Бучма Виктория Сергеевна : другие произведения.

Окрылять

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История о людях и их тенях, о неравноценной замене Эмоций Техникой... и прочих проблем личного харакатера. Автор описывал свои глюки и их судьбу.

  

"Окрылять"

  
  
   Тонкий мост... белоснежный, ажурный, невесомый. Казалось, ему не будет конца, этой гладкой полосе, зависшей над черной бездной. Не видно ни того края, ни этого, лишь небо над головой, солнце в зените и стремительная бесконечность моста.
   Нет смысла идти, ведь пришел ты из неоткуда и уйдешь в никуда, но и остановится нельзя: слишком узок предначертанный путь, слишком ненадежна эта скользкая белоснежная переправа. Делаешь шаг, другой, третий. В небе проплывают облака, хотя ты не чувствуешь даже легчайшего ветерка. А под небом все беззвучно и неподвижно, словно картина плохого художника.
   Но ты слышишь слабый шелест... Словно ткань реет на ветру.
   Видишь фигуру, закутанную в белый плащ. Вот и источник звука. Кожей улавливаешь взгляд... Неизвестный шагает, медленно идет тебе навстречу не останавливаясь, наверное, тоже боится потерять равновесие и соскользнуть с моста, ширина которого не позволяет даже постоять. Чуть шире ступни, никаких поручней и бесконечность бездны под ним, - мост, по которому мы шагаем.
   Вы подходите все ближе и ближе, но как же тут разминуться? Неужели это возможно? Останавливаетесь, как по команде, друг от друга в десятке метров... и внезапно фигура в белом срывается вниз. Видно, не удерживает равновесия на тонкой невесомой грани.
   Все происходит беззвучно, лишь непонятный шорох ткани становится все тише и тише. В какой-то миг ты понимаешь, что и сам соскользнул вниз, не удержался... сделал неправильный шаг... Когда это случилось, как... - уже не помнишь.
   Ты летишь в бездну и понимаешь, что там нет ничего... Даже тьмы. Просто одиночество и боль, внезапно вырвавшаяся наружу. Тебя не ждет мрак... Тебя вообще ничего не ждет, кроме того, что всегда с тобой: боли, одиночества и пустоты.
  
   Он проснулся в горячем поту, тяжело дыша, как, впрочем, бывало часто. Простыни противно липли к голой спине, а во рту пересохло... До рассвета оставались считанные минуты. Не находя сил подняться, он беспомощно смотрел в окно... Где-то там поднимется солнце, принеся с собой еще один ненавистный день.
  
  
   Эти двое не были похожи на посетителей подобных мест. Разве нормальный человек придет в Гильдию, не скрыв лица и наглой улыбки на нем? Разве посмеет он напрямую обратиться к "тени", сидящей в углу помещения... Без вступления, окольных разговоров и прошения в голосе... Так ведут себя либо Высшие, либо глупые люди. Визит Высших, как правило, является бедствием, сравнимым разве что с ураганом Катрин, и не сулящим ничего хорошего.
   К радости обитателей Гильдии, эти наглецы были всего-навсего людьми. Темноволосый, худощавый юноша, стандартный образ молодого карьериста конца 90-тых, и его плечистый друг/напарник/телохранитель, незаметный, ничем не запоминающийся человек лет под 40.
  
   Они подошли к Тени, и молодой что-то торопливо зашептал ей на ухо. Та кивнула, и исчезла, как это обычно делают тени... Парни опустились на кожаный диван, ожидая чего-то... или кого-то.
  
  
   Илрис, которая плела образ тени для молодых людей, находилась этажом выше, в якобы жилой квартире N126. Щелкнув мышью, она навела на них камеру, незаметно скрытую в углу приемного зала Гильдии. Голографическая программа "Тень", управление которой велось с центральной локальной сети, совершенствовалась годами, давая истинным теням возможность свести контакт с людьми к минимуму.
   Не то, чтобы они, обитатели неприметного элитного комплекса в старом городе, не хотели общаться с себе подобными, просто на своей территории приятно было задавать условия игры. И это Илрис, молодая, но уже опытная тень, прекрасно осознавала, находя в работе оператора свои плюсы и минусы.
   Осталось лишь посмотреть, кто из смены свободен: хм, выбор невелик, учитывая специфику заказа... Лис или Миара... Илрис уверенно поправила микрофон у рта:
  
   - Лис, заказ типа "Z", заказчик человек, сумма... - она сверилась с информацией, записанной прогой. - Полтора.
   - Опять "Z"? - прозвучал в наушниках молодой тени приятный мужской баритон. - Меня эти мафиози уже достали.
   - Скажи спасибо, что не политика, - улыбнулась Илрис. - Если следовать расчету вероятности, силы затронуты не будут. Возможность сбоя - 15 процентов.
   - Высоковато. Увеличивай цену до двух. Кидай мне краткую инфу об объекте и координаты.
   Илрис ввела в программу "Тени" нужные запросы: люди на экране после недолгого спора между собой согласно кивнули, Лис получил нужные координаты. Переключаясь на общую радиоволну, оперативник получил последнюю команду:
  
   - Выход на связь после исполнения.
  
  
   "Нет ничего проще, чем проникнуть в особняк главы местной бандитской группировки. И дело тут даже не в том, что бандиты родные, киевские; ничего бы не изменилось и в Лондоне, и в Москве, и в Вашингтоне. Кстати, о последнем, туда вызвали целую бригаду. Американцы заваривают какую-то мясорубку, иначе бы не пошли на роботу с Гильдией. Оплатить недельный труд четырех ребят может позволить себе не каждый нефтяной король, не то, что правительство, пусть и какой-то сверхдержавы... А мне тут дел на пятнадцать минут", - так размышлял Лис, вернее оперативник Лиссер, перепрыгивая забор под напряжением...
  
   Пройдя мимо видеокамер внешнего наблюдения, он не торопясь открыл наружную дверь. Приложив палец к еще щелкающему электрическому замку, тень улыбнулся: живой охраны не было.
   Объект находился в кабинете, оттуда доносилось столь милое сердцу щелканье мыши.
   Лис огляделся и встал напротив закрытой двери; на руку удобно лег родной КПК.
  
  
   Андрей просматривал последний скачек акций. После той неприятной сцены с Лысым, он не хотел больше ввязываться в валютные махинации.
  
   "Пора бы заняться честным бизнесом", - эта мысль только недавно посетила голову излишне активного бывшего соучредителя компании "АльтаСтрой".
  
   Добрые голубые глаза с тоской пробегали по очередным сводкам, как вдруг с ноутбуком началось твориться неладное: всплыло диалоговое окно ICQ, хотя такой программы на компьютере не было. Человек с ником: "Твой_кошмар" обращался к нему:
  
   "Твой_кошмар (21:20:16 6/08/2007):
   Добрый вечер, Андрей Юрьевич. Как ваше здоровье?"
  
   Андрей недоуменно смотрел на экран. Потом подумал и закрыл программу. Окно не пропало.
  
   "Что за?..."
  
   Отключил Интернет... Окно оставалось активным... Попробовал перезагрузить: никакого результата...
  
   "Твой_кошмар (21:22:45 6/08/2007):
   Хотите от меня сбежать, Андрей Юрьевич? Зря... Ваше сердце может не пережить такой разлуки...
  
   Твой_кошмар (21:23:00 6/08/2007):
   Что-то оно у Вас вообще пошаливает... Так и не далеко от сердечного приступа...
  
   Твой_кошмар (21:23:01 6/08/2007):
   Вы верите в судьбу, Андрей Юрьевич? Слышите, как бьется ваше сердце?
  
   Твой_кошмар (21:23:03 6/08/2007):
   Это бьется не оно..."
  
   Одновременно с этим сообщением, Лис постучался в дверь. Услышав сдавленные хрипы за ней, тень вошла. Андрей пытался что-то сказать стоящему перед ним призрачному человеку, но лишь непонятный стон вырывался из горла...
  
   "Люди быстро умирают от внушения", - подумал Лис, настраивая микрофон у рта, понаблюдав за человеком минут пять, он включил связь:
  
   - Оператор, объект готов. Причина смерти: сердечный приступ. Прибытие на базу через пятнадцать минут.
  
  
   - Дежурим-с? - Лис опустился в соседнее кресло с оператором.
   Илрис улыбнулась, искоса поглядывая на оперативника.
   - Сдача смены в полночь.
   Тень скривился:
   - Смешно было бы забыть. Много заказов за сутки?
   - Не очень. Вот, двоих в Москву отправили. Еще один в Корее. А так... остальное по мелочи.
  
   Лис зевнул. Посмотрел на часы. Всякое может случится... Но вряд ли... Завтра будет выходной. И он пойдет на улицы города. Своего старого любимого города. Но пока надо сдать дежурство. Заказы-то в нем отнюдь не главное... Главное - это Высшие. Остальное - не имеет никакого значения.
  
   Остатки дежурства он простоял на одном из балконов Гильдии. Легкая тень, блик от фонаря - вот и все, чем он казался прохожим этой тихой летней ночью. Ночами тени всесильны... Хотя Лис больше любил сумерки и рассвет... Когда приходит грань... И бьет по еще не окрепшему телу... Бьет расчетливо и метко, коверкая разум, душу... Если у теней, конечно есть душа...
   Ночь - время силы...
   День - время страха...
  
  
   Опять эти кошмары...
   Он проснулся у себя в комнате, на четвертом уровне жилого сектора. Включив телевизор, мрачно осознал, что проспал около 11 часов... Что не было нормальным для Лиса. Прошелся на кухню, откопал в холодильнике остатки какого-то кефира... В отличии от других теней, он никогда не был гурманом... Зато у него были другие слабости...
  
   Этот день он планировал провести среди толпы... Там, на улицах, под еще жарким августовским солнцем. Ходить, смотреть на людей... "Сколько столетий живешь, а все никак их не изучишь", - говорил ему наставник... Сотни тысяч людей, бродящих по улицам... Иногда Лис сходил с ума от такого количества лиц и эмоций...
   "Эти люди такие открытые существа... Душу нараспашку... они не боятся боли, которую могут им причинить. Разве тени не должны у них учиться?"
  
   Да, за такие мысли его можно было бы вести под суд. А у теней он гораздо разнообразнее, чем у средневековой инквизиции.
  
   Он не стал брать машину, так же, как и одевать дорогую одежду... Зачем отталкивать людей?.. они не любят не равных себе. Простые джинсы и легкая футболка, кроссовки, очки... стандартный вид городского жителя. В 12 дня он вышел из здания Гильдии на свидания со своим городом...
  
   Гидропарк, какая-то лавочка на боковой аллее. Влюбленная парочка напротив... Рядом проходит симпатичная мама с чадом, довольно сосущим ярко-красную воду из бутылки. На вид ребенку лет 10-11. Прикрытые очками глаза тени внимательно наблюдают за мальчиком... Тот задерживает на нем взгляд, а потом восхищенно шепчет матери:
  
   - Мама! Там эльф, вон на той лавочке...
  
   Старое имя резануло ухо, Лис чуть не дернулся... А он еще не верил! Ведь собратья его предупреждали... Но...
   "Как?!! Как ребенок может это знать..."
  
   Мать чуть хмурит брови и одергивает сына:
  
   - Ну, какой это эльф. Вечно эти твои фентезийные книги... Напридумываешь тут такого... Уже на людей смотришь, как на своих героев... Классику читать надо, а не беллетристику всякую... Пойдем, не смущай молодого человека...
  
   Лис уставился в бетонные плиты, поросшие травой.
  
   Эльфы... Когда-то их звали так, многие уже и не помнят, а молодые просто не знают... Не так уж давно, но после прихода Высших пришлось забыть... Тогда многое изменилось. Его народ утратил свою силу, слияние с природой было окончено, и магия перестала обитать в их сердцах. Высшие все изменили. Отобрав одно, дали другое... Дали технику... Неимоверный технический прогресс, невероятный, губящий все живое... Магия техники... Искусственное волшебство... Старики поговаривали, что первые Высшие были машинами, бесчувственными, холодными и властными... Природа не могла бороться с порабощением себя и своих детей. Но так уж вышло, что она оставила им свою сказку, часть Силы, которую не успели забрать Высшие. Народу Лиса нечего было больше любить: и вместо природы они полюбили технику... всей душой. Они слились с ней, стали частью ее... И с той поры любой механизм подвластен их воле, их мыслям и даже чувствам...
  
   Они создавали новые сказки: средневековых драконов и подводных змеев...Воздушные замки и сказочные летающие корабли...Однажды они дали микро частичку техники людям... И тогда мир сошел с ума.
  
   Эльфы ушли, спрятались среди людей. Стерли любые воспоминания о себе. Угнетенные священной Властью Высших, они были незаметнее теней, откуда и пошло новое название расы.
  
