Кленов Алексей : другие произведения.

Полтора убийства

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Алексей КЛЕНОВ
  
   ПОЛТОРА УБИЙСТВА
  
   рассказ
  
   Подойдя у к "УАЗу" Соломатин легонько ткнул в торчащие из-под днища ноги
   водителя и окликнул:
   - Каримыч, хорош спать, поехали.
  
   Каримыч, немолодой уже прапорщик, с покряхтыванием вылез из-под машины,
   обтер руки ветошью, и беззлобно сплюнул под ноги.
   - Вот ведь зараза, третий раз тяги меняю, а все водит... Куда едем то?
  
   Хмыкнув, Соломатин не без самодовольства сообщил:
   - На труп. Приемщика стеклотары грохнули. Билалов мне поручил разобраться...
   Ну, и вообще...
   - Ну-ну, тебе... В разъезде все опера, вот тебе и поручили.
  
   Откровенно ухмыляясь, прапорщик сел за руль, включил зажигание, и, со
   скрежетом включив передачу, тронул с места. Уже на ходу захлопывая дверь
   Соломатин огорченно спросил:
   - Вот ты мне скажи, Каримыч, почему ко мне все так относятся? Я что, самый
   глупый? Или не тем же пальцем, что и все, деланный? Как про Мальцева говорят
   так непременно - Зубр. Если про Анохина, так иначе как Хорьком не называют.
   А Осиповича только по имени и отчеству. А если про меня,- так Николенька.
   Я виноват, что у меня пока еще опыта нет? А юридический я, между прочим,
   с отличием закончил.
  
   Закурив, и покосившись на опера, Каримыч снова усмехнулся уголком рта.
   - Николенька ты и есть... Мальцев, почему Зубр? Потому что на его счету
   сотни раскрытий по тяжким и убийствам. Анохин потому Хорек, что хватка у него мертвая,
   и любого преступника он до мозгов раскалывает, а не поверху проезжается.
   А у Осиповича две боевых награды, в мирное, заметь, время, и горького
   с соленым он по самые ноздри хлебнул. А опером начинал, когда тебя еще
   и в проекте не было. А ты кто есть? Молодой кобелек с красным дипломом?
   Для нашей работы этого мало. Потому Николенька ты и есть. Вот проявишь
   себя, будет и у тебя прозвище, которое твою суть без подсказок прояснит.
   А пока молчи, и учись, потому как...
   - Э - э - э... Ментор, ты куда катишь то?
   - Вот я и говорю - Николенька... Пока ты наверху валандался
   мне дежурный уж сообщил адресок. Ахтямов звонил, ему бабенки со двора
   сообщили.
  
   Помолчав, прапорщик осторожно спросил:
   - Слышь, Николай, а что это за ментор такой? Это так мента на новый лад
   перекроили?
   - Вроде того. - Соломатин меланхолично постучал пальцем по стеклу.- Все, от
   рядового до генерала - менты. А прапорщиков теперь исключительно менторами будут именовать. Для солидности...
  
   Участковый поджидал их возле металлического козырька, прикрывающего спуск в подвал, лениво отгоняя наиболее любопытных зевак из толпы, собравшейся возле пункта приема стеклотары.
   - Ну, куда прете, куда? Что, покойников не видали? Отойдите, говорю. Сейчас
   следователь приедет, а вы натопчете как стадо баранов. Ну что за народ...
   Да разойдитесь, вам говорят.
  
   Увидев выходящего из машины Соломатина, Ахтямов угрюмо спросил:
   - А чего это тебя прислали? Больше нет, что ли, никого?
   - Как самого энергичного.- Вздохнув, Соломатин грустно посмотрел на Ахтямова.-
   Умеете вы, Анас Фарвазович, человека утешить. Особенно прилюдно.
   - Ну-ну... Теперь преступника в два счета найдем. А следак где с экспертом?
   - Билалов через полчаса освободится - приедет. С ним и группа будет. Ну ладно, что тут у нас?
  
