Ботха : другие произведения.

Медвежий праздник "Кор-16"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Посвящается памяти студента, а впоследствии академика,С.П. Крашенинникова изучавшему Камчатку. Он опубликовал ряд сочинений и среди них двухтомное "описание земли Камчатки" (1756), впервые познакомившее мир с природой и населением этого далекого и интересного во многих отношениях полуострова.
  Солнце с каждым днём поднималось выше, цепляясь за верхушки сопок, недолго висело и вновь пряталось. А завтра снова всё повторялось. Казалось, ничего не могло изменить привычную картину, нарушить тишину - северного края. Зима перевалила за середину, приближая весенние дни.
  Тёплые лучи, пробиваясь сквозь дымку, согревали моё лицо. Я морщил лоб, подставляя то одну щеку то другую. Сладкая истома прокатилась волной по моему телу. Я плотнее прижался спиной к стволу сосны. Ноги уже не так дрожали, как несколько дней назад. Тело моё с каждым днём наливалось силой, вопреки прогнозам, сделанным корабельным лекарем:
  -Не жилец, - горестно произнёс он.
   Воспоминания нахлынули на меня.
  Что ответил капитан, я не расслышал, меня сотряс очередной приступ кашля. Дёсны кровоточили. Зловещее слово цинга было на устах всей команды. Некогда крепкие парни выглядели подавленно, обожжённые северным солнцем, исхудавшие лица, слезившиеся глаза, а самое страшное мы не знали, что нас ожидает впереди. Три месяца скитаний по ледяной пустыне на краю света, холодные ночёвки среди торосов, нагромождения льда и снега. Наша шхуна, зажатая со всех сторон льдами, больше не могла продвигаться вперёд. Было решено покинуть наш дом и пуститься в дальнейший путь пешком. Оставленная на божий произвол она сиротливо возвышалась среди белого безмолвия, долго напоминая нам о доме, служа связующим звеном с прошлой жизнью. Вскоре и она растворилась в белой дымке, но мы были едины в одном, только вперёд, дальше на север.
  Я ослаб, сильно исхудал и харкал кровью. Ноги перестали слушаться.
  Я испытывал состояние потерянности и отчаяния. Именно в этот момент божье провидение или удача улыбнулась нам. Мы увидели жилища не похожие ни на русские избы, ни на чумы северных людей. Навстречу нам высыпали люди одетые в шкуры.
  Меня или точнее то, что от меня осталось, решено было оставить в деревне. Кучерявые "курильцы", так мы прозвали их, смотрели без испуга, были немногословны и радушны. Вождь деревни высокий и здоровенный детина, с густой шевелюрой и такой же бородой, его глаза обрамляли мохнатые брови, дружелюбно кивнул. Команда расценила это как согласие.
  Меня положили на нары, каждый из команды подходил ко мне наклонялся, что-то говорил или молча, обнимал. Некоторые не скрывали своих слёз, понимая, что мы не встретимся. Не все вернуться живыми из экспедиции, завтра любой из них может оказаться на моём месте, навряд ли на их пути встретится деревня. Мне ещё повезло.
  Вскоре я впал в горячку и сознание меня покинуло. Сколько дней провалялся в забытье, никто не знал. Но в один прекрасный день я открыл глаза от нежного прикосновения руки. Мою ладонь сжимали тонкие девичьи пальцы. Я поморгал и осмотрелся. Девушка ойкнула и отдёрнула руку. На столе горела плошка, окно было затянуто пузырём животного, может кита. Через маленькое оконное отверстие скупо пробивался свет. За бревенчатыми стенами избы завывал ветер. На меня смотрели глаза цвета бирюзы. Белая кожа и широкие скулы девушки меня сильно удивили. Она не походила ни на одну женщину, увиденную раньше в редких северных поселениях. То были люди малого роста и имели жёлтый цвет лица. А тут европейского вида девушка-подросток в запахнутом халате с замысловатой вышивкой. Она поднесла к моим губам глиняную чашу с густой и душистой жидкостью. Я сделал глоток, горячий насыщенный напиток обжёг горло.
