- Ну и где ваш хваленый конец света?- поинтересовался Мишка у бородатого мужчины.
Лет мужчине было триста-четыреста, а то и все пятьсот- шестьсот.
- Так давно уже наступил,- ответил Нострадамус,- аж в июле 1999-го.
- Надо же,- грустно покачал головой Мишка.
В небе что-то прогремело, сверкнуло, и вслед за тем на землю посыпался крупный град из градин размером с хороший холодильник. Мишка сравнил падающие с неба градины с холодильником лишь потому, что только вчера приобрел себе новый холодильный шкаф, и он ему настолько полюбился, что Мишка теперь все подряд сравнивал только с ним.
- Ты сегодня прекрасно выглядишь,- похвалил он жену,- совсем как наш новенький холодильник.
Но вернемся к концу света. Градины величиной с новый мишкин холодильник настигали грешников повсюду, где бы они ни находились, куда бы не прятались.
Мишка отказывался верить происходящему. Он ущипнул себя за мягкое место и сразу понял, что спит, потому что совершенно ничего не почувствовал.
- А вот и наши всадники,- сказал Нострадамус.
Мимо промчались на шумных мопедах семеро турчат.
- Подобное я наблюдаю каждый божий день под собственным окном,- ответил Мишка.
Он достал из-под кровати духовую винтовку и всадил турчатам по пульке в каждую ягодицу.
Он с детства был метким стрелком, и все вокруг, даже родная мама, называли его: "Мишка, Соколиный глаз". К нему обращались за помощью даже серьезные дяденьки в страшных черных костюмах.
Как-то раз Мишка на спор подстрелил американский военный cамолет-невидимку из обычной хулиганской рогатки, и за это мама наказала его по всей строгости.
Заперла в одной кладовке с пришельцами.
Пришельцы научили Мишку многому - например, левитировать. Для тех, кто не знает французского, обьясню, что это слово означает "парить в воздухе". Без помощи крыльев, разумеется.
Левитировать оказалось очень просто: надо было всего лишь скрестить на груди руки и пару раз хлопнуть ушами. Там же Мишка научился читать чужие мысли, переговариваться на расстоянии (телепатировать) и уходить в прошлое или будущее.
Как-то пришельцы предложили ему слетать с ними на планету женщин. Другие пришельцы предложили ему слетать на планету мужчин.
- Выбирай же, Мишка,- кричали пришельцы.
И Мишка выбрал планету женщин. И, скажу я вам, он ни разу не пожалел о своем выборе.
В кладовку он вернулся настоящим мужчиной, а было ему всего каких-то шесть несчастных лет.
Ему так понравилось в кладовке с пришельцами, что с того дня он стал плохим мальчуганом, и мама запирала его в кладовке по нескольку раз на день.
Время, проведенное в кладовке, шло страшно медленно, тогда как время, проведенное на планете женщин, не шло, а бежало. У Мишки, конечно же, появлялись на той планете дети, и некоторые из них в скором времени начали годиться ему сначала в старшие братья, а затем и в отцы.
Мишка поначалу приносил своим детям собственные игрушки, но в конце концов ему и самому стало не с чем играться. На этом и закончилось его детство...
- Вам бы все хихикать да смеяться, Нострадамус,- сказал Мишка,- а ведь моя история полна тайной грусти. Вы и не представляете, через что мне приходилось проходить... На чем это мы остановились?..
Пришло время, и мама отвела Мишку в школу, но учиться ему сразу не понравилось, потому что он и без школы все знал. Читать он, например, выучился раньше, чем научился ходить, и к трем годам прочел все книги, что были в доме.
Одноклассники раздражали его своей глупостью. К тому же некоторые из его собственных детей к тому времени уже были постарше десятиклассников.
- Скажите, Мишка,- спрашивал учитель математики,- сколько будет дважды два?
- Нисколько,- отвечал Мишка, и получал за ответ двойку.
За двойки мама непременно запирала Мишку в кладовку, а оттуда он сразу же отправлялся на планету женщин, чтобы навестить своих детей и горячо любимых жен.
Как-то раз он натолкнулся там на странного вида гуманоидов. У них всего было по четыре: четыре руки, четыре ноги, по четыре волосинки на каждой из голов и по четыре зуба в каждом рту. Они даже передвигались небольшими группками по четыре.
Вид у них был настолько несчастный, что Мишка без труда проникся к ним жалостью. Тоже своего рода люди, подумал он, имеют право на элементарное счастье. Должны иметь представление о земной, и не только, любви. Он взобрался на табурет и прочел гуманоидам лекцию о том, как сделать так, чтобы всем было хорошо. И даже изобразил все это выразительными телодвижениями.
Видимо, он все это неважно изобразил, потому что никто ему не похлопал, а вместо этого гуманоиды только придвинулись к нему поближе. Очень даже возможно, что мишкины действия показались им оскорбительными.
Мишка подумал было, что наступил для него конец света, когда вдруг словно ниоткуда появился его старший сын Геркуль и надавал гуманоидам хороших тумаков.
- Папа,- сказал он,- летел бы ты домой, а то бабушка тебя уже совсем заждалась.
Мишкина мама тем временем решила выпустить сына из кладовочки пораньше, но, к ее удивлению, его там не оказалось. Вместо него по кладовке околачивались какие-то странные типы.
- Я одна из жен вашего сына,- сказал один тип,- у меня от него сто детей.
- Это правда?- спросила мама у Мишки, который вдруг проявился на ее глазах.
Мишка грустно кивнул головой.
- И сколько у тебя всего детей?- спросила мама.
- Наберется на маленькое королевство вроде датского.
