Двое на пути в Эммаус
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Издал ли Макферсон своего Оссиана?
|
Издал ли Макферсон своего Оссиана?
Радио Свобода - Архивный проект - Три Дневника. Часть 1-я
Владимир Тольц, - которого, плохо, что давно не было слышно.
- Стейнбек демагогически разделил две советские вещи:
- Народ и партия - едины, - но!
В самом этом лозунге разделение уже присутствует по форме написания этого объединения, - а именно:
- Не априори едины - по самому созданию этих двух вещей - народа и партии - а именно:
- Очен-но хотим только еще объединить! - Поэтому Стейнбек ничего не придумал, а, наоборот, зафиксировал то, что сама же партия и:
- Мяукнула. - Ибо от души она не только этого объединения делать не хочет, не только не может, но и очень не любит.
Ибо, как это и зафиксировал Джон Стейнбек:
- Это совершенно разные луды.
Вот почему - нет, не Джона Стейнбека, а - Владимира Тольца уволили с Радио Свобода? Только по одной причине:
- Его не за что критиковать, как двурушника:
- Я и за народ, но и за партию, - ибо я всегда за, за всё, - как говорят почти все остальные.
Это и естественно, т.к. здесь делать можно было только по Е. Примакову:
- Да, пусть мяукают, - но, только:
- Если нам это надо.
Могут возразить:
- Но всё равно вы что-то хорошее узнаете. - Вот получается, что нет.
Ибо, да, узнаем, что Ле - по сведениям нам неизвестным, но известным Анатолию Стреляному - носил в кармане, как минимум один пистолет. Точнее, именно один, так как два - это уже предполагает стрельбу по-Македонски.
Но вот как раз получается, что А. Стреляный и протаскивает здесь под видом нового знания - пусть и не явную - но точно ДЭЗУ, что:
- Стрельбы по-Македонски у Ле никак нельзя обнаружить. - Почему?
А именно:
- Мог, да, послать куда подальше не только Канта, но и Каутского, но это же ж только в одну и ту же сторону! - Но, как грится:
- Слона-то я и не заметил! - Ибо главная стрельба по-Македонски Ле - это дать не только победить Германии в первой мировой войне, но, и, что самое главное:
- Россию вообще поставить на уши.
Как же, мил херц, еще надо стрелять по-Македонски, чтобы это соответствовало исторической не только необходимости, но вообще шпионажу, еврейству и всему остальному экстремизму марксизма его допотопного Ле-изма. - Без знака вопроса.
А то начинают разбираться - на первый взгляд - как в первом классе:
- Не, это был не пистолет, а наган, потому что пистолет по-другому заряжается. Или придумали еще более нелогичную заморочку:
- Нажимать на курок нельзя, так как нажимаем мы только на его крючок!
И это уже не просто цирк, а цирк именно марксизма-ленинизма:
- Буквализм, - которого не может существовать в реальности. - Как и распылил по всем миру:
- Молодой Шекспир:
- Плыли в Милан, - а:
- Представление идет в Падуе. - И когда лет 400 подряд пишут, что Шекспир ошибся, т.к. был ишшо слишком молодой и не знал, что нельзя не только давать спектакль в Падуе, если вы уже приперлись в Милан, но уже тем более никак не можно пахать землю, аки океан, по которому они приперлись - теперь уж точно неизвестно куда.
Тогда, как всё просто - если иметь в виду Евангелие, как существующее:
- Плыли, да, в Милан, и туда же приплыли, но на Сцене идет место действия Падуя, - или наоборот: плыли в Падую, спектакль на сцене идет в Милане.
И если кто потребует - как в Мастере и Маргарите - объяснить заранее, тем более, этот фокус, Воланд его и показал там. Ибо:
- Шекспир никак не мог предупредить Зрителя, что Картина Мира в его пьесе меняется:
- Там, где был Милан - теперь Падуя, и наоборот. - Ибо:
- В посылке пьес Шекспира мир, в котором априори существуют Актеры - раз, и два-с - это как раз реальность существования Зрителей в Сиэтэ! - А:
- Не только кони на иво крыше пляшут Квадригу. - Следовательно:
- Зрители ВИДЯТ происходящее! - Что значит, никто не говорит, чапая в магазин за хлебом:
- И знаете, что самое интересное: я пойду по лестнице с четвертого этажа потом по земле, а уж только потом, повернув направо, а потом налево, смогу войти на эту сцену, где Иисус Христос раздает хлеба, и настолько много, что всегда почему-то еще и остается чуть ли не больше того, что было, хотя и только объедков. - Ибо:
- Вот это Преломление Хлеба - и есть право Актера и Зрителя на существование, или, что тоже самое:
- Весь мир театр, и люди в нем тоже бывают Двух Видов: актеры и зрители.
