8-го января 2022 года мы поехали на новогоднюю ярмарку на Михайловской площади...Потом дома посмотрели фильм "Не смотрите наверх".
Сегодня у моих родителей выбило взрывной волной балкон - рамы со стеклом, рама валяется на балконе, во дворе стекло из выбитых окон соседних квартир, и почему-то - градусник. Да, мне стало интересно, почему именно градусник, но когда я пришла, его уже убрали. Мама спросила: "Но кто их застеклил так быстро, еще ведь и трех дней не прошло"?.
В пятницу пошли в Театр им. Ивана Франко на спектакль "Дамы и гусары". За нами сидел мужчина, возмущался, когда по ходу действия звучало "Героям слава": "Ну и к чему здесь этот патриотизм?". Рядом со мной сидела девушка, которая комментировала всё происходящее и смеялась, например, при появлении Эдмунда сказала: "О, страдалец, сам себе напридумывал". Потом началась тревога, мы пошли в метро и решили ехать домой. Приехали на свою станцию, тревога закончилась, и мы поехали обратно в театр. В театре у нас спросили: "Где вы сидели?", мама не поняла, что это про места в театре, и начала объяснять, что мы просто сидели в метро. Мужчина, которого возмущал патриотизм, не вернулся, девушка, которая всё комментировала, была на месте. Вечером я порылась в шкафу и нашла книгу о Пушкине - книга 1937 года издания, материалы к изучению биографии - письма, счета от портного и букиниста, письма предков и Брюсова, и т.п. На первой странице - штамп Коростенской школьной библиотеки. Мы понятия не имели, кто мог быть в Коростене и взять там в школьной библиотеке эту книгу. Я сидела на диване и ее листала, вдруг услышала жужжание, словно едет мопед, но было 12 часов ночи, так что никаких мопедов быть не могло. Мама смотрела видео в наушниках и жужжание не слышала. Потом раздался взрыв. Мы побежали с этой книжкой в коридор. В шесть утра снова началась тревога, мы пошли в метро, просидели там два часа, после отбоя пошли пить кофе. В кофейне было много народу, все брали хот-доги, я постояла в очереди, чтобы взять второй капуччино - очень вкусный капуччино. За мной стоял парень, потом ушел. Барриста сказала знакомому: "Ну мне нравятся эти психи. Нет, я понимаю, что он - постоянный. Был. Но я ведь всех должна обслужить". Сегодня поехали в Музей истории Киева на выставку о праздновании Нового года. Снова началась тревога, нам поставили отметку на билетах, после отбоя вернулись в музей.
Тревога, скользкий тротуар в снегу, протекает крыша (после нескольких походов в жэк выяснилось, что листы шифера сложены там же не крыше, но до подачи заявки их просто не удосужились постелить). Часто опускаются руки, сдают нервы, так что 13-го января на громкти звонок в дверь мы реагируем нервной дрожью, потом мама идет к двери и спрашивает: "Кто там?". С той стороны двери отвечают: "Щедривки", мама злится и говорит: "Какие сейчас щедривки!". 13-го января день рождения моей бабушки, через два года от ее рождения будет сто лет. Мы находим книгу Дарии Цвек 1978 года издания и видим, что сейчас в этих рецептах нет ничего особенного - обычные рецепты. Тогда, конечно, это были прекрасные рецепты для тех, у кого вообще были продукты (например, был перечень продуктов для человека, который отдыхал в кресле перед телевизором, и тут неожиданно звонок в дверь - из командировки приехал друг, а ближайший гастроном уже закрыт - и продукты, которые должны быть на этот случай в холодильнике). Я смотрю в телефоне байопик о Туве Янсен - фильм начинается с бомбоубежища, говорю маме: "И здесь взрывы, да что же такое", нет, н сдают нервы, не опускаются руки, иначе кто захочет смотреть наш байопик.
Мой дедушка пил перепелиные яйца, пил отвар картофельных очисток, потому что он пережил голод, войну и мор, а в перепелиных яйцах были указаны все полезные микроэлемнты, и, наверное, в картофельных очистках были указаны все микроэлементы - мой дедушка говорил, что хочет прожить сто лет, нет, он прожил девяносто один год, и все, кто пришел к нему в последний день рожднния, говорили, что лучше бы он, наверное, не жил так долго. Но воля к жизни сильнее любого представления, мой дедушка в шестнадцать лет был угнан в немецкий город, название которого так до конца жизни и не смог вспомнить. Дедушке было шестнадцать лет, после войны его вернули домой, кгбшник увидел дедущку и подумал, что в жизни его и так ждет слишком много несчастий, ему всего шестнадцать лет, пусть переживет их все без вмешательства сверху.
В детстве я любила ходить на свадьбы - там за длинными столами сидели какие-то незнакомые мне люди, ели какую-то еду и танцевали под хиты времен развала Союза - наибольшей популярностью пользовался хит "Не сыпь мне соль на рану". Люди сидели за длинными столами и ели - по форме это ничем не отличалось от похорон, но на похоронах нам, детям, заворачивали кофнеты в клетчатый платок квадратом, а на свадьбе мы смотрели, как жених с невестой целуются после песни "Не сыпь мне соль на рану", это - хеппи-энд, пусть вся эта бесконечная рекурсия столов верит или знает, что брак распадется - нет, тогда уже не было Афгана, Афган закончился примерно перед нашим первым классом, мой папа еще просился с друзьями в Афган, но военком посмотрел на них и сказал: "Да что вы, дураки, идите домой", папа послушался военкома и вернулся домой, где его не особо ждали - дедушкина мачеха не завещала ему квартиру возле будущего моего Инязя, и квартира на первом этаже перешла под модный магазин двух государств - одного распавшегося, второго - нового и так любящего моду. В девяностых папа захотел купить дачу из блоков, но родители сказали, что не дадут ему на это деньги, мама сказала: "Тогда папа подумал, что наверное родители его не так-то и любят". А до того папа хотел получить права водителя категории D.
Во время пандемии папа заинтересовался историей предков, попросил найти иформацию в интернете. Его очень интересовал Черниговский полк, он даже прочел про этот полк исторический роман, говорил, что его прадед был в полку, но он не знает, в каком. Я нашла данные, что какой-то Брагин служил в Черниговском полку, возможно, это действительно был папин прадед, папе эта новость очень понравилась. В общем, это был дед моего дедушки, в нулевых, когда все увлекались магией-мистикой, дедушка рассказал нам, что его дед был очень верующим человеком, у него было одинадцать детей. Вот он в старости решил, что ему пора помирать, лег и начал ждать, его обставили со всех сторон иконами. Помереть не удавалось, он решил, что ему мешает умереть одна из икон - защитница. Его дочь убрала эту икону, и дедушкин дед после этого сразу же умер. Дедушка рассказывал нам это во время какого-то застолья, тогда у него снимал комнату программист. Папа потом сказал о нем: 'Он какой-то странный - не ест мясо'. Мама сказала: 'Разве на столе было мясо?'. Папа сказал: 'Ну ведь была колбаса'. Мама сказала: 'Ты считаешь, что в колбасе есть мясо?'.
Папин дедушка воевал на Первой мировой (там он потерял ногу), я нашла информацию, что великий князь вручил ему в госпитале Святого Георгия (поскольку у папиного дедущки была греческая фамилия Тиморокса, не то чтобы распространенная в Киеве, и данные совпадают, скорее всего, это был действительно он). Как бы то ни было, после войны папин дедушка стал партийным функционером на протезе, его жена была бывшей горничной - в 1900-х гг. она пришла пешком в Киев из Германовки, ей было 14 лет, устроилась горничной в дом врача. Однажды врач по симптомам понял, что у нее увеличена щитовидная железа, и сделал ей операцию. После революции она вышла замуж за партийного функционера на протезе, у них было двое детей - бабушка и ее брат, летчик. Летчиком он стал в 1930-х, я видела их фото времен учебы в летном училище - на берегу реки, с девушкой с короткой стрижкой, все - в белоснежных одеждах, их белизна поражает даже на посеревшей от времени фотографии. Папин дедушка по отцовской линии был заводским рабочим (при этом он носил бархатные пиджаки и фотографировался с гитарой, к грифу которой привязан шикарный бант). Так он и подписал фото - 'Сыну Вите на вспомин'. Мой дедушка был его единственным сыном - родился он в Дарнице, которая в 27-м году еще не входила в состав Киева. Его мать умерла, когда ему был всего год - от нее осталась лишь одна фотография, даже не фотография как таковая - вырезан только ее силуэт с младенцем-дедушкой на руках. Больше никакой информации. Я нашла в альбоме дореволюцонную фотографию троих детей, одна девочка, самая младшая, очень похожа на мать дедушки, мне кажется, что одно лицо, и я думаю - с чего в альбоме хранилось это дореволюционное фото каких-то неизвестных детей. Достать его из альбома и посмотреть, есть ли надпись на обороте, нам не удалось. Так что мать дедушки умерла, когда ему был всего год, потом его отец женился еще два раза, вторая его жена была добродушной женщиной, у которой была дочь от первого брака, потом вышедшая замуж и уехавшая в Таллин. Во время войны дедушка был у тети в селе, разбмомбили поезд, они с младшими братьями пощли смотреть, там был девочка лет трех, ее мать погибла, она дергала ее и повторяла: 'Вставай, вставай'. Дедушкины двоюродные братья уговорили родителей забрать девочку себе, не могли понять, как ее зовут, решили, что Вера. Сейчас она живет в Кролевце. Дедушка переписывался с нею еще в нулевых. Кроме того, они удочерили девочку, которая осталась без родителей во время войны. Дедушку немцы забрали на завод, он забыл название города, потом в начале нулевых посылал запросы в архивы, потому что тогда начали платить компенсации. Часть денег он потратил на мое образование. В 45-м он служил в Австрии, потом вернулся, сотрудник спецотдела вызвал его к себе, посмотрел на него и отпустил на все четыре стороны.
Дедушка поступил в КПИ и устроился инженером в 'Институт автоматики'. Потом он познакомился с бабушкой, и они поженились. Бабушка окончила Институт культуры и работала в Республиканской медицинской библиотеке, обоим им было под тридцать, так что они решили пожениться после трех месяцев знакомства, у них родился мой папа - дедушке тогда исполнилось тридцать лет, и в день появления папы на свет он впервые увидел море. Жили они вчетвером в бывшей гостинице для железнодорожников возле Цирка, которую в 20-е гг. переоборудовали в жилой дом. Дедушке предлагали разные квартиры на выбор, в итоге он выбрал квартиру в хрущовке, в которой до того жил его начальник, которому дали квартиру получше. Еще в 90-х бабушка с дедушкой надеялись, что их дом снесут, а их переселят в новый. Дом стоит, но сейчас ему угрожает ежедневная опасность. Но пока был конец 70-х, папу отправили служить в Иран, где ему удавалось посмотреть по ТВ то, что не показывали в Союзе. После окончания службы он пришел с другом к начальнику и попросился в Афганистан, начальник накричал на них: 'Езжайте домой, дураки!', так что папа вернулся домой. Еще была жива третья жена дедушкиного отца, ей было уже под 90, и у нее была квартира на метро 'Республиканский стадион', прямо возле Иняза (прежде она часто сдавала комнаты студенткам).
Тогда квартиру нельзя было унаследовать просто так, нужно было доказать, что она нуждается в уходе, и прописать там папу, а он еще не успел к тому времени вернуться из армии. Сейчас вместо этой квартиры на первом этаже - бутик. Папа был в армии, третья жена дедушкиного отца приехала к дедушке и сказала, что будет тут жить. Дедушка разозлился, вызвал такси и отправил ее обратно в ее квартиру. От предков дедушка с бабушкой унаследовали блюда, которые до сих пор стоят в серванте, и картину 'Кающаяся Магдалина'. Дедушка обрадовался, решил, что получил в наследство раритет, который можно выгодно продать. Но эксперты сказали: 'Это нарисовал какой-то подмастерье. Посмотрите, как у Магдалины прорисованы уши'. Когда развалился Союз, дедушка сказал: 'Теперь у нас в продаже появятся латвийские свитера'. Нет, свитера не появились, мама принесла однажды на работу бутерброды с колбасой, которую купила за купоны, и предложила сотрудникам. Они начали отказываться: 'Нет, это ведь вы купили за свои купоны, как мы можем это съесть'. Потом возле универсама 'Фестивальный' от 'Молочной кухни' начал зарождаться стихийный рынок - прототип рынка 'Троещина'. Там я даже видела кофты, которые с удовольствием носила бы, но всё почему-то стоило двадцать долларов. Зарплата за месяц тогда была долларов шесть, мы шли по рынку, на котором ничего не могли купить - это были, в сущности, беззаботные времена.
На моем столе стоит кружка из Кошице с надписью "Robim co mozem, dajce mi sicke pokoj", моя любимая кружка для кофе, наверное, мы ничего не сделали для этой страны, оправдываясь тем, что страна ничего не сделала для нас, так что мы, в общем, квиты. В жизни не видела такой город, как Кошице - сплошной город-ресторан, у меня постоянно клянчили милостыню, один мужчина, вовсе даже не похожий на нищего, озвучил сумму - два евро. Я разозлилась и сказала: "Просите милостыню у богатых туристов", что вы у беженцев просите". Мужчина сказал: "Ладно-ладно" и ретировался, словно два евро - это такая мелочь, вопрос из разряда: "Что мы делаем в этом мире, для чего мы здесь?". Может быть, для того, чтобы пить горячий кофе из любимой кружки, может быть, в этом и есть настоящий смысл, всё остальное - мишура, наносное. Вчера мы видели дом, в котором родился будущий академик Патон - трехэтажный дом девятнадцатого века с верандой, папа возил туда какие-то накладные на воду, мама сказала: "У них что, нет воды?", папа сказал: "Ну, многие любят воду в бутлях", он работал в фирме по доставке воды. Мама говорила, что в восьмидесятых выпускали много детской одежды и игрушек - что такова была политика партии, но всё это казалось мне мрачным, только обезьяна Анфиса, которой я проколола уши и вставила в них позолоченные серьги-сердечки, резиновая обезьяна Анфиса оправдывала в моих глазах политику партии - назвали ее, наверное, в честь героини сериала "Угрюм-река", поэтому я считала, что у нее должны быть красивые сережки. Еще мне нравилась венгерская литература - тогда у нас продавались издания писателей соцлагеря, классиков и современников, классики, современники и королева Марго. Венгерская литература и газета "Зiрка", в газете печатали новости политики, я хотела обсудить с бабушкой и дедушкой историю Чаушеску, но они не выказали никакого энтузиазма. Кофе из желудей, дедушка варил картофель и пил воду из этого отвара, пил перепелиные яйца, обязательно каждое утро делал зарядку и постоянно проветривал комнату, даже зимой. Планировал жить сто лет, прожил он девяносто один год, но из-за своего хобби - застекления балкона - он на самом деле рисковал прожить намного меньше. В восьмидесятых дедушка ездил на две недели на экскурсию в Прибалтику, там, по рассказам его сотрудников из Института автоматики, дедушка пошел посмотреть стриптиз. Мне он привез настольную игру "Цирк", еще он привез пластмассовый набор неандертальцев, поставил фигурки на сервант, ими нельзя было играть, чтобы не сломать. Потом фигурки куда-то исчезли, мама думает, что, возможно, он продал их, так что это была инвестиция в будущее.
В 20 лет я совсем не чувствовала себя молодой. Я могла залипнуть в bindge-watching бесконечных сериалов, или в чтение Ницше и Шопенгауэра, пока другие думали о любви, или о карьере, или о чем думают в 20 лет - я никогда уже не узнаю, потому что думаю об этом только сейчас. Уайльд сказал, что душа рождается старой и постепенно молодеет. Возможно, так оно и есть. Ну и еще - въевшаяся в плоть и кровь привычка к эскапизму. Когда мы собирались пить чай у подружки, я начинала рассказывать, что Ходасевич думал о стихах Набокова , или рассуждала о прозе Гофмана - не для того, чтобы выпендриться, просто для меня это было действительно намного важнее, чем окружающая реальность. На первом курсе я начала писать роман - он был о Франции XVII века. Потом я его забросила, потому что мне начал нравиться Павич, я купила специальный блокнот в синюю шотландскую клетку, чтобы писать там роман в стиле Павича, но его я забросила еще быстрее, чем роман про Францию XVII века. Говорят, каждый человек может написать как минимум одну книгу - о своей жизни. Возможно, that's enough.
У мамы на работе был молдаванин, который тут женился и жил с женой в двухкомнатной квартире. Ему поручили кого-то подменить - провести залоговый аукцион, поскольку у него тоже была лицензия. Он взял взятку - 140 тысяч гривен, ни с кем не посоветовавшись, положил ее себе в карман. В итоге его посадили. Сказали, что этот дурак взял слишком мало и не смог откупиться.
Дедушка учился в КПИ на радиосвязи, потом ездил на полгода в Минск учиться работать на ЭВМ. Выпускной у дедушки был, когда папа учился в третьем классе, они пришли тоже. Насчет Минска мама сказала: "Он, наверное, только и думал, куда бы от вас уехать - так вы его замордовали". Папа сказал: "45-ю машину установили уже при тебе", мама сказала: "Ты так говоришь, словно я - Патон, что при мне машину установили".
Вокруг нас были старухи, родившиеся до появления Советского союза и пережившие его распад. Они приходили, сидели на лавочке и пили лимонад из рюмок - ничего, кроме лимонада, им было нельзя, этот лимонад с осадком, осадок появляется, если не выпить сразу, мутный лимонад с осадком из мутных рюмок. Наверное, их нужно было о многом расспросить, узнать о их жизни всё, но мне это не приходило в голову - я не думала, что до нашего появления здесь в этой стране была какая-то жизнь, а когда мы появились, страна начала разваливаться. Всюду появились книжные развалы с бульварными романами, на обложке - фотография модели с ярким макияжем или результаты креатива дизайнеров, книги по мотивам сериалов, которые мы все смотрели по телевизору - мне хотелось почитать "Санта-Барбару" и узнать, чем там всё закончится. Да, "Санта-Барбару" мы смотрели почти десять лет, потом ее начали показывать в неудобное время. Нет, ради любимого сериала я могла уйти с какого-нибудь урока, но "Санта-Барбара" вдруг скатилась в рейтинге любимых сериалов на последнее место. А потом ее и вовсе перестали показывать. Перед началом полномасштабной войны мы посмотрели в интернете последнюю серию. Словно чувствуя, что скоро - начало нового этапа.
В детстве у меня были пестрые шорты-"бермуды", за них взяли тройную цену, потому что они ведь были модные. Было китайское платье, розовый китайский костюм. Была болгарская книжка "Всегда красивая" - там писали, что нужно избавляться от волос, говорилось, что бывает "оволосение женского типа" и "оволосение мужского типа", я надевала мамины туфли на шпильках и пыталась в них расхаживать по квартире. Потом по телевизору начали показывать телепередачу "До шестнадцати и старше", я еще даже не вступила в пионеры, какие там до шестнадцати и старше, атмосфера тотальной фальши, но я искренне думала, что недостойна быть принятой в пионеры, и действительно, Союз развалился накануне нашего третьего класса, так что я так никогда и не заслужила право быть принятой в них.
У меня была подружка - старше меня, она обожала индийское кино, мы ходили с ней в кинотеатр. Однажды пришли в кино днем, оказалось, что кроме нас никто больше не пришел, сеанс отменили. Наташа купила упаковку сосисок, она любила есть сырые сосиски, и меня убедила, что это - очень вкусно. Сейчас в супермаркетах продаются сосиски, которые не нужно варить, а тогда сосиски в целлофане вовсе не предполагали возможности есть их сырыми. У Наташи только что родился брат, ее мама попросила каждый день ходить к ним и поливать его из кружки, так что я ходила и его поливала, мне нравилось, что он - как кукла, только живая, его нужно поливать и регулировать температуру. Несколько раз я одалживала у них какие-то детские книги, мама Наташи говорила: "Ну хоть кому-то эти книги пригодились, а то зря, что ли, я их покупала". Мама другой моей подружки случайно наступила на гвоздь. Тогда считалось, что для дезинфекции на рану нужно помочиться, и каким-то образом это помогло. У моей подружки был старший брат, учившийся на ветеринара. Потом он женился, устроил детский дом семейного типа, а потом - разбился на машине. Еще у моей подружки была мертвая сестра - она умерла от рака мозга до рождения Алены, так что в каком-то смысле Алена появилась в семье как замена старшей сестре. В доме царил ее культ. В гостиной над телевизором висел фотопортрет девочки с огромным бантом. В ее комнате ничего не меняли с момента ее ухода - так же лежали ее игрушки на кровати, в комнату нельзя было заходить, только смотреть через открытую дверь. Однажды мы сидели на веранде, вдруг пришел милиционер, сказал, что поступило заявление в милицию. Соседка подала заявление в милицию, кто-то кого-то побил что ли - уже не помню подробности этой распри, мама моей подружки говорила, что Танечка уже не могла ходить, а соседка над ней насмехалась - вот с тех пор и длится вражда. Соседка сказала, что Танечка всё равно умрет, и ничто ей не поможет, вот с тех пор и началась вражда. У соседки был огромный индюк, он расхаживал туда-сюда возле ворот, если мы пытались пройти мимо, он надувался и пытался напасть. У моей подружки были почти все книги из серии про Анжелику, так что мы разбирались в интригах двора Людовика 14-го лучше, чем в окружающей действительности.
Эти подружки были у меня летом, когда я приезжала к бабушке и дедушке в село, в остальное время у меня была подружка Танечка - они с мамой жили в по соседству с моими другими бабушкой и дедушкой, в коридоре у них стояло пианино, на котором я могла с удовольствием сбацать полную энтузиазма какофонии мелодию. У Танечки тоже была сестра, которая умерла до ее рождения, был папа, который их бросил. Танечка говорила: "У Олечки такой хороший папа", так что мама сказала: "Тетя Вера ради Танечки готова на всё, так что она может даже попытаться заполучить папу". Тетя Вера нашла каких-то людей в Кисловодске, и они с Танечкой ездили к ним в гости, потом эти люди из Кисловодска написали, что хотят приехать в гости к ним, но тетя Вера ничего не ответила. В девяностых она говорила: "Дай Бог, чтобы наши девочки выросли и уехали за границу". Танечка дейтствительно уехала в Германию работать нянькой, ребенок, за которым она смотрела, ее невзлюбил, тетя Вера посоветовала Танечке купить ребенку игрушку. Они ехали в автобусе, Танечка вручила девочке игрушку, но девочка игрушку выбросила в окно.
Мама когда-то ехала в троллейбусе, рядом сидела женщина с негритенком, говорила мужчинам: "Нет, вы не подумайте, я - нянька", а мужчины говорили: "Ну вот так жалко этих детей, у них ведь - никакого детства, Ни в футбол погонять на улице, ничего".
После смерти бабушки дедушка сдал комнату программисту. Программиста мы именовали квартирантом, меня он не знал в лицо, однажды я пришла к дедушке и набирала код, тут появился квартирант, зашел и закрыл передо мной дверь. Потом пришла я, квартирант сказал: "А, это ты, извини". Я нашла в книжном шкафу письмо, которое написала квартиранту какая-то девушка - да, середина нулевых, еще писали бумажные письма - с заверениями в любви, пространное письмо с попытками убедить его в том, что она его действительно любит. Я удивилась, как можно любить этого хама с заурядной внешностью.
В селе дедушка любил ходить на речку. Однажды мама моей подружки сказала, что в реке нашли лептоспироз. Дедушку это не остановило, он всё равно сказал, что мы пойдем на реку, мы действительно пришли на реку, кроме нас там не было ни души, вода в реке всегда была грязная, в конце восьмидесятых моя троюродная сестра до крови порезала ногу о ракушку. Тогда по телевизору шел сериал "Графиня де Монсоро" - экранизация 1972 года. Мы обсуждали герцога, который так интересно вздергивает брови во время разговора.
Когда я поступила в универ, думала, что до двух часов буду учиться, а во второй половине дня буду писать роман. Но из этого плана ничего не вышло. Во-первых, у меня был хронический недосып - в нашем университете нельзя было опоздать даже на пять минут, просто закрывали дверь, и я ехала на книжный рынок "Петровка". Таким образом я отлично изучила литературу ХХ века и поняла, что писать роман мне, в общем-то, не о чем. Потом у меня забрали студенческий. Возле дверей дежурил декан института филологии, он забрал студенческий и сказал, чтобы я пришла в деканат, но в деканат я не пошла, в итоге наш декан вернул мне студенческий только на четвером курсе, пришел на какую-то лекцию и вернул. Мама считала, что роман писать нужно о том, что хорошо знаешь, то есть - о студенческой жизни, раз я учусь в университете. Но никакой студенческой жизни я на самом деле не знала - ну не писать ведь роман о том, что у меня забрали студенческий. Во-первых, у меня был хронический недосып, с трудом удавалось по утрам проглотить несколько ложек гречневой каши, во-вторых, мне хронически не о чем было писать, я читала в метро Набокова, чтобы почувствовать себя героиней песни Земфиры, смешно вспоминать сейчас об этом ребячестве, читала в метро "Цветы зла" - сидела на лавочке посреди зала и читала "Цветы зла".
Бабушка использовала страницы книг и газеты в качестве топлива для печки. Или заворачивала в них яйца для передачи. Она говорила, что от книг нет никакой пользы, вот один человек приехал и привез огромную библиотеку, а книги теперь сложены в сарае. Мой дядя на три года уехал работать в нашем посольстве в Испании, взял с собой мою тетю, а мои двоюродные братья остались дома. Ужиться они не могли, старший брат приводил в квартиру компании собутыльников - он учился во Львове на художника, но добиться успехов в этой ипостаси не смог, хотя участвовал в девяностых в нескольких коллективных выставках. В основном он просто пил, а потом мог выбросить из окна какую-нибудь мебель. Так что его младший брат переехал к нам, ему отдали нашу гостиную с телевизором, мы все спали в одной комнате. Он очень хотел тоже поехать в Испанию, но дядя его туда не приглашал, иногда он привозил из Испании какие-нибудь иностранные продукты, с которыми можно было сфотографироваться, показывал на видеомагнитофоне кассету с записью - прием у испанского короля. Снимала на видеокамеру сотрудница посольства, которую во дворец не впустили - не положено было по рангу, поэтому на видео они подъехали в карете в специально предназначенных для приема мундирах к воротам дворца, потом видеокамера стыдливо опускается вниз. Еще я запомнила видео, запечатлевшее традиционное испанское развлечение - на улицу выпускали стадо быков, а люди от них убегали, в процессе некоторых быки растоптали. Мы удивлялись, к чему всё это и какой смысл. Старшего из моих двоюродных братьев было решено женить, чтобы он остепенился. Нашли дальнюю родственницу из провинциального городка, которой как раз искали жениха, так вот они и поженились, у них родились двое детей - мальчик и девочка, он не переставал пить, но вроде бы устроился на работу веб-дизайнером, потом дядя записал его на операцию на сердце - у него с детства было больное сердце. Операция прошла успешно, но через неделю он умер в больнице, хотя врачи говорили, что организм молодой и всё будет нормально.
