Аннотация: Что делают коты в перерыве между девятью своими жизнями?..
Олег Бондарев
Скотина
Верность - исключительно собачье качество
Ингрид Нолль
Нас зажали. Нет, разумеется, я не сомневался, что этот момент рано или поздно наступит, но, сказать по правде, хотелось побарахтаться хоть чуточку дольше. И уж точно мы с Генриком не ждали, что нападавшие сразу же станут тыкать в нас ножами. Это противоречило всему, что я знал о кабацких драках.
- Опять... двадцать пять... - промямлил Генрик, истекая кровью.
Им елозили по грязному полу трактира, словно тряпкой. Меня, судя по ощущениям, мочалили так же.
Последнее, что помню из той потасовки - привкус крови во рту и бармен, достающий из-под стойки ружье и наставляющий его на кого-то из нападавших.
Прогремевший выстрел будто послужил сигналом к старту: одновременно с его раскатом я сорвался вниз и полетел в бездну Чистилища, где меня уже поджидали темные ангелы Люцифера.
Пришла пора расставаться с восьмой жизнью.
* * *
- Так, так, так... - бесстрастно пробормотал Фред, могучий рогоносец в алом панцире безрукавки и распахнутом пиджаке. Из-под безрукавки торчал ворот рубашки - два белых треугольника в оранжевую полоску. Я подумал, что после трактирной потасовки выгляжу куда хуже своего рогатого куратора, и мне стало немного стыдно. Хотя, на самом деле, стыдиться следовало совсем иного...
- Кристоф Меркель, - произнес Фред, отрывая взгляд от экрана ноутбука и укоризненно глядя на меня. - Это снова вы.
- Истинно так, сэр, - подтвердил я, не в силах сдержать неуместной идиотской улыбки: судя по всему, выпитое в трактире до сих пор будоражило мозг.
- А ведь совсем недавно бывали у нас, - заметил рогоносец. - Тогда вы, кажется, погибли в аварии?
- Да, сэр. Проехал на красный, и, как результат...
- А сейчас, значит, драка в трактире? - пробежав взглядом по строчкам, уточнил Фред.
- Мы с Генриком и помыслить не могли, что все закончится так трагично, - развел руками я.
- Мистер Ларс, выходит, тоже меня навестит? - выгнул бровь Фред.
- Я думал, он уже отстрелялся.
- И почему же вы так решили?
- Ну, буква "К" ведь идет раньше, чем "М".
- Видимо, в этот раз вы просто умерли немного раньше мистера Ларса, - пожал плечами рогоносец. - В любом случае, это не так уж и важно. Вы лишились вашей восьмой жизни, мистер Меркель. Добро пожаловать в девятую. Согласно Кодексу Чистилища, я должен уведомить вас о том, что это - последняя из отведенных вам жизней. Если умрете еще раз, вернуться в Кейт-таун вы уже не сможете.
- То есть вы призываете меня вести себя осторожней? - сощурился я.
- Отнюдь, - покачал головой Фред. - Если вы вернетесь через неделю, день или всего лишь минуту, я сделаю пометку в файле и отправлю вас в ад или в рай - куда велит начальство. Каждый день через этот кабинет проходят десятки котов, так что у меня нет времени на жалость. К слову о времени - сейчас вы тоже задерживаете меня, мистер Меркель. Удачи в девятой жизни и - до неминуемой встречи.
Я не успел и рта раскрыть, а он уже нажал красную кнопку, вмонтированную в правый угол стола, и мою душу вновь понесло по незримым тоннелям. Правда, на сей раз меня ждал не унылый кабинет рогоносца Фреда, а квартирка в родном Кейт-таун, небольшом городишке на самом краю мира.
* * *
Нина явно была не в настроении. Я понял это, когда цветочный горшок, пролетев в считанных дюймах от моей головы, разбился об асфальт.
- Солнце мое! - воскликнул я, вскинув лапы на уровень груди. - Ты разве не рада моему возвращению?
- Иди к черту, Меркель!
- Я только от него, родная. И не спешу назад.
- Ты говорил об этом и в прошлый раз. - Нина высунулась из окна практически по пояс. Я испугался, что она сейчас выпадет, и инстинктивно сделал шаг вперед, надеясь подстраховать ее в случае беды. - И сколько прошло с тех пор? Месяц?
- Да это всего лишь нелепая случайность, пойми же! - воскликнул я в сердцах. - Мы просто на каких-то отморозков нарвались. Глазом не успели моргнуть, а они уже ножи достали и начали ими размахивать!
