Булочко Надежда : другие произведения.

Демоны внутри. Тёмный трон. Глава 11. За твоей спиной

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  ' - Серьёзное отношение к чему бы то ни было в этом мире
  является роковой ошибкой.
  - А жизнь - это серьёзно?
  - О да, жизнь - это серьёзно! Но не очень...'
  Льюис Кэрролл 'Алиса в Стране чудес'
  
  Фурфур слушал меня, не перебивая и, кажется, не моргая. Я рассказала ему всё: начиная первым днём, когда отец показал мне темницу Велиала, и заканчивая моим пребыванием в Геенне, про разговоры с Люцифером, столкновение с Марой и, самое главное, о том, что Корона в смертельной опасности, просто об этом почти никто не знает, кроме очень узкого круга доверенных лиц.
  
  - Марбаса ко мне! - когда я закончила, неожиданно рявкнул он в пустоту, поднимаясь с кровати, затем открыл дверь спальни и выглянул в коридор. Всё время, пока он был со мной, в спальне никого из ассасинов не было. - Живо!
  
  Тени отозвались на мгновение галдежом, от которого я была вынуждена потереть уши, но почти сразу же утихли. Марбас появился через минуту, спустившись с потолка чёрной тенью, которая неожиданно обрела плоть. Несмотря на то, что вчера ему досталось от Люца, он был в одних штанах, словно не боялся простыть. Правда на этот раз его кожа была покрыта чем-то тёмным, блестящим в отблеске огня в камине. Не сразу я поняла, что это кровь.
  
  - Чего тебе, старик? - поинтересовался наёмник, не здороваясь. Вид у него был не особо счастливый, словно его отвлекли от чего-то важного. Да и обиду наверняка затаил за разбитый днём нос. Мне же совсем не хотелось думать над тем, чем это исчадие ада могло заниматься в столь поздний час. Словно услышав мои мысли, Марбас облизнул свои пальцы и хмыкнул.
  
  - К утру мне нужен отчёт о всех поползновениях в адрес короля и его невесты с момента переворота. Любой, даже самый мелкий инцидент, вроде пьяной драки в таверне за сотни миль отсюда, - Фурфур обернулся ко мне. - Есть что-то, о чём они могут не знать?
  
  Я пожала плечами:
  
  - Я не чувствую присутствие рядом Братства, если они не применяют свои могильные заклятия, - задумчиво произнесла я, но чтобы Марбас не сильно раздувался от гордости, тут же добавила: - Хотя, как я поняла, Баал как раз очень хорошо вас всех видит.
  
  - Хромоножка умнее и сильнее, чем многим кажется. Он заткнёт за пояс твоего ненаглядного очкарика, а в бою может уложить на обе лопатки с десяток моих подчинённых в одиночку, - согласился с моим предположением Марбас, даже не моргнув. - Но в твоём случае вряд ли что-то могло пройти без нашего участия. За исключением кислотного бреда, навязанного Люцифером, и задушевных бесед с Велиалом в спальне. Но тут уже не наша работа. Будет тебе отчёт, Фурфур, но не раньше, чем к полднику. Я запрошу доклады с дальних рубежей, на такое нужно время.
  
  - К обеду, - жёстко возразил князь. - Со всех твоих групп. Не пропустите ничего.
  
  - Что за повальная мода ставить Братство на уши из-за всякой херни? - проворчал Марбас, поднимая глаза к потолку. - Кло! Хал урур дх'лк о! Сед, р'анзул!
  
  Мне показалось, что по стене, среди естественных теней, скользнула поддельная, принадлежащая одному из ассасинов. Седит, появившийся рядом с Марбасом, выглядел на порядок чище. Молча кивнув в знак приветствия, он протянул Фурфуру стопку бумаги, исписанную от и до.
  
  - Первая партия: список тех, кто задержан во время переворота и после, включая идиотов с площади. Все они готовы встретиться с тобой в любое время. Остальное написано нашими каракулями, и понадобится время на перевод для не очень умных котиков, - Марбас махнул рукой. - Я пошёл, у меня там ангел стынет. Будут вопросы - Сед вам в помощь. Всё равно он не поклонник жареных крылышек.
  
  - Сильно не расходись, а то если не отмоем где-то, то потом будет вонять тухлятиной, - посоветовал ему помощник. - Да и запах палёных перьев та ещё мерзость. И не вздумай жрать его сырым или делать из него кивиак!
  
  - С панировкой всяко лучше раскрывается вкус, - скептически заметил Марбас, обернувшись тёмным сгустком и взмыв к потолку. - А кивиак - это несбыточные мечты: если наш фаршированный ангел случайно оттает и будет вонять в саду, Люц мне голову проломит лопатой.
  
  Фурфур задумчиво посмотрел ему вслед, после чего перевёл взгляд на заместителя главы Братства:
  
  - Я не пойму, вы там жрете или пытаете?
  
  - Одно другому не мешает. Ангельских жареных крылышек хотите? - поинтересовался Седит у нас, вызвав у меня приступ едва контролируемой тошноты. - Деликатес.
  
  - Как-нибудь в другой раз, - благоразумно отказался от предложения Фурфур, заметив мою реакцию. - Думаю, что ещё не раз представится такая возможность, раз у нас конец света на носу.
  
  То, что весь последующий день я бродила за Фурфуром как привязанная, князя ничуть не смущало. Более того, он был рад объяснить мне все, что было непонятно, и перечитывал наиболее забавные, по его мнению, моменты из докладов Братства, королевской гвардии и местных вояк, охранявших земли других правителей. Я, конечно, понимала, что переворот проходил практически на грани фола, но и подумать не могла, насколько рискованная оказалась кампания: в некоторых регионах наши союзники полагались на удачу и ничем не подкреплённые договорённости. В некоторых городах сражения длились неделю, местное правление же умыло руки, объявив, что у них нет ресурсов для подавления бунтов, которые вспыхивали один за другим.
  
  Положение Велиала сейчас было шатким настолько, что достаточно одного неудачного приказа или неудобной новости, и Геенна захлебнётся в собственной крови. Братство являлось крайним способом подавления мятежников, но само их присутствие на политической сцене накаляло обстановку - обращение к ассасинам было слишком рискованным шагом и методом устрашения, так как они представляли собой кровожадную свору, которой совершенно неважно, кому вспороть глотку. Молчаливо, раз за разом они будут выполнять приказ заказчика, не заботясь о благополучии последнего и не беспокоясь, что однажды не останется тех, кого можно зарезать и кем можно править.
  
  - Пока Велиала нет, Асмодею придётся танцевать на острие ножа, пытаясь сохранить равновесие и не допустить того, что тут разверзнется Ад ещё страшнее, чем тот, в котором булькают наши грешники, - вздохнул Фурфур, отпивая из кофейной чашки далеко не кофе. - С другой стороны, малыш только при нас такой скромняга, на деле же прёт не хуже Велиала, и горе тем идиотам, что встанут у него на пути. Он хороший мальчик, но его лучше не злить.
  
  Я сидела напротив, держа на руках бесконечно вертящегося Люция, который одновременно хотел и сидеть у меня на коленях, и играть в пастуха каких-то местных существ, название которых у меня не получалось повторить. То он называл их Х'чампа, то животные переименовывались в Ий'мка. На мой вопросительный взгляд Фурфур ответил, что понятия не имеет, о каком монстре говорит ребёнок, возможно, он только что их придумал.
  
  - Только не дай ему попытаться их создать. Если хотите разводить стада этих... Эээ... Как ты их там назвал?
  
  - Мьякр'яны! - радостно объявил Люций очередное новое имя для вида.
  
  - Если начнёшь разводить стада Р'янов, то делай это в саду. Что-то мне подсказывает, что они будут несколько велики для гостиной, - князь неожиданно отложил отчёт и посмотрел на ребёнка. - Хорошо, что ты удумал?
  
  - Они будут размером со стул! Нет, кресло! Стол? - Люций, обрадованный тем, что на него наконец обратили внимание, начал тыкать пальцами во всё, что видел. - С тебя!
  
  - Даже так. Ну если с меня, то это не так уж плохо, как я уж было подумал.
  
  - В высоту. А шириной в стол. И весить будут о-го-го. А ещё они будут волосатые, колючие и с восемью лапами, как у пауков, - продолжил осыпать нас идеями Люций.
  
  - Я думаю, что тебе стоит их для начала нарисовать, - предложила я, вспоминая, что ребёнок любит проводить время за этим занятием, поочерёдно изображая на листе бумаги всякого, кого увидит, и кто согласится уделить ему хотя бы пять минут на то, что он именовал эскизом. На деле же это была всё та же мазня, что я видела раньше. Но, во всяком случае, пока Люций был занят рисованием - он практически не шумел.
  
  Прислуга достаточно быстро нашла один из его наборов, и уже через пять минут за столом развернулась бурная трудовая деятельность: Люций усердно смешивал краску, пытаясь добиться самого мерзкого цвета, какой только можно было придумать, с целью изобразить задуманное.
  
  Фурфур, довольный тем, что юное дарование отвлекли, продолжил перебирать отчёты, пытаясь найти хоть какой-то намёк на то, где именно находился очаг зреющего восстания. Между тем казалось, что он был одновременно везде и нигде, и единственное, в чём было различие бунтов - это масштабы: в деревнях меньше, в городах - больше. Совершенно разные слои населения высказывали недовольство правительством, и сказать, кто это именно - крестьяне или вассалы - было нельзя.
  
  - У меня такое чувство, что на самом деле во главе всего стоит лишь пара человек... То есть падших, - задумчиво сказала я, отрешённо наблюдая, как на бумаге расцветают разноцветные кляксы, обозначающие тела животных.
  
  - Очень возможно, - согласился со мной Фурфур. - Почему бы тебе не высказать всё, что ты думаешь на этот счёт? Одна голова хорошо, а две лучше. Мне кажется, я усложняю всё, и на деле тут совсем простой ответ.
  
  - Ну... - я замялась, потому что говорить на столь серьёзные темы, как восстание, мне не хотелось: боялась, что если скажу что-то не то, кто-нибудь невиновный может пострадать. - Мне кажется, что это объединение сил. Даже не знаю, как и сказать правильно.
  
  - Просто говори, что думаешь. У меня хватит опыта, чтобы из потока бессвязных слов выцепить нужное, - Седит появился рядом со мной, отчего я испуганно дёрнулась.
  
  - Может хватит так делать уже? У меня из-за этого сердце когда-нибудь остановится! - рявкнула я на заместителя главы Братства, пытаясь дышать нормально. За всё время, что я провела в окружении падших, у меня так и не получилось привыкнуть к тому, что они имеют привычку материализоваться за спиной, когда их меньше всего ждёшь.
  
  - Запускать остановившееся сердце я тоже умею, - без особых эмоций в голосе отозвался на моё возмущение тот, садясь рядом. - Пытки вообще много полезного опыта дают. Так что можешь говорить, как тебе вздумается, главную мысль я выцеплю.
  
  Я устало закатила глаза, демонстрируя, что Седит сам несёт несусветную чушь, которая, ко всему прочему, ещё и оскорбительно звучит. Ассасин и бровью не повёл, продолжая смотреть на меня, явно забыв, что он давно уже не ходит в платке, и в случае чего я полноправно могу ущипнуть его за щёку. Или веснушчатый нос.
  
  - Нет у меня идей, - честно сказала я в конце концов. - У меня нет опыта в таких вещах. Я из мира, где заговоры учиняет кучка из окружения. На работе или на учёбе. Мелко, несерьёзное сравнение. Масштаб не тот. Я честно не знаю, что тут думать и уж тем более говорить.
  
  - Ну, первую мысль ты уже высказала, девочка. И она сходна с нашей версией: мы имеем дело с альянсом. Чтобы низшие чины взбунтовались, одной воли их лордов недостаточно, - заметил Фурфур, доставая обрывок пергамента, покрытого пятнами то ли чернил, то ли крови падшего. - Хм... Седит, Лилит всё ещё во дворце?
  
  Ассасин кивнул.
  
  - Я думаю, что нам нужно увидеться с той, кто неровно дышит в сторону Короны с момента, как оказалась тут. В нашей головоломке не хватает деталей, и из-за этого наша простая задачка превращается в самую обычную чушь, - Фурфур задумчиво почесал подбородок, потом допил остатки коньяка из чашки и наспех сгрёб бумаги обратно. - Хотя я сомневаюсь, что кровавая королева будет в состоянии нам что-то сказать на сей счёт, как думаете?
  
  
* * *
  Давящее чувство беспокойства было настолько сильным, что даже Люций, увязавшийся с нами, шёл молча, держа Фурфура за край плаща, и словно пытался создавать как можно меньше шума. Как только мы спустились по лестнице ко входу в подвал, нас встретил кто-то из Теней и молча пригласил следовать за ним, отдав князю свой факел. Сам же он явно не страдал от темноты, потому что держался ровно на границе света, каждый раз ускользая от наших взглядов и сливаясь с непроглядной тьмой.
  
  Когда мы миновали освещённый подвал, он распахнул перед нами железную дверь, за которой оказалась ещё одна лестница, уходящая вниз. Я едва не поскользнулась на ступени, покрытой то ли слизью, то ли ещё чем-то, о чём я не хотела сейчас думать. Мысли о том, что это невысохшая кровь кого-то из падших, давила на сознание, пугая ещё больше.
  
  В темнице было темно, сыро и ненормально тихо. Потусторонняя тишина очень била по нервам, и я испуганно схватилась за первого, кто подвернулся мне под руку - им оказался Седит, шедший следом за Фурфуром. Князь нёс в руке факел, который то и дело шипел и грозил погаснуть. Его пляшущее пламя отбрасывало на сырые, покрытые плесенью стены уродливые тени, в которых едва можно было признать их обладателей.
  
  Седит ободряюще похлопал меня по руке, призывая не впиваться ногтями ему в рубашку. Хоть он и был одет, как все Тени: так, что открытых участков кожи практически не было, и ткань должна была смягчать боль - но видимо дискомфорт от того, что я сейчас вытворяла, он всё равно испытывал. Я спохватилась и ослабила хватку, но надолго моего самообладания не хватило: через какое-то время меня напугала то ли крыса, то ли ещё какая-то тварь, хрустнувшая чем-то в темноте. Я искренне надеялась, что это не кости сгинувших тут заключённых.
  
  - Сколько держите? - Фурфур наконец разорвал молчание, казавшееся мне невероятно тяжёлым, обращаясь то ли к Седиту, то ли к второму сопровождающему.
  
  - Чуть меньше сотни. И семь эдемовцев, - ответил Седит, и его слова заставили меня оторваться от разглядывания стен и уставиться на ассасина.
  
  - Так ангелы тут? - переспросила я.
  
  - Разумеется тут, где им ещё быть? Мы пришли через единственный выход из темницы, чтобы сбежать отсюда - надо прорваться через всю охрану или же самостоятельно копать новый выход, - ассасин посмотрел на меня, после чего, прочитав на лице чётко выраженный страх, вздохнул. - Они не опасны, я даже показывать тебе их не стал бы, потому что сейчас это слишком жалкое зрелище, на которое нет смысла тратить время.
  
  - Седит, они живые, - напомнила ему я, нахмурившись раньше, чем спохватилась. Досаждать убийце моралью и прочими, с его точки зрения, глупостями, - себе дороже.
  
  Седит был похож на Марбаса ровно настолько, насколько и отличался от него. Я с трудом представляла, что творится в его голове - так он был сдержан и тих, и при этом я понимала, насколько он ужасен в своей жажде убивать. Его взгляд был спокойным, голос ровным, и казалось, его вряд ли можно как-то вывести из себя или чем-то удивить, на деле же он отлично скрывал свои эмоции, оставаясь большую часть времени непроницаемым для собеседника. Но я видела его отчаянье, когда он пришёл в себя и понял, что больше не может скрываться за пологом Тьмы. Теперь он пытается оставаться таким же равнодушным, каким-то образом обманывая самого себя, будто он всё ещё безликий и носит на голове платок, скрывающий его лицо ото всех.
  
  - Действительно, - отозвался тот на моё замечание, а потом, явно из вредности, добавил. - Пока что.
  
