Мы решили обеспечить 1 рубль одним килограммом условного топлива. Будет ли такой рубль полностью обеспеченным? Нет. И вот почему. Уголь тоже является товаром, а значит, тоже продается на рынке не как абстрактное обеспечение рубля, а как конкретный уголь. Может ли он продаваться по цене обеспечения рубля, то есть, 1 кг угля за 1 рубль? Нет, не может. Ведь в этом случае не будет рыночной прибыли. Если полная энергетическая стоимость килограмма угля рубль, то продажа его за рубль это продажа по полной энергетической стоимости. Это конечно справедливо, только рынок в таких условиях функционировать не может. Просто не будет рыночной прибыли, нечего будет делить между участниками рынка. Для того, чтобы рынок работал, энергоресурсы (а уголь это энергоресурс) должны обязательно быть недооценены. Государство конечно может (и должно) взимать ренту на добычу энергоресурсов (как и других полезных ископаемых), но эта рента не должна быть полной. Если государство, взяв какую-то небольшую ренту, предоставит рынку (пусть внутреннему) автоматически отрегулировать цены на энергоносители, то рынок неизбежно эти цены понизит, чтобы как-то функционировать. И будет на рынке продаваться килограмм угля в лучшем случае за 50 копеек, а то и ниже. Получился парадокс: килограмм угля, обеспечивающий своей стоимостью 1 рубль, стоит на рынке меньше этого обеспечения. Эта ситуация ничем не отличается от золотого обеспечения: грамм золота, обеспечивающий денежную единицу, на рынке всегда стоит меньше этой единицы. В случае подорожания угля выше номинала (вернее в случае попытки такого подорожания), можно будет просто потребовать за рубль его обеспечение, то есть, уголь, суть номинал. В случае подорожания золота то же самое - можно потребовать золото, то есть, номинал. Отличие в том, что золота, как правило, не хватает, для того, чтобы ответить по обязательствам обеспечения. В итоге рушится само обеспечение. Угля же для этого вполне хватит. Таким образом, энергетическое обеспечение денег гораздо более реально, чем золотое. Но парадокс остается: товар, обеспечивающий денежную единицу, на рынке всегда стоит дешевле номинала. Если стоимость этого товара на рынке превысила номинал, значит, денежная единица перестала быть обеспеченной. При превышении в 2 раза коэффициент обеспеченности денежной единицы составляет 0,5, тот есть 50%. На короткое время в случае форс-мажорных обстоятельств (например войны) государство может отменить свободный обмен денег на номинал. При этом должен быть сохранен коэффициент обеспеченности не менее 0,1 (10%). Если он падает ниже, говорить о реальном обеспечении денежной единицы больше не имеет смысла.
В чем природа парадокса обеспеченных денег? В невозможности сохранить их как чистую абстракцию и при этом обеспечить. Тут либо-либо. Или деньги это чистая ничем не обеспеченная полная абстракция, или не полностью обеспеченная физическим носителем конкретная величина. Разомкнуть замкнутый круг обеспечения такой абстракции как деньги вполне конкретным носителем стоимости, оставляя при этом рынку какую-то прибыль для последующего распределения, можно лишь одним способом: частично обесценив (на рынке) этот конкретный носитель. Иными словами, полностью обеспеченных денег в принципе не бывает. Это не значит, что их не нужно обеспечивать вообще. Обязательно нужно. И чем полнее они обеспечены, тем устойчивее валюта.
Необходимо рассмотреть еще одну закономерность обращения обеспеченных денег. В предыдущем параграфе, рассчитывая физические запасы обеспечения рубля, мы предположили, что его оборот будет на 90% внутренним и обеспечили условным топливом лишь оставшиеся 10%. Такие действия вовсе не безобидны. Во-первых, нельзя полностью исключить ситуации, когда на внутреннем рынке за рубль начнут массово требовать номинал. Во-вторых, возможно, что на внешнем рынке рубль станет настолько востребован, что, не увеличивая его количество, мы будем тормозить собственное экономическое развитие. Вывод прост: обеспечение денежной единицы создает тенденцию к замедлению экономического развития. Чем более надежно мы ее обеспечиваем, тем больше ограничиваем себя в денежной массе, даже если эта масса очень востребована рынком. Таким образом, ценой страховки от экономических кризисов является замедление экономического развития. Это само по себе не так страшно, если нет конкурирующего окружения. Но оно есть. Замедление экономического развития неизбежно вызовет замедление развития технологического, а это уже чревато потерей суверенитета. В условиях жестко конкурирующего окружения государство не должно существенно замедлять свое экономическое развитие. Выбор здесь невелик: или жить "по совести", по средствам, или кредитоваться у окружающего мира. Решение видимо будет где-то посредине.