Уже третью неделю у криминального корреспондента непотопляемого "MK" Феди Спичкина свербело в носу, мозгу, сердце, заднице и т.д. Всеми фибрами своего, тончайше настроенного на криминал тела, он чувствовал, что в столице происходит что-то из ряда вон выходящее, и именно в сфере его профессиональных интересов. Но все попытки разобраться, что же происходит на самом деле, натыкались на непроходимую стену молчания. Надо сказать, что такая ситуация, сколько Федя помнил себя в своем профессиональном качестве, случалась впервые. У него, как и у большинства коллег по цеху, имелся огромный штат осведомителей из числа работников правоохранительных органов. "MK", огромный издательский концерн, обладал достаточными средствами для подкупа должностных лиц с целью информирования читателей о том, что власть всячески пыталась утаить от них. Уже третью неделю каждый божий день Федя получал в бухгалтерии по полтораста баксов на представительские расходы и отправлялся пить со знакомыми ментами, количество коих не поддавалось исчислению. А также каждый божий вечер, а то и ночь, машина с мигалкой подвозила его к даче главного редактора и вываливала у порога. "Молчат, суки!" - заплетающимся языком докладывал Федя и на не менее заплетающихся ногах ковылял к флигелю отсыпаться. Назавтра вся история повторялась сызнова.
Тайна приоткрылась до смешного просто и, как ни странно, без всяких усилий со стороны знакомого нам Феди Спичкина. Летнем полднем сидел он в открытом кафе на свежем воздухе, в огромном количестве прорастающих в столице с наступлением жары, и не без удовольствия расслаблялся "Туборгом" за казенный счет. Сегодня утром, подбрасывая его в редакцию, Главный сказал, что дело, по-видимому, идет о милицейских разборках: либо "крышу" не поделили, либо кто-то взял не по чину. Короче, копай в этом направлении.
К сообщению Главного Федя отнесся скептически. Милицейская коррупция давно стала притчей во языцах, но, слава Богу, публикации материалов о подобных расследованиях власть до сих пор не препятствовала, прекрасно понимая, что такие запреты на руку как "правым", так и "левым". С образованием пропрезидентской коалиции в парламенте ситуация несколько изменилась. Теперь с "левыми", а, тем более, с "правыми" партиями можно было не считаться, называя их разоблачения обычной парламентской демагогией, и самой поиграть на столь прекрасно унавоженном поле. Генеральная прокуратура сообразила несколько громких антикоррупционных процессов, которыми, впрочем, больше интересовались за рубежом, чем в России.
Федя с тоской вспоминал недавние времена, когда каждый второй политический скандал был замешан на сексе. Газеты прямо вырывали из рук распространителей, что позволило концерну прочно встать на ноги и пополнить палитру своих изданий желтым цветом. И это, между прочим, отнюдь не российская экзотика, а общемировая тенденция. Что значит, к примеру, антимонопольный "наезд" на компанию Microsoft по сравнению с сенсационным сообщением о том, что некая стажерка отсосала у некоего президента? Такой материал можно было мусолить до следующих выборов или, по крайней мере, до той поры, пока какая-нибудь чернокожая проститутка не сообразит, что самое время отсосать у известного британского актера. Именно на таких сенсациях создавались книги и состояния.
- Чего, Федя, голову повесил? Или воровать в России разучились? - услыхал репортер громовые раскаты с подветренной стороны.
С восемью бутылками, по четыре в каждой руке, цепко прихваченными между пальцами, к нему приближался стриженый гигант совершенно бандитской наружности. Правда, в отличие от братков, облачен он был в модный итальянский костюм с галстуком в тон. Громыхнув бутылками о пластик стола, гигант приподнял пиджак со спины, но вместо грозного "шпалера", выудил оттуда еще две бутылки.
- Баста! Теперь полный боекомплект, - удовлетворенно пробасил гость. - Чего, Федя, не узнаешь старых друзей?
Но Федя уже узнал. Несмотря на лощеный прикид, перед ним стоял все тот же Лешка Фадеев, некогда один из лучших сотрудников Уголовного розыска, а ныне, поговаривали, начальник охраны крупного коммерческого банка.
- Слышь, красивая, закусочки принеси. Да побольше, - продолжал распоряжаться зычноголосый.
- Тебя, Леха, и не узнать! Как сунул руку под ремень, все, думаю, грохнуть пришли бедного репортера, - улыбаясь, сказал Федя.
- А надо бы грохнуть! Забурел. Не звонит. Известный журналист, мать твою так-растак!
- Не боись. Сам помру. От водки или Главный придушит.
