Старичок так возбужден, что я невольно ожидаю брызги слюны, прилетающие с его словами. Но этого не происходит, зря я усомнился в его аккуратности.
- Пройти Инструктаж - огромная честь и даже привилегия!
Не по возрасту звонкий голос моего проводника доверительно стихает:
- Вам МОЖЕТ БЫТЬ (эти слова произносятся таким значительным шепотом, что я уже не сомневаюсь - привилегия!) даже покажут (голос становится еле слышен) Учебный План!
Мы стоим перед белой дверью в белой стене. Из щелей пробивается яркий свет.
Старичок по-отечески ласково подталкивает меня в спину. Я, не оборачиваясь, спиной чувствую беззубую ободряющую улыбку.
Я делаю шаг вперед дрожащими в коленях ногами, прикасаюсь кончиками пальцев к теплому дереву. Дверь легко и без скрипа открывается. Ничего не вижу от обжигающего света. Вскоре я чувствую, что могу открыть глаза. Постепенно я различаю сквозь сияние женский силуэт. Я пытаюсь рассмотреть лицо и фигуру, но свет смывает подробности. Улавливаю только мягкие и очень женственные очертания. И улыбающиеся глаза.
За спиной раздается намекающее кхеканье.
Я отворачиваюсь от Светлой. Перед глазами цветные пятна пляшут кадриль.
Никакого старика нет и в помине. Я стою в центре комнаты, больше походящей на залу для танцев, чем для разговора с одним мной. За столом напротив сидит человек в дорогом костюме. Я замечаю, что он по бондовски красив или чертовски привлекателен, что больше соответствует ситуации. Только взгляд, блуждающий по бумагам, рассыпанным по столешнице, портит впечатление. Похоже, красавчик не может поднять глаза (еще бы) на противоположенный угол. "А ведь Светлая не боится глядеть в тень. Один ноль в ее пользу", - мелькает бредовая мысль.
- Вы оцените все трезво, разложите, так сказать, по полочкам! - красавчик обходится без предисловий. - Свет деспотичен. Вы не сможете отойти от него ни на шаг, дать, так сказать, отдых уставшим глазам. Там никогда ничего не прощают, в компромиссы не верят, полутонов не замечают. Стоит Вам оступиться, даже не пакость сделать, нет, просто что-то сомнительное, как свет для вас потерян навсегда. А служите Вы тьме? Так делайте добрые дела, сколько Вашей душе угодно. Спонсируйте художников, жертвуйте приютам, прикармливайте дальних родственников - товарищи Вас только зауважают.
Кадык красавчика неровно дергается, похоже, что в горле у него пересохло. На столе явно не хватает графинчика с водой. Или не с водой. Трудно подолгу вещать таким по-менеджерски энергичным голосом?
- Мы и в зло-то не верим. Все так абстрактно, так расплывчато. Что одному зло - другому добро. Отняли вы у прохожего кошелек, ему конечно грустно, но как ваша подружка обрадуется новым золотым часам, а? Или, простите за пикантную подробность, переспите вы с монашенкой. Вроде бы нехорошо, а как вам обоим приятно.
Кстати о сексе. На нашей стороне с этим делом гораздо проще. Вспомните мою оппонентку, Вам хотелось заняться с ней чем-то пикантным?
Я вспоминаю Светлую. Вспоминаю ощущение тепла и нежности, исходящее от нее. Она показалась мне очень женственной, но мыслей о сексе действительно не вызывала.
- У нас все проще. Хотите - женитесь, хотите распутничайте. Все в вашей власти. И никаких мук совести. Откуда вы знаете, добро или зло вы причинили человеку? Какой урок он извлечет из встречи с вами? Какие возможности откроются перед ним, какие закроются?
Добро, зло, кто разберет! И с каких позиций, спрашивается! Опорочившей себя морали? Да и какой именно морали, она для каждого общества своя и для каждой прослойки другая. Выбирайте на вкус.
- Мне надо что-то Вам ответить прямо сейчас?
- О, нет! Вы все забудете. Материализация, как мы ее называем, - слишком большой шок. Но что-то все-таки останется в подсознании, как вы его называете.
Красавчик смеется собственной шутке.
- Когда придет время для выбора, что-то всплывет. Запомните, темная сторона - возможность выбора, свобода.
Свободы хочется очень. Но я не могу забыть сияющие глаза Светлой.
- А мне говорили что-то про учебный план.
- Да зачем Вам это. Сами все увидите. Но! (красавчик делает актерскую паузу) Имейте в виду. Уроки светлой стороны могут быть весьма болезненными. Вам могут навязать встречи с очень неприятными людьми. А на темной стороне Вы сами можете оказаться Исполнителем, что гораздо приятнее. (голос Темного слегка стихает) Но уроки будут и у нас, от этого никуда не денешься. Карму надо чистить.
За спиной опять раздается стариковский кашель.
На миг я вижу себя со стороны, комната исчезает, я стою в потоке света с одной стороны, отбрасывая тень в другую. Потом мир становится болезненно материальным. Последнее, что я успеваю подумать, что не скоро теперь увижу и тьму и свет. Месяцев через девять.