Только я погрузился в пучину своего одиночества и в чувство собственного ничтожества, как мою пелену тишины разорвал в клочья резкий звук дрели из соседней квартиры. В голове крутились мысли о том, как приятно было бы засунуть этот адский строительный инструмент меж ягодиц владельца этого инструмента.
Но как там не было, я вернулся на наш материальный план, где вместо своих мыслей я слышал: обрывки мата дорожных рабочих, истории альфанутых мачо, крики людей всех возрастов, визг покрышек. Все это складывалось в невыносимую какофонию, которая отбойным молотком пыталась вскрыть мою несчастную, больную голову. Каждый отрывок "шума города", раздавался оглушающей болью, которая отражаясь от моей черепной коробки, усиливалась. Когда это все закончиться? В тот момент я был бы рад четырем всадникам, которые обратят этот мир в прах и пепел. Конечно, это как-то жестковато так поступать с миром, из-за мигрени.
Выпив болеутоляющее, мне стало проще, невыносимая какофония превратилась в простой белый шум, который мозг легко убирал из зоны восприятия. Ладно, мир, откладывается твоя гибель на неопределенный срок.
Свет, порываясь через задернутые шторы, мягким желтым цветом заливал комнату. Комната была похоже на музейную экспозицию со свойственной музеям ощущением затерянности во времени. Тут даже пахло по-музейному, затхлый воздух с примесью книжной пыли. В комнате были представлены объекты из разных эпох: письменный стол из 60-х, когда появились первые надежды, кровать из 80-х, когда начали проявляться первые ноты краха, шкаф из 00-х, когда вернулась надежда, ноутбук из 10-х, когда надежда не оправдалась, да и я, с табличкой на шее, "Затворник в естественной среде обитания".
Сколько я уже здесь? Месяц, год, вечность? Я уже потерял счет дням. Я обречен на вечные муки. Я Сизиф, только без камня. Я Прометей, только без огня. Я...
"Ау, Обломов"- резко прервал мои размышления, мой внутренний голос. "Может, хватит лежать и заниматься самокопанием и самоанализом!"
- Так поздравляю вас, сударь, вы спятили. - сказал я, осветив общеизвестный факт, если ты слышишь голоса в голове, значит ты псих. - Что тебе от меня надо, о Голос!
"Опять театрализуешь."- с раздраженностью сказал внутренний голос. "Ты прекрасно знаешь, что мне от тебя надо. Мне надо, чтобы ты вышел уже из своей комнаты на улицу, и начал жить."
-Как я выйду на улицу и начну жить. Моя комната - это аллод. Я тут могу делать, что захочу, но не могу покинуть её. Моя комната - это тюрьма, где я и архитектор, который её придумал, и узник, сидящий в одиночной камере и обдумывающий план побега, и надзиратель, следящий за порядком и не допускающий выхода отсюда. Моя комната - это Крепость Одиночества, только я не Супермен. Все попытки покинуть её четны. Мне, наверно, не выбраться отсюда. Никогда. Это как-то пугает или нет?..
"А ты пробовал, что-нибудь делать? Или дальше мне будешь втирать про то, что твоя жизнь это большая стеклянная банка, а ты паук, которого туда загнали. Или что внешний мир тебя пугает. Он злой, как рой свирепых ос. Ты не хочешь туда... Знаешь ты меня достал уже своими вечными душевными муками, вечным своим нытьем, мол, я не кому не нужен, и так далее. Начни уже, что-нибудь делать".
- А ты прав, надо что-то делать, и первое, что я сделаю это запишусь к психиатру, который поможет мне тебя заткнуть, чтобы ты мне не мешал вечно ныть, страдать, и не выходить на улицу. - с ухмылкой произнес я. -Ты же знаешь, что я не выйду.
"Знаю, еще как знаю. Ведь я же плод твоего сознания. И ты прекрасно, знаешь что больше ты не можешь тут оставаться."
-Ну, да. -закивал я своему сознанию. - Но как мне выбраться отсюда?
"Ну, я тебе уже говорил. Хватить придумывать! Ты сам придумал свои страхи. Не мир виноват, что ты сидишь в этих стенах. В эти стены ты сам себя загнал. Сам. Значит сам ты себя и отпустишь из своего заключения"
Наступило молчание. Знаете, такое молчание, которое бывает после высказанных глубоких мыслей. Это молчание окутывало, и завладевало тобой, как теплый летний ветер.Ветер.
Я вспомнил, то ощущение, когда теплый ветер запутывался в моих волосах. Я вспомнил, где я его ощущал. Там было красиво, там было хорошо.