- А что так? - удивился гигант, отшелушевая крышки бутылка об бутылку.
- Знаешь, Леха, жопой чую, что в Москве что-то раскручивается! Какое-то грандиозное ЧП. Не исключено, в ментовской среде, говорит Главный. И хоть бы одна сука...
- Однако, не дурак твой Главный! Обоняет, откуда жаренным пахнет, - усмехнулся гигант и неожиданно затянул шаляпинским басом:
На святой Руси петухи поют,
Скоро будет день на святой Руси!..
- Под Невзорова косишь? В церковный хор записался?
- Нет, Феденька, - понизив голос до шепота, сказал бывший сыскарь. - Петухи-то и вправду поют, да так заливисто, что все "силовики" от МВД до ФСБ на ушах стоят!
Тут чертова официантка притащила тушеное мясо в горшочках, салаты, тонко нарезанную ветчину... Матерясь в душе на так некстати появившуюся женщину, Федя полез за деньгами.
- Отставить! Я башляю, - распорядился Лешка, щедро рассчитываясь с официанткой.
- Ну и дурак! - сказал Федя. - У меня все ровно бабки казенные. Специально на ментовской подкуп дадены.
- Я, между прочим, давно не мент и подкупать меня не советую! - отчетливо произнес гигант.
- Да ты чего, Леха, обиделся?! - засуетился Федя, проклиная мясо в горшочках, ветчину и всю жрачку на белом свете.- Думаешь, я не знаю, что ты теперь в банковских структурах. Таких подкупать, себе дороже!
- То-то, - примирительно сказал Лешка, отхлебнул из горлышка и поморщился. - Поляки делали. Разнести эту богадельню к чертовой матери, что ли?
- Нехай живут. Не до них. Так чего происходит-то? - спросил Федя и полез в сумку за сигаретами, не забыв незаметно включить припрятанный там диктофон.
Лешка с показным интересом разглядывал этикетку паленого "Туборга", поминутно вскидывая глаза на репортера и что-то взвешивая про себя.
- Двадцать одно изнасилование за неполный месяц, - ответил он, наконец.
Федя присвистнул и пнул ногой сумку поближе к собеседнику.
- Никак опять маньяк объявился? Но почему закрыли информацию? Что они там сдурели, что ли!
- Так ведь это... смотря кого е..ут, Феденька! - прищурившись, сказал Лешка.
- Несовершеннолетних?
- Представителей правоохранительных органов. От участковых милиционеров до полковника МВД.
Федя поперхнулся пивом, и гиганту пару раз пришлось хлопнуть его между лопаток. От такого лечения репортер малость потерял сознание.
- Баб? - спросил он, приходя в себя.
- Ни единой, - последовал ответ. - Все изнасилованные мужеского пола. Ничего не забирают: ни денег, ни документов, ни оружия. Нападение, внутримышечная инъекция и, как говориться, процесс пошел. Потом оставляют со спущенными штанами на перекрестке.
- Как такое возможно, взять - и мента оттрахать, в голове не укладывается! - поморщился Федя. - Может, они сами были... того...
- Самые обычные менты. Взяточники и вымогатели. Таких в любом городе пруд пруди!
- Нет, Леха, ты чего-то не договариваешь, - не мог взять в толк репортер. - Ментовская мзда - "штука" баксов в лучшем случае. Взяточники и воры повыше сидят!
- Не исключено, что и до них доберутся!
- Не доберутся. Там все схвачено. Одно из двух: либо местная братва совсем распоясалась и "опускает" тех, кто их сажал, что, впрочем, маловероятно; либо чечены решили показать, кто в Москве хозяин. Лично я склоняюсь к последней версии, - сказал журналист.
- Не ты один, - невесело усмехнулся Лешка. - Чеченскую диаспору сейчас так трясут, что только пух и перья летят!
- А что я говорил! Менты, небось, совсем осатанели. Глядишь, всех черножопых за Урал переселят. Туда им и дорога, - с энтузиазмом воскликнул Федя.
Лешка сидел смурной и, опустив голову, размазывал по столу пивную лужу. На его стриженом затылке репортер заметил две макушки. Счастливец, подумал он. Вовремя смыться в переднего края - это ли не синоним удачи? Зашибает бабки и живет в свое удовольствие. Хотя он это заслужил. Федя помнил времена, когда упрямого и несговорчивого сыскаря, невзирая на прошлые заслуги, третировали в официальных кабинетах.
- Я, пожалуй, пойду,- сказал Лешка, поднимаясь из-за стола.
