 |
Александр БурьякКритические портретыCritical Portrays |
| Обновлено: 23.10.2016 | Другие произведения |
Предисловие
Основная причина появления "Критических портретов" отнюдь не аморальная: она состоит главным образом во вдумчивом чтении. Осиливая какую-нибудь книгу, заслуживающую внимания, я старался не подавлять шевеления собственных мыслей по её поводу -- в надежде, что хоть что-нибудь существенное получится и у меня. Мне представляется, что если никакие новые мысли от чтения книги не зашевелились, то время на неё было потрачено зря. Разумеется, это сказано вовсе не к тому, что каждый читатель обязан пробовать что-то строчить. Даже наоборот: если можешь не писать -- не пиши. Сам я пишу только потому, что мне непосильны какие-то другие способы самореализации. Короче, творю от слабости -- чтобы иметь под рукой оправдание собственной бездеятельности.Введение
А есть-пошло ведь это с совсем небольших и почти невинных заме- ток о писателях и их книгах в "Откровениях мизантропа"... Если говорить честно, то ближе к началу всей этой мороки, назы- ваемой жизнью, мечталось о несколько большем, чем ныне имеется. Поздновато, но я всё-таки осознал, что по существу терплю провал своих жизненных планов: затраченные творческие усилия принесли значительно меньшие результаты, чем выходило по предварительным расчётам. Конечно же, разумно было предположить, что у провала есть постижимые причины и что они, возможно, в завышенной оценке мною себя, в ошибочности моих проектов, в неадекватности моих представлений о человеках или в чём-то ещё. Чтобы разобраться в ситуации, я и решил присмотреться к тому, как обстояли дела у людей, выглядевших более успешными, чем я. В ранней молодости я вовсе не думал, что опущусь до комментиро- вания чужих жизней и чужих произведений: хотелось толково выстро- ить хоть что-нибудь собственное. У меня были в то время исключи- тельно радикальные созидательные планы, а всякие там биографы и критики выглядели в моих глазах авторами неприемлемого второго сорта. Но по мере того, как становилось всё яснее, что с прекрас- ными планами что-то не совсем так, как надо, и трудностей возни- кает много больше, чем было как бы обещано, я всё чаще озадачи- вался вопросом: а что же именно нехорошо в этих планах? Почему было не заподозрить, что моя модель мира оказалась слишком оптимистичной и что вселенная вертится вокруг подобных мне людей не вполне так, как я это себе представлял. И вот мне оказывалось всё интереснее читать чужие биографии, воспоминания, дневники. Кстати, и сами "Откровения мизантропа" возникли вне плана. В плане стояли более наукообразные, более конструктивные предметы, но у меня вдруг стал легко получаться злопыхательский материал, который ни в какую приличную книгу не вставлялся, но всё пёр и пёр, так что пришлось придумывать схему, в которую можно было бы его укладывать, чтоб не пропал. У Виссариона Белинского, по-видимому, имело место стремление ВЛИЯТЬ на литераторов через публикацию критических текстов о них. У меня с таким стремлением нет ничего общего: модных движений книжной мысли я по большому счёту не знаю, да и не желаю знать (мне бы хоть с фундаментальными вещами разобраться). Зато я не стану отрицать того, что нередко я элементарно "разряжался" через словесную агрессию и радовался возможности позлить вероятных чи- тателей из нелюбимых мной разновидностей человеков. Также не ста- ну отпираться по поводу того, что была надежда пооригинальничать своей колкостью. Но было и желание вникнуть в тему: понять, поче- му человеческая масса охотно принимает какие-то вещи вопреки их вредности и упорно не принимает каких-то других вещей вопреки их полезности. Почему некоторые люди, стремящиеся вершить значитель- ное, остаются относительно маловостребованными несмотря на свои достоинства, другие же приветствуются толпами несмотря на свои пороки и причиняемый ущерб? Получается очень похоже на то, что дело не только в количестве таланта, упорства, благоприятных случайностей, но ещё В ЧЁМ-ТО -- менее очевидном, но не менее важном. * * * Критичность "Критических портретов" обусловлена, среди прочего, стремлением сказать что-то существенно новое и значимое, посколь- ку я считаю, что если человек не претендует