  Свернув пару раз, мы оказались в огромной комнате, из которой было два выхода, помимо того, откуда мы пришли. Потолок был низким, отчего казалось, что на тебя давит вся толща земли, что находится над головой. Мысли о том, как глубоко мы забрались, я постаралась отогнать подальше. Наш проводник выбрал коридор, который уходил налево. Прежде, чем мы свернули туда, мне показалось, что я увидела белое перо, застрявшее меж камней справа. Скорее интуитивно я хотела было затормозить, чтобы убедиться, что мне не показалось, но Седит потянул за собой.
  
  - Не нужно шляться тут одной, девчонка. В темницах не держат хороших ребят.
  
  - Да в Аду в принципе хороших ребят не держат, - отозвалась я, позволив себе грубо пошутить в адрес наёмника. Губы Седита тронула едва заметная ухмылка, но почти сразу исчезла, так что даже не поймёшь, показалось или нет в этом танце теней и света, отбрасываемых факелом. - Тут и те, которых сослали?
  
  - Нет, двоих отправили к магам, согласно приговору. Скоро увидитесь.
  
  Люций обернулся и, посмотрев на меня, натянуто улыбнулся. Похоже, что даже ему тут было мягко говоря неуютно. Неожиданно тишину, которую нарушали только наши шаги и тихая беседа, разорвал оглушительный визг, который умолк секунду спустя. Вокруг снова воцарилась звенящая тишина. Я снова в ужасе вцепилась в Седита, но того, похоже, крик не напугал.
  
  - Бывает. Кто-то опять забыл наложить печать, - пробормотал он, стиснув зубы, явно из-за того, что я причиняла ему боль. - Казадор, пожалуйста, сжимай меня не так яростно. Я всё ещё периодически истекаю кровью.
  
  Следующее помещение оказалось на деле длинным коридором, по бокам которого тянулись бесконечные решётки. Так казалось, потому что свет не доходил до противоположного конца, а глаза всё никак не могли привыкнуть к полумраку из-за того, что я то и дело по неосторожности смотрела на факел. Наш проводник остановился у одной из камер и зашуршал складками плаща. Я ожидала, что он сейчас извлечёт на свет связку ключей, как это бывает в фильмах про тюрьмы, но вместо этого в его руках оказался нож.
  
  - Она не всегда сидит на одном месте, поэтому близко не подходите, - посоветовал он нам сиплым голосом, толкая решётку. Та совершенно беззвучно отъехала в сторону, открывая нам путь. Беззвучно, словно звук отключили. Я поёжилась.
  
  Узницу не было видно, словно она пряталась в остатках теней, до которых ещё не добрался свет нашего факела.
  
  - Лилит, - позвал бывшую королеву Фурфур и бесстрашно шагнул в глубь камеры. - Мне нужно задать тебе пару вопросов.
  
  Ему никто не ответил. Лишь в соседних камерах кто-то зашевелился и придвинулся к решёткам, желая наблюдать за нами. Я обернулась и, кажется, заметила Куриэла. Но стоило нам встретиться взглядами, как тот, кого я приняла за графа, скрылся в темноте, лишь едва заметные красные глаза выдавали его местоположение.
  
  - Лилит, - повторил Фурфур, делая ещё пару шагов, и в ту же секунду в его сторону метнулось нечто крупное, едва не сбив его с ног. В последнюю секунду Тень, сопровождавший нас, подхватил что-то с пола и резко дёрнул на себя. Этим оказалась цепь, другой конец которой грубо обвивал шею женщины. Первый рывок остановил её, не дав дотянуться до князя. Второй дёрнул назад, вынуждая упасть на каменный пол.
  
  - Я же сказал, чтобы вы не приближались к этой полоумной, - проворчал ассасин, пряча нож. Теперь, когда Лилит была на виду, в нём не было нужды - только если он не собирался её прирезать.
  
  Пленница выглядела жалко. Ничего того, что впечатлило меня при первой встрече, не осталось: фигура была скрыта грязными лохмотьями, которые остались от праздничного платья, волосы торчали клочками, кожа была серо-зелёной, а лицо болезненного вида. Щёки впали, под глазами образовались круги. Местами виднелись синяки и кровавые подтёки, но Теням явно не доставляло особого удовольствия избивать Лилит. То ли из-за того, что она была человеком, хоть и бессмертным, но, конечно, слабее падшего, то ли боялись убить её случайно до вынесения приговора.
  
  Бегающий взгляд едва остановился на Фурфуре, скользнул по Теням, по мне, но стоило ей увидеть Люция, как Лилит взвыла и поползла прочь. Ребёнок недолго думая пошёл следом, не считая нужным соблюдать осторожность. Этого хватило, чтобы у женщины начался припадок. Звуки, издаваемые ею, заставили меня пожалеть о том, что я считала царящую тут тишину ненормальной и страшной: от смеси мычания и воя, бессвязных звуков и безумного взгляда становилось жутко.
  
  - Тебе совсем плохо, - прокомментировал её состояние Люций, словно не замечая того, что Лилит не хочет, чтобы он к ней приближался. - Ты никогда не видела в темноте, и тебе тут наверняка страшно. Может стоит оставить ей свет?
  
  - Обойдётся, - коротко ответил Тень.
  
  Люций вздохнул и присел на корточки рядом со своей, как он называл её, дочерью. Это была странная и пугающая картина: всемогущий ребёнок и сумасшедшая, которую он когда-то создал из глины, а после, десятки тысяч лет спустя, свёл с ума.
  
  - Ответишь на наши вопросы, и мы оставим тебя в покое, - объявил Фурфур, приближаясь. Лилит перевела взгляд с Люция на него, и её взгляд на мгновение стал осмысленным. - Возможно даже дадим поспать без кошмаров. Передышка в несколько часов покажется тебе поистине счастливейшим моментом в твоей долгой жизни.
  
  Лилит молчала, хотя её челюсть ходила ходуном, и выглядело это так, будто она говорила, просто не напрягала при этом голосовые связки.
  
  - Давай, ты ведь умная девочка, знаешь, что если добровольно не ответишь, то информацию из тебя вытащат клещами, и это будет в разы больнее, - нахмурился князь, передавая факел Седиту. - Подсоби, друг, - обратился он ко второму ассасину, и тот, как-то странно намотав на руку цепь, вздёрнул Лилит вверх, вынуждая её захрипеть от нехватки воздуха. - У меня снова болит нога, и у меня нет желания наклоняться, поэтому тебе придётся держаться на уровне моих глаз самой. Думаю, что после того, что вы со мной сделали, это вполне справедливая просьба.
  
  Бывшая королева что-то прохрипела, дёрнулась, инстинктивно ища ногами опору, а как только обрела её, попыталась лягнуть князя в живот, но тот, не думая о своей безопасности, оттащил за шиворот замешкавшегося Люция. Если Лилит что-то и собиралась ответить Фурфуру, то это было совершенно непонятным. В уголках рта появилась пена, а и без того болезненное лицо стало синеть.
  
  - Отпусти, - махнул князь рукой Тени, и тот выполнил приказ - Лилит рухнула к ногам падшего, как мешок, судорожно хватая ртом воздух. - Я надеюсь, что ты понимаешь, что все наши хорошие отношения давно в прошлом, и я буду воспринимать тебя не как милую девочку, а как врага Короны? Лилит, чем больше ты медлишь, тем я злее. Я совсем не хочу снова пугать Нозоми своей злостью.
  
  - Хо...шо... - пробормотала женщина, кашляя и давясь собственной слюной.
  
  - Отлично, практически первое слово за долгое время, - поздравил князя Седит, снова усмехаясь, поймав на себе мой раздражённый взгляд. - Но не думаю, что она надолго вернулась в реальность, поэтому не затягивайте.
  
  Фурфур кивнул и обратился к женщине:
  
  - Кто не прибыл на праздник Весны?
  
  Та мотнула головой, видимо подразумевая, что не в курсе.
  
  - Кто не прибыл на праздник, Лилит? Ты рассылала приглашения лично. Кто укрылся от восстания?
  
  - Не... Нет! - её ответ сорвался на крик, потом снова на вой на одной ноте. Лилит схватилась за голову и дёрнулась в сторону, закатив глаза. - Уберите! Уберите!
  
  - Что это с ней? - тихо поинтересовалась я, мысленно радуясь, что Седит всё ещё разрешает мне держаться за него.
  
  - Глюки. Понятия не имею, что там показывает её сознание, но штука явно занимательнее, чем была у тебя, - ответил Седит, чем заставил меня покраснеть и обиженно фыркнуть.
  
  Князь не слушал нас, продолжая задавать Лилит вопросы, несмотря на то, что та едва обращала на него внимание и уже забилась в угол, отбиваясь от кого-то видимого одной лишь ей. В конце концов он не выдержал, и Тень снова вздёрнул женщину, грубо протащив её перед этим по камням, стёсывая кожу с открытых участков.
  
  Люций неожиданно всхлипнул и потянулся ко мне, ища поддержки. Я, понимая, каково ему видеть, как обходятся с той, кого он создал и любил, взяла ребёнка на руки и молча отступила в коридор. Покидать участок, освещённый факелом, я не хотела, но это был хоть какой-то способ отгородиться от происходящего. Но неожиданно для себя я оступилась и едва не упала, ударившись плечом о решётку соседней камеры. Вопреки ужасу, что на меня могут напасть, никакой реакции по ту сторону не последовало. Мне даже показалась, что она пустует, но потом поняла, что там вовсе не так темно, как кажется на первый взгляд: в глубине виднелось едва заметное свечение. Тёплое и немного пугающее.
  
  - Ангел? - тихо спросила я у Люция, но тот отрицательно мотнул головой. - Что тогда?
  
  - Моё копьё, - тихо ответил он, протягивая руки к решётке и прижимаясь лбом к холодным прутьям. - Там Самаэль.
  
  В этот же момент Лилит в очередной раз взвыла так, что я от неожиданности отшатнулась назад и налетела на Седита, который, видимо, вышел следом за мной, беспокоясь, что я могу влипнуть в неприятности.
  
  - Лучше смотри в другую сторону, - посоветовал он мне, насильно разворачивая спиной к камере королевы. - А то так же выть начнёшь по ночам, а мне потом бегать за молоком и печеньем, вместо того чтобы отдыхать.
  
  - Зачем вы делаете ей больно? Она же и так ничего толком сказать не в состоянии?
  
  - Так получилось, что только на границе со смертью к ней ненадолго возвращается разум. Люций, может, ты нам поможешь и выдернешь её на минуту в реальность?
  
  Ребёнок снова отрицательно покачал головой:
  
  - Мне запретили. Меня накажут, если я что-то сделаю. Я не хочу тут находиться. Давайте уйдём, пожалуйста, - захныкал он, обхватывая меня и утыкаясь носом в шею. - Не хочу тут находиться.
  
  - У нас есть возможность вернуться сейчас? - спросила я у заместителя главы Братства, послушно глядя в темноту перед собой, отделенная от Самаэля только решёткой, которая, скорее всего, не заперта. Седит положил руку мне на плечо и потянул за собой, по дороге в темноту крикнув Фурфуру, что мы встретимся позже, когда тот закончит со своими делами. Князь не возражал.
  
  Я ожидала, что Седит возьмёт где-то второй факел, но Тень просто шёл через темноту, держа меня за руку. Люций спрыгнул на пол, и явно с облегчением вздохнул. Первое время мне казалось, что он шёл рядом, но потом я поняла, что ребёнка нет. То, что я остановилась, Седита не обрадовало.
  
  - Что опять? - поинтересовался он, оборачиваясь ко мне, и его глаза были единственным, что я видела в этой непроглядной тьме. Звуки снова пропали, лишь где-то капала с потолка вода, и эта капель эхом разносилась по подземелью. Я обернулась в ту сторону, откуда мы шли, но ни света факела, ни каких-либо звуков оттуда не долетало.
  
  Мне показалось, что такое уже было со мной, что я уже держала за руку ассасина, и казалось, что мы остались одни во всём этом мире, а вокруг нас лишь тьма. Отогнав чувство дежавю, тряхнув головой, я задала вопрос, который беспокоил меня на этот момент больше всяких обрывочных воспоминаний, походивших на невнятные сны:
  
  - Где Люций?
  
  - Прыгнул, - голос Седита был как обычно спокойным, отчего казалось, что о сохранности ребёнка во дворце пекусь одна я. - Думаю, что ему не особенно по вкусу находиться тут, он не сторонник долгих мучений провинившихся.
  
  - Милосерден, - выдохнула я первое пришедшее на ум слово.
  
  - Да, пожалуй так, - согласился со мной ассасин. - Вернёмся к Фурфуру или идём наверх?
  
  - Я... - не сразу, но я всё же осмелилась произнести в слух своё пожелание. - Я хочу увидеть ангелов. Прямо сейчас.
  
  
* * *
  Седит не особо пытался со мной спорить: то ли ему было действительно всё равно, то ли понимал, что переспорить меня будет сложно. Лишь несколько раз переспросил, точно ли я уверена в том, что мне туда нужно. Я оставалась непреклонной, на что он назвал меня 'дурочкой', но всё же вывел через темноту в другой освещённый коридор, где неожиданно было несколько Теней, которые о чём-то беседовали. При нашем появлении они замолчали, явно не понимая, что я тут забыла.
  
  - Су Марбас вирс ахша, - коротко объяснил им Седит видимо цель нашего визита, проводя меня дальше.
  
  Ассасины расступились, давая нам беспрепятственно пройти, но Седит остановился перед первой же из дверей и без предупреждения распахнул её. Я едва сдержалась от того, чтобы сбежать прочь, а от запаха, ударившего в нос, меня замутило. Конечно я ожидала увидеть нечто подобное, но на деле оказалась морально не готова. Никаких фильмов ужасов и книг не хватит, чтобы подготовить психику для такого.
  
  - Какого хуя вы тут забыли? - Марбас обернулся на звук и теперь раздражённо смотрел на меня, а я почти не обратила внимание на его недовольство, потому что оно было полностью обращено к крылатому созданию, подвешенному за цепи к потолку.
  
  Огромные крылья свисали безжизненными плетьми, маховые перья были изломаны и теперь непригодны для полноценного полёта. Взгляд ангела был пустым, он словно разглядывал нечто интересное на полу. Под ним растеклась внушительная лужа крови.
  
  Тень, который на момент, когда мы с Седитом вошли в помещение, был ближе всего к ангелу, отошёл, пропуская к нему меня. Не сразу, но я решилась протянуть руку и коснуться кожи. Она не была ледяной, как я ожидала после всего, что с ним сделали, но и горячим его не назовёшь. Температура была ровно такой, что прикосновение казалось каким-то ненастоящим, словно под пальцами никого не было.
  
  - Посмотрела? - поинтересовался у меня Марбас, которому его помощник уже объяснил причину нашего визита. - Теперь съебитесь в закат. Ему недолго осталось, а я до сих пор не узнал, что им всем нужно от тебя.
  
  - Ты хочешь узнать от него то, чего он точно не знает, - сказала я, а рука между тем скользила вверх, к лицу божественного создания. Стоило мне коснуться его щеки, как ангел поднял взгляд и посмотрел на меня. Этот взгляд был странным, я далеко не сразу поняла, что читаю в его глазах.
  
  - Дитя... - прошептал он, дёрнулся, отчего цепи натужно звякнули. - Ты пришла...
  
  - Опачки, - Марбас тут же возник за моей спиной, заинтересованно наблюдая за нашим разговором.
  
  - Почему ты здесь оказался? - спросила я у ангела, продолжая зачем-то гладить его щёку. Сейчас он казался не человеком, и не чем-то священным, а просто занятной зверушкой. И куда только делась вся эта небесная напыщенность и святость, с которой они спускаются в Гайю? - Зачем ты дал им схватить себя?
  
  - Твоё место в Эдеме, - туманно ответил он голосом, который больше напоминал шорох осенней листвы. Увядающая жизнь. Я знаю его всего пару минут с момента, как переступила порог камеры, но уже сейчас не хочу отпускать ангела в небытие.
  
  - Я не в состоянии пользоваться вашим оружием, ангел, - грустно улыбнулась ему я, не зная, как к нему вообще стоит обращаться. По остаткам одежды я могла судить, что он всё же был мужчиной, но это знание едва ли помогло мне. - Оно причиняет мне боль так же, как оружие твоих падших братьев делает больно тебе. Зачем тогда я нужна Эдему, если я на деле тёмная?
  