От прежнего разбитного и веселого отставного майора не осталось и следа. Переживает, подумал Федя. С виду цветет и пахнет, а все равно в душе ментом остался. За своих стыдно.
- Слушай, Леха, я могу воспользоваться твоей информацией? Разумеется, не называя источника. Ты ведь меня знаешь. Я никого не подставлял, - взмолился Федя.
- Я бы повременил. Сдается мне, что это только начало, - ответил тот.
- Не думаю. Менты таких шуток над собой не прощают!
- Если решитесь печатать или, лучше сказать, вам позволят напечатать, позвони. Номер моего сотового ты знаешь. И помни: то, что я тебя "слил", является государственной тайной. Я рискую всем.
- Да уж пытать-то меня не станут, - весело сказал Федя.
- Как знать, - ответил Лешка и понуро зашагал к своему джипу.
Очередное экстренное совещание у президента все никак не начиналось. Ждали Самого, который, к слову, редко опаздывал. Кроме "силовиков" были приглашены министры иностранных дел, экономики, здравоохранения, по делам печати, по чрезвычайным ситуациям и начальник Службы собственной безопасности МВД. Чиновники безмолвствовали. Каждый шелестел своими бумагами и молил Бога, чтобы на сей раз пронесло. Расследование продвигалось туго, а, вернее, совсем не двигалось. Наличие единственной и уже навязшей в зубах версии вряд ли могло считаться даже подобием успеха. Гроза могла обрушиться на кого угодно, и чиновники прекрасно понимали это.
Президент вошел в кабинет и быстро прошествовал к своему месту во главе стола. Чиновники встали. Военные по стойке "смирно", гражданские, в подражание военным, по стойке "смирно" в квадрате. Президент поздоровался, разрешил садиться и, после недолгих раздумий, произнес сакраментальную фразу:
- Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятное известие. Сегодня ночью на выходе из ресторана на Рублевском шоссе найден депутат Госдумы. От проправительственной коалиции, между прочим. О причинах этой (президент на мгновенье замешкался, подыскивая подходящее слово) драмы вы, надеюсь, догадываетесь.
- Господин президент, так ведь это война! - вырвалось у министра обороны.
- Именно так, господа! Война, хотя гражданской ее не назовешь. Происходит методическое избиение государственный чиновников, - согласился президент.
- Дефлорация, - тихо уточнил министр здравоохранения.
- Пока дело ограничивалось милицией, еще можно было рассматривать версию об изощренной бандитской мести. Но этим мерзавцам мало. Заместитель районного прокурора, два генерала интендантской службы, а теперь еще и депутат Госдумы. Я не удивлюсь, если следующей жертвой станет чиновник администрации президента. За всем этим явно прослеживается политический аспект, - сухо констатировал президент.
- Да, но почему они сменили тактику? Взрывы с многочисленными жертвами и, извините, единичные акты мужеложства - совершенно разные вещи! Неужто гуманизмом просквозило? - выразил всеобщее недоумение министр обороны.
- Как же! Дождешься от них! Любят они это дело - вот и вся недолга! - высказался не склонный к эвфемизмам министр МЧС.
Не смотря на всю трагичность ситуации, чиновникам стоило большого труда удержаться от смеха.
- Итак, мы по-прежнему располагаем только одной версией? - вернул совещание в конструктивное русло президент.
- За наши организованные преступные группировки я ручаюсь! Это не их рук дело, - страстно отрапортовал министр МВД.
- Господа, прошу внимания! - сказал президент. - Между прочим, вопрос о смене тактики представляется мне вполне правомерным. Что это - влияние Евросоюза? Или трудами ФСБ у сепаратистов не осталось отчаянных лидеров?
- Я думаю, что смена тактики обусловлена несколькими причинами. Во-первых, боевики поняли, что после 11 сентября потеряли Америку в качестве своего потенциального союзника, а от Евросоюза прок не велик. Во-вторых, ФСБ сумело нейтрализовать денежный канал из Франции. В-третьих, ситуация в Ираке резко ограничила поступления из Саудовской Аравии... - размышлял вслух глава МИДа.
- Ну-ну! Нет денег на проституток, займемся изнасилованием! - встрял известно кто.- Не примешивайте сюда геополитику, господа. Ее здесь нет. Начался глубоко продуманный процесс дискредитации власти. По гамбургскому счету.
- Не логично. Для подобной дискредитации необходимо, по меньшей мере, чтобы информация о массовых изнасилованиях представителей власти просочилась в прессу. А этого, как ты мог бы догадаться, не будет! - резко возразил министр по делам печати.
