Аннотация: Человек из семьи императора захотел перемен для своего мира, за это его прокляли, ему пришлось бежать. Но по следу его из мира в мир идёт бессмертный убийца, которого невозможно остановить. Примыкает к циклу "Лекарь".
Пролог
В учебном классе царил полумрак, одна из двух лампочек перегорела, а вкрутить её до сих пор никто не удосужился. За столом условного учителя сидел подполковник Колесов Михаил Ильич. За последние годы он ощутимо постарел, вымотался в бесконечных командировках, осовел от бессонных ночей и заработал себе гастрит. В волосах появилась обильная седина, а на глазах его теперь были надеты очки, которых раньше никто не видел. На нём был надет потёртый коричневый пиджак, сильно мятый, без галстука и вообще не первой свежести. Начальник отдела явно прибыл только что, но дело требовало неотложных мер, а потому совещание собрали почти сразу. На столе перед ним лежал антикварный пистолет. Маузер с длинным съёмным магазином.
За первой партой сидел довольно представительный "ученик", занимавший своей необъятной тушей почти всё свободное место. Звали его Виктор Обухов, а друзьям он был известен под позывным Палач. Отставной военный, пулемётчик, прошедший кучу войн, а теперь подвизавшийся в качестве силовой поддержки на ниве исследования межмировых переходов. За последние несколько месяцев относительно спокойной жизни он слегка растолстел, а потому камуфляжная куртка была расстёгнута на груди. Тем не менее, это был всё тот же Палач, человек огромного роста, чудовищной силы и угрожающего внешнего вида, голову он всегда брил наголо, но при этом оставлял густую бороду, скрывавшую лицо до самых глаз. Среднестатистический обыватель, встретив этого воина в тёмном переулке без формы, сам, без всякого принуждения отдаст всю имеющуюся наличность и сотовый телефон.
Справа от Палача сидел ещё один специалист, на этот раз научный, оказавшийся в деле случайно, но в итоге оставшийся на всю жизнь. Илья Стрельцов, известный также под позывным Профессор, неплохой учёный, этнограф, кандидат наук, в прошлом преподававший в университете. Он и выглядел, как классический учёный, небольшого роста, худой, разве что без очков, зрение у него было хорошим. При этом некоторые жизненные повороты заставили его научиться владеть оружием и профессионально убивать людей.
Позади Палача сидел крепкий мужик слегка за тридцать, в странном наряде, похожем на средневековый костюм. Звали его Владимир Ситник, именно с него начался весь этот проект, именно он был первым официально зарегистрированным ходоком между мирами. Уходя в другой мир, он пытался зарабатывать деньги, маскируясь под доктора, поначалу у него неплохо получалось, но потом он, сам того не желая, влез в политику, поучаствовал в гражданской войне, а попутно попал под наблюдение спецслужб своего мира. Сейчас он выглядел смертельно уставшим, распространял алкогольные пары и старательно боролся со сном. Поэтому специально сел за широкую спину Палача, надеясь, что начальство его не увидит.
Чуть поодаль сидел странный молодой парень, одетый в камуфляж. Хлипкого телосложения, даже Илья на его фоне выглядел крепышом. Волосы его были не просто светлыми, а натурально седыми, альбинос или же химически обесцвеченный. На вид ему было лет двадцать, хотя глаза выглядели глазами глубокого старика. Особой приметой были странные шрамы на кончиках ушей, оставшиеся после пластической операции. Звали его очень сложно и заковыристо, но это имя осталось только в официальных документах, а друзья называли Гренн, но чаще проскальзывало прозвище Ушастый, как особенно любил называть его Палач. Это был лучший снайпер в отделе, в отличие от других бойцов он не только не принадлежал этому миру, но и не являлся человеком. О его истинном происхождении знали немногие.
Последним, кто пришёл на импровизированное совещание, оказался Степан Молчанов, самый молодой, едва за двадцать. Тоже случайно вписался со своим другом в нехорошую ситуацию, связанную с перемещением между мирами, к счастью для него получилось избежать уголовного дела и посадки на долгий (очень долгий) срок. При этом, правда, пришлось начать сотрудничать со спецслужбами, но это для него оказалось меньшим злом. Никакими особыми талантами парень не блистал, по образованию был химиком и биологом, но в своих приключениях получил кое-какие незаменимые изменения организма, что позволяло использовать его в боевых операциях.
Михаил Ильич ещё раз обвёл взглядом собравшихся, покосился на дверь, тяжело вздохнул, поняв, что больше никого не будет, и начал разговор:
- Добрый день, товарищи офицеры и младший начсостав, - он снова вздохнул и снял очки. - Я собрал вас здесь, что сообщить неприятные новости. Судьба подбросила нам новое испытание. В первую очередь, конечно, вам.
Слегка привстав, он заглянул за спину Палача и разглядел мирно дремавшего Ситника.
- Ваша Милость, я вас не утомляю? - сарказм начальника был к месту, Ситник, после всех своих приключений, заработал в Мире-1 милость тамошнего короля и титул барона, а в придачу получил неплохое поместье, где и располагалась теперь база пришельцев. - Ночь с горничными прошла бурно?
- Куда там! - фыркнул Палач. - Ему Наталья живо яйца открутит. Они там всей бригадой охотились, двадцать бугаёв на конях за одним несчастным оленем. А ночью, естественно, отмечали.
- Я слушаю, - спокойно отозвался барон. - Продолжайте, что там стряслось?
Колесов повертел перед собой пистолет. Палач, бывший неплохим знатоком оружия, привстал, перегнулся через стол, едва его не уронив, сграбастал свой огромной лапой Маузер и поднёс к глазам.
- Девятимиллиметровый, под Парабеллум, - выдал он вердикт. - Поздних выпусков, съёмный магазин. Такие иногда с режимом автоматической стрельбы делались. Только клеймо странное, никогда такого не видел.
- Вот об этом я и хотел с вами поговорить, - сказал Колесов, забирая пистолет.
- Об оружии? - уточнил Илья.
- О его владельце. Бывшем, разумеется. Если коротко, то третьего дня на нашей сибирской базе произошло невиданное ранее ЧП. Туда вломился пришелец из иного мира, который и был вооружён этим оружием, - он кивнул на пистолет. - Ещё у него были при себе кинжал, шпага и странный амулет.
- В смысле? - не понял Илья. - Прошёл оттуда сюда?
- Именно так, хотя наши научники и говорят, что такое сделать невозможно.
- И что потом? - уточнил Палач, - приняли его?
- Ещё как приняли, бойцы охраны свой хлеб недаром едят. Взяли на прицел, разоружили и заперли в камеру. Чуть позже провели поверхностный допрос. При этом сильно мешал языковой барьер, единственный доступный язык, на котором этот персонаж разговаривал, оказался латынью. За неимением лучшего переводчиком выступил наш дежурный врач, латынь он знал, но познания его, как вы понимаете, довольно специфические. В итоге, через пень-колоду, постоянно переходя с пятого на десятое, удалось человека допросить. К счастью для нас, персонаж произносил длинные монологи, которые целиком писались на видео, перевести их полностью мы смогли уже позже.
- Так чего ему было нужно? - снова спросил Илья.
- Звали его Роберт Виньер. Он заявил, что хотел бы установить официальные дипломатические отношения их мира и нашего с целью обмена технологиями, также сказал, что знает множество переходов, а конкретно для попадания в его мир следует пройти три.
- Богатые познания, - кивнул головой окончательно проснувшийся Ситник.
- Это не просто познания, дело в том, что, если верить его словам, то перед нами второй Перекрёсток. Не такой, как первый, но тоже солидный, в несколько сотен миров. Правда, окна эти не собраны вместе, но рассредоточены в пределах одного небольшого континента. Кроме того, почти все они известны людям и охраняются. Суть предложения сводилась к следующему: он нам сдаёт Перекрёсток, а мы со своей стороны приходим туда и подтягиваем его мир до уровня своего.
