Бывают дни, которых словно нет. Слов нет. Жизни нет.
Болезненно рыщешь и не находишь новый алфавит, новые ноты, новое я.
Бывают дни, когда в смыслах нет смысла. Когда ощущения бесчувственны. Когда клавиши пугают окончательной отчуждённостью. Когда кругом пустота. Когда Вселенная мертва. Когда душа бездушна. Когда Шопен скуШен. Когда шоколад не вкусен... Когда тоскливо тянет выйти в мир, но смертельно лень. Довольствуешься окном. Истомляешься безнадёжностью. Бесцельностью. Ни цельности, ни цели. Знобит озноб.
Не ведаю, что творится в мегаполисе под названием "я". Он как бы сам по себе. А я тогда кто?
Тритон - центурион... Центр: середина-половина октавы. Загадочно-причудливый, удивляюще неустойчивый, странноватый... странноВАТНЫЙ, избегнутый классиками, диссонансо-консонирующий, неуверенный в себе интервал, преодолевший оковы кварты, но не вырвавшийся на простор квинты.
E und B. Die Reise von E nach B.
E and B. Travelling from E to B... To be!.. or not to be: that is the question...
Карусель бытийной бессмыслицы... Экзистенцио-хаос... Самое адекватное (адекВАТНОЕ!), между прочим, жизнеотражение... Адекватная вода... Аква...-ква...
Сюжетов и цельности - не бывает. И не надо.
...чародивные "тёмные" синтезы... они и сами получаются, помимо авторских намерений.
...до чего неожиданные ах-ассоциации...
... ...
Бывают дни, когда действительно живёшь. Когда является смысл, проясняется мысль, обостряются чувства, освежается дыхание, рождаются слова, выколдовываются звуки, затаённо-страстно-сладостно зачинаются, померцивают, обозначаются в умозрительном мироздании озарения, даря робкие вдохи и вздохи надежды на невероятное вероятное.
Бывают дни, когда случается волшебство. Когда открываешь сокровенное, проникаешь в Откровение. Когда клавиши рождают бога. Когда находишь эликсир. Когда узнаёшь себя...
Поскольку небытие тождественно смерти, рождение есть переход из смерти в жизнь. Таким образом, можно не только туда. Можно и оттуда. Так и происходит.
Но что есть небытие? Небытие - небытие? Возможно ли небытие? Разве конечна Вселенная?
Наверное, это странно и "ненаучно": единое расстояние, скажем, из пяти километров - нечто большее, нежели пять отрезков по километру. Неразрывное пространство ощущается гораздо более значительным, чем та же протяжённость, разграниченная на участки... Хм... Не о "реальных размерах" здесь речь... Разделение чего-то на части уменьшает это что-то, хотя совокупность частей как будто та же... Большое - это уходящее за горизонт.
То же и с временем. Если не делить его на минуты и секунды, его - больше.
...Петляющая улочка, ползущая вверх и резко ныряющая на несколько ярусов-этажей, её обрамляющих, затейливо лавирующая меж ними. Внушительно-добротные немецкие особняки, вознесённые над "тонкорунными" нежнопрядными газонами; дивное, пахучее, поздневесеннее цветение, бело-розовое, дымчатое; подростковая светлая зелень колышет-ветромашет верхушками, подрагивает недавно родившимися листочками, через пять месяцев сухо хрустящими под обутыми ступнями в томной осени, пронзительно прозрачной...