- Что удалось установить из показаний потерпевших? Кстати, где они сейчас?
- Все находятся в одном из санаториев бывшего Четвертого управления под усиленной охраной. Проводим медикаментозное лечение, но в основном восстановительная психотерапия. Думаю, не стоит уточнять, что все пациенты пребывают в глубоко подавленном состоянии. Генерала, к сожалению, спасти не удалось. Обширный инфаркт. Я не исключаю попыток суицида, но, заверяю вас, господин президент, что все находятся под круглосуточным наблюдением. Колющие и режущие предметы удалены, - доложил министр здравоохранения.
- А что это за история с лейтенантом... как его?...
- Гороховым, - подсказал министр МВД. - Вы ведь знаете, господин президент, что такое наша "Скорая помощь"! На подъезде к Склифу лейтенанта угораздило прийти в себя. В чем дело? Что со мной? А врач с санитаром, сучьи дети, ему в ответ: повезло тебе, лейтенант. На весь свет прославился. Бандюги в зад отодрали по самое не хочу. Тот к кобуре. Оружие на месте. Сунул в рот и нажал на курок.
- А я и далее не исключаю случаев суицида, - взвился, как ужаленный, министр здравоохранения, - если милиция и Служба собственной безопасности МВД не перестанет допекать пациентов ежедневными допросами! Им нужен покой и сон, а не постоянное напоминание о собственном позоре!
- Извините, профессор, но это жестокая необходимость! Они профессионалы и должны понимать, что без их помощи нам не выйти на преступников, - мягко сказал президент. - Что нам известно о группе?
- К сожалению, не много, господин президент, - вынужден был признаться министр МВД. - Человек семь-восемь. Работают архипрофессионально под видом спецназа. Судя по тому, что не менее половины потерпевших были в штатском, нападения не случайны. Жертву, мы считаем, выбирают заранее. Просчитывают маршрут или "ведут" от места работы. Нападают, как правило, в подъезде или блокируют патрульную машину своими транспортными средствами. Несколько патрулей успели сообщить по рации, что спецназ оборзел и проверяет милицейские машины. Мы срочно выезжали на место происшествия и однажды успели засечь нападавших. Уходили на двух "Аудио" с заляпанными грязью номерами разными маршрутами. Разумеется, задействовали "Сирену", но преступники как сквозь землю провалились. Вообще, в этом деле много необъяснимого. Машины, используемые при проведении операций, - аудио, БМВ, форды, фольксвагены и даже микроавтобус ПАЗ, - по сводкам на следующий день не числились в угонах, а это весьма не характерно для профессионалов. Последние используют угнанную машину в течение двух-трех часов, а потом бросают в первой попавшейся подворотне. Это, во-первых. Во-вторых, из девяти нападений на милицейские патрули насилию были подвергнуты только по одному из сотрудников. Напарников просто усыпляли. В-третьих, оружие, документы и деньги. Небывалый случай, но их оставляют на месте! Впрочем, один факт пропажи денег нами зафиксирован. Это показалось странным, и мы провели внутреннее расследование. Как ни стыдно в этом признаться, но работников патруля обобрали свои же сослуживцы, прибывшие на помощь. Но это частный случай, за который провинившиеся понесут суровую кару. В общем и целом, действенные меры, предпринятые работниками МВД, возымели желаемый результат. За последнюю неделю не было зарегистрировано ни одного нападения на сотрудников милиции, господин президент! Террористы напуганы и решили затаиться.
- Не с испугу ли они с обычных милиционеров переключились на генералов и депутата парламента? - подлил ложку дегтя "в общем и целом" оптимистический прогноз главного милиционера министр обороны.
- Разговаривают между собой по-чеченски? - спросил президент.
- По-чеченски, - с энтузиазмом подтвердил министр МВД. - Правда, только один. По-видимому, главный. Остальные работают молча.
- Не согласен. По нашим сведениям несколько потерпевших отчетливо слышали русскую речь. Без признаков акцента, - уточнил директор ФСБ. - Этого чечена, мы полагаем, таскают с собой для отвода глаз и в качестве быка-производителя. Между прочим, "работает", если можно так выразиться, наш герой в презервативе. Можете успокоить потерпевших, профессор. СПИДа они не заработали.
- Что это за "действенные меры", так напугавшие преступников? - в голосе президента явственно прослушивались металлические нотки.