   А люди все развивались... Не замечая своих скромных соседей, не видя Высших. Не зная страха...
  
   Новые Владыки были безжалостны. Под их гнетом эльфы уходили все дальше от Техники и ее дьявольского прогресса, в самое сердце Киевской Руси. Славяне, подчиняющиеся божествам природы, были последней надеждой измученной расы. Их ожидало исчезновение...
   Но однажды пришел новый Владыка, не похожий на предыдущих. Он усмирил других Высших и полюбил Землю, даря ей возможность жить. Он не был горд и высокомерен, в Нем чувствовалась мудрость, далекая от техники. Не будучи машиной, Он был первым настоящим Высшим. С этого момента началась новая история, в том числе, новая история теней.
  
   Но больше никогда не звучало это старое имя: эльф.
  
   Лис с трудом вспомнил отрывки из давних летописей. Он был молод, чтоб помнить эти старые имена... "Эльф"... Они просто были слишком красивы для отнюдь не идеальных людей... Но... люди никогда не видели Высших, и им просто не с чем сравнить красоту теней.
   Лис достал свой КПК... В его руках этот набор микросхем становился живой вещью... Он мог сделать с ним то, что не сделал бы никогда не один хакер/механик/техник. Видели ли вы карманный компьютер работающий от тепла ладони или, например, вордовский документ, гипнотизирующий человека? Тени хватает одной мысли, чтоб изменить любую микросхему... Вот почему он не мучался с замком и не был замечен камерами наблюдения: он просто не хотел, чтоб машины его заметили...
  
   И вот сейчас экран карманного компьютера послушно стал зеркалом. Все тени-мужчины похожи друг на друга; так и Лис походил на сотни своих братьев: одинаковый тип лица, лишь только глаза, волосы, да изгиб губ... Одинаковое телосложение: высокие, гибкие; наполненные кошачьей грацией движения всегда вызывали восторг у людей. Последние считали теней не более, чем красивыми соплеменниками, что в одинаковой степени устраивало что первых, что вторых.
   Тень смотрел на себя в зеркало, ища то эльфийское, что случайно нашел в нем мальчик.
  
   "Нет там ничего, и быть не может..."
  
   Через пол часа он уже стоял в переполненном вагоне метро, ловля на себе заинтересованные взгляды девушек. Лиса всегда поражала та готовность, с которой люди отдают свою любовь и та скорость, с которой перестают любить. Человеческие девушки - восхитительные создания. В них есть та страсть и сила, которой лишены тени. Тени редко влюбляются, эту способность они утратили давно, а те, кому она перепала в генах, жутко гордились своей "любовью", синтетической, как и любые другие чувства теней...
  
   Самое смешное, что теням никогда не перепадало и крохи человеческой страсти и любви. Животное чутье никогда не подводило смертных: тени были слишком далеки от человеческого восприятия мира, чтоб вызвать симпатию. Стоило человеку хотя бы на секунду посмотреть в глаза тени, в клубящийся туман зрачков, чтоб раз и навсегда назвать собеседника: "Надменной, скользкой, изворотливой тварью"... Слишком уж много непонятного и чуждого находили смертные в этих больших разноцветных омутах.
  
   Поэтому тени любили очки, и Лис не был исключением. Он обожал людей, как и многие молодые, но не мог быть им близким. Самое родное существо сейчас находилось в кармане джинс: КПК. Телевизор, процессор или электрический чайник был тени роднее и понимал ее больше, чем любой из пассажиров этого вагона.
  
  
   Почти в каждом втором киевском клубе можно встретить юную тень, нагло нарушающую правила "о контакте с людьми". Вы и не обратите на нее внимания, настолько безликой она кажется перед монитором главного монстра ХХI века - Интернета. Все внешнее очарование пропадает, как только сногсшибательная блондинка или поджарый изящный парень снимут очки и сядут за "машину", окунаясь в сеть с головой. Не верьте им: они не сидят в чате или пилят в очередную игрушку, придуманную шустрыми американцами, - они смотрят на вас, они читают все ваши мысли и желания, как веб-страницу в свободном доступе. Человек становится игрушкой в руках тени, когда находится Там.
  
   Сейчас юная Терия, очаровательная тень, не достигшая совершеннолетия, играла со своими соседями по клубу. Симпатичные парни, они шарили по страницам, собирая какую-то информацию, прокачивая каких-то героев, или просто коротая время. Их пальцы соприкасались с клавиатурой, а мысли - с головой Терии.
  
   "Опять Влад опаздывает... Ну сколько еще ждать эту свинью?", - мужчина лет 30 скучающе изучает очередной сайт.
  
   "Еще чуть-чуть! Вот скотина, да как он посмел, да куда он лезет?!", - это 16-тилетний пацан, играет в линейку.
  
   "До Этого осталось 7 часов 45 минут 13 секунд, 12...11...10... Когда же это кончится? Не могу... Устал, надоело... Все было слишком глупо, пора прекратить этот абсурд", - интеллигентный парень, закачивающий программы для роботы с фотографиями...
  
   "О, это уже интересно", - подумала Терия, погружаясь в глубь человеческого сознания.
  
   Человек, готовящийся окончить жизнь самоубийством, не был для нее новинкой. В конце концов, половина юных теней так или иначе доводили людей до этого состояния. Просто Тер задела волна боли и безысходности, которая исходила от парня и его души.
  
   Ему было плохо, безумно плохо... Олег был слишком большим романтиком, чтобы принять все то, что свалилось на его плечи после смерти матери и сестры - двух единственных близких существ в этом холодном, циничном мире.
  
   Он начал сходить с ума через неделю после похорон, когда друзья решили, что он может оставаться один. Он не хотел никого видеть и уходил все глубже в себя, как будто нежась в собственной боли... Его родные, "любимые девушки", как он часто называл свою еще молодую мать и младшую 14-тилетнюю сестру, погибли в дурацкой автокатастрофе в начале июля... Он проклинал себя за то, что отпустил их в тот крымский санаторий, проклинал экскурсионный автобус и неисправные тормоза фуры, и ту дьявольскую случайность, по которой мать и сестра сели на передние сидения, с которыми и пришлось столкновение прицепа фуры. Тогда погибли четверо: водитель, экскурсовод, и его "девушки"...
   По утрам он просыпался в своей комнате и по привычке заходил будить сестру, а потом впадал в ступор от вида пустой кровати и убранных в шкаф вещей.
   Он не мог представить, что уйдет на роботу, не приготовив матери кофе и не поцеловав младшую... Олег ночами напролет просматривал фотографии и глядел на небо, спрашивая лишь одно: "Почему?"... Это дьявольское "почему" до сих пор с истерическим упорством билось в его мозгу...
   До этого момента не особо верующий, он зачастил в церковь, выпытывая у пузатеньких святых отцов, чем заслужил такую суровую кару. Те лишь пожимали плечами и, крестясь, повторяли: "На все воля Божья".
  
   "Какой он Бог, если не предотвратил столь страшного... Как Он может быть таким слепым... Я в Него не верю", - с этих мыслей религия для Олега начала умирать.
  
   Ничего не могло спасти его еще молодой, без налета цинизма, ранимой души. Ничего не было, лишь пустота да неизбежность. И Конец... Именно его ждал парень с таким нетерпением, считая часы, минуты, секунды до собственной смерти. Спустя месяц, он хотел покинуть мир в то же время, что и его любимые девушки...
  
   Терия с истинно теневой жадностью до эмоций копалась в душе парня, пока его пальцы тарабанили по клаве, а через наушники в мозг проникала какая-то тяжелая музыка... Пока он взаимодействовал с техникой и с привычной человеческой щедростью дарил ей частички своих эмоций, тень видела его полностью...
  
   Люди не понимают, насколько опасны машины. Люди не знают Высших.
  
   Он докачал нужные файлы, снял "клубные" наушники и пошел к админу, сбрасывать все на диск. Выходя из клуба, Олег достал свой плэер. Терия удовлетворенно последовала за ним. "Прямой контакт - какая прелесть"...
   Парень сел в метро и еще долго катался в ненужных направления, то переходя из ветки на ветку, то останавливаясь на перроне... Так сходят с ума... Он и Толпа - два кардинальных нечто. Тень следовала за ним по пятам.
  
   Терия нарушала все правила, установленные Гильдией для молодых теней без права на Контакт. Нельзя заходить дальше определенной черты в сознание человека. Это не только морально тяжело, но и вредно для обоих... Но при этом... как же сладко почувствовать кожей хоть частичку эмоции, хоть кусочек живого, такого непонятного и земного... Просто прикоснуться, не более...
   А этот человек... Он был поистине фантастичен... В своей боли, глубокой и искренней, в своей решимости расстаться с и так короткой жизнью. Он восхищал Терию, как редкая бабочка коллекционера.
  
   Наконец парень добрался домой. Что он собирается делать? Резать вены, вешаться, возможно, всадить пулю в лоб? Нет, все это слишком хлопотно, да и не эстетично, а человек, за которым шло две тени был прежде всего фото-художником. Простая передозировка снотворным - и тот сладкий сон, что он порой стремился запечатлеть на лице модели, будет самым естественным, самым натуральным из всех...
  
   Терия, остановилась у его дома, чувствуя, как человек в наушниках поднимается по лестнице... Пришло время действовать... Если уж решилась на контакт, начинать надо прямо сейчас... Молодая тень пустила в промежуток между куплетами очередной песни тихий зов: "Олег"... Парень дернулся, и, сняв один наушник, внимательно оглядел лестничную площадку... Потом открыл дверь и вошел.
   Сев на лавочку у дома, тень прикрыла мутные глаза. Сняв очки еще в клубе, она превратилась в настолько серую и незаметную личность, что порой люди наталкивались на нее в метро. Что и говорить: тень. Сейчас она всем своим естеством чувствовала сотни тысяч электрических приборов, которые находились в девятиэтажке и жадно откликались на ее зов... Она искала нужные... те, которые взаимодействуют с парнем-самоубийцей. Отлично, вот они: холодильник, компьютер, старое радио, дорогой фотоаппарат, (еще не подключенный к компу, но уже включенный), микроволновка, электрическая зубная щетка, бритва... Нет, эти мелочи ее уже не интересовали... Главное: компьютер и фотик.
  
   Парень поужинал и сел перекачивать последние фотографии...
   "Ага, на "машине" накрылся Интернет, вот что выгнало его из дома... Правда, не только это... Он хотел последний раз побывать в толпе, убедиться, что ничего не держит его в этом мире", - Тер словно сверялась с невидимой обучающей программой, по которой их учили понимать людей...Она позвала мужчину еще раз:
  
   "Олег", - тихо простонали динамики компа. Парень в ужасе оглянулся, в мозгу взметнулась мысль:
  
   "Не сейчас, еще рано, еще целых полтора часа..." - это он о самоубийстве, отметила про себя тень.
  
   Медленно девушка поднялась на нужный этаж, не спеша подошла к двери... Магнитный замок жалобно пискнул, его открыла универсальная электрическая отмычка, и Тер вошла. Незаметная, как тень... чем ближе к ночи, тем сильнее, тем больше сливаясь с настоящими, истинными тенями... Тихая, быстрая, неуловимая. Она притаилась за стеной, смотря на человека глазами с монитора...
   Он смотрел на последние свои фотографии... Улыбающаяся сестра, немного уставшая мать... Его пальцы дрожали, когда принтер распечатывал эти фото... Посмотрев на них, парень вздрогнул: на фотографии, изображавшей мать и сестру, появился третий человек: он сам. Стоящий сбоку, и нежно обнимающий мать за плечи. Тень внимательно следила за реакцией Олега: из его глаз брызнули слезы, он решил, что сходит с ума и с тревогой начал посматривать на часы, торопя назначенное время.
  
   Тут из колонок у компьютера, прервав тихую музыку, вылетело:
   -Ты так хочешь умереть?
   Голос был спокойный и слегка заинтересованный, явно женский. Олег повернулся и, считая это все плодом своего больного ума, прошептал:
   - Нет. Я просто хочу быть рядом с ними.
   - Хм, - голос на секунду призадумался. - Ты уверен, что там, куда ты уйдешь, что-то есть?
   - Нет, - Олег отвечал серьезно, как будто самому себе. - Не уверен. Но если они ушли туда, то и я должен уйти.
   - Но твой Бог думает иначе.
   - Мне наплевать, что думает этот Бог! - в голосе парня задрожала ярость. - Он не мой... И... Я сам решаю, что делать. А он мне не указ.
  
   Тень вошла в комнату... Без очков... Серая, блеклая... Как и все тени... Олег смотрел на нее спокойно, считая плодом своего воображения... без ужаса смотрел в эти глаза. Пустые, мутные, бесцветные... глаза призрака...
  
