Аннотация: Небольшая фантазия на тему согласия человека с миром вокруг себя и с собой самим
Лучший день в году.
Едва открыв глаза, все еще находясь на той зыбкой грани, где стоит каждый человек, еще не определивший, проснулся он или нет, - она уже почувствовала, что этот день пришел. Она была полна этим ощущением, как губка пенной водой в тот момент, когда она касается влажной распаренной кожи...
Это сравнение пришло ей в голову в тот момент, когда она стояла под душем, и по ее плечам, рукам и бедрам скатывались теплые прозрачные струи утреннего искусственного дождя. Через минуту она ступила чистыми узкими ступнями на коврик рядом с ванной, тщательно вытерлась свежайшим полотенцем, расчесала волосы перед зеркалом, никогда не знавшим, что такое разводы и пятна зубной пасты...
В прошлом году этот день приходился, кажется, на 20 ноября. Сегодня 6 июля... Никогда не знаешь заранее, когда он придет. Но все-таки хорошо, что теперь именно лето...
Она любила лето. Зима угнетала ее. Зимой она могла запросто проспать целый день напролет. Зимой ничего не хотелось, и все мысли и чувства словно впадали в спячку...
Позавтракав, она позвонила на работу и сказала, что возьмет на сегодня отгул. Ну очень надо. Понимаете? Очень... По семейным обстоятельствам.
Мельком она подумала о том, как, наверное, в очередной раз удивились этой ее фразе: "по семейным обстоятельствам". Семьи у нее никакой не было... Никогда. Но это была не та мысль, которую стоило думать в этот день.
Она прошлась по своей квартире, шлепая по полу босыми пятками, еще раз убедившись, что пол вымыт, нигде не притаилась пыль или небрежно оставленная чашка - словом, идеальная чистота. Она вообще не выносила беспорядка, а уж тем более в такой день.
Завтра, думала она, расставляя на столе, на крахмальной скатерти белоснежные тарелки с золотыми веточками по кайме. Все завтра. Завтра она снова проснется, придет на работу ровно к девяти, не опоздав ни на минуту; сядет за свой стол, на котором каждая бумажка имеет свое место; завтра будет методично, скрупулезно подходить ко всему, что бы ей ни было поручено; приветливо улыбаться коллегам; завтра, как обычно, ровно в 13-00 она отправится в столовую обедать; завтра, как и вчера, и много-много дней подряд, в половине четвертого попьет чаю с Людмилой Петровной из информационного отдела; а в шесть вечера аккуратно уберет свои бумаги в стол, а папки с делами вернет на полки, там, где им положено стоять, выключит компьютер и уйдет домой. Поужинав, возможно, позвонит Инге узнать, как там дела у маленького, потом посмотрит какой-нибудь фильм и в половине одиннадцатого ляжет спать...
Завтра. А сегодня - сегодня единственный день, когда она не сможет сказать, что и во сколько она будет делать... И эта неизвестность ее сегодня совсем не раздражает.
Каждый раз утром этого дня, посреди радостного ожидания, на какую-нибудь минуту приходила мысль: а вдруг нет? А вдруг я просто так долго жду, что мне уже начинает мерещиться, и сегодня никакой не этот день, а самый обыкновенный? Эта мысль обжигала, как ледяная прорубь, и рука с чистой крахмальной салфеткой вдруг опускалась, и хотелось сесть на краешек стула, подпереть по-бабьи щеку и сидеть так до тех пор, пока этот мир не погаснет в ее простых серых глазах...
Но сразу после этого приходила другая мысль: я еще ни разу не обманывалась. Так бывало всегда...
И она снова, с удвоенной энергией суетилась, и заправляла салат, и раскладывала ножи и вилки, и доставала из серванта свои любимые крошечные кофейные чашечки - последний подарок мамы; кажется, это было как раз на новоселье... Потом смотрела на безукоризненно накрытый стол и с тихой улыбкой думала, что, конечно же, он опять так и останется нетронутым. Что она даже предположить не может, каким же будет этот день и где она встретит его вечер...
Каждый раз это было похоже на сказку. На сон. На какую-то другую реальность... И каждый раз она потом долго думала: а может, я просто обыкновенная сумасшедшая? И каждый этот день - это просто обострение. Галлюцинации... Они все говорят, что слышат какие-то голоса...
***
"Привет".