- Самые радикальные! - Предчувствуя недоброе, главный милиционер, сам того не замечая, начал сбиваться на скороговорку. - К патрулированию привлечены армейские подразделения. Всем сотрудникам милиции на время дежурства выдается автоматическое оружие. Прочесываем рынки, вокзалы, бары и игровые павильоны, где любят собираться кавказцы, метро и общественный транспорт. Уже задержаны более шести тысяч человек, проживающих без временной регистрации, утвержденной московским правительством, а также изъяты несколько килограммов наркотиков, масса холодного оружия и один револьвер системы "наган".
- Еще расстреляли четырех представителей вологодского ОМОНА, - дополнил директор ФСБ список "побед" МВД.
- Но ведь они оказали сопротивление!
- Пьяными были в стельку, вот и возбухнули. Те же их покосили в крошево. Из Центрального парка прямиком в морг отправили.
Главный милиционер развел руками: дескать, на войне как на войне.
- Федеральная служба безопасности давно похерила версию о чеченском следе. Это не их стиль. Сепаратисты воюют, а в нашем случае, я согласен с коллегой, просматриваются явные попытки дискредитации власти. Причем в самой циничной и изощренной форме. Много во всем этом какого-то извращенного интеллектуализма и, скажем прямо, высокого профессионализма. За три недели не наследить под силу только настоящим профи. Мы считаем, что группой руководит кто-то из бывших работников спецслужб с обширными связями. Но что ими движет, вот вопрос, над которым я постоянно ломаю голову? Каковы мотивы? - сказал директор ФСБ.
- Я расскажу вам о мотивах, - неожиданно для всех заявил начальник Службы собственной безопасности МВД. - Вы позволите?
- Разумеется, генерал. Мы вас слушаем, - кивнул президент.
- Моя информация базируется на том неутешительном факте, что из двадцати пяти случаев нападений, включая последний, двадцать один касается непосредственно работников МВД. Уже в первую неделю у меня стали возникать кое-какие подозрения, основанные на неслучайных совпадениях. Во вторую и третью недели созрела уверенность, подкрепленная фактами. Сегодня я готов изложить свою версию происходящего.
- Сначала бы следовало изложить свою версию непосредственному начальнику, - в голосе министра МВД слышалась угроза.
- Прошу отметить, господа, что Служба собственной безопасности лишь номинально подчинена министру МВД. Фактически мы подотчетны правительству и лично президенту.
- Я согласен с вами, генерал. У нас на каждом шагу проверяющий отчитывается перед проверяемым. Типично русский абсурд, - раздраженно заметил президент.
- С вашего разрешения, я продолжу. На первую неделю пришлось семь случаев нападений. Относительно четырех пострадавших, можно сказать так: они были у нас под колпаком. Велось негласное внутреннее расследование о взятках и вымогательстве. Мы срочно проверили трех остальных. Из той же породы. Во вторую и третью недели вы..ли (генерал с нарочитой отчетливостью выделил неприличное слово) еще четырнадцать! Тоже наши люди, по которым тюрьма плачет!
- Это заговор и провокация! Он сам из этой банды! - не сдержавшись, крикнул министр МВД.
- Молчать! - оборвал его президент.
- В четвертую неделю эти экстремальные антикоррупционеры, - а это именно так, господа, и я бы поостерегся навязывать им намерения целенаправленной дискредитации власти; скорее, точечное спермометание по заранее отработанным целям, - преступили новую грань недозволенного. Они покусились на коррупционеров из высшего эшелона власти. Заместитель прокурора, два генерала и депутат парламента, согласитесь, не шутка.
- Вы располагаете фактами, чтобы обвинить этих людей в коррупции? - спросил президент.
- Косвенными. Роскошная дача, построенная солдатиками, и полуторамиллионный счет в кипрском банке вряд ли в наше время заслуживают называться прямыми уликами. С тремя высокопоставленными потерпевшими я успел переговорить.
- Вы допрашивали боевых генералов без соответствующей санкции, правильно я вас понял? - вскинул брови министр обороны.
- Я не сказал "допрашивал". Просто переговорили по душам.
- Именно после этого "разговора по душам" у генерала случился инфаркт, - жестко отметил министр здравоохранения.
- Я очень сожалею об этом, коллега, но насчет боевых генералов вы явно погорячились. Интендантская служба, занятая поиском строительных фирм для возведения жилья военнослужащим. Классическая форма посредничества, живущая "откатами".
- Они в чем-нибудь сознались? - не отставал министр обороны.
- Ни единым словом. Но вышеупомянутый трагический исход вынудил работников милиции опечатывать квартиру генерала. Тот был вдовцом, а дочь с мужем в это время находились за границей. Мы их оповестили и надеемся, что они успеют прибыть на похороны. Так вот: во время опечатывания квартиры и обнаружились номер счета в кипрском банке и один небезынтересный документ.