- Ну, если товарищ не врёт, надо брать в разработку, - решительно заявил Илья.
- Скорее всего, не врёт, но не всё так гладко, во-первых, он заявил, что, хоть и принадлежит к близким к власти кругам, решение принял сам, тогда как официальные власти были против установления контакта. По сути, он беглый преступник. Соответственно, для установления контактов в его мире придётся кое-кого нагнуть.
- А что во-вторых? - спросил Палач, воспользовавшись паузой.
- Во-вторых, о его бегстве узнали, как и о его планах, а потому, чтобы не дать этим планам осуществиться, отправили по следу матёрого убийцу. Убийца, насколько мне удалось понять, обладает сверхъестественными способностями, что-то, вроде Шерлока Холмса и терминатора вместе взятых. Убить его решительно невозможно, а цель свою он всегда найдёт. И этот убийца тоже обладает способностью открывать окна между мирами. Наш клиент был сильно напуган и ни на грош не верил нашим обещаниям его защитить.
- Так где он сейчас? - спросил Илья.
- В том-то и дело, что неизвестно, мы его потеряли.
- Сбежал с базы? - с недоверием спросил Палач.
- Вспомни Григора, - спокойно сказал Михаил Ильич. - Тот факт, что какой-то мир отстаёт от нашего в развитии, не говорит о том, что там не может быть своих уникальных изобретений. Конкретно этот сбежал, используя довольно оригинальный метод. Он где-то в укромном месте прятал...
- В дупломате, небось, - проворчал в бороду Палач.
- Может, и там, - не стал спорить начальник. - Прятал он странных насекомых, которых потом достал и бросил на дверь в области замка. Те просто разгрызли прочный металл и открыли ему дорогу к бегству. Охрану он усыпил, распылив неизвестный порошок, сейчас его состав активно изучают химики. А потом преодолел запретку и был таков. Где он находится сейчас, не имею ни малейшего представления. При побеге забрал свою шпагу, нож и амулет, а пистолет сотрудники уже отнесли в оружейку, куда он проникнуть не смог. Разослали ориентировки, кому следует, будем надеяться, что он плохо знаком с последними достижениями науки, а значит, сможем засечь его на камерах наблюдения, если вдруг окажется в людном месте.
- Это всё? - уточнил Илья.
- Есть ещё кое-что, - Колесов полез во внутренний карман пиджака. - Если мы всё правильно поняли, от своих намерений этот человек не отказался, а сбежал только потому, что боялся за свою жизнь. Он оставил нам записку.
Колесов положил на стол мятый клочок бумаги, на котором было коряво выведено несколько рисунков и предложение на неизвестном языке. Язык этот, по словам Ильи, был непереводим, а вот рисунки порадовали. Там были пальмы, ещё какие-то деревья, а между ними паслись существа, похожие на динозавров.
- Очевидно, это указание на мир, в который он отправится, - сделал вывод Илья. - Вот только я мира с динозаврами не припомню, и уж тем более, не знаю, как туда попасть.
- Отсюда следует непреложный вывод, - продолжил за него Колесов, - что, если мы этого гаврика сейчас не перехватим, то найти его потом будет невозможно.
- А что, если дождаться того убийцу? - спросил окончательно проснувшийся Ситник. - Он ведь по следу идёт, значит, рано или поздно прибудет и к нам, мы его схватим, допросим, он и расскажет всё про мир с динозаврами.
- Как вариант, вполне возможно, вот только взять его, подозреваю, будет очень непросто, а уж тем более, взять живым. Зато, если возьмём, то появится козырь в переговорах, получится, что мы этого горе-посла спасли от смерти, - поддержал его Илья.
- У кого-нибудь есть мысли? - Колесов осмотрел собравшихся.
- Думаю, - проговорил молчавший до этого Степан, - что стоит добраться до той базы. Если убийца настолько хороший сыщик и следопыт, то, рано или поздно, выйдет туда же.
- Не исключаю даже, что он выйдет точно на базу, как и его жертва, тогда принять его будет делом техники.
- На том и порешим, - Михаил Ильич спрятал в карман бумажку с каракулями (Роберт Виньер был не лучшим художником). - Будем ждать результата поисков, а вы готовьтесь выступить группой захвата. Очень может быть, что потом отправимся искать мир с динозаврами.
- Оно и к лучшему, - сказал Палач со странной улыбкой, - а то я уже засиделся.
Группа начала расходиться, а сам Михаил Ильич ещё немного посидел за столом, потом подобрал пистолет и отправился в свои покои. Требовалось немного поспать, душу грела надежда, что разбудит его звонок, сообщивший о поимке объекта.
Глава первая
За три месяца до описываемых событий
Наместник Ундгольц
Эйнар Ундгольц, наместник императора, четвёртое лицо в табели о рангах, сидел на своём привычном месте в рабочем кабинете дворца. Так уж вышло, что заниматься делами ему приходилось в любое время суток, а потому кабинет служил одновременно спальней и трапезной, хотя свободных комнат во дворце было предостаточно. Перемещаться лишний раз наместник не любил, да и тяжело это делать с его комплекцией, чего доброго, в дверях застрянет. Всему виной был неуёмный аппетит и малоподвижный образ жизни.
Вот и сейчас слуга расставлял на необъятном столе, накрытом белоснежной скатертью, разнообразные блюда на серебряных блюдах. Бифштекс из болотного буйвола, печёная рыба фудх, салат в большой вазе, фаршированные яйца и свежий белый хлеб. А на краю стола притаился внушительных размеров кувшин с лучшим вином, какое только можно достать в этой части Империи. Рубиновая жидкость струилась, медленно заполняя большой хрустальный фужер.
Но отличное настроение от предвкушения сеанса чревоугодия было моментально испорчено. В дверях появился невысокий худощавый человек, на нём был мундир служащего контрразведки, а погоны соответствовали пехотному генералу. Эразм Маззо, южанин, выслужившийся совсем недавно, и ставший помощником начальника контрразведки империи. Человек по-своему уникальный. Низкое происхождение обычно не даёт человеку подняться выше армейского капитана, но не в этом случае, человек это был исключительно грамотный и старательный, такие ценятся везде. Несмотря на своё происхождение (оно у него не то, чтобы низкое, оно никакое, по слухам, его отец был владельцем придорожного кабака, а справка о происхождении из захудалого дворянского рода появилась намного позже его устройства на службу, явно была куплена у кого-то), своими заслугами затмевал коллег, Ундгольц был уверен, что лет через десять этот незаметный человек встанет у самого трона. Впрочем, это было бы отлично, когда такой человек рядом, императору можно ничего не опасаться.
- Не нужно спрашивать, генерал, тем более что вы уже вошли, - Ундгольц поморщился, но старался быть вежлив, неважно, какое происхождение у конкретного человека, если здесь и сейчас он приносит пользу Империи. - Если желаете, присоединяйтесь к трапезе, сейчас и вам чего-нибудь принесут.
- Благодарствую, но я сыт, - тем же спокойным и меланхоличным тоном ответил Маззо. - Только, если не затруднит, бокал вина.
Наместник кивнул слуге, тот моментально отправился за бокалом. А сам он заложил за воротник мундира салфетку и взялся за столовые приборы. Начать решил с мяса буйвола. Пласт толщиной в два пальца исходил восхитительным ароматом, он был прожарен ровно настолько, чтобы не сочиться кровью, а сверху лежала веточка зелени.
- Подозреваю, господин генерал, у вас плохие новости, - сказал Ундгольц, старательно нарезая мясо на ровные куски, нож с неприятным звуком скрежетал по тарелке. - Он ведь сбежал? Так?
- Именно так, - ничуть не смутившись, сообщил Маззо. - Уверен, этого можно было бы избежать, если бы я был заранее предупреждён о личности конвоируемого человека. Я же узнал это только потом, когда собрался отправлять погоню.
