Глава 52. Открывающий Пути
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Тайранская Глава. Первая из трёх последних. Осталось две. И вообще, если кто в этой истории и мужик, так это Хель. Жаль, что ничего хорошего ему не светит в обозримом будущем. 
|
Незадолго до.
Няня говорила ей, что с её красотой все мужчины будут лежать у её ног. И в столице не было мужчины, который не был бы ей очарован.
- Вы похожи на экзотичный цветок, - говорили ей юные кавалеры, пытаясь произвести впечатление.
А она лишь недоверчиво смеялась в ответ, зная, как изменчивы их сердца.
- Вы прекрасная богиня, а я ваш вечный жрец, - нежно припадали к её руке другие, с обожанием глядя на возлюбленную, но она лишь недовольно морщила носик
Элоиза была хороша и знала это. Зелёные, как весенняя листва, глаза, точёный носик, нежная и гладкая кожа. Но главной её драгоценностью были волосы, обрамляющие круглое личико и струящиеся огненной волной по плечам. Так он её и звал, её муж. Не рыжей - огненной. Кажется, что единственное, что ему по-настоящему нравилось в ней, так это её волосы. Он был один из немногих мужчин, совершенно равнодушных к её очарованию. По крайней мере, поначалу.
Агат Астарт пугал её и очаровывал. Он был молчалив, иногда - груб и пренебрежителен. Нередко просто забывал о ней, уходя в свои дела. Но когда он касался её в небрежной ласке - она чувствовала такое восхищение, нежность и заботу в его прикосновениях, что готова была простить ему все обиды. И пусть вначале всё шло не очень хорошо, сейчас она чувствовала себя необыкновенно счастливой. Жаль, что не с кем было этим поделиться - после того, как Агнесса уехала, она так и не смогла найти ей замену.
В последние дни между молодыми супругами всё шло так хорошо, что Элоиза боялась спугнуть своё счастье. Сейчас, когда они были так далеки от алисканского двора, её муж постепенно оттаивал, сняв маску грозного правителя. Больше проводил с ней время, часто шутил, дарил милые сердцу безделушки, и иногда даже неумело флиртовал.
Утром, когда они оба ещё нежились в постели, она набралась смелости и спросила его:
- Ты меня любишь?
Агат прижал её к себе, положив голову жены на грудь.
- Разве тебя можно не любить? - полушутя сказал он, но его голос, стук его сердца сказали Элоизе больше, чем любые слова.
Весь день она улыбалась, не в силах скрыть своей радости. А затем она умерла. Глупо и нелепо, не успев ничего понять и даже толком проснуться. Лишь острая боль в груди, лишь невозможность вздохнуть. И невидящие, странно белесые и пустые глаза убийцы над собой.
Анхельм вынырнул из чужих воспоминаний с гудящей головой и неприятным, кислым привкусом во рту. Было противно и мерзко ему, старому магу, сделавшего много гнусностей в своей жизни, лезть в девичью душу. Смерть принцессы оставила на этом месте чёткий и ярки отпечаток, с которым было работать легче лёгкого. Вот только её воспоминания оказались совершенно бесполезные. Она даже не узнала в убийце одного из воинов своего мужа.
Некромаг прибыл в замок, в котором погибла тайранская принцесса, ранним утром и тут же принялся за дело, надеясь покончить со всем этим как можно скорее. И интересовали его в большей степени не тающие следы от смерти принцессы, а то, что происходило в тот момент с Салманом Джудо, гайдуком, совершенно беспричинно напавшему на жену своего господина. Он умер здесь, в этом замке, в которой умерла и Элоиза, но отпечатка его смерти не было. Как и следа от пребывания здесь живого мертвеца - а ведь это была одной из версий, на которую Хель ставил, потому что только чужую смерть он и мог почувствовать. Если же убийца не был живым мертвецом при нападении, и не погиб при попытке побега, как гласила официальная версия, а жертва Салмана ничего не успела заметить перед смертью, то тут некромаг был совершенно беспомощен. Стены он разговорить, как бывало делали великие магистры древности, он не мог. Попросту не умел. Впрочем, можно было попробовать ещё кое-что, относящееся к его компетенции.
Анхельм вышел в коридор, и чуть не запнулся о ноги управляющего, прислонившегося к каменной стене. Тот тут же вскочил, с любопытством и лёгким опасением глядя на приезжего ревизора. То, что тот некромаг, он не знал, но как и многие смертные с хорошей интуицией, чувствовал, что человек рядом с ним совсем не прост.
- Смогли что-то понять, айрин? Ну, про убийцу?
Тот раздражённо повёл плечами.
- У вас не осталось что-то, принадлежащее тому алисканцу?
- Так вроде нет же. Я же говорил. Эти варвары тело то сожгли вместе с пожитками, и спешно уехали. Ничегошеньки нет. Только выгоревшее пятно на том месте, где труп сжигали.
- Покажи, где это было.
- А зачем? - с любопытством спросил комендант и тут же прикусил язык, словив мрачный взгляд мага.
Смерть человека всегда оставляет после себя яркий след. Легче всего работать с трупом или с тем местом, где он умер, а вот место погребения, если только там не хранились кости, было для некромагии мало полезным. Разве что только энергией подпитаться - да и то, энергия то эта будет с душком, вредная даже для мага смерти. Но случай тут был явно необычный, так что ожидать можно было чего угодно.
Они вышли за пределы крепостных стен, и пройдя по лесной дороге, уже через несколько минут дошли до тихой речной заводи.
- Вот тут, значит, они труп алисканца и сожгли, - неуместно жизнерадостно сказал комендант, как будто не он несколько месяцев дрожал при мысли, что будет, когда Император узнает, что его дочь погибла именно в этом замке.
Вокруг выгоревшего пятна на земле действительно расползлись некрасивые тёмные пятна, которые всегда бывают на подобных местах - невидимые обычному человеку, но вполне ощущаемые некромагами.
Отправив управляющего обратно, Анхельм уселся на землю, не обращая внимания на холод, и погрузился в медитацию, пытаясь почувствовать отголосок смерти. Так, месяц назад лиса поймала и загрызла тут зайца, а вот несколькими метрами ниже по реке какой-то другой лесной зверь подавился рыбной костью, и так и сдох, задохнувшись. Прошло уже полгода, а след остался - слишком уж сильна была его боль. Сам лес тоже дышал увяданием - для Анхельма осень, ещё не наступившая, но уже чувствующаяся в лесной прохладе, всегда немного пахла смертью. Но ничего, что могло дать ему подсказку о Салмане. Анхельм поднялся, встряхивая задеревеневшие конечности. В кончики пальцев как будто впивались тысячи иголок. Нидхёгг поднял ладони к лицу, отогревая своим дыханием. Что ж, если он Открывающий Пути, это не значит, что всё должно идти так, как ему хочется. Иногда приходиться сталкиваться с неудачами.
На душе было муторно и как-то мерзко, а в голове творилась какая-то сумятица, мешая ясно мыслить. И всё от того, что он переживал чувства, которые, как ему казалась, он уже не способен испытывать. Анхельм скучал, мучительно тосковал по своей несносной, упрямой спутнице, увлечённо играющей в войну где-то на другом краю страны. Хотя чего ещё можно было ожидать от боевого мага? Глупо беспокоиться о жизни того, кто её не бережёт. Глупо пытаться удержать молодую, и от этого столь беспечную девушку рядом с собой - пусть и в относительной, но всё же безопасности. Остаётся только молиться богам, в которых он уже давно не верил, чтобы они уберегли, спасли, дали возможность встретиться ещё раз.
Всё от этих никчёмных воспоминаний Элоизы, понял внезапно некромаг. Это её тень не совсем зрелой, но искренней любви к своему мужу пала на Анхельма, заставив вспомнить Агнессу. И хотя в его чувствах к арэнаи не было плотской стороны (даже мысль об этом казалось Анхельму кощунственной), но и просто дружбой или привязанностью он это назвать не мог. Как описать то чувство, когда кто-то для тебя - как дочь, как сестра, как возлюбленная? Чья боль кажется твоей собственной, как будто их плоть и душа - одно.