- Сын у меня вылитый Гамлет,- зарыдала мама,- что мне делать?
- Отдавайте его нам,- сказал неведомо откуда появившийся человек с лицом извращенца,- в О-ОН!
- Нет,- сказал другой мужчина с таким же нехорошим лицом,- лучше нам, в НА-ТО.
Мишка передернулся от отвращения и предсказал конец света обоим.
Извращенцы не на шутку перепугались и тут же выдали Мишке датский паспорт.
- Паспорт - это хорошо,- подумал Мишка.
Но особой радости он не испытывал, потому что ему и без паспорта жилось неплохо. Можно было врать что угодно, и местные жители охотно всему верили.
Например, они спрашивали Мишку, как его зовут. И он отвечал им:
- Петька, Васька, Санька или Пауло.
Он врал им и не краснел, потому что не было у него тогда паспорта. Никто не мог ему тогда сказать:
- А ну-ка, Мишка, покажи свой паспорт!
А теперь мог.
Была и другая сторона проблемы: он был маленьким, а паспорт ему выдали большой. Паспорт был настолько большим, что Мишке пришлось прикупить себе особую тележку на колесиках, чтобы возить его с собой. Оставить его дома он тоже боялся - вдруг украдут.
Был у Мишки и двойник-антипод, некий Миша-Атаман, армянин по национальности. Мишка познакомился с ним , когда тот пришел к ним домой по просьбе мишкиной мамы , чтобы почистить семейный самовар. Миша-Атаман пошуровала ершиком здесь и там, во всех доступных местах, потер самовар о себя, и тот вновь стал новеньким.
- Почем этот чайник?- спросил Миша- Атаман, тыкая пальцем в самовар.
- Вам не по карману будет,- ответила мишкина мама.
Она не знала, что Миша подпольный миллионер и одевается так плохо намеренно: чтобы в него влюблялись не за богатство, а за другие заслуги.
Старый плут прикидывался чайником в делах амурных. А стоило женщине только зазеваться, как она тотчас же оказывалась в позе миссионера (любимой мишиной позе).
- Тачу нажи!- кричал по дворам старый развратник. Он намеренно прихрамывал на левую ногу, чтобы вызвать к себе женскую жалость, а правый глаз прятал под лентой, чтобы походить на своего любимого литературного героя - пирата Флинта.
- Тачу нажи, большой и маленький,- кричал он, и женщины выстраивались перед ним в очередь, потому что их мужья ничего не понимали в заточке.
- Итаг,- записывал Миша в дневник,- заточил сегодня три бальших нажа, и десять таких маленьких-маленьких. Заработал ничего, но ничего, может завтра все наверстаю.
А теперь покинем Мишу-Атамана и вернемся к его антиподу, Мишке, которому не нужно было точить ножики, потому что они у него и так всегда были острыми.
Впрочем, у Мишки и без ножей было много чего. Например, волшебная тарелка, подаренная добрыми пришельцами. Стоило ему только сказать, что хочет, например, суши, свое самое любимое блюдо, как на тарелке появлялись суши.
Он настолько заелся, что начал требовать от тарелки невозможное: например, уши премьер-министра Pассмуссена, нарезанные колечками и нацистский пийкин нос как украшение к ягодицам сирийского пополиза Насера.
Все это он скормил своему коту.
Кровать, подаренная пришельцами, тоже радовала.
- С кем будете спать сегодня, господин?- спрашивала она.- Один или...
- Пусть по левую сторону будет Шифер, а по правую Стрип.
- Больно уж староваты они для вас, уважаемый Мишка,- отвечала кровать.- Может какую молоденькую порнозвездочку?
- Валяйте,- махал рукой Мишка.
Да ладно, что там кровать с голливудскими актрисами, эка невидаль. Был у Мишки волшебный кошелек, в который что ни положи - все превращалось в денежку.
Найдет Мишка на прогулке красивый камешек или какую пивную пробку, обязательно сунет их в кошелек. А дома откроет кошелек, а в нем вместо камушков и пробок лежат тысячекроновые датские купюры. Пойдет он потом с ними в супермаркет и купит себе что-нибудь вкусненькое.
Очень удобный был кошелек.
- Скучно быть богатым,- подумал как-то Мишка и засел писать книжку о том, как трудно и ответственно быть богатым. Он исписал тысячи страниц на эту тему и теперь искал достойного издателя.
Он погряз в роскоши:пользовался туалетной бумагой, из которой печатают американские доллары; в его смывной бачок поступала вода прямо из ниагарского водопада, поэтому каждый смыв стоил... дорого.
- Вижу,- сказал Нострадамус,- что серьезный ты человек, Мишка. Очень надежный и положительный. И самое главное, что не врун какой-нибудь, не хвастун или болтун. Дам я тебе, пожалуй, важное поручение.
И поручил он Мишке выстроить Вавилонскую башню.
Мишка трудился сутки напролет, спал всего по десять часов, ел всего по три раза на день, пока не выстроил наконец башню, в сравнении с которой американские небоскребы казались жалкими муравейниками.
Он поселил в башне всех, и когда Мишка говорит всех, он имеет в виду именно ВСЕХ.
Он поселил нацистов вместе с исламистами, Черную кобру с Белой коброй, негров с ку-клус-клановцами, полицаев с хиппи, педофилов со школьниками, и все, тем не менее, жили мирно.
И только датчане не желали жить дружно. Они учили всех, как надо правильно жить, то есть жить по-датски. И настолько всех утомили, что когда пришел Петр и спросил Мишку: кого будем отправлять в Ад, Мишка махнул рукой в сторону датчан.
Так вот датчане стали первооткрывателями: они первыми увидели конец света.