Место действия - Саксония. Взрывы и экспроприации, революционеры, врывающиеся в банки, автомобильные погони и граната как последний аргумент классового конфликта. Но Баадер и Энслин еще не родились. Время действия - 1921 год. Главный герой - Макс Гёльц, красный Робин Гуд, Саксонский Махно.
Хочешь быть революционером - поступай в гусары!
На таких как он сделал имя Ремарк. Ветеран Первой мировой, кавалер Железного креста, королевский гусар Гёльц демобилизовался в 1918 году чтобы узнать что четыре года в окопах он гнил для того чтобы ушлые тыловики с желтыми глазами могли позволить себе дорогие автомобили и лучших солдатских вдовушек.
Как и годом раньше в России, в послевоенной Германии направление политической жизни задавала демобилизованная солдатская масса - едва ли не самая многочисленная и уж точно самая злая часть населения страны. Вчерашние солдаты рейхсвера поднимали красный флаг над Килем и закалывали штыками Розу Люксембург, рукоплескали Либкнехту и записывались во фрайкор - немецкую "белую гвардию". Это к ним, злым, готовым на все и привычным к смерти обращались агитаторы всех мастей. Правда наибольшего успеха, после того как в крови утонула ноябрьская революция, добились все те же желтоглазые тыловики - именно они сформировали и возглавили Веймарскую Германию, которую так часто любят сравнивать с современной Россией.
Четыре бесконечно долгих года в окопах научили двадцатидевятилетнего гусара Гёльца не верить желтоглазой сволочи. Он был непрост этот Гёльц. Родившись в батрацкой семье, он с раннего детства привык работать как вол, не разгибая спины и делая перерыв только на сон и еду, но если бы устраивала такая судьба, он никогда бы не стал революционером. Подростком он бегал на собрания "Белого креста" - радикальнейшей в своей трактовке библии секты, возлагавшей надежды на скорый Апокалипсис. Когда немного подрос, бросил все и отправился жить в Англию, которую уже тогда германская имперская пропаганда представляла средоточием мирового зла. Овладев десятком профессий, Гёльц вернулся на родину, где сменил батрацкое ремесло на стабильный заработок киномеханика. Возможно близкое знакомство с молодым, но уже очень динамичным искусством и послужило впоследствии источником многих удачных находок Гёльца - партизана.
Вскоре после возвращения Макса в Германию, неожиданно сбылось пророчество уже позабытого им "Белого креста". Вслед за Сараевскими выстрелами на землю пришел Апокалипсис, или, по крайней мере, его генеральная репетиция. И Гёльц добровольцем отправился на фронт.
Война из многих сделал революционеров и наш герой не стал исключением. Там, в грязи и ужасе восточного и западного фронтов (ему довелось побывать на обоих) он потерял все иллюзии о боге, кайзере и отечестве, а знакомство с будущим спартакистом Георгом Шуманом сделало его коммунистом. В ноябре 1918, вместе с известиями о крупной заварухе в Берлине, в сонный саксонский городок Фалькенштейн прибыл его уроженец - солдат революции Макс Гёльц.
Партизанская война на берегах Эльбы
Заштатный Фалькенштейн таких бурных событий не видел, как минимум с наполеоновских войн, если не со дня своего основания. Первым делом Гёльц провозгласил создание в городе Совета рабочих и солдатских депутатов, которому перепуганный муниципалитет тут же выдал помещение в городской ратуше, но карьера политика у Гёльца не задалась.
Видя, как затихает революционная волна в Германии, Гёльц взял инициативу в свои руки и принялся строить справедливое общество теми силами, которые были в наличии. В наличии было несколько сотен безработных фалькенштейнских ветеранов. Они и стали костяком сформированного им ополчения, которое скромно назвалось "вооруженным органом пролетарской самопомощи". "Вооруженный орган" немедленно взялся за дело: ополченцы Гёльца реквизировали деньги, продукты и топливо у представителей буржуазии. Экспроприированное передавалось нуждающимся, что создало отрядам Гёльца славу "красных Робин Гудов". По всему Фогтланду (району Саксонии, в котором находится Фалькенштейн) носились моторизированные группы мобилизованных Гёльцем партизан, которые обкладывали буржуазию революционным налогом. Сам же Гёльц был неуловим для властей. Задолго до всемирного торжества Голливуда он придумал безотказный способ разговора с полицией: при угрозе ареста попросту доставал из кармана гранату и принимался считать до пяти... Бургомистра города, догадавшегося обозвать отряды Гёльца бандой бездельников, он взял в заложники и использовал как дополнительный козырь в переговорах с армией, которая периодически заглядывала в Фалькенштейн, но никак не могла застать там самого возмутителя спокойствия. Между тем за его голову уже в апреле 1919 года власти предлагали 30 тысяч марок, но желающих выдать народного командира не находилось. Такой человек был нужен молодой Коммунистической партии Германии, членом которой Гёльц стал в том же 1919 году. Партия направила его на партийную учебу, а затем агитатором в Баварию.