Присев на скользком глинистом берегу, Анхельм умылся, пытаясь холодной водой смыть глупые мысли. Тёр лицо руками, пока кожа не покраснела и её не начало щипать. Затем подождал, когда поверхность воды разгладиться, и долго разглядывал своё отражение, кажущееся сейчас нелепым и отвратительным. Для него это был верный способ вспомнить, кем он являлся. Невзрачное, грубое лицо: длинный нос, впалые щёки, мрачно нависшие над бесцветными глазами брови. Без возраста, даже без родины - в нём с годами вытравились черты уроженца южных земель. Совсем не герой чьих-то мечтаний, и даже не мудрый спаситель и защитник юных дев, как он иногда в шутку себя называл, в очередной раз вытягивая Агнессу из передряги. Просто... просто уставший мужчина, которому надоело играть роль, которую он взвалил на себя когда-то, спасаясь от душевной пустоты. И совсем не ожидавшей встретить на своём пути кого-то, кто будет для него важнее всего на свете.
Поднимаясь по скользкому глиняного склону берега, Хель неловко поскользнулся, и угодил коленями и локтями в жидкую грязь.
- Да чтоб их... - начал он, и замолк, увидев чуть выше, там, где уже начинала расти трава, следы ног - босых и каких-то неправильных, хотя безусловно человеческих. Некромаг провёл руку над отпечатком, скорее интуитивно, чем пытаясь что-либо почувствовать. Мало ли кто тут ходит - может быть, здесь купались солдаты из замка...
Но след не принадлежал живому. Тот, кто его оставил безусловно не был живым, но и умертвием, таким, с какими Анхельму приходилось сталкиваться, он не был. Не живой... но и не мёртвый?
Через полчаса тщательных поисков он нашёл следы засохшей крови и кусочки обгоревшей, обуглившейся кожи на кустах - да притом столько, что казалось что человек, продиравшийся через кусты, линял как змей. В крови не было ни оттенка жизненной силы, что обычно остаётся даже после того, как она высохнет, а вот кожа наоборот, слишком хорошо сохранилась. Сорвав несколько листков, запачканных ржавой кровью, некромаг сжал их в ладони, пропуская немного своей энергии, и произнёс заклинание, которое помнил наизусть. Кровь приведёт его к своему владельцу.
Объект поисков находился совсем неподалёку. Заклинание привело его к глубокой яме, наполненной прелыми листьями, камнями и ветошью. Впрочем, приглядевшись к груде тряпок Анхельм понял, что там есть что-то ещё.
- Эй, - негромко крикнул он, и подняв серый камешек с земли, кинул его в яму. Ветошь зашевелилась, и из ямы неловко, изломанно дёргаясь, подобно сломанной кукле, вылезла тварь.
Некромаг не сразу узнал в этом уродливом существе алисканского гайдука. Салман Джудо больше не был похож на человека. Лицо как будто оплавилось, а черты лица поплыли. Полностью безволосый череп был иссечён, а на виске красовалась рваная рана. Почерневшая, обуглившая кожа висела лохмами, а то и вовсе отсутствовала. Кое-где сквозь гниющую плоть и остатки одежды проглядывали кости, а левая рука была отсечена по локоть. Но страшнее всего были глаза - белёсые, неподвижные, но в которых виднелась не по-человечески неизбывная мука.
С такими повреждениями просто не живут - умирают от кровопотери и болевого шока. И всё же Анхельм не чувствовал отпечатка смерти на Джудо. Он самым парадоксальным образом был жив.
Несколько секунд двое изучали друг друга.
- Не человек, - с трудом ворочая языком в поломанной челюсти, произнёс Салман.
- Человек, но и не только, - ответил Хель. - Я некромаг.
Скрывать свою сущность некромаг не видел смысла - едва ли Джудо пойдёт куда-то жаловаться.
- Есть ещё... что-то. Внутри тебя.
- Видишь? Надо же, - с интересом сказал Анхельм. - Ты меня не узнаёшь?
- Нет.
- Я был с тайранцами в Алискане. Я знал тебя. Что с тобой случилось, Салман? Кто это с тобой сделал?
Джудо пожал плечами.
- Непогода, огонь, а до этого - люди. Сначала пытались меня убить, затем сжечь. Я дал им поверить, что это произошло. Они даже не дождались того, чтобы моё тело полностью сгорело.
- Пытались? Значит, них не получилось.
- У меня забрали мою смерть. Я не способен умереть, и не умру никогда. По крайней мере пока моё тело не станет прахом, смешавшись с землёй. Так он сказал - что в конце концов я всё же буду свободен.
- Он? И от кого ты получил столь... прекрасный дар? - поджав губы, спросил некромаг.
- Сигил. Асет Орани.
Что ж. Это многое объясняло. Всё же маг хаоса был когда-то весьма неплохим целителем, и едва ли утерял свои навыки. Он сделал так, чтобы Джудо не мог умереть, но вместе с этим забрал и его посмертие. Жестоко даже для Асета, подумал Анхельм.
- Расскажи, что произошло.
- Зачем? Хочешь поиздеваться?
- Хочу помочь. Мне жаль видеть тебя в таком состоянии.
Глаза Джудо на секунду вспыхнули радостью.
- Ты поможешь мне умереть? Я устал и измучен... эта боль...
Анхельм кивнул, пряча глаза. По крайней мере, гайдук познает покой - большего некромаг ему не мог дать.
- Тогда... Я злился на неё. Ненавидел и хотел её смерти, - несмотря на слова, в голосе алисканца слышалась лишь тоска и нежность. - Она влезла мне в разум, и всё там перевернула. Использовала свою грязную магию, чтобы получить мою душу, а потом выкинула, как ненужную игрушку. Но я бы... я простил, если бы видел в её глазах хоть что-то помимо жалости и брезгливости.
И хотя Джудо не произносил имя, некромаг понял, о ком он говорит. Агнесса. Что ж, это ещё одно доказательство, что таким, как они, не стоит связываться с людьми. Но разве стоить винить того, кто выступает лишь орудием в руках чудовищных, жестоких сил? Впрочем, как и он сам когда-то...
- И ты захотел отомстить арэнаи и захотел убить её подопечную, принцессу Элоизу? - стараясь говорить мягко и одобряюще, предположил он.
- Нет... нет. Я воин, а не убийца, я не тронул бы невинную душу. Но горечь и отчаяние жгли меня, и я не находил конца и края своей муке. А когда Агнесса уехала, оставив всё и бежав из Алискана, мне стало ещё хуже. И вот тогда, когда мне казалось, что мой мир обрушен, появился сигил, буквально из ниоткуда, когда все думали, что он мёртв, и дал мне надежду. Он сказал, что знает, чего я хочу. Что сможет мне помочь забыть её.
Должно быть, это случилось тогда, когда Несс была в руках сигила. Орани всегда любил проворачивать одновременно несколько дел.
- И ты так просто поверил союзнику своих врагов?
