В серебристом свете далеких звезд, мириадами раскинувшихся по небосводу, выстроенные на возвышенности холма дома напоминали кусочек маленького Рима. Словно время закинуло неизвестных строителей на другую часть континента, и забавлялось с игрой света и тени, превращая горный кишлак в Колизей с двумя пологими входами, расположенными среди высоких остроконечных гор.
Одна группа проникла в кишлак с севера, другая с восточной окраины. Не нарушая тишины. Пулеметчики сразу оборудовали себе удобные позиции, разбирая сектора для стрельбы на подходах к селению. Два бойца вскарабкались на плоскую крышу самого высокого дома. Вооружившись приборами ночного видения, они приступили к наблюдению за окрестностями.
Тишину изредка нарушало блеяние скота в загонах. Да короткие отрывистые приказы командира.
- Семенов, АГС вон в тот двор, - майор указал рукой в сторону дома на склоне холма.
Расчет быстро выполнил приказ, аккуратно притворив за собой скрипнувшую калитку.
По единственной улице кишлака, вдоль домов, разбившись на тройки, двигались полтора десятка спецназовцев.
Группа остановилась, повинуясь сигналу сержанта, идущего в первой тройке. Навстречу кто-то крался, тихо, вдоль стен. Взмах и движение возобновилось. Свои. Встречные не произнося не слова, проследовали к ядру группы.
- Ну что? - тихо спросил майор.
- Через два дома отсюда, он внутри, - шепотом отрапортовал лейтенант.
- Отлично. Вокруг?
- Спокойно, все как учили в автошколе, - позволил себе вольность взводный, отпустив короткую шутку. - Все на позициях.
- Веди.
Пройдя короткое расстояние вдоль невысокого забора из глины, лейтенант указал на вход в небольшой дом с куполообразной крышей.
Майор коснулся щербатой стены рукой, кое-где глина обвалилась на землю, обнажая кладку сырцового кирпича. Кивнув лейтенанту, мол, входи, перехватив автомат и подав знак двум бойцам остаться у входа, командир шагнул за взводным в дом.
Пригибаясь, пройдя небольшой изгиб, отдаленно напоминавший коридор, майор оказался в небольшой комнате. На глиняных стенах в свете карманного фонаря мелькнули тени.
Посреди комнаты на простой циновке сидел пожилой мужчина. В безрукавке поверх длинной рубахи, ноги в свободных штанах. Широкие ладони лежали на коленях скрещенных ног. Трудно было угадать его телосложение под такой одеждой, но майор знал, это крепкий и здоровый человек. И тело его, как подобает воину помечено шрамами от осколков и следами пулевых ранений.
- Здравствуй, Хамид.
- Здравствуй, Саша.
В комнате было еще двое, солдат с висящей на груди радиостанцией, он стоял у маленького занавешенного окошка и капитан из особого отдела армии.
Майор прислонил свой автомат к стене, возле большой корзины до краев наполненной горохом.
Сел на расстеленную циновку. Он не удивился, что ему ответили на почти чистом русском. Этот пожилой мужчина когда-то учился в Москве.
- Зачем пришел? Зачем ночью? Мог сказать, я бы ждал. Приготовил встречу днем, - Хамид погладил одной рукой бороду, в которой начинала пробиваться седина.
- Зачем обманываешь, Хамид, - в тон собеседнику ответил майор. - Ты не случайно здесь, того, кто тебя сдал, ты можешь искать, и может быть, найдешь. А встречу, ты мне и так приготовил. Ты же много таких встреч вокруг Гардеза сотворил.
Майор сидел, прислонившись спиной к стене. Выжидал и не отводил глаз от Хамида.
- Тебе повезло, Хамид. Кишлак мы не тронем и тебя не заберем. Если утром по дороге к перевалу без происшествий пройдет колонна, а мы спокойно уйдем. Я знаю, ты сейчас о многом думаешь. Зачем в родной дом пошел, почему не послал своего младшего сына в кишлак, как обычно. Вести по округе быстро разносят. Здесь даже камни говорят.
Майор замолчал выжидая.
- Саша, вы никогда не поймете, не поймут те, кто придет после вас. Мы слишком разные. Этого не поняли англичане. Не понимали монголы. Мы народ, который вы называете первобытным, великий народ, живущий здесь веками. Нас приходили завоевывать, нам пытались навязать свою волю. А мы оставались неизменными. Моя жизнь в руках всевышнего, - Хамид поднял голову и устремил свой взгляд вверх к потолку, сопровождая движение взмахом широких ладоней.
В тусклом свете фонарика, на лице говорившего отразился жуткий оскал.
- Блажен, всяк, кто верует, - спокойно ответил майор.
- Из века в век, многие правители пытались решить здесь споры, - не обращая на брошенную русским офицером фразу, продолжал Хамид. - Сейчас мы стали ареной для споров между русскими и американцами, завтра вас здесь не будет, и мы будем жить, как жили всегда. Знаешь ли, Саша, что тебе здесь надо? Зачем пришел сюда?
В комнате повисла тишина. Пауза затянулась.
Сквозь занавешенное окно начали пробиваться тонкие лучи рассвета.
Боец с радиостанцией тихонечко пальцами отодвинул занавес, глянул в образовавшуюся щель.
- Кузнецов, открой окно, - приказал майор солдату.
В комнату проник белый свет. Капитан выключил фонарик стоявший на полу и убрал его в полевую сумку.
Хамид сощурил глаза и отвернул голову от лучей, проникавших в окно.
- Я пришел сюда, Хамид, выполнить приказ. И я знаю, что колонна пройдет.
- Ты не знаешь самого главного русский. Время здесь остановилось, - афганец пристально посмотрел в глаза майору. - Навсегда!
Не было никакой дуэли, глаза в глаза, каждый понял сказанное по-своему. Каждый из присутствующих в комнате был воином. Воином своего народа.
- Кузнецов, связь.
Боец стоявший у окна разжал пальцы, зажимавшие согнутую в дугу антенну. Куликовка резко распрямилась к потолку. Щелкнул парой тумблеров на корпусе станции и тихой скороговоркой обозначил свое присутствие в эфире, затем подсоединил к радиостанции телефонную трубку и передал ее майору.
- Полсотни первый, я Пион-66... Ниточка прошла перевал... Конец связи.
Командир бросил трубку обратно бойцу.
- Вызывай вертушки, Леша.
На обеих окраинах кишлака одновременно застучали пулеметы. Им начал вторить с глухим уханьем спрятанный в доме на склоне АГС.
Майор поднялся и, подобрав автомат, улыбнувшись, глянул на Хамида. Тот невидящим взглядом уставился на стену комнаты.
Выйдя на улицу, командир вдохнул полной грудью свежий горный воздух. И тут же его заставила присесть и прижаться к стене прилетевшая, откуда-то с соседнего хребта шальная пуля. Противно взвизгнув, она застряла в кирпиче в нескольких сантиметрах от бедра майора, отколов большой кусок глины от стены.
- Ну, что, "гладиаторы", пакуйте этого вождя революции, - обратился командир к двум бойцам, ожидавшем его у входа и мотнул головой в сторону входа в дом. - Сейчас у нас ребята будет настоящая война, без всякого выверта мозгов! Мы покидаем этот Пантеон.
Майор вскинул автомат и снял его с предохранителя.