визита ко мне, главному пчеловоду совхоза. - До этого пять лет охранял Кокоренскую пасеку. -
Он метнул на меня тревожный взгляд.
Весь вид гостя указывал на то, что матёрый охранник испытывает некий страх навеянный воспоминаниями о тех годах работы на девятом километре.
- Что Вас заставило сменить пасеку, причём переехать совсем недалеко от прежнего места работы? - Спросил я.
- На то были веские причины, обо всём расскажу позже.
Сейчас о важном. Стало известно, что на мою бывшую пасеку напал медведь, Именно эта новость привела меня к вам. Я знаю, что совхоз попросит помощи у медвежатника Чебыкина. Начальство всегда так поступает, чтобы защитить пчёл.
- Вы угадали, я ездил к охотнику. - Подтвердил я догадку сторожа, приглашая его в дом.
- Дело в том что три года назад, ранней осенью, после того как я на пасеке Кокорина приступил к своим обязанностям, умный медведь, проявляя невероятную храбрость, уничтожил несколько пчелосемей. -
Мужчина явно разволновался, рассказывая мне о давних медвежьих бесчинствах на вверенной ему пасеке.
- Более того в то же самое время, зверь каким-то невероятным способом сумел загнать в глубь пади корову пчеловода и задрал её. - Он посмотрел на меня и в глазах его, вновь мелькнула тень страха.
- Мы с пчеловодом и охотником Чебыкиным, к которому вы сегодня ездили в Калиновку, долго искали останки скотины, но так и не обнаружили ничего, словно зверь сожрал животное вместе с костями и шкурой или спрятал останки животного так тщательно, что охотничьи собаки медвежатника не смогли их отыскать. Не удалось обнаружить и того места, где медведь лакомился похищенным мёдом и это уже не походило на звериные проказы. -
Он глянул на меня внимательно.
- Вам должно быть известно, что медведь, разорив улей, обычно уходит совсем недалеко от пасеки и выедает соты из рамок. - Спросил гость и, не дожидаясь ответа, продолжал.
- В том случае ничего такого не случилось, будто зверь унёс рамки с собой вглубь тайги, но как это медведь сумел сделать, не уронив нигде ни одного кусочка медовой соты, неизвестно? Охотник обследовал Падь. Чебыкину удалось пройти по медвежьему следу с километр, после чего отпечатки лап зверя оборвались у берега ключа.
Фёдор вернулся на пасеку и озадаченно рассказал нам, что никогда не встречался с таким странным и очень разумным поведением медведя. Чебыкин был уверен, что зверь, подражая преследуемому погоней человеку, спустился в ручей и дальше двинулся по воде, словно понимал, что в этом случае собаки обязательно потеряют его след. Он сказал, что медведь вёл себя как человек, преследуемый за преступление.
Как бы то ни было, знаменитому медвежатнику не удалось найти вдоль ручья того места, где зверь выбрался из воды на берег.
Отрабатывая совхозную зарплату, Чебыкин безрезультатно просидел на пасеке в засаде пять ночей, потом ещё раз для верности прочесал округу со своими собаками и, не обнаружив присутствие зверя, решил, что тот ушёл к месту зимовки.
Однако на следующую же ночь после отъезда охотника, случилось нечто невероятное, заставившее нас с пчеловодом жутко испугаться и поверить в проявление мистики.
Примерно в полночь или чуть позже в лесу в той стороне, где протекает ручей "Тёмный", послышался звон колокольчика. Пчеловод в первый момент всплеснул руками, обрадовался, что нашлась его корова, но вскоре до нас дошло, что скотина не может двигаться по тайге в кромешной темноте, тем более что звук не приближался к пасеке, а как раз наоборот удалялся от неё и через несколько минут прекратился совсем.
Если это была не корова, то значит, в колокольчик звонил человек и делал он это для того, чтобы привлечь наше внимание или, возможно, животное кто-то упорно, не смотря на ночь, гнал в сторону от дома? После недолгих размышлений нам стало ясно как днём, если бы это был вор, то он, конечно же, снял бы болото с шеи коровы.
Днём мы не осмелились сходить в лес, чтобы постараться найти след ночного гостя, а следующей ночью всё повторилось. Только теперь звон колокольчика слышался в другой стороне от пасеки, он неторопливо удалился в сторону ручья и замер в той стороне, примерно через полчаса.
Было такое чувство, что кто-то специально заманивает нас звоном в ночной лес.
Трясясь от страха мы, взяв с собой ружьё, зажгли фонарь и осмотрели пасеку. Все ульи оставались на местах, не было сброшено ни одной крышки. Ночной гость не повредил ограждение точка, он, очевидно, только подошёл к пасеке, но по какой-то причине не тронул пчёл.
Опасаясь, что вор может вернуться, мы разложили среди ульев большой костёр и просидели остаток ночи на омшаннике, обсуждая невероятное происшествие. В голову лезли разные мысли, но к утру, мы пришли к согласию, что происходящее всё же дело рук человека, только никак не могли понять мотива, который заставил воришку или иного злоумышленника блуждать ночью по тайге и при этом звонить в колокольчик, снятый с шеи пропавшей две недели назад коровы.
Утром никто из нас не хотел оставаться на участке в одиночку и, посовещавшись, мы вдвоём отправились к охотнику в Калиновку, хотя пару часов назад были уверены, что в лесу бродит не зверь, а человек.
Согласитесь невозможно представить, что зверь может ходить по тайге с колокольчиком. Правда, несмотря не на что, пчеловод продолжал выражать надежду и говорил неуверенно, что эта именно его корова по какой-то причине блудит по тайге.
Как-то жутко становилось на душе от мысли, что всё происходящее может устраивать медведь. Всем известно, медведи любят извлекать звуки, дёргают на деревьях сухие ветки или бросают с круч камни, почему бы им не попробовать звонить в колокольчик?