- Я был в отчаянии, я запутался.... И я не доверял Орани - не настолько я глуп, как ты думаешь, маг. Но согласился поговорить с ним. А затем... - Джудо горько и страшно рассмеялся, - Я знал, что рядом с магом нельзя ничего есть и пить, что нельзя смотреть колдунам в глаза, если не хочешь быть зачарованным. Но сигил оказался достаточно могущественным, чтобы обмануть меня. Я был в забытьи, и очнулся уже у себя на следующие сутки. День моей жизни был украден, и я забыл, что маг сделал со мной. Лишь потом, гораздо позже, я вспомнил слова Орани, я вспомнил, как он вырывал сердце из моей груди, и низкий потолок пещеры над собой, и вкус крови во рту. И Ирбиса Като - мага князя Лайсо. Мне кажется, он тоже был там. Но... это уже не имело значения. Тоска ушла, как и боль, и я почувствовал облегчение. В те дни... сейчас я понимаю, что потерял не только свои печали, но и радости. Ничего не трогало меня, и я ничего не хотел. Лишь во снах желания и чувства возвращались ко мне, но они были столь ужасны, что лучше бы этого не происходило. Мне снилось... мне снилось, что я убиваю принцессу. Это стало моим навязчивым желанием. Я последовал за Астартом и Элоизой в Тайрани, и там, когда мне выдался шанс, убил её. Я знал, что мне не уйти после этого живым, но мне было всё равно. Единственное, о чём я мог думать - это её смерти. Лишь увидев её кровь на своих руках, я осознал, что натворил... и попытался бежать, но воины Астарта преследовали меня. Чтобы не попасть им в руки, я покончил с собой, прыгнув с башни - поступок, недостойный воина, но так и не умер, лишь на короткое время потерял сознание. Очнулся уже в похоронном костре от мучительной боли. Я кричал и корчился, но мои собратья уже ушли, и не увидели этого. Скажи, маг, то, во что я превратился - это кара за убийство невиновного и недостойную смерть?
- Лишь ещё одно следствие заклинания Орани, которого он наложил на тебя. Он хотел смерти принцессы, и сделал всё, чтобы орудие, которым он собирался это сделать, было неуязвимым. Даже смерть не должна была остановить тебя... - поджал губы Анхельм. - Надо же, я даже не думал на сигила - полагал, что раз в момент смерти он находился у себя в башне и не имел возможности оттуда выбраться, то и навредить никому не мог. Но змеёныш сделал так, чтобы на него никто не подумал, свалив на других. Очевидно, он чувствовал, что его время в Тайрани закончилось, и решил подгадить под конец...
- Зачем сигилу было убивать Элоизу? - прошелестел сухими губами Салман. - Разве он был врагом тайранскому Императору?
- Орани враг всему живому, - задумчиво сказал Хель. - Как маг хаоса он питается разрушениями и хаосом, подобно тому, как мы, некромаги, получаем силу от смерти. Вот только мы всё же блюдём баланс, стараясь не нарушать законов природы, а вот Орани никогда это не останавливало. Он хотел воины, как и многие другие... но вот только остальные, гармцы и Шаноэ, собирались ждать, желая минимизировать потери и лучше подготовиться, чтобы извлечь из воины как можно больше возможностей, а сигил оказался уж слишком нетерпелив. Ему не важен результат и кто победит - в любом случае, он останется в выигрыше. Намекнуть что ли ведьмам, кто поломал их планы, заставив вступить в игру раньше, или пожалеть, и самому придушить ученичка?
- Он твой ученик? - Салман обнажил острые обломки зубов, и Хель осторожно отступил, вспомнив, что перед ним не тот сдержанный алисканец, которого он знал раньше, а нечто, столь сильно извращённое целительской магией, что даже не ощущается человеком.
- Бывший ученик. И в своё оправдание могу сказать, что подобным фокусам я его не учил. Хотя не могу отдать должное изяществу его идее! Подчинить своей воле, отняв чужую жизнь и дать вместо неё некий эрзац, превратив тебя в этакую неуязвимую машину для убийств - это требует большого мастерства. Вот только слишком уж жестоко он с тобой поступил, обрекая на подобное существование - бродить по земле, не ведая смерти, но и не живя по-человечески. Но я исправлю это.
Убить алисканца оказалось не так уж и легко. Ни одно заклятие, что было в арсенале Хеля, не действовало на это подобие живого человека. Он даже его испепелить не мог.
- Извини друг, но некромагия на тебя не действует, - наконец расстроенно сказал Анхельм. - Тебе бы мог помочь хороший целитель, да вот только едва ли кто из них ещё владеет подобными чарами, что применил Орани. Запретное это колдовство, а от того и мало изученное. Могу только придать тебе, хм, более приемлемый вид, но боюсь, что это только продлит твои муки.
- И что мне делать?
- Найди своего создателя и убей, тогда все чары спадут.
- А я смогу?
- Возможно, он предусмотрел защиту от собственного творения, но если даже он убьёт тебя, ты ничего не теряешь.
- Ты знаешь, где он сейчас?
- Сигил может находиться где угодно, но башня его находится в песках Салдора - обычным людям туда нет хода, но ты пройдёшь. Иди туда и жди его там. А потом забери его жизнь, - кровожадно сказал Хель.
Джудо чуть слышно усмехнулся.
- А ты не очень-то любишь своего ученика. Почему сам не убьёшь?
- Потому что Орани хорошо знает о моей к нему не любви, и знает, как от меня скрыться. К тому, я дал кое-кому обещание, что оставлю его в покое.
Агнесса ненавидела мага хаоса, но не могла позволить себе причинить ему вред, боясь задеть и свою мать, связанную с Асетом. Да и справилась бы она с ним? Но для Анхельма Зора Эйнхери была лишь досадной помехой. Её смерть казалась некромагу даже благом - ведь чем меньше Агнесса будет связана кровными узами с прогнившими Велорами и шаноэ, тем более свободной она сможет быть. Делать что хочет, быть счастливой - всё то, что Анхельм давно не мог себе позволить. Так почему бы и не избавиться от Орани и Зоры руками Салмана? Он освободит Агнессу от тех, кто может ей помешать, чтобы она заняла достойное место в тайранском обществе. А если она не захочет и этого, если долг перед арэнаи и перед своей Семьёй окажется для неё слишком тяжёл и неподъёмен, то он освободит её и от него.
Вот только сможет ли уйти сам, если она попросит? Если лишним грузом окажется он? Когда-то Анхельм сам хотел избавиться от этой прочной, удушающей связи между ними. Но с каждым новым днём в отдалении он чувствовал, что его решение остаться в стороне подтачивается.
В замок Анхельм вернулся таким мрачным, что даже любопытно-жизнерадостный комендант не осмелился его побеспокоить. Этим же вечером некромаг отправился в дорогу.
И где-то там, на пути в Истик, он почувствовал, что с Агнессой произошла беда. Вот только источник понять не мог. Но то, что произошло что-то непоправимо плохое, почувствовал не только он.
Тари был связан с тайранкой гораздо ближе, чем она могла предполагать. Спася ему жизнь там, в пещерах Белой богини талсу, она протянула между ними незримые нити. И разве не был он теперь схож с ней, завладев силой, могущественной и опасной, сделавшей его кем-то большим, чем просто человеком? Теперь ветер служил салдорцу, и он принёс ему весть о том, что Агнесса Эйнхери пленена раньше, чем об этом узнал кто-либо другой. Глубоко за полночь Тари ворвался в кабинет к Изенгриму Бергелю - который был ему то ли учителем, то ли хозяином, а то и вовсе стражем. Тари сам не мог в этом разобраться.
Бергель в эти дни почти не спал - всё его время и силы уходили на то, чтобы преломить нынешний, неблагоприятный для тайранцев, ход войны. Арэнаи лучше многих понимал, насколько плохи был дела армии Императора Майстера. Буквально на днях некромаги напали на Шогток, один из самых крупных и важных городов юга Тайрани, и после этого связь с ним была потеряна. А это значит, что город взят. И даже если арэнам отобьют его обратно, моральный урон от столь сильного поражения неминуемо скажется на боевом духе тайранцев.