Потому и получается, что один хлеб автоматически делится на два, как у Младшего Капицы - когда он еще был жив:
- В загробном мире две столкнувшиеся машины не уничтожаются, а наоборот, из двух разбившихся получается четыре новых.
Поэтому, когда говорят:
- Я поехал, - никогда не лезут сначала в мотор, чтобы оттель, его качать, а просто нажимают на педаль газа, не заморачиваясь, что при этом надо как-то еще и крутить иво колеса.
Следовательно, нажатие на КУРОК не только не должно быть непосредственным, но и никогда быть им не может, по:
- Христианскому устройству мира. - Или - что тоже самое:
- Если мир устроен по Ван Гогу, Пикассо и другим Мангейзерам.
Та же, повторяю, ошибка, что и ошибка литературоведов - заметил это противоречие Аникст в Двух Веронцах Шекспира, хотя и предложил с пылу с жару и ему тоже - Шекспиру - нажимать, как надо правильно:
- На Спусковой Крючок, - прочитать перед началом спектакля небольшую лекцию - минут на сорок - о международном расположении его городов - Милана и Падуи - на мировой арене это делопроизводства:
- Где, что, когда. - Повторяю:
- Этого не требуется, ибо люди - как объяснил Иисус Христос:
- Автоматически идут ВДВОЁМ на Пути в Эммаус:
- Один по Сцене, а другой в Зрительном Зале, - или, что тоже самое:
- Один Смоктуновский, а другой уж обязательно связан с ним, как Гамлет, - по меньшей мере:
- Юрий Деточкин.
Вы не знали? Так посмотрите это кино еще раз и увидите сами, как с искренней улыбкой Иисуса Христа сообщил он троллейбус-нице Ольге Аросевой:
- Я вернулся.
Ми не знали.
- Вот, теперь я сказал вам, можете смело жать на педаль газа до отказа, и не надо бегать кругами вокруг машины, уговаривая ее, как лошадь:
- Чё те надо, чтобы ты захрюкала?
П.С. - Почему относится к неточностям сюжета фраза Вильма Шекспира в пьесе Два Веронца:
- Слуга Валентина Спид в Милане приветствует Ланса с прибытием в Падую.
Вопрос поставлен в том смысле, что:
- Почему никто не замечает, что написана Правда?
Ответ разъяснил Пушкин в Воображаемом Разговоре с Александром 1 и буквально в тексте, в Построении Текста произведения:
- Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана. - А именно:
- Деление Мира на Сцену и Зрительный Зал, на эти две части, делается по одной фразе, одно предложение Пушкина в этом Макферсоне говорят оба героя, начинает его один, а продолжает другой.
Деление, как сказал бы, Ландау, происходит по самому позитрону.
Ибо фразу:
- Весь мир театр, а люди в нем актеры, - говорят одновременно:
- И Высоцкий и Гамлет. - Очевидно, что фраза одна и та же, а говорят ее - по Пушкину в Макферсоне Оссиана, - так сказать, - оба, один упрекает, другой в продолжении этой фразы - отвечает.
Например:
- И вот образчик тогдашней полемики: ответ Д. Джонсона на письмо Макферсона, который гордо изъявлял свою досаду на обидное неверие английского критика.
Сразу за словом Макферсон, идет:
- Который гордо изъявлял свою досаду, - получается, что Макферсон её и изъявлял, - и это логично, - но! С какой стати? Ибо письмо Макферсона - это как раз его Оссиан! А не какое-то еще одно письмо.
Автоматически также можно прочитать, что Д. Джонсон изъявлял свою досаду, ибо их имена здесь идут одно за другим, и по логике разбора текста, можно думать, что говорит это Макферсон, но письмо это всё-таки Джонсона, и он вполне по тексту может быть воспринят, как тот, кто именно и:
- Изъявляет досаду, - на что? На очевидный подлог Макферсона.
Можно также думать, что они оба сего Оссиана и сочинили, а Макферсон решил присвоить славу себе одному.
