Она посмотрела на него снизу вверх, и он в который раз поразился, насколько она все-таки красива. Она была красива не этой фарфоровой, модной нынче красотой, и не красотой юной девочки — нет. В ней была та истинная, абсолютно женственная красота, которая почти не встречается сейчас. Ей бы родиться году в 57-ом, где-нибудь в Чикаго или Нью-Йорке, там ей было бы самое место, тогда женщины умели еще быть красивыми...
Она продолжала смотреть на него, в больших зеленых глазах застыл вопрос. Вопрос. Ну да, она о чем-то спрашивала.
«И что же, никто тебя не ждет? ...» - вот о чем она спросила. Не ждет...Ха-ха.
Он взял стул, развернул его спинкой к ней и сел на него верхом. Теперь их лица были на одном уровне, ее глаза напротив его глаз.
- Понимаешь... Ждет -не ждет, это... это оболочка. Внешнее. На самом деле мы просто делаем выбор, вот и все. Только не все отдают себе в этом отчет.
Она криво, только левой половиной рта, улыбнулась, перед этим на долю секунды высунув язык. Он засмотрелся, потеряв (в который раз!) на какое-то наномгновение ощущение реальности.
- То есть получается, это твой выбор — одиночество? Как-то не очень весело, знаешь.
- А кто тебе сказал, что жизнь — это всегда весело?
Их взгляды встретились, и оба заговорщически улыбнулись.
Потом какое -то время они молчали. Он разглядывал ее, дюйм за дюймом, стараясь запечатлеть, сохранить в памяти каждую мельчайшую частичку — заправленный за ухо локон золотистых волос, родинку над верхней губой, маленькие, едва заметные морщинки у внешнего уголка глаз...Он уже сейчас знал, что потом, в будущем, он будет долгие годы, очень может быть, что до конца жизни, смаковать эти воспоминания.
- Знаешь, а ведь это очень страшно — одиночество. Мне вот волком выть от него хотелось временами...
Он пожал плечами.
- Да нет, мне не особо. Может, я просто привык.
Она вздохнула и увела взгляд.
- Может быть. Я вот не смогла...
Молчание. Вязкое, осязаемое. Как карамельный сироп. Только сейчас оно совсем не в тягость, наоборот, они словно бы плывут в этом молчании, парят.
Он снова принялся ее разглядывать, она глядела в пол. Она знала, что в эти молчаливые промежутки между фразами он смотрит на нее, он мог бы в этом поклясться. Как и в том, что ей это нравилось.
- Скажи, ты его вообще-то любила? Любишь?
- Мужа?
Он кивнул.
Она вздохнула.
- Сложно сказать. Скажем так, я к нему привязана, очень сильно.
Он снова кивнул.
- И я не могу сказать, что я не была с ним счастлива, все эти годы. Нет, мне было с ним очень хорошо... Черт, звучит так, как будто я оправдываюсь.
Он хмыкнул.
- Есть немного.
- Просто, понимаешь.. понимаешь, к некоторым ты привязываешься, пусть даже и сильно. А бывает так, встречаешь человека, и будто бы знаешь его всю жизнь. Знаешь, как он поведет себя, что скажет в ответ. Вроде бы познакомились два часа назад, а ты в нем уверена не то, что на сто — на двести процентов...А можно мне сигарету?
Он встал, взял пачку со стола, достал одну сигарету, прикурил и передал ей. Она жадно затянулась.
- Ты куришь, как голливудская актриса пятидесятых годов.
- Муж ненавидел, когда я курила. Пришлось бросить, тысячу лет уже не держала эту дрянь в руках.
Она хохотнула и жадно затянулась еще раз.
Интересно, а сколько ей лет? Он оглядел ее еще раз. Она ведь молода еще, сколько ей, тридцать? Тридцать два?
- Тридцать один.
Она снова смотрела на него тем выжидательным, внимательным взглядом и улыбалась. Так умела смотреть только она одна.
- Ты умеешь читать мысли?
- Ну, как видишь, твои умею.
Они рассмеялись. Интересно, а почему его совершенно не пугает тот факт, что эта красивая женщина с такими яркими зелеными глазами в который раз за сегодня отвечает на вопросы, которые он не успевает задать?
Потому что она имеет на это право — ответ пришел сам и из неоткуда. Ты просто знаешь, сказал он сам себе, что такой как она ты уже больше не встретишь, никогда. Вот и все.
- Я тут подумала. Интересно, а что было бы, если бы мы с тобой встретились раньше, ну, до всего этого?.. Как думаешь?
Она разглядывала свои идеальные ногти.
- Ничего бы не было. Мы бы не встретились с тобой в другом месте и другое время, потому что мы встретились сейчас.
Она посмотрела на него, прямо ему в глаза, смотрела в них долго-долго, а потом вздохнула и кивнула, опуская взгляд.
- Ты прав. Мы — это здесь и сейчас. Здесь и сейчас...
Он поднялся с места, подошел к кровати и сел рядом с ней. Приподнял ее подбородок двумя пальцами. Осторожно погладил по щеке. Она всхлипнула. Он поцеловал ее в лоб. Потом встал и вернулся на свой стул.
- Но согласись, думать об этом дьявольски приятно. О том, что было бы, если бы..
Она сейчас смотрела в сторону. На стену со старыми обоями гармошкой. Он улыбнулся.
- Приятно, не спорю.
Потом они молчали еще какое-то время.
А потом зазвонил телефон.
Он вздрогнул.
Дрема последних часов спала.
- Алло.
Он вышел в коридор.
Разговор длился недолго, секунд сорок.
Когда он нажимал на кнопку отбой, у него задрожали руки.
На секунду, но задрожали.
Вот и все.
- Что, уже все?
Она продолжала разглядывать старые обои с розочками. Он кивнул.
Она повернулась и посмотрела на него. В глазах стояли слезы.
- Я этого не заслуживаю.
- Я знаю.
Она моргнула, слезы мокрыми вагонетками покатились по щекам, оставляя дорожки.
Господи, какая же она красивая..
Пока он ходил по комнате, она следила за ним, как кошка следит за хозяевами, которые собираются уезжать с дачи в конце лета. Следит, зная, что ее оставят.
Он подошел к кровати и присел на корточки возле нее. Теперь она смотрела на него сверху вниз.
- Я просто хочу, чтобы ты знала.
Он вздохнул. По ее щекам прокатились очередные слезные вагонетки.
- Просто ты самая красивая женщина, которую я встречал. Ты особенная.
Она зажмурилась. Слезы потекли сплошным потоком. Потом глубоко вздохнула, открыла глаза и посмотрела на него в упор. Теперь в глазах блестела очевидная ярость.
У нее дрожали губы, но она заставила себя улыбнуться.
- А ты трус. Я просто тоже хочу, чтобы ты это знал.
Он вздохнул. Встал и сделал круг по комнате. Потом вернулся к ней. Все это время ее взгляд следил за ним.