  С того дня прошло немало времени, девушка приходила ежедневно, приносила еду и питьё. Я поднялся и начал выходить на улицу, жадно вдыхая свежий воздух.
  Между мной и девушкой завязалась дружба, она назвалась Айна, но как потом оказалось, так они называли всех сородичей. А девушку звали Ингельпеу, красивое имя.
  Молодость и густые, травяные напитки, пахнущие сосновой смолой, которые каждый день варила Ингельпеу, сделали своё дело, болезнь отступила.
  Мои мысли прервались, привычный пейзаж нарушили незваные гости.
   Из-за соседней сопки показалась в снежном вихре упряжка собак.
  - Всё изменчиво, даже тут,- с этими словами, проваливаясь в снегу, я пошёл навстречу гостям.
  
  За первой упряжкой показалась ещё одна. Замыкал кортеж погонщик с длинным шестом в руках. Он ритмично размахивал остолом, подгоняя собак. Собаки натужно дыша, тащили нарты.
  Я остановился, пропуская нарты, когда погонщик поравнялся со мной, наст под ним провалился, и меня обдало сухим и колючим снегом. Мужчина в звериной шкуре отшатнулся, но вывернулся и перемахнул через яму. Он на мгновение повернул голову и посмотрел на меня, в его глазах промелькнуло удивление. Я развернулся и пошёл за ними в деревню, стараясь идти по следам каюра.
  Собаки, раскрыв пасти и высунув языки, лежали на снегу, от них шёл пар, их бока ходили ходуном - они прошли немалый путь и сильно устали. Бородатые люди, запахивая звериные шкуры, накинутые на плечи, сняли обувь больше похожую на чулки, сшитые из нерпы мехом наверх. Босиком обошли 'часи', так мохнатые люди называли жилище 'нишпа' вождя деревни. Я с изумлением наблюдал за странным ритуалом, а тем временем мужики, покашляв и сложа руки на груди, вошли в жилище. Мне стало интересно, что за люди приехали к вождю и, я решил: мне надо попасть в избу. Но вопрос решился сам собой. Внезапно появилась Ингельпеу и, взяв меня за руку, молча, провела.
  Я встал возле входа, на меня никто не обращал внимания, зато мне было видно все, что проходило в просторном помещении. Земляной пол, в центре горел очаг. Гости, молча, сделали круг и сели на шкуры, вытянув босые ноги. До меня донёсся тошнотворный запах. Похоже, эти люди никогда не мылись, да что скрывать, в тот момент я нисколько не отличался от них.
  Бородатые мужики сосредоточено потирали ладони рук. Затем старший из них закашлял и начал разговор. Спросил о здоровье хозяина, перечислил всех домочадцев, затем, не переставая потирать ладони, поблагодарил за гостеприимство, не забывая просить милости у богов.
  Со стороны, для человека далёкого от этого размеренного и немного наивного мира, увиденная церемония могла показаться смешной. Но не мне, я смотрел на всё это серьёзно. Я понимал, приехали эти люди, преодолев огромное расстояние не ради пустой болтовни. Но как я не старался, не смог понять цели приезда гостей, в избе стало душно и, я вышел наружу. Во дворе женщины варили уху. Большие куски незнакомой мне рыбины отправлялись в кипящую воду в чёрном котле. Аинка мешала большой ложкой мутную жидкость. Надо сказать насколько были милы девушки, и как быстро таяла с годами их красота. Женщины аинки походили на ведьм. Одна из них неопределённого возраста в небрежно запахнутом платье, предложила мне глиняную миску с ухой. Я, преодолевая отвращение от грязных рук, взял еду и отошёл в сторону. Рыба оказалась вкусной и, я с наслаждением стал есть.
  Я пытался разгадать причину визита сородичей. Но даже моя подруга Ингельпеу молчала. Мне ничего не осталось, как набраться терпения и ждать. Тогда я ещё не догадывался, как близка разгадка, и, как она повлияет на мою дальнейшую жизнь. Но всё по порядку.