  Действительно, простенький тест, который расставляет всё на свои места. Я прекрасно понимала, что он не знает ответ на мой вопрос, но Марбас будет раз за разом вгонять в него свой нож по самую рукоятку, прежде чем тот умрёт, так и не сказав ему ответ. Ответ, который бы устроил этого неуёмного садиста и утолил моё вялое любопытство. В какой-то степени мне было всё равно: какой бы ни была причина, по которой Эдем жаждал заполучить меня в свои руки - их методы мне совсем не нравились, и каждый раз, стоило вспомнить все встречи, отталкивали всё больше.
  
  Ангел ничего не ответил, лишь закрыл глаза и снова впал в состояние, сходное с беспамятством, но ненадолго, потому что Марбас потянулся через меня и просто коснулся его щеки лезвием плашмя, оставляя его до тех пор, пока под ним не появился уродливый магический ожог, а ангел не застонал и не открыл глаза.
  
  - Эй, спящая красавица, мы ещё не закончили разговор, - заверил его наёмник.
  
  - Мне нечего тебе сказать, падший брат Марбас...
  
  - Нахуя вы всем Эдемом бегаете за нашей милашкой Казадор? - проигнорировал ответ ассасин. - Гер, он опять не хочет со мной говорить. Попробуй ты объяснить ему, что я не люблю, когда так делают. Может, у тебя получится лучше?
  
  Гер действительно появился из тени, кивнул, и с силой ударил ангела чем-то продолговатым, но тонким, похожим на металлический прут, по рёбрам, вынуждая того закричать. Дёрнувшись снова, ангел бессильно взмахнул крыльями, создавая воздушный поток, который поднял с пола пыль и разбрызгал кровь.
  
  - Прекратите, ради всего святого, - я развернулась к Марбасу и распахнула руки, загораживая собой ангела, который теперь хрипел от боли: из груди торчало сломанное ребро.
  
  - Всё моё святое осталось в Эдеме. Ты уж прости, но я предпочитаю путешествовать по Аду налегке, - отозвался Марбас, отодвигая меня в сторону и собираясь сделать шаг в сторону своего пленника, чтобы продолжить беседу, но я не придумала ничего лучше, чем обнять его, не давая этого сделать. - Казадор, ты в край охуела! Я тебе сейчас руки сломаю и буду прав!
  
  - Не делай этого, пожалуйста! Он ничего не знает! Просто убей его, не мучай! - я едва не плакала от бессилия, понимая, что Тени продолжат свои игры, стоит мне только уйти. А может быть даже не станут дожидаться и начнут сразу. - Гер, не вздумай! - предупредила я второго ассасина, когда тот решил было повторить удар. Я, кажется, впервые обратилась к нему по имени, но сейчас нас всех это мало волновало.
  
  - Солнышко, у нас тут не ролевые игры, а ты не наша госпожа. Седит, забери её! - Марбас попробовал осторожно выпутаться из моих объятий, но я изо всех сил сдавила ему рёбра показывая, что разговор не окончен. - Хотя... - неожиданно он совсем недобро улыбнулся. - Гер, сломай нашему птенчику что-нибудь.
  
  Хруст и последующий крик заставили меня отступить в бессилии, глядя на половину крыла, которое теперь было практически отделено от своего хозяина и свисало на обрывках мышц и кожи. От такого меня едва не стошнило, но я вовремя успела взять себя в руки.
  
  - Марбас... - попытка говорить с угрозой в голосе провалилась: я дрогнула.
  
  - Ты можешь сама всё закончить. Если такая жалостливая, то закончи его страдания, - улыбнулся наёмник, обнажая клыки. - Ты права, он ничего нам не скажет, потому что не знает, но зачем мне лишаться такого развлечения? Буду представлять, что это ты. Гер?
  
  Снова удар и на этот раз пострадала нога. Ангел уже не кричал, лишь хрипел и кашлял кровью. Он не молил о пощаде и не просил меня об одолжении. Я бессильно стояла рядом и с настоящим животным ужасом ждала следующий удар так, словно тот действительно предназначался мне, как и говорил Марбас. Но наёмник не спешил, давая мне время обдумать.
  
  - Ну? - поинтересовался он у меня, на что я лишь сжала ладони в кулаки.
  
  Я не хочу убивать, пусть даже это то самое милосердие, которое я приписывала Люциферу. Я не хотела быть судьёй. Я ничего не хотела.
  
  - Казадор, я тебе уже говорил, что ты маленький трусливый кролик? - Марбас каким-то непонятным мне образом оказался у меня за спиной, и меня снова тряхнуло: лезвие его ледяного ножа касалось моей шеи. И на этот раз я спасовала перед ним, не зная, что говорить, что вообще делать в этой ситуации. - Ты требуешь от других действий, которые не в состоянии совершить сама. Какая из тебя маркиза, если ты не можешь подать пример своим подданным?
  
  - Ты не мой подданный, Марбас, - прошептала я, из-за чего он осторожно оттянул мою голову назад за волосы так, чтобы слышать, а я видела его самого хотя бы краем глаза.
  
  - Но я готов сделать тебе одолжение и не вмешиваться в твой маленький суд, - улыбнулся он, после чего крутанул нож в руке, отворачивая лезвие от меня, сунул мне его в руку и толкнул вперёд так, что я едва не упала в лужу крови. - Нужно уметь принимать решения, солнышко. И чем быстрее ты научишься быть самостоятельной в этом вопросе, тем всем нам будет проще. Итак, вот тебе задачка: есть один мученик, которому предстоит истекать кровью ещё часов двенадцать. Ты неожиданно можешь прекратить его бессмысленные страдания, но тебе страшно. Что тебя останавливает, Казадор?
  
  - Я не создавала жизнь и не вправе её отнимать, - ответила я, глядя на пленника.
  
  - Неправильный ответ. Гер?
  
  Я зажмурилась, но слух никуда не делся, и звук ломаемых костей, чавканье разрываемой плоти и хрипы боли никуда не делись.
  
  - Солнышко, - мою ладонь, сжимающую нож, подняли и направили в сторону ангела, явно целясь тому в шею.
  
  - Дитя... - услышала я уже голос ангела, и это вынудило меня открыть глаза. После темноты казалось, что я вижу в этих подземельях часть неба. - Уходи... Не нужно...
  
  - Какой-то он болтливый с тобой, - обиженно протянул Марбас, и я понимала, что это означает. Гер тоже, поэтому замахнулся, но я окликнула его, заставив замереть.
  
  Я не хочу видеть чью-то боль. Я не хочу делать кому-то больно. Моральные рамки, установленные моими родителями и обществом, в котором я выросла, говорят мне, что так нужно, что иначе - зверство. Но нож удобно лежит в руке, а ангел, которого я воспринимала совсем недавно безликим врагом, поверженный, сброшенный с облаков, лишённый божественного сияния, с раскинутыми переломанными крыльями, обессиленно болтается над полом. Я смотрю в его голубые глаза, в которых читается понимание моих намерений, и мне мерещится, что эти осколки небес потемнели.
  
  
* * *
  Я ударила Марбаса в грудь в очередной раз, будучи не в состоянии хоть как-то держать себя в руках после произошедшего. Когда последние серебряные искры растаяли в воздухе, я обессиленно рухнула в лужу крови и перьев, единственного, что осталось от ангела, и тупо смотрела на нож. Я уже убивала раньше, и хотя тогда делала это в качестве самозащиты, но и сейчас, после произошедшего, чувствовала всё ту же пустоту внутри, как и тогда, той ночью в лесу, когда нас загнали в тупик, едва не прикончив всех просто из-за того, что мы отказались выполнять требования Эдема. Нет разницы, каким был повод для того, чтобы отнять чью-то жизнь - это одинаково чудовищно и неправильно.
  
  Марбас опустился на корточки рядом, наблюдая за мной с любопытством кота.
  
  - ИДИОТ!!! - закричала я на него, снова ударяя испачканной кровью рукой, никуда особо не целясь. Потом снова и снова, обзывая всеми словами, которые только пришли на тот момент на ум. - КРЕТИН!!! ПСИХ КОНЧЕННЫЙ!!!
  
  - Казадор, ты поступила по своей совести. Вот её ёбаная цена, вот цена твоего ёбаного желания, когда ты делаешь это сама, - ответил он, перехватывая сначала одну мою руку, потом другую, в которой был нож, и в итоге роняя его в кровь. - Ты хотела избавить его от страдания - ты избавила!
  
  - Я не хотела его убивать, как ты не поймёшь?! Убивать - неправильно!
  
  - Ты не хотела убивать его САМА! - поднял на меня голос ассасин. - Ты хотела, чтобы это сделал кто-то другой, а ты лишь наблюдала со стороны, как твоё желание исполняется! Чтобы это сделал я, или Сед, или Гер. Мы ведь убийцы, что нам стоит. Пятном крови больше, пятном меньше... Но в этой сраной жизни иногда нужно делать грязную работу самому! Живи с пониманием, что всему есть цена. Если ты не в состоянии сама осознать это, так и быть, я тебе покажу.
  
  - Отпусти меня, кретин! Ты чудовище!
  
  - А ты милосердная идиотка, которая только что убила кого-то из жалости! Тебе теперь легче жить с кровью на руках? Чувствуешь себя мессией? Чувствуешь судьёй? Что ты молчишь, Казадор? Чувствуешь или нет?
  
  Я понимала, что натворила, и очень хотелось наложить на себя руки после всего, словно это могло вернуть ангела к жизни. Во мне боролось две полярности: я сожалела о содеянном, о том что вмешалась в естественный ход вещей, и ликовала от того, что ангел не стал закуской для Теней.
  
  - Во всяком случае ты не намазал его печень на тост, - прошептала я, зажмуриваясь, сдерживая слёзы, и сдаваясь на милость победителю, хрипло выдохнула, больше не пытаясь вырваться из хватки.
  
  - Что очень прискорбно, - заметил Гер, помахивая прутом. - Долго ты ещё будешь изображать из себя Батори? И так молода и красива, нечего кровавые ванны принимать. Марбас, девчонка выглядит слишком занятно, будучи перемазанной в чужих кишочках. Свалила бы ты отсюда, пока не заняла вакантное местечко в пыточной.
  
  - Действительно, - наёмник как-то нехорошо на меня посмотрел, потом приблизился к самому лицу. - Ты будешь просто обворожительной. Как представлю тебя там, - он едва заметно кивнул на теперь уже пустующие цепи. - Так бы и сожрал.
  
  Я поморщилась и с трудом удержалась от того, чтобы отвесить Марбасу пощёчину.
  
  - Будешь кричать не только гадости в мой адрес, - улыбнулся он, склоняясь к моему уху. - Не хочешь попробовать, маркиза?
  
  - Спасибо, в другой раз, - как можно более ровным тоном ответила я, но частое дыхание выдавало мой невроз. Рука ассасина уже скользила по моему телу, едва касаясь его, что-то на грани щекотки и ощущения смертельной угрозы: один удар - и я попросту умру.
  
  - Другого раза может и не быть, солнышко. На нас нападут в любой момент и сотрут в порошок. Я могу всех отослать, если ты стесняешься. Ты же хотела татуировку Тени, но я сделаю тебе нечто лучше. Знаешь что такое шрамирование?
  
  - Не хотела я татуировок! - я вспомнила то, о чём говорил мне Роберт в день, когда я пришла в себя после праздника Павших Братьев. - Что бы я тогда ни говорила - это был наркотический бред. И я полагаю, что примерно то же самое сейчас несёшь ты. Не вздумай резать меня на ремни, Марбас!
  
  - С тобой скучно, Казадор, - вздохнул наемник, отстраняясь и поднимаясь с пола. - Мало того, что всё веселье портишь, так ещё ничего взамен не предлагаешь. За это я тебя как раз и не люблю. Дерьмовая это черта характера у тебя.
  
  - Ну может всё ещё не так плохо? - поспешил заверить его Гер. - Лет через пятьсот девочка подрастёт, изменятся вкусы. Авось даже научится ценить чужие интересы.
  
  - Слабо верится, - не согласился с ним командующий и протянул мне руку, чтобы помочь встать. Несмотря на то, что я не сопротивлялась и не отказывалась от помощи, рывок был грубый. Марбас выглядел спокойным, но такие мелочи показывали, что он на деле несколько раздражён, и хватит любого пустяка, чтобы вывести его из себя. - Ладно, княже скоро хватится пропажи нашего цветочка, Сед. Вы должны были уже минут двадцать как быть наверху, а вместо этого шляетесь по подземельям.
  
  Седит пожал плечами, намекая на то, что я сама попросила привести меня сюда, и он никакой ответственности по этому поводу не несёт. Я честно не знала, имею ли я право со своим титулом отдавать Теням какие-либо приказы, но что-то подсказывало мне, что ссылаться Седит будет как раз на это: мол, кто он такой, чтобы спорить со мной.
  
  - Его нельзя бить, маркиза, - напомнил мне Марбас. - Он ещё болеет. Вот как выздоровеет, можете ругать за все просчёты, сейчас он неприкосновенен. Напомни об этом Фурфурчику, когда тот решит нас всех порешить за такую вольность, как разрешение тебе гулять по темнице.
  
  - Почему ты до сих пор не можешь исцелиться? - поинтересовалась я, хотя сейчас этот вопрос меня мало волновал. Скорее хотелось, чтобы кто-то просто говорил со мной на отвлеченные темы, не умолкая ни на минуту. Это помогало не дать сожрать себя ненужным мыслям, которые то и дело зарождались в голове.
  
  Ассасин поморщился так, словно я потревожила его раны. Падшие не любили признавать свои слабости и несовершенство физической формы. Во всяком случае, аристократия. Что думает на эту тему Витс, я не знала: его и второго падшего из Вест-Ив забрал к себе Уфир, который лично взялся привести их в приемлемый вид: несмотря на то, что Люций успел приложить к этому руку, случай оказался сложным.
  
  Для рядовых падших это было великой честью: Уфир, как говорили, последнее время всё реже занимался лечебной практикой, больше времени тратя на обучение братьев и людей, а также на научные изыскания - ему не давали покоя всё новые и новые зарождающиеся и мутирующие вирусы. В какой-то степени в этом был замешан Марбас, который честно признался мне, что ему весело вводить главного лекаря Геенны в тупик своими пьяными выходками.
  
  - Я как-то скрестил пару бактерий, вышла какая-то хуйня, но пиздецки живучая и ебанутая, - дыхнув перегаром в лицо объявил демон болезней как-то, когда речь зашла про его тихое противостояние с Уфиром. - Он всё боится, что я когда-нибудь окончательно ёбнусь рассудком и перекину все свои познания на падших. Ха-х.
  
  Как раз это 'ха-х' меня смутило, словно Марбас не исключал такого развития событий.
  
  - Дело в заклятии, - туманно ответил мне Седит, явно не желая вдаваться в объяснения. - Оно... Как рак... Его не видно, но оно всё ещё внутри.
  
  Он замолчал, продолжая смотреть на меня, чуть склонив голову на плечо. В полумраке, в отблеске факелов он казался болезненным, хотя глядя на него в гостиной, едва ли можно было так его охарактеризовать. Но если Седит жив, и, хоть и с натяжкой, здоров, то ангел мёртв, и тут уже ничего поделать нельзя.
  
  - Мне надо привести себя в порядок, - наконец сказала я, разглядывая свою одежду. - Мара опять будет фырчать, что я связалась с вами и порчу имидж её ненаглядному, если увидит меня такой. К слову, вы не в курсе, где её носит?
  
  - Шляется по Пандемониуму, - мгновенно ответил Гер, и не было никакого сомнения в том, что Тени внимательно следят за каждым шагом фаворитки короля. - Не хочет встречаться с Фурфуром, но оно и ясно: он всё-таки связан с Набом, а тот для неё конкурент, даже будучи мёртвым. Нахождение князя рядом заставляет Велиала страдать от меланхолии и закапываться в работу ещё больше, чтобы снова не поехать на этой почве. Не сказать, что Фурфур относится к Маре как-то плохо, но если та попрёт против него, тебя или Велиала, то раздумывать он особо долго не будет.
  
  - Ты описываешь Фурфура, как какого-то маньяка, - заметила между прочим я, хотя понимала, что слишком идеализирую князя. Он, как и большинство падших, был смертельно опасен. - Мне кажется, он сдержаннее вас будет.
  