Я не знала, что когут на словацком - петух, в ресторане "У когута" в пятницу такой ажиотаж, в соседнем ресторане начался концерт, я пошла посмотреть, что там, сказала официанткам, что вернусь, чтобы они не унесли мое пиво на радостях, что столик освободился. В Мукачево в восемь утра пробка из дорогих внедорожников, везут детей в школу, мама сказала, что, возможно, они купили там квартиру, чтобы не снимать, открылись новые рестораны, но там ведь совсем нет ПВО, если в Киеве нет ПВО, откуда оно возьмется в Мукачево, просто по ним пока не стреляли, они подумали, что там ведь рядом Венгрия и по ним стрелять не будут. У моего дедушки была банкнота времен Центральной Рады, я видела ее на серванте, мы думали о том, что, наверное, он ее продал ради телемагазина - у весь день работал телевизор, однажды я приехала и увидела, что там идет старый фильм о Нюрнбергском процессе. Да, наверное, дедушка продал купюру времен Центральной Рады и еще некоторые артефакты - мама сказала, что это ведь не ему принадлежало, если он это получил в наследство, зачем всё подчищать под чистую - купил набор ножей, ортопедический матрас, который даже не распаковал. В девяностых в телемагазине продавали накладные ногти, такие красивые оранжевые накладные ногти, потом оказалось, что настоящие ногти начинают от этого клея слоиться, мама сказала, что они продавались в киоске, но они ведь совсем не держатся. В центре есть ресторан "Антверпен", но как пойти туда, если вдруг тревога, быстро сложить еду в пакетики, или оставить в тарелках, и она будет тебя там дожидаться. Но, может быть, мы пойдем в ресторан "Антверпен", а потом еще и поедем в Голландию. За границей подают такие большие порции, да, ладно, в кафе "Централь" мне принесли галушки с брынзой на сковородке, если бы я пришла с кем-то, могла бы попросить две тарелки, но вот Даше принесли эти галушки просто в тарелке. Да, и сказали, что не принимают оплату карточкой, только наличные, хотя в прошлый раз я точно помню - платила карточкой. Даша сказала - может быть, им не понравилось, что мы говорили между собой на русском, я сказала, что не может быть - неужели они различают русский и украинский, мне вот кажется, что это для них - один непонятный язык. Даша ездила выступать в Братиславу, там ей сказали, что словацкий язык был искусственно скомпилирован из всех словянских языков, мы сразу же подумали о стихийном постмодернизме.
Моя подружка Наташа учила японский и китайский языки, начала учить еще в школе, потом - в инязе. Потом уехала в Германию, с тех пор я ничего о ней не знала. Когда-то я написала ее брату, он ответил, что эта соцсеть не пользуется популярностью в Германии. Недавно я зашла на его страницу в фейсбуке и увидела, что он умер в прошлом году - на его странице не написано, от чего, не написано, что погиб на войне, просто написано, что женился, и через три месяца умер. Он был на два года младше нас. Мой троюродный брат погиб в начале нулевых - пошел на день рождения к повару, потом все шли из кафе, повздорили по какой-то неизвестной причине, повар достал нож и моего троюродного брата убил. Получил 18 лет, на суде он, кажется, смеялся, так говорили, сама я на суд не ходила. После этого его младшего брата решили учить английскому - я подрабатывала уроками английского, у меня были ученицы - внучка академика, которой очень нравилась Натали Орейро, дочка и падчерица депутата - наша родственница вышла замуж за депутата, у них была квартира неподалеку от зоопарка, я шла туда мимо мединститута и смотрела, как студенты в белых халатах курят на крыльце. Мы занимались в английском в кабинете, там стояли книги, я одолжила почитать "Доктора Живаго" и какой-то разрозненный том мемуаров Видока. Потом депутат сделал из кабинета приемную, повесил табличку "Приемная депутата". Его падчерица выросла и поступила в иняз на испанский факультет.
Уже было АТО, но еще не было полномасштабного вторжения, в Киеве открывали патриотические рестораны, в которых выступали украинские группы, на входе нужно было сказать пароль: "Борiтеся - поборете". На фестиваль в Черновцы привезли диджея из Берлина, потом пошли пить вино из канистры - один человек, которого все очень любили, возил в автомобиле канистру красного вина, там я и познакомилась с девочкой, которая потом приехала в Киев и начала постить в своем фейсбуке стихи разных украинских поэтов без подписи, а человек с канистрой красного вина разбился на машине. Девочка ночевала в "Барбакане", ей говорили: "Едь домой" - то есть в Винницу, она думала, что у меня роман с одним украинским поэтом, и спрашивала у меня, позвонить ли ему, а я говорила: "Конечно, позвонить", не чувствуя в этом никакой подоплеки. Разоблачили девочку из-за денег, которые она одалживала у всех знакомых, у меня она тоже хотела одолжить двести гривен, но у меня тогда не было этих двухсот гривен, иначе я их отдала бы просто так - ну не мелочиться ведь из-за такого долга. Да, погорела девочка в основном из-за денег, а не из-за стихов, но лайки под стихами тоже перестали ставить, поняли, что стихи тоже одолжены. Девочка сказала, что всё вернет, и, кажется, действительно вернула. Вернулась в Винницу, нашла мужчину и поступила в институт.
Мой знакомый был заядлым тусовщиком (и сейчас есть, но сейчас война, и он во Львове, хотя, судя по селфи, свой образ жизни он не изменил). Он работал сисадмином, днем работал, а ночью тусовался, когда он спал, было непонятно. Ел ли он что-то кроме черного хлеба и шоколада, тоже было непонятно. Он был дважды разведен, от первого брака дочка, вторая жена - поэтесса, они познакомились в Коктебеле, но потом всё равно развелись, потому что вторая жена и ее мама хотели ребенка, а он хотел, чтобы жена поступила в Институт развития человека. В итоге она поступила на курсы французского и устроилась работать в какую-то организацию ООН, теперь много путешествует за границей с новым мужем. Да, у моего знакомого трехкомнатная квартира недалеко от цента, одна комната закрыта, потому что принадлежит другому человеку, у моего знакомого нет холодильника, немногочисленные продукты хранятся на балконе, зато на кухне - прекрасная акустика, я думала, что там можно было бы проводить квартирники, он предлагал мне сварить картошку, но где я, а где картошка. В моего знакомого были влюблены две женщины, у одной брат - художник, у другой - двое детей, и родители были художниками, она жила в его квартире какое-то время, потому что свою квартиру продала и купила две других квартиры, но одна из квартир оказалась в нежилом фонде, а что со второй квартирой - я уже не помню. Во время пандемии она писала мне, чтобы я пригласила их вместе на день рождения, иначе она покончит с собой, детей есть на кого оставить. До начала пандемии она пыталась напоить моего знакомого вином с приворотным зельем, не помню, что из этого вышло. Со второй женщиной у моего знакомого были, по его словам, свободные отношения, но она тоже мечтала, чтобы отношения стали более определенными. По его рассказам, в квартире вместе с ним раньше жили бандиты-строители, которые пытались его убить, так что он переехал на дачу к знакомому художнику и жил на этой даче год (дача недавно сгорела вместе с картинами). Мы пришли на день рождения художника с бутылкой шампанского и ждали его на лавочке возле Золотых ворот - за это время мы успели шампанское выпить, и вот он, наконец, пришел - со своей девушкой, переселенкой из Донецка, мы пили вино на Пейзажной аллее, рядом пила молодежь. какой-то девушке стало плохо, ее начали спрашивать, ела ли она сегодня. Потом поехали на такси в квартиру, в которой художник жил с девушкой из Донецка - квартира театральных деятелей, которые работали с Юханановым. Я тогда и не слышала об "Электротеатре Станиславского", но не подала виду, что не знаю, кто такой Юхананов. Девушка из Донецка потом куда-то исчезла, на вернисаж художник пришел с актрисой из сериала "Коли ми вдома".
После смерти дедушки появилась пожилая женщина с дочкой, которая сказала, сказала, что она - дедушкина дочь из Донецка. После войны дедушка с матерью жил в Донецке у какой-то женщины, потом ее родственники дедушку побили, мать тоже побили, так что она вскоре умерла, а он из Донецка уехал. Бабушка когда-то уезжала от дедушки к мужчине в Волгоград, но не смогла с ним жить, потому что он был ранен на войне и ему всё время было больно, бабушка не могла на это смотреть, ей было очень его жаль, так что она вернулась к дедушке. Дедушкина дочь захотела с нами познакомиться, мама сказала, что мы как раз идем на рождественское ледовое шоу во "Дворец спорта", они с дочкой тоже взяли билеты и пришли, кажется, это была "Алиса в Стране чудес", им не понравилось. У этой женщины был сын - известный адвокат, и дочка, которая развелась с мужем, муж забрал себе ребенка, а тем запрещал с ним видеться, поэтому ей нужна была помощь. Как-то она звонила и просила, чтобы я приехала ночевать у нее, потому что ей страшно ночевать одной. Мы подумали, что они, может быть, хотят меня выкрасть и потребовать выкуп, так что я никуда не поехала. Потом дедушкина новообретенная дочь умерла, ее дочка познакомилась с милиционером, он поручил ей смотреть за его сыном от первого брака, что было дальше, я не знаю. У дяди тоже после тетиной смерти материализовалась дочь лет тридцати, сначала мама увидела дядину фотографию с какой-то девушкой, потом оказалось, что это - его дочка. Мама не поехала на дядин семидесятилетний юбилей, чтобы никто из гостей не увидел, как она реагирует на эту новость.
Мы прошли от станции "Зоосад" по Курфюрстендамм, свернули на какую-то улицу, спросили у женщины, где Прагер-Платц, там нашли ресторан, в котором сто лет назад бывали все эмигрантские классики русской литературы. Мы съели там томатный суп, я еще съела какой-то десерт со сливками. Рядом девушка говорила по телефону на русском - говорила родителям, что ее ребенку ничего от них не нужно, никакой Диснейленд, и что он будет их потом ненавидеть. Доели суп и нашли дом, в котором сто лет назад жила Цветаева, конечно, дом перестроен, но табличка висит, мы заглянули на лестничную клетку сквозь мутное стекло. Потом пошли на Виктория-Луиза-Платц, где-то здесь жил Ходасевич. Перед отъездом из Берлина мы несколько дней пожили в квартире шведских музыкантов, уехавших в турне. Нас поселила там их подруга, присматривавшая за двумя котами, сказала: "Вот посмотрите, там такая миленькая площадь", мы пришли на площадь и увидели, что это Виктория-Луиза-Платц. Подруга шведских музыкантов уехала из Польши, страдая от преследований ЛГБТ, и так ездила по миру, работала поваром в веганском кафе, писала книги, поехала в резиденцию в Швейцарии в здании монастыря, писатели там жили в кельях, книгу она так и не написала, сказала, что там было слишком много людей и ей всё время мешали.
В школе я записалась в кружок балета. Сначала мы изучали балетные па в зале, потом нас переместили в зал, потому что директриса сдала зал в аренду секции борьбы. Так что переодеваться нужно было в коридоре, балетные па изучать, держась за батарею. Еще я хотела записаться в музыкальную школу, но мне сказали, что места есть только на скрипку, а я совсем не хотела играть на скрипке, только на пианино. Так вот и не записалась на пианино, мама говорила, что на самом деле это хорошо, потому что какая-то девочка тренируется играть на пианино по восемь часов каждый день, я тоже подумала, что восемь часов каждый день играть на пианино не хотелось бы. Мои одноклассники ходили в черных кожаных куртках, говорили о том, что окончат школу и откроют киоск. К нам приехала новенькая - только что из Швейцарии, одноклассник бросил подругу, с которой у них были интимные отношения, и переметнулся за первую парту к девочке из Швейцарии. Его подруга решила вызвать ревность и начала кокетничать с самым тихим мальчиком в классе. Мальчик, который приставал к приезжей из Швейцарии, назначил этому самому тихому мальчику в классе стрелку. Так всё и выяснилось.
Сын наших родственников из Москвы пугал меня ядовитыми пауками - я тогда как раз выписывала и читала от корки до корки "Юного натуралиста", так что знала о ядовитых пауках всё. Говорил, что вот эти красные паучки - ядовитые, так что всё. Иногда на моих руках появлялись какие-то пятна цвета ржавчины, правда, мне удавалось их отмыть, но я была уверена, что это как-то связано с укусом красных паучков. Мы делали секретик - закапывали в землю какую-то чушь, клали сверху стеклышко, и клялись, что придем сюда через двадцать лет и откопаем, даже клали сверху какую-то ветку а качестве ориентира. Ловили жука-носорога, прятали его в спичечный коробок, он там шкрябался внутри, огромный страшный жук-носорог. В моду тогда вошли шторы на двери - такие шторы из бус, как в Бразилии, я прочитала в каком-то журнале я-ля "Сделай сам", что такие бусы можно сделать из открыток и скрепок, нам эти шторы некуда было вешать, карниз нал дверью был, но там висели совсем другие шторы - старомодные и тяжеловесные. Но я все равно разрезала все открытки на полоски, мы постоянно ходили в магазин за скрепками, особо там больше и не было товаров, но скрепок почему-то было очень много, так что мы постоянно плели эти шторы - скрепка-полоска открытки, словно на плантации в бразильском сериале. Однажды нам принесли во двор и продали две кожаные куртки - бабушка говорила, что нас словно загипнотизировали, потому что куртки эти нам были не нужны, и вообще они были на нас большие, и не кожаные, а из кожзаменителя, но вот продали, и я потом не знала, куда эту куртку носить. Мои одноклассники говорили, что женятся на ком-то, только если разбогатеют, потому что нет смысла плодить нищету. Утром я пришла в школу в новом оранжевом берете, одноклассники сказали, что повесилась уборщица. Ее дочка за гриницей, а она повесилась. Я подумала, что это - глупая шутка, и глупо рассмеялась. В общем, реакция была неадекватная, но не на смерть, а на слова, которые я не приняла за правду.
Мою крестную в нулевых бросил муж. Он работал в то время на табачной фабрике, сам он был из России, познакомился с женщиной из Крыма и уехал к ней. Крестная пошла к колдунье, колдунья начала колдовать, так что муж вернулся, но потом все равно ушел, и так повторялось несколько раз. В итоге он ушел окончательно, хотя вся родня и дочки плакали, чтобы он не уходил. После этого крестная начала знакомиться с мужчинами. Познакомилась с отставным генералом, который заказал в кафе шампанское и в качестве закуски достал из кармана запотевшую карамельку. Это было летом в Феодосии. Познакомилась с мужчиной, который на вопрос о номере мобильного ответил, что у него нет мобильного телефона. Ее мама на это начала возмущаться, что "зараз i у курки, i у гуски є мобiльний". С мужем она познакомилась в техническом институте, в который поступила с целью найти мужа. Дочерей постоянно пилала насчет необходимости выйти замуж. Ее старшая дочка выучилась на геолога, потому что образование это было бесплатным, на практику они ездили на геологоразведывательные работы. Вторым образованием стало юридическое. Она поехала с какими-то мальчиками на пляж, там врезались в дерево, она получила сотрясение мозга. Но потом вышла замуж, я была на свадьбе, на самом деле она была влюблена в другого мальчика, но он не ответил ей взаимностью, поэтому она выходила теперь за другого. Того мальчика пригласила на свадьбу, он не пришел, пришел его брат-близнец в белом костюме, и все мы бодро танцевали "Хава-Нагилу". Сначала они переехали к родителям мужв в пятикомнатную квартиру - родители торговали обувью. Но там не ужились, так что переехали обратно на Нивки. У них родилась дочка, которую сдали в театральный кружок, моя крестная пилила зятя за то, что он всё время играет в компьютерные игры и ничем не помогает по дому. В итоге они развелись, и старщая дочка привела в квартиру другого мужа. Вторая дочка не хотела жить в квартире с таким количеством людей, поэтому вышла замуж за парня с трехкомнатной квартирой - она работала в банковской сфере, поэтому такого парня нашла. Родила сына, при этом чуть не умерла от кровопотери при кесаревом сечении, но с мужем они начали всё время ругаться, она уходила и забирала ребенка, он приходил, стучал в дверь и кричал: "Я хочу видеть сына!". Она возвращалась, потому что жить в квартире с толпой народа не хотелось, потом снова уходила, потом они всё-таки развелись, она переехала в квартиру, унаследованную от бабушки, сделала ремонт и привела парня из Черкасс. В девяностых к ним приехал брат их бабушки, продал свою квартиру и приехал к нам. Сначала он приехал в село к моим бабушке и дедушке, сказал: "Такая бедность!", и поехал в Киев к сестре. Но она сказала, что ему здесь жить негде, хотя его мама когда-то получила эту квартиру как вдова погибшего на войне, это был сводный брат мамы моей крестной. Но их было в квартире слишком много, она сказала, что здесь жить негле, так что он уехал, и неизвестно, доехал ли с этими деньгами от продажи квартиры куда-то.
Война была самым ярким воспоминанием моих бабушек и дедушек, всю жизнь потом они рассказывали о войне. Бабушка рассказывала, что немец спросил ее о чем-то, и она ответила на немецком, потому что в школе учила немецкий. Немцу это понравилось, и он ее отпустил. Бабушка гордилась всю жизнь, все остальные события после войны были ее послесловием. Сталинизм не обсуждали. бабушка сказала: "Ну только вот зачем Сталин уничтожил перед войной маршалов?". Дедушка на все бабушкины слова отвечал только: "Да что ты понимаешь". Другой мой дедушка рассказывал о том, как они во время Голодомора везли продукты из села на санках, продукты, купленные - нет, я уже не помню, что именно они обменяли на продукты, но везли их потом по зимнему полю, боясь волков. Потом дедушку забрали в Германию, в шестнадцать лет он работал на немецком заводе, освободили в 45-м отправили служить в Австрию, из этой службы он запомнил только то, что научился спать на ходу. Название города, в котором работал на заводе, он забыл, в начале нулевых Германия выплачивала компенсации, дедушка вел с ними переписку, я просила нашего преподавателя немецкого перевести, что написано в этом письме. В итоге дедушка компенсацию все-таки получил, мы отдали ее за мое обучение в инязе за третий, кажется, курс, плата за обучение постоянно росла, в геометрической прогрессии к третьему курсу она переросла первый. У моих бабушки и дедушки в селе было несколько книг на этажерке, была "Республика Шкид", которую я перечитывала несколько раз, очень толстый сборник анекдотов шестидесятых годов издания, книга о тридцатых годах и Долорес Ибаррури, у которой было изрядно оторвано начало.
У меня была подружка Аня, она сидела на первой парте, я сидела на второй и смотрела на ее невероятно бледную кожу в голубых прожилках. В нашем классе стоял черно-белый телевизор, мы смотрели сериал вечером дома, а потом смотрели повтор этого сериала утром, учительница включала телевизор и уходила решать свои дела. Она была крашеной блондинкой с модной прической, нам она казалась просто кинозвездой, но в итоге ее все равно уволили. У нас появилась новая учительница, мальчики писали на подоконнике карандашом что-нибудь вроде "спортивный sex", вообще у нас много всего начали писать ручкой на партах - названия групп, нам потом приходилось соскабливать это лезвием и оттирать стиральным порошком. Нам сообщили, что после третьего класса можно поступить в гимназию, нужно было сдать экзамены - диктант и математика, я не хотела ни в какую гимназию, я хотела просто смотреть по новому каналу "Тет-а-тет" фильм "Индиана Джонс и Храм судьбы", но мама сказала: "Вставай, твоя судьба решается". Я сдала экзамены, но в гимназию меня не взяли - не хватило баллов, хотя папа носил нашей учительнице подарок - набор теней, как сейчас помню эти разноцветные полуразрушенные сердечки. Те, кого приняли в гимназию, потом говорили, что обучение там на русском, так что после трех классов украинской школы они не могут ничего понять. Моя подружка с бледной кожей Аня переехала вместе с мамой в другой район - ее мама была художницей и говорила, что Троещина - не тот район, в котором можно жить. Еще у меня была подружка Полина - я ходила к ней в гости, ее мама приготовила "сладкое мясо", это было мясо с вареньем, потом моя мама приготовила такое же. Но в основном мы стояли в очередях - как-то мы постояли в очереди и купили очень много пачек пломбира. Пломбир выглядел неаппетитно, но деваться некуда - мы его долстали, поэтому сложили в морозилку и постепенно съели. В другой раз мы очень долго стояли в очереди и купили очень много пакетиков растворимого напитка "Барбарис" - развели в воде и попробовали, но пить это было невозможно, так что сложили пакетики в полуразвалившийся шкаф - да, у шкафа отваливалась дверца, там лежала старая тетрадь с хитами семидесятых и вырезками из журналов того же времени, я забрала эту мамину тетрадь домой - так она мне нравилась, но все равно где-то потерялась. Однажды мы пришли в магазин, мама пошла с Костиком в магазин, а я осталась на улице. Ко мне подошла какая-то женщина с коляской и попросила посмотреть за ребенком, пока она пойдет в магазин. Я сказала, что да, присмотрю, потому что мне было всё равно, говорю, Потом мама с Костиком вернулись, не обратив внимания на коляску, поскольку рядом там был рынок разного сельдерея, и мы ушли домой, так и не знаю, что дальше было с этим ребенком.
Бывший парень моей знакомой жил в квартире Бажана, когда началось полномасштабное вторжение. Сказал: "Вот я спал в квартире Бажана, он так спал в 47-м году и боялся, что за ним сейчас придут. А я боюсь, что в меня сейчас прилетит". Моя знакомая в первые дни войны оказалась в метро с авокадо, которое лежало там уже несколько недель и начало гнить. Парень из теробороны попросил показать рюкзак, думал, что там граната, просто был растерян, что в этой ситуации делать, никто не знал, что в этой ситуации делать, что делать в ситуации войны. Муж моей знакомой занимается 3-D программированием в крупнейшей украинской компании, несколько лет назад они ездили на два месяца в Тибет, шли по горной тропе для туристов, и тут вдруг два яка начали бодаться, чуть не столкнули мужа моей знакомой в пропасть, она очень испугалась. Я спросила, зачем такой экстремальный отдых, почему нельзя просто сидеть в кафе и пить вино. Она ответила, что теперь, после начала полномасштабной войны, будет отдыхать только так. Ее сестра уже год живет в Канаде, она и раньше не особо жила в Украине, потому что работала на круизных лайнерах, но теперь переехала в Канаду, и ей очень нравится. Зовет мою знакомую в Канаду, но она пока не готова отдать две тысячи долларов за билет на самолет. Кроме того, парень зовет мою знакому приехать и вместе выращивать псиллобициновые грибы - там это легально.
Мы приехали в Вену - нет, сначала мы приехали в Братиславу, мы не понимали, как читать расписание автобуса, потом ехали вверх по серпантину, приехали на такси в гостиницу 60-х годов постройки в конструктивистском стиле, утром пошли пешком и подъехали на автобусе две остановки до центра - это была Братислава, на домах в центре висели таблички о том, что здесь на три дня останавливался Петр I, здесь на два дня останавливался Григорий Сковорода, а здесь вот останавливался Андерсен проездом в Италию - ему даже стоит памятник. Кроме того, есть памятник солдату наполеоновской армии. Вечером мы пошли в бар "Цветы зла" - пить коктейль "Френсис Скотт Фицджеральд", к которому официант приносит столь огромный графин воды, словно от одного крохотного коктейля ты успеешь умереть от обезвоживания.
Потом поехали в Вену - да, великолепная Вена, поселились в хостеле, пришли пешком в центр, вокруг туристы и миллионеры, мама забыла, где наш номер, и пыталась открыть дверь чужого, так что ей сказали: "То є наш покой". Моей знакомой сказали на выступлении в Братиславе, что словацкий язык - это компиляция всех славянских языков. Именно поэтому, приехав в Братиславу, мы сначала не могли понять, на каком языке здесь говорят. Сели в такси и поехали по горному серпантину в гостиницу шестидесятых годов постройки в стиле конструктивизма. Рядом супермаркет, где работают наши кассиры и продается паштет с клюквой, вкуснейший паштет с клюквой. Хостел в Вене расположен на нескольких этажах в доме XIX века, поднимаешься по лестнице наверх - на каждом этаже краники с водой над чем-то вроде фонтанчиков, из краников уже не течет вода, в фонтанчики бросают окурки, рядом - стулья для тех, кто хочет покурить на лестничной площадке у окна. В магазины "Тиффани" и "Картье" стоит очередь, туда пускают по одному человеку, в магазине "Карден" в витрине - манекен в спортивном костюме. В Кракове магазин "Карден" находится возле посольства США, на дверях которого висит объявление о том, что фотографировать запрещено. Мой троюродный брат из Москвы говорил, что мы поедем в Прагу и что-нибудь себе купим в магазине "Сваровски", да, мы действительно поехали в Прагу, возле магазина "Сваровски" не было никакой очереди, мы зашли туда, посмотрели и вышли. Мы ходили кругами по улицам пивных а-ля "Швейк", перемежающихся дорогими магазинами и массажными салонами, поднимались к Замку, меня не покидало чувство, что мы ходим в каких-то декорациях - вот место, где началась "Бархатная революция", вот пивная, в которую любил ходить Вацлав Гавел, а мне не понравилось, что там в меню только один сорт пива - "Pilsner Urquell", который мне не особо нравится, но пришлось пить его, раз здесь любил бывать Вацлав Гавел. Мы приехали в Краборовице во время выборов президента Чехии. В деревне 78 жителей, рядом - поля и соседние деревни, поле, на котором была битва с венгерским королем в тысяча триста каком-то году, горка, на которой жители собираются отмечать майские праздники и жарить шашлыки, да, майские праздники древнее первомая. Возле автобусной остановки висело объявление с результатами голосования. Да, победил Петр Павел, в витрине книжных в центре Праги через неделю появилась его биография. Мы ходили кругами по Праге, с неба падал мокрый снег, на Карловом мосту англоязычные туристы попросили их сфотографировать, парень на украинском сказал, что видел меня в Академии художеств, я ответила, что это не могла быть я, я никогда там не бывала, он сказал: "Тим не менш, слава Українi", мы ответили: "Героям слава" и пошли дальше.