- Кто его охранял? - спросил наместник, запихивая в рот большой кусок мяса. - Ваши люди или...
- Гренадёры из четвёртого полка, - голос генерала был всё тем же, тихим, печальным и с похоронными нотками. - Использовали ту силу, что была под рукой. Две смены по шесть человек, его это не удержало. Если бы я...
- Прекратите, генерал, вы испортите мне аппетит, - проворчал наместник, проглотив мясо и потянувшись к бокалу с вином. - Я уже всё услышал, вас никто не винит, мы в самом деле не хотели, чтобы это вылезло наружу. Надеялись, что Виньера удастся задержать, не привлекая к этому внимания посторонних. Потом бы его заперли в одном из замков в горах Кемптон, откуда так просто не сбежать.
- И тем не менее, мой чин и моя должность позволяют мне получить эту информацию, - Маззо упрямо продолжал гнуть своё.
- Виньер - член императорской семьи, генерал секретной службы, заместитель руководитель контрразведки должен знать всё, кроме этого, - напомнил ему наместник. - Вот, кстати, ваше вино.
Прибывший слуга вручил Маззо бокал, который тут же наполнил вином из графина. Генерал отхлебнул, некоторое время посмаковал напиток во рту, проглотил и продолжил:
- Тем не менее, те крохи информации, что всё же достигли моих ушей, позволяют сделать вывод, что в настоящем деле затронута не столько честь правящей фамилии, сколько безопасность государства. И вот тут уже я просто обязан знать всё.
Наместник широко открыл рот и отправил туда последний кусок мяса вместе с хлебом и листом салата. Отхлебнул вина из бокала и какое-то время молчал, пережёвывая всё это.
- Не могу с вами спорить, Маззо, вы действительно вправе это знать, тем более, что сейчас, когда ситуация всё равно вышла из-под контроля, именно вы и ваши люди должны будете повернуть её нам на пользу.
- Надеюсь, что мы справимся, - скромно сказал Маззо.
- Присядьте, и налейте себе ещё вина, - предложил наместник, взглядом приказывая слуге убраться. - Разговор наш будет долгим.
Генерал присел на резной деревянный стул, обшитый бархатом, и приготовился слушать. При этом он дотянулся рукой до графина с вином, налил себе и наместнику.
- Так вот, - наместник пододвинул к себе блюдо с печёной рыбой, взял другую вилку и начал рассказывать, - что вы знаете о перемещениях в другие миры?
- Как и все, по всей державе разбросаны окна, они существуют, по меньшей мере, тысячу лет, с тех самых пор, как образовалась Империя. Возможно, были и раньше.
- Продолжайте, - удовлетворённо кивнул наместник, старательно ковыряя рыбу вилкой, рыба эта была настоящим лакомством, к тому же почти не содержала костей, есть её было настоящим удовольствием. - Рад, что вы хорошо осведомлены.
- Примерно сто лет назад, если быть точным, то сто четырнадцать, в годы правления Его Величества императора Шато Третьего, именуемого также Шато Великодушным, эти окна стали доступны для людей. До того, следуя строгим религиозным запретам, люди к ним не прикасались, а любой, кто попытался бы сделать это, должен был быть немедленно казнён. Таких даже допрашивать запрещалось.
- Замечательно, - наместник прожевал последний кусок рыбы и пододвинул к себе блюдо с салатом, где оставалось ещё больше половины. - У вас абсолютно верные сведения.
- Но и в последние сто лет не наблюдалось особого ажиотажа вокруг окон, все они охраняются императорской гвардией, которых контролируют офицеры из моего ведомства, посторонних людей туда не пропускают, любой, кто хочет пройти, должен объяснить причины, сделать это непросто, поскольку в окна чаще всего стремятся попасть беглые разбойники, избежавшие виселицы.
- Это прекрасно, - наместник продолжал уничтожать салат, прерываясь только для очередного глотка вина. Должность виночерпия поневоле перешла к Маззо, он едва успевал подливать из объёмистого графина. - А насчёт того, что находится там, с другой стороны окон, вы тоже осведомлены?
- Довольно поверхностно, - признался Маззо, - я собирался изучить большой пласт литературы на эту тему, но пока не нашёл времени, знаю только, что с противоположной стороны находятся другие миры, частью обитаемые, частью пустынные и даже непригодные для жизни. Их жители, как правило, ничего об окнах не знают или считают их редкой диковиной. Кроме того, есть миры развитые, где делают настоящие технические чудеса, и менее развитые, где только недавно научились выплавлять железо. В развитые миры иногда ходят экспедиции, набранные из молодых искателей удачи, те приносят назад технические новинки, в первую очередь скорострельное оружие, электрические приборы, и прочее добро, которое мы пока не можем производить сами. Также, насколько мне известно, этих людей потом часто находят мёртвыми, похоже, что от них избавляются, чтобы не болтали, не знаю, кто это делает, но точно не люди из моего ведомства.
- Этого достаточно, - тарелка с салатом опустела, а наместник, осмотрев осоловевшими глазами стол, забросил в рот два чудом уцелевших яйца, потом обнаружил тарелку с десертом, стоявшую на самом краю. - Маззо, если вам нетрудно, передайте.
Генерал хмыкнул, дотянулся рукой до тарелки и поставил её перед наместником. Со слабостями начальства приходилось мириться, тем более, что наместник при всех своих недостатках был относительно неплохим руководителем, не брал взяток и не продвигал на все должности своих родственников. Маззо его за это уважал.
- Теперь перейдём к Виньеру, - наместник медленно и со вкусом разрезал на куски яблочный пирог. - Не так давно он выступил с докладом перед закрытым государственным советом. Тем самым, куда входят только ближайшие к императору люди, в первую очередь, его родственники. Смысл его речи сводился к следующему: нам необходимо открыть нужные окна, но не для всех желающих, а только для тех, кто отправится в иные миры учиться. А правительство должно связаться по официальным каналам, установить дипломатические отношения с правительствами в иных мирах, и всё это для того, чтобы заимствовать у них технические новинки, да не просто заимствовать, а научиться изготавливать их у нас. Представляете? Отказаться от своей монополии на проход. Превратить границу между мирами в проходной двор. Открыть в обе стороны. А когда ему закономерно отказали, заявил, что сделает всё самостоятельно.
- Не самое глупое решение, - угрюмо заметил Маззо, его должность давала некоторый иммунитет и позволяла относительно свободно высказывать свои мысли. - Если наши ремесленники научатся делать такие вещи, то это пойдёт Империи только на пользу.
Он поднял глаза и посмотрел на электрическую лампочку под потолком. Дворец наместника был одним из четырёх в стране, где использовалось такое освещение.
- Сразу видно, что вы не бывали по ту сторону окон, - грустно сказал Ундгольц, быстро расправляясь с пирогом. - Заимствовать только технические новшества невозможно. Это как смешать в бокале вино с дерьмом, а потом попробовать отхлебнуть одного вина. Во-первых, никто из тех, с кем предложил вести переговоры Виньер, не станет помогать нам даром. В их глазах ценность имеют многие вещи. Например, золото и серебро, казна Империи располагает некоторыми средствами, но вряд ли их хватит для полноценной торговли. Кроме того, они могут заинтересоваться нашим миром, да что там, они им обязательно заинтересуются, огромные слабо заселённые пространства, да вдобавок, полезные ископаемые, которые мы, ввиду несовершенства техники, не разработали и на тысячную долю. Скорее всего, они даже торговать не станут, просто нагрянут к нам и силой оружия принудят выполнять все их условия. А во-вторых, знаете, Маззо, мне нравятся те миры, я люблю развитую технику, повозки без лошадей, стальных птиц, перевозящих людей по воздуху, а как человек военный обожаю скорострельное оружие. Единственное, что мне не нравится, - это их образ жизни. Напомнить, как устроено их государство, да не одно, а почти все?
