Как ни смешно, но именно наша патриархальная, политически пассивная и даже болотистая Тверь стала одной из наиболее интересных арен битвы за знамя недавно зарегистрированной партии Либеральная Россия. Получение этого статуса печально отметившей смертью своего официального лидера - Сергея Юшенкова. Впрочем, - именно официального, но отнюдь не единственного. И в этом - вся интрига.

О РОЛИ БЕРЕЗОВСКОГО В ИСТОРИИ РОССИИ (ЛИБЕРАЛЬНОЙ).

Спросить сейчас практически любого, даже занимающегося профессионально политикой, но не занимающегося персонально Либеральной Россией, - так мало кто и упомнит, кто же именно стоял у колыбели общественного движения с таким названием. Не упомнят и то, чем же оно конкретно отличалось от множества аналогичных, чем занималось, какие цели перед собой ставило. Вспомнят, пожалуй, лишь то, что стало происходить с этим движением, внутри и вокруг него после того, как сопредседателем его стал Борис Березовский. И казну будущей партии наполнили его деньги.

Без денег жить нельзя на свете, нет, - особенно для партии. Тем более, нельзя развиваться, что-то предпринимать и вообще светиться. С деньгами - можно. И потому засветка, как некое подобие известности, пришла к Либеральной России вместе с ярким, одиозным и амбициозным Борисом Абрамовичем. В связи с чем, несмотря ни на какие фактические и хронологические неточности такого утверждения, очень многие все же считают, что именно Березовский, и никто другой, дал жизнь ЛР, зачал ее де-факто.

Но де-юре отцов-основателей Либеральной России даже в тот период значилось несколько: сам Березовский, наш земляк Сергей Юшенков, а также Владимир Головлев, Виктор Похмелкин и Борис Золотухин, именуемые вкупе сопредседателями. Особых разногласий между ними, судя по всему, не было, а потому и в начавших более-менее развиваться региональных отделениях движения также царила тишь да гладь. В Тверском - особенно. Ибо руководителем его стал страстный поклонник идей либерализма - с одной стороны, и земляк (а, кажется, даже друг детства) Юшенкова - с другой, кувшиновский предприниматель Николай Шарапанов.

Никто не замечал приближения грозы. А она - грянула, поскольку просто не могла не грянуть на фоне очень и очень пасмурных отношений, не внезапно и не вдруг сложившихся у Березовского с Президентом Всея Руси. Первым, хотя и дальним, ее отголоском стало малопонятное непосвященным убийство Владимира Головлева, исполнявшего функции своего рода казначея (или - хранителя общака) Либеральной России. Убийц, а, тем более, заказчиков, как водится, не нашли. И о самом факте такой трагедии, в общем-то, довольно быстро забыли. Лишь скандальная пресса время от времени робко поминала о каких-то шестидесяти миллионах долларов, - то ли головлевских, то ли березовских, то ли партийных, и вроде бы пропавших. Короче, - все, проехали.

Случилось сие летом 2001 года. А спустя год, страстно боровшийся до того с коммунистической заразой Березовский потряс политизированную публику фактом своего пространного интервью Александру Проханову, главному редактору махрово-красной газеты Завтра. Подчеркну, - именно фактом интервью, а не самим его содержанием. Основную суть которого составляла лишь давно известная для большинства здравомыслящих людей констатация того факта, что коммунисты уже проиграли, и победить не смогут никогда, а посему Борис Абрамович в качестве главной регрессивной силы склонен рассматривать уже не их, а силовые структуры, во главе с Президентом. Ничего, как видим, нового. И - ничего крамольного для Либеральной России.

Однако соратник БАБа по Движению и сосед по председательствующему креслу Сергей Юшенков расценил иначе. И - попросту исключил Березовского из партии Березовского, как писали тогда газеты. Рассмотрев в заявлении своего, тогда уже лондонского, коллеги склонность к левизне и прочие антипартийные выпады.