В нашей школе ставили спектакли, поставили "Щелкунчика", "Снежную королеву", в одной постановке я играл голубя, а в "Щелкунчике" - мышь, для мыши нужен был костюм, костюм мы придумали такой - серые колготки, серая кофта и серый платок, заколотый булавкой, словно средневековый плащ. После премьеры учительница спросила: "Что это такое?? Заменить!", так что серые колготки мы заменили на серые рейтузы, к которым был пришит серый паролоновый хвост. Иногда по телевизору показывали "Джентльмен-Шоу", мама думала: "Вот как было бы здорово, если бы его показывали всё время". Французский повар готовил луковый пирог и рекламировал фирму "Мулинекс", мы удивлялись, что персонажи сериалов "Элен и ребята" и "Первые поцелуи" всё время сидят в кафе, мы в кафе зайти боялись. В начале нулевых - тоже боялись. Я ходила в иняз мимо ресторана "Ренессанс", зайти туда не приходило в голову, хотя в рекламе было написано: "Пиво - 10 гривен". Мы не пили пиво и не знали, что делать в ресторане. Один раз после чьего-то дня рождения думали пойти в клуб, но так и не пошли. У дедушкиной мачехи была квартира возле иняза - когда мы учились, там уже были маганизы. Квартира отошла государству, потому что дедушка когда-то поругался с мачехой, она приехала к ним, а он сказал, что тут жить негде, вызвал такси и отправил ее обратно домой. Потом ездил и возил ей еду. Папа тогда был в армии, и они не могли прописать его в ту квартиру, тогда нужно было доказать, что он там должен жить, чтобы ухаживать за немощной старухой. В Институте автоматики комсорг сказал маме: "Тебе нужна общетвенная нагрузка, поухаживай за стариками". Мама так обиделась - у нее маленький ребенок, ей есть за кем ухаживать. Людей проверяли на дневных сеансах в кинотеатрах, почему они - не на рабочем месте. Нужно было предъявлять справку, что ты работаешь во вторую смену. Мама шла пешком на шпильках с Дорогожичей в Институт автоматики, шла сорок минут и не уставала. Во Львове она ходила на шпильках по брусчатке, там всё время нужно было менять набойки. Дядя тогда работал во Львове, мама училась и жила у них. Квартира была перестроенная в старом доме, с улицы люди заходили прямо в комнату. Дядина теща была сумасшедшей старухой, ей казалось, что в соседней квартире мучают детей, она ходила и постоянно об этом заявляла. В детстве у мамы был пинчер Крошка, собачку купили у женщинцы, разводившей породистых пинчеров. Бабушка и дедушка не знали, чем ее кормить - она соглашалась есть только колбасу. Так что отдали в столовую - подумали, что там для нее будет еда. Маме сказали, что Крошка пропала. Рассказали правду только на ее свадьбе, мама плакала. Еще маме принесли белку, она жила в доме, но потом попыталась откусить маме нос, белку отпустили на волю. Кроме того, мама видела огромного лося, и даже не подумала, что лось может быть опасен. Он ее просто не заметил. Маме нравилась передача "В гостях у сказки", в субботу она спешила домой, чтобы сделать уборку и смотреть сказку в чистоте. На каникулах показывали фильм про отличницу Капустину.
Мы поехали в магазин за люстрой, купили люстру и нам выдали номерок для участия в розыгрыше призов - бытовой техники. Мы сели на стулья в зале и начали ждать. Прошел один розыгры, потом - второй, ведущий объявил, что приз выиграла та же самая пенсионерка, что и в первом розыгрыше. В итоге эта пенсионерка выиграла все призы, мама сказала, что ведущий мог бы это и не объявлять, люди всё равно были другие, и никто не понял бы, что пенсионерка - та же самая.
В конце восьмидесятых мама ездила в Питер, который еще назывался Ленинградом. Привезла мне оранжевые колготки, печенье в форме грибочков, конфеты - шоколадное драже в коробке, которую открываешь - и получается объемная сказочная картина, набор марок с картинами из питерских музеев. В Ленинграде тогда всё продавалось по прописке - для жителей Ленинграда и области, так что оранжевые колготки мама купила в переходе, бабушке купила серый пуховой платок - такие платки свободно продавались по всему Союзу. Их группа прилетела в Ленинград на самолете - путевки на работе. Был ноябрь, мама не знала, какая в Ленинграде погода, думала, что такая же, как в Киеве, надела не очень теплую осеннюю куртку и всё время там мерзла. Вот так она запечатлена на фотографиях в дутой голубой куртке по моде тех лет, в составе туристической группы завода "Алмаз". На заводе они разрабатывали искусственную почку, в девяностых завод переквалифицировался в банкнотную фабрику, рядом - озеро, в котором постоянно кого-нибудь находили. Но пока что туристическая группа завода "Алмаз" живет в гостинице "Интурист" в Ленинграде, мама приходит в зал импрессионистов в Эрмитаже, смотрит картины и просто не может оторваться, их автобус уже собирается отъезжать, так что она все-таки уходит из музея, чтобы едва на него успеть. В переходе продаются оранжевые колготки, женщина перед мамой в очереди сначала хочет взять две пары оранжевых, но потом решает взять одни оранжевые и одни черные, так что маме удается купить последнюю пару оранжевых для меня. (Потом в Киеве мне купили еще две пары розовых колготок, но на дне рождения одноклассницы мы играем в "казаков-разбойников", и колготки быстро рвутся. Одноклассница в пятом классе уходит в гимназию, где обучение ведется на русском, а потом уезжает с семьей в Германию, они - этнические немцы. Их йоркширский терьер Сандра больше не гуляет под нашими окнами). Но пока что туристическая группа завода "Алмаз" живет в гостинице "Интурист" в Ленинграде, мама живет в номере с сотрудницей, которая купила в переходе шарфик, и говорит, что вот Екатерина была женщина - делала своим мужчинам такие царские подарки. Мамин начальник ехал на велосипеде с двумя сыновьями и дочкой по дороге, их всех сбила машина. Я спросила у мамы, как же теперь его жена? Мама попыталась меня успокоить, что у нее много родственников и с ней всё будет нормально.
В первой половине восьмидесятых мама ездила на майские праздники на экскурсию в Москву. Экскурсия была для ветеранов, которые работали в их Институте автоматики, мама получила путевку за отличные результаты предвыборной агитации, нужно было ходить по домам и агитировать людей идти на выборы, маме достались для агитации дома, из которых уже отселили людей, так что получилось, что на ее участке явка - сто процентов, за это ее премировали путевкой в Москву на три дня. Экскурсия в Кремль не входила в программу, в Кремль экскурсовод повел их по собственной инициативе, но двое сотрудников решили пойти вместо этого в ГУМ за рубашками, там схватили рубашки, какие были. Потом возле их гостиницы нашелся какой-то магазинчик, в котором висели те же самые рубашки разных размеров, и не было никаких толп покупателей. В программу экскурсии входила поездка в Сокольники - там была Олимпийская деревня. Мама не любит спорт, но пришлось ехать. Спортивные соревнования постоянно показывали по телевизору - шахматные турниры, бег, фигурное катание. У дедушки всё время был включен черно-белый телевизор, потому что он как раз вышел на пенсию, так что спорт присутствовал в нашей жизни до программы "Время", после которой мы ложились спать. Еще могли посмотреть фильм, но потом - точно спать. В Москве мама решила найти переулок, в котором Гиляровский спускался в канализацию, как написано в его мемуарах. И как-то ей удалось этот переулок найти, и даже не заблудиться. Было темно, в переулке ни души, но мама нашла его и вернгалась обратно в гостиницу. Кроме того, она пошла в Пушкинский музей, где совсем не было посетителей, смотрительницы включали для нее свет в залах. В метро людей тоже не было - все куда-то разъехались на майские праздники. Мама привезла мне сарафан и медведя в машинке, которого купила на ВДНХ. Мы переехали в новую квартиру - на Троещину, телевизионное вещание теперь не прекращалось даже ночью, нам нравилось смотреть по субботам передачу "До и после полуночи". По пятницам мы смотрели "Поле чудес", отгадывали слова, кричали в телевизор: "Бери деньги!". По вечерам мы играли в карты, я расстраивалась, если проигрывала, дедушка говорил: "Ну ты ведь не корову проигрываешь, надо уметь проигрывать спокойно". Бабушка прочитала, что их хрущовку могут снести в рамках плана реновации, говорила: "Ну нам ведь дадут новую квартиру?". На самом деле ничего не снесли до сих пор, никакой реновации не было. Бабушка рассказала мне про игру "Сломанный телефон": "Вот, например, тебе говорят на ухо слово "яблоко", а ты следующему человеку говоришь "груша". Я решила, что суть игры - именно в этом, мы пришли в садик - сразу в подготовительную группу, чтобы социализироваться перед школой. До того я была в садике один день - когда начался тихий час и все дети легли спать, я вышла зал, чтобы поиграть с игрушками - ну логично ведь, все спят и никто мешать не будет. После этого меня из садика забрали, в следующий раз я пошла только в подготовительную группу. Мы начали играть в "испорченный телефон", я намеренно сказала следующему игроку не то слово, которое услышала от предыдущего, напомню - я думала, что суть игры - в намеренном искажении. Так что "испорченным телефоном" оказалась я. Днем мы спали, ели манку на воде, лепили из пластилина, делали аппликации, учились читать, нам рассказывали про революцию и про то, что Красная площадь значит "красивая", читали книги вслух, например, моя подружка принесла книгу про Древний Египет, ее нам воспитательница и читала. Гуляли на площадки возле детсада. Готовились к утреникам. На одном из утреников мы должны были танцевать вокруг искусственной березы под акомпанимент песни "Во поле береза стояла" и вешать на искусственные ветви ленточки. Для этого нужен был русский народный сарафан, мы ходили его шить у маминой сотрудницы, подрабатывавшей шитьем. Ее муж был евреем-программистом, так что в начале девяностых они уехали в Америку. Учиться он ездил в Россию, потому что в Киеве его в институт не брали, вообще был рад, что эмигрировал. В Америке он сначала работал разносчиком пиццы, но потом стал работать по специальности программистом, мама нашла в нулевых бывшую сотрудницу в "Одноклассниках", и та ей всё это рассказала. Но пока что мы шили у нее русский народный сарафан розового цвета, ходили на примерки. Для новогоднего утреника нужен был костюм львенка - желтое платье у меня было, гриву пошили из паролона, выкрашенного хной. Из салфеток вырезали снежинки. Бабушка говорила: "Я вот никогда не думала, что буду такой старой. Ну, может быть, еще до двухтысячного года поживу, а потом нет, хватит". Так оно и получилось, я была на первом курсе, когда у бабушки началась почечная недостаточность, я рассказывала, что читаю "Братьев Карамазовых" - на первом курсе мне нравился Достоевский. Бабушка говорила, что так много еще книг, которые нужно прочитать - "Карамазовых" она не читала, только смотрела советскую экранизацию. Потом бабушку положили в больницу, она говорила нам, что лежала в этой больнице несколько раз прежде, это - хорошая больница, но больше из нее не вернулась. Дедушка каждый день носил ей еду в судочках, изучал книги по медицине, потому что чувствовал, что лечат бабушку неправильно, но правильные методы лечения найти не мог. Родственники собрались на поминки, дедушка сказал: "Так странно, что никуда больше не нужно идти. Хочется взять судочек и поехать в больницу". Родственница погладила дедушку по голове и сказала: "Витя. Но смотри, надо жить, потому что часики-то тикают". Папина двоюродная сестра с мужем вступила в секту пятидесятников, муж говорил дедушке, что ему пора подумать о душе. Мы отпраздновали миллениум, хотя в прессе публиковали расхолаживающие сообщения о том, что на самом деле миллениум будет через год. Но кто хотел вникать в эти математические тонкости, круглая дата - вот она. В новогоднню ночь мы включили телевизор и услышали от Ельцина знаменитое "Я устал, я ухожу". В следующем году я пришла 11 сентября на лекцию по философии и услышала от преподавательницы о взрыве башен-близнецов. Потом мы решили, что у преподавателей, значит, был нормальный интернет, не такой, как у нас на парах по информатике, грузившийся полчаса, иначе они не узнали бы эту новость так быстро. Дедушка поселил во второй комнате квартиранта-программиста, начал каждую неделю покупать и читать газету "Бульвар", ходил со мной на пляж и пристрастился к покупкам в "Телемагазине", перестал покупать одежду в секонд-хенде и подгнившие фрукты на оптовом рынке.
Но пока что на дворе восьмидесятые, мы не знаем, что Союз скоро распадется, в разгаре - Перестройка, мы с мамой с удовольствием занимаемся аэробикой, которую пропагандирует по телевизору Джейн Фонда. У нас синий коврик для занятий аэробикой, приходит соседка тетя Вера и говорит: "Можно Танечка тоже тут с вами позанимается?". Мамин день рождения 14-го июля, День взятия Бастилии, по телевизору весь день идет программа французского телевидения, я смотрю фильм про мадам Тальен, больше всего нам нравится комедийное шоу про "Отель-Палас", где метрдотель бегает по коридорам с рогами на голове, изображая оленя, на которого охотятся, и шутки вот такие: "Но ведь в Венгрии нет короля". - "Конечно, нет, потому что он живет в "Отель-Паласе". У маминой бабушки день рождения тоже был 14-го июля, так что в ее детстве родители вообще скрывали этот факт, говорили, что незачем гостям об этом знать, а то им придется покупать слишком много подарков. Потом прабабушка умерла, бабушка на мамином дне рождения начала плакать и пить за память прабабушки, мамин день рождения опять оказался испорчен. Однажды я пригласила бабушку и дедушку из Киева приехать на мамин день рождения в село. Я хотела, чтобы все собрались на мамин день рождения вместе. Бабушке не понравилось, что папа пьет водку, она начала кричать: "Вы так много пьете, вы - алкоголики", потом бабушка и дедушка уехали. Так мамин день рождения снова оказался испорчен. Однажды в школе бабушка увидела, что я захожу в школьную раздевалку, чтобы переодеться перед физкультурой, и устроила учителям скандал по этому поводу - ей нравилось, что столько девочек переодеваются в одном помещении. Потом учителя перешептывались о бабушке. Соседка тетя Вера нашла каких-то людей из Кисловодска, и они с Танечкой поехали к ним в гости. Потом эти люди из Кисловодска прислали телеграмму, что приедут в Киев, но соседка тетя Вера ничего им не ответила. Кроме того, соседка тетя Вера нашла людей, живущих в Яготине, летом мы с бабушкой и Танечкой поехали туда, каждый день ходили на речку, утром мы с бабушкой брали бидон и шли в магазин за молоком. У мамы в это время была сессия в нархозе. В доме жил сын хозяйки, у него был аквариум с рыбками, от которых он никак не мог избавиться, перестал их кормить и менять воду, но рыбки оказались неубиваемые. Мы зашли к нему в комнату, когда его не было дома, и вынесли пустые пачки от "Мальборо", которые он, по-видимому, коллекционировал. Мы с Танечкой начали часто ругаться, хотя раньше такого не было, и уехали из Яготина. В нашем серванте лежали кольца, бусы, брошка в виде жука - бижутерия, но мне это было дорого. Однажды я увидела эти украшения у Танечки, спросила, как же так. Она ответила, что это - не те укашения, которые лежали в нашем серванте, это - другие, просто выглядят так же. Сначала я даже поверила, но потом меня начали терзать сомнения, я рассказала бабушке и дедушке. Они пошли к Танечке, нашли украшения и забрали. Танечка обиделась на меня, но мы все равно продолжили общаться. В девяностых у танечки были разные иностранные журналы и куклы Барби. В нулевых соседка тетя Вера обменяла квартиру, они куда-то переехали, тетя Вера хвасталась, что Танечка превратилась в длинноногую блондинку и любит смотреть по телевизору бокс. Потом они уехали в Германию, тетя Вера еще в восьмидесятых говорила маме: "Дай-то Бог, чтобы наши девочки выросли и уехали за границу". В Германии Танечка стала нянькой, дальнейшая ее карьера теряется в тумане. В восьмидесятых существовал обряд "звездины", на котором мне выдали медаль киевлянки и мягкую игрушку. После звездин мы пошли в кафе, соседка тетя Вера заказала Танечке вареное в смятку яйцо. В другой раз мы пошли с родителями кафе, я захотела сливовый сок, мне принесли стакан сока, но я как-то неудачно махнула рукой, и густая темная жидкость вылилась на белую скатерть. Мы вскочили из-за стола и поспешно ретировались. В шесть лет меня крестили во Владимирском соборе по-настоящему, там было много детей, священник мазал лоб ваткой с мирром, мы целовали крест. Я начала носить крестик, потом меня приняли в октябрята - в Музее Ленина, где теперь - "Украинский дом". Мама читала мне книжку про Немухино и сборник современной венгерской прозы "История одного дня", который я, научившись читать, потом перечитывала сама. Вообще мне нравилось уметь читать, летом прочитала книгу на украинском "Чаликушу" - тогда мы все с удовольствием смотрели сериал "Королек - птичка певчая". Конечно же, "Рабыня Изаура". "Гардемарины". В нашем классе была Настя, так что кто-то, копируя сериал, сказал "Раба божья Анастасия". Мы любили копировать сериалы, играть в их персонажей.
У моего двоюродного брата проявился художественный талант. Дядя решил, что он должен стать художником. Мама моего крестного преподавала в Художественном институте, ее муж был известным художником-иллюстратором. Моего двоюродного брата отправили в институт, он пил, не сдавал экзамены, бросал в людей помидоры из окна, несколько раз его восстанавливали в институте. Потом отправили учиться во Львовский художественный техникум. Там он пил и проникся идеями национализма. Мы вырезали из газеты заметку о его участии в киевской коллективной выставке - сообщалось, что была представлена картина "Вид слона сбоку, но как бы сверху", что-то в этом роде. Мой крестный - тоже художник, дядя спрашивал у него, как моему брату попасть в художественное сообщество, крестный отвечал, что вот человек учится в институте и обрастает связями. Но мой двоюродный брат не окончил институт. Дядя работал в посольстве в Испании, мой крестный хотел, чтобы он организовал в Испании его персональную выставку, но дядя не захотел ничего организовывать. Мой двоюродный брат женился, изучил компьютерную программу для художников и рисовал иллюстрации. У них родились двое детей - мальчик и девочка, он пил и в пьяном виде мог выбросить в окно унитаз или телевизор, а жили они на четырнадцатом этаже, так что нам было очень неудобно к ним подниматься, если в доме отключали электричество. Потом мой двоюродный брат умер после операции на сердце, на которую его записал дядя. У него с детства было больное сердце, на первую операцию он не прише - пил с друзьями. На вторую все-таки пришел, врачи говорили: "Всё будет хорошо, он ведь молодой, сорок лет. Мы стариков с такой проблемой вылечиваем". Через неделю после операции двоюродный брат умер, мама зашла его проведать за полчаса этого, его последние слова были: "Передавай привет Лёлё и Костику".
Во Львове дядя курировал деятелей искусства, в частности - Ивасюка. Потом Ивасюка нашли повешенным. Кто-то написал протестные стихи в связи с этим, многих студентов выгнали из мединститута за чтение и распространение этих стихов. Дядя говорил, что он тут ни при чем, у Ивасюка просто был творческий кризис, он не мог писать песни. В день похорон Ивасюка над Львовом летали непонятные вертолеты. Бабушкин племянник вернулся из армии, и оказалось, что он очень хорошо копирует картины старых мастеров. Бабушка сказала, что у него талант и ему непременно нужно поступить в Художественный институт. Тетя моего крестного посмотрела работы и сказала, что они несамостоятельные, нужно учиться. Но бабушкин племянник не поступил в Художественный институт, не смог написать сочинение. Дедушка унаследовал от мачехи картину "Кающаяся Магдалина", обрадовался, что это - антиквариат, и вот сейчас он картину продаст с выгодой. Но эксперты сказали: "Это рисовал неизвестный подмастерье, вот посмотрите, как нарисованы уши", и заплатили копейки. В девяностых мы пошли на выборы, там продавались пирожки и "Архипелаг ГУЛАГ", бабушка сказала: "Да сколько можно это читать, надоело". Кругом рекламировали работу за границей - нужно собирать клубнику. Бабушка с дедушкой увидели рекламу о возможности заработка, пошли узнать подробности, но оказалось, что это - "Гербалайф".
После Чернобыльской катастрофы мы поехали в Сумскую область, жили в частном доме у родственников. Дедушка купил дозиметр и постоянно измерял радиационный фон. Потом снова ездили к бабушке и дедушке в село, одна из моих подружек нашла у своей мамы эротические карты и хвасталась перед нами. Папа говорил маме: "Если начнется война, вас с Лелей эвакуируют и выдадут сухой паек". Мама предложила папе пойти в Театр на Подоле, они пришли, там сидел один зритель, папа разозлился, куда это мама его привела. Потом, после третьего звонка, зал заполнился зрителями - это оказались театральные критики, потому что спектакль шел в рамках международного театрального фестиваля. Театр из Белоруссии, на сцене двое актеров, один произносит свою реплику и держит канат, перебрасывает канат другому актеру, тот произносит свою реплику и снова перебрасывает канат. Театральные критики смотрели на это и говорили: "Он еще не знает, что делает, а он - уже не знает, что делает". Мы купили новое клетчатое пальто и гуляли зимой в парке, полошел фотограф и сказал: "Такое красивое пальто обязательно нужно сфотографировать", я сфотографировалась в пальто и пушистой шапке, фотограф принес фотографии к нам домой. Приближался путч, но мы об этом не знали, узнали, что скоро появится братик или сестричка. Папа сказал бабушке: "Ну ничего, и в Гражданскую войну рожали", бабушка говорила: "Конечно, рожали, но...Это всё - ваше "Анархия - мать порядка". Дедушка поговорил по телефону, пришел и сказал бабушке: "Поздравляю, родился наследник". Я сидела за столом и рисовала или вырезала фотографии из "Огонька". Можно было делать коллажи, но я тогда не знала о коллажах. Вдруг по телевизору начали показывать "Лебединое озеро", папа исчез, потому что их закрыли в части, ждали приказа, мама не могла к нему дозвониться. Они были в селе, я приехала к ним после путча, сидела возле Костика, спавшего в кроватке, и читала Фаулза на украинском - "Вежа з чорного дерева". Не знаю, откуда там взялся этот образчик постмодернизма, дедушка брал в библиотеке книги, и потом очень долго их не отдавал, часто - терял, но все равно брал новые, из уважения к его любви к литературе библиотекари разрешали брать книги, если он даже и не вернул взятые ранее, так что Фаулз мог появиться таким образом, или просто был у кого-то одолжен и, опять-таки, не возвращен. Дедушка в Киеве говорил, что теперь у нас в продаже появятся латвийские свитера, но пока появились купоны, и отрезали несколько купонов и шли в магазин доставать продукты. Крупу выдавали килограмм в одни руки, дедушка пришел в магазин, купил килограмм крупы, потом пошел домой, надел вместо куртки пиджак и снова пришел в магазин за крупой. Мы ходили в магазин втроем - с мамой и с Костиком, это уже - три килограмма крупы или еще какие-то продукты. Я научилась взбивать масло из молока в трехлитровой банке. Мы постоянно мариновали овощи и варили варенья, сушили сухофрукты для компота, иногда на кухне взрывалась какая-нибудь банка консервации. Бабушка говорила: "Если бы можно было вообще не ложиться спать", но сама она спокойно засыпала под кино, шедшее после программы "Время". Телевизор показывал с перебоями, мой двоюродный брат - младший двоюродный брат, который потом стал дипломатом, встречался с фотомоделью, сестра которой с мужем основала секту родноверов, потом женился, уехал с женой в Италию, и у них родилась дочка, которую назвали Николь - мой двоюродный брат возмущался, почему нельзя посмотреть телевизор. Бабушка отвечала: "В наше время никакого телевизора вообще не было", мой двоюродный брат говорил: "Ну это в ваше время не было, а тут вот он стоит, а посмотреть его нельзя". Он пошел в кино смотреть фильм "Вор в законе". Кроме того, в селе часто шли представления театра лилипутов. Двоюродный брат спросил у меня: "Если сейчас придет мужик и скажет, что одного из вас убьет - тебя или Костика, но ты должна выбрать, кого, что ты выберешь?". Я ответила, что конечно же пусть мужик убьет меня, но двоюродный брат не верил и говорил, что это я просто так говорю, а на самом деле конечно же не захочу жертвовать собой.
В институте я решила распространять косметику "Faberlic", взяла каталог и начала показывать знакомым. Тогда царил "Avon", меня просили рассказать, в чем преимущество косметики "Faberlic", но я не знала, в чем преимущество, я вообще не пользовалась косметикой. Я могла накрасить губы - дедушка устроился сторожем в фирму, которая продавала помады, и принес мне коробку разных помад, среди них была даже оранжевая, она мне нравилась больше всего. Могла накрасить ногти голубым лаком с золотыми блестками. Но всё это существовало отдельно от меня, я ничего не могла сказать о косметике, не могла убедить в необходимости ее покупки, потому что сама не верила в эту необходимость. Иногда у меня всё-таки что-то покупали - наибольшей популярностью пользовался крем-гель от целлюлита, и двадцатилетних однокурсниц, и сорокалетних соседок одинаково страшила "апельсиновая корка". А вот одна наша однокурсница совсем изменилась благодаря распространению косметики "Avon". До того она зубрила наизусть все заданное, читала все книги (строго по программе, но и "внеклассное чтение" - тоже), в общем, была классической отличницей. На третьем курсе она начала распространять косметику "Avon", начала краситься и делать прическу, говорила, что распространение косметики буквально изменило ее жизнь. Девочки в моей группе обсуждали, действительно ли Бритни Спирс - девственница: "Да нет, двадцать лет, Америка, это невозможно. Это просто для пиара". Это было на втором курсе, на первом курсе я еще была в другой группе, там девочка рассказывала подружке о своем любовнике - из разговора я не поняла, то ли бандите, то ли - криминальном авторитете, который допытывался у нее, "было ли у нее что-то с Лешей", и никак не хотел верить, что не было, а она боялась идти к гинекологу, потому что тогда все в ее городке узнают, что у нее есть мужчина, и особенно разозлится ее папа. Потом она с подружкой спросила у моей подружки Марины, целовалась ли она с кем-то, не помню, что Марина ответила, но потом спросила: "А ты целовалась?", на это они рассмеялись, и Таня (ту девочку звали Таня, она всегда ходила в какой-то кожаной шапке, хитро завязанной на затылке, так что преподаватель ГО называл ее "модная студентка") ответила: "Ну с Лешей я не только целовалась" (да, теперь я вспомнила, это ее мужчину звали Леша, а как звали другого, уже не вспомню). Ее подружка читала дамские романы в мягкой обложке, которые покупала неподалеку - на рынке "Республиканский стадион", и говорила, что выйдет замуж только ради выгоды. Ее мама говорила: "Но тебе ведь с мужем в постель придется ложиться", а она отвечала: "Ну и что, ну и лягу". На втором курсе мы с Мариной оказались в другой группе, там и учились до пятого курса. Рядом со мной сидела Лора - высокая блондинка на шпильках, с огромным маникюром, так что девочки спрашивала у нее: "А как ты моешь посуду?". Но самое интересное, что Лора была настоящей содержанкой - как в романах Бальзака и Золя. Ее обучение в вузе оплачивал любовник. С другой стороны от меня сидели Аня и Марина (в нашей группе было три Марины), Аня встречалась (кажется) с мальчиком, который говорил, что никакой любви не существует, из-за этого его считали ницшеанцем, а моя подружка Марина называла Ницше зверем и фашистом, из-за чего я с ней спорила до хрипоты. Аня говорила, что секс - отвратителен, а ее подружка Марина возражала, что если с любимым человеком - то нет. После выпускного Марина вышла замуж за нашего преподавателя английского языка и родила дочку. В девяностых мы ходили в библиотеку мимо универсама, в каком-то киоске продавался большой робот-трансформер. Мама смотрела на этого робота в витрине и мечтала, что вот быть купить этого робота Костику, но цена была заоблачной. Недавно мама прочитала совет для мам: "Если вы корите себя за то, что не купили ребенку робота, не нужно себя корить, лучше купите что-то для себя и будьте счастливы". Я сказала: "Так, может быть, это ты на самом деле хотела робота". Мама сказала: "Не знаю, вроде не хотела, но, может быть, подсознательно". В школе было домоводство, там мы готовили что-нибудь вроде рыбного паштета с яйцом и майонезом, для которого ходили в магазин за рыбной консервой, или пирожное "картошка". Я мечтала связать ажурные шерстяные колготки, но связала только резинку - дальше, наверное, нужно было вязать крючком. Мама мечтала связать свитер, но у нее тоже ничего не получилось. Тогда в очередях женщины вязали, а очереди были повсюду, я думала - вот, они не теряют время зря. В школе нам задали пошить юбку, у нас была ткань в крупный красный горошек, я решила пошить юбку с вытачкой, пошили мы ее с дедушкой дома, потому что в классе у меня шить не получалось - там была ножная швейная машинка, и у меня сразу же вылетала шпулька, потом я ее очень долго заправляла, потом заканчивался урок. Возможно, мне следовало внимательнее изучить швейную машину и выучиться на мастера ремонта швейных машин, но это ни на йоту не приблизило бы меня к пошитию юбки, а для получения оценки за четверть нужна была именно юбка. Мы пошили юбку дома с дедушкой - строчил на самом деле он, ему нравилось строчить на швейной машинке. Принесла эту юбку с вытачкой в крупный красный горошек в школу, учительница сказала, что нет, не может быть, я не могла пошить такую юбку. Но одноклассницы убедили учительницу, что вот ведь - кривой шов, это точно я сама пошила. На ОБЖ нам рассказывали о том, что в мороз нельзя ходить в мини-юбке и капроновых колготках, потому что это плохо влияет на репродуктивную систему. Нет, рассказывали нам, конечно, намного больше, потом нужно было сдавать зачет, мы расстраивались из-за зачета, а мальчики в это время клепали табуретки и сдавали зачет на военной кафедре, говорили нам: "Ну вот нам бы не хватало из-за военной кафедры так расстраиваться". Но больше всего нас интересовал кем-то принесенный сборник анекдотов, где среди прочего был анекдот: "Совет от полиции США: "Если вас насилуют, расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие".