Можно также воспринять этот текст с:
- Досадой, - что оба автора делают рекламу своему Оссиану.
Могут возразить:
- Надо следить за знаками препинания, и тогда будет точно ясно, кто что говорит. - Возражение:
- За ними никто не следит, кроме Бориса Парамонова. - И то вряд ли, так как он пишет Эссе, где все закручивается именно так, чтобы создать не только логику, но и:
- Впечатление.
По сути этот текст Пушкина и есть Эссе.
Но:
- Один скажет Эссе, а другой логично возразит - глядя на этот же текст:
- Письмо именно, как статья.
Можно взять любое другое предложение и будет тоже самое. Например:
- Я получил ваше глупое и бесстыдное письмо. - Очевидно - если сразу не запутаться в этом хитроумии:
- Ответ Джонсона на письмо Макферсона, - никто не сможет на 100 процентов автоматически зафиксировать в своем сознании, что это говорит именно Джонсон, а всегда именно, как:
- Один из них, - пусть Джонсон говорит, да, но не более, чем на 70 процентов, а на 30-ть это будет и Макферсон тоже.
Можно думать, что письмо всё-таки было одно, письмо Джонсона, и тогда получается Макферсон не мог его получить, хотя бы потому, что здесь нет его прямого ответа.
Тем не менее, Макферсон мог получить письмо Джонсона, как:
- Как Царь письмо - слова Пушкина - в Воображаемом Разговоре с Александром 1, - который является точно таким же Письмом Джонсона Макферсону, но по вводной:
- Разговаривают прямо между собой, а не ведут полемику письмами.
На СЦЕНЕ театра это будет безразлично, письма ли идут по Девять дней одного года, как в ОТ ИЗДАТЕЛЯ Повестей Покойного Ивана Петровича Белкина, где написано:
Милостивый Государь мой ****!
Почтеннейшее письмо ваше от 15-го сего месяца получить имел я честь 23 сего же месяца.
И.
И тогда можно считать, что письмом Макферсона является первая часть текста, выдаваемого логически за Предисловие автора к сути дела переписки между Джонсоном и Макферсоном, где сообщается:
- О характере Джонсона и существовании переписки, а также о существовании самого сочинения Оссиана, или:
- Его подделки.
И тогда получается, что Джонсон и обиделся именно на это прямое оскорбление, что он человек:
- Отменно грубый.
Далее:
- Я всеми мерами буду стараться отражать всякое насильственное против меня покушение, - первая мысль, что это Макферсон говорит, недоумевая - так сказать - против нападок Джонсона, ибо он-то пишет только стихи и поэмы, а критики - такие, как ферт Джонсон, только злобствуют по этому великолепному поводу. - Но!
Но только, если вспомнить начало, то выходит:
- Наоборот, - как спел Владимир Высоцкий:
- Это Я - еврей! - а и отнюдь не Мишка Шишкин.
Еще:
- Какого себе оправдания требуете вы от меня?
Здесь можно замерить, что все фразы намеренно сделаны вот такими:
- Какого СЕБЕ оправдания требуете вы от меня, - а не просто:
- Какого оправдания вы требуете от меня. - Из-за чего тоже:
- Закипела война на перья: Пушкин ли вообще написал сей аляповатый текст, ни в зуб ногой, не обратив внимания, что это за текст, также как на Воображаемый Разговор с Александром 1, - как будто специально, чтобы доказать, доказывать, и доказывать всю оставшуюся жизнь, что Пушкин - это да, но всё равно тока:
- Дервиш, воющий при дороге в его пиесе Путешествие в Арзрум.
Фантазия, так скать, есть, но ума всё равно не очень достаточно. - Ибо:
- Только скажи:
- Это я - Шекспир - сожрут на месте, - почему он и скрылся под таким псевдонимом, что:
- Правду можно найти только в его сказке.
Итак:
- Какого себе оправдания требуете вы от меня?
Действительно, какого оправдания Макферсон может требовать, если он априори:
- Соврамши? - В принципе оправдание есть, ибо:
- Все так! - И Шекспир в том числе, соврамши, что его пьесы - это его пьесы на не переложенные на язык родных осин народные сказки.
