Маргарита и Мастер
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Роман полностью.
|
ММ - Мастер и Маргарита - 2,
или
Маргарита и Мастер
Глава 1
Место Встречи - изменить? Нельзя!
Да-а, когда это было? Нисан помню, число нет. Зачем распинать людей весной, когда старикам хочется играть, а детям мечтать о жизни?
Смысл только один:
- После смерти:
- Всё только начинается. - Из чего следует, что гробовщик Адриян Прохоров не только чуть не проспал похороны купчихи Трюхиной, но, что еще важнее:
- Полностью проспал свои собственные похороны, - и очутился на том свете, как будто просто так:
- Взял и пришел, - ибо:
- А хоронить-то некому, если гробовщик сам умер раньше времени. - Более того, раньше даже своих похорон.
Так бывает? Очевидно, что да, если Пушкин послал нам уведомление об этом. О чем? О том, что живем мы, как и Германн в:
- Семнадцатому нумере Обуховской больницы.
Только не надо категорически путать ее с сумасшедшим домом, ибо переводится это место, Земля, как место, где:
- Проходит Их - Хомо Сапиенсов - Ини-ци-а-ци-я-я-я.
Ну, и значится, видим, как на бульваре мечутся двое в поисках чего-нибудь холодненького.
- Пиво есть?
- Пиво теплое.
- Но без хлорки?
- Хлорка перебивается пивом, поэтому узнать нельзя. Тем более, пиво только в бутылках.
- Почему?
- Вам надо разбавленное, что ли?
- Не хотелось бы.
- Есть пару бутылок чешского. В холодильнике.
- Давайте!
- Вы хотя бы слышали когда-нибудь, скока такое пиво стоит?
- Ну, две цены, наверное, - сказал один.
- Много, я считаю, полторы достаточно, - сказал второй.
- Если денег мало, берите одну в виде холодной, другую, как теплую.
- Нет, нет, в такую жару теплое не пьют, - сказал первый, которого звали ММ - Михаил Маленький.
- Тем более, если я буду пить холодное, он, естественно теплое не захочет, - сказал второй, его звали Германн Майор.
Вот именно так Германн - с двумя НН, как в Пиковой Даме, что должно, видимо, было означать такую степень серьезности, что, нет:
- Не обязательно с ума сойду на 101 километр или в Кащенко, а:
- Трагедия произойдет обязательно. - Как в данном случае:
- Даже из-за пива, - если оно недостаточно комфортабельно охлаждено.
Майор - потому что любимой его фразой, с которой он начинал каждое свое выступление на заседаниях Союза была:
- Зажирели вы здесь, на вольном-то поселении. - И иногда добавлял, если был очень рассержен:
- А Зона не далеко, - и некоторые особо чувствительные дамочки действительно падали в обморок. - И тогда он мрачно добавлял - это было, правда, когда он был председателем Союза - что бывало не каждый год:
- Держать строй!
И это всё несмотря на то, что фамилия Майор - была настоящая.
- А эта, как ее, знаменитая апельсиновая-то есть хоть? - спросил он.
- Была, - ответила буфетчица, - да кончилась.
- Давно?
- Лет тридцать назад, кажется. Теперь тоже есть, но тока фанта.
- Нет, она слишком сладкая, а у меня подозревают диабет.
- Что значит, подозревают? Взяли бы да проверили.
- Боюсь. И знаете почему? Боюсь тогда в Грибоедова не пустят.
- Кто? - испугался даже Михаил.
- Диабет.
- Действительно, вдруг его на самом деле нет.
- Ну, вы выбрали что-нибудь, а то я сама хочу пойти выпить кофе.
- Может быть, и нам кофе? - спросил Михаил.
- Оно хотя бы с пенкой? - спросил Майор.
- Кофеварка немецкая, - ответила барменша, - Эрика Краузе.
- Эрика? Чё-то не слышал, - сказал Германн Майор, - а ты? - он хлопнул по плечу напарника.
Правда, напарниками они не были, а так приняла решение барменша. И выразила свою мысль фигурально:
- На дело собрались?
- Естественно, - только и мог ответить Миша, у которого ноги были не то, что коротковаты, но было бы лучше, как часто думал он:
- Если бы они могли вытянуть его рост со 175-ти до 185-ти санти. - Другие не особенно жалуются и на 165, даже на 160, а тут, действительно закономерно:
- Очень надо 185. - Нет, тянут уже, но где? Неизвестно. Тем более известно, что надо для этого дела ломать прежние нохги:
- Обязательно. - Не хотелось бы лишаться того, что есть во имя того, что хочется. А с другой стороны, так могут и признать:
- За чужого сына. - А без родословной, может статься:
- И посмеяться, как следует не разрешат.