В начале девяностых я с удовольствием читала книгу Дейла Карнеги "Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей". Из книги я на самом деле запомнили только два совета - нужно внимательно слушать человека и всё время называть его по имени, потому что для человека нет в мире ничего более приятного, чем звучание его имени. Еще у меня была книга по физиогномике, я очень любила тесты в конце книги - там были лица людей с разной мимикой и жестами, и нужно было определить, что эта мимика и жесты означают. На самом деле, конечно, там внизу был список ответов, к каждой картинке нужно было подобрать правильный ответ. Сейчас я осознаю, что никогда ничего не поняла бы о людях, руководствуясь этой книгой. Например, я сидела за столиком с парнем и девушкой в пивном клубе в Кошице, руки мои были сложены в замок - книга по физиогномике утверждает, что это - знак неуверенности и замкнутности. А девушка сказала, что я, наверное, верующая, раз сложила руки таким образом. Конечно, для меня это был знак неуверенности и замкнутости, интуитивный знак, но речь о том, как невербальные знаки воспринимаются теми, кто на тебя смотрит. Еще у меня была брошюра о хиромантии, там были нарисованы ладони с разными линиями жизни и любви, холмами Меркурия и Венеры, я принесла эту брошюры на урок музыки, который у нас всегда ставили первым - с утра мы должны были петь. Одноклассники увидели брошюру и тут же бросились гадать по руке. На последних страницах брошюры были содержались подходящие к случаю цитаты великих людей. Например, Суворов: "Нет слово "не могу" - есть слово "не хочу". По телевизору шли два новых сериала - "Морена Клара" и "Пассионария - цветок страсти". Приближался Новый год, мама купила нам теплые длинные свитера, себе зеленый, мне - бордовый, потому что в квартирах и учреждениях было очень холодно, из экономиии топить старались по минимуму или вовсе не топить. В особо сильные морозы нам разрешали не ходить в школу, но кататься на санках с горки возле дома мы ходили всё равно. Одноклассница Люба говорила мне: "Ты должна почувствовать себя девушкой. Выйди из душа, посмотри на себя в зеркало, надень красивое платье. Я раньше тоже не чувствовала себя девочкой, но теперь всё осознала". Двоюродный брат (будущий дипломат), который тогда жил у нас, увидел в окно, как я возвращаюсь из книжного магазина, и сказал: "Ты идешь слишком быстро, слишком размашистый шаг, девочки так ходить не должны".
Бабушка в селе возмущалась, потому что шла за парнями, а они обсуждали актрису, это было отвратительно, как они ее обсуждали. Дедушка говорил - ну и что, ну обсуждали актрису, бабушка говорила, что нет, так нельзя. Еще бабушке не нравилось, что мы смотрим французский молодежный сериал "Первые поцелуи". Дедушка говорил: "Да они всё равно сами научатся", бабушка возражала: "Ну да, научатся, но как можно по телевизору такое показывать".
В Киеве дедушка сыпал сентенциями в духе: "Если Бог хочет наказать человека, он лишает его разума", цитировал что-нибудь из своей молодости - "всё хорошо, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо" или "дама из "Амстердама". Однажды (это было в 80-х, нет, не будем здесь нарушать хронологию) мы обсуждали Зоологический музей, дедушка сказал, что там был волк. Я спросила: "Живой волк?". Дедушка сказал: "Нет, волк мертвый. Все люди когда-нибудь умрут. И ты - тоже". Я расплакалась. Дедушка начал убеждать меня, что всё живое должно умереть, это нормально. А через сколько-то миллиардов лет и Солнце погаснет, так что наша Земля тоже погибнет. Я изучала в атласе планеты и их строение, в атласе была прекрасная яркая полиграфия. Земля была нарисована слоями, как торт, я не верила, что Солнце может сыграть с нами столь злую шутку и погаснуть, как лампочка - для экономии электроэнергии дедушка покупал максимально слабые лампочки, хотя при мысли о том, что все умрут, наверное, можно было бы начать кутить и хотя бы включать в комнате яркий свет. Папа собрался ехать в Грузию, в честь этого я выучила стишок: "Если едешь на Кавказ, солнце светит прямо в глаз, возвращаешься в Европу - солнце светит прямо в ж*у". Последнее слово я, конечно, заменила на попу, но всё равно мне это казалось невероятной фрондой. Потом мы переехали в новую квартиру, я вдруг расплакалась среди ночи: "Папа умрет". Мама меня успокаивала: "Когда это произойдет, ты уже будешь взрослая и папа тебе будет уже не нужен, ты сможешь жить без него". Папа говорил: "Что это такое, что за....как у бабцi". Мы купили новое китайское платье - ездили за ним, как я говорила страшным голосом, на "черный рынок", на рынке, расположенном на стадионе, купили джинсы с вышивкой. Папа хотел джинсы потеплее, но мы решили, что надо - покрасивее. Купили шорты-бермуды, за них взяли втридорога, но шорты были очень модные, продавцы знали, что мы все равно заплатим. В "Фестивальном" купили футболку с огромной наклейкой зайца. В магазине через дорогу мама купила для меня индийский розововый костюм из бархата - кофта и юбка. Она увидела этот костюм и ужасно разволновалась, прибежала домой за деньгами, купила костюм и принесла. В том же здании был книжный магазин, мы заказали там по подписке трехтомную энциклопедию. В нагрузку нам выдали открытку с волком и зайцем из "Ну, погоди!", переворачиваешь открытку - картинка меняется. Мы пошли с папой в гости к папиному другу-милиционеру, жена у него тоже была - милиционер, она пришла и принесла сыну новомодные жвачки и конфеты. Мы играли в комнате, в итоге я украла эти жвачки и конфеты и спрятала в карман своей кофты. Сын милиционеров начал искать свои жвачки и конфеты, пожаловался родителям, они все пришли и попросили показать карман кофты. Я вывернула карман, в котором ничего не было. Жена милиционера сказала, что это она перепрятала жвачки и конфеты в другое место. Мы с папой поехали домой. Я достала из кармана новомодные жвачки и конфеты, увидела, что они растаяли и превратились в какую-то липкую жижу, их пришлось выбросить. На уроке русского языка нам задали написать пересказ текста, который нам читали в классе. Я пропустила этот текст мимо ушей и никакой пересказ не написала, в тетради была только дата и домашняя работа. Но читать пересказ вызвали меня, и я начала выдумывать текст на ходу. Не знаю, почему я думала, что смогу перед классом сочинить связный текст - у меня никогда не было никакого таланта к импровизации. Учительница русского быстро поняла, что никакого текста у меня на самом деле нет, и попросила показать тетрадь. Да, в тетради была только дата и заголовок "Домашняя работа". Учительница показала тетрадь классу, класс ахнул. Потом учительница русского рассказывала нашему классному руководителю, что это задание советуют психологи для развития памяти, а я поступила с этим заданием вот так.
Мы вышли из поезда во Львове рано утром - это были нулевые, по телевизору рассказывали о подпольных экскурсоводах. Пока что было еще рано, мы зашли в пирожковую, ничего интересного не увидели, какая-то пенсионерка говорила маме: "Посмотрите, во что они пирожковую превратили". Возле Оперного театра к нам действительно подошел экскурсовод, показал достопримечательности, посоветовал пойти в "Аптеку-музей" и поехать в Каменец-Подольский посмотреть костел. Мы подумали, что никогда не поедем в какой-то Каменец-Подольский, но через семь лет поехали, потому что Каменец-Подольский стал туристическим центром, и туда пустили ночной сидячий интерсити-экспресс. В Каменце-Подольском праздновали "Октоберфест", было холодно, туристы пили пиво на площади и слушали выступления групп. В костел, о котором когда-то говорил экскурсовод, мы не попали - оказался закрыт, мы обошли вокруг костела и сфотографировали, рядом лежал камень с изречением о том, что всё проходит - остается только любовь.
После института я начала искать работу. Нет, на самом деле я попыталась найти работу еще после третьего курса, пришла в бюро трудоустройства и спросила, какие есть вакансии для студентов. Мне сказали, что есть вакансия курьера в журнале о садоводстве. Я пошла в редакцию журнала о садоводстве, там женщина вышла и-за стола, надела босоножки (да, она сидела за столом босиком, чтобы не отекали ноги), и спросила, что я - действительно хочу работать у них курьером, учась в инязе? Я ответила: "Нуу, летом...". Женщина сказала: "Летом поработаете? Хорошо, мы вам перезвоним", никто не перезвонил, да и я думала - ну как я буду развозить эти кипы журналов. В 2004-м я снова начала искать работу. Мне сказали, что в институте (не помню, в каком именно), ищут методистку, я поехала в этот институт. Зарплату они предлагали 500 гривен - по тем временам сверхмало, но я думала, что мне нужен опыт работы. Приехала на проходную этого института, сказала, что мне нужно к декану. Женщина в окошке сказала: "Вот номер, звоните ему по мобильному". Я сказала, что у меня нет мобильного. Женщина позвонила декану и хмыкнула: "К вам посетитель". Декан вышел, мы с ним вышли на улицу, он сказал, что методистка нужна для того, чтобы держать студентов в ежовых рукавицах, потому что там такие экземпляры бывают. А почему я хочу получить эту работу? Я ответила, что мне нужен опыт работы, иначе никуда не берут. Декан сообщил, что методистка должна быть зубастой акулой. Зимой я устроилась в фирму, где нужно было вводить в специальную таблицу данные, которые собирали в торговых точках мерчандайзеры. Началась Оранжевая революция. Бабушка квасила для участников Майдана капусту, потому что не знала, как еще поучаствовать. Я состояла на бирже труда, они хотели предложить мне вакансию преподавателя английского в детском саду, но я показала диплом, где написано "переводчик", и сказала, что преподаватель - не моя специальность. Меня отправила на фирму, где требовался переводчик. Когда я пришла, увидела двух женщин, одна, глубоко беременная, сказала, что профессии "переводчик" уже не существует, но вы напишите нам письмо на английском. Я сказала, что подпишу бумаге об отказе от этой вакансии. В приемной биржи труда я нашла журнал вакансий, увидела вакансию в бюро переводов, взяла резюме и пошла туда. Девушка в приемной думала, что я принесла заказ, дружелюбно улыбнулась: "Давайте". Я протянула ей резюме. Мне дали тестовый перевод, через несколько дней перезвонили и взяли на работу, девушка, которая взяла мое резюме, говорила: "Я тебя увидела и сразу поняла, что хочу работать с этим человеком". Потом была годовщина Майдана, я вышла с работы и пошла на Майдан, шел мокрый снег, мой розовый берет быстро намок, в сумке лежала новая книга Иржи Грошека.
Мама прилетела в Питер в 89-м и пошла в супермаркет. Там она увидела икру, тогда они еще не знала о штрих-кодах, и ей очень хотелось незаметно вынести эту икру из супермаркета, но, к счастью, она преодолела это желание. Я вырезала бумажные одежки для бумажной куклы - "Одень куклу". Любила переписывать рецепты - в журнале "Работница" на предпоследней странице публиковали четыре рецепта с цветными фотографиями, особенно мне понравилась шарлотка в виде башни. Я завела тетрадь и переписывала рецепты туда, хотя их можно было просто складывать в папку. Но мне нравился сам процесс письма. Нам достался какой-то разрозненный номер журнала "Смена" со второй частью тетралогии "Омен". Потом я смотрела экранизации этих роман. Мама моей подружки тоже прочитала романы про Омена и рассказывала моей маме на полном серьезе, что вот такое происходит. Моей подружке учителя прочили блестящее будущее художницы, говорили, что у нее - дар божий. Она была отличницей и очень обиделась из-за того, что не получила золотую медаль. Потом она поступила в частный экономический институт, рассказывала, что в столовой там просто темно от дыма (у нас было запрещено курить даже на территори института), фанатела от "Modern Talking". Они с папой устроились в театр "Киев", мы встретили их летом, и они сказали, что им с января не платили зарплату. Подружка пошла на собрание бизнесменов, они спросили, зачем она пришла, подружка ответила: "Я тоже хочу зарабатывать, как вы". Потом она познакомилась в интернете с англичанином, поехала к нему в Англию, ее мама была на пенсии, работала уборщицей и говорила: "В твоем возрасте у меня уже была семья". Подружка поехала в Англию, но не в Лондон, хотя в Лондон они тоже ездили. Потом вернулась, сказала, что ей там не понравилась еда. Потом мама видела ее на улице один раз с парнем в спортивном костюме и кожаных перчатках. Потом ее мама умерла от ковида, а у нее родился сын. Мы встретили их втроем - подружка, ее папа и сын в коляске. Она говорила, что они идут в поликлинку - ребенок что-то приболел. И вот мы встретили их весной - сын уже ходит, но не разговаривает, а в коляске - девочка Лена, теперь они вчетвером - подружка, ее папа, сын и дочка. Ее папа рассказывает, что бомбили иранское посольство, а она там рядом лежала в "Охмадете". Мы идем пить кофе, а потом идем искать театр, который недавно открылся на Троещине. Театр располагается в подъезде жилого дома почти на самом краю, я говорю: "Последний кабак у заставы". У подъезда сидят местные жители, билеты стоят четыреста гривен. В конце восьмидесятых мы с дедушкой пошли на выставку котов, идея была следующая - покупаешь билетик, коты сидят в клетках, бросаешь билетик в клетку понравившегося кота и таким образом за него голосуешь. Выставка проходила в Мариинском парке. Я взяла домой из села беспородного котенка и назвала Зосей. Котенок рос, его нужно было купать в шампуне, выгуливать, я боялась, что Зося залезет на дерево и я не смогу ее оттуда достать. В итоге Зося, выросшая почти во взрослую кошку, отправилась обратно в село. Меня ужасал сельский обычай утопления котят, я не понимала, как можно убить живое существо. Я не понимала, как можно убить кролика, но при этом думала, что мне очень пошла бы меховая кроличья шапка. У некоторых в нашем детсаду были даже кроличьи шубки. В 90-х у Костика был сибирский пушистый котенок, Костик жил у бабушки с дедушкой и ходил там в садик. В их садике была еврейская группа, дедушка заглянул туда и сказал, что там - лучше игрушки. Котенка дедушка не пускал в квартиру, говорил, что он должен жить на лестничной площадке. Потом котенок исчез, мы решили, что его украли. В начале нулевых мы пошли на выставку котов, реклама на улице объявляла, что а выставке участвует знаменитый кот, который объехал всю Европу и завоевал множество призов. Костик загорелся посмотреть на этого кота. Еше мы пошли в Зоологическом музее на "Выставку драконов", выставка была занавешена темными шторами, билеты были дорогие, но нам сделали скидку. На выставке оказались ящерицы в аквариумах.
У бабушки был флакон духов "Красная Москва", флакон старый, но запах до сих пор не выветрился полностью, тогда я не знала, что это - переименованные любимые духи императрицы. Бабушка говорила, что у меня тонкие длинные пальцы и мне нужно играть на пианино. Мне принесли книгу с фотографиями о девочке, которая ездила в Соединенные Штаты, и две детские книги из Финляндии на русском языке - с потрясающей финской полиграфией. Из Ленинграда мама привезла мне две книги - "Английские сказки" и "Литературная сказка пушкинского времени". Я смотрела фильм про мушкетеров, третью серию днем проспала, проснулась, когда кино уже закончилось, дедушка сказал, что мушкетеры ускакали. Нас приняли в октябрята, я нашла старую звездочку, на которой маленький кудрявый Ленин был не металлический, а в виде фотографии. На уроке литературы нужно было перессказать рассказ о тяжелой жизни крестьянства. Я не записала в дневник задание и у уроку не подготовилась, вспомнила, что читала раньше - рассказ о том, как у глав. героя забрали паспорт - в тексте было "пачпорт", очень эмоционально этот рассказ пересказала. Потом Союз развалился, и в пионеры нас уже не приняли. Вместо октябрятской звездочки я прицепила к зеленому гольфу самоклеющееся сердечко, на котором был изображен розовый голубь с золотой ленточкой. Сердечко не держалось, так что пришлось его пришить толстой "цыганской" иглой. Кроме того, я носила на майке английскую булавку от сглаза. Мы клеили на двери и шкафчики наклейки - Микки-Макусов и Макдаков, пытались клеить, наклейки тогда были переводные, их нужно было размачивать в миске с водой, потом отделить рисунок от бумаги так, чтобы он не повредился и перешел с бумаги на поверхность, на которую мы хотим его наклеить. В основном рисунок переходил на поверхность криво, конечности у Микки-Маусов оказывались оторваны. Когда появились самоклеющиеся наклейки, мы были просто счастливы и не понимали, почему нельзя было это изобрести сразу. В 2023-м году я купила в супермаркете "Лидл" в Кошице набор наклеек и привезла его домой. Мы переехали на Троещину в конце 80-х, в магазинах было пусто, но мы туда ходили и что-то хотелось там покупать. Покупали какую-нибудь пластмассовую штуку, из которой можно есть вареные яйца, рядом с гастрономом стоял камень с надписью о том, что универсам "Фестивальный" назван в честь Фестиваля молодежи 1988 года, я удивлялась, почему Фестиваль молодежи, а в магазине нет примерно ничего, должен ведь быть драйв и новые проекты. На новоселье нам подарили турку, чтобы варить кофе, но кофе мы тогда не пили (начали пить в нулевых, но - растворимый кофе в пакетиках с ароматизаторами, кофеварку купили в 2018-м году). Крепкий кофе мы не любили, а в кафе он подавался исключительно крепкий в маленьких чашечках, в 86-м у мамы на завтраке в гостинице был на выбор крепкий кофе или кофе с молоком, молоко нужно было добавить самому в свою чашку из кувшина. Когда у мамы был выпускной во Львове, все скинулись по пять рублей и пошли в коктейльный бар, но вообще мама там в кафе не ходила, пила только соки. Союз развалился, в нащих универсамах появились молочные коктейли, мы начали пить молочные коктейли. Кроме того, в универсамах и рядом с ними появились раскладки с книгами, меня привлекали яркие обложки, хотелось прочитать всё. Во времена отсутствия товаров через дорогу от "Фестивального" построили торговый комплекс "Дарина", мы удивлялись, что же там будут продавать, но главное - там был книжный магазин, в котором продавались разрозненные тома из собрания сочинений Агаты Кристи и "Дочерей Альбиона" Филиппы Карр (я так и не знаю, чем в итоге закончилась эта эпопея). Мы посмотрели тридцать серий "Санта-Барбары" и думали - как же так, сериал закончился ничем. Когда я увидела в программе, что будут показывать продолжение, мы были просто счастливы. Время шло, мы купили Костику приставку "Dendy", к которой прилагался картридж с играми, начали играть в танчики и в "Марио", потом купили в подарок на Новый год еще один картридж, там была игра про черепашек-ниндзя, остальные не помню. В детстве дедушка спросил, что я выбираю: пойдем в кино смотреть мультфильмы или на рынок за фейхоа? Я выбрала мультфильмы. Мама сказала, что нужно поступить в гимназию, кто-то говорил, что там будет собеседование и творческое задание - нужно будет описать картину. Так что мама начала тренировать меня описывать картины - что это за человек, какой эпохи картина, какова его профессия, о чем он думает? (картину в итоге описывать не пришлось, был диктант и контрольная по математике, диктант я написала на пять, а вот математика - всё сложно). В младших классах учителя устраивали мероприятия, один раз, например, устроили "Любовь с первого взгляда". Я решила не участвовать, потому что - ну а если я кого-то выберу, а метч не получится, вот будет конфуз. Потом объявили, что будет второе такое мероприятие - для тех, кого не выбрали на первом этапе или кто по каким-то причинам не участвовал. Я подумала, что на этот раз, наверное, можно и поучаствовать, но не помню, что там в итоге было. Кроме того, у нас проводили "Брейн-ринг". Наша команда проиграла на вопросе о том, как называется порода собак, которых едят китайцы. В школу привозили кино - чешский "Бал сказок" и "Крокодил Данди-2". Привезли группу "Аква Вiта" с концертом, привезли лектора, который прочел лекцию об именах и объяснил всем желающим значение их имени. На праздники устраивали дискотеки, нужно было приносить кассеты с музыкой, под которую хочешь танцевать, а сладости собственного приготовления (готовила мама, я так и не научилась печь). Запомнилось, что мы танцевали под "Mademoiselle chante le blues". Моему двоюродному брату, который жил у нас, потом вырос и назвал дочку Николь, очень нравилась Милен Фарер. Уезжая, он подарил мне кассету с ее песнями. Я не понимала, что там хорошего, и записала на эту кассету что-то другое. В нулевых он ездил в Польшу, там его ограбили в поезде - украли деньги и документы. Мои одноклассники взрослели, начали ездить в центр и знакомиться там с девочками, их начали забирать в вытрезвитель. Кто-то написал на стене возле кабинета нашего классного руководителя, что он - лох. Классный руководитель сказал, что месть - это блюдо, которое подается холодным, и на выпускных экзаменах всё это прочувствуете. Мы поехали классом праздновать последний звонок в Гидропарк, тогда объявили, что для выпускников проезд бесплатный, мы приехали на автобусе к метро, а в метро оказалось, что платный. Денег не хватало, потому что успели купить вино и колбасу, поэтому пробегать через турникеты начали по три человека. На выпускном одна девочка плакала, а классного руководителя облили шампанским, когда открывали бутылку. Наша учительница литературы была ревностной православной христианкой, называла нас демонами, но вдруг решила сформировать хор. Всех девочек заставили по очереди петь. Меня из хора сразу исключили, потому что я не могла взять какую-то ноту. Правда, хор потом не сложился.
Мама одолжила для меня сборник сказок у мамы мальчика, с которым мы родились в один день. Я ела гоголь-моголь, по утрам - желток с солью, потом в газете написала, что в яйцах обнаружили сальмонеллу, и мне перестали их давать. На Новый год мы сделали фаршированные начинкой апельсины по рецепту из книги "До святкового столу" Дарии Цвек. Я любила солить гречневую кашу. В парке познакомилась с девочкой, пошла с дудушкой к ней в гости, мы сидели на лавочке в парке и читали по очереди вслух "Старика Хоттабыча". С бабушкой мы кормили голубей - сидели на лавочке в парке и крошили им горбушки. С дедушкой играли в бадминтон. Играли в электронную игру, где волк ловит яйца в корзину, еще у меня была игрушка-лабиринт - нужно было, чтобы шарик попал в центр лабиринта. У меня это никак не получалось. По литературе в пятом классе нам задали читать "Алису в Стране чудес", потом нужно было написать сочинение. Я написала, что книга - совсем не детская. Подробнее всего мы изучали на литературе "Мифы Древней Греции". Потом появились тамагочи, но тамагочи я покупать не стала. У подружки был "Тетрис" - кубики складывать мне иногда нравилось. Кроме того, мы играли в тетради в "Морской бой". В младших классах мы делали тетрадки с анкетами - нужно было ответить на вопросы вроде "Какое твое любимое блюдо?", "Любимый цвет" и т.д, в конце анкеты - нарисовать рисунок. Учительница принесла на урок труда книги и подарила некоторым девочкам, кому хватило. Роман "Скарлетт" - продолжение "Унесенных ветром".