- Если вас не затруднит, - попросил Маззо, - этот пласт знаний пока был ему недоступен.
- Так вот, кое-где там ещё сохранилась благородная монархия, но даже там власть наследственного правителя почти ничего не стоит. Странами управляют торгаши и промышленники, денежные мешки, способные купить всё и всех. Но делают они это не напрямую, там есть сложная система выборов тех, кто будет управлять страной. Представляете, Маззо, какое непотребство, каждый сиволапый крестьянин раз в несколько лет высказывается о том, кто будет управлять целой страной, как будто они сельского старосту себе выбирают.
Генерал прикинул в уме административные мощности, которые требовались для того, чтобы опросить всех граждан страны и проникся невольным уважением.
- Но, если они все выбирают правителя, а потом ему подчиняются, разве это так плохо? И причём тут торгаши?
- Вы сейчас в шаге от государственной измены, уважаемый генерал, - предупредил Ундгольц. - А насчёт торгашей поясню. Для того, чтобы быть избранным, чтобы попасть в тот список, из которого будут избирать власть, нужно предварительно заручиться поддержкой толстосумов. Там может быть хоть десять фамилий, хоть сто, вот только все они будут ставленниками денежных мешков, и, приняв власть, станут проводить их интересы, только за этим их туда и ставят.
- Но что мешает им, получив власть, разделаться со своими покровителями? У них ведь будет сила. Им подчиняется армия.
- В тех мирах даже избранные правители вынуждены соблюдать писаные законы, или хотя бы делать вид, что соблюдают, казнить людей просто так не может никто, кроме того, торгаши обложат избранного группой своих людей, которые просто не позволят ему поступить необдуманно. Среди них будут и военные, которые служат не стране, а своим покровителям. Ну, и наконец, они могут держать его в повиновении с помощью какой-то известной им информации, которая будучи обнародованной, уничтожит этого правителя.
- Например, какой? Какая информация, став известной, может уничтожить правителя?
- Как же с вами трудно, генерал, - наместник расправился с десертом и допил вино. - Вы - умный человек, достигли высокой должности, но при этом так мало разбираетесь в подлостях. В тех мирах другие методы, но о них можно догадаться. Представьте, что наместник соседней области разворовал казённые средства, и вы это выявили. Или, ещё лучше, растлил младшую дочь императора. Вам это известно, вы располагаете доказательствами, его личным признанием и даже фотографическим снимком, знаете, что это такое?
Маззо кивнул, в его ведомстве использовались несколько фотографических аппаратов.
- Так вот, снимок изображает наместника в постели с принцессой. Ваши действия?
- Немедленно доложу императору, - не задумываясь, ответил Маззо.
- А если не докладывать? - наместник хитро подмигнул, промакивая губы салфеткой. - Если просто известить наместника о своём знании, а после этого вертеть им, сколько душа пожелает? А ещё лучше, посоветовать вышестоящему начальству продвинуть его на высокую должность, тогда он вам ещё больше пользы принесёт.
- Это подло, - заметил генерал, но ход мысли стал ему понятен.
- Так вот, допускаю, что когда-нибудь, когда наша страна изменится окончательно, у нас тоже придут к власти богатеи, но произойдёт это не сегодня и не завтра. А потому Виньера, склонного торопить события, стоит изловить и посадить под замок. При невозможности, его следует убить, невзирая на то, что кровь императорского рода священна. Добро на это дали на самом верху.
- Что же, - сказал Маззо, переваривая полученную информацию, - разумное решение.
- Опасность ещё и в том, что тамошние богатеи могут не ждать развития событий, как только они раскроют тайну окон, то смогут нагрянуть к нам военной силой, против которой мы не сможем ничего. Нас просто поставят на колени. Представьте, сколько человек пройдёт через одно окно за день. А за неделю. И каждый будет нести скорострельное ружьё и запас зарядов к нему. Вся армия империи будет уничтожена за пару часов боя. У нас тоже есть такие образцы, но их всего несколько десятков, а сами мы не способны произвести ничего подобного и даже заряды к ним, тогда как их ремесленники умеют делать заряды быстрее, чем армия их тратит. Нам в такой ситуации останется только молча покориться, может быть, выторговав себе какие-то послабления. Рисковать я не хочу, не хочу терять всё, - наместник вдруг стал серьёзным, а в голосе его появился металл. - Виньер - предатель, он всегда был таковым, по сути, его надлежало повесить ещё за предательское поведение во время войны за Коллитское нагорье. А вы теперь обязаны его найти. Найти где угодно. Понимаю, сделать это будет непросто, но вы постарайтесь, если вам дорого ваше положение. И дело не в том, что вас сместят с должности в случае неудачи, возможно, что и не сместят, дело в том, что в случае вашей неудачи, должности уже не будет, как и самого государства.
Маззо допил последний глоток вина, хотел было налить ещё, но графин был пуст, а слуга так и не появился.
- Наш единственный козырь - окна, переходы из мира в мир, мы знаем о них, знаем, куда они ведут, знаем, как их открывать. Если мы лишимся этого секрета, то надежда будет потеряна.
- Я вас понял, господин наместник, скажите, а сам Виньер способен открывать проходы?
- Разумеется, с ним был амулет. Он указывает на место ближайшего окна и служит ключом, некоторые проходы открываются только им, обычному человеку они недоступны. Вы его не отобрали?
- Нет, хотя он и был тщательно обыскан. Скорее всего, спрятал где-то заранее. А свою шпагу он забрал в момент побега. Знаете, господин наместник, если он пройдёт через окно, поймать его будет неимоверно трудно.
- Объясните.
- Видите ли, окна не предназначены для прохода больших подразделений, гренадёрский полк не пройдёт, по крайней мере быстро, а если и пройдёт, то привлечёт к себе ненужное внимание местных. Нужно отправлять малую группу, которая смешается с толпой и сохранит инкогнито.
- Так отправьте такую группу.
- Виньер, насколько мне известно, лучший фехтовальщик Империи, а ещё он неоднократно брал призы в кулачном бою и стрельбе, так? Кроме того, он долгое время служил в войсковой разведке и участвовал в нескольких войнах.
Наместник кивнул.
- Малой группе будет трудно его найти, а ещё труднее взять. Можно достать из хранилища скорострельные винтовки, но, думаю, проблему это не решит.
- И? Что вы предлагаете? - голос наместника был недовольным, хотя не согласиться с доводами Маззо он не мог.
Генерал некоторое время сидел молча, потом поднял голову и проговорил, медленно, чувствовалось, что он сам не до конца уверен в своих словах:
- Кажется, я знаю, кого мы можем отправить в погоню.
- Вам кажется?
- Вы слышали что-нибудь о детях Синерукого Самуэля? - спросил Маззо.
- Да, слышал, - наместник кивнул головой. - Мне старая няня в детстве рассказывала, давно, лет сорок назад. Вот только как древняя легенда поможет в нашем деле?
- Дело в том, что это не легенда, более того, один из этих детей ещё жив.
- Не говорите ерунды, генерал, этой легенде лет пятьсот, если не больше.
- И, тем не менее, он жив. Реликт, бессмертный, человек с такими умениями, которые помогут выследить любого, если у нас получится его нанять, Виньер не спрячется ни в одном из миров.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
Ундгольц некоторое время соображал, вспоминая сказки старой няни, потом задал уточняющий вопрос:
- Даже если он существует, этот ваш сын Синерукого Как-его-там, каким образом мы сможем его нанять? Он наверняка сказочно богат, деньги ему не нужны, разве что предложить чудовищно огромную сумму или какой-то бесценный дар, можно попробовать надавить силой, но, подозреваю, он просто уйдёт от нас.
- Давить ни в коем случае не следует, это чревато большими проблемами, - заверил генерал, - но нанять его мы сможем, дело в том, что их создатель, сделав из обычных детей идеальных бойцов и ищеек, позаботился о поводке для них...
