Богословский Валерий Анатольевич : другие произведения.

Хроники Орденов-2. Обитель спящих (первые две главы)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Орден Мудрости уничтожен, Виталийское королевство замерло на пороге новой войны. И в это тяжёлое время, когда дорога каждая боевая единица, Избранному - надежде Матери Церкви, носителю Печати Мудрости - повелевают покинуть родные края, невесту, работу в Ордене Карающих Ангелов и отправиться в долгое путешествие, цель коего неизвестна.

Хроники Орденов - 2. Обитель спящих

Глава 1. Говорящая голова

   Что бы ни говорили всякие еретически настроенные глупцы о сердце, печени и других внутренностях, самое важное в теле любого разумного существа - голова. Это не только моё мнение, это официальная позиция Матери Церкви.

Антоний Первый, глава ангелианской Церкви. "Так Говорил Понтифик"

   Велик Виталар, столица славного Виталийского королевства! Стоит он на берегу полноводной реки Нерод, посреди возделанных полей, и нет ему равных в землях человеческих! Его стены, высокие и толстые, сложенные из белого камня, внушают уважение путникам, застрявшим под ними в вечерний час, когда стража по привычке запирает городские ворота и никого не впускает до рассвета. Одним из таких странников, не успевших к Вечернему Колоколу, был щуплый старичок маленького роста, с седой бородой до пояса и громадным мешком за узкими плечами. Ни дать, ни взять - инок, путешествующий по святым местам. Правда, имел он очень расстроенный вид: из-под широкополой шляпы недовольно кривилась сморщенная физиономия, костяшки пальцев, сжимавших дорожный посох, аж побелели от негодования.
   - Меня, уважаемого командора, не впускать в столицу! Идиоты! - плевался он, отходя от закрывшихся у него перед носом ворот. - Ну, вы у меня попляшете, тугодумы чёртовы, прости Господи! Доберусь я до вас!
   Рассерженный монах действительно занимал пост командора Ордена Карающих Ангелов - пожалуй, самого влиятельного после паладинского Ордена Святого Храма. Хотя, какое там "после"! Командор считал свой орден самым значимым в королевстве. Паладины, конечно, весьма полезны во время войны, однако, главными истребителями слуг нечистого и хранителями спокойствия по праву считаются ловцы нечисти, как за глаза называли членов ордена. Кто найдёт ведьму и, совершив праведный суд, покарает за злодеяния против рода людского? Они! Кто защитит Матерь Церковь от еретиков? Они! Кто обезвредит заговорщиков, отыщет особо опасных преступников и раскроет иноземные козни супротив благословенного Виталийского королевства? Снова они, защитники истинной веры ангелианской и правоверных ангелиан!
   Нет, какое всё-таки неуважение со стороны стражи к старому, больному человеку. Конечно, командор не представился, ведь тогда бы полетела псу под хвост секретность намеченного предприятия, но всё равно. Обнаглела столичная стража, обнаглела. Надо бы королю сказать при встрече, а ещё лучше понтифику.
   Командор отошёл от ворот, поднялся на небольшой холмик и оттуда обозрел окрестности. Виталар посещало множество народу; город не вмещал наплыва стекающихся по весне разнорабочих, авантюристов, купцов, паломников да праздношатающихся путешественников, в землях гоблинов называемых туристами. Им приходилось жить вне городских стен - благо, никто не нападал на столицу уже несколько столетий, а разбойники в здешних местах давно повывелись. Сметливые крестьяне, пользуясь моментом, сдавали пришлым комнаты, горожане тоже не гнушались разместить у себя квартирантов. Кто-то из богачей даже построил недалеко от города несколько таверн, больше похожих на терема зажиточных торговцев. Ясное дело, там проживали очень важные персоны.
   - Та-ак, где тут... - пробормотал монах, что-то напряжённо выискивая на полях. - Ага, вот оно где!
   Спустя несколько минут он остановился перед высокой крестьянской избой. Открыв хлипенькую калитку, вошёл на подворье. Под ногами неистово носились кудахчущие куры, в грязной луже отдыхал упитанный боров, из собачьей будки доносился ленивый лай. Словом, обычное крестьянское подворье, если не считать одной детали. На двери мелом было выведено предупреждение: "Местов нет".
   - Хе, местов нет, как же, - ухмыльнулся в бороду старикан и загрохотал посохом в дверь.
   - Местов нету! Нету местов! И в сарае топчан не сдам! - раздался из дому противный старческий голос.
   - А если за золото? - спросил командор.
   Послышался частый топот, заскрипели засовы, и дверь приоткрылась, явив взору низенького плотного мужичка в поношенном кафтане. Монах выудил из кошеля за пазухой золотой руфорий, тут же приковавший взгляд водянистых глазок крестьянина.
   - Так нету местов, говоришь, - с сожалением вздохнул командор. Жёлтый кругляш маслянисто поблёскивал у него в руке.
   - Н-ну, - почесал затылок мужичок. - Ежели подумать...
   - Думать потом будешь. Проведи меня в погреб, дай лопату и не беспокой, пока сам не выйду. Понял? Держи, потом ещё одну получишь.
   Крестьянин поймал брошенную монетку, попробовал на зуб. Рожа его расплылась в подобострастной мине.
   - Пройдите за мной, батюшка.
   Погреб у мужичка оказался просторным, заставленным всевозможными соленьями и копчёностями. Вполне удобная каморка, только прохладная.
   - Топчанчик принесть? - угодливо поинтересовался хозяин съедобного богатства.
   - Лопату принеси, - напомнил монах, светя лампой себе под ноги.
   - Да, тут дело такое, батюшка, - замялся крестьянин. - Правила жительства знаете, небось? Ничего не крушить, не ломать, чужого не брать...
   - Ты кому это рассказываешь, чертяка хвостатый, прости Господи! - возмутился командор, грозно потрясая посохом. - Не зли меня, землепашец, не то хлебнёшь горя по самое не могу!
   - Извиняюсь, батюшка, напомнить токмо хотел, ничего такого, - зачастил мужичок, отодвигаясь к выходу.
   Вид у монаха правда сделался страшный: лицом потемнел, борода трясётся, глазищи молнии метают. В общем, опасаясь за здоровье постояльца, хозяин выскочил из погреба. Вернулся он с лопатой и мешком, набитым соломой.
   - Этого не надо, - отстранил от себя мешок с соломой монах. - Пошёл прочь.
   Крестьянин нехотя покинул погреб. На ступенях он задержался. С подозрением поглядывая то на странного монаха, то на родную лопату, он осмелился заговорить.
   - Батюшка, а вы надолго к нам?
   - Не твоё собачье дело, - пробурчал беззлобно командор, меряя земляной пол шагами.
   Простояв безмолвно с минуту, мужичок снова попытался завести разговор.
   - Батюшка, а лопата вам зачем?
   - Не твоё собачье дело! - гаркнул монах раздражённо. - Иди себе!
   Когда хозяин, наконец, убрался, командор начертил носком башмака квадрат на полу. Затем на всякий случай проверил, заперта ли дверка погреба. Взяв лопату, он постучал по намеченному месту. Удовлетворённый гулким звуком, принялся копать. На глубине в три пальца лопата поддела край железного люка. Черенок затрещал, заскрежетал металл, закряхтел старик, и люк сдвинулся, образовав небольшой проход.
   - Вот оно, слава Создателю и ангелам Его, - радостно прохекал он.
   Командор для надёжности подпёр дверку лопатой. Подёргав ручку, он пришёл к выводу, что лопаты в качестве запора мало - сильный удар разнесёт дверку в щепки. Что ж, придётся воззвать к высшим силам, подумал монах.
   Взывать к ангелам командор не любил по двум причинам. Во-первых, тревожить их по мелочи категорически возбранялось святыми, которые как никто другой знали скверный характер небожителей. Ангелы, как известно, существа занятые, отвлекаться от своих любимых дел не хотят, и могут в лучшем случае не откликнуться на зов, а в худшем сотворить призывающему какую-нибудь пакость. Правда, хитрые ведуны из Ордена Мудрости научились взывать не лично к ангелам, а к их силе, дарованной Создателем, и использовать её для чудотворчества. Совершать подобное могли только отмеченные Печатью Ангела, то есть избранные ангелами люди, коими являлись ведуны. Остальные надеялись на ангельскую милость и в молитве обязательно просили у высших сил прощения за беспокойство. Во-вторых, несмотря на высокое положение в Ордене, командор располагал весьма скромным чудотворческим потенциалом, то есть до ангелов могла не дойти его горячая просьба о помощи.
   Достав висящий на шее оловянный крест - символ Пророка - монах потянул за его верхний конец. Блеснуло посеребрённое жало миниатюрного стилета. Командор накарябал им на двери изломанную линию, символизирующую ангела земли и растений Гевулиила, затем спрятал священное оружие и сложил ладони перед собой. Губы его зашевелились, читая молитву.
   - ... Именем ангела Гевулиила, стань крепче скалы! Да не пройдёт чрез тебя никто, кроме меня! - почти выкрикнул он окончание призыва.
   В погребе повисла непроницаемым пологом тишина. Пахло солёными огурчиками, сушёными грибочками и копчёной колбаской. Старик, стоя на коленях под дверью, боялся вздохнуть, чтобы не нарушить нарождающееся чудо. Стоял он так довольно долго, пока не заныли суставы и не пришло осознание неудачи. Смиренно терпя тупую боль в ногах, он представил витающий в облаках образ могучего ангела с молотом. Командор сосредоточился на нём и зашептал:
   - Архангеле Гевулииле, ангеле Крепости Божественной, прости меня, негодного раба...
   Гевулиил, будучи покровителем паладинов, не спешил откликаться на зов служителя церковного ордена. Но командор был настойчивым человеком. С пятой попытки земля вдруг с тихим шорохом поползла по дверке, заполняя отверстия и щёлочки между досками. Она распространилась по деревянной поверхности, охватила косяк и замерла, стремительно затвердевая в камень. Несколько мгновений, и дверной проход занимала цельная скальная порода.
   - Славься, славься архангеле Гевулииле, - пропел надтреснутым голоском монах. Он уже не боялся, что его кто-то услышит - теперь погреб отгораживали от внешнего мира сверхпрочные звуконепроницаемые стены. Конечно, если бы хвалебную песнь в исполнении старикана услышал сам ангел, то наверняка не обрадовался бы.
   Поблагодарив небожителя, командор вернулся к прерванной работе. Он ухватился за край люка, поднатужился. Ничего. Люк оставался недвижим, словно каноны ангелианства. Монах отдышался, мысленно проклиная упрямый предмет; сил говорить проклятия у него не было. Он снова взялся за лопату. С помощью просунутого в щель черенка ему удалось приподнять люк. Древняя железяка медленно поддавалась его усилиям. Он протиснулся в расширенную щель и по крошащимся ступенькам спустился в короткий туннель, оканчивающийся с противоположной стороны глухой стеной. Тусклый свет лампы упал на каменную кладку, выделил углубления в виде трёх символов Орденов Хранителей. Командор перекрестился, вынул висевший на цепочке серебряный медальон в виде парящего в облаках крылатого меча - символа Ордена Карающих Ангелов. Медальон, выдаваемый лишь командорам, легко поместился в одном из углублений. Щёлкнул скрытый механизм, и стена со скрипом отъехала в сторону, открыв длинный ход. Едва монах вступил в новый туннель, стена за его спиной заняла прежнее положение.
   Под каждым крупным городом королевства располагались подземелья. Виталар не был исключением; подземные ходы, предназначенные изначально как погреба, а потом как пути отступления из осаждённой столицы, тянулись на многие мили. К счастью, они не пересекались с городской канализацией, проложенной выше. Как-то далёкий предок нынешнего короля Гендар Похотливый, прославившийся чрезмерной любвеобильностью, как следует из его прозвания, задумал помереть. Момент он выбрал не совсем удачный, поскольку в то время в стране творилась настоящая анархия в связи с гражданской войной, эпидемией чумы и расцветом еретических учений. Наследников у правителя было много - где-то порядка восьмидесяти. Из них штук двенадцать происходили от его законных четырёх жён, поочерёдно казнённых за различные преступления против Короны, остальные родились у бесчисленных королевских любовниц и, тем не менее, так же имели право на престол. Собственно, бастарды как раз и заварили кашу с гражданской войной, протестуя против единоличного правления монарха, его распутного образа жизни, неумелых войн с соседями и требуя учредить народное собрание, как в Хоббитской Республике. От такого нахальства беднягу короля хватил удар. Собрав перед смертью всех наследников (вернее, почти всех, ибо некоторые успели стать жертвами наёмных убийц и палаческих топоров - сказывалась усердная работа братьев и сестёр по расчистке дороги к трону), Гендар Похотливый издал последний указ, гласивший, что следующим королём непременно станет тот, кто первым заполнит дворцовые подвалы сокровищами. На тот момент подземелий под Виталаром не было. Издав указ, король отправился к предкам, то есть умер. Война разгорелась с новой силой. По воле Творца и ангелов Его столицей завладел Дирак Враль, законнорожденный сын почившего короля. Он, закупив у Священной Тролльской империи гигантских крубров - помесь зубра и крота, выведенных для рытья туннелей, велел расширить подвалы и выкопать подземные ходы за город, дабы при осаде совершать вылазки в тыл противника. В результате он выиграл войну. К сожалению, возникла другая проблема: сбежавшие крубры расплодились с невероятной скоростью и начали причинять ощутимый вред горожанам, ведь порождения троллей были плотоядными тварями размером с добрую корову и обладали приличным аппетитом. Ни вода, ни дым не помогали в борьбе с чудовищами. Хвала Всевышнему, на помощь пришёл Франсуа Миролюбивый - знаменитый святой, драконоборец, основатель Ордена Мудрости. Спустившись в туннели под гром фанфар, он через несколько дней возвратился израненным, грязным, в рваной одежде. Нашли его в винном погребе королевского дворца. Неизвестно, чем крубрам насолил великий ведун, однако, вскоре за ним вылезла орава подземных чудовищ в крайне плохом настроении. Дворцовая прислуга, завидевшая подслеповатых тварей, еле успела заколотить двери в погреб, оставив святого на растерзание крубрам. Весть о смерти Франсуа Миролюбивого мигом облетела страну, и тут ведун неожиданно явился пред троном короля - в роскошных одеждах, увешанный драгоценностями, разве что малость исхудавший. Он сообщил перепуганному правителю, принявшему его за призрак, что сумел договориться с крубрами. Выяснилось, животные были недовольны нечеловеческими условиями труда при прокладке подземелий и поэтому обиделись, решив сбежать от короля. Теперь, побывав в дворцовом винохранилище, они успокоились и согласились убраться восвояси, тем более, что святой подсказал им хорошее место для переселения - земли севданских гномов. Расколотив на радостях вход в подвал, люди остолбенели: хранилища были доверху заполнены сокровищами гномьего производства - платой святому за избавление от нашествия чудовищных крубров. Король с ведуном закрылись в кабинете и долго беседовали, после чего ведовской Орден Мудрости был признан третьим Орденом Хранителем, а Дирак Враль полноправным государем, исполнившим последнее веление батюшки. Как писал в своих мемуарах правитель Дирак, "мелочь, а приятно".
   Туннель вёл прямиком под королевский дворец. В конце стояла стена, вырезанные в камне углубления мерцали голубоватым светом. Командор подсветил лампой. К знакомым символам Орденов Хранителей прибавились ломаная линия ангела Гевулиила, похожая на трещину, и отпечаток виталийского герба, изображающий голубя, несущего в лапках меч. Монах без колебаний вложил медальон в предназначенное углубление, прочёл молитву ангелу земли и трижды постучал в стену особенным стуком, известным только высшим лицам государства. Ожидание продлилось около минуты. Ничего не щёлкало, не скрипело. Стена бесшумно поднялась, пропуская старика в квадратный зал с высоким потолком.
   Настенные факелы вкупе с громадной свечной люстрой-колесом давали достаточно света, чтобы в подробностях разглядеть собравшихся за круглым столом. На возвышении, в кресле с высокой спинкой, стилизованной под расправившего крылья голубя, восседал король Виктор-Иоанн, сын Теодора, прозванный Академиком. В убранстве его прослеживалась строгость и скромность; высокое, изборождённое морщинами от постоянных забот и попоек чело украшала золотая корона с единственным рубином, с широких плеч ниспадала пурпурная мантия, отороченная по краям мехом рыси, простого покроя белоснежная рубаха была заправлена в обыкновенные суконные штаны. Правителю перевалил шестой десяток, язык и память часто подводили его, но в целом он выглядел бодрячком. Сейчас он как-то бессмысленно улыбался, глядя на расставленные на столе в серебряных канделябрах свечи и бокалы. Ах, каков правитель был раньше! Высокий, статный, несгибаемый, волевой. Бывало, бочонок вина в одиночку осиливал. Он, несомненно, был таким, каким должен быть любой государь. По правую руку от него ёрзал в кресле поменьше рыжеволосый мужчина в белой рубахе поверх бежевых штанов. По виду мелкий дворянин. С лица его не сползала болезненно-добродушная гримаса, и создавалось впечатление, что у него болит зуб. Вряд ли кто-нибудь кроме близких друзей опознал бы в нём понтифика Нитария Первого, ближайшего советника короля. Ходили слухи, распространяемые, конечно же, кликой противников правителя, будто бы глава Матери Церкви управлял пожилым правителем, ссужая его деньгами из необъятной церковной казны. Дворяне утверждали, истинный владыка Виталийского королевства - понтифик. Ничто не делалось без его ведома, ни королём, ни Орденами. Он искусно плёл сеть интриг, управлял внутренней и внешней политикой, всегда пребывая в тени Виктора-Иоанна и глав Орденов Хранителей. Общительный, любезный, внимательный к себе и окружающим, деликатный, благочестивый - вот далеко не полный перечень качеств понтифика. От себя командор добавил бы к этому списку "деятельный". Нитарий Первый бурлил, он не мог усидеть без дела дольше семи ударов сердца. С другой стороны стола ожесточённо грыз куропаточью ножку Великий Генерал Ордена Святого Храма. Громадный, бородатый, с квадратным, иссечённым шрамами лицом. В до блеска начищенных оруженосцами латах отражались огоньки несметного множества свечей. О предводителе паладинов говорили как о великолепном мечнике, честном и верном понтифику и Матери Церкви. В прошлом он неоднократно побеждал на рыцарских турнирах, чем завоевал восхищение у противоположного пола и уважение у мужчин. К тому же, он был лучшим собутыльником короля, и это перевешивало копившиеся в нём недостатки. Остальные два кресла, предназначенные для Великой Магистрессы Ордена Мудрости и Великого Командора Ордена Карающих Ангелов, пустовали.
   - Приветствую вас, отец Корнелий, - кивнул понтифик новоприбывшему монаху.
   - Приветствую, Ваше Святейшество, - поклонился командор. - Приветствую, благородное собрание!
   - Здорово, Корнелий, - помахал изгрызенной косточкой паладин.
   - Здравствуй, командор, - важно качнул тяжёлой головой правитель и повернулся к Нитарию Первому. - Думаю, можно начинать, Ваше Святейшество.
   Понтифик состроил кислую мину.
   - Полагаю, стоит немного подождать, Ваше Величество. Малый Совет не полон. А, вот и наша дорогая королева Юлиана!
   В зал неспешно вошла королева, блистая и гремя украшениями на роскошном белом платье. Тоненький обруч короны крепко сидел на оплетающей макушку русой косе. Юлиана была значительно моложе государя, разница в двадцать лет бросалась в глаза. В народе о ней судачили разное. Командор, равно и большая часть орденства и дворянства, считал её неглупой интриганкой, склочницей и вертихвосткой, втайне желающей сжить короля со свету. Подозревая королеву в измене, Виктор-Иоанн проводил ночи в хмельных пирушках.
   Паладин приподнялся и отвесил галантный полупоклон, король недоумённо уставился на супругу, понтифик слегка улыбнулся, а командор продолжал стоять преклонённым, так как разыгравшийся радикулит не позволял ему выпрямить спину. Присутствующие сочли его поведение весьма уважительным; они не слышали монашеской брани, просачивающейся сквозь сжатые зубы.
   - Моё почтение, Ваше Величество, - прожевав куропатку, пробасил Великий Генерал. - Не ожидал увидеть вас здесь, моя госпожа.
   - Добрый вечер, благородные господа! Признаться, я сама удивлена приглашением поучаствовать в Малом Совете.
   - Приглашением? - монарх перевёл взгляд на довольного понтифика.
   - Её Величество королеву Юлиану пригласил я, дабы заполнить освободившееся место в Совете, - сообщил Нитарий Первый. - Уверен, она будет достойной заменой Великой Магистрессе. Присаживайтесь, дочь моя. Отец Корнелий, будьте добры, позовите уважаемого Великого Командора.
   Монах еле выпрямился, переборов адскую боль. Он сдавил орденский медальон с оловянным крестом обеими руками, закрыл глаза, прикоснулся губами к кресту и начал бубнить молитву вызова. Воздух в зале сгустился, над пустым креслом заколыхалось таинственное марево, из марева постепенно выросла тень. Обозначились расплывчатые очертания сидящего в кресле человека в сутане, с накинутым капюшоном. Серая фигура шевельнулась.
   - Приветствую всех собравшихся, - послышался далёкий, прерываемый расстоянием голос Великого Командора.
   - Что ж, теперь можно начинать, - изрёк понтифик.
   Великий Генерал выбросил за спину косточку, залпом опорожнил хрустальный бокал с флорским вином, откашлялся и уставился на Великого командора. Королева не сводила с дымчатой фигуры изумлённых глаз - естественно, ведь она впервые видела Великого Командора, таинственного главу Ордена Карающих Ангелов. Никто, кроме понтифика и командоров, избиравших руководителя Ордена, не знал, кто он.
   - Великий Командор, хотя бы вы толком объясните, что стряслось в Лавраце? - взял слово паладин.
   - Да, меня тоже это интересует, - поддержал приятеля Виктор-Иоанн. - Вообще, командор, почему мне до сих пор не предоставлен подробный отчёт о работе вашего Ордена? Я пока король и должен быть в курсе событий в первую очередь! На дворе начало мая, со времени происшествия прошло три недели, а мне до сих пор ничего о нём неизвестно! Непорядок, командор, непорядок!
   - Прошу прощения за задержку, Ваше Величество. Только сейчас получены первые результаты расследования. Корнелий! - престарелый монах, порывшись в мешке, вытащил свиток рисовой бумаги, скреплённый серой печатью. Не разгибаясь, он передал документ рассерженному правителю. - Вот отчёт о происшествии, Ваше Величество.
   Король повертел свиток в руках и яростно отбросил.
   - Почему так поздно, командор? Вы понимаете, чем рискуете, не оповещая меня о столь важном происшествии?! Под угрозой безопасность государства, понимаете? - трахнул кулаком по столу правитель.
   - Прошу, успокойтесь, Ваше Величество, - коснулся королевского плеча понтифик. - Вам вредно волноваться, Вы же знаете. Великий Командор, переживая о Вашем душевном спокойствии, не желал Вас тревожить. Я следил за ситуацией с самого начала. В Лавраце на момент происшествия находилось несколько моих доверенных лиц, которые присылали сведения почти каждый день. Нет оснований для обвинения Великого Командора в некомпетентности, Ваше Величество.
   Король нервно проглотил остатки вина, плескавшиеся в графине. Супруга нежно сжала его ручищу в узких ладонях. Он с подозрением покосился на неё и отдёрнул руку.
   - Полагаюсь на Вашу мудрость, Ваше Святейшество. А вам, командор, впредь советую докладывать обо всём мне и не волноваться о моём душевном состоянии. Продолжайте.
   Расплывчатая фигура помолчала. Верно, Великий Командор собирался с мыслями.
   - В середине апреля в Лавраце была уничтожена главная резиденция Ордена Мудрости, - произнёс он.
   - Как?! - ахнула королева. - Как такое возможно?!
   Мужчины на известие отреагировали вяло.
   - За два дня были истреблены три четверти орденского состава, - продолжил Великий Командор. - Четыре Башни Ведовства уничтожены. Выжили единицы.
   - Кто напал на нас? - прорычал паладин, хрустя костяшками. В Лавраце он владел булочной, ювелирной мастерской и крупной оружейной лавкой. - Город разрушен?
   - Хвала Создателю, город почти не пострадал. Обвалилась Соборная площадь, Собор Трёх Ангелов нуждается в косметическом ремонте, выгорел квартал лекарей с храмом Аксииля, а так всё в порядке. Враги применили высшую некромантию, стремясь подчинить погибших ведунов. В их планах было полное истребление горожан, поднятие трупов и прочие гадости. Доподлинно известно о группе нападавших, состоявшей из нежити, некромантов и инфернальных сущностей. Группа была, - фигура запнулась, задумалась на мгновение, - обезврежена нашими сотрудниками. Большинство нежити ликвидировано, включая довольно сильного некроманта-оборотня, принимавшего облик своих жертв. Инфернальным сущностям и ещё одному некроманту удалось сбежать. При попытке задержания наш Орден понёс потери. Самое неприятное - среди врагов оказалась Великая Магистресса. Она также была ликвидирована. - У короля медленно съехала вниз челюсть, паладин удивлённо ухнул, королева побледнела; поговаривали, ведунья оказывала ей услуги личного характера. - Буллой Его Святейшества от двадцать пятого апреля Орден Мудрости распущен, ведуны влились в ряды ловцов нечисти нашего Ордена, - докладывал далее Великий Командор.
   - Кем были напавшие? - вклинился правитель. - Кто отдавал им приказы?
   - Причастность к происшествию иноземных эмиссаров не выявлена, Ваше Величество. Демоны и некроманты объединились ради единой цели - уничтожения ведунов и создания оплота нежити внутри королевства. На сей раз мы помешали им. На сей раз. Виталийское королевство лишилось третьего Ордена Хранителя. Следующие нападения неизбежны, это вопрос времени. Нам противостоит опаснейший враг, благородное собрание. В деревнях и сёлах объявились проповедники-культисты, предсказывающие приход Огненного Властелина. В дальних провинциях замечены мор скота, бури неестественного происхождения, появление нежити и нечисти.
   - Создатель, защити нас! - испуганно перекрестилась королева.
   - Не беспокойтесь, моя госпожа, такое случается, - отмахнулся паладин. - Обычные признаки готовящейся войны с демонами, ничего особенного. Мой Орден справится с любым врагом, Ваше Величество. Э-эх! - Великий Генерал потянулся. - Давненько не раскраивал кому-нибудь черепок! Командор, какая нежить участвовала в нападении на Лаврац?
   - Крысолюды. По словам свидетелей, командовал ими, - Великий Командор сделал эффектную паузу, - Проклятый Понтифик.
   Настал черёд креститься Нитарию Первому.
   - Тот самый?... - не скрывая дрожи, проронил Виктор-Иоанн.
   - Да, тот самый, - согласно кивнула серая фигура. - Священнослужитель, проклятый Господом и небесными ангелами. Создатель крысолюдов. Самый могущественный некромант в истории Виталийского королевства.
   - Сколько ж ему лет-то, - почесал щетинистый подбородок паладин. - Поди, дряхлый совсем, крысюк.
   - Орден Карающих Ангелов столетиями искал его. Поиски не дали результата. Зато нам удалось взять в свидетели кое-кого из вражеской группы. Может быть, она подскажет, где логово некромантов и каковы их планы.
   - Ведьма? - предположил правитель.
   - Не совсем, Ваше Величество. Это Великая Магистресса. Корнелий!
   Монах вытряхнул из мешка на стол нечто круглое, сморщенное, похожее на печёное яблоко, только размером с небольшую дыню. Следом он вытащил серебряное блюдце и железный крест. Крест легко ввинтился в специальный паз, торчащий из блюдца, на крест старик посадил круглый предмет и подал нехитрую конструкцию Великому Командору. Тот развернул её, демонстрируя собравшимся высушенную человеческую голову: совершенно лысую, утыканную булавками, с зашитыми ртом, ноздрями, глазами и ушами.
   Королева, всхлипнув, упала в обморок. Поглощённые созерцанием кошмарного предмета мужчины не обратили на неё внимания, и она, грохоча креслом, завалилась под стол.
   - С помощью ангельских сил возможно очень многое, - говорил руководитель Ордена Карающих Ангелов, разрезая сшивавшие сушёную голову нитки. - Паладины способны исцелять, величайшие святые воскрешать. Мы, слуги Матери Церкви, призываем из посмертия души умерших и общаемся с ними. Недавно наши сотрудники нашли у троллей-ангелианцев любопытный способ сохранения души в теле. Провели исследования, испросили совета у ангелов и получили разрешение свыше на использование этой хитроумной техники. - Великий Командор вынимал булавки изо рта, носа и ушей. - Как известно, душа разумного существа расположена в голове. Когда остальное тело умирает, душа некоторое время проводит в голове, прощаясь с плотской жизнью, и вылетает наружу, где её ждут проводники - ангел-хранитель либо бес-совратитель. Мы запечатали душу Великой Магистрессы в её голове, чтобы иметь возможность общаться с ней в любой момент.
   Серая фигура склонилась в молитвенной позе над останками ведуньи. Люди не слышали ни молитв, ни призывов ангельской мощи. Застонала, заворочалась под столом королева Юлиана. Просидев неподвижно пару минут, Великий Командор вздрогнул, словно его разбудили, вытянул из проткнутых век последние булавки, возложил на сушёную голову руку и тихонько приказал:
   - Откройся!
   Веки покойницы приподнялись. Мутными глазами она обозрела присутствующих. Беззубый рот раскрылся.
   - Кхе-кхе, - деликатно кашлянула голова. Выбравшаяся из-под стола государыня вскрикнула и повалилась обратно. У короля и паладина вытянулись лица, потрясённый монарх выпустил в бокал вставную челюсть. - Прошу прощения у благородного собрания, - просипела голова, - но не соизволит кто-нибудь объяснить, что здесь происходит и почему я здесь нахожусь?
   - Вы не помните, что с вами случилось? - холодно спросил Великий Командор.
   Голова пожевала губами, припоминая. От напряжённой работы мысли она сморщилась сильнее, уподобившись персиковой косточке. Иногда она задумчиво шипела, и взгляд её бесцельно блуждал по залу.
   - Кажется, я вспомнила, - наконец, услышали люди её сипение. - Тьма, туннель, свет в конце туннеля. Просыпаюсь - вижу вас, благородное собрание, Малый Совет Виталийского королевства, если не ошибаюсь.
   - Вы помните, что случилось в Лавраце?
   - О чём это вы? Что я здесь делаю? Мне, знаете ли, как-то неудобно. О, я не чувствую ног! Что со мной? - голова разнервничалась, отчего перешла на писк.
   - Вы умерли три недели назад. Ваше тело сожгли, прах развеяли по ветру. Мы засушили вашу голову, это всё, что от вас осталось. - Морщинистое лицо переменилось. Видимо, Великая Магистресса очень удивилась собственному существованию. Она открывала и закрывала рот, пытаясь что-то сказать, но вместо сипения и писка получалось непонятное шуршание. - Вы предали Орден Мудрости, помогали некромантам и демонам. Где находится тот, кто руководил вами и каковы его дальнейшие планы? - резко повысил голос Великий Командор.
   Голова безмолвствовала. Вернее, она разразилась беззвучной тирадой.
   - Дрянная техника, - пробурчал под нос Корнелий. - Вечно работает не так, как надо.
   Он слегка стукнул по сушёной голове кулаком, покрутил конструкцию, поставил на стол и опять стукнул по темечку. И - о чудо! - вновь прорезался звук.
   - Все вы умрёте, - скрипела голова, страшно вращая зрачками. - Все, кто здесь сейчас сидит, все умрёте! Глупцы, жалкие глупцы, вы не представляете, против кого решили выступить. Противиться нам бессмысленно, лучше сами сдайтесь, и тогда, может быть, если мы будем в хорошем настроении, то смилостивимся над вами, даруем бесконечное бытие. Живые станут мёртвыми, мёртвые станут живыми, и все будут нашими рабами!
   - По-моему, сеанс нужно прекратить, - шепнул монах.
   Великий Командор положил на голову руку, сказал "Закройся" и снял её с креста. Сушёная голова мгновенно заткнулась, глаза закатились. На мерзком личике запечатлелось злобное выражение. Корнелий быстренько повтыкал булавки куда нужно. Запорхала в его руках иголка, зашивая отверстия в голове; послали его на собрание Малого Совета как раз по причине пристрастия к шитью.
   - К сожалению, сеанс общения с погибшей отменяется по техническим причинам. Приносим извинения за неудобство, - с кислой миной произнёс он, убирая голову, крест и блюдце в мешок.
   - Говорящая голова, - запоздало опомнился правитель. - Говорящая голова!
   Паладин помогал королеве вылезти из-под стола. Она заняла своё кресло, поправила причёску и съехавший набок золотой обруч короны.
   - Какой кошмар! - ахнула она, смотрясь в ручное зеркальце. - Ужасно, ужасно!
   - Да, Её Величество права, плохи наши дела, - поддакнул Великий Генерал. Он в глубокой задумчивости чесал подбородок; ему вообще нравилось чесаться.
   - Почему же? - серая фигура встала с кресла. - У нас есть тайное оружие. Двадцать четыре года назад в посёлке Малый Верг родился ребёнок, отмеченный Печатью Ангела. В тот день мне и прошлому понтифику Горацио Четвёртому во сне явился ангельский Посланник и указал на младенца как на будущего святого, победителя адских легионов. Наш Орден пристально следил за судьбой Избранного, направлял его жизнь в нужное русло. Избранный вырос, вступил в Орден Мудрости, отучился там пять лет. Три недели назад он узнал о своём предназначении и сразился с предводителем демонов, напавших на Лаврац в составе атакующей группы. Он победил. После роспуска Ордена Мудрости отмеченный Печатью пожелал трудиться и совершенствоваться в Ордене Карающих Ангелов. Сила его невелика, однако, она растёт с каждым днём. Через годик-другой Избранный превратится в смертоносного врага отродий нечистого.
   - Годик-другой, - протянул паладин. - Демоны могут напасть в любую минуту. Я предлагаю выведать, где их логово, и контратаковать!
   - На всё воля Всевышнего, - возвёл очи к люстре понтифик. - Проход в преисподнюю скрыт где-то в Тыкпарских горах, на востоке. Между Виталийским королевством и горами пролегают земли Священной Тролльской империи, Пыльского Горного королевства гномов, Клопского княжества и диких варварских племён. Слишком далеко. Нам необходимо узнать о враге больше, подготовиться. И вот тогда начинать Поход. Пока же следует соблюдать предельную осторожность.
   - Прошу простить, Ваше Святейшество, мне пора. - Серая фигура побледнела, её очертания теряли чёткость. - Разрешите откланяться, благородное собрание.
   - Уже? - скривился правитель. - У нас ещё банкет ожидается. Задержись на часок.
   - Мне очень жаль, Ваше Величество. Прощайте. - Великий Командор поклонился и растаял.
   Паладин перевёл взгляд на монаха.
   - Может, хоть ты останешься, Корнелий?
   - У благочестивого командора неотложные дела, - ответил за старика Нитарий Первый. - Мы более не задерживаем вас, отец Корнелий. До встречи.
   Откланявшийся монах поспешил к выходу. Стена перед ним сама собой исчезла, он вошёл в туннель, обернулся. Вместо зала - каменная кладка, поблёскивал в нише командорский медальон, светилась голубеньким ломаная линия ангела Гевулиила. Старик забрал медальон, перекрестился и отправился в обратный путь.
   Дело сделано. Теперь, надеялся Корнелий, Малый Совет соберётся нескоро. Орден Карающих Ангелов раздавит гадину демонского заговора, в этом он был уверен. Отмеченный Печатью Ангела паренёк поможет.
   Поразмышляв о несокрушимости своего Ордена, командор подумал о доме. Недалеко от Риева, Святого Города, у него был небольшой особнячок на девятнадцать комнат. Нынче в нём жила его любовница с восемью сыновьями. Семью старик любил. Правда, навещал родственников редко - служба требовала проживания в орденской резиденции. Ещё он любил выращивать помидоры. Бывало, придёт на огород и любуется ими несколько часов на дню. Он придумал способ достижения молитвенного состояния, заключающийся в созерцании помидорных грядок. Приятные чувства, связанные с воспоминанием о семье и красных плодах, переполняли его, и вдруг...
   Впереди показалась чернильная тень. В туннеле никого не должно быть! Ощущение опасности забило тревогу, командор резко развернулся, лихорадочно перебирая в уме молитвы ангелам-хранителям. На пути у него выросла вторая тень, точная копия первой. В темноте светились колючие зелёные точки нечеловеческих глаз. Старик стиснул глиняную лампу, прихваченную из крестьянского погреба; другая рука потянулась к кресту-стилету.
   Тени приближались.
   - Пади ниц пред посланцами Шапочника, - прогнусавила первая тень.
   - Сдавайся, - хрюкнула вторая.
   - Шиш вам, прости Гос-споди! - выпалил монах.
   В ближайшую тень полетела лампа. Она успела осветить жуткую крысиную морду и воротник серой сутаны, прежде чем длинный чешуйчатый хвост разбил её. Горящие осколки брызнули на пол, чтобы в следующее мгновение потухнуть, погрузив туннель в кромешную тьму. Кто-то взвизгнул, кто-то хрюкнул, кто-то заматерился, перемежая ругательства извинениями перед Всевышним.
   - Фариил! Огненный Меч! - закричал командор.
   Архангел Фариил, покровитель Ордена Карающих Ангелов, охотно откликался на воззвания находившихся в смертельной опасности слуг Матери Церкви. Каким бы ни был низким чудотворческий потенциал взывающего борца с нечистью, ангел небесного света приходил на помощь. Достойных он награждал чудом, которое ловец нечисти мог использовать в любое мгновение, произнеся его название. Темноту прорезала полоса пламени, запахло паленой шерстью. Кто-то опять взвизгнул. Корнелий стоял на трясущихся ногах, из правой руки у него рос огненный клинок, бросая алые отсветы. С двух сторон на человека с ненавистью пялились буркала затаившихся во мраке чудовищ.
   - Старик, ты слаб. Тебе не одолеть нас, Серых Кардиналов, - гнул своё гнусавый.
   - Бабушка надвое сказала, - скептически промолвил командор, харкнув кровью.
   - Ну, ты боевой старикан! - клацнул зубами хрюкающий. - Не бойся, мы тебя не убьём - ты нам живой нужен.
   Взъярившийся монах кинулся в атаку.
  
   В темноте дрожало багряное пятнышко и слышалось хриплое дыхание. Пятнышко подёрнулось дымом, почти исчезнув во мгле. Сверкнули зелёные гляделки с вертикальными змеиными зрачками. Их обладатель затянулся и выдохнул облако дыма, поднявшееся к потолку тесной каморки - внутренности повозки. Занавешенные оконца были дополнительной предосторожностью - хозяин повозки ненавидел солнечный свет.
   В дверцу робко постучали. Сидевший в повозке рыкнул, по мановению длинных когтистых пальцев дверца отворилась. Возникший Серый Кардинал припал к массивному перстню-печатке и замер в поклоне.
   - Залазь, - буркнул хозяин.
   Крысолюд послушно влез в повозку.
   - Приказание выполнено, Ваше Нечестие, - прогнусавил он. - Командор Корнелий Огненный Меч схвачен, голова Великой Магистрессы доставлена.
   Он запустил лапу в мешок и показал хозяину маленькую высушенную голову.
   - Раньше она была посимпатичнее. - Хозяин дохнул в морщинистую рожу дымом. - Трудностей не было?
   - Нет, Ваше Нечестие, никаких. Корнелий ведь слабейший из схваченных командоров. Так, помахал Огненным Мечом, устал да угомонился. Ну, мы его и скрутили.
   - Хорошо, - одобрил действия Серого Кардинала хозяин. - Подготовься к ритуалу Воплощения и оповести остальных - мы возвращаемся в Лаврац.
   Он откинулся на спинку повозочной лавки, затягиваясь.
  

Глава 2. Неожиданные встречи

Приказ, дети мои, есть смысл существования каждого ангелианского воина. Тридцать лет и три года прослужил я в Ордене, безоговорочно подчиняясь приказам командования: шёл, куда пошлют, и не было в том ничего обидного.

Франциск Защитник, основатель Ордена Святого Храма, король Виталийского королевства. "Поучение новобранцам"

   - Виктор! Викто-ор! - пробивался сквозь сон требовательный зов.
   Виктор Теоли - бывший послушник Ордена Мудрости, ведун, числящийся в Ордене Карающих Ангелов почётным ловцом нечисти, сначала не сообразил, кто будит его среди ночи. Он зажмурился, пытаясь создать впечатление впавшего в зимнюю спячку сурка, и смирно лежал под пуховым одеялом, уткнувшись носом в перину. Никто не заставит его встать с кровати до Утреннего Рога, пусть это будет даже сам понтифик Нитарий Первый!
   - Виктор, хватит притворяться, - раздался внутри черепной коробки раздражённый голос. - Я хочу говорить с тобой, Избранный.
   Давненько никто не домогался его по телепатической связи. Парень прикинул, кто бы это мог быть. Знакомые ведуны, владевшие приёмами мыслеречи, погибли месяц назад при нападении на Лаврац, ловцы нечисти общаться телепатически не умели. Кто же ты такой, странный гость? Однозначно, кто-то, искушённый в технике передачи мыслей на расстоянии. Вариантов масса, от высококвалифицированного ведуна до некоторых видов нечисти и нежити. Интересно, если не отвечать, ты отстанешь?
   - Доброй ночи, - вежливо подумал Виктор.
   - Наконец-то! - воскликнул незримый телепат. - Выходи на улицу, я жду наверху.
   Наверху?! На дереве, что ли?
   - Давай пошевеливайся, остряк! - подгонял голос.
   Чёрт! Он ещё и неречевые мысли читать умеет. Мастер, не иначе.
   - Твои мысли чересчур импульсивны, их легко понять, - пояснил надоедливый тип. - И не сквернословь, не то пятки поджарю!
   - А не пошёл бы ты... наверх, одним словом, - еле сдержался почётный ловец нечисти.
   В голове стало тихо. Виктор напрягся, сохраняя внутреннее молчание и ожидая пакости. Из глубин сознания, защищённых волевыми блоками от телепатического вторжения, всплыло имя архангела Гортиила, горящее синим пламенем, - Печать Ангела, источник чудотворческой силы ведуна. Ничего не происходило. Печать притухла, уменьшилась, собираясь исчезнуть. Парень уже засомневался, не почудился ли ему короткий телепатический диалог, как получил ответ собеседника:
   - Сам напросился!
   Его затошнило, тряхнуло. Он резко взмыл под потолок, с ужасом взирая на лежащее на постели тело. Его собственное тело! Затем последовала череда неприятных моментов. Его дёрнуло вверх. Внизу промелькнула черепичная крыша резиденции Ордена, завертелась панорама ночного города, полей, лесов. Кувыркающегося Виктора неумолимо тащило в небеса. Он пролетел через нависшие над Лаврацем тучи, обдавшие холодной влагой. Могучая сила поднимала выше и выше. Земля скрылась из виду, закружились звёзды и луна.
   Парня зашвырнуло на серебристое облако. Придя в себя, он увидел сидящего напротив круглолицего мужчину с роскошной белоснежной шевелюрой, достигающей пояса. Одет тот был в светлую тунику, прихваченную золочёным пояском. От фигуры святого исходило мягкое сияние.
   - Здорово ты изменился с нашей последней встречи, - сказал Франсуа Миролюбивый ледяным тоном. - Гордость взыграла? Мол, Избранный, и всё тебе нипочём, сопляк?!
   Иметь дело с разгневанными святыми Виктору не приходилось, и он надеялся, не придётся. Оправдываться он не хотел, поскольку считал поведение святого излишне наглым и заслуживающим порицания, потому угрюмо потупил очи.
   Членам Ордена Мудрости преподавали биографию его основателя, Франсуа Миролюбивого, с первого дня пребывания в обители. Судя по отзывам агиографов, был он при жизни человеком незлобивым, скорее, весёлым, любил шутить и устраивать невинные розыгрыши. Ежели злился на кого, так недолго; обычно те, на кого он злился, долго не жили. Виктора спасал от страха вкоренившийся за прошедший месяц фатализм. Он непреложно верил во Всевышнего, ангелов небесных и судьбу, ему уготованную. Судьба, согласно ангелианскому учению, записана в Книге Бытия Творцом всего Сущего, Единым Богом. Создателя почётный ловец нечисти полагал величайшим писателем, который развлекается, описывая жизненный путь разных существ, в первую очередь правоверных ангелиан. Как у всякого талантливого писателя (а Творец более, чем гениален), выпестованные им персонажи обретают собственное бытие, влияя, таким образом, на свою судьбу. Концовка, тем не менее, всегда зависит от Создателя. Страшиться её не стоит. В бытность послушником Ордена Мудрости Виктор читал о меланхолично настроенном хоббите, решившем покончить с собой. Он попытался повеситься, но верёвка оборвалась. Он взял верёвку покрепче, но обломился сук, на котором совершалось сие непотребство. Тогда он выпил яду и спрыгнул со скалы в бушующее море. Упав на дерево, растущее из скалы, он ударился животом и очистил желудок. Случившееся вымело из его души меланхолию, и он, получив откровение потусторонних сущностей прямо на скрипящей под его весом ветке, познал свет ангелианской веры. Позже, когда его нашли сородичи и сняли с дерева, он обрядился в белое и заделался Белым Пророком хоббитов, проповедуя республиканские ценности. Ангелианская Церковь, кстати, усматривает в его откровениях видения, навеянные действием впитавшегося в кровь яда, принятого накануне Прыжка в Истину - так хоббиты называют памятный прыжок пророка со скалы. Самое интересное - достославный хоббит умер, подавившись бобом в священном супе, поедаемом при хоббитской церковной церемонии крестин.
   - Молчишь? Так-то, - довольствовался Франсуа Миролюбивый смиренным поведением парня. - Замечательная сегодня ночка выдалась, звёздная...
   Да, вид с облака открывался потрясающий. По иссиня-чёрному бархату словно кто-то рассыпал драгоценности; мелкие мерцали самоцветами, побольше блестели золотыми и серебряными монетами. Звёзды, казалось, совсем близко - протяни руку и дотронешься. Луна виделась громадным песчаным шаром с неровной поверхностью; тени играли по ней, рисуя затейливые узоры. Внизу, под облаком, бугрилась сизая дождевая туча, гонимая ветром.
   Вряд ли святой вызвал его, Избранного, для созерцания небесной красоты. Наверняка даст трудновыполнимое задание, как в прошлый раз. Пауза затянулась.
   - Наступают тяжёлые времена, мальчик, - глядя на звёзды, поведал основатель Ордена Мудрости. - Ты должен быть готов. - Взор Франсуа Миролюбивого переместился на парня. - До рассвета тебе нужно тайно покинуть город. Собери необходимое для путешествия и отправляйся, никому ничего не сказав.
   - Но завтра у меня венчание, - запротестовал Виктор. - Агнесс меня живьём съест!
   Святой жестом предупредил дальнейшие возражения.
   - Запомни, мальчик: твоя жизнь принадлежит не женщине, но Господу. Тем более, обвенчаться вы задумали тайком, без свидетелей, в захудалой часовенке, без торжественной обстановки. Мало того, без свадебного платья! Неужели твоя возлюбленная заслуживает подобного? Она ведь мечтает о роскошной свадьбе, благословении родителей. К тому же, сколько вы знакомы? Около месяца. Всего-то! Серьёзные отношения нельзя построить за месяц знакомства. Разлука покажет силу вашей любви. Чем длиннее разлука, мальчик, тем желаннее встреча! Не дождётся она тебя - тебе лучше. Узнаешь пределы её терпения. Подумай, много ли можешь сейчас дать жене? Ни денег, ни положения в обществе. Зато возвратишься ты известным, состоятельным, вполне может быть, с дворянским титулом. Не жених - мечта любой девушки! Если возвратишься, конечно, - последнюю фразу святой произнёс почти неслышно. - Ну, довольно болтовни. Задачу понял?
   - Не совсем. Нужно тайно уйти из города. Раз. Куда идти, кого убить, кого спасти? В чём заключается задание?
   - Ты прямо как мой знакомый паладин. Всё тебе разжуй да в рот положи. Тебе дана простейшая задача. Выполняй!
   - Святой Франсуа, вы хотите, чтобы я всего лишь убрался из Лавраца. Я правильно понял?
   - Правильно, мальчик. Уходи подальше от Лавраца и делай, что твоей душе угодно. Поспеши: город нужно покинуть до рассвета. - Заметив замешательство парня, святой улыбнулся уголком рта. - На тебя приключений хватит, не сомневайся. Ах, чуть не забыл: передавай привет Библосу. До скорого, ведун!
   Франсуа Миролюбивый махнул на прощание рукой, и Виктор провалился сквозь облако. Он опять окунулся в прохладную мокрую тучу и полетел к земле, размахивая конечностями. Замельтешили окрестности Лавраца, город стремительно разросся и принял в себя летуна. Здание резиденции с пристроенной часовенкой, острые башенки на крыше. Парень зажмурился, пролетая через чердак, занятый монахом-связистом Игнатием - отшельником, специализирующимся на общении с духами умерших.
   Тело почётного ловца нечисти сотряслось от упавшей в него души, аж кровать затрещала. Приземление принесло Виктору болезненные ощущения. Полежав неподвижно, он пошевелил пальцами. Боль отсутствовала. Подташнивало, точно после настоек старика Мали, местного хироманта со склонностями к алхимии. Помнится, не так давно пил он зелье стариковского производства - вещь эффективную, с тяжёлыми побочными эффектами. Ведун медленно сел на кровати, прислушиваясь к окружающим звукам. В углу скреблась мышь, за окном шумел ветер. Он опустил ноги в пушистые тапки из меха шиншиллы - подарок командора ди Вижена ко вступлению Виктора в Орден Карающих Ангелов.
   Раньше Виктор Теоли служил обычным старшим послушником Ордена Мудрости, не помышлявшим о карьере ловца нечисти. Однако, месяц назад произошла катастрофа, положившая конец спокойной, размеренной жизни. Нападение демонов и некромантов на Лаврац, где он жил. Оказалось, на парне лежит Печать Ангела, то есть он избран для осуществления Великой Цели - защиты людей от порождений нечистого. После разрушения Башен Ведовства и роспуска Ордена Мудрости ему предложили вступить в Орден Карающих Ангелов. Командор Арно ди Вижен всемерно помогал Избранному, ибо командор исполнял для него роль наблюдателя, учителя и снабженца. Молодого человека поселили в местной орденской резиденции Лавраца, в гостевой комнате, обеспечили условия проживания. Дни ведуна занимали беседы, молитвы и тренировки. Беседовал с ним преимущественно ди Вижен. Темы были всевозможные, от рецептов приготовления соусов до политики государств и теологии. Молился Виктор часто. В молитвенном состоянии он постигал природу вещей и учился управлять Печатью Гортиила, возложенной на него архангелом. Тренировался он во владении ведовским посохом и в чудотворчестве. На досуге Виктор прогуливался с Агнесс, читал ей наедине стихи знаменитого барда Сержа Есени и, в общем, приятно проводил свободное время.
   Ведун нащупал на стоявшем у кровати столике лампу и огниво. Чиркнуло кресало о кремень, затрещал фитиль масляной лампы, разгораясь. Крошечный язычок пламени осветил просторную комнату; широкую кровать, небольшой письменный стол у занавешенного плотными шторами окна, платяной шкаф.
   Ступая по возможности тише, Виктор подошёл к шкафу. Там хранилась его новая одежда, выданная при возведении в ранг ловца. Отставив лампу, он надел штаны, кожаный жилет и сюртук. Подкладка сюртука, вышитая именами ангелов, служила надёжной защитой от нечисти и нежити низкого уровня опасности; вшитая в ткань проволока дополняла защиту, превращая одежду в подобие лёгкого доспеха. Многочисленные карманы, внутренние и наружные, предназначались для оружия, зелий, свитков и прочей мелочи. Обув лёгкие дорожные ботфорты, застегнув сюртук, ведун в задумчивости посмотрел на письменный стол. Командор обидится, узнав о его уходе. Уж как обидится Агнесс, представить страшно.
   Агнесс, крошка Агнесс. Он спас её из лап демонопоклонников и нежити при нападении на Лаврац. Тогда состоялось их знакомство. Рыжеволосая девушка сразу приглянулась Виктору. Она по уши влюбилась в спасителя, ради него вступила в Орден Карающих Ангелов, выходила его, когда он лежал в беспамятстве после боя с демоном. Чувства их крепли. Будь они обыкновенными парнем и девушкой, скоро сыграли бы свадебку. На пути к семейному счастью стояла служба в Ордене и статус Избранного. Ди Вижен не раз внушал Виктору важность избранности, отговаривая от брака. "Семья приковывает тебя! - твердил командор. - Ты постоянно будешь думать о её безопасности, отвлекаясь от основного задания!"
   Виктор сел за стол, взял чистый лист бумаги, придвинул ближе письменный прибор. Надо объяснить девушке ситуацию, чтобы не волновалась. Беспокоиться будет, конечно, женщина ведь, но хоть не так сильно, как если бы он её бросил, не попрощавшись. На лист легли строки письма. Прочитав их, ведун скомкал бумагу и выбросил. Объяснение казалось глупым и никчёмным. Помарав с десяток листов, он выбрал самый лаконичный вариант: "Ушёл на задание. Вернусь не скоро. Люблю, целую, навеки твой Виктор Теоли".
   Облегчённо вздохнув, он отложил записку на угол стола. Теперь черёд объяснительного письма командору. Здесь было полегче. Сухой текст, факты и только факты: такого-то числа такого-то месяца такого-то года "вознесён на небо для разговора со святым Франсуа. По его велению тайно покидаю Лаврац и отправляюсь в путешествие, цель коего неизвестна. Не поминайте лихом, позаботьтесь об Агнесс". Дата, подпись.
   Кроме прочих бумаг на столе лежала толстая тетрадь в коричневом переплёте. Пережив нападение демонов, ведун начал вести записи. На лавры писателя он отнюдь не претендовал. Ему нравилось описывать события прошедшего дня, и он воспринимал своё увлечение как средство разминки разума и разгрузки памяти. Подумав мгновение, он засунул тетрадь в специальный карман-сумочку на сюртуке; в пути пригодится.
   Виктор на цыпочках вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Настенные светильники озаряли тусклым светом коридор. Ведун прошёл мимо покоев ди Вижена, завернул за угол, выйдя на лестничную площадку. По лестнице он спустился на первый этаж, в холл.
   Тикающие настенные часы показывали десять вечера.
   Кладовая размещалась в подвале резиденции, оружие хранилось в арсенале в другой части дома. Попасть в кладовую проще из кухни, куда Виктор и направился, сняв со стены светильник. Ага, дверь на кухню предательски заперта. Парень усмехнулся. Для него, носителя Печати Ангела, замки не представляли проблем.
   Гортиил, ангел Божественной Мудрости, помогал открывать тайное, в том числе замки. Замок издавна символизировал запретное знание, скрытое от непосвящённых. Вновь из глубин сознания всплыло имя архангела - Печать, поставленная на душу ведуна. Сконцентрировавшись, Виктор обратился к сущности висящего на двери замка, приказывая открыться. Заскрежетал механизм. Щелчок! Дужка отделилась, и замок упал в подставленную ладонь.
   В кухне царили запахи копчёностей, рыбы и свежего хлеба. Миновав длинный кухонный стол, ведун остановился перед дубовой дверью кладовой. За ней узкая дощатая лесенка вела в помещение, где в прохладе подвального мрака хранились пузатые бочонки с соленьями, с потолка свисали аппетитные канаты копчёных колбасок, а грозди вяленой рыбки распускались диковинными цветками. Стен не было видно за шкафами с овощами, сложенными друг на друга мешками муки, крупы и картошки. Парень выбрал опустошённый на три четверти мешок риса, заполнил его вяленым мясом, сушёными грибами, солёным салом, бобами, сверху положил буханку хлеба, накрепко завязал и, закинув за плечи, двинулся обратно на кухню. Кухонным ножом он отрезал от покоящегося на столе бараньего окорока четыре здоровых куска и вернулся в холл. Дверь во двор запиралась изнутри на засов. Отодвинув его, ведун вышел на крыльцо.
   Командор ди Вижен любил собак. Нынче он содержал двух карабских волкодавов. На ночь их отвязывали, и громадные зверюги разгуливали по двору, насмерть пугая подкрадывающихся к кованому забору воров. Заслышав шум дверного засова, псины прибежали к крыльцу. Узкие морды щерились в дружелюбно-предупредительном оскале; собачки никому не позволяли передвигаться по двору в ночную пору, ни прислуге, ни гостям хозяина.
   - Хорошие девочки, - похвалил Виктор собак за расторопность. В зубастые пасти тут же влетело по куску мяса. - Кушайте на здоровье!
   Старательно обойдя расправляющихся с поздним ужином волкодавов, парень поспешил к арсеналу. Замка не было, потому что арсенал запирался изнутри.
   В арсенале жил брат Жилёз, старый оружейник, бывший экзекутор, давно оставивший охоту на нечисть. В молодости, рассказывал командор, его неоднократно премировали за успешно выполненные трудные задания. Брат Жилёз мастерил всякого рода оружие, не уступавшее по качеству гномьему или там эльфийскому, учил фехтованию и бою тупыми предметами. Дрался он абсолютно всем, подвернувшимся под единственную руку, причём дрался великолепно, проявляя чудеса храбрости и находчивости. Арсеналу он считался отличной охраной. В вину ему вменяли увлечение спиртным; никто никогда не видел его трезвым. Впрочем, на боевых навыках, силе и скорости хмельное вроде не сказывалось.
   Кухонный нож поддел засов. От слабого толчка дверь отворилась, и Виктор проник в святая святых резиденции. На топчане храпел упившийся вдрызг брат Жилёз, стискивая метлу. За ним темнели ряды оружейных полок, вешалки с дорожными плащами и стеллажи, забитые различными полезными приспособлениями.
   Виктор составил приблизительный список требующейся амуниции ещё у себя в комнате. Итак, вооружение. Главное, с чем он не побоялся бы выйти против демонского отродья - ведовской посох. "Намоленный посох есть основное орудие ведуна" - учили Наставники Ордена Мудрости. Его посох сломала напавшая на Лаврац нечисть, и взамен командор обещал выдать усовершенствованный бесогонный агрегат. Над созданием чуда оружейной мысли трудился брат Жилёз в промежутках между употреблением хмельных напитков и тренировками новичков. По словам бывшего экзекутора, посох уже готов.
   Ведовское орудие нашлось под топчаном. Дубовое древко, обитое железными полосами, испещряли слова молитв. Оголовье выковано из стали в форме шара. По весу сбалансирован, в руках скользить не будет. На оголовье пальцы наткнулись на едва заметную выпуклость. При нажатии на неё из стального шара выскочили тонкие острые шипы. Убойная штука! Повторное нажатие на секретную кнопку убрало шипы в шар. Вторая кнопка находилась на древке. Давить на неё Виктор не стал - мало ли, какие сюрпризы она ему преподнесёт.
   Дальше по списку значилось профильное оружие, то есть стандартный набор ловца нечисти: дюжина коротеньких осиновых кольев, помещающихся в специальные петли сюртука, склянки со святой водой, парочка свитков, содержащих весьма действенные молитвы - бесогонную и антипризраковую, освящённые метательные антиупыриные кресты, заточенные на концах. Рассовав собранное добро по карманам и кармашкам, ведун повесил на пояс шагреневые ножны, в которых был средней величины кинжал с обоюдоострым, посеребрённым с одной стороны клинком - верное средство против оборотней. И длинная пеньковая верёвка лишней не будет.
   Бродя меж стеллажей, Виктор обратил внимание на деревянный ларец, помеченный надписью "Гномье Бешенство. Не приближаться!" Внутри оказались глиняные кирпичики; из них торчали чёрные жёсткие шнуры. Гномья взрывчатка, догадался парень.
   Ангелианство исповедовали не только люди. Веру в ангелов принимали существа иных рас. Не находя места на родине, они прибывали в Виталийское королевство, надеясь на спокойное, без гонений существование. Их немедленно брал под опеку Орден Карающих Ангелов, выяснял способности неофитов и определял им меру служения Матери Церкви. Гномы-ангелиане создавали отличные доспехи, оружие и мастерили "ангельские бомбы": начинённые порохом и серебряной дробью кирпичи. Страшно дорогие, они выдавались ловцам нечисти рангом не ниже прелата. "В походе точно пригодится", - подумал ведун, набирая полные карманы бомб.
   Перед уходом Виктор заглянул в отделение арсенала с одеждой. Серые дорожные плащи, незаменимые в непогоду, делали ловца нечисти неприметным на людях. В комплекте с широкополой дорожной шляпой они составляли незаменимую маскировку члену Ордена. Приодевшийся парень, подобрав оставленный у порога продуктовый мешок, задул светильник.
   Во дворе он занял собак бараньим мясом. Дежурившие у ажурных кованых ворот охранники пропустили его, ни о чём не спрашивая; из резиденции частенько отлучались по секретным делам. Отойдя от ворот на приличное расстояние, ведун обернулся.
   - Дождись меня, Агнесс, - попросил он.
   Выбраться из города ночью представлялось трудной задачей: городские ворота заперты от заката до рассвета, возле них дежурят усиленные посты охраны, на стенах караулят стражники. Вдобавок, улицы патрулируют отряды ополченцев-дружинников, следящие за соблюдением комендантского часа. После захода солнца не разрешается выходить из дому. Исключение составляют сами ополченцы, городская стража и ловцы нечисти. Такой жёсткий порядок был введён в связи с нападением на Башни Ведовства и являлся разумной мерой предосторожности, с коей горожане соглашались, памятуя о днях, когда по Лаврацу разгуливали переодетые демоны, грабившие и обманывавшие мирных обывателей.
   Виктор обдумывал несколько способов ухода из города. Первое, пришедшее на ум - пойти к воротам и задобрить охранников взяткой, чтобы пропустили. К сожалению, кошелёк почётного ловца нечисти нельзя охарактеризовать как "туго набитый золотыми руфориями", да и стража стала более ответственной по сравнению с той, что была месяц назад. На продукты из его продовольственного мешка они не польстятся, уговорить их тоже не удастся - капитаны ворот люди строгие, на уговоры не поддающиеся. Чудесами их не проймёшь; чего доброго, свяжут и отведут в резиденцию Ордена Карающих Ангелов для выяснения личности, приняв за маскирующегося под члена Ордена колдуна. Прорываться с боем, бросая вызов трём дюжинам воинов, вооружённых до зубов, не хотелось. Устраивать отвлекающий пожар-диверсию показалось ведуну рискованным и неоправданным предприятием при наличии вариантов ухода, не связанных со стражей.
   Второй путь из города проходил по системе канализации. Он вызывал отвращение. Канализационные туннели мелки, передвигаться по ним взрослому человеку сложно - ползком, по горло в... не стоит уточнять, в чём. Тем более, в конце пришлось бы выбивать защитную решётку, намоленную от нечисти.
   Лаврац не был древним городом. Каких-нибудь триста лет миновало с его основания ведунами Ордена Мудрости, до того ютившимися в пещерах, прорытых неведомо когда неведомо кем под холмами Лаврии. Там, под землёй, до прихода Франсуа Миролюбивого обитали трёхглавый дракон и стая летающих пещерных вепрей. Они не пережили соседства со святым. На холмах построили город, и ведуны дружно переселились на поверхность. Пещеры, служившие им домом на протяжении десятилетий, были постепенно забыты властями. В подземельях поселились новые жители, ненавидящие солнечный свет и ангелианскую веру - культисты и нежить. Сноровистые контрабандисты, шаставшие по заброшенным туннелям, вымерли. Их заменили крысолюды - восставшие из мёртвых воры, разбойники и прочие преступники. Хвала Всевышнему, большую часть нежити удалось истребить. Подземелья замуровали освящёнными понтификом камнями. Все ли ходы замурованы? Виктор сомневался. Карта подземелий отсутствовала, кое-какие залы и коридоры ловцы нечисти не отважились проверить ввиду опасности обрушения. Ищущий, был уверен ведун, найдёт выход из запутанной сети туннелей. Многоуровневые катакомбы Лавраца будили в душе воспоминания месячной давности: логово крысолюдов, зал демонопоклонников, демон-горбун у подземного колодца. Нет, туда он сунется в последнюю очередь.
   Четвёртый способ покинуть Лаврац заключался в пересечении городских стен. Чтобы его осуществить, нужно взобраться на стену и... Дальше план предусматривал вариативность. Деревья под стенами не росли. Следовательно, по веткам вниз не слезешь. Левитировать ведун не умел. Он живо нарисовал в воображении стремительно летящего к земле человечка, машущего руками. Вспомнилось сегодняшнее падение с облака, ринувшаяся навстречу земля. Виктор понял: верёвка, смотанная кольцом в мешке, таки пригодится. Идея перелезть городскую стену была осуществимой и понравилась ему из-за кажущейся лёгкости. Прокрасться мимо стражников, привязать верёвку к выступающему зубцу, и до свидания, Лаврац! Придумать бы, как избавиться от стражников, прохаживающихся по стене.
   - Вы ловец нечисти, молодой человек? - раздался позади старческий голос.
   Виктор обернулся. На лавочке у опрятного трехэтажного домика, какие составляли большинство жилых зданий в городе, пыхтел трубкой пожилой мужчина в поношенном тёмном камзоле. Лысый как колено, с одутловатым лицом, перечёркнутым повязкой на левом глазу, он выглядел отталкивающе. Рядом стояла прислонённая к лавочке трость с белесым набалдашником непонятной формы.
   - С чего вы взяли?
   Старик зашёлся надсадным кашлем. Прокашлявшись, он харкнул себе под ноги.
   - Проклятая болячка, - пожаловался он. - Дети всё твердят: "Сходи к лекарю, сходи к лекарю", а что я там не видел, у того лекаря? Помереть я и так помру, без лекарской помощи. Спрашиваете, почему я на вас подумал? Ополченцы не ходят поодиночке, стражники одеты в доспехи. Кто ж по улицам ночами шляется, ежели не дружинник и не стражник? Значит, вы ловец нечисти, из ведунов которые. Вон, посох у вас ведовской, с шариком на верхушке. Не прав, скажете?
   - А чего же вы делаете на улице в столь поздний час?
   - Кхе-кхе-кхе, - подавился смехом, перешедшим в кашель одноглазый дед. - Неужто не видите, молодой человек? Мне надоели родственники, заботящиеся о моём здоровье, и я им, право, надоел с моим скверным характером и вечным кашлем. Вот, проветриваюсь вдали от родственных ушей. Курю себе, никого не трогаю. Подымлю да спать пойду. А вы в дальний путь, никак, собрались? Нет, не отвечайте, по взгляду вижу, не то ляпнул. Дедушка Феликс слепой на один глаз, зато другим видит поболее, чем иные двумя. Я к вам чего обратился, молодой человек. - Старик огляделся, будто бы опасаясь, нет ли кого поблизости, кто услышал бы его речь. - Я тут видал кое-что невразумительное, - заговорщическим тоном поведал он. - Чернее угля пятно ползало по Центральной дороге, живо так ползало. Жуть какая-то! Вы там присматривайтесь, господин ловец, принюхивайтесь в тёмных углах-то. Теней берегитесь, о тварюке той чёрной помните. - Одноглазый постучал трубкой по лавочке, вытряхивая пепел, и встал, опёршись о трость. - Пора мне. Удачной вам ночи, молодой человек.
   Виктор проводил старика взглядом. Его словам он не придал значения.
  
   Лаврац славился по всему материку Грандер как обитель Ордена Мудрости, средоточие ведовства. Ведуны, построившие город, заботились о нём не хуже клириков, болеющих за Риев - святой город ангелианской Церкви, местожительство понтифика. Широкие чистые улицы, аккуратные строения, тенистые аллеи с миниатюрными фонтанчиками, созданные исключительно для отдохновения усталых путников. По красоте и богатству Лаврац почти не уступал Виталару, королевской столице. Возведённый на пересечении торговых путей, он в равной степени принадлежал ведунам и купцам, съезжающимся со всей Виталии и соседних держав, особенно из Священной Тролльской империи и вольных городов севера. Вереницами шли через земли Лавраца паломники, направляющиеся в Риев, знаменитый могилами святых, мучеников и просто понтификов. Да и в городе ведунов было на что посмотреть и чем полюбоваться. Достроенный в прошлом десятилетии Собор Трёх Ангелов спорил по пышности и высоте с храмами Риева и Виталара. Скульптуры трёх ангелов-близнецов, балансирующих на острых шпилях декоративных башенок Собора, известны каждому уважающему себя виталийцу и путешественнику. А четыре Башни Ведовства, вонзающие островерхие крыши в небо, почитались одним из чудес света. И Собор, и Башни располагались на Соборной площади, к которой от четырёх городских Врат проложили мощёные гранитным камнем дороги. Горя желанием продолжать благоустройство города до бесконечности, ведуны понапридумывали массу разнообразных улучшений. Например, способствовали освещению улиц чудесными фонарями с неисчерпаемым запасом горючего вещества; с рассветом они гасли, а с закатом сами собой зажигались.
   В свете дивных фонарей, развешанных на столбах, переходил дорогу чёрный кот. Ярый драчун, гроза квартала и ловелас местного масштаба, он спешил к возлюбленной, живущей в доме неподалёку. Внезапно он замер, вглядываясь в разлитую на мостовой тьму. Уши прижались к голове, шерсть вздыбилась, кот выгнулся дугой и зашипел. Пятно тьмы задрожало, меняя форму, и поползло ему наперерез с явным намерением протиснуться меж ним и домами прежде, чем он перейдёт дорогу. Наглый кошак шагнул дальше, и пятно дёрнулось, ускоряясь. Издав угрожающее "Мяу!", кот в два прыжка пересёк мостовую и вскочил на крыльцо вожделенного здания, оттуда на водосточную трубу и по ней вскарабкался на крышу. Оказавшись на безопасном расстоянии от аномалии, он уселся и принялся наблюдать за её действиями.
   Пятно тьмы застыло в нерешительности, похожее на густую тень, отбрасываемую огородным пугалом в солнечный день. Края его чуть шевелились. Очевидно, оно было суеверным. Пятно проползло вдоль незримой черты, проведённой котом, отступило и с разгону преодолело её. Не сбавляя скорости, оно заскользило по направлению к Соборной площади.
   На площади возвышался внушительной громадой Собор Трёх Ангелов. Мрак не позволял насладиться прекрасной архитектурой, тем не менее, постройка габаритами превосходила все здания Лавраца. Башни Ведовства, сориентированные по сторонам света, на фоне величественного храма казались хрупкими иголками. Провал, образовавшийся в день битвы с демонами и некромантами, засыпали, заровняли и вымостили гранитным камнем. Собор ремонтировали; о том свидетельствовали строительные леса, похожие на паутину, опутывавшую гиганта.
   Пятно выползло на пустое пространство. Пару минут оно пролежало, приобретая объём. Центр поднялся, превращая пятно в укутанного в чёрный плащ худого субъекта. Надвинутый капюшон не позволял узнать личность и расу, ткань плаща прятала особенности телосложения. Не снимая перчаток, неизвестный пальцем начертил на камнях замысловатую фигуру. Линии на миг вспыхнули зелёным пламенем, подувший с юга ветер унёс лоскуты чёрного жирного дыма. На месте, где только что стоял странный тип, заклубилась сиреневая мгла. Из мглы соткался распускающийся бутон лотоса. Раскрывшись, цветок распался. Из него повалил густой сиреневый туман, растекаясь по площади.
  
   Ведовство обычному человеку не понять. Так думало большинство жителей Лавраца и королевства. Сторонники ведовства провозглашали великую пользу от чудес ведунов, противники, скрепя сердце, признавали то же самое. Нынче, после роспуска (или, вернее, уничтожения) Ордена Мудрости, диковины, изобретённые ведунами, частично утратили силу. Простенькие вещицы вроде уличных фонарей работали должным образом, зато сложные конструкты перестали функционировать. Ярчайший пример - Кристаллы Правды, подаренные Орденом городской страже. Они выявляли недоброжелателей, то есть преступников, колдунов, ведьм и задумавших недоброе посетителей города. Снабжённые удивительными приспособлениями стражники арестовывали негодяев и препровождали в темницу. Ликвидация Ордена Мудрости отрицательно сказалась на хитроумных приборах. Все они потемнели и перестали предупреждать о потенциальных нарушителях закона. Вследствие эдакой неприятности в город хлынули подозрительные персоны, больно смахивающие на бандитов. Не имея веских доказательств, стража бездействовала, пока не совершалось преступление. Новый порядок очень злил горожан и градоначальника, привыкших к миру в Лавраце, самом спокойном городе королевства. Не справлявшиеся с навалом преступности стражники получили подкрепление в лице добровольных дружин, сформированных из местных жителей, и "летучих" отрядов новообразованного купеческого ополчения, лёгкой конницы. Несмотря на усилия властей, убийства и грабежи участились. На конников нападали, стражу избивали, лошадей отбирали и пускали на колбасу и котлеты. За неполных три седмицы Лаврац погряз в преступности. Знающие люди подозревали: в городе кто-то помогал бандитами, руководил ими, оставаясь в тени. Градоначальник Серж ди Камбро, в конце концов, обратился за помощью к ловцам нечисти. Собрав выживших ведунов, командор ди Вижен приказал соорудить устрашающее устройство, способное ловить беззаконников и по необходимости тут же казнить. Недолго думая, ведуны поймали троих стражников, ветеранов, отличников службы, весьма пострадавших от преступности (кого обворовали, у кого дом сожгли) и поставили над ними ряд экспериментов. В результате в дозор заступил Страж-1 - дух одного из ветеранов, заключённый в сплошной рыцарский доспех. Что стало с двумя другими стражниками, история умалчивает: ведуны отнекиваются, бубня что-то про неудавшиеся опыты по переселению душ в неживые предметы. Страж-1, в народе прозванный Призраком в Доспехах, неумолимо наводил порядок. За день работы он арестовал полтора десятка воров, казнил втрое больше, и преступники утихомирились. Темница ломилась от заключённых, судьи потели над вынесением приговоров, из города потянулись на запад и восток, на рудники Ургана и Жодина, караваны с будущими каторжниками. Грабежи прекратились в одночасье; градоначальник радовался наступившему спокойствию, командор чувствовал затишье перед бурей.
   Под покровом ночи к двухэтажному зданию темницы, прилепленному к городской стене, подобралась группа людей в тёмно-серых облегающих одеждах, сливающихся с мраком. Бесшумные шаги, отточенные движения - ничто не выдавало присутствия посторонних. Они ловко перелезли через забор, подкрались к скучающему охраннику и огрели его по затылку дубинкой. Охранник, всхлипнув, повалился наземь. Его усадили в позу поудобнее, мол, заснул на посту, отмычкой вскрыли замок, приоткрыли дверь и в щель забросили дымовую гранату.
   За дверью располагалась комната темничной стражи. В ней дежурили человек десять; болтали о ерунде, играли в кости, утомившиеся дрыхли на лавках, переделанных под лежанки. Граната, представляющая собой глиняный кувшин с горящим шнуром, оглушительно бахнула, распространив едкий вонючий чёрный дым. Сонный охранник с перепугу рухнул на пол, лейтенант стражи, главный в карауле, заверещал "К оружию! На нас напали! Кто взял мои деньги со стола? Где стол?!" Выскочивших наружу тюремщиков привечали ударом дубинкой по темечку и укладывали в рядок с дворовым охранником. Едва утихли звуки в комнате, туда ворвались напавшие, прикрывая надушенными платками носы. Они вбежали в темничный коридор, невысокий щуплый главарь подал знак, и его люди бросились к дверям камер.
   - Просыпайтесь, братья! - провозгласил он. - Не время спать! Настал час свободы! Час расплаты!
  
   На городской стене одиноко стоял часовой, время от времени прохаживаясь взад-вперёд, чтобы размять ноги. Виктор следил за ним, прикидывая, как его уложить потише, без криков и, упаси Творец, без сопротивления. В сотне ярдов отсюда несла стражу охрана Восточных Врат, и проявлять признаки присутствия было, мягко говоря, нежелательно. Выждав, пока стражник отвернётся, ведун взбежал по каменной лесенке на стену. Ступни зашуршали по камню, стражник настороженно обернулся, выставляя перед собой копьё. Посох разломил оружие, точно хворостину, железное оголовье треснуло по шлему охранника, и он, мыкнув призыв о помощи, упал. Виктор ощупал пульс пострадавшего. Живой вроде бы, проваляется без сознания до утра. Смена придёт в полночь, у ведуна часа полтора форы. Сменщик побежит докладывать капитану о происшествии, пока разберутся, пошлют к командору, тот проснётся, осмыслит ситуацию, отдаст распоряжения, пока его хватятся... В общем, переполошатся часика через три, не меньше. Он к тому времени успеет дотопать до... далеко, словом. Так они будут думать, если пошлют погоню. На самом деле он схоронится в каком-нибудь крестьянском сарае и проспит до рассвета, позаботившись о запутывании следов. Там решит, куда пойти.
   Привязав верёвку к зубцу, выдающемуся из стены, Виктор перекрестился на дорожку, окинул взглядом Лаврац и застыл соляным столпом.
   Подобно медленной лавине, по городу распространялся сиреневый туман. Неестественная хмарь заполняла пространства меж домами, поднималась до крыш, поглощала фонарные столбы и деревья. Вскоре сиреневый вал докатится до городских стен.
   Сердце забилось птицей в клетке дурных предчувствий. Агнесс!
  
   Командор ди Вижен плохо спал. Он стонал, ворочался с боку на бок, комкал простыни из тончайшего шёлка и пуховое одеяло, увитые кружевами подушки лежали на полу в беспорядке. Ошибаются те, кто полагает, будто бы на роскошной постели всегда сладок сон. Главному ловцу нечисти города Лавраца снились кошмары.
   - Крысы... крысы... - бормотал во сне немолодой командор. - Крысы везде... Помилуй, Всевышний...
   Ди Вижену снились полчища крыс, заполонившие резиденцию. Они сожрали его завтрак, обед и ужин, погрызли одеяния, иконы в красном углу, загадили пол и лезли к нему на кровать, издевательски пища. Противные глазки-бусинки ехидно буравили нагого командора, мордочки скалились в глумливой ухмылке, десятки крошечных лапок топтали его плотное тело.
   - Неееет!!! - заорал он и проснулся в холодном поту.
   Темнота и тишина ночи ничуть не успокоили его. Воображение рисовало чудовищных грызунов, затаившихся во мраке и ждущих момента, когда человек снова уснёт, дабы напасть и разорвать его в клочья.
   Раздался робкий стук в дверь.
   - Господин командор, что с вами? - донёсся из коридора девичий голосок.
   Агнесс Фармер, жившую в соседних покоях, разбудил его крик, и она пришла узнать, в чём дело. Тот факт, что интересовалась его состоянием она, а не Виктор Теоли, наводил на неприятные размышления.
   - Всё в порядке, дорогая Агнесс. - Ди Вижен нащупал на столике лампу. - Виктор с вами?
   - Его здесь нет, - послышался ответ.
   Ощущение чего-то плохого, зародившееся в кошмаре, нарастало. "Нехорошо, нехорошо", - подумалось командору. Он доверял своим чувствам более, нежели донесениям верных людей. Люди иногда ошибались, его чувства никогда не обманывали. Надвигалось нечто плохое, очень плохое. Командор зажёг лампу, надел широкие атласные штаны, затолкал в них рубаху, обулся. Затопали примчавшиеся на крик хозяина слуги. Возвращаться в тёплые постели они не спешили: знали, командор понапрасну средь ночи не закричит.
   - Откройте, Ваше Священство, - потребовал старший слуга Кани. - Прошу вас, откройте.
   Ди Вижен скоренько надел жилет, поверх него расшитый серебряными крестиками синий камзол для ночных бдений и отворил. На пороге толпились взбудораженные слуги. Лицезрев хозяина в добром здравии, некоторые расслабились. Слуги постарше, наоборот, насторожились; с чего хозяину понадобилось облачаться, прервав сон? Командор напрягся. В толпе слуг и послушников (что, по сути, то же самое) отсутствовал Теоли. Куда запропастился мальчишка?
   - Кани, немедля проверь комнату Виктора! - застёгивая пуговицы, приказал ди Вижен. - Ты и ты, - он кивнул на двоих послушников, прислуживавших ему за столом, - помогите мне с одеждой!
   - Ваше Священство, покои господина Теоли не заперты, - доложил Кани. - Господина Теоли нет в покоях.
   Командор с каменным лицом прошествовал в комнату почётного ловца нечисти. Пусто. Он вопросительно глянул на следовавшую за ним Агнесс, та прижала руки к груди и завертела рыжей головкой. "Да как вы посмели!" - возмущённо вопили её широко распахнутые прекрасные очи. От ди Вижена не укрылся таящийся в них страх. Учитывая выбор, предложенный командором перед вступлением в Орден, ей было чего бояться. Имея опыт неудачных отношений с мужчинами (один жених оказался женатым, другой умер на церемонии бракосочетания, третьего прогнал батюшка девушки), она боялась остаться старой девой. Опасения подстёгивали её к смелым действиям. В Виктора она влюбилась сразу и избрала его достойным кандидатом в мужья. Зная о слабости Фармер и о симпатии к ней Теоли, ди Вижен предложил ей работу в Ордене, рядом с молодым ведуном. В случае отказа он угрожал ей обвинением в колдовстве и убийстве несостоявшегося супруга.
   Оставленная на письменном столе записка прояснила ситуацию. Прочтя обе, командор дал девушке адресованное ей послание. Осознав смысл написанного, она расплакалась и убежала.
   Ди Вижен возвратился в свои покои. Вновь и вновь он перечитывал строки короткого письма. Разум его просчитывал последствия ухода Избранного, вероятность его гибели от рук культистов и некромантов, да что там - разбойников, диких зверей, встреченных в пути. Узнай демоны об Избранном, они пошлют экспедицию на его поиски. Господь Всемогущий, Теоли же толком ничегошеньки не умеет! Научился паре фокусов, практически бесполезных в бою, и всё. Святой Франсуа, архангеле Гортииле, уберегите его от клинков, когтей, клыков и неверных решений!
   Командору стало душно. Послушники застёгивали на нём черную длиннополую юбку из грубой ткани, расчёсывали окладистую бороду, приводили в порядок кустистые брови, стараясь не задеть крестообразное клеймо на лбу.
   - Отворите окно, - тяжко выдохнул он.
   Выполнивший приказание послушник охнул, отшатнувшись.
   - Там... там... - дрожа, указывал он на улицу.
   - Что - там? - раздражённо гаркнул ди Вижен.
   - Туман... сиреневый туман повсюду, Ваше Священство!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"