Мама смотрела в детстве сериал про обезьяну, которая ходила в фартуке и делала всё по дому. Смотрела передачу про обезьян, которые греются в горячем источнике, а вокруг лежит снег. Подходила к калитке и с горечью думала о том, что никогда не попадет за границу и не узнает, что там. Когда началась война, мы с ней объехали Европу, и всюду искали то, что напоминало о доме. Я читала детскую книгу "После дождичка в четверг", на самом деле не помню, о чем там речь, запомнила только название, и смутно - обложку. Рассказывала детский стишок: "Мишка косолапый по лесу идет, шишки собирает, песенку поёт. Вдруг упала шишка прямо мишке в лоб. Мишка рассердился и ногою топ". В школе я начала коллекционировать стишки про маленького мальчика, вроде "Маленький мальчик нашел пулемет - больше в деревне никто не живет". Стишков в таком роде у меня был целый блокнот. Я пыталась связать ажурные колготки, но получилось связать только резинку. Вышивала болгарским крестиком. Бабушка читала про уринотерапию и рассказывала, что маски из голубой глины с уриной, наверное, были бы полезны для кожи. В школе нам сказали, что урина ведь - отходы организма, они не могут для организма быть полезны. На ОБЖ учительница рассказывала, что нельзя ходить в мороз в миниюбке и капроновых колготках, как вот некоторые стоят так на остановке и ждут троллейбус. Несколькими годами ранее учительница музыки говорила, что ездила в Крым, и там всюду играла песня "Прощай, цыганка Сэра". Урок музыки в расписании был первым, опоздавших заставляли весь урок стоять перед классом. Мне всегда казалось, что до школы идти недолго - я ведь успеваю сбегать домой и обратно во время перемены. Поэтому мне вечно не удавалось рассчитать время. Теперь мне снится, что я проспала первый урок и смотрю на часы, висящие на стене, когда мне идти на второй. В реальности эти часы со стены давно сняли, мы узнаем время на экране мобильного. Не знаю, существует ли еще эта услуга - можно было позвонить с городского телефона по определенному номеру и узнать точное время. На уроках математики нам запрещали пользоваться калькулятором, а мы купили в магазине калькулятор, по-видимому, бэушный, потому что он периодически просто не включался. Мы радовались, когда провели телефон, он был красный и с кнопочками, такой красивый. Теперь городской телефон просто отключен, эта радость ушла в прошлое. Перед нашим домом начал разрастаться базар. На самом деле планировалось, что возле нашего дома будет станция метро, для нее построили круг, и еще два таких же круга - напротив универсамов. Архитектор нашего микрорайона получил Ленинскую премию. Но развалился Союз, метро не построили. Сейчас есть только стапция скоростного трамвая. Там, где должны были быть станции метро, просто круг и подземные переходы. Мы стояли в очереди на трехкомнатную квартиру, пришло письмо, что ее можно получить - наверное, многие отказались, и вдруг подошла наша очередь. Но нужно было платить, а денег не было. Ваучеры мы вложили в газовую компанию, иногда нам приходили письма о том, что начислены дивиденды - какие-то смешные копейки. Дедушка рассказывал, что у него пропало десять тысяч рублей на сберкнижке, но мама не верила, что у него могло быть столько денег. Да, у нас под окном начал разрастаться базар. Сначала он появился на молочной кухне, куда мы ходили за молоком для Костика. Там начали продавать детские кофточки и ползунки. Потом базар начал разрастаться и продавали там уже буквально любую одежду, базар занял всю аллею и приблизился к нашим окнам. Любой предмет одежды - и кофта, и пуховик, что ни спроси - всё стоило двадцать долларов. Зарплата тогда была долларов шесть. Потом базар перенесли в другое место - так появился Троещинский рынок. На праздники папа покупал красное шампанское - "Екатерина" или "Французский бульвар". Мы пошли в магазин смотреть кофты и встретили медсестру, она спросила, куда мы идем. Мама сказала, что идем смотреть кофты. Медсестра сказала, что ой, там ведь такое всё дорогое. Покупать их мы всё равно не собирались, просто смотреть, такое развлечение. Одноклассницы и учительницы любили читать Сидни Шелдона, учительница физкультуры говорила, что такой хороший писатель, она думала, что это женщина пишет, оказалось - мужчина. Учительница русского языка сказала нам, что книга - лучший подарок, и чтобы мы дарили ей книги, если ей не понравится, то муж будет читать. Один мальчик сказал, что видел в продаже "Анжелику", учительница сказала, что "Анжелику" и даром не нужно. Учитель физики сказал, чтобы папа достал для него прибор, прибор достать удалось, и мы принесли его в класс. Потом мама видела учителя физики в троллейбусе, сказала, что он - такой несчастный в этом своем плаще.
Моя подружка Наташа говорила, что станет фотомоделью. На выпускной она пришла в белом платье, которое, как оказалось, становилось прозрачным при искусственном освещении, так что мамы одноклассников говорили про нее: "Эта девочка в плавках". Еще в школе Наташа увлеклась изучением японского, в инязе учила, кроме того, английский, немецкий и китайский. Ее мама работала в девяностых продавщицей в магазине духов, у них дома была "Книга рекордов Гиннеса", которую мне нравилось листать между перерывами игры в "Монополию". Фоном всегда работал телевизор. В 97-м они купили компьютер, но особо не знали, что с ним делать, Наташа показывала мне программу составления фотороботов. После иняза она уехала в Германию, я больше ничего о ней не слышала. Ее брат ответил мне, что в Германии не популярна эта соцсеть. Он работал в компании мобильной связи, в прошлом году женился, а через три месяца умер, об этом написала на странице в фейсбуке безутешная вдова, Наташа так и не появилась. Со мной на факультете учился одноклассник, его сдали в иняз, потому что его тетя жила в Париже, родители рассчитывали, что он уедет в Париж. Он жаловался, что мама не разрешила ему завести кота. После института стал диджеем, говорили, что даже - известным. Кроме того, у нас в классе училась девочка, которая собиралась стать модельером. Ее родители работали в оперетте, были уже немолодыми людьми, но модными. Она ходила в джинсовом комбинезоне, так что мальчики спрашивали: "Это что, рабочий класс?", смотрела фильм "Лолита" и говорила, что книга - лучше. Не знаю, стала ли она в итоге модельером. Две девочки собирались стать архитекторами, одна девочка - врачом (ее мама была хирургом), девочка, расплакавшаяся на выпускном, потому что нужно прощаться со школой, работает в банке. Мы смотрели сериал "Графиня де Монсоро" и сопереживали героям. Днем я шла домой, чтобы посмотреть очередную серию "Ярмарки тщеславия", иногда для этого нужно было уйти с последнего урока. Я не знала, что в будущем посмотрю еще несколько экранизаций этого романа, и вообще - у меня будет интернет, мне не нужно будет подстраиваться под программу телепередач. Я ничего этого не знала. Весной нам хотелось выйти из школы, охранники не выпускали, так что мы заходили в столовую, а потом выходили через балконную дверь по лестнице. Работницы столовой возмущались, что по телевизору показывают рекламу лекарства от молочницы. Столовая распространяла на весь коридор отвратительный запах варимого там борща. В четырнадцать мне подарили на День рождения магнитофон, папа специально за ним ездил. Привез магнитофон и кассету "Ace of Base", альбом "The Bridge".
Кажется, что вот недавно был 2005-й год. Сначала после долгого молчания вышла новая книга Пелевина - повесть и несколько рассказов. Это было событие, об этом написали в газете. Потом вышел роман про лису-оборотня. К книге прилагался диск с песнями, которые слушают герои романа, но мне слушать песни не хотелось, я просто купила книгу без диска и целлофановой упаковки. По телевизору показали передачу, в которой женщина говорила, что за жизнь человек может прочитать 500 книг, ее спросили, что это за книги, она ответила: "Ну вот ведь, классика, это книги из школьной и институтской программы". В той же передаче сказали, что в книжном магазине в "Мандарин-Плаза" была презентация Бегбедера. До того я не слышала о Бегбедере, но очень жалела, что пропустила презентацию. Пошла посмотреть магазин - там продавались "Рассказики под экстази" и "99 франков". В девяностых мы получали письма счастья, которые нужно было переписать и разослать еще десяти или двадцати людям, иначе цепочка прервется, мы ничего не разослали, может быть, тогда цепочка и прервалась, просто мы ничего не поняли. Мы купили сонник - на обложке была картина - Буше или Фрагонар, уже не помню точно, всё, всему, увиденному во сне, искали толкование в алфавитном указателе. Мы читали катрены предсказаний Нострадамуса, всё предрекало Апокалипсис. У моей подружки Наташи был фрейдистский сонник (и подозреваю, что составлял его явно не Фрейд). В сонниках мы искали намеки на то, что скоро у нас появятся деньги. В нулевых я купила в метро книгу по фен-шую, начали передвигать диваны, мама расстроилась, что туалет у нас расположен возле кухни - это значит, что весь достаток всегда будет спускаться в унитаз. Я посмотрела книжный магазин, прошлась по торговому центру, купила красную нефритовую черепаху - книга по фен-шую утверждала, что это - талисман богатства.
В детстве мы играли на дне рождения одноклассницы в такую игру - нужно было отвечать на вопросы по-болгарски. Отрицательно мотаешь головой - значит "да", утвердительно киваешь - значит "нет". Еще мы играли на этом дне рождения в "Сыщиков-разбойников", бегали по двору и прятались в подвале, потом нужно было вылезти из подвала, и я порвала розовые колготки, я ведь оделась на день рождения нарядно. К счастью, розовых колготок было две пары. Мы гуляли с дедушкой в парке и он говорил, что в дикой природе выживает сильнейший, по Дарвину, а сейчас выживает самый хитрый. Рассказывал, как они с отцом ходили во время Голодомора что-то выменивать в селе на продукты, я забыла, что именно они выменивали, какие-то вещи, потом везли продукты зимой на санках в Киев. Когда наши войска ушли из Киева, а немцы еще не пришли, жители начали грабить магазины, дедушка с родственниками забрал из магазина бочку сгущенки, отнесли ее домой. Мы делали конфеты из детского питания, делали из детского питания в банках гуманитарной помощи шарики, а потом окунали в какако. Получались конфеты. Появились первые киоски, мы купили коробку соевых конфет. Покупали жвачки, любимые фантики были - "Том и Джерри". Мы пошли в магазин, мама заплатила в кассе крупной купюрой, кассирша дала сдачу намного меньше и сказала, что крупную купюру мы ей не давали. Мы попытались протестовать, женщины в очереди говорили: "Вот пусть девочка подтвердит, что была купюра", я, конечно, подтвердила, и это, конечно, не помогло, кассиры сказали, чтобы мама пришла завтра, они сегодня посчитают все деньги в кассе, и если будут лишние, отдадут. Мы решили, что никакие лишние деньги там не найдутся - у них разве что недостача только обнаружится, и никуда не пошли. Стояли в очереди на улице, а рядом в кафе сидел мужчина и щелкал курком пистолета. Наша соседка снизу ездила в Польшу за товаром, приходила звонить от нас по телефону перед Рождеством, говорила: "Пан Анджей, я возьму еще Альфов". У нее было двое сыновей, со старшим она постоянно ругалась, потом он стал программистом и уехал. Отец младшего сын ушел к соседке с четвертого этажа. Она постоянно теряла ключи от квартиры и маленьких собачек. В очередной раз потеряв ключ от квартиры, приходила к нам, чтобы через балкон попасть в свою квартиру. Иногда люк на балконе оказывался завален разным хламом, и его приходилось разбирать, чтобы соседка смогла попасть в свою квартиру. В школе проводили КВН, была какая-то игра для команд девочек, одно из заданий - приготовить винегрет. У нас не оказалось ложки для горошка, я не придумала ничего лучше и начала доставать горошек руками. Руки я, конечно же, перед этим не мыла, так что выглядело это, наверное, неаппетитно. Потом жюри пробовало приготовленные винегреты и начисляло командам баллы. В конце 80-х вышел фильм "Бабник", я спросила у родителей, что такое "бабник", папа сказал, что это такой бабай, который ловит бабушек и ест их. В армии папа сделал наколку - пограничный столб и надпись "СССР", потом дедушка заставил его свести надпись, так что остались некрасивые шрамы. Папа устроился на завод "Арсенал", поработал месяц и заработал три рубля (платили там за количество изготовленных деталей, а за бракованные детали - штрафовали). По телевизору начали показывать рекламу, в "Что? Где? Когда?" начали разыгрывать деньги и автомобили вместо книг. Я решила, что мне очень нужно средство для чистки полированной мебели "Pronto" и отбеливатель для одежды - об этом мы узнали из рекламы. Поехали в "ЦУМ" и купили. Недалеко от дома был пункт приема стеклотары, туда мы ходили несколько раз сдавать бутылки. В начале нулевых Костик захотел пойти собирать бутылки, чтобы потом их сдать. Я пошла с ним. Несколько раз на нас наехали профессиональные сборщики бутылок, так что больше он собирать бутылки не пытался, стартап не удался. Я первый раз пошла голосовать на выборах, нам сказали, что нужно подойти туда-то. Мы подошли, куда сказали, думали, что там нужно зарегистрироваться, оказалось, что тем, кто голосует в первый раз, дарят гвоздику, но гвоздики уже закончились, так что мне ее не подарят.
Студенткой мама ездила на сбор помидоров в Николаев, им сказали, чтобы они ни в коем случае не общались с местными. Меня записали на гимнастику. Сначала в парикмахерской мне сделали каре - папа попросил, чтобы прическа была, как у Мирей Матье. Я не хотела каре, я хотела отращивать волосы, чтобы можно было завязывать банты. Потом появились гипюровые банты-резиночки, потом - заколки с бантами из блесток, но это - потом. Сначала меня записали на гимнастику, нужно было рано вставать и ехать на метро "Республиканский стадион". Опоздавших заставляли бегать вокруг стоявших посреди зала тренажеров. Потом все сидели вокруг батута и по очереди на нем прыгали, или выполняли разные трюки не турнике (при поддержке преподавателя). В школе меня хотели записать в бассейн, приходил представитель бассейна и говорил, что за нами придут и отвезут в бассейн. Желающие записаться в бассейн собрались возле школы, но никто за нами не пришел. Приходила представительница фирмы "САМ", рекламировала поездку в Венгрию на неделю. Несколько человек поехали, потом показывали фотографии из магазинов. Приходила школьный психолог, услышав слово "психолог", мои одноклассники очень громко смеялись. Мы отвечали на вопросы тестов по профориентации, у меня результаты тестов свидетельствовали о том, что подходящей для меня работы не существует. На доске написали список литературы на лето, мальчики исправили фамилию Мопассан на "Обписан", учительница литературы рассказывала нам, что у Пушкина была двойка по математике, и мы думали, что у нас всё еще не так плохо. Папа хотел купить домик из готовых блоков, собрать его и ездить на дачу, но родители не дали ему на это деньги, он обиделся и подумал, что наверное они его не очень-то и любят.
Мы поехали на шашлыки на дачу к крестному на его машине. Купили специальные колбаски для шашлыков, по радио играла "Camisa Negra", у крестного было две дачи, одна - в Полтавской области, он купил ее потому, что там же купил дачу Никас Сафронов, и другая дача - поближе, вот в нее мы и поехали. Поджарили колбаски, съели их, мама крестного начала говорить, чтобы мы что-то делали по хозяйству, но мы пошли гулять по деревне, вышли к реке и вернулись. Решили там не оставаться и ехать на электричке домой. На даче были картины крестного, среди них - картина с изображением огромного черного кота. Нам картина очень понравилась, крестный начал предлагать нам ее подарить, его мама была этим недовольна. Мы подумали, что вешать такого черного кота в своей квартире - как-то не по фен-шую, и категорически отказались от подарка.
При Союзе мой дядя сопровождал группу туристов в Италии. Очаровал всех туристов, так что они не догадывались, что именно он за ними следит, подумали, что следит за ними мрачный профессор, который ни с кем не разговаривает, начали возмущаться: "Заберите от нас этого соглядатая". Дядя зашел в галерею, хозяйка галереи начала поить его кофе и рассказывать о картинах, ему потом было очень неудобно, что он ничего не купил. Правнучка бабушкиной родственницы поехала в 90-х в Германию, бабушкина родственница на войне была медсестрой, выносила раненых с поля боя, бабушка спросила у нее: "Как же так, ты ведь была на войне, а теперь правнучку туда отправила", родственница ответила: "Это - уже не те немцы, совсем другие". Сын другой бабушкиной родственницы познакомился с девушкой, она ходила в красной рубашке, потом у нее был приступ эпилепсии, он ее бросил и возмущался, что подсунули бракованную невесту. Бабушка выращивала на огороде мак, чтобы добавлять его в штрудель "на Маковiя", как мы ни следили за маком, часто его все-таки срезали. Отца наших соседей посадили за распространение. Я мыла в миске посуду и смотрела, как соседи по ту сторону забора облицовывают дом плиткой. Двоюродный брат сказал, что это на самом деле - мертвецы, я не испугалась, подумала: "Ну мертвецы - так мертвецы". Двоюродный брат пошел в кино на фильм "Вор в законе". Мы пошли в центр, нужно было перейти дорогу, где-то звучала музыка похоронного оркестра, я сказала: "Давай уже переходить осторожно дорогу, а то эта музыка будет по нам". Двоюродный брат очень испугался: "Ты что, не говори так".
Я приехала летом сдавать учебники в библиотеку иняза, увидела, что дорога перекрыта, на тротуаре стоят люди. Оказалось, что все ждут Папу Римского Иоанна-Павла II. Рядом с инязом - костел, туда он и должен был приехать. Я сдала книги в библиотеку и решила тоже подождать Папу Римского, стала вместе со всеми на тротуар. Читала какую-то припасенную для таких случаев книжку, чтобы не было скучно ждать. Папа Римский действительно приехал и зашел в костел. Люди разошлись. Нам задали читать по литературе "Бесплодную землю" Т, С. Элиота, кому-то вместо этого выдали "Мидлмарч" Джорджа Элиота. Моя прабабушка была в опере, когда стреляли в Столыпина.
Моя подружка Марина жила в институтском общежитии. Ее папа был начальником железнодорожной станции в провинциальном городке, сестра была замужем и жила в Харькове, Марина говорила, что в Харькове - самый большой в стране рынок. На праздники родители присылали ей передачи с продуктами и салатами, соседки по комнате желали Марине продолжения рода, а то родители ждут. Марина говорила: "Ну здрасьте, они ведь не от меня ждут", соседки говорила: "Ну а ты покажи пример". Один раз после дня рождения Марины мы пошли на выставку современного искусства в Центр современного искусства при Киево-Могилянской академии, потом сидели где-то там за столиком и ели припасенные мной бутерброды с сыром, Марина говорила: "У меня дома столько салатов, а я ем какие-то бутерброды". Наша одногруппница Жанна жила с соседкой в общежитии - Марина говорила, что никогда не видела таких любвеобильных девчонок, Жанна любила роман Ремарка "Три товарища" и роман Достоевского "Братья Карамазовы", о котором говорила, что это - потрясающий детектив. Еще она говорила, что в жизни очень не хватает романтики, очень хочется романтики. Ее соседка по комнате вышла замуж и уехала в Англию. На перемене с нами разговорилась в институте какая-то женщина, которая училась заочно на четвертом курсе, сказала, что переводы очень расширяют кругозор, потому что переводишь ведь тексты на разные темы. После пар мы с Мариной шли до станции метро "Лыбедская", там она садилась на маршрутку, а я ехала на метро на Петровку. Где-то рядом была галерея Гельмана, но туда мы так ни разу и не пошли. Один раз пошли в "ДАХ" на спектакль по пьесе Клима, вход был бесплатный, но нужно было записываться заранее и снимать на входе обувь. Мы пришли, женщина на входе сказала, что нас нет в списке, я посмотрела в список и увидела, что записана сверху красным фломастером. Так мы попали на спектакль по пьесе Клима, Марина сказала, что он очень депрессивный и ей не нравится.
В школу приехали представители Армии Спасения. Нужно было рассказать о себе, и за это каждому выдавали шоколадную конфету в золотой обертке. Кроме того, каждому задавали вопрос, лежал ли он когда-нибудь в больнице. Я ответила, что нет, представительница Армии Спасения сказала, что ведь я родилась в больнице. С этим я согласилась, но это я не считала "лежать в больнице". Девочка из нашего класса действительно попала в больницу - еле успели вырезать аппендицит, иначе начался бы перетонит. Нам постоянно повторяли: "Я" - последняя буква в алфавите", говорили, что нельзя ябедничать. Потом Союз развалился, нам начали выдавать по несколько витаминок на человека и красные кубинские апельсины. Потом нас начали водить в оперетту, но в оперетту с классом я не ходила, один раз в третьем классе ходила с ними в оперу на "Буратино", а в оперетту не ходила, классный руководитель предупреждал мальчиков, что в оперетту нельзя идти в спортивном костюме. Один раз мы пришли в Оперу классом 31-го декабря - днем, оказалось, что оперы не будет, потому что вечером - Венский бал. Так что мы развернулись и поехали домой. Учительница английского говорила, что школа - самое лучшее время в нашей жизни, потому что в институте - там каждый за себя, а вот школу вы потом будете вспоминать с теплом. Классный руководитель сказал, чтобы ему купили на выпуск телевизор и диван, на выпускном экзамене по английскому каждый выбрал тему, которую хочет рассказать, и получил номер, под которым билетик будет лежать на столе, мы еще потренировались, чтобы каждый достал именно свой билетик. Потом у нас был выпускной в институте, мы арендовали ресторан в районе "Лыбедской" - с едой и напитками, танцевали под Верку Сердючку, под песню "Хорошо, всё будет хорошо", а работницы ресторана говорили: "Вот девочки молодцы, окончили институт и теперь празднуют". Вечером пришел наш преподаватель английского и начал танцевать вокруг шеста - просто ради шутки. Потом одна из наших Марин вышла за него замуж, у них родилась девочка. А я решила сэкономить деньги, выданные мне на такси, и поехала домой на маршрутке.
Очень долгое время я смотрела на все словно со стороны, наверное, это - диссоциативное расстройство. Мое тело казалось чужим, мир вокруг воспринимался как голограмма, еда казалась ужасом. В садике нам давали комковатую манку, один раз дали язык, так и сказали - язык, это - деликатес, я посмотрела на кусок мяса и подумала, что это - действительно язык, а кусок мяса на соседней тарелке показался похожим на коровью голову, так что я сказала: "Ну вот правильно, на моей тарелке язык, а вот - голова", в общем я и в детском саду была та еше сказочница, но самое странное, что все согласились, дети начали показывать друг другу тарелки - вот язык, а вот - голова. В супе я находила насекомых и вареный лук, холодное есть не хотела, потому что в учебнике биологии был очень красочный раздел о гельминтах, и любой продолговатый кусок лука направлял мое воображение в совсем неаппетитную сторону. Дедушка варил кофе из тертых желудей, пил отвар картофельных очистков, бабушка считала, что самое полезное для меня - желток с солью. Я считала, что самое вкусное для меня - сгущенка, особенно - кофейная сгущенка, но это уже - деликатес. Во время репетиторства я пила кофе с печеньем, сначала меня спросили, что я предпочитаю - чай или кофе, я выбрала кофе, потому что чай и так пила каждый день, и тут три раза в неделю я начала выпивать большую чашку крепкого кофе. Некоторое время спустя у меня катастрофически упало давление, я не могла встать с дивана, но думала, что это - чепуха по сравнению с перепетиями жизни доктора Живаго, одолженный роман о котором я как раз читала. Перед этим я прочла первый том мемуаров Видока, одалживала эти книги у девочек, которых учила английскому, они жили возле метро "Политехнический институт", я шла мимо зоопарка, мимо мединститута - там в это время курили на крыльце студенты в белых халатах, шла и думала, что надо прочитать "Поющие Лазаря" Фланна О"Брайена и "Столпы земли" Кена Фоллетта, так до сих пор так и не прочитала, дядя одной из девочек, которые учились английскому, был программистом в Канаде, у них родился мальчик, которого назвали Брайеном, у меня спросили, как правильно произносится это имя.
Сейчас мне пишут, что ни за что невозможно поверить в мой возраст, а 25-й день рождения я просто не праздновала, лежала на диване и не отвечала на звонки сотрудников, которые хотели меня поздравить. Просто не могла слышать поздравления и отвечать "спасибо". Наверное, я слишком много от себя требовала и сломалась, не справившись, но свое 25-летие я встретила вот так, на диване в депрессии. Полгода спустя я пошла фотографироваться на паспорт - в апреле мы решили поехать в Ялту, в "Интурист", поэтому мне нужно было вклеить новую фотографию в паспорт. Мой паспорт никто в "Интуристе" не проверил, но я сфотографировалась - в черном гольфе и коричневом бархатном пиджаке, фотограф снимал несколько раз, потом я пошла в паспортный стол и сказала, что мне срочно нужно вклеить фото, потому что я еду в Ялту. Женщина в паспортном столе спросила, с кем я еду в Ялту, и подмигнула, наверное, она надеялась услышать историю а-ля "Вор в законе", но ничего такого я рассказать не могла, был сильный ветер, в таких метеорологических условиях у меня появлялось странное чувство, словно я сейчас оторвусь от земли и улечу, словно Элли в Изумрудный город. В центре Ялты я купила фиолетовую лакированную сумочку, в Симферополе чуть не купила платье, но там, как оказалось, не хватало одной пуговицы. В гостинице "Интурист" можно было ходить в бассейн, там был свой бассейн по пропускам, но я не умею плавать. Можно было заказать ужин с вином за 90 гривен, но я не пила вино и к 10-ти часам уже засыпала. На завтрак было много оливье и сервелата, мы завтракали так долго, что мужчин в деловых костюмах успевали сменить мужчины в костюмах спортивных, однажды утром, когда мы ехали на экскурсию, постоялец "Интуриста" говорил девушке на ресепшне, что они не могут достучаться в номер к другу, а им надо ехать на конференцию в 10 часов утра, нужно срочно открыть дверь, с ним точно что-то случилось. Во время эксурсии по парку в Воронцовском дворце экскурсовод съела орех, подобранный с земли, и сказала, что этот орех уронила белка, надо же попробовать. На экскурсию во дворец "Массандра" мы не попали, потому что был выходной, прошли вокруг по тайным тропам.
Отдельной песней было кино - в нашем мозгу всё слилось в одну первичную материю. Родители каждую неделю ходили в кино - фильмы менялись в 80-х каждую неделю, билет стоил копейки, смотреть черно-белый телевизор у дедушки с бабушкой они не хотели. Но в кинотеатре показывали фильм 60-70 годов, в детстве я посмотрела с родителями фильм "Пигмалион" с Одри Хэпберн, родители волновались, что поздно и мне пора спать, но потом очень долго со смехом повторяли цитату "Ну и зад у вашей кобылы". Да, в кино шли старые фильмы - так я посмотрела с родителями в 80-х в селе у бабушки и дедушки фильм "Иван Васильевич меняет профессию", мама видела эту афишу, когда фильм вышел, и думала, что обязательно нужно его посмотреть, но тогда не посмотрела. В кинотеатре старых фильмов во Львове она посмотрела фильм "Мулен-Руж" про Тулуз-Лотрека. Все эти фильмы я потом смотрела в 90-х по телевизору - про Тулуз-Лотрека, про Фантомаса и Жандарма, про Железную Маску и Викингов, про Анжелику - дедушка думал, что, может быть, там будут показывать что-то не то и мне это смотреть нельзя, но потом рещил, что можно, так все с интересом и смотрели. В конце 80-х мы прочитали в программе, что по телевизору покажут сериал про Фантомаса, думали, что это именно комедия с Луи де Фюнесом, но сериал оказался драматический, начинался он с казни невиновного человека на гильотине. Все были разочарованы. В дедушкиной квартире я нашла ластик с надписью "Fantomas" - наверное, папин школьный ластик. В целом благодаря стараниям дедушки их квартира была превращена в мастерскую - гругом канифоль, паяльники, бесконечный ремонт, зарядка по утрам, застекление балкона - там дедушка действовал просто-таки как канатоходец, так что бабушка потом ругалась и швыряла в него кастрюли. Да, балкон он тогда застеклил, через тридцать лет это стекло выпало, потому что дрон сбили почти во дворе, теперь мама говорит, что в квартире появился свежий воздух. Да, всё смешалось в доме Облонских, но мы получили новую квартиру на Троещине и купили цветной телевизор. В телевизоре было восемь каналов, которые переключались нажатием на кнопочку (для сравнения - в телевизоре у дедушки с бабушкой в селе был черно-белый телевизор с тремя каналами, который нужно было переключать плоскогубцами. В конце 80-х они купили новый телевизор, который больше не нужно было переключать плоскогубцами, но это мало что изменило в качестве картинки, поскольку не было хорошей антенны, персонажи "Санта-Барбары" походили на бледные тени на стене платоновской пещеры, а о том, чтобы досмотреть "Пассионарию" или "Морену Клару", вовсе речь не шла. Потом кинотеатры вдруг закрылись - папа сводил меня в кино на "Генералов пещаных карьеров" и "Фантомаса", потому что смотрели эти фильмы в юности, с мамой мы пошли на фильм про японскую девочку, которая упала в капсуле на Землю из космоса. Кроме того, они часто вспоминали фильм "Последний император" - о китайском императоре и запретном городе. С подружкой Наташей в селе мы ходили на индийское кино. А потом кино сошло на нет - нужно было, чтобы пришло не менее пяти зрителей, иначе сеанс отменят. А пять зрителей на сеанс не набиралось. Наш кинотеатр "Флоренция" сдали в аренду адвентистам, за кинотеатром расположился красочный парк аттракционов, мы пошли туда в комнату страха - билеты стоили почти, как в театр, мама специально отпросилась с работы, чтобы отвести нас с Костиком в комнату страха. Да, билеты стоили три гривны вместо пяти, но проехались мы на тележке ужасов примерно три минуты. Я пыталась убедить себя, что вот здесь нужно бояться - ведь на меня скалится из тьмы скелет-манекен. Но самовнушение не подействовало - я так и не поняла, где тут было так страшно, чтобы платить за это три гривны. Да, кино отменили, вернули его в начале нулевых, на День независимости я пошла в кинотеатр на фильм "Ватель". пришла компания из четырех человек, ради праздника сеанс решили не отменять - и тут я пришла пятой. Меня поразил фильм "Ватель" - что называется, человек сгорел на работе. Таких кинособытий было несколько. Мы ходили с мамой на экранизацию романа Уайлдера "Мост короля Людовика Святого" - какой мы сделали вывод из этого фильма, сделали вывод, что от судьбы не уйдешь, сколько ни пытайся быть хорошим. Ходили на премьеру экранизации романа "Парфюмер" в кинотеатр "Украина", который потом закрылся, мама говорила - они в таких ветровках, интересно, кем эти люди работают.
