Аннотация: Из походного быта лошадей российской армии во время Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов.
Конские консервы
Данная статья посвящена к малоизвестному аспекту Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов - использованию в российской армии особого вида фуражного довольствия - конских консервов. Этот фуражный продукт известен также под следующими названиями - фуражные консервы, конские галеты, лошадиные консервы, фуражные лепёшки.
Словосочетание 'конские консервы' может невольно ввести в заблуждение современного читателя, поскольку мы привыкли что термином 'консервы' обозначаются продовольственные товары в герметичной упаковке, предназначенные для длительного хранения. Фуражные консервы же, использовавшиеся в российской армии в 1877-1878 годах, представляли собой испечённые лепёшки круглой формы (фактически сухари), нанизываемые на проволоку порциями весом по 4,125 (четыре целых и одна восьмая) фунта. Лепёшки эти должны были изготовляться из такой смеси - овсяной, гороховой, ржаной муки, льняного масла или льняного семени. Заграничные фуражные консервы слегка отличались по составу от российских, но в целом состав и тех и других был очень близок. Теоретически, состав фуражных консервов должен был подбираться 'по науке' - чтобы в консерве было определённое соотношение белков, углеводов, жиров и соли, отвечающее потребностям лошадиного организма.
По мнению российского военного руководства, питательная ценность отечественных фуражных консервов была следующей:
1) 5,5 (пять с половиной) фунтов лепёшек должны были заменять 4 гарнца (1 гарнец - 3,276 л) овса, то есть в переводе на вес - 13 фунтов 72 золотника овса. Такое количество овса составляло в то время указную дачу овса по I-му разряду - то есть суточную дачу для лошадей гвардейской тяжелой кавалерии;
2) 4,125 фунтов лепёшек должны были заменять 3 гарнца, то есть 10 фунтов 30 золотников овса - указную суточную дачу по II-му разряду;
3) 3 фунта 40 золотников должны были заменять 2,5 гарнца, то 8 фунтов 57 золотников овса - указную суточную дачу по III-му разряду.
Предвоенные опыты кормления лошадей фуражными консервами в России военным руководством были признаны успешными, официальные отзывы об этих опытах были оптимистичными. Также довольно оптимистичные сообщения об экспериментах в зарубежных армиях по кормлению лошадей фуражными консервами появлялись и в заграничной печати.
Однако массовое использование российскими войсками фуражных консервов в ходе военных действий в 1877-1878 годах дало неоднозначную картину. Действительно, были донесения от некоторых командиров военных частей, в которых сообщалось о нормальном восприятии лошадьми нового корма и об удовлетворительных результатах его использования, но в целом войска массово пытались отказаться от навязываемых интендантами конских консервов, многие воинские части, получив консервы - попросту выбрасывали их, офицеры частей, вынужденных кормить лошадей фуражными лепёшками, отмечали что консервы не восстанавливают сил лошадей, тем более при изнурительных движений в суровых походных условиях, многие отмечали что лошади неохотно ели фуражные лепёшки или даже вообще отказывались их есть, несмотря на голод. Ветеринарный врач С. Евсеенко, участвовавший в походе с 20-й конной батареей, даже сделал такое наблюдение: 'Замечателен тот факт, что даже торбы, в которых находились консервы, пришлось предварительно перед дачею зерна (ячменя) вымыть, потому что лошади не ели иначе из них зерна, слыша запах консервов' (в итоге эксперимент с фуражными лепешками в этой конной батарее закончился тем, что командир батареи, её офицеры и ветеринарный врач составили протокол, которым батарея отказывалась от получения такого фуража).
С.Евсеенко сделал такие выводы в отношении фуражных консервов:
'1) Лошадиный консерв не может заменить ни сена, ни овса, в каком бы количестве и в какой бы форме его ни давали.
2) Лошади не только его не едят, но даже и не хотят есть того овса, который всыпан в торбу, в которой до того находись консервы.
3) Причины по которой лошади не только не едят, но даже и не терпят запаха консерва, заключается в обильном содержании в них льняного масла (ol lini).
4) Консерв, употребленный лошадью в кусках, производит вследствие своей твердости воспаление неба и желудочно-кишечный катар.
5) Приучить лошадей есть консерв в мирное время может быть и можно (напр., итальянская комиссия приучила в течение месяца), но в военное время неудобно.'
В Приказании ? 40 от 12 марта 1877 года по Действующей армии сообщается, что в Кишинёв и Одессу по распоряжению Главного Интенданта и по желанию Главнокомандующего армией были высланы конские консревы в количестве до 4000 штук суточных рационов - для проведения испытания на всех сортах лошадей - строевых кавалерийских, казачьих строевых, артиллерийских и обозных. Для данного опыта должны были быть избраны по одному эскадрону от 8-го драгунского Астраханского, 9-го гусарского Киевского, 11-го уланского Чугуевского полков, одну сотню 35-го Донского казачьего полка (расположенного в Кишинёве) и одну батарею из 14-1 артиллерийской бригады - по назначению начальников кавалерийских дивизий, походного атамана и командира артиллерийской бригады соответственно. Во время опыта следовало кормить всех лошадей без изъятия состоящих в эскадроне, сотне, батарее исключительно конскими консервами, не давая им ни овса, ни сена и при этом учения работы возлагаемые на лошадей продолжать обычным порядком, наравне с частями в опыте не участвующими.