Вечером того же дня уже втроём мы вернулись на пасеку и стали тщательно готовиться к ночной встрече со зверем или человеком.
Чебыкин никак не комментировал наши подозрения насчёт глупого поведения странного вора, он только сказал, что почти все медведи боятся звона металла, но бывают и исключения.
Фёдор с юмором рассказал, как однажды наблюдал за молодым медведем, увлечённо играющим с жестяным ведром. Зверь бросал ведро и с интересом прислушивался, как оно звенит, ударяясь о землю и деревья. Медведь кидал ведро до тех пор, пока оно не превратилось в лепёшку и прекратило издавать характерные звуки.
Засада не увенчалась успехом. Зверь не пришёл на пасеку и звуки колокольчика так и не долетели до наших ушей.
Чебыкин снисходительно посмеялся над нами, предположив, что мы, находясь в напряжении и страхе, испытали звуковую галлюцинацию и ушёл в тайгу посмотреть, не появился ли свежий медвежий след поблизости от пасеки.
Мы с пчеловодом со страхом смотрели вслед храброму охотнику, и наши души наполнялись неясными предчувствиями. Усмешка Чебыкина насчёт звуковых галлюцинаций, ничуть не успокаивала, а как раз наоборот, разжигала тревогу и безотчётный страх перед неведомым и необъяснимым событием.
Спустя примерно час я вновь услышал звон колокольчика. Пасечник же в это время уверял меня, что в лесу всё спокойно и никакого звука коровьего болота он не слышит.
Однако я был уверен - колокольчик звенел где-то в глубине Пади. По всей видимости, мой слух гораздо острей, чем у пчеловода или я действительно подвергся слуховым галлюцинациям?
Охотник вернулся из тайги на закате солнца и рассказал что в округе всё спокойно. Однако ему удалось-таки найти свежий медвежий след.
С его слов, зверь пересёк падь в двух километрах от пасеки, но Чебыкин был уверен, что это был не тот медведь, который приходил на пасеку и уничтожил две пчелосемьи. Первый, по оценки охотника, был в два раза крупнее и большую часть пути передвигался на двух конечностях, а потом ушёл от преследования водой.
Через неделю пчёл поставили в омшанник и ещё через два дня выпал первый снег.
Я немного успокоился и стал выходить из сторожки без оружия. Медведь к этому времени с большой долей вероятности, должен был залечь в берлоге и до весны не появится вблизи охраняемого участка. -
Рассказчик явно нервничал и попросил разрешения закурить.
- В отличие от меня Чебыкин и не думал оставлять зверя в покое. Очевидно, охотник был уверен, что бесчинствовал на пасеке местный медведь?
Затушив сигарету, рассказчик продолжил:
- Матёрый медвежатник появился на пасеке в первых числах декабря, когда морозы перевалили за минус двадцать. - Вздохнул тяжело мой гость. - Фёдор приехал на лошади в санях собственного производства и объявил, что ещё по чернотропу нашёл медвежью берлогу, в ней, якобы, залёг на зимовку тот самый медведь, который разбойнячил на пасеке в конце осени.
- Надо покончить с любителем мёда раз и навсегда. - Сказал Чебыкин, глядя прищуренными глазами в сторону вершины "Темной Пади". - Не пропадать же лицензии?
В противном случае медведь обязательно придёт сюда весной, как только подымится из берлоги. Я знаю характер таких сладкоежек. О мёде эти обжоры никогда не забывают. - Он невесело рассмеялся.
Настроение Чебыкина было необычным. Охотник выглядел каким-то нервным, встревоженным. Очевидно, думы о предстоящей опасной охоте воздействовали на его психику? Признаться, нервы и у меня были натянуты и его напряжённое состояние, моментально передалось мне, заразило душу тревогой. Я постоянно думал о недавних событиях, о пропаже коровы и странном звуке колокольчика доносившегося из кромешной темноты лесной чащи.
Я пригласил Чебыкина в избу.
Войдя в дом, мужчина глянул на меня сурово и вынул из-за пазухи маленькую собачонку.
Собачка спрыгнула на пол, обнюхала все углы моей избы и улеглась на полушубок охотника, брошенный у порога. В первый момент я даже заподозрил, что охотник взял комнатную собачку с собой по той причине, что её нельзя было оставить дома на время медвежьей охоты. Но Чебыкин развеял мои подозрения. Он посмотрел ласково в сторону собачки и заговорил.
- Умка поможет нам на охоте. Ты не сомневайся, собака в считанные минуты выгонит зверя из берлоги. - Сказал он твёрдым голосом и бросил своей помощнице кусочек сушеного мяса. - Умка любит медвежатину. -
Матвей громко засмеялся, развеселив своей выходкой и собачку.
Я был поражен таким, на мой взгляд, нелепым заявлением медвежатника, памятуя, что осенью у него во дворе видел настоящих охотничьих лаек, способных атаковать любого медведя и в любое время года.
- Где же ваша винтовка? - Спросил я враз севшим от страха голосом. Признаться, я даже не помышлял о том, что мне придётся идти к звериной берлоге в компании этого храброго человека и его крохотной собачонки.
- Мой карабин довольно старый и я не уверен, что оружие настолько надёжное, чтобы им воспользоваться на медвежьей охоте? - Запротестовал я, догадавшись, что охотник всё же рассчитывает на моё участие в охоте.
- Я знаком с твоим ружьём. - Перебил меня Чебыкин. - Оно вполне сгодиться для подстраховки. Возможно, тебе даже не придётся стрелять в зверя. Я думаю, что мы с Умкой управимся вдвоём, но мой возраст уже не тот как раньше и я решил всё же заручиться твоей поддержкой. В благополучном исходе предстоящей охоты, прежде всего, заинтересован лично ты, в противном случае весной придётся отбиваться от медведя уже в одиночку и неизвестно удастся ли тебе его сразить из твоего "самопала". - Он вновь загоготал хрипло и свистнул, подзывая к себе собачку.