   Парень усмехнулся:
   - Ты дух, призрак?
   - Я - тень, - голос Тер по-прежнему звучал из динамиков.
   Он отмахнулся:
   - Один черт. А впрочем, какая мне теперь разница? Мне осталось всего-навсего один час и пятнадцать минут... и сорок три секунды.
   Терия никак не отреагировала на его слова... Потом подумала и спросила:
   - Ты боишься смерти?
   - Нет.
   - Почему?
   - Потому что они уже умерли, - он кивнул на фотографию.
   Тер подумала и опять спросила:
   - Я вызываю у тебя отвращение?
   - Нет, тебя же тут нет. Как может вызывать отвращение то, что не существует?
   Тень склонила голову на бок:
   - А мои глаза? Ты их не боишься?
   Парень одарил ее оценивающим взглядом:
   - Там, я думаю, у всех такие глаза.
   - Где это, "там"?
   Олег передернул плечами:
   - Там... В аду, наверное... Короче, там - это не здесь. Твои глаза из Пустоты. Значит там - это в Пустоте.
   Тень подошла к нему поближе.
   - И ты не боишься пустоты?
   - Боюсь. Но не могу иначе. Если они Там, мне надо быть с ними.
   - Но, ведь ты будешь Там в любом случае. Ты спешишь...
   - А меня здесь ничего не держит, - огрызнулся парень. - Я не хочу быть здесь...
  
   Остаток времени тень смотрела на Олега молча, а он так же молча смотрел на фотографию...
   Потом последний раз взглянул на часы. Подошел к столику, взял таблетки.
   - Вот и все, - с этими словами Олег начал глотать снотворное.
   Ровно в 18.54. - время смерти своих девушек.
   Потом улыбнулся тени и взял в руки фотоаппарат.
   - А давай-ка я сделаю свой последний кадр.
   Терия склонила голову, щелкнула вспышка. Олег сел на кровать, рассматривая новое фото...
   - А ты красивее, чем в жизни.
   На него смотрела изящная длинноногая брюнетка... Такой была Тер, когда прятала глаза от людей. Она была такой по воли Высших.
   Парень уже лег на кровать, безразлично опустив фотоаппарат рядом с собой. Посмотрел на девушку, мягко улыбнулся ей.
   - Поцелуй меня на прощание, тень. Мне нравятся твои призрачные губы.
   Терия склонилась над уже засыпающим фотографом. Она прежде никогда не целовала мужчин, человеческих мужчин. Ее серые и бледные губы соприкоснулись с горящими губами парня. Она ничего не чувствовала, лишь с задумчивым видом смотрела на фотоаппарат, посылающий сигнал о том, что его владелец засыпает...
  
  
   На улицу тень вышла через час, весьма довольная прошедшим днем. Вышла - и невольно остановилась на пороге парадного. На лавочке ее ждал старший оперативник Лиссер, скучающе осматривающий местность...
  
   - Нарушение? Прямой контакт? - он внимательно посмотрел на девушку.
   - Как Вы здесь оказались?
   Лис передернул плечами:
   - Случайно проходил мимо, почувствовал тебя. Будешь отпираться?
   - Нет, это же бессмысленно.
   - Ты довела парня до самоубийства.
   - Он сам до этого дошел, - процедила тень, знающая, что ей будет за прямой контакт.
  
   Со своей стороны, Лис прекрасно понимал, что молодая тень ничего не сделала тому человеку. Парень уже был болен, когда они встретились. Натолкнувшись на следящую за Олегом тень в метро, оперативник решил выяснить, как развлекается нынешнее поколение.
   - Зачем ты за ним пошла?
   - Мне было интересно...
  
   "Интерес - вот и все, что правит ими. О боги, между нами разница в семьдесят лет, а чувствую я себя - как с другой планеты..." - он грустно посмотрел на молодую Тер.
  
   С каждым новым поколением тени все дальше отдалялись от людей, все меньше проявляли какие-либо эмоции. Все ближе и роднее были им машины, все меньше понимало их предыдущее поколение. И неизвестно, что повлияло на такой ход событий: то ли Высшие, то ли сами тени были виноваты в таких тенденциях.
  
   Лис вздохнул и, взяв девушку под локоток, посмотрел юной тени в глаза:
  
   - Ты же понимаешь, что просто так глубокий контакт тебе с рук не сойдет?
  
   Терия со злостью посмотрела на оперативника. Конечно, она и не думала, что брат собирается что-то спускать ей с рук...
   Да, Лиссер, этот бледный пепельный блондин с тонкими, изящными руками, приходился самым близким существом Тер, восточной смуглянке... По меркам людей, подобное родство было очень сомнительным, но перед Высшими брат и сестра были просто тенями... Серыми, блеклыми и родными друг другу... Пусть и не очень понимающими, зато своими.
  
  
   Итак, не было ничего проще, чем сплавить юную тень расстроенному наставнику и с умным видом откланяться... У каждой не окончившей обучение тени есть два учителя-наставника: Эмоций и Техники... Если первый расскажет о людях, душе, окружающем мире с позиции человеческих чувств, а значит и с позиции их далеких прародителей, которые, как известно, воспринимали мир в спектре эмоций, то второй, конечно же, покажет технический прогресс во всем его ужасающем масштабе и мир с точки зрения машин... При чем от науки эти технические уроки были безумно далеки, настолько далеки, что магия, казалось, была ближе теневой технике, чем наука...
  
   Как бы то ни было, отправив непутевую сестру к наставнику Эмоций, Лис с безнадежно испорченным настроением вернулся в родной корпус на четвертый уровень жилого сектора. Зайдя в пустую квартиру, он понял, что больше всего не хочет находиться среди теней. В нем, слава богам, еще остались живы кое-какие чувства, не зависящие от дьявольской техники...
  
   Тень посмотрел в окно: там лил дождь... Темные улицы освещали фары редких машин. Одинокие прохожие, прикрывшись зонтами, были похожи друг на друга... И только в жилых домах напротив окна светились покоем и уютом. Там были сотни людей, переживающих или спокойных, грустных или веселых, эмоциональных и ранимых или же холодных и сдержанных... но все-таки чувственных.
  
   Лис в изнеможении опустился в кресло. Сегодня он увидел, что люди помнят эльфов, а его сестра все меньше похожа на живое существо, матерью которого когда-то была Земля...
  
   "Черт... Это... Это я ненормальный, это во мне столько эмоций... Они меня раздирают на части... Я уже даже не могу спокойно убивать... Мне мешают мысли... мешает душа..."
  
   Лис улыбнулся... Разве у теней бывает душа? Разве ее может что-либо ранить или задеть? Тень в этом сомневался... Правда, еще больше он сомневался в себе... С каких пор он начал так завидовать людям? Когда вообще он начал завидовать, расстраиваться, грустить? Оперативник этого не знал. Не знал он так же, должен ли он был так убиваться из-за своей сестры...
   Лиссера терзало смутное предчувствие.
  
  
   Было уже далеко за полночь, когда он выехал с подземных гаражей Гильдии на своем отнюдь не дешевом авто. Близость тени с этим монстром умиляла: достаточно было одного внимательного взгляда, как мотор взвыл, с ходу набирая скорость. Лис прикрыл глаза, позволяя свежемодифицированному автомобилю выбирать дорогу самому, останавливаясь на безлюдных переходах и притормаживая на поворотах... Тень откинулся на кожаную спинку сиденья, бездумно уставясь в окно, по которому барабанил дождь. Центральные улицы Киева были ярко освещены, однако, как известно, центральных улиц у нас мало... Оказавшись где-то в промзоне Подола, авто сбросило скорость и, подобно своему призрачному хозяину, заскользило по улочкам, освещая старые, с налетом разрухи здания.
   Что в эту дождливую ночь делала в промышленных кварталах человеческая девушка под синим зонтом, Лис не знал, но когда она "проголосовала", тень конечно же притормозил обычным человеческим способом: нажав на педаль...
   Она свернула зонт и аккуратно приземлилась на сиденье дорогого купе, с небольшой тревогой поглядывая на Лиса, успевшего скрыть глаза очками и, соответственно, принять человеческий облик. Девушка неуверенно улыбнулась и спросила:
  
   - До Оболонского проспекта? За 40?
   Лис усмехнулся и тихо ответил:
   - В такую ночь не следует красивым девушкам мокнуть. Тем более одним и вдалеке от дома.
  
   Он мягко утопил педаль газа, и машина вновь заскользила по мокрому асфальту. Девушка прикрыла глаза и потерла висок. Казалось, ее перестала беспокоить ночная поездка с немного странным незнакомцем. Если быть точнее, то ее сейчас вообще ничего не волновало, кроме головы, которая нестерпимо болела от перепада давления... Она приоткрыла глаза и немного заворожено посмотрела на тонике пальцы водителя... То, как они чутко касались руля, и как точно реагировал на них автомобиль... Этот бледный парень с пепельными волосами казался продолжением своей машины, такой же серебристо-пепельной и изящной.
   Потом зазвонил ее мобильный. Тень с напряжением смотрел, как она достает свою "раскладушку", как тихо говорить: "Да, мам, уже еду" и как теребит серьгу в правом ухе. Он уже узнал все, что мог узнать. Те люди, которые не реагируют отрицательно на близкий контакт с тенью, готовятся сами стать "тенями", то бишь отправиться в мир иной. Эта девушка была из их числа.
   Жить в нормальном темпе ей оставалось месяца два от силы, затем злокачественная опухоль даст о себе знать... и из этой немного грустной голубоглазой девушки она превратится в комок сплошной боли и ненависти к окружающим ее здоровым людям.
  
   И тут он застыл... От переполнявших его эмоций: от жалости, сочувствия и бессилия... Таких новых, мощных чувств... прежде не испытанных, но завораживающих и лишающих силы воли. Улыбка приобрела немного безумный оттенок, а мотор, откликнувшись на перемену настроения своего хозяина, взвыл, набирая обороты.
   Девушка оторвалась от созерцания изящных запястий и немного удивленно посмотрела на их обладателя:
  
   - Простите, Вы не могли бы ехать помедленнее?
   - О, да, конечно, - парень сбросил скорость. - Я немного задумался, простите.
   Девушка устало улыбнулась:
   - И часто Вы так гоняете по ночному городу?
   - Да, бывает, - в ответ усмехнулся Лис.
   - О, кажется голова проходит. Странно, - она посмотрела на трубку в руке, - телефон нагрелся.
  
   Лис тактично промолчал. Еще бы ему не знать, как и почему прошла головная боль голубоглазой девушки и при чем здесь ее мобильный
  
   Больше всего в людях он любил глаза: кристально чистые, с четко различимым зрачком и разноцветным озером вокруг него. Любил за их живость, за оттенки эмоций, что играли в них. Недаром у людей даже поговорка такая была: "Глаза - зеркало души".
   Вот и сейчас Лис из-под тешка смотрел в огромные глаза обреченной незнакомки, тем не менее скрывая свои под очками.
   - Скажите, как Вы оказались так поздно в столь неприглядном месте?
   - Были дела... - она невольно задержала на тени взгляд. - Вы так необычно говорите... Такие обороты, слова... Вы иностранец?
   - Можно сказать и так. Но, вообще-то, я просто очень люблю классику русской литературы.
   - Шутите?
   - Почему же? - улыбнулся Лис. - Разве Пушкин, Лермонтов, Достоевский не достойны обожания?...
   - Ну, не знаю. Подобных ценителей уже не осталось...
   Казалось, она смутилась. Вместе с головой к девушке возвращалось чувство юмора, скептицизма и подозрительности. Видно было, как она занервничала, осмыслив ситуацию (ночь, дорогая машина, непонятный парень в очках), но отступать было поздно. Поэтому она искренне пыталась отшутиться и подержать беседу.
   Завидев улицы родной Оболони, девушка окончательно успокоилась и уже доброжелательно посматривала в сторону Лиса.
  
   - Остановите вот здесь... Да, спасибо.
   - Вас проводить до дома?
   - Нет, что вы!
   - А если мне будет приятно это сделать?
   - Все равно нет.
  
   Она попыталась всучить Лису деньги, конечно же, безрезультатно. Тогда просто промямлив "спасибо", голубоглазая выскочила из машины, не прикрыв дверь.
  
   Когда она подошла к парадному, телефон уведомил ее о новой смс-ке.
   Достав мобильный и не узнав номер, Наташа посмотрела на содержание:
   "Это мой телефон. Позвони, если захочешь увидеться снова. Меня зовут Лис".
  
   Она обернулась, из машины приветливо помахали рукой. Потом авто газануло, и, набирая скорость, скрылось за поворотом. Наташа продолжала тупо смотреть на экран...
   Шутки она не оценила.
  