- Перед аварией тоже были отморозки. И в пятый раз, и в третий - тоже они. Может, тебя преследуют одни и те же?
- Слушай, кончай иронизировать, - поморщился я. - Я просто крайне невезучий тип, вот и все. Неприятности липнут ко мне, как железки к магниту. Но это не значит, что я не люблю тебя, малыш.
- Что проку от твоей любви, если через месяц ты можешь отправиться на тот свет - уже окончательно? - Глаза ее наполнились слезами, и она тихо всхлипнула.
Дьявол. Терпеть не могу, когда девушки плачут. Сдается мне, это их секретное оружие, которое они якобы берегут на черный день, а на деле применяют повсеместно. Я устало вздохнул и спросил, стараясь не выдавать раздражения:
- Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
- Сходи на собрание Свидетелей Девятой Жизни, - нехотя ответила кошка, вытирая глаза платком. - Может быть, их слова заставят тебя задуматься.
- Ох, только не это... - скривился я. - Они наверняка те еще зануды! Будут рассказывать, как важно беречь свою жизнь, беречь близких и прочее в том же духе...
- Так вот тебе, Кристоф, как раз это и нужно - научиться беречь свою жизнь и близких, пока ты все это не утратил! - рассерженно воскликнула Нина и захлопнула окно.
Я постоял чуток, надеясь, что мой понурый вид заставит ее снова высунуться наружу, однако на сей раз Нина, похоже, обиделась всерьез. Хмурый и раздосадованный, я устремился прочь от ее дома.
Бредя по улице безо всяких конкретных целей, я волей-неволей задумался о собрании Свидетелей. Не то, чтобы слова Нины на меня так уж подействовали, но я определенно хотел с ней помириться. Нина была замечательной кошечкой. Генрик, Патрик и Круз сохли по ней еще в колледже, но, в итоге, она выбрала именно меня. Не знаю, почему. Возможно, ее привлекала моя черная шерстка, возможно, дерзкий взгляд, а, возможно, Нина, как и большинство других примерных девочек, втайне мечтала о настоящем "плохом парне", который, несмотря на ореол хулигана, раним и чувственен сверх всякой меры.
Как бы то ни было, в итоге у нас завязались отношения. Конечно, без разногласий не обходилось - она вечно пыталась меня воспитывать, а я, напротив, учил ее легкомыслию - но мы, вне всяких сомнений, были двумя половинками одного целого.
И если сейчас ради ее прощения мне надо сходить на чертово собрание Свидетелей Девятой Жизни, я сделаю это. В конце концов, она ведь просит не присоединиться к этой чертовой секте, а всего лишь раз послушать их кретинские речи. Жертва, прямо сказать, не самая страшная.
Собрания кейт-таунского общества Свидетелей всегда проходили в здании старого городского театра. Собственно, владелец здания и не скрывал своей принадлежности к секте. Более того, он, как и другие его собратья, гордился этим, считая членов общества единственными здравомыслящими котами во всем мире.
Я, конечно же, их мнения не разделял. По мне, так все секты плохи, какие бы благие цели они не преследовали.
* * *
- Добро пожаловать, сэр, - смиренно приветствовал меня улыбающийся гладкошерст, стоящий у входа в театр.
Я молча кивнул ему и прошел мимо, надеясь, что он не станет задавать глупых вопросов, вроде: "А у вас это девятая?" или "Бывали у нас прежде?". Я хотел просто выслушать их белиберду, прийти к Нине и сказать: "Как ты и хотела, на собрание я сходил". Думаю, для того, чтобы завязать беседу, этой фразы вполне должно хватить.
Внутри, что называется, яблоку некуда было упасть. Поклонники идей Свидетелей были повсюду. Я с трудом отыскал местечко на одном из подоконников и поспешно туда приткнулся, опасаясь, что его тоже займут. Простоять все собрание не хотелось, тем более, я даже примерно не представлял, сколько оно продлится.
Ждать начала пришлось недолго. Минут через десять после того, как я занял подоконник, на сцену выплыл толстый белошерстный кот в просторных одеждах и с красной папкой в руках. Большая часть собравшихся приветствовала его бурными овациями; остальные же, включая и меня, от аплодисментов воздержались: мы попросту не знали, кто перед нами.
- Приветствую вас, братья и те, кто еще не влился в наши ряды, но уже близок к этому! - с улыбкой пробасил кот и распростер объятья, будто желая обнять всех зрителей разом.