на таковое, то ему лучше и вовсе помалкивать (не увеличивать количество информацион- ного мусора). Конечно, можно существенно и ново кого-то похвалить, что я иногда и делаю, но у меня это, как правило, случается в отношении тех, кого другие поливают грязью. * * * О критиканстве вообще. Если я кого-то или что-то критикую, то, наверное, с некоторой позиции. Так вот, ЭТУ позицию я, наоборот, ЗАЩИЩАЮ. Вообще, любая внятная критика подразумевает защиту. То есть, такая критика -- это тоже апологетика, только косвенная. Разумеется, бывают критики, позиция которых как будто меняется от случая к случаю, чтобы только позволять грызть. Для них важен сам процесс грызения и/или сам факт чьей-то погрызенности. Ко мне это не относится, потому что моя позиция более-менее стабильна, только иногда подвергается, как мне кажется, улучшению. * * * О знаменитостях и всеобщих любимцах. Если не будешь пускаться во все (или хотя бы во многие) тяжкие, то знаменитостью почти наверняка не станешь. Хотя бы потому, что не привлечёшь к себе внимания. Поэтому даже очень объективное написание литературных портретов -- это неизбежное выяснение того, кто в какие тяжкие пускался: чтобы люди, стремящиеся выйти из ряда вон, имели воз- можность определиться по твоим текстам, в какие тяжкие пускаться им самим -- в те же самые или в какие-то другие. А люди, не суме- вшие или не особо стремившиеся выйти из ряда вон, имели возмож- ность оправдаться несовершением тех или иных грехов. А иначе твои портреты этим людям на чёрта сдались. Портреты знаменитостей, не содержащие существенного "негатива", разумеется, тоже пользуются большим спросом, но они, во-первых, лживые или неполные, а во-вторых, ориентированы на "низшую интеллектуальную касту" -- на заведомые ничтожества, любящие впадать в блаженство поклонения "высшим" и живущие в мирке своих иллюзьиц, помогающих коротать времечко между рожденьицем и смертьюшкой. * * * О мелких чудовищах, плюющих в гигантов. Если высказываешь критическое отношение к какому-нибудь популярному человеку, в отношении которого принято пиететно охать и ахать, рискуешь нарваться на приползание записного патриота, знатока морали или верного служки храма культуры с дежурной цитаткой, имеющей тот смысл, что ты только показываешь собственную ничтожность, а от великого человека ничего из-за тебя якобы не убудет. На самом деле ситуация с авторитетами и их критиками и защитниками очень сложная, и, чтобы разбираться в ней, бывает недостаточно правед- нического рвения и перегруженности интеллекта знанием всяких фикций и производных от них реалий. Критик критику рознь, как и кумир кумиру. Отвергать критика на том лишь основании, что он замахнулся на любимое, и попрекать его тем, что он далеко не ровня критикуемому ни в сделанном (вещь иногда спорная), ни в популярности среди дураков, -- это уж точно признак интеллекту- альной ничтожности (если в молодом возрасте, то, может быть, не безнадёжной). Человеческий мир существенно ущербен и движется по всей видимости к катастрофе. Причина -- можно сказать, в том, что вы не с теми писаными торбами носитесь. Люди, критикующие ваше самое-самое, -- возможно, всего лишь интеллектуальные революцио- неры, пытающиеся обеспечить переход общества к другой, более адекватной системе ценностей, то есть, пытающиеся СПАСТИ МИР. А вы им за это говорите свои скучные пошлые гадости... * * * Преследую ли я своими критическими статьями цель привлечения внимания к своей такой-растакой особе? Ой, разумеется, ДА. Потому что особа не отделима от того, что она пишет. Привлечёшь внимание к себе -- привлечёшь и к тому, что тобой написано. Наверняка есть писатели, которые стремятся, наоборот, ОТВЛЕЧЬ внимание от своей особы, но я таких сходу даже не могу назвать: анонимам и таинст- венным псевдонимам нет читательского доверия, потому что не по- нятно, кто там отвечает за "базар". Важно ведь не только то, ЧТО говорится, но и то, КТО говорит: если, к примеру, я выскажу какую-нибудь ерунду, на неё (пока что) не обратят внимания, надеюсь, а если эта же самая (или аналогичная) ерунда была бы, к примеру, в Новом завете или у Льва Толстого, её и заметили бы, и истолковали бы так, как будто она уже и не ерунда вовсе.Феномен кумира.