Нужно было что-то, что полностью изменит картину боевых действий. Сейчас ему приходилось вести переговоры на нескольких фронтах: уговаривать степняков вместо грабежей богатых восточных селений Алискана (как им было обещано) сконцентрировать свои усилия на защите тайранских земель, и заставить Шаноэ выдать заложников, служивших гарантом между ведьмами и Тайрани. Нужно было вытащить мужа Уны и будущего свояка из Пустошей даже ценой испорченных отношений с Шаноэ. Арэнаи не бросают своих, а ведьмы... что ж, они не показали себя надёжными союзниками, хотя некоторую пользу всё-таки принесли, выдав важную работу о методах работы гармцев и создав амулеты, частично защищающие от влияния магии смерти - по крайней мере целители и менталисты перестали падать в обморок даже от случайного соприкосновения с чарами гармца, что весьма повысило их качество работы. Арэнаи же, как оказалось, имели естественную защиту от влияния некромагии - по крайней мере там, где смертным и прочим магам приходил неминуемый конец, арэнаи нередко отделывались незначительными повреждениями и достаточно быстро приходили в себя. Как-будто природа придумала для некромагов естественных врагов в лице боевых магов. Что ж, этот виток противостояния арэнаи и некромагов помог открыть глаза многим, уверенным, что времена великих воин прошли.
Также ведьмы обещали организовать магическую защиту земель Тайрани в случае, если гармцы решат действовать на уничтожение. "Вторых Пустошей не будет", - обещали ему, и Грим не то, что бы им верил, но... его не оставляла мысль, что тогда можно перестать медленно отступать и сражаться лишь с марионетками гармцнв, и навсегда изгнать некромагов навсегда со своей территории. Вернуть славу боевым магам, дав им то, что они давно утратили - полную боевую трансформацию. "Лишь метаморфы могут по-настоящему испугать гармцев", - как-то сказал Эйнар. И Бергель дал своё разрешение на создание лаборатории, изучающей возможности метаморфов. И судя по отчётам, дела у Эйнара шли весьма неплохо.
У Бергеля, координирующего действия всех войск и отвечающего за все сомнительные проекты и альянсы, что были недавно заключены, было столько обязанностей и забот, что он и думать забыл, что у него есть невеста. Поэтому имя, сорвавшееся с губ ворвавшегося к нему посреди ночи салдорца показалось Гриму вначале бессмысленным набором звуков. Агнесса... русоволосая сероглазая арэнаи с милым простым личиком и совсем непростым характером. Что, впрочем, не представляло особо большой опасности, не обладай она рядом способностей, которые могли сильно осложнить как её жизнь, так и жизнь окружающих.
Грим протянул руку к кружке недопитого кофе, и лишь глотнув отдававшую горечью жидкость, полностью осознал, что же именно сказал салдорец.
- Агнесса у некромагов? Как такое может быть?
- Не знаю... Я услышал лишь часть разговора Агнессы с одним из них.
- Услышал? С помощью... своих новых возможностей?
Для Бергеля способности его подопечного всё ещё оставались загадкой. Да, молодого салдорца можно было принять издалека за стихийника, но где-то на интуитивном уровне маги не принимали его за своего, впрочем, как и обычные люди. А он сам - понимал ли он, на что способен и кем от был, человек, укравший силу богини талсу?
- Да. Тот мужчина, с которым она говорила... он просил её уехать в Гарм вместе с ним. А когда она отказалась, что-то с ней сделал. Но я не знаю, где это произошло и как теперь искать Агнессу, - с горечью сказал салдорец.
- У этого мужчины было имя? - спокойно спросил Бергель, пряча взгляд за ресницами, и крепко сцепляя руки на столе, как будто боясь выдать свои настоящие эмоции.
- Джаред. Она назвала его так. Обвиняла в том, что это он уничтожил Литран.
- Хаккен? - поморщился Грим. - Плохо. Он уже имел дело с Агнессой, и не обманется её внешней безобидностью, а значит, не даст ей ни малейшего шанса сбежать. Но насколько я помню, она должна была быть в гарнизоне Перганта. А тот в достаточной степени укреплён.
- Как Шогток? - саркастично поинтересовался Тари, и тут же побледнел: - может быть, она была там? В момент взятия города?
- Наши войска только должны были подойти к Шогтоку - ответил Бергель. - Но я могу уточнить у Ханно Эйнхери, знает ли он, где сейчас его дочь. Правда, это займёт время - ты же знаешь, что сейчас приходиться тратить много времени на передачу даже самых важных сообщений.
- Тогда я поеду сам!
- Дождись утра, - посоветовал арэнаи. - Может быть, появятся новости, которые всё изменят.
А утром пришёл отчёт - от разведывательного отряда, первого добравшегося до Шогтока после того, как он был взят. Возвращаясь обратно с операции, они пересеклись с одним из боевых подразделений Ханно, через которых и передали печальную новость - командир отряда, арэнаи Агнесса Эйнхери, отправилась на разведку в захваченный город и так и не вернулась. А к вечеру пришли и другие новости - горд был отбит, вот только некромагов там уже не было. Как и Агнессы Эйнхери: пленённые алисканцы говорили, что видели молодую тайранку рядом с некромагами, садящейся в дирижабль.
- Плохо, - прикусил губу Грим, дочитывая отчёт под грифом "секретно" и давая его на ознакомление салдорцу. - Стоит надеяться, что Ханно сможет заткнуть свидетелям рты. Лучше было бы, если Агнесса считалась убитой при исполнении.
- Почему это? - косо взглянул на него воронёнок, на секунду отрывая взгляд от бумаг.
Неужели могущественный маг хочет избавиться от своей невесты и желал бы видеть её мёртвой? Тайранец перехватил его взгляд, и криво улыбнулся.
- Хотел бы разорвать брачный Договор, я бы с руками и ногами уцепился за эту новость - потому что слова "видели рядом" очень легко трансформируются "перешла на сторону врагов", - пояснил Изенгрим. - Тем более если кому-нибудь станет известно, что Агнесса связана родством с гармцами. И не морщись так - об этом не так уж сложно будет догадаться. Её глаза её выдают. Так что лучше большинство считает, что она погибла. А я сделаю всё возможное, чтобы выменять Агнессу обратно. Она для гармцев ценный заложник... но я найду способ их заинтересовать.
- И что нам теперь делать? - нервозно спросил салдорец.
- Ждать. Не стоит показывать...
- Я не могу ждать! - взорвался Тари. - Вы, айрин, можете сколько угодно сидеть здесь и плести свою паутину, а я уезжаю.
- Куда, в Гарм? - сочувственно спросил Бергель. - Тари, я отправился за Агнессой в Пустоши, я привёз её обратно. И я бы сделал так ещё раз, если бы видел в этом хоть какой-то шанс. Но ни моих, ни твоих сил не хватит, чтобы проникнуть в Гарм и спасти Эйнхери. В этот раз нужно действовать осторожно. Не как воинам, а как политикам. Мы с Эйнаром инициируем новый проект с метаморфами и очень скоро ход войны изменится в нашу пользу. И уже тогда, с позиции силы, мы сможем требовать освобождения Агнессы.
Тари покачал головой.
- Слишком долго, слишком ненадёжно. И вы не правы, в Гарм проникнуть можно. Я знаю такого человека, которому не помеха ни расстояния, ни стража.
Арэнаи нахмурился, заметив, что глаза Тари горели несколько фанатичным огнём. Плохо, мальчишка совсем не соображает - как бы не вляпался в неприятности, причинив Агнессе ещё больше вреда своим поступком.
- Во-первых, найти мага хаоса так же сложно, как и попасть в Гарм, а во-вторых: как ты собираешься принудить его к сотрудничеству?
- Мне, пожалуй, это действительно не по силам, но не Анхельму Нидхёггу. Уж он-то Орани из-под земли достанет.
Бергель задумался, не спеша отвечать. Странному некромагу, появившемуся как будто бы из ниоткуда, но уже имеющему весьма влиятельных друзей в Тайрани, среди которых был Канцлер и Рорик Эйнхери, он не доверял, но как союзник Анхельм был весьма полезен.
- Сам я поехать не могу, - наконец медленно сказал маг, - но и отпускать одного я тебя не хочу. Слишком уж у тебя рожа салдорская - боюсь, тебе не будут доверять даже с моими верительными документами. Поедешь с Уной - заодно она проследит, чтобы вы не наделали глупостей и будет держать связь со мной. Где некромаг я сейчас не знаю - можешь обратиться к Канцлеру, возможно, он в курсе. Нидхёгг, насколько я знаю, его человек.
