Аннотация: Суровая статс-дама Марья Васильевна Сенина... Не так она проста...
Холодное зимнее утро скупо освещало парк дворцового комплекса Иоаннесбурга. Как полагается, дорожки были расчищены, хотя вряд ли кто-нибудь из обитателей дворца нынче был настроен гулять по ним. Во дворце был траур. Вчера похоронили близкого друга и наставника принца Константина. Василий Петрович Сенин, знаменитый на всю страну охотник, обучал наследника мастерству охоты на крупного зверя.Рудлоги издавна славились своими охотничьими подвигами, и наставники у королевской семьи всегда были самыми лучшими. Вот и теперь королевская охота на волков собрала лучших волчатников - стая оголодавших зверей уже несколько дней терроризировала деревни неподалеку от Картошина. Зеркалом, созданным придворным магом Старовым, охотники перешли в лес. Это было единственное действие, к которому привлекли мага. Охота - это азарт, это схватка со зверем, а не просто уничтожение хищников. А Константин был молод, весел и азартен. Его любимая трехлетняя дочка Иринушка росла такой же, истинно огненной принцессой.
Охотники окружили лесок, где была обнаружена стая, лентами с флажками, и зашумели загонщики, направляя зверей на сидящих в засаде стрелков. Волки, хоть и голодные, вовсе не были ослаблены и погибать не желали. Серебристо-серой лавиной они неслись вперед, и на острие прорыва их встречал Константин и его напарник и учитель - Сенин. Хотя их разделяли двадцать лет возраста, но азарт и удаль горели в них единым огнем.
Вожак стаи вылетел перед волчатниками на расстояние выстрела, Константин нажал на курок, на шкуре зверя расцвел зловещий красный цветок, а вот вторая пуля ушла в молоко - волчище взвился, изогнулся неведомым образом и увернулся от нее. Разьяренный волчище приближался с невероятной скоростью, времени на перезарядку двустволки не было, но тут мощный толчок отшвырнул принца в сторону, и перед зверем вырос Сенин. Он принял на себя бросок волка и успел разрядить в него свое ружье - прямо в упор. Тот в агонии сбил охотника и из последних сил рванул его зубами и когтями. Константин добил его - Сенин дал ему драгоценные доли секунды для перезарядки оружия. К ним уже бежали телохранители и виталисты. Принц был невредим, а вот Василий Петрович... Волк зацепил какую-то артерию, и кровь просто выхлестнулась наружу. Виталист уже ничего не смог сделать.
Спасение принца - тем более единственного наследника - было вознаграждено великими почестями. К великому прискорбию - посмертными. Вдове Сенина, Анне Сергеевне, старшей фрейлине супруги Константина, и его двенадцатилетней дочери Марии был назначен пожизненный пенсион. Мария уже обучалась в школе фрейлин, и ее дальнейшая судьба была ясна - она войдет в штат фрейлин принцессы Ирины. Гибель же мужа и отца возместить никто не мог...
И вот зимним утром по дорожкам дворцового парка медленно двигались две женские фигуры. Они были очень похожи - статные, с той выправкой, что дается от рождения и потом годами шлифуется воспитанием. Одна фигурка была чуть ниже другой. Роднил их и траурный наряд. Старшая из двух была красива какой-то холодной красотой - красотой мраморной статуи. Лицо младшей было живее, но и печаль на нем была заметнее.
- Вот, Мари, мы и пришли - старшая остановилась у входа в музей.
- Матушка, а что нам сейчас в музее нужно? Почему мы вот так тайком ушли из наших покоев?
- Погоди.
Шубы были отданы подбежавшему служителю. Траурные наряды матери и дочери были почти одинаковы.
- Оглядись вокруг. Ты здесь когда-нибудь бывала?
- Да, у нас была экскурсия, когда мы изучали эпоху Седрика.
- Ну, экскурсия - это все бегом, да под лекцию учителя. Нет, ты вот сейчас оглядись и скажи. Не чувствуешь ли ты чего-то особенного?
- Да нет, матушка. У меня как-то все чувства сейчас приглушены. Хотя... погодите, как странно! Вон оттуда, от той статуи, веет каким-то мягким теплом. А кто это? Какой-то воин. Да? Смотрите, какая выразительная энергичная поза... Можно, мы подойдем поближе?
- Можно, моя родная, можно. Вот ради этого мы с тобой и пришли сюда. Ты помнишь, конечно, мою девичью фамилию?
- Конечно! Лавровская.