  ***
  Все последующие дни деревня жила подготовкой к походу, цель которого держалась в секрете. Позже я понял, это было частью ритуала, а тогда меня терзали догадки. Не имея возможности понять, и чтобы развеять домыслы, я решил участвовать в экспедиции. После долгих уговоров нишпа и местного шамана, я получил благословение.
  Возглавлял поход сын шамана, молодой и красивый юноша Ытхан. Вышли мы, задолго до восхода солнца, провожали нас, молча, без лишних эмоций. Нарушил тишину лишь крик молодой женщины. Она была на сносях и скоро должна была разрешиться от бремени. Женщина прощалась с Ытханом, но он лишь слегка повернул голову и быстро окинул её взглядом. Положение вожака, не позволяло ему проявить слабость.
  Наст был крепкий, поэтому передвигался отряд легко и быстро. Незаметно мы одолели первую сопку, затем ещё одну. Семеро воинов вооружённые луками, стрелами и рогатинами с обсидиановыми наконечниками, двигались бесшумно. Они не знали, что в мире есть порох и ружья. На поясе у каждого висело два ножа из обсидиана. Немногословные айны, общались жестами.
  Шли цепочкой, первым Ытхан, сын шамана, я замыкал шествие. Спустились с сопки, дальше наш путь пролегал в ложбине. Взошло солнце, его лучи с трудом пробивались сквозь густые заросли. Вскоре подтаял наст, передвигаться стало труднее, Ытхан сбавил темп. Вдруг он остановился, и мы застопорились, прислушиваясь к шорохам и крикам птиц. Пение птиц по мере продвижения нас вглубь леса, стихло, нас окружала непролазная чащоба.
  Было ощущение того, что раньше здесь бушевала буря она и повалила, вековые сосны и ели, вырвав их с корнями. Или пошалил леший, раскидал могучие деревья, и они остались лежать корнями вверх, пока их не засыпал снег.
  Внезапно тишину нарушил хлопок, ком снега подтаял и упал с ветви ели. Ытхан быстро повернулся на звук и поднял руку. Мы замерли, перестав дышать. Плавно и грациозно он опустился на колени и подполз к тому месту:
  
  - Продых, - услышал я шёпот Ытхана.
  
  И все молниеносно, как по команде, стали действовать. Двое крепких мужчин с рогатинами в руках, бесшумно разбежались, и встали по обе стороны от лежавшей корнями вверх могучей ели. Ытхан сбросил с себя накинутую шкуру в десяти шагах от того места, натянул тетиву лука. Остальные разместились по бокам. Жестом мне было приказано оставаться на месте.
  Я не понимал происходящих действий, но почувствовал важность предстоящего события.
  Ытхан подал знак, воины вонзили копья в сугроб крест - накрест и с силой налегли на них.
  В этот момент сугроб взорвался снизу, разметав как щепки рогатины, из-под снега выскочил огромный медведь. Задрав кверху морду, он заревел, моё сердце вздрогнуло и учащённо забилось. Холодный пот струйками побежал по спине.
  Никто из охотников не дрогнул и не отступил назад. Мне показалось, что медведь не спал, а ожидал нападения.
  От рёва зверя ожил лес. Шапки снега посыпались вниз. Вспорхнула большая птица, и шумно взмахивая крыльями, улетела прочь.
  Медведица опустила морду вниз и, набычившись, пошла на обидчика. Ытхан выпустил несколько стрел, но они только раззадорили зверя. Медведица поравнялась с человеком, встала на дыбы и одним взмахом лапы, выбила из его рук лук. Звериное чутьё подсказало, что опасность исходит от предмета в руках. Дальнейшие события подвергли меня в шок.
  Парень упал на спину, медведица громадной тушей навалилась на него. Но тут раздалось жалобное рычание, и, лужа крови растеклась под ними. Снег быстро впитывал красную жидкость.
  'Всё кончилось', - пронеслось в моей голове.
  Мужчины в шкурах бросились к ним и оттащили тушу зверя. К моему удивлению Ытхан поднялся на ноги, издавая победоносные крики. С него капала кровь. Я заметил, в руках он держал ножи.
  Позже я понял, брюхо медведя самое уязвимое место. Парень, ловко орудуя ножами, вспорол живот зверю.