К Грегори Нортону Тари прошёл без проблем, а вот Уну не пропустили, оставив недовольную воительницу ожидать в холе. Вот только Канцлер был не один. Тот, кого воронёнок собирался разыскивать, уже сидел в личных покоях Канцлера, каким-то образом сумев попасть в замок так, что даже Бергель, левая рука Императора, об этом не узнал.
- Ну вот, я же говорил, что мальчишка уже в курсе о похищении, - проворчал Хель, небрежно кивая застывшему на пороге салдорцу. - Тебе Бергель сказал или сам узнал?
Тари неловко поклонился небрежно сидящим мужчинам и зашёл внутрь. Некромаг выглядел не очень, серым и замученным, и судя по небрежности в одежде - явно только с дороги. А вот Нортон был как всегда безупречен - лишь только круги под глазами говорили о длительном отсутствии сна.
- И так и так. Я почувствовал раньше, а сегодня пришли новости.
- Я уже ознакомился с этим гениальным отчётом, - недовольно сказал Нортон. - Отвратительные новости, скажу я вам. Я ожидал от Агнессы большего - как минимум, что она будет держаться подальше от гармцев. Но ты, Анхельм, тоже молодец - вместо того, чтобы убедить девчонку сидеть ниже травы, ты позволил ей разъезжать под самым носом у некромагов. Ещё бы подарочные ленточки на ней повязал, и записку - "хрупкий предмет, не бить".
- Ох, да заткнись уже, Грег. Ты сам меня когда-то попросил посмотреть за Агнессой - теперь разгребай, - огрызнулся Анхельм.
Человек Канцлера? Судя по тому, как вольно некромаг обращался к Нортону, отношения их были гораздо более запутанны.
- Да тебе в свете того, что ты мне открыл, вообще не стоит к ней подходить, для всеобщей безопасности, - бросил Канцлер, и тут же забыв о ссоре с Анхельмом, развернулся всем корпусом к Тари: - ну, а тебе что нужно?
Не зная, к кому из находившихся здесь обращаться, Тари уставился в пол, и стараясь не сбиваться и не мямлить (а в присутствии самого Хеля Пустынника говорить было весьма сложно, да и недобрые ощущения от Канцлера мешали сосредоточиться), рассказал о своей идее. И нашёл неожиданную поддержку у некромага.
- А ты говорил, что мой план совершенно немыслим. Видишь, не один я думаю, что стоило бы хотя бы попробовать задействовать сигила.
- Конечно, мнение двадцатилетнего мальчишки весьма весомо, - ядовито ответил Канцлер. - Да и ты лучше меня знаешь, что с Орани нельзя вести дел. Сколько вреда он нам принёс, по твоим словам, даже ввязал нас в эту проклятую войну - неужели ты думаешь, что в этот раз от него будет польза?
- Попробовать стоит, - упрямо сказал Анхельм. - Тем более что Тари ведь тоже знает своего хозяина, а значит, у него есть причины считать, что Орани в этот раз может быть более сговорчив. Ну так что, воронёнок - как нам прижать мага хаоса?
Тари облизал внезапно высохшие губы:
- Я думал, вы знаете, айрин....
Напряжённую тишину разбил звук удара за дверью, а зачем чей-то стон.
- Как проходной двор, - пробурчал Канцлер, доставая из секретера револьвер. Анхельм остался сидеть на месте, но глаза его сразу стали яснее и настороженнее.
Меньше всего Канцлер и его гости ожидали, что в дверь просто вежливо постучат.
- Входите, - переглянувшись с остальными, сказал Канцлер.
На пороге стоял Эйнар Эйнхери, чуть запыхавшийся, но вполне себе довольный, а из-за его спины выглядывала Уна, которая всё-таки смогла попасть внутрь.
- Грим сказал, что ты знаешь, как найти Несс, - тут же обратился Эйнар к Анхельму, и повернулся к Грегори: - Он направил меня к тебе. Правда, меня не хотели пускать, и пришлось немного... пошуметь.
- Бергель окончательно обнаглел, - прошипел Нортон, неожиданно распаляясь. - Сваливает всё на меня! Я не знаю, как найти Несс, и не могу знать. И ты, - он ткнул пальцем в сторону некромага, - тоже не отвечаешь за неё. Слишком много от неё неприятностей! Я умываю руки. Сами разбирайтесь: хотите продавайте душу гармцам, хотите отдайте Орани половину казны за помощь - мне всё равно! Девчонка, которая и месяц не может прожить, не влипая в неприятности, явно плохо годится на роль главы дома Эйнхери. Так что тебе, Эйнар, следовало бы радоваться: очевидно, наследником Рорика вновь стал ты!
И оглушительно хлопнул дверью, покинув собственный же кабинет.
- На что он злиться? - недоумённо пробормотала Уна.
- Ни на что, - вздохнул некромаг. - Просто нашёл подходящий способ сбежать. Впрочем, как и Бергель. Агнессе не повезло - сейчас всем явно не до неё. На Бергеле и Ханно висит разваливающаяся армия, Грег возится с нашим строптивым Императором и вылавливает шпионов гармцев по всей стране. Если они позволят себе отвлечься на личные интересы, с Тайрани можно будет просто попрощаться.
Конечно, Хель мог попросить своего давнего друга отложить все проблемы этого игрушечного государства и бросить все силы на спасение Несс... но даже если бы он мог что-то сделать, на это требовалось бы очень много времени, которого у них, маг это чувствовал, не было.
- А вам с этим салдорцем какой прок в моей сестре? - поинтересовался Эйнар, приваливаясь к стене, и скрещивая руки на груди.
- Она мне жизнь спасла, - тихо сказал Тари, - дважды.
Когда не бросила умирать в Безымянных Пустошах и когда вырвала из пасти белой богини талсу.
Хель пожал плечами, явно не собираясь отвечать на прямой вопрос. Уна хмыкнула:
- Кажись, если девчонка найдётся, придётся Гриму повоевать за её сердце с тобой, маг смерти.
- Агнесса меня не интересует в этом плане, и Бергель это отлично понимает,- спокойно ответил Анхельм. - А глава твоего дома скорее беспокоится, что арэнаи перешла на сторону гармцев - добровольно или под принуждением, поэтому и не торопится что-либо предпринимать. Хочет посмотреть, что произойдёт дальше и стоит ли девушка вложенных в неё усилий.
- А ты сам как думаешь, Анхельм? Это возможно, что Эйнхери переметнётся?
- Это не имеет значение ни для меня, ни для ситуации в целом. Плохо одно то, что они могут узнать о некоторых весьма специфических... м-м-м, особенностях Агнессы, и воспользоваться ими - а в этом деле им согласие девушки не нужно.
Тари понимал, о чём говорит некромаг - если гармцам удастся добраться до сил Повелителя Перекрёстков, дрогнет вся Ойкумена. Алискан, Тайрани? Некромаги пойдут гораздо дальше, подчиняя себе всё новые и новые страны. Обычно тайна Бродяг хранила сама себя - так уж получилось, что увидеть сущность Открывающего Пути и Повелительницы Перекрёстков не могли даже те, кто знал, как их сила проявляется. Лишь другие иносущности - такие как Стик или Кей могли видеть это. Или те, кому напрямую приходилось подпадать под влияние Бродяг - как ему тогда в степях.
- Про что ты? Я не понимаю, - похлопала ресницами Уна.
- Значит и не положено, - отрезал некромаг. - А вот Зикрахен и Хаккен знают - остаётся надеяться, что клятва удержит их...
- Конечно удержит, - ядовито сказал Эйнар, пристально глядя на Анхельма. - Ведь некромаги всем известны своей преданностью и добротой. А Хаккен это кстати не тот маг, с которым в Алискане миловалась Несс?
