На невысоком каменном бордюрчике перед Ратушей сидела стройная юная девушка, лет шестнадцати на вид. У неё были прекрасные густые волосы, каштановым водопадом ниспадающие до талии. Сидела она ко мне спиной, поэтому больше ничего сказать не могу. Хоть и стал я командиром легиона совсем недавно, но сразу понял, что эта девушка - моя. Мне не о чем было с ней разговаривать, и я собрался уйти, как вдруг услышал странный звук, что-то среднее между всхлипом и стоном, и тут тело пронзило,будто молнией. Задохнувшись от резкой, хотя и быстро проходящей боли, я упал на колено, но тут же поднялся, не обращая более внимания на возрастающее чувство дискомфорта. Существовало немного вещей,способных причинить боль командиру первого легиона Ада. И сейчас одна из лучших ведьм творила одну из них. Она молилась. Молилась перед Ратушей, где, бывало, выступал сам Сатана! Молилась. А точнее, пыталась. И, судя потому, что я сейчас слышал и чувствовал, выходило у неё не ахти как. Молитва! Молитва в Аду! Меня снова долбануло. Мелькнула мысль, что у неё все-таки получилось, но, я, чуть подумав,понял, что это от осознания того, что моя ведьма сейчас молится, и не я один могу это почувствовать...Решительно шагнув вперёд, я схватил красивый водопад. На ощупь её волосы были такие мягкие... Намотав на руку несколько раз, я дернул, заставляя смотреть на себя.Приблизив красивое личико с бледной, практически белой кожей, я заглянул в огромные зеленые глаза. Она смотрела на меня испуганным взглядом, но скорее это был просто испуг человека, которого застали за чем-то нежеланным к общему знанию. Я ничего не говорил, лишь молча смотрел в эти чудные глаза. Если бы мы не были в Аду, я бы сказал ангельские. Испуг в них переходил в ужас. Чёрт! Как же это приятно -находиться рядом с прекрасной девушкой и знать, что она полностью зависит от тебя! Но, достаточно гляделок. Я отпустил её, и она тут же склонилась в глубоком поклоне.- Мой господин, - услышал я. - Имя, - её похоже напугал мой грозный тон. - Кэра, 1372 - почти что шепот. Что же, стоит наказать эту дерзкую девчонку. Приказав идти к Ратуше, я в полной мере насладился первобытным ужасом, вспыхнувшим в глазах.
Глава 2.Рай.
- Смотри, а она красивая...- Что??Забыл,где находишься? Праведник!- Простите, я лишь...- Всё, отрок! Учить тебя нет больше сил моих!- Но...
Глава 3.Кэра.
Ощущая ногами холодный мрамор, я смотрела на Ратушу. Чувствовала. Как медленно, будто нехотя, возникала волна ненависти к Аду. Ко всему этому поганому Аду. Как люди представляют себе Ад?Оптимисты - как бесконечный холод и пустоту, пессимисты - котлы и сковородки,озёра крови и лица убитых младенцев, особо наивные (чаще всего дети) считают,что в Аду они будут вечно заниматься нелюбимым делом, например, вдевать одеяло в пододеяльник... Хоть кто-нибудь из них мог подумать, что в Аду тоже придется работать? Нет! Но, чёрт, (как глупо это звучит здесь) приходится! Конечно, люди и без этого сюда не особо стремятся, хотя... Матерящиеся, лгущие, равнодушно причиняющие боль людям,стебущие слабых и завистливо, по-крысиному ждущие момента слабости у сильных,чтобы ударить, но после удара не занять место, а лишь для того, чтобы увериться- и я могу, разве они после всего этого рассчитывают попасть в теплицу с яблоками? Ответ очевиден - да, рассчитывают. Как же это забавно, давно уже не живу, а чувства всё также приходят парами. Подумав о людях, к ненависти присоединилось презрение. Безрассудные, глупые существа, живущие животными инстинктами, но гордящиеся способность разговаривать, думать и наличием девственной плевы.... Животные в мириады раз благороднее их! Стая волков в далеких горах не загрызет, а были случаи, что ложились рядом с замерзшим человеком и согревали его теплом своих тел, и, разве можно представить картину прекраснее, чем человек, лежащий на снегу, обнявший и запустивший руку в густой мех волка? А люди? Люди. Да, они. Что сделают эти Человеки с большой буквы,если перед ними будет стоять выбор - спасти или добить уставшего соперника?