- Иными словами, вы проводили обыск без санкции прокурора? - вкрадчиво спросил министр МВД.
- Выходит, так, - согласился начальник Службы собственной безопасности.
- Хотя знали, что изъятые вами документы не будут иметь юридической силы и не смогут фигурировать в суде?
- Знал. Но в данный момент меня меньше всего интересует юридическая сторона дела. Я уверен, что расследование зашло в тупик, сосредоточив все свои силы на надуманной чеченской версии.
- Прошу занести эти слова в протокол, а завтра жду от вас рапорта об отставке!
- Господи, да заткнет кто-нибудь этот фонтан, наконец! - не выдержал министр МЧС. - Не ты его назначал, не тебе и снимать!
- С рапортом об отставке мы, пожалуй, повременим, - сказал президент, не без интереса наблюдая внутриведомственную перепалку. - О каком еще документе вы говорили?
Генерал протянул ему лист бумаги, испещренный наклеенными на него словам, явно вырезанными из газет.
Чрезвычайно дорогой Иван Сергеевич!
Нам, твоим доброжелателям, достоверно известно, что за время своей службы наворовать ты успел немало. Полтора миллиона долларов в кипрском банке на фамилию дочери (номер счета нам, конечно, известен), дача в Подмосковье, оцененная еще в один миллион, и две элитные квартиры в доме улучшенной планировки, согласись, неплохой задел, чтобы достойно провести остаток жизни. Так вот, имей в виду, Иван Сергеевич, что гарантировать тебе спокойную старость можем только мы при выполнении определенных условий с твоей стороны. Условия наши таковы:
1. Ты немедля подаешь в отставку в связи с ухудшением здоровья. Это пока не факт, но мы настоятельно рекомендуем подстраховаться.
2. 50% от полутора миллионов, т.е. 750 тысяч долларов, будешь переводить на счета благотворительных фондов, какие мы укажем, ибо большинство благотворительных фондов такие же воры, как и ты.
3. Дачу продашь, и половину от вырученной суммы также переведешь на счета детских и инвалидных домов (соответствующий список по завершении сделки будет тебе представлен).
Вот, собственно, и все условия. Заметь, Иван Сергеевич, что мы изымаем средства не в свой карман и, самое существенное, не все, а только пытаемся по мере сил восстановить поруганную справедливость. При выполнении наших условий, спокойная и безбедная старость тебе обеспечена.
В случае невыполнения наших условий, ты будешь подвергнут жестокому и унизительному наказанию посредством изнасилования в задний проход с последующим преданием этому факту широкой огласки. Поверь, Иван Сергеевич, нам очень не хотелось бы, чтобы вышеупомянутая мера социальной защиты сограждан стала свершившимся фактом и достоянием печати. Надеемся на твое благоразумие.
Твои доброжелатели
P.S. В случае согласия, как в старом добром шпионском кинофильме, выставь свою засохшую пальму на подоконник.
Далее послание пошло по рукам, вызывая всплески осторожного негодования или смеха, в зависимости от состояния ума и кошелька прочитавшего.
- Из какой газеты настрогали, не проверяли? - поинтересовался директор ФСБ.
- Проверял. Из "Правительственного вестника".
- Во, блин, робин гуды! Они еще и директивы спускают, - воскликнул министр экономики.
- Еще как спускают! Такого финта даже "Мише - три процента" не придумать! - ляпнул по простоте душевной министр МЧС.
- Прямо сталинская терминология - "мера социальной защиты"! И что это за чудовищное наказание - изнасилование?! Подобного не было в мировой практике, - заявил министр здравоохранения.
- Ошибаетесь, коллега! Семьдесят лет Советской власти нас е..и во все дыры! Растирали в "лагерную пыль". После падения режима началась вакханалия криминала. Продолжается и сейчас. Если принять за основу, что живем мы не в правовом государстве, а в полубандитском, выбранная мера наказания представляется наиболее действенной из всех, какие только можно придумать. Проворовавшийся чиновник со связями всегда найдет себе высокооплачиваемую работу в коммерческих структурах. "Опетушенного" чиновника не возьмет никто. "По понятиям" ему уготована роль изгоя. Я вполне понимаю лейтенанта Горохова, и сам поступил точно так же на его месте. Таковы реалии, и нам с ними жить, - высказался генерал от собственной безопасности.
- Но ведь это бесчеловечно! - воскликнул зав.здоровьем нации.