- Ты не трусь. Этот медведь у меня будет тридцать третьим. Христовый счёт обязывает наудачу! Чтобы не сомневаться в исходе предприятия, можешь ознакомиться с моим оружием, оно храниться в кожаном мешке, что лежит у входа. -
Он указал на поклажу, брошенную тут же у порога рядом с полушубком.
Я дрожащими руками развязал мешок и до глубины души был поражён его содержимым.
Вы даже не сможете представить странность оружия хранящегося в кожаной котомке знаменитого на всю округу медвежатника. - Сказал сторож и развел вопросительно руками.
- Вначале из мешка я вытащил невероятно искусно сделанный охотничий нож. Клинок был вставлен в ножны, сшитые из выделанной медвежьей шкуры. Можно было не сомневаться, такой кинжал в руках медвежатника превращался в грозное оружие. Однако ещё большее удивление произвел на меня второй предмет. - Рассказчик вскочил на ноги и до белизны в костяшках пальцев стиснул свои ладони. - Описать загадочное устройство для охоты не составляет труда, но в то же время мне тогда стало страшно и во многом не понятно как можно применить жуткое оружие, причём против такого грозного зверя.
Это был тяжелый вылитый из сплава свинца и олова шар. Он хранился в деревянном ящике. Увидев моё замешательство, Чебыкин решительно подошёл к поклаже и с необъяснимой лёгкостью поднял перед моими глазами страшное оружие. Раньше я никогда не видел подобного устройства, оно просто поразило моё воображение.
Предмет имел невероятное, угрожающее строение. По всей сфере свинцового шара торчали во все стороны штыри, они были различной длинны с тщательно отточенными жалами, каждый из них заканчивался крупной и тоже заточенной бородкой. Можно было подумать, что из металла выступают концы гигантских рыболовных крючков, изготовленных из нержавеющей стали.
В тяжёлое тело оружия был влит конец крепчайшей металлической цепи длинной не менее пяти метров. Именно за эту цепь Матвей держал передо мной жуткое смертоносное устройство.
- Подержи. - Он подал мне страшный шар. - Только осторожно. Штыри отточены до такой степени, что легко смогут проткнуть руку или ногу и тогда тебе придётся вырывать их из тела вместе с мясом. -
Охотник куском мела нарисовал на стене фигуру человека или возможно медведя, забрал у меня оружие и отработанным точным движением бросил его в сторону рисунка. Шар с глухим стуком впился штырями в область головы нарисованной жертвы. Признаться, я был поражен тем, с каким мастерством медвежатник орудовал настолько необычным оружием, подошел к свинчатке и тронул пальцем остриё самого длинного штыря. Меня моментально пронзила боль и на коже выступила кровь.
- Это очень острое и опасное оружие. - Сказал Чебыкин. - Оно сравнимо с древней боевой булавой, только соединённой с цепью и предназначено для борьбы с необычным и очень свирепым зверем. -
После того как я немного успокоился и тщательно рассмотрел грозное оружие, Чебыкин отсоединил от стены шар специальным устройством, этакой широченной выдергой, и уложил его в ящик. За всеми нашими действиями с величайшим вниманием следила его охотничья собачонка Умка. После того, как оружие было спрятано в мешке, собачка вновь спокойно улеглась на полушубок хозяина.
- Я не знаю, как вы охотитесь на медведей с помощью этого страшного набора, но уверен, что я не подхожу вам в помощники при столь опасном деле. Не лучше ли провести обычную медвежью охоту, взяв с собой к берлоге настоящих собак и надёжное оружие, всё это я видел в вашем доме в Калиновке. -
Попытался я уговорить Чебыкина, отказаться от опасной охоты или хотя бы убедить его, что я совершенно бесполезен в предприятии, какое он замыслил.
- Ты имеешь непосредственное отношение к тому, что случилось на пасеке осенью и медведь, который здесь лакомился мёдом, прекрасно осведомлён, чем ты занимаешься. Я не знаю, видел или нет зверь меня, но врагом номер один для него являешься ты, как охранник медового рая. - Охотник говорил о каких-то непонятных мне вещах, представляя зверя как разумное существо способное рассуждать логически и по каким-то чисто человеческим признакам выбирать себе противника.
Я не скажу, что меня одолевал панический страх перед медведем, которого мы должны были уничтожить, но что-то необъяснимое, таинственное в речи охотника заставляло меня упорно отказываться от охоты. Однако Чебыкин оставался непреклонным и ознакомил меня с планом предстоящей охоты
Следующий день был посвящён тренировкам к предстоящей охоте.
Чебыкин соорудил приблизительный макет медведя, расположил меня в десяти метрах от него и заставил стрелять в голову чучела до тех пор, пока все до единой пули моего старенького карабина стали попадать точно в цель.
- Я не предложил тебе свою винтовку только потому, что из неё ты не сможешь попасть в зверя, так как не пользовался таким оружием никогда. Кстати она лежит в санях, и мы её обязательно возьмём с собой на охоту. - Сказал он удовлетворённый моей пальбой. - Сейчас ты сделаешь последний выстрел, но я в это время буду стоять в трёх метрах от чучела и пуля, выпущенная из твоего карабина, должна будет пролететь рядом с моей головой. Для охотника на медведя это самый ответственный момент. Сейчас это не очень опасно, но у берлоги всё может измениться в считанные секунды. Надо попасть в зверя именно в такой обстановке, иначе существует большая вероятность, что медведь не испугается выстрела, сгребёт и заломает меня, а потом может приняться и за тебя или что ещё хуже, твоя пуля вместо зверя паразит меня. -
Я выстрелил и попал точно в голову чучела, при этом внутри меня всё оборвалось от мысли, что пуля по какой-то невероятной случайности может изменить траекторию полёта и ударить по отчаянному охотнику. Всё обошлось, и моя нервная система неожиданно окрепла, в психике появилась обычная стойкость и уверенность. Очевидно, тренировка и мастерство охотника придали мне сил и храбрости? К тому времени я знал, что Чебыкин убил более трёх десятков медведей, причём большей частью трофеев завладел в одиночку и это, вселяло надежду на благополучный исход охоты.
- Я не способен с большой точностью описать весь ход охоты. - Искренне заявил мой гость.
- Очевидно, напряжение моего сознания находилось в те часы в наивысшей точке и какие-то нюансы собственных действий и действий Чебыкина не смогли зацепиться в моей памяти? Однако основное в поведении охотника и зверя, запечатлелось у меня в голове на всю жизнь.
С собой к берлоге мы взяли только оружие и удивительную собаку Чебыкина. Шли на лыжах. Я нёс свой карабин, винтовку охотника и топор. Чебыкин взвалил на себя мешок с жутким устройством для охоты и засунул за пазуху собачонку.
В вершину пади, где располагалась берлога, прибыли ровно в полдень и остановились в десяти метрах от неё под толстой елью. Нижний сук дерева был аккуратно спилен и Чебыкин сразу же предупредил, что я буду стоять именно здесь, а обрубок сучка будет служить опорой для моего карабина.
- Мы уже договорились, стрелять в зверя будешь в том случае, ели он по какой-то причине не схватит в лапы булаву, которую я брошу в его сторону, как только медведь выскочит из берлоги. - Ещё раз напомнил мне Чебыкин.
Далее охотник тщательно вымерил расстояние от края берлоги до того места где будет стоять со своим страшным оружием, расчистил от снега площадку и установил на ней ящик с охотничьей снастью. Свободный конец цепи он с помощью троса привязал к тяжелой лиственной чурке, очевидно приготовленной заранее. Было предельно понятно, что медведь сможет протащить бревёшко на какое-то расстояние и это поможет избежать разрыва цепи. К таким потаскам с давних времён охотники крепят капканы на волка и медведя.
Всё время подготовки к охоте, Умка сидела на полушубке Чебыкина и внимательно наблюдала за действиями хозяина и если у охотника что-то не получалось с первого раза, поднималась на свои лапки и недовольно щерилась, словно надсмехалась над Фёдором или требовала переделать работу.
Закончив приготовления, Чебыкин подошел к собаке, достал из кармана баночку с мазью и натёр ею лапы, хвост и мордочку своей помощницы, что-то сказал ей на ухо, подол мне сигнал готовности номер один и осторожно двинулся к берлоге.
Со своего места я не видел отверстие, так называемое чело медвежьей спальни, но именно через него охотник спустил в берлогу Умку, а сам стремительно вернулся к ящику и вынул из него за цепь грозное оружие.
Появление зверя мы ожидали в невероятном напряжении. Чебыкин стоял на площадке, широко расставив ноги и правой рукой, едва заметно раскачивал жуткую булаву, кинжал в ножнах был закреплён на левом боку, шапку он скинул с головы, чтобы она ненароком не закрыла ему обзор. -
Рассказчик судорожно вздохнул, вновь переживая страх и волнение той давней охоты, и продолжил, понизив голос, будто и теперь медведь мог услышать его возгласы.
- Я не понимал, как маленькая собачка смогла разбудить огромного медведя? Позже Чебыкин рассказал мне, что Умка вначале ищет в берлоге надёжное укрытие в виде норы, расщелины в камнях, место за корнем или стволом дерева. Освоит укрытие и только потом атакует зверя, постоянно прячась в нём. Мазь не даёт медведю понять, что в берлоге собака, так как издаёт густой запах мышей, вечных спутников его зимовки. Если медведь лёг в берлогу недавно, как было в нашем случае, его не составляет труда разбудить.
Как бы то ни было, уже через пять десять минут, я от волнения перестал точно воспринимать течение времени, медведь со свирепым рыканием вырвался из берлоги, разбрасывая по сторонам ветки, из которых было устроено укрытие его дома. Ослеплённый ярким снегом, зверь немедленно поднялся на задние конечности, встал на дыбы во весь рост и раздвинул угрожающе лапы с выпущенными страшными когтями, чёрной эмалью блеснувшими на солнце. В тот же самый момент Фёдор бросил ему точно в голову жуткий шар. Медведь с невероятной силой схватил страшное оружие передними лапами, и его тёмная кровь, брызнула на ослепительно белый снег. Взревев от боли, зверь попытался зубами выдрать страшное оружие из лап, и острые штыри тут же впились ему в губы, челюсти разрывая их на части.
- Не стреляй! - Крикнул Чебыкин, выхватил из ножен кинжал, подбежал к зверю и воткнул сверкнувшее на солнце лезвие прямо ему в сердце.
Охотник напрасно выкрикнул предупреждение. От страха меня словно парализовало. Я с дрожью смотрел на жуткую картину гибели медведя и если бы вдруг, пришлось применить оружие я, по всей видимости, не смог бы нажать на курок?
В те мгновения для храброго медвежатника, я был ненадёжным помощником. - Признался рассказчик.
- Я затрудняюсь сказать, каким путём отступал от поверженного зверя охотник. Когда медведь рухнул на снег, сумев всё же пройти в мою сторону несколько шагов, Чебыкин стоял с другой стороны дерева, за которым я прятался и держал в руках свою винтовку. -
Напарник охотника посмотрел на меня мрачным взглядом.
- Нам не пришлось стрелять. Медведь затих буквально через пару минут, снег под ним густо пропитался кровью. Страшный шар он сжимал лапами, одновременно впившись в него зубами, от невероятного усилия клыки его выломались.
Минут через десять, когда мы пришли в себя и убедились, что зверь мертвее мёртвого, медвежатник подошёл к берлоге и с помощью кожаного ремня вытащил из логова собачку.
Умка просто вцепилась зубами в кожанку и была благополучно поднята хозяином на поверхность.
После некоторого тягостного молчания я не выдержал и спросил рассказчика.
- Зачем охотнику нужно было так жестоко расправляться со зверем, когда его можно было просто расстрелять из двух стволов, не подвергая опасности вас и себя?
- Я знал, что вы зададите такой вопрос. Именно поэтому я пришёл к вам, когда до меня дошли слухи о том, что медведь вновь орудует на пасеке Кокорина. Сейчас я расскажу, что произошло у берлоги дальше и думаю, вам станут понятны мотивы, заставившие Чебыкина применить такой ужасающий приём охоты.
Я некоторое время с какой-то необъяснимой тупостью наблюдал за действиями Чебыкина.
Он, неторопливо орудуя ножом, вырезал из лап поверженного медведя своё невероятное оружие и аккуратно уложил его в ящик, отсоединил от чурки цепь и всё это упаковал в кожаный мешок. Затем приказал мне собирать сушняк и подтаскивать его к берлоге, а сам принялся расчищать вход в яму, укладывая ветки и небольшие деревца тут же неподалёку. Мы, молча, трудились примерно час или чуть больше, наконец, сели отдохнуть, устроившись на бревёшке. Я вроде бы к тому времени стал здраво рассуждать, анализируя итоги охоты и поэтому, задал Фёдору такой же вопрос, какой мне задали только что вы.
- Зверя необходимо было убить с помощью моего кинжала. - Сказал он и покачал задумчиво головой. - Это не совсем медведь. Я не мог сказать тебе об этом раньше, так как не был уверен, что ты, узнав правду, осмелишься участвовать в охоте. Такое существо можно убить, только ранив в сердце. Из ружья это сделать практически невозможно, вот почему мы применили страшный прием охоты. - Он громко хлопнул рукавицами и умолк.
Его слова вновь опрокинули моё сознание в шок. Мне казалось охотник, бесхитростно выдумал нелепое оправдание своим действиям и теперь потешается надо мной, уверяя, что убитый ужасным способом зверь, вовсе не медведь, а какое-то иное существо.
Видя моё замешательство и непонимание, Чебыкин поднялся и сказал.
- Оставайся на месте, я спущусь в берлогу и постараюсь отыскать подтверждение моим словам. - Он неторопливо подошёл к яме и скрылся за её краями.
Через некоторое время я не выдержал и подошёл к берлоге. Охотник, стоя на коленях, обшаривал голыми руками моховую подстилку на дне ямы и вскоре, в его руках появилось то, что он искал. Увидев вещицу, я потерял дар речи. В руке Чебыкин зажимал колокольчик и его кожаный ремешок со связанными по всем правилам концами, медленно покачивался в такт дыханию охотника. Я узнал ботало. Корова пасечника носила его на своей шее ни один год.
Переборов страх и волнение я принял находку и помог Чебыкину выбраться из берлоги. Осматривая колокольчик я не мог поверить в невероятное! Как мог, только что поверженный зверь, растерзать корову и забрать с её шеи колокольчик, а потом бродить с ним по лесу используя как музыкальный инструмент?
- Медведи никогда не приносят добычу в берлогу. - Сказал Чебыкин, почувствовав, что я не могу решить, как колокольчик оказался в логове зверя. - Тебе стоит присмотреться к убитому существу. - Он кивнул на окровавленную тушу зверя. - Поторопись, мы сейчас сбросим тело зверя обратно в берлогу и сожжём его.
Я никогда до этого не видел убитого медведя и поэтому не имел представления, как он должен выглядеть в таком состоянии. Я понимал, что охотник пытается убедить меня в том, что убитый зверь какой-то необычный медведь.
- Ты должен знать, что мертвые медведи очень похожи на людей, особенно если с них содрать шкуру. Я видел такие туши много раз и всегда содрогался от мысли, что они очень похожи на человеческие тела, особенно медведицы. -
Я, справившись с волнением, подошёл к убитой твари и постарался отыскать в формах мёртвого тела какие-то несвойственные медведю особенности. Голова и передние конечности зверя были страшно изуродованы острыми шипами оружия, но выглядели вполне медвежьими. Возможно, я плохо знаю анатомию этих хищников? - Я взглянул вопросительно на охотника.
- Это не медведь в прямом смысле слова. - Сказал Чебыкин и слегка пнул поверженного хищника. - Видишь у него практически нет шерсти на морде и лапах, причём задние конечности немного длинней, чем у обычного медведя. Это позволяет "волкодлаку" без труда передвигаться на задних лапах, а передними орудовать как руками, причём лопатки его тоже слегка расширены, образуя плечи как у человека. Такие медведи-оборотни редко, но встречаются в глухих местах Сибири, а так же на других континентах. В некоторых краях этих тварей называют диким лесным человеком. Это сверхъестественное существо и оно обладает разумом и силой. - Он вновь слегка ткнул тушу зверя сапогом. - Сейчас нам необходимо завершить опасную охоту, уничтожить труп "волкодлака" иначе его сородичи обязательно придут сюда, и может случиться, что будут мстить человеку за смерть своего соплеменника. Позже я тебе расскажу об этих тварях много интересного. - Пообещал Чебыкин.
Мы спихнули труп медведя в берлогу, завалили её сушняком и подпалили.
В конце той же зимы, Чебыкин приезжал ко мне на пасеку ещё раз и сообщил, что труп существа сгорел полностью и что мне теперь ничего не угрожает. Действительно до нынешнего года ни один медведь не подходил к пасеке ближе, чем на полкилометра. -
Рассказчик долго молчал, очевидно, ожидая моих вопросов, но я решил, что более подробно смогу всё узнать из уст самого охотника, с которым встречусь завтра.