  - Ну он точно против ультранасилия, - рассмеялся Марбас, беря меня за руки, я почувствовала лёгкое покалывание на коже, как от заклятия. - Но если ты не видишь за ним кровавую дорожку, что тянется сквозь века, это вовсе не значит, что её там нет.
  
  Мы резко слились с тенями. Я не знала, последовал ли за нами кто-то ещё, но уже через мгновение я рухнула с потолка прямиком в горячий бассейн купальни. Марбас с весёлым улюлюканьем упал следом, окатив меня с головой. От неожиданности я наглоталась воды и теперь пыталась прокашляться. Вокруг нас по поверхности расползалось грязное пятно крови и перьев.
  
  - Диа нас убьет, - заключила я, глядя на всё это безобразие.
  
  - Ну, для начала ей придётся вытащить нас из воды, иначе мы засрём своими кишками всё ещё больше, - радостно объявил Марбас, зачерпнув горячую воду ладонями и ополаскивая лицо и шею. С мокрыми и зализанными назад волосами он выглядел совсем непривычно и даже привлекательно: можно сказать, что так он не казался раздолбаем.
  
  Я угрюмо усмехнулась, потому что было совсем не весело, даже не от подобной проделки, всё ещё было тошно от произошедшего ранее.
  
  - Казадор, хватит пялиться на свои руки, - заметил мой ступор наёмник. - Ты приняла решение и исполнила желанное. Чего тебе ещё нужно для счастья?
  
  - Не знаю. Может быть, спокойствия? Ну или чтобы меня оставили в покое и вернули в Гайю.
  
  Марбас громко хрюкнул, потирая нос и пытаясь сдержать смех.
  
  - Ты ведёшь себя, как дура, Казадор. У тебя есть всё, чтобы начать новую жизнь... - закончить мысль я ему попросту не дала. Какой бы гениальной она ни была, как бы оптимистично ни звучала - это была ложь. Попытка в очередной раз успокоить меня и заткнуть, чтобы я не путалась под ногами у бессмертных, которые вот-вот перестанут жить вечно.
  
  - Да, только ты сам говорил, что нас размажут тонким слоем в любую секунду! - рявкнула я, и со злостью плеснула ему в лицо воды, подчёркивая тем самым своё настроение.
  
  - И что с того? - он ответил мне тем же, но не скрывая задора в голосе, словно моя агрессия его несказанно веселила и в этот раз.
  
  - В смысле 'что с того'?! Нет у меня новой жизни, потому что у нас всех нет будущего, кретин!
  
  Наёмник расхохотался от моих слов так, что эхо отразилось от стен и разнеслось по всему помещению, затянутому паром. Здесь ощущение влажности причудливо мешалось с запахом благовоний, отчего очень быстро погружался в состояние умиротворения, но сейчас, когда моё сердце колотилось как ненормальное, а страх мешался со злостью, ни о каком спокойствии и неге и речи быть не могло. Я стиснула зубы и успела поймать себя на мысли, что очень жалею, что Марбас забрал свой нож. Управляться с ним было куда проще, чем с мечом, даже не Набериуса, а тем, что мне дают для тренировок Тени. Конечно мне пришлось бы проделать трюк с использованием энергии, чтобы успеть вогнать лезвие в наёмника быстрее, чем он перехватит мою атаку и утопит в бассейне в отместку, но это того стоило бы.
  
  - Когда ты так кровожадно на меня смотришь, я начинаю думать, что ты влюбилась, - покачал головой ассасин, и, бесстрашно развернувшись ко мне спиной, погрёб к ступенькам. Мы плюхнулись в самую глубокую часть центрального бассейна и рост обоих едва позволял ногам касаться дна. Мне пришлось несколько поднапрячься, чтобы не утонуть - намокшее платье тянуло вниз, словно камень.
  
  - Тебе показалось, - отозвалась я, боясь наглотаться грязной воды. - Тебе вечно кажется всё что угодно, но ты никогда не думаешь о том, о чём надо бы думать приличному человеку! Тем более в твоём возрасте.
  
  Марбас затормозил, видимо добравшись до места, где мог спокойно стоять:
  
  - Я не человек, мне не нужно думать, как человеку, - сказал он, немного оборачиваясь ко мне. - В этом месте нет ни одного человека, Казадор. Тут не работают человеческие моральные рамки. Если ты про того ангела, то я тебе скажу одну вещь, и постарайся её запомнить: жизнь любой особи не стоит ничего - она ценна только для самой особи. Человек это или мышь, таракан или орёл - нет никакой разницы. Люди превратили смерть в личный культ, грёбаный фетиш. Из-за того, что у них богатая фантазия, начали считать, что они пиздецки важные для окружающих, но это не так. Не важен никто, никто никому не нужен на самом деле. Общение одной особи с другими сводится лишь к выживанию в среде, в случае если особи слабые и не могут в одиночку, и последующему размножению, просто лишь для поддержания популяции. Всё!
  
  Заметив, что большая часть монолога была пропущена мной мимо ушей из-за попытки сохранить расстояние и при этом не захлебнуться, Марбас, матерясь почём свет, сначала пошёл, а потом поплыл обратно ко мне, грубо подхватил и потащил к ступеням, несмотря на все мои попытки высказать своё недовольство происходящим.
  
  - Утони, блять, ещё тут, - проворчал он, усаживая меня на выступ, где Диа обычно натирала меня маслами, сам сел рядом и сделал вид, что ему очень интересна статуя, выполненная в античном стиле: дева, льющая из кувшина воду в бассейн. Всё бы ничего, только это была падшая, а не человек. В Геенне вообще не было статуй людей, не было портретов и изображений на фресках. Люди были позорным упоминанием в культуре Ада, грязью, что оскверняет всякого падшего ангела.
  
  Да и на самом деле работа впечатляла с человеческой точки зрения: сама фигура была выполнена из белого мрамора, но так тонко, что ткань одежды казалась невесомой. Когда я впервые увидела её, то решила, что это настоящее платье, надетое поверх, но это был обман зрения - платье было частью камня. Вокруг неё 'произрастали' травы, выполненные из такого же материала, не менее тонкая работа, и я всё никак не могла понять, как скульптор умудрился вырезать крохотные листья, не сломав при этом ни одного. Диа сказала, что кустарник создавался больше десяти лет, что вначале была создана и поставлена дева, а потом уже вокруг неё постепенно вырос целый кусочек мира. Каменного мира, в котором подвижным была лишь льющаяся из кувшина вода.
  
  - Ты сам не веришь в сказанное, - наконец сказала я, несколько раз повторив в голове слова падшего. - Ты не хотел бы потерять Седита, тебе больно каждый раз, когда что-то происходит с твоими братьями. Ты очень хочешь быть сильным, хочешь чтобы тебя видели сильным, но мы оба знаем, что это не так, - к моему удивлению Марбас не перебивал меня и не пытался спорить, давая договорить, но продолжая при этом отрешённо наблюдать за водой, текущей из кувшина. - Конечно, ты сильнее любого человека, я не спорю, но у тебя есть слабости. И ты не одиночка. Ты не хочешь быть один. Вы презираете людей, а на деле практически ничем не отличаетесь от них. Видимо за это и презираете, что, пытаясь отличаться, ничем не отличаетесь. Бессмертные, но слабые духовно. Практически всесильные в магии, но боитесь одиночества. Да, живёте сотни тысяч лет, но так и не смогли забыть прошлое. Твоё Братство - это твоя семья, и я видела как ты себя ведёшь в случае беды, видела, что ты готов рвать глотки ради них всякому врагу, который сильнее и опаснее тебя, а ты мне пытаешься доказать, что никто никому не нужен.
  
  - Я не уверен, что я нужен Седиту так же, как он нужен мне, - Марбас наконец отвёл взгляд от статуи и выловил проплывающее мимо перо, разглядывая его, крутя в пальцах. - Я не уверен, что я нужен Братству так же, как они все нужны мне. Однажды они умрут, однажды умру я. Смерть - это ничто, когда она приходит.
  
  - Для тебя это ничто, для падших ничто, а у людей есть Ад и Рай.
  
  - Когда начнётся война, ангелы смерти едва ли будут дальше заниматься своими обязанностями. Эти человеческие разборки им как сверхурочные, а когда схлестнутся Эдем и Геенна, оба мира затопит энергия душ, которой некуда будет деваться, потому что некому будет следить за этим. Казадор, есть здесь и сейчас. Нет прошлого, и нет будущего. Только здесь и сейчас. Здесь есть я, здесь есть ты. И никого больше. Когда я уйду, ты останешься тут одна. Вот и вся шутка, - Марбас посмотрел на меня ненормально серьёзным для него взглядом. - Представь, что в этот момент ты одна во всех трёх мирах, ну или в одном единственном, если тебе так проще. Вообще. Вот так оно на самом деле. Привязанности - губят, делают слабее, потому что ты боишься потерять того, кто тебе дорог. В этом ты права. Это моя слабость тоже, я боюсь потерять слишком многих, потому что уже не представляю, как буду жить без них. Но тебе всего ничего, с моей точки зрения ты ничего не видела и ничего и никого толком не знаешь. Живи, блять, как хочешь, как нравится, но прекращай доёбываться до всех со своими нравоучениями. У тебя не тот титул, чтобы безнаказанно ебать мозги всем кому попало. Однажды кто-нибудь из моих тебя заткнёт, и, поверь, это будет как минимум больно.
  
  Он снова замолчал и неожиданно положил голову мне на плечо. Я не сопротивлялась и даже не думала о том, чтобы оттолкнуть падшего от себя. Мне казалось, что мы все одинаково одиноки в этом мире, что на самом деле все те, кто жертвуют собой ради других, просто глупцы, безумцы или недобитые романтики.
  
  Зачем-то я подняла руку и погладила Марбаса по мокрым волосам, словно это было важно, он никак не прокомментировал это и даже не фыркнул в ответ. Казалось, что задремал. Или даже умер. Мы сидели и молча пытались найти ответы на то, что казалось важным каждому из нас, на эти вопросы, которые были подняты и вскоре закрыты, потому что у каждого своя правда и теперь каждый из нас должен был попытаться хотя бы понять мысли и логику другого. Спор, победителя в котором нет.
  
  Было тихо, лишь журчал фонтан. Падшая, созданная мастером-скульптором из камня, казалась чем-то мифическим, одновременно простым и в тоже время совершенно невозможным. Я закрыла от взгляда то место, где вода из её кувшина встречалась с поверхностью бассейна. Теперь можно было представить, что она не льёт воду, а вбирает её каким-то волшебным образом. Портил всё лишь шум. Так и с нами: можно было представить всё что угодно, но мы видели друг друга и слишком много знаем, или не знаем вовсе.
  
  - Вот вы где, - появление Фурфура сопровождалось тяжёлыми шаркающими шагами. В руках он держал полотенце, которое нашёл невесть где по дороге сюда. - Я только из третьего твоего подчинённого смог вытянуть информацию. Хорошо же ты их натаскал.
  
  Марбас медленно отстранился от меня, демонстративно, показывая, что ему плевать на то, что князь мог подумать после увиденного, и поморщился:
  
  - Надеюсь тебе хватило ума не применять на них печатей и не угрожать физической расправой.
  
  - Я в последнюю очередь буду выяснять отношения с Тенями, Марбас, - криво улыбнулся Фурфур и перевёл взгляд на меня. - Но вам всем стоит держаться подальше от Нозоми.
  
  - Это она за нами бегает...
  
  - То-то ты отгородился ото всех заклятиями, что тебя сейчас не найти и не связаться с тобой никак, - грубо оборвал его Фурфур. - Я не старый идиот. Марбас, я ещё раз повторяю: держись подальше от Нозоми, иначе я лично вздёрну тебя на дыбе. Ваши попытки разобраться во внутреннем мире друг друга заходят всё дальше. Я в курсе того, что произошло с ней и Велиалом, ты тоже. И тем не менее десятью минутами ранее я узнаю, что она лично убила ангела.
  
  - Она его спасла, - Марбас поднялся на ноги, и теперь с его одежды капала вода, но того похоже это мало волновало. Для убедительности наёмник встал рядом с князем, но из-за разницы в росте выглядел как подросток, который решил выяснить отношения со взрослым. - Не всё всегда бывает, как в красивых сказках. Жизнь - это вообще то ещё непредсказуемое говно.
  
  - От её настроения зависит настроение Велиала! Не мне тебе рассказывать, что порой он бывает и без того вспыльчив, - Фурфур кивнул на шрам на щеке ассасина.
  
  - На фоне того, что мы получили после его освобождения вместо старого Велиала - истерики Казадор сущие мелочи, - тот постарался проигнорировать очередное упоминание о своём изъяне, хотя я отлично понимала, насколько его это разозлило на самом деле. - Ты не видел его после возвращения, поверь, там есть на что посмотреть.
  
  - Велиал не вернётся в норму, если ты будешь изводить его через девочку.
  
  - Ты не представляешь, какое сейчас я делаю ему одолжение, - Марбас посмотрел на меня через плечо и снова обернулся к князю.
  
  Я молчала, потому что не знала, нужно ли тут моё мнение. Всё ещё хотелось тишины, которую Фурфур нарушил своим появлением. Винить его в этом не было смысла - он выполнял свою работу. Тут все выполняют свою работу, кроме меня.
  
  - В смысле 'одолжение'?
  
  - Ей свернёт кукушечку от одного взгляда на настоящую войну. То, что она видела в Гайе, эти мелкие стычки - это полная херня. Мы оба знаем, что такое война для Ада и Эдема. Пусть привыкает к крови, пусть привыкает к тому, что больно бывает независимо от того, хороший ты или плохой. Пусть поймёт, что нет ни добра, ни зла. Есть только мы, наши желания и те, кто их не разделяет. Твоей, как ты её называешь, девочке нельзя дальше оставаться человеком. Не объяви нам ультиматум, не выйди из него Совет так, как вышел, может и прокатило бы, но теперь тут больше не тепличные условия.
  
  Фурфур вздохнул, как мне показалось, устало, но согласно. Потом потёр затылок, поднял взгляд к потолку и наконец посмотрел на меня.
  
  - Нозоми, он, конечно, прав, хоть и... Хоть и торопит события, - князь замолчал, пытаясь снова подобрать слова. Представляю, каково ему общаться с человеком. Для него я слишком слабая, и он боится сделать мне ещё хуже, ведь для этого достаточно одного неправильного предложения. - Ты... Тебе... Я не приветствую убийства твоими руками. У Короны хватает тех, кто сделает это за тебя. Во всяком случае сейчас.
  
  - Я приняла решение и я его исполнила, - вымученно отшутилась я, пытаясь улыбнуться на его серьёзное выражение лица, на что Фурфур нахмурился ещё больше. - Прости, но Марбас правильно делает, что торопит события, иначе это всё затянется ещё неизвестно насколько.
  
  - Нозоми... - князь открыл рот, но так и не смог ничего ответить на всё это.
  
  - Ну тут я соглашусь с нашим лысым перцем, - вклинился в разговор Марбас, за что едва успел увернуться от подзатыльника со стороны старшего падшего. Неожиданное движение, больше свойственное Загану. - Всегда есть кому быть твоим мечом, Казадор. Ножом, стрелой и, в конце концов, верёвкой. Но ты должна помнить, что спустить псов с цепи всегда проще, чем потом остановить.
  
  Я кивнула. Теперь, когда я знала цену своего желания, так как исполнила его сама, Марбас наверняка позволит мне отдавать подобные приказы Братству. Вопрос лишь в том: а захочу ли я?
  
  - Да и где твои ёбаные манеры, маркиза? - неожиданно для всех рассмеялся ассасин. - Кто ж венценосный пачкает руки в крови в мирное время? Это моветон.
  
  Седит появился за спиной начальника бесшумно, но в воздухе неожиданно начала ощущаться предсмертная магия душ, безымянных глупцов, чей разум достался Теням и теперь служит пищей для заклятий. Мне захотелось коснуться одеяний с активированными печатями, или что они используют, и прочувствовать, что сокрыто внутри, кто исчез навсегда и для Ада, и для Рая. Но я одёрнула себя, понимая, что сейчас мне нельзя погружаться в глубины внутренней боли ещё больше, иначе я не вернусь. И кто знает, что останется на моём месте: нечто, что переродится из моего изувеченного сознания, или же сломанная бесполезная игрушка. Седит заметил моё поведение и, наклонившись к уху Марбаса, что-то ему сказал, на что тот лишь отмахнулся.
  