  
   Порой она шаталась по городу без какой-либо цели. Была работа, учеба, были друзья и подруги... Но это, конечно же, все не то. Были полуночные разговоры и затянутые пеленой страсти глаза...Были обещанья, и вздохи, и откровенья. Хватало дружбы и света, солнца и тепла. Было все, и в одночасье ничего не было. Пустота. Вроде незаметная, но заполняющая мысли, дурманящая разум; неуловимая, чудовищно-прекрасная пустота.
   Она выманивала девушку на ночные улицы; в поисках чего-то упущенного она сворачивала в темные переулки, прогуливалась по старым заброшенным кварталам, промзонам... А порой ее тянуло в толпу: на горящий неоном центральный Киев, полный подвыпившей веселой молодежи. Или в вечернее, опустевшее метро. Врала напропалую знакомым и родным, что гуляла с новым молодым человеком, врала парням, что гуляла с подругами. Врала самой себе: оправдывала пустоту и ощущение утерянного. Думала: пройдет, - не проходило. Да и не могло пройти чувство упущенности, когда кто-то уже решил твою судьбу...
  
   Поэтому, не могли повредить ей ни подозрительные компании в подворотнях, ни одинокие сумасшедшие, ищущие очередную жертву: Наташе было суждено умереть от другого. Это другое и увидел той ночью Лис. Увидел, прочувствовал сквозь тонкий корпус смартфона... Обреченность.
   Она, подсознательная и почти незаметная даже для всевидящих теней, сквозила во взгляде ее глубоких, еще чистых глаз. Она правила ею: обреченность, душевная пустота, непонятная для человека.
  
   Всем суждено умереть: и людям, и теням, и даже Высшим. Каждому - в свое время. У каждого своей миг перехода Грани... Но люди не в силах принять Ее осознанно. В этом - их горе и их счастье. В неведении, в неумении предчувствовать. Лишь единицы из миллионов мечутся под тяжестью неосознанного, интуитивного... Бродят по ночным городам: дети того и этого мира, души, способные видеть Грань, с глазами, наполненные обреченностью... С разумом, чувствующим упущенность.
  
   Наташа застыла на какой-то лавочке в небольшом парке. Фонари, зелень деревьев, редкие прохожие, с удивлением смотрящие на одинокую девушку, - все смешалось в ее голове. Нет, так не сходят с ума, - так живут. В этом бездумном сидении на дереве скамейки было больше жизни, чем в самых наших безумных приключениях, в самых напыщенных фразах, во всей нашей имитации жизни.
   Здесь и сейчас она проживала оставшееся время, отведенное ей. Она почти осознавала, что играет в жизнь, что уже не умеет жить... Но ей хотелось, безумно хотелось жить. Еще больше, еще ярче... Больше света и тьмы, больше красок... Сейчас ее глаза были получше кошачьих: столь великое множество оттенков выделяли они в этой мрачной ночи. Душе хотелось огня... Она жаждала согреть остынувший разум, охладевшее сердце.
   Руки сами набрали номер. И чуть дрогнувший голос тихо прошелестел:
  
   - Привет, а это я... Нет, не дома, гуляю... Подъехать?.. Было бы неплохо. Я на Владимирской горке... На лавочке сижу.
  
   Улыбка невольно тронула ее губы. Хорошенькое начало: пригласить непонятно кого ночью в парк, где сидишь одна, как полная идиотка, уже неизвестно который час. Ну, раз уж инстинкта самосохранения не осталось, надо выжать из этого прискорбного факта все.
  
   Девушка наклонила голову и минут пять разглядывала потрескавшийся асфальт, когда тихий, уже знакомый голос прозвучал над ней:
  
   - Здравствуй, Наташа.
   - И тебе хорошей ночи, Лис.
  
   Она даже не подняла головы. Ей хватало того, что мрак вокруг разгоняло дыхание любителя ночных дорог. Ей хватало того, что от тени исходило тепло. Да, для обреченных даже тени его излучают. Ведь они близки по сути: и те, и другие видят Грань. Но, если тени балансируют на ней осознанно: склоняясь то в один, то в другой мир; человек может лишь раз сорваться с тонкого лезвия в неизвестное.
  
   А Лис... Он видел, что девушка уходит. В ней не было безумия или боли. Когда человек начинает чувствовать Грань, все человеческое становится к нему не приемлемым. В том числе и описание душевного состояния.
   Он сел на корточки перед рассматривающей асфальт Наташей, желая увидеть глаза девушки.
  
   Она безразлично посмотрела в лицо необычному ухажеру, случайно натолкнувшись на его взгляд, как на острый нож. Впервые Наташа увидела глаза тени.
   Какой-то полу хрип, полу стон сорвался с ее губ, а взгляд впился в баламутное месиво зрачков, лишенных какой либо человечности.
   В глазах Лиса все застелил туман. Он клубился, стремясь наружу, пытался выкарабкаться из тесных колодцев на волю, туда, в тихую августовскую ночь, поближе к Наташе, к теплу ее рук, к горячему сердцу...
  
   А тень не мог понять, что не так. Он смотрел в огромные, кристально чистые голубые глаза, сияющие и спокойные, и ничего не понимал.
   В глазах Наташи не было презрения и отвращения, не было непонимания и ужаса. Лишь тихая жалость и легкая грусть.
   Она сопереживала ему... Со-пе-ре-жи-ва-ла тени!
   Невероятное, ужасное, новое чувство посетило теневую душу: удивление.
   Впервые за свою двухсотлетнюю жизнь старший оперативник Лиссер удивился.
  
   - У тебя глаза раба, - грустно улыбнулась она, не отрывая взгляда от его лица. - Ты вечно ждешь чьего-то указа или чьих-то пожеланий... Такое ощущение, что ты родился, что бы служить...
  
   Лис передернул плечами. Бессмысленно отрицать правду, тем более перед глазами видящих грань.
  
   - А еще ты тяжело болен, как и я, впрочем. И болезнь одна, я почти чувствую это... Мы болеем одиночеством. Представляешь, это болезнь с летальным исходом.
  
   Она нервно хихикнула и отвернулась от тени. Лис сел рядом на лавочку.
   Девушка что-то тихо шептала под нос... Постороннему показалось бы, что она сходит с ума, особенно из-за рваной, надломленной улыбки, в которой ежесекундно изгибались ее губы. Потом Наташа снова повернулась к тени:
  
   - Представляешь, как глупо умереть от одиночества... Умирать целыми днями, месяцами, годами... Чтоб проснуться в один прекрасный день и понять, что все...
  
   Она запнулась.
   Тень настороженно спросил:
  
   - Что все?...
  
   Наташа резко встала. Посмотрела на сидящего на лавке собеседника, который не казался ей ни серым, ни блеклым. Он был так похож на нее, но...
  
   "Мне всегда мешает одно "но"..."
  
   - Извини, что тебя побеспокоила так поздно. И начала нести подобную чушь. И вообще, извини за все...
  
   Она развернулась и направилась к выходу на центральную улицу.
  
   - Тебя подвезти? - крикнул ей вдогонку тень.
   - Не надо. Прибереги эти галантные замашки для людей.
  
   Лису показалось, что он не расслышал последнюю Наташину фразу... Но все было верно... "для людей"... Она перестала считать себя человеком? Или...
   В кармане затрезвонил КПК.
  
   - Лис, где ты пропадаешь?
   - В смысле?
   - Ты был вне зоны... Это где, в Аду что ли?.. Ладно, тебя на задание посылают. Сливаю информацию.
  
   Пока скачивались нужные файлы, оперативник думал о словах оператора. Сеть теней берет везде... В том числе глубоко под землей.
   "Так что Ад отпадает", - мимоходом подумал он.
   Да и "живую" в руках теней технику могут заглушить лишь ее обладатели... Странно.
  
  
   Как известно, у каждого живого существа есть тень. Только не у всех она одна...
   Есть тень от этого мира, и от того. А есть просто Тени.
   Первая тень - ею обладают даже люди. Хоть ее существование легко объяснимо, так как любой предмет имеет тень, все же людям не понять до конца ее силы и истинного предназначения. Наша тень сопровождает каждого из нас до самой смерти, ну, а после - ей уже нечего сопровождать. Мы теряем тени, они теряют нас.
   Двумя тенями обладают бывшие эльфы, или же тени. Скользящие между мирами и соответственно, оставляющие два следа одновременно. Когда именно начался "танец на Грани", как любили называть двухтение сами обитатели Гильдии, доподлинно сейчас знают лишь Высшие.
   Ну, а они, что естественно, обладают высшим числом теней: того, этого мира, и своими вечными спутниками - живыми Тенями. Не просто за неприметность было дано расе эльфов новое имя.
  
   Что связывает тень и Высшего? Почти то же, что и обычную тень с ее хозяином: полная зависимость первой от воли второго. Хотя, некоторые философы из людей (а надо отметить, что лишь среди людей есть философы) утверждают, что и человек двигается по образу тени... Но на то мы и люди, чтоб философствовать...
  
   Примечательно другое: не один из простых жителей Гильдии не знает, как происходит выбор Высшими своей Тени. По мере необходимости Глава Совета оглашает список ушедших. И только...
   Нет никакой закономерности в количестве или в половой принадлежности. Единственное, что важно: лишь взрослые тени удостаиваются такого...Иногда за месяц уходят три, а то и четыре особи, а иногда затишье наступает на пол года.
   Возможно, Совет и знает что-то об уходящих, но он молчит, а значит неведенье считается более приемлемым для рядовых теней.
  
   Как бы там ни было, а список новых Теней всегда оглашают на собрании в конце месяца. Мероприятие это похоже на отчетность перед жителями Гильдии. Каждый отдел рассказывает о проведенных за месяц работах, о своих успехах, о прибыли, которая приходит в Дом. Рассказывают о событиях в мире и за его пределами. Но весь поток важной информации слушается вполуха, так как все ждут финального аккорда собрания: выступления Главы.
  
   Так было и в этот раз. Лис узнал, что сестра получила должность в отделе Манипуляций, в связи с чем ее испытание Техникой и Эмоциями прошло раньше. Так же огласили распределение учеников по наставникам.
   Отчет о работе отделов, как всегда, прослушался без внимания. Единственное, что заинтересовало оперативника: кто-то из информационщиков забыл как следует подчистить за собой "место действий", в результате чего какой-то юный хакер две минуты имел доступ к теневой внутренней сети.
   Парня тут же вычислили и уже завербовали, а неосторожную тень перевели в отдел по работе с человеческим населением.
  
   Собрание подходило к концу, и на трибуну наконец вышел Глава Совета. Весь зал притих, а экраны по бокам трибуны, секунду назад рябившие от диаграмм и графиков, моментально выключились. Сотни пар мутных глаз выжидательно уставились на Главу, на его сосредоточенное лицо, на неуловимые черные глаза, на плотно стиснутые губы.
  
   - За этот месяц от нас ушло двое: Алира и Варна. Мы уверены, что девушки станут достойными сумрачными спутниками своим Высшим.
  
   Он обвел глазами своих подопечных и молча сошел с трибуны. Потом, по обычаю, выступил помощник, рассказывающий о биографии ушедших теней.
   Собрание заканчивалось. После того, как трибуна опустела, начал расходиться зал: кто по отделам, кто - в жилой сектор или же за пределы Гильдии.
   Лис, вместе с группой оперативников и парой-тройкой операторов, тоже занял рабочее место на нижних уровнях.
   Грустил ли они о знакомых, ушедших тенях? Переживали за них? Не думаю.
   Даже Лис, начавший эмоционально осязать мир, не волновался. Настолько сильным было доверие, уверенность в абсолютной власти Высших. Уходивших считали достойными нести высокое звание сумрачного спутника, истинной Тени. И, если бы жители Гильдии могли испытывать человеческий спектр эмоций, после собрания они бы почувствовали легкие уколы зависти.
   Но слава Высшим, тени - не люди.
  
  
   Через пару дней (Лис как раз находился в офисе отдела) один из операторов, сидящих перед монитором, нахмурился и, приняв сообщение, обратился к группе оперативников, сидящих за его спиной.
  
   - Тут поступило странное сообщение.
  
   Тени оторвались от оживленной дискуссии, и посмотрели на оператора.
  
   - Отдел Манипуляций дает спец-задание. Найдено Видящую Грань, в ранней стадии, но, по человеческим меркам, сошедшую с ума.
  
   "Наташа..." - екнуло сердце Лиса.
  
   - Они говорят, девушка основала какую-то секту, - продолжил оператор. - Баламутит воду. Произошло убийство. Приказано доставить ее в Гильдию, провести работу со свидетелями...
   - Хм, с каких это пор мы подчиняемся отделу Манипуляций? Да и потом, разве наш это профиль? Тут, по-моему, отдел по работе с человеческим населением, - хмыкнул один из оперативников.
   Оператор нахмурился:
   - К манипуляционщикам сегодня заходил Высший, - разговоры мгновенно смолкли, в зале воцарилась тишина. - Он требовал немедленных действий.
   Лис почувствовал, что теряет самообладание. Оператор продолжил.
   - Отдел Манипуляций говорит, что там не совсем безопасно для наших коллег из отдела по работе. К вылету они тоже не готовы...
   - К вылету куда? - чуть не упал со стула старший оперативник Лиссер.
   - В Прагу, девушка где-то там...
  