В нашей группе училась девочка Оля - к нам она перевелась с факультета юриспруденции, да, у нас был такой факультет, но там было только три курса. Оля говорила, что в нашей группе - такая дружественная атмосфера, а на факультете юристов все друг друга оскорбляют. Но потом все-таки поступила на юридический факультет в Институт культуры к Поплавскому. Оказалось, что она тоже слушала радио "Шансон", только на другой частоте. Я слушала более интеллигентный вариант на "106,6 ФМ", где часто крутили песни Тимура Шаова. Я посоветовала Оле посмотреть фильм "Часы", она сказала, что очень понравилось, я сказала, что знала, что она оценит. Однажды весной я сказала, что хочу поехать на выставку во "Французский центр" - там была выставка картин. Оля подвезла меня на машине, сказала, что в том районе живет ее бабушка, и она как раз едет к ней.
В НИИ, в котором работали родители и дедушка, приезжали лекторы. Один из лекторов читал лекцию о грибах, сказал: "Я не ем грибы, и вам не советую", потому что в грибах скапливаются все вредные вещества. Женщина прилетала из Литвы, чтобы прочитать лекцию по психологии, и так - несколько раз. На первой лекции мамы не было, на вторую она пришла, а женщина-лектор сказала: "Кто-то сбивает мой настрой", мама подумала, что это она сбивает настрой, ведь на первой лекции ее не было, и всё было нормально, так что больше на лекцию не пошла. Когда-то она ехала из Львова, в купе ехали две бухгалтерши, которые ездили в Киев сдавать отчеты, обсуждали то, что потратили за поездку все деньги, но в последний день попробовали дорогой коктейль "Черный доктор". У бабушки была подруга тетя Аня, после возвращения из эвакуации им негде было жить, и их поселили в келье в Лавре. Потом дали квартиру, там было две комнаты, а между ними - коридор, из которого - дверь в ванную.
В школе нам повторяли, что "я" - последняя буква в алфавите, и ни в коем случае нельзя ябедничать. Дедушка говорил, что раньше было всё по Дарвину и побеждал сильнейший, а теперь побеждает самый хитрый. Мы гуляли в парке, тогда было модно искать Снежного человека - Бигфута, мы нашли дно от какой-то спортивной сумки, и дедушка сказал, что это - подошва с кедов Снежного человека, потом мы нашли бортик от синей спортивной сумки, и дедущка сказал, что вот - боковая часть кедов Снежного человека. Мы поехали с родителями на Крещатик, там продавалась "Кока-Кола" в специальном фирменном стаканчике. Стаканчик мы сохранили, потому что он ведь фирменный и написано "Coca-Cola". Одноклассница из многодетной семьи рассказала, что они купили одежду на вес, в пятом классе мы еще не знали про секонд-хенд, мы купили в ЦУМе платье в стиле двадцатых годов, был очень теплый май, в пятом классе мы сдавали какие-то экзамены, был очень теплый май, и нам не хотелось сидеть взаперти в школе. Мы выходили через терассу, через какой-то подвал, находили любой способ выйти из школы наружу. Учеников за соседней партой застигли за игрой в карты, они оправдывались тем, что на самом деле играли в передачу "Устами младенца", просто там нужны карты в одном из эпизодов. На математике мы почему-то играли в "Поле чудес", учитель, который потом эмигрировал в Германию, загадал слово, которое я сразу же угадала - "аксиома", он начал говорить: "Это ты просто где-то слышала, ну признайся, что ты просто где-то слышала", но я точно помнила, что нигде не могла это слово слышать, но откуда-то его знала. Мы читали детский рассказ о том, что старик говорит мальчику, что не хотел бы заново прожить свою жизнь. Мы были во втором или третьем классе, и это была вовсе не та жизнь, в которую мне потом захотелось бы вернуться. Несколько лет спустя мне нравилось петь и читать романтические романы английских и французских писателей. Вокруг не было примерно ничего, а мне нравилось думать, что где-то есть Англия XVIII века. Да, я, наверное, где-то услышала слово "аксиома", ведь не придумала я его сама, но в окружающей действительности не было никаких аксиом. Как-то раз я сказала дедушке, что он - гений, он переспросил: "Гений или гелий? Гелий - это такой жидкий металл".
В бюро переводов с нами работала семейная пара, переехали в Киев из областного центра, муж был переводчиком, жена - менеджером. Она хотела ребенка, муж говорил, что еще не реализовался в жизни. Она говорила, что его первой женщиной была солистка группы "Аква Вита". Он говорил, что общался он с одной поэтессой, она была абсолютно безумна. Она говорила, что какой-то постоянный заказчик говорит ей: "Вы для меня - респектоза". Потом он познакомился с какой-то рыжей женщиной и ушел от жены, они разъехались, она говорила, что ее зарплаты не хватает даже на аренду квартиры, так что нужно задуматься, что у нее за зарплата. Потом он ушел от рыжей женщины, потому что она спросила, какую часть зарплаты он ей будет отдавать. Вернулся к жене, они начали снимать квартиру вместе, ждали ребенка. Однажды я ездила к ним в отдаленный район, чтобы загрузить фотографии с телефона на ноутбук, потому что нужен был вайфай. Он предложил мне выпить пива, я отказалась. У них родилась девочка, потом они то сходились, то расходились, она поседела и начала красить волосы, потом встречалась еще с какими-то мужчинами, когда я пригласила ее на свой день рождения в кафе, она пришла с фотографом, с которым тогда встречалась, он раньше работал с нами в бюро переводов, но потом стал фотографом, жил с мамой и сестрой. Жил в Киеве, она - в областном центре, она говорила: "Я ведь его совсем не знаю". Так вот как-то отношения и не сложились, потом он ушел на войну, и тот, с кем она встречалась, тоже ушел на войну. Но когда они с мужем еще не развелись и даже еще не ждали дочку, мне понравился один мальчик, который учился с нами в инязе, а потом, как оказалось, работал с нами в бюро переводов. В инязе он встречался с девочкой, был очень в нее влюблен, как говорили, она над ним издевалась. Очень понравился, я даже искала в интернете способ его приворожить, но на самом деле я боялась черной магии, это были силы, которые мне не хотелось тревожить. Я купила ему в магазине сувениров колесо для гаданий, его нужно было крутить, и оно выдавало гадание. Наша главная менеджер сказала: "Вы такие еще дети". На праздновании Нового года в ресторане мы сидели рядом, ведущий сказал, что каждый должен спеть песню про Новый год или зиму, сначала я боялась, потом спела "Синий иней". Потом начался конкурс выпивания шампанского на скорость, я вышла на улицу, наша редактор сказала: "Знаю я эти конкурсы, тебе нужно подышать свежим воздухом". Потом Чапкис учил нас танцевать, потом разрезали огромный торт с ананасовой начинкой и съедобным жемчугом. Потом я забыла этого мальчика, начала переписываться в аське с поэтами, с которыми познакомилась на сайте свободной публикации стихов, даже ездила в Москву, чтобы с ними развиртулизироваться. Один из поэтов, с которыми я переписывалась, был влюблен в поэтессу, с которой я тоже переписывалась. Он развелся с женой, которая требовала купить ей дубленку, работал замом редактора в журнале, редактором у них была женщина, однажды начальство предложило ее уволить, а его назначить на ее место, но он ответил, что никогда на это не сможет согласиться, хотя всё время жаловался на отсутствие любви и денег. Да, так вот, к нему приехала эта поэтесса, она приехала в Москву получать премию имени утонувшего юного поэта, и остановилась у него, потом он был очень зол, что она отказалась родить от него ребенка, говорил, что она приехала, покрутила тут хвостом и уехала. Мне он тоже предлагал родить ему ребенка, его мучило чувство отсутствия перспектив, и он очень хотел, чтобы кто-то родил ему ребенка, в итоге этого так и не произошло. Другой поэт, с которым я переписывалась, говорил, что никогда не женится, лучше будет финансово помогать родителям. На самом деле он работал переводчиком и вряд ли мог кому-то помогать, как-то раз сказал, что готов уже работать даже за еду. В юности он лежал в психиатрической клинике после попытки самоубийства, женщины ему нравились в стиле Диты фон Тиз. Третий поэт, с которым я переписывалась и потом встретилась в Москве, был археологом в Вологде. Говорил, что мы поедем в Прагу, полетим в Канаду к Саше Соколову, нет, мы никуда не поехали и не полетели, мы встретились в круглосуточном "Кофе-Хаусе", он подумывал, не остаться ли там до поезда, потому что номер в гостинице стоил 2500 рублей. Мы обнялись на прощание, больше я его после развиртуализации не видела, общение как-то сошло на нет, он куда-то исчез.
В 60-х мой дедушка курил, тогда еще не было известно о вреде курения. Его сестры говорили, что до войны он был прекрасным человеком - хоть к ране прикладывай, но после войны всё изменилось. Ему не разрешили поступать в институт из-за происхождения - его отец до революции был шефом жандармов в Сквире, его репрессировали в 38-м. В семье было много детей, дедушка был самым младщим. Его отец выливал на жену тарелку борща, если борщ казался ему холодным. Потом мой дядя говорил, что его дедушка был "голубым гусаром", хотя голубые гусары были в Польше, а в жандармерии были голубые мундиры, вот такая маскировка. Так вот, дедушка дымил в 60-х, как паровоз, мама лежала в кроватке, и в комнате было хоть вешай топор. Потом маме принесли белку, и она чуть не откусила маме нос. Белку отпустили обратно в дикую природу. Еще она видела лося, лось был огромный и, к счастью, ее не заметил, иначе неизвестно, чем бы закончилась встреча. Один раз мама чуть не утонула. Она пошла в реку, а бабушка заговорилась с людьми на берегу и не заметила, что мама исчезла. Мама сидела на дне, расставив руки, и смотрела, что там на дне происходит, как плавают рыбы и шевелятся водоросли. Потом ее хватились и достали из воды. В 30-х бабушку решили научить плавать - столкнули с лодки и начали бить веслом по рукам, чтобы она не смогла ухватиться за лодку. В институте нам запрещали курить, нет, я и не курила, но многие курили, так что запрещали курить в институте и на территории, и приходить в институт в слишком откровенных нарядах. Да, нашему ректору Галику Исааковичу было девяносто лет, во времена его молодости юбки были намного ниже колен, и он помнил главным образом только язык репрессий. При этом однажды произошел курьезный случай - наша одногруппница пришла и сказала, что тут возле нового корпуса в кустах какая-то девушка опорожняется (сказала она по-другому, но мы здесь скажем так). Прямо там в кустах, все стоят, смотрят и смеются (тогда еще не было смартфонов, так что все просто смотрели и потешались). Другую нашу одногруппницу чуть не арестовали в супермаркете - она набрала продуктов на 50 гривен (тогда это было много), но почему-то забыла пробить блок жвачки, так что ее отвели в комнату охраны и начали допрашивать, она говорила, что какой ей смысл набирать столько продуктов и воровать какую-то жвачку. Мы пошли в театр на спектакль "Так закончилось лето", одна девочка не пришла, потому что девочку из их общежития сбила машина, и у них проводили собрание.
Мы отмечали выпуск из университета в ресторане, мне вдруг очень захотелось выбросить бокал в окно, это было почти непреодолимое желание, но я его преодолела, потому что так делать нельзя, это - мелкое хулиганство, или не знаю, как это квалифицируется в Криминальном кодексе. Мы танцевали под песни Верки Сердючки, нет, песни там были разные, но веселее всех была Верка Сердючка и ее новый хит "Хорошо, всё будет хорошо", тогда как раз вышли из моды длинноносые босоножки на шпильке, и в моду вошли тупоносые босоножки без каблука, я купила эти босоножки, и в них очень удобно было танцевать. Потом к празднованию присоединился наш преподаватель английского, спросил у меня, как дела, я ответила, что нормально, нет, я не стала рассказывать, что вовсе не нормально, потому что я и еще уйма народу хотим в единственный туалет, в котором явно надолго закрылась какая-то пара. Рассказывали, что потом наш преподаватель английского напился и танцевал на шесте - да, посреди шумного зала ресторана возвышался шест. Но я этого уже не видела, потому что уехала домой. Больше всего мне нравилось ходить на выстовке - я ничего не знала о институте кураторства, не была в Галерее Гельмана, которая была неподалеку от нашего универа. Я думала - как же я приду в эту галерею, я ведь не собираюсь ничего покупать. Однажды пришла на выставку в "Украинском доме", рядом разговаривали двое мужчин: "Тут ходят одни студенты, никто ничего не покупает". Да, "Украинский дом" некогда был Музеем Ленина, и нас принимали там в октябрята. Потом там был Дом Профсоюзов, и я встрачалась там то ли с нотариусом, то ли с клиентом, желавшим нотариально заверать перевод - уже не помню. Однажды я опоздала на встречу с клиентами, которые хотели нотариально заверить перевод. Они сказали, что встреча - возле кафе "Венские булочки". Я пришла в шесть часов к кафе "Венские булочки" на Крещатике, там было очень много людей, которые кого-то ждали, я смотрела на них и пыталась угадать, кто из них - именно они. Но нет, оказалось, что на другой улице есть еще одно кафе "Венские булочки", в итоге я туда даже успела, и мы заверили сделку. Потом все "Венские булочки" закрылись, сик транзит глория мунди, мы поехали в настоящую вену, но там таких булочек не оказалось.
Зимой 2010-го мне был явлен инсайт, но я была не готова и не поняла его. Я приехала в квартиру к знакомому, который, по-видимому, майнил биткоины, но это я поняла уже намного позже, а тогда он что-то такое сказал, что у них всегда должен быть включен главный компьютер и его нельзя трогать. На экране мелькали столбики цифр, я сказала, что нет, конечно, трогать главный компьютер не буду, села за другой компьютер и начала грузить кино с торентов. Жил мой знакомый с другом - у друга была семья в пригороде, жена и дочка, но он иногда приезжал в эту квартиру, захламленную хрущевку на одном из центральных проспектов, где всегда лежал снег. Про моего знакомого говорили, что он, наверное, киллер, потому что куда-то исчезает, а потом появляется с кучей денег. На самом деле у него были приступы депрессии, во время которых он пил водку. Потом начинался период активности, мой знакомый записывался в бассейн, потом - снова депрессия. Он писал стихи, говорил, что стихотворение придумывает в уме, и если за год его не забыл, значит, оно достойно того, чтобы записать его на бумаге. Говорил, что на нудистском пляже в Коктебеле нашел одного мужика, у которого член меньше, чем у него. Однажды мы с ним пошли на поэтический семинар, я - просто послушать, а он читал стихи, ведущая семинара сказала, что в стихах должна быть поэзия и жизненный опыт, жизненного опыта уже достаточно, а вот поэзии пока нет. Перед семинаром мы зашли в магазин, он взял коняьк и "Тоблероне", пошли к прудам с организатором и ведущей семинара, ведущая семинаоа спрашивала у нас: "Вы не знаете, он - бабник?", хотя он был женат, и мы не понимали, какая разница, бабник он при этом или нет. Потом они целовались в метро. У моего знакомого была девушка, однажды она так пришла и удивилась, почему я тут живу, он объяснил: "Ну это ведь вписка". Девушка сделала уборку и салат из свежих огурцов и помидоров. Потом сказала: "Давай просто полежим и поговорим, как обычно", они закрылись на кухне и, кажется, проговорили всю ночь. Потом мой знакомый сказал: "Она хорошо ко мне относится, но в соитие не вступает". Потом они с девушкой приехали на поэтический фестиваль, он сказал: "В людях есть и плохое, и хорощее". Я сказала: "Но это ведь какая-то амбивалентность?", он сказал: "Нет, просто в них есть и плохое, и хорошее".
В клубе, где собиралась богемная тусовка, появилась девушка - на самом деле впервые я увидела ее на поэтическом фестивале, потом она начала ходить в клуб и говорила, что влюблена в одного украинского поэта, а другой украинский поэт - живущий в США, явно влюбился в нее и ставит ей лайки. Это было лето, прекрасное лето, нет, уже осень и зима - прекрасные осень и зима 2016-го, в 2017-м выяснилось, что девушка выкладывала стихи на своей странице в фейсбуке и не указывала авторов, собирала лайки и восторженные комментарии, а еще просила у френдов деньги в долг - у кого сто гривен, у кого - двести, у кого - тысячу. Анна Сорокина выдавала себя за богатую наследницу в Нью-Йорке, но в нашей литературоцентричной стране, конечно же, нужно было выдать себя за поэтессу. Она просила деньги в долг и просилась переночевать в клубе, моя знакомая, которая работает в роддоме и ходит в этот клуб, постоянно говорила ей, чтобы она ехала домой. Она говорила, что влюблена в одного украинского поэта, и спрашивала: "Что мне делать? Ты ведь - опытная женщина, скажи, что делать, звонить ему или нет?". Я отвечала, что, конечно же, звонить. Потом мне сказали, что она рассказывала, что у меня был роман с этим поэтом и я до сих пор в него влюблена. Я отвечала, что он мне даже не нравится. Она, как говорят, вернула долги, вышла замуж и поступила в институт, фотографируется с котиками.
В нашем бюро переводов работал один переводчик, который говорил, что знает очень много языков, в том числе - щведский и венгерский. Он пришел в красных штанах и сказал, что знает все эти языки, его тут же взяли на работу. Он говорил, что выучил шведский за три часа. Ему нравился фильм фон Триера "Идиоты", и он ратовал за переход украинского языка на латиницу. Он был из Мукачево, там жили его бабушка и дедушка, мама была художницей, была где-то в Венгрии, а бабушка и дедушка его контролировали, он говорил - тотальный контроль. Мы сидели на кухне с чашкой чая, и он говорил: "Да, только переводчик может понять переводчика", это было похоже на сцену из европейского кино про офис. На самом деле на кухне бывало всякое - квартира, в которой располагался офис, была двухэтажная, на кухню нужно было подниматься по деревянной лестнице. Один раз там сидели наши сотрудницы: "Ничего страшного, найдешь другого". В другой раз директриса спустила одного из наших сотрудников с лестницы . - у него был срочный заказ, а он пошел на кухню обедать и сказал, что сначала пообедает, а потом будет переводить. В итоге его спустили с лестницы. Он был эпилептиком, поэтому я сначала не поняла, что произошло, думала, что у него начался приступ и он упал с лестницы сам. После этого он устроился в магазин косметики "Brocard", там я его и встретила, когда искала духи на Новый год. Однажды нас затопило, потому что в квартире сверху прорвало джакузи. По лестницам шести этажей текла горячая вода. Наш полиглот снимал угол в Вишневом, его друг жил с мамой и не хотел возращаться ночью домой, мылся по утрам в раковине. Полиглот Фру-Фру тоже не хотел возвращаться в Вишневое и жил на работе, да, он узнал, что его кличка - Фру-Фру, однажды дремал и услышал, что его так называют. На самом деле он мечтал уехать в Кошице учиться на композитора - говорил, что в нашей консерватории так не учат. Летом в Кошице я увидела в кафе парня в юбке, очень похожего на Фру-Фру, сначала не обратила на него внимания, потому что они с девушкой говорили на словацком, но потом я прислушалась и поняла, что что-то здесь не то. Девушка рассказывала, что все ее бабушки и дедушки были геологами, и показала на карте Питера, где они жили. Он переспросил: "Серьезно?". Я поняла, что они не словаки, а просто практикуются в языке, и присмотрелась. По внешности я не могла бы сказать точно, но голос - мне показалось, что это - точно его голос.
Муж моей подружки ушел к рыжей и несколько раз возращался и уходил, так что это было потом, а сначала мы об этом не знали, мы просто пили шампанское из Центрального гастронома, потому что был мой день рожденья. Она рассказывала, что они так много пили с подружкой у себя в Кировограде, что всегда ходили с паспортом, потому что иначе их могли посадить на сутки до выяснения личности. Я подарила ей на день рождения сувенир - подставку для свечки, нет, деньги, которые собирали на подарок, тоже сдала. Но мне всё равно сказали, что у человека нет квартиры, так что зачем ей дарить такие подарки. Потом муж ушел к рыжей, я сказала: "Ну как же так, я ведь вас всегда считала идеальной парой". Она сказала: "Ну вот так, значит - нет". Потом он вернулся, родилась дочка, хотя он возражал, говорил, что ему всего 35 и он еще не реализовался в творческом плане. Она уволилась с работы, сказала, что переругалась там со всеми в главном офисе. Но им сказала, что просто нашла новую работу, и туда принимают только при условии, что у тебя есть ребенок, потому что - так солиднее, это значит, что ты - человек надежный. Сейчас у нее дочь-подросток Вероника, я посоветовала это имя, в детстве я думала, что у меня будут две дочки - Маргарита и Вероника, в итоге предложила имя "Вероника", и Владе имя понравилось. Курьерами у нас заведовал Валик. Когда я засиживалась допоздна, он говорил, чтобы я ехала домой, однажды спросил: "Неужели дома никто не ждет?". Татьяна, которая и приняла меня на работу, часто ездила домой в девять часов вечера на такси, и я ехала с ней, потому что мы жили где-то рядом. Такси стоило тогда сорок гривен, но она говорила, что муж дает ей эти деньги и говорит, что лучше пусть она доедет домой в комфорте и безопасности, ему так будет спокойнее. Она была из Полтавы, это был второй муж, первый оказался абьюзером, она говорила: "Выйти замуж - не напасть, как бы замужем не пропасть". Когда она узнала, что мой папа - военный, сказала: "Тебе, наверное, пришлось по гарнизонам помотаться?". Я ответила, что нет, мы всегда жили в Киеве. Да, Валик, что случилось с Валиком. Влада написала мне как-то в аську на День святого Валентина, спросила: "Помнищь Валика?", я ответила, что конечно помню, подумала, что вот - День святого Валентина, поэтому сейчас будет история про Валика. Влада написала, что Валик погиб в автокатострофе - собрался жениться, купил машину, поехал на ней куда-то и разбился. Я ничего не знала о машинах - в детстве папа возил меня на машинке на аттракционе, у него были права категории D, но машину ему родители купить отказались. Наверное, это и к лучшему. Дедушке предложили землю в 120-ти километрах от Киева, туда нужно было плыть на катере, и еще построить там дачу с нуля. Мама его отговорила, потом сказала: "Ну что, он был строителем что ли, ремонт на кухне двадцать лет делал". Да, машины, возле нашего офиса на улице Городецкого их часто забирал эвакуатор. Однажды мы поехали в Ботанический сад с родителями и с моей подружкой Мариной. Там мы встретили дядю и тетю, они были на машине и предложили подбросить нас до метро. Все не помещались, так что папа решил добираться своим ходом, а Марина поехала с нами, рассказывала, что ее возили на других машинах - на машинах получше. Дядя высадил ее возле метро и начал возмущаться, что ей пора со всякими мужиками ездить, а не с семейством. Да, машины, первая жена маминого двоюродного брата погибла в автокатострофе, их маленький сын выжил, мамин двоюродный брат женился второй раз, но потом, сначала он был в трауре, поэтому папе пришлось быть шафером на свадьбе маминого племянника, хоть он очень и не хотел. Мамину двоюродную сестру в детстве покусали осы, ее лицо полностью распухло, Мы пришли с Владой и ее новым мужчиной-фотографом в кафе, она сказала: "Ты не смотри, что она маленькая, она на самом деле страшная. Она мне рассказала про этот фильм, там где разрезают глаз".
У меня странная аберрация памяти - я уверена, что фильм "Унесенные ветром" посмотрела раньше, чем прочла книгу, фильм у нас распиарили раньше, я о нем узнала из рекламы на последней странице "Огонька". Но когда читала роман, было абсолютное чувство, что я не знаю сюжет. Так и не могу теперь с уверенностью сказать, что произошло раньше. Я одолжила двухтомник у тети, рассказала бабушке и пообещала, что прочитаю и дам почитать ей. Но прочитала и забыла об обещанном, вернула двухтомник тёте. Бабушка потом взяла книгу в библиотеке - издание на украинском, сказала, что Скарлетт на обложке была рыжая. Я удивилась - как это??? Я была уверена, что Скарлетт - брюнетка, и в фильме, и на обложке издания, которое я читала, была брюнетка. Гугл сообщает, что цвет волос Скарлетт - темно-каштановый, возможно, рыжим он стал из-за особенностей полиграфии 90-х. Этим летом мы ехали в автобусе на озеро Домаша, женщина из беженского общежития разговорилась со словаком-волонтером (мужчиной среднего возраста, говорившим по-русски) о "Унесенных ветром". Сказала, что это - ее любимая книга. Словак сказал: "Да, и фильм хороший". Она сказала: "Ну фильм мне не так нравится, эта актриса мне - не очень. А вот книга - да, когда дочитала, жалела, что книга закончилась". На бабушкиных поминках вспомнили, что недавно умерла Раиса Максимовна, так что богатые тоже умирают. Дедушка достал десертное вино из бара - у него был ключ, бар он запирал на ключ. Но вот достал вино по такому случаю. У наших родственников была дочка, ей вырвали зуб, и оказалось, что у нее - несворачиваемость крови, так что кровь остановить не могли, положили в больницу, нужна была операция, которую делали только за границей. Дедушка звонил в фонд Людмилы Кучмы, там ответили, что денег нет. Девочка умерла, ее родители развелись. Мама сказала, что разводятся часто, если ребенок умрет.