Глава вторая
Виньер
Темница осталась позади, пленители оказались круглыми дураками. Его арестовала благодаря счастливой случайности городская полиция, а охраняли простые солдаты, даже не из гвардии. И, разумеется, ни один из них понятия не имел, кто именно сидит у них под замком. А замок оказался из тех, что открываются щепкой, даже использовать запас железных термитов не пришлось, пригодятся ему в будущем.
Темница провинциального города осталась в прошлом, для надёжности он шёл подальше от дорог, но это не мешало следовать выбранному курсу. Его могут перехватить, вот только сделать это быстро не получится. Слишком большое плечо передачи информации, слишком долго будет разворачиваться государственная машина. Сам он понимал это, как никто другой, ему в своё время тоже приходилось искать беглых и карать изменников, эту кухню он знал, пусть и с другой стороны. К тому же он был уверен, что преследователи постараются сохранить в тайне все события, что ещё больше усложнит им работу.
Лес вокруг становился всё гуще, а вдобавок начинало темнеть. Темноты он не боялся. Он теперь вообще ничего не боялся, у него была цель, а ради её достижения следовало пожертвовать всем. Даже собой. В этом лесу водились дикие звери? Да плевать он хотел на волков и медведей. С ним его верная шпага, точнее, рапира, познавшая кровь не одной сотни человек. Старый мастер фехтования, Энрике Петсало, учивший его с малых лет, поражался таланту воспитанника. Свою рапиру Виньер получил позднее, в пятнадцать, когда ему вручили её в честь победы на турнире. А чуть позже он убил первого человека, негодяй посягнул на честь его сестры, за что и получил клинок в брюхо.
Виньер остановился и прижался к дереву, он без остановки бежит уже пару часов, скоро даже его выносливость даст сбой. Присел, прижался к дереву и позволил себе расслабиться. Рука сжала ножны рапиры. Вторая сама потянула за эфес, выдвигая на два пальца гранёный клинок. Сверхпрочный сплав, который был лёгок, как олово, но прочен, как лучший булат, был привезён из развитого мира. Заточку он держал плохо, делать из него рубящий клинок было нерационально, а вот рапира, способная только колоть, получилась удачно. Витой эфес из посеребрённой стали дополнял это великолепие. Ещё бы нож раздобыть, не всегда и не везде можно воспользоваться длинным клинком.
Темнело стремительно, мелькнула мысль развести костёр и переночевать, вот только огниво он прихватить забыл, да и сон - это потеря времени, он сможет отоспаться, прорвавшись через окно.
Он тронул амулет, тот слегка нагрелся, чем и просигнализировал, безошибочно указывая направление. Судя по температуре, до прохода ещё полсотни миль, можно было украсть коня, но это не обязательно. Дело в том, что помимо амулета ему потребуется оружие, дальнобойное оружие, а подходящий экземпляр сейчас лежит в тайнике, который находится почти по пути.
Отдохнув полчаса, он поднялся на ноги, лес был довольно редким, опасности переломать ноги в темноте не было. К тому же налетевший ветер разогнал тучи, почти полная луна позволила худо-бедно видеть дорогу. Теперь не ошибиться, скоро путь ему преградит река, даже не река, а просто большой ручей. Пройти мимо не получится. Потом останется спуститься ниже по течению, где находится небольшой водопад, а за ним мост. Именно там, под мостом, находится тайник, сделанный им заранее, до выступления на совете и последующего ареста. Он предусмотрел такое развитие событий, а потому сделал запас.
Журчание ручья он различил ещё до полуночи, отлично, идёт с опережением расчётов. Вот только, оказавшись на берегу, он услышал голоса.
- Ну, что там? - крикнул в темноте грубый голос, принадлежащий, по всей видимости, старику.
- Да не видать ничего, - отозвался второй голос, молодой, явно безусого юноши. - Какого беса нас вообще сюда погнали?
- Так беглого ищут, сказали лес прочесать, - как бы оправдываясь, ответил старик. - А наше дело маленькое, приказ дали, вот и выполняем, как можем.
- А ты хоть знаешь, что там за беглый? - снова спросил молодой.
- Откуда? Я знаю столько, сколько и ты. Вот если попадётся человек нездешний, мы его сразу сцапаем и отправим господину Плуто. А они уже пусть разбираются.
- Они разберутся, - проворчал молодой. - Нам-то с этого что? Медной монетки никто не даст. Уж лучше и не находить никого.
Совершенно верно, - подумал Виньер. - Лучше вам никого не находить, идите своей дорогой, целее будете. Его молчаливому совету вняли, с противоположного берега раздался цокот подков по камню. Верховые, а что если?..
Мысль была заманчивой. Лошадь позволит ему сократить вдвое время пребывания в пути. Его враги сумели быстро поднять стражу на местах, но, как и следовало ожидать, никому ничего не объяснили. Просто поймать беглого. Кем является этот беглый, и чем он опасен, стражникам не объяснили.
Он начал прикидывать. Двое верховых сейчас движутся вниз по течению, возможно, к тому самому мосту. Там их кто-то ждёт? Может быть, да, а может, и нет. При облаве все мосты следует перекрывать, да только в этом случае смысла нет, эту речку ничего не стоит перейти вброд в любом месте, как и поступит любой неглупый беглец. Кроме того, ему-то как раз мост нужен, точнее, нужен тайник, без него дальнейший путь будет куда как труднее.
Виньер вздохнул и двинулся вниз по течению. Берег с его стороны был песчаным, а потому звук шагов не был слышен на фоне журчания воды. Параллельным курсом по другому берегу шли конные. Они уже не разговаривали, лишь старик изредка кряхтел, заметно было, что служба ему не по возрасту, а в отставку уходить не хочет.
Так они прошли около пяти миль, впереди послышался шум водопада, в этом месте перепад высоты составлял примерно один человеческий рост, а ещё ниже был мост. Виньер на короткое время остановился, всматриваясь в тёмные очертания. Никого нет? Вроде бы, так.
Остановились и конные, встав на той стороне моста, они о чём-то тихо совещались, но слов он не разобрал. Сначала ему показалось, что те решили перейти на этот берег, но уже через секунду оба повернули коней и двинулись дальше. Так было даже лучше, достать тайник, не показавшись страже, у него бы не получилось.
Мост держался на двух массивных опорах, срубах, набитых камнями, свесившись с края, Виньер спрыгнул вниз и, ещё раз прислушавшись, начал разбирать камни. Под большим валуном его рука наткнулась на металл. Прекрасно, всё на месте.
Окованный железом сундук весил немало, да и его содержимое в отдельности тоже изрядно замедлит продвижение. С большим усилием он поднял сундук и поставил его на мост. Сейчас нужно разобрать запасы и избавиться от лишнего. Для этого он выбрал укромное место в густом кустарнике, где зажёг небольшой карманный светильник и поднёс пламя к замку. Ключ у него был, а вот замок сильно тронула ржавчина, оставалось только надеяться, что содержимое сундука не пострадало.
Ключ, хоть и с трудом, но провернулся. При этом раздался скрежет, который, наверное, был слышен даже в столице. Виньер невольно замер и начал озираться по сторонам. Убедившись, что рядом по-прежнему никого нет, он откинул крышку сундука.
Только самое необходимое. Туго скрученный тюк с дорожным костюмом. Так получится сойти за купца или путешественника, куда лучше, чем казённый мундир без знаков различия (их сорвали в тюрьме). Что ещё? Следом сундук покинул увесистый мешок, набитый монетами. Золото, немало золота, без малого тысяча имперских цехинов, пришлось немного растрясти казну ведомства. Зато теперь многие дороги перед ним будут открыты. Что-что, а золото ценилось во всех мирах. Помимо большого мешка, имелся и маленький кошелёк с серебром для мелких расчётов. Нежелательно светить богатством на каждом углу.