Уна Бергель закашлялась, с возмущением глядя на Эйнхери:
- У этой девицы что, роман с одним из гармцев? Так может Агнессу и вовсе не похищали, а она сбежала с любовником?
Мысль о том, что кто-то может пренебречь её безупречным Лисом, вводил женщину в состояние возмущения. Анхельм лишь иронично улыбнулся, а Тари поспешно ответил:
- Нет, она ушла не по своей воле. Но мы должны вернуть её! Прошу...
Он умоляюще посмотрел на присутствующих. Уна отвела глаза, Эйнар как будто и вовсе его не услышал, уйдя в свои мысли, а вот ответный взгляд некромага был твёрд, хоть и мрачен.
- Что ж, если нет иного выхода, я поговорю с Асетом Орани. В конце концов, он сам когда-то надеялся на примирение. Посмотрим, сколь много готов ради него сделать ради моего благоволения.
Эйнар недоверчиво хмыкнул: его опыт общения с сигилом едва ли давал надежду на лучший исход. К тому же Эйнхери предпочитал действовать старый проверенным способом - доставить гармцам столько неудобства и проблем, чтобы они просто пожалели о похищении его сестры. Но... почему бы не позволить некромагу и подопечному Несс попробовать свои силы? Тем более что на это их благословил Бергель, пусть и не в явной форме - а ведь Грим был совсем не дурак, чтобы доверять кому попало.
Избавиться от Уны оказалось не так уж сложно, как думал Тари. Хелю на это понадобилась пара минут. О чём он говорил с воительницей, салдорнец не знал, но выглядела она необыкновенно задумчивой и рассеянной, спокойно позволив покинуть дворец.
- Куда мы? - запыхавшись, спросил Тари, спеша за длинноногим некромагом. - Разве не лучше нам попытаться связаться с Орани из дворца? Там мы могли бы использовать мощь энерго-накопителей...
- Не говори чуши, - рассеянно пробормотал Анхельм. - Я не собираюсь вести переговоры с Орани.
- Но...почему? - споткнулся воронёнок на совершенно ровном месте.
- Ну хотя бы потому, что он не тот человек, которому стоит знать о наших с Несс... особенностях. К тому же я недавно предпринял некоторые шаги, которые, надеюсь, приведут Орани к смерти, и когда он об этом узнает, он едва ли будет настроен нам помогать. А он узнает - не знаю уж как, но такие вещи он чует за версту.
- Тогда... тогда почему ты со мной согласился?
- Хотел отвлечь остальных от нашего истинного плана.
Тари растерянно огляделся, как будто ожидая от прохожих, что они ему что-нибудь объяснят, и с удивлением обнаружил, что на их странную парочку - худого взмыленного верзилу и салдорца, никто не обращает внимание. А ведь он раньше и шагу не мог ступить, чтобы кто-нибудь не сказал о нём, враге тайранского народа, что-либо нелицеприятное, или не плюнули в спину! Было что-то в
Хеле... заставляющее людей не просто избегать его, но и просто не замечать, и это, кажется, переносилось и на его спутника.
- Этот план так ужасен, что ты не сказал о нём никому?
- Не ужасен, - поправил его Хель. - Просто касается тех вещей, о которых обычным магам даже не полагается знать. Мы будем общаться с иносущностями.
- С демонами?
Хель равнодушно пожал плечами.
- Может и с ними, но скорее всего с духами вроде Стика. Что-то мне подсказывает, что он и его приятели могут сделать гораздо больше, чем они говорят.
- А я тебе зачем?!
После того, как Тари поглотил силу одной из иносущностей, он, формально, принадлежал к их миру. Вот только он сомневался, что духи примут его за своего, скорее - за преступника.
- Для приманки. Стик в тот раз проявил к тебе недюжий интерес. Ты, кстати, на службе у Бергеля ничего такого не замечал? Странных звуков, движений на краю глаз?
- Как уж не замечал, - мрачно сказал Тари. - Думал всё, свихнулся окончательно. Я, конечно, знал, что у этого города есть хранитель - об этом мне ещё айри Агнесса говорила. Не знал только, что его внимание окажется столь... явственным.
И назойливо-тревожным. Фактически, где бы и в каком состоянии салдорец не находился, он всегда чувствовал присутствие некого не враждебного, но и не особо дружелюбного внимания. Иногда это присутствие было почти незаметным - где-то на краю сознания, а иногда практически материальным - чужой взгляд на спине, дыхание около плеча... и звуки шагов, которые до него доносил услужливый ветер. Но то ли способностей Тари не хватало, то ли духу нравилась такая игра-мучение, но дальше он не шёл, не желая предстать перед салдорцем полностью. И теперь то, что решительный некромаг решил наконец-то познакомить его со Стиком пугало и очаровывало одновременно.
Дом Агнессы казался ещё более заброшенным и пугающим, чем Хель его помнил. Ступени крыльца зловеще скрипели, дверь явно давно не смазывали, а внутри пахло затхлостью и пылью. И никакого свидетельства присутствия Стика - ни на первом этаже, ни даже в комнате Агнессы. Подвал был также заперт.
- И что теперь? - с любопытством спросил Тари, оглядываясь. В доме айри Эйнхери он был впервые. - Стик находится здесь?
Хель покачал головой.
- Я не уверен. В тот раз он появился почти сразу, как я зашёл на его территорию. Ты его чувствуешь прямо сейчас?
- Не чувствую уже... наверное с тех пор, наверное с тех пор как узнал, что Агнесса исчезла.
- Тогда будем ждать, - пожал плечами некромаг. - Возможно, к ночи он появится. Сходи в ближайшую лавку, купи нам поесть, а я пока тут осмотрюсь.
Тари хотел только возразить, что он давно не является слугой, и уж тем более не собирается служить ему, но наткнувшись на острый взгляд, предусмотрительно подавил возражения.
- Пожалуй, вино тоже куплю, - пробормотал он, с ужасом понимая, что ему придётся провести весь вечер с Хелем Пустынником, находящимся к тому же не в в самом лучшем настроении.
Как только Тари ушел, некромаг вернулся к двери подвала.
- Эй, дух, - громко сказал он, - самое время выходить. Если ты не хотел встречаться с салдорцем, то теперь я избавил тебя от него.
Тишина, кажется, стала ещё тяжелее. Некромаг тяжело вздохнул, и достал из невзрачной заплечной сумки кинжал с тёмным, испещрённым рунами лезвием. И вогнал клинок в дверь по рукоятку, как будто она была из пробки, а не крепкого дуба. По дереву поползли трещины, а затем дверь просто развалилась, освободив Анхельму проход.
- Я захожу, - тихо предупредил он, и шагнул в холодную тьму.
Спустившись по узкой, грозившейся в любой момент развалиться под тяжестью взрослого мужчины лестнице, Хель оказался в просторной комнате. В дрожащем свете магического пламени, бросавшим причудливые тени на стену, подвал выглядел зловещим, но к несчастью, всё так же совершенно пустым. Скользнув внимательным взглядом по огромному стеллажу с книжными полками, креслу-качалке и коврам, уютно раскиданным по каменному полу, Хель ухмыльнулся.
- Ну надо же, в этом духе гораздо больше человеческого, чем я думал.
Впрочем, некромаг его понимал. Сам бы не отказался от такого дома - где есть и личное пространство, и соседство с милой девушкой, принимающей тебя тем, кто ты есть, и не боящейся твоей сущности.
Из подвала Хель не мог слышать то, что происходило наверху, но что-то - то ли дуновение ветра, то ли просто интуиция мага сказало ему, что в дом кто-то зашёл. Неужели Тари вернулся так рано?
Практически вбежав по шаткой лестнице (и даже нигде не оступившись), Хель на мгновение замер за поворотом, за которым открывался вид на входную дверь, пытаясь по шагам определить, кто проник в дом. Точно не Тари, поступь слишком лёгкая. И всё же - знакомая...