Кумир возникает не потому, что кто-то оказывается особо хоро- шим, а потому что у массы складывается потребность в кумире опре- делённого типа, и таким образом открывается вакансия кумира, и кто-то сколько-нибудь подходящий попадает на эту вакансию первым. Из этого человека масса частью домысливает себе любимца по вкусу, частью долепливает его (ну, если он ещё жив: народ посылает свое- му избраннику сигналы о том, каким он хочет его видеть, и тот по- лучает возможность представлять себя ей ожидаемым образом). Если со временем появляется кто-то немного лучший на ту же роль, он вряд ли её займёт, потому что для массы он будет выглядеть хуже её кумира, ставшего привычным: хотя бы потому хуже, что кумир уже домыслен и дошлифован по вкусу, тогда как его конкурент пребывает в первозданном виде и оценивается более реалистично. Ведь в одних и тех же вещах можно видеть очень разное в зависимости от желания увидеть что-то определённое. Типы кумиров: 1) по области деятельности: певец; киноактёр; кинорежиссёр; поэт; писатель; журналист, комментатор событий; спортсмен; политический лидер; эксперт; мыслитель; полководец; лекарь; путешественник; 2) по гендерной стороне: воплощение достоинств в глазах особ своего пола; воплощение достоинств в глазах особ противоположного пола. В каждой возрастной группе -- свои любимцы (не обязательно име- ющие такой же возраст, но хотя бы имевшие такой же возраст в то время, когда в наибольшей степени проявили себя). Можно приблизительно выделять следующие возрастные промежутки: 1) подростковый (13-17 лет): наивная вера в себя и человечество; 2) молодёжный (17-25): первые упоительные взрослые глупости; 3) расцвета (25-40): основные творческие усилия, терпеливое долбление в выбранные точки; 4) спада сил (40-55): большие разочарования в себе и других, сожаления об упущенных возможностях, попытки измениться и попробовать снова; 5) последних усилий (55-70 лет): борьба с молодёжью, попытки передачи опыта следующему поколению; 6) заката (старше 70 лет): воспоминания и раскаяния. В каждой этнической группе -- свои особенности предпочтений. Как правило, легче выбиться в её любимцы представителю этой же этнической группы, или родственной, или более престижной. Если индивид не принадлежит этой же, родственной или более престижной этнической группе, ему лучше хотя бы не выделяться в ней внешне и именем. То есть, лучше сходить за "своего" по крайней мере на первый взгляд. ................................................................ ................................................................Феномен критики.
Большинство людей соглашается с тем, что не бывает сложных вещей без недостатков и что об этих недостатках надо говорить не только оправдательно, иначе их уж точно меньше не станет. Боль- шинство людей соглашается с этим в отношении кого угодно или чего угодно, но только не того, кого (или что) считает СВЯТЫМ. На свя- том разумность поклонников этого святого всегда резко идёт вниз, подавляемая острым желанием сделать с критиком что-то близкое к смертельному. Говорить о недостатках можно очень по-разному. Иногда заводятся люди, которые на недостатках чужой деятельности сосредоточиваются настолько, что кроме этих недостатков для них ничего, заслуживаю- щего внимания, не существует. Таких людей называют критиканами. Если другие выискивают неблаговидные причины их наклонности, то, как правило, находят. ................................................................ ................................................................
|