Впрочем, злые языки подбрасывали и другие возможные объяснения такой конфронтации. Кто-то утверждал, что Юшенков-де попросту пошел на поводу у Кремля, ради регистрации Движения в статусе партии, чего Минюст к тому времени делать под различными формальными предлогами упорно не желал. Другие считали, что все дело в ста миллионах долларов, которые Березовский обещал дать либороссам, но так, вроде бы, и не дал. Третьи вообще предполагали, что конфронтации никакой нет, а есть Игра, с целью ЯКОБЫ избавившись от БАБа, зарегистрировать-таки партию, а затем вернуть все и всех на прежние места. Некоторые, наиболее дотошные, отводили даже главную роль в этой игре самому Борису Абрамовичу, полагая, что все действо он, с его артистизмом и изобретательностью, мог провести и в одиночку, не ставя о том в известность даже Юшенкова, использованного им в качестве лишь марионетки, болванчика.

Не станем гадать, какая именно из перечисленных версий была наиболее близка к истине. Констатируем как факт следующее: в сентябре-октябре 2002 года Березовский и ряд его наиболее ярых сторонников были формально исключены из Либеральной России, вскоре после этого (22 октября) состоялась так называемая предварительная регистрация ее, как партии, и с того момента в России стало два движения, две структуры с одинаковым названием и под одним флагом. Юшенковцы, стоящие в 12 месяцах от официальной регистрации, и подберезовики, вроде бы всеми силами борющиеся за то, чтобы вернуть себе и только себе лейбл Либеральной России. Добавим к этому и то, что обе организации время от времени проводили некие формальные действа, - заседания Политсоветов, съезды, - примерно в равной степени легитимные, и в равной же - нелегитимные. Что, в сумме, позволяло предполагать какой угодно дальнейший ход событий.

О РОЛИ ШАРАПАНОВА В ИСТОРИИ ТВЕРИ (ЛИБЕРАЛЬНОЙ).

Однако, пора вернуться к нашим баранам. То бишь - к делам тверским. Тем паче, что и главный видимый инициатор партийного переворота, Сергей Юшенков, доводится всем нам земляком, а Николаю Шарапанову - и более того.

Казалось бы, в расколе движения на юшенковцев и подберезовиков Шарапанов должен был бы однозначно занять место рядом со своим другом, - святая мужская дружба, то да се... Случилось же все совершенно иначе, то есть - наоборот. Не успели отгреметь разоблачительные раскаты Юшенкова в адрес ренегата Березовского, спутавшегося с коммунистами, а Шарапанов - заявляет о создании в Твери ни больше, ни меньше, как... либерально-патриотического альянса! То бишь, - реализует на практике то самое, за один лишь намек на что Борис Абрамович был изгнан из рядов родной организации, как нагадивший кот! Пусть - реализует лишь внешне, формально, набрав себе в коалиционеры такие патриотические силы Твери, о которых до того момента никто и слыхом не слыхивал, но... Важен сам факт. И вот, за этот самый факт (да и не только за него), Шарапанов следует в политическое изгнание вслед за Березовским. Чего и следовало ожидать. Не помогают и нерешительные попытки друга-земляка заступиться за него и смягчить приговор.

Юшенковское крыло тверских либороссов достаточно оперативно проводит соответствующую конференцию с участием самого, кстати - заметно подавленного, Сергея Николаевича. На ней клеймят Шарапанова, избирают новое руководство во главе с бывшим городским предводителем Михаилом Богдановым, и... Затихают. Надолго. Примерно до нынешнего марта вся их деятельность сводится к функционированию официальной Общественной приемной Депутата Юшенкова, да к систематическим и довольно унылым публикациям в Тверской газете. Где, имея на правах формального соучредителя бесплатную полосу в каждом номере (и, добавим, - имея в собственном партийном активе главного редактора этого издания Николая Локтева, а в Политсовете - его заместителя Валерия Рыжова), должны были бы, вроде, регулярно сеять разумное, доброе и вечное, хотя бы - по либеральным меркам.

Но тут - хотя бы публикации. Хотя бы унылые. В стане же тверских подберезовиков, или шарапановцев, тишина - мертвенная. Никакого движения, никакой деятельности, никаких эмоций. Провели вот только в декабре некое подобие конференции по выборам делегатов на так называемый альтернативный съезд, и - все. Не о чем даже говорить. Разве что о том, что на тусовках и тех, и этих, мелькало много одних и тех же лиц, - в том числе и руководящих. К чему бы это? Впрочем, - пустяки, дело житейское, то бишь - внутрипартийное. Разберутся.