  Охотники громко кричали, сотрясая воздух кулаками. Но на этом события не закончились.
  Наш предводитель указал рукой на берлогу самому младшему из охотников. Тот послушно встал на четвереньки и, разгребая снег руками, пополз в берлогу.
  Я затаив дыхание, смотрел на происходящее.
  Дальше произошло невероятное и страшное событие. Из берлоги, куда только что заполз наш товарищ, выскочил ещё один медведь. Он был меньше размером, годовалый пестун, спал рядом с мамкой. Затаившись, он выждал момент и неожиданно бросился на обидчиков. Одним махом проскочил расстояние, разделяющее его с людьми.
  Его удара лапой хватило, чтобы снести пол головы тому, кто только что уложил его мать. Ытхан захрипел и, обливаясь теперь уже своей кровью, упал на снег. Красное пятно на снегу увеличилось в размерах.
  Охотники с ножами, бросились на пестуна. Вскоре его туша лежала, рядом с медведицей.
  Глаза Ытхана неподвижно смотрели в небо. Я опустился на колени перед телом, оно было ещё тёплое. Струйка крови стекала из затылка бесстрашного воина. Я положил руку на его лицо и закрыл глаза, проговорив про себя: 'Господи прими раба твоего, он не был крещён в православие, но был славным воином'.
  Из ямы, где недавно спали медведи, вылез охотник, в руках он держал детёныша медведицы. Жалобно скуля, слепой, без шерсти, размером с кошку он выглядел совсем беспомощным. Охотники заботливо завернули медвежонка в шкуру.
  Оставшись без предводителя, команда продолжала действовать слажено, мы решили оставить Ытхана, на месте его гибели. Товарищи завернули тело в шкуру медведя и связали тесьмой. Нашли высокое и гибкое дерево, один из воинов залез наверх, привязал верёвку к ветке. Потом дружно натянули верёвку, дерево согнулось. Крепко привязав куль с телом, отдав последние почести нашему товарищу, по взмаху руки нового предводителя, верёвку перерезали, и дерево со скрипом распрямилось. Наш друг остался там навеки.
  
  Сумерки сгущались. Пятно на снегу почернело, приобретая зловещее очертание. Хлопая крыльями, вернулась птица, села на ветку, нагоняя жути на нас.
   Мы развели костёр, поджарили большие куски медвежатины. Ели молча.
   Едва забрезжил рассвет, мы выдвинулись в обратный путь. Щенок тихо пищал, я понимал его надо кормить, без молока он долго не протянет.
  На небе с одной стороны висела блёклая луна, с другой сквозь утренний туман, пробивались, первые лучи восходящего солнца. Очертания сопок размыты. Ветер, дувший нам в спину, крепчал. Айн возглавивший отряд то и дело останавливался и оборачивался назад, всматриваясь в небо.
  Я заметил маленькое облачко на горизонте. В полдень облако выглядело чёрной тучей, затягивающей небо. К вечеру разыгралась метель.
  Меня удивило то, что айны защищали в первую очередь щенка медведицы. И даже когда замыкающий обессилил и присел на корточки передохнуть. Никто не остановился. Отряд продолжал идти вперёд. Тогда я ещё не понимал, цель похода принести живым медвежонка.
   Охотники прибавили шаг и, вскоре почувствовали запах дыма, мы вышли к деревне.
  ***
  Дома нас ждала печальная новость. Жена Ытхана разрешилась от бремени мёртвым ребёнком.
  В один день молодая женщина потеряла самое дорогое, что у неё было дитя и мужа. Страшное известие о его гибели она перенесла стоически. Наверное, суровая северная жизнь лишает их чувственности, но в глазах женщины я всё-таки заметил слезу.
  Встреча охотников проходила в часи вождя, возле жаркого огня. Шаман, сидя на земле, выбивал из бубна, монотонные звуки. Иногда он резко приподнимался и, тряся инструментом, делал замысловатые движения ногами. Всеобщее возбуждение нарастало.
  Люди, заполнившие помещение, раскачивались, входя в раж. Молодые девушки, извиваясь телом в такт звуков, выходили в центр и там продолжали пляску.