   Лис непонимающе уставился на Герка, оператора. "Как Наташа успела оказаться в Праге? Или это не она?.."
  
   Один из оперативников посмотрел на товарищей:
  
   - Если Высший приказал действовать, надо действовать, а не тратить время. Я думаю, двоих оперативников хватит? Как старший дежурный, я предлагаю отправить наших близнецов, более слаженно работать тут никто не сможет.
  
   Двое абсолютно одинаковых парня встали и замерли в ожидании приказа. Герк кивнул, и, связавшись с манипуляционным отделом, сказал:
  
   - Зир, Орил. Вас ждет глава отдела. Всю информацию, инструкции и проч. Вы получите лично от него.
   Близнецы вышли. Лис, борясь с желанием выскочить за ними следом, лишь вздохнул.
   Старший дежурный посмотрел на тень:
  
   - Что, тоже думаешь о визите Высшего?
   Лис недоуменно посмотрел на начальника. Потом, поняв наконец вопрос, лишь молча кивнул.
   - Да, я вот тоже не могу понять, как мы Его не почувствовали...
  
  
   Как только дежурство окончилось, и их распустили, Лис побежал наверх, за своим КПК. Набрав Наташин номер, он с тревогой вслушивался в гудки, ожидая, когда девушка возьмет трубку.
  
   Он уже четко понимал, что заболевает. Нет, тени не болеют, их организм просто не восприимчив к любым внешним источникам болезни.
   Но как назвать то, что с ним происходит? Смятение, страх, переживание... Глупые человеческие чувства, заложником которых он оказался.
   Как камень с души упал, когда женский голос на том конце сонно сказал:
   - Алло.
   - Наташа, это я, Лис, с тобой все в порядке?
   - Почти все, учитывая, что ты разбудил меня своим телефонным звонком.
   - Прости, - неловко ответил он. - Ты сейчас в Киеве?
   - Ну, а где мне еще быть в преддверии нового семестра...
   Голос стал раздраженным, девушка явно не понимала прелести полночного телефонного звонка.
   Лису отлегло от сердца. "Значит сумасшедшая видящая - это не она. Замечательно".
   Улыбка невольно растянула бледные губы.
  
   На самом деле, Видящие Грань редко становятся объектом внимания теней. Порой говорят, что ими занимаются Высшие из каких-то своих интересов, но это не больше, чем слухи. Ну, а тени вмешиваются в жизнь видящих только в крайнем случае, да и то, в основном по указу...
   Хотя...
   Вот он вмешался же... При чем не просто вмешался, а сделал это не обдуманно, глупо, внезапно...
   "Ну, вот, поздравьте себя, господин Лиссер, вы уже ведете себя совсем как человек. Так и до полного очеловеченья недалеко"...
  
   На этой мысли тень переклинило.
   Он расхохотался...
  
  
   В один прекрасный миг Лис осознал, что уже не понимает своих собратьев... Их холодности, отчуждения... бесчувственности...
   Без чувств...
  
   Это был дождливый осенний день, когда все небо до самого горизонта затянуто серой пеленой облаков... Мелкий, противно моросящий дождь в такое время может идти сутки напролет, не усиливаясь, но и не прекращаясь...
   "Как странно, я чувствую, как настроение зависит от погоды, - размышлял Лис, стоя на полупустой автобусной остановке. - Казалось бы, какая связь между эмоциями и погодными условиями? Видно, какая-то все же есть... И она обусловлена отнюдь не количеством ультрафиолета... Хм... Я уже почти как человек..."
   Тень ждал свою странную знакомую. Если, конечно, к Видящим Грань можно применить слово "странный"...
  
   Он чувствовал, как девушка подошла к нему со спины, почувствовал... даже не ее, а волну усталости, которая шлейфом стелилась за Наташей.
   Она похлопала парня по плечу и слегка улыбнулась...
  
   - Не поверишь, когда вижу тебя, даже голова перестает болеть...
  
   Лис обернулся и внимательно посмотрел на девушку... Болезнь потихоньку дает о себе знать... Частые головные боли, даже при кашле и наклонах, общая нервозность, ухудшение зрения, возможно... Но она, конечно, не пойдет к невропатологу, она вообще ненавидит врачей...
   "Интересно, что они ей сделали? Или не ей?" - подумал Лис, когда они направились прочь с остановки.
  
   Наташа взяла его за руку, и, как маленький ребенок, повела куда-то, вглубь жилых домов. Они довольно часто так блуждали по городу, повинуясь известным одной видящей маршрутам. Девушка и тень... И серый город.
  
   Многое можно было исправить и изменить... Настоять на визите к врачу. Оплатить самые лучшие клиники, ведущих специалистов... Постараться продлить отмеренный срок, и, возможно, даже дать нормальную жизнь... Многое можно было бы сделать, если б Наташа не видела грань...
   Даже если пытаться что-либо изменить, она все равно уйдет... в назначенный час. В этом суть видящих...
  
   Так размышлял Лис, смотря на девушку в синем пальто, снова ведущую его куда-то... В очередной раз. Чтоб остановиться у какого-то дома и сказать: "Здесь я жила, когда была совсем маленькой..." или "В этом доме проходила вечеринка в честь открытия выставки брата. Там было очень весело". Порой Лис спрашивал о головных болях, но девушка лишь отмахивалась, заявляя, что уж сейчас голова у нее точно не болит.
  
   Они оба были по-своему больны и по-своему одиноки, но не это связывало их. Уже потом, через пару недель после случайного знакомства, Лис понял, что оно было отнюдь не случайным. Понимала это и Наташа, осязающая все в каком-то новом, не совсем человеческом спектре. Связывало их ожидание... Интуитивное, подсознательное... Оно витало в воздухе, щекотало ноздри. Вперемешку с усталостью, проникало в разум и тревожило душу... Предчувствие... ожидание... чего-то.
   Вот только чего?
  
  
   Каждое утро, просыпаясь от кошмаров, Лис с тоской вглядывался в лица своих собратьев. Его почти тошнило от фальшивых эмоций, заполнявших всю Гильдию. Кто-то улыбался и смеялся, дружелюбно махал рукой и предлагал чашку кофе.
  
   Сколько наигранности во всем этом... сколько синтетики в словах "дружба", "любовь", "счастье", слетающих с губ теней...
   Люди тоже порой фальшивы, но фальшивы преднамеренно, ради известной им цели... В конце концов, кроме фальши, у них есть и искренность... У теней же ее нет.
   Им остались лишь следы эмоций, лишь отпечатки чувств... Их фальшь так искренна, что порой вызывает грусть...
  
   Так Лиссер познал презрение...
  
  
   Они сидели за столиком вдвоем: такие не похожие внутренне и внешне, но все же единственные родные существа друг для друга. Брат и сестра, чье родство определила машина - Лис и Тер.
   Как и многие тени, Тер была гурманом... Роскошно приготовленная еда, все кухни мира - ее единственная любовь, маленькая слабость. Вот и сейчас, коротая вечер, она, взяв брата за компанию, наведалась в один из своих любимых ресторанов. Безумно дорогой, но почти изысканный, как и полагается ресторану с огромным меню и безупречной репутацией.
   Лис был менее притязателен, он скорее коротал одинокий вечер, чем пришел насладиться кухней.
   Тем не менее, обе тени были настроены дружески...
   Он рассеяно смотрел на проезжающие машины за окном, положившись на вкус сестры. Думал о чем-то своем...
   Непринужденный разговор, частый спутник подобных вечеров, завязался быстро и на удивление легко. Лис расспрашивал сестру о новой роботе, коллегах, обязательствах перед отделом. Говорили об испытаниях Эмоциями и Техникой (что-то вроде экзамена, который сдает каждая взрослая тень), о Главе Совета и последнем списке ушедших.
   Все, как всегда. И даже Тер улыбалась более открыто, чем обычно, не смотря на тот случай с прямым контактом.
   Уже под конец вечера, уплетая заказанный десерт, Лис задумчиво спросил:
  
   - Тебе часто снятся кошмары, Тер?
  
   Сестра подняла на него взгляд своих темных восточных глаз:
  
   - Тебя, по-моему, на роботе замучили.. или ты вновь что-то придумал?... Теням не снятся сны. Никогда.
  
  
   Он снова и снова перематывал вперед-назад свои кошмары. Все в них было одинаково: мост, незнакомец в белом, бездна и падение... Только вот срывался он по-разному. Всегда позже фигуры в белом, но на разном расстоянии от ее... Порой Лису казалось, что он сможет добежать, спасти неизвестного, заглянуть под плотно натянутый капюшон... Увы, в конце сна его всегда ждало одно и то же: боль. Одиночество. Пустота.
   Казалось, это трио пытается выбраться из мира грез в реальность...
  
   "А я даже не удосуживался узнать, снятся ли теням сны вообще... Идиот, - в очередной раз подумал тень, вспоминая слова сестры. - Никогда... Верно, мне не снились сны раньше... Не было ничего и, уж тем более, подобных кошмаров. Обратиться к Совету? Медиков у нас нету, а к кому еще?... А эти эмоции, если они узнают о них? Ну, и что... Но тогда они узнают о Наташе..."
   И вот тут Лис призадумался. Любая опасность, грозившая девушке, заставляла его откидывать все планы о собственном "лечении". Мало того, что после такого глубокого контакта ее если не ликвидируют, то, уж точно оставят при Гильдии в качестве подопытной... Конечно, могут и сообщить Высшим, но даже одна мысль потревожить Владык своими действиями претила... как теням вообще, так и Лиссеру в частности.
   Бездействие... это, своего рода, тоже наказание. Порой очень страшное. Тень знал это по снам. Не успеть, не помочь, не знать... Бездействовать.
  
  
   Сегодня он пришел со смены опустошенным. Полностью.
   Сколько было этих жутких приказов? За всю его жизнь, за последний год, да даже за месяц? Он не помнил.
   Он не считал.
   До сегодняшнего дня.
   Когда приходит задание убить не уголовника, не разжиревшего чинушу, не местного авторитета, а молодого, еще совсем зеленого парня, ставшего случайным свидетелем чего-то незаконного...
   Сколько убил он таких, ничем не запятнанных? Скольким уготовил уютное гнездо по ту сторону грани? Лис не знал.
   Да и не считал нужным знать. Раньше.
  
   "А сейчас, что изменилось сейчас? Ведь я такой же, почти такой же, как всегда, - спрашивал себя старший оперативник, смотря на очередное "самоубийство". - Я всю жизнь убивал людей - это моя работа... Смешно, но сестра - по сравнению со мной - ангел. По крайней мере, она не стала бы пафосничать о любви к людям, убивая вот таких..."
  
   И действительно, раньше тень считал себя санитаром. Вырезая паршивых овец - сохраняя стадо. А потом пришел вопрос... А имеет ли он на это право?
   Да, имеет. Его дали Высшие.
   Но вот кто заткнет совесть? Кто объяснит это сердцу? А они с каждым днем все больше и больше "очеловечивались".
  
   Нет, он выполнил заказ. Его разум не дрогнул. Но душа, она корежилась в муках.
   И было больно, и было страшно... Как будто очнувшись ото сна, Лис смотрел на убийство впервые... Впервые осознавал что делает... И перестал понимать зачем...
  
  
   Ночью снова снился мост. И неизвестный в белом. И отчаянная попытка успеть. Дойти, помочь...
   Как глупо раз за разом срываться в одиночество и боль...в пустоту.
  
   А ведь это - пустота души, сердца, разума. Когда теряешь ответы на главные, уже давно известные вопросы, когда выталкивают почву мироздания из-под ног, что остается делать? Только падать... И он падал, просыпаясь на утро в холодном поту.
  
   А потом была Наташа, ее уставшее, измученное лицо и тонкие руки, замершие над срезанными цветами, что ты принес... Немой укор во взгляде: даже в цветах она видит душу...
  
   "Зачем даришь мне трупы?" - так и говорят ее глаза, смотрящие в самую муть теневых зрачков.
  
   - Я устала, Лис. Я так устала.
  
   Она прижимается к тебе, к самому близкому, понимающему существу, как ребенок, думая, что ты можешь защитить, успокоить, помочь...
   А ты? Ты бы мог ее любить. Но... Вам дали так мало времени. Теряешь ее с каждым мигом, с каждой секундой, проведенной в этом осеннем, умирающем мире, мире твоих кошмаров, ее боли и непонятного предчувствия, давящего, поглощающего волю, разум, дурманящего мысли.
   Разве ожидание может стать целью? Или смыслом?
   И, если да, то насколько это страшно? Вы начали это понимать...
   Жить. Ждать. Но верить ли?
  