  - Они зовут тебя, - снова улыбнулась я наёмнику, вкладывая в слова тот смысл, что он сказал мне ранее. - Думаю, что когда я с Фурфуром, ты можешь посвятить полезной работе больше времени.
  
  - Вероятно, - хмыкнул тот в ответ и растворился в тенях. Седит, бросив на меня короткий взгляд, последовал за начальником.
  
  Фурфур молча смотрел на меня, продолжая обдумывать что-то, поэтому я решила избавить его от трудностей и протянула руку для рукопожатия:
  
  - Я рада, что у Короны есть ты. Велиалу нужны те, кому он небезразличен, - сказала я, стараясь сохранять оптимистичный тон.
  
  Князь руку жать не стал, вместо этого наклонился и поцеловал, после чего накинул мне на плечи принесённое ранее полотенце и повёл прочь, сначала в покои, чтобы я переоделась, а потом предложил или прогуляться по саду, или занять себя чем-то ещё. От прогулки я отказалась, ссылаясь на то, что за окном то и дело моросил холодный дождь, и грохотал весенний гром.
  
  Когда мы удобно расположились в одной из гостиных, окна которой выходили на внутренний цветущий сад, чтобы просто беседовать за чаем и коньяком и Фурфур смог дальше перебирать отчёты, князь неожиданно зашипел, хватаясь за ногу. Заметив моё испуганное выражение лица, он поспешил уверить меня, что всё относительно в порядке:
  
  - Там просто не хватает куска мышцы, - произнёс он, морщась от боли. - Ничего сверхужасного.
  
  - То есть ничего сверхужасного?! - переполошилась я, с силой усаживая князя в кресло у камина. - Это кусок мышцы, а не палец! Без пальца можно жить, и он не болит! А тут считай что рана!
  
  - Милая, я за три сотни лет уже свыкся с мыслью, что мне не исцелить ногу, поэтому проще думать, что это не катастрофа. Согласись: катастрофа бы была, если бы ноги вообще не было, или она была бы парализована.
  
  С большой неохотой, но я всё же согласилась с его словами. Действительно, всё познаётся в сравнении. Фурфура травма не особо сковывает. Передвигается он явно шустрее того же Баала, который, как я заметила, хромает на обе ноги. Князь, недолго думая, материализовал в руке длинную трубку из дерева, без всяких украшений и резьбы, похожую на те, что использовались в древнем Китае.
  
  - Ты не против? - спросил он на всякий случае корректно, на что я отрицательно покачала головой. Табачный дым был мне безразличен всё время, сколько я с ним сталкивалась: в Америке с этим было строго, а курили в моём бывшем окружении только охотники. К счастью, они были редкими гостями в моей жизни. Марбас же курил постоянно, и от него за милю несло дымом, так что мне вообще сложно было представить его естественный запах. - Это не табак, - сразу предупредил меня падший. - Лучше отсядь подальше.
  
  - Всё так плохо? - в шутку удивилась я, между тем выполняя его просьбу. Чайный столик у балконный двери показался мне подходящим местом. В случае чего я могла подышать свежим воздухом и любоваться деревьями, которые походили на настоящие облака своими цветами. Садовники развесили на ветках разноцветные ленты, отчего казалось, что эти облака вот-вот унесёт ветром, и колокольчики, звук которых то и дело мелодично разливался по округе.
  
  - Это опиум. В вашем мире крайне редкая теперь штука, насколько я знаю. Я мог бы делать себе инъекции всяких сильных обезболивающих, как у вас это делают врачи, применить заклятия, но нахожу его, в моём случае, лучшим выходом. Ничего не могу с собой поделать: я консервативен. Только не вздумай вторить такому старому идиоту, как я. Для людей это опасная штука, и я не хочу, чтобы такая хорошая девочка превратилась в невесть что.
  
  Я, улыбаясь, разлила по чашкам - себе чай, а князю коньяк - и поспешила принести ему напиток, хотя не была уверена, что алкоголь был к месту, ведь просил он его до того, как решил курить. Падший поблагодарил меня, поставил чашку на подлокотник и продолжил возиться с трубкой, укладывая в неё, по всей видимости, сам опиум в виде крошечных шариков. Насколько я знала, ему нужен был ещё постоянный источник огня, но князь этот момент проигнорировал, просто щёлкнув пальцами по кончику трубки, и из неё медленно заструился к потолку тонкой ниточкой дым.
  
  - Фурфур, а ты как думаешь, я поступила верно? Все вокруг хотят лишить меня человечности, но я не знаю, что будет после. Во что превращается человек потом? - спросила я его, с любопытством наблюдая за процессом, хотя мысли мои были неожиданно далеко отсюда.
  
  - Люди ни во что не превращаются, Нозоми. Люди - это люди. Хотя они изначально бывают разными, это да, - Фурфур отпил из чашки и вздохнул, потирая шею. - Но любое изменение - это становление того, что было задумано с момента появления.
  
  - И что же мне тогда делать?
  
  - Что угодно. Плачь, смейся, танцуй или сиди в углу. Сходи с ума сегодня и исцеляйся чудесным образом завтра. Ломай свою судьбу и собирай на её пепле из осколков новую. Человеческая жизнь коротка и похожа на вспышку падающих с неба звёзд, - Фурфур закончил возиться с трубкой и расслабленно откинулся на спинку кресла, выпуская изо рта дым. - Как бы я хотел снова серьёзно воспринимать истинную цену жизни. Осознание смертности придаёт удивительный шарм повседневности: даже мытье тарелок превращается в целое событие.
  
  - Я не про это! - обиженно фыркнула я в ответ.
  
  - А я как раз таки про это. Нозоми, ты как ребёнок, который хочет быстрее повзрослеть, и поверь, когда это взросление произойдёт, ты будешь жалеть о том, что торопилась. В твоей голове очень много вопросов, но иногда ты спрашиваешь с самой себя гораздо больше, чем следовало бы, - князь снова сделал затяжку, задержал дыхание, после чего выдохнул, повернув голову в противоположную от меня сторону, чтобы я ненароком не вдохнула наркотический дым. - Кем ты станешь в итоге? Ничего не могу сказать. Люди меняют людей конечно же, но на самом деле тут очень многое зависит от тебя самой: насколько ты сильная, насколько уверена в своих идеалах, мировоззрении и прочем. Почему бы тебе не вырасти, оставаясь в душе доброй девочкой, такой, какая ты сейчас? К чему эти попытки прыгнуть выше головы? Вы бы неплохо смотрелись с Велиалом - его часто надо осаживать. Набериус постоянно этим занимался.
  
  - Но я не Набериус, я не бессмертная.
  
  - Это ты так решила? Совсем недавно ты и думать не думала, что отчасти ангел.
  
  - Фурфур, это не смешно, - огрызнулась я в отчаянии. Понимание того, что произошло сегодня, вкупе со всем, что было и что будет, камнем рухнуло на мои плечи, едва давая дышать. От надуманной нехватки воздуха и думалось-то с трудом. - Я не знаю, что мне делать! Я... Ты не понимаешь меня, потому что ты не человек!
  
  - Ну, в таком случае единственный, кто тебя понимает, находится пятью дверьми направо по коридору, - улыбнулся князь на мой выпад. - И я думаю, что ты сама ответила на свой вопрос, девочка. Беги, а то нагружу тебя бумажной волокитой так, что на всякие глупости совсем не останется времени.
  
  Я растерянно смотрела на падшего, пытаясь переварить его слова, а как только поняла о ком речь, благодарно кивнула и поспешила к выходу.
  
  - Вечно с вами так. Любовь, чтоб её... Набериус молодец, конечно. Оставил старику замену, чтоб не скучал: то его мирил, теперь тебя, - услышала я вслед тихий голос князя, который готов был вот-вот задремать. Его наигранное ворчание заставило меня улыбнуться.
  
  
* * *
  Обнять всё ещё обиженного Роберта оказалось той ещё задачей. Во-первых, он скорчил такое лицо, словно я собиралась, как минимум, его убить. А во-вторых, пару раз отстранился от меня. Всё это происходило молча: я не посчитала нужным объяснить ему своё решение и свои желания, просто распахнула объятия и намеревалась заключить в них библиотекаря. В итоге он сдался.
  
  - Что за неожиданный приступ нежности? - проворчал он, для виду всё ещё изображая недовольство, но уже обнимая меня в ответ.
  
  - Я, наверно, натворила глупостей. Вчера и сегодня. И я уже не знаю, что будет завтра, но я не хочу терять тебя. Но ты тоже молодец...
  
  Роберт ничего не ответил, неожиданно сжал меня так, словно хотел слиться со мной и стать единым целым. Я сдерживалась до последнего, но всё-таки охнула, и это послужило сигналом, что нефилим перестарался.
  
  - Мне страшно, - прошептала я, закрывая глаза и продолжая наслаждаться объятиями. - Мне страшно, потому что я не знаю, что будет дальше.
  
  Это было чистой правдой. Если раньше моё будущее хоть как-то можно было предугадать до того, как всё завертелось, и даже потом я как-то осознавала своё будущее, могла спланировать его процентов на шестьдесят, а то и семьдесят, то сейчас я не знала, что нас ждёт. Меня пугала мысль о войне, которая вот-вот начнётся, меня пугала мысль, что в ней виновата я, мысль, что столкнутся два мира, а Гайя может быть уничтожена. И самое страшное, что людям никто не поможет - всем будет попросту не до них.
  
  - Никто из нас не знает, что будет завтра. Даже те, кто наделён даром предвидения, очень часто ошибаются, - отозвался Роберт, наклоняясь и целуя мой лоб, а потом заключая лицо в ладони. - Но зачем заглядывать так далеко и страдать?
  
  - Разве ты не думаешь об этом, когда работаешь? Ты каждый день погружён в документы, выносишь решения... Изменяешь законы, и всё это не на ближайший час делается.
  
  - Нет. Зачем? Есть готовые правила, есть прецеденты. Нозоми, государство строится на опыте. Геенне опыта хватает. Там, в той секции, миллионы книг о том, кто как ошибся, и что повлекла за собой эта ошибка. Но история прошлого не может менять что-то в будущем, она лишь рассказывает себя. Поэтому должны быть те, кто, зная её, примут решение и изменят грядущее, ведь оно ещё не наступило. Те, кто не даст ошибкам повториться. Для этого здесь короли и остальные.
  
  - А личности? - тихо спросила я. Роберт вздохнул, потом просто поднял меня на руки, крутанул и усадил прямо на свой стол, не беспокоясь о том, что я могу что-то помять. Это меня несказанно смутило, потому что тем самым советник отрезал мне путь к отступлению.
  
  - Чего ты боишься?
  
  - Я... - я замялась, смущённо отводя взгляд, ведь Роберт наклонился к моему лицу, опёршись руками в стол, и от этого был совсем близко. На мгновение в памяти пронёсся тот поцелуй в день коронации, но я старательно отогнала мысли о том, что можно было бы и повторить этот эксперимент снова. - Я убила ангела.
  
  Когда я произнесла это, мне снова стало не по себе, а то, как у Роберта изменилось выражение лица, только ухудшило моё состояние. Теперь мне показалось, что он начал испытывать ко мне отвращение.
  
  - Что? Где? - кажется, я невольно выбила у него почву из-под ног. - Нозоми, зачем?!
  
  - Марбас отказался оставить его в покое, и мне пришлось... Вмешаться... - пробормотала я, и с каждым словом мой голос становился всё тише, а речь всё более неразборчивой. Выдохнув так, что в лёгких не осталось воздуха, задержала дыхание, пытаясь успокоиться и прояснить мысли, после чего сказала. - Наверно, я спасла его. Но дело не в этом. Роберт, я боюсь терять человеческое лицо. Мы оба знаем, кто ты, и знаем, что будет, если твои эмоции выйдут из-под контроля. Я не хочу тебя обижать, лишь говорю как есть... Но во что превращусь я? Я не контролирую свою силу, я не знаю, что со мной будет, что я натворю...
  
  - Ты не знаешь, во что я превращусь, если не смогу себя сдерживать, Нозоми, - сухо ответил нефилим, но, к счастью, не стал в очередной раз бежать от разговора и даже не отстранился. - И лучше тебе никогда этого не узнать. Знаю, что тебе кажется, что порой я бесхребетный и тряпка. Бесполезный мальчишка. Но поверь, я играю эту роль лишь для того, чтобы не навредить тем, кто ко мне хоть сколько-то добр. Но ты не станешь таким же чудовищем как я, Нозоми. Ты не превратишься в меня, даже если очень захочешь, потому что ты изначально добрая. И какие бы испытания не были на твоём пути, они не убьют в тебе твой внутренний свет. Ты можешь изображать из себя сколько угодно суровую... - на этих словах Роберт неожиданно улыбнулся. - Столько лет тебя знаю, но ты ни разу не злилась по-настоящему. У тебя даже обижаться не получается. Вспышки гнева бывают у всех, но твои - они похожи... Даже не знаю...
  
  Я обиженно толкнула его в плечо, на что библиотекарь рассмеялся:
  
  - Вот на вот это вот похоже.
  
  - В другой раз могу мечом тебе двинуть, может, так моя злость тебе покажется убедительнее, - снова толкнула его, на этот раз не так сильно.
  
  - Марбас теперь тебя учит угрожать расправами? - Роберт оказался совсем близко к моему лицу, а при моей попытке увеличить расстояние, навис надо мной. Ещё чуть-чуть, и я попросту бы оказалась прижата спиной к столу.
  
  - Единственный действительно полезный навык Марбаса - это есть и не толстеть, - отшутилась я, ощущая дыхание Роберта на своих губах. - Но я сомневаюсь, что он будет делиться такими секретами. Ему ещё контракты заключать с фотомоделями.
  
  - Давай ты не будешь сейчас расхваливать этого недоумка, - Роберт не дал мне возможности ответить, потому что снова поцеловал. Но как только его губы коснулись моих, я потеряла нить беседы и забыла отличный, только что придуманный ответ.
  
  Впрочем, обсудить наёмника ещё будет время, а вот отсутствие Мары во дворце не будет длиться вечно.
  
  
* * *
  - Нозоми!!! - Люций влетел в столовую и со всей силы врезался в мой стул. Именно в этот момент я как на зло держала в руках бокал с вином, и его содержимое теперь растекалось по столу, пачкая лавандового цвета дорожку и белоснежную скатерть. - Нозоми!!!
  
  Глава Геенны в очередной раз подпрыгнул, очутился на спинке стула, рухнул грудью мне на голову и обхватил меня не только руками, но и небольшими перепончатыми крыльями, на которых, к счастью, не оказалось когтей.
  
  - Нозоми!!! - продолжал вопить он радостно. Мне оставалось придерживать ребёнка, чтобы он не впечатался лицом в стол.
  
  Роберт поднялся со своего места и хотел было уже снять Люция с меня, на что тот предупреждающе зарычал. Нефилим проигнорировал угрозу, пытаясь донести до ребёнка, что как минимум неприлично сидеть на чужих головах, но тот его не слушал.
  
  - Ты видела? Ты знаешь? Там! - продолжал Люций вопить мне в ухо, пока его пытались с меня снять.
  
  - Ты о чём? - я мысленно молилась о том, чтобы падший не вцепился мне в волосы.
  
  - Так! - рявкнул Фурфур, который в этот момент вошёл в столовую и застал нас в такой странной позе. - Мне стоило только расслабиться и задремать, а вы уже устроили тут начало Судного дня! Люций, немедленно спустись на пол!
  
  Ребёнок в мгновение ока послушался, хоть и исполнил просьбу на свой лад: уселся у меня на коленках, продолжая держаться за меня и возбуждённо размахивать крыльями так, что прислуге, похоже, придётся подать мне новую порцию - та, что была у меня в тарелке, оказалась в противоположном конце помещения вместе с посудой.
  
  - Всё хорошо, - поспешила я успокоить Фурфура, опасаясь то ли за целостность Люция, то ли за целостность главного воспитателя дворца. Нет никакой гарантии, что князь не отвесит хороший подзатыльник этому неугомонному ребёнку, а тот не сделает с ним что-нибудь в ответ. - Что ты хотел мне сказать, Люций? Только сначала успокойся, а то я ничего не пойму.
  