Следом достал из сундука конверт, к счастью, промасленная бумага спасла документы от порчи. Предписание сотруднику секретного ведомства, обязывающее любого служащего оказывать поддержку. Ну, и пропуск к вратам. При ближайшем рассмотрении, разумеется, можно определить подделку. Вот только кто будет это делать? Да и не подделка это была, все печати подлинные, да и подписи не отличить. Откуда провинциальным чиновникам знать, что заместитель начальника секретной службы, подписавший документ, умер полгода назад?
В карманы перекочевали несколько полезных мелочей, вроде огнива, фляги и компаса. А затем он вынул тяжёлый свёрток, в котором глухо лязгнула сталь. Развернув промасленную ткань, Виньер извлёк пистолет. Настоящее техническое чудо, в некоторых мирах делают лучше, но для большинства и такое оружие является вершиной технической мысли. Приличная для пистолета дальнобойность, позволяющая попадать на расстоянии ста шагов, съёмная обойма на двадцать патронов, да ещё и удобная плоская форма, позволяющая спокойно спрятать его под одеждой. Ствол, правда, длинный, но это скорее плюс. Рядом лежала запасная обойма и восемьдесят патронов россыпью. Даже само исполнение оружия вызывало уважение, здесь, в этом мире, такого не делают. Пока. Если найти знающего торговца, продать такой пистолет можно по цене небольшого поместья в провинции, оно и понятно, в мире, где вершиной оружейной мысли является капсюльный мушкет, да и тот пока считается редкой диковиной, доступной, разве что, личной охране императора.
Взяв обойму в левую руку, Виньер начал вставлять патроны. Не спеша, зарядил одну, потом вторую, потом вставил в пистолет, замок захлопнулся с сочным щелчком. Отведя назад затвор, он дослал патрон в ствол. Теперь появилась уверенность в себе, загнанный заяц вдруг отрастил клыки и рассмеялся в лицо волку.
Через некоторое время, уже переодевшись, Виньер двигался по дороге, нисколько не таясь. Встретить конный разъезд теперь было бы удачей, вот только та пара стражников, что ехала вдоль берега, уехала куда-то далеко, но, может быть, здесь и другие найдутся.
Не нашлись, до утра он шагал по пустынной дороге, пока не упёрся в небольшое село, где стоял придорожный трактир. Вообще-то подобные заведения в этих местах редки, дорога второстепенная, почтовые дилижансы не ходят, купцы тоже избегают таких мест, и даже разбойники тут не резвятся, поскольку грабить тут некого.
Тем не менее, трактир стоял, более того, здание было построено совсем недавно, на что указывали относительно свежие брёвна. Видимо, какие-то клиенты у хозяина имелись.
Доски широкого крыльца заскрипели под тяжёлыми сапогами Виньера, дверь отворилась почти без скрипа, после чего он вошёл в полутёмное помещение. Несколько дощатых столов, лавки, невысокая стойка, за которой стояла женщина средних лет в чистом переднике. Пахло пивом и подгоревшей кашей, в камине горел огонь, что было далеко не лишним, ночь выдалась холодной и даже дорожный плащ не спасал.
Оказавшись внутри, Виньер не стал изображать из себя господина, сам подошёл к стойке и попросил:
- Мне бы поесть чего-нибудь, ну, и пива выпить, - он старался смотреть на женщину по-доброму.
- Есть каша, - сонным голосом отозвалась она, - жаркое из гуся, только вчерашнее, но есть можно. Овощи и зелень тоже ничего.
- Давайте всё, - решительно заявил Виньер, доставая кошелёк, за время ночных скитаний он изрядно проголодался, а ел в последний раз вчера утром. - И пива побольше.
- Садитесь, я вам принесу, - сказала она и отправилась на кухню.
Виньер устало присел за ближайший стол, как бы ни торопился он покинуть этот мир, отдых был необходим, а если не отдых, то, как минимум, пища. Отдохнуть бы он тоже не отказался, мелькнула даже мысль оплатить комнату до утра и хорошенько отоспаться. Но он постарался отогнать эту мысль от себя, не та обстановка, чтобы спать, стражники, если им прикажут, запросто могли обыскать все номера в крошечной гостинице и поставить на ноги всех посетителей для опознания. Так и возьмут его безоружным в одних подштанниках.
Скоро на столе появилась объёмистая миска с гречневой кашей, рядом на толстой деревянной доске стоял едва разогретый жареный гусь, чуть дальше расположился таз с рублеными овощами, а женщина уже цедила пиво из бочонка в огромную глиняную кружку. Ко всему этому прилагалась ложка, искусно вырезанная из дерева, гуся предполагалось есть руками, но Виньер, хоть и был сильно испорчен цивилизацией, против такого не возражал, голод заставит.
Каша и гусь зашли отлично, овощи он отложил на потом, сейчас же, утолив первый голод, наслаждался временным покоем и отхлёбывал свежее пиво из кружки, стараясь не заснуть прямо за столом. В этот момент за спиной скрипнула входная дверь.
Человеку, которого могут преследовать, следовало сидеть непременно лицом к входу, чтобы заметить опасность до того, как опасность заметит его. Но в этом случае, учитывая невеликие размеры зала, он вызовет подозрения, к тому же, если преследователи имеют не только словесный портрет, но и фотографию, он будет моментально опознан.
Виньер сел боком, так, чтобы краем глаза следить за дверью, а самому оставаться неузнанным. Благо, давно не стриженые волосы частично прикрывали лицо.
Дверь с тихим скрипом отворилась, и в зал ввалились четверо стражников. Продолжая следить за ними, Виньер без труда определил, что принадлежат они восьмому кирасирскому полку, каковой расквартирован в городе Сельта, что в ста милях отсюда, что старшим у них сержант, что в пути они, судя по слою пыли на одежде, уже не первый день. Надо же, подняли всех, теперь надо не зевать, перекроют все подходы, к вратам будет не пробиться.
- Хозяйка! - хриплым голосом выкрикнул сержант, представительный мужчина лет сорока с небольшим, отмеченный героическим шрамом через всё лицо, пышные усы, которые раньше он регулярно завивал кверху, теперь висели клочьями, последние дни были тяжёлыми. - Накрывай на стол верным солдатам Его Величества.
Хозяйка, сообразив, что сейчас не тот случай, чтобы лениться, несколько раз сбегала туда и обратно, крайний стол быстро покрылся закусками, в центр был водружён гигантский кувшин с пивом, а по краям выставлены оловянные кружки с крышками на шарнирах.
- Вот, это дело, - сержант хлопнул себя по объёмистому животу, но тут же придержал за рукав собравшуюся уходить трактирщицу.
- Что-то ещё? - трактирщица подобострастно улыбнулась.
- Скажи-ка красавица, а не случалось ли у тебя чужих, кто-то не местный приходил, дорогу спрашивал, да так, чтобы с виду на дворянина смахивал? - могучая рука сержанта положила в карман на переднике три серебряные монеты.
Виньер усмехнулся, на дворянина он точно не походил, ни обликом, ни, тем более, манерами. Сказалась многолетняя привычка общения с солдатами.
- Нет, уважаемый господин сержант, - трактирщица растерянно развела руками. - Откуда в наших местах дворяне? Да если такие и будут проездом, на моё убогое заведение даже не посмотрят.
- Ну, нет так нет, - сержант присел на лавку, придержав рукой тяжёлый палаш, снаряжение кирасира мало подходило для постоянного ношения. - Посмотрим, насколько твоё заведение убого.
Трактирщица, неглубоко поклонившись, отправилась за стойку, а Виньер, допив пиво одним глотком, поправил шпагу и попытался пройти к выходу. Шпага его сейчас более всего выдавала, обычный купец или путешественник шпагу с собой не возьмёт. Незачем. Пистолет кавалерийский с кремнёвым замком, да тесак побольше, вот и всё, что ему нужно для защиты от разбойников или диких зверей. А вот если у тебя шпага или рапира, то это подразумевает, что ты умеешь ей владеть. А как иначе? Не для красоты ведь её носить. А владение шпагой - умение аристократическое, простолюдинов этому никто не учит.