Такое чувство, что ее пронзили разом сотни крошечных сладких иголочек.
"Ждешь?"
- Конечно, жду!.. Я вот уже и стол накрыла. Все стынет...
"Зачем? Ерунда какая... Кроме того, ты же знаешь...."
- И ты тоже знаешь, - засмеялась она. - Было бы угощение. А уж будет гость обедать или нет - это его дело. Вот если он захочет поесть - а нечего... Вот это уже позор!
Смешок. Почти неслышный. Неосязаемый. Самый родной...
"Ты умница. Ты самая лучшая хозяйка на свете".
Она знала: надо перетерпеть первые несколько минут. Конечно, поначалу не так-то просто разговаривать, не имея возможности посмотреть в глаза собеседнику, дотронуться до его руки...
Но это ничего. Это еще только начало. Впереди еще целый день. Этот день.
- Что мы сегодня будем делать? Куда мы пойдем?
"А куда ты хочешь?"
- Я... Я не знаю...
"Ты совсем не изменилась!"
- Это плохо?
"Нет. Ты мне нравишься такой, какая ты есть".
Она посмотрела в окно. 6 июля. Самый лучший день...
- Слушай... Я придумала. Пойдем в город. В парк. Посмотрим на реку...
"Тебе правда этого хочется? Именно так?"
- Ну... Да. Хочется. Я давно никуда не ходила.
"Очень хорошо. Пойдем к реке. А там мы будем хотеть чего-нибудь еще. Обещаешь?"
- Как же я могу тебе это обещать?
"Очень просто. Перестань думать о том, все ли ты сделала как надо и сколько у тебя дел на завтра".
Перила смотровой площадки под ее руками были теплыми, почти горячими. День выдался жаркий, можно сказать - душный. Все было наполнено предчувствием грозы. Река лежала где-то внизу серебристой ленивой змеей, вкрадчиво ластясь к тому берегу, где стелились поля с перелесками и лежали пестрые коврики дач...
- Красиво, - тихо сказала она, едва шевельнув губами.
"Да, красиво".
Какое-то время не было ничего, кроме ветра, мягко шевелившего ее волосы и упоительного ощущения присутствия рядом, локоть к локтю... Все эти мамы с детьми, перепачканными подтаявшим мороженным, словно стали частью какого-то другого мира.
"Чего ты хочешь еще?"
- Хочу... Хочу пойти искупаться. Прямо сейчас.
Она лежала на воде, раскинув руки в стороны и позволяя реке стать частью себя, а себе - стать частью реки, смотрела, как по нестерпимо яркому небу летит чайка, и лениво недоумевала, почему же в любой другой день она никогда не могла вот также выйти из дому и отправиться куда глаза глядят. Что-то казалось неуместным, что-то - просто неприличным, что-то лучше было отложить на потом...
А сегодня, 6 июля, все по-другому. Почему? Просто потому, что есть кто-то, кого даже нельзя увидеть, почувствовать; и даже непонятно - есть ли он на самом деле, или это только игра, поединок одиночества и воображения - кто кого? Но он, кто бы он ни был, он берет ее за руку своими бесплотными пальцами и говорит неслышным голосом: пойдем. Или усмехается: а почему бы тебе не сделать это прямо сейчас?
И - удивительно! - она идет. И делает...
Она перевернулась на живот и поплыла к берегу.
"Ты счастлива?"
- Да. Я очень счастлива. Ты пришел...
"Чего бы тебе хотелось еще?"
- А что ты можешь?
"Какая разница... Многое. Но, чтобы что-нибудь делать, надо сначала чего-нибудь захотеть".
Она вышла на берег, как речная Афродита. Немного постояла по щиколотку в теплом песке, подставляя солнцу лицо и тело, позволяя ветру высушить капельки воды на коже. Перехватила взгляд какого-то мужчины - и тут же, нахмурившись, принялась одеваться.
"Чего ты так испугалась?"
- Не испугалась я вовсе... Просто - зачем он на меня смотрит?
"Потому что ты красивая".
- Я самая обыкновенная. И мне неприятно, когда на меня смотрят.
Она шла по тропинке прочь от пляжа, неся в руках босоножки. Волосы тяжелыми, влажными змеями лежали на ее плечах.
"Я думаю, это все оттого, что ты боишься жизни".
Она оглянулась по сторонам, словно пытаясь кого-то увидеть - и вдруг улыбнулась тихо и радостно.