Итак, жизнь у тверских юшенковцев вяло теплилась, у шарапановцев не ощущалось и пульса, ибо денег на работу, по словам их предводителя, не было и не предвиделось. Впрочем, сам Шарапанов от отсутствия дел вроде бы не страдал. По его собственным рассказам, он регулярно посещал Бориса Абрамовича, считался у него едва ли не консультантом по экономическим вопросам, и, что вполне естественно, входил в члены Политсовета всей партии. Подтверждением последнему вполне ощутимо послужило хотя бы то, что в конце января, по приглашению Шарапанова, весь опальный Политсовет собрался на свое очередное совещание именно в Твери. Приехав сюда буквально сразу, после аналогичного мероприятия в Лондоне...

Сюда... В профилакторий ТТУ... С одним туалетом на четыре этажа, застиранными вафельными полотенцами, и табличками на двери импровизированного зала заседаний: Релаксация, Электросон. Этот сон сам Шарапанов, организатор этого заседания, должен был бы запомнить на всю жизнь.

Возмущенные такими условиями гости спешно, на собственные деньги, переселились в гостиницу Селигер. Попутно, из разговоров между столичными и местными стало выясняться много интересного и доселе неведомого. Например, то, что господин Шарапанов регулярно получал и получает в Москве на работу организации ни много, ни мало, а полторы тысячи долларов в месяц. - Где они? Где организация? Где работа? Не смогла помочь Шарапанову сохранить хорошую мину при плохой игре и проведенная спустя неделю пресс-конференция, посвященная, как выяснилось буквально на ней же, - выдуманным - преследованиям его самого и подберезовиков в целом со стороны тверских властей. Назревал очередной скандал.

И он произошел. Впрочем, без особой огласки, и в неведении для непосвященных. Москва утратила доверие к Шарапанову, стала контролировать его, искать новых людей для реальной работы в Твери. Тот же на последнем дыхании, с отчаянием обреченного, продолжал распускать сам о себе слухи, что живет-де он в Лондоне, ждет предоставления вида на жительство, что Березовский покупает ему место в Госдуме, что свой бизнес в России он оставляет в надежных руках... Слухи рушились один за другим, вместе со сгоревшей пилорамой (бизнесом) в Кувшинове, с появлением в Твери альтернативной, уже не-шарапановской структуры подберезовиков, со всплывающими обманами, - прежними и нынешними... Шарапанов переставал быть козырем в игре Москвы. Впрочем, - игр в столице всегда велось немало. И - одновременно. И - разных.

О РОЛИ АВТОМОБИЛИСТОВ В ИСТОРИИ ЛИБЕРАЛИЗМА.

17 апреля, днем, Либеральная Россия получила статус партии. 17 апреля, вечером, у собственного подъезда, был убит ее лидер Сергей Юшенков. Исполнение его партийных обязанностей легло на плечи доселе второго человека в Либеральной России Виктора Похмелкина.

Виктор Похмелкин до нынешнего момента лишь однажды был упомянут в нашем повествовании. Более и не требовалось. Тем паче, что, числясь сопредседателем ЛР, фактически он давно уже устранился от этой деятельности и занимался больше собственным детищем, - внешне неполитизированным Движением Автомобилистов России, изо всех формально наличествующих региональных представительств которого действовали реально и активно лишь два. На родине Похмелкина (и, соответственно, Движения) - в Перми. И... в Твери.

Да-да! Именно в Твери. В нашей, патриархальной, пассивной и болотистой!

А дело было так. Поскольку ДАР расценивался Либеральной Россией, как структура вроде бы, через Похмелкина, родственная, то партийным функционерам в регионах во времена оные было поручено создать, попутно с либороссовскими отделениями, заодно и ДАРовские. Было выдано определенное количество доверенностей на право представления интересов в регионе, и обладатели их, в большинстве своем вяло и нехотя, пытались кое-как выполнять возложенные обязанности. Чаще - в одиночку, для галочки. Не видя ни в этой деятельности, ни в самом ДАРе, какой-либо перспективы.

Доверенность на представление интересов Движения в Тверской области была выписана на имя помощника Юшенкова Игоря Тарико. И когда к нему, в феврале нынешнего года, обратился с предложением сотрудничества некто Владислав Телешов, - учредитель тверского еженедельника для автомобилистов Фара, - Тарико не просто вздохнул с облегчением, но и, как надоевший и бесполезный хомут, радостно переложил на незваного активиста все свои ДАРовские полномочия, вместе с упомянутой доверенностью.