Причудливый стык нескольких улочек, виражистых, скрывающихся в своих крутых поворотах-изгибах, манящих открытием тайн. Вот и я извиваю свой маршрут, змеящийся под добрым нынче небом. Можно в окна глядеть мельком - непредосудительно... Статуэтки... Белая шершавая стена... Коробки со стиральным порошком... Та же белая стена... Водосточная труба... Стена цвета лимонного... Горшки с замершими в их микропочве, хм, гортензиями (называю их первым взбредшим словом)... Стена бирюзовая... Крыльцо под "готическим" навесом... Арочки в глубине квартиры... Огородик с клумбами... Розовая гладкая стена... Кухонный вид-интерьер, почему-то умиляющий... аппетит нагоняющий... Пухлый диван, кошачьи эмоции вызывающий... Бледно-жёлтая стена... Словно тёмный прямоугольник Немалевича висящий крупноэкранный плоский телевизор... Фотографии под стеклом, пейзажные ре-ре-репродукции в псевдопышных рококо-рамках... Витиеватые люстры... Привлекающий изящной фарфоровой начинкой сервант... Стена белая... Приватный помпезный портальчик с капитЕльными колоннами... Взор взлетает к резко выступающему декорированному карнизу... Широкий двор, в глубине его деловятся издающие вжиканья и стуки мастерские с отворёнными воротами... с того края крутая косая крыша ниспадает красной чешуйчатой черепицей чуть не до самой земли... Гараж... Деревья... О трёх этажах просторный Белый дом местного значения... За дискретным окошком пошептывает вода дУша, душА воды, там разум моет своё тело... Маленький садик с подстриженным в форме шаров кустарником, перемежанным заморскими чудодревами, нежным разноцветьем роз, набирающих в сию пору соки любви, постепенно колючеющих разочарованиями... Стена нежно-голубая, полуспущенные жалюзи, подрагивающий за прозрачностью широкооконного стекла тюль... О, прелесть: сверху доносятся приглушённо не совсем уверенные, но не лишённые стройности звуки фортепиано...
Приостановился, вслушиваясь, полузатаив дыханье, словно помешать боясь... Этюд-экзерсис прервался... Детский девчоночий смех, будто кристального ручейка журчанье... Игра воображения в воображении же нарисовала милую белокурую девочку, ласкающую тонкими пальчиками нагретые ими упругие клавиши... Игра - теперь уже там, на инструменте - возобновилась... Бетховен под лапками ангелочка... Когда-нибудь, возможно, лапки эти извлекут из домашнего пианино Баха. И ангелочек будет серьёзнее и взрослее... А сейчас она увлечённо "элизеет", прыгая весёлой левой ручонкой по широким интервалам аккомпанемента...
Что творится в душе в такие моменты - кто скажет? Какое-то тревожное счастье, учащающее пульс... Неизъяснимая, душу царапающая благодать в беспокойных фиолетовых тонах... Долго не простоишь тут - озадачатся здешние проживатели, занедоумевают, окатят тебя неприветными взорами нарастающей подозрительности... Трогаешься, не вполне твёрдой поступью далее-далее... по не вполне осознанному, незапланированному тобой маршруту жизни твоей, петляющей-вьющейся поболее тех улочек... Такой больной, печальной, странной жизни, вопреки всему исполненной дивных надежд - неизвестно каких.
...Однажды я открыл, услышал, узнал... Этому суждено было настать, дабы жить опять, навсегда понять: божественное - есть; оно - в немногих из нас, сообщающих, дарящих нам совершенство, возможное ТОЛЬКО В ИСКУССТВЕ. И там - очень редко. Так и должно быть. Совершенством нельзя пресыщаться, к нему нельзя привыкать, его должно быть совсем мало, как и мерцанья драгоценных вкраплений в грубых камнях... пластах эпох... Совершенство завораживает своей невиданностью, неслыханностью, поражает-покоряет своей осуществлённой невозможностью. Божественное вдруг проявляется: смотрите! слушайте! вот оно я - то, ради чего вы существуете.
Истинное.
P.S. Посвящаю великой маленькой девочке, американке Джеки Иванко. С преклонением, непреходящим трепетным восхищением её несравненным, пленяющим душу, пением, её проникновением в Сокровенное, в Откровение...
Никто никогда прежде не достигал подобной бесподобной выразительности в воссоздании ткани музыкального творения и тончайших нюансов его, не говоря уже о чарующем, изумляющем тембре и диапазоне её фантастического голоса...
Вершина её творчества: 2010-2012 годы, когда ей было, соответственно, 10-12 лет.
Открыл я её для себя, кликнув в YouTube клип, где она, 8-летняя, исполняет бах-гуновскую Ave Maria.