В школе мама написала сочинение о том, что будет, если исчезнет гравитация. Учительница сказала, что мама станет писательницей. На зимних каникулах мама смотрела фильм про отличницу Капустину, еще она смотрела фильмы про неудачников, которыми пестрел кинематограф 70-х, поэтому ей понравился папа, иначе у него не было бы никаких шансов жениться. Папа стоял на дверях в КГБ и видел Щербицкого, приносил черную икру, колбасу сырого копчения и шоколадные конфеты. Раз в год папа мог поехать бесплатно в любую точку Советского Союза, так он поехал на поезде в Батуми, ездил две недели на экскурсии по древним крепостям, потом прислал телеграмму, чтобы ему выслали сто рублей. Еще он ездил в СВ в Москву, Потом уволился, потому что нужно было все время тренироваться и сдавать нормативы, а потом - снова дежурить, спать было некогда. Он уволился и устроился сторожем где-то на Петровке, мы с мамой ездили его проведать. Потом устроился на завод "Арсенал", заработал за месяц три рубля, потому что там взимали штраф за бракованные детали. Потом папа пошел в армию, там он проникся второй частью цитаты "Слуга царю, отец солдатам", например, искал пьяного солдата, который приехал к нему, а соседи сказали, что папа в селе, зазвали солдата к себе и напоили, а потом папа его нес на себе, потому что солдата нужно было вернуть в часть. В 90-х папа поехал в Луганск, перед Новым годом, там они остались у кого-то в гостях, потому что было очень холодно и замерз двигатель. Но маме папа сказал, что они выезжают, а потом исчез, узнать, где он, было невозможно, потому что не было телефона. Потом папа приехал, прямо перед Новым годом. Мама злилась, а папа говорил: "Что ты ругаешься, в Луганске такая обстановка!!". В 45 лет папа вышел на пенсию, военных перед этим отправляют в госпиталь, папино состояние здоровья было столь плачевно, что в госпитале папе сказали, что он мог бы подать на своих начальников в суд. Он, конечно, не подавал в суд, получил деньги, купил нам с мамой шубы и компьютер. Устроился в фирму по продаже канцтоваров, ходил с дипломатом, но там платили всего 400 гривен. Потом устроился в фирму, где нужно было развозить бутыли с водой, из-за этого у него начались проблемы с сосудами. Еше он недолго работал охранником в супермаркете "Эко", мы думали, что "Эко" - значит "Экологический", потом оказалось, что это значит "Экономия". В 90-х папа говорил, что поедет на буровую вышку в Норвегии - работать вахтенным методом, прочел объявление в газете. В нулевых папа говорил, что поедет в Белоруссию, потому что там сохранились заводы. Тогда у нас была мода на Белоруссию - молоко, текстиль, двери. Нет, папа никуда не уехал, он всегда был привязан к этому городу, работая курьером, он исходил его с картой вдоль и поперек, всё равно иногда путая направления. На каникулах мама смотрела фильм "Буратино", к дедушке в гости пришел друг, на экране как раз показывали Дуремара в исполнении актера Басова, а этот друг был - просто вылитий актер Басов. Так что он посмотрел на экран и сказал: "О, мене показують".
В какой-то газете в конце 80-х я прочитала о людях, которые впали в летаргический сон, и их приняли за мертвых. Прочитала я это в газете, когда мы были в гостях у крестного, там было написано, что кто-то впал в летаргический сон, а потом очнулся на столе прозектора, но было уже поздно. Потом мы пошли гулять с собачкой крестного, мне дали подержать поводок. Но я начала думать, как же убедить всех, что в случае чего мне нужно поднести к губам зеркальце. Я начала бояться спать. Примерно тогда же я посмотрела все серии "Кошмаров на Улице Вязов", но они меня не напугали так, как статья о летаргическом сне в газете конца 80-х, название которой я не помню.
Быт моих бабушек и дедушек был максимально необустроенным - словно главным событием в их жизни была катастрофа. Один мой дедушка не смог поступить в институт из-за непролетарского происхождения, поступил в техникум на агронома, в итоге даже стал председателем колхоза. Но все его рассказы были о о том, как он бежал из плена, как был сапером, и как они пришли в Прагу в 45-м. В 90-х он много пил, работал сторожем на газоскладе (это склад, где хранились газовые баллоны, поскольку в поселке городского типа, где они жили, далеко не у всех были проведены газовые трубы, так что эти баллоны нужно было покупать), много читал и постоянно терял книги из библиотеки. Однажды мы что-то пошли и накупили на мамин день рождения, накрыть стол, дедушка процитировал: "Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи", тогда я не знала, что это - слова барона Ротшильда, может быть, и дедушка этого не знал. Мамин день рождения 14-го июля, в детстве она обижалась, что празднуют день рождения ее бабушки, у которой день рождения - тоже 14-го июля, а ее день рождения даже не упоминают. В 90-х мама обижалась, что на ее дне рождения теперь пьют водку в память о ее бабушке, так что ее день рождения теперь очень напоминает поминки. Ее бабушку звали, как меня (то есть это меня, конечно, зовут, как ее), а день рождения у нее был в тот же день, что у мамы. Старшие братья ее отца еще были крепостными. Ее родственница была до революции поварихой у Браницких, дядя в детстве ходил к этим родственникам на день рождения и потом рассказывал, что попробовал там очень вкусный "наполеон". Бабушка пыталась спрятать от дедушки бутылку водки, но потом видела, что ему очень плохо, не выдерживала и шла за четвертушкой. В 90-х платой за ремонтные работы служила водка. Однажды бабушка решила сдать комнату, пришли квартиранты - парень и девушка. Бабушка показала им комнату, потом начала рассказывать про свою жизнь и показывать мозоль на ноге. В общем, квартиранты не задержались. Бабушка рассказывала, что шла по улице, у нее потребовали яйки и млеко, а она ответила, что ваши камарады всё уже забрали, потому что хорошо учила в школе немецкий. Другой мой дедушка в 16 лет попал в плен и работал на заводе, после войны служил в Австрии. Говорили, что ему повезло, чекист посмотрел на него и сказал: "Иди", человеческий фактор. Дедушке повезло несколько раз, первый раз, когда он выжил после смерти матери, ему был всего год, он родился в Дарнице, которая тогда была пригородом Киева, отец был рабочим на заводе. Есть одна крошечная фотография - дедушка-младенец на руках у матери. Еще есть дореволюционная фотография, которую мы не можем достать из альбома и посмотреть, что написано на обороте. На фотографии - трое детей, девочка с букварем, мальчик, и на подставке из искусственных камней - девочка, которая еще не ходит в школу. Я говорю маме, что это - дедушкина мама, такое своеобразное лицо ни с кем не спустать. И у них в альбоме почти нет дореволюционных фотографий, с чего бы они хранили фотографию каких-то неизвестных детей. Мама говорит, что дедушка, наверное, рассказал бы, что это - его мама, если что. В общем, мы не знаем точно, одна ли и та же женщина на этих фотографиях - девочка в коротком белом платье накануне революции, и изможденная женщина с младенцем на руках в 1927-м году, мне кажется, что у них - одни глаза. Потом дедушке повезло выжить в 32-33-м, они с отцом шли зимой в деревню и продавали там какие-то вещи, а оттуда везли на санках продукты. Да, потом дедушке повезло в 45-м, потом он вернулся домой и поступил в КПИ. Диплом он получил, уже когда папа учился в школе, они с бабушкой ходили на вручение дипломов. Дедушка рассказывал, что в тот день, когда родился папа, он впервые увидел море, ему тогда было тридцать. Недавно я спросила у папы, где это было. Он сказал, что где-то в Крыму.
Мы ездили с Татьяной домой на такси, я рассказала ей, что девочка с нашего курса теперь работает в строительной компании, и ей нужны переводы. Татьяна сказала: "Ты ведь можешь предложить ей откат, это будет твой заказ и ты будешь получать с него проценты. Вот наши менеджеры получают". Я не знала номер мобильного этой девочки из строительной компании, позвонила своему одногруппнику, он долго отказывался этот номер мне сообщить, потому что нельзя давать номер без разрешения. В конце концов, дал номер, я записала, но позвонить и предложить откат так и не решилась. Не знала, как это по телефону сформулировать. Потом увидела, что заказы этой строительной компании все-таки начали переводить у нас. Влада и Андрей изучали буддизм, одна из пятнадцати ступеней предполагала, что нужно пойти посмотреть на труп, что они и сделали. Андрей спросил у меня: "Ты так много работаешь и так пишешь, как тебе это удается?". Я ответила: "Ну, я пишу по выходным". Андрей сказал: "Я знаком с одной поэтессой, аббатиса Ордена Куртуазных Маньеристов. Совершенно бузумная женщина". Влада курила на лестнице, я просто стояла рядом, какой-то наш сотрудник говорил Владе, что она пила слишком много пива и ей будет тяжело рожать. Влада говорила, что однажды выпила 24 бутылки пива, они тогда посмотрели весь сериал "Бригада". Владе и Андрею нравилась группа "Флёр", я послушала, и мне тоже понравилось. И альбом "Жилец вершин". Моя подружка Наташа в школе тоже ходила в морг, не в само помещение, конечно, туда ее не пустили бы, ходила вокруг и заглядывала в окна. Еще Наташа рассказывала, что в Японии есть мраморное мясо, которое едят борцы сумо - мраморное мясо появляется, потому что телятам не совсем не дают шевелиться и кормят отборными кормами. Наташа говорила, что станет фотомоделью. Потом учила в инязе японский и китайский, с нею учился тринадцатилетний вундеркинд - я его видела на парах по гражданской обороне. Однажды Наташе сказали, что в Доме учителя будет выставка оригами, но оказалось, что выставка - в Доме ученых, просто кто-то перепутал иероглифы. После окончания иняза Наташа уехала в Германию. Когда-то мама смотрела по телевизору спектакль, главный герой которого выбился в люди и пригласил в гости новых друзей - писарей, и заставил мать надеть соответствующее платье, потом его мать ходила и говорила: "Сину, россупонь мене". Бабушку это очень расстроило, она потом ходила и повторяла: "Сину, россупонь мене", мама сказала: "Ну это она расстроилась, потому что думала, что дяде Вадику она не годится". Бабушка говорила, что зачем Вадик женился на этой Людке, она поехала во Львов, и там були гарнi дiвчата, а она просто накрасилась. Тетя Люда работала в книжном магазине при университете, обедала она чашкой кофе с "Пражским тортом". В 90-х она подарила мне книгу "Женщина в белом". Они с дядей Вадимом поехали на три года в Мадрид, в посольство. Потом тетя Люда сказала, что было бы хорошо остаться еще на три года, но дядя Вадим сказал, что нет, хватит. В доме, где они жили, консьерж смотрел, кто с каким фирменным пакетом приходит, и относился к человеку с соответствующей степенью уважения.
Наверное, в двадцать лет все мы пытались написать роман, я даже купила специальный блокнот для романа - в синюю шотландскую клетку. Думала, что напишу такую смесь Бодлера и Павича. Написала две страницы и не знала, что писать дальше. Так закончился мой первый роман. Нет, блокноты никогда не пустовали, я всё время заполняла блокноты текстом, в магазинах продавались очень красивые блокноты, и я чувствовала, что это - челендж, такой блокнот обязательно нужно заполнить текстом, иначе зачем я его купила. Может быть, так становятся графоманами - для оправдания очередной покупки блокнотоголика. Еще до начала пандемии я ездила на фестиваль в поселок городского типа - фестиваль памяти жившего и похороненного там поэта. В маршрутке сначала читала "Дневник" Вирджинии Вулф, а потом начала смотреть на людей и представлять, каково это - быть этими людьми, словно я переселилась в их тело и представляла, как это. Конечно, не только в тело, я представляла, что мы все едем на маршрутке на фестиваль похороненного в провинции поэта (да, мы ходили на его могилу, я думала, что мы пришли вот в теплый солнечный майский день, возможно, среди нас были люди, которые променяли бы жизнь на то, чтобы оказаться этими классиками, на могилу которых сейчас пришли какие-то начинающие поэты).Наверное, в двадцать лет все мы пытались написать роман, я даже купила специальный блокнот для романа - в синюю шотландскую клетку. Думала, что напишу такую смесь Бодлера и Павича. Написала две страницы и не знала, что писать дальше. Так закончился мой первый роман. Нет, блокноты никогда не пустовали, я всё время заполняла блокноты текстом, в магазинах продавались очень красивые блокноты, и я чувствовала, что это - челендж, такой блокнот обязательно нужно заполнить текстом, иначе зачем я его купила. Может быть, так становятся графоманами - для оправдания очередной покупки блокнотоголика. Еще до начала пандемии я ездила на фестиваль в поселок городского типа - фестиваль памяти жившего и похороненного там поэта. В маршрутке сначала читала "Дневник" Вирджинии Вулф, а потом начала смотреть на людей и представлять, каково это - быть этими людьми, словно я переселилась в их тело и представляла, как это. Конечно, не только в тело, я пыталась понять, о чем они думают, вот мы все едем на маршрутке на фестиваль похороненного в провинции поэта (да, мы ходили на его могилу, я думала, что мы пришли вот в теплый солнечный майский день, возможно, среди нас были люди, которые променяли бы жизнь на то, чтобы оказаться этими классиками, на могилу которых сейчас пришли какие-то начинающие поэты). Но фишка в том, что ничто не меняется ни на что - ни жизнь, ни слава, всё приходит только в свой черед (или не приходит). Фестиваль длился долго, я иногда ходила в местный супермаркет, потом сказала, что там - словно у нас на Мавзолее (да, у нас есть супермаркет с кодовым названием "Мавзолей", который из духа противоречия называют "Ямой").
В нашей группе было три Марины, но я подружилась с Мариной из Прилук. Да, потом она работала пиарщиком табачной фабрики "Прилуки", которую потом закрыли. До поступления в иняз она год училась в Славянском университете, потом поступила в иняз - на первый курс. После иняза получила второе высшее образование - выучилась на психолога, убеждала меня, что мне тоже нужно поступить на второе высшее, там совсем другое отношение, там студенты приходят и ногой дверь открывают. Папа Марины был каким-то начальником на железной дороге, ее старшая сестра была замужем и жила в Харькове, на праздники родители передавали ей передачи - разные салаты с обилием майонеза, девочки из ее комнаты поднимали тосты за то, что пора - родители ждут наследников, Марина говорила: "Ну здрасьте, они ведь не от меня ждут", а девочки говорили: "Ну а ты покажи пример". Я спрашивала Марину, останется ли она в Киеве после института - на выходных мы ходили в музеи и в Оперный театр, она очень любила балет, так что я пересмотрела за компанию все балеты нашего Оперного театра, - да, я спрашивала, останется ли она в Киеве, Марина сказала, что останется, если выйдет замуж. В их общежитии жила француженка Виржини, Марина возмущалась, что Виржини курит траву и спит по двенадцать часов в сутки. Однажды я видела Виржини - она пошла с нами на какой-то балет. Однажды мы пошли на "Чио-Чио-Сан", потому что Марина думала, что это - балет, потом она поняла, что это - опера, не выдержала, и мы ушли после второго акта. После института мы несколько раз ходили в кино - однажды после сеанса с нами захотели познакомиться два мальчика, на самом деле познакомиться они хотели, конечно, с Мариной, а Марина спросила у меня: "Мы будем с ними знакомиться?", я ответила: "На твое усмотрение". Они немного поговорили с этим парнем, который хотел познакомиться с Мариной, потом она сказала ему: "Я думаю, у нас не сложаться отношения, извини", и мы пошли в метро.
Мой троюродный брат появился вдруг из ниоткуда - то есть, он познакомился с моими родителями на свадьбе моей двоюродной сестры, и пришел к нам в гости. Он говорил: "Вот поедете в Прагу и купите что-то в магазине "Сваровски"", недавно мы действительно поехали в Прагу и зашли в магазин "Сваровски", нет, мы там, конечно, ничего не купили, просто посмотрели. Моего троюродного брата зовут Павлик, он был зациклен на поисках невесты, утверждал, что брак - это один раз и на всю жизнь, никаких разводов. В детстве бабушка привязывала его за ногу веревкой, чтобы он не мог никуда уйти. Павлик работал в японской компании, мне он сказал: "Японцы увидят, что ты такая красивая, и сразу возьмут тебя на работу". Потом он решил открыть бюро переводов, поскольку я работала в бюро переводов и знала переводчиков, еще Павлик купил у Влады базу на 600 переводчиков, но потом она сказала: "Он приехал тут из Москвы и качает права". На самом деле Павлик из Твери, но очень хотел почувствовать себя Москвичом. Однажды мы шли куда-то, какой-то мужчина спросил у Павлика дорогу, Павлик ответил: "Не могу сказать", мужчина сказал: "Не местный, что ли?". Сначала Павлик снимал комнату в пятикомнатной квартире на Новом Арбате, квартира принадлежала грузинке - вдове милиционера, у нее было две дочери. Так что она сдавала комнату Павлику. Потом он переехал в район метро "Октябрськое поле", все улицы там были названы в честь советских маршалов, Павлик переехал туда и продолжал искать невесту. Одна женщина-юрист, его коллега, 35 лет, ему не понравилось, что она где-то там в Москве остановилась и попросила его за ней заехать. Потом мы поехали на экскурсию по старым усадьбам, там он познакомился с китаянкой, которая училась в Москве на филологическом факультете, ее отец был каким-то знаменитым китайским писателем. Павлик начал уговаривать китаянку, чтобы она переводила для его нового бюро переводов, в итоге она перестала отвечать на его звонки, сказала, что у нее есть жених, и чтобы Павлик ей больше не звонил. Павлик попросил позвонить меня, ответила ее подружка, сказала, чтобы Павлик никогда китаянке больше не звонил и забыл ее номер. Потом Павлик нашел таиландку, привез ее в Москву, мы ходили втроем в Коломенское, таиладнка потом закатила ему сцену. До того он нашел вьетнамку, хотел повести ее на Фестиваль вьетнамского кино, но она узнала, что в Москве есть вьетнамский рынок, и попросила, чтобы ее отвели туда. А таиландка не понравилась родителям Павлика, он пытался учить ее русскому языку, проверял ее тетради, но говорил, что никаких успехов. Кроме того, он летал к какой-то девушке в Уфу, девушке он не понравился, но сказал, что у нее толстые родители, и она была толстая, просто похудела, это ведь она снова может растолстеть. На работе у Павлика была девушка двадцати с чем-то лет, он сказал, чтобы она обращалась к нему на "ты", а она сказала: "Я не могу, вы ведь - ровесник моего папы". Потом Павлик взял ипотеку, съехал с квартиры на Октябрськом поле и переехал жить в офис, который арендовал для своего бюро переводов. Я ездила с ним в магазин мебели выбирать диван. Рядовал с ним арендовала офис владелица турфирмы, это был 2015-й год, Павлик успокаивал ее: "Чехи за нас". Так вот Павлик поселился в своем офисе, потом, вроде бы, переселился в свою квартиру по ипотеке и перевез туда родителей из Твери, мама говорила ему: "Твой дедушка и Олин дедушка были родными братьями", Павлик отрицал: "Нет, они не были братьями", так что мама думала: "А кто же мы тогда, просто какие-то люди хотят с тобой дружить?". Кроме того, наш общий родственник - Владимир Капустин, прославившийся ролью Варлама Шаламова в сериале "Завещание Ленина". Павлик возмущался, что Владимир не приехал на похороны их бабушки, но мама сказала, что эта бабушка что-то говорила, что этот Владимир - на самом деле не ее внук, так что, может быть, он обиделся и не приехал.
Возле нашего иняза - Планетарий, а в планетарии был магазин эзотерической литературы, там я купила биографию Ницше и еще несколько книг, мне нравилась эта атмосфера спокойствия и благовоний. Однажды мы шли с Мариной в подземном переходе метро, и какой-то мальчик спросил у нее: "Ты только что из ашрама?". Да, в общем мне очень нравился магазин эзотерической литературы, но потом он сгорел - как сказали владельцы, самовозгорание. Кроме того, в магазине проходили лекции общества "Новый Акрополь". Первая лекция была про Тибет - лектор почему-то всё время делал ударение на первом слоге - ТИбет, мама подумала, что меня хотят завербовать в секту, думала, что надо прийти, но у нее был кефир в прозрачном пакете, и она постеснялась, а туда пришли женщины с таким кефиром в пакете. Лекции были разные - Тибет, Древняя Греция, Средневековье. Второй уровень лекций проходил в Музее Зоологии, там предлагали сдать экзамен и перейти на третий уровень, но у меня уже не было сил сдавать экзамены, я училась на четвертом курсе в инязе. В общем, я не стала сдавать экзамены на третий уровень, помню зиму и комнату на втором этаже музея, и девушку из "Акрополя", которая читала красный том Маркеса.
На поэтическом вечере в Зверевском центре я познакомилась с сотрудником литературного приложения известной газеты, какие-то двое мужчин странного вида взяли у меня тысячу рублей и сказали, что сейчас купят вино и вернутся. Андрей сказал: "Зачем ты отдала им тысячу рублей, мы их больше не увидим", но я сказала: "Нет, я хочу верить в людей", и действительно, они принесли сладкое вино в пакете, бананы и сдачу. Потом мы приехали к Андрею в Свиблово, и он начал рассказывать о себе - что в 98-м купил эту однушку, учился во ВГИКе, написал сценарий фильма про барина-графомана, тогда не нашлось спонсора, но прошел пробы, и вот, посмотри, я ведь правда - вылитый барин-графоман, ну а кто же еще. Показал фотографии бывшей жены - она вышла за другого, у них уже ребенок, а я понял, что меня в этой жизни интересует только алкоголь. Потом Андрей пошел в супермаркет за туалетной бумагой. Потом он унаследовал дачу и трехкомнатную квартиру, в которую перевез папу.
В каком-то году - в 2008-м или 2009-м - я пришла на вечер Полозковой в потом закрывшемся "Фондю-баре" - мы ели там с подружками фруктовое фондю, на полках стояли книги, бар в стиле хай-тек в "Глобусе". Полозкова читала стихотворение про Катю, и я думала: "Вот, стихи про меня", я не знала тогда ни о каком кэмпе, просто думала, что это - стихи о нашей жизни. Среди зрителей какие-то знакомые общались: "Да, К. - большая деревня".
Даша приехала в Кошице и сказала: "Мне как раз хотелось пожить в таком маленьком европейском городке. Мой бывший парень был из Хмельницкой области, муж - из Хмельницкого. Совпадение? Не думаю. Когда началась война, я зашла в метро, в моем рюкзаке лежал авокадо - несколько недель лежал авокадо, я про него просто забыла, парень из теробороны думал, что это - граната, увидел, что авокадо, и так смотрит на меня растерянно, и я смотрю на него растерянно, тогда никто просто не знал, что делать. Мой бывший парень снимал тогда квартиру, в которой когда-то жил Бажан. Говорил, что спит в брюках, Бажан вот так боялся, что за ним придут и арестуют, а он боялся, что в дом попадет ракета". Ее муж работает в крупнейшей компании по изготовлению 3D-моделей, до войны они ездили в Катманду, жили там два месяца, шли по горной туристической тропе, и вдруг два яка начали бодаться, мужа чуть не столкнули в пропасть, Даша очень испугалась. Ее сестра работала на круизных лайнерах, в Украине проводила мало времени, а теперь уже год живет в Канаде, ей очень нравится, зовет Дашу переезжать в Канаду, но она пока не готова отдать две тысячи долларов за билет. Кроме того, парень из Канады приглашал ее переехать к нему и вместе выращивать псилобициновые грибы. Дашу организаторы отвезли выступать на фестиваль в Братиславу. Там ей сказали, что словацкий язык - это компиляция всех словянских языков, мама сказала, что поэтому мне так близки словаки - они просто стихийные постмодернисты, такова их природа. Даша сказала, что русские не уходят из Энергодара, так что вряд ли на самом деле взорвут АЭС, это - просто шантаж.
Дедушка хотел поговорить о литературе, он сказал: "Мне попалась тема сочинения - Маяковский в Америке, а я совсем не помнил, что он там делал, но сочинение написал". Кроме того, дедушка услышал, что идея детективов Агаты Кристи заключается в том, что всех подозревают по очереди, и рассказывал об этом. Он не думал, что все книги в моем шкафу я прочитала, говорил: "Ну это ведь пока - накопление?". Однажды он приехал к нам, я читала "Утраченные иллюзии" Бальзака и не хотела говорить, что это. Дедушка посмотрел текст, сказал: "Судя по всему, это - французский роман, что здесь такого, нужно говорить правду".
В начале нулевых я пошла на спектакль Жолдака "Гамлет". В главной роли - El Кравчук с минимумом одежды. Во время оваций вдруг решилась подняться на сцену и попросить у El Кравчука автограф, он сказал, что даст автограф потом, но никакой автограф я потом не получила. В фойе встретила Жолдака и попросила автограф у него, он сказал: "Попросите автограф у El Кравчука, зачем вам мой автограф", и расписался на программке. Лет через десять мы сидели за столом в кафе возле Консерватории с El Кравчуком и Ладой Лузиной, туда нас привел Жадан после своего выступления. El Кравчук рассказывал о жизни в Берлине, Лада Лузина рассказывала о том, как они ездили в замок Дракулы. Парень, который сидел с нами в кафе, потом сказал мне: "Я никогда представить себе не мог, что буду сидеть за одним столом с Ладой Лузиной".
Моя бабушка выписывала несколько газет, газеты приходили во вторник, четверг и пятницу. В четверг в газете публиковали детектив с продолжением, в пятницу - программу телепередач. Один из детективов был о вампире, который не отражался в зеркале. Антенна работала плохо, поэтому в программе телепередач не было особого смысла, в частности, именно поэтому я не узнала, чем закончились сериалы "Морена Клара" и "Пассионария - цветок страсти", казалось, что все самые интересные фильмы показывают по ТВ именно летом. В день, когда должна была появиться газета, я с трепетом шла к почтовому ящику. Газеты приносили в три часа, в жаркий летний afernoon. иногда я приходила к ящику в неурочный день, словно надеялась на чудо. В соседних ящиках были другие газеты, и даже журналы. Но они были для меня недосягаемы, я пыталась заглянуть в ящик и угадать по очертаниям, что это.
В центре города была революция, а я устроилась в фирму, где нужно было ночью вводить в компьютер данные из анкет, которые заполняли в торговых точках мерчандайзеры. Фирма находилась в переоборудованной под офис хрущовке на улице Питерской. Сначала туда устроилась мама, потому что с ней работал Тарас из Луганска, который играл в группе с Андреем - владельцем фирмы. У Андрея была жена Тоня и двое детей - по нашим подсчетам получилось, что старшая дочь у него появилась в 17 лет. Кроме того, Андрей поехал в Европу и написал об этом блог, главная идея которого была - "мы заехали туда-то и поели". В фирме с нами работали девочки, одна девочка сказала, что главное - искусство флирта, например, можно уронить платок. Другая девочка рассказывала, что живет с парнем, который говорит, что нужно читать Бальзака, как можно читать Донцову, а ей очень нравится Донцова, она как-то мало романов пишет, так что нечего читать. Еще были две подружки - они учились на политологов в Университете Шевченко - на одну из них наехал вечером вахтер, а вторая сказала ей: "Вот он ведь и не знает, что ты проехала пол-Европы". Маме не нравилась ее работа, поэтому она думала уйти в эту фирму насовсем, но потом хотела взять в кулере воды, а какая-то девушка сказала ей: "Это только для дневных сотрудников", после этого мама передумала переходить в эту фирму. А я отметила с ними Новый год, все говорили тосты, я сказала: "Пусть ничто не застилает наши горизонты", мне сказали, что я - поэт, но фирма всё равно закрылась.