- А его звали Марк Лаурас. После его гибели осталась вдова Надежда Матвеевна с тремя сыновьями. Он погиб, защищая честь страны и своего короля. Вот его дети и получили фамилию Лавровские. Нас не так уж много - погибали в боях, часто не оставляя потомства. Дочери уходили в другие фамилии. Где-то есть твои дальние кузины по женской линии, но я даже не могу определить степень родства. Фамилию сохранили только потомки младшего сына - так получилось, что я последняя Лавровская в нашей ветви. И, как я думала, последняя, кто мог общаться с предком. Но ты почувствовала тепло. Значит, и наследие живо в тебе.
- Какое наследие, матушка?
- Служение дому Рудлог. Это не присягой дается, это в крови у нас.
Знаешь, когда-то, девчонкой, я любила прибегать сюда. Сяду в уголке с книжкой, и как будто греюсь теплом, идущим от статуи предка. А однажды... сюда мало кто ходит, но вот пришел наставник егерей...
- Папа?
- Да, твой отец. Он изучал старинные приемы охоты - с рогатиной, кажется. И увидел меня. Так-то у нас, фрейлин, правила суровые - с кем и как разговаривать можно, расписано четко. А тут как-то само получилось... и мне казалось, что предок одобрительно смотрит на нас. Вот так в конце концов и появилась ты на свет... Мари, я скоро уйду. Совсем уйду.
- Матушка!
- Нет, я знаю. Нам дается это знание. И теперь я могу уйти спокойно - мне есть кому передать служение. Я и держалась-то только потому, что надеялась - успею передать. Дочь моя, девочка моя. Будь всегда рядом с Ириной Константиновной. И старайся, насколько можешь, держать ее пламя в узде. Или хотя бы не давай выплескиваться без контроля. Много будет бед, если не контролировать... Ну, пойдем. Там траурные церемонии - надо их выдержать. Мы ведь выдержим?
- Да, матушка. Да... предок...
Анна Сергеевна и впрямь вскоре ушла за мужем.
Принцесса, а потом королева Ирина стала для Марии Васильевны всем. Это она поддерживала Ирину в горе после ранней смерти отца. Не дала сорваться в бесконечную яростную истерику после измены Ставиского. Просто пришла, села рядом и сказала: "Ваше величество, не мы определяем свою судьбу, но мы можем распоряжаться ей достойно. Ваша судьба - быть королевой. Моя - служить Вам. Будем же достойны". Именно этих слов не хватало Ирине тогда, чтобы собраться... и стать настоящей королевой.
В ту страшную ночь переворота Марьи Васильевны не было во дворце - она готовила летнюю резиденцию, куда королева решила отправить семью после праздника. Когда она примчалась - все было кончено. Стайка фрейлин, сбившаяся в служебных покоях, встретила ее, как спасительницу. И она действительно спасла их - отправив в свое дальнее поместье и приказав сидеть там и не высовываться, пока хоть что-то не разъяснится. Каким-то образом улучила полчаса на то, чтобы забежать к статуе предка. Ох, не тепло шло от него - а такой жар, что, казалось, вот сейчас сорвется он с пьедестала, и пойдет все крушить своим могучим мечом. При появлении Марьи Васильевны он неожиданно успокоился, и когда она прильнула к пьедесталу, словно ища защиты, на нее повеяло чем-то родным и успокаивающим. "Жди... живы..." словно прозвучало в воздухе.
И она ждала. Она чувствовала, что принцессы - в Рудлоге, надеялась, что однажды встретит их или получит весточку, а через семь лет...
Она появилась во дворце по первому призыву, и с ней - повзрослевшие девчонки-фрейлины. О, они не забыли придворной науки - забудешь тут, когда Марья Васильевна каждый день три часа гоняет по этикету, истории, языкам, танцам! Для окружающих - она просто открыла у себя пансион благородных девиц. Девицы обучались и шитью, и готовке, и ведению хозяйства... И не сбежала ни одна, они еще и принимали к себе беглянок от нового режима.
И вновь статс-дама Марья Васильевна Сенина властвовала во дворце. Другая королева - но Рудлог! И стольких надо девочек подготовить - столько сестер, и у всех должен быть свой двор! Но нет-нет, и она прибегала вечерами, тайком, к статуе предка. И вот недавно... словно улыбкой озарилось суровое лицо воина. И Марья Васильевна вдруг почувствовала, что где-то недалеко есть еще кто-то, кому тепло будет рядом с Марком Лаурасом, а значит - не закончится на ней наследие Служения...