Всё так же сжимая в руках кинжал, с помощью которого он не так давно взломал убежище могущественного духа, Хель вышел из поворота. И замер, чувствуя, как мир вокруг него сходит с ума.
Кожа чуть более загорелая и обветренная, чем он помнит, да и волосы отросли и ещё более выгорели. Но всё же это была она. Агнесса Эйнхери. В немного пропылённой с дороги одежде и осунувшимся лицом, но вполне здоровая. Здесь, не в Гарме. Увидев некромага, девушка улыбнулась, привалившись плечом к косяку порога.
- Я слышала, ты искал меня.
- Искал... - хрипло повторил некромаг, и приблизившись к девушке, впился взглядом в её лицо. Серые глаза с притаившимся в глубине жёлтым пламенем, но совсем не красные. Не Стик, вздумавший над ним подшутить. Но всё же не его арэнаи. Хель знал это, хотя и не мог сказать, в чём же разница между Несс и этой идеальной копией её. - Но не тебя. Кто ты, прячущийся под чужой личиной?
- У меня нет своего лица, некромаг, поэтому мне всегда приходиться брать чужие, - странная улыбка всё так же не сходила со знакомого лица. - Но если тебе больно видеть ту, которую ты потерял, я сменю облик.
Черты лица и фигура поплыли, и уже через несколько мгновений перед Хелем стояла немолодая уже женщина с простым и славным лицом. Ничего потустороннего в ней не было, она казалась обычным человеком, вот только им не была. Тогда... дух, достаточно могущественный, чтобы уметь полностью скрыть свою природу даже от мага. Хель выдохнул:
- Судьба.
- Зови меня Мойра. Это имя мне наиболее близко, - подмигнув ему, сказала богиня. Голос её тоже изменился - исчезла звонкость, сменившись лёгкой хрипотцой и бархатистостью, свойственной более зрелым женщинам. - Впрочем, Агнесса знала меня под другими моим именем - Маурин.
Чуть отодвинув опешившего мага, Мойра прошла внутрь, и лишь когда из кухни послышался стук и лязг кухонной утвари, Хель смог взять себя в руки. Зайдя на кухню, он с удивлением увидел, как могущественная богиня ловко разбивает куриные яйца на уже разогретую сковородку, как будто готовить яичницу для неё было самым естественным делом. На столе стояла крынка с молоком, на тарелке лежал хлеб и уже нарезанная на толстые ломти ветчина.
- Даже не буду спрашивать, откуда здесь взялись продукты и как ты успела всё подготовить, - заметил Хель, садясь за стол и с некоторым недоверием принюхиваясь к содержимому тарелки.
- Ты не стесняйся, ешь всё, - доброжелательно сказала Мойра. - Твоему спутнику я оставила его порцию на буфете. А вот и яичница. Тебе приправить немного?
Хель молча кивнул, но даже когда перед ним поставили ещё одну тарелку, к еде не притронулся, внимательно следя за Мойрой.
- Где Стик? - наконец спросил он. - Это ведь из-за вас он не появляется, Госпожа?
Мойра поморщилась.
- Не называй меня так - это прозвище моей сестрицы, а не моё. Можешь звать меня Леди, если хочешь - всегда была сторонницей благородных манер. Не к чему ему с тобой встречаться. Мне пришлось на время ограничить возможности Стика - слишком уж он сильно в последнее время вмешивается в людские дела, в которых не всегда всё понимает. Совсем от рук отбился, и всё из-за твоей Агнессы, кстати, - укоризненно сказала Судьба. - Испортила такого хорошего мальчика. Впрочем, чего ещё ждать от воина Хаоса - вы, в сущности, неплохие ребята, но немножко грубоватые, да и за последствия своих поступков отвечать не можете. Взять хотя бы тебя - хотел вылечить друга, а в итоге создал чудовищ, чуть не уничтоживших Ойкумену и не истребивших человечество.
- За свои поступки я как раз ответил, - не согласился с богиней Хель. - А если верить Стику, именно Бродяги, а не Ткачи, сумели создать Границу вокруг Ойкумены, отделив её от диких земель Лорда Хаоса. Так что и от нас может быть польза. Почему, кстати, Вы воспользовались нашей помощью, а не помощью Ткачей?
- Мои эмиссары хороши, но, к сожалению не в борьбе с моим старшим братом. А вот Тайро и Кайри отлично справились. Что ты так не вздрагиваешь - не знал, что именно они были первыми слугами Лорда?
- Кайри не упоминал мне об этом, - пробормотал он, вспоминая о встрече с метаморфом в чертогах Смерти.
- Он вообще мало что помнит о своей человеческой жизни, как и о том, как он был первым Повелителем Перекрёстков. Да и мантия Бродяги давно уже покинула его, и теперь она у Агнессы. И как девчонка воспользовалась ей? Уничтожила несчастную Ниаз, отдав её силу смертному, вскружила голову бедному Стику, не говоря уже о том, что пробудила Источник, которому полагалось спать. И собирается изменить другой, рискуя тем, что Граница всё-таки рухнет, - недовольно покачала головой Мойра.
- Вы хотите, чтобы я её остановил? - встрепенулся Хель. - Это очень просто - перенесите меня к ней, и больше вы о нас никогда больше не услышите!
- Вот только Открывающего Пути у Жёлтого Источника не хватало! - возмущённо всплеснула руками Мойра. - Ну уж нет! Я и пришла к тебе для того, чтобы убедиться, что ты не наделаешь глупостей и не полезешь за девчонкой в Гарм. Нечего тебе там делать - твои силы сейчас будут только во вред, а вот Агнессе, может быть, и удастся применить свои способности правильно.
- Я не понимаю, - почти жалобно сказал Хель, и всё же не удержавшись, подцепил кусочек яичницы и отправил себе в рот. - Я думал, что вы боитесь, что Агнесса своими действиями разрушит Границу, а теперь говорите - что она должна воспользоваться своими способностями?
- Боюсь, но решила рискнуть. Видишь ли, дела Ойкумены сейчас не очень-то хороши и без происков Лорда Хаоса. Всё когда-нибудь подходит к концу - в том числе и существование людского рода. И хотя процесс угасания растянется ещё на несколько веков, начало этому лежит именно здесь и сейчас - в этом очередном и столь банальном противостоянии арэнаи и некромагов, в который вы втянете половину Ойкумены. Это, если хотите, ваша судьба - уничтожить друг друга в кровопролитной войне, заодно прихватив ни в чём не повинных смертных. И мне бы, как богине судьбы, полагалось бы следить, чтобы всё прошло как должно - благо что мир отлично будет существовать и без людишек, но уж больно я привязалась к вашему роду. И не я одна - уж если сама Смерть связала свою жизнь с обычным магом! - Мойра встряхнула головой, как будто-то отгоняя неподобающие мысли. - Я могущественна, но не тогда, когда нужно изменить ход событий, уйти от предначертанного - здесь могут помочь только силы хаоса, как ни противно мне это признавать. Несс сейчас - неизвестная переменная, которая может, сделав неправильный шаг - ускорить падение Ойкумены, но и в её силах остановить его хотя бы на время.
- То есть она с равной долей вероятности может обрушить Границу или же напротив, укрепить её, не дав проникнуть в Ойкумену Лорду Хаоса? - как-то чрезмерно спокойно спросил некромаг.
- Ну, я надеюсь, что всё пойдёт как надо, - неожиданно легкомысленно подмигнула Мойра. - У неё лёгкая рука, в отличие от тебя. Знаешь, когда вы встретились, нити предначертанного начали расползаться, меняя судьбы людей, я поспешила уничтожить причину. Не тебя, некромаг - ты слишком долго живёшь, и научился хорошо управляться своей силой - даже для меня ты являешься непростым соперником. Гораздо легче мне казалось воздействовать на Агнессу.