На следующий день, когда мы с Чебыкиным преодолели половину пути к пасеке, я вкратце рассказал, что знаком с его невольным напарником в той страшной и невероятной медвежьей охоте и спросил, действительно ли он думает, что убитый им в "Тёмной" поде зверь, был не медведем, а каким-то другим существом?
Охотник досадливо хмыкнул, очевидно, имея в виду неудержимую болтливость бывшего сторожа пасеки, подал сигнал спешиться и неторопливо заговорил на интересующую меня тему.
- Раз тебе стали известны подробности охоты на того жуткого и загадочного "волкодлака", признаюсь, я с юности верю в оборотней. Верю, несмотря на то, что никогда не наблюдал за тем, как на самом деле происходит их необъяснимое превращение из зверя в человека и наоборот.
- Вы же образованный человек, знаменитый охотник медвежатник и рассуждая логически не должны верить в то, что люди способны превращаться в животных. - Воскликнул я, сбитый столку заявлением Чебыкина. Мне казалось, что такой храбрый мужчина, не может страдать нелепыми суевериями. Он посмотрел на меня снисходительно и проговорил сухим голосом.
- Я никому и никогда не говорил, что человек превращается в медведя. В случае с "волкодлаками" как раз медведи превращаются на какое-то время в людей и действуют в своих целях среди нас.
Ты же не будешь отрицать, что у разных народов и особенно у северных, существуют легенды, в которых говорится о том, что человек произошел от медведя, у других наоборот, медведь это одичавший человек. Но у тех и других человек и медведь родственные души. Я думаю, легенды и мифы не далеки от истины и всё что нас окружает, так или иначе, произошло от нас же самих и никакая сказка не рождается на пустом месте, потому что тогда в ней не будет смысла. - Он махнул рукой в сторону тёмного леса.
- Я согласен, медведи, как и люди, бывают разными: чёрными и бурыми, белыми и карликовыми и в каких-то случаях они уже совсем не медведи, а существа больше похожие на человека. -
Он помолчал какое-то время, потом остановился, глянул на меня, словно прицеливаясь, и продолжил.
- Первого медведя я убил во время войны в сорок втором году, и с тех пор стал медвежатником.
Я не скажу, чтобы мне понравилось уничтожать этого самого умного и могучего на земле зверя. Все убитые мной медведи заслуживали участи погибнуть и совесть моя перед их родичами чиста. Наверно поэтому во время охоты на меня не нападает ни один зверь?
- Вы применяете на охоте какое-то страшное средневековое оружие и это обстоятельство, наводит на мысль, что вам нравится причинять зверю невыносимую боль. - Осторожно напомнил я Чебыкину о его варварском методе охоты.
- Со средневековым оружием особая история. - Ответил он. - Сейчас я тебе расскажу, как и при каких обстоятельствах, оно ко мне попало.
Я уже говорил, всё случилось на войне.
Меня призвали на фронт в сорок втором году, к тому времени мне только-только исполнилось двадцать лет. Причём военкоматовские служаки выкопали меня из глухой деревушки, в которой ни один житель не имел паспорта. Проехал отряд военных по Пермским таёжным населённым пунктам и под гребёнку собрал всех способных держать в руках оружие. Сам знаешь, в таких местах люди спокон веку умели метко стрелять. Все представители мужского пола с детства к охоте приучались. - Чебыкин вновь махнул рукой в сторону синих гор и сказал с тоской в голосе.
- Я родился в Пермской области, севернее Соликамска, в деревне расположенной на берегу Язвы, левого притока Камы. В тех краях самые высокие вершины Урала, веками покрытые дремучей тайгой. Жить сюда, в вершину Оби, я перебрался поневоле и тоже во время войны. - Признался охотник. - Побоялся возвращаться на родину, дабы избежать преследований за дезертирство. Об этом ты узнаешь позже. Расскажу всё по порядку. - Он посмотрел пытливым взглядом мне в глаза и заявил со вздохом. - Я свою историю, связанную с войной и дальнейшей жизнью никому не рассказывал, но думаю, что с тех пор утекло достаточно времени и меня никто не хватится, тем более что на родину в сорок втором году пришла похоронка, в которой говорится что такой-то, такой-то, пал смертью храбрых. Это как раз про меня....
- На моей родине медведь привычный и многочисленный зверь. - Рассказывал Чебыкин. - До войны я ходил с отцом на медвежью охоту, но лично убить зверя не пришлось. В те времена, я только осваивал приёмы добычи опасного и умного зверя. Его уязвимость перед человеком кроется в одном, медведь на зиму ложится в берлогу и не способен защищаться от людей, а охотники стараются убить зверя в самом начале спячки, когда косолапый полон жира и его зимняя шкура самая качественная. - Заметил со знанием дела таёжник. - В другое время года медведь малопригоден к употреблению и шерсть из его шкуры вылазит клочками и быстро. -
Чебыкин похлопал ладонью по кожаной котомке, висящей у него через плечо, очевидно сшитой из кожи медведя.
- По какому-то невероятному стечению обстоятельств, сразу же после призыва, я оказался на Северном фронте. В тех местах, где он разворачивался, как и на Урале, лежат бескрайние таёжные просторы. Очевидно, командиры и военноначальники специфического фронта, специально набирали личный состав для своих полков и дивизий в глухих районах Урала и Сибири? - Предположил с усмешкой Чебыкин. - Вскоре Северный фронт разделили на два и подразделение, в которое меня зачислили рядовым красноармейцем, оказалось в составе Карельского, который на особом Медвежьегорском направлении вёл наступательные бои и хотя трудно, но продвигался вперёд. -
Чебыкин долго молчал, что-то обдумывая, а потом мрачно произнёс.
- Представь себе, даже воевать пришлось в районе с медвежьим названием. Судьба давала мне какой-то тайный знак? - Он сплюнул не зло и продолжил рассказывать. - Я не участвовал ни в одном бое, очевидно, это помогло выжить?
