Аннотация: Примечание: Зои это английский вариант имени Зоя, а не склонение в родительном падеже. В моей интерпретации ударение на "и".
- Да, это "Корпорация Штейна", мы двести лет на рынке воскрешения мертвых, слушаю вас! Да, новую партию уже завезли, приходите в любое удобное время, мы всегда рады вас видеть.
- Да, это "Корпорация Штейна", лучшее решение - это воскрешение! Слушаю вас. Ремонт по гарантии? Конечно, осуществляем! Что у вас стряслось? Ухо отпало? Приезжайте, наши ребята все починят! На дом тоже выезжаем, но за отдельную плату. Мы работаем до шести вечера, будем вас ждать, всего хорошего.
- "Корпорация Штейна" на проводе! Замену устарелой модели? Конечно, осуществляем, но с доплатой! Да, с нетерпением ожидаем, только не забудьте взять квитанцию о предыдущей покупке!
- "Корпорация Штейна", смерть - это только начало! Слушаю Вас! Собачка вашего сына попала под машину, какой ужас! Конечно не проблема, все сделаем в лучшем виде, будет даже краше чем прежде, ваш малыш ничего не заметит! Всегда рада вам помочь, до встречи!
***
Пошатываясь из стороны в сторону, Зои переступила порог дома, который принадлежал ее злобной мачехе, впрочем как и она сама. Стоит умереть, и тебя лишат любых прав - даже на собственность. Но девушка об этом не думала. Не потому, что не хотела омрачать свою голову дурными мыслями, просто она была лишена такой возможности. Причина крылась не в повреждениях мозга, и даже не в том, что технологии оживления "Корпорации Штейна" были несовершенными, просто воскрешенным не полагалось проявлять повышенную мозговую активность. Поскольку осознание того, что человек является по сути зомби крайне плачевно сказывается на остатках его нервной системы. На первых порах всем оживленным почему-то хотелось поскорее покончить жизнь самоубийством, но вскоре они были лишены даже этой роскоши. Весь фокус в том, что тела "воскрешенных", а точнее их клетки, существенно отличались от подобных структур живого человека. Во-первых, они не росли, не делились и не регенерировали, а просто поддерживали свою жизнедеятельность. Во-вторых, они были автономными, то есть каждая из них была независимой от других, а вместе они держались чисто по старой памяти, образуя ткани и органы, которые, впрочем, редко выполняли свои прижизненные функции. В-третьих, клетки зомбей переходили к питанию прямым фагоцитозом, иными словами пищеварительная система становилась ненужным атавизмом. Пускай даже они ели еду как обычные люди, но каждая клеточка их организма самостоятельно обеспечивала себя пищей, воздухом и водой. Если она не получала питания, то либо переходила в состояние покоя, либо со временем отмирала. Именно поэтому зомби были заторможенными и вялыми, ведь часто нервные импульсы, посылаемые остаткам ее мозговых клеток, не могли пройти по оборванным магистралям нервной системы.
Поэтому-то Зои шла медленно, опустив голову, а руки ее безвольно раскачивались в такт неуверенными шагами. Когда девушка умерла, ей было лет шестнадцать, (хотя можно ли применить понятие возраста к не совсем живому существу?) Если да, то выглядела она сейчас на все сто, или возможно на восемьдесят пять. Ее кожа была серой и безжизненной. Она скорее походила на тоненькую пленочку, готовую в любой момент отслоиться и соскользнуть на пол. Виной всему малый приток питательных веществ, которые изначально процеживались сквозь сито внутренних органов.
Когда-то прекрасное, румяное личико теперь напоминало лицо мумии с глубоко впавшими щеками и выдвинутым вперед подбородком. Губы высохли превратившись в тоненькую бесцветную полоску, а уши скрутились в бараний рог. Ранее небесно-голубые глаза потускнели и безрадостно болтались где-то в глубине очных впадин.
В общем по меркам зомби, Зои считалась довольно привлекательной, поскольку была относительно свежей и без заимствованных органов. Хотя имей она "включенный" мозг - то вряд ли захотела бы продолжить жизнь в таком формате.
- Пошевеливайся! Живее, Зои! - сказала ее прижизненная сводная сестра Марта и толкнула кулаком в плечо. Толчок однако не придал девушке абсолютно никакого ускорения, она продолжила равномерное прямолинейное движение.
- Мама, долго нам еще терпеть это чучело в нашем доме? - возмущалась еще одна бывшая сестра - Грета.
- Девочки, несмотря на неудобства мы все-таки здорово экономим на прислуге, ведь наша зомби-няшка готова работать хоть медленно, зато на чистом энтузиазме.
