Индийская система градации общества на варны и касты стала достоянием мировой общественности благодаря английским колонизаторам, которые тщательно изучили это поразительное для них различение людей по жёстко определённым признакам, а также составили доскональное описание результатов её многотысячелетнего применения в реалиях жизни народов южной Азии. В результате ориентированности исключительно на английские источники информации в мировом научном сообществе несколько столетий доминировала откровенно тенденциозная точка зрения английского истеблишмента об уникальности данной системы общественного жизнеустроения индийских аборигенов, проживающих в ареале полуострова Индостан. При этом сведения о данной системе социальной организации индусов всегда подавались спесивыми англичанами в критически-насмешливом ключе, мол, только отсталые в цивилизационном аспекте народы могут культивировать подобную систему общественной жизнедеятельности. В своей же колониальной политике в Индии англичане без какого-либо уважения относились даже к представителям высших индийских варн, используя эту систему только в качестве инструментария реализации своей имперской политики в индостанском регионе.
Навязанная мировому сообществу англоориентированная позиция восприятия варно-кастовой системы Индии определяла отношение к ней со стороны обществоведов на протяжении нескольких веков. Однако в ХХ веке по мере появления новейших материалов об исследованиях этой системы со стороны учёных неанглосаксонского происхождения в научном мире сформировалась совершенно иная точка зрения на её основы и принципы функционирования. Главное отличие нового подхода к этой системе разделения индийского общества на варты и касты от колониально тенденциозного англосаксонского варианта состояло в том, что данная система характерна практически для всех существующих в мире Земли стран и народов. Страновые вариации варно-кастовой индийской системы различаются всего лишь некими наборами несущественных факторов, соответствующих местными традициям и устоявшим наименованиям варн и каст. Если же не акцентировать повышенного внимания на подобные национальные особенности, то становится ясным, что индийский эталон данной системы в неявном виде обнаруживается фактически во всех общественно-политических формациях мирового сообщества наций.
На первый взгляд, если отталкиваться от англосаксонской позиции по вопросу специфичности традиционного индийского общества, основанной на длительном опыте колониального присутствия Великобритании на Индостанском полуострове, то утверждение об универсальном характере типовых особенностей варно-кастовой системы в отношении социального размежевания населения большинства стран в целом на уровне всего мирового сообщества различных наций и народов может показаться совершеннейшим абсурдом. Однако при более глубоком осмыслении общественного устроения древних цивилизаций, равно как и обществ существующих на сегодняшний день государств, первоосновы варно-кастовой системы практически в неизменном виде на протяжении многих тысячелетий исторически достоверно прослеживаются повсеместно в общемировом аспекте.
Ныне независимые учёные-обществоведы рано или поздно в своих изысканиях приходят к выводу о неоспоримой универсальности варно-кастового социально-политического обустройства всех на данный момент признанных в целом по миру стран-государств, в том числе и находящихся за тысячи километров от Индии, что недвусмысленно выявляет отчётливое стремление англичан к умышленному сокрытию от мировой общественности де-факто существующего общемирового единообразия данной системы посредством недостоверных утверждений об исключительно индостанской регионализации систематической градации населения по варнам и кастам. Подобным образом английский истеблишмент пытается узурпировать основополагающие сведения о варно-кастовой системе, чётко отдавая себе отчёт не только в однозначном понимании её универсальности для общемировой человеческой цивилизации, но и в том, что эта общественная система является вневременным сущностным фактором оптимальной организации жизнедеятельности человечества как социальной общности мыслящих существ, существуя в различных странах под самобытными наименованиями во множестве конкретных форм, к примеру, в виде различных сословий на территории Российской Империи.