То же самое большинство нестройным хором поблагодарило толстого, отчего улыбка последнего стала еще шире.
- Да простят меня преданные братья, начать наше собрание я хотел бы с традиционного обращения к вновь прибывшим, которое, никто не станет отрицать, полезно всем и каждому из здесь присутствующих, - сказал белошерстный. - Новичку оно поможет понять, для чего вообще создано наше общество, бывалый же лишний раз отметит разумность наших идей и убедится, что ему с нами по пути.
Я закатил глаза. Если традиционное обращение окажется таким же занудным, как подводка к нему, я точно усну.
- Когда мы создавали это общество, многие достойные коты уже покоились в земле, - продолжал тем временем толстый. - Их главная ошибка заключалась в том, что они опустили руки.
Я недоуменно выгнул бровь. О чем он толкует? Причем тут "опустившиеся руки"? Уйма достойных котанов умерла от того, что у кого-то поднялась рука, чтобы их прикончить. Те же, кто опускает руки, ничем не рискуют, кроме как умереть от старости. Чтобы дожить до тридцати, достаточно пореже выходить из дома и почаще заказывать продукты по Интернету.
- Многие поймут меня неверно, - будто прочтя мои мысли, тут же заметил толстяк. - И потому я сразу уточню: под "опустили руки" я подразумеваю вовсе не просиживание штанов. Я подразумеваю всякое бесцельное существование - кутеж, грабеж, выпивка, наркотики и случайные связи. Все это и еще масса других "замечательных хобби", которые выщелкивают одну жизнь за другой. В итоге для многих котов становится новостью, что их последняя смерть стала роковой - девятой. Почему? Они просто сбились со счета.
Наблюдавшие за его выступлением коты начали перешептываться, обсуждая услышанное. Сидящий по левую руку от меня верзила со шрамом на левом ухе уверенно заявил соседу:
- С Беном так и вышло, сдохни моя вша. Запутался и все прошляпил!
- Никто не рождается скотиной, - заявил толстяк, вновь привлекая к себе внимание зрителей. - Поначалу все мы ценим нашу жизнь. Ценим ровно до того момента, как умираем впервые. Один раз пережив смерть, стараемся во второй раз избежать трагического конца, однако, как правило, он все равно рано или поздно случается. Мы начинаем скучать. Вернувшись в четвертый раз, мы уже не слишком дорожим жизнью. И, как правило, после четвертой-пятой гибели решаем не терять времени даром и пускаемся во все тяжкие. В итоге мы не успеваем затормозить, и оставшиеся три-четыре жизни пролетают, как одно мгновение. Только что мы умирали в пятый раз, и вот уже незримый поезд уносит нашу душу в рай или ад. Все. Последняя жизнь закончилась, и все те глупости, которые мы сделали в шестой, седьмой, восьмой и, разумеется, девятой, остаются главными воспоминаниями о нас. Мы могли быть священниками первые восемь жизней, от звонка до звонка, но если потом мы начали грабить и убивать, нас запомнят головорезами. Свидетели Девятой Жизни созданы не для того, чтобы учить вас, как жить. Они всего лишь стремятся напомнить окружающим о том, что наши поступки в девятой суть есть наше наследие. Что бы ни было раньше, кем бы вы ни были до девятой - теперь вы должны опомниться. Иначе после вас не останется ничего. Только представьте, если каждый образцово проживет восемь жизней, а в девятой решит все испортить - что станет с нашим миром?
- По-вашему, кот должен прожить первые восемь жизней абы как, и лишь на девятой взяться за голову?
- О, нет. Я, признаться, говорю вовсе не об этом, - покачал головой белошерстный. - Но, по мне, кот, который попытался исправить ошибки восьми жизней в девятой, куда лучше того, кто за одну последнюю жизнь разрушил все, что построил в прошлом.
Мне понадобилось время, чтобы понять, о чем он толкует. Что ж, надо признать, в его словах был резон.
- Если ты был честным и правильным, оставайся таким до конца, я за это, - продолжил толстяк. - Но если ты прожигал жизни, одну за другой, тебе лучше остановиться, иначе ты рискуешь не успеть сделать что-то важное, полезное. И это не обязательно должно случиться в девятой. Одумайся в восьмой, седьмой, пятой. Чем раньше, тем лучше. Название нашего общество как бы говорит: никогда не поздно взяться за ум. Даже если у тебя уже девятая.
