Потрясённая до глубины души Мари не смела поднять глаз. А всё потому, что перед её внутренним взором до сих пор стояло лицо Ника, исполненное такой безоглядной любви и нежности, что в первый момент, как она его увидела, ей даже поплохело.
"А сон-то оказался в руку, - немного придя в себя, подумала она, но отчего-то при мысли о сне ей вспомнился не Ник, а Тьен. - Тогда на выпускном, он смотрел на меня точно также. И что? С глаз долой, из сердца вон, как говорит Ладожский. Теперь вот Ник с обещанием вечной любви, что страшно уже само по себе... Палевская, соберись! Кажется, он не в духе и сильно".
Почувствовав, что над её головой собираются грозовые тучи, девушка попыталась сосредоточиться на танце, но сколько она ни старалась, прежняя согласованность движений ушла и больше не хотела возвращаться.
- Хватит! Давай прекратим это посмешище, - взмолилась она, но Ник продолжал кружить её по танцполу.
- Посмешище? - переспросил он таким тоном, что у Мари пробежал холодок по спине.
- Ник! Вот только не нужно меня ненавидеть.
- Танцуй, алин, не смей останавливаться! И помни, священный танец Весны не терпит фальши. Вот и расскажи его посредством, насколько глубоки твои чувства, или я, клянусь Священным Ягуаром, сверну тебе шею.
- Можешь мне не верить, но я люблю тебя. Вспомни венец любви! Разве он появился бы, будь это не так?
- Нет! - Мари порывисто прильнула к Нику, но поняла, что обнимает статую командора . "Господи, какой кошмар! Нужно срочно что-то делать, пока вечная любовь не перетекла в вечную ненависть", - пронеслось в её мыслях.
- Стой! - она подняла голову, глядя ему в глаза. - Если хочешь знать глубину моей любви, позволь мне выразить её по-своему.
Ник не ответил, но всё же остановился и даже шагнул назад, ожидая, что она предпримет.
"Слава богу!" - обрадовалась Мари, не ожидавшая, что ей так быстро удастся его уговорить. Но радость продлилась недолго. Из всех возможных способов примирения, что были ей подвластны, для самого надежного была не самая подходящая обстановка. "Эх, будь мы дома, всё было бы значительно проще... Merde! Что же делать? - в растерянности Мари посмотрела на Ника, но тот проигнорировал её взгляд, просящий о помощи. - Понятно. Сама напортачила, сама выкручивайся. Вот дура! - расстроилась она. - Ведь знала, что это непростой танец. Нужно было отказаться, если не уверена в своих чувствах... Но это же не так! Тогда какого чёрта я запаниковала? А теперь он воспримет мой испуг как оскорбление и чем это закончится одному богу известно".
На кону стояло слишком многое, и взволнованная девушка судорожно сглотнула. Угроза была серьёзной - Ник слов на ветер не бросал, тем более под клятвой. "Делать нечего, придётся в танце объясняться в любви, да так, чтобы он поверил, - собираясь с духом, она прикрыла глаза. - Ну давай, Палевская, не подведи! Ник ждёт. Если уж он переступил через свою чёртову гордость и смог открыть сердце, то и ты будь добра заплатить ему той же монетой. В конце концов, не так уж много от тебя требуется, просто будь честной с ним, и сама с собой".
Нужный настрой был пойман и Мари, открыв глаза, улыбнулась - призывно и нежно, хотя Ник по-прежнему являл собой статую командора. Не смутившись ледяным выражением его лица, она спустилась в зал и, пройдя между столиков, позаимствовала красную розу из букета новобрачной. Счастье молодожёнов было столь полным, что его не омрачала даже гнетущая атмосфера, воцарившаяся в ресторане.
По возвращении на танцпол, девушка повернулась к оркестру, который по-прежнему играл эрейское танго, и подняла руку. "Хватит, господа! Пожалуйста, "Вечную любовь", - попросила она.
Как только зазвучала увертюра бессмертной мелодии, она подошла к Нику и, опустившись на одно колено, протянула ему розу. Несмотря на мольбу, написанную на её лице, он отверг её подношение и она, опечаленная его отказом, опустила голову, а затем медленно поднялась и закружилась в сольном танце, который был само раскаяние и любовь.
Мари была столь беззащитна в своей открытости, что сердце Ника всё же дрогнуло и, когда она снова упала к его ногам, моля о прощении, он рывком поднял её и прижал к себе, но затем опомнился и с подкруткой оттолкнул от себя. Центробежная сила унесла её к краю танцпола, но она вернулась, и на этот раз он сдался. Вновь зазвучало эрейское танго и те, кто остался в ресторане, и те, что находились поблизости, испытали столь мощный прилив любви и всепрощения, что даже киллер, охотящийся за порученным ему клиентом, решил не омрачать столь чудесный вечер богопротивным делом и отложил убийство на потом.
![[]](/img/b/borisowa_s_a/00112/ws-lps5.jpg)