(Человеческая комедия эпохи развития капитализма в России)
Однажды в редакцию пришел человек. Представился: Рыцкий Николай Константинович, директор малого предприятия "Акционер". И рассказал жуткие вещи. Некая фирма "Робко и Ко" силой захватила трехэтажный дом по улице Гиляровского, который был ранее общежитием Центрального межведомственного института повышения квалификации руководящих работников и специалистов строительства при МИСИ имени В.В. Куйбышева (далее я буду называть его просто институтом. - О.Б.), а теперь выкуривает из гаражей, которые арендует Николай Константинович, потому что гаражи примыкают к этому самому зданию.
В битве за территорию и собственность - как на войне. Неизвестные люди и гранаты в личный гараж Рыцкому бросали, и семье его угрожали, и даже недавно самого Николая Константиновича поколотили.
- Конечно, Робко что хочет может делать - у него Гайдар друг, - возмущался Рыцкий. - Кто ему указ? Мне так и сказал: принесешь бумагу от Ельцина - останешься в своем гараже. А нет, так выметайся.
- С чего вы взяли, что его друг - Гайдар?
- Он на свадьбу приезжал.
- На какую свадьбу?
- Не знаю. Но Гайдара я лично видел, в трех шагах от меня проходил. А про свадьбу вам в институте расскажут.
И я отправился в институт.
Упоминание Робко подействовало на людей, собравшихся в кабинете проректора, как красная тряпка на быка. Еще бы! Этот самый Робко еще недавно арендовал несколько комнат в общежитии института, а потом, когда срок договора уже подходил к концу, все дело повернул так, что Госкомимущества здание у института отобрал и сдал в аренду все тому же Робко.
- Мы потеряли около 10 миллионов рублей, - говорит проректор по коммерческой деятельности Степан Муркевич, - нам негде размещать наших специалистов, которые приезжают в Москву.
- Да он просто хулиган, - горячится работница общежития Галина Ярская. - После решения Высшего арбитражного суда, которое, к сожалению, было вынесено не в нашу пользу, ворвался со своими людьми в здание и начал выбрасывать проживающих прямо на улицу. И с нами дрался. Это меня, старую бабку, бить? Справки у нас есть.
Немедленно были предъявлены справки из местного травмопункта.
- А мебель наша? Где она? - вступает в разговор заведующая общежитием Юлия Ломенкова. - Как выгнали, так с тех пор ничего не известно. А ведь там ценности. На миллионы рублей!
Ситуация все больше прояснялась: люди имели работу, а теперь ее у них отобрали. Было у института единственное общежитие и не стало. Робко в быту - трамвайный хам и бандюга.
- А что за свадьба была? - интересуюсь я.
- Это примечательная история! - оживляются все, и особенно женщины. - Когда начался суд с Робко из-за дома, он, видимо, решил найти какие-то пути к Гайдару, который был тогда и.о. премьер-министра. Через своего начальника службы безопасности "вышел" на руководителя охраны Гайдара. И когда тот устроил свадьбу дочери в этом общежитии, туда Гайдар приезжал. Пробыл часа три. А потом Робко у него на приеме был, Егор Тимурович и подписал письмо, где согласился с мнением Госкомимущества.
Признаться, на встречу с Робко я шел неохотно. Для себя представлял лишь два варианта беседы: или наглый, жесткий разговор с его стороны, или же какие-то невнятные, уклончивые ответы.
Как я ошибался! И мысль о том, что жизнь оказывается гораздо богаче наших представлений о ней, не оставляла меня на протяжении всей встречи с Сергеем Васильевичем Робко - президентом смешанного товарищества "Робко и Ко".
К чести Сергея Робко надо сказать, что он не собирался "валить" оппонентов. Он молча слушал все, что я ему говорил, и на каждый вопрос отвечал: "Есть решение Высшего арбитражного суда. Здание переходит к нам. Мы его арендуем. Вы говорите о постановлении правительства, подписанном президентом России, которое гласит, что нельзя изымать дома или изменять служебное назначение зданий, используемых учреждениями системы образования. Я с этим полностью согласен. Но ведь судьи знают об этом постановлении. Если они вынесли решение в нашу пользу, значит, есть для этого основания?"
И только после того, как я спросил про свадьбу, Сергей Васильевич не выдержал.
- Все мы имеем право на личную жизнь. Ко мне обратился мой хороший приятель с просьбой помочь провести свадьбу дочери. Почему я ему должен в этом отказывать? Сами знаете, какие цены сейчас в ресторанах! О том, что будет на свадьбе Гайдар, я не знал. Он заехал поздравить молодых. Что в этом плохого?
- Но почему вы с письмом решили обратиться именно к Гайдару?
- Да потому, что эту проблему никто кроме него решить не мог. Я полгода бился. Один закон опровергает другой. Сколько разных инстанций обошел!
Тут Сергей Васильевич показал другое письмо, обращенное все к тому же Гайдару.
- Знаете, кто его автор?
Я пожимаю плечами.
- Народный депутат России из Краснодара, управляющий трестом Николай Ряжевских. А теперь смотрите запись в книге институтского общежития. Видите: "Приедет Ряжевских. С ним несколько человек. Денег не брать". Вы думаете, тут одна такая запись? А вот анкеты тех, кто здесь жил. Ни одного научного работника или специалиста по строительству. Вот, например, молодые женщины с Украины. Одна - вроде бы фармацевт, другая - вроде барменша. Вот директора малых предприятий. И пометки в углу: "От Ряжевских". А теперь читайте письмо Ряжевских к Гайдару, написанное им в дни последнего съезда.