Он был прирожденным оратором, этот толстый кот в белых просторных одеждах. Слова белошерстного заставили даже меня, убежденного скептика, задуматься: а, может, Нина права? Может быть, именно сейчас мне следует остановиться и прожить оставшиеся двадцать лет бок о бок с ней? Сложно представить, что за это время я ни разу не умру, но попытаться стоит, ведь правда?
- Все помнят, что должен оставить после себя любой добропорядочный кот? Потомство. Если у тебя не осталось наследников, значит, ты прожил эту жизнь зря. Подумайте об этом, когда будете нестись в спортивной машине по центральной улице Кейт-тауна. Вспомните мои слова, напиваясь в трактире или стуча в обшарпанную дверь к знакомому барыге. Захочет ли приличная кошка иметь с вами дело? Захочет ли она делить с вами постель, воспитать ваших котят? Если нет, то вам пора остановиться.
Он закашлялся. Из-за правой кулисы тут же выскочил тощий кот в сером костюме-"тройке" и протянул толстяку стакан воды. Белошерстный с благодарным кивком принял дар, жадно выпил все до капли и вернул посуду угрюмому помощнику.
- Простите. - Толстяк виновато улыбнулся публике. - Годы неизбежно берут свое. Двадцать семь не за горами, а жизнь уже девятая... Один неверный шаг - и все, конец. Не стоять мне уже перед вами, не тешить ваш слух умными речами. Не будьте, как я. Не тратьте восемь жизней ради сомнительного удовольствия. Живите с умом.
Закончив, кот склонил голову в поклоне, и зал взорвался аплодисментами. Хлопал даже я, сам себе удивляясь при этом. Толстяк тронул потаенные струны души, те, которые я доселе хранил в самом дальнем чулане сознания, боясь лишний раз заглядывать туда.
Ему - практически двадцать семь, мне же - всего десять. По кошачьим меркам он уже стар, а я - несказанно молод. У нас не так много общего, но в одном мы с ним похожи на сто процентов: у обоих нынешняя жизнь - последняя, девятая.
Когда я покидал собрание, в голове вертелась только одна мысль: "Пора остановиться, Кристоф".
Иначе - кранты.
* * *
- Здоров, котан.
Звонок Генрика застал меня врасплох. Последние две недели я каждый день пытался с ним связаться, однако мобильный Ларса был отключен. А тут он набрал мне сам, причем с другого номера.
- Сейчас перезвоню, - пообещал я и, предупредив менеджера, вышел из закусочной через заднюю дверь.
Генрик ответил сразу, едва я набрал. Выпалил недовольно:
- Чего там у тебя за возня, старик?
- Это с кухни.
- Какой еще такой кухни? У тебя что, вечеринка?
- Нет. Я не дома.
- А где же?
- В "МакКиз". Устроился сюда кассиром.
- С дуба рухнул? - фыркнул Генрик. - На кой тебе эта дыра?
- Уже девятая, котан, - грустно хмыкнул я. - Пора браться за ум.
- Черт, а туда ли я вообще звоню? Это Кристоф Меркель? Или просто какой-то блаженный засранец стащил телефон у моего другана?
- Кончай дурачиться, - фыркнул я. - Менеджер уже в окно на меня косится. Я на испытательном, сечешь? На девятой, сказать по чесноку, не так-то просто куда-то приткнуться. Так что давай сразу к делу.
- Ладно, слушай. - Генрик резко посерьезнел. - У меня проблема, брат. Серьезная проблема. Помнишь тех ублюдков, которые порешили нас в трактире?
- Забудешь их...
- Вот и они нас не стали. В общем, там реально какие-то отморозки. Они требуют компенсацию, брат.
- Компенсацию? - Я ушам своим не поверил. - Да эти ублюдки сами нам должны, если на то пошло! Это ведь они нас прикончили, разве нет?
- Ну, в общем, как я понял, один из этих гадов был на девятой, ну, и мы тогда в трактире случайно его зацепили, и он, короче... Короче, умер. Совсем.
У меня похолодело внутри. Лишать кого-то девятой жизни считалось худшим преступлением из всех возможных.
- В общем, если я не отдам бабки, меня попросту грохнут.
- Ладно, ладно, не вешай нос раньше времени! - попытался приободрить его я. - О каких деньгах идет речь?
- Пятьдесят косых.
Я тихо присвистнул.
- И когда они хотят их получить?
- Через сорок восемь часов.
- Да они что, издеваются, мать их? - рявкнул я, пораженный наглостью ублюдков. - Где за двое суток можно найти пятьдесят тонн зелени?
- Я у них спросил то же самое. Они сказали, что это мои проблемы. Сволочи хотят крови, брат. Требование компенсации - всего лишь издевка, стопудово.