- И помои подъедает. - Согласилась Марта.
- И крыс в подвале разгоняет. - Поддержала Грета.
- Вот видите, как нам всем повезло, что Зои умерла. - Торжественно проговорила мама девочек.
***
Ее день начинался примерно так. Она пробуждалась от своего ночного оцепенения в темном сыром подвале. Лежать на бетонном полу было ужасно холодно, но нервные импульсы, сигнализирующие об этом, в мозг не поступали, поэтому дискомфорта девушка не ощущала. Конечности, в которые как бы вновь вливалась жизнь, начинали трястись и подергиваться. Зои пыталась встать, но ватные ноги не слушались. Тогда она начинала их рефлекторно растирать, хотя эта процедура утратила свое первоначальное значение. Позже она подтягиваясь на руках ползла вверх, волоча за собой непослушные ноги. Каждый раз шершавые ступеньки обдирали с ее колен остатки кожи.
До завтрака девушке предстояло подмести весь двор, наколоть дров для парового котла и залить в него воду. А потом весь день поддерживать в нем давление, необходимое для выработки электрической энергии. В этом ей, конечно же, помогала автоматика, подающая время от времени соответствующие сигналы, превращая весь процесс в сплошную череду условных рефлексов. Из-за своей вполне естественной медлительности справлялась она только к ужину, после которого Зои предстояло выдраить в доме полы и перемыть всю посуду (попутно доедая объедки). Мыла она ее, естественно, не вручную, а при помощи посудомоечной машины, по сути такого же автомата как она.
Глубокой ночью Зои возвращалась в свой подвал и застывала. А на следующее утро вся история повторялась заново, словно во временной петле. Но для зомби не существует понятия времени. Со стороны может показаться, что это беззаботное существование, однако ему вряд ли кто-то позавидует.
***
Однажды перед Рождеством, после того как Зои почистила тропинку от снега, она помогала Грете и Марте развешивать рождественские украшения. Из-за своей неуклюжести она разбила несколько стеклянных шаров, а когда попыталась собрать осколки - к всеобщей радости порезала пальцы; крови, увы, не было, зато настроение сестер улучшилось. Зои медленно разматывала цепочку лампочек, а девушкам уже не терпелось ее включить.
- Быстрей, Зои! - кричала Марта.
- Шевелись, улитка! - вопила Грета.
Не дожидавшись результата они включили гирлянду, когда Зои держала ее в руках. Внезапно от рубильника полетели искры, замигал свет, а девушка-зомби затряслась в тектоническом танце. Все это действо продолжалось какое-то мгновение, после чего свет погас, а по комнате распространился неприятный запах подгорелого мяса. Когда зажгли свечи, Зои лежала на полу и легонько подрагивала.
- Что теперь мама скажет... - испугано прошептала Марта.
- Ничего, мы все свалим на нее, а тело сбросим в подвал, чтоб не воняло. - Скомандовала Грета.
***
Когда Зои пришла в себя то впервые после своей смерти почувствовала боль! Боль такую всеобъемлющую, всеохватывающую и безграничную, какую никогда не чувствовала даже при жизни. У нее болели порезанные пальцы, обожженные руки, ушибленные коленки (хорошо хоть регулы не начались). Оказывается, ее нервные волокна не успели атрофироваться, они продолжали свою работу, посылая одну за другой волны адской нечеловеческой боли. Тело бедной девушки корчилось и билось в агонии. Раньше нервные импульсы сдерживались специально вмонтированным в мозг прибором, который очевидно вышел из строя из-за полученного Зои электрического разряда. Мозг девушки неожиданно начал работать, возможно и не на полную мощность, но все же лучше чем раньше. И сейчас он судорожно пытался найти ответ на вопрос: как остановить миллионы болевых импульсов. Наконец-то решение было найдено, и Зои, нащупав, в полумраке монтировку начала бить острием в голову, пытаясь уничтожить остатки промежуточного мозга, в котором находился центр восприятия боли. Наконец-то она почувствовала облегчение, боль начала стихать, пока, наконец, не исчезла полностью. Теперь у Зои появилась возможность сесть и подумать. А думать ведь было над чем. Не сдерживаемая более ничем память начала потихоньку возвращаться.
***
Это произошло примерно год назад, по иронии судьбы также в канун Рождества. Отец Зои, которого она безгранично любила, собирался поехать в город, чтобы купить рождественские подарки. Зои не хотелось оставаться наедине с мачехой и сводными сестрами, поэтому она упросила отца взять ее с собой.
Их паромобиль размерено пыхтел, выбрасывая в воздух красивые клубы белого пара; они напоминали Зои сладкую вату, которой отец обычно угощал ее в луна-парке. Снег непринужденно скрипел под колесами, переливаясь на солнце словно самоцветы. Хотя на улице был сильный мороз, сидеть в салоне возле парового котла было так же тепло и уютно, как дома возле камина.
-Отец, - начала неуверенно Зои, - я уже довольно давно хочу тебя кое о чем спросить.
-Что-то случилось, Зои? - отец девочки, высокий коренастый мужчина с бородой, повернул голову в ее сторону.
-Ты еще любишь маму? Ты еще ее помнишь? Ты привел к нам домой другую женщину, да еще и с детьми. Ты всегда говорил, что мне нужно расти в полной семье, общаться с ровесницами. Но ты ведь сам видишь, что все пошло наперекосяк. Маргарет строит козни за твоей спиной, Марта и Грета надо мной издеваются. - Зои сорвалась на крик. - Сколько это еще будет продолжаться? Эта игра в счастливую семью?
-Девочка моя, я вижу, ты уже достаточно взрослая, чтобы неплохо понимать этот мир, но тебе еще недостает опыта, чтобы познать его тонкости. - Многозначительно ответил отец.
-Тонкости это то, что вы делаете с Маргарет в спальне? Ну да, такое мне еще не рано познавать. Хотя, наверное, это явно что-то сверхъестественное, раз это тебе дороже собственной дочери! - выкрикнула девушка.
Мужчина потер вспотевший лоб, подкинул в топку несколько поленьев и ответил: - Да, ты права, милая, - он взъерошил рукой жесткие темные волосы, - Маргарет действительно вытворяет в постели чудеса, и в основном только ради этого я терплю ее присутствие у нас дома. Но я ведь мужчина в полном расцвете сил, и с этим ничего не поделать. Ну потерпи еще несколько месяцев, сыграем тебе свадьбу с прекрасным принцем, и ты преспокойно будешь жить с ним в дворце до скончания своих дней.
-А может, я еще не готова, - возмутилась Зои, - а может, я хочу пожить для себя, без всех этих принцев, коней и прочей хрени. Я просто хочу придти к себе домой и спокойно почитать книгу, разве я так много прошу?
Но отец не успел ей ответить, на крутом повороте паромобиль вдруг перестал слушаться управления, закрутился как волчок, а потом, разбив перила, нырнул с моста в замершую реку. Дальше воспоминания обрывались, но и этого было вполне достаточно, чтобы многое встало на свои места.
С огромным трудом верилось, что все это случайность или совпадение, в аварии явно были замешана ее мачеха - Маргарет. Зои стояла у нее на пути, да и отца она явно не любила, а просто охотилась за его богатством. Если даже она непричастна, то это не отменяет того факта, что из Зои сделали живого мертвеца, обреченного прислуживать ненавистным ей людям до конца жизни.
В воздухе витало только одно слово, этим словом наравне с запахом гниения пропитались стены подвала, в котором томилась Зои, и это слово - месть. И теперь все остатки ее мозга, все крупицы сознания были направлены на решение этого единственного и важнейшего вопроса - как наказать мачеху и сестер за содеянное? Вариант с полицией или привлечением третьей стороны она отбросила сразу - зомбачке уж точно никто не поверит. Лучшее, что может ее ожидать - доработка в лабораториях "Корпорации Штейна", а худшее - полная утилизация. Нет, нужно действовать в одиночку. Но что она может - сломанная кукла, заброшенная в угол бытия. Тем не менее Зои не собиралась сдаваться, она вытащила монтировку, торчавшую у нее из головы, залепила рану жвачкой и стала ждать.
***
- Ну, где носит эту дрянь! - негодовала мачеха Зои. - Уже десятый час, а она даже дров для котла не нарубила, такими темпами он вообще затухнет. Марта, пойди, выведи ее из коматозного состояния.
- Я?! - с негодованием воскликнула Марта. - Я не буду спускаться в этот грязный темный подвал!
- Так может, хочешь выйти наколоть сотню-другую дровишек? - саркастически спросила Маргарет.
- Ладно, считай уговорила, но хочу предупредить сразу, что поход в темный подвал еще никого до добра не доводил, тем более ты же знаешь, что я боюсь стоматологов... - Обреченно сказала дочь и поплелась в сторону подвала.
Девушка встала около большого настенного зеркала. Она была высокой, статной и ухоженной, на вид лет восемнадцать не более. Лицо - кровь с молоком, грудь - дыня с грейпфрутом, попа - булочка с изюмом. Марта приоткрыла дверь в подвал, тонкий лучик пробивавшегося из-за ее спины света еле освещал помещение.
- Эй, сестренка, вставай, давай, час пробил, лед тронулся, петух прокукарекал! - крикнула Марта от самых дверей, не решаясь сойти ниже. Не ответил никто даже эхо.
Вооружившись фонариком, Марта начала спускаться по ступенькам, приговаривая: "Зои, Зои, дорогуша, я несу тебе покушать". Вот тут она как никогда оказалась правой: как только девушка опустилась достаточно низко, Зои выскочила из темноты и несколько раз что есть мочи ударила ее монтировкой по голове. Бедняжка лишь тихонько пискнула скатившись кубарем в подвал.
Вот теперь можно было начать долгожданную трапезу. Зои раздела сводную сестру, разделась сама и начала прижиматься к ее еще теплому, духмяному телу, чтобы каждая фагоцитозная клеточка смогла вдоволь поесть и наполнится энергией. Было буквально слышно как тело Марты таяло словно лед на солнце - миллиметр за миллиметром. Сначала была адсорбирована кожа, мелкие капилляры, волосяные луковицы, потовые железы и подкожный жир, потом в ход пошли мускулы, а далее и внутренние органы и кости. Тело зомби-няшки, которое последний год питалось исключительно помоями и объедками, теперь получило самый важный, самый ценный и самый диетический корм - живое человеческое тело, "воскрешенные" о таком даже не мечтали.
Когда уже от тела Марты осталась приблизительно половина, Зои, пошатываясь, встала и направилась к выходу из подвала, ее переполняли сила, энергия и жажда мести, теперь она была готова взяться за дело всерьез.
***
Зои настигла Грету в ванне, когда та нежила свои юные булки в теплой воде покрытой пенкой. Зомбачка подкралась к изголовью и принялась душить сводную сестру монтировкой. Грета пробовала кричать, барахталась выплескивая воду, но спустя пару минут перестала сопротивляться и сползла на дно.
"Ну что же, кто-то рождается в пене, а кто-то умирает", - подытожила Зои и подошла к зеркалу, висевшему на стене. Ее тело, измазанное кровью и бурой слизью, претерпело значительные изменения, наполненные питательными веществами клетки значительно увеличились в размерах, возобновили тургор и наполнились силой. И если б не дыра во лбу, можно было подумать, что она действительно живая. Приободренная таким поворотом событий, Зои решила надеть на себя платье Греты, благо ей оно теперь точно не понадобится; кроме того, в таком наряде будет проще подобраться к мачехе. Но не успела она до конца разработать свой коварный план, как в ванную вошла Маргарет, и просто оторопела от увиденного. Но уже через мгновение отошла от шока и, выпалив "ты заплатишь за это, маленькая паршивка!", прожогом выбежала из комнаты. Зои заковыляла вслед за ней, но даже несмотря на апгрейд, у нее не было ни единого шанса догнать мачеху.
Тем временем Маргарет достала из сейфа ружье и начала лихорадочно пихать в него патроны. Когда же на пороге появилась Зои, она уже была готова к труду и обороне.
- Это тебе за Марту, - крикнула Маргарет и выстрелила зомби-няшке прямо в грудь. Дробь прошла насквозь, вырвав из тела Зои огромный кусок плоти, но ей было плевать.
Мачеха опять прицелилась: "А это тебе за Грету!". Правая рука оторвавшись упала на пол, звякнув монтировкой. Однако падчерица продолжала надвигаться, не снимая с лица довольной ухмылки.
Тогда Маргарет начала бить ее прикладом по голове приговаривая: "Сдохни тварь! Сдохни! Сдохни! Ну, когда же ты сдохнешь!"
- А я уже сдохла! - ответила Зои, снимая с ноги туфлю. Она размахнулась левой, и с криком "это тебе за папу!" каблук туфли воткнулся в левый глаз мачехи, и та взвыла от невыносимой боли. "А это тебе за меня!", и оставшаяся без второго глаза мачеха начала махать руками, теряя равновесие. Зои в прыжке ударила ее ногой в грудь как заправский Джеки Чан и та, перелетев через полкомнаты, свалилась в камин. Через несколько секунд, повинуясь законам физики, Маргарет начала гореть, неистовая боль заставила ее вскочить на ноги и бегать по комнате. Слепая, объятая пламенем мачеха, которая носится по дому словно угорелая, - о лучшем рождественском подарке Зои даже не мечтала. Вечно можно было наблюдать за этим зрелищем, мачеха зажигала действительно не по-детски, да так, что весь дом запылал. Зои не хотелось дожидаться окончания банкета, подобрав свою правую руку, сжимающую монтировку, она решила захлебнуть весь мир в своей доброте.