   Закуривая, Ахтямов равнодушно ответил, не скрывая своего недовольства присутствием Соломатина:
   - Потерпевший - Торопов Олег Дмитриевич, приемщик, сорока трех лет. Ранее
   судимый. Характер мерзкий, по причине чего от него три жены ушли, детей
   нет. В последнее время ни в чем подозрительном замечен не был, мелкие
   обсчеты не в счет...
   - Обсчеты не в счеты. Очень грамотно.
   - А ты, гусь лапчатый, - озлился участковый,- грамоте меня не учи, не
   на экзамене. Я тебе суть излагаю, а не в изящной словесности упражняюсь.
   - Ну ладно, ладно...- Соломатин примирительно сбавил тон, и спросил.- Кто
   его нашел?
   - Вон баба в сиреневом сарафане, с бутылками. Степанова из третьего дома.
   Хочешь, так опроси. Все равно ничего путного больше не сделаешь.
   - Ну, это мы еще посмотрим...
  
   Отойдя в сторону, Николай окликнул женщину:
   - Гражданочка, можно вас?.. Скажите, вы его... в смысле мертвого обнаружили?
   - Ага, я. Я ведь посуду собралась сдать, в окно то выглянула, мне из окна
   кухни дверь видать, открыта ли. Ну, вижу, открыто, я и пошла. В подвал
   то спускаюсь - батюшки мои - а Олежка то мертвый лежит...
   - А почему вы сразу решили, что он мертвый?
   - Так кровищи то, кровищи из-под головы - весь пол залит. И вроде как
   не дышит. Ну, я к участковому и побежала. К нему то ближе чем до телефона.
   А еще...
   - Ладно, хорошо. Позже подробнее расскажете. А сейчас мне надо спуститься,
   посмотреть.
  
   Вернувшись к Ахтямову, Соломатин спросил нахохленного участкового:
   - Анас Фарвазович, вы сами то смотрели?
   - Что я, трупов не видал?.. Ну, заглянул... Да что ты меня пытаешь?!
   У меня после вчерашнего башка трещит, а тут труп на мою шею. Ты опер -
   вот ты и разбирайся. А мое дело место преступления сохранить и тебе содействие оказать.
  
   Поняв, что толку от участкового не будет, Соломатин осторожно спустился
   по стоптанным ступеням в прохладный полутемный подвал, но дальше порога
   не пошел, и так все хорошо видно было. Приемщик, здоровый детина с проплешиной, лежал на полу с разбитой головой и не дышал. И крови
   было столько, что Николая едва не стошнило от ее кислого запаха. Тем более
   что труп был первым в практике. И, все же сделав над собой усилие, Николай
   осторожно подошел, стараясь не вляпаться ботинками в темную лужу на полу,
   и приложил пальцы к шее. Пульса не чувствовалось.
  
   Едва сдерживая позывы рвоты, Соломатин с облегчением выбрался наверх. Ахтямов,
   заметив его бледное лицо, ухмыльнулся.
   - Ну что, посмотрел?
   - Угу... "Скорую" то вызвали?
   - Да с полчаса уже. А чего им торопится, на покойника то? Приедут... Ну
   чего делать то будешь, сыщик? Раскроешь по горячему?
  
   Не отвечая, Соломатин отошел в сторонку, все еще борясь с позывами рвоты,
   и вынул из пачки сигарету. Вот ведь ситуация. И действительно непонятно
   что делать. Стоило только посмотреть на труп, и начисто забыл все, чему
   учили. Так и, в самом деле, можно опозориться на первом же серьезном преступлении.
   - Гражданин начальник...- Давешняя женщина с бутылками осторожно тронула
   Соломатина за локоть. - А я ведь прежде чем из квартиры спуститься то видела мужика...
  
   Смысл ее слов не сразу дошел до Николая. А когда дошел, он чуть не подпрыгнул на месте.
   - Какого мужика?! Где?
   - Да из подвала выходил. А минут пять спустя, уж и я подошла. Я вот подумала...
   - Да что же вы раньше то!.. Подумала она. Об этом надо было в первую очередь! Какой мужик? Как выглядел? Куда пошел?
   - Да ведь я и хотела сказать... А куда пошел... Домой, должно быть. Он
   к своему дому направился. Я ж его знаю. Приятель Олежкин. Вот зовут...
   То ли Иван, то ли Степан. Не помню точно. Он же в одиннадцатом доме живет, я его там часто вижу, во дворе...
  