- У тебя вообще есть мысли, где можно в такие сжатые сроки раздобыть столько бабла? - спросил я растерянно.
- Только одна.
- Озвучишь?
- Нам нужно ограбить "Сити-банк".
- Вот так просто - взять и ограбить? - У меня вырвался нервный смешок. - Это ведь чертов "Сити-банк", Генрик. С охраной, сигнализацией и прочими сюрпризами. Ты помнишь, чем все закончилось в прошлый раз?
- Помню. Моей смертью. Но ты ведь выжил.
- Все могло быть иначе...
- Тогда я умер за нас двоих, котан. И ты сам говорил: за тобой должок, помнишь?
- Помню, - нехотя признал я.
- Пойми: я тоже не в восторге от этой идеи, - пояснил Генрик. - Но "Сити-банк" - единственное место, где мы точно отыщем нужную сумму, - заметил мой друг. - Не твою же закусочную грабить. Там, небось, за всю смену больше пятисот баксов в кассе не бывает.
Тут он был прав. Пятьдесят штук разом не так-то просто найти. В кассах магазинов такие деньги не живут. Кейт-таун, мягко говоря, не мегаполис, так, провинция замшелая, где за штуку баксов тебя выпотрошат, словно курицу.
- Так ты поможешь мне? - нетерпеливо поинтересовался Генрик.
- Не знаю, старик...
- Прошу тебя, Кристоф. Я загнан в угол. Помоги мне в последний раз.
Я замялся, совершенно растерянный. Мне не хотелось снова рисковать жизнью, отношениями с Ниной и своей дальнейшей судьбой. Но я действительно задолжал Генрику. И теперь он просил меня этот долг вернуть...
- Так что ты решил, брат? - Голос друга был полон надежды.
- Помогу, - с трудом выдавил я.
Ну а что еще я мог ответить?..
* * *
Наше появление застало сотрудников "Сити-банка" врасплох. Мы, конечно, не первые соискатели легкой наживы, но другие вряд ли вламывались так нагло.
- Всем оставаться на своих местах! - воскликнул я сквозь тонкий колпак чулка.
- Неясно сказано?! - наставив ружье на охранника, рявкнул Генрик.
Тот поспешно отдернул лапу от кобуры. Лишний раз умирать ему явно не хотелось.
- А ты чего приснул? - проорал я, быстрым шагом приблизившись к кассе и направив ствол обреза в лицо растерянного банкира. - Давай бабки, сука!
Напуганный кот поспешно вскочил и, открыв кассу, принялся перекладывать деньги в мешок, который я ему швырнул.
- Сколько у тебя там? - спросил я, когда он доставал последнюю мелочь.
- Около сорока тысяч, - дрожащим голосом ответил банкир.
- Вытряхивай ячейки! - проорал Генрик, не оборачиваясь.
Я покосился в его сторону, однако ничего не сказал. Безумно жаль, что в кассе не оказалось нужной суммы. Теперь придется ждать, пока банкир вскроет хранилище, а это - дополнительное время и, соответственно, дополнительные риски.
- Шустрей! - прикрикнул я на не в меру медлительного ублюдка. - А то башку продырявлю!
Угроза подействовала. Банкир с удвоенной прытью бросился к двери хранилища, на ходу бренча ключами.
В это время, как назло, открылась входная дверь. Шум с улицы ворвался внутрь, и я обернулся, дабы взглянуть на вновь прибывшего.
Это был обычный престарелый кот, в потрепанном пиджаке и соломенной шляпе с полями, белеющей меж двух серых ушей. Он никак не мог помешать нашим планам, ибо был стар и немощен, а таковые качества, известное дело, смелости не прибавляют. Испуганно глядя на меня, он попятился назад, когда окружающую тишину разодрал на части громкий выстрел.
Это Генрик зачем-то нажал на курок.
Заряд дроби буквально вышвырнул старика наружу. До наших ушей донеслись испуганные крики прохожих, засигналили проезжавшие мимо машины.
- Какого черта ты делаешь? - воскликнул я, резко повернувшись к другу.
- Я... я случайно... - пробормотал он растерянно.
Тут я заметил, что охранник за его спиной вновь тянется к кобуре.
- Генрик, в сторону! - рявкнул я, вскидывая ружье.
Охранник успел выхватить пистолет, однако я не дал ему исполнить задуманное. Выстрел из ружья впечатал бедолагу в стену. Пистолет выпал из руки убитого и отлетел к стойке.