  - Там! Геката и маги! У-у-у-у!!! - малыш проигнорировал мою просьбу и продолжал восторженно визжать и издавать непонятные звуки, которые, пожалуй, тоже можно было назвать радостными.
  
  Поняв, что не дождусь от него вразумительного объяснения, я посмотрела на Роберта, который не оставлял попыток снять с меня ребёнка, но тот вцепился в меня руками и ногами, продолжая рычать.
  
  - Ритуал был проведён, если я правильно его понял, - объяснил советник короля, разжимая поочерёдно пальцы Люция, но это было бесполезным занятием и лишь прибавляло суматохи и шума. - Люций, почему бы тебе не пойти поиграть с новыми друзьями?
  
  - Они мне не друзья! - выпалил ребёнок, отворачиваясь от него. - Нозоми мой друг! А их я не знаю!
  
  - Это твои братья, Люцифер, - Фурфур сел на стул рядом с нами и, упёршись руками в колени, подался вперёд, чтобы Люций его видел. - Ты можешь не знать их лично, но ты несёшь за них ответственность, ведь они на твоих землях. Ты сам их принял, так будь для них радушным хозяином.
  
  Люций уткнулся носом мне в солнечное сплетение и заныл, что никого он не принимал, и что пусть уходят. В общем, вполне стандартный ответ любого, кто боится или не хочет нести ответственность.
  
  - Вечно так, - устало выдохнул Роберт, присаживаясь на край стола. - Он заглушает две другие личности. Из-за их постоянного давления он так себя ведёт со всеми.
  
  - Люций, если ты не хочешь сам с ними дружить, то познакомь с ними Роберта. Думаю, он легко найдёт с ними общий язык, и с удовольствием будет играть, - я рассмеялась, когда библиотекарь возмущённо окликнул меня, показывая, что ни с кем он знакомиться и тем более играть не собирается. - Я тоже хочу с ними познакомиться.
  
  - Ты только мой друг! - обиженно поджал губу ребёнок, обнимая меня ещё сильнее. Я даже заволновалась, как бы он не сломал мне кости в приступе ревности. - Асмодей пусть дружит с ними, тебе я запрещаю!
  
  Такие слова заставили меня растеряться. Улыбка сама собой исчезла с моего лица: угроза со стороны Люция была далеко нешуточной, и я не знала, как правильно реагировать на подобное. Казалось, что он может в приступе злости убить и меня, и всех, кто ему не понравился. Может не нарочно, но это не отменяет того, что потом уже будет поздно что-то менять.
  
  - Люций, братья на то и братья, что они друг другу семья, - включился в беседу Фурфур, понимая, что я не справляюсь с ребёнком, потому что попросту его боюсь. - Им нужна твоя помощь, потому что ты умный, всё знаешь. Они лишились дома, и ты их спас. Без тебя они не выживут. Если ты боишься...
  
  - Я не боюсь! - рявкнул Люций, в очередной раз распахивая крылья и делая ими взмах. - Я не хочу!
  
  Фурфур этот выпад проигнорировал:
  
  -... Вы можете вместе с Нозоми с ними дружить. Ты будешь выполнять свой долг хозяина перед гостями, а Нозоми тебе поможет. Ты будешь контролировать ситуацию, а в случае чего вы всегда сможете уйти, - закончил князь.
  
  Ребёнок молчал, то ли обдумывая предложение, то ли просто упрямился. Что творится в голове Люция - всегда большой вопрос, как и последующая реакция на всё. Обычно он вёл себя, как ребёнок, но в случае, если у него случались приступы страха или гнева, то он становился опасным для меня и окружающих. Я ещё помнила, как один из личных слуг Люцифера обратился в пепел, лишь коснувшись его. И то ли я тогда была слишком отвлечена, то ли произошло что-то ещё, но я не почувствовала никакого заклинания - Люций просто оборвал чужую жизнь, не прилагая никаких усилий, как острыми новыми ножницами режут тонкую нить. Отдавал ли он себе отчёт тогда? Отдавал ли он себе отчёт потом?
  
  Мне казалось, что хоть Люцифер и не обладал ангельским характером, но смерть всякого из братьев причиняла ему боль. Пусть она и притупилась с веками, но падшего наверняка всё ещё тревожило щемящее чувство в груди. Как, наверно, и всякого по обе стороны этих баррикад.
  
  Мой взгляд сам собой устремился в угол столовой, туда, где было единственное пятно тени, отбрасываемое шкафом с сервизом и комодом, и мне померещилось, что я вижу колыхание чего-то невесомого. Конечно же, кто-то из Братства присутствовал невидимым рядом. Постоянно. Куда бы я ни пошла, чем бы ни занималась, наверняка хотя бы один из ассасинов всегда был рядом. Риа? Или кто-то другой? Чувствуют ли они тоже самое, что и остальные падшие и ангелы? Может быть, занимаясь всем этим, они пытаются уничтожить это чувство навсегда. Привыкнуть к мысли, что есть 'хочу', а есть 'надо'. Всё ангельское войско вынуждено мириться с этим.
  
  - Хорошо, Люций. Я думаю, что мы должны поступить, как предлагает Фурфур, - я напустила серьёзное выражение лица, чтобы у ребёнка не возникло желания со мной спорить. - В любом случае, бросить их на произвол судьбы нельзя.
  
  Люций обиженно уставился на меня, потом на Фурфура, Роберта и снова вернулся ко мне. Кажется, мой ответ его совсем не устроил, но я понимала, что если дам слабину сейчас, то в дальнейшем всё будет только хуже.
  
  - Дура! - закричал он неожиданно и слетел с моих колен с ошеломляющей скоростью. - Ненавижу тебя!!!
  
  Я опомниться не успела, как Роберт схватил меня за руку и закрыл собой и на мгновение появившимися крыльями от неконтролируемого заклятия, которое прилетело в мой адрес. Люций с воем, не тормозя, врезался в дверь, снося её, и, обратившись в невесть что, скрылся в коридоре.
  
  - Успокоится, - философски отозвался на это всё Фурфур, поворачиваясь к столу. - Что у нас на ужин? Или я всё проспал?
  
  Несчастная служанка, которая как обычно молча наблюдала за всем происходящим, стоя у входа, спохватилась и приблизилась к нам:
  
  - Прошу простить. Немедленно распоряжусь убрать тут всё. Думаю, вам всем стоит перейти во вторую столовую, я тотчас накрою ужин там, - засуетилась она.
  
  - Милая, успокойся. Выдохни, - посоветовал ей князь, заставляя замереть в момент, когда падшая тянулась за моей вилкой, лежащей в центре стола. - Выдыхай, выдыхай. Ты же знаешь меня, где я обычно околачиваюсь. Не надо делать непонимающее лицо. Вот посмотри на меня и скажи, что мне срочно нужен идеальный порядок вокруг.
  
  - Ваша светлость... Но... - начала было она, переводя взгляд на меня и Роберта. - Но ведь...
  
  - Они тоже не гордые. Асмодей? Тебе срочно нужна новая скатерть? - Фурфур обернулся к нам. - Нозоми?
  
  - Мне кажется последний раз, когда мы с тобой пили, нам под конец ничего уже не нужно было, - напомнил ему нефилим какой-то момент их общей биографии, плутовато улыбаясь. - Я думаю, достаточно будет просто подать нам новые тарелки и приборы, в остальном нет нужды.
  
  Женщина, помедлив, кивнула.
  
  Мы вернулись к ужину пять минут спустя, беседуя на все темы, которые только могли придумать. Фурфур рассказывал нам о своих приключениях в Геенне, явно не беспокоясь о том, что если не снизит аппетитов, то к возвращению Велиала коньяка в кладовых дворца попросту не останется.
  
  
* * *
  Я отрешённо смотрела на пламя камина, сидя на кровати. В голове царил приятный алкогольный туман, и думать ни о чём не хотелось, хоть и надо было. В первую очередь о Люции и ангелах. И об ангелах вообще. То и дело я смотрела на свои руки, сжимала пальцы так, что мне мерещилось, что я держу нож, но это всё конечно же было неправдой.
  
  Вспоминая Марбаса, я не могла понять, что мне казалось неправильным во всём, что происходит между нами. Он тянул меня к себе как моя полная противоположность, тянул как ощущение свободы и вседозволенности. Тяжело объяснить самой себе, но как я не пыталась, ничего толкового не получалось. Мне хотелось поговорить с ним прямо сейчас, но мне было страшно, что трясина, которой он являлся, затянет мой разум ещё глубже, в очередной раз уничтожив какой-нибудь устой и идеал. Странное ощущение от всего этого: когда тебя тянет к кому-то, и в то же время этот кто-то пугает до дрожи в коленках своими выходками. Марбаса не назвать плохим мальчиком, он совсем иное.
  
  Подняв взгляд к потолку и прищурившись, я не разглядела никого из Теней, как ни пыталась. Но звать их мне не хотелось, было просто интересно, как Баал это делает. Геката говорит, что для того, чтобы создавать заклятия и правильно направлять потоки энергии, нужно очень хорошо представлять себе, что ты хочешь получить, и как оно должно работать и действовать. Фактически ты придумываешь нечто с нуля и обрамляешь его 'плотью' из магии. Видимо, Баал очень хорошо знает Братство, раз понимает, как устроены их заклятия, и без труда разгадывает их.
  
  Но вместо колыхания воздуха под потолком, я краем глаза заметила колыхание отражения одного из зеркал. Часть Ишет, именуемая Викки, выглянула из-за рамы так, как заглядывают в комнату из-за двери. Суккуб не скрывала своей природы, демонстрируя не только дарованные с момента создания прелести, едва прикрытые тонкими кружевами полупрозрачных тканей, но и длинный хвост, который, казалось, жил своей жизнью.
  
  - Скучаешь? - поинтересовалась она, и, не спрашивая разрешения, выбралась из зеркала в комнату.
  
  - Как ты это делаешь? - ответила я вопросом на вопрос, указывая на раму, которая послужила ей проходом сюда. Я конечно видела, что суккубы пользуются зеркалами для перемещения, ещё когда Велиал едва не погиб, но только сейчас вспомнила об этом.
  
  - Скучаешь, значит, - заключила Ишет. - Если тебя интересует такая ерунда...
  
  - Я любопытная, и мне много чего тут непонятно. Сама подумай: все падшие используют прыжки, Братство скользит через тени, а ты - через зеркало. Это же интересно!
  
  Суккуб задумчиво посмотрела на своё отражение, словно сама впервые поняла это, но почти сразу утратила к этому интерес.
  
  - Зеркало - это то же самое, что и пограничная зона между мирами. Мне не нужно ходить сквозь Врата чтобы очутиться там, где хочу, потому что отражения есть практически везде. А где его нет - там нет ничего вкусного, - сказала она, приближаясь ко мне.
  
  Суккуба я не боялась, несмотря на её достаточно вспыльчивый характер. Для меня она была чем-то совсем странным: то и дело в ней пробуждались животные инстинкты, и она не сильно отличалась от неразумного существа, вроде домашнего питомца, только очень крупного. Иногда даже получалось немного поговорить, но Ишет быстро сбегала по своим делам. Обычно я общалась с кем-то одной, очень редко удавалось застать и Глорию, и Викки вместе. Как устроено их сознание, я не понимала, но оно явно отличалось от сознания Люцифера, поэтому часто казалось, что каждая уже давно сама по себе, а вместе они просто по привычке.
  
  - А что ты тут забыла? - наконец спросила я, потому что никак не ожидала, что суккуб придёт ко мне посреди ночи.
  
  - Помогаю грустным девочкам, - Викки скользнула мимо кушетки, покачивая бёдрами. Её ночная сорочка была столько же открытой, сколько невесомой, но в сочетании с образом, оставленным после возвращения из Гайи, выглядело всё это немного странно и даже немного агрессивно: пирсинг не особо сочетался с кружевами, а красные короткие волосы лишали весь образ нежности и утончённости. - Мне скучно не меньше твоего, Нозоми.
  
  Моё имя суккуб произнесла с игривой ноткой, отчего у меня на мгновение перехватило дыхание.
  
  - Мне не скучно, - возразила я, наблюдая за её движениями, которые неожиданно напоминали танец огня.
  
  - Серьёзно? Поэтому ты первым делом спросила у меня, как я перемещаюсь между мирами? - Викки оказалась прямо рядом со мной и, не дожидаясь моей реакции, упёрлась коленом в кровать. Я не придумала ничего лучше, чем начать пятиться, правда, это больше походило на попытки отползти. Суккуб же продолжала приближение, и всё закончилось тем, что меня вжали в перины, нависая сверху.
  
  Её хвост бесцеремонно гладил моё бедро, я же, как зачарованная, смотрела на женщину, потому что она казалась мне чем-то невероятным. Где-то в глубине сознания я понимала, что это какая-то магия, феромоны, которые испускают суккубы и инкубы, но я не понимала, зачем ей это проделывать со мной, поэтому решила не оставлять попытки вести бессмысленную беседу.
  
  - Ишет, я несъедобная, - пошутила я, напоминая на всякий случай, что человек, и пол по желанию поменять не смогу.
  
  - Да, я знаю. Вижу энергию, но мне до неё не дотянутся никак, - ладонь суккуба оказалась под моей футболкой, игриво сжимая грудь.
  
  - Тогда что ты от меня хочешь?
  
  - Что ты сама хочешь? Я уже сказала, что пришла помочь грустной девочке, - женщина улыбнулась и наклонилась к моему лицу, не давая мне ответить.
  
  Меня бросило в жар. Понятия не имею, как, но я неожиданно поддалась её магии в полном объёме. Поцелуй казался глубоким падением в пропасть или взлётом. Он тянулся бесконечно долго, и всё происходящее со мной, все мысли в голове, всё это неслось безумным круговоротом, и, одновременно с этим, всё было не так.
  
  Викки сама разорвала поцелуй, когда посчитала, что мне хватит. Я судорожно схватила ртом воздух, а тело предательски задрожало. Пальцами я вцепилась во что-то, и далеко не сразу поняла, что это кружева, что были на суккубе.
  
  - Идиотская у тебя магия, - прошептала я, кажется, краснея. Мне не хотелось, чтобы демон смотрела на меня сейчас, но она, как на зло, словно решила запомнить каждую чёрточку моего лица.
  
  - Зато она хорошо снимает стресс, - улыбнулась суккуб обворожительно, снова склоняясь ко мне. - Тебе надо расслабиться, а это лучшее лекарство. Поэтому давай, отключай мозг, а я всё сделаю сама.
  
  - Тебя Мара прислала? - выпалила я ровно перед тем, как Ишет попробовала снова меня поцеловать. Вопрос, к счастью, заставил её притормозить.
  
  Я понимала, насколько я беззащитна перед её магией: моё тело за меня решило, чего я хочу, и попытки убедить саму себя, что Ишет - суккуб, и лучше держаться от неё подальше, полностью провалились. У меня получалось разве что тянуть время, задавая всякие глупые вопросы. На деле же я проиграла, как только она появилась в этой спальне.
  
  - Я не подчиняюсь Маре, - суккуб поцеловала меня в шею, а её пальцы, пройдясь по моему животу вниз-вверх, снова оказались у меня на груди. Я вновь рвано выдохнула, не в силах задать очередной вопрос: с каждым её прикосновением я всё меньше понимала, что со мной происходило. - Считай, что я подарок от доброжелателя, которому надоели твои метания.
  
  - Это... Такой...
  
  - Тссс, - прошептала Ишет, и меня невольно выгнуло от удовольствия, когда вторая рука демона оказалась совсем не там, где мне хотелось бы, будь я в своём уме. Ишет тихо рассмеялась, снова целуя меня, то и дело прикусывая мою нижнюю губу. Через секунду моя футболка оказалась отброшена в сторону. Туда же отправилась и ночнушка суккуба. - Сегодня ночью мы больше ни о чём таком не говорим, только о том, как тебе хорошо.
  
  Последних сил самообладания хватило для того, чтобы кивнуть. Это был мой последний ответ перед тем, как потеряться в бурлящем океане ощущений, принесённых мне демоном этой ночью. И ещё, наконец-то я поняла, для чего суккубам хвост.
  