   Не слушая больше женщину, Николай рванулся к Ахтямову.
   - Анас Фарвазович, знаете такого: Иван или Степан, живет в одиннадцатом
   доме? Приятель убитого.
   - Как не знать. С Олежкой вместе сидел. Только не Иван и не Степан, а
   Иштван. Мать у него венгерка по отцу, вот и назвала. А уж наши на свой
   лад переиначили. А к чему он тебе?
   - Да к тому, что, судя по всему, он последний видел потерпевшего живым.
   А может сам же и убийца. Давайте в машину, и срочно к нему.
  
   Последние слова Соломатин договорил уже на бегу к машине. Участковый только пробурчал вслед:
   - Ну-ну... Теперь точно по горячему раскроем. Сыщик хренов...
  
   Однако в машину сел и Каримычу рукой махнул вперед и влево.
   - Давай, Каримыч, к одиннадцатому дому. За убийцей, понимаешь, поедем.
   Пинкертон наш уже все раскрыл.
  
   Каримыч только покрутил круглой головой, а Соломатин, не обращая внимания на колкость, возбужденно вертел в пальцах так и не прикуренную сигарету, лихорадочно соображая: " Пусть себе треплется, пусть... Если кто-то уходит с места преступления через несколько минут после убийства, а убийство произошло явно незадолго до прихода этой... как ее? Степановой... То этот "кто-то" просто не может не знать совсем ничего. Посмотрим..."
  
   На звонок в дверь долго не открывали. Наконец загрохотали замки, никак
   не менее четырех, и в щель выглянул угрюмый мужик лет сорока с небольшим.
   Из двери пахнуло таким стойким перегаром, что Соломатин с Ахтямовым зажали носы, чтоб не стошнило. А хозяин квартиры косо усмехнулся, и промычал заплетающимся языком:
   - А - а- а... Пришли все-таки. А я уж вас заждался. Ну, входите, коли
   появились.
  
   Шагнув через порог, Ахтямов с ходу предупредил, почувствовав, что приехали
   не зря:
   - Ты только без глупостей давай, Иштван. У тебя одна судимость уже есть,
   если что - по рецидиву пойдешь.
  
   Не отвечая, Иштван махнул рукой, прошел вглубь квартиры и плюхнулся на
   диван, задрав ноги и забросив руку за голову. Пройдя вслед за ним в комнату
   Соломатин резко спросил:
   - Значит, ждал нас? Это хорошо, что не запираешься. Ну, тогда давай к столу,
   рассказывай.
   - А мне и здесь хорошо.
   - Карамышев, не дури,- прикрикнул участковый. - Мы к тебе не на посиделки
   пришли!
  
   Карамышев нехотя поднялся, сел к столу, и вызверился на Соломатина заплывшими от пьянки глазами.
   - Ну? Спрашивай.
  
   С полминуты помолчав, для значительности, Николай резко спросил:
   - За что мужика грохнул?
   - За дело.
   - За какое?
   - Это наши личные счеты, начальник, тебе не интересные.
   - Ладно... Чем ты его?
  
   Усмехнувшись, Карамышев коротко и резко махнул рукой.
   - А топориком, вот так. Я его, гниду, давно предупреждал...
  
   Соломатин торжествующе посмотрел на участкового. Тот только головой покрутил и ехидно ухмыльнулся, явно давая понять, что заслуги опера нет никакой. Случайно вышел на убийцу, колется сам. Какие же заслуги?..
   - Явку напишешь? Суд учтет.
   - А чего же? Напишу. Мне теперь один конец.
  
   Положив на стол бумагу и авторучку, Соломатин предупредил:
   - Подробно излагай. А топорик где?
   - Да там же и бросил, чтоб вам легче было. Неужто не нашли еще?
   - Найдем, не переживай...
  
   Отойдя в сторонку, Соломатин вполголоса спросил Ахтямова:
   - Не видели там топора? Я что-то не заметил.
   - Так ведь и я детально не осматривал. Ладно, следак найдет, запротоколирует...
  
   Прерывая его, замурлыкал мобильный телефон в кармане у Николая. Вытащив
   трубку Соломатин отозвался:
   - Слушает Солом...
  