Но дело в том, что это и всё-таки правда, это пьесы Шекспира. Разница с древними преданиями та же самая, что между Ветхим Заветом и Новым Заветом:
- Там, в древности, мир был одномерным, как песне Доризо:
- От людей на деревне не спрятаться, не только не сосвататься, но и вообще, враз, так сказать, и завсегда:
- Нет секретов в деревне у нас!
Шекспир открыл:
- Есть! - и написал свои пьесы. - И секрет всё тот же самый, секрет Иисуса Христа:
- На Пути в Эммаус идут ДВОЕ. - Или по Шекспиру:
- Весь мир театр, делящийся на ЧАСТИ. - Как в пьесе Два Веронца, - как, впрочем, и в остальных пьесах, но противоречия в других пьесах, может быть, не столь очевидно нарочитые.
Поэтому, к ужасу советской власти, в действии пьесы принимают участие не только герои, не только Гамлет, но Смоктуновский - по понедельникам, средам и пятницам, по остальным будням - Высоцкий, в воскресенье? - Как сказал один знаменитый физик-теоретик:
- Вот этого я точно не знаю.
Народ, так сказать, пролез в люди у Шекспира незаметно. И Пушкин делает тоже самое:
- Черта, отделяющая Актера, от Роли - СТЕРТА.
Поэтому Д. Макферсон и Д. Джонсона - это Актер и его Роль, Смоктуновский и Гамлет, - поэтому не будет так, как написал Борис Пастернак:
- Я один, я вышел на подмости, - ибо дверной косяк трудно считать за человека, но, видимо, тоже можно, так как:
- Иначе уже не бывает, - поэтому:
- Гуль затих, я вышел на подмостки, прислонясь - как на Пути в Эммаус - к дверному косяку.
И вот только так мы слышим Отголосок:
Слышу умолкнувший звук божественной эллинской
Речи;
Старца великого тень чую смущенной душой.
В том смысле, что только тогда можно услышать Гомера, когда он:
- Переделан Шекспиром! - В данном случае Пушкиным.
Только тогда, следовательно, можно прочитать Библию, когда уже Пришел Иисус Христос с Новым Заветом.
А не просто так, как некоторые думают, Шекспир украл народные сказки и сделал из них свои пьесы, - ибо это:
- Сов-всем-м Другое Дело! - Новое. - Как и сказано:
- Вот, Творю Всё Новое.
Поэтому и сказано Пушкиным:
- Какого себе оправдания требуете вы от меня?
Себе, не понимающим, что написано в моих произведениях? - можно считать, это спросил Пушкин у сегодняшних Читателей, - а по тексту Макферсона:
- Джонсон спрашивает у него. - И оправдание это было только что приведено:
- Это - Новый Завет, сделанный принципиально иначе, чем одномерный Ветхий, - здесь:
- Театр, смысл которого в том, что он имеет два пространства в одном, и два времени в одном.
Для Человека открыто место, где он может спрятаться от неприятеля, место настолько невидимое, что проходит оно, делит:
- Одно предложение на два.
И наоборот:
- Какого оправдания у Макферсона требует Джонсон? - Если не считать, что они соавторы, что Джонсон просит награды за рекламу произведения Макферсона.
Здесь можно только ответить, что ВСЁ произведение - и слова Д. Макферсона, и слова Д. Джонсона - это вот этот самый текст Пушкина, состоящий из предисловия и формального письма Джонсона Макферсону - написано ими вместе вот этот перепиской, очевидно, что они соавторы всё-таки.
Соавторы по каждому предложению. - А это значит, что пишет только один человек, Пушкин, а роли исполняют двое. Если это не просто Читатель, а дело происходит на:
- Театре, - но, разумеется, не где его кони пляшут Квадригу, а не только на Сцене, но и в:
- Партере, - который нетерпеливо кипит именно потому, что хочет не только увидеть, но и обязательно:
- Участвовать в этом деле:
- Мазурочной болтовни.
Можно привести буквальный пример, что предложение начинает один, а продолжает его другой:
- Я всеми мерами буду стараться отражать всякое насильственное против меня покушение, а чего не могу сделать сам, то сделают за меня законы.
До запятой говорит один, а потом продолжает другой. Один говорит про насильственное покушение, другой противопоставляет ему законы.
Сначала Джонсон боится покушения от Макферсона, который парирует:
- Есть законы, которые меня не осудят за это покушение. - Ибо:
- Я Гамлет, а ты хкто такой?! - И более того, на персонажи законы пока что не распространяются.