- Какая разница. Зато в слове "салат" ты не сделаешь ни одной ошибки.
- Наверное...
- Что значит "наверное"? Ты что, сомневаешься, как писать слово "салат"?
- Нет. Как написать слово "салат", я знаю. Я не знаю, как пишется слово "винегрет".
- Да забудь ты про него. - Отец оторвался от газеты и, выглядывая из-под очков на сына, сидящего за письменным столом, с раздражением произнес: - Я же тебе сказал, чтобы ты написал "салат".
- Но я уже написал "венигрет"...
- Исправь тогда на "винегрет".
- Думаешь, что так будет правильно?
- Откуда мне знать, как будет правильно? - раздраженно прорычал отец и, отбросив в сторону газету, направился к письменному столу. - Взял бы словарь и посмотрел, как правильно написать. Умные люди составляли его для таких, как ты.
- И ты, - буркнул сын.
Отец внимательно посмотрел на сына, а потом согласно кивнул головой:
- Ну, да. И для таких, как я. Он для всех написан, - подвел черту отец. - А потому, вместо того, чтобы умничать, возьми словарь и посмотри в него.
Отец с сердитым взглядом отошел от стола и, усевшись на диван, принялся читать газету.
Пару минут в комнате стояла тишина, нарушаемая шуршаньем газетных страниц и лихорадочно перелистываемого орфографического словаря. Затем сын подал голос:
- Пап. Я нашел. Правильно надо было написать "винегрет".
- Вот и молодец, - удовлетворенно сказал отец, не отрываясь от газетной страницы.
- Но у меня неправильно было написано.
- Исправь тогда, - буркнул отец.
- Нам учительница запрещает исправлять.
- Это еще почему? - удивился отец.
- Она говорит, что надо сразу правильно писать и тетрадки должны быть чистыми и аккуратными.
- С этим постулатом я согласен. Но, коль уж ошибка сделана, то ее надо исправлять.
- Она говорит, что, если сомневаешься, то перед тем как написать слово, надо, - сын сделал паузу, готовясь произнести сложное слово, а затем, напрягшись, сказал: - удостовериться, как оно правильно пишется.
- Правильно говорит, - согласился отец.
- Но ведь я пытался у тебя удостовериться, как правильно писать?
- Пытался, - согласился отец.
- А написал все равно неправильно, - сокрушенно сообщил сын.
- Хм, - отец опять начал раздражаться и отбросил газету в сторону. - Но я ведь сказал, чтобы ты заглянул в словарь.
- Нет. Ты сказал "исправь тогда на "винегрет".
- Хм, - опять хмыкнул отец. Он потрепал на голове волосы, а затем сказал: - Нет, дружок... Я, то есть, да... Я, действительно, это говорил, но уже после того, как ты написал неправильно. Ты меня не путай. Так что, исправляй ошибки.
- Пап, но нам же запрещают исправлять.
- Тогда выдерни лист.
- Тогда тетрадка станет тоньше.
- Ну и что?
- Как что, - удивился сын. - Учительница заметит, и будет задавать вопросы. Что я скажу?
- Скажешь, что тебе продали такую тетрадку.
- Это значит, что я буду ее обманывать?
- Подумаешь, - удивился отец, и тут же спохватился. - Нет, сынок. Это не обман. Хотя, нет, конечно. Это все-таки обман. Но это не тот обман, из-за которого стоит так убиваться или страдать. От этого обмана никто не пострадает и никому не будет хуже.
"Господи, - вдруг подумал отец, - что такое я несу? Как это не будет никому хуже? В первую очередь должен пострадать мой сын. Из этой мелкой лжи должна родиться более крупная, а затем еще более крупная, огромная прямо-таки ложь. И пойдет дальше селекция лжи. И будет ли конец тому ее развитию? А потом я удивлюсь, когда сын обманет меня в первый раз. Обманет неумело и несмело, густо при этом покраснев. Я его поймаю на лжи, но наказывать не буду: мне его станет нестерпимо жалко. В пятый раз всё произойдет так ловко, что я уже и не замечу лжи. А потом..."
- Сына, - в задумчивости начал отец, - мы с тобой сейчас поступим следующим образом: ты в своей тетрадке исправишь "венигрет" на "винегрет", только сделаешь это очень аккуратно. А когда учительница скажет тебе, что так нельзя было делать, расскажешь ей, как было дело. Можешь смело ссылаться на меня. Мол, отец тебе сказал, что надо делать так-то и так.
- А если она снизит мне оценку?
- Я думаю, что, - отец крепко задумался. Затем махнул рукой и сказал: - Ничего страшного в этом не будет. Подумаешь, снизит оценку. Ну и что? Оценку всегда можно исправить, а вот.., - он замолчал, подыскивая нужные слова.
- Я понял, пап, - отозвался сын. И в глазах его было написано совершенно не детское понимание. А отец был благодарен ему за эти слова, дающие возможность не произносить пафосных речей перед ребенком, и не казаться при этом догматом.
"Это здорово, что сын меня понял, - подумал отец. - Это очень здорово! Я счастливый отец. И сын у меня вырастет умным и счастливым, хотя... Повседневная и абсолютная правда может так ударить по его затылку, что... В общем, жизнь покажет...".