- Полиция! - послышалось за спиной. - Бросайте оружие!
Поняв, что сопротивление бесполезно, я подчинился.
Генрик последовал моему примеру.
* * *
- И снова вы... - заметил Фред, с явной неохотой оторвавшись от созерцания экрана.
Я пожал плечами и сказал, не поднимая взгляда от пола:
- Видит Бог, я этого не хотел.
- В самом деле? - выгнул бровь рогоносец. - Вы, верно, порезались бумагой, когда писали кому-то письмо? Или же тесак, лежащий на кухонной полке, свалился на вашу бедовую голову? Нет и нет. Вы пытались ограбить городской банк, мистер Меркель. Убили охранника. И после этого заявляете, что "не хотели"?
Он смерил меня презрительным взглядом и добавил:
- Последняя жизнь завершена. С минуты на минуту по вам должно прийти заключение начальства, исходя из которого я отправлю вас либо в ад, либо в рай. Так что ожидайте.
Я кивнул, и Фред, удовлетворенный моей реакцией, снова уткнулся в экран.
- А что же Генрик? - поинтересовался я, быстро заскучав. - Он уже был здесь, ведь так?
- Был, - нехотя буркнул Фред.
- И куда его отправило начальство?
- Обратно в Кейт-таун.
- То есть? - округлил глаза я.
- То и есть, - пробурчал рогоносец.
- Но ведь смертная казнь оборвала последние наши жизни! - воскликнул я, совершенно обескураженный новостью о возвращении Генрика в мир живых.
- Последнюю вашу жизнь, - поправил Фред, указав на меня крючковатым пальцем. - У мистера Ларса это была восьмая.
- Вось... что? Но он ведь говорил, что у нас с ним поровну!
- Вероятно, вы что-то путаете. Или, возможно, перепутал он. В любом случае, факт остается фактом: мистер Ларс, в отличие от вас, умер лишь в восьмой раз и потому вернулся в Кейт-таун, доживать последнюю, девятую жизнь.
- Чувствую себя... обманутым, - сказал я дрожащим от волнения голосом. - Я ведь хотел начать все заново, понимаете, Фред? Заиметь котят от любимой моей Нины, вырастить их, дожить до тридцати...
- Значит, не так уж и хотели, - пожал плечами рогоносец. - Иначе бы не решились пойти в банк.
- Я помогал другу.
- Вы убили двух котов, и за это вас наказали по всей строгости закона - казнью. Разница лишь в том, что у вас отняли последнюю жизнь, а у мистера Ларса - предпоследнюю.
Динамик ноутбука разразился скрипучим сигналом, отвлекая внимание Фреда на себя. Рогоносец нажал пару клавиш, после чего с некоторой долей облегчения сказал:
- Решение по вам принято, мистер Меркель. Вас, как и следовало ожидать, направляют в ад. Пройдите, пожалуйста, в левую дверь. Прощайте.
Я с отстраненным видом кивнул и побрел в указанном направлении. Фред же как ни в чем не бывало снова уткнулся в экран; держу пари, через пару минут он забудет обо мне, как и о миллионах других котов, когда-либо посещавших его кабинет.
Интересно, что же случилось на самом деле, думал я, спускаясь по крутой лестнице в ад. Внизу меня ждали бесконечные терзания и муки, но мысли мои, тем не менее, заняты были совсем иным.
Я не мог понять, почему решил, что у нас с Генриком поровну. Мне казалось, он сам говорил об этом, однако теперь, после заявления Фреда, от былой уверенности не осталось и следа. Может, я сам хотел так думать? Или же Генрик попросту сбился со счета? Толстяк из общества Свидетелей упоминал об этом в своей проникновенной речи.
Не мог ли Генрик нарочно обманывать меня? Кто знает... Смысла в подобной лжи я, признаться, не видел. Скорей, это действительно было лишь нелепое стечение обстоятельств, путаница, неразбериха, так некстати оборвавшая мое земное существование.
Надеюсь, отморозки все-таки не доберутся до Генрика. Восьмая смерть должна помочь ему выиграть немного времени.
Береги девятую, котан.
Не трать ее зря.
* * *
В этот самый момент Генрик Ларс стучал в дверь Нининой квартиры. В левой лапе он держал букет цветов, а в правой - два билета в кино.
Фильм назывался "Проживи девятую со мной", и, судя по отзывам в Интернете, был отличной романтической комедией.
![[]](/img/b/bondarew_oleg_igorewich/kote/kotan.jpg)