- Да. Боюсь!
"Я научу тебе не бояться. По крайней мере, сегодня".
- В этот день?
"В этот день. Ну? Ты забыла, о чем мы договаривались? Говори скорее, чего тебе хочется!"
Она обнаружила, что стоит на самой верхней ступеньке лестницы, соединяющей пляж и набережную, босиком на горячем асфальте, с растрепанными влажными волосами и мокрыми пятнами на сарафане в тех местах, где он соприкасался с купальником. Спешащие вниз, к солнцу и реке молодые люди ловили ее взгляд.
- Я хочу... Я хочу - именно этого. Ничего не бояться.
"Мы будем бродить по городу весь день напролет. Купим тебе новое платье - то самое, мимо которого ты ходишь уже месяц, и каждый раз говоришь себе: ах, да зачем оно мне?.."
Она была очень удивлена, когда оказалось, что платье стоит вовсе не половину ее зарплаты, как она почему-то была совершенно уверена, а вполне разумную сумму. Она увидела свое отражение в зеркале примерочной. Никогда раньше она не носила таких вещей, считая их привилегией девушек, которые могут позволить себе ночные клубы и красивых, уверенный в себе парней...
"Посмотри, какая ты красивая! Ты знала, что можешь быть такой красивой?"
- Куда я в нем буду ходить?..
Продавщица непонимающе уставилась на нее из-под выщипанных в ниточку бровей:
- Как это куда? Да куда угодно! Сейчас, для лета, самое модное...
"Прямо сейчас ты будешь ходить в нем по улицам, и все парни будут смотреть на тебя - и бояться познакомиться, такая ты будешь красивая..."
"Если тебе что-нибудь захочется - просто сделай это. Не думай, нужно это или не нужно, и пристало ли это девушке твоего возраста и статуса..."
- Я хочу в отпуск...
"Ты устала?"
- Нет, - она посмотрела вдаль, за реку. - Я ненавижу свою работу!
"Ты знаешь, чего ты хочешь?"
- Я знаю, чего я хочу. Я хочу рисовать. Ну, как это называют - быть дизайнером. Всегда хотела... Я ведь даже полиграфический институт закончила, помнишь, я говорила тебе?
"А как же так получилось, что ты работаешь в отделе кадров?"
- Я не помню... Не знаю. Еще мама была жива. Она устроила меня на это место. Сказала - госструктура, по крайней мере, тебе никогда не придется бояться, что останешься без работы. К тому же, соцпакет и все такое...
"Соцпакет! Идем... Идем немедленно".
- Ты сошел с ума! Кто меня туда возьмет? Это же такое известное агентство! А у меня нет ни опыта работы, ни стажа... И вообще - мне просто не может так повезти! Я и так знаю, что мне скажут: "Извините, сейчас вакансий нет". Нечего даже ходить зазря...
"Замолчи и иди. Ты помнишь, что ты сказала там, на реке?"
- Но это другой случай...
"Это как раз тот самый случай. В конце концов, даже если ничего не получится, что ты потеряешь?"
"Ну? Что я тебе говорил?"
- Это невероятно... Этого просто быть не может... Слушай, мне нужно присесть.
"Пойдем в сквер. Кажется, там есть свободные скамейки".
- Я до сих пор поверить не могу! Но... Что же мне теперь делать?
"Как что делать? Писать заявление в своем клоповнике и выходить на новую работу!"
- Но... Я даже как-то теперь и не знаю. Там я работала столько лет, и, по крайней мере, там все было надежно... И вдруг куда-то уйти!
"Ты меня огорчаешь. Ты опять забыла про свое обещание!"
- Я не боюсь. Я просто думаю...
"Нет. Ты боишься..."
Молчание. Духота, возле реки теряющая свою силу, здесь, в центре города, просто невыносима. Люди, обливаясь потом, становятся золотой жилой для палаток, торгующих водой и холодным пивом...
- Знаешь... Ты только не удивляйся. Я хочу пива! - последние слова она сказала, сама испугавшись того, как они прозвучали.
"Так в чем же дело?"
