Февраль 2000 года. Мороз и солнце. День чудесный. По заснеженной целине резво мчится наш доблестный взвод - проходим курсы повышения квалификации по управлению снегоходом в боевых действиях. 100-сильные машины, грозно ревя моторами, несут своих всадников уже не первый десяток километров. Уже позади сложные повороты, глубокие сугробы, крутые подъемы, быстрые извилистые спуски. И вот - чу! - головной снегоход ротного замедляет ход. Слева и справа - огромные поля, вдоль лыжни огороженные невысоким, в человеческий рост, сетчатым забором. Останавливаемся. Привал - 10 минут. Деловито спешиваемся со своих железных "коней", закуриваем. Эхх, долгая дорога была. С сигаретами в зубах, всем взводом дружно напраляемся в сторону забора, на ходу расстегивая ширинки толстого зимнего обмундирования. Выстраиваемся в стройную шеренгу, товарищ прапорщик бы позавидовал такому равнению, наконец-то выуживаем из под многочисленных слоев одежды свои приборы... И...слышим, как закашлялся сигаретой ротный, как закричал он "Отставить, бля! Стоять, не двигаться!" Водим в непонятках вокруг головами. В чем же дело - уже и поссать спокойно нельзя? Взгляд падает на крошечную аккуратную табличку на заборе, чуть припорошенную снегом... "ОСТОРОЖНО! Электрический забор - высокое напряжение!"
СВЕРТОК.
Одной морозной февральской ночью, мы отдыхали в палатке после долгого трудного дня. Мы - это четверо бойцов и сержант. Расстелив на снегу, заменяющему нам пол в палатке, свои подстилки и разложив свои незитрые пожитки, мы принялись готовить поздний ужин на крохотной керосиновой плитке. Весело шипела, потрескивая, керосиновая лампа, заливая нашу крохотную палатку ярким светом. Понемногу начали отходить от мороза заледенелые лица, уши и пальцы. Вот и подоспел ужин. Набив животы рационами, мы закурили. Первым молвил слово сержант: матерый, опытный вояка. и ранен был, выжил чудом. Восемь пулевых ранений, в том числе два в голову. В 94-м в засаду на джипе нарвался... -"Ну что, ребятки, буду вас сейчас учить выживанию в зимних условиях" -, сказал он двум салажатам. Мы с Васей (вообще-то его Олег зовут, но погоняло Вася) переглянулись, потом посмотрели на салажат. Интересно, чему в этот раз научит молодых сержант? С этими словами он достал из рюкзака целлофановый пакет, внутри которого тугим свертком лежали три рулона туалетной бумаги. -"Вот как вы считаете, бойцы, что это такое?" Один из молодых, подумав, произнес: -"Ну, наверное, вы завернули бумагу в целлофан, чтобы она не намокла?" -"Ээх, ничего вы, салабоны, не понимаете в войне в зимних условиях..." - махнул рукой сержант, и, словно фокусник, одним неуловимым движением сдернул сверток. Внутри покоилась бутылка 750мл... -"Как же зимой без этого?" - укоризненно говорил сержант, разливая напиток по крышкам от походных термосов - "а бумага туалетная вокруг - чтоб бутылка-то не звенела, не разбилась, да и чтоб офицеры не заподозрили..."
HOCOK
Где-то в Онтарийской глуши взвод легкой канадской пехоты выполнял боевую задачу - рейд в глубоком тылу условного противника. Рейд был тяжелый, на несколько дней, с многочисленными долгими переходами. Ходить и таскать на себе приходилось бойцам помногу.
В каждой организации существует свой "лох". Это такой человек, которому вечно не везет, который все делает через жопу, в общем, этакий "дар Природы" сослуживцам и начальству. Был такой товарищ и в этом отдельно взятом взводе.
И вот, на одном из привалов, подходит этот товарищ к Маку - взводному прапорщику. И говорит, что есть у него одна небольшая проблема - вросший ноготь на большом пальце левой ноги. В доказательство был снят ботинок, внутри которого красовался пропитанный насквозь гноем потный солдатский шерстяной носок одиннадцатого североамериканского размера. Носок был снят, и глазу предстал распухший палец во всей своей красе. После нескольких вопросов Мак выяснил, что проблема дала о себе знать еще до начала учений, вследствие чего на голову несчастного был обрушен поток отборного канацкого мата. Но проблему как-то надо было решать. Медика во взводе не было. Немного пораскинув мозгами, Мак позвал своего приятеля, сержанта Маркуса, и попросил помочь с пациентом. Далее из необъятного Маковского рюкзака образца 82 была извлечена фляга виски. Мак достал свой штык-нож и стал задумчиво протирать лезвие тряпочкой, пропитанной вискарем.
-Маркус, подержи его! -сказал он, а затем обратился к больному, взгляд которого был прикован к лезвию "скальпеля".
-А ты, засранец, возьми-ка в зубы себе что-нибудь, да зажми покрепче, чтоб не орать!
С этими словами прапор весело принялся за операцию. При помощи виски был обеззаражен палец пациента, затем под ноготь было засунуто лезвие, чтобы приподнять ноготь и засунуть под него перевязочный пакет. Стандартная операция. Увлеченный хирургией, Мак не замечал тихие приглушенные стоны оперируемого. Но вдруг от дела его отвлекли странные звуки, доносящиеся из-зо спины. Не иначе, как здоровяк Маркус пытался подавить рвотные позывы, чтоб не блевануть на спину прапорщика.
Мак обернулся. Лучше бы он этого не делал. В зубах у пациента был зажат...его собственный носок с левой ноги.