Была ли шпага тому причиной, или просто сержант решил проявить здоровую бдительность, за которую в других условиях Виньер бы его похвалил, но пройти к выходу незамеченным не получилось. Не отрываясь от бараньего окорока, сержант резво вытянул левую руку и ухватил проходившего мимо человека за запястье, сразу же сдавливая его с огромной силой.
- А ну, стоять! - проговорил он грозным тоном, не соизволив даже повернуться. - Кто таков? Покажи подорожную.
В голове беглеца ураганом пронеслись мысли. Показать документ? Может, и подействует. Но его запомнят, а сержант непременно доложит начальству что встретил офицера секретного ведомства. Он в любом случае доложит, но так, с документом, будет куда хуже. Оказать сопротивление? Придётся, нужно сделать так, чтобы они доложили о случившемся как можно позже.
Голова сержанта стала медленно поворачиваться, одновременно с этим кулак Виньера, описав небольшую дугу, обрушился ему на затылок, а шпага, в одно мгновение покинув ножны, пробила запястье солдату, ухватившемуся за пистолет. Тот от боли и неожиданности упал, опрокинув лавку и увлекая за собой товарища. Последний солдат сумел быстро вскочить и выхватить оружие, но прилетевшая в голову пивная кружка сбила прицел, и выстрел ушёл в потолок.
Через мгновение Виньер был уже на улице, у коновязи стояли четыре осёдланные лошади, отличные лошади. Боевой конь кирасира всегда сильнее и выносливее обычного скакуна, им цены нет, в прямом смысле нет, императорский конезавод никогда не продаёт этих породистых лошадей гражданским.
Отвязав поводья, Виньер вскочил в седло. Выскочивший на крыльцо солдат не успел прицелиться, пуля из пистолета беглеца вошла ему точно в лоб. Солдат опрокинулся назад, выронив оружие.
Выезжая со двора, Виньер, задавив в душе жалость, трижды выстрелил в оставшихся лошадей. Убил или ранил, неважно, важно то, что солдаты отсюда выбираться будут долго, а ему это только на руку. Облава пока ещё разворачивается, надо успеть.
К счастью, конь был идеально обучен, он не обратил внимания на выстрелы и гибель товарищей, при этом послушался того седока, что теперь был на нём. Выжимая из скакуна все силы, Виньер удалялся от места схватки. Время заканчивалось, ещё немного, и он просто не сможет прорваться к вратам.
Говорят, что самый быстрый зверь в мире - это человек. Другие возражают, что ведь человек не сможет тягаться в скорости бега с лошадью, антилопой или зайцем. На самом деле, всё зависит от заданной дистанции. Если взять дистанцию в пару миль, то человек безнадёжно отстанет от большинства животных. Если же у нас дистанция в сотню миль, а то и в две, то все упомянутые животные проиграют быстро идущему человеку. Любой, кто служил в армии, точно скажет, что на марше скорость кавалерии и пехоты почти равна, кавалерия переходит на рысь и галоп только в ходе боя, где от скорости зависит сама жизнь.
Но в данный момент беглый дворянин, родственник императора и высокопоставленный офицер (возможно, уже разжалованный, хотя могли и придержать приказ секретности ради) войсковой разведки решил воспользоваться преимуществом коня на короткой дистанции. Проще говоря, загнать его до смерти, а уже потом оставшийся путь проделать на своих двоих.
Амулет безошибочно указывал направление, позволяя срезать путь в редком лесу. Конь, и без того серьёзно уставший, выжимал из себя все силы. Скоро, очень скоро он свалится, но тогда останется пройти совсем немного, а там уже ему предстоит самая малость - предъявить документ и пройти во врата, за которыми искать его вряд ли станут.
Коня хватило надолго, часов на шесть, что было чудовищно много. Но потом наступил предел, ноги его стали подламываться, с удил капала пена. Пожалев несчастное животное, Виньер остановился и попытался определиться на местности. Он был уже у цели, амулет обжигал грудь даже через нательную рубаху. С направлением тоже определился сразу. Вон туда, где стоит редкая берёзовая роща. Конь, кстати, тоже медленно потопал туда. Зачем?
Ответ нашёлся быстро, как только Виньер услышал журчание воды. Так. Путь ему преграждала неширокая река, с быстрым течением и очень крутыми берегами. Переплыть её труда не составляло, вот только вещи мочить было нежелательно, уж лучше найти какое-нибудь надёжное плавсредство.
Таковое обнаружилось ниже по течению, какой-то рыбак как раз высаживался на берег, в руках он держал большой мешок с рыбой. Появившийся из кустов Виньер немедленно объявил о своём намерении завладеть его лодкой.
- Но, господин, - вяло возражал рыбак. - Лодка не продаётся.
Упёртый в кадык острый кончик шпаги был весомым аргументом для начала торгов, а второй рукой Виньер всыпал ему в карман большую горсть серебра.
- Купишь себе новую, или даже две, а можешь забрать эту, потом, когда мне она будет не нужна.
Посчитав дело решённым, Виньер выбросил из лодки снасти и, завладев вёслами, столкнул её на воду, сам прыгая следом. От его приземления хрупкая плоскодонка едва не перевернулась, но в итоге удалось выправиться. Для скорости он работал одним веслом, глядя по направлению движения. Течение сносило лодку вниз, но это было не так важно. Пара сотен шагов ничего не изменит.
Противоположный берег реки оказался более пологим, что позволило ему выбраться, едва намочив сапоги. Лодку он тоже вытащил на прибрежный песок. Рыбаку повезло, лодку свою он быстро найдёт, а полученного серебра хватит на новую одежду всей его семье. Ну, или на две недели жестокого запоя.
Теперь вперёд, амулет раскалялся, чувствуя проход. Он быстро отыскал неприметную тропинку в кустах, явно протоптана теми, кто несёт службу по охране врат. Ещё немного.
Тропинка вывела его на обширную просеку, где стояла небольшая деревянная крепость. Именно там, в её недрах, находится проход между мирами. Мимоходом отметил, что на воротах стоит всего один часовой, а не два, как было бы, если бы гарнизон подняли по тревоге.
- Приветствую вас, - Виньер напустил на себя максимально важный вид. - Меня зовут Дрего Вассер, лейтенант Дрего Вассер, из секретной службы, мне срочно требуется проход к вратам по важному государственному делу.
- Документы, - на лице солдата не дрогнул ни единый мускул, руки продолжали сжимать ружьё, направленное Виньеру в грудь. Такое недоверие было оправданно, посланники, да ещё из секретной службы, непременно должны прибывать если не в карете с кортежем, то уж точно верхом, а не пешком в дорожном костюме и грязных сапогах. Или у него в самом деле сверхсекретное задание, или же перед ним проходимец с фальшивыми документами.
- Вот, пожалуйста, смотрите.
Солдат (грамотный, других сюда не берут), быстро пробежав глазами по бумаге, отступил назад и, не опуская ружьё, позвонил в небольшой колокольчик, висевший на двери. В воротах открылось небольшое окошко, откуда выглянул второй охранник, кажется, сержант.
- Посланник из столицы, документы при нём, хочет доступ к проходу, - доложил часовой.
Сержант подслеповато сощурился, пытаясь с большого расстояния рассмотреть бумагу, вряд ли у него что-то получилось, но он, тем не менее, захлопнул оконце и начал отодвигать засов. Оказавшись в полумраке помещения, Виньер некоторое время привыкал к тусклому свету, после чего спросил:
- Куда идти дальше?