Пускай ответит каждый сам. А я угадаю ход ваших мыслей. "Да, есть такие сволочи, но я, но я-то не такой. Я никогда не обижу слабого и не буду гнуться перед сильным." Конечно...Верю...Ненавижу...А, помню, как всё это привлекало меня вначале. Хотя, если подумать, моя мечта исполнилась. Уже семь сотен лет я -лучшая ведьма первого легиона Ада.Каким же раньше всё было ярким - оргии, войны, ощущение могущества, напрочь сносившее голову и просто бешеное количество адреналина в крови.Ненавижу - всё-таки, прекрасное слово, хотя фанаты буквосочетания любовь со мной не согласятся. Ненавижу...Ненавижу Ад! Облысевшие собаки, мелкие бесы,мерзко скалящие два ряда прогнивших зубов, крики гарпий в грязно-буром небе...Ненавижу! И Его ненавижу.Безраздельного владыку Ада - Люцифера, Сатану. Когда-то имевшего столь прекрасное имя - Самаэль. Когда Его только изгнали из яблочной долины, ах! как он был прекрасен! Стройное, сильное тело, сильный и чистый голос, глаза, горящие поистине адским пламенем! Огромные крылья, цвета чистейшего антрацита и черные одежды. Как только я попала сюда, на протяжении примерно трёх сотен лет мне не давал покоя вопрос. Чем? Чем Он мог соблазнить бесплотных, бестелесных созданий, наделенных всем, о чем только можно желать?Что пообещал и что открыл такое ради чего они променяли силу и любовь на вечные муки и ненависть? Но, с каждой новой сотней лет доступнее Он не становился интерес тихонько угасал. Наверное, даже появись Он сейчас предо мною, я лишь воскликну Ave Versus Christus, да и отправлюсь по своим делам. Хмм,тысячелетнее одиночество приучает к цинизму. Вдруг со страшной силой захотелось что-нибудь тут разрушить. И, кривая усмешка тронула губы, такая возможность есть. Не скрываясь, скажу - мне нравится разрушать и убивать. Те мгновения до смерти, когда человек осознает всё,абсолютно всё, когда первобытный ужас, печатая шаг, вольно гуляет по всем уровням сознания, когда в глазах нет больше мысли или воли, лишь паника, лишь страх... И их последний крик... Крик, сливающийся со свистом рассекаемого воздуха,дыхание сбилось - я дико любила эти моменты. Мне нравилось всё это до тех пор,пока я не встретила Её.Её,да, Её с большой буквы, что-то в последнее время у меня слишком много всех с большой буквы, ну да опустим неважные детали.Это было одно из недавних моих заданий. Надо было лишь в очередной раз забрать души женщины и ребенка. Они были больны туберкулёзом. И, что меня тогда ничуть не напрягло, оба были крещеными. Подобных мне доводилось убивать не единожды. Да, могло ударить будто током, если они молились. Оставались рваные раны с кривыми шрамами, которые невозможно было убрать, если они защищались распятием. Но да всё знаем, всё проходили...Тот вечер был особенным. Я тихо шла по туберкулёзной больнице в каком-то пригороде.Серые стены, плесень по углам, сквозняк, качающий грязные лампочки без плафонов, голоса врачей в отдалении. Весь воздух здесь был пропитан болью и отчаянием. Они невидимым ядом стелились по полу, и каждый вошедший сюда чувствовал их гнилой запах.Профессиональной завистью рвало душу на части. Даже мои жертвы никогда не испытывали такого ужаса, коим пропитаны здесь, кажется, были даже стены. Полу увядшие цветы полностью гармонировали с царящей здесь атмосферой безысходности. Не зная я этого уже наверняка (вследствие смерти и последующей службы в Аду), я бы подумала, что Богу абсолютно насрать на весь род людской. Из размышлений меня выдернул крик боли, раздавшийся из операционной слева от меня. Я очнулась и пошла искать нужную палату. Она была в самом конце коридора. В открытых дверях, пока я шла, увидела многое из того,что впоследствии стало моим проклятием. Вот старик, раздирающий впалую грудь ногтями, вся его подушка с грязно-серой наволочкой, была пропитана кровью,багряной струйкой вытекающей из уголка его рта. Вот мальчик, скорее даже подросток, сжавшийся в позу зародыша. Подушка его была чистой (имеется в виду без крови), лужица крови была рядом с почти развалившейся тумбочкой. А вот женщина лет сорока. Видно, что не такая чахлая, как остальные, но взгляд уже опустел. Не за что ей бороться. Хотя её ещё можно было спасти. Мне стало дурно.