   Ты прижимаешь ее к груди и что-то неразборчиво шепчешь, совсем как человек, глупый, ранимый, но все же Человек. Ты понимаешь, что потеряв ее - потеряешь себя.
  
   Ты убивал и ненавидел, чувствовал омерзение и страх, удивление и неуверенность. Ты мучил себя напрасным раскаяньем и кошмарными снами. Как делают люди, так и ты... Теперь и ты такой... Ты - Человек.
  
   Когда им стал - неважно. Главное, что заслужил то, что заслуживает Человек: веру, надежду, любовь.
  
   Да... ты заслужил обнимать эту уставшую девушку за хрупкие плечи, смотреть в бездонные чистые глаза и шептать неразборчиво:
  
   - Все будет хорошо.
  
   Это называется любовью...
  
  
   Терия задумчиво смотрела на экран монитора. Программа, ею запущенная, вычисляла сложнейшую из всех возможных задач: человеческую сущность.
   Тень хотела понять лишь одно: что происходит с ее братом. Не то, чтобы девушка за него волновалась, нет. Ей просто правило самое полноценное из всех испытываемых тенями эмоций: интерес.
   Что это за девушка-видящая? Как Лис умудряется видеть сны? Что происходит с его психикой? - Все эти вопросы были навязчивой идеей для младшей сестры оперативника.
  
   То, что человеческая девушка глушит всю технику Лиса, Тер поняла давно. Так как достучаться до брата не мог ни один из операторов. Оставалось только узнать "почему". Неужели это способность всех видящих? И, если да, то гасит ли она и теневые способности общаться с машинами... Программа не смогла вычислить и доли нужного...
   Сейчас он снова пропал со всех радаров и схем. Отследить, учуять Лиса не мог ни один прибор, никто не откликался на заданный сигнал. Видно, он снова "гулял" с этой девушкой.
  
   Терия шла по верхним уровням Гильдии. Уже давно знакомыми коридорами и лестницами направлялась она к своему извечному советчику, юному Ниреру...
  
   Была такая редкая категория теней, чья жизнь с самого детства превращалась в ад, если можно представить ад для тени. Один из сотни обитателей Гильдии рождался с дифференцированным мозговым центром и нервной системой. Из-за этого они действовали подобно огромным вычислительным машинам, и использовали их примерно в тех же целях... Порой новорожденных с подобным диагнозом сразу же укладывали на операционный стол и имплантировали последние изобретения нано технологий. "Полное слияние", - так называют это тени. Слияние с Техникой не только на уровне подсознания, но и физическое проникновение в тело... И страшно, и прекрасно...
   "Слившиеся" отвечали за самые сложные и невозможные расчеты, проектировали сотни подреальностей в своем мозгу, высчитывали миллионы возможных развитий событий. Идеальные аналитики, вот кем считала их вся Гильдия.
   Но был и один минус: аналитики почти никогда не доживали до испытания Техникой и Эмоциями и своего совершеннолетия...
  
   Нирер был одним из таких, "слившихся". Познакомились они с Тер давно: тень был ее наставником Техники. Забавно, когда твой учитель моложе тебя раза в два, но среди техников это была не редкость. Чем позже рождались они, тем больше сливались с машинами. Потому иной раз одаренные дети учили своих родителей. И это было нормальным.
   В то время Тер уже подавала большие надежды, и часто заводила с наставником длинные беседы на "машинно-жизненные" темы. Ее всегда интересовали малоизученные вопросы, труднообъяснимые теории. Ниру это понравилось. Дикий, необузданный интерес ученицы заставлял его отрываться от сотен производимых в голове расчетов и уделять внимание словам...
   Аналитики редко становились наставниками, но тень с достоинством нес это звание, уделяя внимание и помогая своей подопечной даже после ее испытания Техникой.
  
   Его тонкие губы расплылись в улыбке, а взгляд сфокусировался на стоящей перед ним девушке:
  
   - А, Тер, здравствуй. Как хорошо, что ты зашла.
  
   Ученица ответила поклоном уважения. На этом официальная часть была окончена. Теперь будет разговор двух друзей
   Она плюхнулась на диван и, не скрываясь, выдала:
  
   - Нир, мне нужна твоя помощь.
   - Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Что случилось?
   - Мой брат, он видит сны. И, кажется, сходит с ума.
  
  
   Прошла неделя, целая неделя, наполненная новыми чувствами. Сомнения, сплошные сомнения... И неуверенность в каждом шаге, в каждом движении. Это заметно сказалось на лице и на глазах.
   Лис с удивлением разглядывал свои зрачки в зеркале: куда-то исчезал туман и вечная теневая муть, они растворялись постепенно в двух черных озерах... И так изо дня в день, словно по волшебству.
   Тень облизнул пересохшие губы. Чем дальше, тем опасней становится эта головоломка.
   "Если заметят другие? Что говорить, что делать?", - губы шептали вечные вопросы, а Лис рассматривал как ожили черты лица и насколько эмоциональной стала застывшая раньше мимика.
   Вот он изобразил презрение, испуг, гнев, радость, удивление... Словно впервые, смотрел на свое лицо, переменчивое, человеческое...
   "Человеческое... как же так получилось?"
   Вечером Наташа посмотрела на него и прошептала:
  
   - Я никогда не замечала, насколько красивы твои глаза. Серые и такие глубокие. Но лишенные спокойствия. Впрочем, у кого оно сейчас есть? Люди вечно чем-то встревожены.
  
   И она отвернулась, смотря на спокойную днепровскую гладь, освещенную огнями города. Видно было, что постоянство этого пейзажа ее успокаивает. Наташа взглянула на темное с редкими звездами небо и неожиданно улыбнулась:
  
   - Знаешь, я всегда мечтала о крыльях. Вспомнить, как в детстве летала во сне... Аж дух захватывало. Тогда казалось, что сон не закончится, что я буду вечно парить в облаках...
   - А сейчас? - Лис посмотрел на ее задумчивое лицо.
   - А сейчас многое изменилось. Я хочу уметь летать, чтоб подобно горным птицам, почувствовавшим свой час, взлететь высоко-высоко к Солнцу и сложить крылья...
  
   Она умолкла, по-прежнему не отрывая взгляда от одиноких звезд посреди бескрайней темноты.
   "Иметь крылья, чтоб упасть, - Лис задумчиво посмотрел на девушку. - В этом ее философия, ее больная мечта. Мечта видящей".
  
  
   Нир долго изучал предложенные факты и краткие выводы девушки. Он рассмотрел все с ее точки зрения и на этом окончил разговор. Пришло время думать и считать.
   В уме развернулось строительство целой вселенной, центром которой был брат его ученицы. Сотни подреальностей, невозможных предположений, ложных выводов, неправильных линий, - все это создавалось, чтобы наконец найти тот маленький и незаметный узелок, имя которому "истина".
   На таком ограниченном количестве данных, что предоставила Терия, сложно было построить четкий сюжет... Поэтому аналитик решился подключится к девушке напрямую.
   Машины в его теле, эти маленькие нано-роботы, оживились, почувствовав новую работу, а их обладатель спросил:
  
   - Ты готова на прямое соединение?
  
   Тер кивнула. Только неделю назад один из Советников закрыл в ее голове общий доступ к важной информации, так что ничего тайного Нирер не увидит. Девушка наклонилась, и аналитик надавил тонкими пальцами на ее виски. По телу прошел электрический заряд, и Нирер начал смотреть.
  
   Он ловил все воспоминания о Лисе, встречавшиеся в голове Тер, высасывал всю информацию о ее брате, одновременно обрабатывая, и только потом осознавал, насколько ее мало.
   Тень оторвался от девушки и внимательно на нее посмотрел:
  
   - Ты хочешь меня подставить, Терия?
  
   Она удивленно взглянула на наставника:
  
   - Нир, с чего ты взял? Как я могу?
   - На большую часть информации о твоем брате стоит закрытый доступ. И щит, я замечу, неслабый. Ставил явно кто-то из Совета... Хотите словить меня на незаконных действиях?
   - Ничего подобного! Мне ставили щит из-за работы в отделе Манипуляций, - неприкрытая обида прозвучала в голосе тени. - Я пришла, потому что Лису нужна помощь.
  
   Парень задумался. Потом, явно вычислив что-то, кивнул:
  
   - Хорошо, я верю. А теперь слушай вот что: тебе блокировали воспоминания и большую часть информации, касающейся брата. Ты многое просто не можешь вспомнить.
  
   Терия дернула головой:
  
   - Что за чушь! Да как можно забыть...
  
   Нир улыбнулся. Недоверие Тер ко всему на свете его умиляло:
  
   - Ну, ладно, тогда скажи мне, сколько лет тебе было, когда Лиссер стал старшим оперативником и какие события этому предшествовали?
  
   - Ну, мне было 93, это я помню точно. - Девушка торжествующе посмотрела на аналитика. - И что этому предшествовало, я тоже помню отлично, Лис много об этом говорил...
  
   Она запнулась, вспоминая... Покрутила головой и с удивлением посмотрела на Нира:
  
   - Неужели правда?... Я не могу вспомнить, что он мне говорил, я начисто забыла.
   - Хм, я бы не сказал, что забыла. Память-то тебе не стирали. Просто щит, стоящий у тебя в голове, сложней, чем обычный. Он двухсторонний, - парень пожал плечами. - Я не могу узнать, ты не можешь вспомнить. Только и всего.
  
   Тер нахмурилась. Потом внимательно посмотрела на аналитика и спросила:
  
   - Значит, ты не можешь сделать расчет?
   -Ну, почему же, могу. Но только на основании тех данных, которые ты мне предоставила. По мере дополнения сюжет бы менялся...
   - И каковой твой неполный сюжет? - извечный интерес вновь зажегся в глазах тени.
  
   Парень на секунду задумался, а потом посмотрел на девушку:
  
   - По моим расчетам, Лиссер умирает.
  
  
   Впервые за много лет ей не спалось. Она закрывала глаза, но не могла закрыть мысли. А как бы хотелось их запереть насовсем, навсегда. Слова наставника о судьбе брата тень удивили, но не вызвали ужас, да и не могли они вызвать такое сильное чувство в ее бесстрастной душе. Гораздо больше девушку волновала собственная память. Как чувствует себя существо с вырванными кусками жизни? Пусть жизни слабо эмоциональной, пусть жизни теневой, но все же жизни...
  
   Впервые она была занята воспоминаниями. Не бежала вперед, а оглядывалась назад, и... Сколь многое Тер не могла вспомнить.
   Почему у них не было родителей, а если были, то куда они делись? Что случилось с Лисом в молодости и каким чудом ему, еще не совершеннолетнему, была дана опека над Тер и должность оперативника?
   Она не знала... Нет! Знала, но не помнила.
   И вот это было действительно страшно.
   А смерть брата... что ж, будущее всегда можно изменить.
   В этом Тер кардинально отличалась от большинства теней.
   Вопреки Высшим и аналитикам, Совету и личному опыту, в ней жила четкая уверенность, что все можно изменить.
  
  
   Время уходило, песком просачивалось сквозь пальцы...
  
   Как редко мы замечаем что-то вокруг себя: вечно торопимся, бежим, но не успеваем. Не успеваем жить. Как это грустно: не заметить первых опавших листьев и последнего теплого денька, не запомнить вкус дождя и голубизну неба. Мы замкнулись в своих проблемах и не замечаем иного. Весь мир для нас сер, даже не смотря на то, что в нем миллионы цветов и их оттенков. Сами создаем себе клетку: внутреннюю, незаметную, но сковывающую мысли, отравляющую сердце.
   А время идет, и мы даже не замечаем его неумолимого шага. Все пытаемся жить там, в том прекрасном "завтра", которое никогда не наступит. Потом, все потом: завтра уж точно будем жить.
   Но, увы, не будет этого "завтра"... Не будет солнца, прекраснее, чем сейчас, не будет неба, голубее, чем сегодня. Не будет друзей, вернее, чем те, что есть. Цени то, что имеешь, люби, как умеешь... Живи! Этим днем, этим коротким мигом. Не потом, не завтра, не скоро... сейчас.
  
   Наташа неотрывно следила за пламенеющей линией горизонта. Всходящее солнце окрашивало редкие облака в тот непередаваемый коктейль оттенков, который может дарить лишь живой свет. Она пыталась вспомнить, что видела прекраснее сегодняшнего рассвета - и не могла. Таким новым и чистым казался этот мир в первых, уже холодных, но по-прежнему греющих душу осенних лучах.
  
   - Пусть такой рассвет будет всегда, - прошептала она, неотрывно наблюдая за восходящим солнцем. - Лис, до чего же красиво... Лис... Лис?
  