А так надо чего-то вот так уж, позарез, побежал на коленках к президенту, да и лбом в окружающий газон мрамор:
- Мол, ничего не боюсь, а лоб расшибу, если надо.
Дайте только пятикомнатную на Кой Кого, и семь гектар, как у Познера на Рижском шоссе. Впрочем, а сколько у Любви Успенской? Может и мне столько же попросить? Кусты, любовь, деревня, праздность, сирень - я предан вам душой, всегда я рад замерить разность между смородиной и мной. Клубника - вечная подруга народа местного, как знать:
- Приду с ней утром, а ты ишшо ванну - на четвертом этаже:
- С картошкой будешь принимать.
- Какое дело?
- Вот? - слегка поперхнулся Миша толстой пенкой.
- Я грю, может и меня с собой возьмете? - спросила буфетчица.
- Ты, чё, в натуре, Сонька Золотая Ручка, что ли? - мрачно осведомился Майор.
- Та не, я ар... я ар...
- Не можешь выговорить? - тоже приготовился к худшему Михаил.
- В армию хочешь? - Германн осмотрел ее с головы до ног и обратно, заглянув даже за прилавок, где они были - чуть выше колен. - Скромно.
- Что? - спросила она уже совсем робко.
- Юбку подними, - сказал Миша.
- Не совсем, не совсем, - придержал ее Германн, - и так хорошо уже видно:
- Их есть у меня.
- У тебя? - не понял Михаил.
- Надо загадать желание - кому повет, тот и возьмет.
- Может не надо торопиться, - сказала девушка.
- Почему?
- Вы не знаете, чего я хочу.
- Ты не сказала?
- Пока нет.
- Мне послышалось было:
- Артисткой хочу быть!
- Прошу прощения, но нет, ибо вижу: я не Мэрилин Монро.
- Почему это видно? - спросил Миша.
- Волосы не те, не блондэ.
- Это вер-на-а, - согласился Германн.
- Но я могу петь.
Пришлось заводить Эрику Краузе в следующий раз - у ребят дрогнули руки, они фыркнули, как лошади, понявшие, что у хозяина осталось мало денег, и опять будет просить подыскать ему богатую невесту.
- Петь все могут, - наконец подытожил Миша, - опять начиная вторую чашку с толстой пенки.
- Да?
- Разумеется, - поддержал разговори Майор.
- Что мне тогда делать? - спросила она, и добавила: - Если предположить, что мне уже надоело поить пивом, теплой апельсиновой, и хорошим кофе с полутора сантиметровой очень вкусной пенкой разных оболтусов и обалдуев? Кстати, - добавила она, - к вам, я вижу, это не относится: вид не только приличный, но и очень, очень умный.
Третий раз кофе наливать не пришлось, но было близко к этому, ибо Миша все-таки выронил чашку, и попросил:
- Ту бутылку, которая холодная, - я заплачу вдвойне, и если возможно, рублями, курс опять подняли, не стал менять доллары.
Майор удержал, но маленькое пятнышко все же царапнулся лацкан его пиджака.
- Простим ее? - сказал Миша.
- Ладно, но и вы к нам, в том смысле, что извиняйте: не часто люди вот так прямо в лицо говорят правду - разволновались.
Сейчас у нас дело, - продолжил Германн, - а чуть позже мы опять подойдем, но вы к этому времени подготовьте, уж сделайте милость:
- Всю программу сразу.
- В каком смысле?
- В том смысле разъяснил Михаил, - что и литературу, и басню, и песню.
- Простите, первое, что было? Я запишу, если вы не против. Первое - это литература? В каком, простите, смысле?
- Напишите э литл эссе.
- А! понятненько, басня - это про лису - знаю, песня про Высоцкого тоже знаю. Чапайте пока до вашего делу, а я сейчас быстренько всё изготовлю.
- Точно тебе говорю, - когда они двинулись по аллее сказал один, - купит бутылку Камю, а потом лучше сюда не ходи - замучает требованиями: когда, да будет ли толк?
- Надо самим купить ей что-то хорошее, и будет всегда держать для нас холодное пиво, и горячую кофе.
- Горячую?
- А что, уже можно и так.
- Можно, если иметь в виду чашку, а не ее кофе.