***
- Я купалась сегодня в реке. Я купила себе новое платье. Я получила новую работу - просто, наудачу, зайдя и показав свое портфолио... Меня приняли на испытательный срок... но это неважно. Я каталась верхом на лошади - всю жизнь мечтала посидеть в седле, да вот все как-то не получалось... Бог мой, ты помнишь, какое это было зрелище? Мамы с детишками. И я. Эта девочка, хозяйка лошади - красивая девочка, ты помнишь? Настоящая амазонка! - она так странно на меня смотрела, а мне впервые в жизни было наплевать, кто и как на меня смотрит! Я сижу на крыше собственного дома... Если бы меня увидело мое начальство, оно бы ни за что в жизни не поверило, что это - я. Сижу на крыше и пью пиво. Знаешь, когда я в последний раз пила пиво? Я скажу тебе. Кажется, на втором курсе института. Мне тогда оно очень понравилось, и я выдула целых две бутылки... И несла какую-то чепуху. Потом стыдно было... А утром мне было так плохо, что я решила: мама права, и женщине лучше не пить... И вот сегодня я снова пью пиво, и, ты знаешь, кажется, оно нравится мне еще больше, чем тогда. Может, это потому, что со мной ты?
"Не знаю. Может быть... Ты счастлива?"
- Да. Я очень, очень счастлива. Правда-правда. Спасибо тебе.
Закат расстилался над землей огромным огненным полотнищем. Она сидела на теплой, нагретой за день, пахнущей гудроном крыше. Ее туфли стояли рядом...
- Посмотри, как красиво!
"Очень. Очень красиво".
- Неужели так бывает каждый вечер?
"Каждый вечер прекрасен по-своему..."
- Скажи мне...
КТО ТЫ?
- Скажи мне... Как ты думаешь, что такое счастье?
Глубоко внизу кто-то завел машину и долго грел мотор. На крышку вентиляционной трубы села чайка... Не та ли самая, которая летела над ней, ставшей одним целым с рекой?
"Когда я мог говорить о том, счастлив я или нет, я считал, что счастье - это оставаться с тем, с кем действительно хочется оставаться..."
- Как здорово... и как грустно.
"Что же тут грустного?"
- Не знаю... Сидишь вот так вечером, после работы, за чашкой чая перед телевизором, и нет никого, с кем можно было бы об этом поговорить...
"А ты говори со мной!"
Больше всего на свете ей захотелось повернуться - и встретиться взглядом с лучистыми, родными глазами.
- Но ты же... - она поискала слова - и не могла найти их. - Ты приходишь только в этот день...
"Ну и что? Я же слышу тебя".
- Все время?
"Все время!"
Она долго молчала, глядя в закат, и в груди ее вдруг откуда-то взялся горячий-горячий, сладко-горький ком; до того невыносимый, что хотелось плакать и смеяться одновременно.
- Мне так хочется, чтобы у меня был кто-то, с кем хотелось бы оставаться... Ой, прости...
"За что?"
- Ну... Ведь у меня есть ты. А сейчас сижу и говорю тебе о том, что мне надо кого-то другого.
Она была готова поклясться, что чувствует теплую ладонь на своем плече.
"У тебя впереди целая жизнь, которую предстоит прожить. Представляешь? Целая жизнь!"
Ветер с реки дохнул прохладой. Солнце валилось в темно-сиреневую дымку на самом краешке неба. Она мельком подумала, что завтра, наверное, такой удушающей жары уже не будет. Дождь придет. Он просто не может не прийти...
"Не плачь".
- Я не плачу, что ты... Это просто ветер.... Глаза немного... вот, видишь? Уже все хорошо. Это просто чудесно, что сегодня - этот день...
"У тебя теперь все будет по-другому. Обещаю".
- Правда?
"Да. Но только при одном условии. Ты будешь выполнять то, что обещала мне"...
- Не бояться.
"Да. Именно так".
Солнце отчаянно старалось дотянуться до краешка крыши последним лучом - словно простирало руки в мольбе вслед уходящему навеки.
- Послушай... Ты еще посидишь со мной?
"Я всегда с тобой. Ты же знаешь!"
- Я скажу тебе, чего я хочу... - она сама не узнала своего голоса. - Чего я хочу по-настоящему. Ты понимаешь?
"Да".
- Я хочу взять тебя за руку. Хотя бы раз в жизни. Слышишь?
Тишина. Закат из оранжево-желтого сделался розоватым. Потом - темно-малиновым... Скоро на крыше станет совсем прохладно - особенно, если на тебе надето тончайшее летнее платье, похожее на зеленовато-желтое облако...
А еще через час кончится день. Лучший день в году...