  
* * *
  Я проснулась в одиночестве посреди кровати. Ишет рядом не было, но вспоминая легенды о таких, как она, становилось понятно, почему суккубов считали одними из ночных духов: с первыми лучами солнца она растаяла, как сладкие сновидения, стоило открыть глаза. Это сбивало с толку, потому что казалось просто ночными фантазиями. Но отсутствие одежды и ненормально смятые простыни говорили о том, что мне это не приснилось.
  
  Я не представляла, как реагировать на всё, что произошло этой ночью, потому что попросту не знала, какие нормы у падших в отношениях с демонами этого вида. Можно было бы спросить у Роберта, но почему-то было ужасно стыдно поднимать такие темы с ним...
  
  В сознании, стоило вспомнить старое прозвище Роберта, мгновенно всплыла сказанная ночью фраза Ишет о том, что она мой подарок на ночь. Он же не мог так поступить! Или мог? Я наспех нашла и оделась в первое попавшееся платье, самое простое из всего гардероба, и выбежала из спальни. Не хватало только такой заботы с его стороны. Вчера это был суккуб, а завтра пришлёт инкуба?
  
  - Девчонка, что случилось? - Риа вынырнул за моей спиной из тени и теперь быстрым шагом следовал за мной, не зная, как реагировать на моё настроение. - Что за спешка? Ты так проголодалась что ли?
  
  - Почему ты вчера пустил Ишет ко мне? - я затормозила и обернулась к ассасину. - Ты знал, что всё так кончится! Я не могу оградить себя от её магии.
  
  - Марбас решил, что это неплохая идея...
  
  - ЧТО?! - я едва не налетела на Тень в приступе ярости. - Он решил, что демонов можно ко мне подпускать?!
  
  - Не ори на Риа, солнышко. Он уж точно не при чём, - Марбас, словно почувствовав запах жареного, явился в ту же секунду, и ему тут же пришлось увернуться от моей ладони, которая метилась ему в лицо. Второй мой замах он перехватил и скрутил меня так, что я едва не упала грудью на подоконник, а его лицо оказалось у моего уха. - Ночь пошла тебе на пользу, я погляжу. Оживилась.
  
  - Я убью тебя, идиот.
  
  - Тссс, солнышко. Я никому не скажу, - прошептал он. - Надеюсь, тебе понравилось. Пришлось дорого заплатить этой ненасытной. Хоть и не сказать, что я против такой оплаты - это приятная усталость.
  
  - Я точно тебя убью, Марбас, - шипела я, пытаясь высвободить руки, чтобы ударить наёмника, но тот продолжал крепко держать меня, лишь хихикая над моей бессильной злобой. - Ты умудряешься гадить, даже находясь на расстоянии. Я всего от тебя ожидала, но не того, что ты решишь кормить мною суккубов!
  
  - Ишет не питалась тобой, Казадор, успокойся. Она тянет энергию только из мужчин. Всё, что было между вами сегодня ночью, останется между вами, немного мной и немного Риа, потому что мы оба замешаны в этом деле. Вместо того, чтобы закатывать истерики, ты могла бы сказать 'спасибо'.
  
  - Какое, мать твою, 'спасибо'?! Тебя не волнует, что у меня есть парень?
  
  - Ты переспала с, если это существо вообще можно так назвать, его бывшей. По-моему, отличное начало интересной личной жизни, солнышко. Что тебе не нравится? Ты всё ещё в девках, у тебя была горячая ночь, а утром нет похмелья, в отличие от меня. Знала бы ты, как после суккуба трещит голова, - обиженно вздохнул Марбас, выпуская меня и отталкивая, сам же сделал шаг назад и тут же прыгнул на пару футов, уходя от моего меча, который я в ту же секунду материализовала. - Неблагодарная ты дура, вот ты кто, Казадор.
  
  Риа молча наблюдал за нами, по какой-то причине не вмешиваясь в перебранку. Мне хотелось порубить заодно и его, но, если так подумать, Марбас был виноват больше. Тем более, он всё это придумал и воплотил. Закралась мысль, что стоит сказать об этом Роберту, пусть вышибет ему остатки мозгов за такое.
  
  - Я тебя ненавижу! Ты - мало того, что чудовище, так и идиот, ко всему прочему! - кричала я на наёмника, в очередной раз пытаясь достать до него мечом, но тот без особых усилий изворачивался. Под конец я загнала его в угол, и лезвие вошло в стену рядом с его головой, но я понимала, что он просто позволил мне подобное, зная, что я не убью его. Как бы я ни злилась на него, я не смогу убить его, по крайней мере, сейчас. - Почему ты делаешь это? Зачем? Объясни мне, Марбас? Какого хрена, что ни случится со мной, почти всегда замешан ты?
  
  - Долго и неинтересно объяснять мои мотивы, солнышко. Если ты не хочешь, чтобы о произошедшем знал весь дворец...
  
  - Ты ещё и угрожать мне вздумал что ли? - я едва не подавилась от ярости.
  
  - Я предупреждаю, потому что ты слишком громко орёшь. Здесь у стен есть уши, у каждого предмета есть глаза, - неожиданно наёмник и Риа как по команде обернулись влево. Сначала я подумала, что им показалось, но через минуту там появилась Мара. Увидев нас, она даже не подумала уйти прочь, а просто напустила на себя как можно более безразличное выражение лица. - Вернулась...
  
  Поравнявшись с нами, она остановилась и посмотрела на меня, игнорируя Тень, который остался за её спиной. Никаких приветствий ни от одной из сторон не последовало: падшая подошла и легонько ударила меня по ладони, сжимающей рукоять меча. Я отпрянула от неё, не зная, как реагировать на это, а она подхватила моё оружие и наконец встретилась взглядом с Марбасом.
  
  - Не нужно портить дворец, падальщик. Если у вас нет манер, то не нужно учить этому маркизу, - процедила она сквозь зубы и, снова посмотрев на меня, едва заметно улыбнулась. - Девушке не пристало дырявить стены. Тем более, невесте Велиала.
  
  Сказав это, она протянула мне меч и пошла дальше, как ни в чём не бывало. Я растерянно смотрела ей вслед, пытаясь вспомнить, о чём я вообще говорила с Марбасом до её появления. Фаворитка короля скрылась за первым поворотом, не посчитав нужным сказать что-нибудь ещё, хотя бы для приличия, тем самым даже не скрывая своей неприязни. Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, что она вернулась во дворец. Это подействовало на меня отрезвляюще, и я больше не стала повышать голос на Марбаса. Мы вообще закрыли эту тему на неопределённый срок, просто обменявшись красноречивыми взглядами.
  
  Роберт, когда мы вошли в столовую, выглядел грустным и уставшим. Он сидел, пустым взглядом уткнувшись в чашку с чаем, и практически не шевелился. Глория и Викки сидели по обе стороны от него и мгновенно начали лучезарной улыбаться, стоило мне оказаться у них на виду. Роберт же не сразу вынырнул из своих мыслей, растерянно посмотрел на нас и несколько раз моргнул, прежде чем смог сфокусировать всё своё внимание.
  
  - О, доброе утро... Или день... - пробормотал он, и Глория хихикнула.
  
  - День, мой сладкий. Уже почти полдень, - подсказал ему Марбас, подозрительно сощурившись. - Чем ты таким ночью занимался, что выглядишь так, словно не спал?
  
  - Работал и пытался работать, а потом опять работал, - устало ответил советник короля, махнув рукой в сторону Глории. - Она как с цепи сорвалась, и никакие угрозы на неё не действовали.
  
  - Милый, ты столько работаешь, нельзя же так... - проворковала Глория, протягивая руки к Асмодею и заключая его в объятия. Викки не отставала, но с другой стороны. - Никто не скажет тебе спасибо, если ты угробишь себя на этой работе. Тебе тоже иногда нужно отдыхать. И гораздо чаще, чем остальным.
  
  - Это не повод ко мне лезть. После тебя я точно не почувствую себя лучше, - отозвался на такое предложение Роберт, между тем всё же давая гладить себя по голове. Ишет сейчас напоминала ластящуюся кошку, у которой, впрочем, возможностей было на порядок больше.
  
  - Ну, от массажа ты всё же не отказался, - проворковала суккуб, подмигнув мне.
  
  Судя по относительному спокойствию, если усталость можно было принять за него, Роберт был не в курсе, где всю ночь носило вторую часть сознания Ишет. Не знаю, почему, но я решила придержать эту историю на другой раз, мысленно моля Марбаса, чтобы не начал рассказывать её за меня прямо сейчас. В то же время меня несколько напрягало осознание того, что я пытаюсь скрыть от него подобное. Но, с другой стороны, я понимала, что пока мы состоим в таких отношениях, когда ничего друг другу не должны: у Роберта было множество своих секретов, да и он мог просто о чём-то умолчать, решив, что это просто неинтересно. Он вообще редко говорил для того, чтобы убить время, но в его компании молчание было уютным.
  
  Я села с противоположной стороны стола и посмотрела на Марбаса. Он всё ещё не начал трепать языком, и меня в какой-то степени напрягала ситуация, в которой одним из хранителей моей тайны оказался наёмник. Казалось, что он при первой же возможности использует эту информацию против меня. Риа громко кашлянул в платок и растворился среди теней гостиной, решив, что за столом он точно будет лишним.
  
  Фурфур появился через несколько минут, когда все уже обедали. Он выглядел не менее сонным. Геката пришла следом, и, стоило ему завидеть падшую, как князь тут же расправил плечи и напустил важности. Магичка непонимающе посмотрела на него, изогнув брови:
  
  - Всё молодишься, князь? - дружелюбно улыбаясь, поинтересовалась она, когда тот отодвигал её стул, соблюдая этикет.
  
  - Я решительно за молодость, любовь и красоту, - ответил он. - Впрочем, девочки в любом возрасте красивы и молоды.
  
  - Звучит как-то по-педофильски, не находишь? - расхохотался Марбас и тут же едва успел перехватить столовый нож, который невесть каким образом оказался в воздухе, метя ему в горло. - Эй-эй, не кипятись так, старик. В мыслях не было с тобой драться.
  
  - У меня тоже, потому что иначе бы нам всем пришлось оттирать гостиную от твоих останков, - холодно отозвался Фурфур. - Ты же знаешь, что 'князь' - не тот титул, который мне положен.
  
  Я растерянно заморгала, пытаясь понять, что происходит. Марбас всё ещё пытался оттащить от своей шеи нож, который словно намертво приклеился к одной точке в воздухе. Его острие было опасно близко к коже, и одного неосторожного движения хватило бы, чтобы брызнула кровь. Нож бы не убил наёмника, так как был сделан из самого обычного серебра, но тому явно не нравилось, что ему пытаются хоть как-то угрожать.
  
  - Знаю, старик. Но ты тоже не забывай, кто я такой.
  
  - Ты маленький зазнавшийся мальчишка, Марбас. Я ещё помню, как ты верещал, когда только вылупился из яйца. И могу много чего рассказать о тебе всем, кому посчастливилось не столкнуться с тобой в Эдеме. Я думаю Асмодею понравится история, как Орфаниэль и...
  
  - НЕТ! - рявкнул Роберт, неожиданно сбрасывая с себя оковы дремоты. Если до этого он едва реагировал на происходящее вокруг, то сейчас резко вернулся в реальность и теперь явно был не в духе. - Только не про моего отца.
  
  - Очень зря, - заверил его Фурфур и снова словил злой взгляд библиотекаря. - Ладно-ладно, как хочешь.
  
  Стоило ему это сказать, как Марбас без труда поменял положение ножа в воздухе, отчего чуть не упал со стула, потеряв равновесие: словно с другой стороны перестали прикладывать невероятные усилия, чтобы удерживать оружие.
  
  - Что на обед? - тут же переключился князь, садясь за стол.
  
  Прислуга, ответить не успела, потому что в дверях появилась Мара, даже успевшая переодеться после прогулки по столице. Её встретили тягостным молчанием. Мне показалось, что я услышала хруст суставов пальцев, которыми Марбас сжимал нож Фурфура, оставленного ему после этой минутной перебранки. Мара же неожиданно поприветствовала всех, после чего без вопросов прошла к столу и села рядом с Глорией. Суккуб единственная не отреагировала на появление фаворитки короля, продолжая урчать на ухо Роберту. Точнее было бы сказать - в оба уха.
  
  - О, Фурфур, я смотрю ты решил выбраться из лесов, - улыбнулась Мара, натягивая безупречно лживую приветливую улыбку. - Как дела в Шестом и Седьмом?
  
  - У меня всегда всё спокойно, - отозвался князь, даже не меняясь в лице и больше уделяя внимания запечённому с душистыми травами куску мяса, которое ему подали. - Даже несмотря на то, что меня большую часть времени нет на моих землях. Я доверил управление хорошим мальчикам, и они прекрасно справляются со своей работой. А как дела в Гайе, Мара? Я слышал, что вы что-то не поделили с человеческой женщиной, что вылилось в серьёзный кровавый конфликт.
  
  - Мария была слишком упрямой, хоть и милой. Они все там милые были, - непринуждённо отозвалась Мара, принимая вино от прислуги. - Но у игры есть правила, и овцы возомнили себя волками, за что получили урок.
  
  - Слишком жестокий урок, - отозвался Роберт, поправляя очки и хмуро глядя на фаворитку короля. - Это была замечательная добрая женщина, которую ты уничтожила.
  
  - Ты мог вмешаться, но ничего не сделал, Асмодей, - отмахнулась от советника та. - Никто из нас никогда ничего не делает, лишь сидим в кабинетах и рассуждаем о том, что было бы лучше для людей, вздыхая о том, что кто-то из наших братьев слишком разошёлся и случайно уничтожил очередное поселение. Согласна, что неприятно терять жертвенную паству, но ничего не попишешь.
  
  Все замолчали. Я растерянно смотрела на Мару. Складывалось впечатление, что она в какой-то степени разделяла моё отношение к происходящему в конфликте между людьми и падшими. Я постаралась как можно скорее отогнать эту мысль, потому что иначе начала бы испытывать к ней симпатию.
  
  - И не мог бы ты убрать из-за стола этих... демонов, - Мара наконец посмотрела на суккубов. - Животные тут явно не к месту.
  
  - Не мог бы.
  
  - Асмодей, - протянула падшая, недобро щурясь. - Не забывай своё место, милый.
  
  - Я сейчас тут закон, власть и вседозволенность, Мара. Не забывай своё место, - передразнил её нефилим, небрежно гладя Викки по голове, словно собаку. Та снова начала тереться о плечо библиотекаря. Фаворитка короля фыркнула и посмотрела на Марбаса, но просить хотя бы того удалиться не рискнула.
  
  Я снова пересеклась взглядами с наёмником и он подмигнул мне, отправляя в рот очередной кусок пирога с потрохами. Молчание за столом становилось всё более давящим. Основной шум производила Ишет, но даже этого не хватало для того, чтобы успокоиться. Ещё какое-то время все ели в тишине.
  
  - Я могу узнать, зачем ты вернулась? - наконец спросил Фурфур, откладывая в сторону столовые приборы и вытирая рот салфеткой. - Не собираюсь вставать у тебя на пути, но хотелось бы понять, что у тебя на уме. Насчёт женитьбы его величества ты вроде как должна быть в курсе, но зная тебя, предположу, что ты вряд ли будешь довольствоваться вторым местом.
  
  Мара медленно оторвала взгляд от своей тарелки и посмотрела на князя так, что, казалось, хотела сжечь его заживо. Того же такая открытая демонстрация презрения не впечатлила, и он продолжал наблюдать за падшей, ожидая от неё ответ. Я невольно поёжилась и вжала голову в плечи - дня знакомства с Фурфуром хватило, чтобы прочувствовать то, о чём он говорил мне в библиотеке: он не опасен, пока проблемы вокруг не касаются дел Короны. Сейчас, похоже, именно тот случай, когда лучше забиться в дальний угол и переждать всё там.
  
  - Что ты хочешь от меня услышать? Что я отравлю девочку, сдеру с неё шкуру и обернусь ею? - мрачно пошутила Мара. - Я не могу спорить с Велиалом, но люблю его. Он тоже меня любит, а его контракт со смертной - это лишь контракт, вынужденная мера. Если надо быть второй в этой игре - я буду. Но никто не смеет отобрать у меня его!
  