Всё мужики из нашей деревни в тот же год пали смертью храбрых.
Тебе наверно известно, что на фронте на передовой, Советский солдат в среднем жил трое суток, а командиры гибли ещё быстрей? - Спросил охотник.
Я промолчал, чтобы не переводить разговор на другую тему.
- Наша особая группа охраняла странный засекреченный объект. Что там творилось под землёй в старых шахтах и пещерах, никто из нас не знал. Чем занимались под землёй ученые и инженеры я не в курсе до сих пор.
Собственно у меня не было на этот счёт любопытства и в те времена.
Всех любопытных особисты уничтожали мгновенно. - Признался Чебыкин.
- К объекту мы не подпускали никого, и только раз в неделю, на тракторах, под усиленной охраной привозили секретный груз и возможно что-то увозили на них же в глубину тыла. Фронт чуть слышно гремел в полсотни километров от нас и всё бы ничего, но нам страшно досаждали вражеские лазутчики и как ни странно медведи. Так что служба было не чисто фронтовая, но крайне опасная.
Неподалёку от входа в подземелье, в хорошо замаскированном бараке жили некоторые штатские работники объекта, мы, военные, располагались в землянках, построенных ещё финнами во время недавней военной компании. -
Фёдор Семёнович как-то заметно взбодрился, выпятил грудь и дружески похлопал меня по плечу призывая верить его словам, и сказал. -
Я не предатель, а как раз наоборот патриот своей Родины. Непредвиденные обстоятельства заставили меня покинуть фронт, чтобы быть неубитым своими же подозрительными товарищами.
- Вот как всё происходило. - Продолжал свою повесть знаменитый медвежатник.
- Медведя, первым из личного состава, увидел я. Встреча с невероятным зверем-оборотнем произошла спустя месяц пребывания нашей команды на объекте.
В тот день и следующую за ним ночь я и ещё один сослуживец, стояли в секретном карауле на самой отдалённой точке.
Вечером, когда на лес надвигались сумерки, я неожиданно зафиксировал движение и в тот же миг понял что на меня идёт зверь. Медведь выглядел угрожающе. Он двигался по хвойному редколесью быстро, но странно для зверя своего вида, на задних лапах.
Медведь в отличие от других представителей животного мира должен был почуять нашу засаду издалека и испугаться. Он, конечно же, не привык бояться в своих владениях никого, даже близкого грохота фронта, но должен был опасаться человека. Но почему-то этого не происходило? Я даже растерялся на какой-то момент от несвойственного поведения зверя.
Существо можно было принять за человека, если бы его тело не покрывала длинная, очень густая коричневого окраса шерсть. Самым невероятным и страшным в облике зверя были его глаза. - Чебыкин метнул на меня пронзительный взгляд. - Они располагались на медвежьей морде как у человека, и взгляд был больше человечий, чем звериный.
Несмотря на все странности и плохую видимость я, почему-то не сомневался, что на меня идёт именно медведь?
Хищник стремительно приблизился ко мне настолько близко, что я смог бы без особого труда убить его из новенькой, хорошо пристреленной винтовки. Но передо мной находился не вражеский солдат и я не посмел нажать на курок, чтобы выстрелом не выдать свой "секрет". Мне кажется, зверь понимал, что я не выстрелю и только поэтому подошёл вплотную, но и напасть на вооружённого человека он не решился. Я уверен, зверь прекрасно понимал, что у меня в руках смертельное для него оружие.
Я не выстрелил в медведя, а в душе появилось чувство, что зверь особым образом выразил мне благодарность. Он не напал на меня и не пошёл в сторону моего напарника. Если бы это случилось, то мне всё равно пришлось бы стрелять, чтобы спасти товарища. -
Чебыкин почему-то рассмеялся невесело и вновь слегка коснулся моего плеча.
- Это был особый зверь. В Пермском крае на моей родине, такую тварь иногда называют лесным диким человеком, некоторые оборотнем, но чаще всего медведем редкой породы.
Точно такого же я убил в "Тёмной" пади три года назад. Отсюда до того места километров пять или шесть не больше и тебе известны подробности охоты от моего напарника. -
Чебыкин надолго замолчал. Мы пришли на пасеку, основательно подготовились к засаде, предполагая, что зверь обязательно явится ночью за медом и только тогда охотник продолжил свой рассказ.
- После первой напугавшей меня встречи со странным медведем я сдал пост, вернулся в расположение отряда и немедленно доложил командиру о появившемся в окрестностях объекта звере. Тот в свою очередь доложил о случившемся по инстанции и примерно через два часа ко мне в землянку пришёл человек.
Мужчина был одет в офицерскую форму германской армии, только без погон и других знаков отличия. Вместо фуражки голову его покрывала обыкновенная вязаная шапочка с прикреплённой красной звёздочкой. Гость был не молод, высок, строен, с изрезанным глубокими морщинами лицом и угрюмыми серыми глазами с цепким и внимательным взглядом. У него были седые волосы, и не было правой руки. Рукав его кителя бы пуст и подоткнут под ремень.
Мне было странно видеть человека инвалида во вражеской военной форме и совсем не далеко от передовой.
Позже стало известно, что это был финн немецкого происхождения и что он работал на объекте ещё до войны, а потом и при немцах. Узнав историю ученого инвалида, я понял, что на объекте происходит нечто, что не подвластно войне и какой-либо власти.
Учёного сопровождал солдат. Он принёс с собой тяжёлый деревянный ящик, в нём лежало странное устройство - металлический шар с прикреплённой к нему цепью, о котором тебе рассказывал сторож пасеки. Это смертоносное оружие смастерил сам учёный.