   Она обернулась. Тень стоял неподвижно, вцепившись в перила. Его била мелкая дрожь, а опущенные веки подрагивали. Он чуть качнулся, и Наташа в испуге схватила его за руку, оттолкнув от края крыши.
   Все это походило на припадок эпилепсии.
  
  
   Тер сидела за "машиной" в очередной раз перебирая всю доступную информацию о снах, кошмарах и их место в теневой жизни. Параллельно девушка вскрывала архивы в поисках событий пятидесятилетней давности. Нужно было многое вспомнить, чтобы помочь Лису.
   Она видела, как брат меняется, сжимала кулаки, и продолжала бездействовать. Но как помочь ему, если не можешь помочь даже себе?
   В ту длинную ночь воспоминаний Тер обнаружила, что Лиссер - единственное родное ей существо. Лишившись целостной памяти, тень боялась остаться без прошлого, а со смертью брата - и будущего. Не потому, что сильно его любила, а потому что он был частью жизни Тер.
   Так глупо, и вместе с тем - так правдиво.
   Неужели нужно потерять кусок памяти для того, чтобы понять: то, чем владеем в настоящем, станет основой для прошлого, надеждой для будущего. Это надо беречь. Так люди учатся чувствовать...
  
   Только сейчас Терия понимала, сколь многое хочется ей исправить. Но для этого надо понять Лиса и его сны. А это тени никак не удавалось. Где-то упускала она какую-то деталь...
   А что, если он перешел Грань и стал человеком? Тогда многое бы объяснялось... Но, увы, перейти Грань могут лишь Высшие... А им Лиссер не был точно. Но если допустить, что он чувствует как человек?
  
   От одной этой мысли Тер передернуло... А потом, как вспышка, пришло воспоминание о том парне-самоубийце. Ведь в ситуации потери всех близких... люди уходят. А Лис, если предположить, что он стал человеком? Его "видящая", она ведь умирает. И он тоже... Ведь больше его здесь ничего не держит... Тер - нет, она отталкивала брата всю свою сознательную жизнь, она не сможет задержать его по эту сторону Грани. А что смогло бы? Разве что обязанность служить Высшим... Но если в Лисе больше человеческого, чем теневого, рабская покорность Владыкам может исчезнуть.
  
   "Но почему... Почему я была такой идиоткой!".
  
   В этот миг голову Тер пронзила острая боль... И она увидела...
  
   Лиса на крыше, стоящего возле девушки в синем пальто, его подрагивающие веки... А потом... Тень согнулась от боли в висках: она увидела его всего. Как будто прямое соединение без физического контакта: все мысли, чувства... и даже больше. Она прочувствовала все то, что накопилось за эти два месяца:
   Боль.
   Тоску.
   Грусть.
   Страдание.
   Ненависть к себе.
   Презрение к другим.
  
   Но, кроме этого было еще что-то... совсем непонятное для юной тени. Она увидела и не могла понять...
  
   Странную любовь.
   Ослабевающую веру.
   Почти утерянную надежду...
  
   И сон. Один единственный кошмар... Мост, брат, фигура в белом... их шаги по едва различимой полоске. Неизвестный, соскользнувший с моста сам... Не успевающий добежать Лис, сорвавший в пропасть случайно...
   Но Тер была новым действующим лицом в заезженной пьесе. Она не подчинялась законам, и, словно наблюдатель, третьим лицом застыла в воздухе.
  
   Она пересматривала все снова и снова: шаги, фигуру, падение. И снова шаги, фигура, падение... И этот странный, непонятный шорох... вроде бы ткани, вроде бы нет... Для девушки все это было лишь минутным роликом, лишенным эмоций, но она понимала, как страдает Лис.
   Она впервые в жизни осознала, что другие чувствуют и... захотела помочь.
  
   В этот момент Тер случайно увидела то, что никак не мог разглядеть ее брат: лицо незнакомца.
  
   - Наташа! - не удержавшись, воскликнула тень...
  
   Фигура в белом остановилась, пытаясь понять, кто ее позвал. В тот же миг Лис начал бежать по мосту, и через несколько секунд, показавшейся Терии вечностью, удивленный, но обрадованный схватил девушку в белом за руку. Казалось бы все...
   Но только вот...
   Они упали вместе... под непонятный шелест ткани.
  
   Тер вскрикнула и провалилась в темноту. Пришла в себя она уже у себя в кабинете. Опустошенная, испуганная, взволнованная.
  
  
   Лис очнулся на крыше все того же дома, где они с Наташей встречали рассвет. А потом к нему пришло понимание...
  
   - Ты! Человек в белом - это ты!
  
   Оперативник вскочил, вцепившись в ничего не понимающую девушку. Она отшатнулась, найдя в его глазах нечто, похожее на ее собственную боль.
  
   - У тебя был приступ эпилепсии...
   - Эпи... чего? Впрочем, не важно. Главное, что я узнал... Ты мне снилась, понимаешь... снилась. Еще до нашей встречи... да, задолго до нее.
   - Это были кошмары? - она осторожно посмотрела на взволнованное лицо Лиса.
   - О, да! Это был кошмар... Повесть о боли и одиночестве.
  
   Он улыбнулся, и улыбка эта показалась Наташе оскалом, слишком уж много безумия в ней было.
  
  
   Тер уже почти успокоилась, когда в кабинет вошла пара младших оперативников, попросив девушку пройти в Приемный зал на встречу с одним из членов Совета. Ей ничего не оставалось делать, кроме как последовать за парнями.
   Когда за спиной захлопнулась дверь и тень оказалась одна в полукруглом помещении приемной, она позволила себе признаться в собственном заключении.
   "Но... с какой стати?"
   Смутно осознавая, что влезла не в свое дело, Тер опустилась в мягкое кресло у окна. Да, сбежать не выйдет, тем более что если это приказ сверху, последствия могут быть ужасающими. Другое дело - бездействовать. Теперь, заглянув брату в душу, она осознала всю глубину этого ужасного состояния.
   И ей... оно претило.
   Пытаясь разобраться в происходящем, тень не сразу услышала шепот в собственной голове. Только, когда ментальный сигнал усилился, она поняла, что ее зовут.
  
   "Нир! Как я рада тебя слышать! - она уже представила, как аналитик сидит за своим столом, вальяжно закинув на него ноги. - Но как тебе это удалось?"
   "По последнему полному соединению... Да, впрочем, это не важно. Пока к тебе не пришли стирать память, а именно это хочет сделать Совет (щита им уже, видимо, недостаточно), я покопаюсь в твоих воспоминаниях..."
  
   Она кивнула, понимая, что самой ей не по зубам такой расчет субреальности.
   Пару минут девушка ощущала, как наставник копается в ее голове. Еще минут десять он думал и что-то высчитывал, и, наконец, выдал:
  
   "Ну и влипла же ты, подруга!"
   Терия саркастически улыбнулась:
   "Это я и сама знаю. Более важная информация найдется?"
   "Конечно. Итак, слушай, что вероятнее всего..."
  
  
   Он вошел в свою спальню и без сил рухнул на кровать. Услужливое подсознание вновь погрузило разум в сон, в тот ужасный, опротивевший кошмар с мостом и бездной.
  
   Вот фигура в белом останавливается и не падает, а на секунду застывает... Он начинает бежать... Еще пара мгновений, и тень уже стискивает руку Наташи. Воздух заполняется шелестящим звуком ткани, а в мозгу бьется истерическая мысль:
  
   "Что делать? Нам здесь не удержаться... Нельзя... Иного выхода нет, как... Упасть вдвоем?"
  
   И он лишь успевает понять, что они вместе летят в бездну.
  
   - Нет! Нет... Не хочу. - Он подорвался с постели, судорожно дыша.
  
   "Я не хочу так...
   Но, если у меня выбор? Наташа уходит... а мне что делать? Служить Высшим? Но я Им не нужен... Они ни разу не приказывали. А если никогда и не прикажут? Тогда зачем я живу? Смысла нет, он утерян. И я тоже потерялся во всем этом. Так глупо.
   Но, все же мы сорвемся вместе, а значит пустота уже не будет пустотой... Ведь это к лучшему, верно?..."
  
   Он посмотрел в окно, по которому, что есть силы, барабанили крупные дождевые капли...
  
   Затем взглянул на монитор у кровати, мысленно велел тому включится, но приказ не был услышан. Лис удивленно посмотрел на непослушную технику, и достал КПК... Но в его ладонь лег лишь обыденный человеческий прибор, не отзывающийся на мысли своего хозяина.
  
   "Что происходит?"
  
  
   "Так вот, Тер. Братец твой только что потерял связь с Техникой".
   "Откуда знаешь?" - недоуменно спросила бывшая ученица.
   "Он только что пропал с главного радара. По моим расчетам, это уже навсегда. - Нир минуту помолчал. - Не остается сомнений, что парень превращается в людскую особь. Уже превратился... почти. Мне не хватает информации, но по всем показаниям, завтра он окончательно станет человеком... И если не изменит свой сон, то похоже станет им посмертно..."
   "Это с какой такой радости? Какая связь между сном и реальностью?"
   "Для людей - прямая... Они, знаешь ли, в них верят".
   "Глупцы", - хмыкнула Тер.
   "Не спорю. Но их вера влияет на разум. Ты помнишь любимые слова прежнего Лиса: "Люди легко умирают от самовнушения". Похоже, его тоже ждет подобная участь..."
   "Но подожди... Наташа-то, эта видящая, ей еще осталось..."
   "Вот именно, осталось. Лиссер не хочет видеть того, что с ней будет. Не знаю, каким образом, но она умрет раньше, чем осознает свою болезнь... Лис заберет ее с собой".
  
   Тер устало откинулась в кресло... Она совершенно не понимала происходящее. По самым пессимистичным прогнозам, видящей оставалось еще пол года. Неужели брат хочет насильно утащить ее за грань? Он сходит с ума? Очень похоже на то... Ведь если слова аналитика правда, то у нее меньше суток на то, чтобы найти решение всем проблемам.
  
   "Но... что делать?"
   Нир, помолчал, затем раздался его спокойный голос:
   "Я знаю чего тебе не делать... Не отдавать свои воспоминания".
  
   Тер вскочила... Да, с минуты на минуту за ней могут прийти... И что тогда? Она с тоской посмотрела на пейзаж, открывавшийся с 2отого этажа...
  
   "Но как?"
   "Это просто... На самом деле, - казалось, Нир улыбается. - Все, что тебе нужно, это сосредоточится на самых сильных воспоминаниях. На самых ярких....И, даже когда начнется резь от проникновения, не отвлекаться. Ты поняла?"
   "Почти".
   И Тер задумалась.
   Каким воспоминанием она дорожила больше всего? Из тех, что остались, конечно... Все, что касается брата сводилось на нет... Но не только он был в ее жизни... Ведь так? Тень никак не могла найти нужное.
  
   А в комнату уже не спеша входил один из членов Совета:
  
   - Здравствуй, Терия. Как твое самочувствие, как новая работа?
  
   Она, встав с кресла, кивнула:
  
   - Спасибо, все замечательно.
  
   И только когда тонкие руки мужчины протянулись к ее вискам, Тер нашла то нужное, яркое воспоминание...
   Умирающий фотограф и его тихие слова: "Поцелуй меня тень, мне так нравятся твои призрачные губы".
   Она улыбнулась. Да, вот так неожиданно вспоминаешь то важное, о чем почти забыла.
   Тер вспомнила, как смотрел на нее умирающий человек. Она нашла в том взгляде что-то новое... и сохранила это как самое яркое воспоминание...
   Даже когда мозг выворачивало наизнанку от острой боли... она продолжала смотреть на этого чужого, но вместе с тем... похожего человека... Одинокого, как и она...
   "Стоп... Как и она? Никогда! Пусть во мне так мало твоей человечности, Лис, но... я не в силах допустить этого безумия".
  
   Советник оторвался от висков девушки с явным удивлением... ее память не поддалась уничтожению... ни единый кусочек.
   От постоянных прямых соединений, а, может, и от странного погружения в подсознание брата, щиты, стоявшие на воспоминаниях Тер, дали трещину. И на сосредоточенную девушку хлынул поток воспоминаний. Сотни отрывков из ее жизни по кускам появлялись перед глазами. Все рябило, кричало, - мозг не справлялся с таким наплывом информации. Тер согнулась пополам, ноги подкашивались, глаза слезились, а к горлу подступала тошнота. Было безумно плохо... Но внезапно наступила тишина. Все улеглось, вздохнулось спокойнее. Тер подняла голову: на нее смотрел ошарашенный советник. Девушка выпрямилась, пересилив себя, и, иронично улыбнувшись, прошептала:
  
   - Не так быстро, товарищи...
  