В начальный период существования Советского Союза, когда прежняя российская элита подверглась практически полномасштабному оверштагу, остро обозначилась актуальная задача формирования среднего состава новой, уже советской, элиты из пролетарско-крестьянских слоёв населения страны, которая самым активным образом решалась вплоть до 60-х годов ХХ века. Наиболее способные представители трудящихся, в полной мере удовлетворявшие строгим критериям предварительного отбора, подтвердив далее в практических условиях оказанное им доверие по приобщению их к чиновно-административной верхушке государства рабочих и крестьян, вошли в состав низших и средних слоёв советской элиты. Естественно, высший слой элиты страны - идеологи и руководители государства - формировался внешними силами глобального плана ещё в конце XIX - начале XX веков, когда только намечалось обрушение Российской Империи. И, конечно же, в высший слой элиты простонародным представителям трудящихся масс путь был заказан. Временным исключением из этого правила становились специально подготовленные "говорящие головы" (к примеру, Всесоюзный староста М.И. Калинин), исполнявшие представительские функции, по сути, не обладая властными полномочиями, на потребу тем внешним силам, которые в разных странах устраняли выработавшие свой ресурс старые элиты посредством замещения их состава представителями нижних варн (каст), после чего осуществляли непосредственное руководство новыми элитами, тем самым опосредованно управляя в неявном режиме вновь образованными под эти элиты государствами, держа на коротком поводке власть предержащих.
Таким образом, в первоначальный период становления новой пролетарской России (под аббревиатурой - СССР) наиболее смышлённые представители низших варн имели возможность подняться по социальной лестнице до уровня высших каст второй варны (в индийской традиции - вайшьи). Как правило, эти касты были связаны с техническим направлением деятельности, включая в свой состав талантливых инженерно-технических специалистов, которые в преимущественном порядке назначались директорами заводов, НИИ, КБ, научно-технических центров и т.д. Для придания им соответствующего социального статуса была введена специальная область научных исследований - технические науки. В учебных институтах технического профиля подготавливалось большое число инженерных работников, многие из которых защищали диссертации на звание докторов и кандидатов этих самых технических наук. Простолюдинам невдомёк, что настоящая наука всегда была привилегией варны брахманов, а представители других варн в принципе никогда не допускались к её священным чертогам.
В силу закономерного повышения уровня технизации общественной жизни со временем инженерно-техническая каста заняла промежуточное положение между варнами кшатриев и вайшьев, что стало следствием ускоренного формирования общепланетарной техносферы, управлять функционированием которой могли только инженерно-технические специалисты, качественная подготовка которых требует серьёзных материальных и временных ресурсов. По этой же причине общественная значимость варны кшатриев постепенно стала снижаться, поскольку вся их деятельность во всё увеличивающейся степени напрямую стала зависеть от умения самолично управлять мировым сообществом посредством техногеники, что для них оказалось невозможным без помощи технарей. В этой связи следует отметить, что генеральная парадигма динамики развития мирового сообщества и методы управления странами с началом третьего тысячелетия претерпели весьма серьёзные качественные изменения. В настоящее время в невероятно быстром темпе ускоряется процесс всесторонней технизации всех сфер жизнедеятельности людей. Уже сейчас достигшая необычайного совершенства техногеника отправила в архив множество учений и концепций, основвывающихся исключительно на гуманитарном направлении развития мирового сообщества наций. Данная тенденция отчасти перекликается с отмеченной выше технологией смены состава российской элиты столетней давности, когда более значимо отражающая специфику современных обстоятельств жизни доктринальность естественным образом замещает потерявшую связь с жизненными процессами концептуальную догматику многовекового применения.
Памятуя о постоянно возрастающей мощи потока всеохватной технизации в целом всей земной цивилизации, можно с высокой степенью вероятности предположить, что инженерно-техническая каста имеет весьма высокие шансы в недалёком будущем влиться в высшую варну брахманов, что приведёт к существенному переформатированию многотысячелетней варно-кастовой системы устроения человеческого сообщества. Более того, уже сегодня происходит заметное повышение общественного статуса инженерно-технической касты, что наглядно иллюстрируется такой ранее абсолютно невероятной тенденцией, в соответствии с которой учёные из современных брахманов буквально ныне хлынули под эгиду техносферы, прекращая заниматься научной абстрактностью в пользу конкретных техногенных разработок. В частности, если рассматривать современное состояние российской науки, то наблюдается переход значительного числа активных учёных-теоретиков из академических структур, в которых царствует схоластика замшелого консерватизма, в различные фирмы и стартапы, специализирующиеся на решении прикладных задач в области реальных технологий.
Выявление глобальной универсальности варно-кастовой системы для различных сообществ людей позволяет грамотно разрешать различные общественные проблемы самым эффективным образом, не распыляя силы и ресурсы на заведомо невозможные прожекты, которые категорически нельзя осуществить в реале, поскольку они ориентированы на нарушение пока ещё незыблемых принципов варно-кастовой системы.