  Случайно мой взгляд упал на худую, сгорбленную старуху в грязном платье, больше похожую на ведьму, чем на женщину. Она подошла или точнее сказать подползла к очагу и что-то шепча, бросила в огонь пучок сухой травы. Трава моментально вспыхнула и рассыпалась искрами, вскоре помещение наполнилось сладковато-удушливым запахом. Моё сознание утратило восприятие реальности и я, поддавшись всеобщей агонии начал приплясывать. Вокруг меня творилось что-то невообразимое, люди с отрешёнными лицами плясали в такт звуков, которые мне уже не казались монотонными. Ритм музыки набирал силу, но в этот момент вождь поднял руку и всё вмиг стихло. Я заметил, как один из охотников передал щенка медведицы, в руки вождя, тот осмотрел его и протянул Ильге, так звали жену Ытхана. Она взяла жалобно пищащего зверёныша и бережно прижала его к груди. Платье распахнулось, и я увидел грудь.
  Дальнейшие её действия привели меня в шок, я затряс головой, отгоняя увиденное, но видение не исчезло. Грудь молодой женщины, недавно родившей ребёнка набухла, молоко струйками сбегало вниз, оставляя на животе женщины длинные дорожки. Ильга провела рукой по своему животу, собрала капли молока на палец и потёрла им нос детёнышу. После чего детеныш, тычась мордочкой в грудь, нашёл сосок, ухватился губами и начал жадно сосать. Люди замерли, тишину нарушало лишь потрескивание веток в очаге и чмоканье медвежонка.
  От увиденного меня передёрнуло, моё горло судорожно перехватила волна удушья. Люди, издавая радостные возгласы, снова пустились в пляс. Шаман, закатив глаза, начал отстукивать свой ритм. Всеобщая вакханалия продолжилась.
  Меня затошнило, виски сдавило, и я, как рыба, выброшенная на берег, широко открывая рот, поспешил на свежий воздух.
  Небо прояснилось, метель стихла, на небосводе высыпали звёзды. Я долго стоял, закинув голову и устремив свой взгляд вдаль, вдыхал чистый воздух. Моё сознание постепенно прояснялось. До меня дошло, этот поход мы совершили ради этого медвежонка. Зачем этим людям он нужен? Для меня это оставалось тайной.
  После этого события я стал замечать, положение Ильги в деревне поднялось. Каждый житель старался оказать ей своё почтение. Охотники приносили к её жилищу свои трофеи, рыбаки самые большие рыбины.
  ***
  Солнце теперь надолго зависало на небе. День увеличился, снег растаял. Вскоре сопки покрылись зеленью. Медвежонок подрос и ни на шаг не отходил от той, кого считал своей матерью. Он уже не кормился грудью, ел всё, что приносили соседи, а надо сказать приносили самое вкусное. Я окончательно оправился от болезни и занялся тем для чего и отправился в столь долгий и опасный путь. Днями бродил по сопкам, изучая флору, рассматривая каждую травинку, редкий цветок. В этот миг я жалел об одном, чернила, бумага, а главное книги, остались в другом мире. Воспоминания о той жизни постепенно стирались из памяти.
  Бывали дни, когда я усилием воли заставлял себя вспомнить то время, но это мне удавалось всё реже. Человек так устроен, со временем он привыкает к лишениям и самым невероятным условиям, жизнь продолжается. Молодость брала права в свои руки, я влюбился. Ингельпеу подросла и была готова к созданию семьи. Я частенько ловил откровенно призывные взгляды девушки, но мне милее была ладная фигурка Ильги. Жизненные испытания, выпавшие ей за последнее время, сделали её настоящей женщиной. Я пытался ухаживать за ней, но это вызывало непонимание с её стороны, а порой и смех. Суровая северная жизнь не только лишала их чувственности, но и делала их быт простым.
  Жизненные правила, что были важны и ценны в большом городе, в этом крае ничего не стоили. Здесь больше ценилось умение выживать.