Стараясь не смотреть по сторонам, я буквально побежала вперед. Вот и палата.Толкнув дверь, вошла. Три кровати, одна из которых свободна. Всё, на одну наволочку меньше стирки прачкам - жестоко подумала я. Стало накатывать раздражение. Хотелось поскорее закончить всё это и вернуться...домой, в Ад. Я перевела взгляд на жертву. Вспомнила имя. Вера. Что ж, это ничего не меняет."Хоть обверься" - злобно пронеслось в голове, Он тебе не поможет. У Него,видите ли, своих забот достаточно, а вы, людишки, справляйтесь сами. Чёрт!Скольких же на том свете ожидает разочарование. Снова философствую...зачастила что-тов последнее время.Она в забытьи. Подойдя к кровати, вглядываюсь в лицо, даже сейчас остающееся красивым. Длинные золотые волосы, бледное лицо с проступившими капиллярами,тонкие, красиво изогнутые губы, такие же, как у Самаэля, вздернутый носик,узкие скулы... Красавица. Она была похожа на ангела. Скольких тех, небесных тварей я повидала, но неизменно к ним чувствовала лишь отвращение - пафосные, лицемерные существа, но в красоте им нельзя было отказать. Нет, нельзя. Только в отличие от их безвременной и потому абсолютно не ценной красоты, она была красива по-другому. Не вечной, но наоборот, прощальной красотой. Той красотой, что могли цвести лишь люди и демоны. Высшим это было неподвластно. Я стояла, не в силах оторвать взгляда и дарила ей лишние мгновения жизни. Вдруг на соседней кровати сквозь сон заплакал ребенок. Её сын. Тоже болен. Всплывали в голове сухие строчки из отчёта. Она очнулась. Со стоном приподнялась. Тяжело встала с кровати. Ей надо было пройти чуть больше метра. Небольшое это, со стороны, расстояние она прошла, шатаясь. И, не одолев буквально шаг, упала на колени. Их головы оказались на одном уровне. Она погладила ребенка по голове и начала что-то шептать. Сначала я не слышала слов, да и были ли они, эти слова?Скорее обрывки, обломки. Трудно разговаривать, когда вместо легких кровавые лохмотья. И, наверное, еще труднее знать, что у твоего сына, твоей части, твоей крови... Что у этого маленького больного человечка внутри то же самое... Ад - это подземное место работы? Нет. Ад - это состояние души. Ад - это смотреть, как твой больной ребенок, откашливаясь кровью плачет молча, чтобы не разбудить любимую мамочку, то есть тебя... Вот это - Ад. Но пока я размышляла, он молилась.И это начало у неё получаться. Ощутив в полной мере первый разряд, я решила,что пора прекращать этот, пусть и безмерно трогательный, но всё более опасный для меня спектакль. Равнодушно и привычно попросив силы у Самаэля, я достала меч. И тут мальчик умер. Внезапно. От неожиданности я так и замерла с поднятой рукой. Это сравнимо с моментом, когда ты ешь суп за компьютером и тут неожиданно вылазит порнуха. Только в отличие от ложки, меч - довольно тяжелый.В голове осталось две мысли и обе трех буквенные. Первая созвучна с нотой,следующей за "соль", а второй являлась мысля "как????". Пока я пыталась соединить эти две мысли в одну и откидывала варианты по типу "каблятак", явился ангел. Меня согнуло, прямо так, с мечом в руке, скажу вам откровенно, ощущение отнюдь не самое приятное.Презрительный взгляд в сторону задыхающейся меня и он исчез, забрав с собой душу мальчика. Минут через пять, когда я, наконец, смогла встать, я поняла, что начинаю терять контроль над ситуацией. Встряхнув головой, я поднялась. Теперь мы остались вдвоём. Она так и сидела перед его кроваткой, держа за руку ещё горячее, но уже неживоетело. Наверное, стоило заглянуть ей в глаза. Наверное, стоило попроситьпрощения. Наверное, можно было просто поглумиться. Но я лишь взмахнула мечом.
Глава 4.Рай.
-Отрок! Меня уже порядком задолбало этообращение. Но, делать нечего, я всё-таки в Раю. Хотя, с каждым днём, всё большежалею, что я именно здесь. Не знаю, каково в Аду, но явно интереснее, чем тут.Каким я ожидал увидеть Рай?Ну даже незнаю... Наверное, всё-таки длинные улицы, уютные домики, бесконечное блуждание пооблакам и нега. И что вместо этого я получил? Безразмерный хитон и обществозанудливых стариков. Дебильную работу и полное отсутствие каких-либоразвлечений. Вы уж простите, но я человек современный. И наслаждаться хочу некакими-то абстрактными арфами и антоновкой. А вполне нормальной райской жизнью.Меня зовут Кирилл.И на момент моей смерти, то есть в 2010 году, мне было 16 лет. Твою мать! Ятолько начал жить. Всю, абсолютно всю мою жизнь всегда контролировали родители.Я, в принципе не возражал, пока не перешел в другую школу. Сейчас расскажу, каквсё было. Времени у меня много. Времени у меня навалом. Времени...Додесяти лет я рос обыкновенным ребенком. Таким же раздолбаем как все. Крыши гаражей,заброшенные дома, грязная одежда, расцарапанные коленки, двойкидневнике... Но, когда мне было одиннадцать отецбросил мою мать и мы стали жить хуже и беднее. Мы еле оплачивали обыкновеннуюшколу, а от музыкальной и спортивной секции мне и вовсе пришлось отказаться.Из-за того, что из жизни моей ушла большая часть развлечений (естественно ни окаком интернете в нашей семье даже и речи не заходило) у меня потерялись общиетемы с одноклассниками. Стало меньше друзей и к четырнадцати годам, наконец, неосталось никого. Начинался переходный возраст. Но я не мог выпить пива сдрузьями, не мог даже купить сигарет... Про то, что девушки от меня шарахались впрямом смысле этого слова, я, с вашего позволения, умолчу. Тянулись дни, иденег становилось всё меньше. Настало 1 июня 2008 года. Домой позвонил директори сказал маме, чтобы она приходила в школу для серьёзного разговора. Несмотряна то, что я знал, что я ничего не сделал, я, как и все дети, испугался. Диалог,произошедший в кабинете, я запомнил навсегда. Меня выгоняли из школы из-затого, что мы не сдавали деньги на ремонт, подарки учителям, да и вообще ни начто. Я учился на четверки, а по некоторым предметам, например по словесности,учителя называли меня истинным гением... И тут. Слезы самостоятельно началикапать из уголков глаз. Я не хотел уходить, но что я мог поделать? Всё зависелоот мамы. А у неё не было денег. Я стоял и плакал, вспоминая веселые игры,дружные забавы, веселый смех над оплошностямиучителей. Ласковый взгляд девочки из параллельного класса. И теперь меняоторвут от всего этого Рая из-за каких-то денег? У меня просто начиналасьистерика. Но слова директора о том, что "он не успевает по программе" добилименя окончательно. Я вскочил с кресла, ничего не видя за сплошной пеленой соленыхслез, застлавшей глаза, проорал что-то невнятное, но явно матерное и сбежал изкабинета. Сейчас я был в отчаянии. На свете не было ни одно человека,способного понять или хотя бы просто пожалеть меня. Ни друга, ни отца. О том,что можно пожаловаться матери я даже не думал. Я не буду сейчас описывать всесвои блуждания по темным улицам и наивные попытки отыскать где-нибудьсправедливость. Я думал, что её нужно искать в просторном и светлом месте...через два года, незадолго до смерти, я понял, что ошибался. Следовалопокопаться в помойке или разрыть залитую мочой землю в темном переулке. Потомучто справедливость в современном мире стоит искать лишь в подобных местах. Нотогда я этого не знал, и продолжал, плача, бродить по равнодушным улицам.Наступило1 сентября 2008 года. Я пришел в новую школу. Сейчас не будет не хронологии, нидат, ни даже адекватных объяснений. Я просто перечислю те слова, которые могусказать об этом.
Мораль, законы,справедливость
Улыбки, счастье, дружный смех.
Желаньежить и Рока милость
И нету действия, чтоб грех.
Что получил я? О! Тут много -
Жестокость,хамство, суету.
Кровь,боль, тепло, мораль и нежность
И шаг за главную черту.
Доступны дамы, сердца милость
Уж никому тут не нужна.
И что б прикончить справедливость
Чтоб залпом кубок пить до дна.
Исчезли правила, законы,
Душевной амброй стали стоны.
Что получил я? Жизни путь
Колючийи гнилой.Но пожалеют меня пусть -
Впервые стал собой.
Я без преувеличения перечислил все качества новой школы. Но я не кинулся в них, наоборот, старался держаться прежнего образа жизни. Наверное, поэтому я теперь в Раю. Жру кислые яблоки, не хожу в туалет, стал импотентом и слушаю бред старых пердунов. Раааай.Моя земная мечта...