У мамы была сотрудница Лариса, ее сестра вышла замуж и жила в Болгарии. Лариса передавала ей передачи - то сапоги, то сливочное масло, в 94-м году. Сестра подружилась в детском саду с замом директора завода - их дети ходили в одну группу. Так что он приехал в Киев, Лариса договорилась, что они встретятся в метро возле лавочек, и она отдаст ему передачу для сестры. Болгарин не нашелся, потому что учился в Ленинграде и не понял, что лавочки - это лавочки, он думал, что лавочки - это киоски возле входа в метро. Потом мма спросила у него, ходят ли в Болгарии в кино, он сказал, что билет стоит 1 доллар, так что особо не походишь. Мамина зарплата тогда составляла 7 долларов. и курс доллара ее не интересовал, она удивилась, что в болгарин всё переводит в доллары.
Ловлю себя на мысли - раньше у меня были знакомые продавцы книг и журналов живописи, теперь у меня знакомые продавцы в пивном магазине. На самом деле я читаю больше, чем 20 лет назад, но - в букридере. Когда-то я купила у женщины второй том из двухтомника Доде - "Тартарен" у меня уже был, так что я захотела второй том - "Короли в изгнании" и "Сафо". Женщина очень расхваливала "Сафо", говорила, что это такой роман - восторг, я просто зачитаюсь. А мне на самом деле понравились "Короли в изгнании", "Сафо" совсем не запомнила. Потом я хранила в этой книге зарплату - нам платили наличными. Да, журналы живописи - у меня были все журналы из серии про знаменитых художников, и я внимательно прочитывала каждый журнал "от корки до корки", а не просто рассматривала репродукции. Я не знала, что скоро у меня появится интернет, где всё это можно будет прочитать и посмотреть в любом разрешении, мне нравилась яркая полиграфия - Мане, Моне, Ренуар, Сёра, мне было интересно, какой художник станет следующим, был саспенс, интрига. Я несла журнал в читальный зал нашей университетской библиотеки - сидела там в шубе, потому что не топили, и рассматривала репродукции Ренуара в новом журнале только что их типографии. Это была сказка, я не знала, что в двадцать лет окажусь жарким летом во Франкфурте-на-Майне на выставке Ренуара, и охранник будет пытаться заставить меня удалить из телефона портрет Марии-Антуанетты (потому что выставка называется "Ренуар и рококо", поэтому там и портреты той эпохи), будет пытаться заставить удалить фото, а я буду делать вид, что пытаюсь его удалить, но ничего не получается, и в итоге охранник от меня отстанет, потому что увидит, что в это время что-то запретное фотографирует кто-то еще.
В первом классе я подружилась с Аней -у нее была очень бледная кожа, так что были видны все прожилки. Она сидела за первой партой, я - за второй (так нас рассаживали из-за зрения). Они с мамой жили в доме напротив нас - ее мама была художницей. Но потом ее мама продала квартиру, и они переехали в другой район - сказала, что на Троещине жить невозможно. Еще я подружилась с Полиной - ходила к ней в гости, ее мама приготовила мясо под сладким соусом, я рассказала маме, что там было "сладкое мясо", мама узнала рецепт и тоже его приготовила, потому что обычно мясо казалось мне отвратительным. Еще я подружилась с Машей Берндт - они жили в нашем доме, но в другом подъезде, у них был скотч-терьер Сандра, с которой они гуляли у нас под окнами. Я была у Маши на дне рожденья, там предложили играть в болгарскую игру - нужно было отвечать на вопросы наоборот, отрицательно мотаешь головой - это "да", утвердительно киваешь - "нет". Потом мы начали бегать по двору и играть в "полицейских и воров", прятались в подвалы, потом оттуда выбирались, так что порвались новые розовые колготки, которые я надела на день рождения. У нас были любимые страшные истории, самая любимая - о перстне в котлете, благодаря которому удалось разоблачить маньяка, который делал котлеты из доверившихся ему женщин. Нам эти истории казались естественными - абсолютный реализм. В квартире Маши висели картины, ее мама сказала моей маме, что крестный Маши - художник, и подарил им все эти картины, мама подумала: "Крестный Оли - тоже художник, но хоть бы одну картину подарил". Маша, ее родители и Сандра вскоре переехали в Германию. Через двадцать лет мы поехали в гости на дачу к моему крестному - на самом деле у него было две дачи, одна - ближе к Киеву, другая - под Полтавой, потому что там тогда купил дачу Никас Сафронов. На даче была картина крестного - огромный черный кот, он загорелся идеей нам эту картину подарить, нам ее некуда было повесить - в квартире это выглядело бы слишком мрачно и нефеншуйно, и мама крестного явно была против такого подарка.
Когда училась в универе, мечтала переводить книги. Преподаватель немецкого спросил, кем я хочу работать, я сказала, что хочу переводить книги. Он сказал, что у нас нет никакого книгоиздания. На третьем курсе мы пошли на ярмарку вакансий, там стоял какой-то представитель издательства - не понмю название, в общем, я сказала, что мечтаю переводить книги. Он решил устроить мне экзамен и спросил, как будет "землетрясение", я с перепугу забыла, что "earthquake", хотя бог весть, какой в этом был смысл, если всё есть в словаре. И еще - у меня тогда не было компьютера. Мужик из издательства сказал, что может взять меня на работу бесплатно, для получения опыта. Я не могла себе позволить работать бесплатно, поскольку даже не могла купить себе компьютер. В общем, мне нужны были деньги. Летом я пошла в бюро трудоустройства, мне сказали, что студентам могут предложить только работу курьера, и отправили в журнал о садоводстве. Женщина в редакции журнала узнала, что я учусь в инязе, и спросила: "И вы хотите работать курьером?". Я ответила, что это просто на лето, почему бы и нет. Она записала мой номер телефона и сказала, что мне позвонят, но никто так и не позвонил. После окончания универа нам сказали, что в каком-то институте требуется методистка, я пошла на встречу с ректором, ректор сказал, что зарплата - 500 гривен (по тем временам это были совсем копейки), спросил, почему я хочу туда устроиться, я так честно и ответила, что мне нужен опыт работы, без опыта работы никуда не берут. Но ректор решил, что им нужен кто-то более суровый, чтобы студенты боялись. Да, меня студенты явно не боялись бы. На бирже труда меня хотели устроить в детский сад преподавать английский, я убедила их, что у меня другая специализация. Потом меня отправили на тренинг для безработных, там рядом со мной в аудитории сидел даже бывший директор фирмы - все искали работу. С биржи меня отправили на фирму, где нужно было в качестве теста написать деловое письмо, но я попросила подписать справку о том, что отказываюсь от этой работы, потому что прочитала в журнале о вакансиях, который лежал в приемной биржи труда, рекламу бюро переводов, и исполнилась решимости устроиться туда - офис был в самом центре, на улице Городецкого. Да, это была квартира на шестоми этаже, перестроенная под офис, однажды всю лестницу залило кипятком, потому что у соседей сверху прорвало джакузи. Но это уже совсем другая история.
Мы приехали на Ванзее и начали изучать окрестности. Нашли польское кафе, где были "pierogi" - то есть вареники с картошкой и творогом, вишневое пиво в бутылках. В пивной бокал постоянно норовила упасть оса. В резиденции жил литератор из Кельна, которого бросила девушка, из-за этого он приехал на Ванзее, сказал, что, может быть, напишет стихотворение. Мы постоянно встречали его где-нибудь - он ходил по окрестностям с пакетом пустых пластиковых бутылок, наверное, здавал их куда-то в утиль. Мы пошли пешком на другой берег озера, чтобы посмотреть на виллу Либермана. Сфотографировались на "Мосту шпионов", как называют мост через Ванзее. Посмотрели Бабельсберг - бывшую гдровскую киностудию. Изучили Сан-Суси. В Новый дворец, правда, попали только на четвертый раз. Один раз оказалось, что там выходной во вторник. На второй раз там оказался в понедельник санитарный день. В третий раз автобус, на котором мы ехали, вдруг изменил маршрут, не доехав до дворца. Водитель об этом объявил, и многие пассажиры вышли, а мы ничего не поняли и поехали дальше. Так мы оказались в какой-то деревне, где не ходит нужный нам номер автобуса, но на каком-то другом автобусе вернулись обратно в Потсдам. Литератор из Кельна спросил, ходили ли мы на виллу Ванзейской конференции, я ответила, что нет. Гуляя вокруг озера, мы нашли стенд о том, что где-то тут находится "могила Клейста", но ее так и не нашли. Тут до меня дошло, что это - то самое Ванзее, о котором у меня есть стихотворение "Клейст и Генриетта", вошедшее в книгу - тогда я не могла представить, что здесь окажусь. Литератор из Кельна вернулся домой, вместо него приехал литератор из Берна и сказал: "Здесь недалеко в кафе - отличные "pierogi".
Мои бабушка и дедушка с прабабушкой и годовалым папой жили в двухэтажном деревянном здании там, где сейчас находится Цирк. До революции в этом здании была гостиница железнодорожников - номера на четыре человека. Заселились прабабушка и прадедушка туда в 1919 году. Из гостиничных номеров сделали квартиры. В центре помещался длинный стол, приезжала дедушкина сестра и другие родственники из Латвии. Папина бабушка не умела читать и писать, мама спрашивала у него, почему же он ее не научил.
В конце нулевых - в начале десятых годов в моде была фотография, моя знакомая, которая до того работала юристом, открыла Школу фотографии и начала проводить мероприятия. На одном таком мероприятии я сказала, что ищу работу пиарщицы, знакомая ответила, что в их школе такой работы нет, потом ко мне подошел хипстер и сказал, что он - фотограф, приехал из Екатеринбурга, и ему нужен пиарщик, потому что он хочет стать знаменитым фотографом. Так что мы встретились за кофе в "Космополите", фотограф сказал, что платить он пока не будет, а когда прославится и разбогатеет, тогда заплатит. В фотографии у него было одно предпочтение - он делал исключительно портретные фото стариков. Я попробовала пиарить их на фейсбуке, но вряд ли это могло бы принести какие-то деньги. Он потом бросил фотографию, стал изготавливать духи во Львове.
Однажды я пошла на курсы писательского мастерства - их проводил поэт, тема первого занятия - "новелла". Я опоздала, поэтому не узнала, что в новелле должен быть неожиданный финал. Когда я зашла в кабинет, те несколько человек, которые пришли на курсы писательского мастерства, заканчивали выполнять задание - рассказывали сюжет придуманной ими на ходу новеллы. Я начала рассказывать историю из жизни, но история эта окончилась ничем, обычный эпизод из жизни. Ведущий курсов спросил: "И что же в финале?". Потом спросил, пишу ли я роман, я ответила, что пишу, он спросил, что мне мешает, я сказала, что не знаю, чем его закончить. В конце мы заплатили по 60 гривен за это занятие, больше я туда не ходила, рассказала об этом нашему критику, он сказал: "Чему они там учат, они сами писать не умеют". Жаркое лето, отключение горячей воды.
В детстве мама прочитала в книге про Ленина, что в его доме уборку делали таким образом - каждая вещь лежала на своем месте. Решила тоже разложить всё по местам, но оказалось, что у этих вещей раньше не было своего места, так что их некуда было класть.
В 90-х по телевизору шла реклама: мужчина сидел и молчал. Потом начал говорить: "Придет день, и я всё скажу". Потом в один прекрасный день по телевизору объявили: "Сегодня будет сделано важное сообщение". В каком-то городе не было отопления, все бросились к экранам, это оказалось частью рекламной кампании.
Утром проснулась от взрывов. Тревогу я проспала, так что сначала подумала, что взрывы - до включения тревоги. Мы пошли в коридор, я села на пуфик с букридером и набросила на плечи пуховик. Думала я утром о вещах отвлеченных - например, о детстве. Я не знала о существовании в литературе Пруста и Джойса, моими авторами были Дюма, Жюль Верн и Марк Твен. Летом в платяном шкафу с большим зеркалом висели бабушкины шелковые платья пятидесятых годов и лежал лисий воротник. Еще я любила песенники. Учила наизусть украинскую народную песню и пела перед зеркалом с лисьим мехом на шее. Качество пения меня не волновало, может быть, у меня не было слуха, главное - перформанс. Однажды в шкафу появилась коробка шоколадных конфет - бабушка хотела подарить ее кому-то, но я незаметно и постепенно все конфеты съела. Потом началась инфляция, сдачу в хлебном киоске мне часто выдавали жвачками, однажды я не поверила, что жвачки так подорожали, пошла посмотреть на ценник, так что продавщица начала меня звать: "А как же хлеб", женщины в очереди сказали: "Хлеб уже и не нужен". В книжном меня заинтересовали книги Филиппы Карр из серии "Дочери Альбиона".
В детстве меня возили на 16-м троллейбусе в детскую зубную поликлинику. Кроме того, что она находилась в двух остановках от Байкового кладбища, у нее была какая-то особая ретро-стилистика пятидесятых - белые стены, белые двери, белое всё. Чаще всего мы с дедушкой сидели возле 3-го кабинета - не помню, что было в этом кабинете, потом мы начали сидеть возле другого кабинета - мне выписали скобки для выправления передних зубов. В коридоре говорили, что кому-то положили мышьяк - нет, это были даже не пятидесятые, это было что-то дореволюционнное, только с поправкой на то, что с тех пор изобрели электрическую бормашину. Дедушка читал в газете статью о "Титанике" и рассуждал о цайтгайсте.
Кроме того, меня водили к глазному врачу - там мы ходили по разным кабинетам, нужно было смотреть в стимпанковский аппарат и пытаться сфокусировать зрение на картинке. Смотришь в два окуляра, видишь две картинки, и они должны слиться в одну (примерно такой же степени кринж я испытывала потом, когда нужно было рассмотреть под микроскопом листок и посчитать на нем все вакуоли, а я вообще не понимала, куда крутить, чтобы настроить резкость).
Кроме того, я ходила на гимнастику - просыпалась в шесть утра, и мы с папой ехали в кружок гимнастики на метро "Дворец Спорта". Опоздавшие должны были обежать сколько-то кругов вокруг тренажеров, потом выполняли упражнения на турнике и прыгали на батуте. Меня больше всего интересовали тренажеры, но к ним нас, детей, не допускали.
Я решила отращивать волосы, узнала из новостей про какую-то рекордную косу - нет, такую косу я отрастить не надеялась, но решила, что отращу, сколько смогу. Папе нравились стрижки, он отвел меня в парикмахерскую и попросил сделать прическу, как у Мирей Матье. Потом в школе я начала отращивать волосы, тогда в моде были банты - ажурный бант с бусинами на резинке, черные, белые, коричневые.
Игры. Волк с корзиной, "Монополия", круглый лабиринт, в центр которого нужно переместить шарик. Кубик-рубик - нет, мне никогда не удавалось собрать этот кубик-рубик полностью. Домино с изображением разных грибов и орехов.
Из Латвии дедушка привез мне настольную игру "Цирк", кроме того, он привез набор пластмассовых фигурок неандертальцев, но ими играть было нельзя. А его сотрудники сказали, что в Риге он пошел в стрип-клуб. По вечерам играли в карты - самые простые игры, один раз мой двоюродный брат предложил преферанс, я сначала выигрывала, потом проигрывала, так прошел весь день, мне это ужасно надоело. Потом мы купили приставку, к ней прилагался картридж с играми - утки, танки, "Супер-Марио". Я приходила из школы и играла в "Супер-Марио" - вовсе не думала, что когда-нибудь пройду все уровни и увижу, что там в конце, это было что-то из разряда "у самурая нет цели - есть только путь". Потом мы купили еще один картридж - пошли перед Новым годом в "Дарину" в магазинчик картриджей, это был новогодний подарок, и начали играть в "Черепашек-ниндзя". О компьютерных играх я уже слышала только краем уха.
В годы учебы я каждое утро шла в иняз мимо квартиры, которая могла бы быть моей - нет, квартиры там уже не было, там был магазин модных брендов, так что жить возле инязя я всё равно не смогла бы. Говорили, что мы получили бы за нее деньги и могли бы купить другую. Квартира на первом этаже дома возле инязя принадлежала третьей жене дедушкиного отца. Первая его жена - дедушкина мама - умерла, когда дедушке был год, осталась только одна очень маленькая и размытая фотография, где она держит дедушку-младенца на коленях. Еще есть дореволюционная фотография троих детей, слишком крепко держится в альбоме и мы не знаем, что написано на обороте, мне кажется, что самая младшая девочка - это дедушкина мама, очень похоже, и зачем бы он хранил в альбоме, где практически нет дореволюционных фотографий, фотографию каких-то посторонних детей. Но это - только мои догадки. Родился дедушка в Дарнице - его отец был рабочим на заводе, Дарница тогда еще не была в составе Киева, как написано в его свидетельстве о рождении. Вот у третьей его жены была квартира возле метро "Республиканский стадион", но дедушка ее не унаследовал - однажды мачеха приехала к ним домой и сказала, что теперь будет у них жить, а дедушка сказал, что ничего подобного, посадил ее на такси и отправил обратно в ее квартиру, комнаты в которой она сдавала студенткам инязя. Да и унаследовать просто так ее было нельзя - туда нужно было кого-то прописать, можно было бы папу для ухода за девяностолетней мачехой, но он тогда только вернулся из армии - с Иранской границы, и прописать его туда не успели, квартира в итоге отошла государству.
Возле универсама "Фестивальный" был киоск, где продавался пломбир в стаканчиках. Мы с бабушкой стояли в очередь, набирали побольше мороженого и складывали его в морозилку. Однажды мы шли куда-то с мамой и встретили мою одноклассницу Яну Волошину, которая в тоне трагической патетики сообщила, что в киоске нет мороженого, и она идет на поиски в другие киоски. Мы недавно переехали в новую квартиру, ходили в "Фестивальный" - хотелось делать покупки для дома, но покупать там было особо нечего, купим то чеснокодавилку, то подставку для вареного яйца, то узорчатую стеклянную банку для круп. На новоселье крестная подарила нам турку, но мы так и научились варить в ней кофе. Увидели большую очередь возле универсама "Выгуровщина", оказалось, - растворимый напиток "Барбарис" в пакетиках. Мы встали в очередь, набрали этих пакетиков, но оказалось, что напиток невкусный, так вот и сложили гору пакетиков в буфет. Дедушка стоял в очереди за крупой, купил положенную в одни руки норму, потом пошел домой, надел другой пиджак и снова встал в очередь. Троллейбусы начали ходить очень редко, люди набивались, и потом троллейбус не останавливался, так что однажды во время нашей поездки люди, которые не могли сесть в троллейбус, перегородили дорогу, чтобы он остановился. В нашем районе появились раскладки с книгами, мы увидели "Королеву Марго" за 100, я подумала и сказала маме, что не хочу покупать, продавец обиделся и сказал: "Если она сейчас не любит читать, уже никогда не полюбит". Потом мы пошли в "Дарину" и купили "Королеву Марго" за 60.
Через дорогу от нас был магазин - он там и сейчас, АТБ. А в конце 80-х это здание было украшено зеленой плиткой и в нем было два магазина - овощной и книжный. В оба магазина мы любили захаживать - мама подписалась там на трехтомную энциклопедию, которую нам прислали, я очень любила ее листать и читать рандомные статьи. Иногда мне снится, что я снова листаю энциклопедию и читаю статьи, которые тогда не прочитала. Нет, магазинов было три, еще - комиссионка, мама купила мне бархатный розовый индийский костюм - розовая юбка и кофта с красными узорами, увидела его и просто неистово захотела. К книгам давали нагрузку - так я получила открытку, на которой менялись изображения. Однажды мы купили там "Мастера и Маргариту" - я не знала историю издания романа, просто начала читать и была очарована магией книги. Тетя не верила, что книга мне нравится, говорила, что не может быть, на самом деле я там ничего не понимаю. Когда дочитала роман, включила телевизор, там начинался КВН, тема - "Мастер и Маргарита". Я решила, что это - знак. Вскоре на ТВ вышла польская экранизация. Мы все смотрели экранизацию Бортко, обсуждали на работе. Еще скачала тогда на CD экранизацию с Вертинской, но осилила только первую серию. Да, в 10-м классе "Мастер и Маргарита" была у нас в программе по литературе. Я перечитала, но магия исчезла.
В детстве я, наверное, не особо рассуждала о свободе воли - горизонты ограничивались чем-то вроде "собери все наклейки Барби в буклет Барби". Я вклеила в этот блокнот несколько наклеек, но дальнейший вектор исчез. Реклама обещала: "Соберите пять вкладышей "Баунти" - и получите приз", мы шли мимо киоска, мама сказала: "Давай купим пять "Баунти"", тут включилось мое дурацкое рацио, которое понимало, что мы ничего не выиграем с пяти "Баунти" - может быть, разве что с 550-ти, и я с кислой миной сказала: "Нет, зачем", а ведь здесь намного больше стоила бы мечта.
В 2011-м году меня пригласили на собеседование - это было мое первое и пока единственное собеседование, и я его, конечно же, позорно провалила. Я искала работу, мне хотелось сапожки с витрины за восемь тысяч гривен, и вообще много чего хотелось. Разместила резюме на сайте вакансий, мне позвонила девушка-эйчар и пригласила на собеседование по поводу вакансии в компанию "Шлюмберже" - в моем резюме было указано, что я переводила документы для этой компании - на самом деле в бюро переводов я что только ни переводила, и названия всех этих компаний указала в резюме, но не то чтобы я хорошо знала специальную лексику. Девушка-эйчар рассказала о компании, сказала, что нужно будет ездить в командировки, потом начала расспрашивать меня, тут в стрессовой ситуации мой мозг перешел в режим "замри" и я как-то сама перестала верить, что смогу там работать. В общем, одежда дорогих брэндов так и не перекочевала в мой шкаф.
В детстве нас с подружкой Таней привели в парк аттракционов. Там были качели - на самом деле это была такая прямоугольная клетка, которую нужно было раскачивать вручную - вовсе не те головокружительные аттракционы, которые мы видим сейчас. Аттракционами управляли женщина и мужчина. Мы с Таней зашли в клетку качелей, и женщина начала нас раскачивать (еще там нужно было как-то балансировать и самим). Мы раскачивались всё сильнее, наверное, женщине очень хотелось, чтобы мы поднялись на самый верх, и страшно представить - даже перевернулись в этой клетке через перекладину. Мужчина увещевал ее, говорил: "Ты что, хочешь стать инвалидом, за тобой ухаживать?". Нет, на самый верх мы не поднялись, но парили в воздухе, и никто не пострадал.
Утром услышала сигнал тревоги, но решила спать дальше. Проснулась от громкого взрыва - прямо в нашем районе, как потом оказалось. Пошла в коридор, посидела на пуфике с букридером, потом надоело и снова пошла спать. Днем доставщик привез стиральную машину. Выбрасывали из кладовки старую одежду, которую уже нет смысла брать на тряпке.
В ленте продолжают мелькать фотографии 90-х. Думаю об одежде: на выпуск в детском саду мне купили китайское платье, с оборками и вышитым рисунком, чтобы всех поразить в группе, на "Юности" - я страшным голосом рассказывала бабушке, что мы купили его "на черном рынке". Ездили на рынок на стадионе за джинсами, купили тоже с вышивкой, папа хотел купить другие, потому что они были теплее, но настояли на более красивых. В кооперативном магазине возле "Фестивального" мне купили желтую футболку с огромным наклеенным зайцем. В конце концов бабушка как-то неудачно погладила любимую футболку, и заяц пострескался. Потом мы купили кроссовки, они быстро потрескались, и я наклеила на них изоленту, не думая о том, что за кринж, как и заливаемые клеем стрелки на колготках.
Вслед за фотографиями неизбежно последовал текст, и я начала вспоминать, что делала в 21 год.
Это 4-й курс (да, после третьего курса учиться мне надоело, но нужно было осилить еще два года). Девочки, с которыми я занималась английским (одна из них потом поступила в иняз, правда, на испанский, но я всё равно довольна). Кстати, я тоже один год учила в инязе испанский - как третий язык. Туда записались многие - все смотрели в 90-х латиноамериканские сериалы, всех обуяла ностальгия и уверенность, что испанский язык - легкий. Но там оказалась сложная грамматика, проучившись год, почти все мы его бросили, мало кто хотел сдавать по нему госэкзамен. Да, мои ученицы - две сводные сестры, одна - дочка нашей родственницы, которая работала в отделе по работе с несовершеннолетними, познакомилась с депутатом и вышла замуж, вторая - дочка депутата от первого брака. Мы занимались английским в кабинете, потом депутат сделал там свою приемную - повесил табличку, так что мы с учебниками английского перешли в комнату поменьше. Жили они возле зоопарка, я шла мимо мединститута, на крыльце в это время всегда курили студенты в белых халатах. После занятий английским я пила кофе с печеньем - черный кофе без каких-либо сливок, большая чашка. В итоге у меня вдруг совсем упало давление, я поняла, что больше так делать нельзя. Еще одна моя ученица была внучкой академика - он работал с мамой, так я к ним и попала. Она жила с дедушкой-академиком, бабушкой и мамой - академик устроил дочь на банкнотную фабрику. Девочка обожала Натали Орейро, кроме того, они с дедушкой съездили на экскурсию в Париж.
Мне нужно было писать курсовую, я написала только десять страниц, потом мне стало лень, и остальное я скопировала в интернете. Это каким-то образом выяснилось, потому что у другой девочки оказалась такая же курсовая, ныне покойный Максимов дал мне примерно неделю в новогодние праздники, чтобы написать новую курсовую, одногруппница Жанна спросила: "Так что у тебя никаких праздников и не было?", на самом деле это меня не расстраивало - для меня праздник был в том, чтобы пойти перед НГ на Петровку и накупить специальных ассоциирующихся с праздником книг. В тот Новый год я читала Борхеса. Потом нас отправили на практику в Генеральную прокуратуру - там нужно было переводить таблицы, текст был несложный, но форматирование - невозможное. Нас собрали и предупредили: "Здесь были на практике девочки, шел прокурор в дверь, а одна сказала: "Разве вы не знаете, что девушек нужно пропускать вперед?". Ну хорошо он был с чувством юмора, просто посмеялся". Я ездила к маме на работу, и мы рисовали по вечерам на компе эти таблицы. Потом распечатали, я отвезла это всё в ген. прокуратуру, мужчина, который принимал работы, посмотрел мои распечатки и сказал: "Дитино, може, тобi чарку налити?".
Мы пришли в винотеку на Оболони, я, и Даша с мужем.