- А оставлять две трети собственного населения без средств к существованию - это человечно?15 миллионов на окраинах бывшей империи, проживающие теперь на птичьих правах в чужих землях, - тоже человечно? Вы думаете, что все это скоро прекратится? Моисей сорок лет водил свой народ по пустыне с известной целью. Не верю! Нужно, по меньшей мере, триста лет, чтобы превратить взбалмошного ковбоя в законопослушного яппи. Вы располагаете таким временем?
Президент, задумавшись, что-то чертил на листе бумаги.
- А вообще, 50% отступного за легализацию криминального капитала, как будет выглядеть с точки зрения международного права? - неожиданно спросил он.
- Криминальный капитал не может быть легализован, - ответил глава МИДа. - Узаконь мы подобную схему, и почетное место в черном списке FATE гарантировано нам на вечные времена.
- Да, но кто возьмется отделить криминальный капитал от, так называемого, "серого", бежавшего за бугор от непредсказуемых колебаний российской политической конъюнктуры? Любые косвенные методы проверки, о которых упоминал генерал, широко применяемые в Европе и в Америке, между прочим, почему-то вызывают у нас потоки негодования в парламенте и прессе, - заметил министр экономики.
- А вы приглядитесь, кто негодует, - сказал министр МЧС. - Издания, скупленные на корню олигархами, и господа депутаты, кормящиеся из тех же рук. Лично я считаю, что все неправедно нажитые деньги должны быть возвращены в полном объеме. В крайнем случае, с рассрочкой на 10-20 лет.
- Эдак вы мне из локального конфликта с привкусом порнографии полномасштабную гражданскую войну устроите, - усмехнулся президент.
- Для Центробанка любые зарубежные активы россиян априори являются криминальными, если он не давал разрешение на их размещение, - напомнил министр экономики. - А, между тем, стоит посмотреть, кто является главным поставщиком инвестиций в российскую экономику. Смешно сказать, крошечные Кипр и Бельгия. Как это понимать? А понимать следует так: те же оффшорные каналы, по которым денежка утекала за рубеж, начинают работать в обратном направлении. 4% годовых для нашего предпринимателя, не привыкшего отрывать задницу от стула менее, чем за половинную прибыль, все равно, что плевок в физиономию.
- И в результате получается замкнутый круг. Дифференцировать капиталы по цветности мы не можем. Доверия со стороны бизнеса к власти, как удачно сказал поэт, меньше, чем единица. Бросаться, очертя голову, в казахские авантюры России тоже не с руки. А через два года сделки по залоговым аукционам не будут пересматриваться в суде в связи с истечением срока давности. Будем и дальше держать олигархов на крючке или попробуем установить общие для всех правила игры? - задался непростым вопросом президент.
Нет ответа.
- Как я понимаю, это ведь не единственное послание, не так ли? - как бы невзначай спросил директор ФСБ.
- По некоторым признакам - не единственное, - ответил начальник Службы собственной безопасности МВД.
- По каким признакам?
- Грядет волна отставок по собственному желанию. В МВД за последнюю неделю подано пятнадцать рапортов от старших офицеров. Если эти ребята пробьются к средствам массовой информации, ручеек может превратиться в бурный поток.
- У меня тоже девять, - мрачно заметил министр обороны.
- Восемь с половиной. Как у Феллини, - сказал директор ФСБ. - Относительно одного я еще не решил, принимать или нет.
- Четыре из пятнадцати - мои, - развел руками чиновный прорицатель.
- А у меня как всегда! - гордо вскинул голову "чрезвычайщик".
- А у тебя и воровать-то нечего! - улыбнулся министр экономики.
- Как это нечего! - раскипятился тот. - Продукты, медикаменты, палатки, стройматериалы, одежонка разная... Да я с любого каравана на мильон могу спустить на сторону так, что никто не заметит!
И тогда министры позволили себе расслабиться. Даже главный милиционер пару раз хмыкнул для приличия. Остальные закатывались дружным хохотом.
- Хватит, повеселились, - устало сказал президент. - Время закругляться. Значит, так: пока парламентарии на каникулах, ФСБ аккуратно, - я повторяю - аккуратно, шумиха в парламенте мне не нужна, - проверит нашего нарвавшегося коллегу и тех двоих, кто не единым словом...
- Я предлагаю передать это дело в производство ФСБ. Наши экстремалы непременно будут выходить на контакт со средствами массовой информации, тут-то они их и накроют, если повезет, - предложил начальник Службы собственной безопасности.
- Я согласен с генералом, - присоединился министр обороны.
- Я тоже, - поддержал глава МИДа.
Президент продолжал что-то рисовать на листе бумаги.