  ***
  Промелькнуло короткое лето и не менее короткая, но красивая осень, и вновь потянулись холодные зимние дни. Но всему приходит конец. Прошла ещё одна зимовка на чужбине.
  Медведь вырос в огромного зверя, для него был отведён загон, шатание по деревне пугало не только малых детей, но и взрослых.
  Я отправился в свой очередной обход местности. Ингельпеу увязалась за мной, девушка хорошо разбиралась в лечебных травах и охотно помогала мне в сборе гербария, делилась своими знаниями. Мы исследовали окрестности, а когда начало смеркаться, отправились домой. Шли не торопясь, внезапно услышали треск сучьев, мы пригнулись и спрятались в кустах. Вскоре на тропинке показалась Ильга, она вела медведя на верёвке. Отойдя на некоторое расстояние, она привязала конец верёвки к дереву, что-то сказала на ухо зверю, слов мы не расслышали, похлопала его по спине, развернулась и пошла в деревню. Мишка сидел послушно, но как только скрылась из вида его мать, он начал беспокойно дёргаться. Встал на дыбы, верёвка лопнула, и зверь побежал вслед за женщиной. Я не мог понять происходящего.
  Наступил день летнего солнцестояния. Накануне в деревню приехали соплеменники, готовились к празднику. Лаяли и грызлись между собой собаки за куски рыб. Наряженные люди собирались на поляне за деревней. Мужчины вывели медведя из загона. И пока его вели по деревне, женщины бросали на него разноцветные стружки. Молодые воины, с разбега прыгали на медведя, стараясь прижаться к его голове. Медведя привязали между двух столбов врытых в землю, и тут заревела вся деревня.
  Перед ним поставили чашу с едой и мишка начал беззаботно кушать. Моё сердце почувствовало неладное, и я стал глазами искать Ильгу. Она стояла в стороне. Меня удивило, что она не ревела, а была сосредоточена, в моём представлении должно быть всё наоборот. В центр поляны вышел вождь и стал что-то говорить, до меня доносились обрывки слов. Я старался понять, что говорит вождь. И не мог. В памяти всплыло воспоминание: сгорбленная старуха бросает в огонь пучок травы и пламя жадно пожирает его. Я явственно почувствовал сладковато-удушливый запах и моё сознание, как и в прошлый раз, потеряло восприятие реальности.
  - Душа должна быть свободна от тела. Она отправится в далёкий путь, к божественному отцу, молиться за нас перед ним. Выпустить душу на волю должен ты, - сказал вождь и указал на меня. В его руках был лук.
   Я понял, убить медведя, доверено мне. Я отрицательно замотал головой:
  - Нет! Нет, я не могу.
   До сознания дошло, что мне предоставляется почётная миссия, и моё положение среди айнов поднимется. Перед глазами всплыла фигура Ильги и сердце сладко защемило.
  Мои руки сжали древко лука. Дальнейшие события проходили как в тумане. Стало тихо, то ли люди замолчали, то ли я перестал слышать их плач, крики, опьянённый от дыма одурманивающих трав. Толпа расступилась, я остался один напротив медведя. Натянул тетиву и выпустил стрелу, в этот миг Ильга бросилась к медведю. Я видел, как она взмахнула руками, как птица крыльями и упала наземь. Из её груди торчала стрела. Все замерли в оцепенении. Медведь встал на дыбы, заревел, дёрнулся, верёвки порвались, и он в два прыжка оказался рядом с той кого считал матерью, облизал ей лицо, развернулся и медленно ушёл в лес.
  Хочется верить: медведь понял, что она хотела, чтобы он был свободным в родной ему стихии.
  ***
  После этого я впал в отчаяние, одна Ингельпеу была рядом со мной. Шаман сказал, что это плохой знак и племя ждёт большое испытание. Вождь велел мне покинуть деревню. Я слышал от приезжих сородичей, что чужие люди построили большое жилище в устье реки.
  Мне удалось выйти на Верхне-Камчатский острог, где и был радушно принят русскими людьми. Собранный гербарий послужил началом написания моего труда по ботанике Камчатских земель.
  Память о тех событиях жила во мне до последних дней моей жизни. Я верил, что медведь стал свободным.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"