   И прервался, не договорив, ошарашенный тоном кроющего матом начальника
   отдела:
   - ...специалисты, мать вашу! Вы куда смотрели с Ахтямовым?! Тебя спрашиваю, ...дак в погонах?!! Почему "скорую" раньше не вызвали? Мужик чуть концы не отдал.
   - Как не выз... Товарищ майор, какой мужик? Там же покойник...
   - Там,- прорычал Билалов,- человек с алкогольной интоксикацией. А башку
   он об стол разбил, когда падал. И сейчас твоего "покойника" в реанимацию
   везут. Все что вам было нужно сделать, так это понюхать бутылку. И без экспертизы ясно, что в ней стопроцентная "паленка", которой этот Торопов хватанул и чуть концы не отдал. А вы там... мернёй занимаетесь! Чтоб через час у меня на столе рапорт лежал. Все!
   - Товарищ май... ор...
  
   Отключив гудящую трубку, Соломатин ошалело уставился на все слышавшего
   Ахтямова, тоже бледного, потом - растерянно - на пишущего Карамышева.
   И снова на Ахтямова. Смачно выругался, шагнул к столу, и вырвав лист из
   под руки Карамышева, тупо уставился на него, машинально читая неровные
   строчки:
   - Явка с повинной... Я, Карамышев Иштван, 1955 года рождения чистосердечно
   признаюсь... Ты что, шутки шутить надумал!.. Чистосердечно признаюсь
   в том, что грохнул... Андрея Сысолятина, с которым знаком... проживающего
   по адресу... за то, что он, гнида, развлекался с моей женой... Чего, чего?
   Какого Сысолятина? С какой женой?!! Ты что, на хрен, гонишь? А кто сегодня
   у Олега Торопова был? Его кто... Нет, это бред какой-то. А Торопова ты
   не...
   - Ты че то гонишь, начальник. Андрюху пришил, признаюсь. Я ему гаду сколько раз говорил: "Оставь мою бабу в покое." Нет, он снова к ней. Ведь я, дурак, еще в зоне ему сам же и адрес дал, чтоб зашел к ней, как откинется, весточку передать. Мне то еще полтора года тянуть было. Ну, он, сучонок, и пользовался моим отсутствием. И как я вернулся, к ней захаживал, пока я на работе. Ей то я, курве, навалял, а грохнуть рука не поднялась. Ну а его стало
   быть... Того... Да он там, поди, воняет уже, пять дней уж прошло. Я думал
   вам соседи сообщили, полдвора видело, как я от него выходил. А про Олежку
   ты мне не гони, не надо. Что мое - возьму, а лишнего мне не шей, начальник.
  
   Николай снова недоуменно посмотрел на бумагу.
   - А Торопова ты значит не...
   - Да я ж тебе говорю. Был я у него, опохмелиться просил. А он, крысятник,
   отказал. Самому, говорит, мало. Забыл, говнюк, как на зоне я с ним последним
   делился. Было там у него полбутылки какого то пойла, не дал. А у меня
   трубы горят. Ну, я пошел к бабе на работу, она в столовке работает, взял
   у нее на чекушку. Пришел домой, похмелился, а тут вы вломились.
   - А чего же ты...
   - В бега не ударился? Не понять тебе, начальник. Я ведь люблю свою стерву...
   Да и куда бы я, без денег, без документов? А в зоне мне почет и уважение
   будет. Я ведь по первой за тяжкие срок тянул. Вон, капитан знает. Ну
   а теперь сто пятая, не фрайер. Да и надоело все, не хочу больше ничего.
  
   Помолчав, Иштван вытянул из-под стола остатки водки в чекушке, взболтал,
   опрокинул в рот, и поднялся.
   - Ну, поехали, что ли? Вези в камеру, я спать хочу. Отосплюсь - все расскажу.
   Глядишь, на мне звездочку заработаешь...
  
   Уже в машине Ахтямов, посоображав, окликнул Николая:
   - Слышь, Николенька, с Тороповым мы конечно муду сваляли. Но ведь ты не
   медик. Я тоже. Авось обойдется, если врачи его вытащат. "Скорую" то я
   сразу вызвал, как узнал. Помочь ему мы ничем не могли. А вот на Иштване
   глядишь, и выплывем. Победителей не судят, верно? На голом месте убийство
   раскрыть это вам не хрен собачий. Так что рапорта напишем, а сверху -
   раскрытие. Верно?
   - Угу.
   - Вот и ладненько. А сейчас давай-ка, пока то да се, примем по соточке.
   А то башка у меня трещит после вчерашнего. Да и тебе не повредит. Как
   бы там ни было, а в первый раз сто пятую раскручиваешь. С почином, так
   сказать...
  
   Март, 2001 год
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"