Но карьера агитатора продолжалась недолго - до капповского путча в марте 1920. "Белые" рвались к власти, и Гёльц решил, что в родной Саксонии он нужнее. В считанные дни, сформировав Красную Армию Фогтланда, Гёльц так энергично взялся за дело установления революционной диктатуры, что "саксонского Пугачева" заметили даже берлинские газеты, у которых в те годы тем и без того хватало. Увешанные красными флагами грузовики, набитые вооруженными рабочими, стали ночным кошмаром саксонской буржуазии. Отряды Гёльца врываясь в города, первым делом брали под контроль банки; наличность шла в полковую кассу, из которой потом выдавалась всем нуждающимся, а все долговые расписки уничтожались. Везде Гёльца встречали как народного героя, а рабочие бастующих заводов приглашали его красноармейцев помочь в забастовках. Обычно помогало.
Столь энергичная деятельность в итоге перестала находить понимание даже у руководства КПГ, откуда Гёльца, на всякий случай исключили, и на короткое время он примкнул к Коммунистической рабочей партии Германии. КРПГ стояла на позициях левого коммунизма, а левые коммунисты в те годы были не скопищем бородатых сектантов, а молодым массовым движением. Членами КРПГ были, например, известные у нас Отто Рюле и Пауль Маттик. Именно на деньги, экспроприированные Красной Армией Фогтланда, выходили первые газеты левых коммунистов Германии. Однако против регулярных армейских частей красноармейцы ничего поделать не смогли, и Гёльцу пришлось на некоторое время бежать в Чехию.
Человек и пароход
В Чехии Гёльц прожил недолго, неугомонная натура и революционная энергия снова влекли его в Германию. О том, чтобы возродить Красную Армию, после прошедшихся по Саксонии репрессий нечего было и думать. И Гёльц принялся действовать в одиночку. Взрыв за взрывом "помечал" он официальные учреждения крупнейших городов Германии, показав себя не только талантливым "полевым командиром", но и способным террористом-подрывником. Но настоящий взрыв грянул только в марте 1921 года, когда немецкие коммунисты решили проверить на прочность шаткое здание Веймарской республики. Террорист вернулся к привычному занятию и словно из ниоткуда возродилась Саксонская Красная Армия во главе с неунывающем Гёльцем. Вся Центральная Германия пылала полторы недели, а первого апреля Гёльц, во главе небольшого отряда, обнаружил, что сопротивление продолжают только они. На нелегальном положении последний боец мартовского восстания отправился в Берлин, налаживать связи с подпольем, чтобы заполыхала уже вся страна. Как выяснилось, в Берлин он приехал в последний раз - там его и схватили.
О судебном процессе над Гёльцем и борьбе за его освобождение написано достаточно много. В его защиту в Советском Союзе собирали многотысячные митинги, письма поддержки Гёльца подписывали Эйнштейн и Томас Манн, а знаменитый анархист Мюзам сочинил одно из самых сильных своих эссе в защиту Гёльца. После освобождения бунтарь принял приглашение Коминтерна и уехал отдохнуть в СССР.
Здесь к нему пришла слава. Славы ему хватало и на родине, но слава в Советском Союзе была совсем другого рода. На стенах не вешали листовок предлагающих большие деньги за его поимку, а рабочие не искали его с просьбой о помощи в забастовке. Зато его назначали почетным милиционером, почетным чекистом и почетным колхозником. Водили к пионерам, комсомольцам и членам партии. В его честь называли колхозы и один пароход. Издали две книги его воспоминаний. Но все это Гёльцу было не нужно, он хотел домой, к Революции. Когда понял что его уже не выпустят из страны, где как раз началось "обострение классовой борьбы по мере продвижения к социализму", то пустился во все тяжкие: алкоголизм и постоянные интрижки стали основным фоном последних лет его пребывания в СССР. Уже в 1933, после прихода Гитлера к власти, Гёльц пошел на отчаянный шаг. Ему не возвращал документы Коминтерн, и он обратился в посольство нацистской Германии. Гитлеровские дипломаты настолько обалдели, что вместе того чтобы оформить Гёльцу прямую путевку в Ораниенбаум (вслед за его защитником Мюзамом) лишили "безумного Макса" гражданства.
Это и стало последней каплей. Саксонский Пугачев был найден мертвым на берегу Оки 15 сентября 1933 года. То ли случайно захлебнулся, то ли очень хотел этого...
Сейчас от Гёльца осталась скромная могилка в Нижнем Новгороде, да название нескольких улиц, в том же Нижнем, Ялте и Ростове-на-Дону. Немецкая революция дала не так много ярких имен как многие другие революции того периода. Отечественные левые широко знают Либкнехта, Люксембург, да еще с пяток левых коммунистов. Еще одно имя в этой плеяде возможно заставит кого-нибудь взглянуть на немецкую революцию не только сквозь призму теоретических наработок той поры, но и как на практическое пособие по революционной деятельности.