- Ты отстал от жизни Фока. - Но время приблизилось к двенадцати и они сосредоточились.
Медиум:
- Гена Хазанов даже в этом - приличном - возрасте ходил на Красную Площадь подрабатывать Брежневым - очень похож.
- Никого. Почему?
- Ты думал, они придут заранее?
- Они? Нет, я думаю, он будет один.
- В общем так, я буду с ним разговаривать, а ты рыскай глазами по сторонам, но не подавай вида, что заметил.
- Заметил, что?
- Ты забыл? Он точно будет не один, как минимум двое будут на хвосте, но в незаметном виде.
- Ну, окей, я постараюсь их узнать. Хотя - не поворачивайся - у нас, в том смысле, что у тебя за спиной, а вижу так, невооруженным взглядом именно двое уже сфотографировались.
- Но это бабы, - сказал Миша.
- Откуда знаешь?
- Шанелью номер пять потянуло.
- Этого не может быть, потому что не может быть никогда.
- А никогда не может быть никогда, потому что уже:
- Было, было, было.
- Кстати, ты бинокль с собой не взял?
- Зачем?
- Мы не договаривались?
- Подожди, я сейчас повернусь, и увижу их и без бинокля, а чтобы никто ничего не заметил, ты поворачивайся вместе со мной.
- Там нет ничего интересного
- Будешь смотреть на Чистые Пруды.
- Это скушно, но ладно, посмотрю.
Почти сразу Майор негромко рявкнул:
- Я их узнал.
- Не может быть! - тоже тявкнул от волнения Миша Маленький.
- Точно тебе говорю, это...
- Подожди, теперь я скажу.
- Не надо.
- Почему?
- Ты ничего не можешь видеть в прудах.
- Нет, вижу, вышел водолаз. И мне понятно: информация не просто просочилась в массы, а хлещет ручьем, как в самом начале утопления Титаника.
- Кто-то проболтался, но кто, если предположить, как и раньше:
- Никто ничего не знал.
- Я никому ничего не говорил.
- Я - само собой. Ну, хорошо, говори, кто там?
- Это Тетя и Мотя, их недавно выгнали с теле.
- Когда недавно, давно уже. Говорят, работают контролерами на входной двери в Нанокорпорацию.
- Скорее всего, только числятся, а работает кто-то другой.
- Тогда понятно: от нечего делать есть время, чтобы узнать важную информацию об этой нетрадиционной встрече. Но баб сюда не берут, чего им надо?
- Может, случайно здесь прогуливаются, зашли на пенку с кофе к Эрике?
- Так не бывает.
Они стали оба смотреть на Тетю и Мотю, и поняли, что они, да, дефилируют, но, как сказал Майор:
- Не сюда.
- Тут только два варианта, - сказал Михаил: - Или место встречи всё-таки, наконец, удалось изменить, или.
- Или - я доскажу - своим ложным маневром дамы хотят сманить нас с насиженного места, куда мы пришли первыми.
- Как выбрать?
Подумать они не успели, так как водолаз, на которого они больше не смотрели - думали или утопленников ищет, или рыбу ловит стрелами, а это отношения к делу не имеет - хлопнул их огромными лапами по плечам, но тут же мягко добавил:
- Заждались, голубчики?! - и склонил с высоты своего почти двухметрового роста - 194-196 - чуть улыбнувшееся лицо.
Германн Майор взялся за сердце, как его тезка в Пиковой Даме, когда проиграл всё, что было нажито трудом всех предшествующих поколений, и понял, что:
- Придется идти в киллеры, ибо нигде больше хорошо не платят обычному человеку - Хомо, так сказать:
- Вулгарис. - Конечно, каждому хочется собирать бабочек и разговаривать с лютиками на своих семи гектарах, как некоторые, но информейшен о такой ситуэйшен - не доходит до нас сиськи-миськи, что значит:
- Никогда не известно, когда она появится в природе и обществе, чтобы успеть первому схватить за ее тонкий-тонкий мыший хвост.
А Миша только присел, и так, на полусогнутых приготовился бежать, надеясь, что все примут это бегство за шутку. Нет, страх был - не скрою - но не один, а напополам с тем, что называется:
- Ему и больно и смешно, - когда одна из трех жен просит повысить плату за алименты. - Ибо:
- С одной стороны:
- Рабо-о-отать-ь на-а-адо-о, а с другой стороны, появилась надежда, что, наконец-то, будет, как это и написано:
- Сами, сами всё дадут, - а если и догонят, то ноутбук на перевод бабла в оффшор, уж будет навострен. А если нет, то хоть на Титаник, но сяду, чтобы - если уже не удалось письмо послать - самому оказаться:
- Далеко от берега.