- Под воздействием ты имеешь ввиду убийство? - холодно процедил Хель.
- И это тоже, - мягко ответила Мойра, - когда нет другого выхода. Правда, я редко занимаюсь этим сама - обычно это обязанность моих эмиссаров. Но в этот раз я решила лично взглянуть на новую Повелительницу Перекрёстков - слишком уж сильны в этот раз были волны изменений.
В руках Мойры сверкнула, и тут же исчезла колода карт с весьма знакомой рубашкой.
- Ты знаешь, у вас, Бродяг - жизненный путь изменчив и непредсказуем, по крайней мере, для меня. Но и я кое-что могу сделать - с помощью моих верных помощниц, карт. Если правильно разложить колоду - то она покажет то, что нужно мне. Я хотела напугать Агнессу Эйнхери, предостеречь её от общения с тобой - знаешь, ведь на том этапе вашу зависимость друг от друга ещё можно было остановить. И ведь мои карты не только могут предсказывать - они ещё и предопределяют судьбу. Эйнхери было бы гораздо сложнее избежать скорой смерти - если бы она увидела её в моей колоде... Но в тот день колода не послушалась меня, а показала лишь желания Повелительницы Перекрёстков.
- Вы хотите сказать, что то, что карты показали в тот день... встречу с Шаноэ, Смерть, все эти проблемы - всё это то, что Агнесса сама хотела для себя? - недоверчиво нахмурился некромаг.
- Не проблемы, нет, - покачала головой Мойра. - Приключения. Тебе не казалось странным, что молодая девушка заживо себя похоронила в городском доме, не имея ни друзей, ни любовников, а единственный, с кем она общалась - даже не был человеком? Впрочем, ты ведь некромаг, вы все одиночки. Но для боевого мага остаться одному, да и ещё не имея возможности выплеснуть свою энергию, гораздо сложнее. И Агнесса, не осознавая этого, желала для себя другой жизни - да, с опасностями и угрозой для жизни, но той, в которой она хоть кому то нужна. Той, в которой есть и друзья, и влюбленные в неё мужчины, и даже враги в итоге оказывались бы пусть и не союзниками, но теми, кто мог помочь ей понять себя. И ты, ей нужен был ты - безусловно преданный, заботящийся - и всегда прощающий.
- Был нужен?
- Дети вырастают и хотят избавиться от опеки, - пожала плечами Мойра. - Да, со временем ваша связь ещё сильнее укрепиться, приобретёт какой-то другой характер, но сейчас ты для неё тот, кто её ограничивает. Поэтому она так далеко от тебя сейчас. Впрочем, Открывающий Пути, если твоё желание увидеть её будет сильнее её жажды свободы - то ты, со своим даром сможешь отыскать её где угодно. Вот только во благо ли это будет Агнессе?
Хель как-то сгорбился, прикрыв лицо ладонями.
- Я не хотел этой силы, - глухо сказал он. - Я не хотел этих отношений.
Тёплая рука богини мягко легла на плечо некромага.
- Я знаю. И ты хотел бы избавиться от своего дара - ты ведь на самом деле для этого искал меня? Но тут я не смогу тебе помочь. Вы слуги Лорда Хаоса, не мои. А Он, даже если ты найдёшь моего брата, едва ли поспешит избавить тебя от тяжкого бремени - ведь ты идеальный слуга, о котором Он только мог мечтать. Самый сильный из всех Открывающих Пути, которых мне приходилось знать. Настолько сильный, что я даже не уверена, что смерть для тебя возможна - скорее, ты просто перейдёшь в другую форму, став одним из нас. Гораздо легче тебе было бы убить девчонку и надеяться, что ты не скоро ещё встретишь новое воплощение Открывающего Пути, но ведь ты на это не способен, Хельмин, ты отлично это понимаешь. Так что просто смирись, некромаг, и ещё раз клятвенно тебя прошу - не старайся вытащить девочку из Гарма.
- Значит, просто сидеть здесь, ждать, пока всё разрешиться? - хрипло спросил Хель. - Я не могу. Вы говорите, что если я попаду в Гарм - то станет хуже. Возможно, но я скорее готов рискнуть Ойкуменой, чем Агнессой.
- А своей и её свободой ты готов рискнуть? - вкрадчиво спросила Мойра. - Источник Гарма из действующих ближе всего к Границе, не говоря уж о том, что он - портал, сквозь который Лорд Хаоса может попасть в Ойкумену. Попасть - или забрать что-то своё. Как только вы оба окажетесь хотя бы полумиле от Жёлтого Источника, он почувствует вас, как почувствовала когда-то и я, и утащит в свои владенья. Не думаю, что жизнь в диких землях придётся вам по душе - не говоря уж о том, что своим вероломным слугам мой братец будет мстить долго и со вкусом. Как ни парадоксально, в одиночку твоей арэнаи будет легче скрыться от его взгляда, по крайней мере до того, как она не окажется непосредственно в самом Источнике. Но тут уже многое зависит от неё самой - успеет ли она полностью закрыть Источник до того, как Лорд Хаоса дотянется до неё, или же нет.
- В Источнике? Что ей там делать?
- О-о-о, я не могу раскрывать тебе чужих тайн! - рассмеялась Маурин, и отвернувшись от некромага, подошла к окну, высматривая что-то. - Скажу лишь, что Велор Рейвен получил гораздо больше, чем ожидал, вот только сам этого пока не знает. И будем надеяться, что поймёт это слишком поздно. Моя сестра будет просто счастлива, когда наконец получит этого хитреца в свои руки - он сильно задолжал Смерти!
- Не слишком благоразумно ставить всё на слишком молодого мага? - попытался ещё раз переубедить Мойру Хель. - Я был бы вам полезнее гораздо больше, чем Агнесса. Я смог бы попасть в Источник и закрыть его, не подвергая нас всех опасности...
Мойра оказалась напротив некромага так быстро, что он даже не успел отшатнуться.
- Довольно, некромаг! Я не собираюсь спорить с тобой. Ты более опытен, да, и против Лорда Хаоса у тебя было бы больше шансов, но сила Источников подчиняется не тебе - а Агнессе, и арэнаи уже доказала это. Она пробудила спящий Источник Талсу, она пусть на мгновение, но перехватила контроль на салдорским Источником, переместившись с помощью него в Пустоши. Если гармский Источник и сможет кто-то закрыть - так это только она, - Мойра перегнулась через стол и обхватила своими пальцами запястье Хеля с такой силой, что ему показалось, что его кости вот-вот сломаются. - И даже не пытайся вмешаться.
- Иначе что?
- Иначе я натравлю на тебя всех духов, что находятся у меня под контролем.
- Я не боюсь их, - вздёрнув подбородок, процедил маг. - Я видел силу Стика, я видел то, на что способен Интрай - может быть, я и не сильнее их, но и им не так уж легко будет справиться со мной, особенно если я использую все свои возможности.
По руке Хеля зазмеились белые нити, покрывая его кожу, и Мойра, как будто обжёгшись, разжала свои пальцы. На лицо её упала тень, а сквозь мягкие черты начали проступать совсем другие - нечеловеческие, пугающие своей неправильностью.
Но хлопнула входная дверь, и Мойра мгновенно успокоилась, и приобрела даже какой-то равнодушный вид.
- Что же, я ожидала от тебя упрямства, но надеюсь, ты всё же прислушаешься к голосу разума, человек, а не к той твари, под чьим контролем ты сейчас находишься, и которая толкает тебя сейчас прямо к своему хозяину. Если хочешь сохранить свою свободу, если хочешь, чтобы Ойкумена продолжала существовать - не вмешивайся. Поверь мне, у девочки и без тебя найдутся союзники. Она не останется одна.
И исчезла так, как будто Её никогда и не было. Почти сразу на кухню зашёл Тари. Удивлённо принюхался, посмотрел на сидящего за остывшей едой некромага с каменным лицом и простодушно спросил: