Эрни Купер, Младший Оператор Линии распределения, резко подался вперед. Несколько секунд он мучительно вспоминал, кто он, где он, и что означают эти дразняще-красные буквы, бегущие по экрану монитора.
Валька Таранин, проходя мимо, звонко хлопнул его по спине и озорно подмигнул.
- Не спи, замерзнешь!
"Господи! Чему радуется этот идиот?!"
Двери Отдела Прогнозирования, мягко закрывшиеся за сутуловатой Валькиной спиной, услужливо напомнили: сегодня их день, их челнок. Многие заключали пари, гадая, когда же побегут Прогнозисты. Прогнозисты побежали сегодня, когда датчик на Центральном табло выдал двадцатипятипроцентный коэффициент вероятности. C этого дня, химический комбинат имени Д. И. Менделеева официально начинал эвакуацию своих сотрудников.
Эрнст припомнил, как на Рождество Валька, красивый, белокурый, с румянцем во всю щеку и глазами, блестящими то ли от бьющей через край жизнерадостности, то ли от выпитого, врал какую-то чушь.
- Менделеев этот, Эрни, был тоже, как вот ты, оператором, и в химии...- Широко размахивая стаканчиком с какой-то ядовито-зеленой дрянью, Валька прищелкивал пальцами другой руки, - в химии он ну ни на грош не смыслил! Так что же ты думаешь?!
Он по-собачьи склонил голову набок и еще шире распахнул свои, и без того огромные, глаза... Красавчик...
- Раз напился он до чертиков, заснул, и снится ему огненными буквами на чистом небе формула. Ну, когда проснулся, похмелье жуткое, перед глазами всполохи какие-то, символы мерещатся, в общем, муть несусветная! А он возьми и запиши все это! А приснился ему тот самый метод термической обработки, на который мы все теперь вкалываем! Это ему уже потом только друг его, сосед по блоку, объяснил.
И, как будто гордясь этим, как собственным своим достижением, добавил:
- Вот так- то!
Врал, конечно. Не было никакого Менделеева-оператора.... Вечно он врет что-то...
Эрнст повернулся, наконец, к требовательно пульсировавшей надписи.
GFYB-386514/72...
На руку, легко летавшую над клавиатурой, упала капля...
- Нет!
Стопка ровно уложенной бумаги облаком опустилась на пол, присыпав ножку кресла. Крепко, как в последнюю опору, вцепившись в столешницу, Эрнст напряженно вглядывался в потолок. И хотя разум подсказывал, что, прежде чем Гроза действительно разразится, Система Оповещения, подобно трубе архангела, разнесет эту весть по всем уголкам Комбината, глаза упорно искали расплывающиеся синие пятна на сияющем побелкой потолке.
Другая капля, мелькнув у переносицы, скатилась по щеке, и губы ощутили ее соленый привкус. Эрнст медленно провел рукой по лбу. Черт! Он потел! Наверное, впервые с того дня, когда мальчишкой подхватил простуду и долго валялся с высокой температурой!
Слегка успокоившись и убедившись, что никто ничего не заметил, Эрнст нагнулся подобрать рассыпавшийся отчет.
- И как они любят эту тягомотину! - Сказал он о бесконечном бумажном потоке, ежедневно проходящем через его руки, и фраза эта, уже успевшая стать привычной, успокоила его окончательно.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение...
Все считают Вальку его другом. Почему? Только потому, что они живут в одном блоке? Для Эрнста это был скорее повод к ненависти. Уже на собственном опыте он успел убедиться, что чем ближе узнаешь человека, тем большее отвращение чувствуешь к нему. Пустые разговоры. Раздражающие привычки. И главное - ощущение чужого присутствия в каждой вещи, небрежно брошенной посреди комнаты. Аккуратный до педантичности Эрнст не уставал поражаться Валькиной способности устраивать бардак, имея в распоряжении всего двенадцать квадратных метров жилой площади и пять с половиной килограммов личного багажа. В ответ на свои проповеди Эрнст получал лишь широкие улыбки и совет не быть занудой. Ничего.... Сегодня он избавится от Вальки. Надо лишь постараться уйти сразу же по окончании смены и избежать каких-либо сцен прощания. Вот тогда все будет хорошо.
Привычно потрескивали работающие машины, ветерок кондиционера шелестел страницами распахнутого справочника, по нижней строчке центрального табло бежал последний отчет Отдела Прогнозирования, оканчивающийся тремя цифрами: 25.7%.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение...
2.
Будьте любезны, введите свою идентификационную карту в приемник и четко произнесите свое имя и персональный код доступа....
LHPF_543697/50... THE IDENTIFICATION WAS SUCCESSFULLY COMPLETED....
Система безопасности Комбината благодарит вас за сотрудничество.
Операция выхода из Системы была произведена Эрнстом ровно через секунду после того, как на Центральном табло высветилась надпись, возвещающая о конце смены. Действо это, повторяясь изо дня в день в течение пятисот с лишним смен на протяжении почти одного местного года, приобрело значение своеобразного ритуала. Этакая дань, приносимая за право пользоваться собой в оставшиеся до Отбоя часы. Ожидая сменщика, Эрнст тщательно продумывал свой сегодняшний маршрут. Ему ни в коем случае нельзя было встречаться с Валькой, и даже перспектива отказа от своих маленьких, но чертовски приятных каждодневных привычек не слишком огорчала Оператора.
Сменщик задержался на целых три минуты, следовало бы сделать ему замечание, но уже в следующий момент Эрнст подумал, что это не его дело... не сегодня... Он кивнул и, получив в ответ такой же равнодушный кивок, направился к Выходу. Они никогда не здоровались, не спрашивали о самочувствии, делах. Эрнст даже не знал его имени. Зачем? Жизнь в разных Сменах была похожа на жизнь в разных измерениях.
Минуя арку скоростного туннеля, ведущего в Жилой Комплекс, Эрнст подошел к двери в Сад. Когда-то этой дверью часто пользовались. Людям нравилось проворачивать круглую деревянную ручку, чувствуя ладонью ее ребристую поверхность, и, подаваясь всем корпусом вперед, подталкивать дверь, заставляя ее открыться... Эта дверь всегда открывалась с трудом. Согласно очередной из бесчисленных легенд Комбината идея сделать такую дверь принадлежала молодому начинающему психологу. Эрнст всегда придерживался противоположной точки зрения. Просто эта дверь была бракованной...
Справившись, наконец, с древней штуковиной, Эрнст сделал шаг наружу и тут же пожалел об этом. Сад уже давно никого не радовал своей зеленью. Эрнст помнил, с какой пугающей скоростью он был изуродован Грозой. Ярко зеленая листва чернела, жухла, сворачивалась трубочкой и опадала подобно кускам обгоревшей кожи. Хотя Гроза еще не пришла, влажность достигла того уровня, при котором земля расползается вязкой жижей, а воздух потными ладонями подгулявшего приятеля хватает за руки и лезет в лицо. Не оборачиваясь, Эрнст закрыл дверь и, сунув руки поглубже в карманы, низко опустил голову, стараясь спрятать подбородок за высоким воротником спецовки. Зря он это сделал: резкий порыв ветра холодными, мокрыми пальцами утопленника вцепился в незащищенную шею. Эрнст никогда не видел утопленников, он лишь теоретически знал, что при определенном количестве воды она может накрыть человека с головой и перекрыть доступ кислорода в легкие. Эрнст даже слова такого не знал - утопленник, и поэтому образ, сформировавшийся в его сознании, вверг его в некий неизъяснимый, первобытный ужас. "Назвать - значит, познать". - Кажется, так любил говорить Валька.
Съежившись и втянув голову в плечи, Эрнст широким шагом поспешил по дорожке. Бледно-желтый пластик, когда-то имитировавший светлый, пропитанный солнцем песок, теперь больше походил на извивающееся брюхо какой то подземной твари. Тысячи лет дремала она в глубинах, скрываясь от ярости раскаленных лучей и лишь теперь, необъяснимой силой древнего инстинкта почуяв приближающийся дождь, выползла наружу в надежде понежиться под его струями.
Полусгнившие листья расползались под ногой податливой массой, ступня скользила, и Эрнст невольно бросал взгляд на черную, жирную землю. Она куталась в листья, как ребенок кутается в одеяло, и синевато поблескивала оттуда слезящимися глазами. Эрнст не был уверен, сможет ли он при случае выбраться из этой густой темной массы.
Та-ак... "Десятки видов, привезенных из разных уголков обитаемой Вселенной, размещены на территории в один гектар. Высокое искусство планировщиков позволяет визуально расширить используемое пространство. Арочные мосты чередуются с узкими лесными тропами, уютные гроты сменяют просторные поляны..." Эрнст старался припомнить, сколько ему еще петлять по этому лабиринту. Арочные мосты уводили его выше, и, чувствуя легкую тошноту, он видел, как далеко под ним деревья, цепляясь за хрупкие опоры, тщились оторваться от ставшей вдруг ненадежной тверди. Короткие каменные туннели поглатывали его, и их милосердная темнота ненадолго избавляла от этого умопомрачительного зрелища. И когда, казалось бы, уже невозможно было выбраться из сгущающегося киселя, в котором так плотно завяз Эрнст, сквозь слипшиеся ветви проглянул красный глазок двери, радостно подмигнул, тепло осветив зеленым светом. Маленький монитор высветил личный код Эрнста, завершая идентификацию, и прозрачные двери приняли блудного сына в свои объятия.
Еще долю секунды горело над входом: LHPF_543697/50...
3.
На-........-дарит Ва........ Вы пользовались услугами компании "Fast Food Products"
Подхватив с парящего подноса чашечку горячего кофе, Эрнст бросил слегка удивленный взгляд на официанта. Машина, захлебнувшись длинной фразой, пустила бегущую строку по экрану монитора, извиняясь за технические неполадки, и, беспомощно взвизгнув, спряталась в стол. Сделав первый глоток, Эрнст удобно откинулся в кресле. Вертя горячую чашку в замерзших ладонях, Эрнст прикинул причину сбоя в работе официанта. Нуждался ли механизм в ремонте или же временные помехи были вызваны изменениями электромагнитного поля, предсказанными Прогнозистами? На вопрос этот, имевший огромное значение, не мог быть дан однозначный ответ и Эрнст терялся в догадках, подпитывавших его сомнения.
Обеденный зал был пуст больше, чем наполовину. В первый день эвакуации здесь собрались те, кто уже сделал свой выбор. Рабочие, механики, операторы, которые вчера еще, сгрудившись у столиков, просчитывали, спорили, ругались до хрипоты, и чей озлобленный, сиплый шепот обращал на себя пренебрежительное внимание обедавших инженеров, сегодня старательно избегали друг друга. Сдержанные приветствия, едва ощутимая заминка, и такой же сдержанный ответ, взгляд, напрасно старающийся отыскать ту самую загадочную точку, и ясно угадывающееся желание выглядеть равнодушно. Эрнст словно увидел себя со стороны: тупая маска безразличия, силящаяся скрыть мучительный, ни на миг не прекращающийся процесс. Каждый в зале безмолвно взывал к Богу, Року или той капризной Леди, которая, флиртуя со всеми, служит лишь самой себе, в надежде получить ответ на бессмысленный по сути своей вопрос: "Не просчитался ли я?" Бессмысленный, поскольку сегодня уже было поздно что-либо менять. Челнок стартовал через четверть часа и отчаянная работа кондиционеров не могла выветрить тяжкий дух неотвратимости, разлитый в до предела спертом воздухе Комбината.
Почувствовав непреодолимое отвращение, Эрнст рывком поднялся и покинул зал.
Электронное табло над выходом сообщало всем интересующимся:
COMMON TIME: 21:14
1ST REGION TIME:................
4.
К безмерному удивлению Эрнста Система на входе в блок не выдала свое обычное " Будьте любезны, введите свою идентификационную карту в приемник и четко произнесите свое имя и персональный код доступа...."; зеленая световая полоска на контрольной панели извещала, что двенадцать квадратных метров были кем-то уже заняты. Приборы, отвечающие за безопасность, ни за что бы не оставили открытым пустой блок. А кто мог войти в его блок, кроме...
Эрнст с остервенением рванул в сторону дверь, которая, не стерпев такого надругательства, возмущенно взвизгнула и с негодующим лязгом вошла в паз. Валька поднял на него печально-недоуменный взгляд:
- Я тебя в порту ждал, даже вещи твои прихватил... А тебя нет и нет. Я черте что подумал, я все места оббегал, где ты всегда бываешь, я... Ты что же это? Неужели ты решил остаться?..
Сомнения, отвращение, страх - все, все, что накопилось за этот непередаваемо долгий день, выплеснулось в одном слове:
- Др-р-рянь!
Схватив за шиворот ополоумевшего от неожиданности Вальку, Эрнст оглянулся в поисках хронометра. Не обнаружив прибора на привычном месте, он вспомнил Валькину фразу о собранных вещах - это и стало той соломинкой, которая сломила верблюда. Аккуратный и брезгливый буквально во всем, Эрнст грязно и зло выругался, впервые изменяя собственным привычкам. Продолжая сыпать площадной бранью, Эрнст выволок слабо сопротивлявшегося Вальку в коридор и, дотащив его до скоростной капсулы, швырнул на пассажирское сиденье. Набрав код порта, он откинулся в кресле и с сосущим нетерпением наблюдал, как лениво разгонялся автомат, как снижал он скорость на поворотах, точно следуя указаниям автопилота. С заднего сиденья послышались странные звуки. Обернувшись, Эрнст увидел влажные телячьи глаза - Валька рыдал, рыдал взахлеб, как плачут только маленькие дети.
Колонки коммутатора под потолком машины безжизненно сообщили:
"Произведен успешный старт челнока "Voyager", выход на орбиту состоится ..."
5.
1ST REGIONTIME: 6:30 загорелось над входом в блок. Ночник, чьего света всегда хватало только на то, чтобы освещать прилегающий к нему кусок стены и длинную царапину, перечеркивавшую металлическую поверхность, погас. Едва слышно потрескивая, медленно набирали яркость лампы. Имитируя восход солнца, они румянили впалые, болезненно-серые щеки стен. Комната походила на пациента, выписывающегося из клиники.
Динамики, спрятанные где-то в стенах, пожелали доброго утра всем работникам Первой Смены. Сообщив утвержденный график работ и "убедительно" попросив сотрудников эвакуированных отделов подойти в Отдел Планирования для перераспределения на новые рабочие места, диктор смолк. В этом месте должна была бы прозвучать последняя сводка Отдела Прогнозирования. Эрнст поежился. Кажется, впервые он понял, что подразумевали некоторые люди под странно звучащим сочетанием: "неловкое молчание". Словно почувствовав всю неуместность этой тишины, другой голос громко и уверенно доложил:
-Как вы, наверняка, знаете, грозой называется атмосферное явление, при котором в мощных кучево-дождевых облаках...
Эрнст опустил ноги на холодный пол, потер глаза. Напротив, разметавшийся, с припухшим лицом, спал Валька. Иногда он вздыхал прерывисто и глубоко. Эрнст всю ночь прислушивался: сначала к сдавленным всхлипам, потом к этому тревожному, неровному дыханию. Подняв на колени, он открыл свою сумку. Все бережно сложено, упаковано в пластик, распределено по отделениям, его любимый хронометр, как и положено, чуть высовывался из бокового кармана. Час до начала смены. Убавив звук в колонках, Эрнст тихонько оделся, выставил время на будильнике и, положив прибор у изголовья Валькиной кровати, вышел в коридор. Зеленая световая полоска на контрольной панели извещала, что жильцы еще не покинули комнату.
6.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение...
Количество операторов в Отделе Линии Распределения составляло едва ли половину обычного состава, но даже дополнительные данные, поступавшие на монитор Эрнста с пустовавших рабочих мест, не мешали ему сосредоточиться на главной проблеме. К черту все - премиальные, возможность распрощаться с Комбинатом, мечту завести собственное дело - еще один такой день, и все его деньги пойдут на оплату койки в психиатрической лечебнице. Нет. Он улетит сегодня же. Получит, что ему причитается, и будет смирно работать, спрятав мечты в дальний ящик. Эрнст скосил глаза на Центральное табло, сверяясь с расписанием. Примерно в этот момент челнок, покинув орбитальную станцию, приближался к верхним слоям атмосферы. И, повинуясь детскому желанию самому увидеть спасительную черную точку, появляющуюся на серебристо-белом небосклоне, Эрнст вывел на экран информацию с камер наружного наблюдения, выбрал ракурс, подкорректировал изображение, но, прежде чем взгляд отыскал желанную капсулу, экран взорвался всполохами помех. Не успевая сменять друг друга, бежали по главному монитору ряды цифр. Система безопасности бесновалась, пытаясь заблокировать все выходы одновременно, но, явно не выдерживала напряжения. И когда, голодно щелкнув, захлопнулись двери Центрального входа, акустическим зарядом взорвался и понесся над Комбинатом вой сирены. Снаружи, как бы вторя ему, раздался раскат грома. Звук этот, возвестивший рождение стихии, не сумел нарушить воцарившееся безмолвие. Кто-то открыл дверь в Сад, и теперь все видели ту пугающую скорость, с которой тучи набегали на вечно чистое небо. Белые, пушистые облака скручивались спиралью, переплетались и, сливаясь в единое целое, сплошной, грязной массой закрывали серебристо-белое небо. Силясь разорвать, резанула по тучам молния, и в ответ, торжествуя победу, прогрохотал гром.
ERROR. ERROR. ERROR. ERROR. ERROR. ERROR...
Вздрогнув от неожиданности, Эрнст кинул взгляд на бесполезный теперь монитор. Система продолжала выплескивать из себя колонки бессмысленных цифр.
Бессмысленных? Кажется, впервые в жизни Эрнст задумался о цели выполняемой им работы. В зашифрованных данных скрывались тонны переработанной продукции, беспилотные челноки, выстреливающиеся на орбиту, расчеты возможных траекторий.
ERROR. ERROR. ERROR. ERROR. ERROR. ERROR...
Машина, как капризный ребенок, требовала к себе внимания. Переключив программу на автоматический режим, что увеличивало возможность ошибки, Эрнст склонился над клавиатурой. Подумав, он вывел на экран карту Комплекса, схему внутреннего устройства беспилотного челнока, последний отчет собственного отдела и список переформированных работников из отдела Планирования. Быстро отыскав и запомнив новое место работы Вальки, Эрнст вернулся к схемам.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение. Ввод.
Запрос. Ответ. Подтверждение...
No Болдырева Наталья Анатольевна (Nata A. Bold / Nikel')