- Вот Вы какой! - Миша вернулся с раскрытыми для объятий руками, но постепенно опускал их все ниже, и ниже, так как лицо водолаза - чем ближе он подходил - становилось меньше похожим на букву В - в ее импортном варианте, а приобретало наоборот черты экспортной буквы Н. Можно, с небольшой натяжкой, идентифицировать эти буквы, как Веру и Надежду, но все равно:
- Без Любви, - толку не будет.
- Хау а ю. - Без вопросительного знака первым сказал Германн, так как на знак духу уже не хватило.
Миша осмелился протянуть лапу, но она осталась незамеченной.
Когда сели на скамейку Э предложил так и называть себя:
- Э, - но ребята смутились:
- Не можем.
- Почему?
- Страшно, - сказал Миша. - И знаете почему? У меня есть долги перед женами, и боюсь, при упоминании этого знаменитого Э-управления, они будут только увеличиваться.
- Я тоже стесняюсь, - сказал Германн, - и знаете почему?
- Почему?
- Похоже на поставленную на уши Дабл В в ее импортном исполнении.
Глава 2
Продолжение
- А вы не заметили, что и Н - похоже.
- Вы думаете, что все буквы в принципе похожи на Дабл В - в эмпорте? Прошу прощения - здесь пока И.
- Из И тоже можно сделать W, - сказал водолаз.
- Как?
- Сдвинуть на полшага интервал между ними.
- У нас дроби запрещены, - сказал Германн.
- Почему, не понимаю? - сделал удивленное лицо Н.
- Единовластие не допускает деления целого уже числа на его части.
- Да, - согласился Миша с напарником, - все деньги уже давно в оффшоре, как их можно еще раз поделить? Ответ - нельзя.
- Так сказать - непредставимо, как это и было, кажется, еще даже при Аристотеле, - сказал Майор. И добавил:
- Тем более, даже если букву N перевернуть с ног на голову - всё равно ничего не изменится.
- Вы не пробовали зеркало? - спросил водолаз, похожий в голограмме Михаила Маленького на большученную букву Н.
- У нас мебеля импортные - они все без зеркал, - сказал Германн.
- Верю, но вот посмотрите, - он поднял левую ладонь, на которой проступила белая на розовом фоне буква N, становясь - если присматриваться - наоборот, огненной на белом фоне.
- Похоже на молнию на Луне, - сказал Германн.
- А теперь обернитесь, - и он показал правую ладонь.
И они увидели, как N на левой ладони сначала превратилась в восточную Н, и на правой проступила буква И.
- По-хо-же-е, - только и мог сказать Миша.
Далее, приходит парень ростом 170 см, а скорее даже 168, которые он сам выдает за 177, и говорит, когда его спрашивают:
- Кто ты? - и показывают на высоченного и здоровенного мужика, преподавшего уже им урок, который Пушкинский NN преподнес жителям села Горюхина:
- Показал, что их место в собачьей конуре.
- Его номер 16-й, - говорит парень. И добавляет:
- А впрочем, познакомьтесь - это мой повар.
Почему-то после этих слов даже Тетя, курсирующая с Мотей на горизонте метрах в ста, и таким образом надеясь поймать удачу за хвост раньше, чем другие, не замечая, что ее уже ту юс - используют как:
- Зрителя, - спотыкается, а удивленная этим состоянием подруги Мотя поздно замечает идущее ей навстречу дерево, и более того, так и не сворачивает, пока Мотя не находит его своим лбом.
- Я в шоке, - говорит Тетя, - почему-то все идут не туда, куда надо - не в нашу сторону, а к ним, как будто там расположена пивная. Ты вообще правильно записала координаты? - Далее слова из ММ, которые говорит Воланд перед тем, как уходить, в том смысле, что Аннушка уже пролила масло. А именно:
- Раз, два... Меркурий... - прошу прощенья - это уже было, было, было, а вот современный перевод:
- Брюс Виллис опять в своем репертуаре, вылез из канавы - но к этому мы уже привыкли: значит, что спасать кого-то будет точно, но надо же:
- Докатился до того, что будет теперь спать с хохлушкой. - А они гордые:
- Намучается. - А потребует она немало, если не новый дом на Луне, то Луну, как таунхаус на горе в Беверли Хиллз. А на горах, если они Лысые - сами знаете, кто живет.