   С этими словами, что есть силы, рванула вон из помещенья, вперед по коридору, чувствуя или, скорее, зная, что Лис сейчас у себя в квартире.
   Тер неслась по этажам и переходам внутренних уровней Гильдии, одним мысленным приказом уничтожая замки, захлопывая электрические двери прямо перед носом у преследователей, ломая системы охраны. У нее будет минут десять от силы, чтобы успеть сказать брату то, что должна была сделать давным-давно. У тени будет всего десять минут, чтоб внушить ему нужное.
   Как бы грустно это ни было, но именно этой способностью Лис заслужил звание старшего оперативника. Она вспомнила об этом только что... Никто не мог так быстро и безопасно довести человека до состояния самоуничтожения, как он. Ни одна тень не могла влиять на человеческий разум так сильно, как делал это брат Тер. Одной его мысли, направленной на простой КПК бывало достаточно, чтоб человек сошел с ума. Именно за талант "внушать" и удостоили молодого Лиссера звания старшего оперативника.
  
   Теперь Тер остается лишь попытаться внушить брату всего одну мысль: он сможет. К сожалению, даже самый искусный хирург не в силах прооперировать самого себя.
  
   "Да, я плохо гожусь на роль хирурга, а уж тем более, на роль врачевателя ран душевных. Но что остается делать?"
   И она лишь улыбнулась, когда последняя электрическая дверь уничтожила свою собственную программу, тем самым, захлопнувшись, чтоб открыться только под действием взрыва.
   Почему не придумали что-либо, способное выстоять против указов тени? Видимо, никто и предположить не мог, что кто-либо из "своих" захочет поднять бунт...
   "Однако же, захотели", - подумала Тер, толкая дверь в спальню брата.
  
  
   Лис лежал на постели, с безразличным видом смотря в потолок. Его окружало молчание... Впервые в жизни, Техника не обращалась к нему, не признавала своим хозяином, а, словно дикая кошка, забившаяся в угол, лишь настороженно блестела мертвыми глазами-экранами. Лиса душила тишина.
  
   Парень не сразу заметил, как вошла сестра, и только когда тень встала у кровати, он перевел на нее уставший взгляд незамутненных глаз.
   - Лис, у меня так мало времени чтобы сказать многое. Поэтому, братец, слушай внимательно.
   Тер была взволнована, и улыбка, то и дело изгибающая губы, казалась нервной и тревожной. Но взгляд темных глаз был спокоен: она знала, что говорит.
  
   - Я плохая ученица и еще худший учитель, но уж пару вещей могу сказать точно: когда ждешь чуда - нельзя опускать руки. Ведь ты уже не веришь, верно? А, между прочим, чудо - это упорный долгий труд, усилия и непоколебимая вера в результат. - Она на секунду остановилась, отведя взгляд от брата. - Не смотри на меня такими глазами, я знаю, что никудышный оратор. Но все же, - она снова заглянула в такие чужие и вместе с тем знакомые глаза. - Ты ждешь чуда... так сотвори его сам. Сколько раз ты внушал людям, что они никчемны? Так хоть раз подари любимому человеку крылья... Помоги Наташе, помоги себе.
   - Но я уже не могу управлять техникой, - Лис скривился и сел на кровати.
   Тер опустилась перед ним на корточки:
   - К черту технику, братец, к черту Совет и всю Гильдию. Я не думала, что когда-либо такое скажу, но... все, что нужно, находится в твоем сердце, если угодно, в твоей душе. Ты сможешь помочь Наташе и без этих дурацких микрочипов, я уверенна.
  
   За дверью послышался шум: через пару минут сюда ворвутся оперативники. Тер с беспокойством оглянулась на дверь и сжала руку брата.
  
   - Лис, всю жизнь, с тех пор, как мы остались вдвоем, я сознательно отвергала твою опеку и внимание. Я - глупая эгоистичная сволочь, но и у меня, как оказалось теперь, есть какие-то чувства. Я очень боюсь остаться одна. Я боюсь одиночества. Пожалуйста, не уходи: не дай мне так быстро повзрослеть. Ты мне нужен: твоя поддержка и вера, твое вечное желание помочь и защитить.
  
   Лис смотрел в эти спокойные глаза и боялся вздохнуть. Таким нереальным казалось все это: Терия, прозвучавшие слова, но больше всего - ее уверенность и понимание его, Лисовой, души. Эта просьба остаться и мнение о чуде перевернули все его планы за две минуты...
   Он сидел, не в силах смотреть сестре в глаза, а она просто держала его руку в своей.
  
   Раздался взрыв, рванули двери, и в квартиру вбежала группа оперативников. Они нацелили на Тер оружие, и монотонный механический голос приказал подняться.
   Девушка последний раз взглянула на брата и разжала ладонь. Лис ожидал какого-то важного напутствия, а она лишь подмигнула ему и прошептала:
  
   - Крылья.
  
  
   Через минуту квартира опустела: девушку увели под конвоем, и о произошедшем напоминали лишь покореженные входные двери да обугленные стены коридора.
   На вопрос в приемной Совета о своей сестре ему ответили: "Детали не разглашаются. Она нарушила закон". Какой именно - объяснять тоже отказались.
  
   Лис выбрался из Гильдии без проблем, удивившись, как его вообще выпустили. Но факт остается фактом: он шел по залитым солнцем улочкам Киева совершенно беспрепятственно. Осень, листья под ногами, старый университетский парк, - где-то там на лавочке ждала его Наташа.
  
   Было над чем подумать. Этот разговор что-то в нем исправил, сломав такой свойственный людям фатализм.
   "Ведь можно жить? И нужно... Нужно верить. Я должен поверить сам, чтобы внушить веру Наташе. Будет тяжело пробиться сквозь ее боль и ту душевную опустошенность, которая терзает ее. Но я попытаюсь... Она должна жить!
   Сестра меня чувствует... Удивительно, как так получилось. А еще, кажется, у нее тоже талант к внушению. Иначе как понимать то, что она сделала со мной коротким монологом? Вера в чудо... Я безумец, наверное, что хочу воплотить ее слова в жизнь, но все же...
   Крылья... что такое крылья... О чем говорила Тер?"
  
   Лис не знал. Тень перебирал в уме десятки вариантов в поисках правильного.
   А потом парень увидев сидящую на скамейке Наташу, приветливо махающую рукой, и ответ пришел сам по себе.
  
   Лис поцеловал горячий лоб девушки, даже губами ощущая скрытую в ее голове боль, и пообещал себе дождаться ночи... и сна.
  
   Он стоял на мосту, понимая, что вдвоем им все равно не удержаться. Все вокруг застыло и лишь шелест ткани мешал поверить в абсолютный вакуум.
  
   - Ты слышишь этот странный звук?
  
   Она улыбнулась, и слишком многое от Грани было в этой улыбке. Лис покрепче сжал ее руку. Что бы не ждало их впереди, но эту девушку, этого кроткого ангела, пережившего столько боли, он не оставит никогда.
  
   - Знаешь, я так много хотел тебе сказать. Но нам, как всегда, не повезло с временем. Поэтому, прошу лишь одно: прими мой подарок.
  
   Говорят, что это удел слабых: служить. Никогда не могла этого понять, ведь добровольно отдавать - гораздо тяжелее, чем брать, пусть даже и силой.
   Лис никогда не отнекивался от роли раба: да, приказы Высших являлись приоритетом в жизни каждой тени. Но Наташа... разве служение любимому человеку - это рабство? Особенно, когда превращаешь свою душу в крылья...
  
   Как прекрасно изменять сны: и превращать непонятный шелест в крыльев трепет на ветру. Пусть останется позади бездна со своим нелепым мостом - жизнью. Впереди будет только небо: чистое, неоскверненное, вечное.
   Лис готов был подарить видящей это небо, пусть и ценой собственной жизни.
  
  
   Тер сидела в камере: через час она перестанет существовать как физический объект. Возможно, метафизики и обрадовались бы, узнав, что тени создали "поглотитель личности", но Тер вовсе не хотела отдавать свой внутренний мир (читай: душу) на растерзания безумным ученым из отдела Исследований. Но Совет был непоколебим: они считали, что только она, самая молодая из теней, прошедших испытания Техникой и Эмоциями, была виновна в смерти брата, тело которого так и не нашли.
   Они посчитали, что Терия ставила на старшем оперативнике какие-то эксперименты с видоизменением ментальной связи личности с техникой. Так как Лис пропал со всех радаров неделю назад, его посчитали погибшим. И, обвинили во всем Тер, которая и так два раза умудрялась нарушить прямой приказ.
   Дело пахло чистейшей фальсификацией, но вердикт Совета не оспаривался никогда.
   Поэтому, когда дверь камеры распахнулась и ее встретил сам Глава с бледным, еще бледнее чем обычно, лицом, (что считалось невозможным), Тер подумала, что казнь решили перенести пораньше, и встала.
   Ей было безразлично, как именно она умрет. Проиграв судьбе жизнь брата, она с готовностью отдавала свою. Так как смысл утерян: ее таки настигло одиночество, ибо даже Нир не мог заменить родное. Но еще больше она жалела о том, что слова-откровения, сказанные в тот последний день не смогли помочь... О, об этом она жалела безумно.
   Глава наклонил голову и тихо сказал:
  
   - Ты свободна. Иди, тебя ждут.
  
   Тер недоуменно посмотрела на нежданного вестника (при чем высшего ранга), и несмело вышла в коридор. Глава Совета указал на дверь, за которой девушку ждала...
  
   - Наташа?
   - Так вот чей голос я слышала во сне. Здравствуй, тень, - голубоглазая кивнула. - Можете идти, Герирер ар Дер.
   - Да, Высшая. Как прикажите, Высшая, - поклонившись, Глава вышел.
   - Высшая?... - Тер, следившая за Главой, обернулась к девушке и только потом поняла, что случилось. - Ты стала Высшей? Но... как?
  
   В чертах девушки, сидящей перед тенью, не осталось ничего человеческого, ибо глаза ее излучали спокойствие и умиротворенность, что так не присуще людям. Но была в ней и страсть, и сила, и огонь - вечные спутники человека ищущего и непостоянного. В Наташе было слишком много всего, поэтому нельзя было сказать, что она чувствует на самом деле: грустит или радуется, уступает или борется, ненавидит или... любит. О ней нельзя было сказать ничего. В ней ожило все: столь многогранными были ее чувства, столь непостижимым был ее внутренний мир, сочившийся сквозь голубизну глаз наружу, к сбитой с толку Терии.
   Она смотрела на девушку и понимала: та действительно стала Высшей. Такой хотелось подчиняться, служить, просто быть рядом. Истинная Владычица...
  
   - Как? - лишь слабо спросила тень, боясь вновь взглянуть на Высшую.
   - Посмотри на меня, Терия. Посмотри мне в глаза. Смотри! - Наташа поддалась вперед.
   Тер несмело взглянула в ее глаза. И уже не смогла оторваться...
  
   - Лис! Это чудо... Ты жив!
  
   Она осела на пол. Сквозь бесконечное переплетение чувств и мыслей из глаз Наташи на Тер смотрел ее брат. У него с Высшей была как будто одна пара глаз на двоих... Все, что было в душе Лиса, все то, что увидела тень в то далекое утро, все это сейчас находилось в Наташиных глазах. Только вот... не было боли и одиночества в этих голубых бесконечно мудрых озерах.
   Только сейчас Тер поняла, что произошло.
   Можете называть это магией, можете - чудом. Но когда ты отдаешь свою душу другому, взамен той, искалеченной, что была раньше... это нельзя описать одним словом. Пусть магия, пусть чудо, сказка, что угодно... Ты исцеляешь от боли и даришь надежду, врачуешь раны сердца и боль разума. Ты окрыляешь, и эти крылья гораздо реальнее, чем любая сказка...
  
   Доподлинно не известно, когда появились первые Истинные Высшие, так как машины ушли незаметно. Но раса теней, навсегда променявшая Эмоции на Технику, назвала новых Высших своими Владыками, ибо даже самое черствое сердце не в силах устоять перед властью чувств. Голос разума всегда уступает зову сердца - это знают даже люди.
  
   Возможно, Лис и не осознавал, что станет сумрачным спутником, истинной Тенью для своей любимой. Возможно, он не хотел провести остаток вечности, находясь на тонкой полосе Грани. Но такая уж непредсказуемая штука жизнь: делаешь одно - получаешь совсем другое. Но и результат Лиссера вполне устраивал. Да, его тело мертво, но сам он-то жив... Быть может, это его судьба: быть крыльями и душой этого странного ангела, имя которому любовь.
   В любом случае, когда Лис, теперь уже неотъемлемая часть Наташиной души, смотрел на свою сестру, он понимал, что, возможно, еще не все потерянно для его расы: в глазах Тер он увидел слезы.
   Тень плакала от счастья.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"