  - Не смешно насчёт 'отравлю', - тихо сказала я. К горлу сама собой подступила тошнота, стоило вспомнить последствия распития вина в компании с этой занозой в заднице для всей Короны.
  
  - Произошедшее с шёлковыми жуками - неприятная случайность. Я правда думала, что ты что-то такое пробовала, раз общаешься с нашими... гвардейцами, - фаворитка короля скользнула взглядом по Марбасу, тот мгновенно показал ей язык. - Честно сказать, мне было очень страшно за тебя, когда я узнала, что тебе такое совсем нельзя. И что было потом - сущий кошмар. Мне очень и очень жаль, что такое произошло.
  
  Удивительно, как у неё получалось говорить так искренне об этом, но я лишь пожала плечами на это якобы чистосердечное признание, прося больше о том, чтобы она заткнулась и больше не поднимала эту тему. Велиал дал ей понять, что-то, что она сделала - это первый и последний раз, и что я чудом тогда не лишилась рассудка. О том, что творилось с ним, король рассказывать мне не стал, лишь сказав, что всё удалось скрыть от этой дуры вином и сексом. Я мысленно поблагодарила Марбаса за то, что он героически выдержал всё, что произошло в тот злополучный день, хотя сама так и, не вспомнила ничего из того, что произошло, и о чём он со мной говорил. Всё оставалось смазанным, и стоило мне попробовать приложить хоть сколько-то усилий для восстановления воспоминаний, как тут же начинала болеть голова.
  
  - Значит, мы друг друга поняли, - заключил из длинного монолога Мары Фурфур. - Ты и пальцем не посмеешь тронуть маркизу. Если что-то с ней сделаешь, то будешь иметь дело со мной.
  
  - Со всеми сидящими за столом, чего уж, - вклинился Марбас. - Кто первый доберётся. И я буду очень надеяться на то, что петляя от нас, Мара проявит чудеса ловкости и хитрости, потому что это будет настоящая охота.
  
  Я обратила внимание на то, что Геката вообще не принимала участие в разговоре, словно её это всё не интересовало. Она поочерёдно нанизывала на зубчики вилки различные закуски, поднимала их, разглядывала, что-то бормотала себе под нос и отправляла в рот.
  
  - Ты всё так же скудоумен, - отозвалась на угрозу ассасина Мара. - Твои друзья, может, и неплохие воины, но они всего лишь головорезы: до настоящих лордов войны им далеко. Ваша тактика ведения боя до безобразия проста: берёте и рубите врагов. Выследить добычу и загнать её в ловушку - это уж точно не про вас.
  
  Марбас продемонстрировал поистине звериный оскал. Последний раз такую улыбку у него я видела перед тем, как он пошёл резать жителей Атланты сотнями, а то и тысячами, отбивая каждого найденного у ангелов:
  
  - Я буду ждать дня, когда мне дадут приказ на твой отлов, лисонька.
  
  - Второе пришествие начнётся раньше, падальщик.
  
  Геката громко хмыкнула, но после того, как поняла, что все теперь смотрят на неё, тут же извинилась, подняв руку, говоря тем самым, что ничего не имела ввиду:
  
  - Я о своём думаю. Простите, очищение сознания всегда порождает всякого рода меланхоличные мысли, - призналась она, натянуто улыбнувшись, и снова принимаясь разглядывать хлеб с долькой какого-то овоща на своей вилке.
  
  - Ты про тех ангелов? - у меня отлегло от сердца от понимания того, что появилась возможность изменить тему беседы, которая для меня была поистине бессмысленной: ничего нового эти две стороны друг другу не скажут, скорее схватятся за оружие. Как-то мне, правда, примерещилось ночью, что Мара стоит у моей кровати и смотрит на меня из темноты, но это был лишь ночной кошмар, о котором быстро забываешь. Сейчас же угроза куда реальнее. - Как они, кстати?
  
  - Прекрасно, как заново родились, - грустно пошутила магичка. - А что?
  
  - Мне кажется, что стоит познакомиться с ними, - призналась я. - В конце концов, всё случилось с ними по моей вине.
  
  - Если им там будет скучно, ты всегда можешь их прирезать, чтоб не мучились, - посоветовал мне Марбас, и я, наплевав на все правила приличия за столом и недовольный окрик со стороны Мары, запустила ему в голову чашкой.
  
  
* * *
  Несмотря на то, что Геката не только сказала, где мне искать вновь обращённых, но и взялась проводить к ним, поговорить с ней у меня не получилось: Мара неожиданно вспомнила о существовании магички, и теперь они шли передо мной и бурно обсуждали всё что только можно - от магии до бытовых проблем.
  
  Фурфур остался с Робертом обсуждать какие-то отчёты, а Марбас ушёл, как он сказал, отсыпаться после работы и интриг. Под 'интригой' явно подразумевалось его общение с Ишет. Но меня радовало, что хотя бы Риа согласился не маячить размытой тенью на стене, а составил мне своеобразную, хоть и несколько молчаливую компанию.
  
  - Ты видел, как проходит ритуал? - шёпотом спросила у него я, хотя знала, что у падших прекрасный слух, и меня услышали все.
  
  - Бывал пару раз. Ничего особо интересного: выкачивают энергию под 'ноль', оставляя лишь оболочку и хреначат каким-то заклятием по остаткам разума, - неохотно сказал он, и тут же зашуршал складками плаща, словно что-то заставило его занервничать и проверить, на месте ли оружие.
  
  - Больше напоминает какую-то пытку.
  
  - Если честно, то, как по мне, больше напоминает казнь. Сама подумай: того, кого привели на ритуал, больше не существует - вместо него кто-то другой.
  
  - Будет тебе, ассасин, - вмешалась в нашу тихую беседу Геката. - Он всё тот же, просто не помнит этого.
  
  - Характер уже другой, не такой, как был. Ты стираешь ему своими заклятиями весь опыт, который и есть характер, маг. Не пытайся убедить меня, что всякий мой брат останется прежним, если ему вычистить мозг. А другой опыт, другой характер - это другая личность, - заклятие, искажающее голос Риа, всё так же напоминало эхо, и то, что он неожиданно сказал так много и быстро, едва не превратилось в итоге в какофонию. Теперь я понимала, почему мой телохранитель всегда так немногословен.
  
  Геката остановилась и теперь смотрела на Тень с некоторым раздражением, словно её поймали на лжи и теперь пытаются шантажировать.
  
  - Если он предрасположен к чему-то от момента создания, то это останется, - медленно произнесла она тоном, не терпящим возражений, но Риа плевать хотел на подобное.
  
  - Это всё равно не тот, кто был, маг. Тебе ли не понимать, как важна точность в чём-либо. Если ты не хочешь пугать девчонку, то это пустое. Не ври ей. Она не увидит сейчас тех, кого видела на Совете.
  
  Я подняла руку, привлекая внимание этих двоих:
  
  - Эй! Хватит! - громко сказала я, делая как можно более недовольное лицо, хотя выражение эмоций, если честно, давалось мне с каким-то трудом, и мне приходилось прилагать для этого усилия. - Я просто спросила, как проходит ритуал. Я не спрашивала, что останется от приговорённых потом. Мне неинтересно, - конечно, я врала, но разговор с Люцифером на эту тему дал чётко понять, что ничего менять мне не дадут, даже если я буду требовать, кататься по полу, пинать оба трона и бить ногами поочерёдно обоих верховных правителей. Как только я начну приносить серьёзные хлопоты, разговор из дружелюбно-снисходительного превратится в жёсткий, и одному Создателю известно, какие меры последуют для того, чтобы заткнуть меня. - К тому же, я их видела всего ничего и даже не запомнила, как они выглядят и их имена. Для меня нет разницы, какими они были и какими стали.
  
  - Она всегда такая жадная до знаний? - поинтересовалась у Гекаты Мара, на что та вздохнула и кивнула.
  
  - Нозоми хочет понимать магию. Я же хочу, чтобы она не разнесла дворец, - ответила магичка. - Наши занятия сейчас больше посвящены контролю, а не управлению.
  
  Я густо покраснела от её слов. Это была не похвала моих стараний: моё обучение было для Гекаты некоторой головной болью, потому что у меня плохо получалось контролировать всплески магии, стоило только эмоциям выйти из-под контроля. Риа потушил уже несколько пожаров, в то время как я, ошарашенная своими возможностями, прыгала от радости едва не до потолка; но вот пользоваться своей энергией тогда, когда это было действительно необходимо, у меня не получалось, не то что непринуждённо, как это делают падшие, но и даже с максимальными попытками сосредоточиться.
  
  - Теперь ясно, почему Асмодей в ней души не чает, - улыбнулась Мара, а у меня едва не остановилось сердце от её слов. Я с трудом смогла спохватиться и не посмотреть на неё испуганным взглядом. На мгновение померещилось, что она на самом деле всё знает. - Ему нравится такой типаж людей.
  
  - Он раньше иногда преподавал у меня в школе. Замещал заболевших учителей, - поспешила заверить её я, сохраняя как можно более отстранённое выражение лица. - Поверь, как учитель - он невероятный зануда.
  
  - Его фантазии, как кого-то чем-то заинтересовать, всегда хватало только на суккубов, - наигранно покачала головой фаворитка короля, отпуская то ли шуточку, то ли оскорбление советнику, и они с Гекатой пошли дальше по коридору, продолжая беседу.
  
  Я ожидала, что ангелы будут как минимум заперты в одной из комнат, и когда Геката свернула в тронный зал, я немного растерялась. Нас встретил один из её бывших учеников, одетый в пёстрый хлопковый халат, словно сшитый из лоскутов. Я видела его пару раз, но нас так и не представили друг другу. Компанию ему составляли три мопса магички, которые жались к ногам падшего, но как только увидели хозяйку - с хрюканьем и хрипом умирающих потрусили к ней, явно ища спасения.
  
  От стенки к стенке метались с радостным смехом светлые пятна, то и дело прячась за колоннами, пытаясь друг друга подсторожить. Всего два, но из-за скорости казалось, что их больше. Маг выглядел вымотанным и явно обрадовался нашему появлению.
  
  - Я думал, что не доживу до твоего возвращения, - признался он, вытирая пот со лба и облегчённо улыбаясь.
  
  - Молодые ангелы - та ещё херня, согласен, - ответил за магичку Риа, и в какой-то момент выбросил вперёд руку, хватая нечто чуть больше солнечного зайчика, вздумавшее метиться ему в голову. Его пальцы сжимали тонкое детское горло. Ангел повис в воздухе, брыкаясь и пытаясь высвободиться: на вид ему, если судить по человеческим меркам, было года четыре. Всё те же белые волосы, крылья, покрытые перьями, голубые глаза. На нём был серый балахон, чем-то напоминавший крошечную одежду послушника монастыря. Ассасин держал крепко, но при этом явно не перекрывал доступ кислороду, поэтому ребёнок лишь крутился и недовольно сопел. - Не вздумай лезть ко мне, папаша тебя подери! Переломаю крылья - мало не покажется, - предупредил он его и отшвырнул от себя.
  
  Я хотела было возмутиться таким поведением со стороны телохранителя, но ребёнок ещё в полёте сгруппировался и умчался куда-то, радостно пища, что снова оказался на свободе.
  
  - Собственно вот, - Геката развела руками, потому что указать на ангелов не представлялось возможным. - Это они. Не знаю, что ты хочешь с ними делать, но будь осторожна - у них разум сейчас как у маленького ребёнка, а силы хватит, чтобы всё тут разнести в пыль.
  
  Кивнув, я пошла вперёд по ковровой дорожке, ведущей к пустующим тронам. Я уже не раз проделывала этот путь за последнее время, но каждый раз когда шла - пусть даже на другом конце меня никто не ждал - у меня замирало сердце. Свет, что падал на них, был тёплым, и даже принадлежащий Велиалу трон не казался таким мрачным, а если прикрыть глаза, то казалось, что он сидит на своём месте и ждёт, когда я подойду к нему.
  
  Ангел появился рядом со мной, хоть я его и не звала: завис в воздухе на уровне глаз и зачем-то протянул свои ручки к моему лицу.
  
  - Малыш, что вы тут делаете? - спросила я у него, стараясь выглядеть как можно более дружелюбно.
  
  - Играем, - честно ответил он детским голосом. - А ты?
  
  - А мне не с кем играть, - призналась я. - Да и взрослая я для всего этого.
  
  - Взрослая? - ребёнок взмахнул крыльями и облетел меня. - Ты не взрослая. Ты ещё маленькая.
  
  - Маленький ты.
  
  - Я маленький только размером, а ты маленькая возрастом. К тому же, смертная. Нам сказали, что это место, где король выносит все решения и принимает гостей, а что за стенами здания город. За стенами города поля и леса, сады и фермы. А дальше держат смертных за то, что они плохо себя вели. Это значит, что ты плохо себя вела, если ты тут?
  
  Я растерялась: речь ребёнка, хоть и выстроенная на детский манер, была куда разумнее, чем я ожидала; я пыталась говорить с ним, как с четырёхлетним, а на деле он был куда старше - такой же как Люций: обманчивая внешность. Второй ангел появился рядом с нами, и я поняла, что они похожи друг на друга как две капли воды. Но он не вмешивался в наш разговор и в целом казался куда тише и скромнее, чем его брат, который решил узнать, кто я такая.
  
  - Не знаю, наверно, - ответила я после недолгого раздумья. - Но ведь я ещё живая, значит, всё ещё не так плохо.
  
  - Ещё живая, - согласился со мной ангел, снова взмахнув крыльями и приземляясь на пол. - Значит, всё ещё очень даже хорошо. Но я совсем не представляю, во что можно с тобой поиграть. Ты ведь человек... Я никогда не играл с людьми. Честно сказать, я не помню ничего до вчерашнего дня. О! А ты не знаешь, где Люций?
  
  Прекрасно, они уже познакомились. Что ж, если ангел знает имя главного сорванца дворца, то есть возможность как-то перенаправить их энергию в мирное русло - играть друг с другом им будет куда веселее и интереснее.
  
  - Понятия не имею, - пожала плечами я. - Предлагаю поискать. Что ж, давайте поступим так: кто первый найдёт Люция - получит дополнительную порцию десерта на ужин.
  
  Дети радостно закивали и метнулись куда-то размытыми пятнами. Ученик Гекаты, ругаясь почём свет, кинулся за ними следом, пытаясь хоть как-то унять пыл юных созданий. Риа, который всё это время находился на максимально близком расстоянии, так чтобы контролировать происходящее и при этом не мешать мне, подошёл ко мне. Померещилось, что он хмурился.
  
  - Позволь узнать: что будет, если они не найдут Люция, потому что его сейчас нет 'на месте'? - поинтересовался падший.
  
  - Какая разница? - я улыбнулась ему. - Дополнительный десерт в любом случае они получат, даже как поощрительный, а про столь интересное состояние разума Люцифера они наверняка не в курсе. Значит, как минимум на несколько часов дети заняты, а тронный зал - цел. Всё, как просил Велиал.
  
  - То есть, ты за его кресло беспокоишься?
  
  - Мне просто хочется, чтобы у Люция была компания. Он кажется мне одиноким и слишком отрешённым. Может быть, это хоть сколько-то поможет ему собраться обратно воедино.
  
  - Я не буду тебе ничего советовать, попрошу лишь подумать о значении слова 'равновесие', - отозвался на мою идею Риа и снова зашуршал складками плаща. - И что теперь будешь делать?
  
  Я посмотрела на Мару и Гекату, которые беседовали о чём-то, то и дело глядя на меня, после чего обернулась к Риа и демонстративно потянулась, разминая руки:
  
  - Играть конечно же! И ты тоже.
  
  - Я взрослый для этих ваших игр, - процитировал меня же ассасин.
  
  - Но ведь живой, - рассмеялась я в ответ и поспешила к дверям, придерживая юбку, чтобы случайно в ней не запутаться. - А значит, всё ещё очень даже хорошо!
  
  Риа, понимая, что моё решение не изменится, вынужден был следовать за мной, устало бормоча под нос риторические вопросы:
  
  - Мне иногда кажется, что у тебя поехала крыша. Почему мне так везёт на идиотов? Чем я всё это заслужил? А если тебя запереть? Неплохая идея, к слову, как думаешь?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"