- Мы не будем передавать это дело ФСБ, - отчетливо произнес он, не поднимая глаз. - Пускай МВД продолжает разыскивать чеченских террористов. Бог в помощь! Министерство финансов к началу сентября подготовит законопроект о легализации вывезенных капиталов по откорректированному бельгийскому сценарию: 13% подоходного налога при условии возврата четверти суммы в Россию. Остальные средства будут считаться легализованными и могут продолжать работать за рубежом. В случае возврата всего капитала на срок не менее трех лет подоходный налог составит 9%. Особое внимание прощу уделить гарантиям безопасности тем, кто нас услышит. Кто не услышит, пусть запасется бронированными штанами. И последнее: мы не станем препятствовать публикации материалов о деятельности этих робин гудов.
- Ну, дела! - воскликнул министр экономики. - Ведь побегут из России!
- А мы посмотрим, кто побежит. Или мы не члены Интерпола?
- Много он нам помог, этот Интерпол! Только подставил в Афинах с Гусинским, - проворчал министр иностранных дел.
- Надо самим не быть раззявами и отзывать запрос, коль сумели договориться!
- За границей сочтут, что все это дело инспирировано властями, - не сдавался глава МИДа.
- Пора бы уже и привыкнуть! Когда за пятнадцать с половиной миллионов долларов выпускают из тюрьмы зятя Шеварднадзе или конфискуют без суда и следствия имущество Абашидзе, что-то они не шибко возмущаются! Какую вы прогнозируете реакцию на сообщение о деяниях новоявленных антикоррупционеров? - обратился президент к министру по делам печати.
- Самую положительную, если сумеем убедить народ, что правительство не причастно к самоуправству. Закон о легализации капиталов как вынужденная мера против экстремальных правдоискателей. Между прочим, главный редактор "MK" с самого утра ломится в мой кабинет. Сердце подсказывает, что по этому поводу.
- Ознакомьте его с имеющимися материалами. Пусть публикует, но никаких фамилий! Докопаются сами, флаг им в руки!
- А мне что делать со своими подопечными! К каждому по паре санитаров приставить! - возопил министр здравоохранения.
- Выдай им ножи и вилки! - посоветовал главный знаток того, как вести себя в чрезвычайных обстоятельствах.
Возвратившись из Кремля, Главный первым делом распорядился задержать печатанье уже сверстанного завтрашнего номера, заперся у себя в кабинете, отключил телефоны и собственноручно и координально переработал опус своего криминального репортера. Подписав статью его именем, он долго раздумывал над заглавием. Остановился на вызывающе-двусмысленном названии, в полной мере отражающем стиль издания, главным редактором и фактическим владельцем которого он состоял, - "Петушиное возмездие". Распечатал статью на принтере, еще раз перечитал и единым росчерком пера подписал к печати.
Федя Спичкин, как и обещал, отзвонил своему информатору.
- Можешь говорить свободно? - спросил он.
- Перезвони через десять минут!
Федя перезвонил.
- Теперь порядок. Можешь рассказывать, где скрывается наш друг Бен Ладен, - услышал он знакомый голос "с той стороны".
- Кремль дал "добро" на публикацию. Не прозевай завтрашний номер.
- Поставлю будильник на шесть. Иголки под ногти не загоняли?
- Напротив. Ваше художество пришлось очень кстати. Кремль решил пропихнуть под шумок закон о легализации вывезенных капиталов.
- Под шумок?
- Ну, скажем, под истерику, которой не миновать. Считай, получил лицензию на от..б крупного зверя!
- Фильтруй базар, придурок!
- Шутка. Говорящие по сотовому, равно как и присутствующие, всегда вне подозрений.
- Ты своими дурацкими домыслами ни с кем не делись! Дольше проживешь!
- Заметано. С меня, кстати, кабак. Куда двинем?
- Я, Федя, не потребляю!
- Да ну! И давно? - удивился репортер.
- Уже больше года. С тех пор, как вышел в отставку.
- Надеюсь, не по состоянию здоровья! - рискованно пошутил журналист.
- По убеждению, - басовито пропела трубка.
- Жаль, что не потребляешь! Но все равно - спасибо! Твоя информация - настоящая бомба!
- Тебе спасибо, Федор!
- За что?
- Подумай на досуге!
Абонент отключился. Федя Спичкин сунул телефон в карман, до хруста в костях расправил плечи, наполнил грудь воздухом и, подражая лешкиному басу, затянул:
На святой Руси петухи поют,
Скоро будет день на святой Руси!..
Впрочем, как у Лешки, не получилось. Дал-таки петуха.