- Пока никуда, - сержант поспешно застёгивал мундир, здесь, в тёплом помещении, он расслабился и сидел в одной рубашке, при появлении же офицера постарался привести себя в надлежащий вид. - Дождёмся командира, он сейчас спит, пока его разбудят, пока придёт, пока документ прочитает. Короче, можете присесть и выпить пива, оно у нас отличное, и почти не хмельное, нам даже на службе разрешают.
Виньер сейчас менее всего был настроен пить пиво, но, как и сказал сержант, ждать придётся долго, поэтому всё же присел на низкую лавку у кирпичного камина.
Командиром крепости оказался молодой лейтенант, теперь он, заспанный и недовольный, появился из тёмного коридора и, даже не поздоровавшись, попросил предъявить бумаги.
- Разумеется, - Виньер широко улыбнулся и протянул документ. - Вот это - удостоверение, а вот здесь - пропуск к вратам.
Лейтенант внимательно изучил бумаги, что-то недолго вспоминал, потом спросил:
- Когда выдан документ?
- Там стоит дата, - Виньер и сам не помнил, какая дата там написана.
- Хорошо, - командир что-то решил для себя и сказал: - Проходите по коридору, вон та дверь. Печать срывайте сами.
Виньер сделал шаг к двери. Восковая печать со шнурками была сорвана. Стараясь не показать волнения, он перешагнул порог. В трёх шагах была сплошная каменная стена. Проход между мирами. Одновременно он услышал щелчок курка пистолета.
- Не шевелитесь, - сказал лейтенант. - Поднимите руки и медленно повернитесь. Ну!
Виньер сделал так, как он приказал. До стены можно добраться одним прыжком, вот только пуля всё равно быстрее. Молодой офицер его как-то вычислил, а вот как?
- Если не секрет, лейтенант, в чём я ошибся? - Виньер всё понял и не видел смысла дальше изображать святую невинность.
- Я недавно из столицы, - он улыбнулся, но пистолет не убирал. - Много времени провёл в канцелярии и запомнил заместителя начальника секретной службы. Я не зря спрашивал у вас дату.
Виньер всё понял. Такого он предположить не мог.
- Поздравляю, вы весьма наблюдательны и достойны награды.
- Сдайте амулет, - велел лейтенант.
Проходы бывали разных типов, некоторые пропускали всех или почти всех. Другие были капризными и пропускали строго определённых людей (и никто до сих пор не знал, чем они в этот момент руководствуются), примерно одного из трёх сотен. Были и такие, пройти через которые без амулета было просто невозможно, именно такой находился за его спиной. Виньер его специально выбрал, чтобы избежать погони.
Снимая с головы цепочку, он старался не задеть раскалённый амулет, рубаха под ним почернела, а на коже обозначилось красное пятно. От амулета несло жаром, но лейтенант, видимо, этого не знал. Рука его потянулась и жадно ухватила кусок прозрачного фиолетового камня, сжав всеми пальцами. Через секунду выражение лица офицера сменилось с самодовольного на отчаянное, в воздухе запахло палёной кожей, а фокус зрения сместился с пойманного диверсанта на свою покалеченную руку, от которой шёл дым.
Этого хватило, через доли секунды Виньер стоял уже между ним и стволом пистолета, с силой вбивая раскрытую ладонь в корень носа. Кровь хлынула рекой, от болевого шока офицер потерял сознание, но прежде, чем он упал, амулет перекочевал в руки Виньера, только тот, сберегая свои руки, подхватил его за цепочку.
Два быстрых шага, и он нырнул в каменную стену. Проход привычно сдавил его с двух сторон, а затем выплюнул в новом мире.
Глава третья
Келд
Информатор трясся, словно пиявка, наколотая на вилку. А ведь он был далеко не последним человеком в своей среде, его знали, с ним охотно вели дела, заключали сделки, более того, стоило кому-то не то, чтобы обидеть этого человека, а просто сказать о нём нехорошо, как почти моментально этот кто-то склонялся к раскаянию.
Но только не теперь, теперь перед ним сидел тот, против кого не помогут верные люди с кинжалами, не помогут купленные стражники в порту, не спасёт даже поспешное бегство. Тот, кто сидел напротив, найдёт везде, да не просто найдёт, а натуральным образом спустит шкуру, возможно, пошив из неё потом себе новые сапоги.
- Так я повторяю вопрос, - проговорил Келд ленивым и бесцветным голосом. При этом на информатора смотрели страшные глаза разного цвета, один зелёный, изредка отливавший жёлтым в зависимости от освещения, а второй бледно-голубой, почти бесцветный. Особая примета, от которой он никак не мог избавиться. - Где этот человек? Почему он не прибыл сегодня? Говори и останешься жив.
Ну, да, именно так. Другие сыщики, желая разыскать кого-либо, тоже пугают информатора различными карами, но в качестве альтернативы предлагают серебро. Этот же ничего не предлагает, только туманные обещания оставить в живых. Снова мелькнула робкая мысль позвать друзей. Вот ведь они, через два стола сидят и играют в кости. Вскочить и закричать, что убивают. Они встанут и вступятся за друга. Так ведь? Увы. Воображение рисовало совсем другую картину, в которой все четверо лежат на немытом полу таверны в лужах крови и собирают свои кишки, а страшный человек с разными глазами продолжает пытать его.
Собравшись с силами, чтобы не выглядеть перепуганным, он выдохнул и сказал:
- Он сбежал, просто сбежал из города, ты ведь не только меня спрашивал, вот кто-то ему и донёс, что его, мол, разыскивает человек с разными глазами.
- И что? - Келд на секунду прикрыл глаза. Беда с ними, особая примета. Он становился популярным. Люди опасных профессий уже запомнили, что если тебя ищет такой человек, то спасение твоё исключительно в быстром беге. Разумеется, это неправда. Быстрый бег даст не спасение, а только отсрочку, а смерть придёт обязательно. Самле обидное, что со смертью знающих людей легенда не умирала, её передавали следующим поколениям.
- Ну, я думал, что он людей поднимет, будут тебя искать, а он... просто подскочил, прихватил вещи в мешок, деньги там, бумаги какие-то, и из города сбежал. Пешком.
- Куда он направился?
Келд снова впился взглядом в несчастного информатора, посылая ему ментальные сигналы, от которых накатывали новые волны страха, а попутно появлялось желание всё рассказать.
- Точно не скажу, - информатор нервно сглотнул. - Знаю только, что к западу от города есть тайная пристань, до неё миль двадцать, или чуть меньше. Там товар перегружают, ты ведь знаешь, что за товар у него. В городе с таким светиться нельзя.
Келд знал. Он отлично знал, кем является его цель. Работорговец, занимающийся этим ремеслом уже не один десяток лет. И пусть в самой Империи нет рабства, оно есть на островах, есть у ближайших соседей, есть у рудокопов на южной границе Империи, те живут настолько далеко, что у государственной власти просто руки не доходят разобраться. Да и ручеёк серебра, беспрерывно текущий в казну, прекрасно демонстрирует преждевременность полного запрета рабства. Тем не менее, перегонять невольников с речных судов на морские и наоборот в самом городе не стоит, могут и привлечь, не каждого городского чиновника купишь или запугаешь. Вот и приходится дельцам часть операций производить не в городском порту, а чуть дальше по побережью, обычно в устье большой судоходной реки.
- Кто был с ним?
- Никого, точно говорю, но мои ребята узнали, что там, в дороге, его должны были встретить. Может быть, с лошадьми.
Он не знал, зачем всё это рассказывает, хватило бы и общих данных, но вот язык его уже не мог остановиться.
Келд на короткое время задумался. Добраться до той пристани и встретить там? Или просто нагнать в дороге? Первое надёжнее, зато второе позволит обойтись без лишних трупов. Там ведь наверняка есть и грузчики, и охрана, матросы и те же рабы. Решено, он пойдёт по суше, у беглеца фора в час или два. Не так много.
- Ладно, живи, - равнодушно бросил Келд своему собеседнику.
- Ты ведь убьёшь его? - заискивающим тоном спросил информатор.