Я беру лист бумаги. "Уважаемый Егор Тимурович! Ко мне обратилась группа избирателей, возмущенных..." Далее то, что обычно пишется в подобного типа письмах.
- Почему Ряжевских написал его?
- Да потому, что администрация института частенько оказывала ему услуги. Вот он и решил прийти на помощь.
- Но десять миллионов рублей убытков... Специалисты-строители...
- Здесь они уже давно не жили. Руководству института это прекрасно известно. Как известно и то, что практически все доходы института - исключительно от сдачи в аренду инофирмам общежитских площадей. Это обыкновенные доходные дома, и больше ничего.
А потом я узнал, что некогда Рыцкий работал при том же институте, а затем внезапно отпочковался от него, организовав собственное предприятие. Николай Константинович рассорился с администрацией научного заведения, долго судился, отстаивая свои права на гаражи и пребывая в дружбе с Робко.
Узнал я и о письме, которое несколько месяцев назад было направлено в мэрию столицы работниками общежития, где говорилось: "В связи с решением дирекции института... заключить договор с советско-американской корпорацией "Импульс" и передать в долгосрочное пользование (сроком на 20 лет) здание общежития по ул. Гиляровского, дом 6, за валюту, коллектив теряет рабочие места и остается без средств к существованию. Сотрудники не согласны с принятым дирекцией решением. Обсудив создавшуюся ситуацию, мы обратились с письмом к администрации Института передать в аренду здание работающему коллективу "Робко и Ко" Среди подписей я нашел и автографы двух своих недавних знакомых - Ярской и Ломенковой.
...На моих глазах небольшой старинный домик вырастал, разбухая, до размера небоскреба "Эмпайр стил билдинг". Ну, как по-другому можно объяснить тот факт, что вот уже около года длится непрекращающаяся борьба вокруг здания, переписка ведется с интенсивностью пулеметной стрельбы во время атаки.
- Это для Робко ситуация такая - льготная, - уточняет проректор по учебной и научной работе Борис Сосновский. - Посмотрите, как проходили письма. Решение по его письму в Госкомимуществе принято за сутки, а на письмо нашего руководителя туда же ответ был дан на семидесятый день. Есть разница?
Я соглашаюсь, что есть. Скорость и напор - с одной стороны, вялость и инерция - с другой.
- К Гайдару попасть непросто. Значит, кто-то обеспечивал ходы, пути? - продолжает Сосновский.
Но, возмущаясь поведением Робко, администрация института сама пыталась действовать так же, используя в свою очередь нардепа из Краснодара...
Фантасмагория! Министры и их заместители пишут друг другу письма; в судах появляются истцы и ответчики; кто-то кого-то бьет; веселится свадьба; нардеп живет бесплатно в казенной гостинице; родственники ректора института руководят предприятиями, которые располагаются на площадях все того же института; рвутся гранаты; друзья превращаются во врагов; враги становятся друзьями перед лицом общей угрозы; и письма, письма, письма...
"Кафка, это Кафка!" - говорил я себе и с грустью смотрел на коричневую папку, которая все больше распухала от документов, вручаемых мне "противоборцами".
А как по-другому можно отнестись к тому, что три стороны имеют на руках правительственные постановления и распоряжения, которые в принципе недвусмысленно гласят: все участники конфликта могут вполне законно претендовать на данную территорию?
Я видел, как противники боятся друг друга, и страх ни на минуту не отпускает их. Они давно почти перестали работать, и все силы направляют только на борьбу.
Но есть и то, что сближает этих людей, - каждый без исключения говорит: "В этой стране нет власти и закона! Нет власти!"
Наверное, ее и в самом деле нет, если столь мизерной проблемой (в масштабах страны) должен был заниматься и.о. премьера. И неужели в скором времени нам грозит подобная ожесточенная борьба из-за каждого столичного здания?!
Повторю, праведных в этой истории я не увидел. Стороны, как положено, обвиняя друг друга, забывали почему-то упомянуть о своих не слишком красящих их поступках.
Безусловно, вопрос о недвижимости сегодня - чрезвычайно острый. Ни одна организация не может существовать без помещений. Понятно, почему действующие лица этой истории так настойчиво отстаивают свои права на небольшой трехэтажный дом по улице Гиляровского, 6. Но очень печально видеть, какие методы в подобной борьбе используются.
После того как охранники Робко побили Рыцкого, его доставили на "Скорой помощи" в 36-ю больницу.
- Да, к нам поступал такой больной, - говорит главный хирург Станислав Коноваленко. - Ссадины на лице. Ушиб грудной клетки. Но Рыцкий еще легко отделался. Недавно привезли коммерсанта, которого подловили в подъезде и выстрелили два раза из пистолета в рот. Я оперировал этого человека. Подобных случаев много. Если в девяностом году не было ни одного раненого, то во второй половине 92-го их было уже пятьдесят восемь.
Двести лет назад итальянский ученый-криминалист Цезаре Беккариа писал: "Если беззаконие выпадает на долю беспутной, но энергичной страны, то результат - бесцельная растрата энергии на огромное число маленьких заговоров и интриг против друг друга, что сеет недоверие в каждом сердце, заставляет людей предавать друг друга, и отбивает охоту работать".