Как соотносятся технология и энергетическая стоимость? Мы столько слышим о приоритете технологии над ресурсами, что не волновать этот вопрос нас не может. Действительно ли владение технологией важнее владения ресурсами, как этому учит нас окружающая экономическая действительность?
Только на определенном этапе общественно-экономической формации. Каждая ОЭФ формируется как результат технологического прорыва, если хотите, технологической революции. Для первобытно-общинного строя технологическим прорывом было овладение огнем и изобретение копья и лодки, лука и стрел, для рабовладельческого - изобретение колеса, земледелия, использование бронзы, домашних животных, для феодального - массовое использование железа и блочно-рычажных механизмов, для капитализма - использование двигателей.
В начале формирования каждой ОЭФ, проблема ограниченности ресурсов, вставшая в конце предыдущей ОЭФ и породившая технологический прорыв, снимается. Ресурсы вновь представляются неограниченными. Поэтому ценность ресурсов для существования человека резко снижается. Но снижается не везде и всюду, а там, где возникла новая технология. Владельцы технологии получают преимущество перед остальным миром, так как предлагают если не саму технологию, то ее результаты, позволяющие увеличить доступность ресурсов, в обмен на сами ресурсы. Таким образом, цены на ресурсы определяет и диктует владелец новой технологии.
Постепенно новая технология распространяется по всему миру, оставляя в стороне разве что самые забытые племена и народы. Одновременно с этим распространением происходит постепенное исчерпание ресурсов, к которым дает доступ эта технология. Ценность ресурсов растет, ценность технологии падает. Причем, чем позже пришла новая технология в какое-то место, тем больше в этом месте сохранилось ресурсов. В конце концов, наступает момент, когда ресурсы становятся ценнее технологии, так как они заканчиваются. В этот момент цены на ресурсы диктует уже владелец ресурсов. Так было на закате феодализма, когда миром правили землевладельцы. Те же землевладельцы правили миром и на закате рабовладения. Впрочем, "закат" неточное выражение. Правильнее сказать "вторая половина" или даже "большая часть", потому что с момента повышения ценности ресурсов до момента смены формации проходит очень большое время.
Во второй половине нашей ОЭФ миром будут править владельцы ресурсов. Общественный строй при этом не имеет никакого значения. Я считаю, что наша сегодняшняя ОЭФ свободно вмещает в себя и капитализм и коммунизм и даже остаточный феодализм. Это уже вопрос выбора пути, а не вопрос объективного хода развития.
Но для того, чтобы миром правили владельцы ресурсов, им придется заставить всех остальных пользоваться именно их валютой, то есть, они должны продавать ресурсы исключительно за собственную валюту, как раз этими ресурсами и обеспеченную. Чем заметнее ограниченность ресурсов, тем ощутимее потребность перехода к реальным, обеспеченным деньгам.
Таким образом, даже энергетическая стоимость является величиной относительной, измеряемой лишь в пределах существующей ОЭФ или точнее, в пределах действия источников энергии, принятых в качестве системы отсчета. Внутри ОЭФ, точнее, при неменяющихся источниках энергии, даже в условиях меняющихся технологий, энергетическую стоимость можно считать абсолютной.
Остается важный вопрос: как же измерить энергетическую стоимость технологии? Ответ однозначный: стоимость технологии расчетным путем измерить невозможно.
Что есть технология? Это знание, воплощенное в производство. И если стоимость воплощения еще можно измерить, то стоимость знания уже нет.
Поэтому есть два подхода к определению стоимости технологии: "рыночный" и "нерыночный". Рыночный подход определит стоимость технологии по закону спроса и предложения, другого метода для этого не существует. Нерыночный подход вовсе не будет определять стоимость технологии, он объявит ее "бесценной", а потом сделает общедоступной.
Я изложил экономические предпосылки увеличения ценности ресурсов в рамках действующей технологии. Эти предпосылки ведут к диктату владельцев ресурсов. Но борьба таких огромных экономических субъектов, которыми являются государства и союзы государств не ограничивается экономическими средствами. Владельцы развитых технологий никогда не согласятся с зависимостью от владельцев ресурсов. У них есть для этого мощные рычаги: военная сила, средства массовой информации, финансовая система. Примечательно, что борьба за доступ к ресурсам может опираться только на государство. Все разговоры о невмешательстве государства в экономику это всего лишь отвлекающий маневр, который делается в ходе боевых действий уже идущей "теплой" войны за ресурсы. Для развитых государств метрополии есть два пути получения доступа к ресурсам (и прежде всего к энергоресурсам). Первый путь - покупка за необеспеченную валюту с контролем цен на ресурсы. Второй путь - военный контроль за ресурсами, то есть их захват. Современная метрополия применяет оба способа, но первый, "бескровный" способ с исчерпанием ресурсов становится все менее и менее применим. Поэтому метрополия переходит к более или менее замаскированному военному захвату ресурсов, прежде всего, конечно нефти. Наблюдаемая в мире картина полностью подтверждает это. В прессе промелькнуло высказывание бывший госсекретаря и одного из наиболее известных политических стратегов США Генри Киссинджера, которому уже за 90, но который при этом, по мнению некоторых аналитиков возглавляет список 100 ведущих интеллектуалов мира.