Вот как описывает художник Верещагин В.В. отношение лошадей к фуражным консервам в своей книге 'На войне в Азии и в Европе' :
'Я написал этюд этого места и успел таки согреться у Скобелева стаканом чаю; затем однако пришлось прибегнуть к небольшому запасу консервов, кофе и шоколада, бывшего только у меня и, конечно, сейчас же уничтоженного нашею проголодавшеюся молодежью. Лошадей мы пробовали кормить конскими консервами, но они что то отворачивали морды - не очень охотно жевали этот корм. Как я сказал, под деревьями, кругом снежной площади расположились войска и везде запалили костры, благо весь лес был к услугам отряда. Хотя по зареву этих огней турки и могли открыть нас, но Скобелев разумно решил, что лучше иметь противником людей, чем мороз, который был порядочный.'.
Вот как язвительно описывает использование конских консервов С. Штерн (бывший Обер-Контролером Дунайской армии):
'Не менее плодотворною оказалась идея заготовления конских консервов. Незадолго до мобилизации армии производились в Петербурге опыты кормления лошадей (кажется конно-гвардейских) консервами, приготовленных по рецепту Варнеке и, как это обыкновенно бывает у известного сорта ученых, опыта эти дали блестящие результаты. Не откладывая поэтому в долгий ящик, приступлено было к фабрикации этих галет, которых и выслано было отсюда в бывшую Дунайскую армию 3 ½ миллиона рационов, стоивших казне с пересылкою более 2 миллионов рублей.
Как водится у нас, и в данном случае практика не подтвердила теоретических соображений. Части войск отказывались от галет в зачет фуража, под предлогом, что лошади плохо переносили непривычный ля них корм; затем пересылка этих фуражных консервов в тяжеловесных деревянных ящиках оказалась крайне неудобною и требовала значительных перевозочных средств и, наконец, сам фабрикат оказался настолько непрочным, что, при малейшей сырости, проникавшей внутрь ящика, весьма быстро подвергался порче.
Казалось бы, самое элементарное благоразумие должно было подсказать необходимость остановиться на этом первом опыте. Но, на беду явились х о р о ш и е люди, жаждущие поставок, помимо монопольного товарищества, и полевое интендантство, сильное ученым авторитетом петербургского начальства, не устояло перед соблазном выгодной заготовки.
Задумана была фабрикация конских консервов в весьма обширных размерах, но уже на месте, в Румынии, и таким образом, к запружавшим уже склады бесполезным грудам этих консервов, присланных из России, прибавилось ещё 11 488 150 рационов, изготовленных на месте, на сумму 6 673 370 руб., т.е. один фунт конских галет, в состав которых входили грошевые ингредиенты, обходился дороже фунта лучших сахарных сухарей.
Необходимо притом заметить, что на фабриках, устроенных Фалькенгагеном, Варшавским и tutti quanti, изготовлялись лепешки, только по внешнему виду походившие на конские консервы; от первоначальных же рецептов, вследствие постоянных замен одних составных частей другими, не осталось и следа. Впрочем, от этой недоброкачественности галет особого ущерба не не получилось, так как, всё равно, и этот новый запас продукта заранее осужден был на гниение в складах.
Так оно и вышло. Из 14 988 150 рационов фуражных консервов, значившихся поступившими в склады, удалось отпустить в войска не более 2339323 рацион (т.е. около 2/3 внутренней доставки) и то лишь благодаря принятым интендантством искусственным мерам принудительного довольствия лошадей этим фабрикатом. При знаменитой ликвидации бухарестского склада проданы были 8 335 588 рационов (8 076 644 негодных и 258 944 годных) за 16 236 руб., около 2 140 996 рационов не оказалось на лицо при поверке складов, остальное же количество около 2 172 240 рационов перевозилось, без всякой надобности, взад и вперед, лишь в видах образования необходимого балласта для волнонаёмных интендантских транспортов, которые, на неимением грузов, оказались бы бесполезными. Наконец и эти рационы (350 000 годных и 1 822 240 негодных) очутились в разных румынских, болгарских и забалканских складах, проданы были за 7609 руб. 42 к.
Таким образом, 10 507 928 рационов конских галет, в которых бло чистого весу 1 050 782 пуд. 32 ф. и кроме того 210156 крупных дереянных ящиков проданы были за 23 845 руб. 42 к. тогда как казне они обошлись 5989461 руб. 96 к. и столько же, по крайней мере, стоила безцельная перевозка этого груза из склада в склад.
Говорили, что покупатель намеревался обратить весь приобретенный им материал в топливо. Это весьма вероятно, так как, не считая ящиков, пуд галет обошелся в десять раз дешевле пуда каменного угля и в 15 раз дешевле дров.
Вот так интендантская ученость!'
Вот этом насыщенном информацией рассказе Штерна отметим тот факт что конские консервы, используемые в российской армии делались с нарушением рецептов.