Безрукий приказал мне подробно рассказать о встрече с медведем, тщательно расспросил о нюансах в поведении, особенностях формы головы зверя и его способе передвижения по местности. Потом я ему рассказал всё о своей короткой жизни до фронта.
Финн обрадовался, что я охотник, но сожалел о том, что до сих пор мне не удалось убить ни одного медведя.
После долгой странной беседы с безруким человеком, моя жизнь на объекте превратилась в жуткое, смертельное приключение, связанное не с войной, а с охотой на опасных медведей.
За несколько дней инвалид обучил меня пользоваться страшной булавой. Во время тренировок он рассказал, что руку потерял во время битвы с оборотнем ещё десять лет назад.
Безрукий экспериментатор, так за глаза называл его наш командир охраны, конкретно ничего не говорил об оборотнях. Он несколько раз намекнул о том, что люди иногда звереют и становятся очень похожими на животных.
В то время я был обыкновенным невежественным молодым охотником и только. Я проучился семь лет в сельской школе и научился только писать и считать. - Чебыкин покачал сокрушённо головой. - Как я мог понять, возможно, или нет превращение человека в зверя и обратно? Мне было неизвестно, что заставляет человека таким коренным образом изменяться физически и психологически? Я, как и теперь, просто верил в мистику и был совершенно далёк от науки.
- Между тем события на объекте развивались бурно. - Рассказывал Чебыкин.
- Я напряжённо обдумывал каждый намёк и каждую фразу сурового финна и, в конце концов, пришёл к выводу, что с объекта во время смены власти сбежало несколько дрессированных медведей. Звери разбрелись по округе напуганные боевыми действиями Советских частей но, как уверял учёный, зимние месяцы попытаются провести в родных пещерах, в которых не одну сотню лет впадали в спячку их сородичи.
Ещё я узнал от однорукого, что пещера, в которой располагается объект, когда-то служила местом групповой зимовки медведей. Он так же намекнул, что среди этого странного медвежьего племени редко, но всё же появлялись очень похожие на людей звери.
Финн неохотно и в виде фантастической сказки или мифа, рассказал, что некоторые медведи способны превращаться в человека, но люди при встрече с такими тварями думают как раз наоборот, всем кажется, что существуют такие люди, которые превращаются в медведей или волков, и этих существ называют оборотнями.
Жуткие рассказы безрукого ученого подействовали на меня устрашающе, и я стал думать, что больше никогда не пойду на медвежью охоту и что всё обучение финна, пойдёт насмарку.
Однако мои чувства никому не были интересны и через неделю приказом по отряду, меня назначили охотником на медведей, прикрепив в помощники того самого красноармейца, который притащил в землянку ящик с оружием.
Задача группы была проста, убивать всех обычных медведей, а если произойдёт встреча с оборотнем, ну то есть со зверем не похожим на медведя, следует зафиксировать его логово и немедленно сообщить на объект. Оружие против оборотня применять только в крайнем случае.
Тем временем звери стали появляться в районе объекта с завидной регулярностью, и первый рейд охотничьей группы принёс результаты. Я убил медведя, который пёр напролом в сторону входа в пещеру. Зверь оказался вполне нормальным, с обычной медвежьей головой и когтями.
В течение месяца я пристрелил ещё двух огромных самцов и вроде бы успокоился, радуясь тому, что среди поверженных зверей не было ни одного хоть чем-то отличающегося от обычного медведя. Я стал думать или мне хотелось так думать, что тот первый зверь, показался мне странным с перепуга, а все жуткие рассказы безрукого финна, обыкновенная бредятина свихнувшегося в подземелье учёного.
Я глубоко ошибался.
Наша последняя охота случилась уже в то время, когда окрестности вокруг объекта покрыл ранний снежок.
По всем законам тайги, медведи к этому времени должны были залечь в берлогах, и только редкие шатуны, потревоженные близким фронтом, возможно, помня о былых довоенных зимовках, по-прежнему бродили вокруг пещер, пытаясь в них проникнуть, чтобы провести зиму в комфортных условиях и на звериный взгляд, вполне безопасно.
На этот раз, мы с напарником двинулись в сторону болот, что раскинулись в десяти километрах севернее объекта. Рейд был рассчитан на трое суток. У меня за плечами висел мешок с булавой и винтовка. Мы надеялись, что найдём берлогу и добудем зверя с помощью экзотического оружия. О том, что этот зверь может оказаться совсем не медведем, не обсуждали, хотя за поясами у обоих висели огромные кинжалы, способные поразить любое существо в самое сердце.
Загадочный учёный провожал нас в течение часа, терпеливо объяснил, как точно выйти к намеченной цели и в конце потребовал обязательно провести разведку на большом острове среди болот, рассказал, как можно перебраться на него по еле приметной тропе, берущей начало у знакомых мне скалок. Я знал начало этой звериной дороги.
Распрощавшись с финном, мы действительно стали действовать согласно его установке. -
- Мы передвигались быстро, но тяжело.
До болот оставалось тысяча шагов, когда увидели звериный след, при виде которого у меня не поворачивался язык назвать чёткие отпечатки лап медвежьими.
Существо пересекло наш путь по касательной, было такое чувство, что зверь шёл следом и в какой-то момент обогнал нас. Я знал, что медведи частенько так поступаю, когда преследуют человека.
Широкая лощина была мрачной, поросшей густым низкорослым хвойным лесом и поэтому мы могли не заметить хитрого и коварного зверя.
Упершись в след, мы остановились и просто остолбенели от страха, увидев огромные вмятины на неглубоком снежном покрове.
След только с большой натяжкой можно было назвать медвежьим, гораздо больше он походил на человеческий, но слишком крупного размера и большой палец ступни мало выделялся, отчего отпечаток как бы закруглялся, отчего походил на звериный. Более того, не было никаких сомнений, обладатель мощных ступней передвигался на двух конечностях, в дикой природе медведи подобным образом ведут себя очень редко.