"Мы сказали военным, что нам придётся захватить семь ближневосточных стран и завладеть их ресурсами, и они почти завершили выполнение этой задачи. Все знают, какого я мнения о военных, но, вынужден заметить, в этот раз они исполняли приказы с чрезмерным усердием. Остаётся только последняя ступенька, Иран,?-- он полностью изменит баланс..."[20].
В этой же статье говорится:
"Киссинджер упоминает семь государств на Ближнем Востоке, ресурсы которых должны контролировать США в преддверии глобальной войны. Судя по всему, это Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Ирак, Ливия, Сирия, Иран."[20]. И ниже:
"Уэсли Кларк, бывший командующий вооруженными силами НАТО в Европе, упоминал о докладе Clean Break, который подготовил в 2000 году один из видных неоконовцев и будущий замминистра обороны США Ричард Перл. В документе ставилась задача демонтажа семи стран: Ирака, Сирии, Ливана, Ливии, Сомали, Судана и Ирана."[20].
Как видите, государства несколько варьируются (что неудивительно, ведь кроме контроля нефтяных источников есть и другие задачи), но в целом энергетическая стратегия США налицо. Это именно стратегия, последовательная, десятилетиями проводящаяся линия. Не буду напоминать о войнах на Ближнем Востоке с участием США, начиная с 1991 года, они еще свежи в памяти. Напомню только, что на Ближнем Востоке сосредоточена большая часть мировых запасов нефти.
Кроме получения доступа к мировым энергоресурсам мировая метрополия пытается решить еще одну задачу: замедлить их исчерпание. Уменьшать свое потребление энергоресурсов метрополия еще не готова, эта задача будет для нее следующей. А вот уменьшить энерговооруженность периферии очень заманчиво. Именно с этой далеко идущей целью был задуман Киотский протокол 1997 года, а также вся концепция "Глобального потепления". Цели киотского протокола подробно рассмотрены в книге Василия Анатольевича Поздышева "Протоколы киотских мудрецов"[21], к которой я и отсылаю читателя. Глобальное потепление хорошо проанализировано в работе Андрея Петровича Паршева "Почему Америка наступает". Я в этом вопросе далеко не пионер. Выскажу лишь особенности своего взгляда на "глобальное потепление" и "уменьшение выбросов парниковых газов". Должно быть понятно, что к науке это не имеет прямого отношения. Речь идет об использовании научного сообщества и подконтрольных метрополии СМИ для формирования общественного мнения в нужном направлении. Какое же это направление? А такое. Людям внушают, что использовать без оглядки энергоресурсы нехорошо. Я бы и не спорил, если бы открыто прозвучало: ресурсы ограничены и подходят к концу. Но как раз об этом не говорится. Говорится о парниковых газах и глобальном потеплении. И вывод: надо меньше сжигать топлива. Цели декларируются вроде бы благие. И все ради вывода: необходимо уменьшить энергопотребление. Что такое Киотский протокол? Это налог на использование энергоресурсов. Это плата за право их неограниченного использования. Не все идет гладко с этим протоколом. США из него вышли, мотивировав это тем, что протокол не подписал Китай. Значит ли это, что в случае подписания его Китаем, США вновь присоединятся к протоколу? Неизвестно. Я скорее поверю в то, что его никогда не подпишет Китай. Как объяснить позицию США? Мне кажется, она очень проста. США осознают свою заинтересованность в уменьшении расхода энергоносителей всем остальным миром, включая Евросоюз и Японию, которые в этом вопросе американцам не союзники. Но США еще не готовы сами уменьшить энергопотребление. Нельзя поставить на колени весь мир, одновременно уменьшая энерговооруженность. Сначала одно, а уж потом другое. Ход с одновременным выключением света на несколько минут является конечно чисто пропагандистским. Это все, чем готовы пожертвовать США в своем потреблении. Идея с протоколом получилась не вполне удачной. Слишком заметным оказалось высасывание из грязного пальца степени влияния человека на выбросы парниковых газов. Вадим Иванович Ловчиков в своей книге "Код капитализма. Русский ответ" рассчитал, что "...мировые выбросы СО2, связанные с человеческой деятельностью, составляют 0,001 % от "необходимого" растениям для фотосинтеза углекислого газа."[22, c.41] Слишком сомнительна констатация наступающего глобального потепления и существенного влияния человека на глобальные процессы природы. Если не считать исчерпания человеком ресурсов планеты, но само это исчерпание не оказывает решающего влияния на климат. Если не считать вырубки лесов и мусорных свалок, островов из пластиковых бутылок в океане, с которыми действительно надо бороться всеми силами. Но это не приведет в ощутимом объеме к уменьшению использования энергоресурсов, поэтому метрополия молчит об этом. Сегодня Киотский протокол практически не работает и разговоры о глобальном потеплении становятся все тише. Но всему свое время: либо мировые СМИ еще вернутся к этой теме, либо будет найдена другая, но с той же целью.