И, в общем-то, правильно сделал. Во всяком случае, поначалу именно так и должно было ему казаться: Телешов, под эмблемой ДАРа, раскручивал свою газету (а с ней, соответственно, и сам ДАР), выступал спонсором различных мероприятий, предоставлял автомобилистам юридические услуги, выиграл несколько судов. Очень скоро и вполне заслуженно Тверская организация ДАРа под руководством Телешова стала выступать в качестве примера для других региональных отделений, а сам Владислав Владимирович вошел в доверие и в авторитет у высшего руководства Движения, включая и лично Похмелкина.

Учитывая то, что успех и слава неизбежно делились пополам с Тарико, - чего можно было бы еще желать и ему самому, и, тем более, предводителю тверских юшенковцев Михаилу Богданову, существующим и функционирующим вполне спокойно и бесконфликтно в ожидании декабрьских выборов? Но... Вмешались деньги.

В марте Либеральная Россия начала ощутимо и живо подниматься с колен, на которые ее вроде бы уже поставило прекращение финансирования Березовским. Люди, внимательно следящие за делами политическими (хотя бы и по телепрограммам, в которых все чаще и чаще вновь начали появляться то Юшенков, то Похмелкин, то оба вместе), неизбежно задавали сами себе вопрос: Откуда деньги?. Не ведало большинство из них о той очередной Игре за Либеральную Россию, что разворачивалась за кулисами столичной сцены. И главными героями которой были с одной стороны - Юшенков, вновь подсевший на иглу лондонских вливаний, с другой - Похмелкин, с ДАРом, заблаговременно прикармливаемым Кремлем...

Вливания в ДАР проявили себя первыми, и показались тверским либороссам достаточными, чтобы начать воспринимать ту самую доверенность, бездумно отданную Телешову, как выплеснутого по оплошности вместе с водой ребенка. Началось убалтывание и вообще всяческое обхаживание возникшего из ниоткуда, практически - созданного собственными руками, потенциального конкурента. А смерть Юшенкова, восхождение на партийный престол Похмелкина, вполне обоснованные опасения того, что новая метла начнет мести и ставить на хлебные партийные места именно своих (читай - ДАРовских) людей, превратила Телешова уже не в потенциального, а во вполне реального и чрезвычайно авторитетного претендента на ту самую, предвыборную, партийную кормушку, на которую так рассчитывали и Тарико, и, в первую очередь, Богданов. Тем более, что и сам Похмелкин, в запале от внезапно и вдруг свалившейся на него новой роли, прямо объявил о том, что на выборы Либеральная Россия пойдет в блоке с ДАРом... Так - кто будет, грубо говоря, делить деньги? Партия? Или ДАР? Богданов? Или Телешов?

Не стоит забывать и о третьей силе, - Шарапанове. И о гипотетической четвертой, пока неведомой поименно авторам этого исследования, - о тех, кто должен заменить, или уже заменяет Шарапанова на посту лидера тверских подберезовиков. Ибо, как выяснилось, Борис Абрамович и ныне, после убийства почти уже ручного Юшенкова и, казалось бы, крушения всех надежд на возвращение себе вскормленной им партии, не отказался от своих намерений - мирным, легитимным путем, через своих региональных сподвижников (хотя бы - и скрытых) захватить власть в Либеральной России. А значит, те или иные подберезовики в Твери просто обязаны активизироваться, пытаться захватить власть в местной официальной организации, вырвав ее из рук Богданова или Телешова. Кто? Как? У кого именно? - Вопросы второстепенные, технические. Но этот спектакль четырех актеров нам еще предстоит и увидеть и оценить.

Что и кто победит? Вальяжность и дутая напыщенность Богданова? Молодые амбиции и цепкость Телешова? Многоликость и мнимая многозначительность Шарапанова? Или - скрытое пока ото всех неизвестно что неизвестно кого другого? Мощь и рычаги Кремля, или артистизм и деньги Березовского?

А впрочем... Не все ли нам равно, здесь, в Твери? Патриархальной, пассивной и болотистой?

Да так... Любопытно... Для нас, провинциалов...

май 2003 года